Упрочение советской власти. Начало иностранной военной интервенции и гражданской войны. (Ноябрь 1917 г. — март 1919 г.)

Глава шестая. Первые победы Красной Армии.

Грозная опасность, нависшая летом 1918 года над Советской республикой, требовала огромного напряжения сил и энергии Коммунистической партии, Советского правительства, рабочего класса и трудящегося крестьянства. Надо было разорвать кольцо вражеских фронтов, отразить натиск внешней и внутренней контрреволюции, отстоять завоевания Великой Октябрьской социалистической революции.

Неотложной задачей Коммунистической партии и Советской власти явилось создание в короткий срок массовой регулярной Красной Армии, способной сокрушить армии интервентов и белогвардейцев. Успешное создание такой армии в значительной степени зависело от принципа ее организации и способа комплектования. Армия, комплектуемая на добровольных началах, не могла быть многочисленной, массовой. Так, советские вооруженные силы, строившиеся до лета 1918 года на основе добровольности, насчитывали в июне 1918 года, включая сохранившиеся отряды Красной гвардии, партизанские и продовольственные отряды, всего лишь около 450 тысяч человек.

До лета 1918 года Красная Армия, хотя и создавалась как постоянная, не являлась еще регулярной армией. Это была армия недостаточно организованная, со слабой дисциплиной.

При добровольческом принципе комплектования она была лишена возможности планомерно получать пополнения в необходимых для обороны страны размерах. Армия формировалась главным образом из рабочих, что ограничивало ее численность.

Массовую армию нельзя было создать без привлечения широких масс трудящегося крестьянства.

Комплектование советских вооруженных сил на основе добровольчества было лишь необходимым начальным этапом в строительстве регулярной армии Советского государства. Но уже весной 1918 года Коммунистическая партия и Советское правительство начали подготавливать переход от добровольческого принципа формирования армии к обязательной воинской повинности. 8 апреля 1918 года В. И. Ленин подписал декрет Совета Народных Комиссаров об учреждении волостных, уездных, губернских и окружных военных комиссариатов. На комиссариаты возлагался учет всех военнообязанных,их призыв и обучение, формирование советских войск и обеспечение их всем необходимым. 22 апреля ВЦИК принял декрет о всеобщем военном обучении трудящихся (Всевобуч).

В декрете подчеркивалось, что для защиты пролетарского государства необходима мощная Красная Армия:

«Российская Советская Республика, окруженная со всех сторон врагами, должна создать свою могущественную армию, под защитой которой будут совершаться коммунистические преобразования общественного строя страны»[282].

В течение восьми недель каждый трудящийся в возрасте от 18 до 40 лет, не отрываясь от своей основной работы, должен был получить минимум военных знаний, после чего он брался на учет как военнообязанный. В тот же день — 22 апреля — ВЦИК принял декрет «О порядке замещения должностей в Рабоче-Крестьянской Красной Армии». Декрет отменял выборность командного состава. Командиры Красной Армии назначались военными органами. Это повышало ответственность командиров, укрепляло дисциплину и порядок в армии.

Введение всеобщего военного обучения трудящихся, создание местных военных комиссариатов, отмена выборности командиров, а также реорганизация центральных органов военного управления, установление определенных сроков и условий службы, учреждение института военных комиссаров — все эти мероприятия, проведенные весной 1918 года Советским правительством и Центральным Комитетом Коммунистической партии, закладывали прочные основы для строительства мощной дисциплинированной армии, способной защитить социалистическое Отечество от любой опасности.

Созданию такой армии способствовал выросший политический опыт масс. Старая армия к лету 1918 года была в основном демобилизована. Солдаты, разойдясь по деревням и городам, приняли участие в разделе помещичьих земель, в строительстве нового государственного и общественного строя.

Огромное большинство демобилизованных солдат убедилось,что Советская власть — это их родная власть, власть трудящихся. Они единодушно откликнулись на ее призыв встать на защиту Республики от империалистов Антанты и российской буржуазно-помещичьей контрреволюции.

Создание регулярной, строго классовой рабоче-крестьянской Красной Армии на принципе обязательной воинской повинности происходило в острой борьбе с меньшевиками и эсерами, которые добивались того, чтобы армия строилась как «внеклассовая», чтобы в нее привлекались все слои населения,без всякого классового ограничения. А это означало, что в Красную Армию могли бы свободно проникать представители свергнутых эксплуататорских классов. Враги Советской власти хотели обезоружить Советскую республику.

ВЦИК 29 мая 1918 года принял постановление об обязательном наборе в Красную Армию трудящихся и предписал начать его с главных промышленных центров и наиболее угрожаемых районов. 12 июня Совнарком объявил в некоторых уездах Приволжского, Уральского и Западно-Сибирского военных округов о призыве на военную службу рабочих и трудящихся крестьян, родившихся в 1893–1897 годах. 17 июня В. И. Ленин подписал декрет Совнаркома о призыве в Москве и ее пригородах рабочих, родившихся в 1896 и 1897 годах,а 29 июня — о призыве рабочих тех же возрастов в Петрограде и его пригородах. 29 июня был издан декрет Совнаркома, разъяснявший порядок призыва на военную службу рабочих промышленных предприятий и служащих правительственных учреждений. Вскоре Совнарком принял решение о новой мобилизации в ряды армии.

С большим политическим подъемом проходили призывы рабочих в Москве и Петрограде. Рабочие дружно являлись на призывные пункты, с гордостью принимали звание воина рабоче-крестьянской Красной Армии. Так, из Замоскворецкого района Москвы сообщали:

«Настроение мобилизованных боевое и внушающее полную уверенность, что они вступят с врагами рабочих и крестьян в смертный бой»[283].

Организованно проходил призыв в Краснопресненском,Басманном и других районах столицы. В Петрограде на многих предприятиях Василеостровского района устраивались торжественные проводы мобилизованных. На судоремонтном заводе на проводы пришли почти все рабочие. С красными знаменами, пением революционных песен они отправились к помещению приемной комиссии. Здесь, у здания районного Совета, был устроен многолюдный митинг. Рабочие, уходившие на фронт, обещали товарищам быть мужественными воинами, стойко защищать завоевания пролетарской революции.

С большим энтузиазмом проходил призыв в Обуховском,1-м Городском и других районах Петрограда. Многие рабочие,горя желанием служить в Красной Армии, отказывались от медицинского освидетельствования. Среди мобилизованных было много солдат старой армии и красногвардейцев, уже имевших боевой опыт. Успех первых мобилизаций показал,какой близкой и родной является Красная Армия для трудящихся Советской страны.

Кулачество, ободренное активными действиями войск Антанты, пыталось сорвать мобилизацию в Красную Армию,втянуть крестьян в антисоветские мятежи. Перед местными коммунистическими организациями встала задача усилить разъяснительную работу среди трудящихся крестьян, убедить их в необходимости поддержать действия Коммунистической партии и Советского правительства по укреплению Красной Армии. Обязывая коммунистов развернуть политическую работу в деревне, Владимирский губернский комитет партии писал:

«Пользуясь темнотой деревенских масс, кулаки ведут агитацию против мобилизации и в разных местах пытаются поднять восстания, втягивая в эти авантюры часть несознательного крестьянства. Партийные организации должны принять все меры к тому, чтобы разъяснить крестьянству политическое положение, причины мобилизации, цели и задачи Красной Армии. Молчание в такой момент будет преступлением перед революцией.

Подымайте на ноги все партийные организации уезда,всех членов партии и заставьте их рассеять нависшую угрозу.

Каждый член партии должен стать агитатором. Везде,где бы он ни находился: в общественном месте, на улице,в селе, на сборном пункте и т. п. он должен разъяснить смысл политического положения и мобилизации.

Товарищи! Напрягайте все силы, этого требует от вас революция.

Поставьте этот вопрос на обсуждение общих собраний вашей организации»[284].

Разъяснительная работа местных партийных организаций во многом способствовала успешному проведению мобилизации трудящихся крестьян в Красную Армию. Вот что заявили, например, крестьяне одной из деревень Самарской губернии:

«Мы, граждане деревни Батюшкова, Краснокутской волости, на собрании 11 августа 18 г., заслушав доклад представителей московских рабочих и агитатора Краснокутской волости т. Ушакова, видим, что контрреволюционные банды… стремятся вернуть власть помещикам, у которых Советская власть отняла землю, фабрики и капиталы; но мы, беднейшие крестьяне, не допустим этого, мы не дадим умирать с голода нашим братьям в Москве,Петрограде и всех голодающих губерниях; всем контрреволюционерам мы дадим самый решительный бой, всеми силами будем поддерживать нашу рабоче-крестьянскую власть, наши Советы.

Приветствуем партию рабочих и беднейших крестьян,партию коммунистов-большевиков, ведущую нас в светлое царство социализма. Горячо призываем всех бедняков встать в ее ряды, призываем всех в ряды Красной Армии для осуществления идеала всех трудящихся — социализма»[285].

Лишь незначительная часть крестьян под влиянием кулаков уклонялась от мобилизации. Но и они впоследствии, поняв необходимость вооруженной защиты Советской власти, с повинной являлись на призывные пункты.

Политика партии и правительства, направленная на укрепление обороноспособности страны и создание мощной Красной Армии, получила одобрение V Всероссийского съезда Советов.

Съезд подтвердил разработанные Центральным Комитетом партии организационные принципы строительства регулярной,строго дисциплинированной армии на основе всеобщей воинской обязанности.

В постановлении съезда о Красной Армии подчеркивалось,что необходимо полностью отказаться от случайных, произвольных формирований. Все строительство Красной Армии должно проходить под руководством военных органов, все формирования должны строиться на основе единой структуры.

Для организации хорошо обученной, регулярной Красной Армии необходимо, указывал съезд, широко использовать опыт и знания военных специалистов старой армии. Наряду с этим важнейшей задачей являлось создание своих командных кадров из рабочих и крестьян. Народному комиссариату по военным делам было предложено усилить работу по подготовке и воспитанию командиров в советских военно-учебных заведениях.

Съезд Советов одобрил решение ВЦИК о введении всеобщей воинской повинности и торжественно заявил, что каждый гражданин в возрасте от 18 до 40 лет обязан по первому зову Советского правительства встать на защиту Республики.

Приветствуя первые частичные мобилизации трудящихся,съезд признал необходимым в самое ближайшее время провести призыв нескольких возрастов рабочих и трудящихся крестьян по всей стране. Наряду с этим было указано на недопустимость привлечения в ряды Красной Армии и Флота буржуазных элементов. Вооружать буржуазию, говорилось в решении съезда, значило бы вооружать врага, который в любой момент готов предать Советскую республику иностранным империалистам.

Съезд подтвердил решение Совнаркома создать из призывных возрастов нетрудового населения тыловое ополчение,из которого должны были комплектоваться специальные команды для обслуживания Красной Армии.

В постановлении съезда подчеркивалось, что Красная Армия должна строиться на основе высокой воинской дисциплины. От советских воинов требовалось беспрекословное исполнение приказов военачальников, поставленных Советской властью. Военным органам предписывалось привлекать к суровой ответственности тех командиров и комиссаров, которые попустительствуют нарушению воинской дисциплины. Съезд потребовал строгого проведения в жизнь принципа последовательного централизма в военном управлении и предложил всем местным комиссариатам безоговорочно выполнять распоряжения вышестоящих военных органов.

Съезд одобрил решение партии и правительства о введении института военных комиссаров в Красной Армии и Флоте.

«Военные комиссары, — говорилось в постановлении съезда, — являются блюстителями тесной и нерушимой внутренней связи Красной Армии с рабочим и крестьянским режимом в целом. На посты военных комиссаров,которым поручается судьба армии, должны ставиться лишь безупречные революционеры, стойкие борцы за дело пролетариата и деревенской бедноты»[286].

Съезд призвал все советские учреждения, профессиональные и фабрично-заводские организации помочь военным органам в проведении всеобщего военного обучения трудящихся и указал на необходимость широкой агитации среди рабочих и трудящихся крестьян с целью повысить их интерес к военному делу.

Решения V Всероссийского съезда Советов по военному вопросу положили начало новому этапу в строительстве советских вооруженных сил — этапу создания массовой регулярной армии на принципе всеобщей воинской повинности трудящихся.

Мобилизации всех сил рабочего класса на создание и укрепление регулярной Красной Армии активно содействовали профсоюзы. Общегородская конференция профсоюзов Петрограда 13 августа призвала рабочих и всех трудящихся в «момент, когда на полях Поволжья, Урала и Севера решается судьба рабочего класса»[287], сделать все для создания и укрепления Красной Армии. Конференция обязала профсоюзы всеми мерами содействовать успеху мобилизаций, рекомендовала создавать мобилизационные комиссии, посылать на фронт своих лучших работников. Всероссийский совет профессионального союза металлистов обратился с воззванием ко всем рабочим-металлистам страны:

«Товарищи, все, как один, под красное знамя Советской республики, с оружием в руках против белогвардейцев, чехословаков, помещиков, капиталистов и всех их помощников, которые посягают на власть и свободу рабочих и крестьян»[288].

Профсоюзы посылали в Красную Армию десятки тысяч лучших своих членов, заботились о нуждах армии, о семьях красноармейцев.

