Угасание

ГЛАВА 17

Данифай последовала за Фароном через круглый вход на поверхности сталагмита в коридор, по спирали закручивающийся кверху. Вода, в которой они плыли, воняла слизью их проводника-аболета. Данифай ощущала этот привкус всякий раз, когда делала вдох. Второй аболет плыл сзади, вплотную к пленнице, подталкивая ее.

Коридор, по которому они плыли, был серовато-розовым и переливался перламутром. В его стенах имелись глубокие прорези, в глубине которых виднелся темно-серый камень. В основном это были спирали или волнистые линии. Данифай поглядывала на них, гадая, не разновидность ли это письменности. Потом она вспомнила, что аболетам не нужны записанные тексты. Все знания, содержавшиеся в их мозгу, переходили к новым поколениям, когда отпрыски стаей набрасывались на родителей и разрывали их на кусочки.

Она печально улыбнулась, сожалея, что Ллос не наделила дроу способностью усваивать знания таким образом. Ну что же, существуют иные возможности узнать то, что тебе нужно…

Они миновали несколько круглых дверей, потом коридор вывел их, наконец, в помещение, которое, должно быть, размещалось где-то в самой сердцевине сталагмита. Данифай вплыла в него и остановилась рядом с Фароном, позволяя тяжести кольчуги придать ей стоячее положение на закругляющемся полу. Аболет, следовавший за ней, тоже вплыл в зал и завис в воде, достаточно близко, чтобы, если понадобится, дотянуться до нее своими щупальцами. Данифай увидела, что первый аболет занял такую же позицию рядом с Фароном.

На противоположной стороне зала, в нише, стоял трон. На нем расположился аболет — как предположила Данифай, это была Оофоон. Существо восседало на чем-то похожем на клубок ноздреватых водорослей, время от времени щупальцем отрывая кусочек и отправляя в расположенный на брюхе рот. На сине-зеленой, похожей на резину шкуре аболета болтались белые бородавки пресноводных раков, а розовое брюхо было темнее, чем у тех двух, что сопровождали Фарона и Данифай. Пленница выискивала признаки пола существа, но не заметила ничего, — возможно, решила она, это одновременно и самец, и самка, хотя все остальные упоминали об Оофоон как о повелительнице аболетов.

Она ощутила легкое прикосновение к коже головы, и в следующее мгновение вспыхнули и с треском рассыпались в воде магические искры, и щекотка исчезла, — это сработало защитное заклинание, заранее подготовленное Фароном. Данифай скосила глаз на мага и увидела, как он легонько кивнул. Его бахвальство оказалось оправданным, а магия — достаточно сильной, чтобы отразить попытку аболета прощупать их сознание.

Оофоон зашевелилась, медленно приподнимаясь из своего гнезда. Кусок чего-то, придавленного до того массивной тушей аболета — похожего на сырое мясо, но оставляющего за собой в воде не красный, а зеленый след, — подхватило течение и тихонько повлекло к двери. Мясо аболета, решила Данифай, заметив пятнистую кожу.

На обращая на это внимания, Оофоон вытянула одно из щупалец в сторону Фарона, и оно повисло на расстоянии ладони от его лица. Другое щупальце направилось к Данифай.

Рука Фарона, убранная за спину, где она была не видна Оофоон, легонько шевельнулась.

— Спокойно, — знаками показал он.

Данифай уставилась на наглое щупальце, втягивая окутывающую его отвратительную вонь прогорклого жира. Боясь, что даже этой малости будет достаточно для трансформации, она задержала дыхание, чтобы не наглотаться замутненной воды. Спустя мгновение Оофоон убрала щупальца — сначала то, которое угрожало Фарону, потом, когда у Данифай перед глазами уже заплясали пятна и она вынуждена была вздохнуть, — и второе. Существо прищурило все свои три глаза.

— Зачем вы пришли? — громко пробулькала Оофоон.

Данифай предоставила Фарону вести переговоры. Маг воспользовался безмолвной речью дроу, которую Оофоон, похоже, понимала. Должно быть, когда-то в прошлом повелительница аболетов сожрала парочку темных эльфов.

— Столетия назад ваш город посетил корабль демонов, — начал Фарон. — Покинув Занхорилок, он попал в шторм и пропал на этом уровне. Мы ищем его.

— Зачем?

— Наша предводительница, могущественная жрица Ллос, желает найти его. Она хочет воспользоваться им, чтобы плыть в Абисс и встретиться там со своей богиней.

Данифай краешком глаза взглянула на Фарона, и между бровей у нее залегла морщинка. Квентл особо приказала Фарону не говорить ничего ни о ней, ни о цели их странствия. Сказал ли он все это аболету лишь ей назло?

Нет, решила Данифай, изучая мага сузившимися глазами. Фарон не такой дурак. Он что-то затевает.

