У истоков любви

8

Суббота наступила слишком быстро. Скоро восемь, а Мелани до сих пор не готова, и ей по-ребячески хотелось просто сбежать. С каким лицом она появится перед заполнившими дом людьми, которые собрались для того, чтобы отпраздновать ее замужество, которое на самом деле всего лишь фарс. Ей придется изображать счастливый вид, любезничать с Уолтером и без конца улыбаться.

До последней минуты она не позволяла себе думать об этом приеме, а время пролетело незаметно. В основном Мелани провела его с Кэрол, таскаясь по магазинам в поисках подходящего платья. Наконец они нашли то, что искали, — простое элегантное платье поначалу не бросилось им в глаза, но когда Мелани его примерила, то не узнала себя. Даже рядом с Кэрол она выглядела ослепительно красивой. Красоту ее обнаженных плеч обрамлял низкий вырез шелкового лифа, черный бархат пояса подчеркивал тонкую талию, а юбка переливалась, ниспадая до самого пола. А какой чудесный темно-розовый цвет! Пепел и розы, назвала его продавщица, и Мелани решила, что оно как нельзя лучше подходит к ее судьбе. Но если без иронии, то цвет действительно шел ей, придавая загорелой коже розовый оттенок.

Теперь оно висело на дверце шкафа. Мелани приняла ванну и собиралась с силами, чтобы причесаться и наложить макияж. Завернувшись в большое полотенце, она сидела на краю широкой кровати, символе ее одиночества в браке, и смотрела на платье. Нет, оно не для нее…

Легкий стук в дверь со стороны гостиной не сразу вывел Мелани из задумчивости, но ручка повернулась и дверь открылась.

— Мелани, мне надо поговорить с тобой, — начал Уолтер, отыскивая ее глазами. — Мелани… — Он увидел ее и внезапно замолчал. Лицо его потемнело.

Почему он сердится? Мелани посмотрела на часы, она вполне успевала.

— Извини, я еще не готова.

Каждое слово давалось с трудом. Она встала и потуже затянула полотенце, ей было неловко за свой вид под его взглядом, молча пожиравшим ее. А тело откликалось на его зов, лишь полотенце ему мешало. Ее едва прикрытая нагота резко контрастировала с элегантным смокингом Уолтера. Мелани растерялась.

— Ты хотел поговорить?

Ее натянутый тон вывел Уолтера из состояния столбняка, он отвел взгляд и обрел дар речи.

— Да, я пришел предупредить тебя, что Гарри звонил еще раз. До него дошли слухи о сегодняшнем приеме. Короче, он собирается приехать. — Он отошел к туалетному столику и, не глядя в ее сторону, стал бесцельно перебирать косметику. — Я подумал, что надо предупредить тебя.

Ноги у Мелани подкосились, и она почти упала на кровать. Только Гарри ей сегодня недоставало! Губы ее дрожали, к горлу подступали рыдания.

— Что, по-твоему, ему нужно?

— Не знаю. — Он смотрел на ее отражение в зеркале и словно боялся двинуться с места. — Может, хочет как-то наладить отношения, попытаться договориться. Ведь теперь все права принадлежат тебе.

Мелани покачала головой.

— Это не его стиль. Гарри… несет с собой беду. Я уверена. О Господи!

— Ты прекрасно знаешь, что в этом доме он не может причинить тебе никакого вреда.

Горло сдавило, и она не ответила. Нет! Она не в состоянии видеть Гарри! Брак ее оказался бесплодным, сердце ее исстрадалось… Мелани была уверена, что Гарри сразу догадается обо всем. А он не должен ничего знать, иначе найдет способ прибрать к рукам фирму… и Кэрол!

— Может, может, — тупо повторяла она, качая головой. — Он в бешенстве и едет сюда, чтобы навредить нам. Я знаю его.

— Ничего у него не выйдет. Пусть бесится, сколько влезет. Изменить он ничего не в состоянии.

— Ты не знаешь Гарри. — Голос Мелани дрожал, из глаз полились слезы. — Ты не понимаешь, насколько он опасен.

Уолтер осторожно обернулся и молча смотрел на нее.

— Опасен? — переспросил он.

Мелани услышала удивление в его голосе и решительно кивнула головой. Разумеется, он удивлен, ведь никто по-настоящему не знал Гарри.

