Упавшая перед вампиром (СИ)

Глава 5

Я вышла на другой улице. Чтобы не попасть никому из знакомых на глаза. Оставив плащ в коляске, я пешком дошла до дома. Там уже мама готовила ужин. Лиза ей помогала.

— Ты сегодня долго, — сказала мама.

— Искала подработку, — ответила я.

— Ты и без подработок много работаешь.

— Много, но недостаточно. Я ужинать не буду. Пойду спать. Чего-то голова болит, — сказала я.

Спрятавшись в комнате, я забралась под одеяло. Закрыла глаза. Даже задремала. Лишь пару раз вздрогнула, когда в комнату заглянула вначале мама, а потом легла спать Лиза. Ночью мне приснился кошмар. Я видела красные глаза Панкрата, и это вызывало тревогу. Они глядели на меня из темноты. Я закрыла окно занавеской, но это не помогло избавиться от ощущения, что он за мной следил.

Утром я встала почти с рассветом. Еще можно было поспать, но сна не было. Я тихо пошла умыться, а потом зашла на кухню. Хотелось есть. Моя порция каши осталась нетронутой. Она лежала в тарелке, накрытой салфеткой.

Я только хотела позавтракать, как на кухне нарисовался Игнат. — Доброе утро, — поздоровался он, наливая в кружку компот. — Мать сказала, что ты еще одну работу нашла? — Да.

— И кем? — спросил он.

— Игнат, а какое тебе дело? — неожиданно огрызнулась я. — Я не твоя дочь. И не обязана перед тобой отчитываться.

— Ты живешь в моем доме! И ты не будешь в моем доме мне дерзить, маленькая дрянь! — прошептал Игнат. Он подошел ко мне. Я почувствовала страх. Он зло схватил меня за грудь. Сильно сдавил ее, стараясь оставить синяки. — Забыла свое место? — Нет.

Он ударил меня по губам.

— Где ты будешь работать? Адрес.

— Не знаю. Забыла. Не скажу.

— Шлюха, — хмыкнул он. Отошел от меня. — Половины суммы ты мне будешь отдавать. От твоих денег с подработки.

— Сволочь. — Какие грязные у тебя губы, — сказал он, ударяя по ним еще раз. — Встань на колени.

— Игнат. Кто-то может увидеть.

— Как ты собираешь кашу, которую уронила? — Игнат взял тарелку и высыпал на пол. — Вставай на колени. Ты же хотела поесть. Вот сейчас я тебя накормлю.

Он надавил мне на плечи. Слезы потекли помимо моей воли. Ноги подогнулись. Мне пришлось встать передо ним на колени. Игнат зацепил ботинком кашу.

— Ешь.

— Я не могу.

— Сейчас сможешь, — пихая грязный ботинок мне в лицо, сказал Игнат. Каша коснулась губ. — Забыла, кто дал тебе возможность есть кашу каждый день? Или ты думаешь, что в твоей деревне у тебя была бы еда? Жри кашу, шлюха!

Он ведь не отстанет. Все равно заставит. Я ничего ему не могла сделать. Ничего. Если он не будет издеваться надо мной, то станет издеваться над мамой или Лизой. Ему это было необходимо, как воздух.

Я поморщилась, но стала слизывать с его ботинка кашу. Игнат рассмеялся.

— Знай место, девочка. Тогда мы с тобой поладим, — сказал Игнат. Отошел от меня. Я тихо плакала.

— Чего случилось? — спросила мама.

— Эта криворучка кашу рассыпала, — сказал Игнат. — Не понимает, что каша — это еда, за которую стоит быть благодарными. Но она этого не понимает.

Игнат ушел с кухни, велев приготовить маме завтрак. Мама подошла ко мне.

— Ирин.

— Все хорошо, — ответила я. — Все нормально. Тарелка из рук выскользнула. Сейчас уберу.

— Давай приготовлю бутерброд. Я вчера купила вкусную ветчину.

