Ультиматум дракона 2. Тени прошлого

Глава 5. Буся

21 день 13 часа 10 минут до поединка

Как только мы появились в небе, я обратился в дракона, Лена активировала доспех, и мы спокойно расправили крылья, приготовившись сперва осмотреться. А вот Маша ухнула вниз.

— Я не понял, она что, летать не умеет?

— Похоже, не знает как. “Маша, Мист, крылья-то расправьте!”

“Спасиииите!” — это Маша.

“Не хватает манопотока”, — а это Мист.

— Хиль!

“Нет физического канала”.

— Хиль, Мист, вы что блин, как две школьницы, пока учитель не скажет, сами между собой договориться не можете?

Это я уже в пикировании с ускорением. Подхватываю Машу на высоте метров двести от земли, за ногу. А неча. Напугала нас с Ленкой, пусть поболтается, подумает над своим поведением.

Приземлились в роще неподалёку от хутора.

— Что не так с манопотоком? У тебя же сотня, а для полёта надо двадцатку?

— Ну, обычно да... — Маша замялась, — но, видимо, недавнее ранение сказалось, и вмешательство в подсознание, короче, у меня проблемы.

— Да уж мы заметили! — Лена приземлилась рядом, сложив, но не убрав крылья. — Пока ты падала, я думала, поседеть успею!

— Мист, сделай мне проекцию, колечко. Заодно сможем вас выдернуть, если что.

“Готово”, — Мист ответила мысленно, а колечко появилось на пальце у Маши.

По прищуренным глазам Лены я заметил, что она уже приготовилась выдать какую-нибудь колкость насчёт колец. А вот фиг тебе. Я его не возьму.

— Лен, передай Хиль, пусть у неё будет.

Моя ревнивица забрала у Маши маяк, вздохнув со смесью облегчения и разочарования. Видать так съязвить хотелось, что даже колечко от другой девушки потерпеть готова была. Ох, чем голова забита!

— Маша, ты здесь всех знаешь?

— Да, конечно. Что я дочка мамина — все знают. Учусь в городе, приезжаю на каникулы. Да тут жителей-то — человек двадцать, одни старики.

— Иди тогда открыто, скажи подбросили, хотела маме сюрприз устроить. А я под отводом глаз пойду, понюхаю воздух, поищу следы. В мозгах покопаюсь.

— А я что буду делать? — Лена скрестила руки на груди.

— Полетай, осмотрись, ни во что не ввязывайся только. Следи за дорогой, если кто поедет — предупреди. Хиль, ты тоже. Тихо как-то очень.

— Думаешь, засада? — Маша сразу перешла на шёпот.

— Тебе лучше знать, может ли Тайша так быстро её организовать, — я тоже ответил вполголоса.

— Давайте считать, что может. Вы ведь меня вытащите, если что?

— Вытащим, вытащим. Хиль, пролети, пожалуйста, через хутор, оглядись, и нам картинку покажи.

Вжик, — мимо нас промчалась серая хвостатая комета. Лена протянула мне очки, а сами они с Машей синхронно опустили забрала мотоциклетных шлемов. Я даже не заметил, когда они их активировали, вот ведь только что с непокрытыми головами стояли.

Глаза пернатого разведчика видят больше и одновременно меньше, чем я бы увидел своими глазами. Но плюс в том, что стриж в этих местах — явление массовое, а вот драконы встречаются нечасто. Хотя... я всё же не первый.

Хиль немного снижает скорость, чтобы картинка не смазывалась. Хутор живёт своей жизнью. Время близится к обеду, и хозяйки накрывают на стол. Вот бабушка возится с кастрюлькой, вычерпывая из неё остатки супа в тарелки в горошек. Вон её дедок руки моет в самом обычном рукомойнике. На картинке силуэты жителей подсвечиваются зелёным контуром. В другом доме похожая картина, только хозяйка ещё не накрыла на стол, бранится на мужа, посылает его в огород за зеленью. Вот одинокий дедок, пьёт горькую, глядя на фотографию красивой женщины в рамке. Рано начал... На одиннадцать домов — семнадцать жителей. Все, по данным, почерпнутым из памяти Мист, местные, лишних нет. Все заняты повседневными делами.

Хиль-стриж цепляется к какому-то столбу напротив большого дома. Комнат много, через окно видно детскую, на кроватке в беспорядке висят распашонки. Вперемешку с детскими — женские вещи. Всё говорит о поспешном отъезде. Вот значит, где жила Василиса...

В доме никого нет, хозяйка в огороде.

— Давай, Маша, твой выход. Мне всё равно не нравится, доспех оставь активным. Хиль, Мист, объедините манопотоки, Хиль, будешь буфером.

