Упрочение советской власти. Начало иностранной военной интервенции и гражданской войны. (Ноябрь 1917 г. — март 1919 г.)

Глава третья. Выход Советской России из империалистической войны.

Советская власть в течение нескольких месяцев «триумфального шествия» победила почти во всей стране.

Рабочие и трудящиеся крестьяне под руководством Коммунистической партии укрепляли завоеванную власть, проводили первые социалистические преобразования. Но, чтобы закрепить победу, нужно было покончить с империалистической войной. Народные массы жаждали мира.

Солдаты на фронте, истомленные более чем трехлетней войной за чуждые им интересы, не только не хотели, но и не могли больше воевать.

Со всех фронтов приходили известия о падении дисциплины,о нежелании солдат подчиняться приказам офицеров. Плохое снабжение еще более усиливало недовольство солдатских масс.

Сообщения с фронтов говорили об усталости солдат, их стремлении покончить с ненавистной войной и вернуться к семьям,к земле, к мирному труду.

От решения вопроса о выходе из империалистической войны зависела судьба первого в мире социалистического государства.

Не покончив с войной, нельзя было сохранить и упрочить диктатуру пролетариата, создать социалистический уклад в экономике, организовать вооруженные силы Республики.

Советская власть историческим декретом о мире, принятым II Всероссийским съездом Советов, провозгласила одной из своих основных задач — достижение всеобщего справедливого,демократического мира. Советское правительство предлагало мир без аннексий и контрибуций, то есть без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей, без взыскания с побежденных какого-либо возмещения.

Декрет произвел огромное впечатление на народы всех стран. Они увидели, что только рабоче-крестьянская власть не на словах, а на деле стремится быстрее покончить с войной.

Декрет о мире высоко поднял авторитет Советской власти в глазах трудящихся и еще более усилил их тягу к миру.

Выражая волю масс, отстаивая их жизненные интересы,Коммунистическая партия развернула борьбу за немедленное прекращение войны.

На основании декрета о мире Совет Народных Комиссаров 7(20) ноября 1917 года потребовал от исполнявшего обязанности верховного главнокомандующего русской армией генерала Духонина немедленно предложить всем воюющим странам перемирие. 8(21) ноября Наркоминдел по указанию Совнаркома направил послам Англии, США, Франции и других стран, принимавших участие в войне, ноту, в которой предлагалось заключить перемирие на всех фронтах и начать переговоры о мире. Однако правительства стран Антанты не дали никакого ответа. Они организовали заговор молчания вокруг советского предложения.

Генерал Духонин отказался выполнить требование Советского правительства о заключении перемирия. Контрреволюционная Ставка делала все, чтобы помешать Советской власти добиться перемирия, и собирала силы для борьбы против нее.

Тогда по распоряжению Совета Народных Комиссаров была произведена смена верховного командования действующей армии. Духонин 7(20) ноября был смещен со своего поста.

В Могилев прибыли первый советский верховный главнокомандующий Н. В. Крыленко и новый начальник штаба Ставки М. Д. Бонч-Бруевич, бывший генерал царской армии, ставший на путь честного служения Советской власти. 9(22) ноября Советское правительство обратилось по радио ко всем полковым,дивизионным, корпусным, армейским солдатским комитетам,ко всем солдатам и матросам с призывом непосредственно самим, через голову командования, вступать в переговоры о мире.

«Пусть полки, стоящие на позициях, — говорилось в обращении, — выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем.

Совет Народных Комиссаров дает вам права на это.

О каждом шаге переговоров извещайте нас всеми способами. Подписать окончательный договор о перемирии вправе только Совет Народных Комиссаров.

Солдаты! Дело мира в ваших руках! Бдительность, выдержка, энергия, и дело мира победит!»[102]

Весть о призыве Советского правительства немедленно покончить с ненавистной войной быстро облетела все фронты и армии. Радость охватила миллионы солдат, измученных кровопролитной бойней. Солдатские и матросские массы брали дело мира в свои руки. Под руководством военных большевистских организаций солдатские комитеты или специально избранные солдатами уполномоченные вступали в переговоры с германскими и австро-венгерскими солдатами. 18 ноября (1 декабря) Военно-революционный комитет 10-й армии Западного фронта передал немецким радиостанциям следующую телеграмму:

«Военно-революционный комитет, имеющий всю полноту власти в 10-й русской армии, предлагает во исполнение воли солдат 10-й армии и предписания правительства Народных комиссаров вступить в переговоры о перемирии с противостоящей германской армией. Просим ответить с указанием места, времени переговоров Военно-революционному комитету 10-й армии»[103].

Командование немецкой армейской группы, боясь революционных выступлений своих солдат, вынуждено было ответить согласием на предложение Военно-революционного комитета.

Оперативные сводки, стекавшиеся в Ставку со всех фронтов,отмечали, что повсюду русские и австро-германские солдаты организуют братание и заключают перемирие. Попытки австро-германского командования и контрреволюционного офицерства русской армии помешать этому были безуспешны. После объявления декрета о мире уже ничем нельзя было погасить ненависть солдат к войне, никакими расправами нельзя было заглушить их тягу к миру.

Злобным воем встретили враги Советской власти призыв Совнаркома к армии немедленно вступать в переговоры о перемирии. Представители Антанты и все контрреволюционные партии и организации внутри страны кричали о необходимости продолжать войну на стороне Антанты. Но воля Коммунистической партии и Советского правительства, отражавшая стремление народных масс к миру, была непоколебима.

Осуществляя декрет о мире, Советское правительство поручило Наркоминделу опубликовать тайные договоры, заключенные царским и Временным буржуазным правительствами с иностранными империалистами. С помощью некоторых сотрудников бывшего Министерства иностранных дел рабочие и революционные матросы, посланные большевистской партией и Советской властью для работы в Наркоминдел, под руководством матроса-большевика Н. Г. Маркина в самый короткий срок выполнили поручение правительства. Из сейфов бывшего Министерства иностранных дел было извлечено, расшифровано и затем опубликовано свыше ста договоров и других секретных документов. Сначала они появились в газетах, а затем были изданы девятью отдельными сборниками.

Среди тайных договоров царского и Временного буржуазного правительств были опубликованы договор, заключенный в мае 1913 года между Австро-Венгрией и Италией о разделе Албании; соглашение между Россией и Японией от 3 июля 1916 года о совместной вооруженной борьбе против всякой третьей державы, которая попытается установить свое господство в Китае; русско-французское соглашение 1917 года, по которому царское правительство давало согласие на присоединение к Франции Эльзаса и Лотарингии и признавало за Францией «особые права» в Саарской и Рейнской областях, а французское правительство предоставляло царской России полную свободу действий по установлению своей западной границы и в захвате Константинополя; документы о соглашении между правительствами Англии, Франции и России по поводу раздела азиатских владений Турции и много других тайных документов.

Опубликование тайных договоров вызвало крайнее замешательство в лагере империалистических правительств. Они обвиняли большевиков в фальсификации документов, отказывались от своей причастности к договорам и соглашениям. Опубликование документов помогло партии большевиков и Советскому правительству разоблачить грабительский, разбойничий характер первой мировой войны. Сотни миллионов простых людей наглядно увидели из опубликованных документов, ради каких целей буржуазия гноит их в окопах и посылает на смерть.

В. И. Ленин, оценивая значение публикации тайных договоров, говорил, что «можно и должно работать рука об руку с революционным классом трудящихся всех стран. И на этот путь встало Советское правительство, когда опубликовало тайные договоры и показало, что правители всех стран — разбойники. Это есть пропаганда не словом, а делом»[104].

Заключение Советской Россией мира с Германией и ее союзниками разрушало замыслы и планы империалистов Антанты,надеявшихся ценой миллионов жизней русских солдат выиграть войну и одновременно подавить в своих странах революционное движение.

«Если Россия не будет вовлечена в войну, — писал еще в первые дни Советской власти премьер-министр Англии Ллойд-Джордж, — то революция станет одним из величайших факторов, определяющих судьбы народных масс во всех странах…»[105]

Правительства стран Антанты любыми средствами пытались опорочить миролюбивую внешнюю политику Советской России,помешать заключению мира и помочь как можно скорее сорганизоваться внутренним силам контрреволюции. Свою борьбу против Советской России они всячески скрывали от широких народных масс своих стран. 10(23) ноября военные представители Англии и Франции при Ставке обратились через голову Советского правительства к Духонину, уже смещенному с поста главнокомандующего, с предложением воспрепятствовать началу мирных переговоров. Глава французской военной миссии генерал Бертело заявил Духонину, что «Франция не признает советского правительства… и надеется, что он (Духонин. — Ред.) воспрепятствует началу переговоров и удержит русскую армию на фронте»[106].

14(27) ноября аналогичное заявление сделал и военный представитель США при Ставке подполковник Керт. Он писал Духонину:

«Согласно совершенно определенному указанию моего правительства, переданному мне послом Соединенных Штатов в Петрограде, я имею честь довести до вашего сведения… что мое правительство определенно и энергично протестует против какого-либо сепаратного перемирия, могущего быть заключенным Россией»[107].

Империалисты Антанты рассчитывали спровоцировать продолжение войны между Советской Россией и австро-германским блоком, надеясь поставить уставшую русскую армию под удар австро-немецких войск и тем самым ускорить свержение Советской власти. Они мечтали создать в России марионеточное буржуазное правительство, которое продолжало бы войну с австро-германским блоком, выгодную эксплуататорским классам. Правительства США, Англии и Франции категорически отклоняли предложения Советского правительства начать всеобщие переговоры о мире.

Ввиду упорного отказа США, Англии, Франции и их союзников от мирных переговоров Советское правительство, выполняя волю трудящихся, решило приступить к сепаратным переговорам с Германией и ее союзниками о заключении перемирия. 10(23) ноября оно обратилось к посланникам нейтральных стран — Норвегии, Нидерландов, Испании, Швейцарии,Дании и Швеции — с просьбой довести до сведения правительств Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции предложение начать переговоры о немедленном перемирии на всех фронтах и о заключении демократического мира.

Выступая в этот день на заседании ВЦИК, В. И. Ленин предупреждал, что борьба за мир только еще начинается, что она будет трудной и упорной. Международный империализм, указывал В. И. Ленин, мобилизует все свои силы против первого в мире пролетарского государства.

Трудность положения Советской России усугублялась тем,что страна была разорена длительной империалистической войной, Советская власть не имела еще своей армии, а старая армия не годилась для защиты страны. В это время воинские части лишь благодаря усилиям армейских большевистских организаций удерживали фронт.

Однако на стороне Советской власти в борьбе за мир было и огромное преимущество. Она отстаивала не только интересы своего народа, но и интересы всех народов, измученных войной и горячо стремившихся к миру. Поэтому советская политика мира имела поддержку народных масс всех стран, в том числе и Германии.

К концу 1917 года положение империалистической Германии и ее союзников — Австро-Венгрии, Турции и Болгарии — ухудшилось. Хотя Германии и удалось захватить значительные территории на западе и востоке, ресурсы ее иссякали. Промышленность Германии была напряжена до крайности. Транспорт едва справлялся с перевозками. Продовольствия не хватало. Народ голодал. У союзников Германии экономическое и продовольственное положение было еще хуже. В Австро-Венгрии происходили продовольственные волнения. Недовольство охватывало тыл и проникало в армию и флот. В этих условиях для длительной войны на два фронта у австро-германского блока явно не хватало сил. Германии и ее союзникам приходилось с неослабевающим напряжением продолжать борьбу против Антанты,положение которой было несравненно лучше, чем положение австро-германского блока. Между тем значительная часть вооруженных сил Германии и ее союзников была прикована к Восточному фронту. Вот почему правящие круги Германии начали искать выход из тяжелого положения в заключении мира с Россией.

В правящих кругах Германии боролись две империалистические группы. Обе они хотели грабительского мира с Россией.

Но одна группа, состоявшая главным образом из военных, все еще надеялась добиться этого мира силой. Она рассчитывала стремительно двинуть войска на Петроград, свергнуть Советскую власть, образовать в России зависимое от Германии буржуазное правительство и продиктовать ему свои условия мира.

Другая группа, понимая, что война с Россией неминуемо превратится в длительную и тяжелую борьбу с русским народом,стремилась заключить выгодный для Германии мир с Советским правительством путем переговоров.

Тяжелое внутреннее и внешнее положение Германии заставило германскую военщину на время согласиться с мнением второй группы. 14(27) ноября германское правительство сообщило Советскому правительству, что оно уполномочило главнокомандующего Восточным фронтом Леопольда Баварского начать переговоры о заключении перемирия. Вслед за Германией о согласии вести переговоры заявили и ее союзники.

Советское правительство, получив ответ Германии, предложило отсрочить начало переговоров о перемирии на пять дней, до 19 ноября (2 декабря), чтобы еще раз пригласить для участия в них правительства стран Антанты. Предложение Советского правительства было принято Германией.

15(28) ноября Совнарком обратился к народам всех воюющих стран с предложением присоединиться к переговорам о перемирии на всех фронтах и начать переговоры о мире.

Советское правительство заявляло, что победоносная революция в России, выражая волю народных масс, поставила вопрос о прекращении войны со всей решительностью. Все классы,все партии воюющих стран, говорилось в обращении, должны дать точный и ясный ответ, согласны ли они немедленно начать переговоры о перемирии и всеобщем мире.

Ни одно из правительств стран Антанты не ответило и на это предложение. Империалисты Антанты не собирались прекращать войну. Советское правительство вынуждено было начать сепаратные переговоры о перемирии с Германией и ее союзниками. Оно направило делегацию в Брест-Литовск (Брест), где помещалась Ставка германского главнокомандующего Восточным фронтом. Главнокомандующий поручил ведение переговоров начальнику штаба фронта генералу Гофману. Переговоры о перемирии начались 20 ноября (3 декабря) в Брест-Литовске.

На первом же заседании советская делегация выступила с декларацией, в которой изложила принципы всеобщего демократического мира без аннексий и контрибуций. Она подчеркнула,что в основу переговоров должны быть взяты положения советского декрета о мире. Советская делегация предложила Германии и ее союзникам обратиться к странам Антанты с приглашением принять участие в переговорах о перемирии и заключении мира. В ответ представители австро-германского блока заявили,что они не уполномочены решать подобные вопросы.

На следующем заседании, 21 ноября (4 декабря), советская делегация внесла проект условий перемирия. Главными из них были следующие: перемирие сроком на шесть месяцев устанавливается на всех фронтах; никакие переброски германских войск с Восточного фронта на Западный не допускаются. Эти условия подтверждали, что Советская власть борется за всеобщий мир и стремится не допустить усиления военных действий на Западном фронте.

Советские условия перемирия вызвали резкие возражения германской делегации. Генерал Гофман раздраженно заявил,что такие условия могут быть предъявлены только побежденной стране. Однако твердая позиция Советского правительства и тяжелое положение в тылу австро-германского блока заставили Германию и ее союзников пойти на уступки. 22 ноября (5 декабря) между сторонами было заключено предварительное соглашение о приостановке военных действий на 10 дней.

2(15) декабря после новых переговоров этот срок был продлен еще на 28 дней. Обе стороны обязались в случае разрыва заключенного соглашения предупредить об этом друг друга за 7 дней.

Народы всего мира, вопреки стараниям буржуазной печати замолчать переговоры, вскоре узнали о заключенном перемирии.

Эта весть еще более усилила стремление народных масс, и прежде всего солдат и матросов воюющих империалистических стран, к прекращению войны.

Переговоры о мире открылись в Брест-Литовске 9(22) декабря 1917 года. Советскую делегацию возглавлял А. Иоффе.

Военными консультантами делегации были генерал А. Самойло и контр-адмирал В. Альтфатер. Германскую делегацию на этот раз возглавлял статс-секретарь (министр иностранных дел) фон Кюльман. Австро-венгерскую делегацию возглавлял министр иностранных дел граф Чернин, турецкую — в первые дни конференции посол Турции в Берлине Хакки-паша, а затем председатель совета министров Талаат-паша, болгарскую — министр юстиции Попов.

Братание русских и германских солдат на фронте. Декабрь 1917 г. (Фото)

Солдаты на фронте приветствуют сообщение Советского правительства о заключении перемирия. Декабрь 1917 г.(Фото)

Декрет Совнаркома «Социалистическое отечество в опасности!», принятый 21 февраля 1918 г. (Фотокопия)

Запись добровольцев в Красную Армию 1918 г. (Фото.)

На первом же заседании конференции советская делегация, руководствуясь указаниями правительства и принципами декрета о мире, предложила принять за основу мирных переговоров следующие условия:

1) не допускать насильственного присоединения захваченных во время войны территорий; войска,занявшие эти территории, должны освободить их в кратчайший срок;

2) восстановить политическую самостоятельность народов,которые лишились ее во время войны;

3) национальным группам, не пользующимся политической самостоятельностью, гарантировать возможность путем референдума решить вопрос о своей принадлежности к тому или иному государству или о своей государственной самостоятельности;

4) оградить права национальных меньшинств специальным законом;

5) не допускать никаких контрибуций, а взысканные контрибуции возвратить; возмещение убытков частных лиц производить из особых фондов, образуемых путем пропорциональных взносов воюющих государств;

6) вопросы, касающиеся колоний, должны быть решены согласно первым четырем пунктам выдвинутых предложений.

Советские предложения были сформулированы кратко и ясно. Германские дипломаты не могли уклониться от прямого ответа на них. Делегации германского блока оказались в затруднительном положении, так как по настоянию советской стороны протоколы конференции публиковались в печати. Отказаться принять справедливые предложения Советского правительства значило разоблачить перед своими народами захватнические цели войны. Трое суток готовился ответ на советские предложения. 12(25) декабря было созвано пленарное заседание конференции, на котором Кюльман сообщил, что правительства австро-германского блока соглашаются присоединиться к советской формуле мира и готовы начать переговоры о заключении мира.

Но тут же Кюльман сделал оговорку, сводящую на нет это согласие. Он заявил, что советские условия могут быть приняты лишь в том случае, если все без исключения страны Антанты возьмут на себя обязательство точнейшим образом соблюдать их. Кюльман далее пытался заверить советскую делегацию, что в планы германского правительства якобы не входит насильственное присоединение захваченных во время войны территорий,но в то же время предложил оставить вопрос о них открытым.

Последующие события полностью раскрыли лицемерие и вероломство правящих кругов Германии. Уже в ближайшее время выяснилось, что германское правительство отказывается освободить захваченные территории — Польшу, Литву, часть Латвии и Эстонии — и стремится с помощью буржуазных националистов прибрать к рукам Украину, Белоруссию, Закавказье и всю Прибалтику. Немецкая делегация умышленно оттягивала решение ряда вопросов в ожидании прибытия в Брест-Литовск представителей контрреволюционной Украинской центральной рады.

Немецкий историк Норден на основании большого количества документов свидетельствует, что правящие круги Германии во время брест-литовских переговоров выдвинули программу,«предусматривавшую не более и не менее, как расчленение России, превращение Польши в протекторат центральных держав, отторжение от России части Белоруссии, всей Украины и прибалтийских провинций, чтобы таким образом лишить ее житницы и угольных бассейнов и отрезать от Балтийского моря»[108].

14(27) и 15(28) декабря состоялись объединенные заседания советской, германской и австро-венгерской делегаций, получившие название «политической комиссии». На заседании 14(27) декабря германские представители огласили свой проект мирного договора. В первых двух статьях договора германские империалисты требовали присоединения к Германии западных территорий бывшей царской России, площадью свыше 150 тысяч квадратных километров. Стало совершенно ясным, что германский империализм стремится навязать Советской России аннексионистские, несправедливые условия мира. Советская делегация прервала переговоры и решила выехать в Петроград. Но срыв переговоров не входил в планы германских империалистов. Немецкая делегация предложила созвать на следующий день новое заседание. На нем договор был уже зачитан без первых двух статей, затрагивающих территориальные вопросы,хотя это вовсе не означало отказа германских империалистов от территориальных притязаний. В остальных 14 статьях были изложены все согласованные между делегациями вопросы: о восстановлении дипломатических и консульских отношений, о ликвидации враждебных действий в экономической области и т. д.