— Не надо. Аппетит пропал.

Убрав кашу, я вернулась к себе в комнату. Забралась с ногами на кровать.

— Ты чего проснулась в такую рань? — спросила Лиза.

— Не спится. Я нашла деньги нам на платья, — сказала я.

— Здорово. И сколько?

— Полторы тысячи.

— Ир, ты… У меня нет слов! — Она вскочила на ноги и кинулась ко мне. Обняла. — Я сегодня же куплю ткань и начну шить. — Хорошо.

Она не спросила, откуда у меня деньги. Радостно забрала бумажки. Я слушала ее планы, мечты и совсем не радовалась этому, как раньше. Совсем не радовалась. — Ты какой хочешь фасон платья? — На твой вкус. Я пойду на фабрику.

— Еще рано.

— Прогуляюсь немного перед работой, — ответила я.

Да. Мне надо было прогуляться. Пройтись по просыпающимся улицам. Почувствовать бодрость утра. Сбежать из дома. Только от себя убежать не получится. Мысли не обогнать. А они крутились о несправедливости и обиде. Обиде на жизнь. В моих родных краях было туго с работой. Мама нас с трудом могла прокормить. Я понимала, что меня там ожидала участь работницы в полях. Если повезет, то удалось бы устроиться при какой-нибудь артели или в таверне. Да, в городе было больше возможностей. Но для меня эти возможности были закрыты. И от этого становилось тошно.

Я села на лавочку в сквере и продолжила плакать. В тишине, под кустом акации, я плакала беззвучно.

— И кто обидел такую прелестную девушку? — выглядывая из-за куста акации, спросил мужчина. Молодой. Симпатичный. С серыми глазами и рыжими усами.

— День не выдался, — сказала я.

— День только начался, — ответил он, подходя ко мне. — Я могу предложить платок и помощь? — Я не могу принять.

— Что? Помощь или платок?

— И то, и другое, — ответила я. — Платок у меня есть свой, а помощь бескорыстной не бывает.

— Вполне может быть и бескорыстной. Меня Кирилл зовут.

— Ира.

— Так чего случилось, Ир? — Просто жизнь тяжелая, — ответила я. — Разве можно тут чего-то сделать?

— Всегда есть какой-то выход, — сказал Кирилл.

— Знаю. Но усталость не проходит. Мне кажется, что у меня больше нет сил.

— Ир, я тебя понимаю, — он сел рядом. Взял меня за руку. — Сам когда работаю десять смен подряд, то потом выхожу на улицу, смотрю в небо и думаю, а для чего я это делаю? А потом понимаю, чтобы пригласить симпатичную девушку вечером на танцы. Пойдешь со мной на танцы сегодня? — Спасибо за предложение, но не могу.

— Я куплю билеты.

— Тебе не надо тратить на меня время. Я не хочу пользоваться добротой, понимая, что не отплачу ничем взамен.

— Мне ничего не нужно, кроме того, чтобы ты стала сегодня моей спутницей. Поверь, Ир, тебе надо развеется. Как и мне. У меня сегодня выходной. И нужно его провести в хорошей компании. Даже целоваться не буду лезть. Ты где работаешь? — На вязальной фабрике. — И заканчиваешь ты в четвертом часу. Так? — Да.

— Мне этого времени хватит выспаться. В четвертом часу я буду ждать тебя на проходной. Договорились? Вот ты уже улыбаешься.

— Это нереально. — Почему?

— Мне надо помочь сестре сшить платье. И…

— Сегодня мы идем с тобой на танцы. А платье сошьешь завтра, — сказал он. — Чтобы жизнь казалась легче, надо отдыхать. И сегодня мы отдохнем. Пойдем, я тебя провожу до работы.

— Спасибо.

— Ир, черные полосы часто появляются в жизни. И нам надо их разбавлять белыми. А это в наших руках, — сказал Кирилл. Поднялся. Протянул мне руку. Я приняла его руку. — Большой город — это большие возможности. Но и сил он выжимает много.

