Учитель

Глава 5 «Да вы издеваетесь, что ли?»

Сегодня грёбанный открытый урок. Что б он провалился. Вот не понимаю я, чего надо этим чинушам из департамента образования? Им что, делать больше нечего, как ходить по школам и сидеть на уроках, смотреть, как учитель учит мелких отморозков? Они что, в своё время на уроках не насиделись, когда сами школярами были? И за это ещё деньги платят. Мля, эту страну точно не победить никаким врагам. Первый урок был у 11 «в». Удивительно, гроссмейстер и паровоз в клане Литвиновых меня соблазнить очередной расцветкой своих трусов не пыталась. Сидела пай-девочкой и внимала голосу разума в моём лице. Остальной класс так же, урок прошёл продуктивно. Мне даже тоскливо стало. Двойку некому поставить и потроллить сусликов. Потом был 11 «а». С этими проще. Конечно, там тоже есть местные звёзды, которые считают, что небосвод, это их исключительная вотчина. Но за прошедшее время, я сумел опустить их с небес на бренную землю. Ну ещё, наверно, точно сказать не могу, но похоже, тут Полинушка постаралась. Похоже внушение было серьёзным, так как одна звезда, удивительно, пришла без подведённых губ, ресниц и прочего косметического макияжа. А один особо тупой, всё никак не могу решить — бить в бубен ему, или вызвать родителей, пришёл с бланшем под глазом. Когда поинтересовался, на каком из колчаковских фронтов получил пробоину, тот только боязливо покосился куда-то в стену и сказал, что сам упал на батарею. А учитывая, что у него ещё и ухо было синюшнее, значит как минимум падал два раза… Минут пять… Вообще я заметил, почти все девчонки 11 классов перестали очень уж так сильно пользоваться косметикой. Либо совсем перестали, либо пользовались чуть-чуть. И юбки у них стали приемлемой длинны, то есть до колен. Я сам себе удивлялся. Неужели это я так на них повлиял? Хотя я насчёт косметики и длины юбок вообще ничего никому не говорил. И если поначалу пытались строить мне глазки и флиртовать, что было прикольно, то сейчас полный ноль. Словно я старый пердун с песком в заднице. Единственно, кто продолжал красится и таскать юбки немного выше красной линии, это клан Литвиновых, но кроме Полины. Это было забавно, но в тоже время настораживало.

Третьим уроком была математика в пятом классе. Перед этим я сходил в столовую. Закинул там котлету с картошкой и компот с кексом в топку. Когда прозвенел звонок, мелкие уже сидели на своих местах, приготовившись к уроку. Я хотел открыть свой кейс, чтобы вытащить приготовленный с горем пополам материал, как зашёл знакомец отца из департамента, завуч и методист.

— День добрый, Максим Валентинович. — Поздоровался Вячеслав Михайлович.

— Добрый, Вячеслав Михайлович. Каким ветром в нашем лягушатнике? — Он усмехнулся, а завуч скорчила страшную физиономию, как бы предупреждая и обещая мне мне все казни египетские.

— Работа, Максим, работа.

— Работа, это святое. Как поётся в песне, работа нам строить и жить помогает!

— Максим Валентинович, — Тамара Григорьевна посмотрела на меня со всей строгостью закона, — давайте начинать урок.

— Конечно. — Подождал, когда высокая комиссия усядется. Обвел класс взглядом. — И так, камрады, начинаем урок. Как у нас заведено, урок начинается с проверки домашнего задания. Пригибать голову и прятаться за впереди сидящего не нужно. У меня глаза рентген — два бриллианта, три карата. Так что бесполезно. Я противоатомный бункер насквозь вижу. — Мелкие захихикали. — Валеев, милости просим к доске.

Валеев Витя, главный дебошир, хулиган и местный Бармалейка. Еле-еле, душа в теле, тянул на трояк. В первый же урок выхватил от меня подзатыльник и моральное опускание на дно канализации. Когда закончился урок, убегая из класса пригрозил, что я отвечу. Не проблема. После уроков, меня ожидали три децибела из дворовой шпаны. Балбесы лет 18. Один из них, самый на шарнире, стал гнуть распальцовку и цедить слова через два передних верхних зуба. Пришлось подтянуть им орфографию и уроки по эстетике. Под конец, фраера, с разбитыми физиономиями, смотрели на меня со страхом и обещали, что больше лажи не будет. За что они, в натуре, отвечают. Правда обещали вдое, так как третий говорить был не в состоянии, по причине шастанья в долине вечной охоты предков. Нет, он не склеил ласты, а очухался спустя полчаса. Местная босота, в лице двух его корешей утащила тело подальше от школы. Витя на следующий день, пришёл в школу тихий, как лужа во время полного штиля. Больше в мою сторону не огрызался, сидел на уроке тихо, писал классную работу и даже шипел на тех, кто начинал громко разговаривать не по делу. Сегодня он должен был ответить по домашнему заданию. До этого я у него не спрашивал. Просто проверял тетрадку и ставил оценку. Домашка была у него правильная. Это говорило о том, что он явно списывал. Поверить, что решал сам, я не мог.

