Ты меня забудешь...Книга 1

30 глава

КИРА

Влад встречает меня в холле гостиницы. Забирает рюкзак, берет за руку и ведет за собой, как маленькую девочку.

— Ты чего спустился? Я бы и сама поднялась, меня уже пропускают, — улыбнулась я.

— Мы не в номер.

— Да, а куда?

— Ты же сказала, что голодная.

Поднимаемся на самый последний этаж. Оказывается, там тоже есть ресторан, но я об этом не знала. Влад распахивает передо мной двери и мне открывается потрясающий вид на Кадис. В ресторане никого нет. Лишь повар, который начинает улыбаться при виде нас.

— Мистер Владислав, — смешно выговаривает он имя мужчины, — что предпочитаете?

— Кира, что бы ты сейчас съела?

— Креветок, овощной салат с авокадо и бокал белого вина, — выдаю на одном дыхании, и сама себе удивляюсь.

Еще несколько недель назад я бы засмущалась и долго выбирала, чего хочу. Но сейчас четко сформулировала свое желание. Я даже не утруждаюсь переводить это на испанский. Влад говорит с поваром на английском.

Возвращается, отодвигает мне стул, и я сажусь, а сам занимает место напротив меня.

Совершенно пустой ресторан, тишина, за окнами продолжает бурлить жизнь, никому нет дела, что случилось сегодня ночью. Уставшая я, одетая в траурное и невероятно красивый мужчина напротив, одетый наоборот почти в праздничное — белое.

Медленно рассматриваю его льняную рубашку с воротником стойкой, пробегаюсь взглядом по крепким загорелым рукам увитыми паутинами вен, обращаю внимание на красиво уложенные волосы с четким пробором линией и возвращаю взгляд на себя.

Черное мятое платье, голые ноги, на которых отпечатались линии от рюкзака, пока ехала в такси отпечатались, и пара синяков с тренировки. Настроение падает.

— Здесь есть туалет?

— Да, в конце зала.

— Я сейчас приду.

Бросаю рюкзак на второе сиденье и быстрым шагом направляюсь в дамскую комнату. Там наскоро мою руки и умываюсь. Смотрюсь в зеркало. Картина маслом: «Взрыв на Хиросиме».

— Черт. Надо переплетаться.

Волосы растрепались на ветру, я даже не помню, когда их последний раз расчесывала. Наверное, вчера после тренировки. Переплетаю быстро в колосок и снова умываюсь. Косметики ноль, под глазами синяки. Бессонная ночь и приступ на кануне дают о себе знать. Вот она я, «красавица», и как я могу вообще такая кому-то нравится?

Плескаю несколько капель воды на платье и пытаюсь его хоть немного расправить. Но лен штука коварная. Либо гладить утюгом, либо ходить в мятом. Поэтому плюю на это бесполезное дело и выхожу, как есть. В конце концов Влад знает где я была.

Пока отсутствовала, на столе появились креветки. Чищенные вареные и просто жареные. Смотрю с удивлением на стол.

— Ты не уточнила какие, — понимает мой взгляд мужчина.

— Спасибо.

— Как ты, Кир? — снова спрашивает Влад. Правда беспокоится.

— Знаешь, я когда увидела теть Роситу, думала сейчас второй приступ накроет. Это как в прошлое вернуться, понимаешь? — поднимаю взгляд на Влада, а он внимательно слушает. Глаза сощурены, брови сдвинуты к переносице, — я нормально перенесла папины похороны, а вот после было очень тяжело. Поэтому чувствую себя разбитой и уставшей. И заранее извини, что вываливаю все это на тебя.

— Не извиняйся. Ты не обязана все носить в себе. Сильные люди иногда тоже нуждаются в помощи.

— Ты все-таки считаешь меня сильной? — удивляюсь я.

— Конечно, — вскидывает брови, — я никогда и не говорил, что ты слабая.