— Согласна.

— Большие расстояния. Желание заработать деньги, заплатить все налоги, а еще и повеселится охота — это все выматывает.

— А я не веселюсь. Все коплю на приданное для сестры. — Похвально. Но почему не для себя? — Потому что мне уже поздно замуж выходить.

— Не переживай, подруга. И на твоей улице будет праздник, — уверенно сказал Кирилл. В его уверенность хотелось верить. Не потому, что я в это реально поверила, а просто ради самих слов.

И вроде после разговора с Кириллом настроение стало лучше, только вот день лучше не стал. Из-за рассеянности я все время рвала нитку и пропускала петли. В итоге сделала брака столько, словно я была новенькой в первый рабочий день. За день я получила минимум без премиальных. И это только расстроило еще больше. Если честно, то я не ожидала увидеть Кирилла. Так противно начавшийся день должен был и закончиться подобающе. Но Кирилл ждал меня неподалеку от проходной. Он стоял с кульком орешков и жевал их. Я подошла к нему.

— Не ожидала тебя увидеть.

— Привык от своих слов не отказываться, — ответил он. — Сейчас пойдем ужинать. После этого пойдем танцевать.

— Хорошо.

— Настроение лучше не стало?

— Целый день пошел дикому коту под хвост.

— Значит завтра точно все наладится.

Он предложил мне орехов. Я не стала отказываться. Так мы и пошли по городу, жуя орехи.

— Ты выспался?

— Нет, но в другой жизни обязательно высплюсь, — сказал Кирилл. — А ты часто высыпаешься?

— В школьные годы спать не хочется. А сейчас когда как. Иногда стоит голову на подушку положить, так сразу засыпаю. А иногда уснуть не получается.

— Потому что думаешь много. Надо жить спокойнее. Тем более сама же говоришь, что замужество не для тебя, — сказал Кирилл. — Расслабься и получай удовольствие.

— Вот сестру замуж выдам и тогда расслаблюсь.

— Давай договоримся, что сегодня забываем обо всех проблемах и только веселимся. Хорошо?

— Попробовать можно, — ответила я. — Но я не уверена, что у меня получится отвлечься.

— Получится, — уверенно сказал Кирилл.

За ужином Кирилл рассказывал о детстве. Как он с братьями помогал отцу пришвартовывать лодку и как навернулся с пристани. Его тогда течение отнесло на полкилометра. Все думали, что он утонул, но Кирилл выплыл. Потом домой пришел. Правда, замерз так, что заболел, но это было мелочью. Он все равно считал себя счастливчиком.

Тут я с ним согласилась. Он явно был счастливчиком. Когда он приехал в город, то его чуть не обманули. Но Кириллу удалось выйти сухим из воды.

— Может тебе стоит лавку открыть? — спросила я. — С таким везением можно не бояться обанкротиться.

— Нет. Это не для меня, — поморщился Кирилл. — Мне проще работать на заводе и отвечать за мои станки, а не за тюки с товаром.

Конечно, ужин был простой. Состоял из овощей и хлеба. Мясом даже не пахло, но при этом он не состоял из каши на воде, которая часто у нас была на ужин. Мама считала, что позавтракать можно чем-то вкусным, чтобы начать рабочий день с хорошим настроением. Обед часто состоял из куска хлеба и картофелины или вареного яйца. А вот ужин был из каши или пирога с капустой по праздникам. Поэтому ужин с Кириллом мне понравился. Пусть он и не был таким вкусным, как с Панкратием.

Зато потом мы пошли на танцы. В один из салонов, где вход был по билетам. Я думала, что народу будет мало. Но на деле салон был полон парами, которые отплясывали в центре зала. В билет входило два бокала вина и столько же сока.

— Как тебе?

— Здесь интересно, — ответила я, оглядываясь по сторонам.

