Украинские народные сказки

⠀⠀ ⠀⠀ Рукавичка ⠀⠀ ⠀⠀

отерял дед рукавичку. Вот бежит мышка. Влезла в ту рукавичку и сидит.

Тут скачет лягушка и говорит:

— Кто, кто в рукавичке?

— Мышка-поскребушка. А ты кто?

— Лягушка-квакушка. Пусти меня.

— Иди!

Вот бежит зайчик, да и говорит:

— Кто, кто в рукавичке?

— Мышка-поскребушка и лягушка-квакушка. А ты кто?

— Зайчик-побегайчик. Пустите и меня!

— Иди!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Бежит лисичка:

— Кто, кто в рукавичке?

— Мышка-поскребушка, лягушка-квакушка и зайчик-побегайчик. А ты кто?

— Лисичка-сестричка. Пустите и меня!

— Иди!

Вот сидят они; бежит волчишка и спрашивает:

— Кто, кто в рукавичке?

— Мышка-поскребушка, лягушка-квакушка, зайчик-побегайчик и сестричка-лисичка. А ты кто?

— Я — волчишка-братишка. Пустите и меня!

— Иди!

Идет медведь, ревет и спрашивает:

— А кто, кто в рукавичке?

— Мышка-поскребушка, лягушка-квакушка, зайчик-побегай-чик, лисичка-сестричка да волчишка-братишка. А ты кто?

— Я топтыга-медведь. Пустите и меня в рукавичку.

— Иди.

Вот и тот влез.

Бежит кабан:

— Хро-хро-хро! Кто, кто в рукавичке?

— Мышка-поскребушка, лягушка-квакушка, зайчик-побегай-чик, лисичка-сестричка, волчишка-братишка да топтыга-медведь. А ты кто?

— А я кабан-зубан. Пустите и меня в рукавичку!

— Иди!

Идет охотник, видит: рукавичка шевелится. Он как стрельнет — вот сколько шкур-то!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Волчья колядка^[1] ⠀⠀ ⠀⠀

или дед и баба, была у них курочка ряба, петушок, семеро овечек и бычок-третьячок. Вот волк и лисичка узнали о том и говорят:

— Пойдем к тому богачу колядовать!

— Пойдем.

Пришли к хате и:

— Дед, благословите колядовать.

— Да нечего дать.

— Нам хоть бычка-третьячка.

— Ну, колядуйте!

Они и затянули:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

— Давай, дед, бычка-третьячка!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Вывел им дед бычка, они пошли и съели его.

— Пойдем, — говорят, — еще к тому богачу колядовать!

— Пойдем.

Так они ходили, пока всех овечек не забрали: и петушка, и курочку, и даже бабу.

Приходят напоследок.

— Благословите, дед, колядовать!

— Да нечего дать.

— А ты хоть сам выйди.

— Ну, колядуйте.

Пропели они ему про соломенный хлев и:

— Выходи, дед!

Дед вышел, они его и съели.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Волчья песня ⠀⠀ ⠀⠀

или-были дед да баба, и была у них курочка ряба, семеро овечек и песик Левонтович. Вот сидят они и говорят:

— Если б кто нам спел, отдали б мы ему овечку.

А волк подслушал, идет и поет:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

— Дадим ему, баба, овечку!

Вот отдал дед овечку, волк взял ее и пошел. Съел, приходит опять, поет, — дед ему и вторую отдал. Так волк ходил, пока всех овечек не перебрал, а как забрал всех, дед ему и курочку дал, а потом и песика.

Повадился волк, опять пришел. Дед думал-думал, да и бабу отдал. Съел волк и бабу, приходит, опять поет. Вышел сам дед к нему, он взял да и деда съел.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Соломенный бычок ⠀⠀ ⠀⠀

или себе дед да баба. Дед служил на смолокурне смолокуром, а баба дома сидела, пряжу пряла. И такие они бедные, ничего у них нет: что заработают, то и проедят. Вот и пристала баба к деду — сделай да сделай, дед, соломенного бычка и смолой его осмоли.

— И что ты, глупая, говоришь? На что тебе такой бычок?

— Сделай, я уж знаю на что.

Деду нечего делать, взял сделал соломенного бычка и осмолил его.

Ночь проспали. А наутро набрала баба пряжи и погнала соломенного бычка пастись, села сама у кургана, прядет пряжу, приговаривает:

— Пасись, пасись, бычок, на травушке, пока я пряжу спряду! Пасись, пасись, бычок, на травушке, пока я пряжу спряду!

Пряла, пряла, да и задремала. А тут из темного лесу, из дремучего бора медведь бежит. Наскочил на бычка.

— Кто ты таков? — спрашивает. — Скажи!

А бычок говорит:

— Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолой осмолен.

Медведь говорит:

— Коли ты соломенный, смолою осмоленный, дай мне смолы, ободранный бок залатать.

Бычок ничего, молчит. Тогда медведь цап его за бок и — давай смолу обдирать. Обдирал, обдирал и зубами увяз, никак не выдерет. Дергал, дергал и затащил бычка бог весть куда!

Вот просыпается баба, — негу бычка: «Ох, горюшко мне! Да, куда это мой бычок делся? Пожалуй, домой уж пошел».

И вмиг донце и гребень на плечи и — домой. Глядь — медведь по бору бычка таскает, она к деду:

— Дед, дед! А бычок-то нам медведя привел. Ступай да убей его!

Выскочил дед, оттащил медведя, взял и кинул его в погреб.

Вот на другой день, ни свет ни заря, набрала баба пряжи и погнала бычка на пастбище. Сама села у кургана, пряжу прядет и приговаривает:

— Пасись, пасись, бычок, на травушке, пока я пряжу спряду!

Пряла, пряла, да и задремала. А тут из темного лесу, из дремучего бора серый волк выбегает и — к бычку.

— Кто ты таков? Сказывай!

— Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолою осмолен!

— Коли ты смолой осмолен, — говорит волк, — дай мне смолы бок засмолить, а то вот проклятые собаки ободрали.

— Бери!

Волк мигом к бычку, хотел смолу отодрать. Драл, драл, да зубами и увяз, никак не вытащит: как ни тянет назад, ничего не поделает. Вот и возится с этим бычком.

Просыпается баба, а бычка уже не видать. Подумала: «Пожалуй, мой бычок домой побрел», — да и пошла.

Глядь, а бычка волк тащит. Побежала она, деду сказала. Дед и волчишку в погреб бросил.

Погнала баба и на третий день бычка пастись; села у кургана, да и заснула. Бежит лисичка.

— Кто ты таков? — спрашивает бычка.

— Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолой осмолен.

— Дай мне, голубчик, смолы, к боку приложить: проклятые борзые чуть с меня шкуру не сняли!

— Бери!

Завязла и лисица зубами в шкуре бычка, никак вырваться не может. Баба деду сказала, бросил дед в погреб и лисичку.

А потом и зайчика-побегайчика поймали.

Вот как пособралось их, уселся дед над лазом в погреб и давай нож точить. А медведь его и спрашивает:

— Дед, а зачем ты нож точишь?

— Шкуру с тебя хочу снять, да из той шкуры себе и бабе полушубки сшить.

— Ох, не режь меня, дедушка, лучше отпусти на волю: я тебе много меду принесу.

— Ну, смотри!

Взял и выпустил медведушку. Сел над лазом, опять нож точит.

А волк его и спрашивает:

— Дед, зачем ты нож точишь?

— Хочу с тебя шкуру снять, да на зиму теплую шапку сшить.

— Ой, не режь меня, дедушка, я тебе за это отару овец пригоню.

— Ну, смотри!

Отпустил дед и волка. Сидит, опять нож точит. Высунула лисичка мордочку, спрашивает:

— Скажи мне, дедушка, будь милостив, ты зачем нож точишь?

— У лисички, — говорит, — хороша шкурка на опушку да воротник, хочу снять.

— Ой, дедушка, не снимай с меня шкуру, я тебе и гусей и кур принесу!

— Ну, смотри!

Отпустил и лисичку. Остался один зайчик. Дед и на него нож точит. Зайчик спрашивает его зачем, а он говорит:

— У зайчика шкурка мягонькая, тепленькая — выйдут мне на зиму рукавички да шапка.

— Ох, не режь меня, дедушка, я тебе и сережек, и тесемок, и красивое монисто принесу, отпусти меня только на волю!

Отпустил и его.

Вот ночь проспали, а наутро, еще ни свет ни заря, вдруг — тук-тук! — кто-то к деду в двери. Проснулась баба:

— Дед, а дед! А к нам кто-то в двери скребется, выйди погляди!

Дед вышел, смотрит — а это медведь целый улей меду приволок.

Взял дед мед и только прилег, а в дверь снова: тук-тук!

Вышел, а волк полон двор овец пригнал. А тут скоро и лисичка кур, гусей и всякой птицы принесла.

Зайчик натащил и тесемок, и сережек, и монисто красивое. И дед рад, и баба рада. Взяли овец продали да волов накупили, и стал дед чумаковать^[2], да так разбогатели, что лучше и не надо.

А бычок, как не стал уже надобен, все на солнце стоял, пока не растаял.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Лисичка-сестричка и волк-дружище ⠀⠀ ⠀⠀

ила-была лисичка и выстроила себе хатку. Наступили холода. Лисичка замерзла и побежала на село огня раздобыть, чтобы протопить.

Прибегает к одной старухе и говорит:

— Здравствуйте, бабуся! С праздничком! Дайте мне огоньку, я вам отслужу.

— Ладно, лисичка-сестричка. Садись погрейся маленько, пока я пирожки из печи выну.

А бабка маковые пирожки пекла. Вынула их, положила на стол, чтобы простыли.

А лисичка подглядела, да за пирожок и вон из хаты.

Выела из середины мак, напихала в него мусору, залепила — ну бежать.

Бежит, бежит, а хлопцы скотину на водопой гонят.

— Здорово, хлопцы!

— Здорово, лисичка-сестричка!

— Променяйте мне бычка-третьячка на маковый пирожок!

— Ладно! — говорят.

— Только смотрите не сразу ешьте, а когда я выбегу из села.

Поменялись.

Лисичка с бычком в лес. А хлопцы за пирожок, а там мусор. Прибежала лисичка к своей хате, срубила дерево, смастерила санки, запрягла бычка и едет.

А тут волк бежит.

— Здорово, лисичка-сестричка!

— Здорово, волчишка-братишка!

— Где ты взяла бычка-третьячка и санки?

— Сделала.

— Так подвези меня, лисичка-сестричка!

— Да, как же я тебя возьму? Ты мне санки поломаешь.

— Нет, я только одну ножку поставлю.

— Ну, ставь.

Отъехали немного, а волк и говорит:

— Поставлю-ка я, лисичка-сестричка, и другую ножку.

— Э, волчишка-братишка, ты же мне санки поломаешь.

— Нет, не поломаю.

— Ну, ставь!

Волк и поставил.

Ехали, ехали, вдруг: тресь!

— Ой, волчишка-братишка, ты мне санки ломаешь.

— Нет, лисичка-сестричка, это я орешек раскусил.

— Ну, смотри!

Едут.

— Поставлю я, лисичка-сестричка, и третью ножку, — говорит волк.

— Да куда же ты ее поставишь? Ты мне санки поломаешь, на чем же я дровец привезу?

— Нет, — говорит, — не поломаю.

— Ну, ставь!

Волк поставил и третью ногу. Вдруг что-то: тресь!

— Ох, беда! — говорит лисичка. — Ступай себе прочь, волчишка. Ты мне совсем санки поломал!

— Нет, это я орешек раскусил.

— Дай же и мне.

— Нету, последний был.

Едут себе, едут. А волчишка и говорит:

— Сяду я совсем, лисичка.

— Да куда ж ты сядешь, волчишка-братишка? И санки разломаешь.

— Я легонечко.

— Ну, смотри!

Только волк сел, санки и развалились…

Лисичка давай волка ругать.

