Учитель

Глава 18

Глава 18

– Твою ж мать, – потрясенно шепчет Степаныч, выглядывая из-за моего плеча.

А посмотреть действительно есть на что. Я так понимаю, все восемь оставшихся мутантов объединились в одно чудище, которое теперь высится в центре подвала.

Ощущение такое, что две гигантские ладони сгребли всё живое, что было в подвале в одну кучу, тщательно перемешали и слепили эдакий комок плоти, из которого потом вытянули разного вида конечности, навтыкали куда попадет ужасного вида когти и рога, да и оставили так.

В итоге получилось нечто отдаленно похожее на гигантского краба в костяной шипастой броне, с десятком острых ног и таким же десятком лап с огромными, костяными пиками вместо пальцев. И некоторые конечности что верхние, что нижние совершенно точно когда-то принадлежали человеку. Возможно даже не одному. Посреди этого нагромождения колюще-режущих приспособ, двумя буграми выделялись глаза, ярко отсвечивающие в свете наших фонарей.

Зарычав, причем звук исходил откуда-то снизу, чудище ловко перебирая своими несуразными ногами, вскинув наподобие веера верхние лапы, направилось к нам.

– Разделяемся! – крикнул мой напарник, отбегая вправо. – Отвлекай его, я попробую зыркала его выбить.

Монстр заметался, не зная в какую сторону бежать, и я, хлестанув по нему картечью, облегчил выбор. Развернувшись, тот направился ко мне, оставив Степаныча сзади.

Мой выстрел, к сожалению, был бесполезным. Дробь, врезавшись в костяной панцирь, не смогла его пробить. Свинцовые шарики застряли в толстой пластине, не причинив монстру никакого вреда.

Ладно, а так?

Выцелив основание одной из уродливых лап, я нажал на курок.

БААХ

Сноп ярких искр метнулся из моего ствола, врезался в когтистую конечность, начисто срубив ее. Из обрубка полилась черная жижа, а упавшая на пол «клешня» начала бешено сокращаться и дёргаться, словно живя своей, независимой от тела жизнью.

Монстр взревел и словно танк попер на меня. И, оказывается, что это помещение не такое уж и большое.

Растопырив все свои лапы, мутант перегородил мне все пути отхода, медленно зажимая в угол. И лишь небольшие промежутки между острыми пиками на его «руках» и стеной давали мне шанс ускользнуть от захвата.

Стрельнув по самой огромной лапе, перерубив ее пополам, я со всех ног побежал в образовавшийся проход. Монстр дернулся, но к счастью опоздал. Почти опоздал.

Нижняя уродливая конечность, заканчивающаяся огромным шипом, пластанула по моей ноге, выдрав из усиленных полиармидом штанов кусок ткани, заодно зацепив лодыжку.

Игнорирование раны. Рана средней тяжести. Боль купирована. Запущена регенерация.

Яркая вспышка боли погасла, оставив лишь неприятные ощущения и частичную потерю подвижности. Чувство такое, что отсидел ногу – она стала ватной и не гнулась так хорошо как раньше.

Чудовищный «краб», неуклюже раскачиваясь развернулся, и Степаныч, сидевший на одном колене, словно стрелок из мушкета в первой линии редута и выцеливавший глаз монстра, наконец выстрелил. Правое буркало, размером с добрую тарелку, взорвалось фонтаном мутной крови и плоти.

– Ахаха, – зловеще захохотал мой напарник, пытаясь прицелиться в другой глаз уродца.

Мутант взревел от боли, завертевшись на месте. Я в это время со всей возможной скоростью стрелял по его лапам, стараясь сократить их количество. К сожалению, это не всегда получалось – дробь просто не могла пробить костяные наросты. Особенно толстая броня была на ногах и там моя картечь была бессильна.

Хотя, чего это я? Балбес! У меня же есть Скорость.

Активирую умение, увеличивая скорость полета зарядов до девятисот метров в секунду, и навожусь на ближайшую нижнюю лапу монстра.

БААААХ

Даже мои мышцы-стабилизаторы не смогли погасить всей дикой энергии, что возникла при выстреле с помощью такого умения, и дробовик заметно дернулся при отдаче. Но это принесло свои плоды! Толстенную, закованную в крепкую костяную защиту конечность мутанта словно срезало острейшей бритвой. Моб заверещал от боли, а у меня на внутреннем взоре заметно дернулась полоска энергии, уменьшившись сразу на четверть.