Чтобы предоставить странам Антанты последнюю возможность присоединиться к переговорам о всеобщем мире, советская делегация прервала переговоры на 10 дней и выехала в Петроград.

Советское правительство 17(30) декабря снова обратилось к народам и правительствам стран Антанты с предложением принять участие в переговорах, начатых в Брест-Литовске. Но и на этот раз правительства стран Антанты не ответили на советское предложение.

Первый этап мирных переговоров принес Советской власти серьезные успехи. Три с половиной года тянулась империалистическая война. Она унесла миллионы жизней, обрекла народы на безмерные страдания и лишения. Тем не менее ни одно буржуазное правительство не выступило с предложением прекратить войну. Лишь Советская власть выдвинула четкую и ясную программу мира. Все это поднимало международный авторитет Советской страны. Трудящиеся массы всего мира наглядно убеждались, что Советское государство защищает общее дело трудящихся, искренне борется за прекращение войны и заключение справедливого мира.

Но наряду с положительными итогами первого этапа мирной конференции были и серьезные минусы: страны Антанты не присоединились к переговорам. Выяснилось и то, что германский империализм любыми путями старается навязать Советской России грабительский мир.

В обстановке развала фронта, разрухи народного хозяйства страны и крайней усталости народных масс Советская республика не могла продолжать войну. Мирную передышку надо было завоевать во что бы то ни стало, она была жизненно необходима для укрепления внутреннего положения Советской республики,для создания Красной Армии и Флота, для хозяйственного возрождения страны.

17(30) декабря по призыву Центрального Комитета Коммунистической партии рабочие Петрограда организовали мощную демонстрацию, показавшую непреклонное желание трудящихся добиться немедленного мира.

Коммунистическая партия и Советское правительство, опираясь на поддержку народа, продолжали трудную и упорную борьбу за мир.

Второй этап мирных переговоров в Брест-Литовске начался 27 декабря 1917 года (9 января 1918 года). При открытии конференции Кюльман, напомнив историю предварительных переговоров, заявил, что присоединение к советской формуле мира сопровождалось одним условием — принятием ее также и правительствами Антанты. Сославшись на то, что страны Антанты не принимают участия в переговорах, Кюльман от имени австро-германского блока отказался от присоединения к советской формуле. Германская делегация отказалась также перенести переговоры в нейтральную страну, как это предлагало Советское правительство. 28 декабря (10 января) немецкой делегацией был выпущен на сцену представитель приехавшей в Брест-Литовск делегации контрреволюционной Украинской центральной рады, один из лидеров украинских эсеров — Голубович. Он зачитал ноту о непризнании Центральной радой Советского правительства и о ее решении принять участие в переговорах наравне с другими державами. Разумеется, это «решение» Центральной рады было продиктовано германскими империалистами. Они знали, что Рада согласится на любое предложение, направленное против трудящихся масс Украины и Советской России. Рада нужна была кайзеровской Германии как ширма для прикрытия оккупации и ограбления Украины, превращения ее в колонию и плацдарм для борьбы с Советской республикой.

Кюльман обратился к Троцкому, возглавлявшему на этот раз советскую делегацию, с вопросом, согласен ли он признать правомочия делегации Украинской рады вести переговоры отдельно от Советской России. Троцкому было известно, что восставшие против Рады украинские рабочие и трудящиеся крестьяне изгнали буржуазных националистов почти со всей Украины и образовали свое Советское правительство, которое также направило делегацию в Брест-Литовск. Несмотря на это, он дал согласие считать представителей Центральной рады самостоятельной делегацией. Он заявил, что «с своей стороны, не имеет никаких возражений против участия украинской делегации в мирных переговорах»[109].

Таким образом, Троцкий поддержал украинских буржуазных националистов и развязал руки империалистам австро-германского блока для дальнейшей борьбы против советских условий мира. Уже этот шаг Троцкого нанес огромный урон делу социалистической революции.

30 декабря 1917 года (12 января 1918 года) на пленарном заседании конференции министр иностранных дел Австро-Венгрии Чернин от имени Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции сообщил о признании представителей Центральной рады самостоятельной делегацией Украины. Вечером состоялось заседание «политической комиссии», на котором Гофман от имени германского верховного командования категорически заявил, что не может быть и речи о каком-либо пересмотре положения в оккупированных Германией областях. Германские войска, угрожающе заявил он, находятся на русской территории. Выступление Гофмана свидетельствовало о том, что германские империалисты, сбросив маску миролюбия, перешли к политике угроз и ультиматумов. Ближайшие события подтвердили это.

На заседании «политической комиссии» 5(18) января Гофман предъявил карту, на которой была проведена линия, определявшая границы территорий, захваченных немецкими войсками, и предложил советской делегации признать за Германией эти территории. Линия шла к северу от Брест-Литовска по восточным границам Литвы, рассекала Латвию и Эстонию. Граница южнее Брест-Литовска, заявил Гофман, будет обсуждена лишь с делегатами Центральной рады. С ней в это время австро-германские империалисты усиленно вели переговоры об оккупации Украины.

Предложенная германской делегацией граница включала в состав кайзеровской империи Польшу, Литву, часть Латвии, Эстонии и Белоруссии. Гофман потребовал, чтобы Советское правительство вывело свои войска из Эстонии и Латвии. Германия намеревалась в самое ближайшее время занять и эти области.

Предложение Гофмана фактически являлось ультиматумом.

Военные круги Германии не скрывали того, что оккупация ряда районов России ими рассматривалась как подготовка плацдарма для новой войны. Фон Кюльман писал, что во время брест-литовских переговоров верховное командование «предложило нашему вниманию довольно обширную программу аннексий. Когда я спросил генерал-фельдмаршала,какие цели преследует это предложение, Гинденбург ответил: «Я хочу обеспечить пространство для передвижения германского левого крыла в следующей войне с Россией»»[110].

В связи с обстановкой, создавшейся на конференции, Советское правительство предложило своей делегации на время прервать переговоры и выехать в Петроград для доклада.

За переговорами в Брест-Литовске внимательно следили правящие круги Антанты. Американский посол в России Фрэнсис писал президенту Вильсону:

«По моему мнению, единственная надежда, что Россия будет продолжать войну, зависит от срыва сепаратных переговоров, которые ведутся в настоящее время советским правительством с центральными империями. Поэтому мы не должны жалеть усилий, чтобы довести их до провала»[111].

3(16) января 1918 года Фрэнсис доложил государственному секретарю США Лансингу, что переговоры о мире подошли к разрыву. Это радовало империалистов Антанты, в планы которых входило продолжение войны. Но среди широких народных масс всех стран, до которых доходила правда о советской политике мира, с каждым днем росло недовольство затянувшейся войной, усиливалось стремление к миру.

Против захватнических требований, предъявленных Советской республике правительствами австро-германского блока, выступил рабочий класс Германии и Австро-Венгрии. В Вене 1(14) января началась политическая забастовка, которая быстро распространились на промышленные области Австрии. В городе были созданы районные комитеты рабочих, представители которых образовали Венский Совет рабочих. 5(18) января забастовки начались в Будапеште и в других городах Венгрии.

В ряде городов Австро-Венгрии вспыхнули волнения и вооруженные выступления солдат: словен — в Юденбурге, сербов — в Финфкирхене, чехов — в Румбурге, венгров — в Будапеште. В порту Каттаро забастовали рабочие арсенала австро-венгерского военного флота. К ним присоединились матросы,подняв на нескольких кораблях красные флаги.

В Праге знамя борьбы за справедливый демократический мир подняли металлисты. Их поддержали трудящиеся других городов.

Назревали революционные события и в самой Германии.

12(25) января началась забастовка в крупнейшем портовом городе Германии — Киле. Забастовавшие рабочие образовали Совет рабочих депутатов — первый Совет в Германии — и, кроме того, Комитет действия для руководства забастовочным движением. Выступление кильских рабочих переросло в грандиозную стачку. В Берлине бастовало около 400 тысяч человек. Бастующие избрали стачечный комитет, названный Советом рабочих депутатов, который предъявил правительству ряд требований.

Первые два из них гласили: немедленно заключить мир без аннексий и контрибуций на основе самоопределения народов;привлечь представителей рабочих всех стран к мирным переговорам. Забастовочное движение охватило Кельн, Гамбург,Мюнхен, Лейпциг, Магдебург и многие другие крупные промышленные города Германии. Даже по преуменьшенным данным буржуазной печати, в забастовках участвовало до миллиона рабочих.

Борьба за мир развернулась и в других странах Европы.

В Болгарии еще в ноябре 1917 года по всей стране прошли митинги трудящихся, на которых выдвигалось требование немедленного перемирия на всех фронтах. Десятитысячный митинг рабочих Софии послал приветственную телеграмму русскому революционному пролетариату, заверяя своих братьев по классу, что рабочие Болгарии всеми силами поддержат их борьбу за мир.

В Польше, оккупированной немецкими войсками, в январе 1918 года в знак протеста против грабительских требований германских империалистов к Советской России состоялась всеобщая забастовка рабочих Варшавы.

Волна митингов и демонстраций прокатилась по Франции,Италии, Швейцарии и другим странам. Трудящиеся требовали:

«Ни одного выстрела!», «Немедленный мир!». В крупных английских городах в период работы Брест-Литовской конференции распространялись листовки, призывавшие к миру. В одной из них говорилось:«Мужчины и женщины всех стран взывают о мире.

Солдаты в окопах ждут не дождутся мира. А нам все еще говорят: «Будем воевать до конца». Неужели мы должны обречь молодежь всех стран на смерть в окопах? Будем говорить о мире, думать о мире, работать в пользу мира»[112].

Нарастало движение за мир и в нейтральных странах. Норвежская рабочая партия и социалистическая парламентская группа выпустили воззвание к социалистам всего мира, в котором писали:

«Мы с восторгом и радостью следим за развивающимся с невероятной быстротой и силой движением в пользу мира,предпринятым русскими рабочими и крестьянами»[113].

Правящие круги стран Антанты не могли не считаться с недовольством народных масс. Они пытались маневрировать,изображая себя сторонниками немедленного и справедливого мира. В начале января 1918 года с фальшивой и лицемерной декларацией о целях войны выступил английский премьер-министр Ллойд-Джордж, а несколько дней спустя опубликовал «14 пунктов» условий мира президент США Вильсон. Как и Ллойд-Джордж, Вильсон тщательно скрывал истинные цели продолжавшейся войны. В «14 пунктах» он не поскупился на слова, чтобы разрекламировать якобы дружественное расположение правящих кругов США к Советской России. Вильсоновские «14 пунктов» предназначались для того, чтобы замаскировать агрессивный сговор империалистов против Советского государства, усыпить бдительность народов.

В эти тревожные дни, когда над Советской республикой нависла серьезная опасность, активизировались все ее враги.

Против политики Коммунистической партии и Советского правительства, направленной к заключению мира, выступил единый фронт контрреволюционных сил — от кадетов, октябристов и черносотенцев до меньшевиков, эсеров и анархистов. Против заключения мира выступили также и «левые коммунисты». На такой же позиции в сущности стоял и Троцкий, выдвинувший лозунг «Ни мира, ни войны».

«Левые коммунисты» и «левые» эсеры провозгласили демагогический лозунг «революционной войны» против австро-германского блока. Они предлагали вести войну силами старой армии, хотя знали, что эта армия неспособна была продолжать военные действия.

На совещании делегатов общеармейского съезда по демобилизации армии, состоявшемся 18(31) декабря 1917 года,В. И. Ленин предложил присутствовавшим заполнить специальную анкету о положении в армии. Основным в анкете был вопрос: способна ли армия противостоять немецкому наступлению, если оно начнется 1 января, а если нет, то через какой срок она могла бы оказать сопротивление немецкому наступлению? На этот вопрос делегаты единодушно ответили: армия воевать не может. Заполненные анкеты были доставлены в тот же день в Совнарком, где обсуждался вопрос о положении на фронте и состоянии армии. Совнарком принял предложение В. И. Ленина продолжать переговоры с Германией и ее союзниками, усилить разоблачение захватнических устремлений германских империалистов, принять экстренные меры для усиления армии и флота, организации обороны подступов к Петрограду.

В те дни Советское правительство ввиду военной обстановки не могло открыто заявить народу, что армия небоеспособна и что для спасения Советской власти есть только один путь — заключить мир с Германией. Этим обстоятельством пользовались «левые коммунисты». Они пытались спекулировать на патриотических чувствах масс, призывая их не принимать тяжелые условия мира.

8(21) января 1918 года состоялось совещание членов Центрального Комитета партии совместно с коммунистами-делегатами III Всероссийского съезда Советов. В. И. Ленин выступил на совещании с тезисами о немедленном заключении мира с Германией и ее союзниками. В. И. Ленин указал, что перед Советской Россией встал вопрос, требующий неотложного решения: либо немедленно принять грабительские условия мира,либо тотчас вести войну с германским империализмом. Гражданская война в России, отмечал В. И. Ленин, усиливается,требуя от Советской власти большого напряжения сил. Кроме того, буржуазия продолжает оказывать упорное сопротивление путем саботажа, подкупа, спекуляции и т. д. И, наконец, задачи социалистического преобразования России, где основную часть населения составляет мелкое крестьянство, так велики и трудны, что их разрешение требует продолжительного времени.

Таким образом, говорил В. И. Ленин, чтобы победить буржуазию внутри страны и приступить к социалистическому строительству, необходима передышка. Такую передышку может дать немедленный мир с Германией и ее союзниками.

Подписание мира, подчеркивал В. И. Ленин, окажет огромное воздействие на народы всех стран, особенно на народы стран, участвующих в войне. Агрессивный империализм обеих воюющих группировок будет разоблачен в глазах народных масс до конца.

«Пример социалистической Советской республики в России, — указывал В. И. Ленин, — будет стоять живым образцом перед народами всех стран, и пропагандистское,революционизирующее действие этого образца будет гигантским. Здесь — буржуазный строй и обнаженная до конца захватная война двух групп хищников. Там — мир и социалистическая республика Советов»[114].

В. И. Ленин обрушился на доводы противников заключения мира, не оставив камня на камне от их демагогических измышлений. Войну, указывал он, нельзя вести без армии, старая же армия, уставшая от длительной войны, не в состоянии отразить немецкое наступление, не в состоянии защитить побережье от Риги до Ревеля, что позволит немцам обойти советские войска с тыла и взять Петроград. Кроме того, невозможно вести войну против воли большинства солдат. На создание же новой, социалистической, рабоче-крестьянской армии нужно время.

На совещании выявились три точки зрения: 1) заключить сепаратный аннексионистский мир, 2) вести революционную войну и 3) объявить войну прекращенной, демобилизовать армию, но мира не подписывать. При голосовании первая точка зрения собрала 15 голосов, вторая — 32 и третья — 16 голосов.

В. И. Ленин, оставшись в меньшинстве, с неиссякаемой энергией продолжал разъяснять пагубность для Советской России всякого другого выхода, кроме заключения сепаратного мира.

Через три дня, 11(24) января, вновь состоялось заседание Центрального Комитета партии. Выступая на этом заседании,В. И. Ленин еще раз неопровержимо доказал, что спасти Советскую власть может только подписание мира с Германией и ее союзниками. В. И. Ленин утверждал, что если начнется война,то Советское правительство будет сметено, ибо сейчас «мы опираемся не только на пролетариат, но и на беднейшее крестьянство, которое отойдет от нас при продолжении войны»[115].

Критикуя сторонников «революционной» войны, утверждавших, что она пробудит в Германии революцию, В. И. Ленин говорил:

«…Германия только еще беременна революцией, а у нас уже родился вполне здоровый ребенок — социалистическая республика, которого мы можем убить, начиная войну»[116].

В. И. Ленина поддержал И. В. Сталин, который выступил против сторонников «революционной» войны и Троцкого, предлагавшего прервать переговоры, объявить войну прекращенной,но мира не подписывать. Принимая лозунг «революционной» войны, говорил И. В. Сталин, мы играем на руку империализму.

И. В. Сталин, как отмечалось в протоколе заседания ЦК, «предлагает принять предложение тов. Ленина»[117].

При голосовании за продолжение войны высказалось 2 человека, против — 11, воздержался — 1. Противники ленинской позиции потерпели поражение.

Политика заключения мира победила и на III Всероссийском съезде Советов. Съезд предоставил Совнаркому неограниченные полномочия в деле заключения мира.

Однако «левые коммунисты» не унимались. Они организовали ряд совещаний в Петрограде, Москве, на Урале и в других местах, сговариваясь о новых атаках против политики партии и Советского правительства. Группа «левых коммунистов» во главе с Бухариным подала заявление в Центральный Комитет партии с протестом против резолюции III съезда Советов и потребовала созвать партийную конференцию. Имея сторонников в некоторых местных партийных организациях, они рассчитывали получить на конференции большинство и устранить от участия в обсуждении вопроса о заключении мира основную массу членов партии.

Предложение о созыве партийной конференции обсуждалось на заседании Центрального Комитета 19 января (1 февраля). В. И. Ленин, выступая против этого предложения, потребовал созвать не конференцию, а съезд, так как только съезд правомочен выразить волю всей партии. Центральный Комитет постановил созвать в марте 1918 года VII съезд партии.

Борьба с «левыми коммунистами» показала, что основная масса членов партии, а вместе с ней и абсолютное большинство трудящихся Советской республики горячо поддерживают политику мира. Как и в дни Октября, повсюду — в городах и в самых глухих деревнях и селах — собирались многочисленные митинги, на которых обсуждался волновавший каждого рабочего и крестьянина вопрос о войне. Все выступления сводились к одному: мир необходим.

За поддержку ленинской политики Центрального Комитета партии и Советского правительства в вопросе о мире высказались рабочие большинства заводов Петрограда, Москвы, Урала,шахтеры Донбасса.

Центральный Комитет партии и Советское правительство перед возобновлением переговоров дали советской делегации твердые указания вести переговоры о мире, отстаивая до последней возможности свои предложения, но как только державами австро-германского блока будет предъявлен ультиматум, — немедленно подписать мир.

Заседания мирной конференции в Брест-Литовске возобновились 17(30) января 1918 года.

Советское правительство, решив продолжать борьбу за мир на основе своих предложений, надеялось, что удастся сорвать сговор германо-австрийских империалистов с украинскими буржуазными националистами. В конце января 1918 года в Брест-Литовск для участия в мирных переговорах прибыли представители Украинского Советского правительства.

Делегации Германии и ее союзников, согласовавшие с Центральной радой все основные пункты договора о закабалении Украины, оказались в затруднительном положении. Этим мог,но не захотел воспользоваться Троцкий. Сообщая на конференции о прибытии украинской советской делегации, он при этом не отверг притязаний Рады на то, чтобы представлять Украину,и согласился на дальнейшее участие ее делегации в переговорах.

21 января (3 февраля) германская делегация прервала переговоры до 25 января (7 февраля). Чернин и Кюльман выехали в Берлин, чтобы определить линию своего поведения на последнем этапе конференции. К этому времени в Германии взяли верх сторонники агрессии во главе с Гинденбургом и Людендорфом,которые рассчитывали быстрым военным натиском разгромить и расчленить Советскую Россию. На совещании в Берлине по требованию военных кругов было решено заключить сепаратный договор с Центральной радой, а затем предъявить советской делегации ультиматум о немедленном подписании аннексионистского мира.