— Ты… боишься его? — задумчиво спросил он, эта мысль только что пришла ему в голову.

Она прижала к груди руки и опустила голову.

— Да.

— Почему? — резко и взволнованно спросил Уолтер. — Ненависть я еще понимаю, но откуда страх?

Мелани безнадежно покачала головой.

— Не знаю, смогу ли объяснить.

Он не торопил ее, а молча ждал.

— Гарри давно стал источником моих жизненных невзгод, — начала она свой рассказ, удивляясь, почему делает это.

Еще никому она не рассказывала об этом и вот теперь откровенничает с человеком, который отличался от других тем, что получил право мучить ее.

— Мать не была глупой, — продолжала она, — но после смерти отца очень изменилась. Она стала отчаянно нуждаться во внимании. Я, конечно, понимаю… одиночество… Но мама вела себя так… глупо.

Мелани не смотрела на Уолтера, боясь, что, увидев выражение его лица, не сможет до конца выговориться. Голос ее окреп.

— Она трижды выходила замуж после смерти отца, и каждый последующий муж был хуже предыдущего… пока она не докатилась до Гарри.

Мелани не сводила глаз с нового платья. Пепел и розы…

— Я любила мать… и мне было стыдно за нее. Когда она вышла за Гарри, мне было шестнадцать лет, но даже в том возрасте я поняла, что он собой представляет. Он пил, он… изменял ей… постоянно… с разными женщинами. Я слышала разговоры об этом в клубе. А потом… — Голос ее прервался, но надо было рассказать все до конца. — А потом, накануне моего семнадцатилетия, он решил, что ему нужна я.

Мелани почувствовала резкое движение у туалетного столика, что-то металлическое упало на пол.

— Нет… — сдавленным голосом произнес Уолтер.

— Да, — сказала она, глядя на свои сжатые до боли руки. — Началось с пустяков — случайный поцелуй в губы, затянувшееся объятие, а кончилось попыткой уложить меня в свою постель…

— Почему ты не рассказала матери?

— Я рассказала. Она была вне себя от гнева. Кричала, что я всегда была против ее замужества после смерти отца, что я мешаю ей жить…

Слезы снова хлынули из глаз, но Мелани заставила себя продолжить.

— Дело, конечно, было не в этом, просто она не желала ничего знать. А потом… а потом…

Слезы текли сами по себе, словно неиссякаемый источник, по щекам и капали на руки.

— И что… потом? — Уолтер не двигался с места, но голос звучал настойчиво. — Что он натворил?

— Он пытался… — говорить становилось все труднее. — Он попытался взять меня силой…

В ту же минуту Уолтер оказался перед ней, обняв ее за плечи. Он притянул ее к себе и спрятал лицо у нее на шее.

— Господи, Мелани, мне так жаль…

Его близость дала ей силы рассказывать дальше.

— Я остановила его. Он был пьян, ужасно пьян, а между нами валялась на полу бутылка из-под пива. Я схватила ее и ударила. Я ранила его в висок… Кругом была кровь. Я испугалась, что убила его…

Уолтер поднял лицо.

— Жаль, что не убила.

— Нет, — сказала Мелани, зажмурившись. Она пыталась изгнать из памяти то кровавое зрелище. — Не знаю, что он сказал моей матери, но с тех пор он не приближался ко мне. Гарри возненавидел меня и после смерти матери постоянно мстит.

Уолтер нахмурился.

— Игры в покер?

Кивнув, Мелани нервно сглотнула, вспомнив, что и Уолтер принимал в них участие.

— Это меня не волновало, подумаешь, пьяные ловеласы. Я справлялась с ними. — Она улыбнулась. — Последнего я обратила в бегство с помощью пистолета.

Уолтер тоже улыбнулся.

— Пивная бутылка, пистолет… Ты опасная женщина, Мелани. Почему же ты решилась бежать? Сдается мне, не потому, что нуждалась в защите мужа.

Она не ответила на улыбку, глядя мимо него на платье, выбранное для нее сестрой.

— Из-за Кэрол.

— Из-за Кэрол? — Вид у него был недоумевающий.

Она закрыла лицо ладонями, чтобы скрыть слезы, которые опять потекли из глаз.

— Он взялся за Кэрол. Говорил двусмысленности и смотрел на нее своим мерзким взглядом… И я поняла, к чему все идет. Я должна была срочно что-то предпринять. Она еще такая маленькая и более наивная, чем я была в ее возрасте, потому что я старалась ограждать ее от всей этой… грязи.

