Удивительные донумы

Глава 7 Сирийский «ковчег»

Легенда о Ное, спасавшемся от «всемирного потопа» на деревянном корабле-ковчеге, в той или иной форме присутствует в сказаниях многих народов Земли. Немало исследователей, веривших, что легенда имеет под собой реальную основу, пускались на поиски остатков или хотя бы следов древнейшего судна. Исходя из библейских преданий, ковчег следовало искать близ какой-либо горной Еершины, которую не смогло затопить разбушевавшееся море. И действительно, многие высокие хребты в районах, упомянутых Библией, были облазаны прошедшими курс альпинистской подготовки богословами, археологами и просто авантюристами.

Поиски пока так и не увенчались успехами, но энтузиасты не теряют надежды. Наиболее вероятным местом последней стоянки Ноя «ковчегологи» из разных стран видят гору Арарат. Существует немало и других точек зрения. Но в Сирии на эту тему двух мнений не существует. «Хотите взглянуть на гору, где причаливал ковчег? — спросят вас. — Нет ничего проще! Басыта!» — и отвезут за 60 километров к западу от Дамаска в горное местечко Зебдани, где укажут на довольно крутую гору, увенчанную причудливыми каменными зубцами. Собственно, на первый взгляд это даже не гора, а холм, но над уровнем моря он возвышается почти на 2500 метров, так что теоретически его шансы победить в международном конкурсе на звание «горы-где-был-ковчег» не меньше, чем у других гор-претенденток. Сирийцы же на сей счет вообще не сомневаются, они убеждены, чти все ветхозаветные истории происходили на их земле, и о ковчеге, на котором плавал прародитель их Сим, сын Ноя, как и о других библейских легендах, готовы говорить часами, независимо от своего вероисповедания.

В этом отношении Сирия сама напоминает ковчег, на котором выплыли из океана культов и языческих религий три главных монотеистических учения, оказавших огромнее влияние на ход развития цивилизаций. Здесь, в границах древней Сирии, возникли сперва иудаизм, затем христианство; здесь же спустя несколько столетий окреп и набрал силу возникший на Аравийском полуострове ислам.

Религии эти, история которых насчитывает многие пека, прошли через периоды побед и поражений, кровавого противоборства и более или менее спокойного сосуществования, знали времена монолитного единства и раскола. В сегодняшней Сирии рядом с мусульманскими сектами суннитов и шиитов мирно уживаются христиане греко-православной церкви; армяно-григориане; католики-униаты, составляющие греко-католическую, армяно-католическую и сиро-католическую церкви; последователи ближневосточных христианских церквей — яковиты, марониты, несториане, халдеи, протестанты; отправляют свои религиозные культы иудеи и дьяволопоклонники-йезиды. Покой на столь густо населенном «религиозном ковчеге» обеспечивает Постоянная конституция Сирийской Арабской Республики от 12 марта 1973 года, которая гарантирует свободу вероисповедания, хотя она же указывает, что Сирия — исламское государство, и в ней записано: «Мусульманское право — главный источник законодательства».

Религия глубоко пронизывает образ жизни сирийцев, формирует их уклад, является важной частью их мировоззрения. С большой терпимостью относясь к другим религиям, многие сирийцы просто отказываются понимать, когда на вопрос о вероисповедании отвечаешь им, что ты атеист, то есть вообще не веришь ни в какого бога, — в их сознании подобное никак не укладывается. Поэтому нам, атеистам, чтобы составить, в свою очередь, достаточно правильное представление о жителях Сирии, необходимо хотя бы в общих чертах познакомиться с их религиозными воззрениями, которые во многом определяют образ жизни и мышления, шкалу ценностей мусульманского населения страны — арабов (составляющих около 90 процентов жителей Сирии), курдов, армян, черкесов, туркмен, турок айсоров…

Из живущих в Сирии, согласно переписи 1981 года, 9 053 000 человек более 7 миллионов, то есть 80 процентов населения, исповедуют ислам (государственная религия САР) и называют себя мусульманами.

Мусульманское летосчисление начинается с 622 года н. э., с так называемой хиджры — переселения Мухаммеда в Ясриб (Медину) из Мекки, где будущий пророк вел спокойную жизнь до той поры, пока приблизительно в 40-летнем возрасте ему не явилось первое «откровение», исходившее якобы от Аллаха. Осененный знанием «свыше», Мухаммед выступил с одной проповедью и с другой, призывая жителей Мекки отказаться от племенных богов и поверить в бога единого. К Мухаммеду начали примыкать сторонники, и отцы города, почувствовав в них зревшую угрозу существовавшему порядку, поспешили изгнать новообращенных мусульман, за что очень скоро были наказаны. Закрепившись в Медине и окружив себя единомышленниками, Мухаммед начал войну против Мекки и за несколько лет полностью прибрал к рукам не только ее, но и большую часть племен Аравийского полуострова.