Деятельное участие под руководством Коммунистической партии принимали профсоюзы в организации обучения рабочих военному делу через систему всеобщего военного обучения.

Трудящиеся призывных возрастов, прошедшие курс Всевобуча по 96-часовой программе, вливались в запасные части Красной Армии. Наряду с этим Всевобуч готовил резервные рабочие полки. Только в Москве летом 1918 года формировалось 12 таких полков.

По инициативе трудящихся Москвы 11 августа 1918 года был проведен «День всеобщего военного обучения». В этот день на Красной площади в Москве состоялся смотр рабочих полков. Обширный прямоугольник площади заполнился рядами вооруженных рабочих, построенных во взводные колонны. Один только Железнодорожный район выставил на смотр свыше 10 тысяч бойцов. Парад рабочих полков принимал председатель ВЦИК Я. М. Свердлов. На митинге, посвященном смотру, Я. М. Свердлов от имени Коммунистической партии и Советского правительства призвал бойцов рабочих полков выполнить свой священный долг перед социалистическим Отечеством — с честью защитить Родину от посягательств империалистической буржуазии.

Московский комитет РКП(б) отмечал в сентябре, что рабочие столицы дружно приступили к изучению военного дела.

Рабочие полки стали мощным резервом Красной Армии. Московский комитет обязал всех членов партии усердно овладевать военным делом, показывать пример беспартийным рабочим. Военное обучение рабочих широко проводилось во всех городах Советской республики.

Много делали для укрепления Красной Армии комитеты бедноты. Комбеды помогали мобилизационным органам Красной Армии проводить классовый отбор призывников. Осенью 1918 года во многих губерниях началось создание образцовых полков деревенской бедноты. Полки деревенской бедноты вместе с рабочими полками были лучшими, наиболее стойкими частями Красной Армии. Они показывали в борьбе с интервентами и белогвардейцами примеры высокой воинской доблести и героизма.

Весной и летом 1918 года, когда усилилась военная опасность для Советской России, возрос приток в Красную Армию бывших военнопленных германской и австро-венгерской армий. В этом особенно ярко проявились чувства интернациональной солидарности венгерских, немецких, чешских, словацких, польских, сербских, хорватских рабочих, и крестьян с трудящимися Советской страны. В Москве под руководством Бела Куна, Тибора Самуэли и других венгерских коммунистов был сформирован интернациональный отряд, принимавший участие в ликвидации мятежа «левых» эсеров, а затем выехавший на Урал для борьбы с белогвардейцами и белочехами.

В Поволжье сражались интернациональные отряды, созданные в Самаре, Саратове, Царицыне, Астрахани, Пензе и других городах. Некоторые из отрядов вскоре были развернуты в интернациональные полки. Особенно много было в этих полках венгров. Немало из них, сражаясь на фронтах Советской России, отдали свою жизнь за дело рабочего класса.

В ходе боев интернациональные части беспрерывно пополнялись бывшими военнопленными. Так, Оренбургский отряд в 800 человек вскоре превратился в 3-й Интернациональный оренбургский полк, насчитывавший до 4 тысяч штыков.

Успех мобилизаций во многом зависел от деятельности местных военных органов: окружных, губернских, уездных и волостных комиссариатов по военным делам. Центральный Комитет партии поставил во главе окружных и губернских военных комиссариатов опытных военно-политических работников.

Комиссаром Северо-Кавказского военного округа был назначен профессиональный революционер, делегат VI съезда партии Н. А. Анисимов, Уральского — С. А. Анучин, офицер старой армии, примкнувший задолго до Октября к революционному движению; комиссаром Иваново-Вознесенского губернского военного комиссариата, а затем Ярославского военного округа был назначен М. В. Фрунзе, Московского военного округа — Е. М. Ярославский.

Активное участие в налаживании работы комиссариатов принимали местные коммунистические организации. Областное бюро РКП(б) Центрально-промышленного района обязало уездные и волостные партийные организации послать своих лучших работников в военные комиссариаты уездов, а также на должности военных комиссаров в волости.

«Этого требуют, — подчеркивало Областное бюро, — интересы создания Красной Армии в кратчайший срок»[289].

К осени 1918 года военкоматы существовали уже повсюду.

Сплочение деревенской бедноты и начавшийся с осени 1918 года поворот среднего крестьянства в сторону Советской власти создавали благоприятные условия для роста и укрепления Красной Армии на основе всеобщей воинской повинности.

К осени 1918 года в Красную Армию было мобилизовано свыше 800 тысяч человек. В короткий срок армия стала миллионной. Это позволило значительно увеличить численность действующих войск на фронтах.

В конце лета 1918 года В. И. Ленин, подводя итоги работы по организации советских вооруженных сил, отмечал:

«Как ни трудно было снова создавать военное положение в стране, где народ сам смял войну и сам разбил старую армию, как ни трудно было сорганизовать армию в процессе острой гражданской войны, — мы превозмогли все трудности. Армия сложилась, и победа над чехословаками, белогвардейцами, помещиками, капиталистами и кулаками обеспечена»[290].

2 сентября ВЦИК постановил объявить страну военным лагерем и учредить Революционный военный совет Республики.

«Все силы и средства Социалистической Республики ставятся в распоряжение священного дела вооруженной борьбы против насильников, — говорилось в постановлении ВЦИК. — Все граждане, независимо от занятий и возраста, должны беспрекословно выполнять те обязанности по обороне страны, какие будут на них возложены Советской властью.

Поддержанная всем трудовым населением страны Рабочая и Крестьянская Красная Армия раздавит и отбросит империалистических хищников, попирающих почву Советской Республики»[291].

ВЦИК издал 30 сентября положение о Революционном военном совете Республики, как высшем коллективном органе управления Красной Армией и Флотом. Все военные учреждения подчинялись Реввоенсовету и должны были работать по его заданиям. В связи с централизацией руководства советскими вооруженными силами в руках Реввоенсовета Высший военный совет, созданный в марте 1918 года, был упразднен.

Вместе с созданием Реввоенсовета Республики была учреждена должность главнокомандующего всеми вооруженными силами (главком). Главнокомандующий возглавлял все сухопутные и морские вооруженные силы страны, входившие в состав действующей армии. Он был подотчетен Реввоенсовету Республики; все приказы главкома должны были скрепляться подписью члена Реввоенсовета.

В этот же период была принята единая структура управления войсками фронтов и армий.

Положения о Реввоенсовете Республики и о главнокомандующем определяли принципы управления советскими войсками. Полнота всей военной власти принадлежала только коллективному органу — Реввоенсовету Республики. Подобный же принцип был положен в основу управления войсками фронтов и армий. Во главе каждого фронта ставился Реввоенсовет фронта, состоявший из трех членов: командующего и двух политических комиссаров. Во главе каждой армии стоял также Реввоенсовет.

Для руководства боевыми операциями действующей армии был учрежден Полевой штаб Реввоенсовета Республики. Наряду с Полевым штабом сохранился Всероссийский главный штаб (Всероглавштаб), на который возлагалось исполнение всех распоряжений Реввоенсовета Республики, касавшихся обороны страны, укомплектования, дислокации и боевой подготовки армии, устройства быта военнослужащих.

Реввоенсовет Республики, как и все другие ведомства и учреждения, работал на основе указаний Центрального Комитета Коммунистической партии. В декабре 1918 года в специальном постановлении «О политике Военного Ведомства» Центральный Комитет партии подчеркнул, что политика военного ведомства «ведется на точном основании общих директив, даваемых партией в лице ее Центрального Комитета и под его непосредственным контролем»[292].

В отчетном докладе VIII съезду партии В. И. Ленин говорил, что Центральный Комитет неустанно заботится о строительстве и укреплении Красной Армии, что все вопросы, связанные с обороной Советской республики, по которым Центральный Комитет принимал решения, проводились через Совнарком или ВЦИК. Позже в одном из своих отчетов Центральный Комитет отмечал:

«Вопросы, связанные с обороной, обсуждались в первую очередь и принятые решения немедленно проводились в жизнь»[293].

Строя новую армию, Советское государство большое внимание уделяло подготовке командных кадров. Была создана широкая сеть ускоренных курсов. Такие курсы открылись в Москве, Петрограде, Казани, Твери, Туле и других городах.

На курсах готовились командиры для пехоты, кавалерии, артиллерии, инженерных войск. Подавляющее большинство курсантов составляли рабочие и крестьяне. Среди них было много коммунистов.

Одновременно с подготовкой командиров из рабочих и крестьян партия и правительство привлекали к строительству советских вооруженных сил военных специалистов из офицеров старой армии. Они обладали знаниями, без которых нельзя было строить армию и руководить ее боевой деятельностью.

В. И. Ленин говорил:

«…нужно было набирать командный состав из бывших офицеров, чтобы рабочие и крестьяне могли у них учиться, ибо без науки современную армию построить нельзя…»[294]

Для того чтобы обучить военному делу красноармейцев и широкие слои трудящихся, требовалось огромное число инструкторов военного дела. В первые дни организации Красной Армии в ее ряды было привлечено около 8 тысяч бывших офицеров. Кроме того, в связи с объявленной мобилизацией были призваны еще десятки тысяч военных специалистов старой армии.

Несмотря на бесспорно положительную роль многих старых военных специалистов в строительстве Красной Армии,вскоре начали сказываться и недостатки в их деятельности.

Воспитанные в духе буржуазной идеологии, скованные устаревшими военными взглядами, они зачастую не в силах были в обстановке ожесточенной гражданской войны и интервенции понять историческое назначение армии пролетарского государства, воюющей за интересы рабочих и крестьян. Они не всегда могли усвоить и принять новые формы и методы борьбы и использовать все те возможности, какие давало новое, революционное содержание армии. Чтобы добиться успехов в тяжелой войне против интервентов и внутренней контрреволюции,необходимо было лучше и ближе знать всю обстановку борьбы,уметь опираться на армейские коммунистические организации,на лучшую часть красноармейцев. Эта задача оказалась по плечу только военным комиссарам, как представителям Коммунистической партии и Советского правительства в армии.

Военные комиссары были прежде всего организаторами,политическими руководителями и воспитателями войсковых частей, соединений и учреждений Красной Армии. Им безраздельно доверяли красноармейцы, видя в них носителей идей,боевого духа и дисциплины Коммунистической партии. Опираясь на доверие и поддержку красноармейских масс, военные комиссары успешно осуществляли контроль над военными специалистами, брали на себя часть функций по руководству войсками и всей своей деятельностью восполняли недостатки в работе старых военных специалистов. Комиссары вникали в оперативные вопросы, проявляли постоянную заботу о формировании и пополнении войск. Они вносили новую, революционную струю в управление войсками. Их энтузиазм, революционный размах, большевистская деловитость и организованность становились стилем работы всех звеньев Красной Армии.

Комиссары быстро и решительно пресекали попытки измены со стороны некоторых военных специалистов старой армии, неуклонно боролись с саботажем, наказывая тех,кто расхлябанностью и нерадивым отношением к своим обязанностям подрывал боевую мощь Красной Армии. Работая бок о бок со старыми военными специалистами, комиссары помогли многим из них порвать со своим прошлым,понять все величие идей Коммунистической партии и Советской власти и стать на путь верного служения новому общественному строю. Такие военные специалисты старой армии,как В. М. Альтфатер, М. Д. Бонч-Бруевич, Д. М. Карбышев,А. П. Николаев, Б. М. Шапошников и многие другие, с первых дней своего прихода в Красную Армию честно служили пролетарскому государству, помогая ему строить и укреплять вооруженные силы.

Много энергии отдавали комиссары воспитанию командиров из рабочих и крестьян. На комиссаров возлагался отбор лучших красноармейцев для направления на командные курсы.

Высшая военная инспекция, обследовавшая во второй половине 1918 года военно-учебные заведения Петроградского военного округа, в своем отчете указывала, что красноармейцы, посланные на командные курсы комиссарами частей действующей армии, составляют лучшую часть курсантов.

«На фронтах гражданской войны они получают боевую подготовку и опыт; имея современную боевую практику, они легче воспринимают и больше ценят военную теорию. По существу следовало бы комплектовать курсы главным образом такими фронтовиками-красноармейцами,при условии, что политкомы фронтовых частей приложат особые старания к тому, чтобы выделять на курсы наиболее подходящий элемент»[295].

Вернувшись на фронт, молодые командиры — выпускники советских военно-учебных заведений — всегда находили дружескую поддержку у комиссара. Близость комиссара, его повседневная товарищеская помощь расширяли политический кругозор молодых командиров, обогащали их опытом руководства войсками. С помощью комиссаров молодые командиры быстрее входили в жизнь части, овладевали практическими навыками командования.

Комиссары были лучшими друзьями и советчиками для тех командиров, которые благодаря своим организаторским способностям и военному дарованию выдвинулись на командные должности в ходе боев. Комиссары, в своем подавляющем большинстве — старые члены партии, прошедшие суровую школу подполья, делились с этими командирами своими знаниями и опытом. Они неизменно поддерживали и укрепляли авторитет тех командиров, которые умело управляли войсками, талантливо руководили боевыми операциями. Комиссары решительно пресекали малейшие попытки подорвать советскую воинскую дисциплину. Они боролись против «левых коммунистов» и их сторонников, пытавшихся возродить в Красной Армии изжившую себя выборность командного состава, насадить мелкобуржуазную распущенность.

