Троих надо убрать

11

Жерфо разбудил телефонный звонок. Он приподнялся, икнув, и чуть не свалился с дивана, но ухватился за спинку. Потом он протер глаза и зевнул, как полтора часа назад убийца Бастьен. У него слипались глаза, дыхание было зловонным, язык распух Он направился к телефону, почесывая через вырез рубашки грудь. Уже сняв трубку, он с неудовольствием заметил, что не выключил вчера проигрыватель. Кто-то кричал ему в ухо, и он не сразу понял кто, а потом вдруг осознал, что это Беа.

– Да, – сказал он. – Подожди меня. Извини.

Беа закричала снова, всхлипывая. Она хотела получить объяснения. Жерфо ходил по квартире, держа аппарат. Он подошел к проигрывателю, выключил его, пощупал тюнер и динамик – они были горячими – и поморщился.

– У меня была депрессия... – Он сел на диван, поставил телефон к себе на колени, зажав трубку между ухом и плечом, и поискал глазами сигарету. Беа кричала в трубку.

– Алло! – воскликнул он, – Что случилось? Я тебя очень плохо слышу. – Жерфо несколько раз покрутил диск телефона. Всякий раз, когда он это делал, слышимость прерывалась. – Алло! Алло! – кричал он. – Беа, я не знаю, слышишь ты меня или нет. Я люблю тебя. У меня была депрессия, и я вернусь. Алло! Я говорю, что вернусь. Я приеду сегодня вечером, самое позднее завтра. Алло! – Жерфо продолжал крутить диск, и все, что он говорил, доходило до Беа с перерывами.

Она, со своей стороны, не прекращала попыток докричаться до него.

Вдруг Жерфо прервал разговор, нажав пальцем на рычаг, отпустил его и послушал гудок, после чего положил трубку, поставил телефон на место и выключил. Теперь Беа могла звонить сколько угодно. Она будет слышать сигнал "свободно", а его звонки беспокоить не будут. Он прошел на кухню и приготовил себе чай. Пока чай заваривался, Жерфо принял душ, побрился и переоделся.

В это время двое убийц мчались к Парижу на своей ярко-красной "ланчии-бета 1800". Жерфо пил чай, ел ложечкой апельсиновый мармелад без хлеба и читал старый номер журнала "Фиксьон". Допив чай, он снова включил телефон и позвонил в агентство, сдающее напрокат машины без шофера, а потом вызвал на дом такси.

Около одиннадцати часов такси высадило его перед гаражом, где он забрал взятый напрокат "форд таунус", и некоторое время он бесцельно катался по Парижу.

Двое убийц мчались по шоссе. Карло занял место за рулем, Бастьен дремал рядом. После того как он сообщил Карло точное содержание телеграммы, убийцы поругались. Карло доказывал, что разумнее подождать в Сен-Жорж-де-Дидонн возвращения Жерфо. Но, по мнению Бастьена, выражение "отправлю письмо" означало, что Жерфо вернется не сразу. Они много раз обзывали друг друга недоумками и кретинами, потом Бастьен заснул. Вдруг он выпрямился и ругнулся.

– Мне опять приснился старик, – произнес он.

– А я никогда не вижу снов, – ответил Карло.

– Обычно я тоже, – сказал Бастьен.

– Иногда мне бы хотелось их видеть, – заметил Карло.

– А мне иногда снятся замки, – поделился Бастьен. – Как тебе объяснить? Такие золотые замки с башенками и флюгерами. О! Точь-в-точь, как на горе Сен-Мишель, представляешь? Замок в горах, и вокруг туман.

– Мне бы хотелось видеть во сне женщин, – вздохнул Карло.

– А мне нет, – отозвался Бастьен.

– Та мне понравилась, – сообщил Карло.

После того как двое убийц выбросили из окна старика, они наведались к его жене удостовериться, что она ничего не знает. Они в этом полностью убедились. В какой-то момент Карло заставил женщину бить его. Ей это не понравилось. Остальное тоже. Зато Карло остался доволен.

До последнего контракта все их дела с полковником Тейлором, даже самые первые, шли как по маслу, пока они не напоролись на этого придурка Жерфо. Обычно служащего убить легко. Карло и Бастьен могли делать сравнения: они работали в самых разных социальных слоях общества. Теперь они начали злиться на Жоржа Жерфо.