Мухаммед умер в 632 году, но дело его продолжили ближайшие последователи — халифы, четверо из которых у большей части мусульман пользуются особым уважением и считаются праведными. Их имена — Абу Бакр, Омар, Осман и Али. При них ислам распространился на территории Ближнего Востока, включая Сирию, где в Дамаске халифы династии Омейядов учредили столицу своей империи-халифата, установился в Северной Африке, Средней Азии, а в дальнейшем раздвинул свои границы до юга Франции и Китая.

При первых же халифах, менее чем через четверть века после смерти Мухаммеда, были записаны «откровения» Аллаха пророку и сведены в единую книгу — Коран. Его называют также «мусхаф» или «китаб» (книга). Делится он на 114 глав, именуемых сурами. Каждая сура, в свою очередь, состоит из аятов — фразы или фрагмента фразы. В самой длинной суре, второй, 286 аятов, в самой короткой, 112-й, всего три. Для мусульман Коран — главный источник вероучения и свод правил этического, юридического и хозяйственного характера, однако тексты его настолько сложны по форме и содержанию, что понять их без специальных пояснений и толкований довольно трудно даже образованному мусульманину, а полуграмотным и неграмотным слоям населения, которые на Востоке до недавнего времени составляли большинство, и вовсе невозможно. Спрос рождает предложения: в VIII–X веках в исламском мире возник «тафсир» (толкование Корана).

Одновременно появились и хадисы — сначала устные, а затем письменные собрания преданий о высказываниях Мухаммеда и его сподвижников по самым различным религиозным и жизненным вопросам. Существует шесть основных сборников хадисов и большое число второстепенных, многие из которых созданы лишь для оправдания тех или иных политических шагоп и поддержания различных политических группировок. Однако большинство хадисов действительно отражает раннемусульманские взгляды и устои.

В хадисах зафиксированы так называемые сунны — поступки и высказывания самого пророка. По-арабски слово «сунна» означает «путь», «пример», «образец» и является одним из источников толкования Корана, а также правил религиозной и общественной жизни. Отсюда и название одного из главных направлений ислама — суннизма. Для суннитов, которые называют себя «ахль ас-сунна» (люди сунны), хадисы не просто источник — они фундамент веры, основа основ. В Сирии четыре пятых всех мусульман — сунниты, и во главе их стоит Великий муфтий, чья резиденция расположена в Хомсе.

Сунниты считают законными, «праведными», только первых четырех халифов, но при этом отрицают их божественную сущность, как и вообще возможность того, что кто-либо из смертных после пророка Мухаммеда может выступить посредником между Аллахом и людьми.

В этом главное, принципиальное различие между ними и шиитами, представляющими второе по количеству сторонников направление ислама.

Шиизм происходит от глагола «шаа» (присоединяться к кому-либо) и объединяет тех, кто считает Али ибн Аби Талиба, четвертого и последнего из «праведных» халифов, прямым наследником власти Мухаммеда и его духовной связи с Аллахом. Более того, шииты не только почти обожествляют имама Али, порой ставя его даже выше самого пророка, но и наделяют его потомков священной благодатью и особым правом на имамат, то есть на руководство мусульманской общиной. Шииты отрицают достоверность большей части канонических хадисов, а взамен выдвигают собственные, где рассказы уже называются не суннами, а ахбарами.

С культом Али и его потомков связана главная дата шиитского календаря — ашуры. день поминовения младшего сына Али, аль-Хусейна ибн Али, погибшего в борьбе за власть в бою у местечка Кербела близ Куфы 10 октября 680 года н. э. Ежегодно в первую декаду мусульманского месяца мухаррама шиитские общины устраивают мистерии, в которых инсценируют историю гибели аль-Хусейна ибн Али, проводят публичные чтения сказаний о нем, вывешивают траурные флаги. А на десятый день (день смерти ибн Али) шииты выходят на траурное шествие, особенно грандиозное в Кербеле, где, по преданию, захоронено тело имама.

И все же, несмотря на различия, сунниты и большая части шиитов сходятся в основных догматах ислама, опираются на пять его столпов.