Ругала, ругала, да и говорит:

— Ступай, такой-сякой, в лес, дров наруби, на санки сруби дерево и притащи.

— Как же я срублю, если не знаю, какое дерево?

— А, такой-сякой! Как санки ломать знал, а дров нарубить не знаешь, — ругала, ругала, да и говорит: — Как войдешь в лес, скажи: «Рубись, дерево, кривое да прямое!»

Волк приходит в лес, да и говорит:

— Рубись, дерево, кривое да кривое, рубись, дерево, кривое да кривое!

Нарубил много. Кривые да суковатые, и на палицу не выберешь, не то что на полозья. Принес лисичке. Она посмотрела и давай его опять бранить:

— Ты, такой-сякой, видно, не так приговаривал, как я тебе велела.

— Нет, лисичка-сестричка, я стоял да все говорил: «Рубись дерево, кривое да кривое!»

— Ах, бесов сын, недотепа! Ну, сиди тут, я сама пойду нарублю.

Пошла. А волк сидит один, и есть ему очень хочется. Обыскал он всю Лисичкину хату — нет ничего. Думал, думал и надумал: «Съем-ка я бычка и убегу».

Проел у бычка дырку, выел, что было в середке, и напустил туда воробьев, а дырку соломой заткнул, а сам давай тягу.

Приходит лисичка, сколотила санки, села:

— Эй, бычок-третьячок!

А бычок не везет. Она его палкой. Как ударила — клок соломы и выпал, а воробьи — фыр-р-р-р.

— Ах ты, такой-сякой, волчище! Постой же! Будешь меня помнить!

И побежала. Легла на дороге и лежит.

Идет обоз чумаков с рыбой; она притворилась мертвой. Чумаки смотрят — лисица.

— Возьмем-ка, братцы, да продадим, будет на что хоть погреться.

Бросили ее на последний воз и поехали. Едут и едут.

А лисичка-сестричка видит, что чумаки на нее не оглядываются, да все бросает по рыбке на дорогу, все бросает. Набросала много и сама украдкой спрыгнула.

Чумаки едут себе дальше, а она собрала рыбу, уселась, ест. Бежит волк.

— Здорово, лисичка-сестричка!

— Здравствуй, волчишка-братишка!

— Что делаешь, лисичка-сестричка?

— Рыбу ем.

— Дай и мне!

— Ступай себе налови.

— Да как же я наловлю, если не умею?

— Ну как знаешь, а я не дам и косточки!

— Так хоть научи меня, как наловить?

«Постой же! — думает лисичка. — Ты моего бычка съел, уж я тебя за это отблагодарю».

— А так: ступай к проруби, опусти хвост в воду, потихонечку води и приказывай: «Ловись, рыбка большая и малая, ловись, рыбка большая и малая!» Вот она и наловится.

— Спасибо за науку, — молвил волк.

Прибегает к проруби, опустил хвост в воду:

— Ловись, рыбка большая и малая; ловись, рыбка большая да малая!

А лисичка с берега:

— Мерзни, мерзни, волчий хвост!

А мороз на дворе трещит!..

Волк все хвостом водит да:

— Ловись, рыбка большая и малая!

А лисичка:

— Мерзни, мерзни, волчий хвост!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

До тех пор ловил волк рыбу, пока хвост у него к проруби не примерз.

Тогда лисичка на село:

— Идите, люди, волка бить!

Как выскочили все с ухватами, с кочергами, с топорами, — убили волка. Тут ему, бедному, и конец. А лисичка и поныне живет в своей хатке.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Хромоножка-уточка ⠀⠀ ⠀⠀

или себе дед и баба, а детей у них не было. Всё горюют они; а потом дед и говорит бабе:

— Пойдем, старуха, в лес за грибами!

Пошли. Собирает баба грибы, глядь — в кустике гнездышко, а в гнездышке сидит уточка. Вот и говорит баба деду:

— Погляди-ка, дед, какая красивая уточка!

Говорит дед:

— Возьмем ее домой, пускай у нас живет.

Стали ее брать, видят — у нее ножка переломана. Они взяли ее осторожненько, принесли домой, сделали ей гнездышко, обложили его перышками, посадили в него уточку, а сами опять за грибами пошли.

Возвращаются, видят — все у них уже прибрано, хлеб напечен, борщ сварен. Они к соседям спрашивать:

— Кто это? Кто это?

Никто ничего не знает.

На другой день пошли дед с бабой опять за грибами. Приходят домой, глядь — а у них и варенички сварены и веретенце с пряжей на окошке стоит. Они опять у соседей спрашивать:

— Не видали ли кого?

— Видали, — говорят, — какую-то дивчину, воду из криницы^[3] несла. Такая, — говорят, — красивая, только немножко хроменькая.

Вот дед и баба думали-думали: «Кто бы это мог быть?» — никак не придумают.

А баба потом и говорит деду:

— Знаешь что, дед? Сделаем так: скажем, будто мы идем за грибами, а сами спрячемся и подглядим, кто это нам воду носит.

Так они и сделали.

Стоят за овином и вдруг видят — выходит из их хаты дивчина с коромыслом: такая красавица, такая красавица! Только что немного хроменькая. Пошла она к кринице, а дед с бабой в хату; глядь — нету в гнездышке уточки, только перьев полно. Взяли они тогда гнездышко и бросили в печь, там оно и сгорело.

А тут и дивчина с водою идет. Вошла в хату, увидела деда и бабу и сразу же к гнездышку, а гнездышка-то и нету. Как заплачет она тогда! Дед и баба к ней, утешают:

— Не плачь, галочка! Будешь нам вместо дочки. Будем мы тебя любить и холить, как свою родную.

А дивчина говорит:

— Я век бы у вас жила, если б вы не сожгли моего гнездышка да за мной не подглядывали. А теперь, — говорит, — не хочу! Сделайте мне, дедушка, прялочку и веретенце, я от вас уйду.

Плачут дед и баба, просят ее остаться — не соглашается.

Вот и сделал тогда ей дед прялку и веретенце. Села она на дворе и прядет. Вдруг летит стайка утят, увидали ее и запели:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

А дивчина им отказывает:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Сбросили они ей по перышку, а сами полетели дальше.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Вот летит вторая стайка. Эти тоже запели:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Дивчина и им тоже отказала, и они улетели, сбросив ей по перышку. А тут летит и третья стайка, увидели дивчину и враз запели:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Сбросили они ей по перышку; обложилась дивчина перышками, сделалась уточкой и улетела вместе со стайкой. А дед с бабой опять остались одни.

Вот вам и сказочка и бубликов вязочка.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Лисичка, тыковка, скрипка и капкан ⠀⠀ ⠀⠀

хал мужик дорогою и потерял тыковку. Лежит она на ветру и гудит; глядь — а тут лисичка бежит.

— Ишь, — говорит, — ревет, еще напугать хочет! Вот я тебя утоплю!

Схватила ее за хвостик, закинула на шею и пустилась к речке. Стала тыковку топить, а та наберется воды и булькает.

— Ишь, — говорит, — еще и просится! И не просись, все одно не отпущу!

Вот уже тыковка налилась, да и тянет лисичку в воду.

— Ишь какая, — говорит, — то просилась, а теперь баловаться! Да пусти же! — Насилу от нее вырвалась.

Вот бежит она, глядь — лежит на дороге скрипка да на ветру гудит потихонечку.

— Ишь, — говорит лисичка, — голосок-то ангельский, а думы-то чертовы. — И обходит ее.

Бежит дальше, а тут мужик капканы расставил.

— Вишь, — говорит, — какие хитрости-мудрости! Неужто на них и сесть-то нельзя?

Только присела, а капкан ее хвать за хвост.

— Ишь какой, — говорит, — еще и держит!

А тут и хозяин к капканам идет.

— Смотри, может еще и бить будет!

А тот и взял ее.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Комар оводу не товарищ ⠀⠀ ⠀⠀

етит овод, по сторонам поглядывает, а под кустиком в холодке комар сидит. Овод и говорит ему:

— Полетим, брат, за компанию!

— Э, тебе-то хорошо, у тебя одни только ребра, а я человек толстый, солнца боюсь.

— Ну, если так, то прощай.

— Доброго здоровья, — ответил комар.

Только село солнышко, летит комар, песенку напевает, а сам думает: «Встречу коня либо человека, вот и съем!» Глядь — на сухой ветке сидит, надувшись, овод и подремывает.

— А, здорово, дружок! — говорит комар, толкнув овода ногой. — Ну, что?

— Здорово, — отвечает спросонок овод.

— Полетим, брат, теперь за компанию!

— Не полечу, холодно, да и боюсь жупан^[4] росой замочить.

— Ну, так прощай! Видно, овод комару не товарищ!

— Доброй ночи, — ответил овод, потер задние ножки одну о другую, да и захрапел.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Волк и лиса ⠀⠀ ⠀⠀

ла однажды лиса, повстречала волка, а волк и спрашивает ее:

— Где ты была?

— Я всюду ходила, я, — говорит, — мяса наедалась, ведь завтра пятница.

Волк отвечает:

— Я бы тоже поел, хоть и пятница.

— Ну, — говорит, — пойдем, я знаю одно место, уж там мы наедимся.

— Пойдем, — говорит.

Приходят, а там был силок. Только волк сунул туда голову, а дубок и потянул его вверх. Прибежала лиса, схватила мясо, села, да и ест. Тогда он ей и говорит:

— Ты говорила, что пятница, а сама вот сидишь да ешь?

— Э-э, теперь тебе пятница, ведь ты пятами до земли не достанешь.

Снялась лиса и пошла лесом. Зашла в монастырь, где живут чернецы. Пришла, осмотрелась, можно туда пролезть. Влезла, задушила двух гусей, а гуси подняли громкий крик. Выскочил чернец с посохом сучковатым, да и начал лису постригать. Да так постригал, что курице негде и носом клюнуть.

Вырвалась она оттуда и в лес убежала. Встречает волка, а волк спрашивает:

— Где ты, сестричка, была?

— У чернецов, я там постригалась, теперь я — святая.

А волк и говорит:

— А где ж это? Пойду, может и я постригусь.

— Ступай, — говорит, — мне чернец давал двух гусей поесть, потом дал меду (а он ее бил, так это вот мед), а затем посохом постриг.

Приходит туда волк. Туда-то он влез, а назад выбраться ке может. Зарезал одного или двух гусей, — подняли гуси крик. Выходит чернец, как закричит!.. А волк испугался, вмиг в дырку залез и зацепился ушами за гвоздь, вот он уши себе и вытянул, и с той поры все волки ушастые.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Серко ⠀⠀ ⠀⠀

ил себе у одного крестьянина пес Серко, да больно состарился. Видит хозяин, что толку от него не будет, да и погнал со двора. Бродит Серко по полю. Подходит к нему волк, спрашивает:

— Ты чего тут ходишь?

Отвечает Серко:

— Что ж, братец, прогнал меня хозяин, вот я тут и брожу.

— Хочешь, — говорит ему волк, — я сделаю так, что хозяин тебя опять назад возьмет?

Серко говорит:

— Сделай, голубчик, уж я как-нибудь тебя отблагодарю.

Говорит волк:

— Ну, смотри: как выйдет твой хозяин с женой жать, положит хозяйка дитя под копной, а ты возле поля похаживай, чтоб мне знать, где оно; схвачу я дитя, а ты его у меня отымай, а я будто испугаюсь, да и брошу его.

Вышел в жнива хозяин с женой в поле жать. Положила жена свое дитятко под копной, а сама жнет рядом с мужем. Глядь — волк по житу бежит, ухватил дитя и несет его по полю.

Серко за волком.

Догнал кое-как, отнял дитя, принес хозяину, отдал ему.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Достал тогда хозяин из торбы хлеб да кусок сала и говорит:

— На, Серко, ешь, за то, что не дал волку дитя съесть!

