Удивительные сказки Единорога и шести бродяг - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Castle (ч. 3)

Как назло, на этом концерте половина сценической и записывающей техники отказала. Столь важный для записи механизм Dolby заработал только после пятой песни. Через несколько недель после концерта музыкантам в различных студиях и монтажных помещениях Кёльна и Крефельда пришлось редактировать отснятый материал и перезаписывать хронологию концерта. Последовательность композиций на DVD была отличной от хода реального концерта, что далеко не так плохо. Гораздо более раздражающими были заметные ошибки в синхронности на первом издании DVD. «Приходили письма от по-настоящему разозлённых фанатов, причём совершенно справедливо», - вспоминает Басти. А Михаэль говорит, оглядываясь в прошлое: «На DVD был отвратительный звук, но, к сожалению, ничего было не поделать».

Live 2002 от IN EXTREMO появился 9 декабря 2002 года и, несмотря на все свои недостатки, стал настоящим бестселлером. Через 3 года DVD получил статус золотого за 25 000 проданных экземпляров, а через 10 лет после публикации было распродано примерно 35 000 DVD и 65 000 Live-CD. «Я думаю, DVD продавался так хорошо лишь потому, что это наша первая концертная запись», - предполагает Михаэль. – «Иначе никакой здравомыслящий человек не приобрёл бы себе такой продукт».

28 июля 2002 года музыканты дали свой последний пуристский средневековый концерт в Руннебурге в Вайсензее под знаменем IN EXTREMO. С одной стороны, группа, наконец, стала слишком большой для ограниченных рыночных представлений, с другой стороны, музыканты чувствовали нарастающую скуку во время, безусловно, искренних, но словно застывших буднях средневековой ярмарки. Безудержное рок-шоу - таким отныне стал общий девиз. Затем последовали выступления на различных больших фестивалях, таких как Wacken Open Air, Gighfield, M’era Luna, а после группа начала ещё одну сокращённую поездку в Мексику, где играла в Мехико и Гвадалахаре.

На последующем концерте в Голландии, на этот раз в Хертогенбос, один совсем зафанатевший поклонник Михаэля попросил расписаться на заднице. Две недели спустя голландец снова появился на концерте IN EXTREMO и с гордостью показал вокалисту свою новую татуировку. Это был автограф Михаэля. На жопе. Собственно, почему бы и нет?

Незадолго до того, как наши герои отправились в традиционный ежегодный тур, им пришлось ещё раз столкнуться с одним из многочисленных критических моментов от руководителей Vielklang. IN EXTREMO всё больше чувствовали, что фирма их обманывает, и потому лучшие лошади в стойле чувствовали необходимость всеми силами избежать пролонгации и разорвать договор. Семёрка столкнулась с испытанием нервов, так как никто толком не знал, о чём нужно думать и, в частности, о чём не нужно. С одной стороны, Доро в качестве руководительницы группы сделала много полезных вещей, начиная от работы с прессой и заканчивая договорами с турагентствами касательно заграничных туров. С другой стороны, музыканты всё больше ощущали себя обманутыми компанией Vielklang, в особенности коммерческим директором Йоргом Фуккингом в финансовом плане. Особенно Кай, Басти и Борис, которые постоянно указывали на то, что считают, что собственная студия звукозаписи постоянно надувает группу. Однако Михаэль поначалу не хотел признавать всей серьёзности ситуации. «За всё время общения Доро стала для меня хорошей подругой», - говорит вокалист. – «Она часто бывала у меня дома с моей семьёй! Я себе и представить не мог, что она и Фуккинг кинули нас». Когда страсти во время критического заседания накалялись минута за минутой, а возможность мирного урегулирования стала ниже некуда, один из начальников Vielklang покинул конференц-зал, и двумя минутами позже на всём этаже фирмы внезапно стало темно, потому дискуссия резко закончилась. Предохранитель вдруг чисто случайно сгорел.

Вскоре после этого руководители Vielklang пригласили ещё на одну встречу, на этот раз - в дико шумной пивнушке, предоставили музыкантам новый договор и попросили немедленно подписать. И тут септет осознал, что им не осталось ничего другого, кроме как сменить своё деловое окружение. Подводя итоги, Кай говорит: «Доро очень многое сделала для нас, но она была до такой степени повязана с Vielklang, что всё зашло слишком далеко». Последней встречей с Vielklang, по словам басиста, был момент, когда позиция Доро Петерс была определена - против IN EXTREMO.

По совету различных коллег-музыкантов, таких как, например, Хеннинг Вейланд из рок-группы H-Blockx, Кай и Борис вступили в контакт с музыкальным адвокатом Карстеном Дропманном. Борис: «Он позиционировал наши бумаги от Vielklang как наихудший договор, который он когда-либо видел». Прямо противоположно ассоциации рок-музыкантов, у которой Кай консультировался годом ранее. «Ассоциация углядела в нашем договоре с Vielklang абсолютно нормальный стандартный контракт, и впредь мы верили этому». Но голые цифры говорили сами за себя: принадлежащая группе доля от прибыли с продаж дисков составляла лишь около половины с установленной в отрасли процентной ставки. «Дальнейшее предложение Vielklang по пролонгации контракта предполагало небольшое увеличение доли, но оно, тем не менее было гораздо ничтожнее, чем установленное в отрасли», - говорит басист. Также настоящим поводом для смеха был аванс от издательства. Он составлял примерно одну десятую от принятой в отрасли. «Мой первый издательский задаток составлял 800 марок», - рассказывает Михаэль. – «Тогда сказали, мол, держи, Миха. Здесь как раз хватит на то, чтобы в отпуск слетать». Чтобы поставить точку, скажем: в течение многих лет диски IN EXTREMO разлетались, словно горячие пирожки, но куда подевались все деньги?

ГЛАВА 7. «С ТАКИМИ МЕРЗАВЦАМИ Я НЕ ПОЕДУ!»

(на пути к золоту с альбомом «7»)

В пригороде испанской Гранады - Пиньос Пуэнте, наши герои готовились к концертному сезону 2003 года и собирались отправиться на местный рок-фестиваль Piorno, чтобы еще раз на собственной шкуре испытать, что это такое – когда американские команды гнут пальцы и мешают с грязью группы у себя на разогреве. В этот раз хедлайнерами были металисты из Anthrax, могучая фантазия которых разгулялась до такой степени, что они закрыли IN EXTREMO доступ за сцену. Но и этого им показалось мало – помимо прочего лидер группы Скотт Иэн приказал техническому персоналу отключить подачу питания на последней композиции семерки. Борис оставил заносчивым музыкантам чудный «привет»: во время выступления Anthrax волынщик написал несмываемым маркером на дверце гардеробной группы «Янки, валите домой».

Побывав в Голландии и Люксембурге, наши герои продолжили свое путешествие в нижнесаксонский городок Нордхорн, где собирались встряхнуть рок-музыкой местный конференц-центр. Через несколько минут после начала концерта Басти неожиданно споткнулся, пошатнулся и стал заваливаться вбок. «Черт возьми, наверное, споткнулся о кабель или о трубы Пимонте», – подумал гитарист, посмотрел вниз, и ему вдруг неожиданно подурнело. Коленная чашечка была вывихнута и торчала вбок сантиметров на пять. Басти пришел в ужас и попытался как-то вправить её назад в нормальное положение. Ведь главное же – концерт. Подъехала скорая, двое санитаров уложили пострадавшего на носилки, и уже перед самым отправлением машины скорой помощи Басти крикнул: «Эй, я скоро вернусь!». И музыканты, и фанаты стояли и послушно ждали гитариста.

Примерно через пару часов Басти снова был в строю. По крайней мере, наполовину. Техники соорудили подобие трона из кресла, нескольких деревянных шестов и яркой ткани, и IN EXTREMO продолжили свое выступление под восторженное ликование жителей Нордхорна. После концерта торговцы фирменными товарами с символикой группы сообщили о небывалой выручке – двухчасовой перерыв заставил публику обратить все свое внимание на торговые палатки. «Вот теперь пусть кто-нибудь на каждом концерте неожиданно попадает, предположим, в больницу», - хитро улыбаясь, посоветовал музыкантам внутренний дух коммерции. – «В крайнем случае - симуляция тоже сгодится». Таким образом, мы вплотную подходим к любимому времяпрепровождению Dr. Pymonte: во время туров IN-EXTREMO чуть ли не силу закона имеет следующий обычай - татуированный тяжеловес подскакивает ни свет ни заря, заставляет водителя автобуса припарковаться возле ближайшей придорожной закусочной, чтобы там в тишине и покое совершить все необходимые санитарно-гигиенические процедуры. Однако подобное можно провернуть без проблем только в том случае, если возле той же закусочной не останавливается туристический автобус, битком набитый старичками с вставными зубами. В этом случае, когда все туалеты заняты мирно журчащими пенсионерами, волынщику везде мерещатся инвалиды, и он лепечет, прихрамывает и приплясывает в ожидании, а потом тихонько ползет в какое-нибудь укромное местечко и… вскоре возвращается полностью готовым к дальнейшему путешествию. «Доброе утро, дамы и господа! Все готовы?»

Новую главу в серии «тридцать три несчастья» добавил фестиваль Open Air на ипподроме в Дальвитц-Хоппе. Еще один полный профан вознамерился устроить крупнейший в северном полушарии фестиваль из ничего. И снова все это имело пренеприятнейшие последствия. И снова организатор оказался банкротом еще до того, как со сцены прозвучала первая нота. С пустынного ипподрома бродяги отправились в Кёльн, где их ждали на радиостудии VIVA для участия в прямом эфире программы Interaktiv с ведущей Гюльчан - поболтать о том, о сем и ответить на вопросы слушателей. Михаэль вспоминает: «Радио VIVA – это тоже было рискованное мероприятие, и мы боялись, что наши фанаты нам такого не простят». Как считает Кай, в течение первого часа «наелись этим действом по самое не могу». «Именно в этом, - добавляет доктор Пимонте, - типичная проблема немцев. В Германии все постоянно мыслят категориями и жанрами. Для IN EXTREMO это означает, что некоторые считают выступление на телевидении гарантией коммерческого успеха». В других странах, как считает волынщик, люди мыслят гораздо шире и свободнее. «Мне все эти границы здорово действуют на нервы», - говорит он. В Германии на каждое хобби найдется свой журнал – будь то охота или гадание на картах Таро. Но стоит только кому-нибудь перейти границу, все спрашивают одно и то же: «Это вообще обязательно?» В семидесятых, как считает Пимонте, в Германии всё зашло ещё дальше. «Была такая телепередача Disco с Ильей Рихтером, который не признавал для музыки никаких границ. Музыка могла быть только хорошей или плохой. Были свои репризы, юмор. Вот чего не хватает в наши дни».

Между концертами и фестивалями весной и летом 2003 семерка также работала потихоньку над песнями для нового альбома. Когда в апреле Басти приехал в студию, к нему тут же намертво пристал очень нетерпеливый вокалист. Михаэль, преданный поклонник поэзии Франсуа Вийона – французского поэта, вора и бродяги, умершего в 1463 году - положил на музыку известное его стихотворение Erdbeermund. «Слушай, мы тут кое-что записали, и Йорг уже придумал туда гитарные рифы. Сыграй, но как-нибудь в гранжевом стиле, что ли». Басти послушал получившуюся вещь вместе с продюсером Йоргом Умбрайтом, и звукорежиссер подумал: «Добавить бы сюда еще цистру, тогда будет просто идеально». Через пять минут гитарист засел в студии и сыграл партию на цистре. После этого наложил свою гитару, добавил пару мощных риффов, и Михаэль радостно заорал: «Да! То, что надо!» Через полчаса работа была закончена, и Басти смог, наконец, отметить свой приезд распитием Ундерберг[62]. Так легко и быстро работать над записью у септета еще ни разу не получалось. На эту песню на балтийском побережье сняли видеоклип, хотя ещё не было даже соответствующего сингла. Кстати, после просмотра этого видеоклипа многие могут заинтересоваться, почему там не появляются ни Кай, ни Борис. А вот почему: Кай во время съемок жил в Малайзии, а Борис как раз только что стал отцом и по этому поводу все время проводил в роддоме с женой и новорожденным. Однако Кая подменял Тодди.

После всех более или менее удачных интерпретаций Erdbeermund, представленных Ахимом Райхелем, Клаусом Кински, Culture Beat, Джеромом Джеркинсом, Sigmund und seine Freu(n)de, Subway To Sally и Вилли Астором, IN EXTREMO представили заводную рок-версию с тяжелыми риффама, которая немедленно заслужила обвинения в плагиате со стороны Subway To Sally. В 1995 году потсдамцы включили этот старинный текст в свою балладу и объявили его своей интеллектуальной собственностью.

«Я схожу с ума по твоему земляничному рту,

Я кричу, пока не заболят легкие.

Клевер был нам постелью в первую ночь,

И там, в глубокой долине, я хочу стать твоим звездным супругом

Я схожу с ума по твоему земляничному рту,

Кричу до боли в груди

О белизне твоего тела, женщина.

Дни без тебя – море слез,

Я отдал свое лучшее лето,

А теперь предо мной - бескрайняя земляничная долина

Говорит старому уличному псу, кем он когда-то был.

Ты сберегла для меня свой алый рот,

Сохранила его в глубине для меня,

В земляничной долине, в бездне пепла,

Я теряю разум от твоего земляничного рта».

(Erdbeermund)

Через несколько дней после записи Erdbeermund в студию приехал Томас Д. из группы Fantastischen Vier, прослушал новую вещь и, когда Михаэль спросил, не хочет ли тот поучаствовать в записи какой-нибудь из песен, он выбрал Ave Maria. Речитатив получился у рэпера прекрасно, и когда Басти спросил, не хочет ли он спеть, он попытался. Все семеро быстро сообразили, что пение – не самый большой талант Томаса. Так что IN EXTREMO использовали в песне только те части, где он читает речитатив.