Первый заключается в словах «ля иляхи илля-лляхи ва Мухаммаду расулю-лляхи»[49] и означает признание того, что «нет никакого божества, кроме Аллаха, и Мухаммед — посланник Аллаха». Формула эта называется «шахадэ», и ее троекратное произнесение является для взрослого немусульманина главным ключом к вступлению в исламскую веру.

Второй догмат ислама: мусульманин обязан молиться. «Салят» (молитву) положено совершать пять раз в день: утром, в полдень, днем, на заходе солнца и поздно вечером. А чтобы мусульмане не забыли своевременно помолиться, напоминает призывом с минарета муэдзин, который, в свою очередь, ориентируется по официальным исламским бюллетеням. Выходящая в Сирии саудовская газета «Arab news», регулярно печатающая время салята, 19 октября 1984 года, например, обстоятельно указывала, что «фаджр» (утреннюю молитву) следует вознести в 5.19, «зухр» (полуденную) — в 12.32, «аср» (дневную) — в 15.55, «магриб» (на заходе солнца) — в 18.28, а «иша» (вечернюю) — в 19.58. Причем пять молитв в день составляют только необходимый минимум; особо благочестивые люди могут это число при желании увеличить.

Основной элемент канонической мусульманской молитвы, выражающей покорность воле Аллаха, — «рак’ат», комплекс религиозных формул и положений тела. Выполняя рак’ат, мусульманин сперва слегка склоняется, затем, независимо от комплекции, становится на колени и падает ниц, вознося хвалу Аллаху. При этом желательно коснуться лбом пола, и иногда не просто коснуться, а удариться. Многих особенно набожных мусульман можно узнать по характерной шишкообразной выпуклости на лбу, образовавшейся из-за усиленных «касаний», которой они немало гордятся. Прерывать молитву обращением к молящемуся или вопросом считается верхом невоспитанности и бестактности.

Салят — дело святое, и совершать его можно везде, где бы ни застало мусульманина урочное время; и не беда, если не окажется воды для ритуального омовения (в пустыне, например, можно проделать символическое омовение песком); и ничего, если неизвестно, где Мекка, — надо постараться определить стороны света по солнцу или звездам или хотя бы предположить, в каком приблизительно направлении может лежать благословенная Кааба. Только главную молитву — пятничную полуденную — желательно совершать в мечети, где имам с высокого резного мимбара (возвышение с ведущими к нему ступенями, нечто вроде кафедры, с которой в мечети произносят проповеди) прочитает поучительную проповедь. При этом мимбар стоит подле михраба, так что мусульмане, слушая имама или вознося вместе с ним молитву, лицом обращены в сторону Мекки. Однако, хотя почти каждое слово молитвы проникнуто боголепием и смирением, мечеть отнюдь не напоминает храм, где следует отрешиться от всего мирского. В мечети всегда, за исключением времени главных молитв, царит на редкость демократичная атмосфера. Удобно расположившись на мягких коврах, люди вполголоса обсуждают свои житейские дела, спорят и посмеиваются над шутками, разворачивают свои узелки и с аппетитом закусывают, меняют пеленки младенцам и сами как младенцы спят в храме божьем безмятежным сном. Это вовсе не мешает другим мусульманам, настроенным более духовно, в ожидании времени салята листать Коран, взятый тут же, с полки у стены, и, перебирая четки, беззвучно шевеля губами, произносить про себя благословенные суры. Не возражают сирийские правоверные и против присутствия в мечети немусульман, хотя теоретически это запрещено. В былые времена не только попытка войти в мечеть, но даже взгляд в ее сторону могли стоить европейцу жизни. Английский священник Генри Мондрелл, побывавший в Дамаске в конце XVII века, писал, что «церковь Иоанна Крестителя, теперь превращенная в мечеть, считается настолько святым местом, что христианину в нее нельзя не только войти, но и даже заглянуть…»[50]. Сегодня в мечети Омейядов есть специальный вход для иностранцев. Приобретя входной билет, сняв обувь, а женщины и получив черную накидку, любой желающий, независимо от вероисповедания, может приобщиться к мусульманской святыне. Столь же прост доступ и в другие главные мечети Сирии: «зеркальную» Зейнаб под Дамаском, Халида ибн-Валида в Хомсе, Омейядов в Халебе…

Единственный день, когда экскурсии в мечети нежелательны, — пятница, день проповеди и главной молитвы.

