Троянская война. Неформальное расследование

Глава 16. Пласты реальности

Ну вот, этап пройден.

Троя взята.

Вместе с героями мифов пережиты все знаковые моменты, причем некоторые многократно и разных сторон. Даже сделаны попутные выводы.

Прежде чем пререйти к следующему этапу, который можно назвать "ЧТО БЫЛО ПОСЛЕ", хотелось бы все-таки определиться для себя и попробовать отделить мифы от реальности.

А реальность такова.

В Троянском цикле легенд и мифов (почти сказок), написанном различными авторами и растянутом во времени на несколько веков, довольно много фактического материала. Вернее, того, что могло бы быть фактическим материалом.

Итак.

Прослеживается несколько пластов.Пласт первый.

Война

Вот как раз с войной тут все более или менее логично.

То есть, война, описанная в Троянском цикле мифов, вероятнее всего, имела место быть. Результатом этой войны был захват и дальнейшая колонизация греками (ахейцами, данайцами) обширных территорий в малой Азии и в бассейне Эгейского и Мраморного морей.

«Тогда греки стали разорять окрестности Трои и завоевывать все города, которые находились в союзе с Троей. Греки предпринимали против них походы по суше и по морю. Во всех этих походах особенно отличался великий Ахилл. Греки завладели островами Тенедосом, Лесбосом, городами Педасом, Лирнессом и другими. Много городов разрушили они внутри страны. Овладели и городом Фивами, где правил отец жены Гектора Андромахи, Эстион»

И в этом плане вполне логичными выглядят цифры,названные Гомером.

Сто тысяч воинов и 1118 кораблей.

И десять лет, затраченные на войну, тоже не вызывают удивления.

Чтобы завоевать весь регион со множеством островов, царств и свободных городов, грекам действительно нужно было очень большое войско. Просто огромное. А чтобы осуществлять захватнические рейды одновременно во всех направлениях и возить добычу - множество кораблей.

Так же логично выглядит и то, что где-то должна была размещаться главная ставка греческого войска. Окрестности Трои действительно могли подходить для этой цели идеально. Удобная, защищенная от зимних штормов гавань, практически на пересечении маршрутов.

Что касается самого города-крепости Троя (или Илион), расположенной на некотором отдалении от берега, то, судя, по описанным в мифах событиям, в основное время греки не сильно стремились завладеть городом. Не препятствовали жизнедеятельности и подвозу продовольствия. То есть, Троя продолжала относительно безопасно существовать в своих стенах.

В течение всей войны город Троя так и не был взят ни штурмом, ни осадой, потому что не был непосредственной целью завоевания.

В данном случае название войны «Троянская» просто некий эпитет цветистой эпической поэзии. Как Гектор шлемоблещущий, Ахилл быстроногий, Аполлон сребролукий и так далее. А вдохновенная эпическая поэзия способна облагородить и укрыть романтическим флером все, что угодно.

И войну, и заговоры, и, уж конечно, адюльтер.

Пласт второй.

Личности

Все мы знаем, что личность оставляет след в истории. Но от одних это прочерк между датами, а от других - легенда. И что удивляться, что мы не можем понять где в этих мифах правда, а где вымысел, если жизнь наших современных легенд, таких как Юрий Гагарин или Джон Кеннеди, тоже полна загадок?

Так вот, с личностями в мифе дело обстоит сложнее, потому что практически все образы являются собирательными.

Агамемнон. Царь Микен, лидер греков в этой войне Самый четкий образ в мифах.

Мог ли этот человек существовать в действительности?

Пожалуй, да. И даже мог носить имя Агамемнон.

Его ближай соратник - брат Менелай

С Менелаем все немного мутно. В мифах он выступает довольно одиозной фигурой. Либо недоумок, либо настолько прожженый интриган, что и самому Одиссею не снилось. Его образ размыт.

Возвращаясь к пласту первому - войнам, хочется сказать следующее:

С одной стороны, Менелай царь Спарты. Это сильное и весьма закрытое царство. Со своими религиозными особенностями, укладом и мощной военной машиной. Спарта стояла обособленно среди остальных царств древней Греции.

То есть, обычно спартанцы были сами по себе, и в общегреческих войнах участвовали неохотно. Достаточно вспомнить историю с 300 спартанцами.

С другой стороны, из текстов очевидно, что Спарта в той войне принимала полноценное участие, причем, под началом Микен. Легенда указывает причину участия Спарты в войне - похищенная троянским царевичем жена Менелая, царица Спарты Елена. Но любовью к блудной жене в мифе не пахнет, а вот явный меркантильный интерес присутствует.

Иными словами, на самом деле участие в войне Спарты могло быть продиктовано вовсе не желанием Менелая вернуть жену, а стратегическими интересами Спарты в этом регионе.

Свет на эту историю может пролить гораздо более близкая нам эпоха крестовых походов. Тогда тоже многие правители Европы бросали на произвол судьбы свои царства и отправлялись в Палестину, отвоевывать гроб Господень. Грабить, на самом деле.