«Посещение студии парней пришлось как раз на тот момент, когда я фактически жил на колесах во время тура в поддержку своего нового сольного альбома. Так что я мог заявиться совершенно неожиданно и спонтанно», - вспоминает Томас Д. – «IN EXTREMO всегда встречали меня очень радушно. Они - отличные ребята, к тому же редкие трудяги. Я видел как-то выступление группы на одном из фестивалей, и должен сказать, за этим стоит и огромный талант, и тяжелейшая работа. Эти музыканты иллюзиями не страдают. Да, идиотское высказывание, и я сам терпеть не могу, когда обо мне так говорят. Но это говорит о том, что кто-то запомнился, как честный, хороший человек, а не как дурная звезда, которая почему-то считает себя выше других». По словам Томаса, история шоу-бизнеса свидетельствует о том, что музыканты, которые работают давно, более реально оценивают ситуацию и ведут себя более сдержанно, чем те, кто в одно прекрасное утро проснулся знаменитым. «Жизнь – штука полосатая, и успех таких выскочек зачастую быстротечен. Те, кто спокойно и серьезно следует своему призванию, как IN EXTREMO, долго остается на вершине». По признанию Томаса, речитатив в Ave Maria дался ему легко, «потому что рэп и речитатив - это как раз то, в чем я силен». Кстати, почти вплоть до самого выхода альбома у Ave Maria был совершенно другой ритмический рисунок, но Басти нашел его в итоге слишком скучным. В последний день работы в студии Басти вместе с Райнером изменили риффы и ритм.

Одной из первых для нового диска была готова Nymphenzeit. «Классический бессменный хит IN EXTREMO», - считает Кай. «Моя любимая вещь», - признаётся Басти. «Когда мы её играли в студии», - продолжает он, - «продюсер Винс предложил Каю настроить свой бас в гораздо более низкой тональности. Как сейчас помню – мы вместе с Михой ломанулись со всех ног из звукооператорской кабины и чуть ли не прыгали от радости». Кай: «Толстая вторая струна так провисла, что мне её почти стало жаль».

Басти честно признаётся, что он – не большой любитель чисто средневековой музыки и от постоянного повторения популярных песен быстро ему надоедает, но «Davert-Tanz из средневекового репертуара – моя любимая».

Композиции Sagrada Trobar и Madre Deus, как считает Кай, звучали бы совершенно иначе, если бы у группы было больше времени. «Обе композиции, честно говоря, не продуманы до конца». Песня Mein Kind стала настоящей обузой для всех участников группы. С одной стороны, музыканты сочинили песню, которая должна была стать одной из визитных карточек альбома. С другой - Михаэль написал для неё очень личный текст (речь идёт о трагедии в его семье), лишая её тем самым шансов на какую бы то ни было универсальность. Кай: «Иногда просто очень хочется договориться с собой о чём-то таком, чего другие прочувствовать до конца не в состоянии. Вот так мы, честно говоря, и потеряли интерес к этой песне». Для Михаэля песня Mein Kind имеет особенное значение, и он признаётся: «Мне очень помогло тогда, что мы сыграли её вживую трижды».

Потом была ещё Küss mich. «Мы сидели в студии вдвоем с Михой, я наигрывал ему разные наработки к песням, в том числе и наброски к Küss mich», - вспоминает Басти. Михаэль написал историю о некоем преследователе, который день за днем наблюдает за юной девицей. Идея для этого текста пришла из воспоминаний о старой квартире Михаэля и Пимонте на Хоринер штрассе, где в доме напротив располагалась комиссионка, которой владела одна молодая парочка. Пока муж крутился в магазине, его супруга неизменно торчала у окна с тоскливым видом. За несколько лет Миха порядком насмотрелся на эту даму.

«Я знаю, знаю, как тебя зовут.

Я знаю, знаю, как ты себя ведешь.

Не могу больше спать, не могу ничего есть –

Я одержим твоим обликом.

Я знаю, знаю, что ты чувствуешь,

Я знаю, знаю, когда ты лжешь.

Я просочусь сквозь замочную скважину,

Чтобы вгрызться в твою душу.

Моя душа парит над тобой,

Ты можешь спасти меня всего одним поцелуем.

Поцелуй меня, поцелуй меня, поцелуй меня хоть раз.

Я знаю, знаю, какая ты во сне,

Я знаю, знаю твою походку,

Все мои соки кипят при виде тебя,

Я готов ползти к тебе на четвереньках.

Я знаю, знаю твой запах,

Я знаю, знаю, когда ты лжешь,

Я просочусь даже сквозь стены,

Чтобы проникнуть в тебя.

Моя душа парит над тобой,

Ты можешь спасти меня всего одним поцелуем.

Поцелуй меня, поцелуй меня, поцелуй меня хоть раз.

(Küss mich)

Однако такой запоминающейся эта песня стала не только благодаря тексту, который сразу же хочется подхватить и подпеть, и не только броским гитарным риффам, но и фантастическим напевам волынки, которые добавил Марко. IN EXTREMO справились с созданием величайшего хита в этом альбоме всего за четыре часа. На следующий день в Principal-Studio приехал Пэдди Келли ( из группы The Kelly Family), который должен был там работать над своим сольным альбомом в одном из помещений. После совместной пьянки фолк- и поп-музыкант согласился спеть вместе с Михой в Küss mich. Вскоре после этого группа сняла на эту песню видеоклип, который транслировался среди прочего и на Viva TV. «Мы решили, что будем играть эту песню вживую только в туре в поддержку альбома», - вспоминает Кай. – «А теперь она преследует нас уже не первый год»! Küss mich – это типичный стандартный хит, как считает басист. «Просто берётся самая простая мелодия и используется минимум гармоний. Ко всему прочему выбирается средний темп - ну, все знают, как это работает. Вот текст я всегда считал невероятно крутым». Из-за частых нападок в Интернете и упреков в излишней конъюнктурности в отношении Küss mich группа на некоторое время от неё отказалась. Сегодня Кай говорит: «Да к черту всех! Коммерция – это всегда убийственный аргумент. А в чём тогда альтернатива? Худшие песни из возможных для избранных любителей?».

В этот раз музыканты быстро нашли название для нового альбома. Семь человек, седьмой альбом в истории группы, включая все чисто акустические альбомы… было совершенно очевидно, что альбом должен называться 7.

«Очень разносторонний и сильный альбом» - так охарактеризовал его журнал Orkus. «Выше, сильнее, быстрее» - резюмировал журнал КСТ и отметил, что IN EXTREMO позволили средневековью уступить место современному музыкальному рисунку. Журнал Rock Hard посчитал, что музыканты свой стиль «довели почти до совершенства». И ещё: «Они в точности чувствуют все стилистические нюансы и не сбиваются с выбранного курса, хотя для своего нового альбома 7 использовали массу новых идей». Критики Metal Hammer считают, что в новом альбоме наши герои демонстрируют ещё больше »необузданной свободы, монументальные хоры, звучные раскаты, от которых мурашки по коже и всегда актуальные истории о хороших временах», чем в альбоме Sünder ohne Zügel. Такое сочетание, считают критики Metal Hammer, отражает и уверенность группы в своих силах, и их стремление развлечь слушателей, становясь таким образом «идеальным отражением того, чем группа хотела бы стать».

16 июня 2003 г. сингл Küss mich добрался до 35-го места в чарте и продержался в Топ-100 в течение девяти недель. Альбом 7 увидел свет 1 сентября 2003 года и уже в первую неделю продаж выбился на 3-е место в чартах Media Control, продержался в первой сотне в течение восьми недель. Через четыре года, в июле 2007, было продано 100 000 дисков, и альбом стал золотым.

Через несколько дней после выхода альбома 7 группа отправилась в тур. В концертном графике значились самые большие залы в самых крупных городах: Дортмунд, Гамбург, Кёльн, Ганновер, Хов, Кассель, Карлсруэ, Мюнхен, Грац, Вена, Ульм, Лейпциг, Берлин – IN EXTREMO с начала осени до конца 2005 выступили в 27 различных городах, и их концерты посетило в общей сложности 70 000 фанатов. Последним концертом в году – то ли прямо 31 декабря, то ли двумя днями ранее – IN EXTREMO традиционно отпраздновали Новый Год. Как орава шабутных подростков, музыканты вместе со своими помощниками до помутнения рассудка расстреливали бесчисленные фейерверки, на которые были потрачены сотни и сотни евро в период рождественских скидок в Metro. 29 декабря 2003 года в этом пришлось убедиться залу Eiderlandhalle в Палене. Пока Борис охапкой взрывпакетов поднял на воздух огромную миску с салатом, и успешным взрывом останки салата размело по всем уголкам комнаты, Пимонте был занят тем, что обстреливал Михаэля, спасавшегося от него паническим бегством. Спасения от этой банды мародеров не было никому. Взрывалось всё – вот полетел в воздух почтовый ящик, вот – дорожный несессер кого-то из помощников. Наука смешивания коктейлей также пострадала от разыгравшихся не на шутку великовозрастных деток - например, они смешали, как попало, банановый сок с Jägermeister и обозвали получившееся омерзительное пойло Hirschbanane[63]. С Новым Годом!

Сразу после падения стены в конце 1989 года, Кай начал подумывать о том, чтобы вместе с женой Дагмар переехать жить и работать за границу. «Вообще-то мы думали о Европе». Но, как это часто бывает, всё сложилось не совсем так, как было задумано. «И уж, конечно, мы не планировали, как Kelly Family, зарабатывать себе на жизнь как уличные музыканты. Всё должно было быть прилично». В начале 2004 года всё было готово: семья Люттеров переехала в Малайзию. Незадолго до того Кай с женой навещали в Сингапуре своих друзей, которые туда эмигрировали, и ненадолго съездили в Малайзию. По возвращении домой они начали искать в Интернете, в журналах и газетах предложения работы. И вот что получилось: как ни странно, но первое же предложение поступило от немецкой школы в Куала-Лумпуре, и Дагмар получила работу учительницы. «Из-за IN EXTREMO моей жене приходилось много лет идти на бесконечные уступки. Пришло время осуществить и её мечты», – вспоминает Кай.

С тех пор Кая прозвали «Челноком». Чтобы сыграть на концерте или поработать в студии с IN EXTREMO, он садился в самолет и летел из Куала-Лумпур в Германию. К счастью, для того, чтобы написать или аранжировать песню, расстояние в 9700 километров до Берлина - не препятствие: в эру компьютеров можно запросто отправить файл с музыкой по электронной почте. Пока Дагмар ежедневно учила детишек, Кай совместно с ней организовал музыкальный кружок для детей, и они поставили небольшой мюзикл, который показали затем в столице Индонезии Джакарте. Также Кай помогал малайзийским метал-группам в работе в студии и провел несколько семинаров в Маниле и Джакарте. «Местным музыкантам», - говорит Кай, - «почти невозможно выжить в Малайзии. Если ты, конечно, не тамада в кабаке». О проблемах, связанных с переездом, Кай рассказал в своем интервью журналу Rock Hard: «В самом начале со мной даже случилось такое, что я заблудился. Я стоял с картой города в руках на перекрестке автомагистралей, размахивал руками, совершенно беспомощный и в абсолютной ярости. Ко мне подъехала машина, за рулем которой была индианка. Я к тому моменту вымотался полностью, просто остановил машину и всё. Здесь это никого не смущает. Индианка поехала впереди меня, показывая мне путь. В конце концов, она даже прошлась со мной по магазинам, чтобы я не заблудился снова».

Пока Кай жил в Малайзии, а IN EXTREMO взяли себе небольшой перерыв, Пимонте, Марко, Борис и Михаэль снова вернулись к чисто средневековой музыке. В составе группы под названием Unbefleckt они, при поддержке старой подруги Конни, поехали на средневековую ярмарку в Вуппертале, где, как и многие другие группы, хотели немного поразвлечься. Накануне Пимонте, когда мочился в кустах в пешеходной зоне Вупперталя, нашел там сумку, полную дешёвых ювелирных изделий – очевидно, добыча каких-то воришек-наркоманов – и увешал ими свою монашескую рясу, как новогоднюю елку. С приколотой к вороту блестящей жемчужной брошкой, дамскими часиками на цепочке вокруг шеи, кучей мелких цепочек, булавок и аляповатыми кольцами на пальцах Пимонте вместе со своей группой поддержки заявился на средневековый рынок, где их сразу перехватил организатор Ричи. На каждом столбе пестрели яркие плакаты: «Вальпургиева ночь с IN EXTREMO!», - и на фотографии красовались Пимонте, Михаэль, Борис и Марко. Кая и Райнера просто вырезали. «Эй, Миха, глянь-ка! Что за херня с этой афишей?» - проворчал Пимонте. Вокалист тоже не обрадовался такой рекламе, но делать было нечего. Наши бродяги шустро отрепетировали на полянке перед лесом программу подлиннее, но это было совершенно излишне, как выяснилось позже вечером. Тогда музыканты отправились вместе с Ричи осматривать окрестности: «ВОТ ЗДЕСЬ – пиво, ТАМ – сцена, а ЗДЕСЬ будет стоять публика», - объяснил свой план Супер-Ричи, совершенно, очевидно, не рассчитывая ни на большой интерес публики, ни на толпы народу, ни на их великую жажду. «Ага. Всё прекрасно. Высокопрофессиональная организация. Идеально. Нам всё совершенно ясно», - цинично заметил Пимонте, глядя на длиннющий шланг, который вился кольцами прямо посреди площадки, где должны быть зрители к тому месту, где «ВОТ ЗДЕСЬ – пиво». Непосредственно перед тем, как продавцы напитков приступили к работе, Пимонте и Михаэль прогулялись по пути следования водяного шланга и радостно обнаружили, что дорожка к пивным ларькам мокрая, потому что в шланге - масса мелких порезов и проколов.

Вечером – хотите верьте, хотите нет – на эту крохотную площадку пожаловало 2000 фанатов. Группу Unbefleckt или IN EXTREMO (или как их там назвать - без усилителей, без микрофонов и электроники они просто орали, били в барабан, дули в волынки и дудки и всячески хулиганили вовсю) было в итоге слышно только в первых рядах. Народ ломился к сцене, на пятачке возле сцены началась паника, через очень короткое время ларьки с пивом были полностью опустошены. Михаэль крикнул со сцены: «Ну что, любители развлечений, мы закругляемся, пожалуй. Всем пива – бесплатно!» Пока музыканты по-быстрому получили свой гонорар у Супер-Ричи и оперативно смотали удочки, разочарованные страждущие от жажды разобрали пивной ларек по винтикам.

Следующей остановкой на пути хаоса, который сеяли ребята из Unbefleckt, оказался Бад-Мюнстерайфель, где живет Хайно[64]. И там у Михаэля, Пимонте, Бориса, Марко и техника Ади, который ещё играл на барабане, опять запекло в известном месте, поэтому они двинулись в путь, чтобы найти кафе, принадлежащее легендарному блондину в солнечных очках. Заявившись в местную достопримечательность троица звенела бубенцами, свиристела флейтами и била в барабан ровно до тех пор, пока не появилась Ханнелоре собственной персоной. «Хайно здесь нет, он - в студии, - сказала супруга певца, такая же блондинка, как и он сам. - Заходите-ка внутрь, плутишки. Попейте вот кофе с пирогом».

