Укрощение невесты

Глава 7

Дафна

— Ты в порядке? — Бэллс прижимается ко мне плечом. Ее гигантская рысь Леонард лежит у ее ног и дремлет. Когда я говорю «гигантский», я не имею в виду, что он милый и пушистый. Он действительно гигантский. Наверное, я бы тоже отрубилась, если бы съела столько стейков, сколько съел он.

После того, как мы поужинали, остальные разошлись по своим спальням. Клянусь, здесь сейчас как будто сезон медового месяца. Просто восхитительно, как все мужчины вьются вокруг своих женщин. Дело не только в том, что они проявляют заботу, но и в том, что кажется, будто они не могут перестать прикасаться к ним. Можно поклясться, что у девушек есть все утерянные секреты в мире, а мужчины ждут, что же еще может сорваться с их уст.

— Да, я в порядке. — Это ложь. Я далека от того, чтобы быть в порядке. Честно говоря, я не уверена, что я сейчас в порядке. Тирнан даже не смотрел в мою сторону во время ужина. Чего я не понимаю, потому что именно он заставил меня встать и пойти ужинать в первую очередь.

Он продолжал настаивать на том, что я целый день ничего не ела. Я, конечно, сказала ему, что он неправ, потому что я взяла яблоко, когда ходила за водой, чтобы заняться йогой. Но он все равно настоял, чтобы мы пошли и поели вместе со всеми. Я понятия не имею, как я сорвалась после нашего маленького эпизода в его спальне. Я называю это так, потому что не знаю, как еще это назвать.

Несмотря на то, что я была в шоке, я надела одежду, которую он бросил мне на кровать. Очевидно, я двигалась не с той скоростью, которая его устраивала, потому что он схватил мой свитер и одел его на меня, прежде чем вывести из комнаты.

Мы шли, держась за руки, пока не дошли до столовой. Когда мы вошли, он отпустил мою руку. Я все еще удивляюсь этому. Неужели он не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что я ему нравлюсь? Или, может быть, он боится, что я расскажу им, что ему нравится шлепать девочек и заставлять их называть его папочкой? Я бы никогда никому не сказала. Я до сих пор понятия не имею, откуда это вообще взялось. Но я знаю, что все мое тело откликнулось на его слова, и мне понравилась та власть, которую он каким-то образом имеет надо мной.

Все посмотрели в нашу сторону, когда мы вошли в комнату. Тирнан, не говоря ни слова, просто подвел меня к моему стулу, а затем отодвинул его для меня и взглядом предложил сесть. Мне хотелось проявить незрелость и показать ему язык, но я сдержалась. Беседа за столом текла своим чередом. Тирнан позаботился о том, чтобы наполнить мою тарелку едой, а затем начал вести себя так, будто меня здесь нет.

Несколько раз он клал руку на спинку моего стула, но на этом все заканчивалось. Его пальцы играли с кончиком моего хвостика, дергая его. Я смотрела на него, но он ни разу не встретился со мной взглядом. Это выводило меня из себя. Я сидела там и наблюдала, как все остальные мужчины были так милы со своими женщинами, а Тирнан только и делал, что дергал меня за волосы и командовал мной.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Я понимаю, что Бэллс пристально смотрела на меня, пока я молча поглощала ужин. Она качает головой. — По-моему, за ужином ты не задала ни одного вопроса. Что происходит?

Мне не нравится, когда мне задают такие вопросы. Гораздо проще, когда именно я пытаюсь вытянуть информацию из кого-то другого.

— Тирнан. — Я раздраженно произношу его имя. После ужина Тирнан вызвался в следующий раз обойти дом. Барроу пошел с ним.

— Когда ты рядом, он становится другим. Не то чтобы я очень хорошо знала Тирнана. Когда я приехала сюда, он был шутником и казался самым непринужденным. Ну, пока не появилась ты.

— Тирнан? — Мы вообще говорим об одном и том же человеке?

— Да.

Это ни в коем случае не поможет.

— Я пойду спать, — говорю я, вставая.

— Я здесь, если тебе нужно будет поговорить, — Бэллс одаривает меня теплой улыбкой.

— Спасибо. — Я глажу Леонарда по голове, прежде чем направиться в комнату Тирнана. Почему он игнорирует меня сейчас? До этого он прятал лицо у меня между бедер. От того, что он не мог оторвать от меня своих рук, он перешел к игнорированию. Он даже не поцеловал меня в губы, зато поцеловал в задницу. Я фыркаю от смеха при этой мысли.

