Туристы. О путешествиях во времени

Глава 136 В гостях у духов подземелья

Сенцов тысячу раз пожалел, что прочитал принесённые Красным бумаги. Чёрт, зря он, вообще, брал в руки эту гадость! Теперь тёмные коридоры проклятого штаба кажутся наполненными мерзкими серыми троллями, которые пожирают человеческие кости… А кривые сыроватые улочки этого нехронального Докучаевска — кишащими оборотнями и всякой противной склизкой нечистью… Да, Сенцов тут теперь не заснёт — хоть спускайся в подвал и забейся в тесный «ретоподъезд» Красного и Бисмарка! У Траурихлигена вон, сколько много подвалов — даже тут, в его зловещем кабинете, и то, есть подземный ход! А вдруг, Траурихлиген — сам тролль??

Шорох, внезапно раздавшийся у дальней стены, напугал Константина едва ли не до полусмерти — ужас сковал его руки и ноги, заставил капли холодного пота выступить на лбу…

— Не спится? — уши уловили знакомый голос, и страх отполз, позволив онемевшему лицу почувствовать движение воздуха. Нету здесь троллей, и нету здесь нечисти — это Красный явился из своего «ретоподъезда» с очередным электрочайником в руках и навис над испуганной сенцовской душою с дурацким вопросом:

— Развлекаешься?

Сенцов ему в ответ едва не нахамил… Как тут, вообще, можно развлекаться?? Когда не танк тебя задавит — так бомба подорвёт, от бомбы убжишь — так монстры загрызут??

— Читаешь! — определил Красный и установил свой сиреневый чайник на стол перед Сенцовым.

— Интересно? — осведомился он, плюхнулся на свободный офисный стул и подъехал вместе с ним поближе к Константину.

— Чёрт! — угрюмо буркнул Сенцов, бросив на стол листок, который только что читал. — Мне тут и так не санаторий, а вы ещё сюда всякой дряни про монстров напихали!

— Это же бред! — шумно выкрикнул Красный, подавляя хохот. — Я сам как прочитал — так чуть со смеху не помер!

— Чёрт! — повторил Сенцов и даже стукнул по чужому столу кулаком.

— Старлей! — крикнул Красный в ухо Сенцову, и Константин от него отодвинулся — ещё оглохнуть не хватало для полного счастья. — Мы тут с Бисмарком на игрек-связь выходили, и Репейник тебе ещё одно задание опустил!

— Что, без меня выходили что ли?? — оскалился Сенцов. — Хоть бы позвал меня, Красный! Или всё, вы решили меня списать?

— А тебе на игрек-связь нельзя! — отрубил Красный, налил из элекрочайника кипящую воду в кружку, которую тоже притащил с собой, а затем опустил в кипяток чайный пакетик. — Ты же Траурихлиген — какая тебе игрек-связь?

— Чёрт… — процедил сквозь зубы Константин. — Чайку, хоть, налей, жадюга! — попросил Сенцов и придвинул Красному массивный металлический кубок в виде черепа на ножке.

— Не пыльный? — осведомился Красный тоном домохозяйки, схватил кубок за толстую ножку и шумно дунул в него.

— Да нет, вроде бы… — пробормотал Константин.

— Ну, тогда давай, налью! — согласился Красный, наполняя кубок кипятком. — Так вот, Старлей, Репейник нам вот, что опустил: нужно срочно найти в здешних дебрях Иоахима Кукушникова!

— Ух-х! — раздражённо фыркнул Сенцов, который про того Кукушникова вообще уже забыл… кто там упустил Кукушникова? По-моему, Красный и упустил!

— Надо, надо! — настоял на Кукушникове Красный. — Он где-то тут прячется, и может подложить свинью!

— Ладно, пойдём, только не плачь! — протарахтел Сенцов, придвигая к себе до верху наполненный чаем кубок. Да, неудобная посудина: широкая и очень толстостенная. И Сенцов с его удачей, обязательно разольёт чай на себя.