Не столько из-за перемен в жизни Кая, сколько из-за того, что всей группе нужен был отдых после нескольких насыщенных и полных стрессов лет, в 2004 году о ребятах почти ничего не было слышно. Строились дома, рождались дети, и ребята копили силы. Во время этого перерыва септет играл отдельные концерты и выступал на крупных фестивалях. После поездки по Голландии, Франции и Австрии группа в начале июня отправилась в Гельзенкирхен на фестиваль Rock Hard, чтобы там, на берегу канала Рейн-Херне выступить в качестве хедлайнера - к слову сказать, за вполне умеренный гонорар, в качестве благодарности за многолетнюю поддержку, которую оказывал группе журнал Rock Hard. После этого наши герои во второй раз за свою карьеру гостили на сдвоенном фестивале – Rock im Park и Rock am Ring. В то время как музыканты со всего мира считают участие в любом из этих масштабных мероприятий своего рода «посвящением в рыцари», Кай настроен куда более критично: «Я считаю, что оба эти фестиваля здорово переоценены. Не могу понять, откуда возникло это заблуждение, что если ты выступил на главной сцене в прайм-тайм, то и помереть теперь не жалко. Никаких изменений для IN EXTREMO я не замечаю и ни в малейшей степени не разделяю эту повальную эйфорию по поводу этих фестивалей. Те же MTV до сих пор так и поливают нас грязью и великодушно оставляют за кадром в своих трансляциях». В Rock am Ring, по мнению басиста, есть всё, что он ненавидит в музыкальном бизнесе: «Такие бывшие звезды, вышедшие в тираж, как Mötley Crüe, у которых бывшие чемпионы мира по боксу охраняют гримерки и сопровождают группу до сцены, представители различных звукозаписывающих компаний, которые после кайпириньи[65] начинают строить грандиозные планы – жалкое зрелище!»

В ганноверском Stadionsporthalle группе пришлось иметь дело с металистами. Korn, Static-X и IN EXTREMO - на одной сцене. Как раз в тот момент, когда волынщики Борис, Пимонте и Марко собрались заиграть на своих волынках, со сцены грянула безбожно перековерканная интерпретация знаменитого хита Pink Floyd «Another brick in the wall»: Какого черта происходит? Ага, великий спец по басам из Korn только что завершил свой саундчек. Теперь Кай, вспоминая об этом, говорит со смехом: «Это была, безусловно, худшая из всех возможных версий этой вещи Pink Floyd, что я когда-либо слышал. Это было почти больно». Число зрителей, пришедших на концерт в Ганновере, было плачевно малым. Хотя Korn, главная группа этого вечера, одна из самых успешных метал-групп современности, с успехом продала в США десятки миллионов дисков и в Германии также имела статус суперзвездной команды, собрала в огромном спортивном зале всего 800 зрителей. Если концентрация публики, как в Монголии - один человек на квадратный километр - веселья как-то не получается. Так, ничего не поделать, едем в Бельгию, на фестиваль Graspop, где беснуются 50 000 монголов – ох, простите! – фанатов-металистов.

Кстати, через год IN EXTREMO снова вернулись с концертом в столицу Нижней Саксонии - в этот раз уже в качестве хедлайнера. Билеты на концерт купили 2000 фанатов…

Тур продолжился в Швейцарии, на бернском Gurtenfestival – одном из ведущих популярных музыкальных фестивалей Open Air, где на одной сцене собрались такие монстры, как Seeed, Sugarbabes и 2raumwohnung. Для тех музыкантов, кому уж совсем лень было ходить пешком, курсировали микроавтобусы из служебной зоны к сцене и обратно. Когда перед вокалисткой 2raumwohnung Ингой Хумпе открылась раздвижная дверь автобуса и неожиданно нарисовался широко улыбающийся Пак, продавец официального мерча IN EXTREMO, она в шоке отступила назад и воскликнула: «С такими мерзавцами я не поеду!» Впрочем, ходьба куда полезней для здоровья. Всё равно смешно: Менеджер великой звезды Хумпе под белы руки сопроводил её к сцене, поскольку прогулка на каблуках - довольно серьёзное испытание; что вызвало дружный смех у Михаэля, Бориса и пресловутого «мерзавца» Пака. В прекрасном расположении духа ребята отправились на следующий день на фестиваль Honberg-Sommer в Туттлингене. Было ли это последствием летней жары или, скорее, никудышной организации, включая и отвратительную кормежку и полную антисанитарию, но ребята распсиховались не на шутку. Всё, что в комнате отдыха было не прибито к полу, оказалось либо раскурочено, либо просто похищено под девизом: «Слишком плохо лежало!». Не обошли вниманием даже электрический вентилятор. Хотя, в общем-то, использовать его было совершенно негде. В автобусе, например, уже и так кондиционер. Поминая тот фестиваль, Михаэль после рюмки шнапса сболтнул: «Вся посуда, вилки и ложки, что у меня тогда были дома - ни одной не куплено, всё… позаимствовано».

Когда IN EXTREMO подъезжали к площадке фестиваля Woodstage в саксонском городке Глаухау, автобус хедлайнера дня, ирландской группы The Cranberries, как раз отъехал от Грюндель-парка. Долорес О’Риордан, вокалистка и гитаристка The Cranberries, которые прославились своим хитом 95-го года Zombie, не захотела выступать перед обычной публикой фестиваля – поклонниками готики и вэйва. По словам очевидцев, мадам вышла на сцену, критически оглядела публику, скептически покачала головой и приказала немедленно снова запаковать инструменты и технику. Редкая близость к фанатам…

Для IN EXTREMO, тем не менее, всё на этом мероприятии 18 июня 2004 года сработало на редкость успешно: ещё бы, ведь они стали хедлайнерами фестиваля в формате Open Air. Шнапс и пиво оказались в два раза вкуснее в компании урождённых мексиканцев и нынешних жителей Лос-Анжелеса, музыкантов из группы Tito & Tarantula. Михаэль и Пимонте громко крикнули: «Привет!», и на зов тут же отозвался техник американских мексиканцев - киноактер Том Савини (в культовом фильме Родригеса и Тарантино «От заката до рассвета» он играл вооруженного членопушкой бандита по кличке «Секс-машина»). «Эй, мистер Секс-машина! Пушку покажешь?» - пронесся над вечерним фестивалем сумасшедший рёв.

Фестиваль Feuertanz в Абенберге, фестиваль Graspop в бельгийском городке Дессель, фестиваль Zillo в Лорелее, M’era Luna в Хильдесхайме, а также фестиваль в Лаузицринге, музыкальная озвучка автогонок персонажа комиксов Werner – вот самые значимые события года.

Когда берлинско-гамбургский лейбл EFA объявил летом 2004 года о своём банкротстве, компания Vielklang, экономически от этого лейбла зависимая, сильно пострадала в результате такого поворота событий и в сентябре того же года также начала процедуру банкротства. Хотя управляющая Vielklang Доро Петерс заранее знала о грядущем банкротстве компании, она всё же не сочла нужным поставить об этом в известность своих прежних любимцев. Напротив, IN EXTREMO довелось узнать о банкротстве чисто случайно. Конец Vielklang означал для музыкантов, с одной стороны, что крупные суммы, фактически им причитающиеся, можно считать безвозвратно потерянными. С другой стороны - и уж это для наших героев несомненно оказалось поводом для праздника – было то, что они выскользнули из удушающих объятий этого лейбла раз и навсегда.

Однако желание Михаэля в жизни никогда больше не видеть Доро Петерс, к сожалению, так и не осуществилось. Когда Миха праздновал день рождения с близкими и друзьями в клубе Knaack, без приглашения заявилась бывшая подруга группы, усиленно делая вид, что вообще всё в порядке. Михаэль: «Я весьма дружелюбно попросил её исчезнуть из моей жизни как можно дальше».

ГЛАВА 8. «БРОДЯГИ УЧАТСЯ СТОЯТЬ ПРЯМО»

(Рождение в муках творчества альбома Mein Rasend Herz)

Ну, и в чём было дело? Почему, чёрт возьми, откуда ни возьмись появился подвох? В течение недель месяцами напролёт всю осень и зиму 2004 года наши герои трудились над новой пластинкой, копаясь в мелочах и сочиняя, составляя тексты и аранжируя, имелось много идей и ещё больше головоломок, но до победного конца в этом хаосе было ещё идти и идти. Каждый участник был не в себе, выглядел перегруженным - кстати говоря, впервые за всю историю IN EXTREMO каждый участник чувствовал себя где-то перегруженным. Райнер был совершенно затянут проблемами отношений и не мог внести абсолютно никакого вклада в создание альбома, что не только излишне затягивало продолжительность записи ударных партий, но и привело к тому, что в его отсутствие пришлось переделать несколько записей. Долгими бессонными ночами барабанщик размышлял в своей комнате на студии записи и курил одну сигарету за другой. Пепел и окурки он выбрасывал через маленькое отверстие в москитной сетке на окне, так что там постепенно образовалась внушительная куча из курительных отходов. «Владелец студии ещё долго не мог использовать эту комнату из-за дымного смрада», - вспоминает Михаэль. «У нас в жилых помещениях для музыкантов господствует всеобщий запрет на курение», - говорит продюсер Винсент Зорг. - «Но что поделать, если шестеро из семи участников группы курят? Следует добавить, что IN EXTREMO много, долго и самозабвенно празднуют. Бывают дни, когда эти затейники в 10 часов утра всё ещё сидят за сигаретами, пивом и шнапсом, а потом в какой-то момент приползают в комнату записи. Когда запись альбома была закончена, а IN EXTREMO смотали удочки, то мы как владельцы студии и арендодатели пришли к выводу, что настало самое время всё отремонтировать».

Кай в этот раз чувствовал себя в студии совершенно не к месту, уныние серой осени ударило ему в голову, и он тосковал по Малайзии, где жили его жена и ребёнок. Тем не менее, ему удалось сделать из нужды добродетель, перенося на бумагу всю свою жажду путешествий и психический стресс. Отсюда получились превосходные сочинённые Басти композиции Raue See, Horizont и Singapur. Оттуда же, практически на пустом месте, появились песня Liam и заглавная Rasend Herz, текст которой волынщик Пимонте подарил вокалисту на день рождения, а демо-версию основной мелодии Кай прислал ему из Малайзии. «С этого момента я снова начал верить в группу», - говорит Кай ретроспективно. - «Mein Rasend Herz был альбомом на краю, но это всё ещё мой любимый альбом, хотя позже мы написали песни получше. Как ни странно, но диск не слушается таким образом, будто появился в мучениях».

Басти видит работу над Mein Rasend Herz не так негативно, как Кай описывает процесс записи. «У нас были довольно неплохие песни, с которыми мы отправились в студию», - вспоминает гитарист. - «Лишь душевное состояние Райнера было для нас тогда угнетающим. Я заранее составил его ударные партии, и Райнер должен был только проиграть всё».

«Корабль - пристанище грехов,

Развратом полон до краёв,

По паре есть пороков в нём,

На бедном на борту моём.

На киль страданье давит мне,

Грозит могилою в воде,

Но цель свою не брошу я,

От ран боль, словно от огня.

Я - блудный и отверженный сын,

Презреньем за грехи заплатил.

Море очень зло, а путь так далёк,

На горизонте пустота.

Но плыву я дальше, я спокоен, ведь

Мой парус поднят навсегда.

Корабль-призрак я веду,

На новый риф свой курс держу.

Ваш груз тяжёл, не даст вздохнуть -

Меня с ним вы послали в путь.

За вашу честь я пострадал,

Свободу у Христа занял.

За этот краткий льготный срок

Пускай покинет вас порок.

Но вам бы лучше даже и не знать,

К кому теперь вас можно приравнять.

Море очень зло, а путь так далёк,

На горизонте пустота.

Но плыву я дальше, я спокоен, ведь

Мой парус поднят навсегда.»

(Raue See)

Тем не менее, гитарист в ретроспективе также выступает с критикой песенного фонда, так как находит такую композицию, как Fontaine La Jolie, совершенно неудачной, чем полностью противоречит певцу. «Песня лишь расцвела запоздало», - объясняет Михаэль. - «Мне нравится история, которая представлена в композиции: два королевских чада убегают и встречаются в лесу с маленьким старичком, который ставит детей перед выбором. Хотят ли они златой корабль, который унесёт их вдаль, или же хотят просто остаться здесь и стать счастливыми? Парочка сделала выбор в пользу здесь и сейчас». Прямо как Кай. В августе 2006 г. он вместе со своей семьёй вернулся из Малайзии обратно в Германию. «В то время благодаря своим постоянным перелетам я был владельцем платиновой карты авиакомпании KLM. Я накопил так много даровых миль, что в 2007 году мог бесплатно вместе со своей семьёй ещё раз слетать в Малайзию и обратно». В общем и целом, Кай очень насладился своим трёхлетним пребыванием в Азии, но когда семья вернулась в Берлин, её члены были очень рады. «Мы соскучились по нашей культуре", - говорит Кай. - «И эти постоянные перелёты не могли стать установившимся режимом». Басист пролетел туда и обратно путь Малайзия - Германия всего около тридцати раз.

Но вернёмся к Mein Rasend Herz, а особенно к композиции Liam: основу для этой песни создал волынщик Марко, который играл для остальных музыкантов слегка изменённую версию традиционной ирландской The Golden Keyboard. «Я повторял мелодию на волынке снова и снова, а затем положил её на синтезатор и гитару», - говорит Марко. - «Басти эта мелодия понравилась, и он поработал над ней немного, чтобы из неё смогла получиться рок-песня». Рей Гарви, ирландский певец немецкой поп-рок-группы Reamonn, посетил IN EXTREMO в Principal Studio, послушал новые композиции семёрки, и всем участникам внезапно стало понятно, что тёплый, чистый голос Рея контрастировал с грубым пением Михаэля, что суп с малиной. «Рей позвонил своей матери, и она прямо по телефону перевела текст на галльский и научила нас произношению слов», - рассказывает Михаэль. - «Мы получили текст для записи на студии прямиком от матери по телефону».