Что ж, в эту игру могут играть двое. Я тоже могу не обращать на него внимания. Я подхожу к своей косметичке и роюсь в ней в поисках одноразового телефона. Я достаю его, прежде чем выскользнуть из комнаты Тирнана и вернуться в свою. Я ложусь на кровать и звоню отцу. Я отправила ему сообщение прямо перед тем, как выложить все в Сеть, чтобы они с мамой были в курсе происходящего.

Он отвечает со вздохом.

— Ты устроила настоящий бардак.

— Привет, пап.

— Ты в порядке?

— Да, я в безопасности. — Он испускает еще один долгий вздох.

— Тогда оставайся там. Я посмотрю, что можно убрать.

Я сглатываю.

— Что это значит?

— Это значит закончить то, что ты начала.

Я сажусь. Это не то, что я ожидала услышать от него. Честно говоря, я не была уверена, как он отреагирует.

— Как?

— Доказательства налицо. Я позабочусь о том, чтобы ФБР выполняло свою работу и получало все, что им нужно. — Я нисколько не удивлена, что у моего отца есть связи с ФБР или любым другим правительственным учреждением. Честно говоря, я была бы больше шокирована, если бы у него их не было.

— Прости, если я доставила тебе неприятности.

— Все, что меня волнует, это чтобы ты была в безопасности. У нас мало времени. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. — Мой папа обрывает звонок. Он, должно быть, действительно боится за меня. Я думаю, он говорил мне, что любит меня, всего несколько раз в жизни. Но сегодня он сказал это за считанные минуты.

Через несколько секунд телефон вырывают у меня из рук. Тирнан ломает его пополам, бросает на пол и топчет ногой. Я смотрю на очень разозленного Тирнана. Ну и наглость у этого парня. Он только что оборвал мою единственную связь с отцом, и это он злится?

— С кем ты разговаривала, Дафна?

Я постукиваю пальцем по губам, как будто размышляю. Должно быть, я не в своем уме от любви, раз тычу в него пальцем, но это меня не останавливает. Он упер руки в бока. Он возвышается надо мной, но я ни капельки не боюсь его. Честно говоря, я больше всего на свете возбуждена.

— Почему ты ничего не рассказываешь мне о себе, но хочешь знать все обо мне?

— С кем ты разговаривала? — он спрашивает снова. — Я не буду спрашивать в третий раз. — Я вскакиваю на ноги. Но это не очень помогает, потому что он все еще возвышается надо мной, как гигант.

— Почему бы тебе снова не начать игнорировать меня, придурок? — Черт возьми. Почему я не могу придумать ничего лучшего, как назвать его придурком?

— Игнорировать? — Он повторяет мои слова, как будто не понимает меня. — Ты думаешь, я игнорировал тебя? — Он смеется.

Я пытаюсь обойти его, но в мгновение ока он прижимает меня к стене. Мое дыхание участилось, а соски напряглись. Неважно, в каком я настроении; как только его руки коснутся меня, мне конец. Я не могу сопротивляться.

— В тебе нет ни одной чертовой черты, на которую я бы не обратил внимания. — Смех стихает, и на смену ему приходит что-то похожее на гнев. Он говорит мне, что хочет меня, но ненавидит сам факт этого. Так вот в чем дело? Почему он отпустил мою руку раньше? Я пытаюсь оттолкнуть его в грудь, но он хватает мои руки и заводит их мне за голову. Я смотрю на него снизу вверх.

— Телефон, Дафна. Кто заставил тебя тайком вернуться в твою старую комнату, чтобы сказать, что ты его любишь?

— О. — Я понимаю, почему он так зол. Он ревнует. Я облизываю нижнюю губу, наслаждаясь этим больше, чем следовало бы. Его взгляд опускается на мой рот.

— Это не имеет значения. Теперь ты моя, — говорит он, прижимаясь губами к моим губам.

Я стараюсь не слишком задумываться о его словах. Я никогда по-настоящему ни для кого и ничем не была. Я хочу быть любимой, принадлежать ему. Даже если я не должна этого делать. Что-то подсказывает мне, что за этой всепоглощающей потребностью кроется разбитое сердце.