Вот едут вечером с поля, берут и Серко. Вернулись домой, а хозяин и говорит:

— Навари-ка, жена, гречневых галушек побольше да хорошенько их салом приправь!

Только они сварились, усаживает он Серко за стол, сел сам с ним рядом и говорит:

— Ну, накладывай, жинка, галушек, ужинать будем.

Жена наложила. Кладет он и Серку в миску, уж так ему угождает, чтоб чего доброго горячим не обжегся!

А Серко и думает: «Надо будет волка отблагодарить за такую услугу».

А хозяин дождался мясоеда и выдает свою дочку замуж. Вышел Серко в поле, нашел там волка и говорит ему:

— Приходи в воскресенье вечером к нам на огород, я впущу тебя в хату и отблагодарю за то, что ты мне услужил.

Волк дождался воскресенья, пришел на то место, куда ему указал Серко. А в этот самый день у хозяина справляли свадьбу. Серко вышел к волку, повел в хату и усадил под столом. Вот взял Серко со стола бутылку горилки, большой кусок мяса и отнес под стол; хотели люди за это собаку побить. А хозяин говорит:

— Не бейте Серко, он мне услужил, и я ему буду весь век добром отплачивать.

Берет Серко, что лежит на столе лучшее, подает волку, накормил, напоил его так, что волк не утерпел и говорит:

— Я спою!

А Серко говорит:

— Не пой, а то беда тебе будет! Уж лучше я тебе еще бутылку горилки подам, да только молчи.

Выпил волк бутылку горилки и говорит:

— Ну, теперь уж спою!

И как завоет под столом!

Кто бросился из хаты, кто кинулся волка бить.

А Серко на волка навалился, будто задушить хочет. Хозяин говорит:

— Не бейте волка, а то вы мне и Серко убьете! Он и сам с ним управится.

Вывел тогда Серко волка в поле и говорит:

— Ты мне услужил, и я тебе добром отплатил.

На том и простились.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Дед и рак ⠀⠀ ⠀⠀

или-были дед да баба; жили они у моря, детей у них не было. Наловит, бывало, дед рыбы, баба нажарит, поедят, да еще и останется. Вот она и жалуется:

— Были бы у нас детки, остаточки бы и поели.

И пошли они к какой-то бабке, и помогла она им так, что оказалось у них двое деток. А как детки появились, почти перестала рыба ловиться; что дед ни поймает, баба нажарит, детей накормит, сами поедят остаточки, да и сидят голодные. Они опять жаловаться:

— Как не было детей, было что и поесть, а теперь сидим голодные.

Бог и прибрал детей. А когда прибрал, то и вовсе перестала рыба ловиться.

— Вот, господи, — жалуются, — как были дети, хоть возле них кормились, а как не стало детей — и рыбы не стало.

Вышел дед раз к морю, стал рыбачить, да и поймал рака. Принес домой.

— Разведи, — говорит, — огонь, хоть рака испечем.

А рак и говорит:

— Эй, дед, не пеки ты меня, а ступай к морю да окуни по локоть руки на том месте, где ты меня поймал.

Пошел дед и вытащил целый мешок денег. Накупил сразу, что ему было надобно, да скоро те деньги и прожил. Вот как прожился, опять за рака.

— Разведи, баба, огонь, будем рака печь.

А рак у него все время был где-то в чулане запрятан. Рак и просит:

— Не пеки меня, дед, а ступай на то место, где меня поймал, да стань по колени в воду.

Пошел дед, влез в воду и вытащил большой мешок денег. И так дед на те деньги разбогател, что и лавками обзавелся. Однажды рак ему и говорит:

— Ступай, дед, посватай за меня царевну.

— Как же я буду за тебя сватать, ежели ты рак?

— Да ступай, — говорит, — сватай!

Пошел дед к царю.

— Выдавайте, — говорит, — вашу царевну за моего рака замуж!

— За какого-такого рака?

— Да так-таки за простого рака.

— Как же за него, — говорит, — отдавать, если он рак? Ну, ладно, скажи своему раку, отдадим когда будут у него такие слуги, как у меня, и такой же дворец, да еще от его дворца к моему будет мост — одна доска серебряная, другая золотая, один столб золотой, а другой серебряный, один гвоздь серебряный, другой золотой, а по тому мосту как будет ехать, чтобы сады цвели, а когда возвращаться — чтобы уже и плоды поспели.

Приходит дед, да и рассказывает раку.

— Что ж, — говорит, — это можно.

Вот поднялся утром дед да так испугался: кровать у него и дворец еще получше царского. Садится он в карету и рака с собой кладет, едут по мосту — вдоль него сады цветут.

Что тут делать? Надо царевне идти за рака. Обвенчались они, а он днем за печкой живет, а ночью молодцем становится.

Вот и подглядела царевна, где он свою скорлупу прячет, взяла ее и сожгла.

Проснулся он утром, и к скорлупе. Ох, беда, — а ее нету.

— Ну, — говорит, — если ты не хотела меня ждать, пока сроки исполнятся, то не скоро теперь увидишь. Да вот возьми разве железные черевички, как порвутся они, то, может, я и вернусь. — Сказал и пошел.

Вот живет она и живет, уже о нем и забыла, вдруг видит — рвутся у ней черевички, тут и он возвращается.

И стали они жить с той поры счастливо.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Волк, собака и кот ⠀⠀ ⠀⠀

ил себе мужик, и была у него собака. Пока была собака молодая, стерегла она хозяина, а как состарилась, то прогнал хозяин ее со двора. Бродила она по степи, ловила мышей, что попадалось, то и ела.

Раз ночью повстречал собаку волк и говорит:

— Ты куда, собака, идешь?

— Да вот пока была я молодая, хозяин меня любил, ведь я хозяйство его стерегла, а как состарилась, он меня и прогнал со двора.

Волк спрашивает:

— Собака, а может, ты есть хочешь?

— Хочу, — говорит.

Волк говорит:

— Пойдем, я тебя накормлю.

Пошли. Идут степью; высмотрел волк овец, посылает собаку:

— Ступай, — говорит, — погляди, что это там пасется?

Собака пошла, возвращается и говорит:

— Овцы.

— Чтоб они подохли. Только понабьем в зубы шерсти и не наедимся, голодные останемся. Пойдем дальше.

Идут. Увидел волк гусей.

— А ступай, — говорит, — погляди-ка, собака, что там пасется?

Собака пошла, посмотрела, возвращается, говорит:

— Гуси.

— Чтоб они подохли. Понабьем в зубы перьев и не наедимся. Пойдем, — говорит, — дальше.

Идут дальше. Видит волк — коняга пасется.

— А ступай, — говорит, — собака, погляди, что там пасется?

Собака прибегает, говорит:

— Коняга.

— Ну, это наша будет, — говорит волк.

Подошли к этой коняге. Волк так землю и роет, в ярость себя приводит. Потом говорит:

— А погляди-ка, собака, что, хвост у меня трясется?

Посмотрела собака.

— Трясется, — говорит.

— А теперь погляди, — говорит волк, — глаза у меня осоловели?

— Осоловели, — говорит собака.

Тогда волк как бросится, как ухватит конягу за гриву, разорвал, и едят вместе с собакой. Волк молодой, тот скоро наелся, а собака старая — грызет, грызет и не съест ничего. Сбежались собаки и прогнали волка.

Идет собака и нашла по дороге такого же старого кота, как и она, — ловит мышей в степи.

— Здравствуй, — говорит, — кот! Ты куда идешь?

— Да так вот брожу себе. Пока был я молодой, у хозяина работал — мышей ловил, а теперь стар уже стал, мышей не вижу, невзлюбил меня хозяин, не дает мне есть, прогнал меня со двора, вот я и брожу.

Говорит собака:

— Ну, пойдем, брат котик, я тебя накормлю.

(Уже и собака хочет сделать так, как волк.)

Идут они вдвоем; увидала собака овец, посылает кота:

— Беги, — говорит, — братец, погляди, кто там пасется?

Кот побежал, посмотрел и говорит:

— Овцы.

— Да черт бы их побрал! Понабьем в зубы шерсти и не наедимся. Пойдем дальше.

Идут. Увидела собака гусей.

— Ступай, — говорит, — братуха, посмотри, кто пасется? Побежал кот, посмотрел, говорит:

— Гуси.

— Да ну их к бесу! Понабьем в зубы перьев и не наедимся.

Пошли они дальше. Идут. Увидала собака конягу.

— Беги, братишка, — говорит собака коту, — погляди, кто пасется?

Пошел кот, посмотрел, говорит:

— Коняга.

— Ну, это наша будет, — говорит собака, — наедимся вдоволь.

Начала собака есть землю, ярится и говорит:

— А погляди-ка, кот, хвост у меня трясется?

— Нет, — отвечает кот.

Собака опять землю гребет, чтобы рассердиться, опять спрашивает:

— Ну, что, трясется уже? Скажи, что трясется.

Посмотрел кот и говорит:

— Начал маленько трястись.

— Трепанем теперь чертову конягу! — говорит собака.

И давай собака разгребать землю, спрашивает кота:

— А погляди, братец, глаза у меня осоловели?

А кот говорит:

— Нет.

— Э, врешь! Скажи: осоловели! — просит собака.

Тут собака как рассердится да как вскочит на конягу! А коняга как даст ей копытом по голове! Упала собака и глаза вылупила. А котик подбежал и говорит:

— Ой, братец, как у тебя глаза-то посоловели!..

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Котик и Петушок ⠀⠀ ⠀⠀

или-были котик да петушок и побратались. Понадобилось котику пойти по дрова, вот и говорит он петушку:

— Ты, петушок, сиди на печи да ешь калачи, а я пойду по дрова, а придет лисичка, то не отзывайся. Ушел.

Прибежала лисичка, стала петушка из хаты выманивать:

— Братец петушок, открой! Братец петушок, открой! А не откроешь, оконце выбью, борщок съем и тебя заберу.

А петушок в ответ:

— Тоток, тоток! Не велел коток.

Выбила лисичка оконце, съела борщок и схватила петушка. Несет его, а он кличет котика, поет:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Вот услыхал котик, прибежал, отнял петушка, принес домой и опять наказывает:

— Смотри ж, петушок, как придет лисичка, не откликайся, я теперь уйду дальше!

И ушел.

А лисичка уж и бежит.

Стук-стук в оконце!

— Братец петушок, открой! А не откроешь, оконце выбью, борщок съем и тебя заберу.

А петушок все:

— Тоток! Тоток! Не велел коток!

Выбила лисичка окошко, съела весь борщ и его схватила, несет. А петушок снова:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Пропел раз — не слышит котик; запел второй раз, погромче. Прибежал котик, отнял его, принес домой и говорит:

— Теперь я пойду далеко-далеко, и как ты ни кричи, а я не услышу. Молчи, не откликайся лисичке.

Ушел, а лисичка тут как тут.

— Братец петушок, открой! Братец петушок, открой, а не откроешь, оконце выбью, борщок съем и тебя возьму.

А петушок:

— Тоток! Тоток! Не велел коток!

Выбила лисичка окошко, съела борщ и его схватила. Несет, а петушок поет раз, второй, третий. Котик не услышал, а лисичка понесла петушка домой.

Вечером приходит котик домой — нет петушка, он крепко огорчился, а потом сделал себе маленькую бандуру, взял торбу, молоток и пошел к Лисичкиной хатке, стал и заиграл:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

А лисичка паляницы^[6] пекла.

Вот не вытерпела старшая дочка и говорит:

— Мама, пойду я посмотрю, кто это так ладно играет, и паляницу возьму.

А лисичка говорит:

— Ступай! — и дала ей паляницу.

Дочка вышла, а котик цок, да по лбу ее, да в писаную торбу, и снова играет.

