Украденный поцелуй

Глава 11

Когда неделю спустя Катрина вместе с Сэмми пришла на террасу дворца, она была разочарована тем, что не встретила там Джулиана.

Она надеялась, что он просто опаздывает. Она уже привыкла проводить утро вместе с ним. А также страстные ночи, когда он прокрадывался к ней через секретный проход и они могли наслаждаться друг другом.

Катрина знала, что скоро ей придется покинуть Кардану, она уже почти смирилась, что за Сэмми теперь будет присматривать Инга.

Пришла горничная с подносом. Она поставила его в центр стола, кивнула и удалилась.

Катрина предприняла два официальных выхода в свет с Сэмми, один с Жизель на обед в больницу, другой с королевской семьей, когда король Лоуэлл получил крест Святого Джеймса за преданную службу Донала вооруженным силам Карданы.

Никто не мог сдержаться от слез на церемонии, кроме Сэмми, который не понимал, что происходит. Да, он все так же скучал по родителям, но уже привык к их отсутствию. Это было и грустно, и обнадеживающе.

Катрина помогла ему пережить сложный период, но вскоре и она станет частью того, что будет нужно оставить позади, чтобы двигаться вперед.

Но она была не готова уйти прямо сейчас.

Она посмотрела на дверь террасы, надеясь увидеть Джулиана. Прошлая неделя была самой счастливой в ее жизни. Даже заинтересованность прессы в ее родстве с Жан-Клодом не могла затмить радость, которую она испытывала в объятиях Джулиана. И внимание, которого она боялась, было не таким уж обременительным. Высокое происхождение узаконило ее присутствие на похоронах, и ее помощь королевской семье была встречена народом с благодарностью.

Джулиан не преминул напомнить ей, что она беспокоилась по пустякам.

Она вздохнула. Пока что он был прав. Но когда все шло так хорошо, она не могла не волноваться о том что что-нибудь омрачит ее счастье.

— Где дядя Джули? — спросил Сэмми.

Он любил проводить каждое утро вместе с дядей.

— Дядя Джулиан — занятой человек. — Она смешала молоко и кукурузные хлопья для мальчика и поставила перед ним тарелку. — Надеюсь, он скоро будет здесь.

Сэмми кивнул и принялся за еду. Катрина подождала Джулиана еще несколько минут, но, когда он так и не появился, положила себе на тарелку яйца, клубнику и кусочек тоста. Все еще поглядывая на дверь, она потянулась за утренней газетой, которую обычно приносили для Джулиана.

Она взглянула на первую полосу и замерла. Газета задрожала в ее руках, когда она прочитала заголовок: «Принц Джулиан скорбит в объятиях крестницы Жан-Клода. Королевская свадьба не за горами?»

Под заголовком опубликовали фотографию Катрины в объятиях Джулиана. Они целовались, его волосы растрепались, ее одежда была в беспорядке. Эта фотография не нуждалась в дополнительных комментариях. Они стояли на балконе дома Джулиана.

Кровь отхлынула от ее лица, голова закружилась. Она закрыла глаза, не в силах смотреть на фотографию, запечатлевшую особый момент, который теперь казался пошлым. Произошло то, чего она так боялась, — ее личная жизнь стала достоянием общественности.

Это разрывало ее сердце, ее отец наверняка уже увидел эту фотографию. И Жан-Клод. И Бернадетт. А также король Лоуэлл и Джулиан. Не потому ли Джулиана не было за столом?

Конечно, это и было причиной. Прямо сейчас он, вероятно, думает о том, как замять эту историю.

Она лихорадочно думала о том, что ей теперь делать, обхватив голову руками, у нее в глазах потемнело от волнения.

— Катрина, что с тобой? — Сэмми поднялся со стула, чтобы погладить ее по волосам.

Взяв себя в руки, она подняла голову и слабо ему улыбнулась:

— Я в порядке. Просто немного болит голова.

— Тебе нужно лекарство? — спросил он, в беспокойстве морща свой маленький лоб.

— Нет. Лекарство мне не поможет. — Ее сердце сжалось. Он был такой милый мальчик, и теперь весь мир будет считать, что она использовала его, чтобы добраться до его дяди. Ситуация была невыносимой. — Пойдем. Пора вернуться в детскую.

Оставив Сэмми с Ингой, Катрина пришла в свою комнату и подошла к секретному проходу. Это было первый раз, когда она использовала его без Джулиана, но она нашла скрытый рычаг, и дверь бесшумно открылась.

Немного нервничая, она вошла внутрь. Она надеялась, что сможет найти путь до кабинета Джулиана.

Она не хотела, чтобы кто-нибудь во дворце увидел, как она заходит к нему.