По договору с Центральной радой немецкие империалисты брали на себя ликвидацию Советской власти на Украине и восстановление господства Рады. В свою очередь Рада обязана была поставить Германии и Австро-Венгрии большое количество хлеба, сахара, сала, яиц и различного промышленного сырья. Вся деятельность ее, согласно предполагаемому договору, должна была осуществляться под контролем оккупационных властей. На деле это означало оккупацию Украины австро-германскими войсками.

Вернувшись в Брест-Литовск, делегации Германии и Австро-Венгрии спешно закончили сговор с представителями Центральной рады и 27 января (9 февраля) подписали с ней договор об оккупации Украины. Кюльман, выступая в этот день на заседании «политической комиссии», заявил, что центральные державы «заключили с представителями признанной ими Украинской народной республики (то есть с Центральной радой. — Ред.) мирный договор. Он помечен сегодняшним числом.

Последствия этого для центральных держав ясны сами собою»[118].

В этот же день вечером на заседании «политической комиссии» руководитель германской делегации перечислил основные требования австро-германской коалиции к Советской России и заявил, что принятие их является абсолютно необходимым условием для заключения мира. Это был ультиматум австро-германского империалистического блока Советской республике.

В соответствии с директивами Центрального Комитета партии и правительства советская делегация должна была заключить мир на условиях, предложенных в ультимативной форме немецкими империалистами. Но Троцкий не выполнил указания партии и правительства. 28 января (10 февраля) на заседании «политической комиссии» он заявил, что Советская Россия мира не подписывает, войну прекращает, армию демобилизует.

Это было на руку германским империалистам. 28 января (10 февраля) Германия прервала мирные переговоры и развернула подготовку к наступлению на русско-германском фронте.

16 февраля Гофман уведомил советскую делегацию, что 18 февраля в 12 часов дня кончается перемирие и возобновляется состояние войны. Этим Германия грубо нарушала соглашение о перемирии, в котором обе стороны договорились предупредить друг друга о прекращении перемирия за 7 дней до начала военных действий. 17 февраля Советское правительство заявило протест Германии и ее союзникам по поводу нарушения условий перемирия. Но Германия оставила протест без ответа.

Не поступило ответа и от Австро-Венгрии.

Вечером 17 февраля Центральный Комитет партии обсудил вопрос о немецком ультиматуме. Большинство членов ЦК признало, что в случае немецкого наступления необходимо заключить мир. Единогласно было решено: до тех пор, пока мир не будет заключен, оказывать сопротивление немецким войскам.

«Левые коммунисты» на этом заседании не решились открыто выступить против политики Советского правительства. При обсуждении они не приняли участия в голосовании. На следующее утро, 18 февраля, снова состоялось заседание Центрального Комитета. На нем присутствовало 13 членов ЦК и один представитель Петроградского комитета с совещательным голосом. В 12 часов должно было начаться немецкое наступление.

Обстановка была исключительно напряженной. Центральный Комитет должен был быстро и без колебаний принять твердое решение. Но «левые коммунисты» попытались сорвать принятие такого решения и предложили отложить обсуждение вопроса до тех пор, пока выяснится обстановка. Однако В. И. Ленин настоял на том, чтобы немедленно решить: посылать или не посылать германскому правительству телеграмму о согласии подписать мирный договор. Он заявил:

«Игра зашла в такой тупик, что крах революции неизбежен, если дальше занимать политику среднюю»[119].

И пока наступление еще не началось, говорил В. И. Ленин,принятие германских предложений избавило бы Советскую республику от дополнительных бедствий. Большинством 7 голосов против 6 предложение В. И. Ленина было отклонено.

Днем 18 февраля немецкие войска начали наступление.

Вечером, после получения известия о немецком наступлении,снова собрался Центральный Комитет партии. На заседании присутствовало 13 членов ЦК. Троцкий предложил запросить Берлин и Вену о том, какие требования предъявляют они к Советской республике. На деле это означало предоставить захватчикам время для продвижения в глубь России.

В. И. Ленин настаивал на немедленном подписании мира.Если немцы предъявят новые, еще более тяжелые условия, заявил он, то и их безусловно надо принять. Предложение В. И. Ленина немедленно заключить мир было поставлено на голосование. На этот раз за него голосовало 7 членов ЦК,против — 5, воздержался — 1. Центральный Комитет принял решение послать от имени Советского правительства германскому правительству радиограмму с протестом против военных действий и заявлением, что Советское правительство вынуждено подписать мир на условиях, предъявленных германским правительством.

Утром 19 февраля радиограмма Советского правительства была передана германскому командованию. Гофман, получив ее, ответил по радио, что документ Советского правительства о немедленном заключении мира должен быть подписан, иметь соответствующую печать и передан в руки германскому коменданту Двинска (Даугавпилс). Из Петрограда немедленно ответили, что курьер с официальным текстом советского предложения находится в пути.

В результате вероломного нападения немецких империалистов Советская республика оказалась в исключительно трудном положении. В. И. Ленин назвал этот период одним из самых критических периодов революции, когда Советской власти грозила смертельная опасность.

Наступление германских войск вызвало оживление в лагере контрреволюции. Буржуазия и ее прихвостни, забыв свои недавние проклятия по адресу кайзера, стали благословлять его как избавителя от большевиков. В Минске, Ровно и других городах, захваченных немцами, местные организации кадетов,националистов и других буржуазных партий встречали немецкие войска хлебом-солью. Контрреволюционные адмиралы и офицеры Балтийского флота готовились сдать флот немцам,чтобы облегчить им захват Петрограда. Участились белогвардейские и кулацкие мятежи, заговоры, усилился саботаж чиновников. Внутренняя контрреволюция подымала голову.

Но Коммунистическая партия и Советское правительство не испугались трудностей. Все силы и средства были мобилизованы для отражения натиска немецких империалистов и разгрома внутренней контрреволюции. Все трудовое население Советской республики, в первую очередь рабочие Петрограда,Москвы, Центрально-промышленного района, Урала, Украины,Белоруссии, по призыву партии и правительства подымалось на священную войну против германских интервентов.

20 февраля Совет Народных Комиссаров избрал Временный исполнительный комитет во главе с В. И. Лениным. Комитету поручалось вести всю работу в промежутках между заседаниями Совнаркома. Это был чрезвычайный орган, уполномоченный оперативно решать все важнейшие вопросы обороны Советского государства.

В 2 часа ночи 21 февраля Совнарком принял воззвание «К трудящемуся населению всей России». Утром оно было опубликовано в газетах. Изложив в нем ход переговоров о мире,Совнарком сообщал, что ответа от германского командования до сих пор нет. Противник, говорилось в воззвании, не торопится дать ответ, стремясь захватить как можно больше советской территории. Правительство призвало трудящихся поддерживать повсюду строжайший порядок и обязало местные Советы приложить все усилия к организации Красной Армии,упорядочению транспорта и продовольственного дела.

В течение 21 февраля германское правительство так и не ответило на советское предложение подписать мир. Германские войска продолжали захватывать все новые и новые районы Прибалтики, Белоруссии и Украины. В этот же день Совнарком принял декрет-воззвание «Социалистическое отечество в опасности!». Это был документ огромной мобилизующей силы,поднимавший народ на отечественную войну против австро-германских захватчиков.

«Социалистическая республика Советов, — говорилось в декрете, — находится в величайшей опасности. До того момента, как поднимется и победит пролетариат Германии, священным долгом рабочих и крестьян России является беззаветная защита республики Советов против полчищ буржуазно-империалистской Германии. Совет Народных Комиссаров постановляет:

1) Все силы и средства страны целиком предоставляются на дело революционной обороны.

2) Всем Советам и революционным организациям вменяется в обязанность защищать каждую позицию до последней капли крови.

3) Железнодорожные организации и связанные с ними Советы обязаны всеми силами воспрепятствовать врагу воспользоваться аппаратом путей сообщения; при отступлении уничтожать пути, взрывать и сжигать железнодорожные здания; весь подвижной состав — вагоны и паровозы — немедленно направлять на восток в глубь страны.

4) Все хлебные и вообще продовольственные запасы, а равно всякое ценное имущество, которым грозит опасность попасть в руки врага, должны подвергаться безусловному уничтожению; наблюдение за этим возлагается на местные Советы под личной ответственностью их председателей.

5) Рабочие и крестьяне Петрограда, Киева и всех городов, местечек, сел и деревень по линии нового фронта должны мобилизовать батальоны для рытья окопов под руководством военных специалистов.

6) В эти батальоны должны быть включены все работоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины,под надзором красногвардейцев; сопротивляющихся — расстреливать.

7) Все издания, противодействующие делу революционной обороны и становящиеся на сторону немецкой буржуазии, а также стремящиеся использовать нашествие империалистических полчищ в целях свержения Советской власти, закрываются; работоспособные редакторы и сотрудники этих изданий мобилизуются для рытья окопов и других оборонительных работ.

8) Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления.

Социалистическое отечество в опасности! Да здравствует социалистическое отечество!»[120]

В 22 часа 21 февраля состоялось экстренное заседание Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. С докладом о текущем моменте выступил председатель ВЦИК Я. М. Свердлов. ВЦИК, несмотря на сопротивление меньшевиков, правых и «левых» эсеров, входивших тогда в его состав, и «левых коммунистов», подавляющим большинством голосов утвердил декрет Совнаркома «Социалистическое отечество в опасности!», выразил полное доверие правительству и одобрил все его мероприятия, направленные на заключение мира.

На призыв Коммунистической партии и Советского правительства защитить завоевания Октябрьской революции рабочие,крестьянская беднота, революционные солдаты и матросы ответили вступлением в Красную Армию. Формировавшиеся отряды Красной Армии немедленно отправлялись на фронт и вступали в бой с немецкими и австро-венгерскими войсками.

Империалистические правительства Антанты под предлогом «развертывания Восточного фронта против Германии» стали добиваться официального согласия Советского правительства на ввод их войск в пределы России. Они изображали это как дружественный акт по отношению к Советскому государству.

В действительности же это была попытка начать широкую интервенцию против Советской России и активизировать скрытых и открытых внутренних врагов Советской власти. Когда же Советское правительство категорически отказалось от такой «помощи», американский посол в России Фрэнсис стал настаивать на оккупации русской территории войсками союзников без согласия Советской власти. Он писал Лансингу 24 февраля 1918 года:

«Я вновь рекомендую немедленно занять Владивосток,Мурманск, Архангельск»[121].

Коммунистическая партия и Советское правительство сорвали коварные замыслы империалистов Антанты. Советская власть продолжала бороться за выход из войны. В ночь с 22 на 23 февраля Царскосельская радиостанция получила радиограмму от Гофмана о том, что в 6 часов утра русскому курьеру был вручен ответ германского правительства. Почти одновременно прибыла радиограмма от Чернина, в которой сообщалось, что Австро-Венгрия со своими союзниками готова привести мирные переговоры к окончательному завершению. Курьер с германским ответом, датированным 21 февраля, а врученным ему только в 6 часов утра 22 февраля, прибыл в Петроград 23 февраля в 10 часов 30 минут утра.

Новый ультиматум ставил перед Советским государством еще более грабительские условия, чем брест-литовский ультиматум. В пользу Германии отходила и та часть Прибалтики,которая по прежним условиям еще оставалась в составе России. Пограничная линия на западе страны отодвигалась далеко на восток. Она проходила теперь восточнее островов Даго (Сиума), Эзель (Сарема) и Моон (Муху) на Балтийском море,в Прибалтике — в 60–70 километрах к востоку от Риги и в Белоруссии — через озеро Дрисвяты, западнее селения Ошмяны и восточнее городов Лиды и Волковыска. Советская Россия теряла всю Прибалтику, часть Витебской и Минской губерний. В новом ультиматуме дополнительно к прежним условиям было требование передать Турции города Карс, Батум (Батуми) и Ардаган. Ультиматум обязывал Советскую Россию вывести войска из Финляндии и Украины и заключить мир с Украинской центральной радой, демобилизовать армию, а также восстановить крайне невыгодный для России торговый договор с Германией 1904 года.

Германское правительство предлагало принять условия ультиматума в течение 48 часов, немедленно направить в Брест-Литовск уполномоченных, которые должны были в трехдневный срок подписать мирный договор. Тем временем, несмотря на согласие Советского правительства подписать мир, наступление германской армии под Петроградом, в Прибалтике и Белоруссии продолжалось.

Посольства США, Японии и других стран сделали попытку вызвать панику в Петрограде. Они объявили, что, по их сведениям, передовые части германской армии вот-вот должны войти в город, а поэтому 23 февраля в 2 часа дня посольства экстренным поездом отбывают в Вологду.

Американские, английские и французские империалисты в эти дни еще интенсивнее развернули подготовку к военной интервенции. Их агенты усилили подрывные действия в советском тылу. 23 февраля Всероссийская Чрезвычайная комиссия специальной телеграммой сообщила всем Советам о раскрытии контрреволюционных заговоров в Петрограде, Москве и других городах России. В тот же день в «Правде» было напечатано обращение ВЧК, в котором указывалось, что все контрреволюционные элементы — шпионы, спекулянты, громилы, саботажники, хулиганы — будут беспощадно уничтожаться на месте преступления.

В вечернем выпуске «Правды» 23 февраля В. И. Ленин опубликовал статью «Мир или война?». Германия, писал В. И. Ленин, предъявляет Советской России условия, гораздо более тяжелые, чем брест-литовские, тем не менее их надо принять, ибо отказ от подписания мирного договора будет означать падение Советской власти.

«Пусть знает всякий: кто против немедленного, хотя и архитяжкого мира, тот губит Советскую власть»[122], — указывал В. И. Ленин.

23 февраля состоялось заседание Центрального Комитета партии, на котором присутствовало 15 членов ЦК. Я. М. Свердлов огласил новые германские условия мира. В. И. Ленин предложил подписать эти условия. «Левые коммунисты» вновь выступили против. Против подписания также выступили, как и на предыдущих заседаниях, Ф. Э. Дзержинский, М. С. Урицкий и ряд других членов ЦК. Ультиматум германских империалистов был настолько тяжел, что даже И. В. Сталин, все время поддерживавший В. И. Ленина, внес предложение мира пока не подписывать, а попытаться вновь начать переговоры с германским правительством.

Чтобы спасти страну, спасти революцию, В. И. Ленин вынужден был ультимативно заявить, что если еще будет продолжаться политика революционной фразы, он «выходит из правительства и из ЦК». Выступая на заседании ЦК, В. И. Ленин говорил:

«Некоторые упрекали меня за ультиматум. Я его ставлю в крайнем случае. Если наши цекисты говорят о международной гражданской войне, то это издевка. Гражданская война есть в России, но ее нет в Германии. Наша агитация остается. Мы агитируем не словом, а революцией. И это остается. Сталин не прав, когда он говорит, что можно не подписать. Эти условия надо подписать. Если вы их не подпишете, то вы подпишете смертный приговор Советской власти через 3 недели. Эти условия Советской власти не трогают. У меня нет ни малейшей тени колебания.

Я ставлю ультиматум не для того, чтобы его снимать. Я не хочу революционной фразы»[123].

Большинством голосов 7 членов ЦК, среди которых были В. И. Ленин, Я. М. Свердлов, И. В. Сталин, Е. Д. Стасова, против 4, при 4 воздержавшихся было решено немедленно принять германские предложения. В ответ на это решение Бухарин,Бубнов, Пятаков, Ломов (Оппоков), Смирнов и их сторонники заявили, что они уходят со всех занимаемых ими партийных и советских постов, сохраняя за собой право вести как внутри партии, так и вне ее борьбу против решения ЦК подписать мир с немцами.

Центральный Комитет партии не считал нужным скрывать серьезные разногласия, возникшие по вопросу о войне и мире.

Организационное бюро ЦК опубликовало специальное обращение к членам партии, в котором разъяснялась позиция ЦК в вопросе о мире. В обращении говорилось:

«Организационное бюро ЦК считает необходимым обратиться к вам с разъяснением мотивов, побудивших ЦК согласиться на условия мира, предложенные германским правительством. Организационное бюро обращается к вам,товарищи, с этим разъяснением в целях широкого осведомления всех членов партии о точке зрения ЦК, представляющего в периоды между съездами всю партию. Организационное бюро считает необходимым указать, что единогласия в ЦК по вопросу о подписании условий мира не было.

Но раз принятое решение должно быть поддержано всей партией. В ближайшие дни предстоит партийный съезд и на нем лишь можно будет разрешить вопрос, насколько правильно ЦК выражал действительную позицию всей партии. До съезда все члены партии во имя партийного долга, во имя сохранения единства в наших собственных рядах, проводят в жизнь решения своего центрального руководящего органа, ЦК партии.

Безусловная необходимость подписания в данный момент (24-го февраля 1918 г.) захватного, невероятно тяжелого мира с Германией вызывается прежде всего тем, что у нас нет армии, что мы обороняться не можем…

Недопустимо, с точки зрения защиты отечества, давать себя вовлечь в военную схватку, когда не имеешь армии и когда неприятель вооружен до зубов, подготовлен великолепно»[124].

Центральный Комитет подчеркивал, что вести войну теперь — значит поддаваться на провокацию буржуазии.

«Защита революционной войны, — отмечал Центральный Комитет, — в данный момент неминуемо сбивается на революционную фразу. Ибо без армии, серьезнейшей экономической подготовки вести современную войну против передового империализма для разоренной крестьянской армии — вещь невозможная»[125].

В заключении обращения указывалось, что поскольку наступление германских войск еще не прекращено, все члены партии должны организовать отпор ему. Обращение заканчивалось призывом:

«Мы уверены, что все члены партии исполнят свой долг перед партией, перед рабочим классом своей страны,перед народом и пролетариатом. Сохраняя Советскую власть, мы оказываем самую лучшую, самую сильную поддержку пролетариату всех стран в его неимоверно трудной,тяжелой борьбе против своей буржуазии. И большего удара для дела социализма теперь, чем крушение Советской власти в России, нет и не может быть»[126].

В ночь с 23 на 24 февраля на заседании ВЦИК происходило голосование по вопросу о заключении мира. За предложенную фракцией коммунистов резолюцию, одобрявшую подписание мирного договора, голосовало 116 человек. Противники этой резолюции — меньшевики, правые и «левые» эсеры и «левые коммунисты» — собрали 84 голоса. Воздержалось 26 человек.

Чтобы еще раз доказать противникам заключения мира, что они идут против воли масс, жаждущих мира, Центральный Комитет партии 23 февраля принял, по предложению В. И. Ленина, решение: немедленно выявить отношение трудящихся к войне. На основании этого решения ВЦИК 25 февраля сделал запрос губернским, уездным и волостным Советам.

Подавляющее большинство местных Советов поддержало Центральный Комитет партии и ВЦИК.

В 7 часов утра 24 февраля решение о принятии условий мира было передано Совнаркомом в Берлин германскому правительству. В Берлине оно было получено в тот же день в 7 часов 32 минуты. Вслед за этим советское командование направило в Ставку германского командования заявление, в котором указывалось, что с принятием Советским правительством немецких условий мира отпадает всякий повод к продолжению военных действий. Но германское командование не отвечало, продолжая вести наступление на всех участках фронта. Только ночью от Гофмана прибыл ответ, в котором говорилось, что ранее заключенное перемирие потеряло силу и германская армия будет продолжать наступление.

В этот трудный момент, когда требовалась исключительная сплоченность рядов партии, Московское областное бюро партии,в котором преобладали сторонники Бухарина, отказалось подчиниться решению Центрального Комитета о заключении мира с Германией и приняло резолюцию о недоверии ЦК. В этой резолюции говорилось, что в связи со сложившейся обстановкой бюро считает целесообразным идти на возможность утраты Советской власти, становящейся якобы чисто формальной.