Вот блин! Почему это не указано в описании к умению? Хотя наверняка об этом упоминается в развернутой справке, я же как истинный лентяй не удосужился ознакомиться с подробной информацией об умении.

Получается, что я смогу выстрелить еще либо четыре раза, если отключу способность игнорирование раны, либо три, если буду тратить на нее энергию. Так себе выбор, конечно.

Прикрывая уцелевшее буркало костяной лапищей, чуть прихрамывая, монстр с неумолимостью катка попер на нас. И я подумал, что стрелять надо в тело, иначе, отстреливая конечности, мы его никогда не убьем.

– Степаныч, побегай, отвлеки его, – пригнувшись и отключив фонарик, я нырнул во входной проем, стараясь, чтобы монстр потерял меня из виду.

– Ты, давай, не долго, – прыгнув меж растопыренных лап чудовища, бывший инвалид быстро и, к сожалению, бесполезно, стреляя из ПМ по костяной броне, уводил мутанта в дальний конец помещения.

Стоило монстру отвернуться, как я высунулся в проход. На фоне прыгающего луча фонарика Степаныча, чернела его огромная, громоздкая туша. Где у него находятся важные органы? То же сердце, что качает ту черную жижу, что хлещет сейчас из обрубков отстреленных лап.

Долго размышлять и гадать нельзя, потому что моего напарника скоро зажмут в углу. Так что будем считать что где-то вот тут, в центре. Круг прицела лег ровно посередине огромного тела.

За секунду до выстрела я включил фонарь и активировал Скорость. Максимальная!

БААХ

Десяток восьмимиллиметровых шариков, разогнанных с помощью неведомых мне внеземных технологий, разрывая воздух, пронеслись до монстра, мгновенно изрешетив его прочную броню. Огромный кусок костяного нароста буквально вбился внутрь туши.

Не медля ни доли секунды, не меняя прицела, стреляю еще раз. Туда же, в пролом в защите уродца, в его черные, пульсирующие внутренности.

БААХ

Точно в цель! Мышцы-стабилизаторы отработали идеально, компенсируя чудовищную отдачу, не отводя ствол дробовика в сторону ни на доли миллиметра. Только назад, по строго ограниченной и тщательно выверенной траектории. Синяя полоска на внутреннем взоре просела почти в ноль. Всё, это умение, пока не восстановится хотя бы часть энергии, я использовать не могу.

В итоге, весь заряд картечи попал в рану, проникая внутрь чудовища, раздирая в клочья его жизненно важные внутренние органы.

Уродец сразу просел на все ноги. Его тело, не в силах удерживать огромную массу, бухнулось на пол.

С чавкающим звуком из дырки в панцире вываливалась изрешеченная дробью черная плоть и полилась словно из ведра мерзкая, вязкая жижа. Помещение вмиг наполнилось отвратным смрадом.

Чудище издало долгий, протяжный вой, который слабел с каждой секундой. Оно попыталось встать и, спустя несколько неудачных попыток, смогло подняться на дрожащие, слабеющие и подкашивающиеся лапы. Мне даже на какой-то миг стало жаль его. Но я вспомнил, как мутант плотоядно урчал, атакуя нас. Уж он бы точно не пожалел и с удовольствием сожрал бы наши тушки.

Монстр начал неуверенно перебирать ногами, пытаясь подобраться поближе, но я не дал ему даже шанса. Подбежал почти вплотную, и выстрел за выстрелом разрядил остатки магазина в дыру, пробитую в его броне.

Три выстрела, несколько десятков дробин, запущенных в мерзкие внутренности под разными углами, и монстр беззвучно валится на пол.

Степаныч подошел к бездыханной туше и нажал на курок автомата, выпуская последние пули в тускнеющий глаз чудовища, разнося его в клочья.

– Да! – кричит напарник. – Мы сделали его!

Участок развития легкого уровня развития успешно пройден. Носитель выжил. Ученик выжил.

Получено 23 000 очков опыта. Достигнут семнадцатый уровень. Доступно по шесть единиц навыков во всех ветках умений.

***

Холодные ветра ожидаемо принесли снег. Белый и пушистый. Он красиво и медленно падал на наши окопы и ДОТы, застилая слепящей белизной всё вокруг. Мы сидели в окопах и ловили раскрытыми ртами снежинки, лениво кружащими в воздухе.