Он в растерянности смотрел на нее.

— О мой Бог! Я не знал.

— Никто не знал, — с горечью сказала Мелани. — Гарри казался всем таким положительным, кто-то считал его чудесным малым. Он умеет скрывать свою сущность.

Уолтер озабоченно нахмурился.

— А полиция? Они бы разобрались с ним.

Мелани отчаянно замотала головой.

— Нет. Что бы я им сказала? Что он игриво смотрит на мою сестру? Да кто бы мне поверил? Он ведь такой чертовски добропорядочный. А что стало бы с Кэрол, если бы мне поверили? У меня не было уверенности, что она останется со мной.

Мелани посмотрела на Уолтера и увидела горящие гневом глаза.

— А теперь представь, что ей пришлось бы пережить? Она узнала бы об ужасных, отвратительных вещах, от которых я так долго оберегала ее. Мне не хотелось, чтобы Кэрол жила с этим. Ни один ребенок не должен знать…

— Правильно, — сказал он, прикасаясь к ее лицу. — Дети не должны знать этого.

— Тогда ты понимаешь, что я должна была любым способом защитить ее.

— Даже пойти на такую жертву, как выйти замуж за человека, которого не любила?

— Да. — Слезы тихо катились по ее щекам. — Даже на это. — Она подняла на него глаза, молящие о понимании. — Я бы постаралась сделать его счастливым, Уолтер. Его счастьем я бы не стала жертвовать.

— Мне жаль, — натянутым голосом сказал он. — Мне действительно очень жаль.

Он медленно направился к двери в гостиную.

— Я не знал, что все так сложно. — Уолтер остановился. — Я бы не разговаривал так с тобой. И никогда бы не позволил себе… — В растерянности он не находил слов и только ерошил волосы рукой. Неожиданно он горько рассмеялся. — Господи, ты, наверное, решила, что сменила одного развратника на другого.

— О нет, Уолтер! — Она встала, обхватив себя руками. — С тобой это было ни на что не похоже.

— Нет? Разве я не пытался по-своему взять тебя силой?

Ничего не видя, она шагнула к нему.

— Ты ничего не сделал против моего желания.

— Нет, сделал. — Он виновато смотрел ей в глаза. — Я пытался заставить тебя желать меня так же, как я желал тебя… пытался заставить желать так сильно, чтобы ты не могла отказать мне.

— Но это пришло раньше! — крикнула она, прижимая к груди руки.

Ее не волновало больше, что своим признанием она ставит себя в дурацкое положение. Мелани не могла допустить, чтобы Уолтер думал, будто она видит в нем второго Гарри. Слишком сильно она любила его. Она любила его! Эти слова обожгли ее, и Мелани закрыла глаза, чтобы осмыслить их. Не было сил дольше обманывать себя. Вот почему ей захотелось рассказать ему все о Гарри. Она любила его и только ему могла довериться. Она нуждалась в его понимании и даже в его прощении. Пусть он никогда не полюбит ее, пусть его сердце давно занято Трейси, но она — его жена, пусть не навсегда, и хочет знать его как мужа.

— Я уже желала тебя к тому времени, — повторила она, открывая глаза и обращая к нему умоляющий взгляд. — Я и сейчас тебя хочу.

По лицу Уолтера пробежала судорога, пальцы, сжимавшие ручку двери, побелели.

— Не надо так говорить. Как бы я себя ни вел, я не Гарри. Я оставлю тебя в покое.

Мелани поняла, что он лжет, что он тоже хочет ее.

— Нет, я должна была сказать. — Она оторвала его пальцы от дверной ручки и приложила к своей груди, туда, где билось ее сердце. — Вот почему.

Напряженная рука, почувствовав тепло девичьей груди, ожила. Концы полотенца стали расходиться, и вдруг оно упало к ее ногам снежным сугробом.

— Мне нужно… — произнесла она, и это была чистая правда. Тело ее переполняло желание, она едва держалась на ногах. — Ты нужен мне, Уолтер. Научи… покажи мне, что такое настоящая страсть.

Еще не веря, он взглянул в ее глаза и увидел в их глубине что-то, что заставило его поверить. Он привлек ее к себе с радостным криком:

— О Мелани! Это будет так прекрасно! Самое прекрасное в этой жизни, когда мужчина и женщина хотят быть вместе. Я бы убил Гарри за попытку лишить тебя этого!

