У истоков любви

2

Реакция Мелани показалась странной ей самой. Конечно, она знала, что у Рональда есть старший брат. Но, судя по виду этого человека, он никак не мог быть братом Рональда. Слишком мужественный этот Уолтер Стоун, который органично вписывался в окружающий пейзаж с каплями соленой воды на коже, со следами песка на длинных мускулистых ногах. Он и выглядел слишком молодо, от силы тридцать один, тридцать два. Напрягая память, что же Рональд рассказывал ей о нем, она тупо смотрела на жемчужные капли, стекавшие по широкой мускулистой груди. Старший брат Уолтер, глава семьи Уолтер, владелец большого дела Уолтер… Доброжелательный деспот. Отдельные детали терялись в тумане, но психологический портрет угрюмого, непробиваемого типа вырисовывался со всей очевидностью. В Рональде она никогда не ощущала такой разрушительной мужской силы…

Наконец до ее сознания дошел смысл сказанного Уолтером, и вслед за первой наступила вторая реакция — настоящее смятение. Рональда не было. Он далеко и помочь ей не может. Мысль о том, что она на грани отчаяния, железными тисками сжала ей сердце.

— Вам плохо?

Уолтер шагнул навстречу, не сводя прищуренных глаз с побледневшего лица девушки. Мелани попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой.

— Все в порядке, — солгала она. — Просто я надеялась увидеть Рональда. — Она инстинктивно отступила и прислонилась к перилам веранды. — Мне нужно было поговорить с ним…

Голос ее упал. Не могла она объяснить этому твердокаменному братцу, зачем ей нужен Рональд.

— Похоже, вам это не удастся, — сказал Уолтер после долгой паузы, за время которой его цепкий взгляд, казалось, уловил все — и ее бледность, и смятение, и наигранную браваду, — и мужчина сделал вывод, что это скучно. — Понадобится не один день, чтобы добраться до конечной цели плавания. После перехода ему понадобится небольшой отдых. Возможно, он позвонит, правда, неизвестно когда. Думаю, не раньше чем через неделю, а может, и две.

Две недели! Губы девушки приоткрылись, дрожащей рукой она коснулась онемевшей щеки. Рональда нет и не на кого опереться в трудную минуту жизни. Стон отчаяния сорвался с ее губ. Что же делать?

— Но на время отдыха… он, наверное, сказал вам, где остановится, — спросила Мелани, надеясь, что голос не выдаст смятения, охватившего ее.

— Нет. — Тон его был категоричным. — Рональд взрослый малый и не обязан отчитываться передо мной.

Сглотнув, девушка взглянула на Уолтера. Взгляд темных глаз поразил ее. Уолтер, похоже, разозлился… и очень сильно. Но на кого? Не может быть, чтобы на нее, не могла же она за несколько минут знакомства совершить что-нибудь ужасное. За этим взглядом скрывалось что-то угрожающее. И если она не сошла с ума, напрашивался вывод, что Уолтер явно радовался тому, что Мелани не застала Рональда. Мелани озабоченно нахмурилась — почему? Он заметил смятение на ее лице, и снова у нее возникло ощущение, что ее затруднительное положение доставляет ему удовольствие.

— Очевидно, он больше не сообщает вам о своих планах. — Он улыбнулся ленивой и довольной улыбкой. — Кажется, вы потрясены. Привыкли держать Рональда под рукой?

Она замотала головой, смущенная язвительным тоном хозяина.

— Конечно нет. Просто я надеялась… я только хотела…

— Хотели что? Чтобы он сидел на месте и ждал, когда вы соизволите осчастливить его своим присутствием?

Мелани снова нервно сглотнула и взглянула на Уолтера. В глазах его она увидела мрачную непреклонность, губы были крепко сжаты.

— Разумеется нет. Хотела просто увидеть его. — Голос девушки дрожал от возмущения и растерянности.

— Что ж, сможете увидеть Рональда через две недели. На этот раз вам понадобится больше усилий, чем щелчок пальцами, чтобы заставить его примчаться. Через Атлантику щелчок вряд ли долетит до его ушей.

Мелани прищурилась, насмешливый тон Уолтера почему-то причинял ей боль, хотя теперь стало понятно, за что Уолтер невзлюбил ее. Вероятно, у Рональда были доверительные отношения со старшим братом и он рассказал, что Мелани отвергала раз за разом его предложения.