Опираясь на институт военных комиссаров, Советская власть успешно разрешала вопрос об использовании старых военных специалистов и подготовке и воспитании новых командных кадров из рабочих и крестьян.

Комиссары, являясь представителями Коммунистической партии в армии и во флоте, создавали в них коммунистические ячейки и руководили их деятельностью. Под руководством комиссаров армейские партийные организации занимались политическим просвещением красноармейских масс, воспитывали их на великих коммунистических идеях, в духе преданности партии и Советскому правительству. Комиссары разъясняли бойцам политику Коммунистической партии, цели и характер войны против иностранных интервентов и их ставленников.

Комиссары прививали советским воинам дух боевой отваги,бесстрашия, презрения и ненависти к врагам социалистического Отечества. Укрепляя в частях воинскую дисциплину, они терпеливо учили бойцов честно и ревностно выполнять свои обязанности, личным примером показывали, как надо нести воинскую службу.

Большую заботу проявляли комиссары о снабжении войск,о питании бойцов, стремились, чтобы они были лучше одеты,обуты. Повседневная забота о нуждах красноармейцев являлась очень важной частью всей работы комиссаров. С помощью комиссаров воинские части, находившиеся на фронте, поддерживали связь с рабочими в тылу, вели с ними переписку.

В широком шефстве фабрик и заводов над воинскими частями проявлялись забота тружеников тыла о защитниках Родины,единство фронта и тыла.

В. И. Ленин с большим вниманием относился к военным комиссарам. Он находил время руководить их деятельностью,рекомендовал в качестве комиссаров наиболее стойких и преданных коммунистов. Со многими из комиссаров В. И. Ленин переписывался. Они всегда находили у него дружескую поддержку, совет и указание. Содержательные, всегда ободряющие письма В. И. Ленина являлись для них неиссякаемым источником творческой деятельности по созданию и укреплению армии. В. И. Ленин передавал комиссарам свой политический и организационный опыт, помогал приобретать качества партийного и государственного руководителя. Личные встречи и широкая переписка, которую вел В. И. Ленин с комиссарами и другими армейскими работниками, давали ему возможность глубоко знать обстановку на фронтах, нужды войск, трудности, своевременно оказывать помощь.

В многообразной деятельности комиссаров по строительству и укреплению Красной Армии проявлялась руководящая и направляющая роль Коммунистической партии. Посланцы партии — военные комиссары — сыграли решающую роль в строительстве вооруженных сил пролетарского государства.

Интервенты и белогвардейцы, захватив на востоке страны летом 1918 года почти всю территорию Урала и Сибири — важные для Республики хлебные и сырьевые районы, — главный удар направили на Среднее Поволжье. Враги стремились полностью овладеть районом Средней Волги, чтобы создать здесь основной плацдарм для наступления на Москву. Они учитывали огромное стратегическое и хозяйственное значение Волги. Волга прикрывала подступы к центральным губерниям страны. Она являлась важнейшим водным путем, соединявшим богатые хлебом и нефтью юго-восточные районы с промышленным центром, горнозаводским Уралом и лесным Севером. Захват интервентами и белогвардейцами Среднего Поволжья облегчил бы им соединение всех восточных, северных и южных сил контрреволюции.

Восточный фронт летом 1918 года стал главным фронтом страны. Здесь решалась судьба социалистической революции.

Здесь Антанта сосредоточила свои основные ударные силы: мятежный чехословацкий корпус и сформированные под его прикрытием белогвардейские части.

Характеризуя военно-политическую обстановку в стране,В. И. Ленин писал в июле 1918 года:

«Мы теперь переживаем здесь может быть самые трудные недели за всю революцию. Классовая борьба и гражданская война проникли в глубь населения: всюду в деревнях раскол — беднота за нас, кулаки яростно против нас. Антанта купила чехословаков, бушует контрреволюционное восстание, вся буржуазия прилагает все усилия,чтобы нас свергнуть. Тем не менее, мы твердо верим, что избегнем этого «обычного» (как в 1794 и 1849 гг.) хода революции и победим буржуазию»[296].

Разгромить белочехов и белогвардейцев на Восточном фронте и освободить от врага все Поволжье, Урал и Сибирь,не дать интервентам и внутренней контрреволюции окончательно сомкнуть кольцо фронтов на северо-востоке и юго-востоке — таковы были первоочередные задачи, вставшие летом 1918 года перед страной Советов.

Белочешские войска, отлично вымуштрованные и хорошо вооруженные, поддержанные белогвардейскими частями, рвались к Волге. Не считаясь с потерями, они вводили в бой все новые и новые силы. Под их ударами войска центра и левого фланга Восточного фронта отступали. На основных участках фронта врагу удалось добиться значительного успеха. 22 июля 1918 года, обладая многократным численным превосходством,белочехи и белогвардейцы захватили Симбирск с его крупным патронным заводом и складами боеприпасов. Через две недели,7 августа, пала Казань — тыловая база советских войск Восточного фронта. В руки белогвардейцев и интервентов попал золотой запас Республики: 43 тысячи пудов золота, 30 тысяч пудов серебра, много платины, большое количество кредитных знаков и процентных бумаг. С захватом Казани противник получил возможность двигаться на север, в сторону Вятки, — на соединение с войсками интервентов Антанты и на запад — к Нижнему Новгороду, откуда открывался путь на Москву.

С падением Самары, Симбирска, Казани и других волжских городов продовольственное положение в центральных районах Республики еще более ухудшилось. Огромное количество хлеба в районе Волги досталось врагу. От недоедания, отсутствия медикаментов вспыхивали эпидемии тифа и холеры.

На фронте создалось угрожающее положение. Белочехи и белогвардейцы, захватив к концу июля почти все Поволжье,спешно переформировывали и пополняли свои силы, чтобы начать наступление на центральные районы Советской России.

Советские войска, понесшие большие потери, не способны были оказать врагу сильное сопротивление.

Укрепление Восточного фронта стало неотложной задачей.

В конце июля 1918 года Центральный Комитет Коммунистической партии, обсудив положение на Восточном фронте, принял специальное постановление, в котором вскрыл причины поражений, наметил меры по укреплению советских войск,действовавших на Волге и Урале.

Восточный фронт, образованный в середине июня 1918 года, крайне медленно оформлялся организационно. Централизованного руководства не было. Войсками все еще руководили различные выборные комитеты, уже не пользовавшиеся авторитетом у красноармейцев. Характеризуя состояние 2-й армии,представитель Всероссийского бюро военных комиссаров В. Л. Павлова сообщала 4 августа в Москву:

«Армия состоит из семи отдельных воинских частей. Существует выборный «Совет боевых дружин», состоящий из 5 лиц»[297].

В войсках фронта еще не изжита была отрядная система.

Сведение отрядов в штатные части и соединения затянулось.

Центральный Комитет отмечал, что на фронт нередко направлялись наспех сколоченные, необстрелянные части, которые иногда не выдерживали натиска противника и покидали позиции.

Ни фронт, ни его армии и соединения не имели еще сложившихся штабов. Штабы только создавались и были слабы и несовершенны. В бою они нередко отрывались от своих войск.

Связь между войсками была организована плохо. Командиры и комиссары часто не знали подлинной обстановки на фронте.

Не было налажено снабжение: войска испытывали острый недостаток в вооружении, боеприпасах, продовольствии. Фронт не имел резервов, был растянут более чем на две тысячи километров, от Екатеринбурга до Уральска, и при недостатке сил скорее напоминал пограничную, чем боевую линию. Одна из групп войск фронта, насчитывавшая немногим более 7 тысяч бойцов, действовала почти на 300-километровом участке.

Ее части находились и за Бугульмой, и южнее Сенгилея, и у Сызрани. Между группами войск образовывались большие разрывы.

Фронт испытывал нехватку в опытных работниках, способных возглавить войска, реорганизовать их в регулярные части и соединения, наладить работу штабов, упорядочить снабжение, укрепить воинскую дисциплину. В письме с Восточного фронта в Центральный Комитет партии говорилось,что для укрепления фронта «нужны решительные, твердые люди. Их очень мало…

1) Нужны люди для работы в деревне (в прифронтовой полосе — примеч.).

2) Люди на комиссарские функции.

3) На командные должности.

4) Для партийной работы в тылу у неприятеля.

5) Для наблюдения за революционной благонадежностью в своих штабах»[298].

Командиры частей, подразделений, отрядов, выдвинутые из рабочих и крестьян, из бывших солдат, не имели опыта руководства войсками. Их личное мужество и героизм не всегда могли возместить этот недостаток, особенно в борьбе с противником, который имел в достаточном количестве опытные офицерские кадры. Часть командиров из числа военных специалистов царской армии была привлечена в Красную Армию без достаточной проверки и оказалась ненадежной. На сторону врага перебежали, помимо командующего группой войск в районе Уфы Махина, командующий северо-урало-сибирским участком фронта Богословский и ряд других офицеров. Некоторые военные комиссары, обязанностью которых было осуществлять бдительный контроль над военными специалистами,проявляли беспечность, явно не справлялись со своими обязанностями.

Другой важной причиной поражения советских войск, указывал Центральный Комитет в постановлении о Восточном фронте, была слабая партийно-политическая работа на фронте. Коммунистических ячеек во многих частях, особенно в недавно сформированных, не было. Вследствие недостаточной партийно-политической работы красноармейцы не всегда ясно разбирались в контрреволюционной сущности чехословацко-белогвардейского мятежа, недооценивали его опасность для революции, а это отрицательно сказывалось на их боеспособности.

Центральный Комитет Коммунистической партии в качестве первоочередной меры по укреплению Восточного фронта признал необходимым провести массовую мобилизацию коммунистов. Местным большевистским организациям предлагалось немедленно взять на учет всех партийных работников,имевших в прошлом какой-либо военный опыт, и направить их в распоряжение Народного комиссариата по военным делам для последующей отправки на Восточный фронт. Эти коммунисты были призваны укрепить командные кадры фронта,усилить комиссарский состав, создать партийно-политический аппарат, наладить политическое и воинское воспитание бойцов в частях и соединениях фронта.

Центральный Комитет партии потребовал от комиссаров установить непрерывный и самый бдительный контроль над недостаточно надежными командирами из военных специалистов старой армии. Партия требовала привлекать к суровой ответственности тех комиссаров, которые не будут выполнять этой директивы.

В постановлении Центрального Комитета о Восточном фронте указывалось:

«Во всех без исключения войсковых частях на фронте и в тылу должны быть созданы твердые партийные ячейки, со включением в них известного числа старых испытанных работников партии»[299].

Только крепкие партийные организации, сплоченные идейно и организационно, могли развернуть широкую политико-воспитательную работу среди красноармейцев, настойчиво разъяснять им политику Советской власти, убедить их в необходимости стойко и мужественно защищать завоевания революции.

Центральный Комитет обязывал партийные и советские организации отдавать для фронта самые подготовленные, боеспособные части, требовал развернуть агитацию среди трудящихся, неустанно разъяснять величайшую опасность белогвардейско-чехословацкого мятежа для Республики. Центральный Комитет указывал, что в основу всей агитации нужно «положить мысль о необходимости очищения Волги,Урала и Сибири от контрреволюции. В эту же точку должна неустанно бить вся партийная и советская пресса»[300].

Коммунистическая партия обязывала всех своих членов, на каких бы постах они ни стояли, подавать пример мужества и готовности бороться до конца. Партия указывала, что личный пример коммунистов играет огромную роль в укреплении армии, в достижении боевых успехов. Для оказания помощи работникам Восточного фронта Центральный Комитет партии учредил специальную комиссию. Она была уполномочена отстранять от работы и исключать из партии тех коммунистов,которые не выполняли своего партийного долга, не показывали примера самоотверженной борьбы с врагом.

Постановление Центрального Комитета партии об укреплении Восточного фронта всколыхнуло все большевистские организации. Почти повсюду состоялись губернские и городские партийные конференции, собрания коммунистических ячеек. Московская общегородская партийная конференция,собравшаяся 30 июля 1918 года, постановила в трехдневный срок учесть всех партийных работников, имевших какой-либо военный опыт, и направить их в распоряжение Народного комиссариата по военным делам для укрепления фронта. Кроме того:

«Не более, чем в недельный срок, отправить в распоряжение военного комиссариата для надобностей фронта одну пятую часть всех членов Московской организации партии, в том числе всех бывших солдат.

Принять немедленно самые решительные меры к организации партийных ячеек во всех армейских частях и повести среди солдат самую энергичную партийную работу,координируя работу этих ячеек с работой местных районных и иных партийных организаций.

Положить в основу всей партийной агитации мысль о необходимости очищения Волги, Урала и Сибири от контрреволюции и вообще о необходимости повсеместного подавления контрреволюционных выступлений и обеспечения тыла Советской России»[301].

Районные собрания коммунистов Москвы единодушно поддержали решения общегородской конференции. На следующий день после конференции ее постановление одобрили коммунисты Сокольнического района. Общее собрание коммунистов Рогожского района Москвы, обсудив 1 августа вопрос о текущем моменте, единодушно приветствовало решение общегородской конференции. Еще до закрытия собрания в президиум поступили заявления коммунистов с просьбой направить их на Восточный фронт.

