Убийца магов

Глава 26

Это не застало меня врасплох. Я ожидал, что наследник железнодорожного короля не уймётся и попытается отомстить. Надо отдать ему должное, он решил сделать это цивилизованно.

— Милости прошу, — сказал я, открывая ворота.

— Благодарю.

Сев в машину, Горихвостов въехал в ворота и остановился перед крыльцом. Я встретил его на пороге.

— Рад знакомству, — кивнул гость, поднявшись по ступенькам.

Руки, впрочем, не подал.

— Пройдём в гостиную, — сказал я.

— У вас ремонт? — вертя головой, спросил Горихвостов, шагая за мной.

— Полным ходом. Сюда.

Мы расположились в одной из малых гостиных, которую успели привести в порядок.

— Итак, — сказал я, глядя на секунданта. — Господин Путилов желает удовлетворения?

— Именно так. В качестве претензии он предъявляет то, что вы ухаживали за его невестой.

Ясно: про мордобой решил не упоминать. Можно было ответить, что ухаживаний не было, да и про то, что Потёмкина обручена, я не знал, но какой смысл? Вызов брошен.

— Хорошо. Когда господину Путилину угодно со мной встретиться?

— Назначьте время сами, если хотите.

— Завтра утром? Часов в восемь? Кажется, это считается дуэльной классикой.

Горихвостов кивнул.

— Так и есть, Хорошо. Предлагаемые условия таковы: драться до первой крови.

Звучало это вполне адекватно, если не учитывать, что подобное условие не исключало и летального исхода.

— Не возражаю.

— Рад слышать. Какое оружие предпочитаете?

— Клинки.

— Рапиры или…

— Кавалерийские сабли.

— Хорошо. Место?

— Спортивный клуб «Олимп». Я забронирую нам место.

— Что ж, кажется, на этом всё. Позвольте откланяться, — Горихвостов поднялся.

Я тоже встал.

— Провожу. Прислугой я пока не обзавёлся. Не так давно вступил в права наследства, а подбор штата — дело хлопотное и ответственное. Спешки не терпит.

— Совершенно с вами согласен.

Когда он отбыл, я сразу позвонил в «Олимп» и зарезервировал на утро зал для поединков.

— И мне понадобится распорядитель, — сказал я служащему, принимавшему заказ. — Да, будет настоящая дуэль. На клинках. Благодарю.

Затем я связался с Никитой.

— Как дела? — спросил он после обмена приветствиями.

— Я получил вызов.

— От Путилина? — после короткой паузы уточнил рыжий.

— От кого же ещё? Сможешь выступить моим секундантом?

— В любое время.

— Завтра в восемь утра. Клуб «Олимп».

— Я буду. На чём дерётесь?

— Выбрал клинки.

— Понятно. На всякий случай спрошу, чтобы понимать: ты собираешься принести извинения?

— Ни в коему случае.

— Ладно. Значит, до завтра. Постарайся выспаться.

— Спасибо. Пока.

Через час раздался звонок. Это была Потёмкина.

— Алло? — проговорил я, прижав трубку к уху. — Как дела?

— И ты ещё спрашиваешь! Мне звонил Егор, сказал, что вызвал тебя! Это правда?

— Увы, так и есть.

— И когда вы дерётесь?

— Завтра.

— Где⁈ Во сколько?

— Нам не нужны зрители.

— Вова!

— Я серьёзно. И не волнуйся, я не собираюсь убивать твоего жениха.

— Меня совсем не это беспокоит! Я переживаю, что ты попал из-за меня в переплёт!

— Мы это уже обсуждали. Ты ни при чём.

— Но… Слушай, может, мне ещё удастся его отговорить!

— Это ни к чему. И я не думаю, что у тебя получится.

Не после того, как я его отметелил.

— Вова, ты просто не понимаешь! Он ведь чемпион города по фехтованию! А ты выбрал сабли!

Новость, конечно, так себе. Но ничего критичного. Мой опыт явно будет побольше, чем у Путилова. Даже если он занимался фехтованием с раннего детства.