«Каменная стена» — так Рональд называл своего брата, что было явным преуменьшением. Неожиданно унизительные слезы выступили на ее глазах. Черт бы побрал его высокомерную презрительность. Она никогда не была плаксой, она стойкая, сильная, решительная. Ведь она не плакала, столько раз сталкиваясь с жестокостью Гарри, а теперь задыхается от слез из-за грубости незнакомца. Мелани отвернулась, недоумевая, что его слова так глубоко уязвили ее. В конце концов, ее отношения с Рональдом не касаются этого типа. У него нет права осуждать ее. Слезы застили глаза, когда она направилась к лестнице. Уолтер резко, почти импульсивно, подхватил ее за локоть.

— Осторожней, — буркнул он и, вероятно, почувствовав дрожь, крепче сжал ее руку и подтолкнул девушку к ступеням. — Садитесь.

Она попыталась высвободиться, но хватка была крепкой, и девушка опустилась на верхнюю ступеньку. Минуту Уолтер хмуро наблюдал за ней.

— Должно быть, крайняя необходимость, — наконец сделал он вывод. — Что происходит?

Мелани не ответила. Не заслуживал он ее ответа. Она сосредоточилась на том, чтобы восстановить душевное равновесие, но опереться было не на что, все стало зыбким. Она и в самом деле измучена. Не помогал даже гнев, все силы поглотило сознание, что ее отчаянный шаг, предпринятый прошлой ночью, привел к краху. Последние часы она продержалась на остатках гордости, но сейчас силы окончательно покинули ее. Оставалось только сбежать и отсюда.

Уолтер присел перед Мелани на корточках, свесив руки между голых колен. Его купальные трусы почти ничего не скрывали, и тем не менее он держался в этой позе с величественной самоуверенностью, словно облаченный в модный костюм и галстук.

Жгучая слеза сползла по щеке Мелани и растеклась соленой лужицей в уголке губ. Он опередил ее движение, легко смахнул влагу и мокрым пальцем дотронулся до ее подбородка.

— Может, мне удастся найти его, — медленно произнес он, как будто говорил против собственного желания. — Где вы остановитесь?

Она открыла рот, еще не зная, что скажет. Она рассчитывала остаться здесь с Рональдом. Затянувшееся молчание нарушил приветливый голос.

— Эй, ребята, здесь здорово припекает, к тому же я умираю от голода!

Кэрол! Мелани подумала, что почти забыла о бедняжке, которую оставила спать в машине. И вот она явилась словно прекрасное видение, несмотря на обрезанные голубые джинсы и зеленую майку, с озорной улыбкой на хорошеньком личике. Рюкзак висел у Кэрол на плече, в другой руке болталась косметичка.

— Привет, Рональд, — сказала она, пока Уолтер медленно поднимался, взгляд его снова помрачнел и, похоже, он уже сожалел о недавнем приступе доброты. — Я Кэрол. Мелани так жаждала увидеть тебя, что даже не захотела остановиться позавтракать.

Мелани тоже поднялась, происходящая на ее глазах путаница придала ей сил.

В полном неведении о своей ошибке, Кэрол бегло, но внимательно, без тени смущения, оглядела Уолтера с ног до головы. То, что она увидела, привело ее в откровенное восхищение. Она повернулась к Мелани и широко улыбнулась, глаза ее сияли.

— Кэрол, это Уолтер, брат Рональда. Рональд в отъезде.

— О-о-о… — Вид у Кэрол был разочарованный. Она нахмурилась. — Значит, Рональда нет? — Она тоскливо посмотрела на дом, суливший прохладу, перевела взгляд на машину, жарившуюся под лучами солнца. Вспышки веселья как не бывало, и она превратилась в капризного усталого пятнадцатилетнего подростка, которого срочно надо покормить оладьями и уложить спать. — Говорила тебе, что следовало позвонить! Где же мы теперь остановимся? Я устала, Мелани.

Жалобные нотки в голосе сестры терзали сердце Мелани.

— Что-нибудь придумаем, милая, — успокаивая сестру, сказала она. — В городе есть отели…

— Но вы рассчитывали остановиться здесь, не так ли? — Уолтер старался быть вежливым, очевидно, из-за Кэрол, от Мелани не укрылись саркастические нотки, несмотря на формальную любезность. — Вы были уверены, что вас ждут.

