Трясина

Глава 5

Вивьен хоть и была биологической дочерью графа, но до тех пор, пока её не внесли в семейный реестр, считалась простолюдинкой. А потому безупречного соблюдения этикета или глубоких познаний в литературе и музыке от меня не ожидали. Это радовало, но не долго. Оказалось, всему этому всё же придётся учиться. И если теоретические знания давались мне легко, профессия, знаете ли, обязывает уметь работать с большим объёмом данных, то вот с практикой сложности возникали на каждом шагу. И сложнее всего давались танцы.

— Выпрями спину. Голову подними. Прекрати пялиться под ноги, что ты там хочешь увидеть?

Стоило речи зайти об обучении, Ингрид не знала пощады. Сложив руки на груди и чуть вздёрнув носик, она напоминала мою первую учительницу. Может, Лариса Викторовна и была строгой, но справедливой, но я запомнила её скорее как злобную и высокомерную. Тем страннее было заметить в хрупкой графине черты этой «неизвестно каким образом допущенной к детям» женщины.

— Да как же, леди. Такой прекрасный паркет, разве могу я его не разглядывать?

— Не язви. Может Её Величество и хочет приставить тебя к герцогу в качестве шпиона, но что подумают люди о том, как в семье Виллар воспитывают молодое поколение, если ты будешь даже во время простейшего танца пыхтеть и следить за каждым шагом?

— А что люди подумают, если я оттопчу товарищу герцогу ноги? — я фыркнула и едва удержалась от того, чтобы картинно не смахнуть со лба прилипшую прядь. Как по мне, танец простым уж точно не был: — Не потому ли ты не выделила мне партнёра, что боишься, будто я лишу твоих людей возможности ходить на ближайшую неделю?

— Не стану лукавить, здоровье работников поместья меня и впрямь беспокоит.

— Да ладно, ты это серьёзно сейчас?

Ингрид распахнула веер, прикрывая лицо. «Клянусь, она смеётся надо мной. Точно смеётся».

— Всего лишь шучу. Чтобы освоить базовые движения, партнёр тебе не нужен. А вот красоваться такими «выдающимися» навыками перед людьми точно не стоит.

— Не думаю, что местную прислугу ещё возможно чем-то удивить. — я пожала плечами, возвращаясь к тренировке.

Несколько дней назад, когда Ингрид сообщила, что мне придётся научиться быть Вивьен, уже было понятно, что нужна достоверная легенда для обитателей поместья. Резко изменившиеся отношения между госпожой и приёмной дочерью несомненно вызвали бы подозрения. Другой разговор, если бы эти отношения менялись постепенно в результате частого взаимодействия.

Простой, но эффективный план возник сам по себе. О том, что Вивьен выходит замуж в поместье ещё не знали. Восхитившись навыками рода Виллар хранить секреты даже от собственной прислуги, я, с одобрения Ингрид, распустила слухи о скорой свадьбе. А стоило этой информации распространиться, как за ней потянулась новая цепочка новостей.

Молодые служанки шёпотом делились друг с другом, что госпожа ужасно недовольна навыками приёмной дочери. Ингрид после каждого нашего занятия обязательно выглядела измотанной, а я срывала раздражение на ни в чём неповинном сервизе. Первое время было ужасно неловко, но, судя по реакции горничных, для Вивьен такое поведение было в порядке вещей.

Несколько раз во время занятий я вылетала из зала, громко хлопая дверью и ругаясь последними, по здешним меркам, словами. Ингрид вела себя сдержаннее, демонстрируя просто невероятное, с точки зрения обитателей поместья, хладнокровие. Но даже она время от времени прерывала тренировки и повышала голос. А однажды вечером даже вызвала к себе семейного лекаря, жалуясь на постоянные головные боли. Доктор велел ей отдыхать и не нервничать, но графиня, проявив стойкость, всё же продолжила обучать непутёвую дочку.

Слухи распространялись быстро. Не прошло и трёх дней, как все в поместье уже знали: графиня Виллар и Вивьен ненавидят друг друга и с радостью никогда бы не виделись, но из-за скорой свадьбы вынуждены проводить время вместе.

Постепенно мы уменьшали количество взаимных упрёков и ругани. Изредка во время перерывов пили вместе чай и даже пытались поддерживать дружескую беседу. Такое медленное и последовательное улучшение отношений между людьми, вынужденными проводить время вместе, уже никого не удивляло. Императрица не назначила точной даты помолвки, и я надеялась, что до той поры мне хватит времени довести отношения с графиней до уровня дружеских в глазах прислуги. Позже такой возможности может и не представиться. А если местные будут считать нас подругами, это может оказаться полезным.