В. И. Ленин, узнав об этом решении Московского областного бюро, назвал его «странным и чудовищным».

«Звать… к революционной войне, — писал В. И. Ленин, — и в то же самое время в официальной резолюции говорить «идти на возможность утраты Советской власти», значит разоблачать себя до конца»[127].

Советская власть, подчеркивал В. И. Ленин,«не станет чисто формальной не только тогда, когда завоеватель стоит в Пскове и берет с нас 10 миллиардов дани хлебом, рудой, деньгами, но и тогда, когда неприятель окажется в Нижнем и в Ростове-на-Дону и возьмет с нас дани 20 миллиардов»[128].

25 февраля в вечернем выпуске газеты «Правда» В. И. Ленин опубликовал статью «Тяжелый, но необходимый урок»,в которой писал, что истекшая неделя с 18 по 24 февраля войдет в историю как один из величайших переломов, когда Коммунистическая партия впервые выступила перед всем миром, как самая патриотическая партия, готовая идти на какие угодно жертвы ради блага своего народа. Разоблачая антипатриотические, гибельные для страны призывы «левых» к «революционной» войне, твердо отстаивая необходимость заключения мира, Коммунистическая партия спасала страну от порабощения иностранными империалистами, выигрывала время для подготовки ее к будущим решительным боям.

«Преступление, — писал В. И. Ленин в этой статье, — с точки зрения защиты отечества, — принимать военную схватку с бесконечно более сильным и готовым неприятелем, когда заведомо не имеешь армии. Мы обязаны подписать, с точки зрения защиты отечества, самый тяжелый, угнетательский, зверский, позорный мир — не для того,чтобы «капитулировать» перед империализмом, а чтобы учиться и готовиться воевать с ним серьезным, деловым образом»[129].

Расчеты империалистов и их агентуры на скорую гибель Советской власти не оправдались. Сопротивление советских войск на фронте возрастало.

Правящие круги кайзеровской Германии видели, что дальнейшее наступление на Восточном фронте, несмотря на его успехи, не только скует значительные силы их армии, но и может вовлечь в затяжную борьбу в России. А это никак не входило в расчеты немецкого правительства и командования,стремившихся скорее одержать победу на западе. Поняв, что молниеносным ударом свергнуть Советскую власть не удастся,правительство кайзера Вильгельма II решило подписать мир с Советской Россией.

Получив сообщение германского командования о согласии возобновить переговоры, Советское правительство направило 24 февраля делегацию в Брест-Литовск для подписания мирного договора. Мирная конференция открылась 1 марта. По поручению правительства советская делегация заявила протест против наступления германских войск. Представитель Германии нагло ответил, что возобновившиеся вооруженные действия могут быть прекращены только после подписания мирного договора.

На заседании конференции германская делегация предложила создать три комиссии: политическую, экономическую и правовую, которые в течение трех дней рассмотрели бы условия мирного договора. Советская делегация отказалась участвовать в обсуждении договора, заявив, что в условиях продолжающегося наступления немецких войск обсуждать договор, предъявленный как ультиматум, нет смысла. Она предложила немедленно подписать его. 3 марта состоялось последнее заседание мирной конференции. Договор о мире был подписан. По требованию германской делегации он должен был быть ратифицирован в течение двух недель.

ВЦИК, получив известие о подписании мира, в тот же день (3 марта) обратился ко всем Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов с извещением о подписании Брестского мирного договора и о созыве IV Чрезвычайного Всероссийского съезда Советов для ратификации этого договора.

Для решения вопроса о мире 6 марта 1918 года в Петрограде собрался VII съезд Коммунистической партии. Это был первый партийный съезд, созванный после того, как Коммунистическая партия стала правящей партией. Партия в это время насчитывала не менее 300 тысяч членов. На съезде же было представлено только 170 тысяч коммунистов. Это объяснялось тем, что ввиду экстренного созыва съезда значительная часть организаций не успела прислать делегатов, а организации на оккупированной немцами территории не имели возможности сделать этого. На съезде присутствовало 46 делегатов с решающим голосом, 58 — с совещательным.

Попытки «левых коммунистов» расколоть перед VII съездом партию не удались. Партия в этот тяжелый момент еще теснее сплотилась вокруг большинства ЦК и своего вождя и учителя В. И. Ленина. За позицию большинства ЦК высказались Петроградская, Московская, Бакинская и другие партийные организации.

Так, на собрании коммунистов Выборгского района Петрограда — крупнейшего рабочего района — была принята резолюция, в которой всецело одобрялась точка зрения большинства Центрального Комитета партии.

«Собрание требует, — говорилось в резолюции, — чтобы все делегаты питерской организации на партийном съезде голосовали за одобрение политики большинства ЦК и ни в коем случае не допускали раскола партии»[130].

Подобные резолюции принимались во многих и многих большевистских организациях страны.

На съезде после краткого отчета Я. М. Свердлова об организационной деятельности ЦК все внимание сосредоточилось на вопросе войны и мира. С докладом «О войне и мире» выступил 7 марта В. И. Ленин.

Он говорил:

«Массы миллионные, — а политика начинается там, где миллионы; не там, где тысячи, а там, где миллионы, там только начинается серьезная политика, — миллионы знают, что такое армия, видели солдат, возвращающихся с фронта. Они знают, — если брать не отдельных лиц, а настоящую массу, — что воевать мы не можем, что всякий человек на фронте все, что мыслимо было, вынес.

Масса поняла истину, что если армии нет, а рядом с вами лежит хищник, то вам придется подписать наитягчайший,унизительный мирный договор»[131].

В обстановке, когда у Советской республики не было сил и средств вести войну с немецкими империалистами, а революционное движение в других странах было еще слабым и не могло существенно облегчить борьбу советского народа, — от партии требовалось умение отступить, найти выход из войны, чтобы спасти Советскую власть.

В. И. Ленин подчеркивал, что в ходе борьбы с немецкими империалистами пришлось испытать ряд тягчайших поражений,которых можно было избежать, если бы «левые коммунисты» и их сторонники не мешали проведению политики мира.

«То, что я предсказывал, — говорил В. И. Ленин, — наступило целиком: вместо Брестского мира мы получили мир гораздо унизительней, по вине тех, кто не брал его»[132].

В. И. Ленин указывал, что по вине «левых коммунистов» — сторонников войны Советская власть оказалась под угрозой гибели. По их вине страна потеряла неисчислимые богатства, а также на многие сотни миллионов рублей пушек, снарядов и другого военного имущества, которое можно было бы использовать для защиты Республики. По их вине была задавлена Советская власть в Прибалтике, в Белоруссии, в Крыму и на Украине, а трудящиеся массы оккупированных районов были ввергнуты в немецкое рабство.

В. И. Ленин предложил утвердить договор о мире, ибо только передышка могла укрепить положение Советской власти и позволяла создать армию, способную вести борьбу с любыми врагами. Только передышка обеспечивала возможность начать великое дело социалистической перестройки страны.

Присутствовавшие на съезде «левые коммунисты» снова выступили против заключения мира. Они пытались протащить резолюцию, оправдывавшую их провокационную тактику, но опять были разбиты. Потерпел поражение и Троцкий, вновь выступивший с предложением проводить политику «ни мира, ни войны». 30 голосами против 12 при 4 воздержавшихся съезд принял резолюцию, предложенную В. И. Лениным. В защиту ленинской политики заключения мира на съезде высказались Я. М. Свердлов, Артем (Ф. А. Сергеев) и ряд делегатов Петрограда, Урала, Ярославля и других мест.

Я. М. Свердлов, еще до съезда выступая на Московской общегородской партийной конференции 4 марта 1918 года, подчеркивал, что, решая вопрос о войне и мире, партия прежде всего должна прислушиваться к голосу народных масс. Россия,говорил он, страна крестьянская, и наша партия, совершая революцию, была поддержана трудовым крестьянством.

«Нужно ли сейчас отбросить крестьянство? Нет, так как одни, без крестьян, мы не можем дать отпора германскому империализму. Крестьяне за мир»[133].

Давая на съезде отпор сторонникам «революционной» войны,своей борьбой в ЦК и на съезде поставившим партию перед возможностью раскола, Я. М. Свердлов заявил, что «интересы партии в целом выше интересов каждого члена партии. Я позволю себе выразить уверенность в том, что масса партийных организаций, масса членов партии ни в коем случае никогда не одобрит никакого шага, направленного к расколу»[134].

Съезд признал необходимым утвердить подписанный Советским правительством мирный договор и предложить собиравшемуся в ближайшие дни съезду Советов ратифицировать его.

В резолюции съезда партии говорилось, что в современных условиях при крайнем обострении всех внутригосударственных,классовых и международных отношений в каждый момент может начаться наступление империалистов против Советской России. Поэтому, указывал съезд,«первейшей и основной задачей и нашей партии, и всего авангарда сознательного пролетариата, и Советской власти съезд признает принятие самых энергичных, беспощадно решительных и драконовских мер для повышения самодисциплины и дисциплины рабочих и крестьян России, для разъяснения неизбежности исторического приближения России к освободительной, отечественной, социалистической войне, для создания везде и повсюду строжайше связанных и железной единой волей скрепленных организаций масс, организаций, способных на сплоченное и самоотверженное действие как в будничные, так и особенно в критические моменты жизни народа, — наконец, для всестороннего, систематического, всеобщего обучения взрослого населения, без различия пола, военным знаниям и военным операциям»[135].

Съезд постановил не публиковать резолюцию, так как правящие круги Германии могли использовать ее как предлог для вмешательства в дела Советской России. Решено было ограничиться сообщением в печати, что съезд одобрил мирный договор.

Резолюция о войне и мире, принятая VII съездом партии, легла в основу всей работы партии по строительству Красной Армии и Флота, по подготовке Советского государства к тяжелой войне против международного империализма.

Съезд, подтвердив ленинскую линию на заключение Брестского мира, осудил антипартийную позицию Бухарина и его сторонников и заклеймил попытку потерпевших поражение «левых коммунистов» продолжать раскольнические действия.

По докладу В. И. Ленина «О пересмотре программы и изменении названия партии» съезд постановил именовать Российскую социал-демократическую рабочую партию (большевиков) — Российской Коммунистической партией с добавлением в скобках «большевиков». В. И. Ленин указывал, что это название точно соответствует той цели, которую ставит перед собой партия.

Съезд также постановил изменить программу партии, принятую в 1903 году на II съезде РСДРП. Для составления новой программы была избрана комиссия во главе с В. И. Лениным.

8 марта съезд избрал новый состав Центрального Комитета.

В числе избранных были: В. И. Ленин, Артем (Ф. А. Сергеев),М. Ф. Владимирский, Ф. Э. Дзержинский, Я. М. Свердлов,И. В. Сталин, Е. Д. Стасова и др. Кандидатами в члены ЦК были избраны: Г. И. Петровский, П. И. Стучка, М. С. Урицкий и др.

Седьмой съезд Коммунистической партии осуществил, таким образом, огромное историческое дело: он добился выхода Советской России из империалистической войны, дал стране мир, который позволил выиграть время для организации Красной Армии и приступить к социалистическому строительству.

Вскоре после съезда, в ночь с 11 на 12 марта, Центральный Комитет РКП(б) и Советское правительство переехали из Петрограда в Москву. В первое же посещение Кремля, 12 марта,В, И. Ленин распорядился поднять над зданием правительства государственный флаг Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. С этого дня Москва стала столицей первого в мире государства рабочих и крестьян.

Переезд ЦК и правительства в Москву был вызван не только тем, что Петрограду постоянно угрожало военное нападение.

Главное — надо было приблизить центральный государственный аппарат к важнейшим районам страны, улучшить связь с ними, облегчить руководство борьбой трудящихся Советской России против внешней и внутренней контрреволюции.

Москва — древняя столица России — не раз возглавляла героическую борьбу русского и братских ему народов против иноземных захватчиков. Москва имела славную историю революционной борьбы. Московский пролетариат выступал в первых рядах российского пролетариата в наиболее важных политических событиях. Москва являлась крупным пролетарским центром,объединявшим весь Центрально-промышленный район России.

14 марта в Москве открылся IV Чрезвычайный Всероссийский съезд Советов, созванный для ратификации Брестского мирного договора. На съезд прибыло 1232 делегата с решающим голосом.

Перед открытием съезда, 13 марта, состоялось заседание коммунистической фракции. В. И. Ленин выступил на нем с докладом о Брестском договоре. После доклада на предварительное голосование была поставлена резолюция, одобрявшая заключение Брестского договора. За нее голосовало подавляющее большинство фракции.

Центральный Комитет РКП(б), заседавший в эти дни, еще раз предупредил «левых коммунистов» о недопустимости выступать на съезде Советов против решения партии:

«После того, как VII съезд партии принял определенное решение, после того, как фракция на IV съезде Советов подавляющим большинством голосов приняла такое же решение (453 голосовали против 36), все члены партии на съезде Советов обязаны голосовать так, как решила партия.

Чтение сепаратной декларации на съезде Советов ЦК вынужден будет рассматривать, как нарушение партийной дисциплины»[136].

Империалисты Антанты попытались сорвать ратификацию Брестского мира. Президент США Вильсон прислал съезду радиограмму, в которой выражал лицемерное сочувствие русскому народу в связи с оккупацией немцами Прибалтики, Белоруссии и Украины и обещал помочь России сохранить суверенитет.

Правящие круги США рассчитывали, что это послание к съезду будет способствовать отказу от ратификации договора. По существу, оно было призывом к возобновлению военных действий против Германии. В то время, когда президент подписывал послание, американские военные корабли уже направлялись в северные и дальневосточные порты России, чтобы начать открытую военную интервенцию против Советской страны.

На съезде с докладом о ратификации мирного договора выступил В. И. Ленин. Проанализировав ход революции в России,он показал, что единственно правильным решением было заключение Брестского договора. Против линии Коммунистической партии на съезде выступили «левые» эсеры. Лидер «левых» эсеров Камков открыто призвал делегатов не ратифицировать мирный договор. Но съезд отверг домогательства эсеров и их сообщников. За резолюцию о ратификации мирного договора голосовало 784 делегата, против — 261, воздержалось — 115.

Среди воздержавшихся были «левые коммунисты», вопреки предупреждению ЦК нарушившие устав партии и решение VII съезда РКП(б).

Брестский мирный договор был ратифицирован.

«Левые» эсеры 15 марта в знак протеста против ратификации мирного договора приняли решение о выходе из состава Совнаркома, чтобы развязать себе руки в борьбе против Советской власти.

В эти трудные для Советской республики дни Коммунистическая партия со всей прямотой разъясняла трудящимся, почему необходимо было заключить тяжелый Брестский мир и что дает Республике заключение этого мира. В. И. Ленин в статье «Главная задача наших дней», опубликованной 12 марта в «Известиях ВЦИК», писал:

«Не надо самообманов. Надо иметь мужество глядеть прямо в лицо неприкрашенной горькой правде. Надо измерить целиком, до дна, всю ту пропасть поражения,расчленения, порабощения, унижения, в которую нас теперь толкнули. Чем яснее мы поймем это, тем более твердой, закаленной, стальной сделается наша воля к освобождению, наше стремление подняться снова от порабощения к самостоятельности, наша непреклонная решимость добиться во что бы то ни стало того, чтобы Русь перестала быть убогой и бессильной, чтобы она стала в полном смысле слова могучей и обильной»[137].

Вождь революции указал и путь, по которому должны идти рабочие и крестьяне России, чтобы как можно скорее избавить свою страну от позора вынужденного мира. В. И. Ленин писал, что Россия идет теперь «к национальному подъему, к великой отечественной войне… Мы оборонцы с 25 октября 1917 г. Мы за «защиту отечества», но та отечественная война, к которой мы идем,является войной за социалистическое отечество, за социализм, как отечество, за Советскую республику, как отряд всемирной армии социализма»[138].

Большевистские организации и народные массы одобрили политику Центрального Комитета партии по вопросу о войне и мире. 20 марта одобрила заключение мира Петроградская общегородская партийная конференция, 24 марта — VII Московская окружная конференция. В Нижнем Новгороде партийная организация Сормовского завода на общем собрании 22 марта решительно осудила позицию противников мира и заклеймила ее как в корне неправильную и вредную для дела революции.

Ярким выражением доверия политике Коммунистической партии и Советского правительства были постановления уездных, губернских и областных съездов Советов, проходивших в марте — апреле 1918 года. 20 марта Самарский губернский съезд Советов большинством голосов одобрил ратификацию Брестского договора. 5 апреля такое же решение вынес II Кубанский областной съезд Советов, 11 апреля — съезд Советов Дона. Подобные решения были приняты съездами Советов центральных районов страны, Урала, Сибири, Средней Азии.

На заводах и фабриках Петрограда, Москвы и других промышленных городов и районов, а также во многих селах и деревнях проходили митинги, на которых рабочие, крестьяне и солдаты, поддерживая политику Коммунистической партии и Советского правительства, давали гневный отпор провокаторам войны.

На многолюдном митинге рабочих Путиловского завода в Петрограде с докладом по текущему моменту 12 апреля выступил представитель Центрального Комитета партии В. Володарский. В единодушно принятой резолюции было записано:

«Общее собрание рабочих Путиловского завода, заслушав доклады о текущем моменте, выражает полное доверие политике Совета Народных Комиссаров…»[139]

О том, что народ поддерживает партию в борьбе за мир, свидетельствовали тысячи подобных резолюций, принимавшихся многолюдными собраниями и митингами трудящихся по всей стране.

Условия Брестского договора были невероятно тяжелыми для Советского государства. От Советской страны отторгались Прибалтика, Украина, часть Белоруссии и Закавказья. Советская республика обязывалась уплатить контрибуцию, пойти на заключение крайне невыгодных торговых договоров и т. д.

Но вместе с тем Брестский мир дал Советскому государству жизненно необходимую передышку для укрепления рабоче-крестьянской власти, позволил организовать советское хозяйство,создать Красную Армию. А это в конечном итоге решало все.

Заключение Брестского мира дало возможность пролетариату России сохранить и укрепить союз с беднейшим крестьянством,завоевать поддержку середняка, подготовиться к длительной и упорной борьбе с иностранными империалистами и внутренней контрреволюцией.

Несмотря на безмерную тягость, Брестский договор представлял собой крупный выигрыш молодого Советского государства.

«Брест знаменателен тем, — говорил позднее В. И. Ленин, — что в первый раз в масштабе гигантски-большом,среди трудностей необъятных мы сумели использовать противоречия между империалистами так, что выиграл в конечном счете социализм. Во время Бреста были две гигантски-сильных группы империалистских хищников: германо-австрийская и англо-американо-французская. Они были в бешеной борьбе, которая должна была разрешить на ближайшее время судьбы мира. Если мы продержались, будучи нулем в смысле военном, не имея ничего и идя сплошь по нисходящей линии в глубину развала в отношении экономическом, если мы продержались, то это чудо случилось только потому, что мы правильно использовали рознь германского и американского империализма. Мы сделали громаднейшую уступку германскому империализму и, сделавши уступку одному империализму, мы заградили себя разом от преследования обоих империализмов»[140].

Брестский мир стал возможным благодаря прозорливой политике и гибкой тактике Коммунистической партии, сплотившей под знаменем советского патриотизма все народы России. В обстановке тех дней единственно правильной для молодой Советской власти была тактика, которую разработал В. И. Ленин, — тактика временного отступления для того, чтобы собрать и развернуть силы, сохранить и упрочить первое в мире государство диктатуры пролетариата.

Подписание Брестского договора имело огромное международное значение. Советская Россия, ценой огромных усилий добившись выхода из империалистической войны, явила пример борьбы за мир, показала на деле, что можно покончить с войной,ненавистной народам. Это способствовало дальнейшему усилению борьбы за мир, росту революционных настроений среди солдат, матросов и широких народных масс всех воюющих стран.