Вот вторая Лисичкина дочка выбежала из хатки, а котик — цап ее за виски да в писаную торбу, а сам на бандуре играет да так жалобно поет:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Выбежала третья, а он цап ее за виски. Выбежала четвертая, он и ее тоже. Выбежал сынок Пилипок, а он и его. Сидят теперь все пятеро лисенят в писаной торбе.

Завязал тогда котик торбу веревочкой, идет в Лисичкину хату. Вошел, видит — лежит петушок еле живой. Перышки на нем поободраны и ножка оторвана. А в печи уже и вода греется, чтобы было в чем петушка сварить.

Схватил котик петушка за хвостик и говорит:

— Братец петушок, встрепенись!

Встрепенулся петушок, хотел было на ноги подняться и закукарекать, да не может. Нету одной ноги. Взял тогда котик оторванную ножку, приставил ее, перышки воткнул в хвост. Петушок вскочил, закукарекал.

Вот тогда поели они все, что было в Лисичкиной хате, горшки-миски побили, а сами домой воротились.

И живут себе счастливо там и сейчас и хлеб жуют, а петушок теперь, что бы котик ему ни говорил, во всем его слушается. Беда разуму научила.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Орел и куры ⠀⠀ ⠀⠀

етал орел до полудня повыше облаков, а потом спустился вниз и сел на овин. Он собирался схватить что-нибудь себе на обед и всё по сторонам озирался. Не высмотрев ничего подходящего, орел перелетел на другой овин. А куры издали заметили, что орел к ним спускается, и попрятались под сани, а другие в сени вскочили.

С овина орел перелетел на плетень и сел там. Тогда куры завели меж собой беседу:

— И за что его царем птиц величают? Велика ли штука перелететь с одного овина на другой? Так летать и мы сможем!

Услыхал это орел и говорит:

— Что же тут удивительного, что я низко летаю? Я могу еще пониже курицы летать, а вы вот попробуйте подняться ввысь до самых облаков, как я!

Тут куры прикусили язык, замолчали. Только орел снялся и улетел из села в поле, начали куры волноваться:

— Нашел чем хвастаться, что он может высоко подняться! Да много ли в том корысти? Летает-то он высоко, а как есть захочет, на землю садится, нашего брата хватает. Если б не мы, то он там под облаками с голоду бы подох!..

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Воробей и былинка ⠀⠀ ⠀⠀

злетел воробей на былинку и говорит:

— Покачай воробья, добра молодца!

Отвечает:

— Не хочу!

— Сходите за козой, пусть коза придет былинку грызть, не хочет былинка покачать воробья, добра молодца.

И коза говорит:

— Не хочу!

— Сходите за зверем. Ступай, волк, козу есть, не хочет коза былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца.

Волк говорит:

— Не хочу!

— Ступайте, люди, волка бить, волк не хочет резать козу, а коза — былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца.

Люди говорят:

— Не хотим!

— Сходите, — говорит, — тогда за татарами. Татары, татары! Ступайте людей рубить, люди не хотят волка бить, а волк не хочет резать козу, коза — былинку грызть, а былинка покачать воробья, добра молодца.

Да и татары говорят:

— Не хотим людей рубить!

А люди говорят — не хотим волка бить; а волк говорит — не хочу козу резать; а коза говорит — не хочу я былинку грызть; а былинка говорит — не хочу я качать воробья, добра молодца.

— Сходите, — говорит воробей, — за огнем! Ведь татары не хотят людей рубить, не хотят люди волка бить, а волк не хочет резать козу, а коза не хочет былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца.

Да и огонь говорит:

— Не хочу!

А воробей говорит (смотрите, всё своим прислужникам приказывает):

— Идите по воду! Ступай, вода, огонь тушить, ведь огонь не хочет татар палить, а татары не хотят людей рубить, а люди не хотят волка бить, а волк не хочет резать козу, а коза не хочет былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца!

Да и вода говорит:

— Не хочу!

— Сходите за волами! Волы, волы! Идите, волы, воду пить, не хочет вода огонь тушить, не хочет огонь татар палить, не хотят татары людей рубить, не хотят люди волка бить, а волк не хочет резать козу, а коза не хочет былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца.

Так и волы не хотят!

Вот воробей и говорит:

— Сходите за долбнёй! Пусть идет волов бить, ведь волы не хотят воду пить, не хочет вода огня тушить, а огонь не хочет татар палить, не хотят татары людей рубить, не хотят люди волка бить, волк не хочет резать козу, а коза не хочет былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца.

Долбня говорит:

— Не хочу!

— Ступайте, черви, долбню точить, ведь не хочет долбня волов бить, не хотят волы воду пить, а вода не хочет огонь тушить, не хочет огонь татар палить, а татары не хотят рубить людей, а люди не хотят волка бить, а волк не хочет резать козу, а коза не хочет былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца.

Черви не хотят.

— Сходите, — говорит, — за курами! Ступайте, куры, червей клевать, не хотят черви долбню точить, не хочет долбня волов бить, не хотят волы воду пить, не хочет вода огонь тушить, а огонь не хочет татар палить, не хотят татары людей рубить, а люди не хотят волка бить, волк не хочет резать козу, а коза не хочет былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца.

Да и куры говорят:

— Не хотим.

— Сходите, — говорит, — к коршуну! Ступай ты, коршун, кур хватать, ведь куры не хотят червей клевать, а черви не хотят долбню точить, а долбня не хочет волов бить, а волы не хотят воду пить, а вода не хочет огня тушить, не хочет огонь татар палить, не хотят татары людей рубить, а люди не хотят волка бить, а волки не хотят козу резать, а коза не хочет былинку грызть, а былинка не хочет покачать воробья, добра молодца!

Коршун за кур, куры за червей, черви за долбню, долбня за волов, а волы за воду, а вода за огонь, огонь на татар, а татары на людей, люди на волка, а волк за козу, коза за былинку, а былинка тогда:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Два товарища ⠀⠀ ⠀⠀

от сказывают люди, чтоб до Юрья было сено и у дурня; а как до благовещенья дозимует скотина, хоть на лубочке тогда ее вывози, — никак не сдохнет.

Вот расскажу я вам.

Был у одного бедного мужика всего лишь один одёр, да и того он еле-еле до благовещенья дотянул, а на благовещенье еле живого на луг дотащил. Вот как стал одер траву щипать, маленько и поправился. Только на ноги стал — и пошел дальше, от ветра шатаючись.

Идет, вдруг попадается ему по дороге конь, большой да сильный, никакого зверя не боится, — одер и говорит:

— Здорово, товарищ!

Глянул конь на товарища и подумал: «Это не мне товарищ», — и отвечает:

— Доброго здоровья!

Спрашивает сытый худого:

— А куда ты идешь?

— Да так, куда ноги идут.

— И я туда же, давай будем товарищами.

— Что ж, давай! — молвил одер.

Вот и пошли они вдвоем. Идут и беседуют, а сытый и спрашивает:

— Скажи мне, как тебя звать?

Худой отвечает:

— Одер.

— А я — конь, — говорит сытый. — Пойдем теперь на железный ток силу пробовать, кто сильней окажется.

— Пойдем! — сказал тоненьким голоском одер, он рад, что хоть живой остался.

Пришли на ток.

А конь и говорит:

— Бей, одер!

— Нет, бей ты! — говорит тот.

Вот как ударит конь, так ток и гнется, а как ударит одер, так огонь и крешет. Призадумался конь: «Какой он, однако, сильный — не мне товарищ! Как ударю я, искры не сыпются, а только ток гнется, а от него аж искры сыпются!»

А о том конь и не знал, что одер-то ведь подкован: хозяин на зиму его подковал, да и забыл снять подковы, когда на луг выпустил.

Вот конь и говорит одру:

— Пойдем-ка, товарищ, еще к морю, посмотрим, кто больше воды выдует?

— Пойдем, — сказал Одер.

Вот и пошли. Как дунет конь, так чуть рыб за хвосты не хватает, — аж досуха выдул. А одер свесил голову в воду, язык высунул, — еле живой, а щука и подумала, что это мясо, и цап его за язык, а одер клац ее зубами и говорит коню:

— Что, товарищ, поймал что-нибудь?

— Нет.

— А я поймал!

Глянул конь на одра, испугался, что держит одер в зубах такую огромную щуку, и говорит:

— Пойдем, товарищ, варить, теперь есть что! — А сам только голову почесал, да на одра поглядывает и думает:

«Вот какого черта себе на беду нашел!»

Разложил костер, чтобы рыбу варить. А конь и говорит:

— Ты, товарищ, тут у костра посиди, а я дров принесу!

— Что ж, ладно! — сказал одер, да и сел, голову понурив: сказано — вот-вот ему подыхать. А сорока и подумала, что он неживой, цап его за язык, а одер клац зубами — и держит его во рту. Приходит конь, а одер спрашивает:

— Ну что, товарищ, поймал что-нибудь?

— Нет, — отвечает конь.

— А я поймал! — говорит одер.

Смотрит конь, и вправду держит одер в зубах сороку. Удивился конь, говорит:

— А где ж ты, товарищ, сороку взял?

— Э-э, товарищ, — сказал одер, — я в поднебесье летал, вот и поймал.

Сильно пригорюнился конь и говорит про себя:

«Э-э, это не мне товарищ: коли он ловит в море рыбу, а в поднебесье птицу, то куда уж мне с ним тягаться! Хоть я и силен, дубы с корнем вырываю, а рыбу и птицу в море не поймаю!» Так думал про себя конь и стал раздумывать, как бы это ему от одра убежать.

Пораздумавши, говорит конь:

— Ты, товарищ, вари, а я пойду, может дровец принесу.

— Ладно! — согласился одер.

Обошел конь, да кругом, и ну бежать во всю прыть, бежит, оглядывается и говорит:

— Чтоб тебя нечистая сила забрала! Ты не по моим силам, поскорей бы от тебя удрать!

Вот бежит конь, а навстречу ему волк.

Говорит волк:

— Здорово, конь!

— Здорово, волк! — сказал конь и таким боязливым голосом. — Ты уж лучше молчи.

— Да что там такое, расскажи! — спрашивает волк коня.

— А вот что! — начал рассказывать конь. — Повстречался я с товарищем, хотел было с ним побрататься, ну и пошли мы силу пробовать, кто посильней. Так вот, что ты думаешь? Как ударю я — железный ток гнется, а как ударит он — так искры и сыпются. Пошли к морю воду сдувать, — как дохну я, то аж досуха, а он и рыбу поймал. Пошли рыбу варить, и что ж ты думаешь? Пока я принес дров, а он уж сороку поймал! Вот и вижу я, что не по моим он силам, и давай я от него тягу.

— А как его звать? — спросил волк у коня.

— Одер, — сказал конь.

— Э, да таких-то я подбривать умею, — сказал волк, — только покажи мне, где он.

— Э, нет! — сказал конь. — Я туда тебя не поведу; вот взберемся на дуб, тогда покажу: вон там, под курганом, в долине костер горит, это мой товарищ одер его раскладывает.

Посмотрел волк, так весь и затрясся, говорит:

— Ты, конь, сиди тут да поглядывай, а я пойду и тебе шкуру на сапоги притащу, чтоб ты никого не боялся и нам бы доверялся: таких бродяг подбривать-то мы умеем!

Вот пошел волк к одру и как схватит его за хвост, так шкуру до головы и содрал и коню подарил.

Остался конь один, а одер так и пропал ни за что ни про что.

Вот вам и сказка, а мне бубликов вязка.

⠀ ⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Портной и волк ⠀⠀ ⠀⠀

ыл у попа портной. Пошел он на село работать, а на ту пору не послал бог корму несчастному волку.

Взобрался волк на гору, да и просит бога:

— Дай, господи, поесть, а то помру!

— Ох, ступай, — говорит, — волк, что встретишь попово, то и будет тебе в пищу готово.

Идет волк, ходит кобыла.

— Здорово, кобыла, а ты чья?

— Ох, волк, я попова!

— Вот ты мне в пищу и готова!