— Вова!

— Я тебя слышал. Повторюсь: не о чем волноваться. Всё будет хорошо.

— Мне так жаль… Чувствую себя ужасно! Ладно, я попытаюсь сделать, что возможно. Прости, если не получится. Пока!

У неё, конечно, не вышло. Путилин за вечер не проявился, и, когда я приехал в клуб, он уже был на месте. Увидев меня, усмехнулся.

— Что, к девчонке побежал за помощью? — спросил он, едва я подошёл. — Думал отмазаться от поединка?

— Это была инициатива Анастасии, — ответил я холодно. — Мне не трудно надрать тебе зад ещё раз.

— Господа, господа! — всполошился Горихвостов. — Мы здесь собрались не для взаимных оскорблений. Вы и так уже договорились о дуэли. Нет смысла продолжать ссору.

— Он прав, — ухмыльнулся Путилин. — Начнём.

Секунданты дружно кивнули распорядителю, предоставленному клубом. Тот сделал шаг вперёд.

— Нет ли у господ желания примириться?

— Ни за что! — вскинулся Путилин.

Я отрицательно покачал головой.

— В таком случае, раз формальности позади, прошу секундантов вручить клинки.

Никита открыл футляр, в котором лежала кавалерийская сабля.

— Тебе должна подойти, — сказал он.

Я вытащил клинок, несколько раз взмахнул, проверяя баланс. Действительно, неплохо.

— Спасибо.

Путилин тем временем проделал то же самое с оружием, привезённым Горихвостовым.

— Я должен спросить секундантов, не дрались ли когда-либо этими саблями соперники, — проговорил распорядитель.

— Нет, — отозвался Никита. — Клянусь честью.

— Никогда, — сказал Горихвостов. — Клянусь честью.

Вроде, кто это проверит, но для дворянина такие слова не пустой звук. И если когда-нибудь выяснится, что секундант солгал, ему руки никто не подаст. Так что на уверения Горихвостова можно было положиться.

— Прошу соперников занять места, — сказал распорядитель.

Мы с Путиловым встали напротив друг друга.

— Начинайте по моей команде. Также слушайте всё, что я скажу. Дуэль проводится по стандартным правилам. Нарушения, если таковые случатся, будут отмечены в дуэльном протоколе по окончании поединка.

Опять же, вроде, ну что за угроза? Тем не менее, протоколы разбирались в Дворянском суде, и тем, кто жульничал, выносилось строгое порицание. Со всеми вытекающими, которые аристократов пугают до чёртиков, ведь могут перекрыть им доступ в Высший свет, а вместе с этим — выгодные браки, контракты и так далее.

— Начали! — громко скомандовал распорядитель, отступив назад.

Путилов не стал терять время. Уверенно атаковал меня несколькими рубящими ударами, наступая и заставляя обороняться. Я не торопился отвечать, так как хотел определить его уровень владения клинком. Соревнования проводились на шпагах, а там преобладают колющие удары в то время как саблями почти всегда рубят. Другая техника, в общем. Да и оружие потяжелее. Не говоря уж о том, что такие клинки больше предназначены для рубки на лошадях, а не для пешего боя.

В общем, я отразил несколько выпадов, сталь звенела, только что искры не сыпались — Путилов бил сильно.

Мы кружились по отведённой для поединка площадке, как два танцора. Минуты через полторы мне стало ясно, что мой противник явно много часов провёл, упражняясь с саблей. Его приёмы были технически точны, сабля не заваливалась, действовал он быстро и точно знал, что делает и зачем.

Из-за того, что я до сих пор защищался, Путилов решил, будто инициатива полностью принадлежит ему, потому что я не могу перейти в контратаку. На его лице заиграла ухмылка превосходства.

Он усилил напор, полагая, что нужно лишь поднажать, и тогда моя защита будет прорвана. Это заставило его пренебрегать собственной, и я улучил момент, когда клинок противника врезался в мой, выставленный в бок. Скользнув лезвием вдоль его сабли, я ткнул Путилова в плечо. Однако парень успел уклониться в самый последний момент. Всё-таки, годы тренировок зря не проходят, и чемпионские титулы, пусть даже городского уровня, так просто не получают.