Красный же залпом опустошил свою кружку — оранжевую, с огромной надписью толстыми буквами «BIG BOSS», вытер рот кулаком и слопал целиком конфету «Мишка». Сенцов ужасно хотел пить, да и есть тоже хотел — он взял в руку зловещий кубок Траурихлигена, придвинул к лицу…

— На кого я с этим похож? — шутливо спросил Сенцов у Красного, а в глазницах золотого черепа зловеще сверкали рубины.

— На музейного вора! — хохотнув, определил Красный и слопал ещё одного «Мишку». — Так что, Старлей, не сидим, а подбираем телеса и работаем! Пошли, увалень, Бисмарк нас уже заждался!

Сенцов почувствовал себя обескураженным: Красный сам только что подтвердил, что он на уровень Траурихлигена не тянет: «Похож на музейного вора»… Да и сон одолевать начал — идти на поиски почти что, призрачного технокиллера совсем не хотелось… Попробуй, найди его тут, в жутком лабиринте из подземных ходов и бункеров! И нарваться можно неизвестно на что…

Константин тяжело и сбольшой неохотою отлип от кресла-трона, на котором обычно пил чай Траурихлиген… Скорее, он не пил из этого кубка — он пил из обычной чашки, а кубок просто пылился в шкафу. Красный же вручил его Сенцову «для крутости» — сам Сенцов слизняк, так пускай хоть его кубок выглядит круто…

— Идём, Старлей! — прыгал около двери Красный, а карманы его брюк были набиты конфетами. — А то от твоей физиономии заснуть охота!

Сенцову просто так было заснуть охота, однако он стряхнул с себя сон и потянулся вслед за Красным в их с Бисмарком тесный, сыроватый «ретоподъезд».

— Конфетку хочешь? — осведомился Красный, протягивая Сенцову одну из своих конфет.

— Нет аппетита, — отказался Сенцов, пройдя вперёд и отодвигая фальшивую стенку для того, чтобы хоть что-то делать, а не спать стоя, как жираф.

— Не хочешь — как хочешь! — пожал плечами Красный и слопал конфетку сам.

Константин уже привык к мрачным подземным коридорам и шагал по инерции, отбивая гулкие шаги по сыроватым холодным булыжникам, засунув в карманы свои мёрзнущие руки. Красный насвистывал у него за спиной, шаря своим фонариком по стенам, чем немного раздражал Константина.

Бисмарк их уже поджидал — он внезапно выскочил из темноты, словно призрак, и громко сообщил на всю ивановскую:

— Ну, наконец-то, приползли! Я тут уже соскучился!

Сенцов вздрогнул от неожиданности, резко направил вперёд свой фонарик, узнал в мечущемся тёмном силуэте Бисмарка и испустил облегчённый вздох: их никто не накрыл, и монстр не напал — просто Бисмарк соскучился в одиночестве и решил пошутить, напугав всех до полусмерти…

— Тише, Бисмарк! — прошептал Красный, приложив палец к губам. — Тут эхо — как иерихонская труба! Оглохнуть можно!

— Та не копошись, брат! — хохотнул Бисмарк. — Тут никто никого не слышит! Глухо, как в танке!

— Идёмте, братья! — Красный зачем-то схватил за рукав Сенцова и насильно поволок в их с Бисмарком подземную коморку, на которую они навесили сверкающую стальную дверь из нормохроноса. — Старлей, мы тут выходили на игрек-связь с Репейником…

— И узнали, что нужно искать Кукушникова… — мрачно перебил Сенцов. — Красный, ты мне этим Кукушниковым уже мозги проел!

— Да, нет, тут интереснее! — отказался Красный, вступил в чрево коморки, вдвинулся за компьютерный стол — обычный, тоже из нормохроноса — и открыл ноутбук. — Мне Репейник карту местных подземелий скинул! — радостно объявил он, поглаживая неживой ноутбук, как любимого кота.