Решения об оказании помощи Восточному фронту приняли крупнейшие губернские партийные организации центральных районов Советской России. Свое главное внимание они сосредоточивали на мобилизации коммунистов на фронт. 3 августа открылась Тамбовская губернская партийная конференция.

Обсудив постановление Центрального Комитета партии, конференция обязала губком в кратчайший срок провести партийную мобилизацию для укрепления Восточного фронта.

11 августа состоялась Иваново-Вознесенская окружная партийная конференция. С докладом о текущем моменте и задачах партийной организации выступил М. В. Фрунзе. Конференция целиком одобрила решение Центрального Комитета партии об укреплении Восточного фронта. Она постановила немедленно мобилизовать на фронт всех партийных работников, имевших боевой или командный опыт, в недельный срок — одну четвертую часть остальных членов партии, усилить партийную работу в войсках местного гарнизона.

Одновременно с Иваново-Вознесенской окружной конференцией проходила II Псковская губернская конференция.

На ней было решено послать на фронт максимум партийных сил, оставив в губернии лишь небольшое число коммунистов,усилить массовую работу среди трудящихся.

В резолюции Владимирской губернской партийной конференции, происходившей 20 августа, говорилось:

«Отправить на фронт не менее 1/5 части коммунистов Владимирской губернской парторганизации в распоряжение центра для активной защиты революции на фронте путем агитации и личным примером с оружием в руках»[302].

Партийные конференции, посвященные помощи Восточному фронту, состоялись в Орловской, Новгородской и других губерниях. В ряде мест прошли уездные партийные конференции.

Все трудящиеся горячо откликнулись на призыв Коммунистической партии укрепить Восточный фронт. 29 июля было созвано объединенное заседание ВЦИК, Московского Совета,фабрично-заводских комитетов и профсоюзов Москвы под председательством Я. М. Свердлова. На заседании выступил В. И. Ленин. Отмечая, в каком тяжелом положении оказалась Советская республика в результате иностранной военной интервенции и чехословацкого мятежа, В. И. Ленин говорил:

«Хотим мы этого или нет, но вопрос так поставлен: мы находимся в войне, и судьба революции решится исходом этой войны. Это должно стать первым и последним словом нашей агитации, всей нашей политической, революционной и преобразовательной деятельности»[303].

Около двух тысяч человек, присутствовавших на заседании,единогласно, без прений, приняло резолюцию в соответствии с решением ЦК РКП(б) об укреплении Восточного фронта.

Признав социалистическое Отечество в опасности, заседание постановило подчинить работу всех организаций трудящихся основным задачам момента — борьбе с контрреволюцией на востоке страны и борьбе с голодом. Признавалось необходимым широко разъяснять рабочим массам создавшееся положение, усилить бдительность по отношению к буржуазии, мобилизовать ряд ответственных советских и профсоюзных работников на военную и продовольственную работу. Подобное же решение вынес II съезд Советов Северной области, собравшийся в начале августа в Петрограде.

По всей Москве 2 августа прошли митинги рабочих и красноармейцев в защиту социалистического Отечества. На митингах выступили В. И. Ленин, Я. М. Свердлов и другие деятели партии и правительства. В. И. Ленин, выступавший в этот день в нескольких местах, говорил на митинге Варшавского революционного полка:

«Либо власть кулаков, капиталистов и царя, как это бывало в неудавшихся революциях Запада, либо власть пролетариата. Ваша задача, идя на фронт, прежде и больше всего помнить, что это единственно законная,справедливая, священная война угнетенных и эксплуатируемых против насильников и грабителей»[304].

Многолюдные митинги и собрания, посвященные защите Советской республики, проходили по всей стране.

Партийные организации поставили перед собой задачу поднять активность трудящихся, еще теснее сплотить их вокруг Коммунистической партии, лучших из них принять в свои ряды. Областное бюро РКП(б) Центрально-промышленного района указывало местным комитетам:

«В связи с мобилизацией коммунистов необходимо поднять энтузиазм в рабочих и крестьянских массах для того, чтобы скристаллизировать вокруг себя большие сочувствующие коммунистам кадры рабочих и крестьян»[305].

В мобилизации коммунистов на укрепление Восточного фронта — решающего фронта для Советской республики — впереди шли партийные организации Москвы. Пролетариат столицы выделил из своей среды наиболее стойких коммунистов, знающих военное дело, способных возглавить перестройку армии, воодушевить ее на победы. В армию уходила значительная часть руководящих партийных и советских работников Москвы: члены городского и районных комитетов партии, депутаты Советов, профсоюзные активисты.

Одним из первых закончил мобилизацию Пресненский район. Теплые, трогательные проводы устроили рабочие и работницы отъезжавшим на фронт товарищам. Проводить посланцев партии собрались трудящиеся Прохоровской мануфактуры, завода Мамонтова, фабрики «Дукат» и других предприятий района. Проводы вылились в яркую демонстрацию сплоченности трудящихся Москвы, показали их решимость отстаивать завоевания Октябрьской революции.

Каждому коммунисту, уезжавшему на фронт, вручался наказ, принятый на общих собраниях рабочих столицы. В нем говорилось:

«Мы, московские рабочие, отправляя вас, наших представителей, на фронт, поручаем вам передать нашей Красной Армии, находящейся на всех фронтах… что мы,наши жены и дети с надеждой взираем на нашу Красную Армию, ибо от них, от наших братьев, сражающихся на фронте, только от них в настоящий момент зависит существование Советской республики, и сама жизнь сотен тысяч, миллионов рабочих находится в их руках».

Наказ заканчивался словами:

«Вы все должны рассказать там и если нужно, то личным примером показать, как нужно умирать за дело рабочего класса»[306].

Вслед за Пресненским районом закончили мобилизацию Лефортовский, Сокольнический и другие районы Москвы. Все районные комитеты партии столицы сообщали об успешном проведении мобилизации. На место мобилизованных выдвигались новые коммунисты. В отчете Лефортовского районного комитета партии указывалось:

«Мобилизация 1/5 членов партии прошла хорошо. Отправлено на чехословацкий фронт около ста (100) членов…

В продовольственные отряды наш район послал 80 человек. Из-за мобилизации некоторые отделы, гражданский, продовольственный и жилищный, — остались почти без работников, по выбывшие немедленно были заменены новыми, свежими силами»[307].

От Московской партийной организации на фронт выехали:

А. А. Алешин — рабочий, один из руководителей выступления московского пролетариата в 1914 году, член Исполкома Московского Совета;

В. А. Барышников — рабочий, старый подпольный работник, большевик с 1905 года, член ВЦИК;

X. Т. Муравьев — рабочий, член Лефортовского районного комитета партии;

Г. И. Окулова — профессиональная революционерка, член большевистской партии с 1899 года;

Д. М. Смирнов — старый работник партии, член президиума Замоскворецкого районного Совета и Московского Совета;

П. К. Штернберг — профессор астрономии, большевик с 1905 года, в Октябрьские дни 1917 года начальник штаба Замоскворецкого ревкома, позднее — председатель этого ревкома, и многие, многие другие. В Лефортовском районе из 16 членов партийного комитета 10 отправилось на фронт. Большое число руководящих работников выделили и другие районы Москвы.

Вопросы помощи Красной Армии, мобилизации коммунистов на фронт не сходили в это время с повестки дня партийных собраний и конференций. 29 августа общегородская партийная конференция, заслушав доклад члена Реввоенсовета Республики С. И. Аралова о положении на фронтах и о роли мобилизованных коммунистов в их укреплении, постановила:

«Поручить Московскому комитету по соглашению с нашими военными руководителями в ближайший момент,когда это окажется необходимым, произвести дальнейшую мобилизацию членов партии для политической работы на фронте.

Предложить всем партийным ячейкам и районным комитетам быть в постоянной организационной готовности для проведения такой мобилизации»[308].

Через несколько дней, 6 сентября, Московский комитет принял решение о новой партийной мобилизации. Она прошла с неменьшим подъемом, чем первая. На фронт пошли старые рабочие — большевики, участники декабрьских боев 1905 года,и молодые члены партии, вступившие в нее в Октябрьские дни 1917 года; члены Московского комитета и рядовые коммунисты.

В Петрограде против отправки коммунистов на фронт выступил Зиновьев, являвшийся тогда председателем Петроградского Совета, утверждая, что партийные мобилизации якобы обезглавят и ослабят Петроградскую организацию. Это заявление получило решительный отпор как со стороны Центрального Комитета, так и со стороны самой Петроградской организации. В телеграмме Петроградскому комитету партии еще 27 июля В. И. Ленин и Я. М. Свердлов по поручению ЦК писали:

«…сейчас есть не менее острая потребность в партийных работниках, которые могли бы на чехо-словацком фронте просвещать, объединять и дисциплинировать советские войска. Продовольственная задача не может быть разрешена без подавления чехо-белогвардейского мятежа. Сюда необходимо сейчас направить многочисленных активных,боевых партийных работников. Жалоба Петрограда на то,что мы обезлюживаем Петроград, неосновательна. Где же брать лучших агитаторов и организаторов для общегосударственных задач, как не в Петрограде? Москва дала нам уже около 200 агитаторов-комиссаров на чехо-словацкий фронт. Петроград должен дать не меньше. Желательны бывшие военные, но не обязательно: достаточно быть твердым, преданным революционером, чтобы оказать неоценимые услуги делу борьбы против волжской и уральской контрреволюции»[309].

Выступая против Зиновьева, пытавшегося не выполнить решение ЦК, В. И. Ленин с гневом писал:

«…я категорически и ультимативно настаиваю на прекращении всякой оппозиции и на высылке из Питера вдесятеро большего числа рабочих. Именно таково требование Цека партии»[310].

По требованию Центрального Комитета партии Петроградская партийная организация выделила для укрепления фронта большой отряд опытных партийных работников. Уже в начале августа первая группа коммунистов Петрограда выехала на Восточный фронт. Так же, как и в Москве, в Петрограде были мобилизованы члены районных комитетов партии и Советов.

Почти в полном составе отправились на фронт исполкомы Советов Выборгского и Новодеревенского районов Петрограда.

Среди петроградских коммунистов, выехавших на фронт, были:

А. Ефимов — рабочий Русско-Балтийского завода, руководитель партийной работы в Выборгском районе в годы империалистической войны, член Исполкома Новодеревенского районного Совета; Н. Кулинченко — рабочий-литейщик, вступивший в партию в 1912 году; А. Кондратьев — старый член партии и другие закаленные в классовых боях коммунисты.

Позднее Центральный Комитет в организационном отчете VIII съезду партии отмечал:

«Наступление чехо-чехословакови тяжелое положение Советской республики вызвали необходимость принять героические меры для усиления Красной Армии. Была произведена массовая (1/5 общего числа членов) мобилизация коммунистов, преимущественно в Петербургской и Московской организациях. В июле — августе сотни работников, предварительно инструктированные т. Лениным и Свердловым, пошли на фронт»[311].

Вслед за Москвой и Петроградом партийная мобилизация была проведена в Туле, Иваново-Вознесенске, Нижнем Новгороде, Твери, Калуге и в других городах. В августе Нижегородский губернский партийный комитет объявил мобилизацию десяти возрастов коммунистов. Тверская организация в том же месяце послала на фронт пятую часть своих членов.

Успешно прошла мобилизация коммунистов в промышленных центрах и сельских местностях Иваново-Вознесенской губернии. Коммунисты Орловской губернии мобилизовали в августе на борьбу с контрреволюцией около 500 человек. Ковровская уездная коммунистическая организация Владимирской губернии из 416 своих членов направила на фронт свыше 200 человек. Многие партийные организации послали на фронт отряды, целиком сформированные из коммунистов.

Насколько велик был приток коммунистов в действующую армию, видно из того, что за три с половиной месяца, начиная с конца июля, из Москвы было послано на фронт на командную и политическую работу около 5 тысяч коммунистов. Большинство из них было направлено на Восточный фронт. К концу 1918 года в армиях Восточного фронта находилось уже около 25 тысяч коммунистов.

Массовая мобилизация коммунистов, проведенная летом и в начале осени 1918 года, явилась решающим условием укрепления фронта. В. И. Ленин, отмечая огромную роль мобилизованных коммунистов в переломе на Восточном фронте, в завоевании первых побед, говорил на митинге 23 августа 1918 года:

«…мы уже имеем сведения, что та армия, которую бесконечно предавали генералы, армия, которая бесконечно устала, эта армия, с приходом наших товарищей, коммунистов, рабочих, начинает побеждать, начинает проявлять революционный энтузиазм в борьбе с мировой буржуазией»[312].

Прибытие на Волгу и Урал опытных партийных работников позволило усилить комиссарский состав, поставить во главе частей и соединений волевых коммунистов, способных в трудных условиях боевой обстановки провести перестройку фронта. Военно-политическими руководителями армий Восточного фронта были назначены испытанные большевики. Членами Реввоенсоветов армий были назначены видные деятели российского революционного движения С. И. Гусев, В. В. Куйбышев, Г. Д. Линдов, П. К. Штернберг, заведующим политотделом Восточного фронта — Г. И. Окулова, заведующим политотделом армии — активный участник революционных боев 1905 года А. П. Кучкин, комиссарами бригад — Н. Н. Козырев и X. Т. Муравьев, комиссаром полка имени Володарского — Д. М. Смирнов, комиссаром Невельского полка — А. А. Кондратьев. В политической сводке за 23 августа о центральной группе войск Восточного фронта говорилось:

«Во всех почти полках и батальонах имеются вполне надежные, пользующиеся авторитетом среди солдат, комиссары-коммунисты»[313].