Мелани улыбнулась.

— Ему ничего не удалось. А теперь я хочу подарить тебе себя.

— Мелани…

Голос его был гортанным, глаза горели, руки блуждали по ее телу, гладя ее шею, спину, бедра… Он подхватил ее.

— Пойдем.

Повинуясь движению его рук, она раздвинула ноги и обхватила его торс, а руками обняла за шею. Руки его прижимали Мелани к себе, и два шага до постели показались ей вечностью, его явное нетерпение передавалось ей. Медленно, словно не желая расставаться с ней ни на секунду, он положил ее на атласное покрывало и, стоя рядом, стал раздеваться. На пол полетели галстук и пиджак, белым флагом опустилась рубашка… И вот перед ней предстало изваяние, олицетворяющее мужское начало, от вида которого у нее перехватило дыхание.

Верхний свет ярко освещал его фигуру, таившую в себе такую притягательную силу, что ее ладони инстинктивно прижались к низу живота, силясь унять боль в глубине лона, что так терзала ее.

— Поторопись, — шепнула она.

— Нет, дорогая, — ответил он, опускаясь рядом на колени. — Чудо торопить не надо.

Он не преувеличивал. Закрыв глаза, она поплыла в тумане желания, а он зажигал в ней радугу. Чувственность, что поглотила ее, словно влажный девственный лес, переходила в пульсацию, когда он ласкал ей грудь; ослепительные красные вспышки, когда губы его смыкались вокруг затвердевших сосков; сверкание серебра, растекавшегося по телу, когда его пальцы ласкали ее бедра; нарастающая с каждым движением его пальцев глубинная боль ярко-синего цвета, заполнившая ее всю целиком.

— Люби меня, Уолтер, — произнесла Мелани, удивляясь, что может говорить.

Он тяжело дышал, когда опустился над ней, опираясь на руки.

— Будет немного больно, — сказал он, — извини.

Мелани притянула к себе его крепкие бедра.

— Я хочу испытать все.

Боль, похожая на укол шипа розы, не успела задержаться в ее сознании, она вновь держала его в плену своих ног и чувствовала ритм его движений, который передавался ее телу. Темп постепенно нарастал, голова ее стала легкой, все чувства сосредоточились там, где сливались их тела. И все цвета смешались, ослепительно вспыхивая в ее крови. С каждым поворотом калейдоскопа ярче разгорались краски.

— Уолтер! — кричала она в восторге.

Его стараниями радуга встала крутой дугой такой невыносимой красоты, что не было сил выдержать.

— Уолтер! — звала она потерянно, вознесенная на гребень радуги, вцепившись ему в волосы, чтобы удержаться. Но ничего не помогало — радуга пошатнулась, разваливаясь, рассыпаясь каскадами ярких цветов, сверкающих осколков, и она беспомощно падала в бездонную темноту.

Должно быть, он успел поймать ее, потому что, когда к ней вернулась возможность дышать, она лежала в его объятиях, голова ее покоилась на его груди. Щеки были влажными, мокрые волосы липли к плечам. На ощупь пальцами она гладила его подбородок, шею и понимала, что обречена любить его вечно.

Гарри появился ближе к полуночи. Мелани уже подумывала, что он вообще не приедет. Могла же судьба подарить ей этот вечер целиком.

Разгоряченная Мелани и Уолтер появились перед гостями с опозданием. Они танцевали только друг с другом, гости с понимающим видом улыбались, отпуская легкие шуточки в адрес «неразлучников». Улучив момент во время танца, они выскользнули на веранду, куда доносилась приглушенная музыка, и стояли, не размыкая тел, глядя на подсвеченный бассейн. Их телам было спокойно рядом. Ее голова уютно устроилась на его плече, его рука легко обвила ее талию, в его ладонь ровно билось ее сердце. Казалось, близость, которой достигли их тела, еще не распространялась на их голоса и состояние умов. Достигнутый мир был еще слишком хрупким: неверное слово, неточная интонация — и он мог рухнуть. В открытой стеклянной двери появилась Кэрол.

— Ой, извините, — сказала она, хихикнув, и ушла, закрыв за собой дверь.

Уолтер засмеялся и прижал Мелани к себе. Обязанности хозяев требовали их возвращения к гостям, но они все медлили под лунным светом.