Потому следовало бы разделить образ реального Менелая, царя Спарты, принимавшего участие в войне за новые колонии, с романтизированным образом Менелая - недоумка и рогоносца, у которого из-под носа увели жену.

Впрочем, ничего не мешало реальному царю Спарты тоже носить гордый титул рогоносца.

Ахилл. Самый яркий типаж. Кровавый и поэтичный. Про этого героя можно было бы сказать однозначно - образ собирательный. Слишком противоречивые сведения о нем содержатся в мифах.

На веру можно принять, что Ахилл был полководцем и наиболее опасным и сильным воином в войске греков (хотя там вряд ли кто был опаснее Одиссея, но тот не столько на поле боя отличался, сколько блистал хитроумием в плетении политических интриг). Так же из мифов следует, что какое-то время Ахилл возглавлял войско греков в главной ставке.

Остальное... эпическая поэзия.

Как реальный персонаж Троянской войны воин и полководец Ахилл вполне мог существовать. При этом, как герой мифов он образ собирательный. Какие из приписываемых ему черт могли иметь место в действительности, сказать нельзя.

Одиссей. Практически такой же яркий персонаж, как и Ахилл. Но если Ахилл голубовато-кровавый, то цвета Одиссея ближе к э... коричневому. Вероятнее всего, тоже собирательный образ, воплощающий в себе тогдашние представления о мудрости воина. Ему недаром неизменно покровительствует богиня Афина, тоже воинствующая мудрость.

Как участник этой войны значимее всего проявляется в операции «Троянский конь», целиком и полностью являющейся его детищем.

Ничего не мешало хитроумному Одиссею существовать в реальности.

Из того, что мы знаем о нем из мифов, складывается образ цельный. Прагматичен, беспринципен, хитер, жесток, жаден, красноречив, политически грамотен, коварен. Хороший психолог.

Собирательным его образ можно назвать, только потому что слишком уж часто приписывается Одиссею участие в различных разбросанных по региону операциях, где требуется хитрость и смекалка. Человека просто не хватило бы, чтобы побывать во всех этих местах одновременно.

С Одиссем мы еще не раз столкнемся в продолжении этой книги.

Елена. Эпитет Прекрасная. Жена Менелая, царица Спарты. А также жена Париса, Деифоба, в юности, возможно, жена Тесея.

Самый мутный образ. Несовпадений и нестыковок множество. Доподлинно известно, что в Спарте существовал культ Елены прекрасной. Жрецы даже демонстрировали желающим скорлупу яйца, из которого она вылупилась. Однако это скорее антидоказательство.

Эта прекрасная дама как плохо сшитое лоскутное одеяло.

В том виде, как она представлена в мифах, Елены скорее всего не существовало. То есть, причиной Троянской войны была не женщина, а передел власти в регионе и борьба за новые колонии.

Однако участие Елены в подготовке захвата Трои выглядит достоверным.

Можно сказать, некоторые прекрасные (а может, и не очень) женщины, из судеб которых составлена Елена Прекрасная, могли существовать в действительности.

Клитемнестра. Сестра Елены, жена Агамемнона, царица Микен. Образ цельный, логичный. Нисколько из исторического контекста не выбивается.

Клитемнестра, как она описана в мифах, вполне могла существовать в действительности.

Нестор. Царь Пилоса, идейный вдохновитель и разработчик стратегии всей Троянской войны.

Этот многомудрый старец воплощение политической изворотливости и... трусости. Этакий Макиавелли античных времен. Образ цельный, вполне логичный. Но очень уж долгожительный. Это наводит на некоторые подозрения. Поэтому тоже, скорее всего, образ собирательный.

Нестор как личность теоретически мог бы существовать в реальности, и даже принимать участие в Троянской войне. Однако многое говорит в пользу того, что собирательный образ, символизирующий мудрость старейшин.

Неоптолем (Пирр). Сын Ахилла. Совсем юный молодой человек. Если верить сказке о яблоке раздора, он должен быть чуть ли не подростком. А если не верить, то он мог бы быть и достаточно взрослым. Весьма жестокий, кровавый, весь в папу Ахилла. Но в отличие от папы, романтического и поэтичного, вульгарен до предела. Образ его очень схематичен, не несет никаких черт характера.

Но на примере Неоптолема можно понять, что возраста воина в те времена достигали очень рано. А к сорока годам это были уже почтенные ветераны, заслужившие вечный покой и оду гекзаметром или пятистопным ямбом. Ну, на худой конец хореем или амфибрахием.

Мог ли существовать реальный Нептолем в действительности? Как собирательный образ юношей, воинственных и жестоких? Мог.

Но таких «Неоптолемов» в той войне участвовало много.

Остальные герои греков, такие как Аяксы, Диомед, Патрокл и многие другие, конечно, весьма важны, но их образы не являются центральными в сюжете. Геракл, Диоскуры, Тесей и прочие легендарные герои достойны отдельного обсуждения.

