Туман в области знаний

Туман в области знаний

Трава была мокрая, туман ещё не рассеялся, начинали пробиваться первые утренние и уже последние для меня солнечные лучи. Говорят, силой воли можно на глазах у изумлённой публики исцелить колотые и резаные раны. Но то ли публики не было, то ли воли не хватило, моя пулевая не затягивалась. Сознание уплывало, боль почти не ощущалась. Жаль, ведь задание было практически выполнено, хотя об этом уже никто не узнает. Боже, о чем я думаю, ведь это последние минуты моей жизни. Кто-то пойдёт после меня, и я уже ничем не могу помочь им.

Телефон в кабинете директора чикагского отделения CIA Фрэнка Лоуэла зазвонил неожиданно и как всегда не вовремя. Оказалось, звонит Mykl, начальник сектора средств электронной разведки и просит срочно принять его. Заходи, буркнул я в трубку и окинул взглядом кабинет в поисках сигарет. Что это ему приспичило в такую рань? Срочных заданий у него сейчас нет, в его секторе все спокойно, голос ровный, но какой-то уж очень официальный. Что-то случилось? Личное? Он ведь холост, и уже давно. Родственников практически нет. Значит друзья или работа. Или и то и другое. Интересно, у кого из его друзей могли возникнуть проблемы? Компьютер быстро вывел список имён. Не густо. Или мы чего-то о нем не знаем? Нет, неизвестные друзья маловероятно, он всю ночь провёл в секторе на работе, а по нашим номерам могут позвонить только избранные. Значит это кто-то из наших и не из его сектора. Наиболее вероятно, что это Волков Саша, русский, недавно прибыл из Москвы для связи с ФСБ по теме «Flora». Похоже, проблемы там. Тогда почему Mykl, а не начальник внешнего отдела, возможно, он ещё ничего не знает. И, по-видимому, новости плохие. Плохие новости — что-то случилось с Сашей? Тогда что с заданием и как Mykl узнал о проблемах? Может интуиция или плохие предчувствия? Нет, из-за предчувствий он не пришёл бы ко мне в такую рань. Тогда он может прийти только с одним вопросом. У Саши возникли проблемы, и Mykl хочет помочь другу. Однако что там могло случиться? Во внешнем отделе хорошие специалисты, и Саша имеет профессиональную первоклассную поддержку. Подключить Mykl'а к теме «Flora» — значит оставить его сектор без лучшего специалиста. Правда, и работа весьма серьёзная. Итак, Mykl. По теме Flora мы уже потеряли двоих специалистов, неужели и Саша? Что-то не так в нашем королевстве или кто-то нам очень «грамотно помогает». Кто и где? Стук в дверь заставил прервать размышления. Дверь приоткрылась, и появился Mykl. Заходи, присаживайся, сказал я и закурил. Интересная это штука, разговоры глазами. Он, видимо, догадался о моих упражнениях, а я думаю, что знаю, зачем он пришёл. Минута молчания, оценка ситуации и возможных ошибок. Mykl кашлянул, достал сигареты, помял одну в руке и тихо сказал: — «Саши больше нет».

Значит, оправдались худшие предположения. Задаю банальный вопрос — как узнал?

Местный детектив позвонил из мотеля «Chelsea Motor». Он пешком шел на работу и случайно в траве у кустов заметил лежащего человека. Неизвестный лежал с пулевой раной в груди, истекая кровью. Наклонившись, детектив услышал номер телефона и слово, которое плохо разобрал. Похоже на «Kent…». Больше раненый ничего сказать уже не мог, он скончался. Стреляли с близкого расстояния, и парень явно не оказывал сопротивления, так как при нем обнаружен полицейский кольт тридцать восьмого калибра с полной обоймой. Рядом с телом, на лысом от травы месте какие-то знаки или просто размазанная странным узором кровь, детектив не разобрал. Он вызвал следственную группу и позвонил по телефону, который услышал от умирающего. Коротко это все на данный момент. На месте работают специалисты. Прошу Вашего разрешения заняться этим делом.

— Как ты думаешь, Mykl, сколько им понадобится времени, чтобы установить его личность?

— Не знаю, думаю, полиция установит личность по документам на оружие, и не будет копать дальше. В противном случае придётся вмешаться внешнему отделу.

— Mykl, кто-нибудь ещё знает, что ты у меня?

В этот момент наши глаза опять встретились и, похоже, ответ уже стал не нужен. Странные иногда мысли приходят начальникам и подчинённым одновременно. Похоже, наши позиции становились более определёнными. Стало очевидно, что в приказах нет необходимости. Надо проверить кабинет, ведь иногда случается и невероятное. Если так, то операция стала бессмысленной ещё до того как началась. Mykl понимающе кивнул, медленно поднялся с кресла и, не оборачиваясь, вышел из кабинета.

От боли ныло сердце. Сани больше нет. Кажется, шеф понял меня. Странно, мы видимся так редко, но этот человек занимает своё место. Кто-то продал Саню, но кто, и где эта тварь прячется? Даже думать трудно, мысли путаются, в горле пересохло, ощущение такое, будто дрожат колени. А может, и вправду дрожат? Так хочется поехать и, по крайней мере, узнать все что можно, но разумно ли это делать сейчас. Все знают, что Саня был моим другом и естественно, что я сорвался на место трагедии. С другой стороны, где сейчас та мразь, которая убила Саню? Это произошло около пяти часов утра. Сейчас начало седьмого. Значит, если исключить самолёт, вертолёт и аналогичные средства, то в радиусе ста, ста двадцати километров. То есть в любой точке города. Или у нас в центре? Интересно, появился ли в центре кто-нибудь за эти два часа? Снимаю трубку и набираю номер отделения охраны. Раздаётся гудок, я быстро вешаю трубку. Если противник не дурак, а сомневаться в этом не приходится, то через минуту он может знать, откуда пытались позвонить в отделение охраны и, следовательно, кто из наших занялся расследованием. Следовательно, быстро на коммутатор. Пулей пролетаю пять этажей вниз и влетаю к операторам. Задыхаясь, подлетаю к очаровательной девушке, выкрикиваю «Кто интересовался последним звонком в отделение охраны?». Девушки смущённо переглянулись и одна, растерянно ответила «никто». Из своей коморки вышел Майк, дежурный по коммутатору и с удивлением поинтересовался, что за шум?

Наступила неловкая пауза, я махнул рукой, повернулся к выходу и в этот момент сработал один из зуммеров. Я остановился, прислушался. И вдруг, не верю своим ушам, голос шефа разведки интересуется звонком в отделение охраны. Мгновенно ноги примёрзли к полу. Поворачиваюсь и пальцем у рта с помощью мимики умоляю девушку не говорить обо мне. Она деловито извлекает из компьютера нужную информацию о звонке из моего сектора и сообщает ее шефу. Про меня ни слова. Но ведь данных обо мне нет в компьютере. Ну что ж, шоколадка за мной. Девушки и Майк провожают меня удивлёнными взглядами, но поразительно, вопросов не задают.

Медленно возвращаюсь в свой сектор, в то время как мимика строит непонятные рожи. Да, есть о чем подумать. Интересно, обращался ли кто-нибудь в сектор охраны? Вообще, в нашем ведомстве не принято задавать лишние вопросы, но все же, какое задание выполнял Саня? Почему шеф позвонил на коммутатор и кому будет поручено проверить его кабинет в Chicago? Да и жучки ли надо искать? Теоретически, за все новые средства электронной разведки отвечает мой сектор. Конечно, в нашей системе есть классные специалисты электронщики, которые не имеют отношения к моему сектору, но ведь только у нас есть новейшие средства, о которых вообще мало кто знает. Глупые какие-то мысли лезут в голову. Открываю дверь в лабораторию, захожу, иду в свой кабинет, осматриваю сотрудников. Почти все уже на местах, хотя до начала рабочего дня ещё есть время. Каждому из этих людей доверяю как себе и каждый, действительно, настоящий специалист в своём деле. Начинается обычный рабочий день. Вхожу в кабинет, осматриваюсь, кидаю сигареты на стол, курить что-то не хочется, надо вообще бросать, вспоминаю, на столе у шефа тоже лежала пачка «Kent». Да, Саня уже не зайдёт в мой кабинет. Звонок селектора заставил отвлечься от мыслей и вернул к реальности. Секретарша, милым голосом предупредила, что всех начальников отделов и секторов просят собраться к восьми часам в кабинете директора. Смотрю на часы, ещё есть время, но уже можно потихонечку идти. В этот момент дверь открывается, и Джейк просит разрешения зайти.

— Заходи, но у нас всего несколько минут, ухожу на совещание. Джейк весело улыбается.

— Я много времени не займу. Конечно пустяк, но в нашем деле и это бывает полезно. Сегодня утром я, как всегда, проверял ночные записи спутникового канала и кроме обычных связей нашёл странный сбой. Впечатление такое, что передатчик был задействован, но связь не состоялась или произошло ложное срабатывание приёмника. Самое странное, что частота, на которой сработал приёмник не входит в список наших частот, время связи не соответствует связи с нашими спутниками, но код входа на связь наш. Все это невозможно, так как только наши спутники используют эти коды, но приёмник не работал в это время с нашим спутником. Сказка или инопланетяне.

— Джейк, это может быть интересно. Подготовь и проанализируй всю информацию к моему возвращению. Убери из регистрации сообщение о несостоявшейся связи. Пока. Надеюсь, что скоро вернусь.

Ровно в восемь вхожу в кабинет, где уже собралось все начальство. Занимаю своё место и осматриваюсь вокруг. Фрэнк Лоуэл, директор чикагского отделения разведки, поднял руку, и наступила тишина. Прошу всех встать, тихо сказал Фрэнк. Сегодня, около пяти часов утра, в пригороде Чикаго обнаружено тело сотрудника ФСБ, который работал у нас по специальному соглашению с Москвой — Александра Владимировича Волкова. Он был застрелен. Прошу почтить память нашего коллеги, который за короткий срок работы в нашем ведомстве зарекомендовал себя как исключительно грамотный специалист и хороший товарищ. Через минуту все сели. В кабинете воцарилась гробовая тишина. Фрэнк прервал ее. Расследованием занимается местное отделение ФБР. Решение о времени и месте захоронения будет принято родственниками. С нашей стороны, сопровождение расследования поручается начальнику специальной следственной группы внешнего отдела Дику Постеру. Дик Постер, Mykl Stoun и Дэн Гловер останутся, остальные свободны. В кабинете загрохотали стулья, все расходились по своим отделам, некоторые тихо обменивались информацией. Наконец дверь в кабинет закрылась, и мы остались вчетвером.

— Mykl, понимаю и разделяю твоё горе. Знаю что вы…, ну, в общем, прими мои соболезнования. Мы сделаем все, чтобы разобраться в этом деле. Однако ты не сможешь присутствовать на похоронах своего друга. Тебе приказано сегодня же отбыть в Вашингтон для ознакомления с новой техникой. Из Вашингтона ты командируешься в Россию. В Москве встретишься с родителями Саши Волкова и товарищами из управления. Все инструкции получишь в Вашингтоне. Ден обеспечивает всю необходимую организационную поддержку твоей командировки. Детали обсудите в рабочем порядке. Извини Mykl, это приказ. Дик не вмешивается в действия полиции. Поиск убийцы не входит в его задачу. Ему необходимо найти только канал утечки информации. О результатах расследования Дик докладывает мне в обычном порядке. Расследование должно быть максимально поддержано техническими средствами. Прошу тебя Mykl, до отъезда обеспечить Дика всем необходимым и познакомить его с твоим заместителем на время командировки. Желаю удачи.

На этом аудиенция закончилась. Трудно передать словами, что творилось у меня в душе. Какой обман. Ведь, кажется, с шефом мы обо всем договорились. Он разрешил мне заняться расследованием, а теперь, посылает меня в Россию. Мне запрещено даже похоронить друга. И даже Дику запрещено искать убийцу. Полиция же никогда его не найдёт и смерть моего друга останется не отомщённой. Дик догнал меня, окликнул. Я повернулся и не узнал приятеля. Видимо, моё лицо было столь впечатляющим, что вид Дика не выражал ничего кроме испуга. Я с неимоверным трудом изобразил подобие улыбки, сказал, что рад оказать ему всю необходимую помощь и попросил зайти через пару часов.

В моем кабинете на столе лежала папка, а Джейк сидел в кресле и пил кофе с двойным фишбургером. В желудке заурчало, я попросил налить мне тоже и сел за стол. Кофе оказался крепким, горячим и вкусным. Раньше Саня колдовал с кофейником и варил кофе по какому-то особому рецепту. Я не понимал, что он делал, но кофе действительно обладал каким-то особенным вкусом и ароматом. Джейк дожевал бутерброд и начал рассказ.

— Я проверил заново всю аппаратуру и не нашёл никаких признаков выхода аппаратуры из строя. Код доступа к нашей системе действительно был задействован, что и было зафиксировано, на этом связь прекратилась. Инициализация связи осуществлялась не с наших спутников и на частоте, которая не используется нашими кодерами. Я запросил наши станции на судах. Ответ ещё не пришёл. Если это все-таки сбой, то он зарегистрирован только у нас и ответ будет отрицательным. Если сигнал был послан, то его могли засечь и на других станциях. Проблема в том, что сигнал был очень коротким, не содержал информации и на него могли просто не обратить внимания. Если его все-таки кто-то зарегистрировал, то, возможно, нам удастся определить направление на него и возможно кое-какие характеристики. Возможность послать такой сигнал в режиме земля-земля, минуя спутник, крайне мала, так как частота слишком высокая, передатчик должен быть очень сложным из-за кодера, а расстояние до нашего центра должно быть очень мало из-за быстрого затухания сигнала с расстоянием на этой частоте. Что касается других возможных источников, то кроме спутников сигнал в равной степени мог быть послан с самолёта, вертолёта, корабля. Из спутников возможен русский, но откуда на нем наши коды доступа, и почему тогда не наши частоты, если уж наши коды. Связь зафиксирована в 4.17. Продолжительность 1.32 секунды.

В кабинет зашла Элен, наша секретарша и положила мне на стол ответ на запрос Джейка в центр. Из ответа следовало, что сигнал был зарегистрирован на трёх станциях. Через несколько минут стало ясно, что это был русский спутник. Итак, ответ был получен, но вопросов меньше не стало. В том, что этот сигнал является сообщением, сомневаться больше не приходилось. Однако кому предназначалось сообщение? Кто его послал? Как он это сделал и откуда? И главное, что оно означает?

— Джейк, как ты думаешь, сигнал был записан на спутнике и, на каком-то витке передан нам или транслировался непосредственно с земли и нельзя ли по коду доступа определить тип аппарата, пославшего вызов?

— Уверен, что сигнал транслировался непосредственно с земли. Код не содержал команд и, следовательно, не мог управлять передатчиком. В этой ситуации передатчик на спутнике мог управляться только с земли. Таким образом, на передатчике с земли только нажали кнопку вызова. Информации в файле не было, и приёмник спутника отработал только коды доступа, сработав как ретранслятор. Теоретически возможно, что в файле были только команды транслятору на спутнике и тогда возможен любой вариант его работы. Однако это маловероятно. Ведь тогда можно было передать и полезную информацию. Скорее, у человека, который передал код, не было времени или возможности передать реальное сообщение и у него не было нашей аппаратуры. Он воспользовался, скорее всего, неизвестным нам передатчиком, заранее записав в него наши коды доступа. Джейк, советские шпионы не знают наших кодов и, следовательно, это наш человек. Если спутник работал как ретранслятор, то передатчик на нашей стороне, так как спутник в это время был виден только на нашей территории. Осталось выяснить, кто из наших людей мог воспользоваться неизвестным нам микро прибором спутниковой связи, и был очень ограничен во времени. Думаю, что теоретически это выяснить не очень сложно. И тогда проще всего поговорить с автором передачи. — Mykl, я хочу спросить тебя. Почему ты распорядился стереть из компьютера запись об этой связи, у нас могут быть крупные неприятности. Это запрещено инструкциями.

— Джейк, сегодня я улетаю в Вашингтон, а потом в Россию. Ты останешься за меня. Сейчас должен подойти Дик Постер. Он расследует дело об утечке информации в системе. Ему нужна твоя помощь и соответствующая техника. Сделай для него всё, что сможешь. Возможно, ты войдёшь в его группу. Я надеюсь на тебя.

Оставалось позвонить Дену, узнать детали командировки и получить документы. Он назначил мне встречу на 16 часов у него в кабинете. До шестнадцати оставалось больше шести часов. Дверь открылась, и на пороге появился Дик. Джейк встал, пошёл ему навстречу, и они крепко пожали друг другу руки. Джейк предложил сварить кофе и не встретил возражений. Я тоже приветствовал Дика, который развалился в кресле. Джейк принялся варить кофе. Решив, что без меня они договорятся быстрее, я встал, надел плащ и, пожав руки на прощание, пошёл в гараж.

Мой любимый Hammer скучал в самой глубине гаража. Эта, обычная на первый взгляд, машина оснащена самой совершенной электронной техникой и средствами защиты. Цифровое сканирование всех диапазонов частот на приём и передачу, до тысячи каналов одновременной работы с мгновенной обработкой результатов бортовым компьютером, встроенные программы анализа речи и изображений, встроенные мульти частотные радары с фазированной решёткой, ориентация в любых условиях видимости и при её отсутствии, GPS со спец-функциями, картинка любой точки на поверхности земли в реальном времени и многое другое. Анализ и идентификация любых веществ могли быть произведены за считанные минуты, что позволяло автономно и эффективно решать многие задачи на месте. В случае нападения, малышка вполне могла постоять за себя. Дюжина небольших ракет и другие огневые средства в сочетании с бронированным корпусом, превращали Hammer в крепость на колёсах. И сейчас эта крепость направлялась на окраину Чикаго, где полиция, видимо, уже закончила работу и, затоптав все, что было можно, удалилась. Я остановил машину у выездных ворот и решил зайти на пост. Старшим на посту был парень, с которым я был немного знаком. Он никого не ждал и вытаращил на меня глаза, как на черта из преисподней. Я извинился и попросил разрешение просмотреть файл зарегистрированных сегодня пропусков. Он удивился, но разрешил. В компьютере регистрируются только коды пропусков и их расшифровка возможна только по специальному разрешению. Скопировав нужный файл, я как бы невзначай спросил, много ли проезжало машин сегодня до семи утра. Он улыбнулся и ничего не ответил. Пришлось довольствоваться улыбкой. Однако, немного подумав, тихо буркнул мне в след «кроме машины шефа никого не было». Его машина прошла около шести утра. Информация была интересна для меня, и теперь неплохо было бы узнать, когда шеф прилетел в Чикаго. Мой Hammer скользнул за ворота и влился в густой утренний поток машин. Я включил приёмник, чтобы послушать десяти часовой выпуск последних известий. Голос в приёмнике деловито сообщал:

До чего же точная и исчерпывающая информация, подумал я и выключил радио. Компьютер распечатал Сашино фото, и занялся анализом файла пропусков. Через пару минут передо мной лежал список всех, кто посетил наш филиал за последние трое суток. Меня интересовали последние сутки, где с четырёх до шести утра значилось только одно имя. Принимать эту информацию всерьёз было глупо, и я с разочарованием выключил компьютер. До мотеля «Chelsea» оставалась пара кварталов.

Через минуту я поставил машину на стоянке у мотеля и зашёл перекусить в кафе напротив.

Заказав пару любимых фишей с картошкой и кокой, поинтересовался, что за убийство произошло в этом районе. Милая молоденькая негритёзка, подавая заказ, ответила, что она ничего не знает, так как кафе открылось только в шесть утра, когда полицейские шныряли по всей округе, расспрашивали всех, и куча их машин собралась у переезда метрах в 700 отсюда. Я показал ей фото, но ответ был банально прост. Она никогда не видела этого человека. Заморив червячка и поблагодарив девушку, я пешком направился к переезду. Мне без труда удалось найти место трагедии. Ни машин, ни полицейских, никого и ничего здесь уже не было. Это была небольшая улочка, всего десятка два домов, и именно в районе переезда ни домов, ни людей, ни освещения. О машине убитого сообщений не было. Значит, он приехал в машине преступника. А может быть просто бандитское нападение? Нет, выстрел сделан спереди и с близкого расстояния. Следовательно, Саша доверял человеку, с которым стоял. При его то подготовке он не оставил бы бандиту никаких шансов на выстрел. В момент выстрела они находились метрах в пяти от дороги. Видно, что Саша пытался ползти или дотянуться до чего-то. Хорошо виден след метра два в сторону шоссе. Присмотревшись внимательно, я заметил углубление, к которому он видимо и тянулся. Собрал немного земли с этого места, для детального анализа. Вся трава вокруг хорошо вытоптана, и найти следы было, практически, невозможно. Справа от замеченного места я увидел пятно крови, о котором говорил детектив. Оно действительно имело странную форму. Крови было немного. Но это пятно вообще находилось в стороне от места, где лежало тело. Я соскоблил немного земли с кровью для анализа и внимательно присмотрелся к рисунку пятна. Что-то меня смущало в его форме. На своей видео камере я точно запечатлел все, что могло быть использовано при расследовании. Больше здесь делать было нечего. Надо было уходить, но не хватало духу уйти. На противоположной стороне дороги я заметил несколько одиноких ромашек и пошел сорвать их, чтобы бросить на кровь моего друга. Перейдя дорогу, заметил слабые, еле заметные следы на траве от протектора шины. Господи, их здесь столько было, но скорее автоматически я соскоблил немного земли. Идентифицировать рисунок протектора было невозможно, но анализ частиц резины мог пригодиться. Кроме того, рядом со следом была небольшая вмятина явно от каблука ботинка. Проба грунта из лунки тоже заняла свое место в пакетике для проб. Сфотографировав места взятия проб и положив цветы, я пошёл обратно. С тяжёлым сердцем вернулся к мотелю. Немногие люди бодрствуют в четыре часа утра. Однако, почти наверняка не спал администратор мотеля. Зайдя в мотель, я поприветствовал хозяина и, показав удостоверение, спросил о происшествии. Хозяин действительно не спал около четырёх, но ничего подозрительного и выстрела не слышал.

— Много ли проезжало машин в это время?

— Да нет, с трёх до пяти утра проехало всего четыре или пять машин.

— И все в одну сторону?

— Все они шли из города. Одна машина выехала в это время с нашей стоянки в сторону аэропорта O'Hare.

— А что за машина, случайно, не заметили?

— Нет, я находился за стойкой и дремал, когда заработал двигатель, и машина уехала. Судя по звуку двигателя, машина была сильная, возможно, это был «Мустанг».

— А детектив, который позвонил от вас, вы знаете его?

— Да, это Стив Боудер, он частенько заходит к нам. Не сказать, что бы мы были очень рады ему, но лучше он, чем бандиты.

— А почему он так рано здесь проходил, не знаете?

— Знаю, он работает в отеле «Hollyday in», недалеко отсюда, а живёт в километре от переезда. К шести ходит пешком на работу, иногда заходит к нам выпить чашку кофе и узнать, нет ли для него работы. Так дешевле, чем держать своего детектива.

— Значит, сейчас его можно найти в отеле?

— Да, если его не забрали полицейские.

— Знакомо ли Вам это фото, спрашиваю почти без надежды?

— Да, вдруг соглашается хозяин. Этот человек снял у нас номер вчера днём. Заплатил вперёд за три дня и больше я его не видел. Он в 200 номере и возможно ещё спит.

От нетерпения я чуть не схватил хозяина за шкирку. Он торопливо взял ключ, и мы пошли к номеру. На стук никто не отвечал и по моей просьбе, хозяин, дрожащими руками, стал открывать дверь. В номере никого не было. Кровать была застелена, но помята. На ней явно лежали. Вещей в номере не было. Старенький телевизор был включён, хотя звук был еле слышен. Рядом с телевизором стояла открытая пачка с ананасовым соком. У окна на вешалке висел плащ. Я подошёл к нему и вывернул карманы. В них были водительское удостоверение на имя Стива Райна и мобильник. Я поинтересовался, как зарегистрировался постоялец? Он показал мне водительское удостоверение. Я сфотографировал удостоверение и положил его обратно, мобильник взял с собой, поблагодарил хозяина, оставил визитку на всякий случай, десятку за беспокойство и отправился искать Стива Боудера.

Я знал один Hollyday километрах в двух отсюда и решил начать с него. Мне повезло и администратор, с мерзкой рожей, улыбаясь и причмокивая, сказал, что Стив в своём номере на втором этаже. Я поднялся к нему. Стучать в дверь не пришлось, так как она была открыта настежь. Похоже, Стив пил не только кофе. Развалившись в кресле, он пытался дотянуться до пачки сигарет на столе. Я помог ему, улыбнулся и представился. Моё удостоверение явно не понравилось ему, и он заорал, что сказал полицейским всё, что знал уже раз сто и повторять больше не будет. Я прервал поток его бурного словоизлияния и объяснил, что не связан с этим делом, не веду этого расследования и не могу обратиться с вопросами к полицейским, что убит мой друг, и я хочу знать о его последних минутах. Стив посмотрел на меня мутными глазами и тихо сказал: — «это меняет дело».

— Это тебе я звонил утром?

— Да.

— Назови номер телефона, по которому я звонил.

— Я назвал номер и подумал, не такой уж он дурак и не так уж он пьян, как хочет казаться. У него в глазах действительно появились признаки здравого смысла, и он проговорил.

— Не так уж много я могу рассказать. Когда я увидел его, он делал что-то странное. Я подошёл ближе, увидел, что он рукой, перепачканной в крови, возил по земле. Я подумал сначала, что он хочет вытереть руку, но потом понял, что в его состоянии это было бы глупо. Я видел, что ему плохо и подбежал ближе. Похоже, силы уже покидали парня. Он шевелил губами и я наклонился, что бы расслышать его слова. Он назвал номер телефона, а дальше его голос совсем ослаб и я не понял, что он хотел сказать. До сих пор пытаюсь решить шараду из услышанных от него звуков, но ничего не получается. То, что я услышал, звучало так «кентагамоугжук». Это все. Раньше я никогда его не видел.

— Ты понял, что означают эти звуки?

— Нет, ерунда, какая то, ответил я, оставил ему ещё на бутылку и пошёл к машине. Компьютер быстро произвёл анализ проб и зафиксировал результаты в своей необъятной памяти. Меня это не очень устраивало и, скопировав их на флэшку, одновременно уничтожил в компьютере. В результатах не было ничего необычного, хотя в спектре пробы, к которой тянулся Саша, были линии металлов и красителей, необычных для этого места. В других пробах этих линий не было. В пробах следов машины и каблука, как и ожидалось, были следы резины и синтетики. Для их детального анализа необходимы лабораторные исследования. Анализ крови на ДНК тоже можно произвести только в лаборатории. Группа крови совпадала с Сашиной. Было почти очевидно, что это его кровь. Вот и все, что пока мне удалось узнать. До четырёх ещё было много времени, и я отправился в аэропорт, который находился всего в нескольких километрах. По дороге я вспомнил, что одна машина уехала от Chelsea в сторону аэропорта. Мой интерес к этой машине усилился. Я прибавил газ и через пятнадцать минут входил в полицейское отделение аэропорта O'Hare. Предъявив удостоверение дежурному офицеру, я спросил, где кабинет начальника. Вторая дверь справа по коридору, лениво ответил дежурный и принялся дожёвывать жвачку. Я прошёл в указанном направлении, постучал в дверь и открыл её. Шеф с кем-то ругался по телефону, и моё появление дополнительно искривило то, что называлось лицом или заменяло его. Однако, закончив разговор, он довольно любезно поинтересовался кто я и что мне нужно. Я не стал скрывать цель своего визита, и через несколько минут вся интересующая меня информация была на экране компьютера. Полицейский сказал, что на полчаса оставит меня, и я с готовностью занял его место. Даже не думал, что Чикаго покидает так много людей за такое короткое время. Список не имел конца. Я скопировал на свой flash диск всю информацию за прошлые и текущие сутки и её анализом решил заняться позднее. Уже собираясь уходить, окинул взглядом стол и заметил лист бумаги, на котором с удивлением обнаружил своё имя. Заинтересовавшись, более внимательно рассмотрел её и понял, что это заявка нашего ведомства на пропуск двоих сотрудников без обычной процедуры досмотра на рейс до Вашингтона сегодня вечером в час тридцать пять ночи. Второе имя меня несколько удивило и озадачило. Оно принадлежало директору нашего ведомства. Значит, мы летим вместе? Вот уж никогда не поверил бы, что человек, в чьём распоряжении не один самолёт и море других средств передвижения летает на обычном рейсовом лайнере. А то, что мы летим вместе и, вообще, было фантастическим совпадением. Аэропорт мне больше был не интересен и, забравшись в свой любимый Hammer, я отправился на встречу с Дэном. Дорога была не близкая, и я решил мельком просмотреть список улетевших вчера и сегодня пассажиров. От бесконечной ленты рейсов и имён рябило в глазах. Я уже почти не смотрел на бегущие по экрану имена, когда одно из них привлекло моё внимание. Имя Кена Тагера я, где-то уже встречал. Он вылетел в Вашингтон в прошлые сутки рейсом час тридцать пять. Пометив эту позицию в компьютере, я продолжил издеваться над своим зрением и вниманием. Мой Hammer подъезжал к воротам фирмы, когда компьютер закончил вывод имён и рейсов пассажиров, улетевших за прошлые сутки. Ничего интересного я больше не нашёл. Перед встречей с Дэном я решил зайти в лабораторию и отдать на анализ взятые мной пробы. После нескольких минут обмена любезностями и оформления официальной заявки на исследование проб, можно было считать часть работы выполненной. Ровно в шестнадцать я постучал в кабинет начальника внешнего отдела. Дэн пригласил меня зайти, садиться и отложил на край стола документы, которые просматривал.

Mykl, мы все скорбим, но в нашей системе такое бывает. Тем не менее, работа должна продолжаться. Действия руководства по отношению к тебе мне не очень понятны, однако сейчас обсуждать их, по-моему, бессмысленно. Ты готов работать? Да, я готов работать, и хотел бы узнать, что за работа предстоит мне в Вашингтоне? Странно, что ты спрашиваешь про Вашингтон и не спрашиваешь про работу в России. О своей работе в Вашингтоне ты узнаешь на месте. У меня нет никаких указаний для тебя на этот счёт, а вот по России я должен с тобой поговорить. Всем известно, что вы подружились с Сашей. Я знаю, что вы неоднократно встречались в Ираке, Сирии, Израиле и в других местах. Для ФСБ это тоже не секрет. Твоя поездка в Россию наиболее понятна и оправдана. В Москве получишь пакет для товарищей из ФСБ. Они наверняка проведут собственное расследование и нам не безразлично их мнение о нашей точке зрения. Конечно, они официально представят нам эти данные, но хотелось бы знать и то, что в них не войдет. Операция «Flora», в которой был задействован и Саша, возможно, имеет очень большое значение для безопасности не только нашей страны. Эту работу мы выполняем совместно с русскими, так как для них это имеет не меньшее значение и именно они обратили наше внимание на факты, о которых мы ничего не знали. Вначале работы они подозревали нас в неискренности и считали, что именно наше ведомство курирует эти работы, но мы предоставили им достаточно информации о нашей непричастности к этим работам и предложили сотрудничество в выяснении всех деталей феномена. Бессмысленно в этих условиях противостоять друг другу. Кроме того, опыт совместных операций тоже не маловажен. Понятно, что, несмотря на совпадение интересов в этой операции, каждая сторона имеет планы получения преимуществ во всех элементах работы. В общих словах, ты должен разобраться, где и чем ограничивается наше взаимопонимание, и понять уровень технической оснащённости наших коллег. Тебе же поручается, на взаимной основе, познакомить товарищей из ФСБ с последними нашими разработками в области технических средств. Материалы по этому вопросу подготовишь и согласуешь с начальником своего отдела. Не думаю, что работы твоего сектора должны быть отражены в материалах, ведь твой сектор занимается только исследованиями и твои приборы не имеют широкого использования в работе. По-моему не стоит вводить в заблуждение наших товарищей информацией о недостаточно проверенных технических средствах. Срок командировки месяц. В случае возникновения нештатных ситуаций связь по обычным каналам, через спутник, посольство или по сети. Если сегодня возникнут вопросы, буду рад видеть тебя до одиннадцати часов вечера. Постарайся осмотреться в России и познакомиться с интересными для нас людьми. Хочу предупредить тебя, что, выполняя работу по операции «Flora» погибли уже три человека. Двое наших сотрудников и Саша, который последнее время выполнял функции связи между нашими организациями. Нам ничего не известно о задании, которое он получил от товарищей из ФСБ. Оставаясь офицером ФСБ, он оказывал нам неоценимые услуги и в нашем ведомстве ему доверяли в большой степени. В какой мере его действия были согласованы с его непосредственным начальством, нам неизвестно. Но информация была действительно ценной. О потерях русских в операции «Flora» мы ничего не знаем. В данном случае твоя инициатива должна быть минимальной, нам не нужны эксцессы в этом деле. Будь максимально внимателен, возможно, проблемы на их стороне, возможно, товарищи из ФСБ хотят поиграть с нами, возможно и многое другое. Постарайся разобраться в ситуации. В основном наблюдение и никаких активных действий.

На этом, по сути, монолог был окончен. Мы встали, пожали на прощание друг другу руки, и я направился к выходу. Получив у секретаря необходимые документы и билеты, я с удовлетворением отметил, про себя время вылета — час тридцать пять. До вылета ещё оставалось достаточно времени и, обдумывая события дня, я незаметно для себя, вернулся в свой кабинет. Развалившись в удобном кресле, продолжил размышления. Задание, полученное от Дэна, показалось мне отговоркой. По сути задания не было. Но ведь зачем-то меня туда посылали. Да, надо позвонить Дику. Я набрал его номер и стал ждать ответа. Дик оказался на месте.