Кэрол снова заулыбалась.

— О, да! Мелани и Рональд близкие друзья, очень близкие, — выразительно подчеркнула она, понизив голос, довольная тем, что посвящена в любую тайну. — Он наверняка говорил вам о Мелани.

— Разумеется, — вкрадчиво ответил Уолтер, бросив искоса взгляд на Мелани, который можно было расценить как оскорбительный. — Я знаю все о Мелани.

— Значит, мы можем подождать его здесь? — Кэрол смотрела на Уолтера, демонстрируя ямочки на щеках. — Мы так устали, я не спала всю ночь.

Она, конечно, спала — и в самолете, и в машине. Мелани не стала уличать сестру во лжи.

— Рональд будет отсутствовать не меньше двух недель. Мы поищем отель, — повторила Мелани более уверенным тоном и забрала рюкзак у Кэрол. На Уолтера она не взглянула. — Мы сообщим, где остановились, и если вы будете так любезны передать Рональду, чтобы он позвонил мне…

— Нет. — Ответ был категоричен, как стук захлопнувшейся двери. От изумления Мелани вскинула на Уолтера глаза.

— Раз вы решили остаться, дожидаясь его возвращения, то будете жить здесь, — сказал он и, подойдя вплотную, снял с ее плеча рюкзак. — Рональд хотел бы этого.

— Нет… — Но ее ответу явно не хватало категоричности. Она почувствовала это и замолчала.

— Мелани, ну, пожалуйста… — жалобно заныла Кэрол и взяла сестру за руку.

Мелани всегда было трудно отказать Кэрол в ее просьбах, особенно когда девочка просила так трогательно. От растерянности она прибегла к благовоспитанности.

— Кэрол, мы не должны навязываться.

— Чепуха! — Уолтер решительно взял Мелани за руку. — О каком навязывании можно говорить, если вы с Рональдом такие близкие друзья.

Получив союзника, Кэрол возликовала. Подталкивая Мелани с двух сторон, они повели ее вверх по лестнице. Не выпуская ее руки, Уолтер распахнул перед гостьями дверь, и они вошли в просторную залитую солнечным светом комнату, которая занимала весь первый этаж. Дальняя стена комнаты была стеклянной и оттуда открывался панорамный обзор на восхитительный пляж и голубое утреннее небо. Мелани смотрела на эту красоту потухшими глазами, зато Кэрол, задохнувшись от восторга, побежала любоваться искрящейся на солнце водой.

— Ах, Мелани, разве это не потрясающе?! — Она распахнула стеклянные двери и вышла на веранду, откуда взволнованным от счастья голосом крикнула: — Я так люблю взморье!

Уолтер, стоя поодаль, мрачно наблюдал за ней.

— Считайте, что этот отдых — подарок от Рональда, вашего близкого друга, — сказал он так тихо, что Кэрол не могла услышать его, но сколько в его голосе было сарказма! — Только не позволяйте сестре увлекаться этим, — добавил он, — может статься, что вы пробудете здесь не так долго, как полагаете.

Оранжевый раскаленный шар солнца опускался в океан, а Мелани все сидела неподвижно на веранде, наблюдая смену красок на небе. Почти весь день она проспала, но вскоре предстояло спуститься вниз — час назад Уолтер передал, что ждет их к ужину в девять.

Явно капризничая, Кэрол сослалась на усталость и до сих пор продолжала нежиться в большой двуспальной кровати в отведенной ей гостевой комнате, смотрела телевизор и поглощала ужин, сервированный на серебряном подносе. Мелани предпочла бы такой же вариант, но отказаться от приглашения не могла, чтобы не дать Уолтеру повода думать, будто он запугал ее. Она приняла душ и долго рылась в наспех собранном чемодане, выбирая, что надеть. Странно, но все, что она привезла сюда в расчете на Рональда, никуда не годилось. После короткого знакомства с Уолтером она поняла, что на него произвести впечатление будет труднее.

Мелани остановилась на шелковой юбке и блузке цвета лесных фиалок — самом шикарном наряде из всех, что она привезла. Вьющиеся пепельные волосы она собрала в хвост и перевязала голубой лентой. Должно сработать. И все-таки она тянула время, расхаживая по широкой белой веранде, всей душой противясь предстоящей встрече с Уолтером.