Около тринадцати тридцати Жорж Жерфо ел в закусочной франкфуртские сосиски. Погода стояла теплая и ясная, но воздух был загрязнен. Прохожие были легко одеты. Все остальное – машины, фыркающие в облаках газов, обведенные кругами глаза торопящихся людей, бетонные башни, водянистая безвкусная сосиска на зубах, – все казалось Жерфо омерзительным. Он бы предпочел безжизненный пейзаж без лиц, где ничто не напоминало бы ему о нем самом. Примерно в пятнадцать пятнадцать он машинально вернулся в свою квартиру, прибрался, включил музыку и побросал в чемодан несколько вещей. Почти тотчас раздался настойчивый и долгий звонок в дверь. Жерфо подбежал к дивану, где оставил пиджак, в котором вернулся из Сен-Жоржа, вытащил из кармана "стар", снял пистолет с предохранителя и дослал патрон в ствол. Он отпер дверь и отскочил назад, спрятав пистолет за спиной и держа палец на спусковом крючке. Консьержка через пару секунд открыла дверь и подозрительно посмотрела на Жерфо, который пошатнулся, удержался на ногах и остался стоять, держа одну руку за спиной, а локтем другой опираясь на стену.

– Это вы, месье Жерфо? – настороженно спросила она. – Вы разве не уехали в отпуск?

– Что? – переспросил Жерфо; пятясь, ушел в гостиную, и через секунду музыка стала заметно тише, а он, когда вернулся, больше не держал руку за спиной.

– Вы не уехали в отпуск?

– Уехали, но я вернулся, – ответил Жерфо. – Кое-что забыл.

– Простите меня, – сказала консьержка, – Я была на лестнице и вдруг услышала музыку. И я подумала: "Какого черта! Кто это может слушать музыку у месье и мадам Жерфо?"

– Это очень мило, – произнес Жерфо. – Я хочу сказать, что мы можем чувствовать себя спокойно, вы бдительно несете службу.

– Делаю что могу, – наставительно заявила консьержка. – Вас спрашивали два господина из вашей фирмы.

– Два господина? – переспросил Жерфо нейтральным тоном с леткой вопросительной интонацией.

– Вернее, один, а другой ждал в машине. Я правильно сделала, что дала ваш адрес?

– Мой адрес? – повторил Жерфо тем же тоном.

– На море.

– А! – воскликнул Жерфо – Да, конечно! Молодой человек с черными волосами и высокий массивный блондин, да? Они?

– Молодой человек – да, а другой... – Консьержка развела руками, показывая, что недостаточно хорошо его рассмотрела, чтобы запомнить.

Жерфо прислонился плечом к стене и смотрел в пустоту поверх головы консьержки, как будто о чем-то задумавшись или замечтавшись. От его молчания и отсутствующего выражения консьержке стало не по себе.

– Ну ладно, – сказала она, – мне надо идти. Рада была бы с вами поговорить, но у меня дела.

Десять минут спустя "ланчия" остановилась у перехода, меньше чем в ста метрах от входа в дом. Из подъезда вышла женщина с большой собакой на поводке. Собака, размером почти с бульдога, была эрдельтерьером. Это был кобель ростом шестьдесят сантиметров, а в Элизабет, бульдожке Алонсо, было почти семьдесят. Женщина с эрделем перешла улицу, села вместе с собакой в "датсан черри", стоявшую перед домом, и уехала. Как только она включила указатель поворота, Карло тронулся с места и, едва женщина отъехала, припарковался на месте, которое раньше занимал "датсун". Он был в "ланчии" один. Бастьен ждал в бистро с другой стороны дома, наблюдая за выездом из гаража. Сначала двое убийц позвонили Жерфо из бистро. В трубке слышались длинные гудки, но никто не отвечал.

– Вот видишь, придурок, он уехал к своей женушке! – уверенно заявил Карло.

Однако он не захотел еще раз отмахать шестьсот или семьсот километров, чтобы проверить это. Они договорились сначала последить за домом и посмотреть, появится ли Жорж Жерфо. Если нет, вечером они отправят липовую телеграмму в Сен-Жорж, что у него в квартире протекает вода и его просят срочно позвонить домой. Ночь они проведут в квартире Карло и Бастьен любили ночевать во время отпускного периода во временно необитаемых квартирах. Особенно это нравилось Бастьену.