Это был подарок небес. И когда они вернулись к гостям и проходили часы, а Гарри не появлялся, Мелани начала думать, что, может, не последний. Ураган все-таки устремился в сторону Мертл-Бич, как сообщили синоптики, и некоторые из приглашенных прислали извинения, сообщив, что решили уехать с побережья на несколько дней. Прогноз мог испугать и Гарри, он храбростью не отличался.

Может, они с Уолтером пораньше лягут и он снова будет творить с ней чудеса?..

Но незадолго до полуночи, когда приличные гости все чаще поглядывали на часы и начинали прощаться, в дверях появился Гарри. Они в этот момент танцевали. Мелани споткнулась на ровном месте, и Уолтер поддержал ее сильной рукой.

— Он здесь.

Уолтер крепче прижал жену к себе.

— Все нормально, — сказал он тихо. — Он больше не причинит тебе зла.

Гарри уже отыскал их глазами и пробирался к ним через всю комнату.

По крайней мере, не пьяный, с облегчением отметила Мелани. Некоторые из женщин даже загадочно улыбались, обратив внимание на привлекательного блондина.

— Мелани! — весело окликнул Гарри. — Ах ты, гадкая девчонка! Тайком уехать, чтобы выйти замуж. Почему ты не сказала мне?

Гарри попытался заключить падчерицу в свои объятия, но Уолтер, держа жену за талию, отвел ее в сторону.

— Здравствуй, Гарри, — вкрадчивым голосом сказал Уолтер. — Извини, не успели послать тебе приглашение на свадьбу. Как любезно с твоей стороны проделать такой путь, чтобы навестить нас.

Мелани видела, как у Гарри сузились глаза, и поняла, что Уолтер не преувеличил степень их враждебности друг другу. Их ненависть была обоюдной. Справившись с собой, Гарри изобразил улыбку.

— О да, а как же, — задушевно произнес он. — Я искренне поздравляю тебя, Уолтер, ты сделал хорошую партию.

— Благодарю. — Уолтер ближе притянул к себе Мелани. — Я тоже так считаю. Может, выпьем?

— Нет, спасибо. Я только хотел поговорить с Мелани, если ты отпустишь ее на минуту. — Он с улыбкой обратился к Мелани. — Нам ведь нужно кое-что обсудить. Можешь уделить мне несколько минут?

Мелани кивнула. Разговор неизбежен и лучше покончить с этим сейчас, пока она согрета теплом любви Уолтера.

— Уолтер, уверена, не будет возражать, — спокойно ответила она, — если мы воспользуемся библиотекой. Правда, дорогой?

Лицо Уолтера выражало непреклонность.

— Я пойду с тобой. Она покачала головой.

— Нет необходимости. Останься с друзьями. Разговор не займет много времени.

— Ты уверена? — нахмурился он.

Мелани улыбнулась и кивнула.

— Уверена.

Он отпустил ее, и она сразу ощутила себя беззащитной. Но, вздернув подбородок, направилась к библиотеке, позвав за собой Гарри.

Он пошел было за ней, но вдруг остановился и, обернувшись к Уолтеру, спросил небрежным тоном, который так хорошо был знаком Мелани и всегда был предвестником какой-нибудь пакости.

— А кстати… — Гарри улыбался. — Как поживает Трейси?

Странное молчание последовало за этим вопросом. Мелани в растерянности переводила взгляд с одного на другого. Улыбка Гарри становилась все шире, лицо Уолтера каменело, на скулах проступали красные пятна.

— У нее все прекрасно, — произнес он сквозь зубы, — просто замечательно.

— Как я рад, — сказал Гарри, отворачиваясь, его голубые глаза светились злобной радостью. — Потрясающая девушка Трейси, не правда ли?

Уолтер не ответил, а Гарри, похоже, и не ждал ответа. Он тихо засмеялся и пошел за Мелани в библиотеку.

Когда он вошел, Мелани закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.

— Что тебе нужно, Гарри? Зачем ты приехал?

Он сбросил улыбчивую маску за ненадобностью.

— А ты решила, я не приеду? — Он по-хозяйски подошел к бару и налил себе добрую порцию виски. — Я уже побывал у адвоката и предупредил его, чтобы он хорошенько пригляделся к этому красавчику. Ты разве не в курсе?