Третий догмат ислама — это обязанность мусульманина соблюдать «саум» (пост). Время поста определяется по мусульманскому лунному календарю и приходится на месяц рамадан, заканчиваясь праздником разговенья. Мусульманский пост заключается в воздержании от еды, питья и развлечений в течение всего дня — от восхода и до захода солнца. Все это время положено проводить в благочестивых размышлениях, молитвах, чтении Корана или хадисов. Исключение делается лишь для тех, кто не может соблюсти саум по объективным причинам, например для больных или путешественников и, конечно, для грудных детей. Сирийцы относятся к соблюдению поста не столь категорично, как мусульмане Ирана или Саудовской Аравии, где за нарушение саума в публичном месте грозит суровое наказание. В арабской прессе нередки сообщения о том, что замеченные в принятии пищи иностранцы подвергались штрафам, приговаривались к нескольким неделям тюрьмы и даже наказанию плетьми.

В Сирии ничего подобного уже давно не происходит. В дни поста продолжают работать закусочные, на улицах, хотя и в меньшем количестве, чем в обычные дни, продаются прохладительные напитки, и вид человека, в открытую утоляющего жажду, не вызывает у прохожих негодования. В учреждениях, куда вас заведут дела, с вами, вполне возможно, разделят традиционную чашечку кофе или чая, найдя себе оправдание в том, что этого требует дело. Однако тот, кто соблюдает саум по всей строгости, весьма гордится своей стойкостью и охотно рассказывает о том, сколь хорошо он чувствует себя и сколь полезен пост для очищения души и тела.

Телевидение в эти дни месяца рамадана также исполнено благочестия и основную часть программы отводит передачам, так или иначе связанным с мусульманской религией. Регулярно беседует с верующими телезрителями благообразный имам, с экрана отвечая на их вопросы. Вопросы порой оказываются весьма непростыми, например: «Можно ли в пост чистить зубы и не является ли попадание в организм душистой зубной пасты нарушением саума?» Однако, как рассказывают сирийцы, не было еще случая, чтобы имам-комментатор не дал исчерпывающего ответа на любой вопрос.

Кроме ограничений, связанных с постом, в исламе имеется немало и других запретов, регулирующих различные стороны жизни мусульманина, причем все они основываются на Коране или заветах пророка Мухаммеда. Например, известно, что мусульманам запрещено есть свинину, пить алкогольные напитки, играть в азартные игры. Однако на каждый запрет всегда найдется свое «но». При желании в Сирии можно достать и свиные консервы, приобрести в любое время (включая пост) спиртное, а игра в шиш-беш в арабских кофейнях, если приглядеться, идет зачастую на вполне ощутимый «интерес». И все же, следует отметить, в период саума религиозные каноны выдерживаются строже: третья заповедь ислама обязывает.

Четвертый столп ислама — хаджж, или паломничество с Мекку к святыне ислама — Каабе. Кааба представляет собой небольшое здание кубической формы, расположенное в центре двора мекканской мечети Масджид аль-Харам. В древности Кааба была местом языческих культовых обрядов и вокруг нее стояли идолы многих аравийских богов, среди которых имелся и большой черный камень, якобы посланный богами с неба (позднее метеоритное происхождение камня было подтверждено). Победив противников из Мекки, Мухаммед приказал уничтожить всех идолов, сохранив, как «дар Аллаха», лишь черный камень, а Каабу объявил святым местом, к которому должны при совершении молитвы обращаться лицом все мусульмане.

Хаджж предпочтительнее всего совершать в месяце зу-ль-хиджжа, который по христианскому календарю приходится как на жаркое летнее время, так и на прохладные зимние месяцы. На подступах к Мекке паломники переодеваются в белые одежды (ихрам), а оказавшись на священной земле, выполняют обет воздержания, который обязывает не только соблюдать умеренность в еде и питье, но и отказываться от бритья, подстригания ногтей и волос. Собственно хаджж начинается с семикратного обхода Каабы, во время которого желательно поцеловать священный черный камень в юго-западном углу или хотя бы протянуть к нему руку.

Следующий этап ритуала — питье воды из находящегося поблизости источника Замзама. По мусульманской легенде, Замзам чудесным образом забил у ног младенца Исмаила, когда он и его мать Хаджар изнывали от жажды в пустыне. Вода источника считается целебной, и многие мусульмане увозят ее с собой в специальных сосудах — замзамиях.