Музыканты играли быстрые танцы. Явно рассчитывали, чтобы пары выпивали быстро свои порции бокалов и докупали. А напитки здесь продавались по большим ценам. Я бы сказала по завышенным.

Кирилл убрал одну руку за спину. Протянул другую мне. Галантно поклонился. Я попыталась улыбнуться, но только растерянно прикусила губу. Вложила свою руку в его ладонь. Кирилл улыбнулся и повел меня на танцевальную площадку. Он был галантным. Играл роль настоящего кавалера, как по брошюре. Я даже растерялась от такого общения.

— Ты пьешь вино? — спросил Кирилл.

— Быстро пьянею.

— Тогда я его возьму себе. А тебе оставлю сок. Нельзя девушек на танцах поить.

— Спасибо.

Взяв паузу, мы подошли к приоткрытому окну, откуда веяло прохладой. Я смотрела на танцующих. Наблюдала, как девушки пытались завлечь мужчин. Кокетничали, смеялись. На всех были перчатки. Наверное, я одна была без перчаток. Невольно посмотрела на руки с множеством порезов.

— Почему не носишь перчатки? — спросил Кирилл.

— Я их порвала. А новые так и не купила.

— Зря. Нужно уметь себя немного баловать. А то точно жизнь будет тяжелой.

— Куплю завтра. Или послезавтра.

— Еще кружок? Потанцуем?

— Конечно.

Мне нравилось танцевать. Нравилось носиться по залу за руку с галантным мужчиной, который просто со мной танцевал. Он не требовал от меня ничего, не хотел унизить. Мы просто танцевали, забывая обо всех проблемах. Ни о чем не думать. Не думать, что нужно вечером придумать объяснение, где я пропадала. Не думать, что я решилась продавать себя за деньги. Не вспоминать утро. Я просто танцевала. Кружилась, танцевала и смеялась просто потому, что устала плакать. Кирилл был прав: иногда нужно расслабляться.

Мы танцевали с ним до закрытия салона. К финалу мы были с ним мокрые от пота и счастливые. Кирилл вызвался меня проводить до дома. Я не была против, потому что идти так поздно одной мне было страшно.

— Спасибо за такой чудесный вечер, — сказала я.

— Это мне надо такое говорить, — ответил Кирилл. — Тебе хоть полегче стало?

— Да.

— Вот и хорошо. Ты неплохо танцуешь. Можешь спокойно выходить на брачную охоту. Даже без перчаток на тебя мужчины заглядываются.

— Ты не видел еще мою сестру. Я лишь бледная копия. Она настоящая красавица, — сказала я.

— Сестра, сестра и опять сестра.

— Но я за нее серьезно переживаю. У нее есть хороший шанс в отличие от меня.

— Это из-за невинности? — спросил Кирилл. — Не хотел тебя оскорблять. Просто хочу понять, почему ты на себе ставишь такую точку.

— Хуже. И дальше не спрашивай, — попросила я.

— Ира! Я уже тебя искать хотела! — на крыльце дома стояла Лиза.

— Кирилл меня на танцы пригласил, а я не смогла отказать, — сказала я. — Кирилл, это моя сестра Лиза. Я тебе про нее рассказывала.

— Я понял, — ответил Кирилл.

— А где вы познакомились?

— Кто рано встает, тот много чего успевает сделать, — ответил Кирилл. — Ладно, девушки, пора прощаться. Вы же будете на танцах в субботу?

— Если успеем дошить платье, — сказала я.

— Успеем! — уверенно сказала Лиза.

— Тогда увидимся на танцах. А ты, Ир, больше не грусти. Договорились? — он взял мои руки в свои. Сжал их.

— Постараюсь, — ответила я.

— Еще увидимся. В любом случае, я знаю, где ты работаешь. Как будет у меня выходной, так еще потанцуем, — пообещал Кирилл.

Он пожелал нам хороших снов и ушел. Лиза тут же накинулась на меня с вопросами про Кирилла. А что я могла ей ответить? Что это случайный знакомый, который просто пригласил меня на танцы, чтобы вернуть веру в чудеса.