Хочется вернуть ему его же слова, сказанные про меня: наивная девочка с кучей комплексов, не знающая как пользоваться своей красотой, кажется, что-то в этом роде он произнес на берегу.

А может ли наивность быть сильной? Хм, а это интересная мысль…

— Кира, ты снова отсутствуешь, — зовет меня Влад, — вернись ко мне, а эту мысль обдумаешь завтра. Сейчас поешь. Нужно немного восстановить силы.

— Хорошо, — сил хватает только на это слово, а потом беру руками креветку и окунаю в соус. Кладу в рот и почти стону в голос от удовольствия. Вкуснее креветок я в жизни не ела.

— Нравится? — улыбается Влад.

— Очень. Это нереально вкусно.

— Рад, что тебе нравится.

— Спасибо тебе за поддержку и всю эту прекрасную тишину, — обвожу взглядом пустой ресторан.

— Обращайся, — подмигивает мужчина, — давай не чокаясь в память о покойной, — поднимает Влад бокал с вином.

— Давай, — соглашаюсь с энтузиазмом я.

— Пусть земля ей будет пухом, — произносит Влад, а я тут же поправляю: — нет, царствие небесного. Ее кремировали.

— О, тогда конечно, царствия небесного.

Мы делаем по глотку и снова возвращаемся к еде. Какое-то время молчим. А через пару минут в рюкзаке раздается звонок. По рингтону узнаю — звонит Ратмир. Вынимаю телефон, сбрасываю звонок. Не хочу с ним разговаривать. Сейчас нет сил. Быстро набираю сообщение Олесе, что со мной все хорошо и отключаю телефон на совсем. Убираю в рюкзак.

— Отключила, больше нет сил с кем-то разговаривать, — зачем-то поясняю Владу свои действия.

— Твое решение, — пожимает плечами, — главное, чтобы не потеряли.

— Леся знает, что я работаю. А если друзья не дозвонятся, то наберут ей.

— Они с Ратмиром знакомы?

— Нет.

— А,…

— Ему не надо ничего знать.

— Понятно. А подруга знает, что ты ходишь на рукопашку?

— Да. От нее не скроешь сумки с формой и перчатками. Пришлось сказать.

— И она до сих пор не знакома с Ратмиром? — удивляется.

— Да как-то поводов не было. А вообще это очень хорошая идея, — осеняет меня, — и почему мне это раньше в голову не пришло? Влад, ты гений, — я даже немного оживилась.

— Я знаю, — снова подмигивает. У мужчины игривое настроение.

— Только как убедиться в том, что сердце Рата не принадлежит до сих пор Айше?

— Никак. Только познакомив их, поймешь.

— Посмотрим, — расплывчато отвечаю я, — сейчас об этом точно думать не хочу. Слушай, Влад, а откуда ты знаешь все про Ратмира? Специально выяснял?

— Кир, на некоторые вопросы ответить не могу, — снова пожимает плечами. Удивительно.

— А ты всегда так делаешь?

— Как?

— Узнаешь все про тех, кто тебя окружает?

Молчит и улыбается.

— Понятно, — делаю выводы, — а без этого совсем никак? — спрашиваю очень спокойно. За сутки я переварила информацию и как всегда, Влад был прав, теперь готова к диалогу.

Снова молчит. Тогда я снова задаю вопрос. Должен же он хоть на что-то ответить.

— А как мне быть? Я о тебе ничего не знаю.

— А ты уже хочешь быть со мной?

— Не будь евреем. Чего ты вопросом на вопрос?

— Так от ответа многое зависит.

— Предположим, — склоняю голову на бок, — но не так, как это видишь ты.

— А как ты это видишь?

— Если честно, не знаю. Я планировала набраться опыта в Испании и только потом переехать в Россию. У меня не было цели остаться здесь на пмж. Представляла, что уже там устроюсь в крупную компанию и буду строить карьеру. И лишь годам к 30 возможно, завяжу отношения и вообще начну с кем-то встречаться. Сейчас же я не понимаю, как можно быть с тобой. Ты хочешь от меня того, чего я не могу дать, не получив тоже самое взамен.

