Упавшая перед вампиром (СИ)

Глава 3

Продать подарок можно было в лавке ювелирных украшений или у скупщика. Скупщики работали в районе кабаков. Туда я и пошла в понедельник после работы. Меня этот район не пугал. Тем более если ходить по центральным улицам, то ничего страшного не произойдет. Опасность таилась в переулках и тупиках. Там часто болтались любители легкой наживы, и там можно было повстречать вампира. Правда он бы не укусил. Скорее попытался бы познакомиться и соблазнить. Кусать без спроса было запрещено. К тому же они ведь легко вычисляли своих по запаху, поэтому на улице никто бы не напал. Но вот если бы ему удалось заманить девушку в комнаты, то укусить бы мог. Только какая нормальная девушка пойдет с вампиром в комнаты? Тут и с обычным человеком пойти побоишься. Да и для репутации это все было плохо.

— Куда идешь? — услышала я знакомый голос. Обернулась. Панкратий подошел незаметно и этим напугал.

— Добрый день, — поздоровалась я.

— Добрый. Так куда идешь?

— Нужно продать одну вещь, — ответила я.

— Какую? — спросил он.

— А вам какая разница?

— Любопытно, — ответил он. Подозрительно посмотрел на меня. — Чего так нервничаешь? Или есть чего скрывать?

— Вещь дорогая, — ответила я. — Но это подарок.

— Который ты хочешь продать.

— Зато куплю ткань на платье. Танцы будут, — ответила я. — И подарками я могу сама распоряжаться по своему усмотрению. Разве не так?

— Не место одиноким девушкам в этой части города бродить, — ответил он. — Тем более тебе.

— Почему? Чего мне опасаться?

— Легко людям веришь. И не только людям, — он улыбнулся. Только улыбка была совсем не доброй.

— Извините, но мне надо успеть к скупщику, — сказала я.

— Я тебя провожу.

— Мне не нужны провожатые.

— Хочешь, чтобы тебя обманули и занизили цену твоему подарку?

— А зачем меня обманывать? — спросила я. Мои слова вызвали у Панкратия смех.

— Ира, ты не из тех, кто станет постоянным клиентом. Если только не пошла в содержанки.

— Не надо так говорить.

— Мои слова тебя оскорбили? Я не хотел этого. Но какие мысли могут еще прийти, когда вдруг небогатая девушка получает подарки?

— Я об этом не подумала.

— Или ты идешь кровушку сдавать?

— А это зачем?

— Некоторые так зарабатывают. Сливают лишнее. За это получают деньги.

— И большие деньги?

— Не особо. Но тыщонка за бокал перепадает, — ответил Панкратий.

— Это мой недельный заработок!

— Но сдавать ее можно лишь раз в месяц, — сказал Панкратий.

— Все равно, это хорошие деньги. Только зачем вампиры ее покупают? И зачем людей кусать, если вы хорошо перевариваете звериную кровь?

— Если хочешь, можем после сделки поужинать. Я отвечу на все вопросы.

— Это исключено, — ответила я.

— Почему? Мы с тобой достаточно близко знакомы, чтобы спокойно поужинать.

— Слухи. Я не хочу, чтобы они пошли.

— Не пойдут. Мы познакомились на собрании вашего салона, которое я любезно разрешил провести в своем кабаке. Так сказать, предоставил вам поле для спасения погрязших в грязи посетителей. И вы так меня тронули речами, что теперь я официально хочу вам помогать. Если у кого-то возникнут вопросы, то можем прикрыться обсуждением вопросов салона.

— Но все же не так.

— Частично так. Кстати, я не лгал, когда рассказал про тот случай. Вы читали лекции, а мы внимательно слушали.

— Но все было не так! Вы ас там чуть…

— Не надо так громко, Ирина. Мы же в людном месте, — насмешливо сказал он. — Прошу. Нам сюда. Это тот скупщик, который не обманет.