Утолив жажду святой водой, паломники, опять семикратно, проходят между двумя близлежащими холмами — Сафа и Марва, что символизирует поиски воды упомянутыми матерью и младенцем, затем молятся у подножия горы Арафат, у другой горы прослушивают специальную проповедь и отправляются в долину Мина в 10 километрах от Мекки. В этой долине есть определенные места, где, по легенде, пророк Ибрахим отгонял встававшего на его пути дьявола Иблиса, — в этих местах паломники кидают трижды по семь камней. Завершается хаджж торжественным закланием овец, после чего паломники из рядовых мусульман превращаются в людей, познавших нечто особое, и получают почетное звание «хаджи». На протяжении всей истории мусульманства находились люди, которые после хаджжа ослепляли себя, дабьыничто уже не смогло осквернить запечатленный в памяти вид священного камня — высшего и последнего совершенства, коего может коснуться человеческое зрение. Таких слепцов и сегодня можно встретить в некоторых арабских странах, где к ним относятся как к святым и считают за честь подать им милостыню или накормить их. Впрочем, в Сирии мне не довелось встретить ни одного добровольного слепца-хаджи, и никто из моих знакомых сирийцев не сумел припомнить случаев такого изуверского фанатизма.

Дамаск — традиционный центр формирования караванов на Мекку, откуда паломники, сегодня предпочитающие скоростные автобусы, еще сто лет назад отправлялись в хаджж пешком, на лошадях, на верблюдах. А вот как выглядел хаджж триста лет тому назад, увиденный и описанный Генри Мондреллом: «…в тот год эмиром, или начальником каравана, был назначен Устан-паша из Триполи. Чтобы обеспечить свою безопасность, мы сняли лавку на одном из базаров, через который должны были пройти паломники. Первыми в кавалькаде шли сорок шесть деллиев — блаженных, каждый из которых нес шелковый флаг красного, зеленого или желтого и зеленого цвета; следом за ними шли три отряда сегменов — членов турецкого военного ордена; за ними — несколько отрядов суфи, другого военного ордена[51]. За ними выступали восемь рот пеших магрибинцев (так турки называют барбаросцев). Они являли собой весьма примечательное зрелище и следовали в один из турецких гарнизонов где-то в Аравии, состав которого обновляется каждый год. Магрибинцы несли с собой шесть небольших пушек. За ними пешим строем шли солдаты Дамасского замка, причудливо одетые в металлические доспехи… Следом, уже на лошадях, ехали две роты янычар во главе с их агой. Далее шел придворный ага, неся два конских хвоста, принадлежащих паше; следом вели на поводу шесть превосходных, нарядно убранных лошадей. Седло каждой из них, перетянутой подпругой, украшали золото и серебро. За ними место в процессии отводилось махмалю — большому паланкину под черным шелком, установленному на спине на редкость крупного верблюда. Шелковые кисти паланкина свисают… до самой земли, а на самом верху его… сияет золотой шар. Верблюду явно не нравятся многочисленные украшения — длинные нити бус, морские раковины, лисьи хвосты и другие диковины, навешанные ему на голову, шею, ноги. В паланкин с большими почестями кладется Коран, который путешествует там до Мекки и обратно… Верблюд, несущий такой снятой груз, впоследствии будет освобожден от бремени каких-либо работ. Вслед за махмалем прошествовал еще один отряд, и вместе с ним — сам паша. Замыкали караван двадцать груженых верблюдов, а всего он проходил три четверти часа»[52].

В XIX веке, судя по описаниям очевидцев, хаджж из Дамаска начинался еще пышнее. Процессию открывал оркестр, за которым шли всадники и груженые верблюды и лошади. Следом двигалась пехота в парадной форме; за ней — музыканты с литаврами, славящие великого пашу; за ними — дамасские вельможи. Вслед за знатью, на лучшем коне в драгоценной сбруе ручной работы горделиво выступал сам паша, благоразумно занимавший наиболее безопасное место в середине каравана. За пашой двигались купцы — кто на конях, кто на верблюдах, а кто на ослах или просто пешком, в зависимости от святости намерений. Замыкали процессию янычары, призванные отдать жизнь за пашу в случае нападения разбойников, дервиши и простой народ. Последние непременно шли пешком — другие способы передвижения им были не по карману. Весь город высыпал на улицы, чтобы поглазеть на шествие, которое длилось по три-четыре часа и состояло из нескольких тысяч человек. Когда караван возвращался из Мекки, паломники, за совершение хаджжа получившие почетный титул хаджи, устраивали пир, делали пожертвования, раздавали милостыню — каждый, разумеется, в пределах своих возможностей. Самым щедрым, конечно, бывал сам паша: на его столах по нескольку дней не переводилось бесплатное угощение, расходы на которое, впрочем, с лихвой покрывал собранный перед хаджжем специальный налог.