Глаза Маши на мгновение удивлённо распахиваются, когда она видит доступную ей теперь мощь. Да-да, не удивляйся. Это ещё не всё, ты ещё про глубину резерва не знаешь. Всё-таки работа в команде имеет большие преимущества.

— Гоу, гоу, гоу! Лена, на взлёт!

Девчонки наконец проснулись и сорвались с места. Я потянулся сознанием к местным жителям. Все спокойны, для них сегодняшний полдень — самый обычный. Но я-то чую, что здесь что-то не так.

Собаки! Здесь наверняка должны быть собаки!

— Мист, здесь есть собаки?

“Да, конечно. Но при облёте я их не видела”.

— Хиль, поищи собак. Мист, вспомни всю живность, и всю технику. Ищите с Хиль любые аномалии. Даже изменившийся цвет забора или лишний почтовый ящик!

Если у тебя паранойя — это ещё не значит, что за тобой не следят.

Пока Маша идёт от рощицы через дорогу до домов, стриж успевает ещё раз облететь весь хутор.

“Все собаки на месте, спят. Кошки в домах. Вся обычная техника на месте, лишней нет”.

— Пани Буся! Вы дома? — Маша громко зовёт хозяйку по-польски.

“Буся?” — Лена отвлекается на необычное обращение.

“Вообще она Барбара, и так-то она младше меня лет на сто, но держит за внучку. Ржака!”

— О, панна Манютка! — сухонькая старушка выглянула с заднего двора, — Рада тебя видеть! Соскучилась по мамке?

— Да вот, мимо с друзьями ехали, решила заскочить. А мама-то где?

— Вот ведь неудача какая! А пани Васёнка с детками в город поехала, пану доктору показаться. Доктор-то какой баловник, как пани к нему съездит, так опять значит брюхатая ходит. А, внучка?

— Зато вон сколько у меня сестрёнок и братишек!

“В паре километров отсюда, — Лена подала голос, — колонна джипов, четыре машины!”

— Да я ж так! Дело-то молодое. Ты как, останешься?

“Оглядись в комнатах! У тебя минута! Как поднимешься — я тебя скрою. Уходи своим ходом через окно, на бреющем полёте!”

— Я, пани Буся, только в комнату мамину поднимусь, подарок оставлю, и побегу.

— Ну, беги, непоседа! Господь с тобой!

Пани Буся развернулась и поковыляла обратно на задний двор. Я коснулся её сознания. Старушка в трезвом уме и ясной памяти. Покопаться бы в ней...

После сегодняшнего опыта с открытием портала телепортироваться получилось само собой. А ведь местоположение я видел только через очки, глазами Маши. Я оказался позади старушки и аккуратно уложил её спать в кресло-качалку, в теньке под яблоней.

Она не сопротивлялась. Легко, даже охотно, пустила в своё сознание. Мы оказались в этом же саду, только деревья были другие, а дом выглядел новее.

— Давненько ко мне такие красавцы не заглядывали!

Вместо сухонькой бабушки ко мне прижалась белокурая красавица в костюме военной медсестры. Какая Вы, пани Барбара, оказывается, были в молодости!

— Пани Барбара, мне нужна Ваша помощь!

— Что пожелаешь, красавчик!

— Пани Васёнка, кто за ней приезжал, и на какой машине они уехали? Я её брат, много лет уже ищу её, не могу найти, думал, совсем потерял.

— Брат, говоришь? — медсестричка провела по мне рукой, как будто оценивая, — Ну пойдём, братишка, покажу тебе, что видела.

Мы оказались перед домом. Уже в наше время. Большой джип, с тремя рядами сидений, номер WIN 0102. Хороший номер, приметный. А вот и сам водитель. Стоит возле машины, курит. Одет в брюки и майку, на голове бейсболка козырьком назад. Руки все в наколках, но это не тату, это тюремные наколки.

— Сестрёнка-то твоя вот с этим хмырём уехала. Не похож он на таксиста, да и машина у него тоже не такси. На таких только уголовники и ездят! Я уж дочке её говорить ничего не стала, а ты вон какой красавец, разберёшься поди.

— А звать этого хмыря как?

— Как приехал, сказал, что он Счастливчик Жанко. Вон, у него и номер счастливый у машины.

— Ах, да, 102, счастливое число! Пани Барбара, а как сестра вообще? Ну, как она поживает?

Медсестра отстранилась от меня и походила, думая, рассказывать мне или нет.