— На подработку ходила? — спросил Игнат, когда мы вошли в дом.

— На танцы. Пригласили, а я решила сходит. Посмотреть, как в салонах вечера проходят.

— И как?

— Весело, — ответила я и сбежала в комнату.

Лиза уже раскроила ткань. Теперь ее оставалось лишь сшить. Я попыталась ей помочь, но пальцы отказывались слушаться. Они просто не сгибались. Все в мелких порезах с какими-то заусенцами около ногтей — руки выглядели не очень. Еще и болели.

— Я сама справлюсь, — сказала Лиза. — Вот о каких подработках ты думаешь, когда у тебя так болят руки?

— Ничего страшного. Смена деятельности не помешает, — ответила я. — Странно, что на танцах я эту боль не замечала.

— Так тебе было интересно. Музыка захватила. Еще и кавалер красавчик.

— Ты так считаешь? Что Кирилл красивый?

— Да. Только не говори, что он тебе не нравится, — сказала Лиза. Я рассмеялась.

— Нравится. Парень работает почти без выходных.

— Как и ты. У вас много общего.

— Он веселый. Галантный. А еще с ним интересно, — я легла на кровать. Подняла руки над головой, потрясла ими, стараясь разогнать кровь.

— Если вы начнете встречаться, то…

— Мы не начнем встречаться, — ответила я. — Но вечер прошел интересно.

На этом я просто поставила точку. Да, было. Но это все равно ничего не значило, кроме того, что рано или поздно жизнь измениться. Теперь я вновь почувствовала надежду, что скоро все закончится. Осталось подождать где-то около года. Но время летит быстро. И поэтому я на эту тему больше не хотела переживать.

Следующие два дня прошли в работе над платьями. Лиза никуда не выходила. Я уже подумала, что собрания не будет, а Лев Анатольевич слишком был шокирован кабаком и вампиршей, которая его тогда соблазнила, но в четверг Лиза объявила о том, что нас ждет очередная лекция. Я не была против этого. Мне даже было любопытно посмотреть, как Лев Анатольевич будет дальше топить за чистоту.

Но, к моему удивлению, он выглядел так, словно ничего не произошло. Хотя девушки из нашего похода, кроме нас с Лизой, не пришли.

В этот раз в салоне у Льва Анатольевича были закуски и напитки. Даже играл приглашенный музыкант. Лиза это отметила.

— Может Лев Анатольевич решил так извиниться за прошлую дурость? — предположила я.

— Не надо так говорить. Он просто не ожидал, что так получиться, — заступилась за него Лиза. Кажется, что она вновь почувствовала к нему необъяснимый приступ любви и уважения. — Смотри, к нам Панкратий заглянул.

— Он заинтересовался салоном Льва Анатольевича.

— Только не говори, что он хочет, чтобы мы постоянно теперь в его кабак ходили и общались с вампирами, — сказала Лиза. Ответь ей, что у него были такие мысли, я не успела. Панкратий заметил нас и решительно пошел в нашу сторону.

— Добрый вечер, девушки, — вежливо улыбнувшись, сказал Панкратий.

— Добрый вечер. Не ожидала вас тут увидеть, — сказала Лиза.

— А я надеялся с вами вновь увидеться. Как поживаете?

— Неплохо, — ответила Лиза. — А ваши как дела?

— Не жалуюсь. Вот решил, что надо больше вниманию молодежи уделять. Убедить, что не так уж мы и плохи, как вы о нас думаете.

— И явно хотите пригласить к себе в кабак? — не удержалась Лиза.

— Не без этого, — улыбнулся Панкратий. — Вы так хорошо объясняете нам про грязь и чистоту… До сих пор не могу забыть вашего славной лекции.