Даже композиция Poc Vecem имеет выдающуюся историю: знатоки фолк- и средневековой музыки уже были знакомы с ней, причём благодаря Inchtomanie, легендарному дебютному альбому панков-скрипачей The Inchtabokatables, вышедшему в 92-м. Но вот теперь в Мюнстерланде появилась версия от IN EXTREMO с волынками и тяжёлыми гитарными риффами. Ещё в 1991 г. Михаэль познакомился на средневековой ярмарке с Робертом «D. Breuler» Бекманом, будущим вокалистом The Inchtabokatables. «Я тогда ещё не творил средневековую музыку, но уже имел контакты со сценой. Я никогда не забуду первую встречу с ним: он висел на позорном столбе вниз головой. У него были вьющиеся волосы за ушами, как у ортодоксальных евреев, он играл на своей скрипке. Вниз головой! Это было невероятное зрелище!» Роберт и Михаэль, два дерзких раздолбая, поначалу они отлично ладили - тот же юмор, то же безумие в глазах, та же слабость к вину, женщинам и песням. Роберт был завсегдатаем берлинского бара Blabla, в те времена, когда Миха ещё тянул лямку за барной стойкой. «Однажды он мне сказал: Миха, можешь себе представить, как всё это дерьмово? Мы постоянно в пути, делая музыку, и ты стоишь в этом сраном Blabla».

Роберт был первым на средневековой сцене, кто стал играть Poc Vecem на ярмарках, будучи вооружённым старой дребезжащей шарманкой. Многие люди полагали тогда, что он сам написал это произведение, но сегодня сцена знает, что это традиционная окситанская песня. Михаэль: «Поскольку IN EXTREMO тесно соотносится с традициями, заклинаниями и подобного рода окунанием в прошлое, то озвучивание Poc Vecem по-новому было совершенно естественно. Конечно, это произошло только с разрешения Роберта». Так, фронтмен отправился в Потсдам, где Роберт работал в офисе магазина стройматериалов. «Я сказал: Роберт, мы позарились на твою песню, и она, честно говоря, почти готова, но будет хороша лишь в том случае, если ты присоединишься. А он такой: Ясен пень, я в деле!» Через несколько дней Роберт Бекман сел в поезд до Мюнстера, явился в студию и произнёс своим характерным голосом следующие строки текста:

«И вот стою я здесь, несчастный шпильман,

А на деревьях - вороны,

Они смеются надо мной.

Но придёт новое лето,

Прогонит зиму.

А я хочу играть, играть, играть!

Годом больше, годом меньше -

Какая разница?»

Кроме того, студийный гость взял на себя партии виолончели в Singapur. «Роберт тогда был сильно травмирован и уже не имел ничего общего с музыкой», - вспоминает вокалист IN EXTREMO. - «Однако в процессе работы над нашей пластинкой он вошёл во вкус и снова начал сочинять песни. Он был, есть и будет шпильманом».

Список студийный гостей на этом не заканчивался. Марта Яндова, вокалистка альтернативной рок-группы Die Happy!, спела дуэтом с Михаэлем на отобранной для сингла Horizont, на которую после выхода альбома был снят видеоклип. Музыкальная любовная история дебютировала в сентябре 2005 на 85-м месте в немецких сингл-чартах. Гораздо удачливее оказался сингл на композицию Nur ihr allein, который вышел 17 мая 2005 года, тоже в сопровождении видеоклипа, который музыкальный канал VIVA даже поставил в ежедневную ротацию. Радостный гимн жизнелюбию и хорошей компании поместил его на 35-е место в сингл-чартах и помог в течение восьми недель продержаться в топ-100. Примечательно то, что IN EXTREMO лучше передают рок-музыку вместе неотёсанной поп-музыки в сингл-формате, что можно охарактеризовать как большой успех.

«Позади меня вы можете их узреть -

Бродяги учатся стоять прямо.

Во время нашего скитания

Мы исправляем это по-своему.

Кутим, покуда ночь не растает,

Пока кровь с костями не разомлеют.

Затем в тёмных углах сидим

И делим добычу, словно воры.

Вы, лишь вы, только вы

Быть частью целого должны.

Могли б от жизни оторваться

И с нами по домам скитаться.

Вы, лишь вы, только вы

Быть частью целого должны.

По причине той явились мы,

Мы почитаемы и оплёваны.

За большими, накрытыми столами

Нас слышат пустословящими о богатстве.

Служить - для нас это беда,

Как царапающая шею петля.

За то нас завистники не любят,

Но по ночам мы крадём их жён,

Мы, словно солнечные часы,

Отсчитывая лишь радостные часы.

Нежная любовь священна для нас,

Но мы чаще всего спешим.

Ведь тот, кто не приходит вовремя,

Остаётся у разбитого корыта.

И, вздымаясь из руин,

Мы будем почитаемы и оплёваны.»

(Nur ihr allein)

Когда в конце 2004 г. первые журналисты посетили IN EXTREMO в студии, послушали несколько композиций с Mein Rasend Herz и проинтервьюировали музыкантов, то всё снова казалось безоблачно - по крайней мере, внешне. Ни один из членов группы не упомянул о длительном периоде мучений и неуверенности в себе. Напротив: журнал Metal Heart готов был признать на месте, что Mein Rasend Herz основывается на «абсолютно не тягостном, непринуждённом сотрудничестве». Волынщик Dr. Pymonte глубокомысленно обобщил пластинку как «описание судьбы», а Михаэль отметил альбом как «истинно IN EXTREMO'вский». Вскоре и критики прессы начали хором воспевать группу: «Сердцебиение с первых секунд» чувствовал Роберт Мюллер из Metal Hammer, поместил в «богатую коллекцию настоящих уличных песен" и нашёл его «впечатляющим, так как IN EXTREMO на своём восьмом альбоме снова удалось вывести столь свойственную им и, по-видимому, очень простую формулу и порадовать такой захватывающей музыкой». Газета Saarbrücker чествовала группу «остриём Средневековья», а журнал Rock Hard отметил, что «IN EXTREMO снова удалось смешать тяжёлую рок-музыку со средневековым звучанием в современный и увлекательный альбом. Семеро бродяг не совершают никаких ошибок».

Mein Rasend Herz появился 30-го мая 2005 г. достиг 3-го места в немецких Media Control Charts и сумел продержаться 15 недель в топ-100. На момент конца 2011 года было продано без малого 100 000 копий пластинки.

С новым менеджментом (Джозефина Гарви, супруга вокалиста Reamonn Рея Гарви, с тех пор взяла на себя ответственность за судьбы средневековых рокеров), заряженными батареями и новым, прекрасным альбомом в репертуаре IN EXTREMO в мае 2005 г. начали свой первый так называемый тур по замкам - короче говоря, Open Air'ы во дворах замков, сопровождаемые летними фестивалями. Будь то Кобленц, Штутгарт, Вайсензее, Хемниц, Ганновер, Нюрбургринг с фестивалем Rock am Ring, Фрауэнфельд в Швейцарии: семёрка всюду заводила публику, это было почти что жутко. И хотя группа уже привыкла к большим залам и фестивалям, но после публикации Mein Rasend Herz количество людей становилось всё больше. Конца и края не было видно.

18 июня 2005 г. последовало выступление, о котором музыканты уж точно не забудут до конца своих дней, над ним группа очень долго трудилась, но ему предшествовали некоторые прения: спорная франкфуртская рок-группа Böhse Onkelz выбрала Lausitzring в Кетвице в качестве места своего прощального концерта, в качестве гостей были приглашены всемирно известные хард-рок- и метал-группы типа Motörhead, Machine Head, Rose Tattoo, Children Of Bodom, Pro-Pain, D.A.D. и некоторые другие коллективы, невероятное число - 150 000 фанатов (более 50 000 фанов, которые не смогли достать билеты, разбили лагерь поблизости и веселились!) заверяли, что этот фестиваль должен войти в историю как величайший немецкий Rock-Open-Air всех времён, и IN EXTREMO, которые тоже были приглашены, пришлось решать: правильно ли принимать участие? Гитарист Басти: «Это человеческое море было громадным. Сколько ни смотри, увидеть конец толпы просто невозможно. И кто бы мне сейчас сказал, что все эти 150 000 фанатов должны были быть ультраправыми, у того явно не все дома». Когда IN EXTREMO были в Lausitzring и пользовались своей раздевалкой, к ним пришёл певец Böhsen Onkelz, Кевин Рассел, встретил их и закричал: «Наконец-то я встретился с вами! Я видел вас во взводе барабанщиков и трубачей на MTV!» Дядька Кевин, должно быть, что-то перепутал, поскольку MTV всегда избегало IN EXTREMO, как дьявол - святой воды, а фиктивный взвод барабанщиков и трубачей и вовсе никогда не был частью видео средневековых рокеров. «Я полагаю, Кевин тогда уже был слегка того», - намекает Басти на известные проблемы Рассела с алкоголем и наркотиками. «Мы заранее спросили различных музыкальных журналистов, стоит ли нам там выступать, или всё же нет. Большая часть опрошенных поддержала нас в нашем решении», - вспоминает Кай.

Ликующие возгласы этой невероятной человеческой массы, звенящие в ушах, с внушительным количеством алкоголя и адреналина в крови сменилось на следующий день мюнхенским фестивалем Tollwood, а затем направилось прямиком в Гельзенкирхен на фестиваль Amphi. И вновь все пассажиры автобуса пребывали в развесёлом настроении и бесились до упаду. Единственный цвет, который был принят в качестве дресс-кода на ориентированном на вейв и готику фестивале Amphi, был чёрный. Так что IN EXTREMO со всей своей командой техников гордо вышли на сцену в очень ярких гавайских рубашках и светлых летних брюках. Специально по случаю Dr. Pymonte нарядился в соломенную шляпу, схватил поднос с напитками с зонтиками, и запланированную перед выступлением автограф-сессию можно было смело начинать. Объединённое Графство Готов со всеми своими рубашками с рюшами, латексной и кожаной одеждой и аккуратно уложенными причёсками а-ля бледная поганка вели себя крайне раздражённо, а шпильманы, уже будучи под градусом, дурашливо веселились. В то же время сценический техник Ади стянул напечатанную на бумаге авторскую ремарку электро-готического ансамбля Blutengel. Так, порядок, к примеру, для песни Blutengel - Go To Hell предусматривал сценическое сражение ангела: «В начале песни Дорин (белый, добрый ангел) занимает позицию А. Соня (чёрный, злой ангел) - позицию С. Оба танцуют друг напротив друга, Дорин - мягко, Соня - жёстко. Ева выходит на сцену, чтобы говорить на их языке, и затем переходит с А на В. Далее Соня хватает её и тащит на свою сторону (С), и затем вместе с Дорином переходит на В. Здесь они сражаются друг с другом, пока Соня не побеждает Дорина, и тогда отдаёт себя Еве на С». Каким образом осуществляется это «посвящение себя Еве», хрен его знает. Факт в том, что вся эта хореография носила клеймо «сценическая драматургия движений Олафа в нас всех», и покрытый лаком и гримом коллектив действовал на сцене точь-в-точь согласно ему. Примерно в одно время с сумасшедшим ангельским представлением Михаэль и Басти дрыгали конечностями вдалеке от сцены, следуя содержанию записки. Размахивая пивными бутылками, вокалист довольно мягко танцевал на позиции X, а гитарист, наоборот, довольно жёстко на позиции Y, пока не двинул на позицию Т (типа Туалет). Пимонте в соломенной шляпе, кстати говоря, поставленный зачинщиками на роль Евы, к сожалению, объявил бойкот альтернативной запойной хореографии. Чертовски жаль.

Но апогей дурачества IN EXTREMO был ещё впереди: Ади пробрался в гардероб Blutengel и стащил различные детали нижнего белья танцовщиц. Часом спустя можно было лицезреть катастрофически перепившего тяжеловеса, одетого в одни стринги, петлявшего по ресторану заправки на автостраде и останавливающегося у различных столов, за которыми сидели путники и уплетали свою обжаренную во фритюре дрянь. «Ну, и как оно на вкус? Есть ли какие-то предложения по усовершенствованию с вашей стороны?» - звучали обходительные вопросы Ади, в то время как его дружок за отсутствием достаточного места в стрингах вываливался влево, а хихикающие ротозеи из всем знакомой группы прижали свои носы к оконному стеклу снаружи. «Это был хороший фестиваль», - усмехается Басти. Только у специалиста по звукотехнике Фадды были какие-то проблемы: «Парни, вам не кажется, что на такой концерт всё-таки предпочтительнее было бы надеть тёмные шмотки?»

Когда дело дошло до фестиваля Taubertal в Ротенбурге-на-Таубере, Кай представил группе своего приятеля, с которым он познакомился в Малайзии. «Так, ребята, это Джерет, и он несколько дней будет с нами в качестве барабанного техника». Для Джерета Кристофера, индейца, который живёт в столице Малайзии Куала-Лумпуре и играет там на ударной установке в различных группах, гастроли с IN EXTREMO стали сильным культурным шоком. Бедному парню, который никогда раньше не бывал за границей, суждено было познать, как можно за короткое время выпить очень много Ундерберга, и первое немецкое слово, которому Михаэль научил его с тягостным, но криминальным терпением, было Stockschwitzen[66]. Вопреки ожиданиям, Джерет не только прижился в совершенно незнакомой стране с этими потешными попугаями, но и вошёл во вкус. «Я всегда посылаю ему бандероль с маленькими бутылочками Ундерберга», - посмеивается Кай сегодня.

Кстати, раз уж мы заговорили о вкусе. Умирая от скуки, Михаэль в сентябре 2005 г. шлялся по раздевалке бременского Pier 2, задумчиво насыпал целую сахарницу, смешал сахарин с аспирином, положил на стол дорожку и скрылся в туалете. Вернувшись в раздевалку, он застал полноватую уборщицу лет этак шестидесяти пяти за актом втягивания носом мнимого кокаина. Михаэль: «Как знать, сколь часто эта женщина за свою жизнь приглашалась музыкантами к дегустации настоящего порошка».

На следующие сутки на повестке дня была запланирована большая игра на своём поле: Columbiahalle в Берлине вместимостью в 3500 человек был полностью раскуплен, и IN EXTREMO смогли записать свой концерт. Концертные DVD и CD Raue Spree появились пятью месяцами позже, 8-го февраля 2006 г., и в первую неделю продаж вышли на 4-е место в немецких Media Control Charts. Концертная запись группы стала золотой за 25000 проданных DVD в июне 2007 г.

ГЛАВА 9. ПОЖИЗНЕННЫЙ ЗАПРЕТ НА ПОЛЁТЫ

(В России и в гостях у Рааба)

В городке Вецлар есть вокзал, куча супермаркетов, гандбольный клуб, гигант под названием Mittelhessen-Arena – там можно запросто разместить все население этого маленького городка, если вдруг город занесет снегом по самые уши, случится нашествие марсиан, или Штефан Рааб и его помощник Элтон при помощи музыкального конкурса Bundesvision добавят земле Гессен чуточку духа современности. Кроме того, Вецлар горд, как заслуженным «Оскаром» группой под названием Juli, которая в 2005 выиграла этот самый конкурс, в результате чего в следующий раз это мероприятие проводилось как раз в Вецларе.