Это привлекло на сторону Советской власти симпатии новых миллионов трудящихся во всем мире.

Великая Октябрьская социалистическая революция вызвала к жизни вместе с новым, невиданным в истории общественным строем и армию нового, небывалого прежде типа — армию освобожденных рабочих и крестьян, могучую армию Советского государства. Рожденная в горниле тяжелых испытаний, она прошла суровый и героический путь, покрыв свои боевые знамена неувядаемой славой.

Необходимость создания вооруженных сил Советской республики вытекала из ленинской теории о возможности победы социализма первоначально в одной, отдельно взятой, стране.

Победа пролетариата в одной стране, указывал В. И. Ленин, неизбежно вызовет злобную ненависть окружающих ее капиталистических государств. Иностранные империалисты постараются разгромить пролетарское государство, используя свои регулярные армии. В борьбе против страны социализма империалисты будут опираться, указывал В. И. Ленин, на свергнутые, но не уничтоженные эксплуататорские классы, которые неизбежно с оружием в руках выступят против трудящихся, чтобы восстановить свою власть. Ради достижения этой цели свергнутые эксплуататорские классы не остановятся перед предательством национальных интересов, будут готовы отдать свою страну на разграбление иностранным империалистам.

Весь опыт революционной борьбы пролетариата, особенно богатейший опыт Парижской Коммуны и трех русских революций говорил: для того чтобы пролетариат смог свергнуть господство эксплуататоров, а затем отстоять завоевания революции от посягательств внутренней и внешней контрреволюции, он должен иметь свои вооруженные силы. Но какова именно должна быть военная организация пролетарского государства — этот вопрос был не разработан.

К. Маркс и Ф. Энгельс, основоположники научного коммунизма, впервые поставившие вопрос о создании вооруженных сил государства диктатуры пролетариата, могли дать лишь некоторые общие указания об их целях, характере. Во всей широте эту проблему впервые пришлось решать и теоретически и практически Коммунистической партии Советской России.

В ходе борьбы с Временным буржуазным правительством была создана Красная гвардия. Объединяя в своих рядах беззаветно преданных революции рабочих, солдат и матросов, она с честью выполнила свое историческое назначение. Своими подвигами в дни Октября и в период триумфального шествия Советской власти Красная гвардия обессмертила себя в веках.

Однако разгоравшаяся в стране гражданская война и угроза военной интервенции со стороны иностранных империалистов требовали создания регулярной мощной армии, которая смогла бы выдержать длительную и упорную борьбу с любым противником. Красная гвардия, построенная не на принципах кадровой,регулярной армии, а на принципах милиции, такой задачи выполнить не могла. Красная гвардия была сравнительно малочисленной, недостаточно в военном отношении обученной, она не имела единой организации и была слабо вооружена. Только новая, массовая регулярная армия из представителей трудящихся классов, строго дисциплинированная, хорошо оснащенная современной военной техникой, воспитанная на идеях ленинизма, могла отстоять завоевания Великой Октябрьской социалистической революции, быть верным стражем государственных интересов рабочих и крестьян, их мирного, созидательного труда. Вот почему в конце 1917 года Коммунистическая партия и Советское правительство приступили к строительству рабоче-крестьянской Красной Армии и Красного Флота.

Советские вооруженные силы зарождались в обстановке неимоверной усталости народных масс от империалистической войны, в условиях тяжелой хозяйственной разрухи и войны с белогвардейцами и иностранными империалистами. Русская и иностранная буржуазия надеялась, что пролетарское государство не сумеет создать своих вооруженных сил и что это решит судьбу Советской власти в самые ближайшие месяцы. Но враги просчитались. Коммунистическая партия и Советское правительство, опираясь на поддержку трудящихся масс, успешно создавали армию и флот Советской республики.

Строительство Красной Армии и Красного Флота развертывалось в ожесточенной борьбе не только с внешними, но и с внутренними врагами революции, явными и тайными.

«Левые» эсеры, стремясь сорвать создание армии пролетарского государства, пытались навязать Коммунистической партии идею использования старой армии в качестве вооруженной силы социалистической революции. Партия решительно осудила эту провокационную и гибельную линию. Старая армия и флот не могли обеспечить защиту социалистического государства,ибо они были организованы, обучены и воспитаны как орудие буржуазно-помещичьего государства. Кроме того, боевой дух старой армии был надломлен четырехлетней империалистической войной, цели которой были чужды солдатам. Армия представляла собой, по образному выражению В. И. Ленина, «больной организм». Первой заповедью социалистической революции, учил В. И. Ленин, было разрушить старую армию, заменить ее армией новой. И Советское государство сделало это.

Ликвидация многомиллионной старой армии и флота была сопряжена с большими трудностями. Измученные тяготами войны, солдаты рвались домой. Стихийная демобилизация, приводившая к развалу фронта и дезорганизации тыла, неудержимо разрасталась. Демобилизации надо было придать организованный характер, чтобы предотвратить полное расстройство хозяйства страны, в особенности транспорта, и сохранить для Советской республики вооружение старой армии и флота.

С этой целью были проведены армейские и фронтовые съезды по демобилизации. 15(28) декабря 1917 года открылся Общеармейский съезд по демобилизации. Он разработал ряд мер,которые должны были обеспечить организованное проведение демобилизации и сохранение оружия. Для руководства демобилизацией был создан специальный комиссариат во главе с испытанным большевиком, членом партии с 1902 года М. С. Кедровым.

Но в то же время война еще продолжалась, и на фронте стояли десятки германских, австро-венгерских и турецких дивизий, готовых при первом благоприятном моменте ринуться на Советскую республику. В этих условиях оголить фронт — значило отдать Советскую власть на растерзание империалистическим хищникам. Поэтому Коммунистическая партия и Советское правительство, не прекращая демобилизации, призвали революционных солдат и матросов удержать фронт до заключения мира с Германией, до создания новой, советской армии.

В. И. Ленин писал делегатам съезда по демобилизации армии:

«Я горячо приветствую уверенность, что великая задача создания социалистической армии, в связи со всеми трудностями переживаемого момента, и несмотря на эти трудности, будет решена вами успешно. Мы переживаем,может быть, один из критических периодов революции, когда Советской власти грозит и внешний враг — империалисты немецкие и других стран — и враг внутренний — контрреволюция, притаившаяся также за лозунгом «вся власть Учредительному собранию».

Мы победим и этот кризис. Ни тени сомнения в этом!

Власть, завоеванная Советами, останется у Советов»[141].

Чтобы до конца вырвать армию и флот из-под влияния контрреволюционного офицерства, разбить веками насаждавшийся в них полукрепостнический режим и временно, до создания социалистической армии, использовать их для сковывания австро-германских и турецких вооруженных сил, Советская власть провела демократизацию старой армии и флота.

26 октября (8 ноября) 1917 года II Всероссийский съезд Советов принял обращение «К фронту», в котором предложил создать во всех армиях временные революционные комитеты для поддержания революционного порядка в войсках и устойчивости фронта. Командующие были подчинены революционным комитетам, комиссары буржуазного Временного правительства лишались власти и на их место были назначены комиссары Советской власти. Съезд Советов принял решение установить на фронте полную свободу агитации и немедленно освободить всех солдат и офицеров, арестованных правительством Керенского за революционную деятельность.

16(29) декабря 1917 года декретом «Об уравнении всех военнослужащих в правах» Совнарком упразднил все чины и звания старой армии, начиная с ефрейторского и кончая генеральским. Все военнослужащие получали звание солдата революционной армии. Были отменены титулы, ордена и другие знаки отличия. Отменялись все преимущества, связанные с прежними чинами и званиями.

В тот же день Советское правительство издало декрет «О выборном начале и об организации власти в армии». Согласно декрету армия подчинялась непосредственно Совету Народных Комиссаров. Вводилась выборность всего командного состава. Все командиры, вплоть до командиров полков, должны были избираться на общих солдатских собраниях. Командиры выше полкового, до верховного главнокомандующего включительно, избирались на соответствующих съездах солдатских комитетов. Путем назначений замещались только должности врачей, инженеров, техников и другие, требующие специального образования. Офицеры, не избранные на ту или иную должность и попавшие на положение рядовых солдат,имели право уйти в отставку, если возраст их не был призывным.

Все эти меры Советского правительства, особенно введение выборности командного состава и уравнение всех военнослужащих в правах, способствовали дальнейшему сплочению солдатских и матросских масс вокруг Советской власти.

Демобилизация армии и флота сопровождалась ломкой старого аппарата и созданием нового аппарата военного управления. Эта ломка началась с первых дней социалистической революции. 26 октября (8 ноября) на основании постановления II Всероссийского съезда Советов был создан Комитет по военным и морским делам в составе В. А. Антонова-Овсеенко,Н. В. Крыленко, П. Е. Дыбенко. На него возлагалось управление военным и морским министерствами. В декабре 1917 года комитет был преобразован в Коллегию народных комиссаров по военным делам. Вокруг этой Коллегии постепенно начал складываться аппарат Народного комиссариата по военным делам. Многие управления и отделы бывшего военного министерства постепенно, по мере демобилизации старой армии,упразднялись, а те управления и отделы, которые использовались для формирования Красной Армии, коренным образом перестраивались.

Одновременно создавался новый аппарат управления Военно-Морским Флотом.

В своей деятельности по созданию вооруженных сил пролетарского государства Коммунистическая партия и Советское правительство опирались на поддержку рабочих, трудящихся крестьян, революционных солдат и матросов. По указанию Центрального Комитета партии в декабре 1917 года и в первой половине января 1918 года вопрос о создании Красной Армии широко обсуждался в партийных организациях, на фабриках и заводах, в отрядах Красной гвардии, в частях старой армии и флота. В конце декабря 1917 года проходили совещания представителей частей и соединений Северного фронта, а также делегатов армий Западного фронта. Всюду массы приветствовали решение Советской власти об организации новой армии.

Вопрос о создании Красной Армии обсуждался 29 декабря 1917 года (11 января 1918 года) на заседании исполкома, а затем на пленуме Петроградского Совета. Совет единодушно одобрил строительство социалистической армии и принял обращение к рабочим и солдатам Петрограда, в котором говорилось:

«Петроградские рабочие должны показать пример рабочим всей России. Записывайтесь в социалистическую армию, вербуйте воинов в ряды славных социалистических полков…

Революционные солдаты выступают на фронт под Нарву. Февраль 1918 г. (Фото)

Контратака советских войск под Псковом в феврале 1918 г. (С картины В. Дмитриевского, И. Евстигнеева и Г. Прокопинского)

Пусть же десятки и десятки тысяч петроградских рабочих откликнутся немедленно. Пусть закипит работа по вербовке добровольцев в социалистические полки. Время не ждет.

Да здравствует социалистическая армия!»[142]

Вслед за Петроградским Советом призыв партии и правительства об организации Красной Армии поддержали Советы Москвы, Иваново-Вознесенска, Казани, Саратова, промышленных центров Урала и Донбасса.

12(25) января 1918 года III Всероссийский съезд Советов утвердил написанную В. И. Лениным «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», в которой говорилось:

«В интересах обеспечения всей полноты власти за трудящимися массами и устранения всякой возможности восстановления власти эксплуататоров, декретируется вооружение трудящихся, образование социалистической красной армии рабочих и крестьян, и полное разоружение имущих классов»[143].

По предложению Центрального Комитета партии 14(27) января 1918 года вопрос о создании Красной Армии был поставлен на обсуждение солдатской секции III Всероссийского съезда Советов. Солдаты-фронтовики поддержали представленный Совнаркомом проект декрета о создании Красной Армии.

Проект этого декрета был окончательно отредактирован В. И. Лениным и 15(28) января принят Совнаркомом. 14 февраля 1918 года был издан декрет Совнаркома «Об организации Рабоче-Крестьянского Красного Флота».

Как и в армию, во флот принимались только трудящиеся,которые добровольно изъявляли желание служить. Тогда еще нельзя было ставить вопрос о комплектовании армии и флота на основе обязательной воинской повинности. Добровольческий принцип в тех условиях был единственно возможным для создания боеспособной армии. Солдатские массы, получившие долгожданный мир, стремились домой. Нужно было время, чтобы народные массы отдохнули от тягостей империалистической войны, убедились в правильности политики Советского государства и необходимости вооруженной защиты завоеваний Великой Октябрьской социалистической революции. К тому же Советское государство не имело еще военного аппарата, необходимого для формирования армии, основанной на всеобщей воинской обязанности. Переход от добровольческого принципа формирования Красной Армии к строительству ее на основе воинской обязанности был возможен только после полного расформирования старой армии и создания на местах советских органов военного управления.

При вступлении в Красную Армию требовалось представить рекомендацию партийных, советских или других общественных организаций, стоящих на платформе Советской власти.

Допускалось коллективное вступление в Красную Армию войсковых частей старой армии и флота, но при этом требовались круговая порука и поименное голосование. Воины рабоче-крестьянской Красной Армии находились на полном государственном содержании и сверх того получали 50 рублей в месяц.

Советское государство брало на себя обеспечение нетрудоспособных членов их семей.

Декретом Совнаркома от 15(28) января 1918 года при Народном комиссариате по военным делам была утверждена Всероссийская коллегия по формированию Красной Армии. Практически она начала свою деятельность еще в декабре 1917 года,организуя первые красноармейские отряды. В ее состав вошли К. С. Еремеев, Н. И. Подвойский и другие военные работники партии. Военная организация при Центральном Комитете партии приняла решение выделить для создания армии агитаторов, организаторов и инструкторов.

Рабочие, солдаты, вступавшие в ряды Красной Армии, присваивали своим частям названия «железных», «коммунистических», «образцовых» и т. п. По инициативе воинов Красной Армии была выдвинута идея революционной присяги. 22 апреля 1918 года ВЦИК утвердил текст торжественно-клятвенного обещания. Все советские воины, от рядовых бойцов до высших командиров и начальников, принимали присягу верности рабоче-крестьянскому правительству.

Для регулярной, строго дисциплинированной армии социалистического государства необходимы были командные кадры,хорошо знающие военное дело, умеющие управлять войсками.

Надо было также воспитать личный состав армии в духе верности Коммунистической партии и Советскому правительству,в духе новой, советской воинской дисциплины. На командные должности выдвигались тысячи преданных Советской власти солдат, матросов, особенно младших командиров старой армии и флота — участников первой мировой войны. В 1918 году были созданы военно-учебные заведения и курсы по подготовке командных кадров для новой, социалистической армии и флота.

Одновременно партия и правительство смело пошли на то,чтобы широко использовать для строительства советских вооруженных сил военных специалистов старой армии и флота,хотя это и было связано с рядом трудностей. Большинству старых военных специалистов — генералам, адмиралам, офицерам, военным чиновникам и пр. — были чужды интересы пролетарского государства; они не верили в прочность Советской власти, относились к ней неприязненно, а порой и враждебно.

Те из них, которые были наиболее крепко связаны со старым эксплуататорским строем, с первых же дней Советской власти пошли в услужение к интервентам и составили костяк белогвардейских армий. Другая часть старого офицерства, главным образом выходцы из мелкобуржуазных слоев, занимала выжидательную позицию или начинала пристраиваться в различные советские учреждения.

Перед Советским государством встала практическая задача — создать определенные гарантии, при которых можно было бы привлечь старых военных специалистов к строительству вооруженных сил Советской республики. Коммунистическая партия ввела институт военных комиссаров. На военных комиссаров был возложен контроль за работой старых военных специалистов. Всей деятельностью комиссаров руководило Всероссийское бюро военных комиссаров, учрежденное в апреле 1918 года.

Опираясь на институт военных комиссаров, Советская власть успешно использовала старых военных специалистов для строительства Красной Армии. В. И. Ленин, обосновывая необходимость привлечения военных специалистов в ряды Красной Армии, говорил:

«Совершенно незачем выкидывать полезных нам специалистов. Но их надо поставить в определенные рамки,предоставляющие пролетариату возможность контролировать их. Им надо поручать работу, но вместе с тем бдительно следить за ними, ставя над ними комиссаров и пресекая их контрреволюционные замыслы»[144].

Создавая армию пролетарского государства, Коммунистическая партия первостепенное значение придавала политическому просвещению ее воинов. Политическое воспитание должно было помочь советским бойцам глубоко понять историческое назначение армии победившего пролетариата, осознать свой высокий долг перед Советской Родиной, поднявшей знамя освобождения всех трудящихся. Политическая сознательность советских воинов и их тесная связь с трудящимися массами должны были явиться основой высоких боевых качеств Красной Армии, ее железной стойкости, ее наступательного порыва.

Красная Армия создавалась как важнейшее орудие государства диктатуры пролетариата. Первая и основная особенность советских вооруженных сил состоит в том, что они являются орудием освобожденных рабочих и крестьян, военной силой диктатуры пролетариата. В отличие от капиталистических армий, которые служат для угнетения трудящихся, оторваны от народа и враждебны народу, Красная Армия призвана служить освобождению масс от эксплуататоров, защите интересов рабочих и крестьян. Советские вооруженные силы с первого дня своего рождения неразрывно связаны с народом. В сочувствии и поддержке трудящихся — источник их силы и мощи.

Социалистическая революция, освободив от классового и национального гнета народы России, сплотила их в единую братскую семью. Вместе с русскими рабочими и крестьянами на защиту великих завоеваний революции поднимались трудящиеся всех национальностей страны. В отличие от капиталистических армий, выступающих как армии национального и колониального порабощения, Красная Армия с самого начала складывалась как армия дружбы и боевого сотрудничества народов Советской страны. В этом — другой важнейший источник могущества советских вооруженных сил.

Советские вооруженные силы воспитывались в духе уважения к народам других стран, в духе интернационализма, в духе сохранения и утверждения мира между народами. Вот почему они неизменно пользуются любовью и уважением трудящихся всего мира. В этом состоит третья основная особенность советских вооруженных сил.

В Красной Армии и Красном Флоте должны были сказаться и действительно сказались богатырская мощь освобожденных от эксплуатации рабочих и трудящихся крестьян, их высокая дисциплина и организованность, выработанные десятилетиями упорной борьбы против угнетателей.

Первые части Красной Армии начали создаваться еще до опубликования декрета Совнаркома. Рабочие Выборгского района Петрограда сформировали под руководством коммуниста В. Ф. Малаховского один из первых батальонов Красной Армии. Инструкторов-командиров и оружие для него дал Московский лейб-гвардейский полк.

1(14) января 1918 года в Петрограде, в Михайловском манеже, где размещался дивизион броневых машин, состоялись проводы этого батальона на фронт. Провожать добровольцев прибыл В. И. Ленин. Стройными шеренгами, готовый к выступлению на фронт, выстроился под красными знаменами батальон рабочих-выборжцев. Восторженно встреченный добровольцами, В. И. Ленин произнес волнующую речь.

«Приветствую в вашем лице тех первых героев-добровольцев социалистической армии, которые создадут сильную революционную армию, — говорил В. И. Ленин. — И эта армия призывается оберегать завоевания революции, нашу народную власть, Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, весь новый, истинно-демократический строй от всех врагов народа, которые ныне употребляют все средства, чтобы погубить революцию… Пусть товарищи, отправляющиеся в окопы, поддержат слабых, утвердят колеблющихся и вдохновят своим личным примером всех уставших»[145].

Добровольцы поклялись защищать, не жалея жизни, власть Советов.

Приказом по Петроградскому военному округу от 19 января (1 февраля) 1918 года в Петрограде было приступлено к созданию 1-го корпуса Красной Армии. Формированием корпуса руководил первый советский командующий войсками Петроградского военного округа, старый большевик К. С. Еремеев.

В течение двух недель в корпус записалось до 15 тысяч человек. Вскоре около 10 тысяч вооруженных и обмундированных бойцов корпуса было послано на фронт против наступавших немецких войск.