Он придержал дверь, пропуская меня вперед. Скупка находилась на первом этаже и представляла собой комнатку, заставленную разнообразными вещами. Отдельно стоял шкаф с разношерстной посудой и витриной с драгоценными украшениями. На стене весели красивые бра. Над потолком свисали люстры. В углу комнаты стояли три кресла и столик. В одном из кресел сидел молодой мужчина с мудрым взглядом. Он с любопытством посмотрел на нас, но подниматься не стал. Жестом указал на кресла, что стояли рядом с ним.

— Смелее, — сказал Панкратий, подталкивая меня в сторону скупщика. Почему-то мне хотелось отсюда сбежать, но я заставила себя подойти к свободному креслу и сесть. Потом достала из кармана платья кошелек, в который положила птичку.

— Вот. Я хотела бы ее продать, — сказала я скупщику. Он жестом велел положить птичку на столик. Только этого взял ее и начал рассматривать. Панкратий садиться не стал. Вместо этого он подошел к витрине с украшениями.

— Забавная вещица, — сказал скупщик.

— Если ее нагреть, то она крылья распускает. Там пружинка.

— В столице их на каждом шагу продают по полтиннику. Но до нас они еще не дошли. Тридцать пять.

— Мне кажется, что она стоит дороже. Механизм интересный.

Скупщик положил птичку на стол. Достал из кармана розу.

— Посмотрите, — сказал он, положив ее на стол.

Роза была не длиннее указательного пальца. Красные лепестки. Тонкий зеленый стебелек с несколькими листьями. Как только я ее взяла, роза тут же распустилась, источая приятный аромат.

— Красиво! Она же как настоящая!

— А стоит семьдесят пять монет. И то так дорого из-за духов. Такие игрушки помогают добиться расположение девушек. Вызывают улыбку. Но это всего лишь дешевые игрушки.

— А камни?

— Подделка. Крашеное стекло, — ответил скупщик. — Я бы посоветовал оставить ваш подарок себе, как память о дарившем.

— Не стоит. Я его продам, если вы его возьмете.

— Возьму. Тридцать пять монет.

— Хорошо.

Да, намного меньше, чем я ожидала. Меньше половины моего рабочего дня. Но хоть что-то… Я обманывала себя. На платье, даже на одно платье, этого бы не хватило. Отрез ткани стоил четыре сотни. Это на повседневное платье. На праздничное нужно было все шесть сотен.

Скупщик отошел за деньгами. Я же сидела, задумавшись. Может стоило кровь сдать?

— Ира, подойди сюда, — позвал меня Панкратий. Я вздохнула, отгоняя соблазнительные мысли легких денег, подошла к нему. Он открыл дверцу витрины, доставая кулон в виде красной розы, вокруг которой переплетался стебель. Сама цепочка была черной с красными вкраплениями. Стебель розы был выполнен из черной стали с зелеными вкраплениями.

— Такое ощущение, что он грязный.

— Черное золото. Дорогой сплав с драгоценными камнями. Тонкая работа, — сказал скупщик, даже не подходя к нам.

— Она хорошо будет смотреться на белой кожи, — сказал Панкратий. — Но оденет не каждая.

— Почему?

— Посмотри на мелкие шипы на стебле розы. Они царапают кожу. Если надавать на кулон, то он покарябает кожу до крови.

— Это не украшение, а пытка, — сказала я.

— На самом деле его придумали женщины, чтобы нас соблазнять. Кровь имеет специфический запах. Смешиваясь с феромонами, откровенным желанием — она приобретает аромат дурмана. Не все могут с этим дурманом совладать, — ответил Панкратий. Улыбнулся.

— Не знаю. Мне кажется это нечестно.

— Почему? Вот смотри, у меня есть власть, есть деньги, есть опыт. Я могу, если захочу, тебя легко соблазнить. А что ты можешь сделать? На первый взгляд, у тебя нет шанса. Но если подумать, то ты можешь так меня собой приманить, что я ни о ком другом думать не смогу. Для этого же нужно знать маленькие хитрости.

— Знаете, я с вами ужинать не пойду.