Итак, 9 февраля 2006 года застенчивая девушка Надя Бенаисса (бывшая участница No Angel), вооруженная громадной балалайкой и меховой шапкой, звезды варьете AK 4711, софт-рокеры из Бремена Revolverheld, берлинцы Seeed, куча совершенно безликих и скучных групп, о котором сегодня уже никто и вспомнить-то не может, а также IN EXTREMO (из-за происхождения Михаэля группа выступала за Тюрингию) отправились на этот конкурс. Они должны были выступать под минусовую фонограмму, и это транслировалось в прямой эфир на канале Pro 7. Минусовая фонограмма, как обнаружила наша семерка после полудня репетиций, означала следующее: никто не требует играть без ошибок. Да, в сущности, надо просто сделать вид, что ты играешь, и волынщик-доктор Пимонте пришёл к полному пониманию этой истины где-то в 16:45: «Парни, а не хлопнуть ли нам по рюмашечке?» Аплодисменты, музыка, туш. Однако обнаружилась проблема - во всем комплексе не нашлось ни капли спиртного. Штефан Рааб, и сам неисправимый весельчак и шутник, хотел, однако, провести свой прямой эфир в прайм-тайм без всяких там скандалов и прочих потрясений. А поскольку пьяные в стельку музыканты в большинстве случаев - весьма сомнительное удовольствие, самый главный на всем ТВ распорядился о «сухом законе», и даже шампанское запретил подавать до окончания церемонии награждения.

IN EXTREMO, великие специалисты по празднованию чего угодно, в уныние, тем не менее, не впали, а вместо этого рассредоточились на местности, обнесли все близлежащие супермаркеты и магазинчики, и через час вовсю пировали в гримёрке. Пиво, Ундерберг и шампанское лились рекой. «Твоё здоровье, старая задница! Сегодня мы здесь камня на камне не оставим!» На звон бокалов и громкий смех в гримёрку средневековых менестрелей подтягивались участники других групп, и один только вид этих вытянувшихся лиц стоил того, чтобы переться в Гессен. Техник Ади существенно поднял уровень своей нудистской культуры, раздевшись догола и продемонстрировав проникновенный восточный танец живота и хобота. Пимонте высказался как-то вроде: «Смм-три-к! Хня к-кая!». А на заднем плане звукорежиссер Фадда включил свой ноутбук и гонял по кругу запись церемонии награждения Нены и ее группы. В этом клипе рядом с Неной стоит автор песен Уве Фаренкрог-Петерсен, дёрганый, как сто обдолбанных афганских героинщиков – соответствующие гримасы в комплекте. Более идиотской ситуации нельзя представить - на переднем плане красуются IN EXTREMO и остальные участники конкурса, уже в полной некондиции, а на мониторе у кого-то язык заплетается так, что по всей физиономии волны расходятся. В конце концов, на огонек на неофициальное пьяное торжество заглянул и Элтон, сказал «весело тут у вас» и выпросил себе выпивки. Похоже, толстяк в майке ФК «Санкт-Паули» тоже счёл сухой закон контрпродуктивным.

Итак, на часах - 20:15. Время делать шоу! Пока IN EXTREMO вдохновенно ревели на сцене и сияли фейерверками во время исполнения немецкоязычной версии Liam, команда их помощников украдкой шарилась в том крыле здания, где располагалась кухня и столовая. Там был обнаружен огромный холодильник, и каждый из воришек вернулся в служебную зону с десятью бутылками шампанского и пластиковым ведёрком со льдом. Тем временем, в процессе присуждения баллов хлопали пробки и, как только операторы дали отмашку так называемому «столику Тюрингии» - то есть, IN EXTREMO – самые трезвые и заинтересованные в происходящем из этой в стельку пьяной компании ломанулись посмотреть. В процессе последовавшей афтепати и дискотеки наши герои волыночного труда уработались в ноль и весь оставшийся вечер нервно болтались по танцполу. Всё потонуло в клубах алкогольного угара... Домой они возвращались с неописуемым похмельем и почетным третьим местом (134 балла). Серебро досталось Revolverheld (136 баллов), а победителями стали - кто бы сомневался – Seeed со 151 баллом.

«Мейнстримные СМИ полностью нас игнорируют - особенно это касается телеканалов. Мне это кажется несправедливым», - говорит Михаэль. - «В этом отношении мне показалось классным, что мы - те, кто популяризировал средневековый рок, сделал его «съедобным» для всех - смогли выступить в прайм-тайм у Рааба». На все обвинения в «продажности» и конъюнктурности Миха только смеется: «Каждый из журналистов, который обвиняет нас в излишне коммерческом подходе, втихаря мечтает, чтобы его писанину читали все и каждый. Каждый музыкант должен стремиться к тому, чтобы его песни, которые ему самому нравятся, нашли широкое признание. Истории о сочинении и исполнении музыки в гордом одиночестве в собственном подвали – самообман чистой воды и ничего больше».

Март 2006 года: группа отправилась с концертом в испанский муниципалитет Атарфе, за которым должно было последовать мировое турне. Михаэль сел в Кёльне на самолет до Мальорки – там как раз была стыковка на рейс до Малаги - и самолет попал в адскую грозу. Люди кричали, плакали, молились и ждали неминуемой смерти. Миха был уверен, что это – конец. «Покурить, что ли, напоследок?» - подумал он, откопал в кармане куртки пачку сигарет, спички и прикурил свою последнюю, как он думал, сигарету. Глубоко затянулся, закрыл глаза – прощай, жестокий мир. Жизнь всё-таки была хороша. «Немедленно погасите сигарету! Здесь не курят!» Ни разу не небесный глас. Вполне себе земной. Михаэль открыл глаза и обнаружил рядом с собой гневно орущую рыжеволосую стюардессу. И как-то само собой вырвалось: «Да захлопни ты пасть, корова тупая!» Как только приземлились на Мальорке, Михаэль извинился перед стюардессой и рванул в терминал к ближайшей справочной: «Как мне выбраться с этого чертова острова, только чтобы не лететь?» Один из сотрудников, говорящих по-немецки, усмехнулся и ответил: «Поднимитесь по лестнице на вышку. Оттуда как раз видно волны – метров десять высота». Отсюда вывод: по воде не уплывёшь.

В этот самый момент как раз сел рейс из Берлина. Марко, Борис, Пимонте, Басти, Райнер, команда техников – все вспотевшие, с отпечатавшимся на лице пережитым ужасом. Несколько раз берлинский самолет пытался сесть, но бушевала такая гроза, что пилоту пришлось снова поднять самолет и зайти на посадку ещё раз. По громкоговорителю старшая стюардесса объяснила происходящее так: «Дорогие пассажиры, похоже, ничего не выйдет». Пока Пимонте бесконечно волновался, слушая непонятный поток информации из кабины пилотов, Марко шипел: «Дурная примета. Хорошего в этом путешествии теперь не жди, раз уж так началось». Борис был с ним согласен: «Лучше бы мы дома остались».

Угрюмые музыканты выловили пилота, который должен был доставить их с Мальорки в Малагу. В этот раз погода благоприятствовала, и полет по безоблачному солнечному небу прошел без каких-либо неприятностей. Когда группа вышла из аэропорта Малаги, Райнер встал на колени и, как папа римский, поцеловал испанскую землю. Да уж, когда ангелы летят… В аэропорту пестрая толпа уже топталась в ожидании Кая, который летел из Сингапура. Басист, конечно, заинтересовался, почему это у всей честной компании такие бледно-зелёные лица.

Через месяц группа взяла курс на Москву. Все билеты в клуб «Точка» были распроданы, и после концерта IN EXTREMO провели два часа, раздавая автографы, принимая подарки, которые вручали им фанаты, получили несколько предложений руки и сердца и с удивлением обнаружили, что на уличных лотках можно запросто купить пиратские диски IN EXTREMO. «Три альбома на одном диске. И ещё, раз уж место осталось, в конце – пара песен Oomph!», - смеясь, вспоминает Басти и говорит наставительно: «Никто не собирается обманывать артиста», - тем же тоном, каким Вальтер Ульбрихт говорил свое знаменитое: «Никто не собирается строить стену». Кай добавляет: «На компакт-дисках были даже поддельные водяные знаки – довольно профессиональная работа».

Во время двухдневного фестиваля в замке Кёнигштайн семерка снова вляпалась в отвратительную погоду. Ветер поднялся настолько сильный, что организаторам фестиваля пришлось демонтировать боковые стенки сцены, чтобы избежать ещё больших повреждений. Во время выступления тюрингской группы Die Apokalyptischen Reiter началась настоящая гроза с громом, молниями и проливным дождём. «Уйдите со сцены! Вам что, жить надоело?» - орал Михаэль вокалисту «всадников» Оймелю. - «Молния в сцену шарахнет, и всё – пиши пропало, вызывай труповозку!»

Через месяц после этого, 16 июня, IN EXTREMO выступали на фестивале Greenfield в швейцарском городе Интерлакен - ещё один показательный урок на тему «Как можно так гнобить группу у себя на разогреве?» Музыканты из Tool, особо уважаемой американской рок-команды, главного гостя вечера, выступавшего в одном сете с IN EXTREMO, отключили несколько усилителей во время выступления менестрелей, и семёрке пришлось отыграть концерт при абсолютно паршивом звуке. Звукорежиссёр Фадда пришел в бешенство и рванул к ответственному за сценическое оборудование. Но это совершенно не помогло. К сожалению, такая порочная практика – часть концертной жизни, особенно у зарубежных звёзд. Эгоизм, конкуренция, зависть и амбиции процветают не только в музыкальной индустрии.

Однако на фестивале Wacken Open Air семёрка столкнулась с совершенно другой проблемой. На этом фестивале одновременно выступает несколько групп, что неудивительно при наличии пяти сцен. Побеждают самые громкие. Но это только если ветер благоприятствует. Нашим средневековым менестрелям 4 августа ветер благоприятствовал. Для французов из весёлого коллектива J.B.O. дела обстояли гораздо хуже. Что для одного хорошо, для другого - смерть…

Потом группа отправилась в Хильдесхайм на фестиваль Mera Luna – фестиваль в формате Open Air, где собираются поклонники готики, вэйва, индастриала и фолк-метала. Дочь Михаэля напросилась вместе с группой – вместе с Пимонте она загорала на солнышке перед ящиком с концертным гардеробом группы. Пимонте читал книгу, а Михаэль кому-то давал интервью. Внезапно Миха услышал громкий крик. В нескольких сантиметрах от его дочери приземлился и развалился на части стул. Пимонте подскочил и ринулся к «соседям» - порядком пьяным музыкантам из легендарной индастриал-группы Ministry – сгрёб за воротник лидера группы Ала Йоргенсена и рявкнул: «Выбирай, с какой стороны в рыло получишь? Справа? Слева? Если уж приспичило стульями швыряться - валяйте, швыряйте у себя. К нам не надо, ясно?»

Трудно поверить, но эта бытовая ссора впоследствии переросла в крепкую дружбу - особенно с гитаристом Томми Виктором и ныне покойным басистом Полом Рэйвеном.

После фестивального лета в Германии ребята снова отправились в Испанию, и снова были проблемы. Михаэль, как обычно, полетел из Кёльна, а остальная группа - из Берлина. Михаэль и тур-менеджер Дирк Ферзек благополучно пересели в Мадриде на самолет до Овьедо, зато берлинские путешественники неожиданно потерялись. И вот почему: хотя вся группа в последнюю минуту успела на регистрацию на стыковочный рейс в Мадриде, служащие Iberia Airlines упёрлись рогом, закрыли гейт, и самолет уже было собирался вылететь в Овьедо без музыкантов на борту.

Недолго думая, Дирк перед самым вылетом завалился в кабину пилотов и изложил капитану положение вещей. «Наконец-то, хоть кто-то нормально говорит по-английски!» - воскликнул Дирк. - «По-моему, в Iberia знание иностранных языков вовсе не является критерием при приеме на работу». Капитан принял проблему близко к сердцу и сошёл с самолета, чтобы лично провести остаток группы на борт. Как назло, это нужно было согласовать с наземным персоналом авиакомпании, которые договариваться отказались наотрез. Однако капитан рейса гарантировал Дирку и Михе, что никаких особенных проблем не будет, потому что рейсы вылетают через каждые полтора часа. Капитан лично договорился в головным офисом авиакомпании, чтобы ребят разместили в VIP-зале ожидания Iberia и снабдили ваучерами на бесплатные напитки.

Ага. Вот оно и прозвучало, это страшное слово: напитки. А уж в сочетании с VIP-залом... «Ну-ну... доброй вам ночи», - подумал Дирк вслух. В общем, это была роковая ошибка - предложить такое разъярённым музыкантам и технической группе. Всё закончилось так, как и ожидалось: Михаэль и Дирк спокойно приземлились в Овьедо, и встретивший их промоутер Чалс, конечно, удивился, чего это вдруг группа внезапно «похудела» до дуэта. По пути в Хихон в просторном фургоне из комментариев Чалса выяснилось, что Iberia - это, скорее, контора с летающими колымагами, чем современная авиакомпания. С самой посадки Дирк постоянно был на связи по мобильнику с техником сцены Ади, и каждые десять минут успокаивал Чалса и заверял его, что вся группа прилетит в Овьедо следующим же рейсом.

К счастью вся аппаратура уже была на месте. Выступление должно было начаться в одиннадцать часов вечера, и Михаэль и Дирк самостоятельно настраивали все под телефонным руководством техника. Ни вокалист, ни тур-менджер, конечно, и не догадывались, насколько потрясающее и, в первую очередь, сверхтяжелое имущество везла с собой группа. В конце концов, этим двоим всё-таки удалось правильно повесить на сцене задник с надписью.

Между тем, Дирку позвонил Кай, голос которого звучал, скорее, как будто он веселился на пьяной алкогольной вечеринке, а не собирался сообщить, что всё под контролем и они все, наконец, уже в пути и летят в Овьедо. «Слушай, Дирк! Тут чо-то смешное получается. Н-знаю точно, чо имно, но вот щас дам т-трубк Ади». И Ади поведал, что «совершенно внезапно всё как-то так быстро закрутилось, и полиция вот появилась... и мы вот совершенно ничего не смогли сделать». И на прощание ещё техник мурлыкнул обнадёживающе: «Ты, главное, голову себе не забивай. Некоторым из нас разрешили лететь, и мы уже прямо сейчас у стойки регистрации и летим следующим рейсом. Слава богу, ваучеров у нас ещё предостаточно осталось».

