Учитель

Глава 4 Спарринг!

Физрук, сняв с меня позорный лист, который должен был меня скомпрометировать, но наоборот прибавил мне драйва, как крутого перца, ухмыльнувшись спросил:

— Ты, я вижу, парень развитый. Не хочешь постучать по груше?

— Постучать как? Головой, палкой или руками-ногами?

— А чем хочешь, кроме палки. У тебя сколько уроков?

— Четыре.

— Вот, после четвёртого приходи в спортзал.

— Добро. Постучать яйц… Кулаками, это мы завсегда! — Физрук рассмеялся, я тоже. Остальные сделали вид, что ничего не расслышали. Моя пампушечка в очередной раз покраснела. Забавная девочка, до умиления!

Отвел уроки у более мелкой поросли гимназии. Кстати, на позитиве. Им простое общение без Вы и имени отчества, очень пришлось по душе. Камрады даже порешали у меня примеры. Про банку пива я благополучно забыл. После четвёртого урока, попёр в спортивный зал. Серьёзный зал такой. Достаточно было спортивных снарядов. Скинул футболку и кроссовки. Сделал уголок на кольцах, потом переворот. Николай Фёдорович уважительно кивнул мне. Спрыгнул. Примерился к груше. Серьёзная такая. Николай подошёл ко мне, протянул эластичный бинт. Я обмотал кулаки. С разворота засадил по груше ногой. Потом отработал серию ударов кулаками. Развернувшись, увидел при входе в зал трёх Литвиновых — Светлану, Глеба и Влада. А так же четвёртого кадра, мне не знакомого, но здорового парнишу. Они с интересом смотрели на меня. Светлана прошла в зал, подошла ко мне. На ней был спортивный костюм. Как, впрочем, и на её братьях.

— О, Макс, ты как, всерьёз или для понта здесь?

— А как надо, Светлана?

— Лучше всерьёз. Так как мы понты не любим.

— Ну если только так, то тогда в серьёз. — Усмехнулся, глядя симпатичной оторве в глаза.

— Это хорошо. Ну если по серьёзному, тогда может спарринг?

— Почему бы и нет? Только с кем?

— Со мной. — Она ухмыльнулась. Я ей в ответ.

— Это, конечно, крутой спарринг получится, но вот в чём загвоздка, Литвинова Светлана, я не бью женщин. Это железное правило. От которого я не отступал ни разу. И не надо давить мне на гнилуху, по поводу трусости. Тем более, ты ещё маленькая. Тебе нет восемнадцати и я не твой тренер. — Она глядя на меня зло задышала, даже кулачки свои стиснула. Я покачал головой. — Не надо, Светлана. Поверь. — Взглянул на парней. — Вы двое тоже вылетаете за периметр ринга. Исполнится 18, тогда дядя Макс с вами попрыгает. А вот тебе, сколько лет? — Задал вопрос я четвертому кадру из этой тусовки.

— Восемнадцать есть. — Ответил он. Я взглянул на физрука, тот кивнул мне, подтверждая.

— Тогда может с тобой?

— Без проблем…

Полина после того, как закончились уроки, сидела в рекреации и просматривала интернет. Всё по Вольскому. К ней подошла Катя.

— Поль, Макс в спортзале. — Она хихикнула. — Туда Светка с пацанами пошли и Феликс. Сейчас Макса на поединок вызовут.

— Кто? — Полина сразу не врубилась. — Какой поединок?

— С Максом. Лоха сейчас опустят. — Она засмеялась. Полина вскочила на ноги. — Замолчи, дура. Какой поединок? Идиоты! Кто кого опустит? Это вас, опустят. — Полина рванула в спортзал. За ней бежала сестра.

— Поль, почему опустят?

— По кочану! Кретины. — Когда обе сестры забежали в спортзал. Феликс валялся в отключке. Макс с физруком хлопали его по щекам.

— Коля, я не сильно его, Отвечаю. — Проговорил Макс. Света и братья стояли в ступоре.

— Поздно! — Проговорила Полина. Посмотрела на Светлану. — Прежде чем что-то сделать в отношении Макса, в следующий раз, со мной сначала согласуй. Поняла?