— Ну, это мы еще посмотрим, — усмехнулся Панкратий, убирая цепочку. — А как тебе такое украшение?

— Что это? — спросила я.

— Лямки из лизовой кожи для лифа или сорочки. Знаешь, такие, без рукавов, — ответил он, доставая две тонкие полоски с красно-бирюзовой чешуей. На концах полосок были замочки из драгоценного металла. Поверх замочков крепились маленькие рыбки из черного золота с желтыми крупинками. — Украшение, которое никто не увидит, но о нем будут знать двое: тот кто подарил, и тот кто его носит.

— Если его не видно, то смысл в таком украшении? — спросила я.

— Как память. Ведь и для этого тебе подарили птичку. Чтобы ты помнила, а не продавала ее.

— Не все воспоминания хочется хранить, — сказала я, отходя, чтобы забрать деньги.

— Лавр, пришли мне потом лямки для лифа и пояс для женских панталон из лизовой кожи, — сказал Панкратий.

— Восемь триста.

— Пойдет. Добавь на них знак, чтобы продать было нельзя. Никогда не думал, что кому-то придет в голову продавать подарки.

— Люди слишком мелочны. Мало кто из них понимает значение памяти, — ответил Лавр. — Завтра к обеду пришлю.

— Хорошо. Ну, Ирина, пойдем обедать?

— Мне домой надо.

— Я тебе еще подскажу несколько способов, как подзаработать. И легальных. Без потери репутации, — сказал Панкратий.

— Не думаю, что мне стоит соглашаться на ваше предложение.

— Дело твое. Я особо настаивать не буду, — ответил он, опять открывая дверь и пропуская меня вперед. — У каждого из нас есть моральные принципы, через которые сложно перешагнуть. Ужин с вампиром — это не то, что будет искать порядочная девушка, пусть и взявшая обязательство нести свет и чистоту. Мне так интересно послушать, чем моя жизнь так плоха. Но принципы ставят в дальнейшем нашем общении непреодолимую стену. Придется мне обращаться к Лизе. Так ведь твою сестру зовут? Может она окажется не такой принципиальной…

— Это нечестно, — тихо сказала я, думая, что это уже шантаж с его стороны.

— А кто сказал, что я буду играть честно? Хочешь меня переиграть, то думай головой. Наблюдай. Хитри. Мы с тобой сейчас играем на равных условиях.

— Понять бы во что мы вдруг начали играть.

— Я тебе объясню, но за ужином.

Если согласиться, то нужно быть готовой к обману со стороны Панкратия. А если отказаться, то он может запудрить голову Лизе. Она ему точно захочет рассказать про грязь и чистоту.

— Хорошо. Ужин. Но в людном месте.

— У меня нет правила сразу в комнату девушек приглашать, — ответил он.

— И есть те, кто соглашается? — спросила я.

— Соглашаются, когда терять нечего. Или ты думаешь, как мы себе девок находим?

Мы прошли немного по улице, пока не подошли к ресторану, где подавали мясо с фруктами. Я о нем слышала. Повар решил совместить несовместимое. Говорили, что получилось неплохо. Панкратий привычно открыл дверь, пропуская меня вперед. Я с любопытством огляделась по сторонам. В углу играл музыкант. Столики стояли на расстоянии друг от друга. Стены выкрашены в светлые тона. Вокруг много цветов. На столах в вазах фрукты.

К нам подошел официант. Пока Панкратий договаривался о столике, я посмотрела на улицу. В ресторане были высокие окна. Когда в них заглядываешь с улицы, то видишь лишь свое отражение. А вот если смотреть из помещения, то можно увидеть прохожих. Забавный эффект, который вызывал улыбку. Да и то что я находилась в ресторане, вызывало ощущение праздника.

— Как мало надо, чтобы заставить улыбнуться, — сказал Панкратий.

— Я раньше не была в таких местах.

— Догадываюсь.

Мы прошли за столик. Сразу принесли вино и воду.

— Я не буду пить, — поспешно сказала я.