Утром она была слишком измучена, чтобы ясно мыслить, ее захлестнули чувства разочарования и стыда. Зато к вечеру в душе разгорелся гнев. Уолтер Стоун — грубый невоспитанный мужлан, не умеющий себя вести как подобает, даже не считал нужным скрывать презрительного отношения к ней. Он вообразил себя хозяином положения и, вероятно, ожидал, что она спустится к ужину подавленной, униженной и испуганной, а он попытается загладить как-то утреннее поведение. Разумеется, он хозяин, но этот дом принадлежит и Рональду, а он никому не позволил бы унижать ее. Она подняла выше голову и сжала губы. Неприятно, когда брат мужа презирает золовку, но она выдержит и это. Хоть бы Рональд скорее позвонил…

Наверное, уже больше девяти. Пляж опустел, только мелкие пичужки носились над берегом в поисках корма. В сумеречном свете виднелась лишь одна пара. Они уже давно стояли у кромки воды, занятые разговором, и, наверное, не заметили, как утонуло солнце в пурпурных волнах океана.

Мелани специально не следила за парой, но, когда женщина вдруг резко отпрянула от мужчины, она вздрогнула. Молодая стройная блондинка выкрикнула что-то гневное, и ветер унес ее слова. Потом она бросилась бежать вдоль берега, распугивая птиц. Влюбленные ссорятся, подумала Мелани, улыбнувшись. Но в такой волшебный вечер, как этот, они, конечно же, скоро помирятся.

Незнакомое тоскливое чувство закралось ей в душу, пока она рассматривала мужчину. Никогда бы не подумала, что такого можно отвергнуть. К восходу луны они, вероятно, уже будут в объятиях друг друга. Ветер с океана вызвал у нее озноб. Они вместе, потому, что любят друг друга… а она, Мелани, навсегда останется одинокой. Ей захотелось плакать. Она выйдет замуж за Рональда, которого не любит, и до конца дней будет скрывать в глубине души одиночество… Пора идти. Жалость к себе вещь опасная, и вообще все это ребячество. Решение принято, и надо его выполнить. Она будет хорошей женой Рональду, он никогда не пожалеет, что женился на ней. Мелани встала, когда ее взгляд упал на мужчину, оставшегося на пляже. Он продолжал смотреть вслед убежавшей женщине, и его профиль четко вырисовывался на фоне багряного неба.

Сердце Мелани заметалось, как птицы на берегу. Это был Уолтер! Она наклонилась к перилам и пригляделась. В белых шортах и белой рубашке с длинными рукавами он был единственным светлым пятном в сгустившихся сумерках. Под напором усилившегося к ночи бриза одежда плотно облепила стройную фигуру, и Мелани вновь была поражена совершенством его мужской красоты. Черные кудри развевались на ветру. Глубоко задумавшись, засунув руки в карманы, он не сводил глаз с дальней точки на берегу. Что заставило стройную блондинку вырваться из его объятий и убежать, бросив возлюбленного в одиночестве? Уолтер поежился и направился к дому. Мелани отступила от перил и укрылась в темной нише веранды. Страдания блондинки не ее забота, а она непростительно опаздывает на ужин.

— Хорошо выспались?

Уолтер уже ждал ее, спокойный и невозмутимый, словно не он стоял только что на ветру. Может, блондинка и ее поспешное бегство всего лишь плод ее воображения? Мелани слегка кивнула.

— Отлично, благодарю. Мы действительно были измучены, всю ночь провели в дороге.

— Я так и понял.

Он надменно приподнял бровь, но больше вопросов не задавал, жестом пригласив гостью к столу, накрытому на двоих.

Первая половина ужина прошла в молчании, пока Синди, хорошенькая служанка, подавала блюда и уносила посуду. Мелани обеспокоенно подумала, зачем, собственно, Уолтер пригласил ее, если ее присутствие явно не доставляет ему удовольствия. Может, хочет поиграть на ее нервах и выжить отсюда? Ничего у него не выйдет. Она охотно принялась за еду, вежливо улыбалась и настроилась вытерпеть все. Словно почувствовав ее решимость и провал задуманного плана, Уолтер заговорил:

— В Карибском море надвигается тропический шторм. Если так пойдет, Рональд, скорее всего, будет вынужден сократить отдых.

Она проглотила рыбу, не почувствовав вкуса.

— Это опасно? — Во рту у нее пересохло, и она глотнула вина. — Я имею в виду, если он еще в пути. Он не может попасть в шторм?