И по сей день возвращение из хаджжа в Сирии отмечается как праздник: играет музыка, выставляется угощение, а над домами новоиспеченных хаджи днем и ночью горят гирлянды разноцветных лампочек. Это и понятно: даже в наш век скоростного сообщения путешествие за несколько тысяч километров в Саудовскую Аравию — предприятие весьма дорогостоящее и не каждому по средствам. Некоторые мусульмане готовятся к хаджжу по нескольку лет, порой даже всю жизнь, отказывая себе во всем, лишь бы накопить необходимую сумму. Даже по самой скромной категории обслуживания расходы паломника к 1980 году составляли более 1000 долларов — немыслимая сумма для простого феллаха! А ведь цены ежегодно растут, и вожделенная мечта отправиться в Мекку для многих отодвигается на неопределенный срок.

Большое число мусульман совершает так называемое малое паломничество — «умру», которое допускается в любое время года и состоит только из поклонения Каабе.

Пятый краеугольный камень ислама — это «закят», предписываемый шариатом налог на имущество и доходы. Первоначально основанный на добровольном принципе, закят скоро превратился фактически в государственный налог. Но по теории средства, поступающие от закята (обычно 2,5 процента доходов), идут на нужды общины и распределяются среди мусульман. Закят по каждому виду имущества собирается один раз в год по мусульманскому календарю, и выплачивает его глава семьи. Он же в день окончания саума выплачивает за каждого взрослого члена семьи «закят аль-фитр» — налог-милостыню, которая раздается бедным в праздник разговенья.

Вообще следует отметить, что пожертвования в различных формах в мусульманском мире считаются весьма богоугодным делом, причем жертвуются не только мелкие подаяния нищим и бедным, но и весьма значительные суммы, а также любое имущество: земля, здания, движимость. Такое имущество (или финансовые средства), переданное общине, государству либо частному лицу, называется «вакуфом» и имеет благотворительные цели. Арабский путешественник и историк Ибн Баттута сообщает о широком разнообразии вакуфа в Дамаске XIV века: в городе существовал вакуф в виде субсидирования паломников в Мекку, за счет этого вакуфа обеспечивались продовольствием те, кто отправлялся в Мекку пешком; был вакуф-приданое, который жертвоьали девушкам из неимущих семей; вакуф-выкуп (мусульман из плена); вакуф путешественников; вакуф для обеспечения ремонта городских улиц… Ибн Баттута рассказывает, как однажды на его глазах один слуга, переходя улицу, уронил дорогое фарфоровое блюдо. Вокруг рыдающего над осколками слуги собралась толпа, из которой кто-то посоветовал несчастному обратиться за посудным вакуфом. Несколько человек проводили слугу в нужное место, засвидетельствовали происшествие, в доказательство приложив черепки, и стоимость фарфорового блюда была возмещена.

Английский путешественник XVIII века с удовольствием вспоминает «вакуфный» караван-сарай Синан-паши в поселке Кугейфа, где бесплатно, за счет основателя, путникам подавали мясо, а их лошадям — корм[53].

Пожертвование имущества может быть вызвано как благотворительными побуждениями, так и мотивами меркантильными. Сирийский писатель Касем Дагестани свидетельствует, что в прошлом веке богачи Дамаска объявляли свое имущество вакуфом, когда ему грозила конфискация в пользу турецкого султана. Конечно, и таким образом расставаться с добром не хотелось, однако из двух зол Еыбирали меньшее: вакуфное имущество не облагалось налогом, жертвовавшему и его потомкам определялась пенсия, да и, возможно, отпускались грехи.

В Сирии существует специальное министерство Но делам вакуфа, которое занимается распределением вакуфных средств. В основном эти средства, как и поступления от занята, идут на реставрацию старых и строительство новых мечетей, а также на содержание мусульманского духовенства.

Как уже отмечалось, на пяти столпах ислама стоят и суннизм, и шиизм, в Сирии представленный главным образом алавитами, друзами и исмаилитами.

Среди полутора миллионов сирийских шиитов алавиты составляют большинство: около миллиона человек. Основная их масса живет в провинциях Латакия и Тартус, а пезиденция главы секты находится в городе Кардахе. Основателем секты считается Мухаммед ибн Нусайр, живший в IX веке (другое название алавитов — нусайриты). В учении алавитов помимо основных шиитских догм есть элементы и христианства, и домусульманских астральных культов. Они считают, что бог представляет собой неразрывное единство трех ипостасей (Смысл, Имя, Врата), которые периодически воплощаются в пророках. Алавиты верят в переселение душ, отвергают обрядовые и моральные запреты ислама, обожествляют Иисуса, почитают христианских апостолов, некоторых святых и мучеников, справляют рождество и пасху. Кроме того, в их учении сохранились элементы зороастризма — культ Солнца, Луны, звезд. Алавиты делятся на две категории: «амма» (непосвященные) и «хасса» (посвященные). Хасса — высшая каста общины, которая владеет священными книгами и толкует их непосвященным аллегорически, не раскрывая «тайного» смысла. Посвящение можно пройти только после специального курса обучения, куда женщины категорически не допускаются. Свой культ нусайритские имамы отправляют по ночам в купольных часовнях, расположенных на возвышенных местах.