Классический случай: им сказали, что в самолете можно выбрать любое понравившееся место. Это, конечно, оказалось приятной новостью, ребята развеселились и с шутками-прибаутками и прочими песнями рассосались по салону первого класса. Раз уж был VIP-зал, так уж, будьте любезны, и в самолете первый класс! Когда появились законные владельцы мест в первом классе, выяснилось, что выбор мест не такой уж и свободный, однако ребята без боя сдаваться не пожелали, и потому состоялся краткий и насыщенный обмен мнениями между подвыпившими музыкантами и законопослушными почтенными путешественниками. И, поскольку техник по мониторам Тино в пылу интеллектуальной дискуссии попытался ещё непосредственно перед вылетом воспользоваться туалетом, чего стюардессы, естественно, наблюдать не пожелали, то персонал, недолго думая, вызвал полицию, которая пожаловала непосредственно на борт. Так начались драматические события с захватом заложников в Мадриде…

«Я свободный гражданин свободной страны! - выразил Тино свой протест господам в форме и после этого пустился со стражами закона и порядка наперегонки по взлётно-посадочной полосе. «Не поймаете! Не поймаете!» - вдохновенно орал он и очень скоро был взят под стражу. «У Тино вообще случился какой-то странный приход», - вспоминает Кай. - «После этого происшествия он некоторое время пил только чистую воду и ел, только чтобы с голоду не умереть». Остальные участники группы купили новые билеты и принялись дожидаться очередного следующего рейса. В 23:30 народ, наконец, добрался до концертной площадки в Palacio De Desportes в Хихоне, и в 23:45 IN EXTREMO заиграли свою первую композицию этого вечера. Через два дня Михаэля в аэропорту Овьедо ждал неприятный сюрприз. Когда он попытался зарегистрироваться на стойке регистрации, то получил следующую отповедь: «Вам до конца жизни запрещено летать самолётами авиакомпании Iberia!». И это притом, что Миха не имел ни малейшего отношения к хаосу, устроенному пассажирами берлинского рейса. Однако там был список коллективного бронирования мест на рейс. И в этом списке по чьей-то глупости имя Михаэля Райна красовалось первой строкой. Думать было некогда, надо было действовать. Миха арендовал автомобиль, хотя его права в Испании не действовали, вдавил педаль в пол и на полном газу рванул в Мадрид. Трижды его пыталась остановить полиция, но его это ни на секунду не заинтересовало. Между тем, тур-менеджер Дирк заказал вокалисту билет на самолет до Кёльна. За пятьдесят минут до вылета Михаэль добрался до мадридского аэропорта, нашел там терминал компании по прокату автомобилей, брякнул ключи на стойку и потребовал возврата залога. Но черта с два! Началась война с бумажками, и самолет в итоге благополучно улетел без Михаэля. После уничтожения письменного стола и драки с охраной Миха всё-таки смог, наконец, улететь домой. Правда, не в Кёльн, но уж хотя бы в Штутгарт. Всё равно, куда - лишь бы подальше от Испании. Вскоре после этого Тино, причина всех бед, собрал вещички и отбыл в буддийский монастырь. Марко по этому поводу говорит следующее: «Монастырь пошел ему на пользу. Как считаешь, Басти?» Басти: «Хуже, чем Iberia, уж точно не получилось бы».

5 декабря 2006 года был выпущен Best-Of альбом под названием Kein Blick Zurück с двумя компакт-дисками в качестве бонуса. И вот такие были бонусы: Шесть различных групп и музыкантов представили свои интерпретации известных композиций IN EXTREMO, среди которых ремикс Пола Рэйвена на композицию Rasend Herz, а завершающая композиция - Spielmann с вокалом Михаэля под аккомпанемент продюсера и совладельца Principal Studios Винсента Зорга. Практически у каждой кавер-версии - своя собственная замечательная история. Однако предоставим слово неутомимому вокалисту.

Всё началось с интерпретации Ave Maria группой Blind: «Blind - группа из Кобленца, и несколько раз они выступали у нас на разогреве. Я всегда считал их очень талантливыми ребятами, и поэтому мы с удовольствием отдали им эту песню».

Singapur в интерпетации Гётца Альсманна: «Гётц Альсманн - настоящий мастер! Мы познакомились с ним на одной вечеринке, которую устраивал лейбл в связи с церемонией награждения Echo в 2004 году. Среди всей этой суеты и фальшивых радостных поцелуев-объятий при встрече я заметил Гётца, сидящего в одиночестве за своим столиком. Я подошел поздороваться, а он мне ответил: «Ну, наконец-то познакомились!» Выяснилось, что его сын - фанат IN EXTREMO, и он зацепил нашей музыкой и своего отца. Когда мне пришла в голову идея попросить Гётца поучаствовать в создании нашего Best-Of альбома, все подумали: «Ничего из этого не выйдет!» Но я из тех парней, которые на «из этого ничего не выйдет» не останавливаются. Я не прекращаю попыток до тех пор, пока у меня не окажется номер телефона или адрес электронной почты нужного мне человека. Итак, я позвонил Гётцу, и, как выяснилось, он был весьма польщён. Вместе со своей группой он приехал к нам в студию, они выбрали Singapur и сыграли эту вещь абсолютно потрясающе. Невероятный музыкант! Кавер-версия должна отличаться от оригинала и, возможно, даже превзойти его. Singapur удовлетворяет обоим критериям: и отличается, и превосходит».

Кстати, Гётц Альсманн так говорит об IN EXTREMO в интервью журналу Stern в 2007 году: «Когда Миха спросил меня, не хочу ли я поработать вместе с ними, для меня это был в определенной степени вызов. Казалось бы, возможностей было мало, но песня Singapur мне действительно нравилась».

Der Rattenfänger в интерпретации Grave Digger: «Мы с Басти сидели в студии. Мы всю ночь пили и предавались философским размышлениям о боге и вселенной. Внезапно рядом с нами оказались Крис Больтендаль и его гитарист Манни Шмидт. Вероятно, уже наступило утро, и ребята приехали в Principal Studio по каким-то своим делам. Это было классическое первое знакомство, когда сразу уже было понятно, что из этого получится нечто гораздо большее. Ребята из Grave Digger верны себе и своей музыке уже более двадцати лет, вписали свои имена в историю метал-музыки в Германии и несут свой возраст с достоинством. Композиция Der Rattenfänger идеально вписалась в стиль группы - из неё можно было сделать отличную вещь в стиле хеви-метал».

Merseburger Zaubersprüche в интерпретации Ougenweide: «Для нас это была честь - и для них это было почётно. Ougenweide были первой группой, которая озвучила Merseburger Zaubersprüche – а мы создали свою новую версию заклинания под влиянием Ougenweide».

Nur ihr allein в интерпетации Randalica: «Мне нравятся парни из журнала Rock Hard, и их проект Randalica всегда заставляет от души посмеяться. Однажды мы встретились с главным редактором журнала Гётцем Кюнемундом на фестивале With Full Force Open Air за кружкой пива, и я предложил ему, чтобы ребята из Randalica сопровождали нас в туре. Гётц отказался. Однако наше предложение о том, чтобы Randalica сделали кавер-версию Nur ihr allein, ему очень понравилось. Итак, редакторы Rock Hard Magazin приехали в Principal Studio. Отлично помню, как я готовил завтрак для ребят из Randalica, пока вся группа уже благополучно бухала во дворе. Сначала вышел Хольгер Штратманн - ответственный редактор журнала. У него в правой руке была банка пива, и он орал: «Рок-н-ролл!». Я разбудил Басти и сказал ему: «Rock Hard - у нас во дворе. У них есть пиво». Басти только и сказал: «О, господи...» Когда пришло время записи, Хольгеру понадобилось два часа, чтобы правильно выставить звук для гитары. Йорг, наш продюсер, выразил, скажем так, свои сомнения, а мы уже просто не могли удержаться от хохота. В один прекрасный момент Йорг сказал: «Хольгер, я поверну регулятор ещё чуть-чуть влево - вот тогда звук будет просто супер». Потом ответственный редактор три часа пытался сыграть свою гитарную партию. И когда он, наконец, её сыграл, то по секрету сообщил нам, что ему срочно нужен перерыв. Он уселся с банкой пива на диван и благополучно заснул. В это время его коллеги доводили песню до ума. Когда через час Хольгер проснуляь, он сообщил нам, что теперь он желает поиграть на басу. И вся церемония повторилась ещё раз. Но как бы там ни было - это был исключительно веселый день. Когда весельчаки из Randalica записали заводную панк-версию этой композиции, круг замкнулся - ведь именно Rock Hard был первым из крупных журналов, который поддерживал нас с самого начала».

Die Gier в интерпретации Silbermond: «Мы играли на одном фестивале в Швейцарии, и там я впервые вживую увидел выступление Silbermond. И я подумал: Блин, это было круто! Если бы в 18-19 я был настолько же музыкален... Пусть они и подростки, но они совершенно профессиональны и точно знают, что и как делать. Когда мы начали работу над Best-Of-альбомом, мы с Басти навестили Silbermond в их репетиционке в Berlin-Hohenschönhausen. Silbermond сыграли абсолютно самостоятельную версию Die Gier. Всё прошло очень быстро и легко. Гитаристу группы Томасу Штолле всё удалось с первой же попытки. Обычно, чтобы записать всю партию полностью без ляпов, требуется несколько попыток. Было бы большой ошибкой, если бы Silbermond отказались работать с нами, но ещё большей ошибкой было бы, если бы им этого не предложили».

«Они все жутко нервничали», - вспоминает вокалистка Silbermond Штефани Клосс. - «Миха сказал мне по телефону, что у нас будет полная свобода в плане музыкальной интерпретации. Но мы в самом деле до сих пор не знаем, не жалеет ли он, что это сказал». По словам Штефани, мелодию песни Die Gier было непросто уловить на слух, «потому что Миха всегда трактует мелодию по-своему». Штефани также говорит: «Это было немножко похоже на летний лагерь. Мы ночевали в студии, нас кормили, мы сидели вечерами у костра, и у Михи в запасе было столько историй, что он мог бы развлекать нас неделями. Этот день дал нам отличную песню, потрясающий опыт и замечательных друзей».

Rasend Herz, ремикс Пола Рэйвена: «Это последняя из музыкальных работ Пола Рэйвена до его смерти во время записи альбома в Швейцарии. Потрясающий был сукин сын. Гигант. Настоящий любимец публики».

Kein Blick Zurück поднялся до 40 места в чартах, продержался в первой сотне в течение шести недель, и к моменту выхода этой книги было продано примерно 60000 дисков.

7 декабря группа отправилась в продолжительный зимний тур: 19 концертов перед аудиторией в 60000 поклонников. Самые крупные площадки - Messparkhalle в Триере, Hugenottenhalle в Ной-Изенбурге, Thüringenhalle в Эрфурте, AWD Hall в Ганновере, Pier 2 в Бремене, Haus Auensee в Лейпциге и Fürther Stadthalle - были набиты под завязку. По итогам года можно смело говорить: 2006 оказался для IN EXTREMO весьма и весьма успешным.

ГЛАВА 10. ЖАРА, ГАШИШ, СВАСТИКА

(Поездка в Латинскую Америку)

Конца и края не было видно. Да и начала тоже. Всюду это сияющее море огней, бесконечное, и оно поглощало всё остальное. Лос-Анджелес? О, да это просто деревня. Нью-Йорк - тоже. О Гамбурге и Берлине и говорить нечего. Приближение к Мехико, почти что отдельному миру, было словно погружение в чистое электричество. Причём в колоссальных размерах. Здесь живёт 25 миллионов человек. Говорят, что здесь может быть даже свыше 30 миллионов. То бишь две Восточных Германии. Сколько же людей здесь в конечном счёте может быть, метрополия представила 29 января 2007 г. как Молох, душная, грязная, суетливая, пугающая. И как здесь только люди живут...

Зульди отсюда. На самом деле, этого приятного лысоголового звать Михаэль Зульдингер, по происхождению шваб. После нескольких лет в немецком музыкальном бизнесе фрик повернулся задом к Европе, эмигрировал и с тех пор работает в качестве тур-менеджера, концертного организатора, да и вообще затычкой в каждой бочке. «Это приносит неплохие деньги, и в Мексике можно жить чертовски отлично всего на несколько долларов». Уплата налогов? «Что это?» Счёт в мексиканском банке? «Теперь есть только у глупцов!» Мексика, как Зульди рассказывал нашим туристам, на самом деле была богатой страной. У людей есть нефть, золото и серебро. «Но лишь немногие платят налоги, большинство вкладывает деньги в США». Так что страна, которая по наивным туристским представлениям состоит только из загоревших на солнце негодяев, текилы и бара Titty Twister, систематически кровоточит, а не развивается.

В то время как Зульди рассказывал о своей новой родине, а группа покинула аэропорт, на музыкантов валились шайки таксистов, торгашей и наркодилеров. «Такси? Кокаин? Амфетамин? Солнцезащитные очки? Гашиш? Волшебные грибы? Мескалин? У нас есть всё! Отличный выбор!» Добро пожаловать в Мексику, страну, где твой путь устилают наркотики...

К этому моменту Райнер успел попасть под арест: после того, как вооружённый военнослужащий из миграционной службы три раза без комментариев направлял барабанщика от одного стола паспортного контроля к другому, естественно, лишь придираясь, утомлённый, в полнейшем замоте от перелёта и, к тому же, от недостатка никотина, крайне раздражённый музыкант взорвался и стал орать на чистом берлинском диалекте, начав толкаться. Через минуту ударник снова оказался в одиночестве в комнате для допросов, нашёл это в одинаковой степени захватывающим и устрашающим, и сделал фото с лозунгом «Я был здесь!» Немецкий гость «проявил неуважение», как выразился служака по поводу его действий, успокоив умы группы туристов суперкрутой фразой «Через десять минут я его выпущу». И когда человек в форме любезно улыбнулся немцам, Пимонте обзавёлся идеей: «Вы спокойно можете нагнать немного страху на нашего коллегу, пока мы ждём тут свой багаж!» Сказано - сделано: Служивые вернулись обратно в комнату допросов и разговаривали на английском с барабанщиком громким, глубоким голосом. Поскольку Райнер всегда был не в ладах с любыми иностранными языками, он беспомощно бормотал на берлинском и всё больше нервничал. Служакам, во всяком случае, было весело, равно как и подслушивающей под дверью своре, и через двадцать минут коллеги по группе с громким смехом встретили своего ударника. Вопрос «Ну что, Райнер? Мы были сегодня неуважительными?» стал тогда главной шуткой этого путешествия.