— Итак, Витя, в домашней работе была задана задача. Будь добр, расскажи условия и как ты её решал.

И он начал рассказывать. Тетрадку я у него забрал, открыл, глянул, удивился и стал слушать Бармалейку. Он всё рассказал, потом начал писать решение. Там было три действия. Первое было выполнено правильно. А вот второе. Валеев начал писать, рассказывать и… Завис, тупо глядя на недописанное решение. Я усмехнулся. Всё верно. Во втором действии у него была ошибка, которую он допустил. Эта ошибка повлекла ошибку в третьем действии. Пацан испуганно сглотнул, посмотрел жалобно на меня.

— Вить, ты чего завис? У тебя программа заглючила и процессор завис? Давай дальше решай.

Он посмотрел на доску и дописал решение. На этот раз правильно. Потом написал третье действие. Конечно же, итоговый ответ был совершенно другой, чем у него в тетради.

— Молодец, Виктор. Всё правильно решил. Ставлю пятёрку. — Я видел, как глаза пацана радостно блеснули, но потом потухли.

— Эээ, Макс… — Виктор оглянулся на завуча и поправился. — Максим Валентинович, я неправильно решил задачу в тетради. — Он посмотрел на меня с надеждой. — Вы мне за это оценку снизите?

— Нет. — Я раскрыл его тетрадь. — Исправляй. — Дал ему ручку. Он исправил. Получилось грязновато. Но это ерунда. Остальные все задания были выполнены правильно. Я поставил ему в тетрадь пятёрку ручкой с красной пастой. Потом поставил пятёрку в журнал. Тетрадь я оставил у себя.

— Скажи мне, Витя, за что я тебе поставил пятёрку?

— За то, что правильно всё решил?

— Это конечно влияет, но не главное. Главное то, что ты не списывал, а решал сам. Понимаешь, САМ! И сам, поэтому, нашёл ошибку. Пятёрку я тебе поставил за то, что ты думал, включал свой мозг, а не тупо списывал у другого, кто тоже этот мозг, только свой, включает и правильно использует. Ты меня радуешь, а значит выходишь на новый уровень. Это как в игре, чем выше уровень, тем ты круче, но и ставки тоже повышаются. Согласен?

— Согласен. — Пацан поверить не мог, что получил впервые за все пять лет обучения в школе пятёрку, причём заслуженную.

— Иди на место. Итак, камрады, передаём тетради на стол ко мне. С домашним заданием, я думаю, мы разобрались. Теперь новая тема. Уши прочистите, глаза протрите и мозги напрягите. Сегодня эту тему будем усваивать несколько не так, как привыкли. Я тут материал один нарыл. Думаю вам будет интересней, чем просто по учебнику.

Открыл кейс. Так, не понял… Вытащил сначала черные ажурные прелестные женские трусики. Держал в руках, даже растянул. Замечательно, очень сексапильно должно смотреться. Положил на стол. В классе раздались ребячьи смешки. Потом вытащил женские, черные, ажурные чулки.

— Блин, что это за фигня?! — Задал вслух сам себе вопрос. Следом вытащил пояс, к которому чулки крепятся и наконец чёрную маску «летучая мышь». Да вы издеваетесь, что ли? Таращился на всё это. В классе дети уже откровенно потешались. Я, глядя на это безобразие, понял, что меня подставили. Сомневаться кто это, даже не стоило. Я засмеялся. Меня просто пробило на смех. Стоял смотрел на это чудо инженерной мысли по женским приблудам и хохотал.

— Ууу, я не могу! — Говорил сквозь смех. — Какая шалунья! Ни стыда, ни совести, это же надо такое учудить. — Хохотал. Малышня тоже веселилась. Привставали с мест, пытаясь ещё раз поглазеть на женское интимное бельишко.

— Максим Валентинович. — Завуч, красная как помидор, вскочила со своего места. — Это что такое? Что за безобразие?

Я глядя на неё, не мог остановится.

— Тамара… Григорьевна… Извините… Я думал… Она надела это всё… Когда домой пошла… Кроме маски… Мы так иногда балуемся… Дело молодое…Уууу, не могу больше… А она оказывается… Вот баловница… Мне в кейс… Засунула… Она так ушла… без всего… В одном… Коротком… Платье и туфлях на… Шпильках… Простите… От души… — Продолжая всхлипывать от смеха, стал засовывать всё это назад в кейс. Но материалы по уроку достал. — Извините, дамы и господа! Бывает иногда хуже, но реже. Скворцова, ты чего так внимательно смотришь? Тебе такое ещё рано надевать. Окончишь школу, тогда да.

Вячеслав Михайлович смотрел сначала оторопело на всё это безобразие, потом его взгляд стал заинтересованным.

— Ну знаете что, Максим Валентинович! Я не ожидала от Вас такого. Вы сорвали урок! Это не останется без последствий!