Быстро пройдя по узкому коридору, она нашла лестницу и спустилась на два пролета, затем повернула в первый проход слева. Секретные ходы замка составляли настоящий лабиринт, в нем можно было по-настоящему заблудиться, и на какое-то мгновение Катрине захотелось потеряться тут навсегда.

Три года назад она позволила отцу и Жан-Клоду принять удар на себя, но теперь была уже достаточно взрослой и должна была сама отвечать за свои поступки.

Она предупреждала Джулиана, что об их отношениях станет известно журналистам, но все равно позволила ему соблазнить себя, полагая, что они в безопасности за стенами его дома. Случившееся доказывало, что не было ни одного места, где пресса не могла бы их настичь с помощью современной аппаратуры.

Она остановилась около какой-то двери, прислушиваясь. Она не была уверена, что эта дверь ведет в кабинет Джулиана.

Mon Dieu, это означало, что ей придется открыть дверь, чтобы проверить это. Скрестив пальцы, она повернула ручку и толкнула дверь.

— Брак? — раздался голос Джулиана.

В узком проеме она увидела полки с книгами и скульптуры и сразу поняла, что попала не в ту комнату.

— В самом деле, отец, с каких пор вы начали верить газетам? — Насмешливый тон Джулиана сильно резал слух. Она больше, чем кто-либо, знала, что газеты все преувеличивали, но все же надеялась на некоторое сочувствие с его стороны.

Она отступила, намереваясь уйти, но рукав свитера зацепился за дверной косяк. Она замешкалась в темноте, пытаясь отцепить рукав и быть при этом незамеченной.

Беседа в комнате продолжалась.

— Я не говорю о газетах. Хотя, к твоему сведению, реакция людей вполне благоприятна. Они рады возможному роману в королевской семье.

— Романтика всегда отвлекает, — пренебрежительно сказал Джулиан. — Это пройдет, как и все сплетни.

Это было для него так просто? Он совсем не думал о ее положении? Катрина боролась с рукавом. Свитер уже разорвался, но она все еще не могла отцепить запутавшиеся нитки от двери.

— Ты делаешь вид, что не понимаешь меня. Я говорю о серьезном романе, результатом которого может стать реальный брак и создание семьи для тебя и Самсона.

— Вы предлагаете мне жениться только для того, чтобы у Сэмми снова была мать?

— Мой сын, мы видели, насколько хрупкой может быть жизнь. Я говорю тебе, что жениться — это твоя обязанность, как и рождение наследника.

— У вас есть два… это, как правило, считается достаточным.

— Прекрати отшучиваться. Это важно.

— Это переходит всякие границы. — По звучанию голоса Джулиана она поняла, что он начал ходить по комнате. — Мне слишком со многим теперь приходится справляться. У меня нет ни времени, ни желания искать жену.

Mon Dieu, эти слова сильно задели ее. Ей было больно слышать, как он обсуждает с кем-то их отношения.

«Лжец», — пронеслось у нее в голове.

Но сейчас она окончательно поняла, что отдала ему свое сердце в тот момент, когда он попросил подержать его за руку во время поездки в поезде. Она почувствовала, что нужна ему, и с тех пор он стал для нее родным человеком.

— Ты нашел время на Катрину, — заметил король Лоуэлл.

— Вы обвиняете меня в том, что я пытался немного отвлечься?

— Да, потому что в этом случае речь идет о королевской семье Пасадонии.

— Жан-Клод мой друг. Он знает, что я никогда бы не сделал Катрине больно.

В самом деле? Катрина закусила губу. Хотела бы она быть в этом уверенной.

Она поранила палец отколовшейся планкой двери, не дающей ей убежать. Неожиданно ткань поддалась, и Катрина освободилась. Она вернулась в свою комнату, и от мыслей о Джулиане слезы катились по ее щекам.

— Жан-Клод мой друг. Он знает, что я никогда бы не сделал Катрине больно, — заявил Джулиан, который уже решил позвонить ему сразу после разговора с отцом. Этот нелепый разговор был пустой тратой времени. Он не собирался поддаваться давлению со стороны отца или кого-либо другого, когда дело касается выбора жены.

Черт возьми, после смерти Донала бывали дни, когда он чувствовал, что ему не хватает времени, чтобы просто подышать.

Он ощущал умиротворение лишь в объятиях Катрины. В эти драгоценные минуты он не думал ни об экономических, ни о политических проблемах, ни о том, что от него теперь зависит жизнь целой страны и его родных. Катрина приняла его таким, какой он есть, и отдала ему всю себя без остатка.

Он не хотел причинить ей боль. И тем более заменить ее кем-то.