— Поняла. Поля, — Светка всё ещё находилась в шоке под впечатлением, — а он кто вообще?

— Дьявол во плоти. — Ответила Полина, глядя на спину Макса. Её опять бросило в жар, который стал разливаться по её телу. Он был раздет по пояс. Хорошо развитый, жгуты мускул перевитые канатами под кожей. На спине большая татуировка — мифический грифон, расправив крылья и хищно раскрыв клюв, вышел на линию атаки…

Что-то этот Феликс не смотря на то, что вроде бы не хилый парень, как-то быстро сложился. Наверное у него витамин не хватает. Хотел пробить меня ногой в голову, с ходу. Шустрый однако парнишка. Правда не попал и сам словил удар в солнечное сплетение. Я и бил то не сильно. Только лишь, чтобы осадить ретивого молодца, а потом спокойно уложить в позу суслика, изображающего ласточку. А он отключился. Мы даже Николаем испугались. Но ничего, добрый молодец Феликс пришёл в себя. Правда стал задавать странные вопросы, что с ним? А я откуда знаю? Это он должен знать, что с ним. Больше на спарринг со мной никто не захотел. Даже разноцветная Литвинова, когда я предложил ей просто побороться. Люблю с девушками бороться. Это как игра. Вступили в борьбу — раз движение и нет какой-либо части одежды, два движение — нет ещё какой-либо. Это так весело и захватывает обоих борцунов. Хотя Литвинова ещё маленькая. Постарше станет, можно побороться… Где-нибудь… даже не обязательно в спортзале.

Для прикола, купил себе очки с простыми стёклами. Решил, что так буду выглядеть более солидно. Натуральный профессор кислых щей, в рот его компот! На следующий день, когда 11 «в» собрался в классе на урок, я нацепил свои окуляры с деловым видом. В классе начались смешки. Сидя за своим столом, серьёзно посмотрел на Полину. Она покраснела и поджала губы.

— Литвинова Полина. — Глядя в журнал, проговорил я. Девушка встала. Я протёр очки, нацепил их опять и посмотрел на неё. — Ну-с, уважаемая, продолжим?

— Что продолжим, Макс?

— Как что? Объяснение камрадам новой темы?

— Извини, Макс, но кроме первой темы я больше ничего не выучила. Можешь ставить мне кол. Но твою работу я больше делать не собираюсь.

Я посмотрел на неё поверх очков. Сам встал и подошёл к ней.

— Сегодня ты меня начала расстраивать не по-детски, Литвинова. Можешь сесть. — Она села. Посмотрел на остальных. — Ну что же. Я рассчитывал на главного камрада Полину Литвинову, поэтому выяснять, кто из вас сделал домашнее задание, а кто нет, не собирался. Но теперь придётся. Литвинов Глеб, ком цу мир к доске.

Глеб подошёл со своей тетрадью. Я забрал её. Посмотрел на восходящую звезду хакерского беспредела.

— Итак, Глеб Никитович, надеюсь ты помнишь условия задачи? Ответь честно, задача решена?

— Решена. Там в тетради всё написано.

Я кивнул. Вернулся к столу. Налил себе из принесённого термоса кофе. Хлебнул, посмаковал. Посмотрел на парня.

— Я обязательно посмотрю, что там накарябано. Но раз ты решал, пиши на доске, для остальных своих камрадов.

— Что писать?

— Задачу и её решение.

Глеб подошёл к доске, взял мел и… Оглянулся на класс. Я откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу.

— Глеб, учитывай один момент. Если ты сейчас обкосячишься, то я заминусую не только тебя, но и твою очаровательную и умную, до безобразия сестрёнку. Да-да, Полиночку.

— А Полину то за что?

— За то, что плохо объяснила камрадам тему. Получается, что они ничего не поняли и остались оленями, как и до начала получения знаний гранита науки. А это в стенах такого уважаемого заведения, как гимназия № 10, крайне неприемлемо! Что о нас люди подумают? И так, мы все внимательно тебя слушаем всеми своими ушами и смотрим на тебя, всеми своими глазами.