Уолтер медленно прожевал, глядя на нее и улыбаясь уголками губ.

— Беспокоитесь за Рональда, Мелани? Очень трогательно.

Девушка скомкала салфетку и сжала челюсти. Он хочет вывести ее из себя, так не дождется!

— Вы не ответили. Это возможно?

Он положил вилку и откинулся на стуле.

— Разумеется, нет. Неужели вы думаете, что я позволил бы брату выйти в море, если бы ему грозила, хоть малейшая опасность? Вы недооцениваете меня, Мелани. К обязанностям старшего брата я отношусь серьезно.

— Правда? А что именно входит в обязанности старшего брата?

Она поняла, на что он намекал, и зарделась, но взгляд его встретила твердо.

— Но это же просто. — Он криво усмехнулся, эту кривую ухмылку она тут же возненавидела. — Как при вождении судна: смотришь, где рифы, где мели, и стараешься избегать опасностей.

Раздраженный тон Уолтера ей не понравился, но Мелани поняла, что он хотел сказать, ведь в этом заключались и ее обязанности старшей сестры. Возможно, его поведение оправданно. Если б кто-нибудь обидел Кэрол, она, вероятно, вела бы себя точно так же, как Уолтер сейчас.

— К сожалению, судно не всегда слушается, — продолжал он. — И тогда кажется, что оно обладает собственным разумом, почти сознательно устремляясь на скалы. Приходится прибегать к жестким мерам.

Мелани прищурилась, получив прямой удар. Вероятно, считает ее слишком глупой, чтобы понять скрытый намек… или пытается оскорбить?

— Послушайте, Уолтер, — начала она, со стуком положив вилку.

Уолтер не дал ей договорить.

— На этот раз Рональд перегоняет «Викторию». Она послушная девочка, и все будет в порядке.

Он снова принялся за рыбу, словно все сказанное выше относилось исключительно к яхтам. Ладно, подумала Мелани, на этот раз смолчу. Держись, Мелани, сказала она себе и, взяв в руки вилку, вонзила ее в камбалу.

— «Виктория»? — вежливо поинтересовалась она, хотя давалось это ей с трудом. — Это одна из ваших яхт?

— Угу. — Он кивнул с набитым ртом. — Рональд никогда не упоминал о ней?

Мелани отрицательно покачала головой.

— Странно… Сконструировал ее наш отец — прекрасное судно, настоящая красавица. За двадцать лет существования нашей компании не строилось яхты, равной «Виктории».

— Отчего же, раз она такая прекрасная?

— Хороший вопрос. — Он допил вино и откинулся на спинку стула. — Причина эмоциональная, а не деловая. Отец создавал яхту в честь моей матери, ее звали Виктория. Потом мать бросила его. Отец забросил чертежи, отказавшись от строительства таких яхт. После его смерти мы долго искали чертежи и наконец нашли. В прошлом году мы вновь приступили к их строительству.

Его равнодушный тон шокировал ее. Никогда ей не приходилось слышать, чтобы о семейной трагедии говорили с таким бесчувственным спокойствием.

— Мать вас бросила? Почему?.. — Она осеклась, поняв, что не имеет права расспрашивать о таких вещах. — И где… куда она уехала? — живо поправилась она.

— В Нью-Йорк. — Все тот же тон. — До замужества она была актрисой, жизнь с кораблестроителем показалась ей слишком пресной. В провинции ей было скучно, дети усугубляли скуку.

Мелани внимательно слушала. Никаких чувств, голос бесстрастный.

— Но у вас крупная компания. Наверняка были какие-то возможности…

— Значит, не было. — Он взял вилку и стал постукивать ею по краю стола — единственное эмоциональное проявление, которое она отметила. — Тогда мы владели лишь небольшим клочком земли. Так случилось, что когда мать уехала, отец потерял интерес к делу, хотя занимался им еще около десяти лет, но душу не вкладывал. От горя он так и не оправился до конца своих дней.

Наконец-то за все время трагического рассказа она услышала ноту искреннего горя. Должно быть, тягостно наблюдать, как медленно угасает жизнь отца, чье сердце разбито.

— Мне очень жаль, — тихо произнесла Мелани, и это было правдой.