Лиза рассмеялась. Извинилась, решив подойти к Льву Анатольевичу. Явно решила доложить о планах Панкратия. Но мне показалось, что наш лидер об этом знал. Недаром он теперь начал набирать желающих организовать танцы в городском парке. Помочь с украшениями и столами.

— Завтра вечером в гостинице «Третий поворот». Комната тридцать четвертая. Держи ключ, — вкладывая мне ключ в руку, сказал Панкратий. — Я могу задержаться. Поэтому спокойно поднимайся без регистрации. Комнату я сняла на несколько месяцев. Она твоя.

— Как это понять?

— Можешь там хоть жить. Она твоя пока мы встречаемся. Это лучше, чем каждый раз новую искать. Хозяин подтвердит, что ты у него работаешь.

— Спасибо.

— Вот смотрю я на вашего лектора, больно много около него девчонок крутиться.

— Так он же местная звезда, — сказала я, радуясь, что мы сменили тему разговора.

— Мне нравится как он организовывает людей. Я предложил ему сотрудничать с нами.

— И он согласился?

— Да. Будет уговаривать девушек и юношей работать у нас. Потом организуем салон для знакомства людей и вампиров. Пусть это будут не полноценные браки, но они могут заменить их. Долгосрочные отношения к взаимной выгоде двух сторон. За такие отношения не будет налога. Зато любая следующая дочь из семьи, которая сошлась с вампиром, будет избавлена от налога на брак. Мы сейчас активно пробиваем поправки в закон. Согласись, что

это из того разряда, когда и овцы целы и волки сыты.

— Звучит ужасно.

— На деле, это лишь легализация наших отношений. Представь, что тебе не придется никого обманывать, скрываться, бояться осуждения.

— Осуждение все равно будет.

— Вот такие активные и харизматические лекторы его быстро изменят. На то потребуется не так много времени, как ты думаешь.

— За эти дни вы времени не теряли.

— Мы с тобой на ты.

— Даже тут?

— А почему нет? Все знают, что мы довольно близко общаемся. Я имею ввиду в рамках приличия. Не надо так краснеть, — он усмехнулся.

— Звучит двусмысленно.

— Ты слишком следишь за правилами приличия. Я понимаю, если бы мы с тобой пришли на танцы в высший свет. А тут… Уверен, что большинство из девушек в этом зале юбку хоть раз, но задирали. Пусть и формально еще числятся невинными, но опыт они получили.

— Почему так думаешь?

— Посмотри на их раскованное общение. На взгляды, которые они бросают на парней. Невинные девушки смотрят на парней иначе, — ответил Панкратий.

— Теория про скромность и красные щеки по каждому слову?

— Нет. Вот ты краснеешь из-за природной скромности. А твоя сестра явно краснеть разучилась.

— Я это слушать не хочу.

— Тебе пришла бы в голову идея мне руки связать завтра?

— Нет.

— А у меня в кабаках только об этом и говорят.

— О Лизе?

— О том, что белое платье — это не гарант невинности. Под ним может быть опыт. Тут надо держать ухо в остро.

Лев Анатольевич начал рассказывать о том, что вампиры нуждаются в нашем очищении. Вначале его речь была неуверенной, но с каждым словом он явно входил во вкус. Похоже он сам себя убедил в том, что говорит.

— И все равно здесь скучно, — сказал Панкратий.

— Сегодня музыкант играет. Вы пригласили?

— Да. Хоть как-то разбавить лекцию. Хочешь научу одному танцу?

— Тут?

— Так это же салон. Сюда и приходят, чтобы танцевать. Пойдем. К тому же и лектор взял паузу, чтобы горло промочить.

— Не знаю, правильно ли это.

Он протянул мне руку, приглашая танцевать. Настойчивый взгляд. Я убрала ключ в карман. До этого почему-то держала его все это время в руке.

— Только танец должен быть приличным, — сказала я.

— Как ты можешь подумать иначе? — наигранно оскорбился Панкратий.