— Я тебе его разбавлю, — ответил Панкратий, наливая в бокал воды и добавляя туда на четверть вина.

— Чего вы меня все хотите споить.

— Нужно привыкнуть пить вино. А то любой вампир этим воспользуется и к себе уведет.

— Я не собираюсь больше пить с вампирами.

— А что ты делаешь сейчас? — спросил он, наливая себе полный бокал. — Можешь сказать, что это больше не повторится, но мы с тобой не будем друг друга обманывать.

— О чем вы?

— Первое, давай на «ты». Мы с тобой слишком близко знакомы, чтобы держать дистанцию. Я напоминаю, что твою кровь пил. А это делает нас куда ближе, чем ты можешь представить. Второе, предлагаю оставить все кружева словесности и разговаривать по-простому. Как есть. Как мы с тобой разговаривали в кабаке.

— Хорошо. Зачем нужно упоминать в разговоре мою сестру? Это же шантаж.

— Я тебя немного подтолкнул в нужную сторону. Ты вроде и согласна, но одновременно пока еще сомневаешься.

— В чем?

— Стоит ли тебе со мной общаться.

— Я не вижу смысла в этом общение, — ответила я. Пригубила вина. Посмотрела на фрукты, думая, можно ли их брать или нет. Панкратий взял грушу. Разрезал ее на две части.

— Мне понравилась идея с девушками в моем заведении. Даже если они не будут никаких оказывать дополнительных услуг, кроме общения и подливания гостям вина. Дать приобнять себя, посмеяться над шуткой. Ничего лишнего.

— Девушки на это не согласятся.

— Я же не предлагаю переходить в девки вампиров. А всего лишь составлять компанию, — он протянул мне очищенную грушу.

— Потом это не докажешь будущему мужу и его родственникам.

— Если учесть, что многие девушки так и не смогут выйти замуж, потому что не в состоянии собрать необходимое приданное, то работа в кабаках стала бы для них выходом. Хорошая оплата. Можно накопить денег, а потом уехать куда-нибудь в село. Купить там домик и доживать в свое удовольствие. По мне, это намного лучше, чем всю жизнь горбатиться на фабрике.

— Есть еще рабочие поселки.

— Туда думаешь уйти?

— Да. Когда Лиза замуж выйдет.

— Не советую. Там жизнь больше на тюрьму похожа. Я бы эти поселки вовсе убрал. Но такой власти не имею. А вот идея с девушками мне понравилась.

— Я бы на такое не пошла.

— Почему?

— Вампиры слишком коварны.

— Как и женщины. Вот тут мы переходим к игре, — ответил он. Принесли еду. От мяса был такой аромат, что я на миг забыла обо всем. Панкратий же продолжил. — На самом деле нами легко управлять и добиваться желаемого. Мы ведь знаем, что берем и готовы за это заплатить, как деньгами так и услугами. Но женщины часто этого не понимают.

— У нас все проще. Если парню нравится девушка, то он за ней ухаживает. Она принимает его ухаживания или отказывает. С введением приданного состоятельные парни стали более разборчивые. Они понимают, что у них слишком большой выбор. А те, у кого нет денег подкинуть денег на приданное для невесты, они просто издали смотрят.

— А ты хотела бы выйти замуж?

— Нет, — ответила я.

— Почему?

— Это не мое. Я не могу представить себя в роли жены и матери. Но вот судьбу Лизы я бы хотела устроить. Вкусное мясо.

— Сочное за счет того, что его вываривают во фруктовом сиропе. Сколько не хватает твоей сестре до сбора приданного?

— Сорок тысяч. Но я уже знаю как десятку набрать.

— М?

— Кровь раз в месяц.

— Ты слишком хиленькая, чтобы столько сдавать.

— А сколько бокалов крови в человеке?

— Около двенадцати. Но это не законно.

— И это мало. За двенадцать тысяч жизнь продавать не хочется, — ответила я. Тут же прикрыла рот рукой. — Вино, даже разбавленное, коварное.

— Или это ты так мне доверяешь.

— С чего бы? Мы знакомы всего ничего.