Ее собственные жизненные перипетии были не менее трагические. Она могла бы сказать, как хорошо понимает, что такое обездоленное детство, как страшно бывает осознавать свою ответственность за благополучие младшей сестры. Но его манера держаться не настраивала на откровенность, и Мелани промолчала.

— Но хватит об этом. — Он встал из-за стола. — Давайте подышим воздухом. Нам с вами нужно кое в чем разобраться.

Она не знала, почему обычные слова, сказанные мимоходом, несут в себе ощущение угрозы. Она сумела сдержать дрожь, ставя чашку на блюдце, и последовала за ним к стеклянным дверям.

Он поставил два раскладных деревянных шезлонга на веранде и жестом пригласил Мелани сесть рядом. Поставив чашку на перила, он откинулся на спинку и положил ноги на перила рядом с чашкой.

— Итак, что вам нужно?

Вот так, без всяких околичностей, прямо и по существу! В горле у Мелани пересохло, она отвернулась, глядя на океан, где над серебристою водой плыла бледная круглая луна. Ей не хотелось встречаться с Уолтером глазами, она чувствовала его испытующий взгляд.

— Почему вы решили, что мне что-то нужно?

— О, ради Бога!.. Не считайте меня идиотом. С какой стати тогда вы бы приехали сюда?

Мелани понадобилось время, чтобы справиться с негодованием, вызванным откровенной грубостью. Враждовать с ним не хотелось, но это будет явно нелегко, он просто напрашивался на ссору. В наступившей тишине оглушительным казалось пение цикад и шелест набегающего на песок прибоя. Она отпила кофе, и даже этот звук показался громогласным в молчании ночи.

— Ну, видите ли, — начала она, проклиная собственную какую-то детскую нервозность. Пожалуй, следовало намекнуть, чтобы он занимался своими делами. Но его манера держаться подавляла ее волю. — Мы с Рональдом были добрыми друзьями во время учебы в колледже. Возможно, он упоминал мое имя…

— Часто.

Уолтер по-прежнему не сводил с девушки прямого пытливого взгляда, голос его звучал спокойно. Но за этим спокойствием ощущалось эмоциональное напряжение.

— Ну, — повторила она и, разозлившись, поклялась больше никогда не произносить этого слова, — мы с Рональдом говорили о том, что, возможно, когда-нибудь поженимся. Вы об этом знали? — О-о, как это тяжело! Почему он молчит и не помогает ей выпутаться из невыносимого кошмара?!

Когда же он заговорил, стало еще хуже.

— Знаю, он рассказывал об этом. Вы, как мне помнится, ответили, что у вас есть план получше.

Пораженная горечью, с какой была произнесена последняя фраза, Мелани попыталась рассмотреть в темноте выражение лица собеседника, но луна давала недостаточно света, и девушка судорожно стала соображать, что же ответить.

— Это неправда, я никогда не говорила…

— Так что произошло? — резко прервал ее Уолтер. — Почему сейчас вы здесь, ведь прошло так много времени? Или вы поняли, что лучшей партии не найдете?

— Да! — выпалила она. — То есть я хочу сказать, нет. Должна заметить, ваш вопрос звучит чертовски оскорбительно.

Она вскочила, пролив на руку немного кофе, и отошла в дальний угол веранды.

Он не последовал за ней. Мелани облокотилась на перила, стараясь успокоиться. Она не обязана оправдываться перед ним. Дело касается только их с Рональдом. Наверное, ей следовало посоветовать Уолтеру пойти отыскать свою блондинку и уладить собственные проблемы.

— Оскорбительно? Ни в малейшей степени, Мелани. У меня в запасе есть другой, куда более оскорбительный вопрос.

Она услышала, что он неторопливой походкой направляется к ней. Мелани тут же повернулась лицом к Уолтеру, прислонившись к деревянным перилам. Теперь в его голосе отчетливо звучали гневные нотки и само его присутствие таило в себе смутную угрозу для нее.

— А вам никогда не приходило в голову, — сказал он, отчетливо произнося каждое слово, — что Рональд мог найти кого-нибудь получше, чем вы?

От возмущения кровь в ней закипела и бросилась в лицо.

— Может, он сам будет решать? — Мелани старалась говорить решительно и спокойно, но от сильного сердцебиения голос девушки как будто дрогнул.

— Нет, — сказал он, наклонившись так близко, что Мелани увидела отражение луны в его темных зрачках. — Рональд даже мыслить ясно не может, когда речь заходит о вас, поэтому я решил за него. Он никогда не женится на вас.