Он отвел меня в угол салона, где стоял музыкант. Тот сменил мелодию. Что-то волшебное понеслось по салону. Красивая, едва уловимая музыка, проносилась над головой, опутывала ноги и скользила по талии, чтобы тут же закружиться вокруг нас. Такого просто не могло быть. Панкратий лишь улыбнулся. Он повел меня в танце, хотя казалось, что мы стоим на месте. Голова закружилась, словно мы скользили в быстром темпе под лиричную музыку. Комната закружилась. Чтобы не упасть, я сосредоточилась на взгляде Панкратия, который внимательно смотрел на меня. В его глазах было все больше красных огоньков. Эти огоньки завораживали. Кружили голову крепче вина.

Похоже танец сменился. До этого мы танцевали на расстояние вытянутой руки. Теперь же он резко прижимал меня к себе. Он наступал, я отходила. Когда он вел меня за собой, то я без ропотно следовала за ним. В какой-то момент он заставил откинуться ему на руку. При этом и сам наклонился довольно низко. Буквально нависнув надо мной. Плавно сделал дугу, и только тогда выпрямился. Я чувствовала его тело. Каждый мускул. Еще и накатили воспоминания. Он был слишком близко. Еще и этот взгляд…

Ноги подкосились. Я упала на пол прямо у его ног. Нужно было подняться. Извиниться. Но вместо этого я сидела на полу, понимая, что тело парализовало. Оно отказывалось мне подчиняться.

— Ногу подвернула? — спросил Панкратий. Он наклонился. Взял меня за руки, помогая подняться. Резко взял меня на руки. — Пойдем посмотрим.

Его глаза окончательно покраснели. Я никак не могла себя заставить себя отвернуться. Возразить. Его взгляд. Его губы. Это было важнее, чем любые разговоры. Какой-то коридор, ведущий в служебное помещение. Панкратий тут же наклонился к моим губам. Я и не думала, что поцелуй может быть таким желанным. Горячим. Страстным. Теперь все было неважным. Все отошло на второй план. Я хотела лишь его губы. Хотела эти поцелуи, которые перешли с губ на шею. Он вдавливал меня в стену. Его руки сжимали талию. Я почувствовала, как он царапнул клыком мою кожу.

— Пожалуйста, — тихо попросила я, не понимая, что хочу. Он недовольно рыкнул. Дернул рукав платья. Я услышала треск ткани. Клыки резанули кожу. Я тут же почувствовала восхищение и удовлетворение. Закрыв глаза я растворилась в неге.

— Дуреха, — прошептал Панкратий. — Никогда не танцуй с вампиром, если тебя хоть раз кусали. Особенно под вампирские напевы.

Он вновь меня поцеловал. Только в этот раз намного мягче, чем вначале. Скорее успокаивающе, чем возбуждающе. На меня же накатила усталость и слабость.

— Мы так не договаривались, — устало ответила я.

— Тихо, — поправляя ткань на моем плече, сказал Панкратий.

— Что вы тут делаете? — спросила Лиза.

— Твоей сестренки плохо. Вон, за гвоздь зацепилась и рукав порвала, — ответил Пакратий.

— Ты ее укусил!

— Чего орешь? Хочешь репутацию испортить?

— Ты…

— Ей стало плохо. Поэтому мы сейчас уйдем раньше. Я вас подвезу.

— Мне уже лучше. Я сама дойду, — ответила я. Нужно было оттолкнуть Панкратия, но стоило мне положить руку ему на грудь, как я замерла. Даже сквозь одежду я слышала биение его сердца.

— Дойдешь. Тебя сейчас любой вампир может в подворотню затащить.

— Не затащит. Ты меня укусил, — прошептала я, прислонилась щекой к его груди. Потерлась ею об его одежду.

— Еще замурлыч, — рассмеялся Панкратий. Опять поднял меня на руки. — Я вас все же подвезу.

Я увидела, что Лиза поджала губы. Но промолчала. А мне было все равно. Он ведь был рядом. Остальное меня не волновало.