Мобилизация коммунистов, имевших военный опыт, дала возможность укрепить командные кадры фронта. Многие коммунисты стали командирами бригад, полков, батальонов, большая группа коммунистов была послана в штабы и органы снабжения. Коммунисты, назначенные агитаторами-организаторами и политбойцами, развернули политическую работу среди красноармейцев, личным примером вдохновляли их в боях.

В. И. Ленин непосредственно руководил укреплением войск Восточного фронта, требовал сосредоточить на главном,решающем фронте максимум имеющихся сил.

По указанию Центрального Комитета партии и Советского правительства в армии Восточного фронта непрерывно посылались подкрепления, вооружение, боеприпасы. Совнарком требовал от военных учреждений принять срочные меры для усиления Восточного фронта.

«Считаю необходимым всячески усилить Восточный фронт, — писал В. И. Ленин в августе 1918 года. — Предлагаю Высшему Военному Совету разработать план снятия с Западного фронта наибольшего числа частей. План этот надлежит провести в кратчайший срок. Должны пойти все боеспособные части. Железные дороги получат предписание немедленно пропустить уже идущие части на фронт и будут всемерно готовиться к принятию и перевозке новых»[314].

Тыл посылал фронту лучшие красноармейские части. На Волгу и Урал прибыли Московский революционный полк,2-й и 6-й Петроградские полки, Курская бригада в составе трех полков, Витебский, Минский, Карельский, Тверской, Новгородский и другие полки. В район боевых действий были направлены также роты Московской, Тамбовской, Саратовской и Нижегородской чрезвычайных комиссий. Значительно пополнился Восточный фронт артиллерией; принимались энергичные меры к созданию кавалерийских частей. Пополняется и укрепляется Волжская военная флотилия, созданная усилиями балтийских и черноморских моряков под руководством матроса-большевика Н. Г. Маркина. С Балтики по Мариинской водной системе на пополнение флотилии прибыли три миноносца и пловучая батарея, вооруженная 120-миллиметровыми дальнобойными орудиями. С приходом этих боевых судов, Волжская флотилия получила значительный перевес над неприятельской флотилией, действовавшей в этом районе.

Красноармейцы и моряки отправлялись на Восточный фронт с большим революционным подъемом, с одним стремлением — разгромить контрреволюцию.

«Слыша призыв рабоче-крестьянского правительства — «Задушите гадину!» — мы откликаемся на него и заявляем: готовы в поход и в бой; ждем ваших приказаний»[315], — так писали бойцы одного из батальонов перед отправкой на фронт.

Все новые и новые пополнения направлялись на Восточный фронт. 23 сентября из Смоленска был отправлен кавалерийский полк. 30 сентября трудящиеся Москвы провожали на фронт 7-й Латышский советский полк с приданными ему артиллерийским дивизионом и отрядом кавалерии. 3 октября в Смоленске состоялись торжественные проводы на Восточный фронт большой группы красноармейцев, главным образом младшего командного состава. На митинге представитель Северо-Западного областного комитета партии и Исполкома Совета А. Ф. Мясников отметил, что в условиях ожесточенной борьбы с контрреволюцией роль красноармейца особенно почетна как активного защитника великих завоеваний рабочих и крестьян. Он призвал бойцов отдать все силы делу разгрома врага.

Местные комитеты Коммунистической партии целиком брали на себя партийную работу в тыловых частях. Они непосредственно руководили деятельностью военных комиссаров вновь формировавшихся частей, создавали в этих частях партийные организации. Так, по заданию Московского комитета большую работу по организации коммунистических ячеек в войсках гарнизона проводила одна из старейших членов партии Ц. С. Зеликсон-Бобровская.

Успешно проходившие в Москве, Петрограде и других городах и районах страны мобилизации в Красную Армию свидетельствовали о неисчерпаемой силе и энергии трудящихся масс, о их глубокой вере в победу. Опасность, угрожавшая Советской республике, еще крепче сплотила трудящихся вокруг Коммунистической партии и Советского правительства.

Широкая помощь, оказанная всей страной Восточному фронту, дала возможность приступить к организационному укреплению его войск, повысить их боеспособность. В этот период на Восточном фронте окончательно складываются войсковые объединения. В районе Пенза — Сызрань — Симбирск — Самара была создана 1-я армия; из отрядов, действовавших под Уфой, Самарой и Челябинском, — 2-я армия; севернее, в районе Пермь — Екатеринбург — Ишим, — 3-я армия; в районе Саратова — 4-я армия и под Казанью — 5-я армия.

Началось сведение разрозненных отрядов и частей в полки,бригады, дивизии. За короткий срок на Волге и Урале было сформировано более десяти стрелковых дивизий. В 26-ю и 27-ю дивизии (сначала именовавшиеся «группами») 5-й армии вошли многие полки, прибывшие из центра. Из Маловишерского коммунистического отряда сформировался 234-й Маловишерский полк, вошедший в состав 26-й дивизии. Основой 227-го полка 27-й дивизии явился отряд коммунистов и добровольцев, прибывший из Владимира. Костяком 2-й Сводной,впоследствии 28-й дивизии 2-й армии, послужили несколько отрядов, действовавших первое время под Казанью. Эти отряды были затем реорганизованы в дивизию в составе двух стрелковых полков, кавалерийского полка и артиллерийской бригады. Вскоре в дивизию влился двухтысячный отряд под командованием уральского рабочего, старого коммуниста-подпольщика А. М. Чеверева, которого рабочие любовно называли «орлом Урала». Прекрасный организатор и оратор, человек твердой воли и решительного характера, он настойчиво укреплял дисциплину и порядок в своем отряде. Отряд Чеверева был преобразован в полк, а сам Чеверев назначен его командиром. Одним из батальонов полка стал командовать московский рабочий, активный организатор Красной гвардии в Москве Е. М. Маленков, прибывший на Восточный фронт по партийной мобилизации.

В 3-й армии в августе была создана 1-я Уральская дивизия, которая, объединившись затем со 2-й Уральской дивизией, положила начало 29-й стрелковой дивизии. Из 3-й и 4-й Уральских дивизий сформировалась 30-я стрелковая дивизия.

В нее влились отряды Красной Армии, созданные из южно-уральских рабочих и присоединившейся к ним крестьянской и казачьей бедноты. Совершив героический рейд из района Белорецка, они вышли в расположение 3-й армии. Из этих отрядов были созданы Белорецкий, Богоявленский, Архангельский, 1-й Верхнеуральский имени Степана Разина и 2-й Верхнеуральский полки 30-й дивизии. Из отрядов Бирского уезда Уфимской губернии, Осинского и Красноуфимского уездов Пермской губернии образовались полки, которые в октябре слились в 5-ю Уральскую дивизию.

Отдельные части 4-й армии, действовавшей против уральских белоказаков, были сведены в 1-ю и 2-ю Николаевские дивизии. В состав 1-й Николаевской дивизии, впоследствии получившей наименование 1-й Самарской, вошла Пугачевская бригада В. И. Чапаева, имевшая уже богатый боевой опыт.

Народный герой, талантливый командир-самородок Василий Иванович Чапаев родился в 1887 году в поволжской деревне, в семье плотника. Детство и юность его прошли в тяжелом труде. В 1910 году В. И. Чапаев был призван на военную службу. Во время первой мировой войны он за боевые заслуги был награжден георгиевскими крестами и получил звание подпрапорщика. Вернувшись после ранения в родное Поволжье, В. И. Чапаев принял активное участие в борьбе за установление Советской власти. В 1917 году, еще до Октябрьской революции, он вступил в большевистскую партию и вскоре сформировал в Николаевске (Пугачев) первые красногвардейские отряды. Из этих отрядов и создалась Пугачевская бригада. В Чапаеве ярко воплотилась творческая одаренность народа, раскрепощенного революцией. Безграничная преданность делу Коммунистической партии, отвага, умение верно оценить обстановку и нанести сокрушительный удар, страстная воля к победе — все эти качества, присущие Чапаеву,как командиру нового типа, снискали ему горячую любовь и уважение трудовых масс Поволжья. В короткий срок В. И. Чапаев сумел создать из бедноты Поволжья части, которые громили вымуштрованные белогвардейские и чехословацкие войска.

Во 2-ю Николаевскую дивизию 4-й армии влились пензенский отряд Красной Армии, переформированный затем в 190-й Пензенский стрелковый полк, балашовский отряд, положивший начало 191-му Балашовскому стрелковому полку, и другие части. Большая организационная работа была проведена во всех формировавшихся дивизиях 1-й армии — в Симбирской, Инзенской и Пензенской.

В некоторых армиях, где ощущалась острая нужда в младших командирах, были созданы школы по их подготовке.

Такие школы существовали, в частности, во 2-й армии. При них были открыты отделения, готовившие опытных пулеметчиков. Кроме того, во 2-й армии подготавливались артиллерийские кадры: командиры орудий, наводчики, разведчики,телефонисты.

Одновременно с реорганизацией отрядов и сведением их в полки и дивизии упорядочивалась работа штабов, улучшалось руководство войсками. К работе в штабах было привлечено много опытных военных специалистов старой армии. Взятые под неослабный контроль комиссаров, они помогали организовывать полноценные штабы и налаживать их работу.

В войсках фронта создавались органы снабжения. Во главе многих из них стояли коммунисты. К организации снабжения привлекались старые военные специалисты с опытом интендантской работы. Органы снабжения с помощью местных партийных и советских организаций провели заготовку продовольствия в прифронтовых районах. В армиях были организованы различные мастерские для обслуживания действующих войск: оружейные, пошивочные, обувные, обозно-шорные.

Прифронтовые губернские военные комиссариаты, имевшие в своем распоряжении оружие, боеприпасы, обмундирование и различное военно-техническое имущество, передавали его армейским органам снабжения. Налаживалась регулярная доставка оружия и боеприпасов из тыла.

В армиях фронта создавался и укреплялся партийно-политический аппарат. В течение августа — сентября 1918 года с помощью мобилизованных коммунистов во всех армиях и дивизиях Восточного фронта были организованы политотделы,а в частях — коммунистические ячейки. В войсках развертывалась огромная организационно-партийная и политико-воспитательная работа. Член Реввоенсовета 1-й армии В. В. Куйбышев 9 августа сообщал в политотдел Восточного фронта:

«Много помогают приезжие силы. Вчера восемь петроградцев отправлены в части, остальные оставлены при политотделе для агитации и организации среди крестьян, а также для занятия организационных постов»[316].

В основу всей деятельности комиссаров, политорганов, партийных организаций было положено постановление Центрального Комитета партии об укреплении Восточного фронта. Комиссары, опираясь на партийные организации, разъясняли красноармейцам, против кого и за что они призваны бороться,раскрывали им планы контрреволюции, призывали освободить Волгу и Урал от чехословацких и белогвардейских мятежников. Коммунисты стали душой армии. Они воздействовали на бойцов не только словом, но и личным примером, показывая,как надо переносить трудности и лишения изнурительных походов, как надо отважно сражаться, а при необходимости честно умирать за дело трудящихся. Проявляя высокую доблесть и самоотверженность в боях, коммунисты воодушевляли воинов Красной Армии на подвиги, на массовый героизм.

С политическим воспитанием бойцов была тесно связана задача укрепления советской воинской дисциплины. Политорганы и партийные организации активно помогали командирам и комиссарам в этом важном деле. Красноармейцам прививалось сознательное, революционное отношение к воинскому долгу. Благодаря неустанной кропотливой работе армейских коммунистов дисциплина в частях крепла с каждым днем.

Это повышало боеспособность войск Восточного фронта.

Комиссары, политорганы и партийные организации частей вели большую работу и вне армии. Они помогали проводить в прифронтовых районах мобилизацию, создавать комитеты бедноты, налаживать в освобождаемых местностях советскую работу. Энергичную деятельность развернули в прифронтовой полосе коммунисты 1-й армии. В начале августа 1918 года 1-я армия обороняла западную часть Симбирской губернии.

Это был густонаселенный район с большой прослойкой деревенской бедноты. В свое время здесь было много «отходников» — крестьян, уходивших на зиму работать в города. В этой близкой к рабочему классу среде в первой половине августа была проведена мобилизация, которая значительно увеличила численность 1-й армии. Успех мобилизации был достигнут благодаря дружной совместной работе коммунистов армии и местных партийных и советских органов. В Красную Армию вступало много представителей ранее угнетавшихся национальностей Поволжья: татар, чувашей, мордвы и др.

В. И. Ленин внимательно следил за действиями войск фронта, работой старых военных специалистов, привлеченных в ряды армии, за деятельностью военных комиссаров. Он глубоко вникал во все детали управления войсками, живо интересовался всем, что делается на фронте. Стремясь не ущемить инициативы, не навязать своего мнения, В. И. Ленин пишет работникам Восточного фронта:

«Пользуюсь оказией, чтобы черкнуть несколько слов.