Ожидаемо, Глеб запорол задачу. Я покивал с умным видом физиономии. Что и следовало ожидать.

— Глеб, это тебе не пароли взламывать. И стикеры разные воровать. Тут моСК надо иметь. — Оглядел класс. Стояла тишина. Встретился глазами с Полиной. В её взгляде была ярость. Я усмехнулся. Отложил очки и встал. — Свет мой зеркальце скажи, я ли на свете всем умнее, всех прекрасней и белее. Литвинова Светлана, ком цу мир. Иди, помоги брату.

— А я то что?

— А потому, что я так хочу. Или… И тетрадку свою захвати.

Светлана встала, вышла к доске. Забрал у неё тетрадь. Взглянул. Кивнул удовлетворённо. Положил её тетрадь на тетрадь Глеба. Вопросительно посмотрел на девушку.

— Чего стоим? Кого ждём, разноцветная ты наша?

— Никого. Такая же лажа, Макс. — Она спокойно смотрела на меня. Я усмехнулся.

— Я не сомневался почему-то, что у тебя такая же лажа, как и у твоего братца. Рейтинг гроссмейстера понижается всё больше. Зато, как мне сказали, ты очень хорошо умеешь махать ногами и руками. Прошлый раз хотел посмотреть, да не судьба. Ты даже побороться со мной отказалась. Правильно сделала. Ибо бороться со взрослыми дяденьками, можно остаться и… — Чуть не сказал, без трусов. Но не стал. — Значит, Светлана, ты тоже тупо списала, даже не запомнив, что списывала. Хотя я уверен, если бы ты, Света, чуть напрягла хоть одну извилину, то спокойно могла бы и сама решить. Хотя тебе зачем? Лучше по груше поколотить и… Может ты себе ещё чёрного цвета добавишь? Это тебе мозгов не прибавит, зато какой колор будет. Можно ещё ядовито-жёлтый. И будет просто класс! Можешь в цирковое поступить на клоунаду. Уверен, тебя возьмут без экзаменов! — Светлана молчала. И тоже как и её сестра смотрела на меня зло. Да, ладно цыпы, не надо меня взглядами буровить. — Скажи, Света, а что ты ещё умеешь делать, кроме того, чтобы колотить бездумно грушу?

— Она рисует хорошо. — Услышал Полину.

— Поля! — Вскрикнула Светлана, но та не обратила на неё внимания. Продолжала смотреть на меня.

— Серьёзно? А ну тогда всё понятно. Ладно Свет, я сегодня поставлю тебе двойку, но больше по алгебре напрягать не буду. Вдруг в тебе Пикассо пропадает? Или, судя по твоей шевелюре, Малевич на пополам с Сальвадором Дали. Жаль будет потерять такой талант. — Вновь оглядел класс. — И так, камрады, кто из клана Литвиновых готов спасать честь семьи? Или у вас на всех один мозг?

— Я решу. — Сказала Полина.

— Э, нет. Ваш, сударыня, номер в данном списке шеШнадцатый. Поэтому оставляем свой очаровательный зад на скамейке запасных. Итак, камрады, из числа семейного клана Литвиновых?

— Я решу! — Подняла руку очередная Литвинова. Я взял со стола очки, надел и посмотрел на неё сквозь стёкла окуляров.

— Мария Никитична. Эх, хороша Маша, да не наша. Ну что же иди, вытаскивай своих бразерс и систерс.

У Маши была нормальная шевелюра, как и у Полины. Даже пирсинга не было, за одним исключением, юбка более короткая, чем у остальных и от пояса или середины бедра, фиг знает, из-за юбки не совсем видно и до колена была видна татуировка. Какой-то узор. Тоже девочка с креативом. Мария вышла, взяла мел и написала решение. Я похлопал демонстративно в ладоши.

— Молодец, Марья-Искусница! Заработала железную пятёрку.

— Мне не нужна такая пятёрка. — Сказала она.