В ряды молодой Красной Армии вступали десятки тысяч сознательных рабочих, трудящихся крестьян, революционных солдат. Особенно велика была роль революционных солдат в организации Красной Армии в прифронтовых районах — в Белоруссии, на Украине, на Кавказе. На Северном и Западном фронтах, в Минске, Пскове, Витебске и других городах, примыкавших к ним, из фронтовиков создавались полки и отдельные отряды Красной Армии.

Некоторые части и соединения, такие как 5-й Заамурский полк, 12-й Финляндский стрелковый полк, 45-я дивизия, латышские стрелковые полки и другие, почти целиком вливались в состав Красной Армии.

Большинство матросов старого флота заявило о своем вступлении в Красный Флот. Они оставались служить на тех же кораблях, на каких служили раньше. Высокая революционная сознательность матросов объяснялась тем, что среди рядового состава старого флота было много рабочих и во флоте, особенно в Балтийском, еще до Октябрьском социалистической революции было сильным большевистское влияние.

Революционные моряки приняли большое участие в создании советских вооруженных сил. В Петрограде под руководством моряка-коммуниста, члена Всероссийской коллегии по формированию Красной Армии Т. И. Ульянцева успешно формировались части из моряков Балтийского флота. Созданию вооруженных отрядов из моряков-балтийцев и подготовке флота к борьбе с интервентами много сил отдавали моряки И. И. Вахрамеев, И. Д. Сладков, И. А. Ховрин и другие.

В ряды молодой Красной Армии вступали наряду с рабочими и крестьянами Советской республики трудящиеся других стран, в основном бывшие военнопленные, находившиеся в России. Работой среди военнопленных руководило специально созданное при ВЦИК бюро, во главе которого стоял большевик И. И. Ульянов. В апреле 1918 года в Москве состоялся конгресс военнопленных, на котором присутствовали делегаты от более полумиллиона организованных военнопленных. Конгресс заслушал доклад об интернациональных частях и принял обращение, призывающее бывших военнопленных вступать в Красную Армию.

Революционно настроенные военнопленные рассматривали освобождение своих стран от социального и национального гнета в неразрывной связи с упрочением Советской власти в России. Проявляя величайший пролетарский интернационализм, поддерживая рабочих и крестьян Советской России в их справедливой войне против интервентов и белогвардейцев, они боролись тем самым за освобождение своих стран от капиталистических оков.

С особой быстротой Красная Армия начала расти в феврале 1918 года, в дни борьбы против германского вторжения.

Германские империалисты, вероломно нарушившие перемирие, 18 февраля повели наступление крупными силами на всем протяжении фронта. Одновременно начал боевые операции германский флот на Балтике и германо-турецкий флот в Черном море.

На Петроград наступала северо-восточная группа германских войск. Придавая решающее значение этому направлению,германское командование пополнило свой флот на Балтике значительным числом новых кораблей, которые до этого вели боевые операции против соединенных флотов Антанты. Для усиления северо-восточной армейской группы были выделены также дополнительные транспортные средства и десантные войска с других участков фронта. Германское командование рассчитывало ударом с суши и с моря быстро захватить Петроград. Всего на этом направлении в составе немецкой 8-й армии и армейской группы «Д» наступало до шестнадцати дивизий,перед которыми была поставлена задача ударом на Псков,Юрьев и Нарву окружить и разбить войска центра и северного крыла русской 12-й армии и развернуть наступление на Петроград.

Центральная группа германских войск получила приказ наступать через Белоруссию на Москву. 10-я армия, входившая в эту группу, имела задание развернуть наступление в направлении Минск — Смоленск — Москва, а 41-й корпус — в направлении Брест — Гомель — Брянск — Москва.

Юго-восточная группа германских войск была брошена из района Ковеля в направлении на Киев — Харьков — Ростов-на-Дону.

В первые же дни наступления германские войска заняли Двинск, Ровно, Вольмар, Гапсаль (Хаапсалу) и ряд других пунктов. Под напором германских дивизий старая русская армия начала откатываться в глубь страны.

«Отступление армии, — доносил генерал-квартирмейстер 12-й армии, — приняло совершенно хаотический характер. Все поезда, отходящие от Валка и проходившие через него, унизаны солдатами, бросавшими свои части,уезжавшими на восток»[146].

В. И. Ленин отмечал, что в эти дни с фронта шли «мучительно-позорные сообщения об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожать все и вся при отступлении; не говорим уже о бегстве, хаосе, безрукости,беспомощности, разгильдяйстве»[147].

В этих условиях необычайно трудной и поистине титанической была деятельность Коммунистической партии и Советского правительства по организации отпора врагу. Объявив социалистическое Отечество в опасности, партия и правительство призвали народ к сопротивлению захватчикам. 21 февраля в Петрограде был создан Комитет революционной обороны во главе с Я. М. Свердловым. В состав Комитета вошли В. Володарский, С. И. Гусев, К. С. Еремеев, Н. И. Подвойский и М. С. Урицкий. На следующий день командование Петроградского военного округа издадо приказ о приведении войск округа в боевую готовность. Город был объявлен на военном положении. В районах города спешно создавались штабы по записи добровольцев в Красную Армию. Петроградская большевистская организация, а также советские, профсоюзные организации и Союз рабочей молодежи призвали своих членов немедленно записаться в армию и выступить на фронт, чтобы остановить германские войска. Петроградский комитет Союза рабочей молодежи 22 февраля обратился с воззванием:

«На смертный бой с буржуазией зовем мы вас всех,молодые пролетарии Петербурга»[148].

23 февраля Комитет революционной обороны Петрограда провел в городе митинги, на которых с докладами «Защита социалистического Отечества» выступили В. Володарский,А. В. Луначарский, А. Я. Нейбут и другие работники партии.

Рабочие Петрограда выражали свою готовность встать на защиту завоеваний революции, отразить натиск германских империалистов.

В этот же день в Гельсингфорсе (Хельсинки) совместное заседание судовых комитетов Балтийского флота приняло резолюцию, в которой выразило волю революционных моряков: «оставаться на своих кораблях и в своих частях для защиты Советской социалистической республики, действуя на судах, в партизанских отрядах или частях, указанных Советской властью»[149].

Уральский областной комитет РСДРП(б) обратился к рабочим и крестьянам Урала с призывом встать на защиту Родины и революции:

«В эти грозные дни вы не смеете молчать, быть безучастными зрителями кровавого преступления. Закалите сердца перед тяжестью предстоящих испытаний… Революция зовет всех, кому дорого ее дело, под красные боевые знамена. К оружию! Рабочие и крестьяне, идите в ряды Красной социалистической армии. В нашей среде нет места изменникам-дезертирам революции»[150].

День 23 февраля 1918 года стал днем массовой мобилизации революционных сил народа на защиту своего социалистического государства, государства рабочих и крестьян. Этот день явился переломным моментом в формировании и организации отрядов Красной Армии для отпора германским империалистам. Начиная с 1919 года день 23 февраля стал отмечаться советским народом как день рождения Красной Армии и Флота.

На заводах Петрограда шло формирование вооруженных отрядов. В это тревожное время на предприятиях столицы нередко записывались в Красную Армию все, кто мог носить оружие. Так, днем 24 февраля к Смольному прибыли рабочие завода «Вулкан» и заявили, что они выступают на фронт. Рабочие Балтийского завода объявили себя мобилизованными в Красную Армию. Был сформирован и отправлен на фронт отряд в 600 человек из рабочих Сестрорецкого завода. Тысячи человек приготовил к отправке 2-й Городской район. В несколько дней в городе были созданы из рабочей молодежи и революционного студенчества боевые дружины и группы разведчиков. На фронт ушло несколько отрядов балтийских моряков. Свой вклад в создание отрядов Красной Армии внесли женщины-работницы. Наплыв желающих вступить в пролетарский Красный Крест был так велик, что за несколько дней было сформировано 35 санитарных поездов.

Так же энергично развернулась мобилизация революционных сил в Москве. Здесь, как и в Петрограде, на фабриках и заводах создавались отряды Красной Армии, многие из которых немедленно выступали на фронт. Вслед за Петроградом и Москвой на призыв Советского правительства откликнулись рабочие промышленных центров страны. В Гороблагодатском округе Урала в Красную Армию ушло 2 тысячи рабочих; в Челябинске Совет создал конный отряд в 600 бойцов. На помощь фронту поднимались трудящиеся Украины, Белоруссии и других районов страны. Способность войск Красной Армии к сопротивлению росла с каждым днем.

Советские войска во второй половине февраля завязали упорные бои на дальних подступах к Пскову. Германские захватчики натолкнулись на героическое сопротивление красноармейских и рабочих отрядов. «Умрем, но не сдадим революционный Петроград врагу!» — таков был девиз бойцов.

У Пскова и в других местах бывшего Северного фронта бои вели красногвардейские отряды и некоторые революционные части старой армии, в частности латышские стрелки. Только благодаря многократному превосходству в живой силе и вооружении немецкие войска смогли в ночь на 25 февраля овладеть Псковом.

Трудная обстановка сложилась и на нарвском направлении. 23 февраля на подступах к Ревелю у станции Кейла тяжелый бой против оккупантов выдержали отряды эстонских красногвардейцев и матросов Балтийского флота. В бою погибла славная дочь эстонского народа Алисе Тислер — один из организаторов Красной Армии в Эстонии. 25 февраля германский корпус, прибывший с Моонзундских островов, вступил в Ревель. Немецкие войска, наступавшие с юга по Рижско-Петроградской железной дороге, 26 февраля заняли Юрьев. Оккупанты приближались к Нарве. Отряды Красной Армии, состоявшие преимущественно из рабочих Нарвы, на подступах к городу оказали стойкое сопротивление оккупантам. На помощь красноармейцам прибыли отряды балтийских моряков.

Утром 3 марта из Петрограда подошли несколько красногвардейских отрядов. В полдень западнее Нарвы разгорелся бой.

Красноармейцы, красногвардейцы и моряки сражались до последней возможности. Несколько раз они переходили в контратаки. Но подавляющий перевес в силах позволил немцам оттеснить советские отряды к городу. В ночь на 4 марта Нарва пала.

В Белоруссии против немецких оккупантов, захвативших 21 февраля Минск, выступили революционные части старой армии и находившиеся на отдельных участках фронта отряды Красной Армии. Северо-Западный областной комитет большевистской партии, местные Советы и командование советских войск призвали рабочих, трудящихся крестьян Белоруссии и революционных солдат на борьбу с немецкими империалистами.

Областной комитет послал на места для организации революционных отрядов 40 партийных работников. Только за первые дни боев в Красную Армию вступило около 10 тысяч человек.

На помощь трудящимся Белоруссии прибывали подкрепления из Петрограда, Москвы и других городов. Вооруженные рабочие, крестьяне, революционные солдаты в упорных боях отстаивали родную советскую землю. Ожесточенные бои шли за города Полоцк, Борисов, Гомель, Оршу и др. В ходе борьбы с оккупантами в Белоруссии были созданы 1-я и 2-я Революционные армии. Части 1-й Революционной армии заняли линию Могилев — Жлобин. Южнее, вплоть до северных районов Украины, действовала 2-я Революционная армия.

Повсюду на различных участках фронта красноармейские отряды мужественно сражались с врагом. Героически дрались отошедший из-под Риги 2-й Красноармейский полк под командованием А. И. Черепанова и прибывшие из Петрограда во главе с членами ВЦИК 1-й Красноармейский, 6-й Тукумский,2-й пулеметный полки и отряды рабочих с заводов «Розенкранц» и «Вулкан». Севернее Пскова упорное сопротивление немецким войскам оказали красноармейские отряды под командованием члена ВЦИК, большевика Я. Ф. Фабрициуса.

В этих боях части Красной Армии доказали свою способность защищать Родину. Советские войска достойно выдержали первое боевое испытание, дав отпор войскам империалистической Германии.

В дни боев с германскими оккупантами успешно продолжалось формирование частей Красной Армии. В марте 1918 года число ее воинов уже составляло 150 тысяч человек. Но, несмотря на относительно быстрый рост Красной Армии и успешное отражение первого натиска германских захватчиков,длительную войну Советское государство тогда вести не могло.

Для такой войны нужна была регулярная кадровая армия с квалифицированными командными кадрами, сложившимися штабами, необходимыми резервами, четко работающими органами формирования и снабжения. А такая армия еще только создавалась.

Руководимый Коммунистической партией рабочий класс Советской России и, прежде всего, русские рабочие явились организаторами и костяком создаваемой армии. В. И. Ленин впоследствии говорил:

«Многие считали вначале, что дело революции безнадежно. Полный развал армии, массовое бегство с фронта,отсутствие снарядов, вот что досталось нам в наследие от Керенского. Российский пролетариат сумел скрепить,сплотить разрозненные силы, создав единую, стойкую Красную Армию»[151].

Из 300 тысяч красноармейцев-добровольцев в мае 1918 года более половины вступило в ряды Красной Армии в центральных губерниях — Петроградской, Московской, Ярославской,Орловской и других. Подавляющее большинство добровольцев были рабочие. Так, в Ярославском военном округе, куда входила тогда и Петроградская губерния, из 85,5 тысячи бойцов более 60 тысяч были рабочие Петрограда и Петроградской губернии.

На Урале уже в начале марта были отправлены на фронт отряды из рабочих Перми, Челябинска, Кушвы, Чермезского и многих других заводов и городов. К 10 мая 1918 года рабочий Урал дал Красной Армии около 18 тысяч бойцов.

Вместе с рабочим классом новую армию строили трудящиеся крестьяне. На призыв Коммунистической партии вступать в Красную Армию одними из первых откликнулись вернувшиеся в деревню демобилизованные солдаты. В этом нашел свое яркое проявление крепнущий союз рабочего класса с трудовым крестьянством.

Огромные трудности были связаны с оснащением молодой Красной Армии оружием, боеприпасами, снаряжением. На первых порах она могла рассчитывать только на военное имущество старой армии; его брали на учет, тщательно охраняли.

Советское правительство приняло самые энергичные меры к спасению боевых кораблей и материальной части флота, прежде всего — Балтийского, к спасению боевой техники и имущества военно-воздушных сил.

По условиям Брестского мирного договора Советская Россия должна была в самый короткий срок увести свои корабли из Ревеля и Гельсингфорса. Немецкие империалисты надеялись, что Советское правительство не сумеет сделать этого, так как Финский залив был скован льдом. Они также знали, что на кораблях почти не было топлива и к тому же многие корабли требовали ремонта. Германское командование рассчитывало, что все это позволит ему захватить советский флот.

Белофинское правительство и даже «нейтральное» шведское правительство тоже надеялись поживиться за счет советского флота.

Однако врагам Советской власти не удалось осуществить своих планов. Благодаря героическим усилиям большевистских организаций флота, большевиков-комиссаров и судовых комитетов революционные моряки, преодолевая все препятствия,сумели 25 февраля вывести из Ревеля крейсеры и под их прикрытием другие боевые корабли, а также значительную часть транспортов с ценным военным имуществом. Все эти корабли благополучно прибыли в Гельсингфорс — главную базу Балтийского флота. Здесь скопилось до 250 крупных и средних боевых и вспомогательных кораблей Балтийского флота. Германское командование решило захватить флот в Гельсингфорсе руками белофиннов. На помощь им 28 февраля оно направило из Данцига (Гданьск) в Гельсингфорс три линейных корабля,несколько крейсеров, тральщиков и ледокол «Гинденбург». На 17 транспортах в Финляндию прибыла немецкая балтийская дивизия фон дер Гольца.

Центральный Комитет партии и Советское правительство призвали моряков любой ценой спасти для Республики корабли Балтийского флота. И моряки, верные революционному долгу,с честью выполнили это трудное и ответственное задание.

Корабли Балтийского флота в марте — апреле 1918 года совершили легендарный «ледовый поход» из Гельсингфорса в Кронштадт. Основная часть Балтийского флота была спасена.

Балтийские моряки вывели из Гельсингфорса 211 лучших кораблей. Впоследствии многие из них в боях с интервентами вписали героические страницы в историю Красного Флота.

Большую роль в спасении кораблей сыграли комиссар Балтийского флота Н. Ф. Измайлов, бывший контр-адмирал А. П. Зеленой, командовавший эскадрой в походе, и талантливый организатор матросских масс большевик Б. А. Жемчужин.

После того как основная часть флота ушла в Кронштадт, Жемчужин остался в Гельсингфорсе на военном корабле «Память Азова», стремясь сохранить для Республики остальные корабли и имущество флота. Но оккупанты и белогвардейцы, разъяренные потерей русских кораблей, постарались расправиться с комиссаром-большевиком. 8 мая 1918 года финские власти,воспользовавшись тем, что Жемчужин сошел на берег, арестовали его. На следующий день по приговору военно-полевого суда он был расстрелян.

Принимая меры к сохранению вооружения и военного имущества старой армии, Советское правительство прилагало все силы, чтобы в самый короткий срок наладить производство оружия и боеприпасов на национализированных предприятиях.

С весны 1918 года на этих предприятиях был налажен ремонт,а вскоре и производство оружия, боеприпасов и другого военного имущества. Сормовский, Пермский, Путиловский, Ижевский и другие заводы строили бронепоезда, переделывали грузовые и легковые автомобили на бронемашины. Для руководства этой работой был создан центральный орган — «Центробронь». Ряд заводов наладил ремонт автомобилей, а также ремонт и сборку из запасных частей самолетов и аэростатов.

4 марта, после заключения Брестского мира, был упразднен Комитет революционной обороны в Петрограде. В тот же день решением правительства был образован Высший военный совет, подчиненный Совнаркому. Вопросами формирования,устройства и обучения войск стал ведать Всероссийский главный штаб, который был создан 8 мая 1918 года.

Одним из первых мероприятий Высшего военного совета была организация «отрядов завес» вдоль демаркационной линии, отделявшей Советскую республику от оккупированных австро-германскими захватчиками районов. Эти отряды охраняли установленные по Брестскому договору границы Советской республики. Во главе «завес» стояли военные советы, в состав которых входили: два политических руководителя (комиссары) и один военный руководитель, офицер или генерал старой армии. Военные советы имели свой аппарат управления. Опыт работы военных советов «завес» был использован позже при создании революционных военных советов фронтов,армий, округов, флотов и флотилий.

Первые формирования Красной Армии были разнородны и не имели единых штатов. В ряде мест тактической единицей признавался отряд, состоявший из нескольких «сотен», которые делились на «десятки»; в других местах основной единицей считался батальон; в третьих — полк и т. д. В апреле 1918 года по распоряжению Советского правительства во всех формированиях были установлены единые штаты и введена единая организация частей.

Коммунистическая партия, создавая армию пролетарского государства, укрепляла ее ряды коммунистами. По указанию Центрального Комитета местные партийные организации рекомендовали своим членам вступать в Красную Армию. В первой половине 1918 года не менее 40 тысяч коммунистов добровольно вступило в ряды советских вооруженных сил. Вступление большого числа членов партии в Красную Армию положило начало созданию сильных армейских партийных организаций.

Один из первых армейских партийных коллективов был организован Выборгским районным партийным комитетом Петрограда в части, которая формировалась в казармах бывшего Московского полка. В марте 1918 года была создана партийная организация в 1-м пехотном полку имени Областного исполнительного комитета Советов Западной области. В петроградском гарнизоне в марте было создано 7 армейских партийных организаций, в апреле — 11, в мае — 7, в июне — 10, в июле — 11.

Создавались партийные коллективы и в других гарнизонах.