Достаточно ли энергично работают военные руководители и Вацетис? Хорош ли контроль комиссаров за ними?

Какие отзывы о Блохине? Правда ли, что он превосходен? Если да, достаточно ли ему дают ходу?

Я, конечно, сужу со стороны и легко могу ошибаться.

Но боюсь, не душат ли «штабы» живую работу внизу,массовую? Достаточно ли связи в военном деле с массами бедноты?

Делается ли все для ее подъема и привлечения?

Сейчас вся судьба революции стоит на одной карте:

быстрая победа над чехословаками на фронте Казань — Урал — Самара.

Все зависит от этого.

Достаточно ли энергично командование? Достаточно ли энергично наступление?»[317]

19 августа в телеграмме члену Реввоенсовета Восточного фронта В. И. Ленин требует сосредоточить основные усилия в направлении главного удара вражеских войск — на казанском направлении, принять все меры для обеспечения тыла на этом участке.

«Следите с утроенным вниманием, — пишет В. И. Ленин, — за снабжением Казанского фронта, за ускоренной посылкой туда резервов и за тем, чтобы борьба с белогвардейцами в Нижнем была начата без промедления и проведена вполне твердо. Особенно смотрите за охраной артиллерийского имущества, телеграфируйте исполнение»[318].

В. И. Ленин учил военных комиссаров быть настойчивыми в достижении поставленной цели, вникать в военное дело,всегда и всюду руководствоваться интересами быстрейшего достижения победы. В письме к комиссару 1-й армии В. И. Ленин 21 августа писал:

«Тов. Бош рассказала мне про Ваше свидание на фронте, про положение дел на фронте и про Ваши сомнения. Вы-де уверены были, что можно и должно взять Сызрань, но не хотели писать сюда.

Если это так, то Вы неправы. Комиссар на то и поставлен, чтобы жаловаться. Непременно пишите (и телеграфируйте) мне обо всем и чаще.

Вы ни разу ни строчки.

Нехорошо. Не партийно и неисполнение государственного Вашего долга! Ей-ей, нехорошо.

Привет! Ваш Ленин»[319].

Усилиями партии и правительства, В. И. Ленина, усилиями всех трудящихся Советской России Восточный фронт креп с каждым днем. Прибывшие в район боевых действий коммунисты сумели в короткий срок укрепить армии фронта,повысить их боеспособность, влить в них несокрушимый революционный энтузиазм. Действовавшие на Восточном фронте отдельные разрозненные отряды превращались в регулярные боеспособные части и соединения. Самоотверженная деятельность военных комиссаров, работников полит-органов и партийных организаций имела решающее значение для поднятия в войсках боевого наступательного духа. Укрепление войск Восточного фронта дало возможность с осени 1918 года перейти на этом фронте к широким наступательным действиям.

Первые успехи советских войск были достигнуты на казанском участке Восточного фронта, где действовали 5-я армия и часть сил 2-й армии. Противник, стремясь сорвать готовившееся наступление советских войск на этом участке,попытался в конце августа 1918 года нанести удар по войскам 5-й армии в районе Свияжска, на правом берегу Волги. Белогвардейской добровольческой бригаде полковника Каппеля удалось выйти в тыл советским войскам и приблизиться к станции Свияжск, где размещался штаб 5-й армии. У каппелевцев была цель — овладеть Свияжским мостом через Волгу и отрезать тем самым советские части казанского участка фронта. Находившаяся на станции небольшая группа красноармейцев и штабных работников оказалась в тяжелом положении, но на помощь им подоспели моряки Волжской военной флотилии. Они высадили у Свияжского моста десант и открыли с кораблей сильный артиллерийский огонь по белогвардейцам. Стремительной атакой десант опрокинул врага. Белогвардейцы понесли в бою под Свияжском большие потери.

Одновременно с разгромом белых под Свияжском советская флотилия нанесла врагу чувствительный удар непосредственно в районе Казани. Здесь были потоплены несколько барж и пароходов противника, подожжены склады, хранилища с горючим и другие пристанские сооружения. Вражеская флотилия, не приняв боя, отошла вниз по Волге к Нижнему Услону.

Корабли Волжской военной флотилии. 1918 г. (Фото)

Смотр одной из первых регулярных частей Красной Армии в Пензенской губернии. 1918 г. (Фото)

3 сентября в Казани вспыхнуло восстание рабочих. В этот день, объявив всеобщую забастовку и захватив броневик и два пулемета, рабочие направились к пороховому заводу. Восставших поддержали насильно мобилизованные в армию «учредилки» солдаты. Белогвардейское командование вынуждено было снять часть сил с фронта на подавление восстания. Началась неравная борьба. Плохо вооруженные, почти без патронов, рабочие с величайшим героизмом и самопожертвованием дрались против отборных офицерских и бело-чешских частей.

Белогвардейцам с трудом удалось подавить восстание. Многие рабочие погибли в бою, многие были расстреляны.

Несмотря на поражение восстания, оно облегчило боевые действия советских войск; 5 сентября войска 5-й армии, которой командовал П. А. Славен, перешли в общее наступление на Казань. Советские части двигались по обоим берегам Волги.

В наступлении принимали участие Московский, Тверской,Новгородский, Владимирский и другие полки. С севера с ними взаимодействовали части 2-й армии. Пехоту активно поддерживали корабли Волжской флотилии. В боях приняла участие и молодая советская авиация. Самолеты производили воздушную разведку, обстреливали и бомбили неприятельские войска.

В первый день наступления развернулись упорные бои за господствующую над городом укрепленную высоту — Верхний Услон. Противник огнем артиллерийских батарей, установленных по обоим берегам Волги, флотилии и бронепоезда пытался задержать наступающие советские войска. Под прикрытием бронепоезда офицерскому батальону удалось вклиниться в расположение советских частей и выйти им во фланг.

Артиллеристы одного из расчетов 1-й Вяземской батареи вступили в единоборство с бронепоездом. Вторым снарядом они подбили бронеплощадку. Бронепоезд, прекратив огонь по пехоте, сосредоточил его по орудийному расчету. Вражеские снаряды рвались вблизи орудия. Несмотря на это, советские артиллеристы смело продолжали вести огонь. Получив три прямых попадания, бронепоезд белых отошел в тыл. Офицерский батальон, оставшись без артиллерийского прикрытия, был уничтожен советской пехотой. Суда Волжской военной флотилии отогнали белогвардейские корабли и заставили замолчать вражеские батареи.

На следующий день, 6 сентября, суда Волжской флотилии высадили десант у Верхнего Услона. Половину десанта составляли коммунисты. Тесно взаимодействуя с правобережной группой, десант начал наступление на неприступную, казалось бы, высоту. Штыковой атакой красноармейцы выбили противника из Верхнего Услона. Высота, господствующая над Казанью, была взята. Установив на ней орудия, советские бойцы артиллерийским огнем препятствовали подходу к противнику подкреплений. В тот же день на правом берегу было занято еще несколько населенных пунктов.

На других участках советские войска также вышли на ближние подступы к Казани.

В дни напряженных боев на фронт пришло сообщение о злодейском покушении на вождя Коммунистической партии и главу Советского правительства Владимира Ильича Ленина.

Весть о ранении любимого вождя вызвала глубокое возмущение воинов, зажгла гневом их сердца. Бойцы клялись отомстить за Ильича.

8 сентября председатель ВЦИК Я. М. Свердлов от имени Коммунистической партии и Советского правительства призвал войска 5-й армии ускорить освобождение Казани. Отмечая доблесть и беззаветное стремление к победе бойцов и командиров 5-й армии, он писал, что известие о взятии Казани и изгнании оттуда белогвардейцев и чехословацких мятежников поможет исцелению В. И. Ленина.

В. И. Ленин, обращаясь в те дни к войскам 5-й армии, выразил уверенность в том, что «подавление казанских чехов и белогвардейцев, а равно поддерживавших их кулаков-кровопийцев будет образцово беспощадное»[320].

Эти призывы воодушевили бойцов и командиров 5-й армии на новые подвиги.

Советские войска во взаимодействии с флотилией повели 9 сентября решительное наступление на белогвардейцев и чехословацких мятежников, засевших в Казани. Под ураганным огнем противника корабли флотилии под командованием Н. Г. Маркина подошли к казанской пристани, около которой стояла вражеская тяжелая батарея. Отогнав пулеметным огнем прислугу батареи, небольшой отряд моряков высадился на берег и, сняв замки с орудий, благополучно вернулся на свои суда. Корабли Волжской флотилии умело прикрыли высадку десанта на левом берегу Волги. Поддержанная артиллерийским огнем флотилии левобережная группа быстро продвигалась вперед. К утру 10 сентября город с трех сторон был охвачен советскими войсками. С севера наступали части 2-й армии, с запада и юга — войска 5-й армии и моряки Волжской флотилии. Шаг за шагом советские части выбивали интервентов и белогвардейцев из окопов, укрытий, опорных пунктов. Преследуя противника, первыми ворвались в Казань войска 2-й армии. К двум часам дня город был очищен от врага. Чехословацкие мятежники и войска «учредилки» в панике отступали на восток.

Сразу же после изгнания интервентов и белогвардейцев в Казани была восстановлена Советская власть. Для оказания помощи трудящимся был создан комитет из представителей местных партийных, советских органов, фабрично-заводских комитетов и Красной Армии.

Взятие Казани было первой крупной победой Красной Армии на Восточном фронте.

Поэт Демьян Бедный, находившийся в это время на Восточном фронте, откликнулся на освобождение Казани стихами:

«Товарищи, ура! Казань у нас в руках,

Играет солнышко на боевых штыках,

В груди у нас душа играет,

Белогвардейская вся сволочь удирает.

Красноармейцы наши львы,

Душа за всех, ей-богу, рада —

Порой не отличишь героев из Москвы

От наших доблестных бойцов из Петрограда.

О, друзья, на фронт, на фронт спешите к нам скорей,

Мы новых ждем богатырей, ускорить чтоб скорей конец победный»[321].

В боях за Казань ярко проявились высокие морально-боевые качества бойцов Красной Армии.

Многие части под сильным ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем противника шли в атаку с пением «Интернационала». Командиры и комиссары в своих донесениях отмечали, что никогда цепи не двигались так стройно и никогда не поддерживалась такая точная связь. Многие раненые бойцы и командиры до последней минуты оставались в строю,сражаясь рядом с товарищами. Нередко бойцы перед боем писали записки и письма, в которых выражали свою любовь к Родине и ненависть к ее врагам. У красноармейца Говоркова, убитого во время атаки, было найдено письмо, в котором он призывал товарищей беспощадно громить интервентов и белогвардейцев. Оно кончалось словами: «Деритесь за Советскую власть, ибо в ней ваше спасение»[322].

При освобождении Казани особенно отличился 5-й Латышский советский полк. За доблесть и мужество, проявленные в боях, ВЦИК наградил этот полк почетным Красным знаменем.

Глава Советского правительства В. И. Ленин обратился с приветствием к советским воинам, освободившим Казань.

Он писал:

«Товарищи! Вам уже известно, какое великое значение приобрело для всей русской революции взятие Казани,ознаменовавшее перелом в настроении нашей армии, переход ее к твердым, решительным победоносным действиям. Тяжелые жертвы, понесенные вами в боях, спасают республику Советов… От всей души приветствую геройские советские войска, армию авангарда эксплуатируемых, борющихся за свержение эксплуатации, и желаю дальнейших успехов»[323].

Коммунистическая партия указывала, что именно теперь, когда на фронте обозначился перелом, необходимо усилить натиск на врага. Она призывала Красную Армию наращивать удары по врагу, не давать ему передышки. Надо еще энергичней, указывала партия, вести организационную работу в армии и изо дня в день крепить единство фронта и тыла.

Белогвардейцы и белочехи, несмотря на потерю Казани, не оставляли попыток прорваться к Москве. Они сосредоточивали свои силы в районе Симбирск — Сызрань — Самара. Но победа Красной Армии под Казанью изменила обстановку на фронте. Инициатива действий перешла в руки Красной Армии. Советское командование подготовило удар по самарской группировке противника.

Войска 5-й армии были направлены от Казани двумя группами: правобережной и левобережной. Правобережная группа, сосредоточившись в районе Симбирска, должна была наступать на восток в направлении Мелекесс — Бугульма, левобережная — на Чистополь — Бугульму. Продвижение частей 5-й армии создавало для самарской группы противника угрозу окружения. Одновременно из района Пензы продолжала наступать в направлении на Симбирск 1-я армия, командующим которой был М. Н. Тухачевский. Сосредоточенная в районе Саратов — Красный Кут 4-я армия получила задачу, наступая в северо-восточном направлении, нанести стремительный удар во фланг и тыл противника. Таким образом, предполагалось одновременное наступление трех армий Восточного фронта.

Бои на всем фронте 1-й армии, ближайшей задачей которой было освободить Симбирск, начались еще в середине августа. В них приняли участие все три ее дивизии: Симбирская, Инзенская, Пензенская. Непосредственно на Симбирск двигалась Симбирская дивизия. Южнее ее действовали части Инзенской дивизии. Пензенская дивизия наступала вдоль железной дороги Пенза — Сызрань. До конца августа бои шли с переменным успехом. Опасаясь потерять Симбирск, враг перебросил сюда часть своих сил из-под Казани, что значительно облегчило 5-й армии разгром противника на казанском участке.