— Дик, это Mykl, у меня к тебе просьба. Ты все равно занимаешься делом Челси, возьми, пожалуйста, завтра результаты анализа проб из лаборатории. Я взял несколько проб на месте убийства и передал их в лабораторию. Сегодня я улетаю и не смогу взять сам. Завтра из Вашингтона я позвоню тебе, и ты пришлёшь мне результаты анализа на компьютер. Сделаешь?

— Когда это ты успел, а главное зачем, тебя же просили не вмешиваться. В полиции уже есть все пробы. Ну, если тебе это так надо жди завтра ответы. Что ещё?

— Пока, ничего. До встречи. Пока.

Рабочий день подходил к концу. В секторе все уже знали о моей командировке, и Джейк вступил в роль начальника. Ему это нравилось и надо признать, неплохо получалось. Джейк был мне ближе всех. Мы познакомились на задании в Болгарии, где нам удалось получить необходимую информацию о распознавании низко летящих целей в условиях ограниченной видимости. Болгары разработали неплохую теорию, которая и для нас оказалась не бесполезной. В Чикагской лаборатории мы работали с Джейком уже почти год, и его изобретательности не было конца. Последнее время он занимался анализом биоэлектрической активности мозга и научился посредством биотоков управлять компьютером. По-моему, работа интересная, но воспринималась начальством как игры. Основной работой Джейка была наша система анализа данных и связи с агентами. Проблема состояла в оперативности передачи информации. Часто агент просто не успевал передать информацию, полученную неимоверными усилиями. Иногда оперативность передачи информации имела решающее значение для всей операции и могла сохранить жизни людей. В лаборатории велись работы по дезориентации противника во время преследования. Результаты последних работ показывали возможность подавления функций ориентации человека при специальных видах лучевого воздействия, в сочетании с направленным биополем. Джейк был главным идеологом этих работ и сейчас возился со своим новым прибором. Моё предложение провести вечер вместе, было встречено на ура, и согласия не пришлось ждать долго. Джейк был явно неравнодушен к нашей секретарше. Его вопросительный с мольбой взгляд лучше любых слов говорил о его желаниях. В общем, Элен не отвергла наше предложение, и согласилась поддержать компанию. Иногда мы продолжали прогулку в ресторане или у меня дома. Пока Джейк и Элен собирались, я набрал номер отдела радиоэлектронного наблюдения и, услышав голос его начальника, Фрэдди Старка, представился, сказал, что у меня есть несколько вопросов.

Меня очень беспокоил ночной сигнал, и я никак не мог понять, какую цель преследовал человек передавший его.

— А пораньше ты не мог задать свои вопросы? Я уже собираюсь домой, и твои вопросы мешают мне одеваться. Они не могут подождать до утра?

— Нет Фрэдди. Завтра меня не будет, а вопросы только что испеклись.

— Что тебе надо?

— Меня интересует, можно ли по коду доступа на спутниковый канал связи идентифицировать человека, который его передал?

— Mykl, интересные вопросы ты задаёшь. Конечно это не секрет, но говорить об этом у нас не принято. Я отвечу тебе, но смотри, осторожнее с такими вопросами. Каждый код доступа связан со специальным кодом агента и таким образом если тебе известны оба эти кода, то можно идентифицировать агента. Насколько мне известно, лишь очень немногие знают и те и другие коды одновременно. Интересно, следующие вопросы из этой же серии?

— Да Фрэдди. Меня интересует, может ли любая из наших станций принять кодированное сообщение от любого агента в любой точке мира?

— Ну и разговорчик по телефону Mykl. Кажется, тебя припекло. Да Mykl, любая станция может принять сообщение от любого агента, но только принять, а не расшифровать.

— А как с сигналами не наших агентов. Можете ли вы принимать и декодировать их?

— Это зависит от вида сигнала, который используется для связи. Мы принимаем практически все виды сигналов, как правило, фиксируем их, но далеко не всегда можем расшифровать. Этим занимается известный тебе отдел. Что еще ты хочешь узнать на ночь?

— Фрэдди, ты, наверное, в курсе, сегодня ночью был принят сигнал, который содержал только код доступа в канал связи. Что ты думаешь по этому поводу?

— Mykl, с этого надо было начинать, а не пудрить мне мозги. Это значит, что агент хотел идентифицировать себя, своё местоположение и возможно подтвердить или опровергнуть заранее оговоренную информацию. Все, что связано с этим сигналом, это то, что он зафиксирован и передан по назначению и ничего необычного я в этом не вижу. Хотя, конечно, такие сигналы приходят не часто.

— Спасибо Фредди. Это все. Счастливо отдохнуть. Пока.

Джейк и Элен уже ждали меня в дверях. Так как в лаборатории ещё оставались сотрудники, мы попрощались и вышли. Через несколько минут три отливающие блеском машины дружно покинули гараж и проследовали через «ворота свободы», так мы любовно называли выездные ворота из нашего ведомства. Уже через несколько минут, завалившись в небольшой, уютный Burger King угостили Элен холодным соком. Мы с Джейком заказали по порции duble fish и кофе. Подкрепившись и немного размякнув, мы почувствовали себя лучше. Ещё через некоторое время мы уже весело размахивали руками, и все было хорошо, пока Джейк не заметил, погрустневшую Элен. Он уже готов был отколоть в её адрес очередную из своих шуточек, но я остановил его. Джейк понял и после неловкой паузы, которая тягостно повисла между нами, предложил почтить память нашего друга, дома у одного из нас. Элен, с Джейком убедительно посмотрели на меня, и я согласился, что мой дом для этого подойдёт лучше всего. Допив в тишине оставшееся, мы вышли и поехали в сторону моего дома. По дороге, настроение было паршивое, и я очень жалел, что каждый едет в своей машине. Мне очень хотелось, чтобы именно в этот момент мои друзья были рядом. Мой коттедж находился, довольно, далеко от Сити, в живописном районе на берегу озера. Часто именно это обстоятельство определяло место наших вечеринок, но сейчас повод был печальным. Завернув на стоянку перед огромным универсальным магазином, я остановился, подождал друзей, и мы вместе отправились в лабаз за продуктами. Нагрузив коляски вином, сосисками, соками и сладостями перекинули все это в багажник машины Джейка и красиво развернувшись, продолжили путь на мою фазенду. До отлёта оставалось ещё больше пяти часов. Приятно освещённый дворик перед моим коттеджем несколько смягчил настроение и, оставив на площадке перед домом свои машины, мы, обмениваясь сарказмами о количестве купленного, быстро перетащили все это в дом. Элен привычно занялась кухней, а мы с Джейком расположились в гостиной и, ожидая кулинарного подвига Элен, уставились в огромный экран телевизора. В этот момент диктор задержал взгляд на внутреннем экране в своей студии и деловито сообщил, что только что поступила новая информация о загадочном убийстве сегодня утром. Как сообщили журналистам, убитый имел при себе оружие, зарегистрированное на имя Стива Райна. Оружие было приобретено в небольшой оружейной лавке в Chicago по специальному разрешению полиции, которое подписано лично шефом отделения полиции около двух месяцев назад. В настоящее время полицейский переведён с повышением на другое место работы. Где находится это место, выяснить не удалось. Где жил убитый все это время? Кто он? Место постоянного проживания и работы не установлено. Последний раз его видели в мотеле «Chelsea», который расположен недалеко от аэропорта O'Hare. Кроме того, администратор отеля рассказал журналистам, что убитым интересовался неизвестный, предъявивший хозяину мотеля удостоверение сотрудника службы безопасности. В настоящее время полиция и журналисты очень хотели бы задать несколько вопросов этому сотруднику. Про себя я отметил, что о вещах Саши в мотеле ничего сказано не было. Интересно, они уже прошли по моему следу или ещё нет? Я понял свою ошибку и подумал, что совершенно напрасно дал полиции ниточку в наше ведомство. Проблем, в общем, не было, но осторожность, даже дома, была бы не лишней. Джейк вопросительно посмотрел на меня, видимо, думая так же, я пожал плечами и развёл руки. Так получилось. Я должен был пройти по свежим следам. Джейк, ведь он был моим другом, я не мог ждать, я должен был, что-то делать, я не мог иначе. Джейк промолчал, я корил себя за неосмотрительность, и в это время вошла Элен с подносом, на котором дымился сказочный кофе, лежали соблазнительные пирожные и наши любимые напитки и фрукты. Мы помогли перенести все на стол, а Элен устраиваясь в мягком кресле, которое мы специально не занимали, предложила немного помолчать и выпить за хорошего парня, с которым мы успели подружиться, но не смогли уберечь от гибели. Очнувшись от грустных мыслей, с удивлением заметили, бог знает, откуда взявшиеся цветы, горящую свечу и четвёртый бокал. Джейк погасил свет, а я разлил вино по бокалам. Элен нашла приятную тихую музыку, и мы пили за Сашку. За разговорами и вином совсем забыли об ужине в СВЧ печке. Он был уже холодным, и мы, с удовольствием, заменили его на фрукты, кофе и сладости. Время подходило к одиннадцати и, потихоньку, надо было собираться. До аэропорта ехать далеко, но ребята настаивали проводить меня и потом разъехаться по домам. Я недолго сопротивлялся и в районе половины первого мы уже подъезжали к одному из самых красивых аэропортов Америки. Расставшись с друзьями у регистрационной стойки, я прошёл к контрольному посту и предъявил документы. Без проблем, миновав зону осмотра и пройдя в холл, я осмотрел его и к своему удивлению не увидел сюрприза, которого ожидал с некоторым нетерпением и волнением. Я устроился на деревянном, но довольно удобном стуле в углу холла и стал размышлять о прошедшем дне. Час пролетел незаметно и, проходя на посадку, я решил, что сюрприз изменил свои планы. Каково же было мое удивление, когда, усаживаясь на свое место, обнаружил его в кресле рядом. Шеф сидел спокойно и, видимо, ждал, пока я справлюсь со своим состоянием. Он выглядел аккуратным, его костюм был из хорошего материала и сшит мастером своего дела, не бросался в глаза, но и не позволял ошибиться в стоимости его владельца. И вообще он выглядел, как преуспевающий бизнесмен, но никак не как глава шпионского ведомства. Справившись со своими чувствами, я еще раз поздоровался и смущенно спросил, почему мы летим вместе. В ответ он предложил мне газету и какой-то сексуальный журнал. Я с недоумением стал просматривать его и на одной из страниц заметил напечатанное довольно крупными буквами свое имя. Приглядевшись, без труда заметил, что значительная часть журнала посвящена вопросам далеким от секса. Прикинув объем, стало понятно, что это надолго и оставалось только неторопливо заняться изучением текста. Материалы в основном касались информации о ребятах, погибших при исполнении своих обязанностей по теме «Flora». Наиболее интересной для меня оказалась часть, посвященная Саше и всему, что было о нем известно. Мне казалось, что я все знал о своем друге, но как следовало из документов, это было не совсем так. Эту информацию еще следовало переварить. Кроме того, меня удивило, что в общем обычную для нашего ведомства информацию я получал столь изысканным способом. Вернув эту «порнографию» шефу я улыбнулся и поделился с ним своими соображениями. Шеф с заговорческим видом объяснил, что не хотел, чтобы, где-то был зафиксирован факт моего знакомства с этими материалами и, кроме того, никто кроме него не мог вынести их за пределы ведомства. Я не хочу, что бы кто-либо знал четвертого с нашей стороны участника операции «Flora» — сказал шеф. Конечно, ты погорячился с выяснением обстоятельств гибели Саши и должен бы получить за несанкционированные действия достойное наказание, однако твои действия, как друга Саши оправданы и в этой связи твое участие в расследовании гибели Саши не бросается в глаза. Mykl, сказал шеф, мой выбор пал на тебя не потому, что ты самый хороший, а потому, что ты мог бы лучше нас понять мотивы и намерения Саши. Нам неизвестно кто и каким способом точно вычисляет всех участников этой темы. Нет сомнений в том, что и у нас и на той стороне информация утекает. Нет смысла говорить о том, что все контакты участников этой операции будут тщательнейшим образом проанализированы. О твоем назначении знаю только я и ты. Так что в случае провала один из нас предатель. Что касается тебя, то факт нашего совместного полета зафиксирован в заявке нашего ведомства на проход к самолету без обычных мер досмотра. Теперь тебе должно быть понятно, почему мы летим обычным, а не спецрейсом с одного из наших аэродромов. В случае любого происшествия со спец-самолетом, могло быть слишком много подозреваемых и, не исключался случай простой аварии. Если со мной что-то случится после этого рейса, то это либо действительно случай, либо твое предательство, либо заявку видел кто-то, кто не должен был ее видеть. Вся информация о нашем полете лежит в надежном месте и положена лично мной. Она станет доступной только в случае моей гибели. Ты должен будешь сделать нечто подобное, чтобы подстраховать свое участие в этой работе на случай непредвиденных обстоятельств. От того, как ты сделаешь это, может многое зависеть. Итак, твой интерес к теме «Flora» не должен оглашаться никому и русским в том числе. Суть феномена «Flora» состоит в нескольких известных случаях, которые не имеют объяснения до настоящего времени и в то же время настолько опасны, что в выяснении проблем связанных с ними наше ведомство согласилось на беспрецедентную совместную работу с русскими. Мы обменялись с ними всей доступной информацией и договорились о координации действий в этой работе. Однако все усилия до сих пор обрывались, по сути, не успев начаться. Всё началось с похищения дочери садовника нашего посольства в Японии. Расследование показало, что к похищению девочки могут быть причастны товарищи из России. Все усилия найти девочку не принесли результата. Прошло уже несколько дней, как вдруг из полиции сообщили, что на одной из улиц города обнаружили девочку, почти совсем без одежды. Она не может объяснить, откуда она и как попала на улицу в таком виде. После этого случая вся семья вернулась домой в Chicago. Все казалось, забыли про эту историю, но примерно через три месяца произошел другой инцидент, о котором отец девочки рассказал уже в трагической ситуации. Однажды дочка серьезно провинилась, кажется, взяла крупную сумму денег без разрешения, и отец решил серьезно поговорить ней. Тогда ей было около двенадцати лет. Разговор происходил в гостиной. Отец пытался объяснить дочери, недопустимость ее поступка, когда мать заметила, что отец, обращаясь к девочке все время, смотрит немного в сторону от нее. Мать удивилась, но сначала решила, что отец просто избегает смотреть дочери в глаза. После того, как нравоучение было закончено, мать сказала мужу, что было бы полезнее смотреть дочери в глаза во время такого разговора. Муж очень возмутился и заявил, что просверлил дочь насквозь своим взглядом, чтобы она лучше поняла серьезность этого разговора. Жена же упиралась и настаивала, что он смотрел в сторону. Собственно спорить то было не о чем, и уже успокаиваясь, они услышали крик дочери с улицы. Когда они выскочили на улицу, то увидели людей, собравшихся вокруг их дочери. Видимо она пыталась перебежать дорогу и ее сбила машина. Свидетелей было много, но машина скрылась с места происшествия. Отец вызвал полицию, а девочка была доставлена в больницу. Состояние ее было тяжелым, но не смертельным. Врачи сказали, что она должна обязательно поправиться. После некоторого улучшения ее состояния, несмотря на прогнозы врачей, состояние девочки неожиданно ухудшилось, и через несколько дней она умерла. Все принятые меры оказались безрезультатными. Удивление врачей еще более усилилось, когда при вскрытии не удалось определить причину смерти. Дело снова попало к нам, и мы решили поговорить с Русскими о недопустимости преследования. Вот тут то Русские и сделали свой шаг. Они тоже со своей стороны пытались выяснить, кто и с какой целью похитил девочку. Кто и зачем навел Американцев на русский след. И, похоже, расследование Русских оказалось более удачным. В Токио они быстро нашли свидетеля, который рассказал, как двое мужчин европейского вида посадили девочку в машину и увезли. Девочка не сопротивлялась и выглядела спокойной. Этого же свидетеля нашли и мы. Но мы на этом успокоились и пошли к Русским, а они не поверили ему и пропустили его сначала через электронные и медицинские средства, а затем и своих «любителей мяса». Результат состоял в том, что его не было. Специалисты врачи единодушно высказали мнение, что ни препараты, ни электроника, ни боль не оказывают на него воздействия. Свидетеля отпустили. И после этого он бесследно исчез. Русские передали нам все записи их работы со свидетелем. Кроме того, они сообщили о других странных случаях связанных с их ведомством и предложили нам совместную работу по этим делам. Мы согласились, тему назвали «Flora' и подключили троих толковых ребят для выяснения ситуации. Была проделана огромная работа, как нашими, так и русскими специалистами, но никаких новых данных получено не было. Расследование продолжается, но результаты нулевые. Никаких следов. Случай с девочкой закончился в Chicago. Именно поэтому Саша и был послан сюда. Он пытался найти концы этого дела. В это время у нас тоже раскопали интересный случай.

В клинику Hopcinsa поступил известный конгрессмен с признаками обширного ишемического инсульта. Все необходимые процедуры были сделаны вовремя и состояние больного, оставаясь тяжелым, все-таки стабилизировалось. С больным постоянно находились сиделка или родственники. Так прошло около месяца. Состояние больного постепенно улучшалось, но однажды жена обратилась к врачу с необычным вопросом. Ночью муж стал издавать странные звуки похожие на быстрое бульканье и потрескивание. При этом лицо его стало очень бледным и напоминало мумию. Это продолжалось всего около минуты, но сильно напугало жену, и утром она обратилась к врачу. Врач серьезно подошел к исследованию этого инцидента и провел очень тщательные исследования больного, с применением самой совершенной техники опасаясь рецидива болезни. Убедившись, что никаких осложнений нет, он постарался убедить в этом жену конгрессмена, и высказал предположение о случайном характере этого эпизода и что он не связан собственно с данным заболеванием. Прошло несколько месяцев. Больного выписали домой. На работу в конгрессе он уже не смог вернуться из-за последствий перенесенного заболевания, но дома чувствовал себя вполне сносно. Его активность в домашних делах неуклонно росла, и через год он уже стал поговаривать о продолжении политической деятельности. В своем кабинете он установил мощный персональный компьютер и чаще всего по ночам проводил за ним массу времени. Родственники радовались за него и не особенно интересовались, что он там делал. Его часто навещали друзья и однажды он решил похвастаться перед ними своими новыми статистическими расчетами о пристрастиях избирателей, которые можно было бы использовать в предвыборной компании. Они с шумом хвалили его работу, долго о чем-то беседовали и засиделись до глубокой ночи. Неожиданно конгрессмен резко побелел, перестал реагировать на окружающих, сел за компьютер и что-то проурчал в микрофон. Это продолжалось секунду, но произвело на всех очень сильное впечатление. После этого он, как ни в чем ни бывало, вернулся к друзьям. Один из них рассказал его жене о происшедшем и поинтересовался, что это такое, и случалось ли подобное раньше. Жена рассказала о случае в больнице, но ничего объяснить не смогла. Друг поделился этим случаем со своим знакомым из CIA и те без шума проверили компьютер бывшего конгрессмена. В результате было выяснено, что в компьютере хранилась речевая информация по характеру очень напоминавшая звуковой сигнал, который слышен на контрольный громкоговоритель при передаче цифровых данных через модем. Анализ этих файлов в специальной лаборатории показал, что он действительно является цифровым двоичным кодом. На этом успехи закончились. Прочитать, информацию, которая была закодирована в файле так и не смогли, хотя были приложены значительные усилия для ее расшифровки. Сам бывший конгрессмен не смог объяснить, зачем он это делал. Дальнейшие обследования, как его, так и его компьютера ничего не дали. Стало известно только, что информация через компьютер передавалась в компьютерную сеть. Наши специалисты хотели побеседовать с конгрессменом, но новый инсульт доконал его. И вопрос снова повис в воздухе. Самолет уже подлетал к Вашингтону, кода мы оба были в достаточной степени озабочены ситуацией вокруг темы «Flora». Было очевидно, что Саша, что-то раскопал и заплатил за это жизнью. Самолет уже заходил на посадку когда шеф передал мне адрес в Вашингтоне и предупредил, что все мои контакты здесь лишь прикрытие основного задания. Основное задание на данный момент — понять что происходит. Реальная информация, т. е. информация по существу дела считается абсолютно секретной и не передается никаким способом. Доступ к ней будет только у тебя и ты, выберешь как хранить ее до момента, когда ситуация станет более определенной. Желательно что бы мы смогли получить ее в случае серьезных проблем или угрозе твоей жизни. По понятным причинам работать пока придется без прикрытия. Желаю тебе успеха и да хранит тебя бог. Информацию по легенде задания будешь передавать обычным способом. Кроме того, тебе будет выделен специальный круглосуточный канал наивысшей секретности. Информация этого канала доступна только высшему руководству ведомства, но не очень-то на него рассчитывай.

На стоянке аэропорта меня ждала служебная машина. Конечно, это не мой Hammer, но тоже не плохо. Сначала я решил устроиться в отеле, привести себя в порядок и только после этого заняться делами. Мечта хоть немного поспать оставалась яркой, манящей, но несбыточной.

В шесть утра чисто выбритый и при полном параде я пешком отправился в госдепартамент. В дверях меня встретил холёный дебил и поинтересовался целью моего визита. Я представился, и как оказалось, меня уже ждали. Другой, неизвестно откуда взявшийся, худощавый парень с кобурой на боку, пригласил меня следовать за ним. Поплутав по коридорам, мы, наконец, остановились перед массивной дверью одного из помощников президента. На приглашение войти мы не стали артачиться и дружно ввалились в кабинет. Хозяин кабинета, высокий, представительный мужчина, идеально одетый, с голливудской улыбкой и сеточкой морщинок у глаз доброжелательно предложил мне присаживаться. Его возраст определить было трудно, но ему было определенно меньше пятидесяти. Кивком головы он поблагодарил провожающего и тот вышел, тихо прикрыв за собой дверь. В кабинете воцарилась многозначительная тишина и, мне было очень интересно, о чем же пойдет разговор.

Через несколько секунд он подошел ко мне, протянул руку и представился: «Питер Байерт — помощник президента по внешнеполитическим вопросам». Я тоже представился, и на этом официальная часть как бы закончилась. В дверь постучали, вошла симпатичная девушка с дымящимся кофе на шикарном подносе. Замечательный аромат наполнил всю комнату, а сливки и печенье хорошо дополняли интерьер. Лицо девушки мне показалось знакомым, хотя этого просто не могло быть. Я прекратил попытки вспомнить, где мог встречаться с ней и удобно устроился в предложенном мне кресле. Разговор начался с неожиданного вопроса, как хорошо, и какие языки мне знакомы. Я понимаю довольно много языков, так как жил и работал во многих странах, но специализировался на японском, арабском и русском. В нашем ведомстве именно эти языки пользуются неизменной популярностью. Кроме того, я не стал скрывать, что наибольших успехов добился в русском языке, в основном благодаря Саше. Мой собеседник не стал уточнять кто такой Саша, либо знал, либо не хотел отвлекаться.

— Значит, с русским у тебя проблем нет?

— Да, вроде нет.

— Mykl, насколько мне известно, в России ты еще ни разу не был?

— Нет.

— Ты слышал о таком городе как Петербург?

— Да и довольно много. Саша родился в этом городе и много рассказывал мне о нем.

— Mykl, тебе, возможно, придется познакомиться с этим городом поближе. Нам для работы в консульстве нужен человек, хорошо разбирающийся в микроэлектронике, системах обнаружения и т. п. аппаратах. Ваше ведомство рекомендовало тебя как одного из лучших специалистов. Твои данные нас вполне устраивают, и нам бы хотелось получить твое согласие на работу в консульстве в Петербурге в России. Что ты на это скажешь?

— Предложение, конечно, заманчивое, но я никогда не работал в дипломатических представительствах и возможно не вполне знаком с правилами. — Если эти слова — фактическое согласие, то первый месяц ты проведешь в Москве в нашем посольстве. Познакомишься с, как ты говоришь, правилами и у тебя будет еще одно важное поручение. Русские хотят получить информацию обо всем, что случилось с Сашей из первых рук. Их можно понять, Саша был одним из лучших специалистов ФСБ, и имел первоклассную поддержку операции в Чикаго. Мы обещали не вмешиваться, но боюсь, что даже при самом большом желании не смогли бы ему помочь. Нашим партнёрам из ФСБ хорошо известны Ваши с Сашей отношения не только по Чикаго, но и по работе во многих других странах. По видимому они, в какой-то мере доверяют Вам, и нам хочется сделать все возможное, чтобы расширить это доверие и наше сотрудничество.

По моему удивленному лицу было понятно, что я не все понял, и глупая улыбка говорила о моей растерянности.

— Что Вас смущает, спросил Питер? Я достал свои документы и сказал, что у меня командировка только на месяц и непонятно, о какой работе в консульстве идет речь?

— Об этом не беспокойтесь, все необходимые документы будут переданы Вам перед отлетом в Москву. Билеты и документы Вам доставят в отель завтра к 12 часам дня. Надеюсь, мы обо всем договорились. Удачи Вам, подчиняться временно вы будете только лично мне. Связь по обычным дипломатическим каналам. Все инструкции и разъяснения получите в посольстве в Москве.

Аудиенция была закончена, и мы попрощались, дружески пожав друг другу руки. Я вышел из кабинета и тут же попал под обаятельное внимание сопровождающего. Проводив меня до выхода, он козырнул и исчез.

Я осмотрелся, поднял воротник плаща и пошел пешком, как я думал в отель. Мысли путались, чем я должен буду заниматься в Москве, в Питере, я так и не понял. Ясно было только одно. Цели моего ведомства и госдепа явно не совпадали. После получасовой прогулки я решил заглянуть в небольшой, симпатичный ресторан с очень соблазнительной вывеской в виде дымящейся рыбы. Раздевшись и заняв столик у окна в углу, стал ждать официанта. Довольно быстро подошла симпатичная девушка, предложила меню и, улыбаясь, ждала заказ. Подняв глаза, я собрался сделать заказ и остановился на полуслове. Я где-то ее уже видел. Бред, наваждение какое то. Этого не могло быть. Она нетерпеливо постукивала карандашом по блокноту, явно неправильно поняв мое замешательство. Я заказал много рыбы и немного белого вина. Когда девушка отошла, я незаметно сфотографировал ее. Все это мне начинало надоедать. Фото тут же отправил в агентство и попросил как можно быстрее прислать идентификационную информацию. К концу ленча smart звякнул, дав понять, что ответ уже у меня. Каково же было мое удивление, когда я прочитал ответ. Информация по данному субъекту отсутствует. Оставив деньги на столе, я прошел в кабинет хозяина ресторана, показал ему фото, своё удостоверение и попросил позвать официантку. Как я и ожидал, она только что закончила смену и ушла домой несколько минут назад. Её адреса у хозяина не оказалось. Она сказала, что снимает комнату, где-то на окраине. Я пожалел, что у меня не было машины, а догонять ее на такси было уже поздно. И все-таки у меня не создавалось впечатления, что за мной следят. Однако проверить это не мешало.

Настроение было паршивое, мысли все в разные стороны, определенности никакой. С другой стороны, погода была нормальная, жизнь текла своим обычным руслом. Впереди был виден парк. Желтые листья сплошь устилали газоны, жирные утки, неспеша, плавали по краю пруда, ожидая, когда маленькая девочка бросит им очередной кусочек булки. Они уже не дрались за него, как это бывает весной, но смотрели на девочку с большим интересом. Я присел на скамейку и наблюдал за этой идиллией, как вдруг зазвонил мой smart. Открыв его, я понял, что это Дик, прислал результаты анализов. И там было над чем подумать. Следы протектора принадлежали, довольно, редкой машине Мустанг ХХХХ года. Но самое интересное заключалось в том, что в пробе земли были ничтожные следы сгорания керосина, а в следах от обуви нашли мельчайшие частицы авиационного масла и следы какого-то вещества, идентифицировать которое не удалось. В лаборатории изучили пятно крови и сделали интересные выводы. Кровь принадлежала Саше, а вот феррамоны, оставленные в крови, принадлежали не только Саше. Т. е. пятно, скорее всего, было оставлено неизвестным, возможно, запачкался кровью. Нельзя убить и остаться чистым. Это значит, что на его руках есть кровь. Не исключено, что пятно — некий знак или символ. Только вот кто его оставил? Кроме того, Дик сообщал, что все результаты анализов переданы полиции. Было, над чем подумать. День только начинался, и я раздумал возвращаться в отель. Позвонил в сектор, узнал новости, т. е., что их нет, обсудил с Элен текущие вопросы и вполне довольный собой пошел гулять дальше. День прошёл неплохо. Я бродил по городу, сходил в музей, кормил уток, любовался уходящим летом в столице, заглядывал в окна витрин, пытался представить, что меня ждет и как-то меня встретит загадочная, немного пугающая Россия.

Уже за полночь вернулся в отель. Все метки были целы и на своих местах. Я заказал в номер фрукты, и лёгкий ужин. В баре нашёл немного Henesy, шоколад, лимон, положил всё на столик, снял костюм, надел халат и пошёл в душ. Прохладные струи воды приятно расслабляли все мышцы, и стало понятно, что надо было зайти в спортзал. В дверь постучали. Пришлось набросить халат и идти её открывать. Официант вкатил тележку с красиво разложенными фруктами и ужином. Я поблагодарил его, расплатился и хотел закрыть за ним дверь. Вдруг, он остановился и с улыбкой сказал, что внизу меня спрашивала дама. Он хотел узнать, что ей ответить. Я сказал, что она может зайти, хотя и был немало удивлён столь позднему визиту. Через несколько минут я открыл дверь очаровательной незнакомке. Мне с трудом удалось сдержать своё удивление. У входа стояла девушка, которая обслуживала меня сегодня в ресторане. Вы не узнаёте меня, спросила она? Да, узнаю, конечно, проходите, извините меня за мой вид, я собирался спать… Всё в порядке, это моя вина, что я пришла столь поздно, прочирикало очаровательное создание. Я предложил ей немного перекусить и спросил, что она хочет выпить? Немного коньяку и фрукты, мне вполне бы хватило. Я налил две рюмки коньяка, подвинул к ней фрукты и откинулся на диване с рюмкой в руке. Как Вас зовут и какова цель Вашего визита? Она сделала маленький глоток из рюмки, опустила ломтик лимона в свой фантастический ротик и, выдержав паузу, сказала, что зовут её Лена, что она была связной Саши, и она в курсе произошедшего. В Москве её просили связаться со мной. Поэтому она здесь. И тут я вспомнил, где ещё её видел. Как-то, Саша показывал мне свои домашние фотографии, и среди них была фотография Лены. Тогда он сказал, что это его сестра. Видимо, он специально показал тогда фотографию. Как и когда вы въехали в Штаты, не без интереса спросил я? Я приехала как туристка, но моя фотография в документах, выглядела немного иначе. И мне бы очень не хотелось иметь проблемы из-за этого. Исключительные обстоятельства вынудили меня обратиться к вам. Тем более, что уже завтра наша группа покинет Америку. Всё это было интересно, но цель её визита была важнее. Я успокоил её и предложил рассказать, о цели визита. Мне известно, что Вы командированы в Россию, для разрешения проблем по теме Flora.

— Интересно, о моей секретной командировке пишут на каждом углу или не иначе как во всех газетах, подумал я, но промолчал.

Однако, нам стало известно, продолжила девушка, что Вами интересуются и другие люди. Глоток коньяка застрял у меня в горле, я задержал дыхание и поставил рюмку на стол. Откашлявшись, я смотрел на неё, как на инопланетянку. О моей связи с темой Flora знали только два человека. А теперь выяснялось, что этот факт ни для кого не является секретом. Хорошенькое начало. Командировку можно было отменить, так её и не начав. На всякий случай, я сказал, что понятия не имею, что такое Flora, и моя командировка связана с дипломатической миссией в Москве.

— Видимо Вы ошиблись мадам, приняв меня за кого-то другого.

— Mykl, разрешите мне так называть Вас? Все заинтересованные люди в курсе того, что в Москву направлен специалист по теме интересной для ФСБ и CIA. И, я думаю, что пока только мне точно известно, кто этот человек. Немногие в CIA хорошо знают русский и, мало кто знал о Вашей дружбе с Сашей. И сейчас Вы должны понять, почему мне пришлось раскрыть своё инкогнито. Вы должны были видеть раньше мою фотографию с соответствующими комментариями. Поверьте, для нашей встречи есть очень серьёзные причины. Третья сторона ещё не знает, кто именно подключен к теме Flora, но точно знают, что такой человек есть и пытаются его вычислить. Как только Вы сядете в самолёт, Ваша песенка спета.

Вот чёрт, так хорошо прошёл день, и ничего не предвещало проблем… — И что Вы хотите, что бы я сделал?

— Из Вашингтона Вам необходимо вернуться в Агентство после командировки. Задание выполнено, и Вы продолжаете работать, как и раньше.

— Что Вам известно о моей командировке, тихо спросил я?

— Известно, что Ваша командировка, ответный шаг на запрос нашего департамента о гибели в США русского гражданина. Но, посылая запрос, мы ещё не знали многого, что знаем сейчас и пытаемся предупредить Вас.

— Где Вы остановились, спросил я?

— У Вас, с самой милой улыбкой ответила девушка.

Но… Я обдумал ситуацию и решил, что, возможно, она права. И улыбка чеширского кота расплылась на моей физиономии.

— Хорошо, если у Вас есть что одеть, мы можем подняться в ресторан и там продолжить наше знакомство.