Немало схожих с алавитами черт имеет и шиитская секта друзов, которых в Сирии насчитывается около 200 тысяч. Подобно алавитам, друзы делятся на «неведающих» и «разумных», и только последним дозволено участвовать г. богослужениях, которые проводятся в ночь с четверга на пятницу в культовых зданиях, называемых «хальва». В число «разумных» могут входить как мужчины, так и женщины; среди «разумных» выделяются также «совершенные», являющиеся для друзов высшим религиозным авторитетом.

Доктрина друзов возникла в XI веке, когда группа исмаилитов провозгласила загадочно исчезнувшего халифа Хакима воплощением бога в человеческом образе. Особо ревностным приверженцем и проповедником нового учения был мусульманин Дарази, отсюда и название общины — друзы.

Друзы верят в переселение душ, причем, по их убеждению, смерть любого друза обязательно совпадает с рождением в одной из друзских семей младенца, в которого и переселяется душа умершего. Они не считают для себя обязательными мусульманские обряды, а из исламских праздников и торжеств отмечают только праздник жертвоприношения ид аль-адха и общешиитский траурный день ашура.

В Сирии 90 процентов друзского населения живет в провинции Эс-Сувейда; в одноименной столице провинции расположена и резиденция главы секты.

Исмаилитов, составляющих одну из самых влиятельных шиитских сект в исламском мире, в Сирии относительно немного — около 80 тысяч, которые сосредоточены в основном в провинции Хама, своем традиционном сирийском центре.

Сект образовалась в VIII веке в результате раскола среди шиитов и признала своим имамом Исмаила ибн-Джафара, а после смерти Исмаила — его сына Мухаммеда. В дальнейшем и среди исмаилитов было немало разногласий, основную причину которых нужно искать не в теологии, а в политике: кого считать последним имамом и воплощением бога на земле, то есть в вопросе власти. Принципиальных же теологических противоречий между сектами исмаилитов нет.

В исмаилизме также имеются две ветви: «внешняя», общедоступная, и «внутренняя», доступная лишь трем высшим ступеням секты. «Внутреннее» учение основано на аллегорическом толковании Корана и шариата. Согласно «внутренней» доктрине, единым началом множественных явлений мира является бог-абсолют, который выделяет из себя первую эманацию божества, Мировой Разум. Тот выделяет вторую эманацию — Мировую Душу. Мировая Душа производит первичную материю, которая уже создает землю, созвездия, планеты, живые существа. Исмаилиты признают переселение душ и считают, что душа каждого человека имеет возможность получить от одного из пророков божественное откровение. Причем в самом совершенном виде, по мнению исмаилитов, это откровение выражено в Коране — основе основ всего ислама.

Такая гибкость и эластичность канонов ислама, позволяющая при желании втиснуть в них весьма отдалившиеся друг от друга учения, объясняет быстрый и бурный марш мусульманской религии по Арабскому Востоку и многим странам Азии и Африки.

Религиозная многоплановость ислама определяется прежде всего тем, что он зиждется на догмах иудаизма и христианства так же, как многие мечети зиждутся на фундаментах арамейских храмов и византийских базилик.

Ислам учит, что бог, в которого верят иудеи и христиане, тот же бог, из ничего сотворивший мир и человека, что и у «правоверных» мусульман, и пророки, имена которых называются в Ветхом и Новом заветах, действительно принадлежали посланникам Аллаха, которые несли слово божье людям. Но люди не слушались ни Юсуфа (Иосифа), ни Мусу (Моисея), ни Закарию (Захария), ни Ису (Иисуса). Даже Ибрахима (Авраама) не послушались люди, хотя он первый начал проповедовать веру в Аллаха и положил начало арабам и евреям. Люди отвергли, исказили или забыли то, чему учили их пророки, и тогда Аллах предпринял последнюю попытку — направил людям Мухаммеда, своего последнего пророка, «печать Аллаха», через него дав им слово божье в виде Корана. Это — последнее предупреждение людям, последний дарованный им милосердным Аллахом шанс встать на праведный путь, больше таких предупреждений не будет до конца света и судного дня. А в день суда всем людям будет воздано по их делам, и кого ждут полные неземных наслаждений райские кущи, а кого — ад и геенна огненная.