Начиная с апреля 1918 года стали проводиться конференции армейских коммунистических организаций. Первая такая конференция состоялась в Петрограде. В ее работе участвовало 114 делегатов с правом решающего голоса. Делегаты представляли 57 армейских партийных коллективов, объединявших 2451 члена партии. Конференция особое внимание уделила организации партийной работы в частях Красной Армии и усилению партийного влияния в ней. В резолюции, принятой конференцией, говорилось:

«Твердо стоя на страже завоеваний рабоче-крестьянской революции, конференция обращается ко всем красноармейцам-большевикам с призывом немедленно приступить к формированию партийных коллективов в целях создания твердого, сплоченного сознательного ядра в среде новой армии»[152].

Добровольческие части, сформированные из лучших людей рабочего класса, трудящегося крестьянства, представляли собой хорошо подготовленные воинские единицы. Красноармейцы с высоким сознанием долга относились к своим обязанностям. М. С. Кедров, по заданию Советского правительства проверявший состояние 1-го Костромского Советского полка,докладывал:

«Личный состав красноармейцев составляет самое отрадное впечатление, видно сознательное отношение к своему долгу и желание работать над собой. Все недостойные элементы, случайно попадающие в полк, изгоняются беспощадно. Половина полка состоит из рабочих… Должностные лица из состава красноармейцев, вызванные из строя для производства учения, показали хорошие знания, умение командовать и сообразительность.

Культурно-просветительная деятельность находится на должной высоте, что значительно способствует пробуждению сознания в части. Имеется школа грамотности, групповое обучение для грамотных, отличные клуб, библиотека, читальня»[153].

На фронте такие части проявляли доблесть и героизм.

Так, благодаря неустанной заботе Коммунистической партии и Советского правительства, создавалась вооруженная опора пролетарского государства — Красная Армия и Красный Флот. Формирование Красной Армии и Красного Флота на добровольческих началах было первым этапом в создании и укреплении регулярных советских вооруженных сил.

Одновременно с вторжением в Белоруссию и наступлением на Петроград австро-германские войска развернули наступление в глубь Украины. После заключения Брестского договора продвижение вражеских войск в пределах Советской России прекратилось. На Украине же, пользуясь заключенным с Центральной радой договором, немецкие оккупанты продолжали наступать.

Германская военщина выступала в этот момент как ударная сила мирового империализма.

«Выполняя поручение капиталистов всех стран, — писал В. И. Ленин, — германский милитаризм хочет задушить русских и украинских рабочих и крестьян, вернуть земли помещикам, фабрики и заводы — банкирам,власть — монархии»[154].

Австро-германское командование бросило в наступление на Украину армию численностью свыше 300 тысяч человек. Вражеские войска двигались одновременно по нескольким направлениям. Вместе с немецкими оккупантами наступали остатки войск Центральной рады во главе с Петлюрой, которые были разбиты ранее советскими частями и бежали в западные районы Украины.

По призыву Советского правительства Украины рабочие и трудящиеся крестьяне повсюду вступали в самоотверженную борьбу с превосходящими силами врага, задерживая его продвижение в глубь страны.

Малочисленные советские отряды оказывали героическое сопротивление немецким захватчикам. Отряд В. И. Киквидзе,одного из руководителей Военно-революционного комитета Юго-Западного фронта, численностью около 1500 человек в течение восьми дней в упорных боях сдерживал наступление немцев и петлюровцев в районе Житомир — Бердичев и нанес им значительные потери. Западнее Киева, на реке Ирпень, красногвардейский отряд Г. И. Чудновского разбил и отбросил от переправ передовые части 27-го германского корпуса. Красногвардейцы-железнодорожники нанесли немцам сильный удар в районе станций Клавдиево — Бородянка.

Однако силы были слишком неравные. Вымуштрованные и вооруженные до зубов германские и австро-венгерские корпуса продолжали рваться на восток. После упорных боев германским войскам удалось 1 марта захватить Киев. В обозе у оккупантов вернулась на Украину продажная Центральная рада.

Германские империалисты рассчитывали, что захват столицы Украины сломит сопротивление украинского народа. Но отечественная война народных масс только еще развертывалась. Коммунистическая партия поднимала все новые и новые силы на борьбу с интервентами.

С большим патриотическим подъемом шло формирование вооруженных отрядов в пролетарских центрах Украины.

В Харькове городской Чрезвычайный штаб Красной гвардии предложил фабрично-заводским комитетам провести мобилизацию рабочих для пополнения действующих советских частей.

Мобилизация встретила дружную поддержку на предприятиях города. На заводе «Всеобщая электрическая компания» единодушно постановили всем рабочим и служащим завода в возрасте от 18 до 50 лет изучить военное дело. За короткий срок в городе было сформировано несколько полков.

В начале марта в Луганске из рабочих завода Гартмана,патронного завода и железнодорожных мастерских был сформирован 1-й Луганский социалистический отряд. 10 марта луганцы под командованием К. Е. Ворошилова выступили на фронт в район Бахмач — Конотоп на защиту Харькова.

Несколько отрядов Красной Армии формировалось в Харьковской, Екатеринославской, Полтавской, Киевской и Черниговской губерниях. В конце марта из городов и сел Черниговщины выступило на фронт около трех тысяч бойцов.

Для объединения находившихся на Украине отрядов и для организаций более планомерных боевых действий против германо-австрийских интервентов еще 4 марта 1918 года было создано Главное командование советских войск на Украине со штабом в Харькове. Командующим всеми войсками Красной Армии, боровшимися против австро-германского нашествия на Украине, был назначен В. А. Антонов-Овсеенко.

14 марта В. И. Ленин по поручению Центрального Комитета партии послал Чрезвычайному комиссару Украины Г. К. Орджоникидзе телеграмму, в которой предлагалось принять экстренные меры для объединения всех революционных сил перед лицом наступавших интервентов. В. И. Ленин писал:

«Немедленная эвакуация хлеба и металлов на восток,организация подрывных групп, создание единого фронта от Крыма до Великороссии с вовлечением в дело крестьян…»[155]

На следующий день, 15 марта, вопрос о военном положении на Украине обсуждался в Центральном Комитете партии.

ЦК обязал всех партийных и советских работников, а также своего представителя на Украине Г. К. Орджоникидзе «при подходе немцев к угольному району уголь и рабочих вывозить, рудники заливать водой»[156].

Члены Советского правительства Украины — Народного секретариата — выехали в районы боев для организации отпора захватчикам.

В марте все советские отряды, действовавшие на фронте от Бахмача до Черного моря, были сведены в пять армий. В районе Бахмач — Конотоп развертывалась 5-я армия; в районе станций Гребенки — Лубны — Ромодан для прикрытия полтавского направления была создана 4-я армия; в юго-западной части Украины, на одесском направлении, формировались 1-я и 3-я армии; в районе Глухова — 2-я армия. Армиями все эти формирования были только по названию. Объединяя самые разнообразные по организации и численности отряды, они являлись скорее группами отрядов. Численность их была невелика.

Так, 5-я армия насчитывала 3000 штыков, 4-я — 3200, 1-я и 3-я армии вместе — до 6000 штыков. Впоследствии все они были переформированы. В составе этих армий стойко дрались с оккупантами, оказывая им упорное сопротивление, рабочие отряды Р. Ф. Сиверса, конники Г. И. Котовского, червонные казаки В. М. Примакова и многие другие отряды.

После падения Киева наиболее ожесточенные бои с немецкими оккупантами в марте и первой половине апреля 1918 года развернулись в районах станции Бахмач (на железнодорожной линии Киев — Брянск) и станции Гребенки (на линии Киев — Полтава — Харьков). Численно превосходящие немецкие войска, продвигаясь из Зенькова, форсировали реку Ворсклу севернее Полтавы и, проникнув в тыл, вынудили советские войска оставить 29 марта Полтаву. 4-я армия отошла на Лозовую и Харьков.

В начале апреля завязалась борьба на подступах к Харькову. Немцы намеревались охватить Харьков с северо-запада и юго-запада, причем главный удар они наносили с северо-запада, от Ахтырки и Сум. Город защищали войска 5-й армии,часть сил 4-й армии и отряды харьковских рабочих. Для обороны ахтырского направления был послан отряд в 600 человек с 6-ю орудиями под командованием В. И. Киквидзе. Ему же были подчинены части, отходившие из Ахтырско-Лебединского района. Заняв Богодухов, отряд Киквидзе 2 апреля перешел в наступление на Ахтырку. Несмотря на численное превосходство противника, советские части вынудили его отступить. Но оккупанты, подтянув крупные подкрепления, обошли правый фланг советского отряда в направлении станции Пересечная.

В связи с угрозой быть отрезанным от Харькова отряд Киквидзе отошел к Богодухову. Воспользовавшись этим, немецкие войска начали развивать наступление на Харьков с запада и вдоль железной дороги Константиноград (Красноград) — Харьков, в стык между отрядом Киквидзе и войсками 4-й армии.

Вскоре бои развернулись на ближних подступах к Харькову. На оборону города были брошены все силы. Отряд харьковских рабочих под командованием Н. А. Руднева героически отражал атаки врага с севера, на Холодной Горе. Луганский отряд К. Е. Ворошилова и харьковский коммунистический отряд защищали Харьков с юго-запада, у станции Основа. Павлоградский отряд был подтянут к станции Мерефа для прикрытия Харькова с юга.

В ночь на 8 апреля немецкие войска превосходящими силами глубоко вклинились в расположение советских отрядов и начали обстреливать линию железной дороги между Люботином и Харьковом. Советским отрядам, занимавшим люботинский участок, пришлось с боями прорываться на запад. Луганский отряд после ожесточенной схватки на станции Основа пробился на Чугуев, откуда был направлен в Луганск для переформирования. Части 4-й армии вынуждены были отойти на Змиев и Купянск. 8 апреля оккупанты ворвались в Харьков.

К началу апреля тяжелая обстановка для советских войск сложилась и на юге Украины. Действовавшие здесь 1-я, 2-я и 3-я армии обороняли широкий фронт от Жмеринки до Одессы.

Против них, кроме немецких и австрийских войск, действовали румынские части и белогвардейские отряды полковника Дроздовского, которые двигались с Румынского фронта на Дон.

Под напором превосходящих сил врага часть отрядов 1-й и 3-й армий переправилась на пароходах в Крым, а главные силы отошли к Криворожью. Но прочно закрепиться на подступах к Криворожью не удалось. После тяжелых боев советские войска вынуждены были отойти за Днепр. 3-я армия заняла позиции к западу от Константинограда и в районе Екатеринослава. 1-я армия сражалась на фронте Никополь — станция Долгинцево. Советские части проявляли большой героизм. Командование 3-й армии, сообщая о боях в районе Синельниково — Славянск, отмечало, что пехота дралась по пояс в воде и доблестно штурмовала неприятельские позиции.

Желая спасти свой левый фланг, почти целиком погиб славный андреевский батальон имени Ленина и тем самым спас свою армию от полного окружения.

Сильное сопротивление нашествию немецких войск оказали трудящиеся Донецко-Криворожской республики, которая была провозглашена 12 февраля 1918 года на IV областном съезде Советов в Харькове. Председателем Совнаркома Донецко-Криворожской республики был избран Артем (Ф. А. Сергеев).

Совнарком Донецко-Криворожской республики направил германскому командованию ноту протеста против вторжения оккупационных войск на территорию этой республики. Однако оккупанты продолжали наступление, стремясь захватить в свои руки Донецкий угольный бассейн. Основная тяжесть обороны Донбасса легла на советские части, отошедшие к Луганску из под Харькова, и вооруженные отряды донецких рабочих.

7 марта был создан Чрезвычайный штаб обороны Донбасса,в состав которого вошли Артем (Ф. А. Сергеев), К. Е. Ворошилов, Н. А. Руднев и другие. Штаб проводил формирование вооруженных отрядов рабочих, руководил обороной Донбасса.

Только за несколько дней в 1-й Луганский социалистический отряд записалось свыше 600 рабочих. Этот отряд нанес сильный удар немецким захватчикам в районе станции Дубовязовка.

В районе Юзовки в организации вооруженных отрядов принял участие Н. С. Хрущев; здесь было создано четыре вооруженных отряда рабочих и 1-й пролетарский полк Донбасса.

Отряды формировались в Краматорске, Дружковке, Горловско-Щербиновском районе, Кадиевке, Мариуполе и в других местах. Почти все рудники, фабрики, заводы создавали свои отряды. В красногвардейские отряды записывалось также много крестьян. В Донбасс приходили советские части из других районов Украины, с боями отступавшие под натиском превосходящих сил противника. В Донбасс было послано значительное количество оружия для частей, сражавшихся против немецких оккупантов. Только в марте туда было направлено 60 тысяч винтовок, 300 пулеметов, 60 тысяч комплектов обмундирования и другое снаряжение. Советские части и вооруженные отряды рабочих в течение значительного времени преграждали немецким оккупантам путь из Харькова в Донбасс. Вынужденные отступать под натиском превосходящих сил врага, советские части наносили сильные удары по немецким полчищам.

В трехдневном бою, 24–26 апреля, на участке Родаково — Меловая войска 5-й армии нанесли поражение двум немецким дивизиям. При этом советские части захватили 2 батареи,20 пулеметов и 2 самолета. В конце апреля упорные бои с немецкими оккупантами разыгрались в районе Луганска.

Сопротивление советских войск, задерживавших наступление германских полчищ, дало возможность эвакуировать с Украины некоторую часть запасов оружия, обмундирования,хлеба, оборудование ряда рудников и заводов, уголь, банковские и другие ценности. В первую очередь вывозились запасы военного имущества, продовольствие и уголь. Погрузка эшелонов шла круглые сутки. «Ни одного гвоздя немецким грабителям» — таков был приказ командования. Только из одного Луганска удалось эвакуировать более тысячи вагонов ценного имущества и оборудования заводов. Одновременно проходила массовая эвакуация трудящихся. Всего, по приблизительным подсчетам, из Донбасса было эвакуировано до 30 тысяч рабочих и членов их семей. Восемьдесят эшелонов двинулись на восток.

Немецкие оккупанты прилагали все усилия, чтобы задержать эвакуируемые из Донбасса эшелоны. 30 апреля они захватили станцию Чертково, перерезав железнодорожную линию Воронеж — Ростов-на-Дону. Группе советских войск в составе 3-й и 5-й армий под общим командованием К. Е. Ворошилова пришлось пробиваться на восток по железной дороге Лихая — Царицын.

Отход советских частей совершался в исключительно тяжелых условиях. Железнодорожные станции были забиты эшелонами. Приходилось непрерывно отражать атаки не только немецких войск, но и поднявших мятеж донских белоказаков.

После упорных боев в районе Гундоровская — Каменская — Лихая 6 мая через станцию Лихая под огнем германской артиллерии прошел последний советский эшелон. Отбивая непрерывные атаки и восстанавливая разрушенные пути, части 3-й и 5-й армий пробивались на Царицын. Отходили на восток и другие армии.

Самоотверженная героическая борьба Красной Армии и трудящихся на Украине показала, что народные массы полны решимости защищать свою землю от иноземных захватчиков.

Но слишком неравны были силы. Советская Украина смогла противопоставить вымуштрованным дивизиям кайзеровской Германии и Австро-Венгрии лишь только что созданные,плохо вооруженные и слабо обученные отряды.

К началу мая 1918 года австро-германским захватчикам с помощью буржуазных националистов удалось оккупировать почти всю Украину. На захваченной территории оккупанты установили жестокий колониальный режим. Однако рабочие и крестьяне Украины не покорились захватчикам. В тылу оккупантов разгоралась народная война под лозунгом восстановления власти Советов.

В трудные и горькие для рабочих и крестьян Украины дни их поддерживала и воодушевляла братская помощь русского народа. Самой важной, самой главной поддержкой для трудящихся Украины, как и для трудящихся других оккупированных районов, была героическая борьба русских рабочих и крестьян против внешних и внутренних врагов Советской власти.

В конечном итоге эта борьба решала вопрос — быть или не быть Советской власти не только в России, но и на Украине,в Белоруссии и Прибалтике. Тысячи сынов украинского народа, отступая под натиском превосходящих сил врага, вливались в ряды Красной Армии, чтобы плечом к плечу с русским народом защищать Советскую власть.

В первых рядах борцов против оккупантов и их украинских буржуазно-националистических прислужников выступали рабочие Киева, Харькова, Луганска, Горловки, Екатеринослава,Одессы, Херсона, Николаева и других городов. Особенно крупные восстания рабочих произошли в Николаеве и Херсоне. Николаев немецкие войска захватили 17 марта. Сразу же начались репрессии, массовые аресты и расстрелы рабочих. Совет рабочих депутатов был разогнан. В ответ на террор оккупантов на заводах «Наваль» («Общество Николаевских заводов и верфей») и «Руссуд» («Русское судостроительное общество») состоялись митинги, на которых рабочие решили оказать вооруженное сопротивление врагу. Восстание, в котором активное участие приняли революционные солдаты, началось 22 марта. На помощь восставшим выступили трудящиеся крестьяне из близлежащих сел. Все рабочее население принимало участие в боях, с крыш и из окон на оккупантов сыпался град пуль. Борьба велась за каждый дом. Рабочие подожгли доки,захваченные немецкими войсками, атаковали немецкий штаб,радиостанцию, вокзал и изгнали оккупантов из города. Восстание в Николаеве длилось четыре дня. Немецким оккупантам удалось подавить его только после прибытия крупных подкреплений. При этом было расстреляно свыше двух тысяч жителей города.

Еще более широкий размах приняло восстание трудящихся и революционных солдат в Херсоне. Более двух недель, с 20 марта по 5 апреля, рабочие и солдаты Херсона героически сражались против захватчиков и вынудили их бежать из города. Для подавления восстания в Херсоне германское командование перебросило крупные силы из Одессы. Лишь благодаря большому перевесу в силах австро-германским войскам удалось 5 апреля снова захватить Херсон. Героическая борьба рабочих Николаева и Херсона задержала наступление немцев на юге.

Ожесточенные бои с немецкими оккупантами происходили в северо-западных районах Украины. Героически отстаивал здесь каждую пядь советской земли отряд под командованием Н. А. Щорса. Отряд Щорса состоял, главным образом, из бывших фронтовиков и рабочих. В течение длительного времени отряд отражал наступление частей 41-го немецкого корпуса, наступавшего по линии Гомель — Новозыбков — Чернигов. Сдерживая натиск во много раз превосходящих сил противника, Щорс со своим отрядом с боями отходил к границам Советской России.

Война против немецких оккупантов на Украине вплотную придвинулась к границам Орловской, Курской, Воронежской и других центральных губерний страны. 2 апреля Совнарком рассмотрел вопрос о необходимости немедленно начать переговоры с Украинской центральной радой, так как она, объявив «исконно украинскими» ряд районов пограничных с Украиной губерний, создавала тем самым повод для немецкого продвижения в глубь России. Совнарком известил Центральную раду о своей готовности начать переговоры.

Центральная рада, выполняя указания германского командования, стала на путь проволочек. А тем временем австрогерманские войска и гайдамацкие части Рады в нескольких местах вторглись на русскую советскую территорию.

17 апреля 1918 года Совнарком дал указание местным Советам и командирам советских воинских частей о разоружении германо-украинских войск, вторгшихся в пределы Советской республики. Советские части и местные вооруженные отряды рабочих и крестьян дали отпор захватчикам. И только после этого Центральная рада согласилась начать в Курске переговоры о перемирии.

27 апреля Советское правительство назначило делегацию для ведения мирных переговоров, в которую вошли Д. З. Мануильский, И. В. Сталин и другие. 29 апреля делегация прибыла в Курск. В кратчайший срок она добилась прекращения военных действий на брянском, воронежском и курском направлениях.

С приближением германских войск к границам Дона подняло голову контрреволюционное казачество, угрожая существованию Донской Советской республики. По призыву большевиков казачья беднота и иногородние создавали отряды для защиты Советской власти. В районе станицы Каменской вел бои с немецкими оккупантами 1-й Донецкий революционный полк,созданный казаком-фронтовиком коммунистом Е. А. Щаденко.