— Ох, да посмотри, — говорит, — волк! Я была в городе, принесла бумаги.

Стал волк, разглядывает бумаги. А кобыла как скакнет, оглянулась — не видать уже волка.

Идет волк, думает: «И дурак же я однако! И не пан я и неграмотный, и зачем мне было какие-то бумаги разглядывать?»

Идет волк, а тут баран ходит.

— Здорово, баран! Ты чей будешь?

— Попов.

— Вот ты мне для пищи и готов!

— Ой, становись ты, волк, внизу, а я на горку взойду. Раскрой рот, а я сам к тебе и влечу.

Разогнался баран, как дал ему в лоб, так волку чуть конец не пришел.

Вот идет волк и думает: «И какой я дурак! Да разве я пан какой, что захотел легкого хлеба?»

Повстречал волк свиней.

— Здорово, свиньи! Вы чьи?

— Поповы!

— Вот для пищи вы мне и готовы.

— Ох, братец волк! Дозволь нам хоть песенку спеть.

Пока свиньи волка манили, крестьяне заметили его и прогнали.

Идет волк, встречает портного.

— Здорово, портной! А ты чей?

— Попов!

— A-а, так ты мне для пищи готов!

— О-ох, братец волк! Дозволь мне тогда перед смертью хотя бы умыться. Дай мне твоим хвостом утереться.

Вот обкрутил портной руку волчьим хвостом и как всыпал ему трижды аршином^[7], так волк чуть на месте и не остался…

Смекнул портной, побежал да на дубе и спрятался. Стал волк думать-гадать, как бы ему портного догнать. Собрал молодцов, подошел к самому дубу.

— Вон, братцы, сидит на дубе портной. А давайте-ка, братцы, достанем его оттуда…

Вот лег бесхвостый внизу, а остальные на него и взобрались; уже одному волку встать и портного достать.

А портной и говорит:

— Хотя бы понюхать перед смертью табаку.

Понюхал:

— Апчхи!..

А волк подумал, что тот кричит: «Аршин». И как махнет оттуда, — волки посыпались, схватили того волка и разорвали. И пропал бедняга.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Медведь и гуцул ⠀⠀ ⠀⠀

ыло это на одной полонине^[8]. Долгое время кто-то воровал из кошары^[9] сыр, а как стало невтерпеж, вот и говорит сыровар: «Надо бы нам что-то придумать!» Пошли, вырыли перед кошарой яму и прикрыли ее пихтовыми ветками. Приходит ночью медведь сыр воровать — и бух в яму. Сел в углу и сидит себе тихо. Вдруг приходит гуцул с другой полонины тоже воровать, и тоже — бух в яму. Увидал медведя, и сердце у него от страха захолонуло. Стал и ждет, когда его медведь раздерет. Но медведь мудрый: подошел к нему и тянет его к стене. Подвел, схватил за плечи, да прыг ему на голову и выскочил из ямы. «Ну, слава богу, что не съел!» — подумал гуцул.

А медведь пошел в лес, выломал пихту, очистил ее от веток, потом воротился к гуцулу и сует ему верхушку в яму.

Решил было гуцул, что тот хочет его заколоть, но медведь начал урчать и лапой, показывать, чтобы тот, дескать, ухватился за пихту. Гуцул понял, схватился покрепче за нее, тут медведь и вытащил его. И пошли они каждый своею дорогой.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Как соловей учил человека уму-разуму ⠀⠀ ⠀⠀

оймал раз человек соловья и хотел его съесть. А соловушка ему и говорит:

— Не наешься ты мной, человече! Отпусти меня, я тебе три добрых совета дам, они в большой беде тебе пригодятся.

Человек и посулил отпустить соловья, если он дело скажет.

И дает соловейко первый совет:

— Не ешь никогда того, что в пищу негоже.

А второй совет:

— Никогда не жалей о том, чего не воротишь.

И третий:

— Не верь речам неразумным.

Услыхал человек три совета, отпустил соловья. А соловей захотел проверить, понял ли его человек. Взлетел вверх и говорит ему:

— Эх! Плохо ты сделал, что меня отпустил! Кабы ты знал, какое богатство у меня внутри, ты никогда бы меня не отпустил. Есть во мне дорогая, большая жемчужина, как достал бы ты ее, враз богачом бы сделался.

Услыхал это человек, сильно пригорюнился, подскочил вверх, просит соловья вернуться.

А соловейка:

— Теперь я понял, что ты человек глупый. Чему я тебя учил, ты к тому не прислушался. И жалеешь о том, что вернуть невозможно. И глупым речам, — говорит, — поверил! Ты погляди: какой я маленький! Как же может во мне большая жемчужина поместиться?

И полетел себе прочь.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Козел и баран ⠀⠀ ⠀⠀

или себе муж и жена, и были у них козел и баран. Вот и говорит муж жене:

— Ох, жинка, давай мы прогоним козла да барана, а то они у нас только даром хлеб едят. А ну убирайтесь, козел да баран, прочь, чтоб и ноги вашей здесь не было.

Сшили козел да баран торбу и пошли.

Идут и идут, вдруг видят — лежит среди поля волчья голова. Баран здоровый да бестолковый, а козел хоть и смелый, да не очень-то силен.

— Бери, баран, голову. Ты посильней.

— Ох, бери ты, козел, ты ведь посмелей.

Взяли вдвоем и бросили в торбу. Идут и идут, вдруг видят — костер горит.

— Пойдем и мы туда! Там и заночуем, чтобы нас волки не съели. Подходят, а это волки кашу варят.

— А здорово, молодцы!

— Здравствуйте, братцы, здравствуйте! Еще каша не кипит, как раз вашего мяса положить.

Тут-то и баран испугался, а козел давно уже перепуган.

Козел надумал.

— А подай, — говорит он барану, — волчью голову.

Баран приносит.

— Да не эту, а покрупней.

Баран снова несет, ту же самую.

— Да подай еще покрупней!

Тут уж волки испугались, стали думать и гадать, как бы удрать отсюда.

— Славная, братцы, компания, и каша кипит, да нечем ее долить; схожу-ка я по воду. — И пошел волк. — Да ну вас к бесу, пропади вы пропадом с вашей компанией!

Стал второй думать-гадать, как бы удрать:

— Вот вражий сын! Пошел, да и сидит, кашу долить нечем. Возьму-ка я корягу да пригоню его, как собаку.

Убежал и тоже не вернулся. А третий сидел-сидел:

— Вот я уж пойду, так их обоих, проклятых, пригоню-ю!

Побежал, только его и видели.

— Ох, братец-баран, скорей за кашу примемся, съедим да из куреня уберемся.

А волки сошлись в поле, да и одумались.

— Э, да что нам троим козла и барана бояться? Вот пойдем мы их, вражьих сынов, съедим.

Пришли, а те быстро управились, уже из куреня убрались, побежали да на дуб взобрались.

Стали волки думать-гадать, как бы им догнать козла да барана.

Пустились следом и нашли их на дубе. Козел небоязливый, взобрался на самый верх, а баран трусливый — так пониже его.

— Ложись, — говорят волки старшому, — ты старшой, вот и поколдуй, как нам добить их.

Лег волк и начал колдовать. Баран на ветке сидит, так и дрожит, да как упадет на волка. А козел посмелей, не растерялся, да как закричит:

— Подай мне колдуна!

Волки перепугались, насилу ноги унесли.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Лисичка-кумушка ⠀⠀ ⠀⠀

ахотелось лисичке медом полакомиться. Всё она мясцо одно ест, а сладенького-то и нет.

— Пойти бы, — говорит, — к пчелам, что ли, похозяйничать.

Пришла на пасеку, да так это удобненько перед ульем уселась и лапу туда засунула, чтобы медку достать. А пчелам это не понравилось: как вылетят они из улья, как нападут на лисичку!.. Ух, как бросится она с пасеки! Бежит, только носом крутит да на пчел жалуется:

— Ой, боже мой! какой мед сладенький, а пчелы какие ж горькие!

Прибежала домой. Вся морда распухла, лежит. Лежала-лежала, думала-думала, а меду так хочется.

— Пойду, — говорит, — к медведю. Попрошусь к нему жить, у него меду много.

Приходит.

— Братец-медведь, а что я тебе скажу?

А тот только урчит. А лисичка:

— Да не урчи ты так страшно, братец-медведь, а то я еше испугаюсь… Давай жить вместе, я тебе за хозяйку буду.

— Давай! — говорит медведь.

Вот и стали они жить вместе.

Медведь пойдет на добычу, принесет говядинки — и себе хватает и лисичке. А той все меду хочется.

— Сходи да сходи, старик, на пасеку, принеси меду!

Нечего делать, принес медведь меду, целых два улья приволок.

— Вот, — говорит, — из одного съедим, а другой на зиму спрячем.

Ели-ели и спустя некоторое время весь мед и съели. А другой улей на чердак спрятали. Медведь не торопится, а лисичке очень уж хочется. Думала-думала, как бы это из второго улья полакомиться. Пошла бы, да медведь тотчас спросит — куда да зачем. Вот лежит она и стук-стук хвостом по стене. Медведь спрашивает:

— Что там стучит?

— Да это стучат, в кумы меня приглашают.

— Ну и ступай, а я посплю.

Пошла она и сразу на чердак, да к тому улью, и наелась, сколько хотелось. Потом возвращается.

Проснулся медведь:

— Ну, как твоего крестника назвали?

— Да Починочком.

— Какое чудное имя!

— Да уж какое поп дал. Какое ж там чудное!

— Ну, ладно.

На другой день опять лежит и стук-стук по стене хвостом.

Медведь спрашивает:

— Что это стучит?

— Да это меня в кумы приглашают.

— Ну так ступай, а я посплю.

Пошла она и опять к тому улью, а в нем мало осталось. Возвращается, а медведь проснулся и спрашивает:

— Ну, как же твоего крестника назвали?

— Да Серединкою.

А медведь:

— Вот какие ж у твоих крестников всё имена чудные!

А лисица:

— Да что ты, старик, придумываешь? Как же так чудные, ежели и святая Середа имеется.

— Может, и правда, — говорит медведь.

На третий день опять лежит она и стук-стук хвостом по стене. А медведь:

— Кто это стучит да стучит?

— Да это меня в кумы зовут.

— Ой да как же тебя часто в кумы зовут! — говорит медведь.

— Э-э, старик, меня ведь люди-то любят.

— Ну так ступай!

Пошла, весь мед съела, еще и улей опрокинула и вылизала. Потом прибежала, легла и лежит. Медведь спрашивает:

— Ну, как же твоего крестника звать?

— Да как? Переверни да вылижи.

— Во-от, да такого имени еще и на свете не бывало!

— Что ты, старичина, выдумываешь? Ты поп разве, что знаешь?

— Ну, пускай будет по-твоему!

Вот немного погодя медведь и говорит:

— А пора бы уж и медком полакомиться! — Полез на чердак, а улей порожний.

— Лисичка-сестричка, это ты съела?

— Нет, не я!

— Нет, ты!

— Да чтоб мне и вчерашнего дня не прожить, коли я съела!

— Врешь, лисичка, это ты не крестников крестила, а мед ела. Теперь я тебя съем!

И к ней, а она от него в лес, да и убежала.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Птичий царь Кук ⠀⠀ ⠀⠀

ервым старшим среди птиц был Кук. Велела ему жена собрать всех птиц и сделать из их костей гнездо. Все послетались, только ворона нету. Кук вышел и спрашивает:

— Все птицы налицо?

Отвечают:

— Ворона нету.

Нет его день, нету второй — сидят птицы два дня не евши. На третий день прилетает ворон.

— Где ты был? — спрашивает его Кук.

— По свету летал, разглядывал, чего больше: гор или долин.

— Чего ж больше?

— Долин.

— Врешь! — говорит. — Должно быть поровну.

— Нет, долин больше, ведь я ту гору долиной считаю, где вода стоит.