И снова Оофоон ответила вопросом на вопрос:

— Почему ваша предводительница хочет это сделать?

Лицо Фарона сделалось озабоченным.

— Она хочет уничтожить Ллос, — ответил он.

Все четыре щупальца Оофоон задвигались. И щупальца их охранников — тоже. Наверное, от изумления. Или их рассмешило столь оригинальное заявление? Данифай не стала долго размышлять об этом и уставилась на Фарона, гадая, что он скажет дальше. Он встретился с ней глазами и взглядом призвал к молчанию.

— Ваша предводительница глупа, — произнесла, наконец, Оофоон. — Это богиня уничтожит ее.

— Та, что возглавляет нас, не неопытная послушница, но жрица самого высокого ранга, — знаками возразил Фарон. — Ей известно заклинание, при помощи которого можно убить бога. Любого бога.

Слушая эту вопиющую ложь, Данифай с трудом сохраняла невозмутимое выражение лица. Какую бы безумную игру ни затеял Фарон, она не хотела испортить ее. В конце концов, он оказался достаточно хитер в истории с демоном Белшазу. И сейчас явно намеревался проделать то же самое.

— И кто же эта ваша предводительница? — поинтересовалась Оофоон.

Но когда Фарон начал показывать по буквам:

— К-в-е-…

Данифай сочла себя обязанной предупреждающе подтолкнуть мага локтем, замаскировав это движение под гребок.

— Нет! — показала она, загребая рукой. Маг продолжил, будто ничего не заметив:

— …-н-т-л.

— Квентл, — вслух повторила аболет и облизнулась, как будто само это имя было сладким на вкус. Три ее глаза быстро заморгали. — Никогда про нее не слышала.

— Неудивительно, — ответил Фарон. — Мы из города в Подземье, который находится во многих лигах отсюда.

— Мензоберранзан?

Данифай изумленно посмотрела на Оофоон.

— Вы слышали о нем? — показала она.

— Тот, кто убежал из клетки, назвал Йоорану это имя.

— А тот аболет сообщил об этом тебе, — закончил Фарон, оборвав Данифай, прежде чем она успела спросить Оофоон еще о чем-нибудь.

— Да. Я нашла это в мозгу Йоорана, когда ела его.

Данифай содрогнулась, гадая, нет ли у Оофоон обычая съедать всех, кто заплывает в ее тронный зал. Она невзначай передвинула руку вниз, к моргенштерну, висящему у нее на поясе. Если аболет потянется к ней щупальцами, она воспользуется магией своего оружия, чтобы отбить их. Потом она опомнилась и убрала руку с кистеня. То, что им позволили войти в тронный зал повелительницы аболетов с оружием, не слишком обнадеживало. Эти твари явно не боялись магического оружия — и даже магии Фарона, коли на то пошло.

По телу Данифай побежали мурашки от мрачного предчувствия. Удастся ли ей выбраться отсюда живой? Она понимала, что зависит от Фарона, и презирала себя за это.

Фарон тем временем начал жестикулировать снова. Данифай отвлеклась и уловила только конец фразы.

— …Скажи нам, где он, и я устрою тебе встречу с Квентл, — пообещал маг Оофоон.

Три глаза аболета мигнули.

— Зачем? — спросила она.

Фарон легонько подтолкнул ногой кусок мяса аболета, потом взглянул прямо на аболета.

— Чтобы ты могла съесть ее, — напрямик заявил он.

Данифай прищурилась. Она надеялась, что Фарон блефует.

Оофоон сплела щупальца.

— Съесть жрицу дроу, достаточно могущественную, чтобы убить бога? — В голосе аболета слышалось веселье. — Ты смеешься надо мной!

— Вовсе нет, — ответил Фарон жестами. — У Квентл сильные заклинания, но для каждого из них нужно много времени. Физически она слаба — слаба, как любой дроу. Зная это, она все время держит при себе полудемона для защиты. Если удастся отделить от нее этого демона — возможно, какой-нибудь хитростью, — она не сможет сама защитить себя. Все ее амулеты — пустяк: единственное опасное оружие — это ее молот, наделенный магией и способный поражать на расстоянии, и змееголовая плеть, укусы которой ядовиты.

Данифай потрясенно смотрела на Фарона, пораженная его дерзостью. Он уже сообщил аболету все, что требовалось, чтобы одолеть Квентл. Единственное, о чем он умолчал, — что у Квентл нет больше доступа к магии Ллос. В качестве наживки он использовал мнимую способность Квентл убивать богов, и в результате Оофоон, предвкушающая, как она завладеет этим заклинанием, уже практически пустила слюнки. Самое удивительное, что маг проделал все это в присутствии Данифай. Понимал ли он, что она донесет на него Квентл, или рассчитывал на это? Возможно, игра, в которую играет маг, еще сложнее…

Данифай покачала головой. Бессмысленно пытаться разгадать мысли того, кто померился хитростью с демоном — и победил. Она быстро взмахнула рукой. Этот жест означал, что она хочет поговорить с магом наедине.