На следующий день путь прошёл через весь город к телевизионной станции Telehit, своего рода мексиканской версии MTV. Вся территория фирмы была битком набита огромными спутниками и параболическими отражателями, словно бы здесь сидели ЦРУ. Загадка этого технологического перезаполнения была быстро разрешена: Telehit транслировалась по всей Северной и Центральной Америке. Эту расфуфыренную важность можно было почувствовать и IN EXTREMO: В коридорах лихорадочно сновали модно одетые ведущие и типа крутые силуэты и, кроме того, значительно поглядывали вокруг. Естественно, у ребят были липкие прилизанные причёски, блестящие, словно бурлящие нефтяные платформы, в то время как девушки с TV жёстко косили под американских девиц - то бишь длинноногие, белокурее белой краски, и носили они, само собой, не распространённые по всей стране грубые джинсы стандартного размера XL с мешок для картофеля для, как правило, толстых мексиканских среднестатических женщин.

Пока группа начала саундчек перед своим телевизионным акустическим шоу и дала между тем парочку интервью, тур-менеджер Дирк и сценический техник исследовали окрестности. Сидя при этом в такси. Это был как минимум тридцатилетний Фольксваген «жучок», не имеющий переднего пассажирского сиденья. Оба туриста расположились на пассажирской стороне за водителем и сидели посреди хлама и вонючих мешков из Макдональдса. Водитель закрыл дверь пассажирского салона, потянув за веревку. Ремни безопасности попросту отсутствовали, как и пассажирское сиденье - для этой цели тоже служили веревки. На некоторых перекрёстках и углах улиц встречались охранники в униформе, все до одного в военизированных группировках были вооружены либо пистолетами-пулеметами, либо массивными дробовиками.

Когда эти двое из Германии прогуливалась по различным рынкам, между всякими фруктами, овощами и сувенирами они заметили непонятные лотки с нацистской символикой, которая продавались вместе с флагами разных государств, книгами всех мастей и футбольной формой. Какое представление о Германии сложилось в головах у мексиканцев?

Примерно в то же время Кай безбожно бранил рыночную конъюнктуру: «Universal Records в Мексике - ленивое стадо баранов!» В чём же дело? Как интервью, так и выступление по телику и кошмарная автограф-сессия, на которую стеклось где-то 400 поклонников, организованные Зульди, были лишь молча приняты к сведению звукозаписывающей компанией. «Ты летишь через полмира, чтобы играть здесь, а грёбаная звукозаписывающая компания не делает ни хрена!» - продолжает бушевать басист. Группа туристов так нигде и не смогла обнаружить плакаты, а в некоторых хорошо снабжённых музыкальных магазинах название IN EXTREMO слышали впервые. Странно, ведь, в конце концов, в Мексике продавалось около 8000 экземпляров Mein Rasend Herz в год.

Чтобы кое-как скрасить своё бездельничество, Universal Records отправила одного своего дельца, который пригласил затем прибывших из Германии на обед, чтобы в уютной ресторанной атмосфере немного разрядить обстановку. «Конечно, вы очень важные деятели для нас. Мы дадим вам полную свободу действий, но это, прежде всего, происходит за кулисами. Маркетинг и прочее». Бла-бла-бла, типичная шаблонная болтовня музыкального бизнеса. Недаром же две величайшие лжи в нём звучат так: «Ваш приоритет неоспорим» и «Чек на почте»...

Как бы то ни было, эмиссар Universal не занял больше, чем полчаса равнодушной светской беседы, так что он скоро замолчал, когда группа констатировала в ресторане, что пиво «Corona» будет иметь больше значения, чем обмен мнениями с подсобным хлыщом, которому и без того нечего сообщить в его фирме. Позже, во время автограф-сессии, мальчик на побегушках из звукозаписывающей компании сидел в уголке и читал книгу.

Даже автограф-сессия в концертном зале Circo Volador показала, насколько восторженными могут быть мексиканские поклонники: визжащие девушки после каждой подписи непременно хотели тискать, дерзко хватать музыкантов и разговаривать с ними, привлекали их к себе и чмокали без разбора куда угодно, пока остальные фотографировали эту сцену, словно очумелые. Мексиканские парни, напротив, хотели жать руки или что-нибудь спонтанно сыграть. Так, четыре угрюмых фигуры встали перед IN EXTREMO с самодельными волынками и начали воспроизводить средневековую песенку Ai Vis Lo Lop.

На следующий день случился двухчасовой внутриматериковый полёт в Монтеррей. Здесь живут «всего» четыре миллиона человек, и город по сравнению с Мехико был обозримым. На улицах и в пешеходных зонах было значительно спокойнее. Люди улыбались, воздух был чище, и туристы чувствовали себя безопаснее, чем в столице, где, по данным СМИ, ночью царила преступность. Причём Монтеррей также не без этого: когда ребята проезжали в микроавтобусе мимо трущоб, музыканты смогли более или менее представить себе, как трудно здесь живётся такому большому количеству людей. Сгоревшие автомобили, сборные бараки и высохшее ручное русло, заваленное горами мусора. Вывоз мусора в Монтеррей работает довольно просто: когда начинается сезон дождей, река смывает завал прочь. А до этого запущенные дети, крысы и собаки изо дня в день боролись с грязью.

Как и другие регионы Мексики, Монтеррей был в крепких тисках наркокартелей, рассказала группе владелица бара, когда они заявились в концертный клуб Cafe Iguana. Наркодельцы, также именуемые наркосами - название, происходящее от слова «наркотик» - хладнокровно действуют против оппонентов. «Однажды», - говорит барменша, - «один известный автор и исполнитель написал песню о том, как наркосы подсаживают детей, а этот город катится в бездну. Вскоре после этого певец был застрелен средь бела дня на улице. Никогда не связывайтесь с наркосами!»

Пометка на полях: если в 2007 году Монтеррей ещё считался оплотом для туристов, то в последующие годы метрополия шаг за шагом всё больше попадала в руки различных наркокартелей. Согласно сообщениям СМИ, владелец кафе Iguana всегда выплачивал деньги за «крышу» одной из картелей. В 2011 году другая конкурирующая наркокартель попыталась закрепить влияние и также потребовала регулярных платежей от клуба. Владелец отказался. Вскоре после этого, в мае 2011, он и трое его сотрудников были порешены прямо на месте.

Почти перед тысячной аудиторией поклонников IN EXTREMO выступали на первом своём концерте этой поездки. Неважно, будь то Spielmannsfluch, Erdbeermund или Küss mich: мексиканцы подпевали каждую отдельную строку, хотя, вероятно, 99 из 100 немецких слов были не очень правильными. Охренеть! После шоу несколько фанов пробрались за кулисы и подарили музыкантам самодельные красивые пояса и браслеты дружбы марки Вольфганга «Wolle» Петри. А ещё плакат: «Мы очень рады видеть вас в нашем родном городе!» Это просто замечательное чувство, что ты своим творчеством делаешь людей счастливыми даже на другом конце мира.

На следующий день машина снова была оккупирована, и IN EXTREMO полетели обратно в столичные джунгли Мехико, несколько животов зверски урчали, ибо то, что певец Михаэль в насмешку окрестил мексиканским проливным дождём, заставило желудки испытывать спазмы. Ещё в тот момент, когда самолёт набирал высоту, пассажиры помчались в сортир, где кишечники просто взорвались. Быть может, это было совершенно глупо - в стране, которая известна своим жутким поносом, так называемой «местью Монтесумы», - завтракать яичницей с острым соусом и красным перцем.

Пока группа заканчивала свой саундчек в Circo Volador, персонал и журналисты, скучая, смотрели телевизор в вестибюле. Ещё важнее, чем футбол, прогноз погоды и музыкальные клипы в стране сомбреро, кажется, был телемагазин - особенно тема «похудения». Кроме спорта, здесь возможно всё: кремы, эластичные ленты для обматывания вокруг живота, противная коричневая субстанция. Просто наносите раз в день на брюхо и жирную задницу - и свиного сала как не бывало. Якобы. «Super effectivo!» - пронзительно верещала ведущая, худая как щепка кукла барби, которая до начала собственной пелоидотерапии, разумеется, была громадной слонихой, а клейстер стоил всего 399 мексиканских песо, или же 30 долларов США.

В очередной раз лоточники установили перед концертным залом свои торговые стенды и стали втюхивать всевозможные безделушки с пометкой IN EXTREMO. Футболки, рубашки с длинным рукавом, напульсники, чашки, изделия из кожи, шапки - весь черновой товар был произведён на подозрительных задворках и подпольных мастерских, так называемые бутлеги, на которых группа не зарабатывала ни копейки. И как будто бы этого было мало, имелся нелегальный мерч от других рок-групп и, видимо, неизбежный в Мексике гитлеровский и нацистский хлам. Не хватало, пожалуй, только волынки, играющей имитацию Адольфа, тогда бестактность была бы просто превосходной.

После почти десятичасового перелёта 2 февраля команда достигла Сантьяго де Чили. При сияющем солнечном свете и приятной греющей температуре 80-летний дедушка организатора концерта повёз средневековых рокеров в город. Или, лучше сказать, он пополз по скоростной магистрали на уютненьких 40 км/ч. На испанском языке он досконально описывал туристам свою любимую Чили, и всякий раз, когда старик указывал на, достопримечательное, по его мнению, здание, он бессознательно поворачивал микроавтобус в том направлении, куда указывал. Лишь по счастливой случайности группа избежала дорожного барьера и столкновения с грузовиком. «Мы тут сдохнем, ну и хрен с ним!» - воскликнул Пимонте. Наконец, к югу от экватора IN EXTREMO смогли взяться за свои волынки и гитары! Дни были долгими, ночи - короткими, жажда мучила постоянно, небо сияло голубизной, а ещё было мягкое мороженое в феврале, потому что это, чёрт возьми, было лето, детка! Кого бы ни встречали музыканты, с кем бы ни беседовали и ни выпивали за здоровье: все чилийцы несли солнце в своих сердцах. Доброжелательно, расслабленно, очень по-местному принимали они своих гостей из Германии. Их столица жила культурой, вкусом и историей, а чилийская еда восторгала как аппетитная смесь из южноамериканской кухни с европейским влиянием.

Концертный клуб Batuta - уютное, чистое, расположенное в симпатичном районе помещение - лопался по швам от 400 присутствующих, когда IN EXTREMO вышли на сцену. Но всё же эта непринуждённая атмосфера, которая навеяла приятные воспоминания о первых днях группы, сделала этот концерт совершенно отличительным. С первой ноты публика необузданно колбасилась, с ликование встречала каждое объявление и стояла почти что на маленькой сцене. Группу и поклонников постепенно стало невозможно отличить друг от друга. Они соприкасались, они хлопали, они буянили вместе - без обыденной для концертов зоны для фотографов, которая разделяет сцену и толпу, без охранников, без значительного различия в высоте между сценой и первым рядом. Даже персонал группы был пленён этой энергией. Зульди колбасило, звукооператор Фадда вёл себя за своим микшерным пультом, как клоун, техник Пауль радостно сиял, все как с цепи сорвались, и вдруг волынщик Марко покинул сцену, исчез в катакомбах клуба и появился вдруг на боковом балконе, где Фарен обслуживал световой пульт, и начал трясти головой, нещадно эксплуатируя свою волынку. После исполненных на бис Poc Vecem и Villeman, которые завершили в общей сложности 90-минутный концерт, шестеро промокших до нитки, абсолютно уставших, но совершенно счастливых героев добрели до раздевалки. Недоставало лишь одного.

Разъярённый и со слезами в глазах Борис отшвырнул свои сапоги в угол. «Приезжаешь всего один раз в Чили, а эта чёртова дерьмовая звукозаписывающая компания ни хрена для нас не делает! Вы видели, насколько восторженными были поклонники?» Хотя слово «бы» обычно относится к бесполезнейшим, всё же «бы» лежит в кровати и спит. Но всё-таки, если бы звукозаписывающая компания не поскупилась на похвалы для IN EXTREMO и для этой концертной поездки в частности, то средневековые рокеры наверняка выступали бы в чилийской столице в громадном зале перед тысячей поклонников. В то время как Борису ещё требовалось достаточно времени, чтобы покончить с оплакиванием упущенных шансов, Басти, Михаэль и часть персонала праздновали в течение и без того очень короткой ночи. Уже в четыре часа утра они проходили регистрацию в аэропорту. Аргентина ждала. Зачем спать несколько часов, если можно устроить вечеринку? Пока что всё идет хорошо, ваше здоровье.

Михаэль, вспоминая концерт в чилийской столице, говорит: «Это был один из прекраснейших опытов в истории группы. Жаль, что мы не побываем там так быстро, как могли бы».

С надлежащим уклоном, кое-кто таскал с собой не кота[67], а целого взрослого королевского тигра, группа добралась до аэропорта и получила известие, что транспорт до Буэнос-Айрес забронирован напрочь. Кто первый встал - того и тапки. IN EXTREMO встали последними - и были окружены фанатами, которые подкарауливали в здании аэропорта и укоротили группе ожидание следующего транспорта.

«Живее! Открыть и распаковать все ящики и сумки!» - недружелюбно прогремел вооружённый персонал аргентинской миграционной службы при встрече с туристической группой. «Шеф, мы - рок-группа, а в ящиках находятся музыкальные инструменты», - попытался разрядить обстановку сопровождающий в туре Зульди. «Американос?» - «Нет, нет, немцы!» - «Ага! Немцы? Добро пожаловать в Аргентину, друзья!» Уф, пронесло! Хотя аргентинская приветливость к немцам, вероятно, базирующаяся на сомнительных исторических причинах, кое для кого из членов группы она была скорее неловкой. Ну и ладно, что с того-то? Всяко лучше, чем распаковывать десяток ящиков.

Буэнос-Айрес встретил группу душным зноем. Прямо прачечная! 35 градусов по Цельсию при соответствующей высокой влажности воздуха, все музыканты кряхтели и потели. Сразу после первой из трёх разогрев-групп разбушевалась сильная гроза, обесточив весь район. Электропитание накрылось в одночасье. Темнота воцарилась в El Teatro Flores, тысячи фанатов орали и галдели, лишь несколько лампочек вяло светили, питаясь от аварийного генератора. Массы дождевой воды пробились сквозь дверные щели, через каменные стены и через крышу в концертный зал и в раздевалки. Из-за уклона от входа в зал к сцене вода собиралась в пруд, который попытались уменьшить добровольцы с вёдрами. Через полчаса можно было плавать в зале на надувной лодке, а публика убежала наверх, на надстройку. Все участники быстро поняли: здесь больше нечего ловить.