Да, ветер, промозглый, убивающий всё живое ветродуй прекратился. Настала зима. Сказочная и чуточку волшебная.

Я любил зиму. Любил, когда под ногами хрустит снежок, как реки покрываются льдом, на котором смелые мальчишки испытывают свои новые коньки. А потом наступает Новый Год. С колючей, пахнущей смолой елкой, с краснощеким Дедом Морозом и скромницей Снегурочкой. С веселыми песнями и забавными подарками. И можно загадывать желания и они пренепременно сбудутся.

Правда, мое желание не сбылось. И у Зикира тоже. Мы всё так же на войне. И совершенно неизвестно, сколько еще пробудем.

Фронт встал. Солдаты отказывались наступать, отказывались воевать.Тот захваченный в плен вражеский солдат внес неслабую смуту в умы уставших сражаться солдат.

У них оказывается тоже есть Великие Отцы! И они говорят им, что мы воюем за Проклятых Матерей. Он показывал отрывки своих газет. И то, что там было написано, повторяло слова пленника.

Это взрывало наши умы. Нельзя воевать против Великих Отцов. Как можно сражаться с теми, кто тебя породил?

Слухи разносились стремительно, молниеносно. И войска встали. Напрасно политруки рвали глотки, напрасно повозки снабжения привозили огромные, двухсотлитровые бочки спирта.

Нельзя воевать против Великих Отцов.

Так что мы сидели в окопах, ловили снежинки ртами и ждали. Чего ждали непонятно, но это лучше, чем воевать.

Зикир с грустью смотрел на меня и вздыхал. Затем отворачивался, рассматривая бескрайние белые поля и снова вздыхал. Он словно ждал чего-то. И именно от меня ждал.

– Что? – наконец не выдержал я. – Что тебе от меня надо?

– Просыпался бы ты что-ли, – с тоской в голосе наконец произнес мой друг.

– В смысле? – не понял я.

– Харош дрыхнуть, – ответил он. – Вставай!

Я открыл глаза.

Каникулы. Они ведь не только у школьников. У учителей тоже. На работу можно прийти к девяти и вставать без будильника и иронизирующей мамы. Ей-то на работу к девяти. И она уже ушла.

Потянувшись, я встал, прошлепав голыми ногами в туалет. Потом включил чайник и снял салфетку с тарелки с бутербродами. Заботливая мама помнит о своем сыне.

Под бормочущий телевизор выпил кофе, задумчиво пережевывая сыр и разглядывая в окно спешащих на работу людей. Жаркие деньки заставили людей раздеться, и девушки пробегали мимо соблазнительно сверкая голыми ножками под короткими, лёгкими юбочками.

Меняющиеся фотографии на экране телека заставили меня отвлечься от фривольных мыслей. Схватив пульт добавил громкость:

– Это уже седьмой случай убийства, – тревожно говорил ведущий. – Нет никаких сомнений, что в городе действует маньяк, охотящийся и убивающий исключительно молодых мужчин определенного типажа и телосложения. Полиция не исключает, что тут имеется сексуальный характер преступлений.

Задумчиво дожевал бутерброд. Разведчики Роя продолжают искать и безжалостно убивать мужчин, похожих на меня. Они надеются, что рано или поздно смогу в итоге уничтожить Учителя.

И я понимаю, что кроме меня некому их остановить. Но смогу ли? Даже неведомое оружие бармена Бориса не смогло убить то чудище, в которое трансформировался разведчик, когда напал на меня. А у меня всего лишь дробовик. Да, я приобрел новые умения, и теперь моя живучесть и боеспособность гораздо выше любого человека на Земле. Но достаточно ли этого для того, чтобы справиться с представителем Роя? Ох не уверен... Вся надежда на Степаныча.

До окончания практики оставалось всего два дня и даже новость об убийствах не сильно испортила мое настроение. Еще чуть и смогу свободно вздохнуть, не вздрагивая от опасения, что грозная Ледокол вновь начнет зачитывать мне свои нотации. И неизвестно, что я боялся больше – ее или Поток. Рой там, в несусветной дали, а Зинаида Ефремовна вот она, рядом. Смотрит на меня дулами своих глаз и требует правильно заполнить дневник практики, иначе она его не подпишет. Я, прижимаясь спиной к стене, тихонько обхожу ее, неуверенным голосом обещая всё закончить в течение пары дней.