То, что я увидел через несколько минут, поразило меня больше, чем причина её визита. Такое превращение было невозможно. Более стройной, красивой и сексуальной женщины я ещё не встречал. Лифт быстро доставил нас на верхний этаж, и мы устроились за угловым столиком у самого окна. Вид сверху из окна, центра ночной столицы был бесподобен и, Лена с восхищением предавалась его созерцанию. Вход в ресторан тоже был хорошо виден, и я некоторое время наблюдал за ним, размышляя о третьей стороне. Официант, с кисло сладкой улыбкой, предложил сделать заказ. Я заказал фирменный Палтус, вино, фрукты и шоколад, Лена ограничилась фруктами и вином. Играла приятная музыка и скоро, довольно прилично выпив за любовь, дружбу и всё остальное, мы пошли танцевать. Она была так легка, её формы обворожительны, она казалась столь доступной, что у меня закружилась голова, и стало казаться, что брюки мне нужны хотя бы на размер больше. Я покраснел и очень боялся, что Лена заметит моё смущение. Но она была увлечена танцем, и как мне показалось, ничего не заметила. Наконец мы вернулись за столик. Вечер продолжался, я забыл обо всём и чувствовал себя самым счастливым дураком на свете. Уже под утро, мы со смехом, еле держась на ногах, размазывая помаду по лицу, целуясь и снова смеясь, добрались до номера. Не раздеваясь, мы упали на кровать и, что было потом, я уже не помню. Меня разбудил запах горячей яичницы с ветчиной и густой аромат кофе. Открыв глаза, я понял, что раздетый лежу в постели. Голова страшно болела и немного кружилась. Не без труда я вспомнил события ночи, и лёгкая улыбка тронула мои губы. Лена появилась в спальне и катила небольшую тележку с ароматным завтраком.

— Я рискнула заказать завтрак в номер, надеюсь, Вы не против?

Я был не против. Часы показывали девять. Неспеша мы позавтракали. Я чувствовал некоторое смущение, но Лена, в своём коротком махровом халатике как бы и не замечала моего смущения, за что я был ей очень благодарен. И, все-таки, её глаза немного смеялись, и я подозреваю, что причиной этого было моё смущение. К десяти мы покончили с утренними делами, и присели на диван. Казалось, нашему знакомству не менее ста лет.

— Пора расставаться с печалью в голосе сказал я.

— Да, согласилась она. Мы выйдем вместе, заглянем в какой-нибудь бар и там расстанемся.

— Я бы хотел увидеть тебя ещё, неуверенно сказал я.

Она улыбнулась.

— Если в этом будет необходимость, я тебя найду.

Она ещё раз улыбнулась и встала. Пора. Мы обнялись и вместе, не чая души друг в друге, спустились на лифте, раздосадовав старушку с собачкой. Около часа мы гуляли по городу и, выпив по чашке кофе, разошлись, как будто никогда и не видели друг друга. Увидимся ли ещё.

Тем не менее, вопросов меньше не стало. Игнорировать её слова, видимо, не стоило, но и действовать при, практически, полном отсутствии информации было сложно, да и времени, разобраться в ситуации было маловато. Предположительно, охотники не знают в лицо человека, которого ищут и, возможно, не знают имя. Не исключено, что у них есть фотографии наших ребят, и моя в том числе, но они не знают, какой отдать предпочтение. Я взял такси и поехал в сторону госдепа. За пару кварталов, рядом с цветочным ларьком, я расплатился с таксистом и, так что бы он видел, стал выбирать цветы. Купив несколько роз, я прошёл пешком до госдепа. Показав удостоверение и сказав, что меня ждут, назвал номер. Глаза охранника осмотрели меня, мой букет и, он, с некоторым удивлением, сказал, что с пакетами и цветами пройти нельзя. Цветы надо оставить здесь. Я с радостью согласился и положил букет ему на стол. Скоро появился вчерашний кощей, и мы прошли к уже известному мне кабинету. Питер Байерт встретил меня с некоторым удивлением и раздражением. Ваши документы Вам доставят в отель к 12 часам, напомнил он. Я продолжал стоять в нерешительности, и он ещё раз с удивлением посмотрел на меня. Я, неспеша, подошёл к его огромному, обтянутому зелёным сукном, столу, сел в стоящее рядом кресло, достал фотографию девушки и положил её на стол. Питер небрежно посмотрел на фото и с сарказмом спросил;

— Вы хотите познакомить меня со всеми девушками, с которыми проводите ночь?

— Нет. Тихо ответил я, но я хочу знать, известно ли Вам кто эта девушка?

Питер немного помолчал, и уже без иронии и серьёзно сказал;

— Мне известно, что эта девушка туристка из Европы. Вы провели с ней вчера весь вечер и ночь, но меня это не интересует. Все мои предложения остаются в силе и Ваши документы уже готовы.

— Питер, я прошу Вас об очень важной для меня услуге. Необходимо, что бы по этим документам, в Россию, летел другой человек. Я не могу сейчас рассказать всё, но, поверьте, это очень важно для дела.

— Что мешает говорить Вам всё и откровенно, вы говорите с помощником президента. У Вас есть от меня секреты?

— От Вас секретов нет. За мной ведётся постоянное наблюдение. Ваших людей я уже знаю, но кроме них есть кто-то ещё. Ни я, ни Ваши люди его не видели, но я чувствую его присутствие. Нутром, кожей чувствую и пока я не разберусь в том, кто это, лететь мне нельзя, вся работа будет провалена. И я хотел бы, с Вашей помощью, устроить для него ловушку.

— Но наши специалисты не видели никого, кто бы хоть как-то интересовался Вами. Вы предлагаете переделать все документы?

— Нет, я предлагаю найти человека похожего на меня.

— Вы с ума сошли. Где же я его возьму, да и времени уже почти не осталось.

— Вы правы, но так же думает и сторона противника. Поэтому я и обратился к помощнику президента. Только Вы можете решить эту проблему, тихо и не привлекая внимания.

— Да, мне говорили, что с Вами не просто, но что бы так… Хорошо, считайте этот вопрос решённым. Что дальше?

— Дальше, мне понадобится список всех улетевших сегодня в Россию или Европу. Мне нужна возможность прямой связи с Вами. Мне бы очень не хотелось привлекать к этому делу новых людей. Я понимаю, что у Вас и без меня хватает проблем и постараюсь всё время об этом помнить. И всё же, может понадобиться именно Ваша помощь. Ведь сейчас речь идёт о безопасности страны и президента.

— Ладно, ладно, не надо на меня так давить. Мне это не нравится. Вы всегда можете связаться со мной по каналам своего ведомства и паролю, который вы «никогда» не видели.

Питер быстро написал что-то на стикере, показал мне и уничтожил.

— Для несекретных сообщений вам известен номер телефона ведомства. Держите меня в курсе. Через три дня Ваша командировка будет аннулирована, а подробный отчёт должен лежать у меня на столе. Удачи Вам и до свидания.

Итак, первая часть задачи была решена, но что делать дальше, ни одной приличной мысли. Интересно, знает ли он, кто такая Лена. Ну ладно, это потом.

Вернувшись в отель, я собрал свой небольшой чемодан, позвонил администратору, и попросил заказать мне билет на самолёт до Чикаго, сегодня на вечер и оставить его до востребования в кассе аэропорта. Минут через двадцать я уже был в центральном офисе бюро морских путешествий и с интересом разглядывал рекламу о путешествиях в Европу. Ближайший круиз начинался на следующий день. Огромный шикарный лайнер Queen Mary 2 совершал переход из Нью-Йорка в Саутгемптон. Весь круиз занимал шесть дней. Очень симпатичная девушка с милой улыбкой, довольно, быстро оформила все документы и, продолжая улыбаться, вытряхнула из меня весьма приличную сумму денег. Оказалось, что в стоимость входит и проезд на автобусе до Нью-Йорка. Автобус из Вашингтона выходит вечером и к шести утра он уже в Нью-Йорке. До вечера ещё было время и, заглянув в небольшое кафе, я заказал рыбу и телефонный справочник. Через пару минут я уже звонил в частное детективное агентство, услугами которого однажды уже пользовался. Дозвонившись, попросил прислать ко мне агента в кафе, адрес которого, услужливо подсказал официант. Минут через пятнадцать в кафе вошёл мужчина, невысокого роста, лет тридцати, симпатичный, аккуратно одетый и сразу направился в мою сторону. Подойдя к столу и назвав моё имя, убедился, что не ошибся. Я предложил ему выпить, и мы заказали по бокалу коктейля. Мужчина представился, назвав имя Мейсон, и поинтересовался работой. Официант принёс коктейли и мы, отпивая небольшими глотками, молча изучали друг друга.

— Меня пригласили составить компанию за коктейлем?

Детектив улыбался и вопросительно смотрел на меня. Выпив почти половину бокала, я тихо сказал, что он должен сегодня вечером вылететь в Чикаго. Билеты для него оставлены в кассе на моё имя. Ему выдадут их, без проблем и, по ним он вылетит в Чикаго. Его основной задачей будет выяснить, следит ли кто-нибудь за ним и если да, то постараться узнать кто это. В случае необходимости к работе можно привлечь необходимое число сотрудников. Все расходы будут оплачены. Отчёт необходимо отправить по электронной почте на адрес (alen@mk.com). При невозможности обнаружить слежку, работа считается выполненной через двое суток, начиная с данного момента. Оплата будет переведена на номер счёта указанный в отчёте. Мы допили коктейль и попрощались. В самом лучшем расположении духа, я позвонил в агентство. Ответила Элен. Мы мило поболтали о жизни, о новостях. Я сказал, что вылетаю в Москву сегодня вечером. Пожелал всем удачи и попросил передать Джейку, что бы он мне позвонил. Джейк позвонил, примерно, через час. Мы обменялись любезностями. Я рассказал Джейку про билеты на самолёт до Чикаго, объяснил ситуацию и попросил уладить вопрос с выдачей и регистрацией пассажира по этому билету. Джейк удивился, но обещал всё сделать, тихо и без проблем. Я напомнил, что надеюсь на его скромность. Мы немного посмеялись, обменялись новостями и, пожелав друг другу удачи, расстались. Настроение было отличное, погода хорошая, пели птички, и ничто не предвещало проблем. Времени до автобуса в Нью-Йорк ещё было много, а делать, собственно, уже было нечего. И я решил ехать в Нью-Йорк на машине. Уже через час я катил на шикарном, взятом на прокат, Hammer'е в сторону Нью-Йорка. Чувство опасности появилось внезапно, неожиданно. Всё тело и чувства вдруг напряглись, я сбросил скорость и пытался понять, что меня так насторожило. Тут же меня бросило в пот, руки предательски задрожали. Я открыл дверцу, что бы впустить больше воздуха и в этот момент меня оглушило. Я провалился в липкую темноту и потерял сознание. Очнулся от несильных толчков в плечо. Открыл глаза, но ничего не увидел. Всё было нерезким, кружилось, как после карусели, яркий солнечный свет заставил меня снова закрыть глаза. Я пытался что-то сказать, но язык не слушался, были слышны какие-то нечленораздельные звуки. Похоже, что я опять отключился. Следующее возвращение в мир сопровождалось противным сильным запахом от ваты, которой махали перед моим носом. Перед глазами нарисовалось лицо, белый халат, скорая, полицейские машины и полицейские. Пытаюсь пошевелиться. Руки, ноги, тело чувствую, но стала всё отчётливее проступать боль. Ко мне подошли ещё двое в белых халатах и один в штатском. Они о чём-то посовещались, и я услышал, как врач сказал:

— Его спасла открытая дверь машины. Взрывной волной его выбросило, довольно, далеко, но кроме ушибов и, возможно, небольшого сотрясения мозга, повреждений нет. Он пришёл в сознание, и вы можете с ним поговорить.

Ко мне подошёл штатский и спросил;

— Вы меня слышите?

— Да, как-то неуверенно и еле ворочая языком, сказал я.

— Не пытайтесь двигаться, с вами всё в порядке, вас отвезут в больницу, и скоро вы поправитесь. Никаких серьёзных повреждений у вас нет. Мы поговорим, когда вам станет лучше.

— Мне уже хорошо, ответил я и сделал попытку встать.

Врачи и штатский рванулись ко мне и прижали к носилкам. Лежите, лежите, запротестовали они, и я был вынужден подчиниться. Но я уже понял, что могу встать. Язык стал более послушным, и я попросил отпустить меня. Они отпустили, но стояли рядом. Я протянул руку и попросил помочь мне подняться. Штатский нерешительно посмотрел на врача и, увидев кивок, протянул мне руку. С помощью его руки и врачей, я принял вертикальное положение. Голова сильно кружилась, всё тело болело, как после недели постоянных побоев, но я стоял. На меня набросили одеяло и помогли сесть на ступеньку скорой. Пиджака не было, рубашка порвана, на ней видны пятна крови, большие кровоподтёки на руках, груди, ногах да, видимо, и в других местах, брюки порваны и в грязи. И всё-таки я жив, и почти не пострадал. На дороге стоял развороченный и сгоревший Hammer. Я напряжённо вспоминал, куда положил борсетку с документами, в бардачок или на сиденье? Штатский, видимо, поняв, что меня беспокоит, тихо сказал, что документы и деньги найдены в моей сумке, они не пострадали. Их выкинуло из машины во время взрыва. Я оглянулся в поисках борсетки, и штатский протянул её мне. Она была порвана, грязная, но достаточно целая, для своей роли. Я осмотрел её содержимое и остался доволен. Ничего не пропало и не пострадало, особенно мой любимый smart. Штатский, осведомившись о моём здоровье и состоянии, получил ответ, что со мной всё в порядке.

— Знаете ли вы что-то об авторе взрыва и причинах?

— К сожалению нет.

— Вы с кем-то конфликтовали?

— До такой степени нет.

— Кто знал о вашей машине и маршруте?

— Машину я взял напрокат, они и знали, а о маршруте не знал никто. Я всего второй день в Вашингтоне и никого здесь не знаю. Остановился в отеле, и сегодня хотел уехать в Нью-Йорк. Куда поеду дальше, пока не решил.

Тогда он спросил, не из Чикаго ли я? У меня всё похолодело в груди. Почему вы так решили, спросил я? Вы очень подходите под описание мужчины, которого видели и, который интересовался убийством в Чикаго на Lee str. Мы хотели бы обсудить с вами аспекты этого убийства и ваш интерес к нему. Вот чёрт, и дёрнуло же меня туда ехать. И что теперь делать? Рассказать правду нельзя, а врать не хочется. Без достаточных оснований он меня уже не отпустит, вцепился, как бульдог. Скорая, поняв, что её помощь не нужна, развернулась и уехала. Полицейские, видимо, закончив анализ происшествия, собрались у машин и ждали штатского. Вы из Вашингтона или Нью-Йорка, спросил я? А вам, куда бы больше хотелось с интересом и некоторой насмешкой, как мне показалось, спросил он в свою очередь? Мне надо в Нью-Йорк, ответил я. Увы, мы едем в Вашингтон, и вы едете с нами. Я не возражал, мы расселись по машинам, которые рванули с мигалками в сторону столицы. Как оказалось, меня привезли в управление ФБР. Штатский оказался детективом. Расположившись в кабинете и усадив меня в, довольно, приличное кресло, собрался допрашивать, зачитав мои права. Моё требование о встрече с высшим начальством, не очень его удивило. Он позвонил по местному номеру и через минуту, довольный, положил трубку. Вставай, идём к начальству, оно тоже хочет с тобой познакомиться. Мы вошли в просторный кабинет с огромным столом, который стоял недалеко от столь же огромных окон. За столом сидел мужчина размером с Ниро Вульфа и вежливо пригласил к столу, указав на мягкие, шикарные кресла. Мой знакомый, а теперь и проводник, расположился в кресле, а я остался стоять. Возникло некоторое напряжение. Присаживайтесь, наш разговор затянется, и вам удобнее будет разговаривать сидя. Я достал свой smart, набрал на нём несколько слов и подошёл к хозяину стола. Он прочитал текст, поднял на меня удивлённые глаза, взял телефонную трубку, набрал номер и ждал ответа. Через некоторое время он назвал ряд цифр и стал опять ждать. Ещё через некоторое время он положил трубку, в задумчивости оглядел меня с ног до головы, ещё раз предложил присесть и сказал, что сейчас принесут моё дело. В дверь постучали, вошла молодая девушка, прошла через весь кабинет. Как же я жалел, что она не может пройтись ещё раз несколько. Она положила папку на стол шефа и так же грациозно удалилась. Итак, начал он, глядя в папку, Ваше имя, место работы и место жительства? Вы же видели мои документы и проверили их подлинность, что же вы ещё хотите? Мы хотим знать, что вы делали в мотеле Chelsea, зачем искали их детектива и какое отношение имеете к убитому? Как вы узнали об убийстве ещё до сообщений в прессе, по телевидению и радио?

— К убитому никакого отношения не имею. Узнал об убийстве из звонка, того самого детектива, которого искал. Искал, что бы узнать, почему он звонил именно мне. После звонка я поехал на указанное им место, ничего не нашёл и предположил, что погибший мог снимать номер в ближайшем отеле. Ближайшим оказался Chelsea, вот я и зашёл туда. Там мне рассказали про детектива. Детектив сказал, что звонил мне по номеру, который сообщил ему умирающий. Вот, собственно и всё. Да, хорошо излагаешь, заметил шеф. Только вот одна неувязочка есть. Что за фотографию ты показал администратору и где ты её взял? Фотографию нашёл на месте преступления. Видимо, полицейские её не заметили. Ну и показал администратору, не видел ли он этого человека. Т. е. вы унесли улику с места преступления? Нет. Ограждения были сняты, ни полицейских, ни охраны места преступления не было, фотография находилась далеко от места трагедии. Хорошо, а где вы находились в момент преступления? Я находился на работе. Наша организация не публичная, но при необходимости вы можете получить расписание моей работы в этот день. Хорошо, Mykl Stoun, пока это всё. Где мы можем найти вас в случае необходимости? Я оставил свой номер телефона и в сопровождении любезного детектива, вышел из здания управления. Мы тепло попрощались и разошлись. Инцидент остался позади, но его причины и последствия ещё предстояло понять. В агентстве, конечно, уже знали о факте происшествия и ждали подробного отчёта, но именно этого мне и не хотелось делать. Сейчас минимум контактов был, просто, жизненно важен. Пусть ругают потом, а сейчас максимум непредсказуемости, это максимум шансов выжить. Надо было привести себя в порядок. Мой вид, нищий алкаш и бездомный бродяга, шокировал окружающих. Я остановил такси, сказал водителю, что поистрепался в драке с напавшими бандитами, мне удалось убежать, но моя одежда и тело пострадали, мне нужна помощь и я готов заплатить. Не знаю, поверил он или нет, но помочь согласился. Я дал ему деньги, и остался ждать в машине. Водителя долго не было, но когда он вернулся, я понял, что обязан ему многим. Отличный новый костюм, рубашка, ботинки и всё необходимое, подошло в самый раз. Выкинув тряпки, мы поехали искать подходящий отель, что бы подлечить раны и помыться. Но и в этом он очень помог, предложив свой дом. Он сказал, что его жена медсестра и у него дома отличный душ. Я не стал упрямиться и через двадцать минут мы подъехали к очень приличному коттеджу. Я с удовольствием и долго мылся. Жена таксиста, полненькая, но симпатичная женщина, подлатала мои раны и через час, в знак благодарности, я пригласил их в хороший ресторан, на выбор водителя. Он сопротивлялся не долго. Остаток вечера мы провели, поглощая избранные блюда, в интересных разговорах о пиве, футболе, музыке, политике… Мы обменялись телефонами, и он отвёз меня к автобусу на Нью-Йорк. Я щедро расплатился с водителем и сел в автобус. День выдался не простой, и я уснул в кресле автобуса ещё до его отправления.

Открыв глаза, я увидел солнце в окне и водителя, который пытался меня разбудить. Увидев, что я проснулся, он закричал, стал махать руками. Мы приехали, все уже вышли, я один его задерживаю. Заставлять ждать хорошего человека, было просто неприлично. Он недолго меня уговаривал. Пары секунд хватило, что бы оказаться на свежем воздухе. Двери автобуса закрылись, и он отъехал в сторону. Боже, всю ночь на меня никто не покушался, это же просто счастье. И всё же осторожность не помешает.

Красавец лайнер блистал своим великолепием.

Посадка началась и по трапу на борт лайнера уже поднимались первые пассажиры. Времени до отправления было ещё часа три и спешить было некуда. Выбрав удобное для наблюдения место и устроившись у парапета, я достал свой smart, включил любимого «зверька» и тут же увидел мигающий значок индикатора почты. С нетерпением и любопытством, открыл отчёт детектива. Он начинался словами:

— Выйдя из кафе, довольно быстро, обнаружил за собой хвост. Слежка велась исключительно профессионально. В ней участвовало несколько человек, как минимум два автомобиля и заметить такое наблюдение было очень непросто. Кого-то вы очень заинтересовали. Сначала я хотел вернуться и предупредить вас, но потом решил, что вы наняли детектива, предполагая такую ситуацию, и видимо, не новичок в этих вопросах. Около кафе тоже оставался наблюдатель. На всякий случай, я, по возможности, незаметно сфотографировал его, что было рискованно, но могло вам оказаться полезным. Фотографии у вас в attach'е. До самого отлёта меня постоянно сопровождали, и в самолёте тоже оказалась очаровательная женщина из компании наблюдателей. Мы не общались, но мне удалось незаметно сфотографировать её. В Чикаго, я намерен взять на прокат машину, покатать их по окраинам города и незаметно сфотографировать всех. Надеюсь, моя работа удовлетворит вас и будет полезна. О результатах, в следующем отчёте. Других писем не было, и я открыл фотографии. Ни мужчина, ни женщина мне не были знакомы. Я набрал адрес Джейка и переслал ему фото с просьбой установить личности и всё, что возможно об этих людях. Каково же было моё удивление, когда, осмотревшись вокруг, я увидел мужчину с фотографии. Он деловито помогал, какой-то женщине с детьми грузить вещи из такси, которое их привезло, на тележку. Форма грузчика говорила, что он здесь работает, но теперь я уже знал, что это не так. Сколько же их тут? Кажется, за автобусом никто не следил. Значит, знали или предполагали, что я могу быть пассажиром лайнера и, несмотря на взрыв автомобиля, подстраховались, послав, видимо, одного, понаблюдать за посадкой. Интересно, он уже заметил меня или ещё нет? Возможно, что и нет. Из автобуса я вышел последним и значительно позже всех. На причале не светился и моё место сейчас наверняка не привлекает внимание, так как находится в стороне от места посадки. И всё-таки исключить возможность того, что он меня видел, нельзя. Действовать надо было быстро, пока он ещё, возможно, не связался со своими. Но и привлекать его внимание тоже не стоило. По smart'у быстро связался с нашим ближайшим отделением, ввёл коды идентификации и просил позвонить мне срочно. Уже через пару минут smart вибрировал. Я сказал, что за мной слежка и необходимо тихо, но как можно быстрее, изолировать наблюдателя. Фотография ублюдка уже у вас в сетевом файле. Необходимо, как можно быстрее узнать всё о нём и его прихлебателях. Прошу держать меня в курсе. Я сказал, что нахожусь в порту рядом с лайнером «Freedom» и жду сообщений. Мне сообщили телефон и код, по которым я могу быстро связаться с агентством, и связь прервалась. Негодяй медленно катил тележку поглядывая по сторонам. Мама вела детей за руки и тоже смотрела по сторонам. Интересно, она с ним или это случайное прикрытие? Я вспомнил про такси и решил, что вероятно, она случайный артефакт. Пока я обдумывал ситуацию, к моему соглядатаю подошли трое рабочих. Они о чём-то с ним поговорили и двое увели его в сторону морвокзала, а третий продолжил катить тележку к трапу. До отхода лайнера ещё оставалось два часа. От того, удастся ли его разговорить, зависела судьба моего круиза. Видел или нет и сколько их? Знают ли они, что я жив или нет? Я не выдержал и позвонил в агентство. Мне сообщили, что понимают важность фактора времени и делают всё возможное. О результатах мне сообщат до отхода лайнера. Умные гады. Я не говорил им, что собираюсь куда-то. Время тянулось, как резина. Я внимательно осматривал всех вокруг, ища глазами, возможных сообщников, но никого заметить, не мог. Из укрытия выходить как-то не хотелось, но не мог же я вечно торчать здесь. Прошёл ещё час. Нервы на пределе. Никаких звонков. Они что там спят, что ли. Я решил, всё-таки, не трогаться с места и продолжить наблюдение. Поток пассажиров на трапе значительно увеличился, и наблюдать становилось всё сложнее. Я думал, нельзя ли как-то попасть на лайнер, не засвечиваясь на трапе и не привлекая лишнего внимания пассажиров. И тут меня осенило. Если мои преследователи могут изображать рабочих, то почему бы и мне не сыграть ту же роль. В то же время мне очень не хотелось, что бы кто-либо знал о моей маленькой хитрости. Обдумывая этот вариант, я заметил рабочего, который возвращался от лайнера к морвокзалу и о чём-то очень эмоционально говорил по рации. Ещё шагов десять и он окажется недалеко от меня и моего укромного местечка. Другого шанса не будет, подумал я и окликнул рабочего, когда он поравнялся со мной. Но он был так увлечён бурным разговором, что никак не отреагировал на мой призыв. Пришлось его немного стукнуть. Его реакция не замедлила с ответом, и я получил хороший тычок в зубы. По моей губе стекала маленькая струйка крови, но его внимание было в моём распоряжении. Я показал ему удостоверение и сказал, что мне очень нужна его помощь. Ошалелыми глазами он смотрел на меня и молчал. Потом промычал, что он не хотел меня бить, как-то случайно получилось. Он оказался бригадиром и ругался с начальством из-за нехватки рабочих в самый разгар посадки. Когда я сказал ему, что мне нужна форма рабочего и тележка, он аж подпрыгнул от радости. Без проблем, сказал он, но и вы мне поможете. Поработаете грузчиком до отхода лайнера. В общем, я не возражал. Мы хлопнули по рукам и как старые друзья двинулись к морвокзалу. Уже через несколько минут все проблемы были решены, и я с гордым видом, в форме рабочего, катил тележку с чемоданами к трапу лайнера. За работой час пролетел незаметно. Бригадир подошёл ко мне. Протянул руку благодарности. Сказал, что отнёс мои вещи в каюту и что форму рабочего я могу взять себе на память. Я поблагодарил его и уже поднимался по трапу, когда заработал вибратор моего smart'а. Мне по деловому сообщили, что наблюдатель был один, на всякий случай, если вдруг окажется, что вам повезло в автопроисшествии. В это они не верили, но решили, что подстраховаться не помешает. Так же он сообщил, что аналогичная вашей, авария, должна произойти с мужчиной, который контактировал с вами в Вашингтоне в кафе. Мы пытаемся найти его, но не знаем, где искать. Я сказал, что он в Чикаго и дал координаты детективного агентства. Мы попрощались, я выключил smart и поднялся на борт лайнера.

Музыка, оркестр, крики провожающих и отплывающих в Европу, всё смешалось с гудками лайнера Queen Mary 2, над нами кружила стайка вертолётов ВМС США и мы, очень медленно начали двигаться к выходу из Нью-йоркской бухты в сторону Атлантики. Весь лайнер гудел, как улей потревоженных пчёл. Я впервые видел всё это, никогда не был в подобных круизах. Не считаю себя слабым, но предательские слёзы наворачивались на глаза. Подумалось о хрупкости жизни, о смысле, её ничтожестве и величии. Вспомнил Сашку и ещё многих друзей, круиз жизни, которых уже закончился. В нашей работе, увы, это случается чаще, чем в жизни обычных людей, ради которой мы и умираем. Мировые войны отгремели уже давно. Кто-то о них не знает, кто-то вообще ничего не хочет знать, но тот, кто знает, никогда не забудет. И всё же они знали и видели врага. А кто мой враг, с кем я воюю? За кого, за что, против кого… Россия уже не враг, хотя ещё и не друг. И всё же Саня из России. И там, видимо, немало отличных парней. Они, как и мы хотят жить, любить, растить детей и строить будущее без войн и страданий миллионов.

Не без труда сбросил ненужные сейчас мысли, расслабляться было не время. Невидимый враг убивал людей, происходили загадочные события, происходило что-то страшное, необъяснимое и преступникам, если это преступники, удавалось уходить безнаказанно. Они противостояли государственной машине крупнейших стран мира, и всё же им удавалось оставаться неуловимыми. Поражал размер территории, на которой они совершали преступления и их техническое оснащение. Я вспомнил, что в спектре проб с места гибели Саши был обнаружен материал, который не смогли идентифицировать в лаборатории. Не с луны же он прилетел. Что же это и откуда?

Мои размышления прервал вибратор smart'а. Я включил его и увидел сообщение агентства. Сообщение было послано по закрытой линии и это уже говорило о его значении. В нём сообщалось, что детектив, нанятый мной, погиб при взрыве автомобиля, в котором он ехал по хайвэю в сторону Мэдисона. Трагедия произошла на семьдесят третьем километре шоссе, недалеко от заправочной станции, где он заправлял машину. Ведётся следствие. Очевидно, что это взрыв, но других данных пока нет. Рабочего, арестованного в порту после допроса, поместили в камеру, где и нашли его мёртвым через несколько часов, когда принесли ему еду. Причина смерти выясняется. Видимых повреждений и признаков отравления нет. Сказал он немного. Из сказанного им мы, вообще, кое-что, пока не понимаем, но в порту он был один, и преследователи полагают, что вы погибли в автомобиле при взрыве. Его послали на всякий случай, убедиться, что вы не воскресли, решив покататься на лайнере. Они не знают, кто конкретно им нужен и охотятся за всеми, кто попал в сферу их внимания или общался с вами. Информации о женщине на фотографии в самолёте пока нет. Документы, по которым выдан билет, фиктивные. В нашей базе такое лицо не появлялось. Других материалов для опознания нет. Ищем. До связи. Дик Постер.

Интересно, а как же Лена, она была со мной в контакте и о ней ничего не слышно? Но погиб детектив, умный, хороший парень и, видимо, отличный профи. Я тоже не догадался о взрывчатке в машине. Вспомнилось совпадение, я ведь тоже заправился на трассе. Если они на заправке, то ловить их там уже поздно и всё-таки это след. Есть ли у них сообщники на корабле? Вспомнилась женщина с детьми. Возможно ли? Хотя, проверить не помешает. Надо будет её найти. Что же они скрывают и чего хотят? Очевидно, что они склонны к терроризму и действуют их методами. Но что-то тут не вяжется. Террористы готовят теракты и стараются не светиться раньше времени. А тут активные, направленные действия, именно против спецслужб, которые пытаются разобраться с источником и сутью непонятных явлений. Первоклассно поставленная разведка. Точно выверенные действия, практически, идеальная конспирация. Такого противодействия до сих пор не встречалось. Что же происходит? Чувствуется блестяще организованная группа. Хорошо оснащена техникой. Управление в группах отличается исключительно высоким интеллектом. Имеет разветвлённую сеть агентов, и совершенно неясные нам цели. Так кто же они, эти невидимки? Где-то должен быть их центр управления. Где? Они должны иметь электронные средства связи, не пешком же они бегают для передачи информации. Почему же мы не фиксируем работу их электронных систем связи? И всё же они, хоть и вынужденно, но оставляют следы, и рано или поздно эти следы приведут нас к организаторам преступлений. Не было бы поздно.

Пока я размышлял о своих проблемах, Queen Mary 2 покинула Гудзонскую бухту и вышла на просторы океана. Усилился ветер и я пошёл искать свою каюту. Каюта оказалась шикарной.

С балкона каюты открывался захватывающий воображение вид на Нью-Йорк. Через шесть дней я должен буду сойти с трапа Queen Mary в Саутгемптоне. Надеюсь, у меня есть шесть дней для анализа ситуации. Ещё надо подготовить отчёт Питеру Байерту. Именно с этого и решил начать. Не вдаваясь в детали, описал всё произошедшее, просил оказать помощь семье погибшего детектива и попросил организовать мою встречу с нашим представителем в Париже. Отчёт улетел мгновенно. Связался с нашим агентством в Чикаго. Фрэнк Лоуэлл внимательно выслушал мой доклад.

— Что собираетесь делать дальше, спросил он?

— Мне нужен помощник в Праге и Женеве. Их координаты и способ связи. В Праге я бы хотел поговорить с Российским коллегой и обсудить возможность совместной работы. Необходимо, что бы человек, прилетевший вместо меня в Москву, встретился с кем-нибудь из управления ФСБ, и они бы провели некоторое время вместе, обсуждая, что угодно, где-нибудь в кафе. Неплохо бы, понаблюдать за этой встречей со стороны. Буду весьма признателен, если меня ознакомят с результатами. Он не должен быть тем, кто встретится со мной. Скорее всего, завтра, я вышлю фотографию женщины, которая находится на Queen Mary. Мне нужна вся возможная информация о ней. И последнее, мне нужна информация и, главное, все контакты погибших в операции агентов.

На этом разговор закончился и мы попрощались. День подходил к концу. Я решил провести его остаток в одном из фантастических ресторанов Queen Mary. Шикарное убранство ресторана, просто, ослепляло. Я выбрал столик в углу, у окна, с прекрасным видом на море, точнее, океан. Queen Mary уже набрал ход, и с гордым видом, разрезая воды Атлантики, на всех парах летел к Европе. Вид из окна завораживал и я не сразу заметил, что официант деликатно ждёт у моего столика, когда я выйду из состояния прострации. Меню вполне соответствовало. Я заказал лобстер, французский rose, фрукты и немного шоколадных конфет. Что-то сладкого захотелось. Ресторан ещё был почти пуст. Лишь несколько столиков по углам ресторана занимали посетители. Даже мне передалось их радостное настроение, и я стал напевать, про себя, свой любимый мотивчик. Принесли фрукты и вино. Жидкость в бокале освещалась лучами заходящего солнца, и свет всеми цветами радуги переливался на гранях бокала. Откуда-то пришла мысль, что за таким столом и в таком месте, среди такой красоты… Но её не было. У меня не было любимой женщины. Не могу сказать, что их не было вообще, но любимой, не было. Я поднял бокал, и губы коснулись поверхности нежнейшего, играющего светом и всеми ароматами цветов, душистого напитка. Я сделал глоток и поставил бокал.