Мелани издала протестующий звук, а Гарри залпом выпил бокал.

— Да, милая, я-то знаю, что здесь творится. Думаешь, мне не понятно, какой фарс вся эта свадьба? Все эти прижимания неразлучников просто душераздирающее зрелище. Ты и Уолтер Стоун?! Какая комедия! Этот брак заключен на Уолл-стрит, а не на небесах.

— Ты заблуждаешься, Гарри, — мягко возразила она, кожа ее еще хранила следы поцелуев Уолтера, а она покраснела. — Я понимаю твою злость, но ты ошибаешься.

— Нет, я не ошибаюсь. И если он убедил тебя в своей любви, то ты дура. Хочешь знать, почему он женился на тебе? У нас с ним есть общее прошлое, невольно вспоминается один вечер в клубе…

— Уолтер рассказал мне. — Мелани выпрямилась, чтобы не показать, как ранят ее его слова. Это было в характере Гарри — появиться здесь, чтобы отравить счастье, которое она, возможно, наконец обрела.

— И ты по-прежнему считаешь, что это брак по любви? Пора повзрослеть, детка, — сказал он. — Почему бы тебе не спросить его, кто такая Трейси? Или ты уже все знаешь?

У Мелани заныло под ложечкой, и она прикусила губу.

— А почему бы тебе, Гарри, не раскрыть мне глаза? — насмешливо предложила она. — Раз ты уж считаешь, что это так важно.

Гарри глумливо засмеялся.

— Нет уж. По-моему, тебе следует услышать этот шедевр из уст дорогого и любимого мужа. Ведь он оплачивает ее счета, в конце концов.

Криво усмехаясь, он следил, как краска заливает щеки Мелани. Она не знала, что сказать, мужество покинуло ее. Гарри снова засмеялся.

— Не все так просто, как ты думала? Я сохраню за собой ту долю наследства, которую мать завещала мне, и думаю, мне удастся сохранить опеку над долей Кэрол. Прежде чем ты приступишь к делам, твой брак должен получить одобрение адвоката, а это вряд ли произойдет. — Он налил второй бокал и сунул его в безвольную руку Мелани. — Пожалуйста, детка, у тебя такой вид, словно тебе нужно выпить. И не беспокойся, я тотчас же удаляюсь.

С этого момента настроение у Мелани было испорчено, чего и добивался Гарри. Уолтер был рядом, но краски померкли. Ее мучила ревность, сознание невозможности спросить у мужа, кем была для него Трейси. По этой причине она пила слишком много, надеясь алкоголем заглушить боль, которую принес с собой Гарри. Алкоголь помог ей продержаться до тех пор, пока не появилась взволнованная Синди и, отыскав Уолтера, что-то шепнула ему на ухо. Мелани расслышала только одно слово — Трейси. Уолтер резко изменился в лице, в качестве извинения быстро обнял Мелани за плечи и пошел за служанкой на кухню.

Трейси…

И тут все выпитое обернулось против нее.

Танцуя с Рональдом, болтавшим с ней о приближающемся урагане, о приеме, об Анжеле, она, не слушая его, вдруг произнесла вслух:

— Кто такая Трейси?

Рональд слегка отпрянул, потрясенный, что его прервали на полуслове, когда он восхвалял Анжелу, и вопрос Мелани застал его врасплох.

— Трейси? — На лице его появилось уклончивое выражение, абсолютно не свойственное Рональду.

Опьянев, Мелани сделалась упрямой.

— Трейси, — повторила она, решительно отказываясь верить, что он не в курсе. — Трейси, красивая блондинка с маленьким мальчиком.

— Да-а. Трейси наш старый друг, — осторожно начал Рональд. — Наши семьи… ну, в общем, общались долгие годы. Она родилась здесь. Работает на верфи. Вроде секретаря, регистрирует документы…

Мелани хитро посмотрела на него, надеясь, что он поймет: ее вопрос продиктован не любопытством.

— Старый друг? — ядовито переспросила она. — Брось, Рональд, для Уолтера она нечто большее, не так ли?

Рональд выглядел смущенным.

— Ну, может, когда-то давно… Действительно, очень давно. Много лет назад, по крайней мере.

— И что было тогда? — настаивала Мелани.