— Тамара Григорьевна, — вмешался Вячеслав Михайлович, — давайте не будем делать преждевременные выводы. Урок ещё продолжается. Посмотрим, как Максим Валентинович, закончит его.

Завуч недовольно села на своё место.

Урок я продолжил. Малышня азартно работала, тянула руки и отвечала, наверное потому, что получила бесплатный цирк и расслабон. Некоторые из особо активных получили оценки — пятёрки и четвёрки. Когда закончился урок, завуч тоном не терпящим возражений, потребовала зайти к директору. Я спокойно собрал своё шмутьё. Мне было абсолютно по барабану и я не парился. Директор уже успел выслушать Тамару Григорьевну. Посмотрел на меня, причём с такой же заинтересованностью, с какой смотрел и чинуша из департамента.

— Максим Валентинович, что там за предметы были? — Спросил он.

— Женские трусики, чулки и пояс, к которому чулки крепятся с помощью подтяжек и клипс. И женская маска «летучая мышь».

— Покажите. — Я усмехнулся, достал всё это. Завуч покраснела.

— Однако, Максим Валентинович. Это чьё?

— Странный вопрос. Это моей знакомой. Не мои же! Я нормальный в этом плане. А красивые, да? Уверен, Сергей Данилович, что любая женщина, хоть раз в жизни хочет надеть такое и показать себя, так сказать, во всей своей ослепительно-обнажённой красе мужчине, который ей нравится. Это же их магия, Сергей Данилович. Согласитесь?

— Согласен. — Мы оба посмотрели на завуча. Она совсем покраснела до невозможности.

— Ну знаете что?! Это уже переходит все границы! — И выскочила из кабинета директора. Мы с директором усмехнулись. Всё же он не плохой мужик.

— Эх, Максим, завидую я тебе.

— Почему?

— Молодости твоей. Ладно, забирай всё это. Отдай своей знакомой. Скажи, чтобы больше так не шутила. Всё же у нас школа, а не другое заведение, сам понимаешь. В департаменте твоим уроком остались довольные. Ты нашу Тамару чуть до кондратия не довёл.

— Ну что Вы, Сергей Данилович. Я думаю ей очень понравилось. Просто статус не позволяет сказать это. Тем более, Тамара Григорьевна женщина в самом расцвете, так сказать, очень симпатичная.

— Иди давай, Казанова!

Я вышел, закрыл дверь и услышал хохот директора. Прошёл в свой класс. О происшедшем знала уже вся школа. Ученики, особенно старшие классы улыбались при встрече со мной и я слышал смешки мне вслед. Они шушукались и посмеивались.

Увидел клан Литвиновых.

— Полина, зайди в класс.

— Зачем, Макс?

— Я так хочу. Пол проверю, как он помыт.

— Пол пока не мыли. Позже. Там ещё два урока будет.

— Ничего. Пошли.

Зашли в класс. Я пропустил Полину вперёд. Закрыл дверь. Она стояла возле доски. Подошёл и встал вплотную к девчонке. Она прижалась спиной к доске. Улыбался. Она смотрела снизу вверх, мне в лицо.

— Что, Макс? — Хрипло спросила она.

— Свой размер подбирала?

— О чём ты?

— Только не надо, Полина, лажу мне гнать. Я не собираюсь кому-то, что-то говорить, пытать тебя и отправлять на аутодафе. Просто интересно, свои использовала.

— А тебе то что?

— Креативно. Молодец. Поржал от души. Директор, кстати, тоже. Мне вот интересно, как все эти вещички на тебе смотрятся?

— Хочешь посмотреть?

— С удовольствием.

— Тогда отпусти меня и я тебе покажу.

— Нет, Полинушка. Мне хотелось бы увидеть на тебе именно то, что лежит в моём кейсе. Остальное мне не интересно.

— А что так?

— Я же сказал, интересно. Уверен, ты в этом неотразима. — Прижал её совсем к доске. Чувствовал её грудь через свою футболку и её блузку. Чуть склонился. Мои губы почти касались её губ, но всё же не касались. Зато чувствовал её учащенное дыхание. В какой-то момент она закрыла глаза и потянулась губами ко мне. Я вновь усмехнулся и отодвинулся. Потом отпустил её и отошёл. — Это, — я постучал по кейсу, — я оставлю у себя, Литвинова.

Полина открыла глаза, смотрела на меня отрешённо. Потом словно вернулась из какого-то прекрасного сна. В её глазах появилась растерянность, потом обида и злость.

— Сволочь. Мерзавец. Как я тебя ненавижу.

— Зря, Литвинова. Вот я, например, тебя люблю.

— Пошёл на х… Козёл! — И она выскочила из класса. На её глазах были слёзы. Зря ты так Макс, говорил себе. Ну поцеловал бы её. Подарил бы девочке мгновения радости. Но тут же возражал, что я не подонок, хоть и отморозь натуральная. Она маленькая ещё. 18 нет. И тем более, моя ученица. Тяжко вздохнул, взял кейс и вышел из класса…