Отпустил Кук птиц покормиться и велел на другой день всем собраться.

Слетелись на другой день все птицы, одного ворона нету. Кук вышел и спрашивает:

— Все птицы налицо?

— Ворона, — говорят, — нету.

Нет его день, и второй нету. Сидят уже птицы два дня не евши. На третий день прилетает ворон. Кук вышел и спрашивает:

— Где ты был?

— Деревья считал: каких больше — сухих иль зеленых?

— А каких же больше?

— Сухих, — говорит.

— Врешь! Зеленых больше.

— Нет, — говорит, — сухих больше. Ведь я то дерево сухим считаю, на каком хоть одна ветка сухая.

Отпустил Кук птиц покормиться и велел всем на другой день собраться.

На другой день слетелись опять все птицы, а ворона нету. Ждут его день, ждут второй — нет ворона. На третий день прилетает ворон. Кук его спрашивает:

— Ты где был?

— По свету летал.

— Что ж ты делал?

— Считал, кого больше: женщин или мужчин.

— Кого же больше? Женщин или мужчин?

— Женщин, — говорит, — больше.

— Врешь, — говорит.

— Нет, женщин больше. Я ведь того мужчину женщиной считаю, который женщину слушается.

Кук и задумался: «Плохо, что хотел я жену послушаться!» — и сказал ей, что больше ее уже не будет слушаться.

Взбунтовались птицы и решили выбрать старшего. Испугался Кук, спрятался в нору. Сокол говорит:

— Я его убью, только покличьте его наружу!

А стоял над той норою дуб. Начала кукушка дразнить Кука. Подлетела к норе и все:

— Куку! Куку!

Кук рассердился, вылез из норы. Она на дерево. Он в нору. Слетела кукушка с дерева, подлетела к норе:

— Куку! Куку!

Рассердился Кук, опять вылез из норы. Она на дерево. Кук опять спрятался в нору. А она снова:

— Куку! Куку!

Кук и в третий раз погнался за нею и сел на сук. Тут сокол и убил его. Кук упал. Не знают птицы, что он убитый. Кукушка все ниже подлетает и все:

— Куку! Куку!

Он молчит. Уселась кукушка возле него, а потом и на него:

— Куку!

Он молчит. Она тогда:

— Хи, хи! Ку-ку-к у по Куку.

И стал сокол на место Кука. А кукушка еще как летела Кука дразнить, то яичко снесла. Взялись другие птицы его высидеть. Вот с той поры она на своих яйцах и не сидит.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Лисичка, кот, волк, медведь и кабан ⠀⠀ ⠀⠀

ежит из села кот, а лисичка из лесу, и повстречались. Говорит лисичка:

— Здравствуй!

— Здравствуй! — говорит кот.

— Как тебя звать? — спрашивает лисичка.

— Премудрый Соломон.

— А тебя?

— Лисица-вдовица.

— Так давай жить вместе.

— Давай!

Построили себе хату, живут.

Говорит лисичка:

— Премудрый Соломон! Я видела там дохлого барана ободрали, пойдем притащим его.

Пошли. Притащили и едят. Приходит волк:

— Открой! — кричит.

— Убегай, пан Козловский, — говорит лисичка, — а то вот премудрый Соломон уже пана Барановского ест, он и тебя съест.

Испугался волк, убежал. Приходит медведь:

— Открывай!

— Убегай, пан Кудлаш, — говорит лисичка, — вот уже пана Козловского доедаем, а тогда и тебя съедим!

Испугался медведь, убежал.

Приходит кабан:

— Отвори!

— Убегай, пан Рылач, мы уже Кудлаша доедаем, а тогда и тебя съедим!

Испугался кабан, убежал.

Вот собрались все вместе: волк, медведь и кабан, и говорят:

— Пойдем посмотрим на премудрого Соломона.

Подходят к хатке, а там кот мясо есть и мурчит:

— Мя-у! Мя-у! Ма-у!

— Гей, — говорят, — надо бежать, а то он говорит, что и нас будет мало.

Испугались, побежали дальше, а потом говорят:

— Пожалуй, — говорят, — в такой маленькой хатке и зверь-то должен быть маленький, — неужто он нас съест? Пойдем посмотрим на него все-таки. Зароемся в землю или ляжем под колодой и притаимся.

Зарылся кабан в землю, хвостиком машет, медведь на дуб забрался, волк под колодою лежит.

Вот лисичка и говорит коту:

— Пойдем, я гусочку поймаю, а мы и притащим ее.

Пошли. Лисичка впереди, а кот позади и все мурчит:

— Мя-у! Мя-у! Ма-у!

Увидал он вдруг кабаний хвостик.

И подумал, что это мышь, и как вцепится в хвост когтями. А кабан как кинется с перепугу да как ударит об дуб рылом… Кот испугался и на дуб, где сидел медведь. А медведь как грохнется на колоду, где сидел волк; все вскочили — и бежать.

Потом собрались, рассказывают. Говорит кабан:

— Вот было дело: как схватит он меня за хвост да об дуб головой…

А медведь говорит:

— А меня как схватит за шерсть, так с дуба и сбросил…

А волк говорит:

— Как подобрался он ко мне, а я под колодой лежал, взял он колоду да как грохнул меня по спине, и до сих пор еще спина болит!

Вот они и говорят:

— Пусть на него бес смотрит, а мы больше не пойдем!

А испуганный кот с лисичкой пошли, притащили гусочку, да и едят себе.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Журавль и лисичка ⠀⠀ ⠀⠀

овстречались журавль и лисичка в лесу. Говорит журавль:

— Прими меня, лисичка, к себе на зимовье, а я тебя летать научу.

Приняла его лисичка. Стали они жить вместе в лисичкиной норе.

Проведали охотники, что живут в одной норе журавль с лисичкой, стали они ту нору раскапывать. А лисичка и спрашивает журавля:

— А сколько у тебя думок?

— Десять, — говорит журавль. — А у тебя сколько?

— Одна.

Потом лисичка опять журавля спрашивает:

— А сколько у тебя думок?

— Девять. А у тебя сколько?

— Одна.

Лисичка опять спрашивает:

— Сколько у тебя думок?

— Восемь. А у тебя сколько?

— Одна.

Вот так лисичка все у журавля спрашивает, а тот все на одну уменьшает. А потом, как стали охотники ближе подкапываться, лисичка и говорит;

— Сколько у тебя думок?

— Одна, — ответил журавль. — А у тебя?

— Одна… А какая же думка у тебя?

А журавль говорит:

— Да вот такая: лягу я у норы и притаюсь будто неживой, они меня и возьмут в руки, станут разглядывать, а ты убегай; они к тебе кинутся — тогда и я полечу.

Докопались охотники до журавля, взяли его в руки и говорят:

— Вот тебе и на! Лиса задушила журавля… Бросим его, уж теперь-то он наш! Давайте еще до лисы докопаемся!

Только сказали, а лисичка из норы — фюить! — и ушла в лес… А журавль — поррх! — полетел.

Вот и начали они скликаться. Лисица говорит:

— Кум!

А журавль:

— Кума!

Лисица говорит:

— Кум!

А журавль:

— Кума!

Лисичка:

— Гов!

Так, перекликаючись, сошлись они вместе.

Говорит лисичка:

— Научи же меня летать за то, что я тебя на зимовье пустила, как у нас уговорено было.

— Ладно, — говорит журавль, — садись на меня.

Села лисичка на журавля, а журавль поднялся вверх на высоту хаты, пустил лисичку на землю и спрашивает:

— Ну что, хорошо летать?

— Хорошо!

Журавль спустился к ней и говорит:

— Садись на меня опять.

Взлетел журавль повыше хаты, пустил ее и спрашивает:

— Ну, хорошо летать?

— Хорошо!

— Так садись на меня еще!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Села лисичка, а журавль поднялся с ней высоко-высоко, так что и глазу не видно, пустил опять лисичку и спрашивает:

— Ну что, хорошо летать?

Глядь — лежат одни только косточки лисичкины.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Вьюн и щука ⠀⠀ ⠀⠀

днажды щука захватила вьюна в таком уголке, что и податься ему было некуда. Вот видит он, что беда неминучая, и говорит:

— А вы, матушка-голубушка, уже исповедались?

— Нет.

— Так ступайте, я вас поисповедаю, а потом уж меня и съедите.

Она его спрашивает:

— А где ж ты меня исповедовать будешь?

— Да тут есть и церковка.

Вот она и послушала его, идут к церковке. А он подвел ее к верше и говорит:

— Идите за мной.

Влезли они в вершу, а ей уже назад и не выбраться, а для вьюна-то семнадцать дверей в той верше; вот вылез он быстро, бегает вокруг верши и говорит ей:

— Сиди, святоша, пока придет рыбак-мехоноша^[10]!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Ястреб в войтах ⠀⠀ ⠀⠀

обрались раз ястребы на большую сходку и завели меж собой сильное побоище. Старых ястребов в драке той не было, только одни молодые. Сошлось их много, надо им было выбирать себе войта^[11]. Посоветовались они между собой: есть, мол, среди нас один ястреб, да такой собою красивый и к тому же весьма грамотный, — и порешили они, что будет он хорошо ими управлять, раз человек он ученый.

Пока его войтом не ставили, был он ученый и мудрый, а как выбрали, начал он за богатеев стоять, а о бедных совсем не заботился.

Пока можно было, бедняки все терпели да терпели, а бедных-то было куда побольше, чем богачей. Вот и подали они прошение в суд, призывают его к ответу, хотят его сбросить. Суд и порешил: исправлять ему свою должность, пока годовой срок не выйдет.

А бедным невмоготу его больше терпеть, очень уж с ними не по правде поступает, а до года еще далеко. Пораздумали и порешили:

— Чего мы будем его терпеть? Коли мы его побьем, он и сам уйдет.

Поймали его, хорошенько избили, он и ушел.

Пока был слаб, сидел он тихо, а немного поправился, ушел подальше.

Прослышал он о том, что у ворон нету войта, начал к ним захаживать и пролез в войты. Поначалу, как только его выбрали, управлял он хорошо; что они ему говорили, он делал, и что он говорил, то и они выполняли.

В лесу с воронами поселились сорокопуты. Сорокопуты хоть птица и малая, да очень вредная, стали они воронам больно докучать, начали вороны жаловаться:

— Что нам с ними делать?

А войт и говорит:

— Раз они вам пакостят, вы и защищайтесь.

Рассердились вороны на него за такие слова, созвали совет, сбросили его и пригрозили ему:

— Коли сам не уйдешь, то убьем тебя!

Пришел он домой и рассказал о том жене; как услыхала жена, начала его бранить-укорять:

— Не добили тебя ястребы, так вороны добьют. Разве ты без того, чтобы быть войтом, никак не обойдешься?

Подумал он, подумал, страшно ему стало, и говорит:

— Коль поймают, убьют. И зачем это мне?

Взял да и ушел из войтов. А в свое село ему уже идти не хотелось. Сильно над ним там смеялись, а ему было стыдно. И говорит он:

— Надо мне опять войтом стать.

Вот летает он по свету, прислушивается, где нету войта в какой стае. Прослышал он откуда-то, что у скворцов нету. Думает: «Негоже мне самому к скворцам в войты напрашиваться, а мне их уж никак не задобрить». Стал он за ними подслеживать: куда они летают, он к ним и подберется и слушает.

Поспели ягоды, скворцы стали летать стаями и питаться ягодами по садам, по огородам да по вырубкам, где растут черешни. Людям это надоело, — начали они бить скворцов палками, а уж потом и стрелять в них. Невозможно скворцам такое терпеть, и слетелось их великое множество на сходку, чтобы выбрать себе войта. Собрались они в лесу, беседуют. Советуются они между собой, а он с дуба на дуб перелетает и все ближе к ним; он их видит хорошо, а они его не видят. Они про свое дело советуются, а ой все слушает, не зайдет ли вдруг речь о войте. Сел он возле них близко, а они начали говорить:

— Если б нам и чужой кто попался да хорошо бы правил, то выбрали бы мы и чужого.