8 сентября полки Симбирской дивизии, начальником которой был в то время Г. Гая, получили приказ о наступлении на Симбирск. План освобождения Симбирска предусматривал стремительный удар советских частей с фронта с одновременным охватом противника с обоих флангов. В помощь Симбирской дивизии были приданы части других соединений 1-й армии. Наступление началось утром 9 сентября. Преодолевай яростное сопротивление врага, бойцы Симбирской дивизии быстро продвигались вперед. За три дня они прошли с боями 70 километров. Отлично действовала в боях кавалерийская часть П. М. Боревича. Сын польского крестьянина, с 1905 года принимавший активное участие в революционном движении, П. М. Боревич показал себя умелым, бесстрашным командиром. К вечеру 11 сентября Симбирская дивизия подошла почти вплотную к предместьям Симбирска и с трех сторон охватила город. Интервентам и белогвардейцам остался единственный путь отступления — за Волгу.

На рассвете 12 сентября части Симбирской дивизии атаковали противника, оборонявшего город. Главный удар наносили с юга 1-й и 2-й Симбирские полки. С запада наступали Московский и Орловский полки. Еще ночью подразделение 1-го Симбирского полка, имея ручные пулеметы и гранаты, с помощью железнодорожников проникло в тыл врага, в район одного из рабочих поселков. В момент общего штурма советские бойцы внезапно ударили по белым с тыла. Противник, не выдержав удара с фронта и тыла, дрогнул и побежал. Его оборона на этом участке была взломана. В образовавшийся прорыв устремились советская кавалерия и пехота. Попытки белых контратаками ликвидировать прорыв были безрезультатны. На плечах отступавшего врага красноармейцы ворвались в город. Днем 12 сентября Симбирск был очищен от войск «учредилки» и белочехов. Части Красной Армии захватили артиллерию и обоз противника. Враг, понеся большие потери, отступил на левый берег Волги.

Сообщая о победе под Симбирском, бойцы 1-й армии писали в телеграмме В. И. Ленину: «Дорогой Владимир Ильич!

Взятие Вашего родного города — это ответ на Вашу одну рану, а за вторую — будет Самара!». В ответ Владимир Ильич телеграфировал В. В. Куйбышеву для красноармейцев и командиров 1-й армии:

«Взятие Симбирска — моего родного города — есть самая целебная, самая лучшая повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы»[324].

В Симбирске частями Красной Армии было освобождено из губернской тюрьмы около полутора тысяч политических заключенных. Когда красноармейцы открыли ворота тюрьмы, огромная толпа освобожденных — оборванных, бледных, истощенных — окружила своих освободителей, целуя их, плача от радости. Многие из них вскоре вступили в Красную Армию.

Белогвардейцы и белочехи, укрепившись на левом берегу Волги, стали обстреливать Симбирск из орудий. Чтобы полностью обезопасить город, надо было немедленно очистить от врага левобережный участок. В ночь на 14 сентября советские части начали переправу через Волгу по уцелевшему мосту.

Переправа оказалась крайне тяжелой. Неприятелю еще днем удалось зажечь снарядами недалеко от моста две баржи с нефтью. При ярком свете пламени белые имели возможность держать мост под прицельным огнем. Но, несмотря на губительный пулеметный и артиллерийский огонь, советские бойцы под защитой бронепоезда бесстрашно переправились на противоположный берег. К утру Заволжский район был очищен от врага.

В последующие дни части Симбирской дивизии продолжали теснить чехословацкие и белогвардейские войска и 16 сентября были уже в 35 километрах восточнее Симбирска. Но в это время на помощь врагу подошла отступившая из-под Казани группа Каппеля. Белогвардейцы пополнили ее за счет маршевых рот и расформированных частей. Получив значительный перевес в силах, белогвардейцы и белочехи перешли в контратаку. Им удалось вернуть потерянный район на левом берегу Волги и подойти вплотную к Симбирску. Начались ожесточенные бои за город. Белогвардейцы яростно обстреливали его из орудий. Враг прилагал все усилия, чтобы захватить мост и переправиться через Волгу. В этот напряженный момент к Симбирску подошли из-под Казани войска 5-й армии.

Передовые части, прибывшие на судах, были высажены на левом берегу Волги южнее Симбирска. Сбив вражеские заслоны, Московский, 6-й Петроградский, 1-й и 6-й Латышские полки 5-й армии повели наступление во фланг и тыл противника. Одновременно севернее Симбирска высадился еще один десант; непосредственно перед фронтом противника в ночь на 25 сентября под прикрытием артиллерии началась переправа частей 1-й армии. Завязались упорные бои. Первую половину дня, переходя в контратаки, враг еще пытался удержаться на занимаемых позициях. Но обойденный вскоре с флангов северной и южной десантными группами, он вынужден был начать отход, который перешел затем в беспорядочное бегство. К вечеру белые на этом участке фронта были окончательно разгромлены. В руки советских войск попало много вооружения, боеприпасов и другого военного имущества.

В последующие дни прилегающие к Симбирску районы по обоим берегам Волги были полностью очищены от белогвардейских и чехословацких войск. Республике были возвращены Буинск, Сенгилей, Мелекесс и другие города Среднего Поволжья. Вражеские корабли, действовавшие между Казанью и Симбирском, отошли вверх по Каме. Волжские воды в этом районе и устье Камы были свободны от неприятельских судов.

Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет 16 сентября от имени всего трудового народа послал приветствие Красной Армии, доблестно сражавшейся на всех фронтах. ВЦИК высоко оценил боевые заслуги советских воинов и заверил их, что трудящиеся будут неустанно поддерживать Красную Армию.

«Все свои силы рабочий народ полагает на усиление рядов своей армии. Все помыслы рабочего народа с вами — борцами, воинами за власть трудящихся.

Товарищи! Геройски сражаясь, вы беззаветно жизнь свою отдаете за торжество социализма. Казань, Симбирск вы освободили. Много городов, сел еще в руках хищников грабителей. Вы должны уничтожить их господство повсюду. Пусть растет ваше мужество, ваша воля к победе.

Пусть бегут перед вашим натиском белогвардейские продажные банды. Вперед от победы к победе»[325].

Одновременно с освобождением частями 1-й армии Симбирска войска 4-й армии заняли на Волге город Вольск. Через несколько дней (16 сентября) был освобожден Хвалынск (южнее Сызрани). Главные силы белогвардейцев и интервентов в районе Сызрань — Самара оказались под угрозой полного окружения.

Победы Красной Армии под Казанью и Симбирском знаменовали собой начало общего перелома на решающем в то время фронте, начало краха задуманного империалистами Антанты плана удушения Советской республики.

Интервенты и белогвардейцы делали отчаянные усилия,чтобы остановить стремительное продвижение советских войск и удержать плацдарм на Волге. Однако так называемая «народная армия» самарской «учредилки» быстро таяла и теряла свою боеспособность. Насильно мобилизованные в нее крестьяне под влиянием побед Красной Армии и под воздействием большевистской пропаганды отказывались воевать, разбегались по домам или переходили на сторону советских войск.

В Самаре в первой половине сентября два полка мобилизованных, несмотря на все угрозы эсеро-белогвардейских властей,отказались идти на фронт. С каждой новой победой Красной Армии усиливалось разложение и в чехословацких частях.

Чехословацкие солдаты все чаще и чаще отказывались подчиняться своему командованию. Так, отступавшим из Казани чехословацким и сербским частям было приказано задержаться и занять позиции для обороны, но солдаты после бурного митинга решили продолжать отступление. В начале сентября в Самаре около четырех тысяч чехословацких солдат отказались выступить на фронт. Учащались случаи перехода чехословацких солдат на сторону Красной Армии. Положение белочехов и белогвардейцев на Восточном фронте становилось все более безнадежным. По всем швам трещал и тыл белогвардейцев. Шаткое здание самарской «учредилки» грозило рухнуть. Все свои надежды «учредилка» возлагала на иностранные штыки. Самарское правительство обратилось к правительствам Антанты с декларацией, в которой говорилось:

«Комитет (Комитет членов Всероссийского учредительного собрания. — Ред.) будет приветствовать поддержку вновь формируемой Российской армии со стороны союзников как непосредственным участием на нашем фронте вооруженных союзнических сил, так и усилением армии военно-техническими средствами»[326].

Эсеры и меньшевики слезно призывали иностранных империалистов усилить интервенцию, полностью отдавая себя в их распоряжение. Эсеро-меньшевистские заправилы более всего страшились народного гнева. Трудящиеся же Поволжья с нетерпением ждали прихода Красной Армии, усиливая с каждым днем сопротивление режиму «учредилки». Рабочие промышленных центров Поволжья, руководимые местными подпольными большевистскими комитетами, шли в авангарде борьбы против эсеро-меньшевистской власти.

В столице «учредилки» Самаре еще в июле 1918 года на подпольной конференции большевиков был избран постоянный партийный комитет. Под его руководством коммунисты развернули работу на предприятиях, в профессиональных союзах и среди солдат, мобилизованных в «народную армию».

Небольшие по количеству группы коммунистов-подпольщиков вели за собой большинство рабочих: металлистов, строителей, кожевников, швейников. Летом большевики провели за городом несколько нелегальных собраний, готовя рабочих к вооруженной борьбе с белогвардейской «учредилкой» и ее иностранными хозяевами. Во всех поволжских городах рабочие под руководством подпольных коммунистических организаций собирали силы, чтобы с оружием в руках выступить против «учредилки».

В предвидении близкого конца своего хозяйничания в Поволжье буржуазия начала вывозить в Сибирь сырье и оборудование фабрик и заводов. Чтобы не допустить разграбления народного имущества, рабочие устанавливали свой контроль на предприятиях. Они выставляли у заводов пикеты, выгоняли из фабзавкомов меньшевиков и эсеров, которые как всегда готовы были помочь хозяевам.

По примеру рабочих все активнее выступало против эсеро-меньшевистской власти трудовое крестьянство. Эсеры и меньшевики с каждым днем теряли влияние среди крестьянства Поволжья. Средний крестьянин в тылу «учредилки» на собственном опыте убеждался, что эсеры и меньшевики служат не трудящимся, а эксплуататорам, что власть их означает произвол интервентов, возвращение помещиков и капиталистов. Трудящееся крестьянство проникалось сознанием, что его судьба неразрывно связана с судьбой Советской власти. Поворот среднего крестьянства в сторону Советов выбивал почву из-под ног меньшевиков и эсеров. Им все труднее становилось обманывать крестьянина-труженика. Трудящиеся крестьяне с презрением отворачивались от защитников помещиков и кулаков, называя членов Комуча «продажными душами». Крестьяне села Ново-Карамолы, Бугурусланского уезда, Самарской губернии, говорили о меньшевиках и эсерах:

«Мы им не доверяем, так как уже взгляд на жизнь у нас изменился, да и времена теперь не прежние»[327].

Передавая свои впечатления о настроении крестьян Самарской губернии, корреспондент эсеровской газеты вынужден был признать, что на красноармейцев крестьяне «готовы молиться,только бы показались они, — все бы пошли за ними и с ними»[328].

Меньшевистским и эсеровским агитаторам стало опасно показываться в деревнях. Учредиловских агитаторов, приехавших в село Пестровку, Николаевского уезда, Самарской губернии,крестьяне выпроводили с криками: «убить шпионов буржуев, вы за купцов стоите!..»[329]

При этом один из приехавших был избит за то, что пытался призывать крестьян к поддержке Комуча.

Агитаторы-большевики встречали в деревнях, занятых врагом, совершенно иной прием. Рост симпатий трудящихся к Советской власти позволял им быстро налаживать подпольную работу в тылу эсеро-меньшевистской «учредилки». Круг активных подпольщиков, организаторов и агитаторов, быстро расширялся за счет местных сознательных рабочих и крестьян.

Коммунисты вносили организованность в движение трудящихся крестьян против эсеро-меньшевистской власти. Они связывали крестьянские выступления с борьбой рабочих. Стихийное недовольство масс учредиловским режимом большевики направляли в русло активной, организованной борьбы за Советскую власть.

Действенной формой помощи наступавшей Красной Армии было партизанское движение. Коммунисты создавали партизанские отряды, согласовывали их действия, налаживали постоянную связь отрядов с населением. Отряды возникали почти в каждом прифронтовом селе. Они взаимодействовали с регулярными частями Красной Армии и помогали им громить врага.

Многие партизанские отряды присоединялись к Красной Армии и вместе с нею освобождали родные места. Так, один из отрядов в тылу белочехов — Домашкинский — влился в 25-ю дивизию (Самарскую) 4-й армии и составил впоследствии стрелковый полк этой дивизии.

В октябре 1918 года в тылу чехословацких и учредиловских войск действовала уже целая партизанская армия. Костяком ее послужил небольшой рабочий отряд. Армия, начав свой путь от берегов Камы, совершала рейд по тылам противника, нанося ему чувствительные удары и помогая тем самым регулярным частям Красной Армии на фронте. Совместно с частями 2-й армии партизаны освободили 18 октября город Мензелинск. По пути к ним присоединялись рабочие Урала, беднота Поволжья, и численность армии вскоре достигла 12 тысяч человек. Армия состояла из девяти отрядов.