16 апреля ЦИК Донской республики создал Чрезвычайный штаб обороны, которому была передана вся власть на Дону.

В северные округа Донской области — Усть-Медведицкий и Хоперский, где преобладала казачья беднота, была послана экспедиция во главе с председателем Донского военно-революционного комитета Ф. Г. Подтелковым и секретарем комитета М. В. Кривошлыковым. Экспедиция должна была поднять казачьи массы северных округов на защиту Советской власти от германских полчищ и белоказачьих мятежных банд. 1 мая экспедиция в составе 120 человек выехала из Ростова-на-Дону.

Но пробиться на север она не смогла. Южные округа Дона уже захлестнула волна белогвардейских мятежей. Экспедиция была схвачена белоказаками. 11 мая в верховьях Дона на хуторе Пономарево (Подтелковский), Краснокутской станицы, озверевшие банды белоказаков учинили кровавую расправу:

78 участников экспедиции были расстреляны, а Подтелков и Кривошлыков — повешены.

1 мая 1918 года после боев с отрядами таганрогских рабочих и крестьян близлежащих деревень германские войска захватили Таганрог. 2 мая в Таганрог прибыла делегация Донской Советской республики. Она потребовала от германского командования, нарушившего Брестский договор, приостановить вторжение в пределы Донской республики, которая являлась составной частью Российской республики. Но командующий немецкими войсками этого участка фронта генерал фон Кнерцер заявил, что он имеет приказ занять Ростов-на-Дону как пункт, важный в стратегическом отношении.

Продолжая наступление, немецкие войска совместно с белогвардейским отрядом Дроздовского 8 мая захватили Ростов-на-Дону. Правительство Донской Советской республики, эвакуировав ценности, переехало в Царицын. К Царицыну с боями отошли также советские войска из района Дона, в том числе и революционные казачьи части. При поддержке германских войск белоказачьи атаманы и генералы спешно восстанавливали буржуазно-помещичью власть на Дону. В Новочеркасске был созван так называемый «круг спасения Дона». По рекомендации германского командования в мае «круг» избрал донским атаманом немецкого агента генерала Краснова.

Одновременно с наступлением на Дон германские войска,вопреки Брестскому мирному договору, начали захват Крыма.

Группа немецких войск под командованием генерала Коша,сломив героическое сопротивление немногочисленных частей Красной Армии и революционных отрядов черноморских моряков, 18 апреля захватила Перекоп. 22 апреля пал Симферополь.

Оккупанты устремились к базе Черноморского флота — Севастополю.

Советское правительство, предвидя возможность захвата немецкими войсками Крыма и Черноморского флота, еще 27 марта предложило временно исполнявшему обязанности командующего флотом адмиралу Саблину подготовить корабли к эвакуации в Новороссийск. Контрреволюционно настроенная часть командного состава флота, эсеры, меньшевики и некоторые матросы — выходцы из украинского кулачества — враждебно встретили это распоряжение Советского правительства.

Они стремились сдать флот немцам. Им удалось склонить часть личного состава флота признать власть Центральной рады.

29 апреля на совещании делегатов экипажей кораблей и частей флота изменникам удалось незначительным большинством голосов протащить решение о передаче флота Центральной раде, что, в сущности, означало передачу его оккупантам.

В тот же день часть судов подняла украинские националистические флаги. Остальные корабли, где преобладало влияние коммунистов, остались под советским флагом, отказались подчиниться предателям и начали готовиться к походу в Новороссийск. Поздно вечером эсминец «Керчь» и миноносцы «Лейтенант Шестаков», «Пылкий», «Стремительный» и другие вышли в море, взяв курс на Новороссийск. На следующий день из Севастополя ушла еще одна группа кораблей, в том числе линкоры «Воля» и «Свободная Россия». В Севастополе остались только несколько старых линкоров, подводные лодки и вспомогательные суда флота. Большая часть этих судов не была уведена из-за технической неисправности и отсутствия экипажей. Часть судов была затоплена своими командами. Немецкие оккупанты, придя в Севастополь, сразу же захватили оставшиеся в базе суда и подняли на них свои флаги.

Германское командование не отказалось от мысли захватить суда, ушедшие из Севастополя. Немецкие гидропланы ежедневно производили разведку над Новороссийским портом.

У выхода в открытое море дежурили подводные лодки. 11 мая германское командование предъявило Советскому правительству требование немедленно вернуть Черноморский флот в Севастополь, мотивируя это тем, что корабли флота якобы принимали участие в боях против германских войск на Украине.

Советское правительство делало неоднократные попытки путем переговоров с Германией спасти суда, ушедшие в Новороссийск. Но германское правительство обнаруживало явное намерение в нарушение Брестского договора захватить и эту часть флота.

Советский Главный морской штаб еще 24 мая 1918 года обратился с докладом в Высший военный совет Республики о критическом положении той части Черноморского флота, которая находилась в Новороссийске.

«Дальнейшие с нашей стороны попытки разрешить вопрос переговорами… — говорилось в докладе, — дают только Германии возможность выигрывать время и явно ни к чему не приведут. Наши суда в Новороссийске попадут в руки даже не Украине, а Германии и Турции и создадут этим в будущем господство их на Черном море»[157].

В докладе указывалось, что Новороссийский порт не приспособлен для стоянки флота, почти нет запасов угля, нефти,что в случае немецкой угрозы флоту со стороны суши, кораблям некуда будет уходить из Новороссийска, так как порты,не занятые оккупантами, еще менее пригодны для стоянки флота. Главный морской штаб считал, что необходимо потопить суда, находящиеся в Новороссийске, иначе они смогут попасть в руки германских или турецких захватчиков.

Этот доклад был рассмотрен Высшим военным советом Республики и с заключением направлен В. И. Ленину. В. И. Ленин,прочитав доклад, дал указание Высшему военному совету:

«Ввиду безвыходности положения, доказанной высшими военными авторитетами, флот уничтожить немедленно»[158].

11 июня состоялось делегатское собрание флота. На этом собрании коммунисты, преодолев сопротивление контрреволюционной части командного состава, убедили большинство делегатов в необходимости потопить флот. Контрреволюционное офицерство при попустительстве сепаратистов из местных Советов Кубани и Черноморья, выступавших против потопления флота, попыталось сорвать решение делегатского собрания. Им удалось убедить часть матросов вернуться в Севастополь. Линкор «Воля», шесть миноносцев и транспорт покинули Новороссийский рейд. Возвратясь в Севастополь, изменники передали суда немцам. В Новороссийске остались линкор «Свободная Россия» и девять миноносцев. Команды этих кораблей готовились выполнить принятое решение.

Пример революционного исполнения долга подала команда эсминца «Керчь». Она обратилась ко всем матросам с призывом не сдаваться интервентам. «Лучше умереть, чем сдать миноносец «Керчь» германцам в Севастополе или Новороссийске», — заявил экипаж эсминца.

18 июня во второй половине дня корабли были подготовлены к потоплению. Первой торпедой, выпущенной «Керчью»,был взорван миноносец «Фидониси». Это послужило сигналом к взрыву и потоплению остальных судов. Через полчаса на опустевшем рейде остался один линкор «Свободная Россия».

Вскоре несколькими торпедными залпами был потоплен и он.

Вечером эсминец «Керчь» ушел в Туапсе. Подходя к городу,он послал в эфир радиограмму:

«Всем, всем. Погиб, уничтожив те корабли Черноморского флота, которые предпочли гибель позорной сдаче Германии. Эскадренный миноносец «Керчь»»[159].

На рассвете 19 июня вблизи Туапсе был потоплен и эсминец «Керчь», команда которого под руководством коммунистов честно выполнила свой долг перед Родиной.

На следующий день в Новороссийск прибыли в сопровождении двух миноносцев немецкие крейсеры «Гебен» и «Бреслау»,действовавшие в составе турецкого флота. Они намеревались захватить суда русского флота, но ушли ни с чем:

Новороссийский порт и рейд были пусты. Те же корабли, которые были захвачены немцами в Севастополе, впоследствии попали в руки Деникина и англо-американо-французских интервентов и в конце гражданской войны были уведены во французский порт в Северной Африке — Бизерту.

После захвата части Донской области и Крыма германские империалисты, жадно тянувшиеся к богатствам Кавказа, сделали попытку продвинуться на Кубань. Войска Кубанской Советской республики в мае 1918 года остановили продвижение германских интервентов под Батайском и на Тамани.

Созданный в апреле Чрезвычайный штаб обороны Кубанской республики ускорил формирование частей Красной Армии.

В Екатеринодаре 27 мая открылся III Чрезвычайный съезд Советов Кубани и Черноморья с участием делегатов фронта.

Прибывшие на съезд лидеры «левых» эсеров Камков и Карелин при поддержке своих единомышленников попытались добиться срыва Брестского мира. Однако большинство съезда отказало в поддержке авантюристам. Для объединения усилий трудящихся в укреплении Советской власти и в организации отпора германским интервентам съезд по предложению Г. К. Орджоникидзе постановил слить Кубанскую и Черноморскую Советские республики в единую Кубано-Черноморскую республику и принять немедленные меры к объединению всех республик юга России в единую Южнорусскую Советскую республику, входящую в состав РСФСР. Трудящиеся Кубани,Черноморья и других республик Северного Кавказа приветствовали это решение съезда. Они понимали, что объединение умножит силы Советских республик Кавказа в борьбе с врагами революции.

В связи с выходом немецких войск к Дону началось оживление среди контрреволюционных элементов Северного Кавказа и Дагестана. Главари буржуазно-националистической контрреволюции объявили Дагестан и Северный Кавказ «республикой союза горцев Кавказа», независимой от Советской России. Через германского посла в Москве Мирбаха «правительство» этого «союза» переслало в Наркоминдел РСФСР ноту, в которой сообщало о своем отделении от Советской России.

Советское правительство 15 мая 1918 года ответило германскому правительству, что «народы и племена Черноморского побережья, Кубани,Терека и Дагестана давно уже высказались на своих демократически организованных съездах за неразрывную связь с Российской Федерацией. Попытка небольшой кучки попрать волю широких слоев своего народа будет, несомненно, разоблачена самим населением. Против узурпации власти этой кучки Российская Советская власть будет поступать самым решительным образом»[160].

Трудящиеся Кубани, Ставрополья, Терека и Дагестана, как и указывалось в ноте Советского правительства, не признавали самозванцев из горского «правительства» и под руководством Коммунистической партии укрепляли на Северном Кавказе Советскую власть. Но «республику» без территории поспешили признать немецкие захватчики.

Не сумев пробиться на Северный Кавказ с севера, через Кубань, германские войска попытались вторгнуться в него с юга, через Закавказье. Захватом Закавказья немецкие империалисты рассчитывали, кроме того, прорвать экономическую блокаду Антанты и получить крайне необходимое им стратегическое сырье и особенно нефть.

На богатства юга России зарились также турецкие помещики и буржуазия. Они помышляли создать «великую Турцию», включающую в себя ни больше, ни меньше, как весь Кавказ, Дон, южные районы Украины и Крым. Прямыми агентами турецких захватчиков были азербайджанские буржуазные националисты — мусаватисты, готовые присоединить Азербайджан и Дагестан к Турции.

5(18) декабря 1917 года в городе Эрдзинджане (Турецкая Армения) представителями турецкой и русской армий был подписан договор о перемирии, по которому военные действия на Кавказском фронте и на Черном море прекращались и устанавливалась демаркационная линия. Однако турецкое командование, подписав этот договор, не думало его выполнять. Договор нужен был турецким захватчикам лишь для прикрытия подготовки к наступлению на Закавказье. Чтобы оправдать свое вторжение в Закавказье, турецкая военщина прибегала к провокации.

Во второй половине января 1918 года командующий турецкой армией Вахиб-паша послал командованию Кавказского фронта ряд протестов против якобы творящихся зверств по отношению к мусульманскому населению на занятой русскими войсками территории в районе Эрдзинджана. Затем будто бы в целях «защиты» мусульманского населения Вахиб-паша 30 января (12 февраля) отдал приказ о переходе турецких войск в наступление. 31 января (13 февраля) турецкие части заняли Эрдзинджан и двинулись к Трапезунду, который вскоре также был ими взят.

Кавказский краевой комитет РСДРП(б), указывая на опасность, которая грозит народам Кавказа со стороны немецко-турецких оккупантов, призвал трудящихся Грузии, Армении и Азербайджана с оружием в руках выступить против иноземных захватчиков. Коммунисты разъясняли трудящимся, что только Советская власть может спасти их от оккупации.

Турецкая военщина торопилась осуществить свои захватнические планы в Закавказье. 13 апреля 1918 года турецкое командование отдало приказ своим войскам о наступлении с задачей захватить Батум. Продажный Закавказский сейм не принял каких-либо серьезных мер для отражения наступления турецких войск.

В защиту трудящихся Закавказья выступило Советское правительство. Наркоминдел по поручению Совнаркома направил протест правительству Германии. В нем указывалось, что турецкая армия, продвигаясь к Батуму, Карсу и Ардагану,разоряет страну и уничтожает местное население. Советское правительство заявляло, что ответственность за бесчинства, которые творят турецкие войска на оккупируемой территории, целиком ложится на германское правительство, ибо по его настоянию из областей, населенных армянами, были выведены русские войска. Советское правительство выражало в ноте уверенность, что Германия воздействует на турецкие власти с целью предотвратить уничтожение мирного населения.

Закавказские буржуазные националисты не хотели помощи Советского правительства. Еще 14 марта 1918 года они вступили в сепаратные переговоры с Турцией, которые проходили сначала в Трапезунде, а затем в Батуме. На Батумской конференции турецкое командование добивалось, под предлогом переброски своих войск в Иран по железной дороге Александрополь — Джульфа, оккупации части территории Закавказья.

Присутствовавший на конференции в Батуме немецкий генерал фон Лоссов по поручению своего правительства предложил закавказской делегации свои услуги в качестве посредника в переговорах с Турцией. Первым откликнулся на это предложение грузинский «национальный совет», который 14 мая обратился к фон Лоссову с лакейской просьбой о вводе германских войск в Грузию. Одновременно с грузинскими меньшевиками за военной помощью к Германии обратились дашнаки Армении.

Между тем турецкие захватчики развивали начатое наступление. 15 мая они заняли Александрополь. На своем пути они грабили и сжигали все селения. Особенно свирепствовали турецкие оккупанты в армянских селениях, вырезая поголовно всех жителей.

Созданные коммунистами вооруженные отряды в Грузии,Армении и Азербайджане оказывали героическое сопротивление захватчикам. В течение пяти дней (22–26 мая) отряды трудящихся Армении доблестно сражались на подступах к Эривани (Ереван) под Сардарабатом. 25–28 мая партизанские отряды выдержали четырехдневный бой под Караклисом (Кировакан), нанеся врагу большие потери. Но плохо вооруженные, без общего управления, они не в силах были противостоять регулярной турецкой армии. Турецкие части подошли на 20 — 25 километров к Тифлису и на 10–12 километров к Эривани.

Закавказская буржуазная республика, с таким старанием созданная империалистами Антанты, начала разваливаться.

Грузинский «национальный совет» выделил комиссию во главе с лидером меньшевиков Жордания для непосредственных переговоров с немцами. Жордания искал защиты у немецких империалистов, намереваясь отдать Грузию под протекторат Германии. К этому времени германское командование подготовило экспедиционные войска во главе с полковником фон Крессом для оккупации Грузии. В переговорах с комиссией грузинского «национального совета» фон Лоссов предложил, чтобы Грузия вышла из Закавказской федерации и объявила о своей независимости. «Национальный совет» Грузии охотно согласился на ввод немецких войск, передал немцам контроль над железными дорогами и предоставил германскому горнопромышленному обществу право эксплуатации природных богатств края.

Германия могла назначать своих советников во все органы управления и прежде всего в военное, финансовое и продовольственное министерства. Таким образом, меньшевики своими руками превращали Грузию в колонию германского империализма.

26 мая 1918 года состоялось последнее заседание Закавказского сейма. Так называемая объединенная Закавказская «независимая» республика закончила свое бесславное существование. Из нее образовались три зависимые от Германии и Турции буржуазно-националистические республики: Грузия,Армения и Азербайджан. Это вполне соответствовало планам германских и турецких захватчиков, приступивших к оккупации Закавказья. 25 мая в порту Поти высадился трехтысячный отряд фон Кресса. 10 июня немецкие войска вошли в Тифлис. Оккупировав Грузию, немецкие империалисты спешно готовили силы для наступления на Азербайджан. Захват Грузии открывал им дорогу на Баку.

«По соглашению с Турцией, полковник фон Кресс, — писал Людендорф, — должен был организовать эксплуатацию железной дороги Батум — Тифлис — Баку, на которой имелся большой парк вагонов-цистерн. Но основным вопросом во всем этом, конечно, было, как нам попасть в Баку»[161].

Для того чтобы «попасть в Баку», германское командование спешно сосредоточивало свои войска в Грузии. 8 июня в порт Поти под прикрытием немецкой эскадры вошли три военных транспорта, высадившие еще около 3 тысяч солдат. Кроме того, в Батуме высадилась 217-я немецкая пехотная дивизия.

В Поти разместилось около 10 тысяч германских солдат, в Тифлисе — 5 тысяч. Немецкие гарнизоны стояли также в городах Кутаисе, Гори, Сигнахе (Сигнахи), Очемчирах (Очамчире) и других. Интервенты, захватив в свои руки железные дороги Грузии, приступили к расхищению ее богатств. В первые же дни оккупации из Поти начали отбывать пароходы,груженные марганцем, медью, шерстью, мануфактурой, продовольствием. Но главным богатством Кавказа, которое неудержимо влекло к себе немецких империалистов, была нефть.

Захват Баку немецкое командование возложило на турецкую армию. В Гандже (Кировабад) были сосредоточены две турецкие дивизии — 5-я и 15-я — и штаб главнокомандующего турецкой оккупационной армией Нури-паши. По его указанию 17 июня здесь было создано марионеточное мусаватское правительство Азербайджана во главе с ярым националистом Хан-Хойским. Создав марионеточное правительство, турецкие интервенты поспешили прийти к нему на помощь, бросив свои войска против бакинских советских частей. Положение на фронте резко изменилось. Турецкая армия начала теснить утомленные многодневными боями поредевшие части Красной Армии. Над пролетарской крепостью Закавказья — Баку — в июле 1918 года нависла смертельная угроза.

Мужественная и упорная борьба трудящихся Украины, Белоруссии, Прибалтики и Кавказа против германо-турецких интервентов в защиту социалистического Отечества, развернувшаяся при поддержке русского народа весной и летом 1918 года, показала всю авантюристичность расчетов немецкого империализма на длительную оккупацию районов Советской России и явилась залогом скорого восстановления в них Советской власти. Вместе с тем эта борьба сорвала австро-германские планы переброски основной части войск с Восточного на Западный фронт и тем самым оказала большое влияние на весь ход мировой войны.

Выход Советской России из империалистической войны имел всемирно-историческое значение. Это был один из самых трудных поворотов в развитии социалистической революции.

Мудрая и решительная политика Коммунистической партии и Советского правительства, обеспечившая заключение Брестского мира, сорвала расчеты мирового империализма и внутренней контрреволюции на то, чтобы немецкими штыками уничтожить молодую Советскую республику. Попытка империалистов свергнуть Советскую власть потерпела крах. Борьбой за всеобщий и демократический мир советский народ пробудил веру в свои силы у миллионов и миллионов рабочих всех стран.

Завоеванная советским народом мирная передышка позволила упрочить власть Советов, приступить к социалистическому строительству.