— Супер, ага? — хохотнул Бисмарк, устроившись рядом с Красным.

— А… где он её взял? — осведомился Сенцов, переступая с одной ноги на другую, потому что Красный и Бисмарк заняли оба стула.

— Скачал… откуда-то… — неопределённо буркнул Красный и повернул ноутбук к Сенцову. — Нам сейчас надо будет проверить вот это помещение, это и это! — его палец бодро скользил по экрану, показывая полоски и квадратики, в которых Сенцов ничего не понимал. Сенцов вообще не умел читать карты — никакие, ни туристические, ни пиратские… Если бы Сенцов не стоял посреди коморки, а успел занять стул — начал бы уже клевать носом.

— Слушай, Красный, — Сенцов вдруг вспомнил про своего недавнего «лешего» гостя и решил выяснить, нашли они с Бисмарком его следы или не нашли?

— Не знаю, брат, — Красный в ответ пожал плечами: они с Бисмарком обшарили здесь все тёмные замшелые сырые закоулки, однако не нашли ничего, кроме плесени. — Духа ты какого-то поймал…

— Этот «дух» мне чуть башку не пробил… — мрачно огрызнулся Сенцов, и тут же спросил:

— Слушай, Красный, а где они собираются, заговорщики эти?

— А ты что, ещё ни разу с ними не собирался?? — Красный аж подпрыгнул от изумления, едва не спихнув ноутбук со стола на погибельно твёрдый булыжный пол.

— Нет… — выдохнул Сенцов, топчась. — Я даже не знаю, собираются они вообще, или нет…

— Тьфу, ну ты даёшь! — взорвался Красный, выхватил из шкафа рюкзак и принялся яростно пихать в него бутерброды, уминая ладонями…

— Эй, полегче! — вступился за бутерброды Бисмарк и отобрал у Красного рюкзак. — А то нам есть нечего будет!

— Старлей, ты просто уникальный слизняк! — зверствовал Красный, пока Бисмарк аккуратно складывал в рюкзак уцелевшую провизию. — Ладно, всё, пошли — время не резиновое! Найдём Кукушникова, потом — если будет время — и заговорщиков твоих поищем!

Собираясь, Красный нацепил на себя целых четыре кобуры: две наплечных и две на пояс. Запихнув в каждую по пистолету, Красный потянулся к верхней полке за игрек-базукой, но Бисмарк схватил его за руку.

— Хочешь обвалить на нас потолок? — хохотнул сытый Бисмарк, отпихнув Красного в сторону. — Тебе вполне хватило бы и одного пистолета!

— Мало ли что там водится? — фыркнул Красный, проверяя надёжность крпеления своих пистолетов, а Сенцов невольно вспомнил противных троллей и зубастых вервольфов из проклятых бумаг. — Старлей уже видел какого-то типа! Я не хочу, чтобы нас убили!

— Ты Старлея не пугай! — осторожно посоветовал Бисмарк, кторый, как и говорил, взял себе всего один игрек-пистолет. — А то он тут трясётся, как мышь!

— Тебе показалось! — раздражённо рыкнул Сенцов, топчась. — Идёмте уже, а то я с вами засну!

— Я загрузил все карты в игрек-очки! — протараторил Красный и протянул Константину какой-то мелкий предмет. — На-ка, Старлей, тебе сегодня можно надеть игрек-очки.

— А что это вообще? — осведомился Сенцов, взяв «подарочек» Красного и увидав, что это никакие не очки, а штучка непонятная, похожая на заколку-невидимку. — И очки твои где?

— А это и есть — очки! — весело пояснил Красный, подсмеиваясь над непонятливостью Сенцова. — Новые, голографические, Репейник опустил! А это — клипса-поектор, включается силой мысли! Надевай за правое ухо!

— Угу, — машинально кивнул Сенцов и приколол игрек-невидимку к своим пережжённым волосам, которые уже перестали быть похожими на арийскую копну Траурихлигена, а приобрели неприятное сходство с паклей или мочалом.