Подлетел он тогда еще ближе, уселся рядом на дерево и спрашивает:

— А о чем вы тут, братцы, советуетесь?

— Ой, — говорят, — такая с нами беда приключилась! Всюду нас бьют, и нету никого, кто бы мог нас защитить!

— Плохо вы делаете, что нет у вас старшины, кто бы мог о вас позаботиться. Вы должны, — говорит, — выбрать войта, пусть он себе голову ломает, чтобы вам было хорошо. Коль поставите войтом кого-нибудь из своих, не будут его бояться, оттого что он маленький.

Пораздумали скворцы и говорят:

— А может, мы вас бы поставили, вас бы и боялись?

— Ну что ж, — говорит, — выбирайте совет, коли все советники на том согласятся, то я могу.

Выбрали они совет, и решает совет:

— Пускай будет ястреб!

А он говорит:

— Я войтом быть согласен, но только давайте мне каждый день по одному из вас для пропитания, а не будете давать, то явится человек с палкой и убьет вас целую сотню, а мне по одному, все же вас меньше погибнет.

Скворцы на это согласились. А как сделался он войтом, то и говорит:

— Коль хотите, чтобы вас не били, то сидите себе по домам.

Не понравился им такой войт с первого же разу, а что делать?

Вышел срок быть ему войтом, не сделал он скворцам ничего хорошего, а погубил их столько, что осталось в стае всего девяносто.

Что тут делать скворцам? Порешили скворцы его сбросить и говорят:

— Если он еще год пробудет, то ни одного из нас не останется.

Позвали они его, видят, что сбросить его не так-то легко.

Тогда подумали и решили:

— Если его не убить, то никак не сбросить.

Сошлись они все вместе, обступили его кругом, и хотя птицы они и малые, да клювы у них острые, и давай его долбить; стал он тут клясться-божиться, что войтом больше никогда не будет.

И конец.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Как кот ходил с лисом сапоги покупать ⠀⠀ ⠀⠀

от загрустил раз кот, что подходит зима, а сапог-то и нет. Собрался он в город, идет покупать сапоги себе и жене. Прошел немалую часть дороги, повстречался с лисом.

Лис ему и говорит:

— Куда это вы, пан Котовский, идете?

Кот отвечает:

— Иду в город себе и жене сапоги покупать, а то вот подходит зима, босому ходить холодно.

А лис говорит:

— Тут есть хороший сапожник Волчок, ступай и купишь себе сапоги.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Идет лис впереди, а кот следом за ним, и завел лис кота в чащу. А кот глупый, не знает, что живут лисы в чащах, он-то ведь сельский, в лесу ему бывать не приходится. Только очутились они в чаще, а лис и говорит коту:

— Давай деньги, а не то тебе смерть!

А кот говорит:

— Смилуйся, уж я куплю сапоги и тебе, и жене, и детям, только отпусти ты меня отсюда живым.

Сговорились и идут вдвоем в город сапоги покупать.

Подошли уже к городу, а лис идет крадучись, говорит коту, что в самый-то город идти ему боязно. А кот все зовет лиса в город. Зашли они в одну узкую улицу, и оставил кот лиса у калитки, а сам пошел посмотреть, есть ли готовые сапоги. Увидели люди лиса на дорожке — окружили его, поймали, хвост оторвали да еще избили.

Вырвался лис и домой побежал, уж не стал и сапог дожидаться.

Вернулся кот, а лиса не застал, только кучка людей на этом месте.

Пошел кот в лавку, купил себе и жене сапоги и позвал с собою пса Брыська, чтобы тот домой его проводил, чтобы лис его не убил.

А лис вышел против кота с женой и двумя старшими сыновьями, чтобы убить кота за то, что пришлось домой без хвоста воротиться. Увидел кот лиса и говорит Брыську:

— Вот он меня уже дожидается!

Отвечает Брысько:

— Не бойся, постой, вот я с ним сейчас поздороваюсь.

Подходят они друг к другу поближе; как набросился пес на лиса и разорвал его; а старший сынок стал лиса защищать, пес и его убил, а остальные убежали.

Собрался Брысько домой возвращаться, а кот за добрую помощь пригласил его к себе в гости.

И жил себе с той поры кот привольно и беззаботно. А лисы, если встретятся где, бывало, в лесу с Брыськом, то уж его опасались. А котик с тех пор больше с вероломным лисом никогда не встречался.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Как шмель думал на пчеле жениться ⠀⠀ ⠀⠀

коро и совсем весна, зацветут цветы, вылетит шмель из своего гнезда и, когда наестся свежего меду с цветов, войдет в силу, вот тогда и разгуливает большим барином. Повстречал он пчелу, которая тоже вылетела в первый раз из улья и сильно ослабела оттого, что много у ней работы, она все старается и для хозяина своего и для себя на зимовку. А шмель старается только, чтобы день голодным не быть. Вот как повстречался он по весне со слабенькою пчелой, захотелось ему над ней посмеяться, и говорит он ей грубым голосом:

— Ж-ж-же-нимся!

А пчела от работы устала и отвечает:

— Погоди до осени, когда меду наносим!

Вот и осень пришла, пчела в силе, от трудов отдохнула, прилетает к шмелю и говорит ему:

— Же-нимся!

А он лег на репейник и отвечает:

— Не мо-гу-у, умира-а-ю-ю!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Денежный петух ⠀⠀ ⠀⠀

или дед да баба. Был у деда петух, а у бабы курица. Бабина курица несла яйца, а дедов петух — что ж, петух как петух, не было от него пользы. Раз просит дед у бабы яйцо, баба давать не хочет. Рассердился дед, что нет от петуха корысти, побил его и прогнал прочь. Идет петух по дороге, смотрит — лежит кошелек с деньгами. Взял кошелек в клюв и понес. Едет навстречу пан. Увидал петуха:

— Спрыгни-ка, — говорит кучеру, — да отбери у петуха кошелек.

Кучер за петухом, поймал его, отобрал кошелек и подал пану. Сел потом в бричку, ударил коней, и поехали. А петух за ними следом бежит и все кричит. Приехал пан домой, въехал во двор, а петух тут как тут: бегает по двору и все кричит:

— Куд-кудах, куд-кудах, куд-кудах!

— Поймайте этого петуха да бросьте в колодец! — велел пан слугам. Схватили слуги петуха, кинули в колодец. Петух напился хорошенько воды, выскочил из колодца и опять кричит.

— Разведите в печи огонь да сожгите этого петуха! — сказал пан.

Развели слуги в печи огонь и бросили петуха в печь.

Положил пан кошелек с деньгами на окно. А петух выпустил воду и залил весь огонь. Потом выскочил из печи — скок на окно! Поклевал все деньги, разбил стекло и наутек.

Приходит к дедовым воротам и:

— Ку-каре-ку-у! Отворяйте ворота!

Вышел дед, отворил ворота. А петух подошел к дверям хаты:

— Открывайте двери!

Открыл дед двери.

— Расстелите холстину!

Дед разостлал.

А петух: дррр! деньгами, да все золотыми.

Радуется дед, что богачом сделался.

Просит раз баба у деда червонец, а дед не хочет давать. Рассердилась баба, побила курочку и послала ее тоже деньги искать. Пошла курица на сорную яму, стала навоз разгребать и нашла кусочек перламутра.

Приходит к бабиным воротам:

— Куд-кудах, куд-кудах! Отворяйте ворота!

Баба вышла, отворила ворота. Пришла курица к дверям хаты:

— Открывайте двери!

Баба открыла.

— Расстилайте холстину!

Баба разостлала. И курица выбросила всего лишь кусочек перламутра.

Разгневалась баба и давай бить-колотить курицу, била-била, пока не убила.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Как лиса-монахиня петуха исповедовала ⠀⠀ ⠀⠀

е раз лиса наведывалась к одному мужику в курятник, хотелось ей курятиной полакомиться, да все никак не удавалось. Петух как услышит шорох — и начнет кукарекать, а собаки сбегутся на петушиный крик и прогонят лису со двора!

Вот и придумала раз лиса, как петуха обмануть. Куры рылись на огороде по картошкам, искали там всяких букашек. Лиса нарядилась монашкой, взяла чётки из репьев и пошла к курам. Подошла и говорит:

— Здравствуйте, рабы божии!

— Здравствуй, матушка! — отозвались куры. — Откуда бог несет?

— Да вот иду из пустыни, из Пятницкого монастыря, держу путь на святые горы, иду святым мощам поклониться. Ступайте вы со мной.

— Нет, матушка, уж мы от своего дома никуда не пойдем, — ответил петух, — нам молиться нет нужды, у нас грехов нет.

— Ах ты, этакий греховодник, этакий безбожник, как ты смеешь говорить, что грехов у тебя нет? Ведь ты, петушок, большой грешник, тебя враг попутал. Ты подумай, у тебя столько грехов, что и в мешок не уберешь, и как только тебя господь бог терпит!.. Ведь по закону жить только с одной женой положено, а у тебя их больше десятка. За такой великий грех надо тебе все святые места обойти, и тогда ты от всех грехов не откупишься. И как тебе только не стыдно? Иди, я тебя поисповедаю, бог тебе половину грехов сбавит.

Не хотел петух к лисе подходить, остановился. А лиса и говорит:

— Ты чего ж, петушок, стесняешься? Я тебе добра желаю. Поисповедуйся, раб божий, а не то на том свете места себе не найдешь. В смоле будешь день и ночь кипеть, веки вечные оттуда не выберешься!

Устрашился петух вечных мучений, согласился поисповедаться. Подошел к лисе, наклонил голову, — а она его цап за крылышки и говорит:

— Не достоин ты, петушок, жить на белом свете. За твои грехи тяжкие я должна тебя смерти предать, а то никогда ты грехов не отмолишь, будешь только кур в грех вводить.

Видит петух, что попался в беду, и начал придумывать, как бы ему лису обмануть.

Куры одна за другой во двор убежали, а петух в неволе остался. Начал петух лису уговаривать:

— Отпусти меня, матушка, я больше грешить не буду.

— Да о чем ты, петушок, хлопочешь, не все ли равно тебе умирать, нынче или завтра?

— Да я знаю, один раз помирать, а вот видишь дело-то какое: все домашние птицы сговорились основать женский монастырь — куры, утки, гуси постригутся в монашки, а меня за мой звонкий голос дьяконом выбрали. Хотелось бы мне послужить богу, может он мне грехи и отпустит. Да, кроме того, поручили мне птицы найти игуменью: так не будешь ли так добра, может согласишься игуменьей стать?

— Отчего ж! Я по монастырям хаживала, монастырские порядки знаю.

— Ну вот и хорошо, ты побудь, матушка, тут, а я пойду своим объявлю, что нашлась, мол, игуменья, а за тобой тотчас ктитор придет и помощник ктитора, они с тобой сговорятся.

Лиса петуха отпустила и подумала про себя: «Вот уж когда я полакомлюсь, теперь вся птица от меня не уйдет!»

Пришел петух на свой двор, увидел собак и говорит:

— Бегите поскорей на огород, поглядите, что там за морока явилась? Пришла какая-то монашка, хотела меня задушить.

Собаки бросились на огород и прямо к лисе. Лиса испугалась, кинулась бежать, сбросила с себя рясу — и к реке. Добежала и пустилась вплавь по воде. Собаки за ней. Лиса, переправившись на другой берег, забежала на огуречные гряды, сняла с пугала шапку и свитку, поскорей надела на себя, выскочила из-за куста и науськивает:

— Куси! Куси! Держи ее! Держи!

Собаки спрашивают:

— Не видал ли ты, мужик, лисы?

— Видал, она только что пробежала, вон в тот лесок подалась.