— Так бывает. Вот встречаешь человека и думаешь, что знаешь всю его жизнь. Никогда такого не было?

— Нет. Но и людей я знаю мало.

— Молодая еще. У тебя все впереди.

— Я так не думаю.

— Это все молодость и тяжелые годы. Через пару лет станет полегче. Тогда и на жизнь будешь смотреть иначе. А пока придется какое-то время пожить с тоской, — ответил Панкратий. — Допивай. Я тебе сейчас еще вина с водой налью.

— Не надо. С меня хватит.

— Мы еще к сладкому не перешли. У меня еще есть пару предложений для тебя.

— Это каких?

— Если бы я дал тебе тысяч пятьдесят. Чего ты сделаешь?

— За какие заслуги?

— Просто так.

— Сестру бы замуж выдала и уехала бы в рабочий поселок.

— А чем отблагодаришь? — спросил он. На его губах появилась наглая улыбка.

— Так это же подарок. А не деньги с каким-то условием.

— Хорошо. Я тебе даю эти деньги, но с условием, что ты можешь их потратить лишь на себя.

— Это как положить перед носом вкусное мясо и запрещать его есть. Смысл в таком подарке?

— Значит, все подарки и заработок ты будешь тратить на сестру?

— Мне нужно ее выдать замуж.

— С чего такая преданность? Это же не твоя проблема. Скорее уж ее и вашей матери. К тому же Лиза довольно уверенная в себе девушка, которая не нуждается в такой уж сильной заботе.

— У каждого есть свои цели.

— Тут не поспоришь. Но почему ты не хочешь свою жизнь устроить?

— Мне замужество не грозит, — ответила я, прячась за бокалом вина.

— Не обижайся за прямоту. Невинность потеряна?

— Да.

Он больше ни о чем не спрашивал. Я ела мясо, запивала его вином. Иногда в мясе попадались сладкие фрукты, дающие кислинку. Но вкусное блюдо вскоре закончилось. От него осталось лишь приятное воспоминание.

— Понравился ужин? — спросил Панкратий.

— Было вкусно.

Подошел официант, убирая пустые тарелки. Я уже подумала, что обед закончился, но Панкратий уходить не торопился. Он взял из вазочки мандарин. Начал его неторопливо чистить.

— Ты мне нравишься. Из-за этого и делаю такое предложение, — сказал он.

— Оно меня не устраивает.

— Ты даже не выслушала. Вначале послушай, а потом подумай. Хорошо? — он протянул мне пару долек мандарина.

— Хорошо.

— Одна встреча в комнатах — полторы тысячи. Для всех будешь подрабатывать в одной гостинице. Встречаемся на нейтральной территории. Без жестокости. Я не буду тебя ломать. Просто встречаемся, наслаждаемся друг другом и расходимся. Это намного легче, чем кровь сдавать и выгоднее. Можно несколько раз на неделе встретиться. Сумма будет больше. Тратишь ее на что хочешь. Хоть на сестру, хоть на двоюродную бабушку, — ответил Панкратий.

— Я не шлюха.

— А я так о тебе и не думаю. Ты мне нравишься. Встречи у нас с тобой будут безопасные. О беременности можешь не думать. — Я не могу на это пойти.

— Почему?

— Мне противно, когда до меня кто-то докасается.

— Это пройдет со временем.

— Нет. Не пройдет.

— Я предлагаю тебе попробовать. Если не понравиться, то я не буду настаивать на встречах. Подумай пока. Если надумаешь…

— Хорошо. Сегодня. Независимо от того понравится мне или тебе. Полторы тысячи.

— Так хочешь это платье?

— Это хороший шанс для Лизы. Я обещала достать деньги, — ответила я. Панкратий откинулся на спинку стула. Я же старалась на него не смотреть. Но он молчал. И молчал слишком долго. — И что?

— Хорошо. Тогда пойдем ко мне в кабак, — ответил Панкратий. — Не бойся. Никто тебя не узнает. Но в гостинице было бы встречаться проще.