— Выдвигаемся! — скомандовал Красный и бодро двинулся вперёд по мрачному коридору. — Очки включаем — там темно!

Сенцов никогда ничего раньше силой мысли не включал — не верил даже, что такое возможно. Ну, раз Красный говорит, значит, Репейник изобрёл крутой гаджет. Сенцов представил себя в игрек-очках, и вдруг перед глазами у него что-то вспыхнуло, и быстро угасло. Константин зажмурился, не ожидав вспышки, а когда открыл глаза — понял, что его новые игрек-очки включились, и сами настроились на режим ночного видения. Кстати, отличные очки вышли у Репейника — в кромешной темноте они позволяли Константину видеть в полноцветной гамме так, словно тут горел яркий свет.

— Хорошие очки… — неопределённо пробурчал Сенцов, не особо разглядывая всякие углы и щели, дабы не увидеть там монстра из бумажек Красного.

— А то! — хохотнул впереди него Красный, бодро шагая. — На карту настройся и иди по ней, а то потеряешься!

— Угу, — кивнул Сенцов и только подумал о карте, как она мигнула у него перед глазами, показывая точку — его собственное местоположение.

Очень непривычно, но удобно — Сенцов двигался вперёд и виде, как двигается за ним его точка, показывая, что ему следует повернуть направо, пройти вперёд, повернуть налево, снова пройти…

— Много думаешь! — заметил впереди Красный, который уже прилично оторвался.

— А? — удивился Сенцов, застопорившись и заставив замыкающего Бисмарка жестко налететь на себя.

— Брат, ты поосторожнее, зашибу, — Бисмарк успел заклиниться и не сшибить Сенцова с ног.

— Прости… — пробормотал обескураженный Константин, небыстро двинувшись вперёд. — Красный, у тебя что, миелофон тоже имеется?

— Скажешь тоже! — Красный едва не взорвался гомерическим хохотом, услыхав от Сенцова слово «миелофон», а Константин просто не мог подобрать дугого слова, чтобы объяснить, каким образом Красный понял, сколько он думает.

— Ты детскую фантастику меньше читай, скатываешься на выдумки! — подсмеивался Красный, шагая. — Не миелофон, а сканер сознания! Он встроен в игрек-очки, а все очки Репейник в сеть соединил, ферштейн?

— Ага, — кивнул Сенцов, а его очки вдруг выдали сообшение: «Впереди биомасса!».

Воспалённый мозг Константина тут же изрыгнул ужасный образ чудовища, наделённого акульими зубами, паучьими лапами и волчьм хвостом, Константин толкьо решил его испугаться, как снова услыхал ехидный голос Красного:

— Ну, да, у страха глаза велики!

— Та выключи ты наконец свой сканер сознания! — возмутился Константин, осознав, что образ его чудовища передался Красному по сети. — Ты нарушаешь неприкосновенность моей личности! — а сделав два шага, Сенцов понял, что Красный ещё и прав — никакого монстра нет, а по коридору им настречу трусцой бежит обычный серый кот, который попал сюда неизвестно как. Может быть, он нехрональный.

— И слежу за твоей безопасностью! — заявил Красный, сканируя коридор и передавая все эти образы через сеть Сенцову и Бисмарку. — Мы, ксатати, Старлей, пришли! Вот, дверь!

Красный посторонился, и Сенцов увидал эту самую дверь — огромную такую, стальную дверищу, зарытую на замок со сканером, который открывается карточкой.

— И кажется, нашли кое-что интересное! — заметил Бисмарк, выдвигаясь из-за сенцовской спины и приближаясь к этой монолитной дверище на разумное расстояние. — Видите, как задраили?

— А я о чём! — радовался Красный, отпихивая кота, который навязчиво тёрся об его правую ногу. — Надо было базуку взять!

— А я взял! — объявил вдруг Бисмарк, и Сенцов удивился: в ручищах его габаритного товарища не было никакой базуки… — Карточку, которую вы оба забыли!