— Что ты подразумеваешь?

— Сердце, — делаю паузу, эти слова мне даются труднее, чем предыдущая речь, — душу. Прости, но я не могу встречаться ради секса. Ты все равно рано или поздно станешь мне близким, родным. А я, как и ты делиться не привыкла. Я эгоист и думаю о себе в первую очередь. Не хочу испытывать боль и отчаяние. Мне кажется, этого и так слишком много было в моей жизни.

Кира

— Понимаю, — машет головой мужчина, — но я уже говорил, Кира, я не для отношений. Таких, как ждешь ты, я не смогу дать, — делает паузу, оценивает, как реагирую, а я настолько устала, что эмоционировать сил не осталось. Наверное, это самый подходящий момент, чтобы поговорить по деловому.

— Ты можешь объяснить конкретнее?

— Я смогу приезжать, пока ты живешь в Испании. Тем более, если ты станешь нашим представителем тут. Я не просто так спрашивал. Я привык держать слово. И с карьерой помогу тебе. Не пропихну, а именно помогу, направлю. Я не шутил, когда сказал, что из тебя хороший дипломат получится. Но жить здесь не смогу.

— Значит ли это, что в России я тебе не нужна? Выгодна только здесь? — спрашиваю, а сама ужасаюсь от прямолинейности и перехода на деловой язык. Совершенно отстраненно и спокойно. Я определенно расту.

— Если испанцы захотят поехать в Россию, ты естественно поедешь с ними. Видеть других переводчиков я не желаю.

— Ты же понял, что я не об этом?

— Нет, Кира, отношений в России быть не может, — первый раз отвечает прямо, не увиливая от ответа. — Влад, я тебе хотя бы нравлюсь? — грустно спрашиваю я.

— Да.

Вздыхаю. Тяжело, с болью выдыхая эмоции, которые должны были бушевать.

— То есть мечтать я не смогу, строить планы тоже. А с друзьями знакомить тебя можно?

— Нет. Я не любитель посиделок в большой компании. Это без меня. Все будет как и раньше, Кира, но в те моменты когда я буду приезжать, ты будешь только со мной.

— Почему, Влад? Ты не находишь это странным? А что я получу взамен? Метания и неопределенность? Тебя без права на будущее? А зачем тогда все это?

— Ты получишь информацию и через несколько лет сможешь стать первоклассным специалистом. Человеком, которого будет не заменить ни на одном предприятии. Мне кажется, это очень весомый аргумент. В наше время многие платят бешеные деньги за то, чтобы получить образование и дополнительную информацию. А я дам тебе это бесплатно. Буду направлять и учить. Буду рядом. Ты сможешь не только выучить теорию, но и использовать ее на практике.

Говорит очень складно и меня это даже подкупает на минуту. Но во всей этой схеме не хватает одной детали, на которой вообще будет строится и держаться весь механизм. По крайней мере с моей стороны — любовь. Ради нее многое можно сделать.

— Ты говоришь о долгосрочной перспективе, а если я больше не смогу или ты расхочешь?

— У меня не бывает, что я расхотел.

— Я как проект, в который ты будешь вкладывать время и деньги, такое не бросают? Ты это имеешь ввиду?

Молчит, убивает, разрывает душу в клочья. Он никогда не полюбит меня, а я уже его люблю.

На лице моем холодная маска, усталость помогает. За долгое время я горжусь своей выдержкой и контролем эмоций. Но это снаружи, а внутри шаманы бьют в бубны и танцуют вокруг костра, что полыхает вместо души.

— Раз я проект, — ровно произношу, даже голос не дрожит, — то, что ты попросишь взамен? Ты же хочешь вкладывать время и деньги, — настолько отстраненно я еще никогда не говорила о себе. Это холодность и уверенность потрясают меня не меньше, чем его предложение. Никогда не думала, что на такое способна.

— Тебя, — коротко произносит он.