А ведь с Сашкой мы пили, ну, как его…, а, Армянский коньяк. Сашка хвастался и говорил, что коньяк настоящий, он гарантирует, как будто коньяк бывает не настоящий. Но вкус и аромат были, действительно уникальны. Бутылка «улетела», как не было, я первый раз в жизни не мог справиться со своим языком, и ноги слушались явно не меня. Как попал домой, не помню, но утром, проснулся от вкуснейшего запаха и потрескивания с кухни. Сашка приготовил яичницу с беконом и жареными помидорами. Сказал, что у него дома, это его фирменное блюдо. Я, конечно, промолчал, будто у меня дома оно не было фирменным. Голова была явно не моя и болела, как…, ну просто болела и всё, ну очень болела. Сашка в одних трусах колдовал на кухне. Я встал, забрался под душ в ванной, и состояние стало улучшаться. Побрился, почистил зубы, набросил халат и сел за стол. Сашка, как не пил. Румяный, сильный, высокий, улыбающийся. Пили кофе с яичницей и строили планы на будущее. Расстались, буркнув, до встречи! Больше я его не видел. Интересно, куда же он пошёл? А ведь он не сказал куда пойдёт. Это было за пару дней до его гибели. Зачем он снял номер в мотеле?

Официант принёс лобстер и прервал мои мысли. Давно я не ел таких деликатесов. Медленно, растягивая удовольствие, наслаждался вкусом фантастического блюда, когда подошёл официант и спросил, не нужно ли чего ещё? Я попросил кофе, закончил с лобстером и смотрел в окно. В ресторане собирался народ, появился оркестр, и музыканты готовились начать игру. В ресторане стало, как будто немного темнее. Неяркий желтоватый свет освещал столики. На столах зажглись свечи и настольные лампы. Появились цветы, интересно, откуда на корабле цветы? Обстановка интима, шарма и красоты тихо обволакивала собой посетителей, которых становилось всё больше и больше. Заиграл оркестр, Вышли танцующие пары. Шум рассекаемых волн дополнял картину уверенности и могущества лайнера. Я потихоньку пил вино и наслаждался вкусом экзотических фруктов. За окном уже было темно, и только шум океана напоминал, что мы в море и неудержимо приближаемся к Европе. Все места за столиками уже были заняты, и только одно место за моим, всё ещё оставалось свободно. Ко мне подошла симпатичная женщина и спросила, не может ли она занять свободное место. Я осмотрелся вокруг и, поняв, что свободных мест нет, кивнул ей в знак согласия. Официант тут же принёс ей какие-то блюда, вино, фрукты и удалился. Меня раздражало, что так бесцеремонно нарушили мой одиночный комфорт. Хотелось встать и уйти, но подумав, решил остаться. Хотя, как мне показалось, вечер, так хорошо начавшийся, уже испорчен. Принесли кофе. Я стал разворачивать конфетку и невольно вспомнил, как любит шоколадные конфеты Элен. Как-то там мои друзья. Можно позвонить Джейку, поболтать, но не хочется, без необходимости, лишний раз светиться. Мне понравился кофе, и я заказал ещё чашечку. Дама сделала то же самое и смотрела на танцующих. Не сказать, что бы она была очень красива, но обаяния ей было не занимать. Я обратил внимание на очень простое и в тоже время безукоризненно красивое, дорогое платье, голубые глаза, тонкие нежные руки и длинные пальцы на руках. Она улыбалась, и, я думаю, именно улыбка делала её столь привлекательной. Она явно хотела танцевать и с надеждой поглядывала на меня. Общаться мне не хотелось, а дальнейшее молчание было, просто неприличным. Надо было, либо познакомиться и идти танцевать, либо уйти. Я допил кофе, оставил конфеты, деньги, встал, вежливо попрощался и вышел. В каюте ничего не изменилось. Очевидно, никто не пытался изучить содержимое моего багажа и номера. Это немного успокаивало, но расслабляться не стоило. Я открыл окно. Запах и шум моря наполнили всю каюту. Раздевшись, принял душ, лёг в постель и тут же провалился в царство морфея.

Приятные звуки музыки, игра солнечных лучей за окном, лёгкий ветерок, вернули меня в мир проблем, опасностей, лицемерия и боли. Хотя, и приятные моменты случаются, подумал я, улыбнулся и быстро встал. Зарядка, моцион и голос диктора, приглашавшего на завтрак, полностью вернули меня к действительности. Всё было хорошо, жизнь продолжалась, солнце и музыка создавали хорошее настроение, моя физиономия светилась улыбкой, и глаза блестели от счастья. За завтраком я решил часть дня провести в спортзале, потом бассейн, обед, кино, в общем, просто, расслабиться. Фильм оказался скучным и неинтересным. Какой-то неуклюжий боевик про заложников. Нашли же где его показать, подумал я и отправился изучать лайнер. До чего же огромная посудина, его не обойти и за неделю. Казино, бассейны, кафе, рестораны, библиотека, мини гольф, масса затейников, планетарий, лекции на самые разные темы, просто, красота интерьеров и ещё масса всяких интересностей, постоянно привлекали внимание. И вот, решив немного посидеть в кресле, я пошёл на корму одной из палуб. Там ветер был меньше и открывался красивый вид на буруны из-под винтов. Устроившись поудобнее, осмотрелся и обратил внимание на женщину, которая читала книгу в тени навеса. Это была та самая женщина. А где же дети, подумал я? Незаметно сделал несколько снимков и ждал, когда она повернётся, что бы сделать ещё. И всё же она заметила мои потуги, встала и ушла. Преследовать её не было смысла, но ещё пару снимков я бы сделал с удовольствием. Приближалось время ужина. Я посидел немного, наслаждаясь пейзажем и необычными звуками, встал и потихоньку направился к ресторану. Ужин оказался великолепным и добавил мне хорошего настроения. Уже второй день меня никто не бил, не пытался в меня стрелять, и вообще, жизнь была прекрасна. Я поднялся в казино. Проиграл триста долларов и довольный собой, пошёл спать. В каюте, как и вчера, всё было на месте. Похоже, меня никто не преследовал, пока. Я позвонил Фрэнку. Рассказал о прошедшем дне, сказал, что карантин проходит без осложнений, переслал ему фотографию. В агентстве новостей тоже было немного и мы, пожелав друг другу удачи, расстались. Мне вспомнилась вчерашняя девушка за моим столиком. Жаль, что я не сделал её фото. Как-то неудобно было. Не слишком ли подозрительным я становлюсь. Утром пришла информация. Женщина с детьми жила в Лондоне. В США приезжала к мужу. Семья вполне состоятельная. Встречаются как на каникулы, отпуск проводят чаще всего вместе. В подозрительных действиях не замечены. Внимание полиции не привлекали. Муж содержит семью, жена занимается только детьми и хозяйством. В общем, выстрел мимо. После завтрака спортзал, бассейн, прогулка по палубам. Ничего интересного, просто, приятно. Неспеша, направился к ресторану. Подходило время обеда. Проходя мимо холла библиотеки, заметил ту самую любительницу танцев, с которой я был не очень любезен в первый вечер. Она дремала с книгой на коленях. Я решил извиниться и хоть отчасти смягчить своё нетактичное поведение при первой встрече. Она почувствовала шаги, открыла глаза и с улыбкой проворковала;

— А, это вы. Сегодня у вас более приветливый вид. Вы что-то хотели или так, просто шли мимо?

Её колючесть была понятна.

— Нет, не просто. Я хотел извиниться за вчерашний вечер. Было не очень хорошее настроение, извините.

— И что теперь, настроение хорошее?

Она, всё ещё сердилась. Я чувствовал себя полным идиотом, и всё же, пригласил её провести вечер вместе. На удивление, она согласилась. Мы договорились встретиться после ужина и я, довольный собой, продолжил путешествие к ресторану.

Обед прошёл без осложнений. На сытый желудок настроение всегда улучшается. Погода стояла отличная, и я пошёл загорать к бассейну. Устроившись в просторном кресле, стал размышлять о своей легенде. Солнышко приятно согревало, а ветерок приятно ласкал всё тело. Шикарные очки в великолепной оправе, прикрывали глаза и удваивали комфорт. Удовольствие почти достигло предела. Оставалось полностью расслабиться и впитывать в себя все радости мира и райские наслаждения. Не давала покоя одна мысль. Я достал свой smart, попытался его включить, но яркое солнце заливало экран, и ничего разглядеть было невозможно. Пришлось его выключить и спрятать в шортах, лежащих рядом. В голове стали появляться мысли, мысли. Они потеряли своего человека на пирсе. Кто им нужен, они точно не знают, и вынуждены следить сразу за многими. Зачем было убивать детектива? Чего они испугались, ведь он летел в Чикаго, а не в Россию? В то же время человек Байерта долетел без проблем. Информации о нём, пока, нет, но если бы что-то случилось, уже была бы. Их что-то очень беспокоит в Чикаго. Они не знают, успел ли Саша передать информацию? Они очень ревностно охраняют что-то в Chicago. Интересно, оба случая flora связаны с Chicago, мне показалось, что я где-то видел раньше секретаршу Питера Байерта. И вспомнил. Я видел её в Ираке в одном из наших представительств. Она не была секретаршей, она была официальным представителем. Тогда меня это не интересовало, но сейчас я припомнил, что она была связана с поставками нефти и представляла интересы какой-то фирмы. Интересно какой? А ведь Саша тоже был тогда в Ираке. Питер и только он знает о моей предстоящей встрече в Париже и ничего не знает о встрече в Праге. Шеф знает о встрече в Праге и Москве, но ничего не знает о встрече в Париже. Он же знает о помощниках, но не знает, что они должны сделать. В Москве знают о встречах в Праге и у себя, но ничего не знают о Париже. И никто не знает, кроме шефа о Женеве, но и он не знает, что там должно произойти и должно ли. И после этого за мной никто не следит на лайнере? М-да, возможно так, а возможно и нет. Я открыл глаза. Мимо проходил официант и предлагал прохладительные напитки. Это было очень кстати. Бутылочка коки сейчас была в самый раз. Потягивая коку из трубочки, я наблюдал за купающимися в бассейне. Моё внимание привлекла женщина в розовой шапочке. Это была моя новая знакомая. Она мне нравилась всё больше и больше. Она великолепно плавала, красиво, легко, даже грациозно. Я увлёкся созерцанием красоты, когда она, подняв голову, заметила меня и помахала рукой. Подплыв к краю бассейна с моей стороны, она без всяких усилий, лёгким движением тела перелетела через портик бассейна и оказалась передо мной. Я, как истинный джентльмен, уже стоял перед ней и протягивал полотенце. Она улыбнулась, приняла полотенце и стала энергично им растирать тело. Да, я бы тоже не отказался осушить такое тело полотенцем. Она явно заметила мой взгляд и отвернулась, но я успел подглядеть, она улыбалась. Мир был восстановлен. Я это чувствовал. Подтащив ещё один шезлонг, мы удобно устроились рядом. Меня зовут Mykl Stoun или, просто, Mykl. А вас? Моё имя, Микки Онелли или просто Mikki. Начало было положено. Мы, довольно долго нежились под солнцем Атлантики, болтали ни о чём, между нами возникало какое-то неуловимое чувство, как прикосновение свежего ветерка, оно волновало и создавало надежду. Нет, не осознанную и осмысленную, а чувственную, непонятную, волнующую и поглощающую, но так и не познанную. Я бы не смог сказать словами, что это. Ни я, и уверен, что она тоже, наверняка, не строили никаких планов, и всё же чувство родилось, оно уже жило в нас, и не было нам подвластно. Мы оба, немного смущённые от необычности и неловкости ситуации, встали с шезлонгов, оделись и расстались, договорившись встретиться после ужина. Ужин уже начинался, о чём сообщил голос диктора, приятным цветастым баритоном, и опять заиграла музыка. Я быстро принял душ, привел себя в порядок, надел костюм и через несколько минут сидел с блаженным видом за столиком ресторана. Да, чёрт возьми, я думал о ней. Что и как я съел, не помню. Но помню, что ел, ел с удовольствием, и было очень вкусно. Воображение разыгралось не на шутку, я утопал в его картинах. Видимо, мой фейс выглядел соответствующе, и подошедший официант решил не беспокоить меня вопросами. Я допил вино, оставил немного денег официанту и медленно направился к бару, где должен был найти Микки. Увы, её ещё не было. Я заказал scotch (whisky) и медленно потягивал напиток. Время шло, Микки не появлялась. Я начал волноваться, и третий раз заказал scotch. Допив бокал, понял, что она не придёт. Ужасно расстроенный я пошёл в номер. Такой обман, за что, ведь всё было так хорошо. Ну и бог с ней, пусть делает, что хочет, она мне никто, я к ней больше и близко не подойду. За мной захлопнулась дверь каюты, ветерок с балкона освежал лицо и я стал, понемногу, успокаиваться. Надо было работать, но мысли путались, и толку от моих размышлений не было никакого. Я очень рассердился на себя, разделся и лёг в постель. Уснуть долго не удавалось и только к трём ночи пришло спасительное забытье.

Проснувшись, понял, что уже день. Вовсю светило солнце, завтрак прошёл близко, но мимо меня и теперь я мог только улыбкой проводить его, а заодно и попрощаться с ним. Настроение было отвратительное. Стараясь не думать о Микки, пытался сосредоточиться на деле. Мысли послушно вернулись к работе. По здравому размышлению, проблема имела максимальные последствия и проявления в Chicago. Малозначимые, на первый взгляд, события произошли в Токио и Вашингтоне. Возможно, что-то происходило и у русских. Что, где и когда, неизвестно. Суть происходившего в нарушении сознания людей без видимых причин и их необъяснимая смерть. Кроме того, убийство четверых никак не связанных друг с другом людей, цель и смысл этих убийств неясен. Можно предположить, что убийства связаны с попыткой сохранения тайны событий flora. Похоже, тайна связана с нарушением сознания под внешним воздействием. Скорее всего, это прибор, теория процесса, люди, создавшие прибор и владеющие им. Скорее всего, это разные люди. Значит, Саша, либо получил прибор, либо узнал его секрет, либо людей к нему причастных, либо всё вместе. Надо искать его контакты. Многое может стать яснее. Проблема в том, что никто не знал, где он бывал, что делал и с кем общался. Возможно, это знают в Москве? И ещё, материал в пробах, которые так и не смогли идентифицировать. Насколько мне известно, наша наука ничего такого пока делать не умеет. Просто инопланетяне какие-то, да и только. Но инопланетяне не умеют стрелять из наших пистолетов.

Мои размышления прервал вибратор smart'а. Я включил прибор и получил сообщение от шефа. Он писал, что важных новостей нет. Удалось идентифицировать и задержать женщину, которая летела в Chicago вместе с нанятым мной детективом. Обвинить её удалось только в незаконном проникновении на территорию Соединённых Штатов по подложным документам. Ничего больше выяснить, пока не удалось. Женщина утверждает, что видела детектива только в самолёте и никогда больше его не встречала ни раньше, ни после посадки. Врёт или нет, сказать трудно, выясняем. Поддержка в Праге и Женеве обеспечена. Все координаты и данные связи в приложении. С Русскими достигнуты все необходимые договорённости. Полное понимание ситуации и содействие в работе с их стороны, тебе будут обеспечены. Варианты связи прежние. В Москве ты сможешь пользоваться картой «Visa». Русские обещали не ограничивать твоих действий в пределах разумного поведения. Встреча, о которой ты просил, состоится в Москве завтра. Вот и всё. Жду сообщений. Фрэнк.

Ну что же, все события идут своим чередом. Если они, действительно меня потеряли, то инициатива на нашей стороне. Это уже было бы хорошо. Но так ли это, покажет ближайшее будущее. Теперь они вынуждены сделать свой шаг. Где и как он будет сделан, вот в чём вопрос? За размышлениями, я чуть было не пропустил обед.

Сборы были не долгими. Через пятнадцать минут я бодро шагал к ресторану. Изысканность обеда превзошла все ожидания. Меню были столь разнообразны, напитки столь фантастическими, а обслуживание столь деликатным, что создавалось ощущение приёма у королевы. В какой-то мере оно так и было, ведь мы обедали на Queen Mary. Да, ресторан был великолепен, как и всё, что в нём подавали. Послеобеденная прогулка помогала продлить удовольствие. Осмотрев несколько палуб, заглянув во все холлы, библиотеку и кинозал, мне в голову пришла мысль, что моя прогулка имела цель. Не желая себе признаться в этом, я искал Микки. Её нигде не было. Лайнер был, конечно, огромным, но едва ли Микки специально избегала встречи со мной. Она вполне отомстила мне, и у неё не было причин меня избегать. Я достал smart в надежде попросить в агентстве список пассажиров лайнера, и уже собрался набрать номер, когда заметил файл «пассажиры Queen Mary 2». Это Фрэнк, понял я. Приятная неожиданность только подтверждала профессионализм Фрэнка. Про себя я поблагодарил его и быстро нашёл имя Микки Онелли. Наши каюты находились на одной палубе, и я быстро нашёл нужный мне номер. К сожалению, дверь никто не открыл, по всей видимости, в каюте никого не было. Где же она? Я нашёл стюарда и спросил, не видел ли он женщину из этого номера?

— Моя смена началась сегодня в восемь утра, и за это время никто не входил и не выходил из этого номера.

— А не могли бы вы помочь мне найти дежуривших до вас?

— Трудно сказать, где они, но их можно найти по рации. У нас у всех есть аппарат для связи. Правда, после смены он, иногда, остаётся в каюте. Мы, как и все, после работы хотим быть свободными.

— Да, это всё понятно, и, всё же, не могли бы вы мне помочь. Девушку уже давно не видели, и мне хотелось бы её найти.

— А не проще объявить по радио, что её ищут и она подойдёт к нужному месту.

— Это идея. А как это сделать?

— Я могу отвести вас в радиорубку.

Моё согласие не заставило себя ждать. Мы прошли по коридорам, поднялись на самую верхнюю палубу, и в служебной зоне увидели дверь радиорубки. Аккуратный, в форменной одежде молодой человек, внимательно выслушал меня и попросил написать объявление. Он сказал, что это лучше сделать перед ужином, так как сейчас многие отдыхают, и она может, просто, не услышать. Он обещал повторить его несколько раз до и после ужина. Мы договорились о месте встречи, и я удовлетворённый спустился в спортзал. Занятия в зале отвлекали, время шло быстрее и, отдав последние силы упражнениям со снарядами и поиграв в баскетбол, я отправился в душ, приводить себя в порядок. Тут и прозвучало первое объявление по радио. Закончив с водными процедурами, я быстро оделся и направился в ресторан. Ужин получился скомканный, я торопился, замечательная еда не доставляла никакого удовольствия, я думал только о месте встречи. Этим местом был холл библиотеки. Я уже сидел в холле, просматривая свежие газеты, когда ко мне подошла женщина, средних лет, хорошо одетая, невысокого роста, с хорошей причёской и милыми чертами лица. Она назвала моё имя. Я согласился с тем, что оно принадлежит мне. Она предложила пройти с ней, если я хочу встретиться с Микки. Мы спустились на несколько палуб ниже. Там находились дешёвые каюты третьего класса. Она постучала в одну из них. После небольшого диалога, дверь приоткрылась, и мы быстро вошли. Микки бросилась ко мне, обвила мою шею руками и разрыдалась. Я ожидал чего угодно, только не этого.

— В чём дело, почему вы не пришли, что вы здесь делаете? Почему вы плачете?

Она отпустила меня, вытерла слёзы нежным батистовым платочком и села на кровать.

— У меня серьёзные проблемы, сказала она. Меня преследует мой бывший муж. Он угрожает меня убить.

— Господи, за что, как это всё случилось?

— В Нью-Йорк я приехала из Chicago пять лет назад. Хотела начать самостоятельную жизнь. Мои родители, состоятельные люди, не возражали и считали, что мне пора найти своё место в жизни. На деньги родителей я открыла небольшой цветочный магазин в Нью-Йорке. Мне повезло с поставщиками товара. В магазине всегда были свежие цветы, а у меня хорошее настроение. Дело шло хорошо. Уже скоро я начала получать хорошую прибыль и сняла просторную квартирку недалеко от магазина. Однажды в магазин зашёл изысканно одетый молодой человек. Его утончённые манеры и красота, привлекли моё внимание. Мы долго выбирали ему цветы. Он стал часто заходить ко мне в магазин. Потом мы ходили гулять по городу. Он нравился мне всё больше и больше. Он был очень учтив, вежлив, внимателен и деликатен. Через два месяца мы поженились. Родители не одобрили это, но смирились. Приехали на свадьбу. Они желали нам счастья и обещали помогать, если в этом будет необходимость. Сначала всё было здорово. Мы работали, вместе отдыхали и в отпуск хотели, отправится, в Майами. Где он работает и чем занимается, я так и не узнала. Он говорил, что занимается торговым бизнесом, и не хотел огласки своих сделок. Утверждал, что все сделки законны и, просто, большая конкуренция вынуждает его не разглашать информацию. Я не буду утомлять Вас длинным рассказом. Вместо Майами мы поехали в Вегас, и там выяснилось, что он игрок, шулер, аферист и обманщик. Я подала на развод. Он очень не хотел этого. Обещал всё бросить и начать новую жизнь, а, поняв, что я не изменю своего решения, обещал убить меня, если я не откажусь от развода. Развели нас быстро. За ним охотилась полиция. Его посадили, а я вернулась в Нью-Йорк домой и к своему магазинчику цветов. Мне помогали родители, и я постепенно начала забывать пережитый кошмар. Шло время, магазин процветал, у меня появились помощницы, две очаровательные молодые студентки. Заработок в магазине для них был совсем не лишним. Но, однажды, дверь магазина открылась, и на пороге стоял он. Его вид совсем не напоминал изысканно одетого джентльмена. Девчонки испугались его вида, убежали в служебное помещение и вызвали полицию. Когда приехала полиция, его уже не было. Он пообещал убить меня и ушёл. Полицейские всё выслушали, обещали заняться его поисками и посоветовали мне уехать из города на некоторое время. Так я, с помощью родителей оказалась на Queen Mary 2. Вчера, после ужина я спешила на встречу с вами, но по пути к бару увидела его. Он тоже увидел меня и пошёл навстречу. Я добежала до туалета и спряталась в нём. Там я и встретила Монику. Она видела ужас на моём лице и спросила, не может ли чем-нибудь помочь? Я сказала ей, что меня преследует мужчина. Она предложила свой номер до решения проблем, принесла мне новую одежду, парик и косметику. Мы, как могли, изменили мою внешность. Разведав обстановку, она незаметно провела меня в свою каюту. Я рассказала ей про вас, но где вас искать мы не знали. Вы не сказали мне номер вашей каюты. Номер моей каюты вы тоже не знали. Найти вас было, практически, невозможно. Моей радости не было предела, когда я услышала объявление по радио, а затем и увидела вас.

Однако, подумал я, он ведь тоже слышал объявление и наверняка следил за местом встречи. Значит, знает, где мы находимся и где Микки. Пока он не пытался зайти в каюту. Не хочет светиться и ждёт удобного момента. Только этих проблем мне и не хватало. И всё же я чувствовал, что должен помочь Микки выбраться из этой западни. Я успокоил её, как мог, просил оставаться пока здесь и спросил, нет ли у неё его фото? Она отрицательно покачала головой, но описала его внешность, назвала имя, дату и место рождения. Я вспомнил, что мужчина похожего вида сидел в холле читального зала, когда мы встретились с Моникой. Я вышел из каюты, прикрыл дверь и услышал щелчок. Дверь заперли на замок. Номера его каюты она не знала, пришлось доставать smart. Через несколько минут я уже стучался в его номер. Ответа не было. Мне никто не открыл. Искать его на палубах было бессмысленно. Я вернулся к каюте Моники, постучал в дверь. Они открыли её и смотрели на меня глазами полными вопросов. Я изобразил сияющую улыбку и, сказав, что найти его не удалось, пригласил их посидеть всем вместе в баре. Людное место и моё присутствие не позволят ему приставать открыто. Дамам не очень понравилась эта идея, но и сидеть в каюте было не лучше. Они привели себя в светский вид, попудрили носики, и мы отправились в бар. Однако, я недооценил этого типа. Поднимаясь по трапу на верхние палубы, мы увидели мужчину, высокого, мускулистого, с широкими плечами и руками атлета. На нём были шорты и лёгкая спортивного вида безрукавка. Он стоял на верхней стороне трапа, и мимо него пройти было невозможно. Женщины вскрикнули и попятились назад. Глаза мужчины блестели, и он явно нарывался на драку. Хуже всего было то, что его правый карман курточки оттягивал пистолет. Мои рост и вес несколько уступали противнику, кроме того, он был сверху, а это тоже немаловажное преимущество. Я оставался внизу, и он начал медленно спускаться по ступеням. Как я и ожидал, в какой-то момент он прыгнул на меня. Я резко повернулся и спиной прижался к стене. Он пролетел мимо, но успел в полёте схватить меня за отворот пиджака и потянул вслед за собой. Я пытался схватиться за поручень, но он выскользнул из рук, и мы вместе покатились по полу. В узком проходе особенно не развернёшься. Первый удар я получил локтём в зубы и нос. Не очень больно, но брызнула кровь, и её вкус уже ощущался во рту. Я ударил его головой, и мы оказались в равном положении. И всё же я опоздал. Он выхватил пистолет. Раздался женский крик, но я успел размахнуться, и резко ударил его ребром ладони по горлу. Звук выстрела на мгновение оглушил меня, но пистолет он выронил. Пуля задела плечо и рубашка, пиджак, быстро впитывали кровь. Левая рука повисла, но я уже сидел на груди задыхающегося противника, и нанёс ему ещё пару ударов правой по челюсти. Скорее в пылу состояния. Необходимости в них уже не было. Он потерял сознание. К трапу уже бежали люди. Трое мужчин, одетые в одинаковые, элегантные костюмы, встали вокруг нас. Один предъявил удостоверение сотрудника службы безопасности и помог мне встать. У меня стучали зубы, дрожали руки и коленки, из раны на плече шла кровь, кружилась голова, и я еле держался на ногах. Мой противник тоже начал подавать признаки жизни, хрипло покашливал и руками держался за горло. Я указал штатским на лежавший в стороне пистолет. Они переглянулись и подняли его. Это была неплохая игрушка тридцать восьмого калибра. Появился врач с носилками и санитарами. Однако я предпочёл сам дойти до лазарета. Меня поддерживали Микки и Моника. Классный вечерок выдался, правда? Сам не ожидал, что будет так интересно. А ведь костюмчика-то у меня больше нет, подумал я. Правда, ещё остались шорты и рубашка. Ну что же, и это не плохо. В лазарете меня уложили на стол. Врач обработал раны, наложил пару пластырей и, причмокнув, сказал, что я хорошо отделался. Никаких серьёзных повреждений он не обнаружил. Предложил переночевать в лазарете под охраной, но я отказался. Охране я сказал, что мне надо переодеться, и я буду в их распоряжении через час. Они всё же настояли проводить меня, и мы всей толпой двинулись к моей каюте. Я пригласил войти всех, взял вещи и уединился в душевой комнате. Вышел я гладко причёсанный, в коротких шортах и рубашке с подвёрнутыми рукавами. Левая рука ещё плохо слушалась, но, в общем, всё было неплохо. Теперь предстояла не короткая беседа с сотрудниками безопасности. Они поинтересовались моим самочувствием и, получив ответ, приемлемо, пригласили идти за ними. Вся процессия двигалась в обратном направлении. Нас провожали любопытные взоры толпы, собравшейся поглазеть на героев приключений. Было такое впечатление, что весь лайнер собрался на бесплатное представление. Зрители стояли до самой верхней палубы. Наконец, мы вошли в служебную зону, и зрители остались внизу. Нас ввели в просторную каюту. В центре, которой, стоял большой стол, за ним с десяток стульев, по краям каюты два просторных кожаных дивана, на столе две пепельницы, цветы и пистолет. Мой противник, немного помятый, но уже явно пришедший в себя, сидел в наручниках за столом. Похоже, что свою часть истории он уже рассказал. Двое, которые привели нас сюда, остались у двери. Мужчина, сидевший за столом, и уже знавший историю и предысторию нашей драки, пригласил сесть и нас троих. Мы устроились за столом, и Микки первая хотела начать разговор. Но мужчина за столом остановил её жестом, представился, сказав, что он старший сотрудник отделения безопасности на лайнере Шон Коннор, и хотел бы ознакомиться с нашими документами. Я и Моника положили документы на стол, а Микки развела руками. Мои документы в каюте, сказала она. Её послали за документами, а мы остались развлекать Шона. Его, профессионально скучное лицо, перемещалось из стороны в сторону синхронно с взглядом, пока он внимательно изучал наши документы. Просмотрев их несколько раз, он удивлённо поднял глаза и поинтересовался, какое отношение мы имеем к мисс Онелли? Мы переглянулись с Моникой и в один голос ответили, никакого.

— Тогда зачем вы полезли в драку?

— Не поделили проход по узкому трапу. Ответил я.

— Онелли прыгнул на Mykl'a, повалил его на пол, достал пистолет и выстрелил. Сказала Моника.

— А какое отношение к этому имеет Микки Онелли?

— Мы не знаем. В голос ответили мы.

— Мистер Онелли утверждает, что вы мешали ему общаться с его женой.

— Мы никогда его не видели, и встретились впервые на злополучном трапе.

Моника кивнула в знак согласия. В этот момент вошла Микки и положила документы на стол. Шон Коннор внимательно изучил их и обратился к мистеру Онелли.

— Вы разведены с миссис Онелли?

— Да.

— Вы знали, что миссис Онелли будет на Queen Mary до посадки на лайнер в Нью-Йорке?

— Да.

— Она просила вас о встрече или о помощи после вашего освобождения?

— Нет.

— Как вам удалось пронести огнестрельное оружие на борт Queen Mary?

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— У вас есть какие-нибудь вопросы ко мне?

— Нет.

— Хорошо. Миссис Онелли, вы приглашали мистера Онелли для беседы?

— Нет.

— При посадке в Нью-Йорке, вы знали, что мистер Онелли тоже участник круиза?

— Конечно, нет! Я никогда бы не отправилась на Queen Mary, если бы знала, что он здесь!

— Как вы оказались в компании этих молодых людей?

— С мистером Stoun мы познакомились в баре и хотели вместе провести вечер. В каюте Моники я пряталась от преследований мистера Онелли, а Mykl разыскивал меня, так как я не пришла на свидание. Всё случилось, когда мы направлялись в бар, что бы провести там остаток вечера.

— Ладно, пока все свободны, кроме мистера Онелли. Мистер Онелли задержан и обвиняется в незаконном хранении и применении огнестрельного оружия на борту Queen Mary 2. Мистер Stoun, Миссис Онелли и миссис Моника, по прибытии в порт Лондона, вам необходимо будет дать письменные показания в полиции.

Мы переглянулись, встали и вышли под аккомпанемент злобного, испепеляющего взгляда Онелли.

Спустились палубой ниже и направились в бар. Народ уже разошёлся и только в баре несколько человек с интересом посматривали на нас. Я заказал три фирменных коктейля, фрукты и мы заняли столик у окна в углу. Разговор не клеился. За час мы обменялись несколькими словами и, поняли, что сегодня нам лучше всем побыть в одиночестве. Мы проводили Монику до каюты, пожелали ей спокойной ночи, и я пошёл проводить Микки. У двери её каюты мы поцеловались на прощание и расстались. К своей каюте я шёл темнее тучи.

В каюте я составил отчёт в агентство, прекрасно понимая, что за такие выходки меня могут, просто, снять с задания. И всё же его пришлось отослать. Из агентства сообщали, что встреча в Москве прошла спокойно под наблюдением неизвестных. Попытка выяснить их принадлежность не увенчалась успехом. Кроме факта слежки новостей не было, и с тяжёлым чувством вины я лёг спать. Долго крутился, уснуть никак не удавалось, и, наконец, провалился в какую-то кошмарную дремоту. Утром ни за что не хотел вставать. Да и солнышка не было. Небо заволокли тучи, море приобрело тёмный угрожающий вид и усиливалось волнение. Я встал, привёл себя в порядок, насколько это было возможно, и отправился на обед. И после обеда меня не покидало чувство тревоги. Я пошёл на верхнюю палубу проветриться, когда неожиданно почувствовал вибрацию smart'а. Как не хотелось его вынимать! Включив smart, открыл сообщение. Его текст не укладывался в голове.

— Сегодня в десять утра отделение агентства в Chicago и отделение ФСБ в Петербурге подверглись неизвестному воздействию. Сознание всех сотрудников обоих ведомств было блокировано неизвестным способом на десять минут. Вся информация обоих ведомств по теме «Flora» уничтожена, и, возможно, похищена. Никаких следов преступников обнаружить не удалось. Информация о вашей командировке никак не была связана с этой темой и никаких изменений в ней не предусмотрено. Искренне сочувствую о вашем происшествии на Queen Mary. Соответствующая информация уже в Лондоне. Серьёзных проблем у вас быть не должно. Удачи! Фрэнк Лоуэлл.

Сказать, что это был шок, не сказать ничего! Стало ясно, что в мире появилось оружие равного, которому не существует. Оружие в руках преступников, и где их искать, пока, не ясно. Я побежал в каюту и включил телевизор. Пробежался по всем каналам, ничего. Нет даже упоминания, вскользь. Возможно, что-то скажут в трёхчасовых новостях. До трёх ещё оставалось 20 минут. В дверь постучали. Я крикнул, входите, и в дверях появилась Микки. Она выглядела сказочно красивой. Ты очень занят, спросила она? Жду новостей, и показал на телевизор.

— Из-за меня у тебя столько проблем.

— Поверь, другие создают проблемы гораздо более серьёзные.

— Что-то ещё случилось?

— Пока не знаю, слукавил я, жду, что скажут в новостях.

Мы ещё поболтали о пустяках, до начала новостей. По телевизору показали много всякой всячины под названием самые последние известия, но ничего про спецслужбы. Я выключил телевизор. Мне хотелось всё обдумать, но я не хотел обидеть Микки. Тем не менее, она была столь привлекательна, что в её присутствии думать о чём-либо другом, было невозможно. Микки, как почувствовала мои колебания. Она подошла ко мне, нежно поцеловала меня, спросила тихо и ласково.

— Мы сможем встретиться после ужина?

— Да. Ты хочешь куда-нибудь сходить?

— Да. Погода явно не для прогулок. Здесь есть шикарная оранжерея. Может быть, сходим посмотреть? Моника сказала, что там очень красиво.