– Мы туристы, – говорил он. – Квартиры людей – как разные страны.

– Помолчи, придурок, – отвечал ему Карло.

Короче, если бы завтра утром обнаружилось, что Жерфо вернулся в Сен-Жорж-де-Дидонн, они бы поехали туда и прикончили его, по всей вероятности, из винтовки.

– Мне надоело хитрить, – подчеркнул Карло.

"У меня депрессия, – писал жене Жерфо. – Все утрясется, не волнуйся. Я вернусь, но сначала немного попутешествую, проеду через Центральный массив".

Он снова завершил письмо уверениями в любви и сообщением, что приедет в Сен-Жорж через три, максимум через четыре дня, запечатал письмо, написал адрес Беа, приклеил марку и спустился, чтобы бросить его в почтовый ящик. Карло обалдел, увидев его выходящим из дома. В руке у Жерфо было письмо. Он прошел метров пятьдесят до почтового ящика на углу улицы и бросил конверт, после чего вернулся в дом. Карло тронулся с места так быстро, как только мог, объехал дом и с шумом затормозил перед бистро, где сидел Баетьен. Жерфо в холле вошел в лифт, спустился в подвал и сел во взятый напрокат "форд таунус". Карло замахал руками, подавая знаки Бастьену. Белобрысый убийца положил на стойку пять франков и быстро вышел. За рулем бутылочно-зеленого "форда" Жерфо выехал из гаража и влился в поток машин. Баетьен сел рядом с Карло, и они начали преследование "таунуса".

– От этого мужика меня тянет блевать, – заявил Карло возмущенным голосом.

Было шестнадцать сорок пять. Жерфо через заставу Итали выехал на южную автостраду.

– Куда едет этот придурок? – разъяренно спросил Карло.

Было второе июля. Люди ехали в отпуск. На дороге возникали пробки, и до аэропорта Орли машины двигались медленно. Затем движение стало более свободным, более быстрым и опасным. Жерфо не свернул на Орлеан, а продолжил путь в направлении Лиона.

– Да куда ж его несет? – спросил Карло с искренней печалью в голосе.

– Думаю, можно действовать, – заявил Бастьен.

– Можно действовать? Что ты имеешь в виду?

– Догони его, – приказал Баетьен.

Карло сразу же успокоился. Дистанция между "ланчией" и "таунусом" начала увеличиваться и достигла пятисот метров.

– Нет, – возразил Карло. – На автостраде ни за что. Это мой принцип, старик. Автострада – это настоящая ловушка.

– Давай дождемся перекрестка, – предложил белобрысый. – Шлепнем его и сразу свернем.

– Ага!.. А на повороте напоремся на легавых на мотоциклах. Ты действительно недоумок!

– Ты не всегда так говоришь!

– Помолчи, пожалуйста!

Баетьен замолчал.

Когда начало темнеть, Жерфо внезапно свернул с автострады. Из-за медленного движения в окрестностях Парижа он доехал только до Макона. Двое убийц не ужинали, Жерфо тоже. Он пересек Макон и поехал на юго-восток, включив фары. "Ланчия" ничего не включила. Карло наклонился вперед и прищурил глаза. Он ехал быстро. Расстояние между "таунусом" и "ланчией" сокращалось, и вдруг у "ланчии" лопнуло колесо. Итальянскую машину замотало по дороге. Карло, стиснув зубы, молча вцепился в руль. Баетьен прижал голову к подголовнику и скрестил руки перед лицом. Из лопнувшего заднего левого колеса вышел воздух, и покрышку разорвало. Температура быстро повышалась. Сзади "ланчии" появилось облако белого дыма, запахло горелой резиной. Наконец Карло переключил на вторую скорость, машина выехала на обочину и остановилась на куче гравия. Карло и Баетьен выскочили, выкладывая все известные им ругательства, особенно неистовствовал Карло. Они вытащили домкрат и запасное колесо. Баетьен взял электрический фонарь и посветил Карло. Тот сменил колесо за минуту сорок секунд.

– Дай мне руль, – потребовал Баетьен.

Он сел за руль, Карло вскочил рядом с ним. Оба пристегнули ремни безопасности, и машина тронулась с места, даже не скрипнув. Баетьен был очень аккуратным и опытным водителем. Он включил позиционные огни, фары и ехал на большой скорости, которая на некоторых прямых участках достигала ста шестидесяти километров в час.