— Почему же? — Голос прозвучал слабо, легкие сдавили упиравшиеся в спину перила.

— Прежде всего потому, что вы его ни в грош не ставите.

Мелани зло смотрела на Уолтера, дрожа от возмущения.

— Что? — Как он смеет разговаривать с ней в таком тоне?! — Я очень ценю Рональда.

— Цените? — Он фыркнул. — Насмешили!

Его грубость сбивала Мелани с толку.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, — медленно проговорил Уолтер, — что никому не пожелаю такой жены. Рональд заслуживает большего. — Прищурив глаза, он сверлил ее ненавидящим взглядом. — Рон заслуживает в жены женщину, которая обожает его.

— Я обожаю его.

— Вздор! — Слово прозвучало как выстрел, и она откинулась назад так, что затрещали перила, сделанные из крепкой древесины. Презрением дышало его лицо, и ей нестерпимо захотелось убежать. Но убежать она не могла. Взгляд его черных глаз словно пригвоздил ее на месте. — Вы недостойны Рональда, и ваше жалкое чувство ему не нужно. За каким чертом принесло вас сюда именно тогда, когда я решил, что он навсегда забыл вас?!

Лицо Мелани побледнело, перила, казалось, уходят из-под рук, а голос Уолтера все гремел и гремел.

— Годы прожил Рональд с разбитым по вашей милости сердцем. Вы принесли ему только страдания. Вы не нужны ему, Мелани Бишоп. Вы посланник беды! — Он схватил девушку за руку.

Мелани пыталась вырваться.

— Я никогда не разбивала сердце Рональда, — запальчиво произнесла она, надеясь, что это правда. Но ведь это правда! Рональд всегда, казалось, спокойно относился к ее отказам… — И вообще, он сам решит, нужна ли я ему, — добавила она яростно. — Он… он…

— Нет! Вы не нужны ему. — Уолтер как будто не слышал оправданий. — Это он вам нужен. И причина должна быть очень важная, если заставила вас мчаться сюда глубокой ночью. — Он притянул ее к себе и внимательно всмотрелся в лицо девушки. — Что же это за причина? Гарри?

Она перестала вырываться и застыла, словно парализованная его словами. Гарри? Губы не хотели слушаться, но она крепко сжала челюсти и только после этого смогла выговорить:

— Что вы знаете о Гарри?

— Все, — многозначительно и резко ответил он. — Видите ли, Гарри я знаю с давних пор, мы вместе учились в колледже.

Мелани была потрясена этим открытием. Оправившись от шока, она сообразила, что Уолтер ненамного моложе Гарри. Если Рональд учился в Нью-Йорке, значит, там же учился и Уолтер с Гарри, последний позже закончил университет и еще несколько лет назад продолжал играть в студенческой футбольной команде. Теперь все становилось понятным. И все-таки Уолтер был человеком другого склада, нежели Гарри. В Уолтере было то, о чем Гарри мог только мечтать: мужественность, властность, пугающая сила…

— Какое отношение имеет Гарри к нам с Рональдом?

Черт возьми, не касается это его! Не обязана она изливать душу первому встречному и рассказывать печальную историю своей жизни. Но лгунья из нее была никудышная, и Мелани попыталась спрятать лицо, которое могло ее выдать. Однако Уолтер не дал ей такой возможности.

— Не играйте со мной, Мелани. Я сказал, что знаю Гарри, слышал, что он рассказывает о вас. Знаю, что он играет в покер с повесами и ваше имя летает в воздухе словно футбольный мяч. Я даже знаю… — он понизил голос, — что когда он проигрывает, то выставляет на кон ключ от вашего дома и… шанс завоевать благосклонность его красивой падчерицы. Он всегда говорит именно так — благосклонность, и полагает, что это очень забавно.

Глаза Мелани наполнились слезами. Боже мой! Неудивительно, что Уолтер так плохо думает о ней. Даже Рональду неизвестно было об этих карточных играх.

— Как вы об этом узнали? Как?! — Голос ее срывался, она старалась говорить спокойно, но все тело сотрясала дрожь, и ей стоило невероятных усилий задать этот вопрос, а не броситься опрометью в ночной мрак.

— Я знаю, — сказал он тихо, но отчетливо, — потому что несколько лет назад однажды вечером мне исключительно повезло — я выиграл вас.