— Ну, тогда они собирались пожениться. Но не поженились. Это было так давно. Теперь они на самом деле всего лишь друзья. Она оказалась в затруднительном положении, и Уолтер помогает ей выбраться из него. Мы знакомы еще с детских лет. — Рональд гордо улыбнулся. — Такой уж человек Уолтер, никогда не оставляет друзей в беде.

— Почему ее муж не помогает ей?

Рональд окончательно смешался, словно она задала вопрос, которого он боялся.

— Я не знаю, — ответил он и отвел взгляд. — Мне действительно мало что известно об этом. Знаю только, что она попала в переплет и Уолтер помогает ей.

Но по его тревожному взгляду Мелани поняла все, что хотела узнать. Никакого мужа у Трейси нет и не было. Был только Уолтер, который не оставляет в беде друзей, который так гордо нес на плечах мальчика. Только Уолтер, который бросает жену и несется по первому зову Трейси… Уронив голову на плечо Рональда, Мелани тихо заплакала, слезы закапали на его костюм.

— Мелани, что ты?.. — Он пытался приподнять ее голову, но она была слишком пьяна и не владела собой. Быстро проведя ее в танце к стеклянной двери, он вывел ее на веранду, подальше от яркого света. А слезы все лились, как из фонтана. — Мелани, скажи, что с тобой? Надеюсь, не из-за Трейси? — Рональд был так огорчен, что у него прерывался голос. — Поверь, там навсегда все кончено. Тебе не из-за чего расстраиваться.

Опьяневшей несчастной Мелани было безразлично, что о ней подумают.

— Нет… не из-за этого, — говорила она, задыхаясь от рыданий, — просто… из-за всего. Ах, Рональд! — Она снова положила голову ему на плечо и заплакала сильнее. — Рональд, это было такой ошибкой… Весь наш брак — это такая ошибка! Мне никогда не было так плохо. Никогда!

— Почему? — Рональд затаил дыхание от ужаса. — Уолтер недобр к тебе?

— Да! — сквозь рыдания вырвалось у нее. — Нет! О, я не знаю. Он не виноват. — Действительно, в чем его вина? Он же не ждал от нее любви и никогда не обещал любить ее. — Я сама во всем виновата.

— Мелани, ну что ты. — Рональд пытался ее успокоить, абсолютно не понимая, о чем она говорит. — Может, тебе пойти прилечь? А утром все покажется не таким мрачным. У тебя был напряженный разговор с Гарри, ты устала.

Мелани икнула и, потеряв нить разговора, произнесла:

— Мне лучше пойти наверх.

— Правильно. — Рональд предложил ей руку, и они двинулись к стеклянной двери, где и застыли в комической позе, увидев Уолтера.

— Я только хотел отвести Мелани наверх, — начал Рональд и вспыхнул от двусмысленности сказанного. — Дело в том, что ей нездоровится и…

— Ты хочешь сказать, что она слишком много выпила, — сурово оборвал брата Уолтер.

Плечи Рональда напряглись.

— Я хочу сказать, Уолтер, что Мелани плохо и она хочет подняться наверх.

— Тогда я отнесу ее, — с каменным видом сказал Уолтер. — В конце концов, я ее муж.

Рональд не выпустил ее руки, и Мелани почувствовала в нем незнакомую ранее мужскую силу, которую, видимо, пробудила Анжела.

— Видишь ли, если бы ты был хорошим мужем, она не стала бы так плакать, не так ли?

Черты Уолтера изменились до неузнаваемости, теперь он был похож на олицетворение грозной стихии.

— Должен я понимать это так, что ты был бы лучше?

— Черт возьми, уверен, что лучше, — огрызнулся Рональд.

Мелани вырвала руку и закричала:

— Прекратите, вы оба! Я сама найду дорогу, спасибо. Я много выпила, Уолтер, это правда, но не настолько пьяна, чтобы не найти дверь в свою спальню.

Уолтер отступил, чтобы пропустить ее, двигаясь как робот.

— Ты хочешь сказать, что обойдешься без моего общества?

— Наверное, сегодня мне лучше побыть одной, — ответила Мелани, готовая снова заплакать. — Мне… действительно плохо.

— Как скажешь, — безразличным тоном произнес Уолтер. — Я извинюсь за тебя перед гостями.

Проходя мимо него, она задела его рукой, но он не шелохнулся, словно бронзовое изваяние. Это был совсем не тот человек, который несколько часов назад брал ее с собой на прогулку по радуге…