Фарон нахмурился, потом отвернулся и обратился к Оофоон.

— Заклинание, защищающее мою спутницу, ослабевает, — жестами показал он аболету. — Чтобы возобновить его, я должен ненадолго взять ее за руку. В результате заклинания вокруг наших рук образуется небольшое черное облако. Не пугайтесь, оно безвредно. Могу ли я приступить, с вашего разрешения?

Три глаза аболета сузились — выражение, которому существо, без сомнения, научилось у дроу.

— Да.

Оба стражника напряглись, пристально следя за Фароном, взявшим обе руки Данифай в свои. Мгновение спустя появилась сфера тьмы, достаточно большая, чтобы спрятать их руки, и Данифай перешла на язык жестов. Торопливо касаясь руки мага пальцами, она выстукивала у него на ладони слова.

— Ты всерьез собираешься принести в жертву Квентл?

— На другой чаше весов — судьба Мензоберранзана, — простучал в ответ Фарон. — Я уверен, что Верховная Мать Бэнр сочтет, что эта жертва стоит того. Будь она на моем месте, она поступила бы так же.

Данифай едва ли могла спорить с этой логикой, а потому перешла к более неотложному вопросу: о себе.

— Ты просишь меня принять твою сторону. Предать жрицу одной со мной веры. А зачем? Мне нет дела до Мензоберранзана.

— А как насчет Эриндлина? — спросил Фарон.

— Что — Эриндлина? — отбили ее пальцы.

— Хотела бы ты однажды вернуться туда?

Данифай помедлила в нерешительности.

— Я много раз бывал в Эриндлине, — передал Фарон. — И прекрасно знаю площадь у Пяти Колонн. С помощью простенького заклинания я перенесу тебя туда.

— В Эриндлине у меня ничего не осталось, — ответила она. — Ни Дома, ни родных.

— Тогда куда?

Данифай живо ухватилась за это.

— Квентл ни за что не позволит, — отстучала она. — После того как пропала Халисстра… и Рилд.

— Нет, — отозвался Фарон, тряхнув головой. — Она — нет, но я — да. Итак, остается вопрос: если не Эриндлин — и, уж конечно, не Чед Насад, — то куда бы ты хотела попасть? Лласереллин? Шиндилрин?

Данифай задохнулась. Город Шиндилрин славился огромным количеством порталов, и Данифай было известно, что там нашел приют единственный, быть может, дроу во всем Подземье, который, возможно, сумел бы помочь ей, смог бы уничтожить заклинание, приковавшее ее к Халисстре. Если бы он действительно смог…

Видя, что Фарон изучает ее лицо, и досадуя на себя, что выдала свои мысли, — Данифай взяла себя в руки.

На миг она почти поверила ему, но она не настолько глупа, чтобы позволить себе надеяться. По опыту она знала, что обещания — особенно обещания соплеменников-дроу — выполняются редко.

И все-таки это был шанс. Во время гибели Чед Насада Фарон рисковал жизнью, чтобы спасти ее. Данифай не раз пыталась отгадать почему. Что это давало ему? Может, это был просто импульсивный порыв, результат плотского вожделения? Возможно, это чувство движет им и поныне.

Не пришло ли время перенести свою преданность с Квентл на Фарона? Данифай и так, и этак обдумывала эту мысль. Она искала союза с Квентл, поскольку выяснить, что случилось с Ллос, означало шанс вернуть свою магию, возможно даже снискать особую благосклонность темной богини. Квентл обладала самым высоким статусом среди мензоберранзанцев, и раз уж Данифай обречена была служить, то она предпочитала служить на высшем изо всех возможных уровней. Быть пленницей Дома — это одно, а быть служанкой бездомной изгнанницы из погибшего города — совсем другое. То, что Данифай стала служить Квентл, спутало карты Халисстры. Первая Дочь Дома Меларн могла бы уничтожить Данифай просто прихоти ради, но, раз ее пленница сделалась игрушкой Квентл, Халисстре пришлось бы отвечать перед настоятельницей Арак-Тинилита.

После стольких лет притворной скромности, и поклонов, и согласия с другими Данифай могла наконец выбирать собственный путь, могла наконец действовать, но она была отнюдь не свободна. Все это заклинание. Она по-прежнему ощущала свою неразрывную связь с Халисстрой Меларн.

Квентл была могущественным союзником, и если Данифай верно сыграет эту партию в сава, то, возможно, сумеет даже сделаться правой рукой Квентл… если их попытка отыскать Ллос увенчается успехом. В чем, учитывая, что до сих пор они ничего не добились, Данифай сильно сомневалась.