Легенда о первом человеке, его жене, дьяволе и змее-искусителе в исламской трактовке почти не отличается ст христианской версии. По Корану, первого человека звали Адам. Создав его, Аллах потребовал, чтобы все ангелы поклонились его творению. Среди послушных ангелов нашелся один бунтовщик по имени Иблис, который категорически отказался кланяться человеку, за что был изгнан из рая на землю, где и стал дьяволом. Он же. Иблис, через змея-искусителя убедил жену Адама Хаву вкусить от запретного плода райского дерева. Разгневанный Аллах сбросил на землю вслед за Иблисом и Адама с Хавой, причем приземлились они в разных местах, а встретились в Аравии, неподалеку от Мекки, и на месте встречи Адам построил Каабу.

Подобное сходство основополагающих религиозных преданий в немалой степени способствовало тому, что ислам поделил человечество на три категории: «правоверных», то есть самих мусульман, ибо только мусульмане правильно поклоняются Аллаху; «неверных», к которым отнесены были все идолопоклонники и многобожники, и «ахль аль-китаб» (людей Писания), промежуточную категорию, на которую снисходила божья благодать в виде Священного писания, но была людьми искажена. К ахль-китаб относились христиане, иудеи, месопотамская секта сабиев и зороастрийиы. Им позволялось исповедовать свою веру, жить в мусульманском государстве, им гарантировались жизнь, свобода и неприкосновенность имущества. За это ахль аль-китаб должны были платить поземельный и подушный налоги. Другое название таких людей — «ахль аз-зимма» (люди, находящиеся под покровительством).

Однако покровительство, обещанное христианам Сирии на заре ислама, вместе с этой зарей и развеялось. Уже в конце VIII века аббасидский халиф Харун аль-Рашид, как уже упоминалось, уничтожил в Дамаске все церкви, построенные после мусульманского завоевания, а членам разрешенных христианских сект приказал носить отличительные одежды. Еще дальше пошел халиф Аль-Мутаваккиль. В 850–854 годах он предпринял новую кампанию борьбы с ахль аз-зимма. По его приказу всем христианам и иудеям отныне надлежало прибить к своим домам изображения дьявола, могилы предков сровнять с землей, на улицах появляться только в желтых одеждах, а ездить исключительно на мулах и ослах, да и то в деревянном седле, к луке которого предписывалось подвязать два шара размером со спелый гранат. Неповиновение каралось смертью[54].

Притеснения немусульман, и христиан в первую очередь, то ослабляясь, то ужесточаясь, продолжались вплоть до XX века. До сих пор старики сирийцы вспоминают слышанный от дедов рассказ о жуткой резне 1861 года. В побоище, спровоцированном мусульманскими экстремистами и поддержанном турецкими властями, в одном Дамаске было убито около 5 тысяч христиан, всего же в Сирии тогда их погибло более 25 тысяч.

Религиозные разногласия изо всех сил пытались разжигать и европейские колонизаторы — англичане и французы. Интересы друзов противопоставлялись интересам суннитов, алавитов стравливали с исмаилитами и всех мусульман настраивали против христианского меньшинства. К каким трагическим последствиям такая политика привела в Ливане, хорошо известно. В Сирии семена раздора, посеянные иноземными захватчиками, не проросли благодаря достижению политической независимости и демократическим преобразованиям в стране.

В сегодняшней Сирии благосостояние гражданина, его служебная карьера, положение в обществе не зависят от его религиозных убеждений. В подтверждение можно привести тот факт, что Хафез Асад, президент САР, принадлежит к алавитам, которые составляют лишь 11–13 процентов всего мусульманского населения. В учреждениях сидят в одних отделах и шииты, и сунниты, и христиане. На базаре витрину одной лавки может украшать флажок с изречением из Корана, а в другой — висеть большой чеканный крест с распятием; причем оба соседа-лавочника, поджидая покупателей, будут вместе распивать кофе и играть в шиш-беш. Сирийцы с равной охотой рассказывают анекдоты как про глупого попа, так и про жадного муллу. Более того, мне приходилось встречать немало людей, которые хотя и не называли себя атеистами, но открыто высказывали сомнения в существовании бога. Их вопросы и каверзные замечания на религиозные темы вызывали среди сирийцев споры, порой даже бурные, однако в спорах не было обид, ярости, слепой нетерпимости. Сирийский ковчег, несущий столько религий по неспокойным водам исламского моря, стал совсем мирным судном.