— А вот это уже я буду решать, какая оценка тебе нужна. Андестен? Вот когда ты будешь учителем, тогда и будешь решать кому и какую оценку вкатить. Далее. Глеб Литвинов, за явный косяк, двойка. Чего так смотришь? Ты понял, за что я тебе пару вкатил? — Он молчал. — Не за то, что ты списал, а зато, что тупо списал и спалился. Всё же когда списываешь, надо хоть немного запоминать, что пишешь. Светлана, у тебя аналогично. Хотя ты, как будущая Малевич, должна обладать хорошей памятью. Свободны все трое. Садитесь на свои места. И наконец, наш гроссмейстер. Полинушка, тебе жирный кол! Поняла за что? — Она тоже промолчала. Я усмехнулся. Поставил в журнал всем заслуженные оценки. — Я думаю, что ты поняла. Ты вроде умная девочка. Ну что же, камрады, продолжим наш урок. С домашним заданием мы разобрались, теперь новая тема. Да, всем остальным передать тетради на стол к учителю.

— А если, Макс, мы не усвоим данный тобой материал? Тогда, как оценить твой уровень интеллекта и профессионализма? — Спросила Полина.

— Мадемуазель Полина. Есть такая инструкция. Пункт первый, босс всегда прав и умнее тебя. Пункт второй, если босс не прав и проявил глупость, то смотри пункт номер один. А поэтому, если вы не усвоите и не поймёте материал, который я вам буду давать, то это будет говорить не о том, что я глуп, как пробка. Это будет говорить о том, что это вы тупые от природы. А если так, тогда я не понимаю, какого хрена вы делаете в 11 классе? Вам следовало бы свалить из школы после девятого! Пойти махать кайлом, долбить землю или таскать шпалы. Это для парней. А вам, девочкам самое то лепить пельмени, в какой-нибудь полулегальной харчевне из собачатины и кошатины. Ибо на большее вы не способны. Я достаточно популярно и доходчиво ответил, Полинушка?

— Достаточно.

— Вот и замечательно. Приготовили тетрадки, ручки или гусиные перья, у кого, что есть. Начинаем внимать истинам от своего, богом и департаментам образования данного, пастыря.

Объяснил им новую тему, Порешали с ними примеры и две задачи. Нормально работали, без закидонов. Когда прозвенел звонок, камрады стали собираться. Я окликнул Полину.

— Полина, ты, как староста класса, распредели дежурства среди своих поданных. Класс должен быть в образцовом порядке.

— А я не староста.

— С этого момента староста. Хочешь возразить? Запомни, самоотвод здесь не поощряется. Может ещё один кол вкатить, за неуважение к учителю?

— Не надо. Достаточно одного.

— Вот и умница. Нравишься ты мне, когда такая послушная. — Увидел, как она дёрнулась, я ждал ответа, но она промолчала. — И ещё, когда будешь распределять дежурства, то распределяй не только среди тех, кто не принадлежит твоему клану, но и среди своих. Зато как бонус, ты от дежурств освобождаешься. Оцени мою щедрость?!

— Мне такой щедрости даром не надо.

— Ну как хочешь. Сходишь к завхозу и возьмёшь швабру, тряпки и моющее средство. В качестве мулов, которые потащат груз, можешь взять обоих братьев.

— Мы будем пол мыть?

— Конечно. Пол мыть, доску протирать, пыль разную. Выносить на помойку мои банки из под пива, пустые пакеты из под чипсов и кости от сушёно-вяленой рыбы. Остатки недоеденной мной пиццы и шашлыка! — Увидел как расширились от возмущения глаза мамзель за линзами очков. Красивые они у неё… Глаза, а не линзы. Я усмехнулся ей.

— У нас этим занимаются уборщицы.

— А теперь и вы будете заниматься. Можешь написать на меня петицию директору или в департамент образования. Я понимаю, что вас освободят от такого рабского и тяжкого труда. Но тогда и разговор между нами будет совсем другой. И заметь, Поля, я просто так оценки не ставлю. Я ставлю за явные косяки или за хорошо сделанную работу. Кому что не нравится, подайте свои возражения в письменном виде. Я с ними ознакомлюсь и дам ответ, тоже в письменном виде. Всем всё понятно?

— Понятно. — Ответила за всех Полина.