— Да, конечно, но ты хотела танцевать. Мы не пойдём на дискотеку?

— Сейчас я не хочу, но если ты…

— Нет, что ты, обрадовался я, и прикусил губу, поняв всю бестактность сказанного. Я хотел сказать…

Она прикрыла мне рот рукой и поцеловала.

— Я всё поняла. Мы идём смотреть орхидеи. Я буду ждать тебя в холле библиотеки.

С этими словами она вышла и тихо прикрыла за собой дверь. Я ещё слышал стук её каблучков, но мысли уже опять были в центре событий.

Если их не остановить сейчас, атомная война покажется детской забавой. Вне всяких сомнений, меня будут встречать в порту Саутгемптона. Теперь я уже кое-что знаю об их оружии. Надо связаться с Джейком. Достал smart, набрал номер. Джейк ответил быстро.

— Джейк, в каком состоянии у тебя «Oriblack»?

— В разобранном. А что?

— Меня интересует, может ли он работать?

— Он работает, но испытаний ещё не проводилось.

— Как быстро ты можешь его собрать?

— Завтра.

— Нет Джейк, он нужен мне в Лондоне завтра к трём часам дня.

— Mykl, его действие ещё не изучено, последствия воздействия на мозг неизвестны. Подходящих источников питания ещё нет. Радиус действия неизвестен. Сейчас его применение невозможно. Я понимаю твоё положение. У нас тут не лучше, но прибор пока к работе не готов.

— Хорошо, пришли мне всю, понимаешь, всю информацию по нашему прибору. Может так случиться, что уже завтра, если ни сегодня у тебя не останется ничего. Нам нужна хоть одна надёжная копия документации на прибор.

— Через пару часов всё будет у тебя.

Мы пожелали друг другу удачи, и я выключил smart. Тут же набрал код канала связи высшей защиты и попросил Фрэнка Лоуэла. Он ответил через минуту.

— Прошу прощения сэр, у меня несколько вопросов.

— Я слушаю.

— Меня интересуют детали о стирании информации в компьютерах.

— Этими вопросами сейчас занимается Крис Норт. Соединяю тебя с ним.

— Mykl, привет. Крис Норт слушает. Что тебя интересует?

— Меня интересует, как стиралась информация в компьютерах. Случайным образом, всё подряд или строго выборочные разделы?

— Mykl, я понял твой вопрос. Информация была закодирована по высшей степени безопасности, коды доступа были разделены между разными сотрудниками. Они не знали друг друга, каждый вводил свою часть кода, ничего, не зная о существовании других частей. И всё же, несмотря на все принятые меры, стёртыми оказались только файлы одной группы. И это притом, что файлы находились в разных разделах и были распределены по сети. Они знали всё. Все коды, структуру данных, их размещение и коды доступа.

— Коды доступа?

— Да, Mykl. Они знали все коды!

— Спасибо, Крис. Понимаю, что у вас там сейчас творится, и искренне сочувствую.

— Mykl, что у нас творится, ладно, а вот, что творится у русских! Кажется, они не верят нам и думают, что это наша работа. Так что с доверием у тебя могут возникнуть осложнения.

— Ладно. Разберёмся. Пока Крис, удачи, и передай, пожалуйста, трубочку Дику Постеру.

— Нет проблем.

Через минуту я услышал голос.

— Дик Постер, слушает.

— Добрый день Дик, это Mykl. У меня к тебе просьба, очень срочная. Мне нужна, как можно быстрее, вся информация о некоем Стиве Онелли. Отчёт сбрось по мейлу. Буду очень тебе признателен.

— Хорошо, сделаю, как смогу быстро. Что-то ещё?

— Нет, пока всё, удачи!

Я выключил smart, положил его в карман и задумался. Мне в голову пришла интересная идея, и Микки сегодня могла мне помочь, в её осуществлении. Итак, игра начиналась. До ужина ещё оставалось время, и я решил поговорить с Шоном. Я быстро взлетел на верхнюю палубу и попросил дежурного вызвать Шона Коннора. Он вышел минут через пять. Ветер был уже сильным, и мы с удовольствием уединились в каюте. Это была другая, маленькая скромная каюта. Шон предложил мне место за столом и, довольно, бесцеремонно разглядывал меня. Я поинтересовался, как себя чувствует мистер Онелли?

— Вы имеете к нему какое-то отношение?

— Пока нет, но хотелось бы.

— Вы бы не могли высказаться яснее?

— Мне необходимо поговорить с мистером Онелли. Я бы хотел выяснить мотивы его поведения и оценить его психологическое состояние. Мне бы хотелось устранить возможность повторения инцидента в будущем. Вы же не сможете вечно держать его за решёткой. Возможно, мне удастся убедить его прекратить преследование миссис Онелли.

— Вы разбираетесь в психологии? Вы врач?

— Я не врач, но мне приходилось изучать психологию, и, возможно, мне удастся договориться с Онелли. Согласитесь, упускать такую возможность, было бы не разумно.

— Хорошо. Завтра утром, после завтрака, вы можете встретиться с мистером Онелли, У вас будет полчаса, что бы убедить его прекратить преследование миссис Онелли. Собираетесь ли вы, или миссис Онелли, подать официальное заявление о преследовании и нападении на вас с применением огнестрельного оружия?

— Не знаю, не думаю, но точно скажу завтра, после беседы со Стивом.

Мы вежливо попрощались. Настроение у меня улучшилось, с широкой улыбкой и с удовольствием, я отправился на ужин. За окном бушевал ветер. Огромные волны океана с грохотом разбивались о борт лайнера и сливались в ритмичный грохот. Картина за бортом создавала жутковатое ощущение. Однако, Queen Mary 2, как и полагается королеве, шла спокойно, быстро и с силой, сравнимой с силами стихии, разрезала бушующие волны, стремительно приближалась к своей цели. И всё же покачивание лайнера оказалось заметным. Пока я добрался до ресторана, я качался вместе с ним и ощущения были очень интересные. Нога вставала не совсем туда, куда я пытался её поставить, и от этого походка выглядела очень смешно. В общем, я без проблем добрался до ресторана, и устроился за своим столиком у окна. Ужин показался значительно приятнее, вчерашнего, а предстоящая встреча с Микки и, вообще, казалась мечтой. Кроме того, мне нужна была её помощь для участия мистера Онелли в задуманном мною плане. Эту задумку я и собирался обсудить с Микки в оранжерее.

Как на крыльях, я летел к месту встречи. И как оказалось, Микки спешила не так резво. Я уже сидел в уютном кресле холла, а её ещё не было. Господи, неужели опять что-то случилось? И, вдруг, она показалась у входа в холл. Однако, вид у неё был, мягко говоря, не очень. Было очевидно, что она плохо переносит плавные покачивания лайнера с борта на борт. Ну что ж, прощайте орхидеи и другие красоты оранжереи. Я подбежал к ней, подхватил её под руку и предложил проводить её до каюты. Она пыталась сопротивляться, но мне недолго пришлось её уговаривать. Медленно и покачиваясь, мы поплыли к её каюте. Она позволила уложить её на кровать и стала извиняться. Говорила, что сейчас ей станет лучше, и мы, всё-таки, пойдём в оранжерею. Я сидел напротив неё, и чувствовал себя идиотом. Захотелось курить. Похлопав себя по карманам в поисках Кента, и не найдя его, вспомнил, что я бросаю курить. Во рту стало ещё противнее. Она, наблюдая мои потуги, протянула руку и сказала, что сигареты можно взять в её сумочке. На мгновение мне показалось это интересным, но, лишь, на мгновение. Вместо ответа я поинтересовался её самочувствием. Она ответила, что ей уже лучше и уже можно идти. Я успел остановить её и предложил, пока, просто поболтать. Она насторожилась, но вставать не стала. Я хотел поговорить о вас со Стивом, тихо начал я.

— Я должен тебе, кое-что, рассказать. На лайнере я тоже скрываюсь от преследования. К сожалению, я не знаю, ни своих преследователей, ни причин, по которым они это делают. Я точно знаю, что это хорошо организованная группа террористов. У них исключительно мощная электронная техника. Они уже сделали пару попыток меня убить, но пока им это не удалось. В порту Лондона они, наверняка, будут меня ждать, и повторят свою попытку. Ускользнуть от них незамеченным будет очень сложно. И всё же у меня есть план, как это можно сделать. Для этого мне нужна ваша со Стивом помощь.

— Но, что ты натворил, и почему тебя хотят убить?

— Я ничего не натворил. Это террористы, а я стал невольным свидетелем их преступлений. Они уже убили моего друга и теперь охотятся за мной. Они не успокоятся, пока не достигнут цели.

— И чем же мы со Стивом можем тебе помочь?

— Дело в том, что они тоже не знают точно, как я выгляжу. У них есть несколько фотографий, в том числе и моя, но кто им нужен из этих нескольких, они не знают. Кроме того, они понимают, что я могу попытаться изменить внешность. В порту Нью-Йорка я прошёл на борт лайнера в форме портового рабочего. Теперь уже они, конечно, догадались об этом, и будут внимательно следить за портовыми рабочими на причале в Лондоне. Мне нужно, что бы Стив переоделся в форму рабочего Нью-Йорка, она, конечно, отличается от формы английских рабочих, и всё же он должен попытаться, под прикрытием твоего багажа, «незаметно» покинуть порт.

— Неужели ты думаешь, мне удастся уговорить Стива на такую авантюру? К тому же видеть его, а тем более находиться рядом с ним, мне противно, да и не безопасно. Ты забыл, он же хочет меня убить.

— Микки, успокойся. Переговоры со Стивом я беру на себя. Причинить тебе вред он не сможет. У него больше нет оружия, и он уже понял, что ему грозит новый срок. Не думаю, что он очень хочет обратно в тюрьму. Поверь, он будет вести себя тихо, как ягнёнок. Разрешение на беседу со Стивом у меня уже есть. Мы поговорим с ним завтра утром, сразу после завтрака.

Она задумалась. Ей явно не нравилась вся эта затея.

— Не понимаю, а я-то тебе зачем? Вполне достаточно, что бы Стив согласился, а мне-то, собственно, что делать?

— Микки, уговорить его без тебя, будет, практически, невозможно. Кроме того, Стив не может сойти с лайнера и убежать с причала. Мне нужно, что бы это был постепенный, оправданный действием, процесс. Мне нужно время для наблюдения. Перемещение твоего багажа до стоянки такси, сделает его поведение оправданным. Просто, в последний момент он сядет в такси вместе с тобой. До отеля я буду ехать за вами, и никакая опасность вам не угрожает. В отеле вы снимете два разных номера, однако ты, незаметно, покинешь отель и переедешь в другой. Он не сможет тебя найти. Попроси, что бы твои вещи поместили в камеру хранения отеля. Мы заберём их позднее.

— И что потом?

— Потом, как я понял, никаких серьёзных планов у тебя не было. Предлагаю пока, что бы ты отдохнула немного в Женеве. Я куплю тебе билет на самолёт и помогу с багажом. А там ты сама решишь, что делать дальше.

— Ты полетишь со мной?

— Нет, лететь с тобой я не смогу, но, если ты не возражаешь, мы сможем встретиться в Женеве через несколько дней.

— И всё это время я буду одна?

— Во первых недолго, а во вторых, Женева очень красивый город. Потом ты сможешь поделиться со мной своими впечатлениями.

— А если я решу остаться с тобой?

— Пока ничего определённого сказать не могу, но в Женеве мы можем обсудить и этот вопрос. Ты согласна?

— От твоих разговоров у меня даже голова перестала кружиться. Как я понимаю, у меня есть время подумать до утра? Ты собираешься уходить?

— Нет. Если ты не против, я заказал бы что-нибудь в каюту, и мы прекрасно можем провести время здесь.

— Нет. Мне уже лучше и мы вполне можем отдохнуть в баре или на свежем воздухе около бассейна.

Она, действительно выглядела значительно лучше, и я согласился. Ветер постепенно стихал, волнение океана уменьшилось. Лайнер опять приобрёл устойчивость. В баре мы заказали коктейли, фрукты, шоколад и прихватив всё это отправились под навес на кормовую палубу. Там ветер был тише, а вид и воздух восхитительны. На палубе никого кроме нас не было, и никто не мешал нам наслаждаться обществом друг друга. Коктейль, фрукты и шоколад оказались очень кстати. Далеко за полночь я проводил её до каюты и вернулся к себе. Все метки оставались нетронутыми. Уже сегодня днём лайнер прибудет в Лондон. Я начинал понимать, что моё спасение в увеличении сферы общения. Я должен общаться с максимально широким кругом людей. Следить за всеми невозможно. Они будут вынуждены делать множество фотографий. А в этом море нетрудно и затеряться. Мой козырь в том, что они не знают кто я, связной или исполнитель. Моя задача, не дать им возможность вычислить исполнителя. Этот козырь надо разыграть на все сто! С этими мыслями я и заснул, как младенец.

Рано утром меня разбудил яркий луч солнца. Я хорошо выспался. До завтрака ещё оставалось время. Я привёл себя в порядок и пошёл размяться в спортзал. Интенсивные занятия на тренажёрах, быстро привели мои мышцы в хорошее состояние. Контрастный душ и жёсткое полотенце добавили тонус мышцам. Информация из агентства о Стиве была вполне приемлемой. Теперь у меня было, что ему предложить. В самом хорошем расположении духа, я быстро позавтракал и отправился на встречу со Стивом. Шон уже ждал меня в служебной зоне. Стив не в лучшем настроении, предупредил он. Это не важно, ответил я, и мы пошли к камере. Шон открыл её, и я вошёл к Стиву. Привет, сказал я. Да пошёл ты…, проворчал он и отвернулся. Я выждал паузу и начал разговор.

— Ты здесь неплохо устроился.

Никакой реакции.

— У меня есть способ улучшить твоё настроение. Мне нужна твоя помощь. Небольшая услуга, и все обвинения с тебя будут сняты. В этом случае мы не делаем заявления в полицию, и на тебе останется только незаконное хранение оружия. Я разговаривал с Микки. Она согласна. Тем более, что мне нужна Ваша совместная помощь. В некотором роде мы собратья по несчастью. Я вынужден скрываться от преследования.

Стив повернулся ко мне и с интересом посмотрел в мою сторону.

— Если я соглашаюсь, Микки остаётся со мной?

— Только на время совместной работы. И потом ты должен оставить её в покое, если хочешь вернуться к нормальной жизни. При условии, что всё пройдёт удачно, я бы мог помочь тебе найти работу.

— Без Микки у меня не может быть нормальной жизни, и мне всё равно где я буду, в тюрьме или на свободе.

— На свободе ты сможешь проявить свои лучшие качества и, в случае впечатляющих результатов, без насилия и преследований, снова привлечь её внимание. Кто знает, как оно там сложится. Сейчас тебе надо, прежде всего, заняться собой, и здесь я бы мог оказать тебе небольшую поддержку. Хочу сразу тебя предупредить, услуга может оказаться очень опасной.

Последняя фраза, по-моему, оказала решающее действие.

— Я могу погибнуть?

— Ну, в общем, не всё так серьёзно, но, теоретически, это возможно.

— Что я должен делать, в чём заключается риск и кто ты такой, чёрт тебя побери?

— Ты должен будешь переодеться в костюм портового рабочего Нью-Йорка, и, неспеша, перенести вещи Микки до стоянки такси. Затем, в последний момент, вскочить вместе с ней в машину. Вы снимете два отдельных номера в отеле. Подниметесь в свои номера, и ты позвонишь мне. В принципе, на этом твоя работа будет закончена, если не будет никаких осложнений. Если что-то пойдёт не так, ты звонишь мне, и мы решаем, как быть дальше. Риск заключается в том, что за вами могут наблюдать вооружённые люди. Их поведение предсказать невозможно, но не видно никаких причин, для применения ими оружия. Много знать обо мне тебе не нужно, но всё же, я рассказал ему версию, которую уже знала Микки. Сомневаюсь, что он в неё поверил, но возможно, так оно было и лучше. В некотором роде, мы с Микки…, ну ты понимаешь. Хотя, решает всё она и всё ещё в твоих руках, я не собираюсь вставать между вами. Но имей ввиду, решение будет за ней, а не за тобой.

— Мне вернут оружие?

— Нет. И о нашей договорённости никто не должен знать. Если всё произойдёт, как мы договорились, я дам тебе адрес в Нью-Йорке, где тебе предложат неплохую работу.

— И на всё время выполнения услуги я буду вместе с Микки?

— При условии, что ты не будешь к ней приставать. Будешь хорошо себя вести, и ваше общение закончится в гостинице.

— Могу ли я защищать её в случае опасности?

— Только как джентльмен и только в случае, если ей будет грозить опасность.

— Хорошо. Я согласен. Где, как и когда я могу приступить к работе?

— Прямо сейчас. Сейчас тебя выпустят, ты приведёшь себя в порядок в своей каюте и зайдёшь ко мне за костюмом рабочего. После того, как лайнер причалит и подадут трап, ты подойдёшь к каюте Микки, не вздумай туда заходить, возьмёшь её вещи. Что делать дальше, ты уже знаешь. Учти, ты постоянно будешь в поле моего внимания. Любая попытка нарушить договорённость мгновенно приведёт к твоему аресту.

— Ладно, ладно, я всё понял. Сказал же, согласен. Я ж не ребёнок, и всё понимаю. Судя по всему, гарантий не предусмотрено?

— Единственной настоящей гарантией будет твоё разумное поведение. На дурака ты не похож. Даю тебе хороший шанс. Не упусти его!

Я позвал Шона, и мы вышли из камеры. Не успел я открыть рот, Шон опередил меня.

— Я слышал ваш разговор, но не представляю, как ты собираешься его освободить, да и кто ты такой?

По манере речи, я легко определил, что Шон американец.

— Достав smart, и набрав номер Питера Байерта, я кратко объяснил ситуацию и попросил оказать помощь. Шон внимательно слушал наш разговор, и когда взял трубку, с почтением произнёс: «Шон Коннор, старший агент службы безопасности Queen Mary 2». Через минуту он выключил smart, и вернул его мне.

— Мне надо связаться со своим начальством.

— Нет проблем.

Мы прошли в каюту. Он снял трубку телефона, назвал себя и сказал, что хотел бы идентифицировать номер и подтвердить полномочия владельца. Через пару секунд он назвал, довольно, длинное число. Примерно, через минуту, хмыкнул и положил трубку.

— Ваши полномочия подтверждены. Распишитесь в журнале и можете его забирать.

Мы быстро покончили с формальностями и вместе со Стивом вышли из служебной зоны. На палубе ниже мы разошлись, и каждый пошёл в свою сторону. Я бежал к Микки, рассказать ей, что игра началась. Она ждала меня с нетерпением и сразу открыла дверь на мой стук. Бросилась мне на шею, и мы, несколько, отвлеклись от дела, занятые поцелуем. Оторвавшись друг от друга, сели на кровать, и я рассказал ей о договорённости со Стивом. Было видно, что она побаивается, но обещала ни на миллиметр не отступать от наших договорённостей. Тем временем лайнер, медленно и грациозно приближался к концу своего путешествия. Мы сидели, обнявшись, молча, и думали, что более сказочного круиза у нас уже никогда не будет. Я нежно отстранился, ещё раз поцеловал Микки и вышел. Мне оставалось навестить Монику и поблагодарить её за помощь. Быстро разыскав нужный мне номер каюты, застал её собирающей и укладывающей вещи. Подождал, пока она справится с этим нелёгким делом, и помог ей застегнуть разбухшие чемоданы. Положил на столик пять сотенных бумажек, ещё раз поблагодарил её и хотел выйти. Но она окликнула меня. Я вернулся и вопросительно смотрел на неё. Очень неуверенно, она обратилась ко мне.

— Я знаю, в Лондоне у вас никого нет, а у меня свой небольшой домик, не очень далеко от центра. Мне было бы приятно, если бы вы погостили у меня немного. Я хороший гид, знаю город, его историю и хорошо готовлю.

Её предложение было очень трогательным и добрым. Она дала мне свой адрес и номер телефона. Я тоже оставил ей номер своего smart'а. Мы мило, как старые друзья, улыбнулись друг другу и я направился к себе в каюту собирать свой небогатый скарб. Пока всё шло, как надо. Насвистывая любимый мотивчик, я открыл дверь каюты и меня, как ударило током. В каюте кто-то был. Всё лежало, как и раньше, и всё же некто всё аккуратно просмотрел, стараясь не изменять положения вещей. Все метки были оборваны. Обыск был тщательный и профессиональный. Настроение улетучилось, как не было. Собственно я ничем не рисковал. В каюте не было ничего ни ценного, ни интересного для взломщика. Правда, он видел костюм портового рабочего. Проникнуть в каюту мог один из трёх. Стив, непонятно зачем. Охотники за «flora». Тогда почему они не делали этого предыдущие пять дней? И последнее. Возможно, что это служба безопасности Queen Mary 2. Именно у них мог появиться интерес и повод в последний день круиза. И всё же кто, и чем это мне грозит? За этими размышлениями совсем потерялось ощущение времени. В дверь постучали. Я вздрогнул. Кто бы это? Медленно встал и приоткрыл дверь. Это был Стив. Лайнер уже причалил, и он пришёл за комбинезоном. Мне он был чуть великоват, а для него оказался в самый раз. Я пожелал ему удачи, и он пошёл к каюте Микки. Меня не покидали опасения за Микки. Не сглупил бы Стив и не принялся за старое, но проверять его, уже не было времени. Все мысли сосредоточились на вариантах, как заманить в ловушку своих врагов. Один из вариантов, воспользоваться приглашением Моники, но очень не хотелось подвергать её опасности. Воспользоваться услугами агентства я не мог. Враг мог контролировать их действия, и мой интерес сразу стал бы известен преследователям. Однако же, никто не знал, что на берегу Женевского озера был участок земли с домиком моего друга. Домик сейчас пустовал. Он предлагал мне занять его в любое время и отдохнуть на берегу прекрасного озера. Но не тащить же их за собой в Женеву! Инициатива. Нельзя отдать им инициативу. Их действия всегда должны отставать. Их надо поддерживать в постоянном состоянии дезориентации. Я понял, что без помощи Шона мне не обойтись. Собрав свой нехитрый скарб, я пошёл на верхнюю палубу в служебную зону и попросил дежурного вызвать Шона Коннора. И тут же увидел его сам. Шон, в компании ещё нескольких мужчин, намеревался покинуть борт корабля. Он увидел меня, мои жесты и подошёл.

— Вы что-то хотели?

— Да, Шон. Мне необходима ваша помощь.

— Мы покидаем лайнер, и я не понимаю, чем бы мог вам помочь?

— Мне тоже надо покинуть лайнер, как можно быстрее и, главное, не привлекая внимания лишних глаз.

— Но как вы себе это представляете?

— Мне нужна ваша помощь и возможно ваши предложения. Самому мне не решить эту проблему.

— Вы опасаетесь кого-то на берегу?

— Да, у меня есть основания полагать, что на берегу мне грозит серьёзная опасность.

— Хорошо. Я не знаю, кто вы, но ваш статус и полномочия подтверждены на самом высоком уровне. Я попробую помочь вам. Идёмте.

Друзей он попросил немного подождать. Сказал, что возник один вопрос. Его решение минутное дело, и затем он будет рад снова присоединиться к компании. Мы прошли в его каюту. Он смерил меня взглядом, открыл дверцу шкафа, достал рубашку, китель, брюки, фуражку, протянул мне и добавил, у вас минута. Не будут же они ждать вечно. Осмотрев себя в зеркале, я улыбнулся. Вот уж никогда не думал, что этот простенький костюмчик так хорошо сидит. Шон тоже улыбнулся и саркастически заметил;

— Не радуйся так, это не твой. Пошли.

Мы вышли на палубу, вся компания, увидев меня, присвистнула, это после-то шортов и маечки. Шон махнул рукой, и мы спустились на нижнюю палубу. Народ ещё толпился у выходного трапа. Дети, чемоданы, родители на повышенных тонах объясняли чадам, как надо жить. Суета, носильщики. Я внимательно осмотрел толпу, но ни Стива, ни Микки не увидел. Волнение усиливалось. Наша команда повернула к другому борту. Там оказался специальный, служебный трап. Внизу ждал небольшой катер. Мы быстро спустились и разбрелись по палубе, я же решил заглянуть в кубрик. Из окна кубрика был хороший обзор, да и я не бросался в глаза. Затарахтел мотор катера, он развернулся и пошёл к самому дальнему концу пирса, где находилась служебная зона порта. Как только катер обогнул лайнер, открылся вид на причал и тут я увидел Стива и Микки. Далековато. Жаль, не было бинокля. Они стояли на стоянке такси. Стив был обвешан чемоданами, но выглядел довольным, хотя и проявлял нетерпение. Постоянно крутил головой, как будто кого-то ждал или искал. Заметить наблюдателя я не надеялся, и всё же пристально ощупывал взглядом всё видимое пространство причала. Катер причалил и мы с шумом, шутками и, размахивая руками, вывалились на берег. Шон передал мне записку. В ней были телефон, адрес и время. Я кивнул ему в знак благодарности. Неспеша, вместе со всей компанией, мы направились к проходной. И тут оказалось, что у меня нет пропуска. Шон всё понял, улыбнулся, показал на проходную и сказал;

— Не волнуйся, проблем не будет.

Я был ему очень признателен, хоть и не знал, как выразить свою признательность. Возможно деньгами? Но как-то неудобно совать их ему в руки. И тут Шон меня выручил. Это представление тебе обойдётся в три сотни зелёных. Я улыбнулся во весь рот, от ушей до ушей, и с удовольствием отсчитал ему три новеньких купюры.

— У меня такое впечатление, что ты в затруднительном положении. Могу предложить машину до вечера. Вернёшь по тому же адресу.

— Огромное спасибо. Даже не знаю, как вас и благодарить.

— Ну, во первых, благодарность уже лежит у меня в кармане. Я не первый год работаю в системе охраны, а раньше, десять лет, работал в агентстве. Таких, как ты, чую за версту. Да и способ, каким ты представился, не вызывает сомнений в твоей принадлежности. А, судя по твоим шортам, с учётом того, что ты в Лондоне, и не горишь желанием сойти по трапу, как все, дела твои совсем плохи. Потому и предложил помощь.

— Буду тебе ещё более признателен, если и все свои соображения, ты оставишь без внимания или ещё лучше, просто забудешь о них.

— Нет проблем. Собственно я тебя никогда и не видел. Будь здоров.

За проходной он вручил мне ключи от машины, и мы расстались. Конечно, это не мой Hammer, но его Land Rover мне тоже понравился. Машина шла тихо, ровно и легко. Как раз в этот момент я заметил, что Микки садится в такси, а Стив укладывает её багаж. Затем он быстро прыгнул на сиденье рядом с водителем. Сначала я подумал, что он хочет угнать такси, но вспомнил про левостороннее движение и успокоился. Такси быстро отъехало от стоянки, и я уже хотел увязаться за ним, как увидел автомобиль, отъехавший вслед за такси с противоположной стороны улицы. Итак, кажется, клюнули. Но теперь Стив, и, главное, Микки, были в опасности. Мне очень хотелось поближе рассмотреть наблюдателя, но пришлось притормозить. Ведь он мог быть и не один. Пропустив несколько машин вперёд, и не увидев ничего интересного, я догнал их, и на перекрёстке остановился рядом с Mercedes'ом, в котором сидел преследователь. Он мне не понравился. Здоровый тип, ручищи с боксёрскую перчатку, маленькие глупые глазки, и всё его внимание было приковано к такси. Похоже, он был один. Это плохо. А где же профессионализм? Техника, смена людей и машин? Что-то тут не так. В Нью-Йорке и Chicago они следили посерьёзнее. Сфотографировал это чудовище, на память, и пропустил его вперёд. Движок у мерса серьёзный, ушёл с места, как улетел. Так гуськом мы и добрались до Hilton отеля. Свой Rover я остановил напротив входа. Так, что бы через стекло дверей видеть администратора. Стив и Микки оформляли заявку. Мордоворот тоже зашёл и уселся читать журнал. Я видел, как служащий отеля отнёс вещи в камеру хранения, а Микки со Стивом под руку пошли к лифту. Интересно, помирились или пытаются хорошо играть. Подумал я. Они уехали на лифте, а чебурашка остался читать журнал. Но недолго. Уже через минуту он направился к телефону, а ведь наверняка есть мобильник, набрал номер, вот чёрт, не видно какой, с минуту поговорил, повесил трубку и опять уселся читать журнал. Похоже ситуация накаляется. Я корил себя, что не записал номер мобильника Микки. Но она позвонила сама. Я сказал, что в номере оставаться опасно. Надо быстро уходить и ей и Стиву. Но, только не через главный холл. Попробуйте выйти через запасной выход. Быстрее, иначе и его могут перекрыть. Но выходите по одному. Пусть Стив позвонит мне вечером. Предупреди его, что за ним хвост и ситуация очень опасная. Я жду тебя у запасного выхода на Lend Rover'е. Дверца будет открыта, прыгай сразу. Тихо зашелестел мотор, и я медленно подъехал к запасному выходу за углом огромного здания отеля. Только приоткрыл дверцу, как в кабину юркнула Микки. Дверца захлопнулась. Я решил вернуться на своё место наблюдения, но отъехал немного дальше от входа. И вовремя. Ко входу в отель подкатил микроавтобус Ford Transit. Из него выскочили трое, и ещё двое остались в форде. Двое побежали к запасному выходу, а третий подошёл к администратору. То, что произошло в следующий момент, невозможно себе даже представить. Все, кто находился в холле, кроме приехавших на форде, в одно мгновение превратились в зомби. Их движения стали медленными, абсолютно бессмысленными. Мужчина схватил журнал регистрации, записал что-то на стикере, и вдруг всё опять вернулось к нормальному состоянию. Всё это происходило в течение не более двадцати, тридцати секунд. Мы с Микки, ошалелыми глазами, наблюдавшие всё это, переглянулись, оба находились в состоянии шока. Стива нигде не было видно.

— Ты передала ему, что нужно срочно уходить?

— Конечно. Он сказал, что через минуту идёт за мной.

Мы подождали ещё минут пять. Стив так и не появился. Ждать дальше было нельзя. Мы только что были свидетелями их возможностей. Если они добрались до Стива, значит, Шону грозит смертельная опасность. На smart'е набрал его номер. Слава богу, он ответил.

— Шон Коннор, я слушаю.

— Шон, это Mykl, с лайнера. Срочно, как можешь быстрее, собери самые необходимые вещи и прояви все навыки, которые получил в агентстве, скройся, как мышь в норе. Никто не должен знать, где ты. Я позвоню тебе при первой возможности. Никому, ничего не говори! Даже не пытайся воспользоваться услугами агентства, служб безопасности или полиции. Увы, сейчас они тебе могут только навредить. Сделай в точности всё, как я сказал. Поверь, от этого может зависеть твоя жизнь!

— Ничего не понял. Но сделаю, как ты сказал. Собственно этому меня и учили много лет, надеюсь, получится, и жду объяснений.

— Шон, я позвоню при первой возможности. Пока. Удачи тебе!

— Взаимно. Пока.

В трубке фоном я слышал не совсем трезвые голоса, да и Шон мне показался не слишком адекватным. Только бы Шон не сглупил и сделал всё, как я сказал.

Мне нужна была новая одежда. Нам надо было отдохнуть и перекусить. Мы зашли в магазин, купили всё необходимое мне и Микки. Старые шмотки бросили в ящик для мусора, прямо там же. Микки предложила снять номер в отеле. Заманчиво конечно, но мне показалось это слишком рискованно. Я вспомнил предложение Моники, и тут же понял. Что ей тоже может грозить опасность, если у Стива проблемы. С другой стороны, если Стиву удалось ускользнуть незамеченным, то ниточка к нам, обрывалась. У Стива был номер моего smart'а. И он мог попасть в их руки. Никаких звонков на smart не было. А ведь позвонив, они ничем не рисковали. Но звонков не было. Других способов вычислить меня, у них пока нет. Итак, Моника последнее звено в цепи. Надо ехать к ней. Кто быстрее. Всё решало время. Набрал номер Моники. Только бы она ответила. На четвёртом гудке сняли трубку. Оказалось, что это автоответчик, мать его. Ура, на карточке с обратной стороны, номер мобильника. Набираю, жду, есть ответ.

— Моника, Моника. Почти кричу я в трубку. Ни в коем случае не ходи домой. Мы с Микки встретим тебя, где ты скажешь и всё объясним. Где ты сейчас?

— Я у друзей, недалеко от своего дома. Я говорила тебе, где это. Давай встретимся в Макдоналдсе, это напротив моего дома.

— Хорошо. Мы недалеко от Hilton отеля, как долго до тебя ехать?

— Примерно час, полтора, ты легко найдёшь мой район на карте или по GPS, если он есть в машине. Вспомни, я показывала тебе свой район.

— Ок.! Мы едем. Я в тёмно зелёном Lend Rover. Номер…, сейчас скажу.

— Микки, посмотри документы в бардачке. Какой у нас номер?