Но в Шиндилрине, если старый маг еще жив, она могла бы стать наконец свободной. Свободной — для чего? Куда ей идти? Даже если предположить, что Эриндлин не разделил участь Чед Насада, там у нее ничего не осталось. Она могла бы направиться в Мензоберранзан или в другой подобный город, но в качестве кого? Свободной дроу, но без союзников, без Дома, который защищал бы ее. Но если у нее будет покровительница, матрона… вроде Квентл Бэнр, к примеру… она могла бы обрести пристанище в Арак-Тинилите…

Данифай решила играть осторожно и начать со лжи.

— Хорошо, — отстучала она, — я сделаю это. Квентл ничего от меня не узнает. Но сначала убедись, что им действительно известно, где корабль, и что он еще пригоден для плавания.

Фарон улыбнулся и чуть склонил подбородок в символическом поклоне. Потом он уничтожил сферу тьмы, выпустил руки Квентл и вновь повернулся к Оофоон.

— Итак? — поинтересовался он, пользуясь безмолвной речью. — Решились ли вы принять мое предложение?

Повелительница аболетов взмахнула щупальцем:

— Отдай мне Квентл, и я скажу тебе, где корабль хаоса.

Данифай вскинула бровь. Заметив это, Фарон легонько кивнул. Он явно заметил то же, что и она: они разыскивали корабль, но никто не говорил в точности, какой именно. Хотя существовала вероятность того, что это сделал Вейлас.

— Опиши его, — показал знаками Фарон. — Докажи нам, что тебе известно о нем.

Аболет прикрыл глаза, словно отыскивая что-то в памяти.

— Он был сделан из костей и плавал по поверхности озера. Обитавшие на нем существа походили на вас и выглядели живыми, но они были бледными и распухшими и пахли смертью и насекомыми. В поглощенном той-которая-породила-мою-мать кишели белые извивающиеся существа.

— Магготы, — показал Фарон, на лице которого не мелькнуло и тени того отвращения, которое, Данифай была в этом уверена, явно отразилось на ее собственном.

— Да. Неприятный опыт, особенно когда это создание обратилось у нее в желудке в ядовитый пар. Та-которая-породила-мою-мать едва не умерла и не согласилась бы съесть такое существо снова, содержи его разум хоть тайны самих богов.

Данифай ухватилась за это важное замечание.

— Когда твой предок съел гривастого демона? — спросила она. — Когда корабль только приплыл в ваш город — или после того, как он затонул?

— После, — ответила Оофоон. — Это глупое создание приплыло сюда, когда их капитан пропал.

— Опиши капитана, — попросил Фарон.

— Земное существо, с двумя ногами, чтобы ходить, и двумя — чтобы держать предметы, — ответила Оофоон, — и длинным хвостом, который все время двигался, будто водоросли на сильном течении. Тело безволосое, за исключением морды. Лицом демон напоминал тех крохотных наземных существ, что шмыгают по пещерам и вечно нюхают носом воздух.

— Уридезу, — знаками показал Фарон, со значением взглянув на Данифай. — Точно как сказал Белшазу.

— Вейлас мог упомянуть об этом при аболете, — быстро отозвалась Данифай.

Фарон покачал головой:

— Вейлас не отличит одного демона от другого. Он не узнал бы уридезу, даже столкнувшись с ним нос к носу, и уж тем более не запомнил бы разновидности демонов, о которых Белшазу упомянул всего лишь мимоходом. Оофоон говорит правду. Ее предок действительно съел гривастого демона — и вместе с ним знание о том, где пошел ко дну корабль.

Он обратился к Оофоон:

— Мы знаем, что корабль был потерян во время шторма. Он разрушен?

— Когда демон покидал его, корабль был еще цел, — ответила Оофоон. — Шторм лишил его способности двигаться и уничтожил экипаж, но не повредил сам корабль.

Данифай фыркнула. Как будто повелительница аболетов могла ответить иначе после того, как Фарон сообщил ей, что они собираются поднять корабль и снова плыть на нем.

— А что стало с демоном? — спросил Фарон.

— Его шторм тоже лишил способности двигаться.

Маг мгновение размышлял, потом кивнул, явно удовлетворенный ответами Оофоон.

— Отлично, — показал он. — Скажи мне, где лежит корабль, и я сделаю так, чтобы Квентл пришла к тебе.

— Нет, — сердито сверкнула глазами Оофоон, и Данифай на какой-то страшный миг подумалось, что сделка не состоится и аболет просто решил съесть их. — Вы отдадите мне жрицу, и после того, как я поглощу ее, я скажу тебе, где находится корабль.

Данифай снова фыркнула. Тупик. Но, к ее изумлению, Фарон кивнул.

— Согласен, — передал он аболету.

Пока Оофоон довольно булькала, двое стражей вытеснили Фарона и Данифай из зала. Аудиенция была окончена.