После небольшого критического совещания и разных телефонных звонков все семеро музыкантов вместе с организатором концерта вышли на сцену и утихомирили публику посредством мегафона: «Никакой паники! Концерт переносится на завтра!» Мудрое решение, поскольку оно помогло избежать опасных дебошей. Фанаты были счастливы и чествовали IN EXTREMO как героев.

Группа уехала обратно в отель, а их сопровождающий Зульди работал в своём номере над перебронированием полёта. На следующий день все повреждения, нанесённые водой, были устранены на скорую руку, а пять тысяч литров воды были вынесены добровольцами с вёдрами, сценическое и электрооборудование смогли высушить, так что волынки, хоть и с опозданием, громко взревели следующим вечером в аргентинской столице.

А вот перебронирование на другой самолёт другой авиакомпании имело серьёзные последствия для наших героев. «Вы никак не можете улететь с таким сверхнормативным багажом в Мексику с Air France», - скептически покачивая головой, сказала кассирша. Ага, приятно слышать. «Неужели вы не можете путешествовать, как нормальные люди?» После двухчасовой дискуссией со всей иерархией местного аэропорта пришли к выводу: IN EXTREMO за все свои инструменты и ящики с оборудованием должны выплатить штраф в 3000 евро.

«Дорогая группа IN EXTREMO,

без сомнения, я принадлежу к старейшим «фанатам», которые Вам пишут, так как мне всё-таки 70 лет! И, надо признать, пишу я Вам как бабушка двоих внуков, которые Вами так восхищаются и так Вас любят. Я просто хотела бы показать им обоим, что их бабушка имеет представление о том, что их музыка звучит совершенно иначе, чем та, которую слушает их бабуля! Поэтому я сердечно прошу Вас об автографе (или двух, если можно?). Я уже представляю себе их удивление, если бы я могла устроить им такой сюрприз при их следующем посещении! Они и понятия не имеют, что я прочитала о Вас всё в Интернете. Я просто хочу участвовать в разговоре! В любом случае, Вы могли бы помочь мне доставить огромную радость моим внукам.

С наилучшими пожеланиями,

Дорис Шульц»

(нестандартное фанатское письмо, датируемое 2007 годом)

Через десять дней по возвращении из Аргентины снова сообщалось: Пакуем чемоданы, мы отправляемся в грандиозную поездку! Точкой назначения снова была Москва, на этот раз группа играла в гораздо большем клубе, нежели годом ранее - в Б1 Maximum. Прямо по произведению Джорджа Оруэлла «Скотный двор» - «Все животные равны, но некоторые равны более других» - организаторы концерта поставили на боковых балконах три разных категории VIP, а именно VIP, супер-VIP и супер-пупер-VIP, где русские могли приобрести титул дворянина и щедрого фаната. VIP стоил 50 долларов, супер-VIP имел более высокую цену в 100 долларов, а о цене на супер-пупер-VIP концертные организаторы умышленно умолчали. Должно быть, стоил под 500 евро. И пока IN EXTREMO с хитовыми песенками типа Küss mich, Vollmond и Erdbeermund кипятили зал внизу, официанты-холопы за свою нищенскую зарплату, словно пингвины, бегали и подавали сидящим наверху шампанское с икрой, и некоторые элегантные проплаченные бордюрные ласточки деловито порхали в VIP-ложе.

Наконец-то в Барселону! Этому прекрасному городу семёрка радовалась, словно маленькие дети. И, в качестве дополнительной плюхи, они смогли выступить в Sala Apolo, клубе в центре метрополии, а не, как это часто бывает, в засранном промышленном районе на окраине. Музыканты тут же использовали террасу на крыше дома в качестве закулисной области, греясь на солнце и наблюдая за шумной суетой на улице. Разогрев-группа вечера происходила из Каталонии, называлась Noapto, и IN EXTREMO практически не контактировали с этими музыкантами, так как с английским языком в Испании особо далеко не уедешь. Чтобы непрерывно воодушевлять поклонников, Михаэль выписал себе на листок несколько испанских фраз, и когда он положил бумагу на стол и вышел из комнаты, его всегда готовые помочь коллеги добавили к ним ещё несколько элементарных выражений типа «Я не хочу покупать этот ковёр!» в сочетании с любезным «por favor». Эта фраза вскоре стала главной шуткой поездки, и IN EXTREMO заказывали в барах и ресторанах именно этим одним предложением. Даже при оплате она была очень полезной: «Я не хочу покупать этот ковёр!» - и тут же приходил желаемый счёт.

Далее поездка шла один месяц по всей Европе - остановками были Голландия, Бельгия и Франция - с последующими разными летними фестивалями, которые длились два следующих месяца.

Когда музыканты слишком долго разъезжают, если график очень плотно забит, то в какой-то момент находит выход так называемая усталость от поездки - смесь из переигровки, тоски по родине и психической нагрузки, поскольку приходится обходиться в тесном пространстве с одними и теми же людьми, а также свобода шута[68], соответствующая нормам поведения, и связанная с этим систематическая утрата логической оценки, что можно ожидать от собственного окружения и, что немаловажно, - чего нельзя. Если музыканты дошли до этого, то малейшая искра может вызвать огромный пожар. На фестивале Rock Harz 7 июля время вновь пришло. Раздражённые сухо обставленной областью для музыкантов, из-за плохого настроения, которое и без того господствовало в тот день, а также из-за дешёвого хавчика - всем музыкантам фестиваля была приготовлена похлёбка с сарделькой, разлитая из прогорклой полевой кухни местной пожарной команды - музыканты реагировали на всё и вся нагло и без настроения, в то время как Михаэлю снова ударили в голову его воровские привычки, и он спёр холодильник из соседней раздевалки. Когда организатор нанёс визит IN EXTREMO, Михаэль предложил ему холодный напиток из собственного холодильника его группы, чтобы организатор с малой долей вероятности смог вспомнить, что этот похищенный холодильник не принадлежит средневековым рокерам.

Затем поездка продолжилась в Чешскую Республику, в Визовице на фестиваль Masters of Rock. Основным спонсором этого фестиваля была соседняя фабрика шнапса, и когда музыканты с восхищением приняли приглашение руководства посетить спиртовой завод, всем участникам сразу стало ясно, к чему приведёт эта запланированная генеральная пьянка под прикрытием экскурсии по фабрике. Особенно Кай и Пимонте промочили себе горло при лучших летних температурах целым репертуаром высокопроцентных горячительных напитков, бормотали идиотскую ахинею, глупо хихикали, оросили своей струёй всё, что можно, кроме писсуара, и уснули крепким сном после произошедшей борьбы с пьянством. Истинные музыканты, безусловно, должны быть время от времени просто сумасшедшими, но и смело отводить от себя след. Словно как в обозрение событий оба любителя шнапса включили свои инструменты и зажгли на сцене вместе с коллегами. IN EXTREMO курит, пьёт - но их творчество идёт.

24 августа септет закончил свой концертный сезон в 2007 году и через три года после работы над Mein Rasend Herz приступил к созданию нового альбома.

ГЛАВА 11. СЕМЕРО ПРОЛЕТАЮТ НАД ГНЕЗДОМ КУКУШКИ

(Невероятный успех альбома Sängerkrieg)

Хотя в прошлом IN EXTREMO не раз убеждались в том, что в условиях сжатых сроков и большого давления пишутся самые лучшие песни, всё-таки они были весьма довольны тем, что работа над альбомом Sängerkrieg происходила в спокойной обстановке, практически без конфликтов и более целеустремленно. Хотя студия звукозаписи Principal Studio, в прошлом - прекрасная сельская усадьба в пригороде Мюнстера, на протяжении нескольких последних лет перестраивалась, достраивалась и теперь больше напоминает лабиринт, зимой 2007 года заняла весь комплекс полностью. В одной комнате идет запись, в другой - разбившись на группы, ребята отрабатывают детали, в третьей - вокалист размышляет над своими текстами. Процесс, который со стороны выглядит неуправляемым хаосом, на самом деле оказывается логически организованным разделением творческого труда. Альбом Mein Rasend Herz рождался в муках, но Sängerkrieg создавался постепенно, уверенно и легко, как будто бы и не довлела над ребятами необходимость повторить свой прежний успех, создать творение, оправдывающее все эти золотые награды и первые места в чартах.

В конце февраля группа пригласила представителей лейбла, друзей и СМИ на прослушивание, где представила своим гостям пять новых песен: Sieben Köche, Sängerkrieg, Flaschenpost, Mein Sehnen (на тот момент песня носила название Das Boot), а также испаноязычную En Esta Noche. Представители лейбла и прессы были весьма впечатлены, и для семёрки избитая фраза «лучше меньше, да лучше» превратилась в руководство к действию. Песни получались доходчивыми, доступными, прямолинейными, но вовсе не простыми и примитивными. IN EXTREMO писали отличный добротный рок без излишнего злоупотребления электроникой, сэмплами и мультитрэкингом. Скромность и богатство отлично друг друга дополняют как в плане музыки, так и по сути. В тексте песни Sieben Köche Михаэль описывает себя и ребят. Это своего рода рок-н-ролльный гимн демократии, царящей в группе: любое блюдо - и новый альбом тоже - удаётся только в том случае, если каждый из семерых поучаствует в его приготовлении. «Мы хотели сделать спонтанный, приземлённый рок-альбом», - вспоминает Басти, которому, пожалуй, такая корректировка курса оказалась наиболее выгодна.

«Слышно, как разоряется шеф-повар -

Мол, он прекрасно справится с работой,

Для которой обычно нанимают

Целую орду поварят

Те думают: чёрт побери!

Как он со всем этим управится?

Всё, что делается с душой - удаётся,

Раз уж есть тот, кто орудует поварёшкой.

Сегодня я пеку, завтра - варю,

Кто таскает куски, тому влетит от меня.

Раз - два, раз - два, раз, два, три

Семь поваров варят кашу

А мораль, как благородное вино:

Налетайте - мы приглашаем!»

( Sieben Köche)

«Когда группа работает над альбомом», - поясняет Пимонте в интервью журналу Rock Hard Magazin, - «на первый план выходят такие вещи, которых люди, не связанные с группой, и фанаты тоже просто не могут адекватно оценить и полностью понять. Им известно только одно: музыканты в данный момент занимаются творчеством. Приготовление еды, на мой взгляд - это почти ритуал. Ты накрываешь на стол, кого-то приглашаешь к трапезе, даришь эту трапезу приглашенному - совершенно честное и искреннее действо». Создание альбома, по мнению волынщика, должно быть таким же честным и искренним действом, подарком. «А тот, кто орудует поварёшкой», - смеется его коллега Борис, - «наш вокалист - Миха». Потому что Михаэль - это мотор, погонщик с кнутом в руке. Пимонте подхватывает мысль: «Но у Михаэля это получается неосознанно. Он просто - фронтмен. Вокалисту таким и надо быть. Все его «острые углы» вполне компенсируются его самоотверженностью и готовностью жертвовать, чем угодно, во имя общего дела. Если мне вдруг требуется пауза или я теряю интерес, мотивацию, он, образно говоря, вытаскивает меня из болота. Миха - беспокойная душа, он совершенно не способен долго сидеть на месте».

Конечно, множество вариантов текстов и мелодий отправляются в мусорную корзину. «У меня рождаются не только хорошие идеи!» - как-то раз огрызнулся Михаэль, когда ему никак не удавалось переубедить согруппников, которым идея текста казалась слишком слабой и неудачной. К этой фразе коллеги по группе прицепились намертво, а продюсер Винсент Зорг, который в плане юмора - совершенно на одной волне с этими рокерами с волынками, написал её на листе бумаги, подписал внизу «Михаэль Райн» и повесил эту историческую цитату на стене в студии. С тех пор группа и продюсеры всегда с усмешкой тычут пальцем в эту бумажку, стоит вокалисту заявиться с не самой удачной идеей для песни...

Sieben Köche – это зачастую подразумевает семь различных мнений и предполагает безусловную готовность к компромиссу. В противном случае всё закончится ссорой и испорченной кашей. Иногда группе приходится противостоять и средствам массовой информации. В интервью журналу Rock Hard Борис рассказывает, что за долгие годы ему пришлось научиться идти на уступки именно потому, что он доверяет своим коллегам. «Если мнение остальных парней отличается от моего, я знаю, что всё равно всё идет, как надо». Для Бориса это была весьма важная веха в личностном развитии. Совершенно другое дело - Пимонте: «Я отношусь к тому типу людей, которые буквально вцепляются в собственную идею. В целом, я считаю, что в таких спорах рождается истина».

Процесс создания заглавной композиции альбома Sängerkrieg был для группы довольно неоднозначным. С одной стороны, Михаэль описывает поединок бардов, бродячих музыкантов, который ежегодно проводился в крепости Вартбург в тюрингском городе Айзенах - это, вероятно, основной мотив песни. С другой стороны - песня писалась как своего рода высокохудожественный ответный удар на все подколки и шпильки в отношении IN EXTREMO, которые позволяли себе их коллеги по цеху - группы Subway to Sally и Tanzwut. И именно в форме такого ударного тяжёлого рока - стилистически что-то среднее между Motörhead и Böhsen Onkelz. Поначалу наши студийные герои нехотя отрицали такие мотивы для написания этой композиции, ссылаясь на то, что этот текст можно отнести в целом к духу соперничества, царящему на различных кастингах. «Речь идёт о том, что сегодня происходит в мире музыки», - говорит волынщик Марко в интервью Rock Hard. Борис добавляет: «Ну, то есть, так происходит у тех, кто может подумать, что речь идёт о них...». А Басти с усмешкой заканчивает: «Может, те, о ком идёт речь, и правда так подумают». По крайней мере, факт остаётся фактом: одновременно с записью альбома Sängerkrieg транслировался конкурс Бундесвидение-2008, в котором победу себе прочили самопровозглашённые основатели жанра средневековой метал-музыки Subway to Sally. Команда IN EXTREMO вместе следила за этим мегасобытием по ТВ. Михаэль вспоминает: «Когда Штефан Рааб спросил о нас вокалиста Subway to Sally Эрика Хечта, тот скорчил такую морду: «In Extremo? Кто это вообще?!» Мы ржали до боли в животе». Эта дурацкая выходка потсдамской группы стала выглядеть ещё более по-дурацки, когда Элтон задал тот же вопрос публике, и фанаты Subway to Sally признались, что им в равной степени нравится и Subway to Sally и IN EXTREMO. В общем, заявление Хехта стало казаться еще более абсурдным после этого.