Микки быстро нашла номер, и я передал его Монике. Мы были чуть-чуть впереди врага, но это везение могло очень быстро кончиться. Осталось пустяк. Надо взять билеты на самолёт до Женевы и временно следы моих спутниц будут потеряны. Мне же ещё предстояло всё обдумать и взвесить. В ближайшем агентстве по продаже авиабилетов, мы забронировали два билета до Женевы и один до Парижа. Ближайший рейс до Женевы в семь пятнадцать вечера, до Парижа в девять вечера. До вылета в Женеву оставалось ещё пять часов. Мы снова сели в машину и помчались на встречу с Моникой. Нужный Макдоналдс нашли быстро. Моника, уже с нетерпением ждала нас. Никаких вещей при ней не было. Только маленькая женская сумочка. На вопрос при ней ли документы, она ответила, что не расстаётся с ними никогда. Моим восторгам не было предела. Время шло нам на встречу. Не мешкая, мы рванули в аэропорт, когда я заметил уже знакомый нам Ford. Ничего хорошего это не предвещало. Всё зависело от того, как быстро они догадаются, что Моника улетела. А ведь у них только словесный портрет Моники, со слов Стива. Может быть разумнее переждать в Лондоне? Да и как-то надо выручать Шона. Мы всё ещё крутились по окраинам Sautgempton'а. Было очевидно, пока мы в машине, о которой им ничего не известно, стоп. Могут ли они идентифицировать машину Шона? В принципе да, но они не знают, что их жертвы связаны именно с этой машиной. Если они не найдут Шона, он ведь мог и сам уехать на своей машине. Будут ли они пытаться найти машину или решат устроить ему засаду? Это вопрос. С другой стороны, если не выкупить билеты, они узнают, что мы остались. Если выкупить и не лететь, то же самое. Что же делать? Как можно быстрее снять заказ, это единственный выход. Пока Моника болтала с Микки в машине, я позвонил и отменил бронь на билеты. Итак, теперь надо найти Шона. Я набрал его номер, и Шон ответил, практически, сразу. Голос у него был очень взволнованный, и, мне показалось, он был напуган. Однако, напугать такого человека не просто. Должно было случиться что-то очень серьёзное, что бы так изменить голос этого человека.

— Mykl, привет, ты где, и что, вообще, происходит?

— Шон, спокойнее. Мы хотим тебя встретить и забрать, но не знаем где ты. При встрече я всё попробую объяснить, хотя не уверен, что сам понимаю, происходящее. Вместе может быть и разберёмся. Где тебя можно забрать? И ради бога, без хвоста.

Я недалеко от своего дома. Адрес у тебя есть. Там спросишь отделение полиции. Я буду ждать тебя на полицейской стоянке.

— Шон, умоляю, не подходи ни к кому близко и тем более, держись подальше от друзей и знакомых. Иначе у них могут быть очень большие проблемы.

— Спасибо, уже догадываюсь. Ладно. Встретимся, поговорим. Я жду вас.

— Едем Шон, как могу быстро.

Моника, просто молодец. Она показывала дорогу, и мы быстро домчались до полицейского участка, где нас встречал Шон. Я не стал уступать ему место за рулём, да он и не рвался управлять машиной. На него было страшно смотреть. Его всего трясло. А парень он был, явно, не робкого десятка. Зато теперь мы были все вместе. Опасность, конечно, не стала меньше, но теперь и мы могли подумать об ответном ходе. Прежде всего, надо было передохнуть, поесть и обсудить всё происшедшее. Моника предложила ехать в сторону большого Лондона, и там по дороге перекусить и отдохнуть в одном из придорожных мотелей. Идея мотеля была не плоха, но мне не хотелось, что бы он был у дороги. Мне вспомнился мотель, в котором остановился Саша перед своей последней встречей. Мы взялись изучать карту, и тут меня как кольнуло, ведь наш противник будет думать так же. Наоборот, нам нужен большой шикарный отель. Именно там нас меньше всего будут ждать. Шон скривился и отполз от карты. Очень скоро я понял почему. Всего не набиралось и десятка отелей. Мы с сожалением обменялись взглядами и рванули в большой Лондон. До него было около двух часов езды. Там мы могли быть в относительной безопасности. Микки с Моникой сразу предложили Hyatt Regency, но Шон предложил альтернативный вариант The Westbury Mayfair и дамы любезно согласились. Я тоже был не против. Шикарный, относительно небольшой отель, в стороне от центра и не далеко от него. Машину припарковали в паре кварталов от отеля. С местами проблем не было. Отсутствие багажа объяснили тем, что путешествуем налегке. И нигде не задерживаемся. Микки сняла номер с Моникой, а мы с Шоном сняли другой. Я и Шон, по очереди, приняли душ, немного расслабились не без помощи виски, который оказался в баре и, как договорились с дамами, через полчаса, встретились в ресторане отеля. Все выглядели немного посвежевшими, хотя и уставшими. Официант был удивлён и обрадован обилием заказанных блюд. Кроме того, мы с Шоном заказали виски, а дамы предпочли вино. Пара часов пролетела незаметно. На улице уже горели фонари. Всех клонило ко сну, и мы под шутки, потихоньку, разбрелись по номерам. Стараясь не привлекать внимание Шона, я разложил датчики движения везде, откуда могла прийти опасность. Все они связаны с моим smart'ом, который лежал у меня прямо под ухом. Ночь прошла спокойно. Значит, не всё могут короли. Утром мы привели себя в порядок, и ждали появления наших дам. Видимо, стресс и вино повлияли на них сильнее, чем на нас виски. Я предложил Шону рассказать, что случилось у его дома, пока мы ждали дам. Он как-то весь напрягся, но начал рассказ.

— Как только мы расстались на причале, друзья предложили подвести меня домой. Мы все живём недалеко друг от друга. Наша служба снимает там небольшой коттеджный городок. Пока мы находимся на службе, у нас нет проблем с жильём. А мой постоянный дом в Америке, в Мэдисоне. Это миль двести от Chicago. Там у нас с отцом свой домик на берегу озера. Места очень красивые, тихие. Рыбалка, лодка, мясо на костре и красивейшие закаты. Мы любим с отцом проводить время на озере. Моя мать умерла, а жена не захотела ждать мужа, который большую часть времени проводил в командировках. Она меня бросила. Детей мы так и не завели. Я люблю путешествовать, люблю море, друзья по агентству помогли, вот и устроился на Queen Mary 2.

В городке мы разбрелись по своим коттеджам, но, знаешь, после плавания, как-то неохота сидеть одному, вот мы и собрались через часик в местном баре. Ну, как бы, давно не виделись. Заказали пиво, сосиски, рыбу, болтали о происшествии с тобой, Стивом, как вдруг кто-то заметил подкативший Ford Transit. Он сразу мне как-то не понравился. Да и ещё твой звонок вспомнил. Я встал и отошёл в дальний угол за телефонную будку около туалета. Из Ford'а вышли трое. Я хорошо разглядел и запомнил лица всех. Стоят передо мной, как фотографии. Двое обычные мордовороты, а третий нет. Третий, это ходячий интеллект, похож на араба, но не араб, скорее афганец или пакистанец. Я встречался с такими. Холодный взгляд умных, жестоких глаз. Этот ничего не сделает просто так. Он оглядел всех и спросил, кто из них Шон Коннор. Все молчали. Стало ясно, что драки не избежать. Ребята у нас все не хилые и размяться никогда не против. Да и по числу нас было побольше. Только вот драки-то и не получилось. Тот, что поумнее, достал из под пиджака какую-то хреновину. По виду она напоминала крупный, размером шире руки, толстенький, блестящий кастет. Я чуть не рассмеялся. С этой-то железякой, против наших ребят, да он с ума сошёл. Но то, что произошло дальше, уже было не до смеха. Эта штуковина начала светиться, очень слабым, неприятным, голубоватым светом. Двое, которые пришли с ним надели на головы какую-то шапочку. А вот наших ребят скрутило. На них невозможно было смотреть. Этот ублюдок повторил вопрос. Ответили все, разом, даже не пытаясь ни врать, ни обманывать. Я понял, что пора смываться. В одно движение я рыбкой, мягко и бесшумно перелетел окно в туалете и оказался на заднем дворе бара. Я знал, что чуть левее есть люк в погреб. Сам люк был вентиляционным, но выглядел как канализационный. Из погреба был выход в жилое помещение хозяина бара. Я скользнул в этот люк, тихо прикрыл его, и вовремя. Тут же на задний двор влетели те двое громил, но увидели только хозяйку, жену хозяина бара, она выскочила на шум, думала, что случилось. Эти гады схватили её за волосы и требовали сказать, где я. Она, конечно же, ничего не знала, и ничего не могла сказать. Они били её головой об стену, пытаясь получить ответ. Она, вся истекающая кровью, и уже не подававшая признаков жизни, просто болталась у них в руках, а они всё продолжали уродовать уже мёртвое тело, задавая свой дурацкий вопрос. Было видно, что этот процесс доставлял им удовольствие. Это продолжалось, пока не появился третий. Он что-то коротко приказал им, и они бросили уже давно безжизненное тело на землю. Поражала силища, которой обладали эти монстры. Они поднимали и трепали тело несчастной женщины, как тряпочную куклу. Во всём этом было что-то совершенно неестественное. Ни один человек на свете не мог бы проделать такое. Когда они вернулись в свой Ford и уехали я, онемевший от ужаса, зашёл в бар. Мои друзья и хозяин бара катались по полу, корчась от боли и держась за голову. Я вызвал скорую и полицию. Они приехали быстро, но помочь ничем не могли. Всех увезли в больницу, но очень сомневаюсь, что им смогли помочь. Я ещё был под впечатлением случившегося, когда Ford вернулся. Из него никто не вышел. Они из окон наблюдали за врачами и полицейскими, а я не мог ничем привлечь внимание полиции. Онемевший и обездвиженный от страха, стоял в стороне, и ничего не мог сделать. Минут через пять Ford развернулся и уехал. Он так и не привлёк ничьего внимания. Я один понимал, что бандиты уходят, стоял, плакал, и ничего не мог сделать. Мои брюки были мокрые и грязные. Один из полицейских, видя моё состояние, проводил меня до дома и помог забраться в душ. Сколько я пробыл там, не знаю. Из состояния шока меня вывел твой звонок. Ну, а дальше ты всё знаешь.

Шон уже перестал рассказывать, а я всё ещё сидел с каменным лицом, не в состоянии понять или даже поверить в то, что сейчас только что услышал. У меня предательски дрожали руки. Шон тоже стучал зубами, похоже, даже не замечая этого. Да, впору было идти в душ обоим. Наше оцепенение прервал осторожный, специальный стук в дверь. Это пришли Микки и Моника. Наш вид, видимо, произвёл на них впечатление. Улыбки мигом слетели с их лиц, сменившись озабоченным и немного испуганным выражением лиц. Что случилось ещё, спросили они? Я быстро закрыл дверь на замок, и предложил дамам присесть. Атмосфера была неприятная, надо было решать, что делать дальше. Начинать пришлось мне.

— Шон рассказал, что случилось, когда я позвонил ему вчера. Впечатление очень гнетущее. Там погибли люди. Пока точно неизвестно, сколько человек, но то, что погибла, как минимум одна женщина, сомнений нет. Возможно, что погибших гораздо больше. С нами не шутят. С другой стороны, им нужен только я. Уже через пару дней вы их интересовать не будете. И вам не будет угрожать никакая опасность. Нам пора расставаться. Шон отвезёт вас в аэропорт, и вы летите в Швейцарию. Некоторое время поживёте по адресу, который, из соображений безопасности, получите уже в Женеве. Мой телефон есть у всех. Не страшно, если он попадёт в чужие руки. Так что не пытайтесь его защищать. Можете передать его любому, кто проявит к нему интерес. Шон не новичок в таких делах, и обо всём позаботится. Вот, кажется и всё. Ты согласен Шон?

— Да, в принципе, согласен. Я сделаю всё, как договорились, и позвоню тебе.

Я отсчитал ему деньги на расходы, и мы пожали друг другу руки на прощание. Дамы совсем скисли. Что бы хоть как-то подбодрить их, я предложил всем вместе перекусить перед прощанием. Мы спустились в ресторан, заказали на завтрак яичницу с беконом, соки, фрукты и немного шоколадных конфет. Разговор, как-то не клеился, но настроение немного улучшилось. Завтрак прошёл тихо и, закончив с соком, девушки, в сопровождении Шона, вышли к машине. Я рассчитался за номера, и хотел выйти проводить их, но меня остановил администратор. Он сказал, что сегодня утром меня спрашивала полненькая, очень миловидная, молодая женщина. Я хотел вам позвонить, но она попросила не беспокоиться и ушла. Он описал её внешность, но мне она была не знакома. Я поблагодарил его и вышел. Шон уже подогнал машину ко входу, я помог девушкам сесть, мы поцеловались на прощание, и они уехали.

Настроение как-то сразу упало, всё-таки вместе было веселее. Я сел в стоящее рядом такси, и попросил отвезти меня к ближайшему салону проката автомобилей. Водитель состроил недовольное, удивлённое лицо, потом рассмеялся.

— Вы, наверное, приезжий?

— Да. Первый день в Лондоне.

— Салон находится в двух кварталах отсюда, за отелем. Пешком минут пять.

Я улыбнулся, поблагодарил его, оставил пятёрку и вышел. Без труда нашёл салон, взял на прокат Land Rover, отъехал несколько кварталов и остановился у зелёного парка. Надо было всё взвесить и обдумать ситуацию. Кое-что нового и ценного я уже знал.

Противник имеет минимум три прибора, которые способны отключать сознание людей. Эффект может быть очень болезненным или не иметь болевого эффекта. Радиус действия не большой, всего несколько метров, но, возможно, что этот параметр можно менять в настройках прибора. Где, кем, когда разработан и изготовлен прибор, пока не известно. Предположительно это Афганистан, Пакистан или где-то рядом. Очень смахивает на Аль-Каиду, но на них теперь валят всё, что бы, где ни случилось. К тому же, чтобы разработать такой прибор, нужны первоклассные лаборатории. Слабо верится, что они могут находиться в Афганистане. Удивляет необычайная сила и жестокость подручных. Интересно, это естественная сила мышц или результат действия прибора? Пока не ясно. Никаких сверхестественных средств передвижения у них нет. В разных странах действуют небольшие, хорошо организованные группы. Способ связи пока неизвестен. Итак, задача понемногу проясняется. Необходимо найти координационный центр, лаборатории, где разработаны и произведены приборы, получить в своё распоряжение или уничтожить сами приборы и всю документацию на них. Выявить руководителей и исполнителей терактов. Я достал smart, кратко описал ситуацию, внешние признаки преступников и отправил всё Фрэнку Лоуэллу. Попросил прислать мне информацию на Шона Коннора и выяснить, могу ли я привлечь его к работе в случае крайней необходимости. По понятным причинам, о своих планах и перемещении сообщать не стал. Итак, Шон. Он мог бы мне здорово помочь, однако очень сильно напуган. Сможет ли он побороть страх, и не рискую ли я напрасно его жизнью? Вопрос не простой. Но именно он дольше всех останется в поле внимания врага. Видимо Стив рассказал им и про меня, но наверняка, только как про любовника его бывшей жены. Ничего другого он, собственно и не знал, а потому и не мог рассказать.

Мотор Rover`a заурчал тихо, приятно, как котёнок мурлыкает на коленях. Немного газу и он понёс меня в неизвестность. Туда, где опасность и смерть на каждом шагу. Они точно знают, что Стив не тот, кто им нужен. Если Стив своей искренностью, а в этом сомневаться не приходилось, убедил их, что я всего лишь поклонник и защитник Микки, то у меня есть небольшая передышка. Зачем бы им был нужен любовник Микки, никакого отношения не имеющий к теме flora, преследование Шона тоже не имеет смысла, если верить уверениям Стива. Признают ли они, что ошиблись или предпримут дальнейшие попытки убедиться в моей непричастности к flora? Есть ли у них другие кандидаты? Что за женщина могла интересоваться мной в отеле, если мы сами не знали, где остановимся? Если нашла она, нет, даже и думать дальше не хочется, что могло бы случиться. Но ведь не случилось!

Я достал smart и набрал номер отеля Hilton. Трубку снял администратор.

— Извините. Не могли бы вы соединить меня со Стивом Онелли? Он вчера остановился в вашем отеле. Он должен был мне позвонить, но звонка нет до сих пор. Мы партнёры по бизнесу, я волнуюсь.

— Сэр, должен вас огорчить. Мистер Онелли действительно вчера остановился у нас. Вечером ему стало плохо. Мы вызвали скорую помощь, но ещё до их приезда мистер Онелли скончался. Врачи сказали, что причиной смерти стало внезапное нарушение мозгового кровообращения. Я очень сожалею сэр.

Я поблагодарил мэтра за внимание и выключил smart. Да, количество смертей растёт и пока сделать ничего не удаётся. А ведь этот, как его там, конгрессмен-то умер тоже, кажется, от чего-то подобного. Так что же их люди и в CIA и в конгрессе? Значит ли это, что Питер тоже под колпаком? Ну что же, у меня есть возможность это узнать. Шон ещё не звонил. Я волновался, как-то там они. В телефонной книге нашёл адрес ближайшего детективного агентства и через несколько минут остановил Rover у дверей с вывеской «Холмс». Меня приветливо встретил мужчина средних лет, моего роста, отлично сложенный, с умными, проницательными глазами и очаровательной улыбкой. Ну, просто Голливуд какой-то, подумал я, и спросил, могу ли я воспользоваться услугами вашего агентства? Мужчина представился как Джон Смит.

— Чем могу быть полезен?

— Я бы хотел пересечь пролив, не привлекая лишнего внимания. Все документы у меня в порядке. Я опасаюсь, преследования конкурентов и у меня нет желания привлекать их внимание к своим действиям. Меня бы вполне устроила какая-нибудь рыбацкая шхуна, катер, в общем, что-то не привлекающее лишнего внимания.

— Могу я взглянуть на ваши документы?

Да, конечно, и я протянул ему бумажник с документами. Он долго и внимательно их разглядывал, затем вернул мне бумажник.

— Вы собираетесь путешествовать на шхуне в костюме и при галстуке?

— Костюм не проблема. Пусть будет тот, который соответствует случаю.

— Когда вы хотите пересечь Ламанш?

— В принципе это не очень важно, хотя и тянуть бы не хотелось. Проблема в том, что я не могу остановиться в отеле.

— Хорошо. Вы сможете, не привлекая внимания, перебраться на другой берег сегодня ночью. Одежду и все хлопоты я беру на себя. Это будет стоить вам пятьсот фунтов. Судно выходит из Саутенд-он-Си в одиннадцать вечера и утром прибудет в порт Ле-Портель. Оба места не привлекают внимание ни туристов, ни бизнесменов. Там через Кале и Лиль вы сможете добраться до Парижа.

— Да. Меня всё устраивает, но есть ещё одна просьба. Нельзя ли в Ле-Портель взять на прокат машину и что бы ваш человек встретил меня прямо со шхуны?

— Это возможно, но стоить будет дороже. Вам необходимо сопровождение до Парижа?

— Нет, спасибо. Париж меня не интересует. Я позвоню и скажу, где можно будет забрать машину.

— Хорошо, договорились. Жду вас здесь в агентстве «Холмс» в восемь вечера. Я отметил место на карте, что бы вы легко могли нас найти. Как мне представляется, вы не очень хорошо ориентируетесь в Лондоне.

— Да, вы правы. Итак, до вечера.

Я оставил ему деньги, мы попрощались, и я ушёл. На часах было три часа дня. В моём распоряжении оставалось пять часов. Queen Mary 2 уходила из Англии через три дня. Существует ли опасность для Шона на лайнере? Если они по прежнему решат преследовать меня, то Шон, по их мнению, единственная ниточка ко мне, и встретиться с ним на лайнере проще всего. Тогда ему мало не покажется. Ему нужна замена, но как это сделать? В линиях связи CIA и Пентагона возможна утечка информации, а вот открытые линии помощника президента, вряд ли интересуют террористов, если, конечно, он сам не помогает им. В полученном от Фрэнка сообщении говорилось, что агентство не против использования Шона в операции, но, очень желательно, вслепую. И вся ответственность за него будет полностью лежать на мне. Оставалось позвонить в порт и узнать о судьбе пострадавших агентов Queen Mary 2. Через пару минут я уже разговаривал с дежурным по порту и просил его соединить меня со службой безопасности. Меня, довольно быстро соединили, и ровный мужской голос спросил, с кем он говорит.

— Добрый день. Мы с Шоном Коннором познакомились на лайнере. Расстались с ним, после происшествия в пабе. Тогда всех увезли в больницу, и я переживаю за здоровье своих новых друзей. На телефонные звонки Шон не отвечает. Поэтому я звоню вам. Не могли бы вы сказать в каком состоянии Шон, и в какой он больнице?

— Ни в какой он не в больнице. Мы тоже не можем до него дозвониться. Похоже, он удрал или нашёл себе подругу и развлекается, пока есть время. Если найдёте его, скажите, что бы позвонил нам. С остальными всё в порядке. Они аклимались ещё до приезда в больницу. Видимо, просто перебрали спиртного.

Я поблагодарил его, попрощался и набрал номер Питера Байерта. Он ответил почти сразу. Голос немного резкий, но мне хотелось думать, что доброжелательный.

— Добрый день. Говорит Mykl…

— Да, я понял Mykl. Что ты хотел?

— Знакомы ли вы с ситуацией в Лондоне?

— Да, мне звонил Фрэнк. Я в курсе.

— Можем ли мы, где-нибудь во Франции, скажем, недалеко от Кале, арендовать изолированную виллу, и дать возможность Шону Коннору провести на ней время с двумя дамами? Желательно, что бы ненавязчивый слух о возвращении Шона в агентство, стал известен как можно большему числу сотрудников. Сейчас Шон скрывается от преследования и желательно тихо заменить его новым человеком на Queen Mary 2. Руководству службы безопасности лайнера необходимо объяснить, что Шон с двумя дамами скрывается от преследования где-то на другой стороне пролива, недалеко от Кале. Возможно, что он попросит небольшой отпуск после происшествия в пабе. Эту же версию могут узнать и все сотрудники службы безопасности. Не исключено, что он побаивается реакции сослуживцев или просто познакомился с девушками и решил немного развлечься. В нашем же ведомстве должна пройти информация, что в районе Кале планируется встреча руководителей ФСБ и CIA.

— Считай, что уже сделано. Детали будут у тебя на smart'е. Как ты думаешь, зачем они всё это делают, чего они добиваются? Кто они?

— Пока не знаю, но надеюсь, у нас будет возможность поговорить об этом. До связи, пока.

Как ни странно, настроение улучшилось, и я решил покататься по городу в поисках небольшого уютного ресторанчика. Обилие заведений этого типа поставило меня в тупик. В одном из кафе я заметил каталог ресторанов и кафе Лондона. Очень обрадовался, но рано. Там были тысячи названий. Описания были столь краткими, что понять, где же любимое блюдо, было невозможно. Моё внимание привлекло знакомое слово Chelsea. Рядом с ним значилось и название ресторана «The English House» Milner Street SW3 Chelsea. В меню значились блюда, ягнёнок по пембрукширски с жареными баклажанами, баранье рагу с овощами, крабы с уэльской говядиной, угорь в соусе из лука, приправ и вина, никогда мной не виданные, но привлекавшие названием. Недолго думая, я сориентировался по карте и покатил на Milner Street.

Район Chelsea оказался шикарным районом почти в центре города. Обилие народу и магазинов немного смущало. Найти место для парковки оказалось не просто. Однако, непосредственно у ресторана имеется специальная платная стоянка. Оставив машину, я зашёл в ресторан. Мне предложили столик, то ли случайно, то ли просто повезло, но он оказался у окна и я мог с интересом наблюдать всё происходящее снаружи. Правда, и меня видели все желающие. Риск был, но о нём так не хотелось думать. Усталость от постоянного напряжения брала своё, и мозг отказывался адекватно оценивать риск. Я заказал крабов с говядиной, угря с луковым соусом и вином. Мне сразу принесли салат, какую-то хитрую, но как оказалось, очень вкусную булочку, а вот заказ пришлось ждать долго. Ну что ж, у меня появилось время обдумать всё неспеша.

Очевидно, что террористы не преследовали цель уничтожить руководство спецслужб, но, думаю, они могут испытывать интерес пообщаться сразу с несколькими из них в одном месте. Или на худой конец, хотя бы исключить меня из операции. Эта акция вполне вписывалась бы в стиль их действий и могла льстить их самолюбию. В случае удачи, они могли рассчитывать получить и секретную информацию, которая, возможно, не отражена в доступных им документах и о которой ничего не известно рядовым специалистам. С другой стороны, у них в руках оказалось оружие, которым они не знают как воспользоваться, и играются с ним, как малые дети, не находя ему достойного, с их точки зрения, применения. Они учатся с ним обращаться и применять его. Если бы мы смогли указать им достойную, по их мнению, цель, и нам удалось бы использовать интеллект против фанатизма, мы получили бы хороший шанс на победу. Неплохо бы пообщаться с хорошим психологом, а заодно и поподробнее узнать интеллектуальный уровень противника. Считать, что они глупые и необразованные фанатики, было бы неразумно. Я достал smart, накидал словесный портрет главаря, прикрепил портрет одного из громил и с соответствующими комментариями отправил Фрэнку. Кто знает, может быть, они где-то и засветились. Оставалась ещё одна проблема. Кто и как вычислил меня в отеле? Салат подходил к концу, а фирменного блюда всё ещё не было. Возможно, официант видел, что я занят и не спешил? Если переданная мной информация попадёт по назначению, то с этой минуты Шон становится подсадной уткой, но и степень его безопасности значительно увеличится. Без него они не попадут на виллу. Хотя, даже если они всё будут знать и без него, проще и с их стороны использовать его, как приманку, успокаивающий фактор для нас, мол, всё в порядке, можете продолжать. Но нельзя допустить, что бы они одновременно попали на виллу. И тут свершилось чудо. Официант принёс первое блюдо. Я тут же понял, что погорячился со вторым, только крабы с говядиной могли насытить целый взвод, а следом шли угри под луковым соусом, с вином. Но мне повезло, размер этих порций был мне по силам и я довольный, с хорошим аппетитом и текущими слюнками принялся уничтожать, в пределах обязательного этикета, всю эту вкуснятину. Даже улыбки официантов не помешали мне наслаждаться деликатесами. Не прошло и часа, как я уже сидел, откинувшись, в кресле и ждал, когда принесут кофе, пирожные и фрукты. Ожидание не было долгим. Но в этот момент завибрировал smart. Я, вальяжно достал прибор, включил его и промычал приветствие в трубку.

— Mykl, привет. Это Шон.

— Шон, привет, перебил я его, меня интересует только одно, да или нет. Всё остальное при встрече.

— Да, City пять пятнадцать. Где и как мы встретимся?

— Шон, мы не встретимся. Ты должен подойти к нашему посольству, там тебе всё объяснят. Тебя там ждут. Если ты согласишься, буду рад ещё поработать с тобой. Удачи!

Как я понял, у Шона отвалилась челюсть. Нетрудно понять его состояние и количество обуревавших его вопросов, но, увы, пока я ничем не мог ему помочь. Сейчас от его решения зависело очень многое. Очевидно, что я должен позвонить Микки до того, как она позвонит мне, но не раньше, чем они окажутся в Швейцарии. Надо посмотреть расписание самолётов на Женеву. Я рассчитался карточкой за прекрасный обед, оставил официанту немного наличности, чтоб не умер с голоду, сел в машину, и набрал номер справочной службы. Мне ответил милый женский голос.

— Вы обратились в справочную службу аэропортов Лондона. Что вы хотели узнать?

— Девушка, меня интересуют все сегодняшние рейсы самолётов в Швейцарию.

— Вас интересует какой-то конкретный город или промежуток времени?

— Девушка, меня интересуют все сегодняшние рейсы в Швейцарию.

— Довольно странный запрос, но хорошо, записывайте.

Рейсов оказалось не много. Я быстро записал всю информацию и, поблагодарив девушку, выключил smart. До Женевы было всего три рейса и ни одного из City. Время ещё было, и я отправился в аэропорт London City.

Оставив машину на стоянке, подошёл к стойке администратора и поинтересовался, какой самолёт в пять пятнадцать вылетел в Женеву?

— Собственно, почему вас это интересует?

— На нём летит моя девушка и что бы её встретили, я должен позвонить. Я опоздал к отлёту и вынужден обратиться к вам за помощью.

— Я не могу точно сказать, куда конкретно вылетел самолёт. Самолёт, который вылетел в пять пятнадцать, заказали для круизного полёта в Швейцарию и обратно. Не уверена, что это то, что вам нужно, заказ был сделан мужчиной, но в указанное время, других вылетов не было. Полёт до Швейцарии занимает чуть больше полутора часов. Самолёт заказан на четыре часа и должен вернуться около девяти. Извините, это всё, что я могу вам сообщить.

— Жаль, видимо произошла ошибка. И всё же я очень благодарен вам. Спасибо. Всего самого хорошего.

Я получил всё, что хотел. Шон оказался умнее, чем я думал. Значит, через полчаса они будут в Женеве. Я поставил будильник на smart'е и, неспеша, поехал в сторону агентства «Холмс». По дороге меня занимала одна мысль. В Hilton'е между звонком и появлением Ford'а прошло, что-то около, десяти минут. К отелю подъехал только мерс. Форда точно не было, я не мог его не заметить. Значит, он стоял где-то недалеко, и значит, они опасались, что слежка будет обнаружена, или ещё хуже, предполагали возможность ловушки. Осторожные гады. Ну что же, будем иметь это ввиду. Ну конечно, как это я сразу не сообразил, у форда есть номер! По звонку меня не отследить, значит можно звонить, и неважно, что о звонке могут узнать. Они и так знают, что их ищут. Поковырявшись в памяти, я достал оттуда и номер мерса и номер форда. Записал их на smart с соответствующими просьбами и комментариями. Записка Фрэнку улетела только так. Как быстро он ответит, хотя время сейчас было не критично. Я набрал номер Микки и тут же услышал её взволнованный голос.

— Mykl, как ты, как дела, что с тобой, где ты?

Вот только последнего вопроса мне и не хватало.

— Микки, успокойся, со мной всё в порядке, Шон уже скоро будет во Франции в безопасности. Я улетаю в США, но уже скоро мы встретимся, возможно, на вилле недалеко от Кале. Там отдохнём, если получится, и обо всём поболтаем. В случае проблем, звоните, помогу если смогу. Как там Моника, как вы себя чувствуете?

— У нас с Моникой всё в порядке. Вокруг пока всё спокойно. Готовимся ехать на виллу. Mykl, какие штаты, о каком Кале ты говоришь? Мне страшно.

Я сообщил им адрес фазенды в Женеве, пожелал счастливо добраться, море улыбок, хорошего настроения и отключился.

Кажется, джип уже подъезжал к нужному месту. До встречи в «Холмсе» оставалось ещё немногим больше часа. Было самое время вздремнуть перед бурной ночью. Я припарковал машину, забрался на заднее сиденье и сладко заснул. Мне снились Микки, Queen Mary, борьба со Стивом… Проснулся я за пять минут до восьми и ровно в восемь стучался в дверь детективного агентства «Холмс». Джон Смит уже ждал меня. Костюм, который он приготовил, был неповторим своим колоритом. Это был прорезиненный, серого цвета комбинезон настоящего морского волка, просоленного и продутого всеми волнами и ветрами моря за годы борьбы со стихиями. Запах, который исходил от него, ну, в общем, это был настоящий костюм и настоящий запах. Я, с надеждой спросил, надо ли его надевать сейчас или можно одеть позднее? Он рассмеялся и сказал, что переодеться можно и на шхуне. Я с облегчением вздохнул. Он описал мне человека, который встретит меня на берегу, сказал, что машина уже арендована на три дня и дал телефон, по которому надо позвонить, что бы вернуть её или продлить аренду. Я попросил его сообщить в салон проката, что арендованный мной Land Rover свободен, оставил деньги за услуги, и мы отправились на его машине в Саутенд-он-Си. Мы ехали уже больше часа по красивейшим местам старушки Англии, когда ожил smart. Пришло сообщение от Фрэнка. Он писал, что идентифицировать людей по описанию и фото не удалось, к сожалению. Ford зарегистрирован на небольшую фирму «Previa», специализирующуюся на перевозке продуктов в пределах города. Наши коллеги в Лондоне уже занимаются этой фирмой. В машине обнаружены только отпечатки пальцев водителей фирмы. Описанного тобой человека они никогда не видели и никаких громил, естественно, тоже. В указанное тобой время машина была в разъездах по рабочим нарядам и показания спидометра соответствуют записям в нарядах. Никаких несоответствий не обнаружено. Мерседес был угнан. Его бросили, даже не припарковав, на улице. Ни отпечатков, ни других следов обнаружить не удалось. О брошенном автомобиле заявил полицейский, дежуривший в этом районе. В принципе твоя операция «Кале» одобрена. Французские коллеги нас поддержали, но просили ничего не предпринимать без их участия. Адрес, фото виллы и права доступа в приложении. Точки расположения снайперов должны быть указаны тобой на фотографиях. Руководит группой Е54215. По этому же номеру ты можешь связаться с ним в любое время. Мой номер тебе известен. Он будет действителен только на время операции «Кале». С Шоном Коннором достигнута договорённость о его участии в указанной тобой встрече. Необходимо предпринять все возможные меры безопасности. Разработка операции за тобой и вся ответственность на тебе. В случае необходимости, указанные тобой персоны готовы провести неофициальную встречу на вилле. Мы понимаем, о чём идёт речь. На этот счёт можешь не беспокоиться. Шон предупреждён о степени риска. Ты можешь связаться с ним, перевернув старый номер его мобильника. В случае необходимости, дай ему один из своих номеров. Женский персонал так же готов принять участие в операции. Пока это всё, желаю удачи. Я выключил smart и только тут понял, что мы стоим. Джон Смит вежливо ждал, когда я закончу читать. Я извинился и спросил, не знает ли он что-либо о фирме «Previa». Он округлил лицо, пожал плечами и сказал, что никогда не слышал о существовании такой фирмы. Я дал ему свою визитку, и сказал, что если он вдруг, случайно услышит об этой фирме, я буду рад его звонку, и предупредил, что ни в коем случае не следует специально наводить справки. Это может оказаться исключительно опасно. Он кивнул головой и предложил переодеться. Рядом с машиной стоял человек одетый в такой же комбинезон с капюшоном, который я собирался одеть. Мне казалось, я в нём буду, похож на краба или пингвина. Мужчину звали Серж. Он помог мне справиться со «скафандром», мы попрощались с Джоном, и перешли по трапу на борт шхуны, которая стояла в нескольких метрах у причала. Последовала команда отдать концы, мы их отдали и отчалили. Огни причала быстро таяли за кормой, свежий морской ветер бил в лицо и трепал волосы. Серж деловито отдавал команды, затем подошёл ко мне.

— В море первый раз?

— На шхуне и в Ламанше да, а так часто бываю в море. А почему так долго идём до берега? Тут ходу-то час, полтора.