Мой соперник поспешно отступил. Его глаза сощурились.

— Неплохо, — сказал он, переводя дух. — Даже не ожидал. Спасибо за науку, теперь буду умнее.

— Тебе это и по жизни не помешало бы, — отозвался я.

Оскалившись, Путилов бросился в бой. Но был уже осторожнее, хотя темп атак и не снизил: очень уж ему хотелось рассчитаться за то, что я едва не пустил ему кровь первым.

Я не давал ему гнать меня назад, уходя то влево, то вправо, пока мой соперник не промахнулся. Тогда я быстро полоснул его поперёк груди.

И снова мимо!

Путилов так стремительно прогнулся назад, что сталь рассекла только воздух над его торсом.

Выпрямившись, парень издал короткий воинственный возглас и снова пошёл в атаку. Ударил снизу вверх наискось, применив знаменитую «польскую четвёрку». Страшный удар в умелых руках, и довольно трудно блокируемый. Пришлось отпрыгнуть назад. Оттолкнувшись ногами, я перешёл в мощное наступление. Хватит тратить силы, пора пустить этому зазнайке кровь!

Однако оказалось, что защитой мой соперник владеет не хуже, чем нападением. Путилов отражал удары стремительно и ловко, концентрации не терял. Однако я уже чувствовал, что он достиг своего предела. Улучив подходящий момент, я сделал длинный выпад, и острие моей сабли едва не вошло ему в грудь. Путилов в последний миг развернул торс, пропустив его мимо себя. Правда, одежду сталь распорола.

— Нет крови! — крикнул он, хлопнув себя по разрезу и поднимая ладонь, чтобы видели секунданты и распорядитель.

А затем вдруг замер, словно раздумывая. Бой никто не останавливал, так что я пошёл в атаку, но Путилин поспешно попятился, одновременно коснувшись свободной рукой гайки — оголовья сабли. Словно подкручивал её. А затем, мимолётно улыбнувшись, ринулся на меня.

Отразив несколько моих ударов с такой скоростью, словно мы только начали бой, он принялся атаковать меня — легко и быстро, но при этом с прежней силой.

Теперь его уровень значительно превосходил тот, что он демонстрировал до сих пор!

Что это? Ловкий ход? Он приберегал демонстрацию истинной техники, вводя меня в заблуждение?

Но я не мог представить, чтобы человек за несколько лет освоил фехтование на таком виртуозном уровне! Это просто невозможно.

Я, конечно, отражал все удары, но чувствовал, что мои физические силы постепенно кончаются. Иначе говоря, я выдыхался.

Не хотелось сегодня демонстрировать собственный уровень, но, похоже, выбора нет. Иначе Путилов меня или убьёт, или, как минимум, ранит и выиграет дуэль.

Перед моими глазами промелькнула отполированная сталь его клинка, и я вдруг увидел на ней едва различимые светящиеся метки!

Сомнений быть не могло: в руке у моего соперника магический артефакт!

Так называемое, Проклятое оружие!

На самом деле, подобные вещи изготавливались артефакторами, которые наделяли их особыми свойствами, усиливающими эффективность. В клинки, как правило, внедряли либо уменьшение веса при сохранении рубящего эффекта, либо — что встречалось крайне редко — помещали в них душу какого-нибудь умершего мастера фехтования. Без помощи некроманта при этом не обходилось. Стоило такое оружие безумных денег, но наследник железнодорожного короля, конечно, мог себе позволить приобрести его. Не знаю уж, владел он им и прежде или купил специально для этой дуэли. Тут вопросы, скорее, к его секунданту, давшему слово, что Путилов никогда не дрался этим клинком.