— Закончим на сегодня. — Ингрид резко сложила веер и присела за чайный столик, приглашая присоединиться. Я отказываться не стала: — Надо сказать, некоторые успехи у тебя всё же есть. Это радует.

— Но этого недостаточно. — я наполнила наши чашки холодным чаем. В такую жару да ещё и после тренировки он оказался просто идеальным напитком. — Я всё ещё не могу двигаться достаточно свободно в туфлях. Каблук слишком высокий для меня.

— Вивьен туфель не носила, так что ничего удивительного, что её тело оказалось неготово к нагрузке. Я велю лекарю передать тебе мазь от боли в спине.

«Отсутствия мышц это не изменит. Бедный мой позвоночник, он просто не рассчитан на такое жестокое обращение…».

— Благодарю. Если герцог и правда так высок, как говорят, то от туфель я ещё не скоро отделаюсь. Хоть, впрочем, даже очень высокий каблук разницу в росте не компенсирует. Свадебный танец обещает быть незабываемым.

— Это если он вообще будет. — Ингрид сделала глоток из своей чашки и расплылась в блаженной улыбке: — Её Величество несомненно захочет провести официальную церемонию по всем правилам. Унижать кого-то на таких мероприятиях весьма и весьма удобно, так что она не упустит шанса поиздеваться над герцогом. Но вот танец… Будучи в дурном расположении духа, герцог вполне может отказаться. — Или убить меня на месте. — я флегматично пожала плечами. Люди, конечно, бывают очень разными, но то, как старательно демонизируют образ местного хозяина востока, начинало порядком надоедать: — В любом случае, сейчас мы только и можем, что строить догадки и готовиться к худшему. — Меня пугает то, как спокойно ты об этом говоришь. — Поверишь, если я скажу, что он, возможно, не так плох? — Как ты можешь это знать? Даже я, рождённая в этом мире и прожившая в нём всю жизнь, не могу вспомнить ни одного его доброго или хотя бы честного поступка. — Вот в этом и дело. — Ингрид нахмурилась и склонила голову, будто пытаясь понять, о чём это я толкую: — Неважно. Просто считай, что это профессиональная чуйка. — А ты не из тех людей, кто делит мир на чёрное и белое, да? Я только кивнула. В зале для обучения повисла тишина, нарушаемая только тихим звоном, с которым чашки время от времени опускались на блюдца. Наслаждаясь заслуженным отдыхом после изнуряющей тренировки, мы обе старательно оттягивали неприятный момент. Первой сдалась я: — Сколько у нас осталось времени? Графиня взглянула на меня из-за ободка чашки и поставила её на стол: — Письмо от императрицы пришло чуть больше недели назад. В другой ситуации стоило бы выехать в столицу немедленно, но сейчас важно то, чувствуешь ли ты себя готовой к этой встрече? — Нет. Не чувствую и чувствовать не буду. Я откинулась на спинку плетёного кресла и улыбнулась. После нашей первой встречи, у меня ушло всего пол дня на то, чтобы выяснить, как нужно вести себя с Матиасом, чтобы он не заметил подмены. Всё оказалось до смешного просто. Достаточно лишь притворяться любящей дочуркой, время от времени просить деньги и иногда уделять немного внимания. Поразительно, как такое положение дел устраивало графа, но я уже давно поняла, что в этой семье всё не так просто, как кажется. И пытаться разобраться в хитросплетениях их отношений я бросила давно. Но с императрицей было сложнее. Из того, что мне удалось выяснить, выходило, что официально Вивьен встречалась с Её Величеством единожды. Приёмную графскую дочь официально представили монаршей семье, а после правительница пожелала поговорить с девушкой наедине. Тогда-то новоявленной старшей дочери рода Виллар и поведали о скором замужестве. А заодно рассказали занимательную историю о том, как её продал родной отец. И тогда же возник запрет на обсуждение деталей разговора с семьёй графа. «Запрет, похоже, никто и не собирался воспринимать серьёзно. Иначе вряд ли наш разговор с Матиасом и Ингрид состоялся так скоро и в настолько непринуждённой атмосфере». Но что-то во всей этой истории не клеилось. Очевидно, императрица заранее знала, что меня примут в семью. Скорее всего, это было частью её плана. Но вот что это за план, и какую он преследует цель — загадка. «Ингрид думает, что Её Величеству нужен преданный шпион рядом с герцогом. Но на шпиона Вивьен явно не тянула. На роль убийцы слабая вспыльчивая девица тоже не подходит. А даже пожелай императрица моими руками избавиться от аристократа с паршивой репутацией, явно