— Тогда всем удачи…

Полина сидела дома за ноутбуком. Ярость кипела в ней не затухающим гейзером. Ей большого труда и самообладания стоила сдержаться там в классе, а не высказать этому мерзавцу, всё что она думает. А когда он начал перечислять, что она должна будет делать, когда нужно наводить будет порядок в классе, чуть не кинулась на него, чтобы исцарапать его наглую физиономию. И даже полученный кол в журнал, который он вывел с особым чувством, словно испытывал в этот момент оргазм, её не так заботил.

— Сволочь. Как я тебя ненавижу. — Говоря это она видела перед своим взором его губы с издевательской улыбкой, в которой сверкали белизной две полоски идеальных ровных зубов. Его глаза, в которых над ней хохотали настоящие бесы. Её опять бросило в жар. Полина вытянула руки на столе, сцепив ладони в замок, и застонав, она уткнулась в них лбом. В её комнату постучались, дверь открылась. Даже не видя, поняла, что зашли братья и сестры.

— Поля, что за на х…? — Услышала она голос Глеба. — Что этот чёрт себе позволяет? Его реально надо опустить ниже плинтуса, чтобы знал своё место.

Полина подняла лицо. Посмотрела на весь кагал.

— Вот именно, Глеб, ты прав в своём определении, он сам чёрт.

— А я что говорю?

— Но не в том понимании, в каком ты это имеешь ввиду. Он не лох или лузер. Он именно чёрт. Дьявол во плоти.

— Да плевать кто он там! — Воскликнула Светлана. — Надо его скомпрометировать. Заснять в каком-нибудь пикантном виде и выставить на всеобщее обозрение. Чтобы он сбежал отсюда.

— Скомпрометировать, Света? Ты сама поняла, что сказала?

— Да, а что такого?

— Сестра, ты что, так и не поняла кто он? Это же Макс Вольский. Да, именно ему плевать на любой компромат. — Полина вывела на экран картинку, где Макс голый в обнимку с полуголой девицей показывает папарацци фак. Повернула экран монитора к своим родным. Смотрите. Что может быть более компрометирующего? Вот ещё, вот ещё. — Она успевала менять на экране картинки.

— Ни хрена себе! — Выдохнул Владислав. — Вот это отморозок! Блин, и как только его взяли в учителя?

— Какая разница, как взяли? Главное, что взяли.

— Поля, но оставлять такое тоже нельзя. — Вступила в разговор Маша. — Да над нами вся школа будет ржать. Можно же что-то сделать? Ты же всегда находила решение в подобных ситуациях.

— Маш, Вольский выбивается из всех привычных рамок и стереотипов учителя школы. Таких, каких все, и мы в том числе, привыкли видеть. Поэтому здесь обычные методы абсолютно не годятся. Ему это будет, как об стенку горох. Мало того, он словно специально провоцирует нас. Будто получает от этого адреналин. И ждёт, ответной реакции. А насчёт того, чтобы сбежать… Света, ну сбежит он, дальше что? Кого дадут нам вместо него? У нас 11 класс. А Макс, при всём при том, отлично знает предмет. Получше, чем все остальные учителя вместе взятые, которые были у нас до этого. И самое главное, объясняет всё доходчиво, чуть ли не на пальцах. Я надеюсь все всё поняли, что он говорил? Если кто не понял, тогда правильно Макс сказал, что такой делает в 11 классе? Проще идти класть шпалы или лепить пельмени.

— Поля, но мы не можем просто так всё оставить, без последствий! — Проговорила Дарья.

— Не можем. — Согласилась Полина.

— Тогда что делать будем?

— Я пока не знаю. Честно, дорогие мои, не знаю. Я в тупике. Но я что-нибудь придумаю.

— Поль, а может применить что-то из уже опробованного арсенала? Немного подкорректировать? — Задала вопрос до этого молчавшая Кристина.

— Весь арсенал бесполезен, я в этом уверена. Нужно что-то не стандартное. То, чего он не ждёт.

— И всё же, сестра? — Глеб смотрел на Полину требовательно. — Давай попробуем. Может прокатит?