Когда он увидел фотографию в газете сегодня утром, он понял, что дело плохо. Понял, что Катрину это отпугнет, а его отец не одобрит их отношений. Одного он не ожидал — что король предложит ему жениться на ней, чтобы у Сэмми вновь была семья.

Он должен был это предвидеть. В последнее время отец не раз намекал, что думает о смерти и беспокоится о своих наследниках. Гибель Донала только ухудшила ситуацию.

Король Лоуэлл был взволнован этим разговором, он понимал, что на кону стоят хорошие отношения между королевскими домами Пасадонии и Карданы.

И он собирался задействовать все свое влияние ради того, чтобы все закончилось благополучно. Сейчас он уже не выглядел больным.

— Если у тебя нет серьезных намерений по отношению к этой девушке, отправь ее домой.

Нет! Это было уже слишком. С негодованием он сообщил отцу:

— Уважая вас, как отца и короля, я позволял вам многое решать за меня. Но на ком и когда я женюсь — это мое личное дело.

— Джулиан, жизнь редко бывает справедливой. Я знаю, что многое сейчас возложено на тебя, так что думаю на время отложить этот разговор. — Пропустив мимо ушей заявление Джулиана о его независимости, Лоуэлл откинулся на спинку кресла. — Я не сомневаюсь, что ты исполнишь свой долг перед короной. И ты прекрасно знаешь, что журналисты не успокоятся так просто.

— Вы забываете, отец. Я привык игнорировать прессу.

Его репутация бездушного человека поможет ему в этом. Наконец-то она сослужит верную службу. Он посмотрел на отца, прищурившись:

— Так как вы сегодня в боевой форме, вы можете присутствовать на совещании по реформе образования. Говоря о долге, настало время вам показать силу духа.

Оставив отца возмущаться в одиночестве, Джулиан покинул комнату. Он опоздал на завтрак с Катриной и Сэмми. Придя на террасу, он обнаружил, что их нет. Его приборы остались нетронутыми, но обычной утренней газеты на столе не было.

В это время к нему подошел Граймс с новым экземпляром газеты на подносе:

— К сожалению, мой господин, госпожа Висенте сильно повредила первый экземпляр.

Черт. Он хотел быть с ней, когда она увидит фотографию.

— Она выглядела расстроенной? — спросил он.

— Да, она казалась очень огорченной, когда покидала террасу вместе с принцем Самсоном примерно двадцать минут назад.

— Спасибо. — Джулиан повернулся к двери.

— Мой господин, — запротестовал Граймс, — ваш завтрак.

Джулиан с трудом заставил себя съесть немного хлеба с яйцами и вышел с террасы. Проходя мимо Граймса, он произнес:

— Можете убрать со стола.

На пути к детской он заметил Нила, разговаривающего по мобильному телефону.

— Где Катрина?

— Она в тренажерном зале.

— Спасибо. — Он поспешил туда.

Конечно, она пошла в спортзал. Она занималась ежедневно. Он, как никто другой, знал, как физическая нагрузка помогает справиться с душевными переживаниями.

— Мой господин… — Нил остановил Джулиана, прежде чем тот успел отойти, — служба безопасности поймала ее в коридоре рядом с кабинетом короля около десяти минут назад.

Выругавшись про себя, Джулиан произнес:

— Я иду в спортзал. Проследите, чтобы нас не беспокоили. Сообщите Карлу, что мой отец проведет утреннюю встречу.

— Пресс-секретарь…

— Подождет.

— Да, ваше высочество.

Джулиан направился в мужскую раздевалку спортзала. Что-то подсказывало, что сейчас ему тоже не повредят физические упражнения.

Катрина нанесла удар по боксерской груше. Это не потребовало большого усилия, но результат был удовлетворительный. Она продолжила, нанеся двойной удар кулаками. Отходя назад, она смахнула ладонью слезы со щеки.

Глупая девчонка. Тренажерный зал — это не место для жалости к себе. Она снова ударила по груше. И снова. Гнев на саму себя застилал ей глаза. Почему она не сделала выводов из прошлого опыта? То, что у нее есть чувства к кому-то, не означает, что они взаимны.

Катрина понимала, что, несмотря на все неприятности и огласку, она испытывает к принцу Джулиану истинную любовь. И тем больнее ей было сейчас.

Слова Джулиана о том, что между ними не происходит ничего серьезного, звучали эхом в ее голове. Очевидно, что он не любит ее, хотя в последнее время ей казалось, что он искренне привязан к ней.

Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой.

Она оставила боксерскую грушу и решила попытаться вернуть себе чувство собственного достоинства, погрузившись в привычный ей мир карате. Она сделала несколько глубоких вдохов, а затем начала отрабатывать приемы.

Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не думать о той фотографии в утренней газете. Она думала о том, что теперь, когда внимание журналистов приковано к ней, могут всплыть те кошмарные фотографии из прошлого. Ее имя было связано с двумя королевскими домами, и она стала любовницей принца. Компрометирующие ее фотографии будут стоить сотни тысяч долларов. Если не больше.

Ей следовало остаться в Пасадонии.

Вдруг она заметила Джулиана, который стоял в отдалении. Она проигнорировала его, в надежде, что он уйдет.

Но он продолжал стоять на месте. Он позволил ей закончить комбинацию приемов, а затем вышел на татами.

— Прекрасные движения, — произнес он. — Точные и сбалансированные.

Она нанесла еще два удара воображаемому противнику, прежде чем ответить:

— Я часто практикуюсь.

Не глядя на него, она сделала еще несколько быстрых ударов.

— Ты расстроена.

Она не стала отвечать, но удивилась его спокойному тону. Разве это не он был расстроен?

— Катрина, я сожалею, что этим утром ты была одна в тот момент, когда увидела газету.

— Это не имеет значения.

Она сказала правду. Что изменилось бы, если бы он был там? Фотография вызвала бы тот же самый разрушительный эффект, даже если бы он был рядом с ней. А учитывая то, что она слышала в кабинете короля Лоуэлла, она не знала, насколько искренним было бы его сочувствие.

Он встал перед ней, ловко поймав кулак, нацеленный ему в лицо.

— Я хочу, чтобы ты остановилась и поговорила со мной.

В мгновение ока ее боль превратилась в гнев. Он стал ее противником. Она вырвала руку, восстановила равновесие и сделала несколько круговых выпадов, которые заставили его отступить.

— В последний раз я уложила вас на мат, ваше высочество. Возможно, вам следует уйти.

— Катрина, нам нужно о многом поговорить.

— Забавно, но я не знаю о чем.

— Я могу быть таким же упрямым, как и ты. Я не уйду, пока мы не поговорим.

Он изящно двинулся на нее. Впервые она заметила, что он был облачен в спортивную одежду. Он церемонно поклонился и встал в основную позицию.

— Я знаю, что ты ожидаешь появление фотографий из прошлого. Этого не произойдет.

— Как скажете. Я молюсь, чтобы так и было.

Она ответила на его поклон и сразу же перешла в наступление.

Его защита и контратаки были совершенны. Она сразу же поняла, что гнев влиял на его навыки в их прошлом бою, и решила сменить тактику. Она не совершит ту же ошибку. Сила на его стороне, но она была быстрее и проворнее.

Плюс она была сильнее, чем выглядела. Она заставит его попотеть. Или лучше она оставит его настолько вымотанным, что говорить для него станет затруднительным. Она ударила открытой ладонью, выбрав своей целью точку около его сердца.

Следующие несколько минут прошли в борьбе, она пыталась снова уложить его на лопатки.

То, что он назвал их отношения развлечением, казалось, придало ей ярости и сил. Она уже начала выдыхаться. Видно было, что Джулиан тоже устал, — намокшая от пота, его футболка все теснее облегала тугие мышцы. Чем больше он дрался, тем лучше выглядел. При этом он был абсолютно спокоен и даже улыбался.

Она все еще злилась, но его улыбка сводила ее с ума. Она наконец сделала подсечку, но, падая, он потянул ее с собой. Она упала на его грудь с громким вздохом.

Отталкиваясь от его накачанной груди, она боролась, чтобы встать. Но он крепко держал ее.

— Отпустите меня, — сказала она, стараясь сдержать эмоции.

— Нет, пока ты меня не выслушаешь. — Он сжал ее крепче. — Ты ожидаешь худшего. Но разве ты не понимаешь? Когда фотографии не появятся, ты наконец станешь свободной.

— Ты слишком в этом уверен.

Она все еще думала, что внимание прессы обязательно принесет ей вред.

— Просто это было бы логичным, — сказал он, уверенный в собственной правоте.

— Все это не имеет смысла. Зачем папарацци было ждать, чтобы продать нашу фотографию? Она была сделана в ночь после похорон, больше недели назад. И твой балкон выходит на море. Угол съемки говорит о том, что снимали со стороны воды. — Она ударила локтем ему под дых и почти вырвалась из его объятий. — Такой снимок сделать практически невозможно.

— Катрина. — Он все же уложил ее на лопатки и крепко держал.

— Нет! — Она уперлась ладонями в его грудь. Ей нужно было придумать что-нибудь, чтобы держать его на расстоянии, чтобы он больше не смог причинить ей боль. — Ты ведь знал, что нас будут преследовать журналисты.