— Не совсем так, если прямо, то часа три, но мы по пути сделаем пару остановок, это немного задержит, но к четырём утра будем на месте. Вам придётся немного поработать, что бы оправдать новый костюмчик. По пути мы перегрузим десятка три ящиков с рыбой. Нужна будет ваша помощь. Поможешь?

— Конечно. И даже с удовольствием.

Серж кивнул мне и ушёл. Я остался сидеть на корме и смотрел на берег освещённый луной и береговыми огнями.

Перегружать и перетаскивать ящики пришлось не однажды. Не уверен, что там была рыба, но уточнять не стал. Как и обещал Серж, около четырёх шхуна подошла к причалу. Я уже помылся в душевой на шхуне, переоделся, оставил крабовый костюм Сержу на память и мы попрощались. На берегу меня встретил мужчина, представился агентом «Холмса», передал документы и ключи от машины, спросил, не надо ли чего. Я сказал ему адрес виллы и попросил показать, где это. Получив нужный ответ, мы дружески расстались. Peugeot шестой модели, ярко красного цвета пришёлся мне по душе. К восходу солнца я хотел добраться до виллы и тщательно осмотреть все подходы к ней, возможные осложнения и поискать места для специалистов. Начало светать, когда я подъезжал к вилле. Место было выбрано идеально. Поблизости не было никаких домов, строений или ферм. Меня встретила миловидная молодая дама, одетая в чистую, простую деревенскую одежду. Её скромное платьице великолепно оттеняло очарование её точёной фигурки. Она посмотрела мои документы и сказала, что временно присматривает за виллой до её продажи. Иногда хозяин сдаёт виллу, как сейчас, и тогда она исполняет роль домохозяйки и готовит еду. Я поблагодарил её и попросил разрешение познакомиться с домом и участком. Она не возражала, и я продолжил осмотр. Сама вилла, небольшое двух этажное строение, очень ажурное, в современном стиле. Много стекла и металла.

Несколько дорожек, аккуратно посыпанных битым кирпичом, связывали коттедж со служебными помещениями и бассейном. Весь периметр территории виллы окружали высокие раскидистые клёны. Недалеко от гаража размещалась площадка для вертолёта. От въезда на виллу до коттеджа было метров сто, сто пятьдесят. Дорожка, из ровно уложенных плит, вела мимо входа в коттедж к гаражу. Большую часть территории занимала зелёная, тщательно ухоженная трава, однако, по всей территории были красивые цветочные клумбы, разных форм и размеров. На них росли розы, тюльпаны, ромашки, нарциссы и много других цветов, названий которых я, просто, не знаю. Итак, людей нельзя размещать в пределах периметра виллы и, как это ни соблазнительно, в кронах деревьев. Но тогда где же? Вопрос второй. Какими средствами обнаружения располагают террористы? Как ни крутись, они тоже готовятся к встрече и без сюрпризов не обойдётся. Очень многое будет зависеть от того, как они спланируют атаку. У них должно быть минимум времени для принятия решений, а ведь уже сейчас они могут знать, что и где должно произойти. Значит, операция должна начаться сегодня и как можно раньше. Шон должен засветиться дома, в пабе, с друзьями. По секрету рассказать, что взял отпуск и хочет развлечься с новыми знакомыми девочками, где-нибудь во Франции. Пообещать поделиться потом впечатлениями. Я набрал номер Шона, рассказал, что он должен делать и что он должен, как можно скорее добраться до виллы. Я дал ему телефон, где можно арендовать машину и сказал, что бы он торопился изо всех сил на виллу. Не надо обращать внимание на возможную слежку. Чем быстрее он будет на вилле, тем лучше. Я попросил его перезвонить мне по специальному номеру сразу после пересечения им Ламанша. Быстрее всего пересечь пролив на самолёте. Сказал, что жду звонка, и отключил smart.

Ну что же, французы хотели поучаствовать, нет проблем. У них есть шанс показать свои возможности. Я набрал на smart'е спецкод и стал ждать. Первая приятная неожиданность, ответивший говорил по-английски, значит, моего звонка ждали, это хорошо. Я сказал, что может возникнуть необходимость уничтожить виллу, практически мгновенно после команды. Фактор времени может оказаться решающим, надёжность поражения должна быть стопроцентной. Ни о каком захвате, кого бы то ни было, речь не идёт. Противник может подойти с воздуха. У них могут быть коды доступа и декодеры для всех наших систем, поэтому, контакт будет очень коротким, по открытым каналам обычной мобильной связи. Список номеров стандартным кодом 256 на мой smart. И, кроме того, никакой гарантии в успехе операции нет, но есть очень небольшой шанс, что мы либо захватим прибор, либо уничтожим его.

— Ваши намерения и требования понятны. Вы получите ответ через несколько минут.

Связь оборвалась. Я нашёл домохозяйку и предложил ей взять выходной на пару дней. За это время в её услугах на вилле необходимости не будет. Что бы успокоить её, я дал ей денег в размере её месячной зарплаты, пожелал хорошо провести время и проводил до ворот. Ситуация накалялась. Я ощутил вибрацию smart'а. Мгновенно включил его и стал слушать.

— Теоретически ваши требования приняты. Команда на уничтожение код 3, подтверждение команды код 7. С этого момента вилла прекратит существование через 30 секунд. В зоне виллы наших людей не будет. Наготове стоит эскадрилья истребителей и пять боевых вертолётов. Код использования первых 9, вторых 13. Вертолёты могут быть у вас через минуту после команды. Канал экстренной связи у нас 1, у вас 101. Вся территория контролируется со спутника. Текущая информация для вас по каналу 101. Удачи вам!

Да, пожалуй, удача бы мне не помешала. Я синхронизировал команды с кодами, пожалел, что у меня нет оружия и бинокля. Ладно, пойду, осмотрю дом. От самого входа, через дверь из стекла маленький коридор вёл в прихожую. Просторная, со встроенными шкафами, зеркалами, подставками и всякой другой мелочью она освещалась несколькими бра в виде свечей. Из неё вели три двери. Налево кухня и столовая, направо очень похоже на кабинет и прямо, гостиная. Обстановка была по высшему классу. Но меня интересовали несколько вполне конкретных вещей. Я заглянул в кабинет и, почти сразу, нашёл то, что искал. Шикарный электронный пятидесяти кратный бинокль со встроенным фотоаппаратом лежал на виду, прямо на столе. Вполне приличная берета с полной основной и дополнительными обоймами лежали в столе. Разместив на себе и то и другое, пошёл обследовать кухню. В холодильнике было всё необходимое недели на две. Интересно, кто бы всё это готовил, а есть же, ну да, эта девушка. В кухне было просторно, светло и уютно. По краям стояли два мягких, ну, просто манящих к себе дивана. На столе широкая ваза и много, много полевых цветов. На встроенной полке музыкальный центр, DVD и огромный плоский телевизор. От вида из окна невозможно было оторваться. На какое-то время меня отвлекла вся эта красота, но как же отсюда выбраться в случае проблем? Должен же быть какой-то скрытый выход. Проще всего было позвонить и спросить, но как-то не хотелось. Пошёл искать дальше. Гостиная была великолепна, но ничего интересного для себя я не нашёл, хотя и просмотрел всё очень внимательно. Вернулся в кабинет. Тщательно осмотрел книжные полки, и тут моё внимание привлекла статуэтка. Она, как-то одиноко стояла на полочке и никак не гармонировала с окружающими безделушками. Или мне так показалось. Попытка осмотреть её, снять с полки, покрутить в руках не увенчалась успехом, но и все попытки подёргать, понажимать на неё, потискать тоже ни к чему не привели. И всё же ключом к успеху была именно эта статуэтка. Осмотревшись ещё раз, взгляд остановился на пульте управления светом, кондиционером, занавесками и ещё чёрт знает чем. Кнопок на пульте немеряно. Ищу нужную, кружочки, квадратики, стрелочки, искать можно долго. Нажимаю всё подряд. В комнате зажужжало, захлопало, затарахтело и вдруг, о чудо, щелчок и в стене книжного шкафа появилась щель. Стало ясно, зачем статуэтка. Придерживая её, открыл дверцу и скользнул внутрь. Слабо освещённый тоннель вёл куда-то за территорию виллы. Это было то, что нужно. Я пробежался до конца и, якобы через сточную трубу, вылез на поверхность. Выход оказался у самого берега небольшой речки. Пробираясь через кусты, заросли травы и грязь, я поднялся на небольшой холм откуда была хорошо видна дорога к вилле. Но вид был сбоку, что не очень удобно. Неожиданно я ощутил вибратор smart'а. Звонил Шон. Сказал, что взял на прокат шестёрку Peugeot, и едет к вилле. Будет минут через тридцать, сорок. Блин, у них что, кроме Peugeot других машин нет, что ли? Хотя в этом что-то есть. Я набрал номер по коду один. Знакомый голос назвал номер по коду сто первый. С этого момента считаем, что операция началась, сказал я.

— Что с наблюдением?

— В вашу сторону движется машина Peugeot на очень приличной скорости. Других изменений пока нет.

— Машину пропустить, но наблюдение не снимать. Очень важно, что бы она оставалась одна. О любых изменениях прошу сообщить. Как быстро ваши машины могут добраться до места?

— Хороший вопрос. Минут двадцать пять, тридцать. Плохая, грязная просёлочная дорога. Если очень постараться, минут в пятнадцать уложиться можно.

— Ладно, тогда необходимо уже сейчас найти три, четыре представительские машины с затемнёнными стёклами. На их задние сидения усадить по два, три манекена мужского и женского пола. Машины с разных сторон должны двигаться в сторону виллы. Все машины должны иметь видимость надёжной охраны, и сопровождение с воздуха. О незапланированных контактах с другими машинами или любыми предметами сообщать мне немедленно. В случае нападения никакого сопротивления не оказывать, по возможности необходимо всё бросить и скрыться с места атаки как можно быстрее. Не пытайтесь оказывать сопротивление, кроме самообороны, если не будет никакой другой возможности уйти! Пока это всё. С этого момента прошу немедленно сообщать о любых изменениях в районе. Возможна попытка одиночного проникновения людей на территорию виллы. Буду, признателен за предупреждение. Сто один, до связи.

— Принято, удачи!

Теперь можно было идти встречать машину Шона. Уже через несколько минут в бинокль я разглядел его приближающийся Peugeot. Струйка пыли за машиной говорила о скорости. Я прибавил шагу и добрался до въезда на виллу раньше него. Ждать пришлось недолго. Мы, как уже старые друзья, поприветствовали друг друга и, неспеша, направились к коттеджу. Ожил smart.

— Сто первый, какие новости?

— Четыре машины с соответствующим сопровождением движутся в вашу сторону. Peugeot на вилле. Видим вас на дорожке. Других изменений нет. Код один до связи.

Я быстро обрисовал Шону ситуацию, в необходимых для него пределах. Показал вход в тоннель и запасные выходы. Предупредил, что уносить ноги надо сразу, как только увидишь любое постороннее лицо на вилле, в любой его части, в машине или хоть в чём. Никаких контактов, просто выметаешься отсюда пулей. Шон рассмеялся, и сказал, что убеждать его не надо, он уже в курсе с кем имеет дело. И ещё сказал, что очень благодарен мне, что снова чувствует себя в деле. Я улыбнулся в ответ и предложил, всё же, не лезь нарожон. Мы зашли на кухню, выпили по чашке кофе, прихватили фрукты и пошли встречать эскорты. Время ещё было и мы, неспеша, прогуливались по аллее. В этот момент пришло первое неприятное известие. Я включил smart.

— Код один. У нас проблема. Связи со спутниками нет. Блокированы все каналы спутниковой связи. Запасные каналы в том числе. На кортежи совершено нападение. Все вертолёты вернулись на базу в соответствии с приказом. От водителей информации нет. Код один конец связи.

Шон и без моих слов понял, что начались проблемы. Мы рванули к коттеджу. До коттеджа оставалось метров десять, когда мы поняли, что опоздали. Сзади к воротам виллы уже приближались три машины с эскортом, а впереди с разных сторон коттеджа на нас шли уже так хорошо знакомые нам гориллы. В обеих руках они держали по пушке, о побеге не могло быть и речи. Один гаркнул мне выкинуть пистолет. С большой неохотой достал берету и отбросил её в сторону. Не очень далеко, но шансов всё равно не было.

— Вас-то нам и было нужно. Мы знали, что вы устроили ловушку и никакого руководства здесь не будет. Но, то, что вы будете здесь, мы знали точно и перехитрили вас. Теперь будете петь как соловьи. Мы и так почти всё знаем, но кое-что вы знаете лучше нас. Например, мы не ожидали, что главный в операции Шон. Сначала мы приняли его за подставу. Да и русским кое-что удалось скрыть. Теперь всё будет проще. Ручки на голову и вперёд. Вот гад, но пришлось подчиниться. Первая машина уже въезжала в ворота. Это финиш, подумал я и горько улыбнулся Шону. Такая подготовка и всё напрасно. Да, надо признать, они тоже неплохо подготовились. И в этот момент, от внезапности мы оба вздрогнули, раздались подряд два выстрела. Я решил, что это всё, но в следующий момент увидел падающие тела наших врагов. Тут же грохнул третий выстрел, и я услышал звук отрекашетившей от стекла пули. Стреляли в водителя приближавшейся машины, но стекло оказалось бронированным. Мы с Шоном изо всех сил рванули к коттеджу. На ходу я выхватил smart и прокричал сто первый первому код 3, 7, 13. Мы пролетели в дверь, даже не заметив её. Первым Шон, я за ним мы ввалились в потайной ход. Я мгновенно закрыл его и помчался вслед за Шоном, как вдруг ноги у меня подкосились и я, теряя сознание, упал. Очнулся от шума воды. Это были звуки той самой речки, у которой я уже был сегодня утром. Шон сидел рядом. Грязный, с вытянувшимся лицом, но улыбающийся. Что случилось, спросил я, пытаясь оценить своё состояние.

— Я думаю, эти ублюдки включили свой прибор. Ты что-то выкрикнул и упал. Мне тоже было совсем хреново, ноги подкашивались, но сознание не подвело. Сначала пытался ползти к тебе, но ничего не получилось. Наверху раздалось несколько мощных взрывов, и вся скованность слетела, как не было. Ты оставался без сознания. Я вытащил тебя на свежий воздух и сам решил перевести дух. Ты дышал, и я понял, с тобой проблем быть не должно. Минуть через пятнадцать ты очнулся.

— Ты не заметил, кто и откуда уложил этих горилл?

— Нет. Я уже представлял себе картинки будущего. Но знаешь, стреляли издалека, из очень мощной винтовки. Знал бы кто это, молился бы на него до конца жизни.

— Ладно, пошли, нас уже должны бы искать.

Я включил smart, набрал код, и как ни в чем, ни бывало, услышал спокойный голос.

— Сто первый, как вы там? Где вы? Мы вас ищем.

— Первый, мы движемся от речки в сторону дороги к вилле. Рад вас слышать. Какие новости?

— Надеюсь, это вы нам скоро всё расскажете. Я передал направление на вас поисковой группе. Мы видим вас со спутника. До встречи!

И действительно, в нашу сторону бежало уже несколько человек. На месте виллы было только поле, усеянное воронками, обломками построек, машин, сломанными деревьями, каким-то мусором и хламом. Мы шли навстречу бегущим к нам людям и махали им руками. В общем-то, операция почти удалась, вот только кому сказать спасибо за наше спасение, пока было не ясно. Может быть французам?

Радость встречи была неописуема. Французы и вообще-то добрые, жизнерадостные люди. Нас хотели усадить в машины, рядом стояла скорая помощь, ходили врачи в белых халатах. Мы отказались от помощи, и вместе с приставленным к нам офицером, его звали Жорж, пошли осматривать остатки виллы. Оглядев всё вокруг, я понял, что с термином уничтожить всё мы погорячились. На всю виллу хватило бы и одной ракеты, а их было пять. Предметов крупнее полуметра на территории не осталось вообще. Выжить здесь не мог никто, но меня интересовали не столько тела, сколько одно тело и один предмет. Я объяснил Шону, что ищем, и мы разбрелись по территории. Кроме нас, её осматривало ещё человек двадцать, если не больше. Они всё собирали в полиэтиленовые мешки и складывали их в небольшой грузовичок, который был заполнен уже почти на треть. Наши шансы хоть что-то найти были весьма не велики. Но только мне было известно, что в момент взрыва афганец с прибором стоял около входа в тоннель. Не привлекая внимания, туда я и направился. Найти эту дырку оказалось непросто, и всё же, поплутав минут двадцать, двадцать пять, я обнаружил вход. Однако, сила взрывов была столь велика, что и кабинет и людей, которые в нём были, разорвало на куски и разбросало далеко в стороны. Я принялся концентрическими кругами осматривать окрестности входа. Ко мне уже стали приближаться люди, которые методично, цепью осматривали территорию, когда я заметил недалеко от себя ровный, хорошо отполированный камешек, край которого поблескивал на солнце. У меня замерло сердце. Это он! Я подошёл ближе, руками убрал землю по краям и увидел тот самый предмет, похожий на кастет, о котором рассказывал Шон. Больше всего он напоминал объёмный эллипсоид. Ко мне уже подошли люди. Первым заговорил Жорж.

— Это то, что ты искал?

— Похоже на то, но если его взять в руки, неизвестно чем это может кончиться. Его надо выкопать вместе с большим объёмом земли, метра по два с каждой стороны и доставить в помещение, куда ни у кого не будет доступа. Очень сомневаюсь, что его удастся сохранить хотя бы до вечера. У них есть ещё такие приборы, и они наверняка используют их, что бы вернуть или уничтожить этот. И никто не сможет им помешать в этом. В лучшем случае у нас есть считанные часы, что бы хоть что-то понять. Либо рискнуть жизнью и попытаться прямо здесь что-то узнать об этой штуковине. Есть желающие попробовать? Шон сказал, что он готов рискнуть. И тут мне пришла в голову интересная мысль.

— Жорж, самолёты ещё в готовности?

— Да, никаких других приказов не было.

— Где вертолёты?

— В минуте ходьбы отсюда.

— Бежим отсюда пулей.

Шон. Ты готов был рискнуть?

— Да.

— Хватай эту штуковину, и бежим что есть сил за Жоржем к вертолёту.

Никому повторять не пришлось. Шон схватил шелезяку, на секунду задержался, но ничего страшного не произошло, и мы втроём понеслись, что было сил за Жоржем. На ходу я кричал Жоржу.

— Летим к самолётам. Самолёты в воздух на сопровождение вертолётов, и сбивать всё, что будет к ним приближаться. Две три эскадрильи истребителей на прикрытие, если понадобится то и больше.

До вертолёта мы добрались меньше чем за 20 секунд. Завелись и взлетели ещё тридцать. Ожил smart.

— Первый сто первому, на аэродроме произошёл взрыв складов с боезапасом. Взлётная полоса и самолёты уничтожены. На вертолётной площадке ситуация аналогичная. Рядом с вами код пять. Он обладает всей дополнительной информацией о возможностях нашей системы. Руководство операцией остаётся за вами, ваши полномочия расширены и подтверждены. Соответствующие службы НАТО и сопредельных стран предупреждены, вы можете рассчитывать на их поддержку. Удачи!

Трясущимися руками набираю номер Питэра. Как долго тянутся секунды.

— Байерт, слушаю.

— Это Mykl. Срочнее срочного нужно уносить ноги! Прибор у нас, но сбить или уничтожить нас на суше для них не проблема. Нужна помощь! Где-нибудь поближе к Кале. Предполагаем удрать на чём-нибудь с любого близ лежащего аэродрома. Когда уходит шаттл и как быстро его можно запустить? Можно ли вообще, сегодня, хоть что-то запустить на орбиту? Возможно, что-то есть у русских?

— Парень. Ты сошёл с ума. Такие вещи на арапа не делаются. Постараюсь что-нибудь узнать, и через минуту свяжусь с тобой.

— Прошло больше двух минут. Напряжение всех сил, просто вибрировало в кабине вертолёта, охватывая почти паникой всех, и даже пилот начал понимать, что происходит что-то исключительно опасное. Нас могли сбить в любой момент. Вопрос только в том, второй прибор уже здесь, или его пытаются доставить во Францию. Наконец-то smart завибрировал.

— Недалеко от Кале есть спортивный аэродром. Поднимайтесь в воздух на любой машине. Я свяжусь с вами позже.

Задаю Жоржу вопрос с намёком.

— Жорж, поблизости спортивный аэродром есть?

— Да, минут пять лёту, там спортивный аэроклуб, у них есть несколько вертолётов.

— А что-нибудь спортивное, летающее?

— Должно быть.

— Так летим же быстрее.

Пилоту не пришлось ничего объяснять. Он развернул вертолёт и на очень низкой высоте полетел на спортивный аэродром. Добрались благополучно. Удостоверение Жоржа действовало безотказно. Нам предложили Piper PA-28R-200.

Артачиться явно не стоило. Прощание было не долгим. Мы с Шоном пытались перевести дух уже в полёте. Пилот рассмеялся.

— Вы чего такие перепуганные, на вас лица нет, смотреть страшно. Здесь вам ничего не грозит, успокойтесь. Самолёт взлетел, и можно было перевести дух, пока его ещё не сбили.

— Сто первый первому, вы меня слышите?

— Да, сто первый, говорите.

— С аэродрома под Кале необходимо эвакуировать всех, кого только возможно. Иначе могут быть серьёзные проблемы. Все, кто останется должны попрятаться как мышки в норы и не показывать носа. Террористы там будут уже в считанные минуты. Предупредите, что бы никто ничего не скрывал и, что бы на любые вопросы все пели, как соловьи. И даже в этом случае возможны жертвы. Противник разъярён и пойдёт на всё ради нашего уничтожения.

Всё понятно, Жоржу отданы соответствующие указания. И вам удачи!

Тут же набираю код Фрэнка.

— Mykl, привет. В общих чертах мы в курсе происходящего. Чем можем помочь?

— Фрэнк, ты говорил, что встреча в Праге подготовлена?

— Да, тебя там ждут.

— Хорошо. Мне нужен код встречи и звонок на мой smart из трёх телефонных будок подряд с интервалом в десять минут после запроса с кода сто один. Кроме того, мне нужны дополнительные коды связи и машина в Швейцарии по коду два.

— Договорились. Что ещё?

— Пока всё, до связи, удачи!

Smart дрогнул, и я уже слушал голос Байерта.

— Mykl, в ближайшее время запуск шаттла невозможен. Однако, завтра русские запускают на станцию свой грузовик. Они не против взять дополнительный вес, но не больше десяти килограмм. Как передать им груз?

— Скорее не как передать, а как быстрее всего поднять его в воздух. Могут ли русские забрать пакет и нашего человека в Швейцарии на чём-нибудь сверхзвуковом и доставить к старту корабля? Сверхзвуковом в прямом смысле. Поверьте, иначе он просто не долетит. Никаких разговоров о месте встречи в Швейцарии. Когда всё будет подготовлено, мне нужно очень короткое сообщение, за пятнадцать минут до вылета, от пилотов мне, непосредственно, код сто один на мой smart.

— Ты, видимо, думаешь, что помощнику президента нечем заняться, и решил развлечь его, немного, работой… Чёрт тебя знает, возможно, ты и прав, хотя, обычно, агенты работают на президента, а не наоборот. Посмотрю, что можно сделать. Контакты, по мере решения вопросов. До связи.

Пилот дождался окончания переговоров и спросил, куда летим?

— А куда мы летим сейчас? В сторону пролива.

— Отлично. Можем ли мы уйти от радаров над проливом?

— Пара предупреждений и собьют. Хотя, теоретически, можно.

— Тогда так и сделаем. Разрешение скрыться от радаров будет получено, а вот собьют нас или нет, будет зависеть только от вас. Сбить нас попытаются не военные, а преступники. Именно от них мы и пытаемся уйти. В удобном месте, сделайте всё, чтобы нас не видели радары и возьмите курс на Женеву. Знаете ли вы какой-нибудь небольшой спортивный аэродром недалеко от Женевы?

— Да, знаю. Судя по всему, вам нужен и военный аэродром?

— Излишне хороший слух, иногда мешает здоровью! Но вы правы. Нас интересует такая информация.

— Думаю, смогу вам помочь. Когда-то я был военным лётчиком и хорошо знаю эти места. Могу сделать так, что никто не узнает, где мы приземлимся и когда.

— Это было бы идеально. Ещё одна просьба, выключите рацию и никакой связи, ни с кем. Засекут рацию, нам уже ничто не поможет. Возможно, что это излишняя мера, но, думаю, и она будет оправданной в данном случае, всё-таки, жизнь ещё никому не мешала.

Мы пролетели уже больше половины пролива, когда самолёт резко спикировал вниз и выровнялся лишь у самой воды. Чуть ли не касаясь её, мы сменили курс и, каждую минуту рискуя чиркнуть крылом воду, взяли курс на Швейцарию, по крайней мере, я так думал.

Отыскать маленький Piper в небе Франции задача не простая, однако, кто их знает, какие у них возможности. Вибратор smart'а прервал мои размышления.

— Первый сто первому, мы видим вас. Не волнуйтесь, наш КП быстро найти не удастся. Этот канал связи будет использован только один раз, учтите это. Мы понимаем, с какой опасностью столкнулись. На все ваши действия зелёный свет. Все структуры НАТО готовы к исполнению приказа по коду, который у вас в приложении. По линии НАТО задействована прямая постоянная связь с Русскими. В Швейцарии вас встретят два Миг-35. Они готовы взять на борт вашего человека. Координаты встречи известны вашему пилоту по его старой работе. Пусть пошевелит мозгами. Вопросы есть?

— Спасибо первый. Вопросов нет, но любимое место играет, как на балалайке. Надеюсь, успеем, и всё обойдётся, хотя шансов, ну, в общем, сами понимаете. Спасибо за поддержку. Связь по коду два. До встречи.

На душе стало как-то полегче. Шон сидел тихо и думал о чём-то своём. Пилот вопросительно посматривал на меня, и я начал разговор.

— Сколько ещё лететь?

— Часа полтора. А куда летим-то?

— Да, самое смешное, что кроме тебя этого ещё никто не знает. Тебе велено пошевелить мозгами. Ответ где-то там. Аэродром знакомый тебе по старой работе.

— Что-то ничего умного не приходит в голову, хотя, недалеко от Цюриха есть военный аэродром Дюбендорф. Именно там и была наша база. Сейчас его используют для всякого рода показов, концертов, но в принципе, это вполне классный аэродром и двадцать девятые садятся на него без проблем. Я как-то видел там такой с немецким крестом Люфтваффе на борту. Видимо, от ГДР остался. Есть ещё пара военных аэродромов, но там я бывал очень редко. Их координаты и разрешение на посадку надо запрашивать по радио.

— О разрешениях можешь не думать, все разрешения у нас уже есть. Сесть бы хоть где-нибудь нормально. Похоже, что первый из них, то, что нам надо. Дюбендорф так Дюбендорф, особо выбирать не приходится.

Убаюканный полётом, шумом мотора и напряжением последних событий, Шон задремал. У меня тоже слипались глаза, но расслабляться было рановато. Собственно проинструктировать Шона я ещё успею, пусть отдохнёт чуток. Ему ещё предстоит немало. Классный парень он оказался. А ведь поначалу он мне не понравился. Внимательнее надо быть. Такие ошибки могут дорого стоить. Сейчас я и Шон единственные, кто знает судьбу аппарата. Пилот знает и меня и Шона, но реальной информации у него нет. Только террористы этого не знают. Они замучают и убьют его, если найдут. Ему тоже нужна защита. А ведь пилот знает своё дело. Уже полтора часа мы летим и не видели ни одного крупного города или населённого пункта. Летим чуть выше крыш домов. Ещё с полчаса и мы в Дюбендорфе. Я окликнул пилота. Он обернулся и смотрел на меня.

— Из-за нас у тебя могут быть серьёзные проблемы. Тебе придётся взять небольшой отпуск и отдохнуть в стороне от цивилизации. Все расходы будут оплачены, плюс отпускные. Твоё начальство уже в курсе и осложнений с работой не будет. Родственники в безопасном месте, но связаться с ними пока нельзя. Встретитесь без проблем, когда всё немного успокоится, примерно через неделю, другую. Подробности и инструкции в Женеве.

Похоже парень он не глупый. Никаких вопросов задавать не стал. Сработал вибратор Smart'а. Короткий взгляд, и стало ясно, что пришла информация от русских. В сообщении было немного. Ждём на месте. Видели вас. Вокруг всё спокойно. Интересно, они нас видели, а мы их нет. Так ведь и сбить могут. Ладно, пока не сбили. Я окликнул Шона.

— Шон, мы почти на месте. Тебе придётся сопровождать эту штуку до самой загрузки её в русский грузовик. Так у них называется ракета, которая снабжает международную космическую станцию всем необходимым. До последнего момента никто не должен её видеть. В случае проблем, попытайся её уничтожить, хотя не уверен, возможно ли это. И всё-таки, попытаться ты должен. Код один закрыт. Любая информация по нему, фальшивка. Связь по коду два. Ни пуха тебе, ни пера, как говорил мой друг. Ты должен сказать, к чёрту.

— К чёрту. До встречи Mykl.

Наш Piper уже шёл на посадку. В начале полосы стояли два красавца МИГи. Пилоты со шлемами в руках стояли рядом. Мы быстро развернулись, подкатили к истребителям и выскочили из нашего спасителя Piper'а. Пилот отвёл Piper подальше от МИГов. Шона быстро вложили в костюм, надели шлем и положили в кресло второго пилота. Эта процедура и его вид в костюме, это было что-то. Мы хохотали от увиденного, но это ещё была и нервная разрядка. Истребители красиво развернулись на взлёт, и когда уже взревели двигатели произошло неожиданное. Со стороны уже заходящего солнца показался истребитель. Я подумал, было, что это русские подстраховались и прислали третий самолёт, но кресты на фюзеляже быстро развеяли сомнения. Это был немецкий «Торнадо». В момент, когда миги уже набирая скорость, задрали носы и взлетели, на месте, где они только что стояли, взорвалась ракета. Огромный кусок взлётной полосы подкинуло в воздух, и он разлетелся на мелкие осколки. Мы находились, довольно, далеко и всё же нас охватила горячая волна и отбросила в сторону. Краем глаза я заметил как один из мигов, в немыслимом вираже выпустил ракету, и Торнадо, вспыхнув огромным факелом, просто развалился на куски прямо в воздухе. Да, русские ребята не промах. Так быстро сориентироваться и принять решение, а ведь никаких команд не было, они всё делали на свой страх и риск. Всё это произошло буквально за несколько секунд. Обломки истребителя падали уже за пределами аэродрома. А вдруг на нём тоже был прибор? Надо идти всё тщательно осмотреть. Миги сделали круг, покачали крыльями и улетели.

Самый тщательный осмотр места падения и всей прилегающей территории ничего не дал. Видимо, на борту Торнадо аппарата не было. И всё-таки, как они узнали? Но сейчас было не до этого, надо было уносить ноги и как можно быстрее. Наш Piper заправили быстро и мы без лишних объяснений взлетели. И очень вовремя. На горизонте появились ещё пара Торнадо. Мы переглянулись с пилотом, но ничего говорить уже не пришлось, он и сам понимал, что к чему. Истребители опустились к взлётной полосе, сделали пару кругов над аэродромом и улетели. Нашей радости не было предела. Теперь нас защитить было некому, и мы хорошо это понимали. До Женевы ещё было чуть больше часа полета, и мы довольные, что ещё живы, самое неприятное для нас позади, неожиданно для себя самих, запели, нет, заорали марсельезу. Нас охватила эйфория, но я понимал, что это шок после пережитого, перестал орать и пытался взять себя в руки. Самолёт раскачивался, пилот орал, размахивал руками, я был почти уверен, что сейчас мы куда-нибудь свалимся. И для этого нам не нужны никакие террористы. Мы ухлопаем себя сами. Все-таки, пилот заметил, что я молчу, перестал орать, самолёт выровнялся, и в кабине воцарилась тишина. Интересно, куда полетели Торнадо? Уж не догонять ли Миги?

— Сто первый первому.

— Первый на связи.

— На аэродроме Дюбендорф атакованы немецким Торнадо. Самолёт уничтожен МИГами. Операция закончена. Искренне благодарен за помощь и поддержку. Рад, что сотрудничество оказалось эффективным. Удачи вам. В случае крайней необходимости связь по коду на номере Е74515.

— Сто первый, взаимно! Два истребителя Торнадо, нарушители, уничтожены силами НАТО в Германии. МИГи ушли благополучно. Место падения нарушителей обследуется. До настоящего времени ничего значительного не обнаружено. Удачи! Приятно было с вами работать.

И, хотя, расслабляться было ещё рано, но стало всё-таки полегче. Было очевидно, что передышка очень недолгая. Противник сделает всё, что бы вернуть прибор и у него для этого есть всё необходимое. Однако, им нужно время, что бы выяснить, где он. А сделать это мгновенно не могут даже они. Шон для них, пока, недосягаем. Где он они не знают. Тем не менее, они думают, что именно он основной противник. И это хорошо. Но не для меня. Теперь я единственная ниточка к Шону. В опасности все, кто связан со мной. Сейчас бы самое время выйти из игры, но задание ещё не выполнено, придётся работать. Девушки и пилот уже вне игры и могут спокойно вернуться домой. Едва ли имеет смысл им мстить сейчас, тем более в столь острой ситуации. Пока противнику не до них. Пилот парень явно не из слабых, но тоже притих и не болтает, как раньше о безопасности. Начал понимать, что попал в переплёт. Ладно, вернётся домой, отойдёт, лишь бы не болтал лишнего. Я достал smart, набрал номер Микки.

— Привет! У меня всё в норме. Вам надо быстренько добраться до аэропорта Женева и взять билеты домой. Умоляю вас не болтать о своих приключениях. В аэропорту Chicago вас встретят и всё объяснят. Вернусь домой, поболтаем. Привет Монике. В Chicago вы должны улететь вместе. Скоро к вам присоединится Шон. Ему тоже большой привет Удачи!