— Уточни.

— Всю тебя. В любое время суток. В любой проект. Ты будешь знать много информации и в дальнейшем выполнять мои поручения.

— Какого рода поручения? Спать с другими, если понадобится? — отчаянно боюсь услышать да.

— Нет, Кира. Как тебе такое вообще пришло в голову?

— Ну, мало ли, вас богатых не поймешь.

Ничего не отвечает на колкость.

— Ты будешь только моя. А я своим не делюсь.

— А твоя кто?

— Женщина, ученица, протеже.

— А ты будешь спать с другими?

Молчит.

Нет, пожалуйста, скажи, что-нибудь. Моя выдержка трещит по швам.

— Не буду.

Фух, слава богу. Соврал…

— Я об этом все равно не узнаю.

— Если я сказал нет, значит, нет.

— А в России?

— Что именно? — поднимает одну бровь.

— Если я захочу переехать, ты тоже поедешь в Москву?

— Нет. Ты не поняла Кира, куда и когда переезжать решать тоже буду я.

— Так не получится Влад, у меня есть родные. Есть обязательства. Ты же не можешь и их судьбу решать, правда?

— Будешь ездить к ним иногда.

— Понятно, — разговор заходит в тупик. Я знаю, что Влад очень ждет, что я скажу «да», но ставки слишком высоки. А главное, я не понимаю почему именно я.

— Много у тебя таких по миру, как я? — осеняет неожиданно, даже для себя самой.

— Ты одна.

— Другие отказались?

— Не было других.

— Я не верю тебе, — смотрю прямо в глаза.

Неожиданно просыпается ревность. Понимаю, что ты злюсь даже от того, что представляю рядом с ним других женщин. Он же не монах.

— Мы подпишем договор?

— Да.

— Я могу его увидеть сейчас?

— Нет. Я его еще не закончил. Не знал согласишься или нет.

— А я еще и не согласилась. Могу увидеть то, что есть?

— Нет. Только после согласия.

— Хорошо. Мне надо подумать.

— У тебя будет время, пока я буду в России.

— Когда ты планируешь прилететь в следующий раз?

— Через неделю.

— Хорошо.

— Тебе хватит этого времени?

— Да, вполне.

— Тогда на этом заканчиваем и давай все-таки поедим.

— Еще один вопрос.

— Да?

? Кто та, что выгравировала на твоих часах — «Любимому».

Влад сразу понял, о чем я, но на часы даже не взглянул. Вот это выдержка. Этому конечно бы хотелось научиться, но видимо не с ним, не сейчас, не в этой жизни.

— На этот вопрос я отвечу тебе, когда подпишешь контракт.

— Это не честно Влад.

— Понимаю твое негодование, но обо мне ты будешь узнавать только после того, как поставишь подпись.

Поджимаю губы. Он дьявол. Красивый дьявол во плоти. Мужчина не прикладывает никаких усилий, а я ведусь на любую его провокацию.

Жалею, что рассказала об изнасиловании, родинке и многом другом. Он захотел и дернул ниточку, а я как марионетка начала плясать, захотел остановился и потянул другую, а я уже скучаю и рассказываю о своих друзьях и привычках.

Кто же ты, Владислав Романович? Человек ли?

Вот, как ты играешь… на моем любопытстве и неопытности. Знаешь, что нравишься. Не можешь не знать.

Смотрю в окно. Закатное солнце окрасило город в оранжевый. Лучи настолько облепили листья пальм, что кажется они горят. не дуновения. Ощущение, что сегодня солнце расплавило даже дороги.

Люди внизу ползут, как муравьи по просторным дорожкам, прилипая ногами к асфальту. Лениво, никуда не спешат.

Я беру бокал полный вина и осушаю его до дна. Хочется курить, но не решаюсь делать это в ресторане. Все что хотела, я узнала и уже понимаю, что вряд ли соглашусь. Поэтому у нас останется только вечер и эта ночь. Он будет моим еще лишь сутки…