— Ладно. Я даже знаю, что можно попробовать. Но уверена, его это только развеселит. Хорошо, слушайте. На следующей неделе будут проводить открытые уроки. Будут чинуши из департамента. Они хотят проверить, как учителя работают с учениками. Как вы это сделаете, я не знаю, но нужно, чтобы всё сработало на уроке, который он будет вести у пятиклашек.

— Говори, что надо сделать?! — Братья и сёстры повеселели. Смотрели с надеждой на Полину…

Поздно вечером Полина легла в постель. Лежала, глядя в потолок. Сон не шёл. В этот момент в её комнату зашла мама. Подошла к кровати дочери и присела на край.

— Полюшка, скажи мне, что происходит? Почему ты получила единицу? Я в шоке. Ты ни разу за всю учёбу такой оценки не получала.

— Всё когда-то, мама, бывает в первый раз. Не в этом дело.

— А в чём? Я знаю, что у вас новый учитель по алгебре и геометрии. И даже знаю кто он. Вольский Максим. Я когда узнала, была в недоумении и это мягко сказано, учитывая его репутацию. Она кошмарная.

— Да, мама, репутация хуже не придумаешь. Но если быть объективной, то Макс знает свой предмет очень хорошо. И умеет доходчиво его донести. Я это поняла сегодня, когда он объяснял новую тему. И ещё он сразу понял, что Глеб домашку не делал, а просто списал у сестры, как и Светлана и остальные, либо у меня, либо у Маши.

— За это Мария получила пять, а Глеб и Светлана двойки? А за что ты получила кол? Я этого не понимаю? Может мне пойти в гимназию, поговорить с Максимом? Или сразу к директору? Ты ведь идёшь на золотую медаль.

— А вот этого делать не нужно, мама. Даже не вздумай. Свой кол я получила заслуженно. Да, это так. Не за то, что не сделала уроки, за другое. Но на это не смотри, мам. Я решу вопрос со своими оценками. Обещаю тебе. Знаешь, Макс Вольский, не смотря ни на что, хороший учитель. И это хорошо, что он именно у нас. — Полина помолчала, потом посмотрела матери в глаза. — Мам, я в первый раз не знаю как себя вести.

— С кем вести? Что ты имеешь ввиду?

— С Вольским… Мам, скажи, а что ты почувствовала, когда увидела папу впервые?

Екатерина внимательно смотрела на дочь. Потом покачала головой.

— Так вот в чём дело. Доченька, неужели ты влюбилась, хорошая моя? — Полина ничего не ответила, только отвернула лицо в сторону. — Ты не первая в этом, к сожалению, когда ученица влюбляется в своего учителя. Особенно если он молод, хорошо собой и харизматичен. А у Вольского всё это в наличии. Это и в школе случается, и в институте. Далеко не редкость. Скажи мне, Поля, Вольский что-то позволяет себе в отношении тебя? Ты понимаешь, о чём я?

Полина посмотрела на мать.

— Нет, мам. Чего нет, того нет. Наоборот, он словно дистанцируется от нас. Каждый раз подчёркивая, что я или кто из сестёр ещё маленькие.

— Что ты чувствуешь, когда смотришь на него? — Спросила Екатерина.

— Мне трудно это объяснить. Я его и ненавижу, и в тоже время я хочу видеть его. Меня, когда он смотрит, бросает в жар. Сначала здесь в груди, потом тепло разливается по телу. И… — Она помолчала, кусая губы. — И внизу живота, странное чувство, приятное такое, словно томление. Я представляю, как он обнимает меня, как целует. Как его руки гладят меня, по груди и ниже. И мне хочется, чтобы он не отпускал. Хочется большего. Да, мама, того, что происходит между мужчиной и женщиной.

— Поля, у тебя уже был кто-то? — С тревогой спросила Катерина.

— Нет, мама, никого не было. Это правда. Я даже не знаю, что это такое. Я могу только представлять себе это.

— Бедная моя девочка. Я очень надеюсь, что это не любовь, а детская или юношеская влюблённость, которая пройдёт. Поля, обещай мне, что будешь держать себя в руках с Максимом. Иначе, я даже не знаю, что отец сделает с ним.

— Обещаю, мама…