— Привет Mykl! Мы не успели даже отдохнуть. Только шмотки разложили и уже опять в путь. Мы очень подружились с Моникой. Она предлагает погостить у неё. Но я скучаю по тебе. По телевизору в новостях показали инцидент на аэродроме под Цюрихом. Там при взлёте русских МИГов пострадал немецкий самолёт. Эти русские даже взлететь-то нормально не могут. Что они вообще там делали. Подробности не сообщали. Сказали, что это был дружеский визит. Знаю, что тебя лучше ни о чём не спрашивать. Я всё поняла и мы с Моникой попытаемся улететь в Chicago. Сейчас собираемся и едем в аэропорт. До встречи! Тебе привет от Моники. Она от тебя в восторге. Звони и не забывай обо мне.

— Да, Микки, конечно, мы обязательно встретимся в Chicago. Я тоже скучаю. Береги себя. Удачи вам и до встречи!

Глаза слипались от усталости. И незаметно для себя я уснул. Меня разбудил голос пилота. Через пять минут посадка в Женеве. Я протёр глаза, потянулся и улыбнулся пилоту. Самолёт уже катился по полосе. Ещё немного и свежий ветер Женевы приятно обдувал наши лица. Мы обнялись с пилотом, тепло, по дружески попрощались. Было видно, что он бесконечно рад, что все приключения закончились, и он с вожделением думал только о возвращении домой. К нему уже спешили двое мужчин в штатском. Мы пожали друг другу руки, пожелали удачи и я зашагал к зданию аэропорта. Мне очень хотелось увидеть Микки, но очевидным было, что для всех лучше, этого не делать. Покончив с таможенными формальностями, сел в такси и поехал кататься по городу. Мне необходимо было отдохнуть перед миссией в Париже. Из сообщения на smart'е я уже знал, где для меня оставлена машина и всё необходимое. Женева действительно древний город. Вся его двухтысячелетняя история в невообразимом великолепии Старого города, величии и красоте Дворца Наций, красивейших парках, где выращиваются десятки тысяч роз. Я мечтал заглянуть в музей часов, неописуемый шедевр среди всех музеев мира, музей Ариана изделий из фарфора и хрусталя, и самый чтимый мною, международный автомобильный музей. До сих пор его шедевры я видел только на картинках. Шофёр не мешал моим восторгам. Иногда он рассказывал о наиболее интересных местах. Было очевидно, что он хорошо знает и любит свой город.

Часам к десяти вечера мы снова вернулись в аэропорт. Меня беспокоило молчание Шона. Мог бы уже и позвонить. Но, видимо, не мог. Мог бы, позвонил. Оставленная на стоянке для меня машина, небольшой новенький спортивный мерседес, пришёлся мне по вкусу. Ужасно хотелось спать, но у меня ещё оставалось здесь одно незаконченное дело. Недалеко от аэропорта, на берегу красивейшего озера, находится один из лучших отелей Женевы, President Wilson. В этом отеле для меня был забронирован номер и назначена встреча с моим помощником и агентом. Было очень вероятно, что там устроена ловушка, но, всёравно, надо было идти. Через пять минут я оставил свой мерс на стоянке у отеля. Конечно, моя хитрость никого не могла обмануть, но я решил попробовать. В бардачке лежали новые документы, деньги, несколько кредиток и оружие. Я переложил их к себе и пошёл к стойке администратора. Все чувства, боковое и заднее зрение, интуиция, всё было напряжено до предела, но ничего необычного не происходило. Администратор вежливо поприветствовал меня на трёх языках.

— На какое время вы желаете у нас остановиться?

— До утра и в хорошем, но не самом дорогом номере.

Он дал мне бланк анкеты и предложил его заполнить. Я вернул ему заполненный бланк, документы и деньги. Вещей у меня не было, так что, получив ключ от номера, я пошёл к лифту, внимательно присматриваясь к окружающим. Всё было спокойно, никто не дёрнулся вслед за мной, не бросил газету и не схватился за телефон. Но ощущение, что за мной следят, было очень сильным, а интуиция меня подводила не часто. Лифт быстро поднялся на последний этаж. Номер и вид из окна мне понравились. О лучшем невозможно было и мечтать. Глаза слипались сами собой и просились на подушку. В холодильнике оказался Мартини, фрукты, шоколад. Где-то я слышал, что Швейцарский шоколад, самый вкусный шоколад в мире. Но мне казалось, что самым вкусным в Швейцарии был сыр. Не спорить же о вкусах. Я включил телевизор, налил Мартини в бокал, нарезал ломтики лимона, открыл шоколад, но тут меня прервал smart. Он настойчиво вибрировал, требуя внимания.

— Mykl, привет, это Шон. Ты как там ещё не умер от ожидания?

— Шон, у тебя совесть есть? Я тут места себе не нахожу, а ты молчишь, как рыба об лёд. Что у тебя и как?

— Mykl, у меня всё в порядке. Долетели нормально, правда, меня несколько раз вывернуло наизнанку. Никогда не думал, что истребитель и Боинг так здорово отличаются в удобствах полёта. Ты бы видел, что вытворяли эти русские на своих МИГах, попросился бы сойти после первого же разворота. Никогда больше не полечу на МИГах, да и обычные самолёты мне уже как-то перестали нравиться. Хотя, русские молодцы. К нашему прилёту уже был готов контейнер. Из чего сделан, не знаю, но блестит, а внешний вид впечатляет. Я сам переложил нашу штуковину в мягкое и упругое наполнение контейнера. На нём было два цифровых замка. Русские вежливо отошли, и я смог набрать свои коды на замках. Контейнер закрыли, коды есть только у меня и теперь у тебя. Возможно, кодирование бессмысленно. Мне пришло в голову использовать старый код нашего отдела, когда ещё работал в агентстве. Контейнер доставили на борт корабля. Я наблюдал за этим процессом. Вообще надо признать, русские вели себя очень корректно. Связь с внешним миром была невозможна, пока борт корабля не был полностью герметизирован и проверен. Сказать где я нахожусь, не могу, просто не знаю. Меня поместили если не в тюрьму, то в комнату очень её напоминающую. Здесь есть кровать, шкаф, телевизор, ванная, холодильник, три стула не первой свежести, зеркало и страшные обшарпанные стены. Меня снабдили необходимыми принадлежностями, одеждой, накормили в офицерской, как мне сказали, столовой. Еда на вкус очень даже ничего, но на вид…, я бы предпочёл гамбургер. Свобода передвижения ограничена небольшим коттеджным посёлком. Тоска жуткая. Уже хочу домой или обратно на Queen Mary. Все женщины здесь шарахаются от меня как от прокажённого. Mykl, забери меня отсюда быстрее.

— Шон, поверь, пока тебе лучше побыть там. Похоже, это понимают все кроме тебя. Связь со мной только в случае крайней необходимости. Сиди там тихо и найди себе какое-нибудь занятие. Вернёшься домой, как только это будет возможно. Удачи тебе! Держись!

Наш разговор прервал осторожный стук. Я выключил smart и открыл дверь. От неожиданности у меня отвисла челюсть, и я чуть не выронил пистолет. В номер вошёл ещё один я. Он улыбался, вполне, понимая моё состояние. Сам он, видимо, уже знал о нашем сходстве и спокойно ждал, пока я приду в себя. Я пригласил его войти, закрыл дверь и стал искать различия между нами. Их оказалось, довольно, много. Я начинал понимать, что Фрэнк догадался о моих планах и решил помочь мне в их осуществлении. И всё-таки эффект был очень сильным даже для меня. Могло ли это помочь делу? Возможно, что да, и теперь я начинал понимать это всё лучше и лучше. Однако парень здорово рисковал, хотя мы все рискуем, работа такая. Он был немного моложе меня, представился как Feall. Интересно, как он нашёл меня в этом номере? Я передал ему свои старые документы и предложил переночевать в забронированном для меня номере, а поговорить завтра утром. Мы договорились встретиться в восемь утра в кафе, и попрощались. Я закрыл за ним дверь, разделся, что бы принять душ, и блаженно уснуть в шикарной кровати. Забыв выключить свет и телевизор, я уснул без задних ног. Мне снилась Микки, высший пилотаж на МИГах, взрывы, погони и страшные монстры, которые пытались душить меня всю ночь. Проснулся я в поту от кошмаров, долго не мог сообразить, где я и что должен делать. В окно светило утреннее солнышко. Никто в меня не стрелял, по телевизору всю ночь показывали клипы, и играла очень приятная музыка. Постепенно я пришёл в себя, помылся, побрился, почистил зубки, и хорошее настроение вернулось, как будто и не было никаких проблем. До восьми ещё оставалось около получаса, и я решил поискать новостной канал на ТВ. Как раз в это время в новостях показывали происшествие в Дюбендорфе. Со стороны всё выглядело даже очень интересно. Взрыв ракеты был вырезан. Происшествие с немецким самолётом представили, как несчастный случай. Русский МИГ неосторожно, на взлёте, случайно выпустил ракету, которая поразила немецкий истребитель. Что делал немецкий истребитель в Дюбендорфе, не сообщили. Правда и миссия МИГов никак не объяснялась. Комментарии были сухими, но не оставляли сомнений в том, что во всём виноваты русские. Я выключил телевизор, свет, взял вещи, закрыл номер на ключ и спустился в кафе. Feall встретил меня улыбкой, хотя до назначенного времени оставалось ещё минут десять. Мы заказали яичницу с сыром, ветчиной, кофе и тосты. Мне было очень трудно объяснять Feall'у, что он должен сделать в Париже. Чутьё подсказывало мне, что там ловушка.

— Feall, как долго ты в конторе?

— Уже третий год, а это имеет отношение к делу? До этого я три года учился в школе CIA. Все проверки прошёл на отлично.

— Понимаешь, то, что тебе предстоит, это не проверка. В Париже, почти наверняка на меня устроена засада. Но мы должны точно знать, есть она или нет. От этого зависит очень много, возможно жизни людей. Сам я ехать в Париж не могу, в это время я должен быть в другом месте. И есть очень обоснованные опасения, что у террористов, а именно они могут устроить эту засаду, опыт в таких делах много больше твоего. Предвидеть, как сложится ситуация, просто невозможно. Кроме того, у них может быть оружие, отключающее сознание. Бороться с ним, пока, мы не умеем. Но другого выхода нет. Нам надо попытаться их перехитрить.

— И что, известно, где может быть устроена ловушка?

— Дааа, чему тебя только в школе учили. Знать бы, где упадёшь, соломки бы подстелил. Так говорил один мой хороший друг. Его звали Саша. Он был русский. Так вот он не знал где, и не успел подстелить соломки, так и погиб. Ладно. В Париж ты поедешь на машине. Путь не близкий. Будет время подумать и подготовиться к разным вариантам развития событий. Предостеречь от всего я, конечно, не могу, но кое-что расскажу. Мерседес, в котором ты поедешь, может быть уже засвечен. Так что неприятности возможны уже с первых минут пути. Постоянно помни об их оружии и не пытайся стрелять или вступать в прямое единоборство. Ищи или заранее подготовь себе возможность уйти незамеченным. Это единственный шанс спастись. Наиболее вероятно, что среди преследователей есть пакистанцы, арабы или мутанты с мутным взглядом и огромной силой. Но не обольщайся, могут быть и американцы или европейцы. В Париже ты снимешь номер в одном из лучших отелей. Отель «Regina» находится в самом центре города, его двери выходят к Лувру и садам Тюильри.

Он расположен на слиянии улицы Риволи с площадью Пирамид, рядом с музеем импрессионистов Орсе. Внутренний декор отеля восхитителен и создаёт атмосферу домашнего уюта или «Art Nouveau». Наслаждайся всей этой красотой, пока будет возможность. Никто, кроме нас с тобой, не знает, где ты остановишься в Париже. Это твой козырь, но и здесь возможны сюрпризы. Из своего номера в отеле, сразу, как только войдёшь в номер, звонишь по телефону, номер, которого, не знает никто, кроме тебя. Он был переслан на мой smart. Я перебросил его тебе и не видел сам. Код для расшифровки сорок восемь. Ты представляешься моим именем. Вы договариваетесь о встрече в номере отеля, и мгновенно после встречи, предварительно проверив, что за дверью и в коридоре нет сюрпризов, уходите. Теоретически этот человек должен быть нашим связным, но в действительности за ним могут либо следить, либо он может оказаться подставным лицом. Здесь надо быть готовым ко всему. Покинув отель, выбери удобное место, и в течение какого-то времени наблюдай за всем, что происходит вокруг. После этого, оставив свою машину на любой стоянке в городе, останавливаешь поочерёдно три такси, но едешь только на третьем. Сообщаешь водителю случайные названия улиц, глядя на карту, или по памяти. Через тридцать, сорок минут выходишь и, если нет преследования, на другом такси, выезжаешь за пределы города, затем в аэропорт, желательно небольшой. Летишь домой в Chicago, но обязательно с пересадкой в любом городе Европы. На этом твоя миссия должна быть завершена. Не исключено, что на любом этапе тебе придётся самому принимать непростые решения. Не расслабляйся ни на секунду. Твой противник очень умён, имеет огромные возможности и технические средства. Отчёт мне на smart, и в отдел. Удачи тебе парень. Помни, что я сказал!

— Mykl, я понял суть проблем. Буду, осторожен, как смогу. Я очень неплохо знаю Париж и надеюсь уйти при случае. Как я понял, связь у нас будет в одну сторону?

— Feall связи у нас не будет никакой. Ты связываешься только с центром и только в оговоренных или критических ситуациях. Враг, возможно, может перехватывать и дешифровать некоторые из наших сообщений, а возможно и переговоры. Помни, временно, недоступна только информация, которая кроме тебя, ещё неизвестна никому. Но также, если ты вовремя её не сообщил, она может умереть вместе с тобой или попасть к врагу. Ещё раз удачи тебе. Надеюсь, мы ещё встретимся в более спокойной обстановке. До встречи.

— До встречи!

Я передал ему ключи от Мерседеса, документы и проводил взглядом до выхода. Теперь настала моя очередь понаблюдать за Feall'ом и машиной. Хотя, спокойная ночь в отеле уже говорила о многом. Выйдя через запасной выход отеля, устроился у парапета и с набережной наблюдал, как Feall нашёл машину, сел, включил двигатель, с минуту постоял и благополучно уехал. И так, с уверенностью можно было сказать, что Фрэнк чист! Это была приятная новость. На душе стало полегче. Но тогда кто же? И как они вычислили нас в Дюбендорфе? Время шло, а вопросов только прибавлялось. Микки тоже ещё не звонила. Как-то там у них? Однако, для меня путь в Прагу был открыт. Судя по всему, в Женеве меня не ждали, и в Прагу можно было лететь прямым рейсом. На машине было бы безопаснее, но уж больно далековато до Праги. Я открыл карту и стал внимательно изучать все возможности. Мне надо было собраться с мыслями и подготовить себя к новым неожиданностям и проблемам.

Первая уже поджидала меня. Smart сообщал о звонке. Звонила Микки. Её взволнованный голос был красноречивее слов.

— Mykl, мы полетели не в Chicago, а в гости к Монике. Мы, конечно виноваты, но нам страшно. Недалеко от её дома мы заметили тот самый Ford. Идти домой или в отель мы побоялись. На том же такси, который привёз нас к дому Моники, мы поехали к одной из её подруг. Переночевали там и с утра звоним тебе. Я предложила Монике лететь вместе со мной, но она говорит, что моя квартира в Нью-Йорке или в Chicago, тоже может быть под наблюдением. Возможно, она права. И что же нам теперь делать? Нам страшно.

— Микки, пока оставайтесь у подруги. Я перезвоню тебе через час. Держитесь. Позвоню через час. Пока.

Фрэнк ответил, практически, сразу. Я кратко описал ситуацию и попросил несколько наших адресов на такой случай. Получив их, я сказал, что уже завтра вылетаю из Парижа. Feall остаётся пока в отеле President Wilson и, если всё будет в порядке, вылетит в Париж завтра, а затем домой в Chicago. Просил поддержать Шона морально. Не сладко ему там. И всё же, не стоит пытаться определять его координаты. Русские тоже не дураки. Когда это будет возможно, они сами сделают всё необходимое. Сейчас ему там самое место.

Судя по тому, что в Лондоне, несмотря на интерес полиции, они продолжают использовать тот же Ford, разветвлённой сети в Лондоне у них нет и, следовательно, Микки и Моника пока могут оставаться в Англии. Я набрал номер Микки и тут же услышал её прекрасный взволнованный голос. Сказал ей, что серьёзных проблем нет, но пока им лучше пожить в особняке на юго-западе Манчестера. Дал им адрес и предложил ехать поездом. Просил позвонить мне, когда они устроятся на месте. Ограничений в передвижении нет, но лучше не светиться на улицах без необходимости. Передал ей поцелуй, а Монике наилучшие пожелания и выключил smart. Самолёт в Прагу вылетал около двух часов дня. В запасе было ещё около трёх часов, и я пошёл на прогулку по городу. Стояла отличная погода. В нужное время я без проблем прошёл все формальности, и удобно устроился в кресле самолёта. В Праге приземлились около четырёх часов дня. Конечно, здесь меня уже могли ждать, но вероятность этого была не велика. Если их не было в Женеве, то откуда им знать, из какого города я прилечу? Просматривать пассажиров со всех самолётов, в течение нескольких дней, практически нереально, хотя и возможно. Самолёт подрулил к гейту, и пассажиры стали готовиться к выходу. Открылась дверь в кабину пилотов и из неё вышли командир корабля и пилот. Я встал и хотел подойти к ним, но солидного вида мужчина в штатском преградил мне путь и сказал, что пассажиры выходят немного позже. Что-то объяснять ему было долго, а скандал мне был не нужен. Пришлось сесть и ждать своей очереди на выход. Выходили спокойно один за другим. У таможенного контроля я предъявил VIP карточку, и меня проводили через специальный зал прямо к стоянке такси. Удобно устроившись на заднем сиденье, я сказал водителю, что хотел бы посмотреть город. Водитель очень неплохо говорил на английском и готов был поработать гидом. Он предупредил меня, что это сделает поездку несколько дороже. Я назвал предел возможной суммы, он согласно кивнул и мы поехали. Какое-то время я ещё следил, нет ли хвоста, но потом, успокоившись, просто любовался красотой Праги. Водитель очень красиво что-то рассказывал, но у меня были свои мысли, и каждый из нас был занят своим делом. Примерно через час, убедившись, что нас никто не преследует, я попросил его остановиться у какого-нибудь хорошего отеля. Он тут же предложил мне Hotel Jalta на Вацлавской площади. Несколько минут ушло на описание всех прелестей отеля, и он меня уговорил. Описание оказалось много красочнее самого здания. Хорошо освещённое изнутри оно почти не выделялось на фоне других зданий старого города. Сумма, которую запросил водитель, была явно завышена, но мне не хотелось привлекать его внимание спором. Я уменьшил её на треть, он недовольно почмокал, постоял в нерешительности, сел в своё такси и был таков. Прагу я и раньше знал не плохо. Работа знаете такая. На метро доехал до автобусного вокзала, купил билет до Pilsen'я и включил smart. Код запроса связи русским был послан, и вторая часть операции началась. Автобус уже выезжал из города, когда пришёл первый звонок. Я нажал кнопку отбой с первым кодом ответа, через десять минут всё повторилось, но с кодом два. Ещё через десять минут пришёл запрос на место и время встречи с агентом код 31318665 канал связи 3. Я записал Hotel YORK, Pilsen, десять вечера. Идентификатор Прага на smart за минуту до встречи. Уже через пару часов снял номер в отеле, хотел отдохнуть и подумать о предстоящей встрече. И тут пришли первые плохие новости. Я думал, звонит Микки из Манчестера, но это оказался Фрэнк. Уже по тону голоса, я догадался, что встреча в Париже провалена. Значит, всё-таки Питер. Фрэнк рассказал, что Feall выпал из окна отеля Regina. Он был очень сильно пьян и не отдавал отчёта своим действиям. До того, как в номер заказали вино, с ним видели девицу лёгкого поведения. Потом они поругались, и она ушла. Её видели поцарапанную, с разорванным платьем и остатками причёски, выбегающую из отеля через запасной выход. Из номера Feall'а ещё какое-то время доносились ругательства и брань, а затем он вывалился из окна, пытаясь кричать ей что-то вслед. И всё-таки он успел послать шифровку. Видимо, она была заготовлена заранее, и он отправил её мне, в последний момент, нажав кнопку smart'а. В сообщении говорилось, что наш агент в Париже убит. Номер Feall'а в отеле блокировали сразу, как только он вошёл в него. Он успел сфотографировать вошедшую женщину, фото в приложении. Когда, на стук в дверь, он сказал, что никого не хочет видеть, что он отдыхает. Женский голос обратился к нему по имени Mykl. То есть, очень велика вероятность, что они знали, кого ждут, но не знали, что встретились совсем с другим человеком. Знают ли они сейчас, что ошиблись? Это остаётся вопросом. Однако, совершенно очевидно, что Питэр ничего не знал про Feall'а, но точно знал, что именно я должен был быть там. Я сообщил Фрэнку о своих соображениях по поводу утечки информации, и просил быть осторожнее с этим каналом. Не исключались, конечно, и другие варианты, но здесь сомнений уже не было. Скольких жизней стоила утечка информации только в одном месте, а сколько их ещё, пока не знал никто. Снова ожил smart, и на этот раз это была Микки. Слава богу, у них всё было нормально. Они хорошо устроились, и им нетерпелось узнать, как долго продлится их заключение. Я сказал, что недолго, послал ей поцелуй и выключил smart. Возможно, она обиделась, но сейчас мне было не до чувственных разговоров. Возникла мысль, что и меня вполне могут запереть в номере, как Feall'а. С отдыхом пришлось повременить. У администратора отеля я узнал, где можно взять напрокат машину. На оформление документов ушло минут пятнадцать. Я остановил машину в квартале от отеля и решил немного подремать на заднем сидении видавшего виды BMW, одним глазом наблюдая за входом в отель. Ничего особенного не происходило. И всё-таки, кое-что интересное я увидел. Примерно за час до десяти, к отелю подошло такси. Из машины вышел мужчина, высокий, в шляпе, плаще, с дипломатом в руке. Он привлёк моё внимание, и я стал наблюдать за ним. Мужчина внимательно осмотрелся, обошёл здание отеля вокруг. Он не стал заходить в отель, а закурил и устроился на скамейке недалеко от входа. Он либо кого-то ждал, либо просто наблюдал, как и я, за всем, что происходило рядом с отелем. Но в отличие от меня, он делал это открыто. Минут за пятнадцать до десяти он достал мобильник и разговаривал около минуты. Затем, зашёл в отель, несколько минут разговаривал с администратором и быстро поднялся по лестнице отеля. Имело ли всё это отношение ко мне. Я пока, не знал. А хотелось бы! И как мне было ни любопытно, я остался в машине. И правильно сделал. Минут через пять к отелю подкатили два шикарных, одинаковых Мерседеса. Из них вышли человек шесть. Их принадлежность не вызывала сомнений. Они быстро и профессионально исчезли в кустах и растительности рядом с отелем. Оба Мерседеса тихо отъехали и скрылись за поворотом следующего квартала. Два новеньких мощных Мерса против старенького, разваливающегося BMW. Шансов уйти, ни одного. Соотношение явно не в мою пользу. Теперь сомнений не было. Это была ловушка, но для кого? Пока это было не ясно, хотя очень вероятно, что для меня, или это хвост за русскими?

Вызов smart'а отвлёк меня от размышлений. До встречи оставалась минута, и меня предупреждали контрольным вызовом. Я уже собрался отменить встречу, но в дверцу машины постучали. Спрятав smart, и открыв дверцу, я увидел женщину. Она была очаровательна, а в руках у неё были цветы.

— Извините, вы не скажете который сейчас час?

— Ровно десять вечера. Извините, я занят, и мне бы не хотелось отвечать на ваши вопросы.

— Но Mykl, я пришла не с вопросами, а с ответами. Может быть, вы пригласите даму немного покататься в вашей роскошной машине?

У меня отвисла челюсть, когда в голосе незнакомки я узнал знакомые нотки. Сердце заколотилось сильнее, в голове смешались все мысли. Это был её голос. Заплетающимся от волнения языком я пробормотал что-то невнятное. Она, приняв моё бормотание за приглашение, быстро устроилась на заднем сиденье и захлопнула дверцу.

— Мы так и будем здесь торчать или всё-таки поедем?

К сожалению, машина была хорошо видна со стороны отеля, и уехать сейчас, означало привлечь к нам внимание. Этого мне хотелось меньше всего.

— Лена, вы знаете, что происходит у отеля?

— Да. Извините. В какой-то мере это моя вина. Не знаю точно, но возможно, что это хвост за мной. За своей машиной я видела такси. Оно быстро отстало, и я решила, что слежки нет, но видимо, ошиблась. Хотя, следить могли и за вами.

— За мной хвоста не было, это точно.

— Откуда такая уверенность? Вы засветились в Швейцарии в происшествии с истребителями. Неужели вы думаете, что вас там не нашли?

И тут я понял, что она не знает ни о Шоне и его роли, ни о Feall'е и его гибели. Значит, не так уж всесильны русские, и у них бывают проколы. На данный момент у противника были все основания считать основным действующим лицом Шона, а меня погибшим в Париже. Конечно же, они быстро разберутся в ошибках, но какое-то время у меня есть. Именно его мне и предстояло использовать для следующего шага. Судя по её реплике, она не представляет, как изменилась ситуация. Это тоже можно было использовать для игры вслепую. К подъезду подкатил огромный белый лимузин и закрыл собой всё видимое пространство у отеля. Из него стали выходить люди. Создавалось впечатление, что они празднуют свадьбу. Я не стал уточнять. Завёл мотор и тихо завернул за угол соседнего переулка. Через пять минут машина уже шуршала шинами по трассе в сторону Праги. Хвоста я не видел. К счастью Мерседесов тоже. Неужели ускользнули, подумал я, внимательно приглядываясь к проходящим, идущим рядом и сзади машинам. Ничего подозрительного не наблюдалось. Лена дремала на заднем сидении. Я не стал её будить, сбросил скорость, перестроился в правый ряд и не спеша, ехал «куда глаза глядят».

Итак, противник знает о намечавшейся встрече. Следить могли и за ней и за мной, так за кем же? Возможно, что мы оба были в поле их внимания. Если они узнали, что Feall всего лишь мой двойник, дела плохи. И всё же, все кто видел меня в лицо, уже предстали перед апостолом. Как бы то ни было, мою машину они вычислят за пару часов, а возможно и быстрее. И только тут я пожалел, что не сфотографировал участников засады у отеля. Для профи это очень серьёзный промах. Конечно, я видел их и уже не забуду, но в картотеку они уже не попадут. Второй промах, это ехать по главной автотрассе страны. Если где нас и могут ждать так это именно здесь. Я тут же свернул на небольшую просёлочную дорогу. Она шла на восток, но куда? Нужна была карта или GPS. В этот момент я и ощутил вибрацию Smart'а. Это было короткое сообщение от Шона. Птичка улетела без осложнений, хочу домой! В этот же момент проснулась Лена и достала свой коммуникатор. Ей тоже пришло сообщение. Она прочла его, сладко потянулась и посмотрела в окно. Темнота и грязь значительно увеличили её информированность, и она тихо сказала, что в ста двадцати километрах от Brno на запад есть военный аэродром Pacov (Mil) LKPV 52057. Там нас ждёт небольшой самолёт. И неплохо бы узнать, где мы находимся. Я сказал, что мы едем на северо-восток, примерно в нужном нам направлении. Она немного повозилась со своим коммуникатором, передала его мне, сказав, что ехать надо по GPS. Сзади послышался слабый звук двигателя. Я выключил всё, что могло светиться, и посмотрел назад. Глаза ослепил свет мощных фар. Сзади, метрах в ста, нас догоняли два Мерседеса. Этого нам только и не хватало. От Мерседесов нам на этой развалюхе не уйти. Они видели свет наших огней и знают, что мы впереди, точнее, что впереди машина, которую они, возможно, преследуют.

— Леночка, солнышко, быстро вылезай из машины и, не высовываясь, постарайся завладеть одним из Мерсов, а я постараюсь выманить их сюда и развлечь немного. У тебя пушка есть?

— Есть. Я постараюсь.

Мы чмокнули друг друга в щёчку, и она выскользнула из машины в темноту. Я поставил дипломат на сиденье водителя, из чехлов смастерил подобие головы и водрузил сверху на дипломат. Конечно, мой манекен водителя никого не обманет, но в темноте привлечёт внимание и даст мне несколько дополнительных секунд. Преследователи уже остановились недалеко и немного сзади от моего BMW. Всё вокруг было ярко освещено фарами их машин. Я скатился за придорожный камень и приготовил обе свои пушки. Из второй машины вышли двое. Задние дверцы первой машины тоже приоткрылись, но никто выходить не стал. Вот гады, решили, что и двоих хватит, ну держитесь сволочи. Они с двух сторон обходили мою машину и уже хотели заглянуть в окно. Вдруг, одновременно, как один, прозвучали два выстрела. Я подумал, что второй звук это эхо, но оба бандита упали в грязь, как подкошенные. Тут же, из первого Мерса раздались автоматные очереди. Поливали свинцом, не задумываясь, всё вокруг. Из задней машины выскочили двое и под прикрытием шквального огня бежали к камню, за которым я мечтал сохранить себе жизнь. Ещё десяток секунд и они меня накроют. Влево вправо нельзя, всё простреливается, и я стал шустро отползать назад. Далеко не удалось, сзади была грязная канава с водой, в которую меня и угораздило вляпаться. Двое уродов уже добежали до камня и пытались оттрассировать мой след. Я не стал дожидаться результатов и всадил в них по паре свинцовых гвоздей. В грязи было противно, но довольно безопасно. По канаве я отполз немного в сторону и высунул нос посмотреть как там дела. Стрельба прекратилась, все оценивали обстановку. Выстрел у задней машины прозвучал, как сигнал к действию. Из первой машины вывалились двое и опять стали поливать свинцом всё вокруг. Видимо, забыв про меня, они оба бросились ко второй машине. Такого непочтительного отношения к себе терпеть было невозможно, и я выстрелил в одного из нападавших. Он упал. Но второго прикрывала машина, и я не мог до него добраться. Я вскочил на ноги и побежал к просвету между машинами. Это стало роковой ошибкой. Я появился в его поле зрения раньше, чем успел увидеть его сам. Горячий гвоздь вонзился сначала в ногу, затем обжог плечо. Я упал, и единственной мыслью была Лена. По всей видимости, она спряталась за машиной и держала под прицелом ближнюю от себя зону. Но с пистолетом против автомата долго ей не устоять. И тут под ближним от меня Мерседесом я увидел ноги. Превозмогая боль, из последних сил я прицелился и нажал на курок. Этот выстрел был последним, что я слышал.

Очнулся я от боли и грязи во рту. Меня тащили волоком по земле. Я застонал, и движение тут же прекратилось. Надо мной склонилась Алёна. Всё её лицо было грязное и в слезах. Её тёплые солёные слёзы капали мне на губы, и я слизывал их языком вместе с грязью. Ничего приятнее нельзя было себе представить. Немного успокоившись, она сказала, что обе раны не очень серьёзные, что она перевязала их, воспользовавшись аптечкой из машины. Я потерял много крови и поэтому не очень хорошо выгляжу. Она пытается дотащить меня к нашему BMW.

— Алёна, почему к старому разбитому BMW? У нас в распоряжении два шикарных новых Мерседеса.

— Mykl. У тебя с головой не всё в порядке. На Мерсах стоят GPS, и за ними ведётся постоянное наблюдение. А за нашим BMW следит только служба возврата машин взятых на прокат.

— Но до нашего BMW ползти и ползти, а Мерс он вот он, рядом, только заползти и можно ехать.

— Заманчиво, это верно, но ползти придётся до нашей машины.

Я предложил ей взять коврик из Мерса и тащить меня на нём, по-моему, это должно быть легче. Она не сопротивлялась, и через несколько минут мы уже были рядом с машиной. Осталось в неё забраться. Как нам удалось затащить меня на заднее сиденье, до сих пор не представляю себе сам. На это ушло, довольно, много времени, так как я пару раз терял сознание, и Алёна пыталась приводить меня в чувство. Наконец я услышал мерное урчание двигателя и опять провалился в никуда.

Мне снился сон. Алёна гладила меня по лицу нежным и мягким кроличьим хвостиком. И вдруг резкий запах нашатыря лишил меня удовольствия и наслаждения. Кроме того, кто-то нещадно хлестал меня по щекам. Ощущение блаженства пропало, я открыл глаза, что бы увидеть того, кто упражнялся на мне в карате. Это был врач. Он перестал хлестать меня по лицу и, удаляясь, кому-то сказал, что я готов и меня можно транспортировать. Это была неслыханная наглость. Я же не чемодан, что бы меня транспортировать. Однако вместо слов возмущения наружу вырвался какой-то хрип, что-то булькнуло в горле, и я решил отложить объяснение до лучших времён. Рукой и ногой я шевелить, практически, не мог, но чувствовал, что они на месте. Это было уже не плохо. Силы постепенно возвращались. Я хотел, есть и встать. Однако, даже язык ещё не слушался меня. Со мной что-то происходило. Я несколько раз пытался открыть глаза, но кроме тумана ничего не увидел, бросил эти попытки и стал прислушиваться к ощущениям. Вокруг слышались голоса, меня куда-то несли, потом засунули во что-то и положили на меня что-то мягкое. Раздался знакомый звук двигателя самолёта и тут я по-настоящему пришёл в себя. Первое, что я увидел, это лицо Алёны. Она не плакала, была умыта, хорошо причёсана и от неё исходил ни с чем несравнимый аромат. Я чуть было опять не потерял сознание, но уже от удовольствия. Она всё поняла и наклонилась ко мне. Лучшего лекарства, чем этот долгий, сладкий, растекающийся по всему телу поцелуй, найти было невозможно.