— Вот, чёрт! — Красный хлопнул себя по лбу, а Бисмарк с довольным видом прошёл к двери и легко победил её, чиркнув по сканеру своей карточкой.

— А что, по-вашему, делает пастух? — хохотнул он, а тяжёлая дверь тем временем открывлась сама, сдвигаемая потайным механизмом.

— Ну, да, ты ас, — согласился Красный и повернулся к открывшейся двери.

Они ожидали увидеть за ней всё, что угодно: склад траурихлигеновского оружия, жилище Иоахима Кукушникова, «брахмаширас» в конце-то концов, кторый давно пора было найти… Но то, что они увидели, оказалось просто изумительным… невероятным, завораживающим… За тяжёлой дверью раскинулось обширное помещение — раз в семь, а то и в восемь больше, чем на карте Репейника. Далёкие стены, высоченный потолок, который весь составлял один огромнейший дисплей, изображавший свободное, свотлое лазурное небо и почти настоящее летнее солнце. А под этим небывалым потолком, в свете мощных ламп, насколько видел глаз, цвели невероятные розы. Их тут были тысячи… нет, тысячи тысяч, и море их казалось бескрайним, безраздельным и просто фантастическим, как в волшебной сказке! Красный, Бисмарк и Сенцов просто застыли, вступив в это сказочное море цветов, и сенцовская голова даже кружилась от чарующего тонкого аромата, который вился тут повсюду. Вот откуда, оказывается, Шульц берёт розы, чтобы украшать суровый штаб, а Сенцов поймал себя на мысли, что срезал бы все эти розы и бросил бы к Катиным ногам ради того, чтобы она простила его и ушла от проклятого Степана…

«Внимание, впереди биомасса!» — снова выдали его очки, и Сенцов вздрогнул, представив себе сначала монстра, а потом — ещё одного нехронального кота. Прогнав эти нелепые образы, пока они Красному не передались, Константин решил не гадать, а просто оглядеться и увидеть эту «биомассу» своими глазами. Сначала он ничего не увидел из-за «миллиона алых роз», от которых рябило в глазах, но потом вдруг заметил человека. Некто, присев на корточки, самозабвенно окапывал один розовый куст за другим, скрупулёзно следя за тем, чтобы вокруг каждого из них оказались абсолютно одинаковые горки земли. Сознание тут же нарисовало для Сенцова кровожадного головореза, однако, приглядевшись, Константин понял, что это всего лишь, Шульц увлечённо ухаживает за генеральскими розами. Неожиданная встреча, а главное — абсолютно ненужная сейчас Сенцову. Вообще, этот Шульц какой-то странный для гауптштурмфюрера СС отлично и безропотно — выполняет работу слуги, и абсолютно негодный воевать.

— Добрый вечер, ваша светлость, — негромко поздоровался Шульц, увидав в отдалении Сенцова, и Константин удивился, почему этот офицер не соблюдает устав…

— Привет, — пространно буркнул Сенцов, сбитый с толку неуставным поведением своего… траурихлигеновского адъютанта, и остро осознал, что срезает миссию свою с потрохами.

«Прогони его!» — вспыхнули на очках мысли Красного, и Сенцов, включившись, тут же рявкнул:

— Вон!

— Яволь! — пискнул Шульц и поспешил сбежать, а Сенцов, вздохнув с облегчением, разыскал глазами Красного и Бисмарка, которые притаились среди колючих роз, опасаясь оказать демаскированными.

— Хоть рявкнуть смог, — прокомментировал Красный, выбираясь из роз. — Чёрт, поколося весь…

— Красный, а почему он мне «Хайль Гитлер» не сказал? — спросил Сенцов, топчась и невольно нюхая розы, от запаха которых голова кружилась и даже болезненно клонило в сон.