незачем устраивать свадьбу. Чтобы подобраться к нему, хватило бы простой помолвки. Нет. Она хотела видеть рядом с герцогом не просто преданного человека с начисто отсутствующей волей. Императрице нужна была непременно Вивьен. И ради этого она вынудила графа принять девушку в семью Виллар официально». С самого утра, в течение дня и перед сном я раз за разом прокручивала в голове все известные мне факты. И постепенно не имеющая смысла каша вылилась в навязчивую идею: императрица и Вивьен были знакомы прежде. Они встречались задолго до истории с принятием девушки в семью. И, быть может, даже вместе разрабатывали весь этот план. «Не, глупости. Этой дёрганой взбалмошной девице на такое мозгов бы не хватило. И терпения. Скорее Её Величество просто планомерно промывала Вивьен мозги, убеждая, что Виллар де Цероми её враги. Не зря же местные шептались, что за последние пол года девушка стала совершенно невыносимой, а под конец и вовсе сбежала из поместья в поисках лучшей жизни». — Находясь здесь, мы никак не узнаем, что за отношения были у Вивьен и императрицы. А не зная, как они обычно общались, к этой встрече я никогда не буду готова. Так что нужно просто поехать в столицу и увидеться. А там уже буду действовать по обстоятельствам. — Ты всё же не отказалась от идеи, что они встречались? — Ингрид приподняла бровь. С того момента, как я поделилась своими догадками, она относилась к этому заключению скептически. — Мы не можем знать наверняка, — я подняла указательный палец, всеми силами стараясь сделать акцент и донести до графини всю логичность моих соображений, — но какой смысл вынуждать Матиаса официально признавать меня своей дочерью, если для Её Величества Вивьен просто незнакомка? — В этом и в самом деле смысла не много. Примерно столько же, сколько во внесении Вивьен в семейный реестр в принципе. Разве не проще императрице было насильно выдать её замуж за герцога. Столько бумажных хлопот удалось бы избежать. Да и времени в пустую бы не теряли. Я нахмурилась. Этот спор мог длиться целую вечность. Иногда мы встречались втроём с супругами Виллар и обсуждали, как идёт подготовка к свадьбе, строили предположения и просто обменивались добытыми сведеньями. В это время Ингрид обычно была тихой, нежной и кроткой. Даже в моменты споров с мужем, она оставалась предельно вежливой и спокойной. Но как только за Матиасом закрывалась дверь, и мы оставались наедине, всё резко менялось. Хрупкая графиня превращалась в самую ярую спорщицу из всех, что мне доводилось встречать. Она ловко отбивала любые мои аргументы, и это явно доставляло ей удовольствие. Мы были похожи. Очень. Не только внешне, но и характером. Однако, со временем, проводя дни рядом с этой женщиной, я поняла, что только похожестью всё и ограничивалось. В какой-то момент я перестала видеть в ней себя. Возможно, это произошло тогда же, когда я неожиданно не смогла вспомнить лицо коллеги, с которым мы проработали бок о бок последние десять лет. Хотя, удивительнее было даже не это, а то, что такой пробел в памяти совершенно не пугал. Я словно подсознательно ожидала чего-то такого. Нет, себя я не забывала. Как прекрасно помнила и ту жизнь, которая осталась в моём родном мире. Но лица и голоса людей постепенно стирались, оставляя после себя только отголоски эмоций. Ингрид тогда предположила, что магия, перенёсшая меня сюда, таким образом помогает адаптироваться к изменениям. С одной стороны за отсутствие истерик, нервных срывов и скачков по всем стадиям принятия я была весьма признательна. С другой, стойкое ощущение, что я плотно сижу на мощных транквилизаторах никуда не девалось. — Выдать простолюдинку замуж за герцога, имеющего право наследования престола? — я ухмыльнулась, наконец найдя достойный ответ: — Абсурд. — Не скажи. — Ингрид легко отзеркалила моё выражение лица, наслаждаясь своим превосходством. Правила этого мира она знала явно получше моего и во всю этим пользовалась: — Такая издёвка над ним вполне в её стиле. Императрица скорее бы даже во всеуслышание везде заявляла бы о твоём происхождении. Я тяжело вздохнула, в очередной раз признавая поражение. О жизни аристократов я могла судить только по учебникам истории и романам, в которых такой брак порицался бы обществом. Но в этом мире всё постоянно было как-то не так. — В таком случае, нам не остаётся ничего иного, кроме как спросить её саму.