— Меня очень просили не рассказывать, но почему-то мне кажется, что тебе можно рассказать. Муж её сюда привёз. Бородатый такой. Говорил, что у него дела по всему миру, а жена головой немного больная, надо значит её заботой окружить. Я документы посмотрела, паспорта, медицинское заключение. Я ж медсестрой работала, писанину эту разобрать ещё могу. Да я уж потом поняла, что с ней не с головой не в порядке. Слаба она девка на передок. Мужа уж сколько лет нет, а она детей каждый год рожает. Как к своему докторишке съездит, так опять брюхатая ходит. Но, говорит, с ведома мужа, мол, он сам детей не может иметь, а любит. И когда подрастают — себе их забирает, воспитывать. Странно это, ну да что я сделаю. Не моё это дело. Мне сказали заботиться, я и забочусь. А то что пани немного не от мира сего, так то ж её пожалеть надо, а не поругать. Зато какие у неё руки золотые! Она как у нас поселилась — так у нас скотина хворать вовсе перестала! Пройдёт, рукой по головке какую хворую погладит — и та как не болела. Да и нас, стариков, добрым словом всегда поддержит. Почитай десять лет уж с нами живёт — так за это время никто ни разу ничем не заболел и никто не помер! Даже вон пан Лех сколько пьёт давно помереть должен был, а ему ничего не делается. Ну и опять же мужу её благодарность. Он ведь денег каждый месяц присылает, а сестрёнка твоя себе ничего считай не оставляет, всё хутору отдаёт. Мы и живём тут, как у Христа за пазухой, дай бог здоровья и сестре твоей, и мужу её.

— Да уж, как же вы её с хмырём то с этим отпустили?

— А кто ж меня спрашивал? Села да поехала. Попросила её в дорогу благословить, да заплакала, будто прощалась.

Медсестра махнула рукой в сторону машины, и я обернулся.

Василиса совсем не изменилась. Только потускнела, как будто все краски выцвели. Такая же красавица, русая коса до пояса. Да даже и длиннее. Вот ведь как бывает... умудрилась попасть в такое рабство. Ну ничего, скоро мы тебя вытащим.

С ней было четверо детей. Совсем малютка ещё грудной, на левой руке, на другой руке чуть старше года, за широкую длинную юбку ухватилась девочка лет трёх в красном сарафанчике, и мальчик постарше шёл с независимым видом. Все они погрузились в машину, причём вещей с собой у них был только чемодан, который вынес Счастливчик, и сумка через плечо у самой Васьки, видимо, с едой для детей.

Когда садились, мне показалось, что девочка, которая в сарафанчике, посмотрела мне прямо в глаза и сморщила рожицу. Но ведь это воспоминание пани Барбары, девочка не может меня здесь и сейчас видеть!

— Давно это было?

— Так аккурат три часа минуло, как уехали. Зовут то тебя как, братик?

А меня не зовут, я сам прихожу. Узнав всё, что мне нужно, я покинул сознание обаятельной старушки и стёр из её памяти последние полчаса. Нас здесь не было, а бабуля просто задремала.

“Маша, нашла что-нибудь?”

“О дааа! Вот ведь Агуська! Сейчас сами увидите, дар речи потеряете!”

“Давайте к роще, я знаю, куда они едут”.

До приезда машин мы успели укрыться в роще, сразу отойдя подальше. Рассматривать прибывших вблизи мы не стали.

— Вань, а ты уверен, что они местным жителям ничего не сделают? — Лена покусывала губу.

— Конечно, уверен. Сама подумай, зачем им криминал? Убийство привлечёт внимание. Думаю, они организуют здесь засаду и будут ждать нас. Просто никто не думал, что у меня получится пробросить портал без маяков привязки. Ждут нас попозже. Вот если бы мы в засаду попали — тогда за жизнь жителей я бы не поручился. А так они — просто никому не нужные старики. На всякий случай, Хиль, оставь... не знаю, гвоздик в столб вбей напротив дома пани Барбары, чтобы видеть, что здесь происходит. Что ты, Маша, хотела показать?

С видом заговорщика Маша вытащила из-за спины самый обыкновенный альбом для рисования. Наверное, во всех странах мира у всех детей есть такие альбомы.

— Это Агуськин, Агаты то есть. Ей три года. Я ей в прошлый приезд этот альбом подарила, с карандашами. И смотрите, что она нарисовала!

Я взял в руки альбом и начал листать. Детские рисунки, чуть поровнее, чем обычные каракули. Кажется, зарисовки из обычной жизни. Но вот очередной рисунок заставил меня остановиться и протереть глаза.

— Да ладно! Быть такого не может!

На рисунке был... тоннель в Неаполе! Нет, конечно, без всяких подробностей! Дуга свода во весь лист, там пара машинок, и две фигурки посередине, чёрный дракон и девочка с красными волосами. И ещё одна фигурка в юбке, с жёлтыми волосами, сбоку, рядом с дугой, наклонилась, подглядывает.

— Это же мы! — Лена тоже встала рядом, и просто уронила челюсть.