— Ну, ты, Старлей, точно был в прошлой жизни бараном! — рассердился Красный, фыркнув носом, как гигантский ёж. Имей он колючки — он бы уклол ими Сенцова… — Такое впечатление, что ты всё время смотришь в книгу, а видишь… чёрт-те что! Он же не офицер, а камердинер! Траурихлиген купил ему звание!

— Я — баран, — согласился Сенцов, развернувшись чтобы уйти. Нечто подспудное, что всегда больно и страшно кусает под ложечкой, шепнуло страшным голосоком, что они тут найдут и цветы, и котов, и Шульца, и лешака, и каморки, забитые мусором… только того, что нужно, не найдут никогда. Их кишка — слишком тонка для того, чтобы разгадать тайны Траурихлигена, и Константин остро ощутил, что не стоит и мизинца настоящего генерала.

— Я — спать, — угрюмо буркнул Сенцов, повернул свой сонный корпус и утащился, чтобы лечь спать — на раскладушке и в ботинках.

Майор Баум не находил себе места и совсем не спал. Он уже взял себе новый смартфон, вставил в него твин-карту, сохранив свой номер телефона, но украденный аппарат не давал ему покоя. Дай бог, если похититель не разберётся, как его использовать. Но очень может быть, что в темноте заднего двора райкома-штаба Баум встретил не партизана, не беглого коммуниста и не русского шпиона, а агента спецслужб будущего, которые пытаются отобрать у них трансхрон. Он отнял у Баума смартфон, как доказательство их технического развития, и теперь следует со дня на день ждать непрошенных гостей и потерпеть поражение в неравном бою, ведь у спецслужб будущего оружие намного лучше, чем у них…

Глотая успокоительные, майор Баум в десятки раз превысил дозу и стал даже чуток невмеяемым: спать не мог совсем; не говорил, а орал; не ходил, а бегал; не брал предметы, а хватал их, словно клешнями… Потолок и стены кабинета давили на взвинченную психику, и поэтому Баум решил подышать воздухом, а заодно — наведаться в комендатуру к Фогелю. Выпив стотысячную по счёту чашку кофе, майор сгрёб со своего стола всё в верхний ящик и бегом побежал вперёд по коридору к лестнице, чтобы спуститься вниз.

Меряя расстояние огромными шагами, майор Баум аж запыхался — и очень удивился, увидав Фогеля, как тот мирно сидит за своим столом и со спокойствием удава что-то пишет ручкой на бумажке. Он даже не обратил внимание на то, как Баум распахнул дверь его кабинета и застрял на пороге с разинутым ртом.

— Фогель! — рявкнул майор, не в силах больше выдерживать спокойствия коменданта.

— Ай-яй! — подпрыгнул тот, уронив от неожиданности ручку. Если бы у него была не шариковая, а перьевая ручка — он бы испортил кляксами всё, что старательно выводил на своём листе в течении нескольких часов.

— Как вы можете сидеть?? — завизжал майор, а на столе Фогеля тоненько зазвенела фарфоровая кофейная чашечка, из которой комендант спокойно пил кофе.

— А… что? — изумлённо пробубнил Фогель, по старой привычке откладывая бумаги подальше от себя, а главное — подальше от Баума.

— Чем вы вообще тут занимаетесь?? — Баум визжал, а комендант от его голоса едва ли не глох.

— Считаю потери и пишу отчёт… — пробулькал Фогель, ёрзая в кресле и злясь на то, что взбалмошный майор отвлёк его от работы. — А что?

В кабинете Фогеля почти ничего не было из нормохроноса — только компьютер с принтером и вычурная рогатая ваза в углу. А так — консервативный комендант оставил всю свою старую мебель, которая в глазах Баума выглядела невозможным хламом. Компьютер и принтер Фогеля были выключены — комендант не пользовался ими, они просто стояли и собирали пыль. Комендант по старинке писал отчёты ручкой — спасибо, господи, что шариковой, а не перьевой…

— Да как вы можете так спокойно сидеть?? — негодовал Баум, сорвавшись с порога и принявшись неистово курсировать из угла в угол, сбивая сапогами ковровую дорожку.