– Мы должны его увидеть, – сказал Карло.

Они приближались к какому-то городу. В черноте предальпийского пейзажа на горизонте выделялись огоньки. Слева шел товарный состав. Справа была маленькая освещенная бензозаправочная станция. "Таунус" стоял перед колонкой. Жерфо в одной рубашке растирал себе поясницу возле машины и курил "Житан" с фильтром. Станция была открыта совсем недавно, а потому манеры и одежда рабочего – молодого человека в красной фуражке и элегантной форме – были безукоризненны. Ошеломленный Бастьен ударил по тормозам. "Ланчия" в диком вое шин остановилась на выезде со станции. Жерфо повернул голову, увидел "ланчию" и через опущенное стекло правой дверцы заметил смотревшего на него Карло. Жерфо бросился к своей машине, засунул через открытое стекло руку, вытащил из кармана пиджака "стар" и поспешно, неловко снял оружие с предохранителя.

– Руки вверх! – глупо крикнул он.

"Ланчия" развернулась почти на одном месте и помчалась на Жерфо. Тот нажал на спусковой крючок. Лобовое стекло "ланчии" разлетелось на куски. Жерфо отпрыгнул назад, оступился, ударился о кофейный аппарат и сильно ушиб спину. Красная машина летела на него, виляя. Жерфо побежал со всех ног. "Ланчия" повернула и прибавила скорость, стремясь размазать Жерфо по стеклу витрины станции. Жерфо развернулся. Левая фара "ланчии" ударила его по ягодице и отшвырнула на цемент, а машина протаранила витрину. Огромные куски стекла, наборы инструментов, бидоны с маслом, карты, электрические лампы и мотки проводов повалились в жутком грохоте.

Гравий расцарапал Жерфо лоб и щеки, нос был разбит. Он перевернулся на спину. Ягодица жутко болела. При падении он выпустил из руки "стар" и не знал, куда отлетел пистолет. Он поднялся на локтях и увидел Карло, выходящего из итальянской машины со "смит-вессоном" сорок пятого калибра в руке. Бастьен дал задний ход в сторону рабочего, который бросил шланг и побежал к конторе. Карло прицелился из револьвера в Жерфо. Рабочий нагнул голову, врезался в Карло и отбросил его на кучу осколков стекла, бидонов, битых лампочек, карт и прочего. Бак "таунуса" был полон. Автоматический насос продолжал качать бензин. Тот разливался по цементу и бежал длинной струйкой к Жерфо.

Бастьен вышел из "ланчии" и выстрелил в спину рабочему из пистолета. Рабочий упал ничком перед входом в контору, подобрал под себя ноги и попытался встать. Сидевший на осколках, витрины и державший обеими руками револьвер сорок пятого калибра, Карло выстрелил ему в лицо и разнес голову.

– Твою мать! Твою мать! – сказал Карло.

Жерфо удалось встать. Он сделал три шага в сторону "таунуса", и белобрысый выстрелил в него. Пуля чиркнула по голове Жерфо. Он повалился на спину, и его лицо залила кровь. Карло встал, подбежал к "ланчии" и сел за руль. Жерфо шевелился на цементе.

– Добей этого придурка! – крикнул Карло.

Бастьен мотнул головой, чтобы отбросить назад свои белесые волосы, и двинулся на Жерфо. Тот вытащил из кармана зажигалку и поднес пламя к вылившемуся на землю бензину. Он сильно обжег себе ладонь и руку. Огонь в одно мгновение перебежал с зажигалки на "таунус". Жерфо вскочил на ноги, удивленный, что может стоять и бежать. Он бросился к дороге. Когда он выскочил на шоссе, ему показалось, что в него стреляют. Потом бензобак "таунуса" взорвался, и взрывная волна отбросила его на другую сторону дороги, где он приземлился носом в жирную землю, в листья репы или картошки. Он снова поднялся и отвернулся, издавая бессвязные крики. Его потрясло зрелище горевшего, как манекен, белобрысого убийцы, лежавшего на цементе, раскинув руки крестом. Из пламени на шоссе выскочила "ланчия", все стекла которой были выбиты, а шины дымились. Обезумевший Жерфо повернулся спиной к пожару и побежал наугад через поле, выворачивая ноги в рыхлой земле. Он бежал к железной дороге.