Бросились собаки со всех ног вдогонку. А лиса тем временем в камышах спряталась. Забежали собаки в лесочек, понюхали-понюхали и домой воротились. Лиса, увидав лодку на берегу, села в нее и поплыла вниз по реке. Собаки, вернувшись с погони, уже переплыли реку. Увидала лиса собак и говорит:

— Ну что ж, вы догнали лису?

— Нет, не догнали, она где-то спряталась. Как в воду канула, проклятая, нигде не видать.

А переодетая лиса и говорит:

— Вы, собаки, не достойны лису разорвать. Она набожная, во всех монастырях побывала, все святые места обошла, и муж у ней есть, не то что у вас — вы сворами бегаете… Вас бы, грешников, утопить следовало!

Собаки послушали, послушали, что говорит фальшивый мужик, а потом дальше поплыли. А лиса погналась за ними на лодке и хотела утопить. Собаки видят, что до берега еще далеко, плыть нет сил, бросились к лодке, чтоб за нее уцепиться. А лиса собак по головам веслом стала бить и отогнала прочь. Барахтались-барахтались собаки в воде, пока не утонули. Лиса причалила к берегу, вылезла из лодки и домой направилась.

Дождавшись ночи, двинулась лиса опять к курятнику: теперь уже шла она посмелей, знала, что собак нет, утонули. Подошла к курятнику, посмотрела, видит — сидят куры высоко, не шелохнутся, крепко спят. Повертелась лиса у курятника до зари, пока петух проснулся и закричал:

— Ку-ка-реку!

Лиса в курятник не пошла, а говорит из-за угла:

— Ты разве, петушок, не спишь?

— Нет.

— Так слети ко мне, я тебе расскажу, как мы вчера твоего ворога наказывали. Ты, видно, думал, что это монашка была, ан нет. Иди, я тебе все расскажу.

Показалось петуху спросонок, что с ним говорит собака, и он смело слетел с насеста, а потом выскочил из курятника. А за курятником вместо собаки лиса оказалась. Попал петух лисе в зубы. Крепко-накрепко лиса ухватила петуха зубами за горло и бросилась со двора на огороды и дальше.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Хорь ⠀⠀ ⠀⠀

или себе дед да баба, и повадился к ним хорь цыплят таскать. Перетаскал всех, а потом пришел, забрал и курочку.

Вот дед и говорит:

— Пойду-ка я, старуха, хоря убью.

И пошел.

Идет, идет, глядь — лежит кизячок.

— Куда, дед, бредешь?

— Хоря бить.

— Пойдем вместе!

— Пойдем.

Пошли вместе; глядь — лежит веревочка.

— Куда, дед, идешь?

— Хоря бить.

— Пойдем вместе!

— Пойдем.

Пошли втроем; глядь — лежит палочка.

— Куда, дед, идешь?

— Хоря бить.

— Пойдем вместе!

— Пойдем.

Пошли вчетвером; глядь — лежит желудь.

— Куда, дед, бредешь?

— Хоря бить.

— Пойдем вместе!

— Пойдем.

Пошли впятером; глядь — рак лезет.

— Куда, дед, бредешь?

— Хоря бить.

— И я с тобой!

— Идем.

Пошли вшестером; вдруг бежит петушок.

— Куда, дед, идешь?

— Хоря бить.

— И я с тобой.

— Идем.

Пошли, видят — стоит хорева хатка; они в хатку, а хоря самого нету. Они в ней и спрятались; желудь в печь залез, кизячок на пороге лег, веревочка у порога, палочка влезла на чердак, рак в помойный ушат вскочил, петушок на жердинку взлетел, а дед полез, да и лег на печь. Вот прибегает хорь, а желудь в печке распарился, и:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Хорь:

— Что, что такое?

А желудь опять за свое, распарился хорошенько и все: щелк да щелк. Как испугался хорь — и к помойному ушату, а рак его за ногу; он на жердинку, а петушок его тук в головку; он тогда к порогу, споткнулся о кизячок, упал, да в веревочке и запутался, а палочка с чердака и — убила его. Забрал тогда дед курочку, взял хорьковую шкурку, да и пошел себе домой.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Как конь с быком взапуски бегали ⠀⠀ ⠀⠀

аспорили раз бык с конем, кто из них быстрей бегает. Конь говорит, что он быстрей, а бык:

— Я бы мог быстрей тебя побежать, да силы у меня больно много, вот я и боюсь, чтоб земля подо мной не провалилась.

Ну, а все-таки побежали они взапуски.

Вот бык бежал, бежал, подбежал к канаве, да и покатился в нее. Лежит и думает: «Вот уж и земля подо мной проваливается».

С той поры быки уже и не бегают, а бегают только тогда, когда их хворостиной ударишь.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Про курочку, которая несла золотые яйца ⠀⠀ ⠀⠀

или себе дед да баба, была у них курочка ряба. Три года они курочку кормили, со дня на день яичка от нее ожидали.

Ровно через три года снесла им курочка яичко, и было то яичко не простое, а золотое. Радуются дед и баба, не знают, что с этим яичком и делать, своим глазам не верят, что курица золотое яичко снесла.

Попробовали его разбить, а оно такое крепкое, не разбивается. Дед бил-бил, не разбил, баба била-била, не разбила. Положили яичко на полку; бежала мышь, хвостиком задела, упало на стол яичко и — разбилось. Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет:

— Не плачь, дед, не плачь, баба, я снесу вам другое, не простое, а золотое, только три года подождите.

Дед и баба подобрали золотые скорлупки и продали их евреям. Денег получили немного. Хотелось им поставить новую хату, да денег не хватило, надо было еще три года ждать, чтобы на хату достало. Прождали они неделю, прождали вторую, прождали и третью, больно долго им казалось, ждать надоело.

Вот и говорит дед бабе:

— Знаешь что, старуха? Чем нам ждать целых три года, давай мы сразу зарежем курицу и достанем из нее золотое яйцо. Да там оно, видно, не одно, может их там штуки три, а то и четыре. Вот и заживем тогда, будет у нас новая хата, земельки купим и кланяться никому не будем.

— Ох, и правда, дедусь, давай зарежем!

Зарезали курочку, но ни одного не оказалось в середке яичка. Стали опять дед с бабою плакать.

Высунула мышка голову из норы и говорит:

— Не плачь, дед, не плачь, баба, схороните вашу курочку в садике, на перекрестке, подождите три года, а потом откопаете на том месте клад. Да зарубите себе на носу, чтоб помнить до самой смерти, что все, чего вы пожелаете, не сразу получается.

Закопала баба курицу возле сада на перекрестке, как раз возле поросли, воткнула для приметы палку. Ждут год, ждут второй, — не хватает терпенья, захотелось им поскорей выкопать клад. Уже наступил и третий год, а они все ждут. Вот баба и говорит деду:

— А давай мы, дедусь, посмотрим.

— Не спеши, старуха, обождем маленько, тут уже немного осталось. Дольше ждали, теперь меньше осталось ждать.

— Да нет, старый, мы ничего и трогать не будем! Мы только посмотрим, наклевывается ли там наш клад.

— Гляди, старуха, чтоб не испортить все дело.

— Не бойся, дедусь, ничего худого не будет.

Пошли они с заступом в сад. Копали-копали и выкопали целую кучу золотых жуков. Загудели жуки и разлетелись вовсе стороны.

Так и остались дед с бабою жить в старой хате, не довелось им новой поставить.

А мышка высунула из норы голову и говорит:

— Вы вот старые уже, а глупые. Чего не подождали, пока три года исполнится? Была бы вам большая куча червонцев, а теперь они все разлетелись.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Птичий суд ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Петушок и курочка ⠀⠀ ⠀⠀

или себе дед да баба, а у них была курочка да петушок. Дед с бабой померли, а петушок и курочка все без них поели — и бобочки и все дочиста. Сели на насесте. Петушок: «Кукареку!» — схватил камешек, да и подавился. Вот курочка плакала-плакала, побежала потом к морю воды просить:

— Море, море, дай воды!

— Зачем воды?

— Петушку воды:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

А море говорит:

— Ступай к волу, пускай рог даст!

Она и пошла, просит:

— Вол, вол, дай рог!

— Зачем рог?

— Морю рог: море воды даст.

— А зачем вода?

— Петушку вода:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

А вол и говорит:

— Так ступай к кабану: пускай клык даст!

— Кабан, кабан, дай клык!

— Зачем клык?

— Волу клык: вол рог даст.

— Зачем рог?

— Морю рог: море воды даст.

— А зачем-вода?

— Петушку вода:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

— Так ступай к дубу: пускай желудь даст!

Вот курочка и пошла:

— Дуб, дуб, дай желудь!

— Зачем желудь?

— Кабану желудь: кабан клык даст.

— Зачем клык?

— Вол рог даст.

— Зачем рог?

— Море воды даст.

— А зачем вода?

— Петушку вода:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

— Так ступай к девке: пускай нитки даст!

Вот курочка пришла и говорит:

— Девка, девка, дай ниток!

— Зачем нитки?

— Дубу нитки: дуб желудь даст.

— Зачем желудь?

— Кабану желудь: кабан клык даст.

— Зачем клык?

— Волу клык: вол рог даст.

— Зачем рог?

— Морю рог: море воды даст.

— А зачем вода?

— Петушку вода:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

— Так ступай, — говорит, — к бабе: пускай масла даст!

— Баба! Баба, дай масла!

— Зачем масло?

— Девке масло: девка ниток даст.

— Зачем нитки?

— Дубу нитки: дуб желудь даст.

— Зачем желудь?

— Кабану желудь: кабан клык даст.

— Зачем клык?

— Волу клык: вол рог даст.

— Зачем рог?

— Морю рог: море воды даст.

— А зачем вода?

— Петушку вода:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

— Так ступай ты к липе: пускай липового цвету даст!

Она и пошла.

— Липа! Липа, дай цвету!

— Зачем тебе цвет?

— Бабе цвет: баба масла даст.

— Зачем масло?

— Девке масло: девка ниток даст.

— Зачем нитки?

— Дубу нитки: дуб желудь даст.

— Зачем желудь?

— Кабану желудь: кабан клык даст.

— Зачем клык?

— Вол рог даст.

— Зачем рог?

— Морю рог: море воды даст.

— Зачем вода?

— Петушку вода:

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Дала ей липа липового цвету, баба за липовый цвет масла, девка ниток, дуб за нитки желудь, кабан за желудь клык, вол за клык рог, а море за рог воду дало.

Вот напоила курочка петушка, да и живут себе, хлеб жуют и, постолом^[13] добро возят.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ А продай, бабуся, бычка! ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀продай, бабуся, бычка!

— Какого?

— Да того вон, сивого.

— Он у меня сивый.

Он такой красивый.

Этого, не продам!

⠀⠀ ⠀⠀

— Да продай, бабуся, бычка!

— Какого?

— Да вон того, посветлей.

Он у меня посветлей-посветлей,

А накормит и кур и свиней.

Того не продам!

⠀⠀ ⠀⠀

— Да продай, бабуся, бычка!

— Какого?

— Да того вон, рябого!

— Он у меня рябой-рябой.

Он у меня плохой-плохой.

Этого не продам!

⠀⠀ ⠀⠀

— Да продай, бабуся, бычка!

— Какого?

— Да того вон, что серый.

— Он у меня серый-серый,

А подметает хату и сени.

Этого не продам!

⠀⠀ ⠀⠀

— Да продай, бабуся, бычка!

— Какого?

— Да того бычка, что с пятном!

— Он у меня с пятном, с пятном,

А перемоет все миски кругом.

Того не продам!

⠀⠀ ⠀⠀

— Да, продай, бабуся, бычка!

— Какого?

— Да того вон, что белый.

— Он у меня белый-белый,

А намолотит и перевеет.

Этого не продам.

⠀⠀ ⠀⠀

— Да продай, бабуся, бычка!

— Какого?

— Да того вон, что черный.

— Он у меня черный-черный,

Он у меня добрый-добрый.

И того не продам!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