— А… что?? — недоумевал комендант, таращась на Баума круглыми от удивления глазами.

— Вы нашли шпиона, или вы не нашли шпиона?? — напал на него Баум, подступая, чтобы схватить коменданта за воротник скрюченными пальцами.

— Да вы с ума сошли! — испугался комендант и пулей выскочил из кресла, отбежал в дальний угол, дабы сумасшедший майор не измял ему мундир. — Какой шпион??

— Ну, как это — какой?? — Баум почти что взвыл, обливаясь потом. — Который подслушал наш заговор! Так поймали или не поймали??

— Солдаты всё прочёсывают: город, лес… ему не уйти, имейте терпение, Баум! — пробормотал комендант, стараясь не приближаться к майору — а вдруг схватит за воротник, когда он только что выгладил мундир??

— Вы просто ленивый слизняк! — выплюнул майор, сделал широкий шаг к столу Фогеля и залпом выпил остатки его кофе. — Вы постоянно рисуете цифры и думаете, что я не понимаю, что это для того, чтобы больше ничего не делать??

— Вам нужно поспать, — вздохнул комендант, видя, что под покрасневшими глазами майора расплываются страшные тёмные круги — прямо, как у вампира.

— И вы ещё можете спать?? — разразился Баум, от негодования подпрыгивая на месте: как же, его смартфон попал неизвестно в чьи руки, а Фогель тут спит, как ни в чём не бывало…

— Если бы я не спал — я бы загнулся уже… — проворчал комендант. — Попробуйте сохранить здоровье, когда вокруг вас одни безумцы! Мне, например, очень помогает регулярный сон! Вам я тоже советую сон: это лучшее лекарство от стресса. Да, Баум, не пейте столько таблеток и кофе — это вредно для сердца.

— Чёрт бы вас побрал… — пробурчал Баум. — Скажите, генерал знает о шпионе?

— Нет, — покачал головой Фогель. — Вы же не хотите, чтобы я докладывал — и я молчу. Хотя считаю, что лучше бы доложить — он быстрее его найдёт!

— Он перекрутит нас на колбасу… — эти слова майор Баум прошептал болезненным шёпотом. — Молчите, Фогель, я вас умоляю… Я попытаюсь сам…

— Как хотите… — пожал плечами комендант и, видя, что Баум сдулся, решился вернуться за свой стол. — Но я, всё же, советую вам поспать — вы превращаетесь в зомби… Вы так и до конца войны не доживёте, а я, например, ещё хочу увидеть своих детей — у меня, например, их четверо. А у вас?

— Ни одного… Я холостой… — пробормотал Баум, почувствовав, что его ноги стали чужими, словно два протеза. Майор покосился вправо и занял своим телом свободный стул для посетителей напротив стола коменданта.

— Вот и плохо, — постановил Фогель, снова придвинув к себе бумаги. — Человеку с детьми есть ради чего жить! А вы поэтому и нервный такой, что у вас ни жены, ни детей — вы лишены смысла жизни.

— Я живу ради рейха, как наш генерал! — заявил Баум, пытаясь сказать гордо, но промямлил, как слизняк, потому что его мозг одолела каменная усталость. — Он идеальный лидер!

— Смоется за границу ваш «идеальный лидер»! — фыркнул Фогель, глазами выискивая ошибки в своих расчётах и каллиграфических записях. — Поймёт, что весь этот рейх — тухлый номер, плюнет на него и смоется! А вы до конца своих дней будете за него отдуваться, потому что всё равно кому-нибудь придётся отдуваться! Я об этом знаю, поэтому и не лезу на рожон и вам не советую!

Баум молчал. Взглянув на него, Фогель увидел, что голова майора опустилась на край его стола, а сам Баум безмятежно спит, посапывая. Комендант не стал его будить — судя по его состоянию, майор будет долго спать, а он, Фогель, в это время закончит все свои отчёты в тишине и покое.