А теперь немного о троянцах.

Начнем с самого положительного персонажа во всем эпосе, с Гектора.

Гектор. Поководец и сильнейший воин и защитник Трои. Немного сложно проследить, он старший сын Приама от Гекабы, или Парис. Образ цельный, очень «очеловеченный», то есть, несет много личностных черт.

Вероятнее всего. Гектор мог существовать в реальности.

Парис. Царевич, сын Приама. Главный герой-любовник этого романа... э... эпоса. Хотя, конечно, до Зевса ему далеко. Его образ, так же как и образ Елены весьма раздерган и противоречив. Множество нестыковок и несовпадений. Вероятнее всего, образ собирательный.

Деифоб. Царевич, сын Приама. Следующий после Париса муж Елены. Деифоб имеет гораздо больше оснований считаться реальной личностью. Поэтому можно было бы объединить этих двоих мужей Елены Прекрасной под условным названием сыновья Приама, царевичи.

Вся история с судом Париса и последующим похищением Елены есть некая компиляция, шитая белыми нитками. Вероятнее всего, реального человека, соответствующего этому образу, не существовало. НО. Царевичи, сыновья Приама, вполне могли существовать в действительности.

Приам. Царь Трои.

Образ полон очевидных противоречий. В Иллиаде и других мифах этого эпоса - почтенный мудрый старец. Однако, если вспомнить, как он стал царем, то, вероятнее всего ему должно быть всего около сорока лет.

Когда Трою брал Геракл (а этого как бы никто не отрицает), Приама еще звали Подарком. Он был младшим братом Гесионы, выкупившей его за покрывало. Единственным, оставленным в живых из всей семьи. И этот юноша становится царем Приамом. С тех проходит ровно одно поколение, и вот, сыновья и соратники тех, кто брал Трою с Гераклом, опять являются войной под стены города, а он уже глубокий старец?

Что-то не так, или для них время текло по-разному?

Еще больше удивления вызывает его так называемая мудрость. Политическая слепота и ошибки одна за другой поражают воображение. Вполне возможно, что подобные цари когда-то существовали, но это, несомненно, не единая личность.

Вероятнее всего Приам - это собирательный образ правителя-врага, которого, согласно всем канонам идеологии следует выставить немощным дураком, дабы на его фоне выгодно смотрелись собственные твердолобые вожди. Кстати, этот прием идеологической борьбы с успехом применяется до сих пор.

Остальные троянцы, такие как Андромаха, Гекаба или Кассандра очень интересны, но на сюжет в целом не влияют. А Эней заслуживает отдельного обсуждения.

Пласт третий.

Религия

Калхас. Жрец, прорицатель. Крупнейший и бессовестнейший обманщик.

Невозможно обойти вниманием образ главного религиозного деятеля в этом эпосе.

Образ собирательный и весьма характерный, наделенный замечательными чертами. Подлость, беспринципность, невежество, жадность, коварство. При желании список можно продолжить.

Калхас, как олицетворение служителя культа, вечен во все времена, ибо во все времена власть предержащим требуется опиум для народа. А также средство для примирения с совестью и обретения уверенности. Это уже для себя.

При этом сами, описанные в эпосе многочисленные боги, весьма приближены к людям. Настолько приближены, что их можно привлечь на постройку крепостных стен города, а потом кинуть на деньги. Это отражает специфичность мировоззрения древних греков, делая их пантеон похожим некую Голливудскую тусовку.

Пласт четвертый.

Политика

В политическом плане в мифах все очень четко. Прослеживаются старые как мир политические технологии.

Если у кого-то есть то, что хочется получить вам, объявите его врагом. И берите, что хотите со спокойной совестью.

И в этом плане лозунг:

«Вернем домой прекраснейшую из смертных женщин, Елену, дочь громовержца Зевса и разграбим проклятую Трою!»

Звучит очень гармонично и убедительно.

Ибо вся политическая мудрость человеческих войн может быть изложена в нескольких фразах:

«Чтобы в ложь поверили, она должна быть ужасающей»

«Разделяй и властвуй»

«Горе побежденным»

И тому подобное.

Еще несколько слов.

Наше неформальное расследование остановлено ровно на том моменте, когда в горящую Трою ворвались греки.

«Рассыпались по погруженным в сон улицам Трои герои. Запылали дома, кровавым заревом освещая гибнущую Трою. На помощь героям явились и остальные греки. Через пролом ворвались они в Трою. Началась ужасная битва. Троянцы защищались, кто чем мог. Они бросали в греков горящими бревнами, столами, утварью, бились вертелами, на которых только что жарили мясо для пира. Никого не щадили греки. С воплем бегали по улицам Трои женщины и дети...»

Гордый город, так долго сопротивлявшийся осаде, пал. Картины его гибели яркие, необычайно образные, от них стынет кровь.

Это КОНЕЦ?

Отнюдь.

Не менее любопытно, ЧТО БЫЛО ПОСЛЕ.

Конец первой книги

Продолжение следует