— Ага, первое знакомство, — Маша хихикнула, — здорово вы меня тогда погоняли! Даже поймать сумели!

— Я тебя тогда убить хотела раз пять, не меньше. Ты, кстати, первая, кто после такого выжил.

— Ой-ой-ой, не боюсь я хомячков! — Маша отмахнулась, улыбаясь.

Мы с Леной переглянулись и заржали просто в голос. Отсмеявшись, я объяснил удивлённой Маше:

— Хомячком Лену я называю, так что это прозвище занято. Ну, понимаешь, большому дракону маленькая девочка ... — я глянул на покрасневшую Лену и добавил, — на один зуб. А вот насчёт стоит ли её бояться... Тех бородатых братьев под Архангельском знаешь?

— Лично не знаю, не мой актив, но да, они на отца работают. Отец говорил, они на связь не вышли. Что там с ними стало, кстати, интересно?

— А всё, нету братьев. Они на нашего хомячка напоролись. Когда у неё ещё даже доспеха не было.

— Серьёзно? И что ты с ними сделала? — Маша взглянула на Лену с неподдельным интересом.

— Из гранатомёта подстрелила, — Лена залилась краской, стояла, ковыряла землю носком кроссовка, — но они первые начали!

Маша согнулась пополам.

— Первые начали, ахахаха!!! Ну ты даёшь!

Я перевернул страницу.

— Ха, а это кто у нас в банке?

На картинке была Маша. В банке. С одной стороны Лена протыкала её копьём, с другой дракон поджаривал пламенем.

Маша перестала смеяться, взглянув на Лену как-то даже с уважением.

Ещё страница. Большой корабль, птица с красной головой, чёрный дракон и лежащая на воде желтоволосая девочка.

— Ты, кстати, хотел сказать, куда они поехали? — Лена, разглядывая рисунок, легонько толкнула меня локтем.

— В Варшаву. Я заглянул к пани Бусе в память. Номера варшавские. Приезжал за ними некий Счастливчик Жанко, по виду — уголовник со стажем.

Ещё страница. А вот это уже по-настоящему интересно!

— Ой, а кто это? — ткнула пальцем в страницу Лена.

На картинке была лестница, дракон, уже узнаваемая по предыдущим рисункам Маша и ... Мист! В окружении молний!

Вот как девочка могла это увидеть? А самое главное... это ведь было за полчаса до нашего прибытия. Неужели старушка меня обманула, и Васька с детьми уехала буквально только что?

— Это Мист, она появлялась перед нами там, — я постучал пальцем по голове Маши.

— Эй, себе постучи! Лучше давай дальше листай. Эта сцена была совсем недавно, и у меня есть вопросы к пани Бусе!

Я перевернул страницу и ... забыл, как дышать.

На ней был дракон, склонившийся над женщиной в кресле-качалке. Кресло было прорисовано тщательно, и легко узнаваемо, яблоню рядом тоже трудно с чем-то спутать. Дракона Агуська нарисовала схематично, а старушку и вовсе, по принципу «палка-палка-огуречик». Видимо, люди юной художнице пока не очень удаются. Но собранные в шишку на голове волосы нарисовала.

— Очень интересно, это где такое было? — Лена подозрительно на меня посмотрела.

— Милая, неважно, где! Важно — когда!

— И когда же?

— Только что, пять минут назад! Вот здесь, в саду! Это пани Буся — я роюсь у неё в памяти. Кресло и яблоня — всё на месте.

На секунду мы потрясённо замолчали. Не нам, имеющим дело с магией, утверждать, что может быть, а чего быть не может. Но, судя по вытянувшемуся лицу Маши, о таких способностях сестрёнки она даже не подозревала!

— Она уже под печатью? — Лена тоже глянула на Машу.

— Нет, до пяти лет отец детей не трогает. Вряд ли из жалости, просто не хочет слышать в голове детские писки.

— Думаю, он пока не в курсе. Иначе уже наложил бы печать. Но это вопрос времени. Девочки, мы обязаны успеть. Оракул в руках такого отмороженного на голову... это будет апокалипсис.

— Он говорил, что отпустит маму, когда она родит ему ребёнка с особым даром. Может, он имел ввиду Агату?

— А ещё в твоём сознании его... засланец говорил, что Васька ему больше не нужна. Может, блефовал, а может, и знает уже.

— Вань, что там дальше то в альбоме?

Я перевернул страницу. А на ней был изображён дом пани Барбары, очень узнаваемый профиль, и рядом человек с горящей спичкой.

Не сговариваясь, мы повернули головы туда, где между деревьями виднелась черепичная крыша только что покинутого нами дома.

Ладно бы дом! Но на рисунке была ещё одна деталь: пани Буся, в окне второго этажа.