Как только я понял, что мой противник сжульничал — а ведь будь на моём месте кто-нибудь другой, он был уже убил его с такой превосходящей средний уровень владения саблей техникой — мне очень захотелось его прикончить. И я едва не поддался этому порыву. Но тот факт, что парень владел Проклятым клинком, означал, что у него есть выход на артефактора или подпольного торговца, знакомого с артефактором. Я бы не отказался и сам обзавестись такими связями. Возможно, удастся даже добыть Иглы в обход Князя. Так что убивать Путилова было нельзя.

Отразив несколько его яростных выпадов, я перешёл в атаку. Сначала мой соперник отбил три моих удара, но затем ему пришлось попятиться. В глазах Путилова мелькнуло недоумение. Он был уверен, что против его клинка устоять невозможно, однако я теснил его назад, заставляя ставить блоки. Полагаясь на магию своей сабли, парень совсем позабыл, что в бою нужно ещё и уворачиваться. Этим я и воспользовался. Уведя его клинок вниз, стремительно и коротко ударил острием под рёбра с правой стороны.

Путилов пронзительно закричал, пошатнулся, выронил оружие и, опустив глаза, уставился на вошедшую в его тело сталь.

Выдернув саблю, я сделал шаг назад.

— Стоп! — воскликнул распорядитель. — Первая кровь!

В тот же миг мой соперник закатил глаза и рухнул на землю. К нему бросился его секундант.

Распорядитель подал знак дожидавшемуся поодаль врачу клуба. Тот поспешил на помощь раненому.

Я же наклонился и подобрал саблю Путилова. Заметив это, Горихвостов встревоженно уставился на меня. Выходит, он, как минимум, был в курсе, что это за клинок.

— Полагаю, это теперь моё, — громко произнёс я.

— Ваше, — отозвался распорядитель. — Оружие проигравшего достаётся победителю. Господа, дуэль окончена. Нарушений не зафиксировано. Прошу секундантов задержаться для составления протокола.

Поскольку я не заявил о том, что сабля моего противника является артефактом, что повлекло бы не только разбирательство в Дворянском суде, но и уголовное преследование как Путилова, так и его секунданта, Горихвостов решил, что я ничего не заметил, и облегчённо выдохнул.

Обычной практикой был выкуп оружия у победителя, если оно представляло для проигравшего особую ценность, или он просто не хотел, чтобы враг имел напоминание о своём превосходстве. Так что, вероятно, Горихвостов рассчитывал приобрести Проклятый клинок у меня позже и таким образом скрыть улику.

— Вас я не задерживаю, — обратился ко мне распорядитель. — Мы справимся сами.

— Благодарю, — кивнул я. — Господа секунданты, примите мою признательность за хлопоты.

Присутствовать дольше не полагалось, так что я отправился к менеджеру, чтобы расплатиться за аренду зала и услуги распорядителя, а также врача. Считалось хорошим тоном, если это брал на себя победитель.

Приехав домой, я тщательно изучил доставшийся мне клинок. Почитал имевшиеся в семейной библиотеке книги по артефакторике. Судя по всему, в саблю подселили чью-то душу. Вернее, её часть. Говорят, в Японии часто так делали раньше, и порой делают до сих пор. Поначалу это считалось лишь верованием, но затем стало ясно, что действительно кое-какие катаны являются артефактами.

Я как раз дочитывал про это главу в разделе «Проклятые клинки», когда позвонил Никита.

— Привет. Как ты?

— Лучше всех. Что с Путиловым? Жив?

— Ага. В больницу отвезли. Реанимация. Но о нём позаботятся. Ты ж понимаешь. Если будет нужно, отец ему даже Лекаря найдёт. Богатым законы писаны, но не так, как остальным.

— Ну, ты тоже не беден, знаешь ли.

— Не настолько.

— Ладно, в какой он больнице?

— В «Георгиевской». А что? Хочешь ему корзину фруктов послать?

— Вроде того. Спасибо тебе ещё раз.

— Не за что.

Мы поболтали ещё, а затем распрощались. Я пошёл в кабинет и достал из ящика визитку, которую оставил мне во время своего визита Горихвостов на всякий случай. Раз Путилов пока без сознания, начнём с него.