Покончив с делами в школе, иду на выход. И понимаю, как наша беспечность дорого нам обходится.

Вместо дюжего охранника в бронежилете, сидевшего в последнее время на вахте, его место вновь заняла бабушка – божий одуванчик. Она подслеповато, надвинув на глаза очки с мощными стеклами, разглядывала мой пропуск и, наконец, неуверенно нажала кнопку открывания дверей. Когда успели сменить? Ведь еще утром тут сидел мужик.

Как быстро забываются кровавые уроки прошлого. Несколько недель и паника прошла. И вновь всё вернулось на старые рельсы. Уверен, что вот эта старушка числится как росгвардеец с огромной зарплатой. Интересно, ей перепадает хоть десятая часть от того, что выделяет государство на охранников в школе?

Да, вчера нам так здорово отсыпали опыта и очков умений, что оставшуюся половину дня занимались их распределением и обсуждением дальнейшей тактики. И, конечно, обговорили, но так и не пришли к общему мнению, откуда в подвале взялись люди. Успокаивало только то, что они были явными преступниками, и, скорее всего, даже рецидивистами.

При изучении веток умений, открывшихся Степанычу, сразу стало понятно, что она акцентирована на боевые навыки. Причем, его деревья развития было гораздо меньше моих. Не более шести навыков в каждом.

И эта мысль, в принципе, понятна. Боевик должен в совершенстве владеть нужными умениями, не распыляясь на всякую ненужную дрянь. А тому, кто будет им руководить, не нужно запоминать сотни умений своих бойцов. Нет, всё стандартизировано и нормировано.

Повышение выживаемости, броня и огневая мощь. Он умел регенерировать, он получал прочную, но эластичную кожу, которая при необходимости становилась настоящей броней, плюс перки на скафандры и бронежилеты, и значительно повышал возможности своего автомата.

Минимальный нагрев и износ деталей механизма, увеличенный объем магазина, причем патроны автоматически подгружались из «внутреннего хранилища» Степаныча, а также пассивный навык разгона пуль. Теперь каждый кинетический заряд, выпущенный из его оружия, ускорялся на двадцать процентов. Причем энергия бралась не из резервов человека, а поступала из Лабиринта – транспортно-энергетической системы, созданной развитыми цивилизациями нашей галактики.

Более того, в моей справке нашлись специальные карты, по которым мог прокачиваться боец для получения той или иной профессии. И это тоже было существенное отличие от моего импланта. На пятидесятом уровне бойцы получали профу, которая больше всего подходила под их изученные навыки, а на сотом получали вторую, где упор на приобретенные навыки становился еще сильнее. Открывались дополнительные навыки, характерные полученной профессии.

Снайпер, разведчик, штурмовик, артиллерист, пилот. Существовали сотни веток у сотен проф, которые при должной раскачке делали из бойцов элиту или суперов. Настоящих сверхбойцов, способных в одиночку выходить против целых армий.

Но до этого надо еще дорасти.

Мои умения в этом плане гораздо скромнее. Да, мне никогда не быть супером, я никогда не смогу в одно лицо выкашивать сотни противников. Но и на моих ветках развития есть такие плюшки, что остается только облизываться. И самая ближайшая «конфетка» будет уже совсем скоро – на двадцатом уровне.

На пятнадцатом левеле конструктор достиг четвертого этапа развития. Теперь он мог делать химические соединения. Главное – загружай в него необходимые элементы. Причем, он мог спокойно делать поатомную пересборку, спокойно превращая одно химическое вещество в другое. Единственное, что смущало так это время этой пересборки: на создание десяти грамм одного вещества из другого могло уйти больше суток. Но это и понятно – нужно отнять нужное количество электронов от одного вещества или добавить их к другому. И так поступить с каждым атомом. А сколько их в одном, например, грамме? Миллионы? Миллиарды?

Поэтому проще было добавлять уже созданные химические вещества, тогда время сокращалось в разы.

Также теперь снизилось время на создание одного боевого импланта – всего двадцать четыре часа. И сейчас, сутки спустя, я держал в руках тонкий белый пластырь с зародышем и размышлял, кому его предложить. Кому раскрыть свой секрет, кто станет моим вторым последователем.

А затем, хлопнув себя по лбу, выскочил из-за стола и начал одеваться. Я понял, кому могу довериться, кто поймет и примет боевой имплант.

Валерия!