Партизанская армия отличалась хорошей дисциплиной, организованностью, политической сознательностью. В каждом ее отряде существовала крепкая коммунистическая ячейка. Всей партийной жизнью руководил армейский партийный комитет.

Он выпускал газету, печатал воззвания, листовки, которые распространял среди бойцов и населения. Партизанская армия пользовалась большой любовью и поддержкой крестьян. Они снабжали партизан продовольствием, предупреждали об опасности, несли разведывательную службу. Выполнив поставленную перед ней задачу, партизанская армия в конце ноября 1918 года, прорвав фронт противника на его левом крыле, вышла в районе Бугульмы в расположение советских войск.

Вскоре она была переброшена на Южный фронт. На ее основе впоследствии была сформирована 13-я армия.

Нередко поводом к восстанию против власти меньшевиков и эсеров становились карательные действия «учредилки». Такое восстание вспыхнуло в Бугурусланском уезде Самарской губернии. В одно из мордовских сел этого уезда — Старые Узели — прибыл в августе отряд чехословацких легионеров и белогвардейцев. Каратели начали избивать крестьян за отказ идти в армию Комуча. Крестьяне обратились за помощью в соседние села. В селе Малые Балыклы было созвано многолюдное собрание, на котором крестьяне единодушно приняли решение с оружием в руках выступить против интервентов и белогвардейцев. Крестьяне напали на карателей и выгнали их из села.

Интервенты были крайне обеспокоены положением, создавшимся в Поволжье как на фронте, так и в тылу. Они торопились заменить эсеро-меньшевистское правительство Комуча открытой военной диктатурой. По замыслу империалистов Антанты местные меньшевистско-эсеровские и кадетско-эсеровские правительства — самарское, сибирское, екатеринбургское и другие — должны были быть заменены единым всероссийским буржуазно-помещичьим правительством, главная роль в котором отводилась кадетам и военщине. Интервенты предложили самарской «учредилке», сибирскому и другим правительствам созвать с участием представителей антисоветских партий, групп и организаций совещание и обсудить на нем вопрос о создании единой власти, объединении белогвардейских войск и усилении борьбы против Советской республики.

Первое время прийти к соглашению о создании единой власти сами контрреволюционные правительства не могли: каждое из них претендовало на роль всероссийского. Тогда интервенты обязали Комуч и екатеринбургское правительство Урала пойти на уступки сибирскому правительству. И самарская эсеро-меньшевистская «учредилка», оказавшись в результате наступления Красной Армии перед перспективой полного разгрома, вынуждена была уступить дорогу более сильной буржуазно-помещичьей власти. 23 сентября 1918 года на совещании в Уфе была создана коалиционная власть — Директория в составе пяти человек, не ответственная перед каким-либо выборным законодательным органом.

После создания Директории эсеро-меньшевистский Комуч как орган власти прекратил свое существование. Он был переименован в «съезд членов Учредительного собрания». В качестве областной гражданской власти в Поволжье остался бывший исполнительный орган Комуча — «совет управляющих ведомствами», который подчинялся Директории. Так эсеры и меньшевики, прикрываясь фальшивыми фразами о демократии, на деле прокладывали путь к установлению открытой буржуазно-помещичьей диктатуры.

Разгоравшаяся борьба трудящихся в тылу бывшей «учредилки» облегчала действия советских войск в Поволжье. Перед войсками Восточного фронта была поставлена задача освободить Самару и Сызрань — последние опорные пункты врага на Волге. Освобождение этих двух городов означало бы окончательную ликвидацию авантюры интервентов и белогвардейцев в Среднем Поволжье.

Наступление советских войск на Сызрань и Самару развернулось в сентябре — октябре 1918 года. Оно велось войсками 1-й и 4-й армий с трех направлений: с запада — Пензенской и Инзенской дивизиями, с севера — Симбирской дивизией, с юга — войсками 4-й армии: Вольской дивизией, бригадой Самарской дивизии и бригадой Николаевской дивизии. Полкам Вольской и Самарской дивизий, наступавшим вдоль берегов Волги, оказывала активную поддержку военная флотилия.

На западном направлении советские части, умело маневрируя, успешно продвигались к Сызрани. В боях на подступах к городу они разгромили 2-ю «добровольческую» дивизию белых и три отдельных белогвардейских пехотных полка. С приближением советских войск к Сызрани участились случаи массовых переходов на сторону Красной Армии мобилизованных белогвардейцами местных крестьян.

Одновременно с продвижением войск 1-й армии к Сызрани части 4-й армии, командующим которой был назначен Т. С. Хвесин, подошли с юга к железной дороге Сызрань — Самара.

Бригада Николаевской дивизии и бригада Самарской дивизии получили задание отрезать пути отступления сызранской группе противника и освободить Самару. Появление между Сызранью и Самарой частей 4-й армии создавало возможность полного окружения войск интервентов и белогвардейцев в районе Сызрани. Чтобы отвлечь внимание противника от северного и южного участков фронта, советские войска усилили натиск с запада, со стороны Пензы. Когда противник сосредоточил свои силы на этом направлении, части Красной Армии ударили с севера и юга. Сызранская группировка врага, потеряв в боях свыше трех тысяч человек, начала откатываться к Самаре.

Войска 4-й армии завязали упорный бой с белыми у рабочего поселка Иващенково (Чапаевск), расположенного в 35 километрах от Самары близ железнодорожной линии Сызрань — Самара. В Иващенково рабочие, руководимые подпольной коммунистической организацией, подготовили восстание.

И когда 1 октября в тыл белых к Иващенково прорвался Интернациональный полк 4-й армии, около двух тысяч вооруженных рабочих тотчас примкнули к нему. Белогвардейцы и белочехи в Иващенково были разгромлены. Сызранская группировка противника оказалась отрезанной от Самары. Ее части поспешно стали пробиваться по железной дороге к Самаре. Рабочие Иващенково пустили первых два вражеских эшелона под откос. Но вскоре подошли новые эшелоны с войсками белочехов и белогвардейцев. Восставшие рабочие вместе с бойцами Интернационального полка около полутора суток стойко отражали яростные атаки противника, пытавшегося пробиться к Самаре.

В это время с юга к железной дороге приблизились бело-чехословацкие части, отступавшие к Самаре под натиском Пугачевского и Разинского полков Самарской дивизии. Они оказались в тылу Интернационального полка и восставших рабочих.

Это вынудило полк и часть рабочих отрядов отойти от железнодорожного пути. Но многие рабочие остались, решив защищать родной поселок. Озверевшие банды белогвардейцев, во много раз превосходившие по численности отряды рабочих, захватили поселок и начали кровавую расправу. За четыре дня белогвардейских зверств, до подхода частей Красной Армии, погибло свыше тысячи рабочих.

3 октября части Симбирской дивизии атаковали белых у Александровского моста через Волгу, в 20 километрах к северо-востоку от Сызрани. Под сильным артиллерийским и пулеметным огнем бойцы преодолели проволочные заграждения и стремительным ударом выбили неприятеля из окопов, отрезав в то же время ему дорогу к мосту. Белогвардейцы бросились в панике переправляться через реку на плотах, в лодках и вплавь.

Но почти все они были истреблены метким огнем неудержимо наступавших частей Симбирской дивизии.

С запада к Сызрани подошла Инзенская дивизия. 3 октября части 1-й армии вступили в город. Советские войска захватили в этот день 2 бронепоезда, 3 бронеплощадки, 9 орудий, 40 пулеметов, тысячи снарядов, 15 паровозов и 300 вагонов с обмундированием.

Участь противника в Самаре была предрешена. К городу одновременно двигались от Сызрани части 1-й армии и с юга чапаевские полки 4-й армии. Уже утром 6 октября чапаевцы завязали бой в районе станции Липяги. Не выдержав натиска, белые отступили, взорвав мост через реку Самарку. В ночь на 7 октября советские части вплотную подошли к городу и утром заняли Засамарскую слободу. В тот же день полки 4-й армии овладели городом. Почти одновременно с ними в Самару с севера вошли войска 1-й армии. Быстрому освобождению Самары помогли рабочие, которые, как только начались бои за город, подняли восстание. В освобожденной Самаре состоялись многочисленные митинги. Тысячи трудящихся вышли на улицы приветствовать своих освободителей. Красноармейцев засыпали цветами, матери, жены со слезами радости обнимали своих сыновей, мужей.

Со взятием Самары Волга была полностью очищена от противника. В. И. Ленин придавал этому большое значение и призывал максимально использовать освобождение от белочехов Волги — крупнейшей водной магистрали страны. В телеграмме по случаю взятия Самары В. И. Ленин писал:

«Самара взята. Волга свободна. Преступно не использовать немногих дней до закрытия навигации. Необходимо напрячь все усилия для вывоза максимума нефтяных и продовольственных грузов на верхние плесы Волги»[330].

Продолжая наступление, войска 1-й и 4-й армий успешно продвигались к Уфе, Оренбургу и Уральску. В октябре были освобождены города Бугуруслан, Бузулук и много других населенных пунктов. Части 5-й армии, преодолев несколько сильно укрепленных позиций, заняли в том же месяце Бугульму.

В Прикамье, на левом крыле Восточного фронта, успешно развивала наступление 2-я армия. Ведя после освобождения Казани бои по очищению Прикамья от чехословацких и белогвардейских войск, она заняла в конце сентября Чистополь и Елабугу.

Наступавшие войска 2-й армии были поддержаны кораблями Волжской военной флотилии. Советские корабли двигались вверх по Каме к реке Белой, где сосредоточивались основные силы врага.

1 октября белогвардейская флотилия, прикрываясь огнем береговой артиллерии, пыталась задержать у села Пьяный Бор советские корабли. Шедший головным пароход «Ваня-коммунист», на котором находился Н. Г. Маркин, попал под жестокий обстрел замаскированных на берегу вражеских орудий. После первых попаданий на маленьком корабле возник пожар, и пароход потерял управление.

Героическая команда «Вани-коммуниста» во главе с Маркиным отбивалась из пулеметов до последнего патрона, не давая белым приблизиться. Пароход скоро превратился в сплошной факел. Почти половина команды и сам Маркин геройски погибли в этом бою, но не дали противнику захватить советский корабль.

4 октября части 1-й и 2-й Сводных дивизий 2-й армии внезапным ударом взяли Сарапул. Отступая, белогвардейцы увели с собой баржу, на которой находилось более 500 захваченных ими партийных и советских работников, красноармейцев, рабочих. Голодные, прикрытые лишь рогожами и мешковиной, они сидели в сырых, холодных трюмах баржи. Белогвардейское командование, закрыв заключенных в трюмах, намеревалось сжечь баржу. Об этом узнали моряки Волжской флотилии. Они решили во что бы то ни стало спасти товарищей, обреченных на ужасную смерть. Обманув бдительность белогвардейцев, советские моряки сумели благополучно провести свои корабли мимо их береговых укреплений. Миноносцы Волжской военной флотилии подошли к барже. Белогвардейцы, не допускавшие возможности появления советских кораблей, приняли их за свои.

С советского миноносца передали сигнал одному из белогвардейских катеров подойти к барже, взять ее на буксир и следовать за миноносцами. Команда буксира, полностью уверенная, что это подошли корабли из Уфы, послушно выполнила приказ.

Отважно задуманный советскими моряками рейд во вражеский тыл увенчался полным успехом. Баржу благополучно доставили в Сарапул. Заключенные были спасены.

После взятия Сарапула части 2-й армии, командующим которой был В. И. Шорин, стали готовиться к освобождению Ижевска. Белые опоясали город целой системой окопов, проволочных заграждений, стянули к нему свои лучшие силы.

Незадолго до штурма Ижевска вернулся из Москвы член Реввоенсовета 2-й армии С. И. Гусев. Перед отъездом он был у В. И. Ленина. В беседе с Гусевым В. И. Ленин, подчеркивая важность освобождения Ижевска, советовал тщательно подготовиться к операции, провести ее быстро и решительно. Он выразил надежду, что ко дню первой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции город будет освобожден. В. И. Ленин просил передать это бойцам.

Был издан приказ по войскам 2-й армии. В нем говорилось:

«Товарищ Ленин просил вернувшегося из Москвы члена Реввоенсовета 2-й армии т. Гусева передать, что к торжественному дню годовщины рабоче-крестьянской власти в России он ожидает донесения о взятии Ижевска.

Реввоенсовет уверен, что красноармейцы оправдают надежды тов. Ленина и дадут возможность послать 7 ноября на торжественное заседание Всероссийского съезда Советов экстренную телеграмму о взятии Ижевска»[331].

Приказ этот зачитывался в ротах, эскадронах, батареях.

Каждый боец знал его. Мысль, что В. И. Ленин следит за боями под Ижевском и ждет вести об освобождении города, владела всеми. Красноармейцы на митингах перед наступлением обещали оправдать доверие любимого вождя и к годовщине Октябрьской революции взять город. В войсках чувствовался огромный подъем. 5 ноября бои развернулись на ближних подступах к Ижевску. С утра 7 ноября началась артиллерийская подготовка к штурму города. Специально выделенные команды рвали проволочные заграждения, устраивали проходы. Главный удар наносили 3-й и 4-й полки 2-й Сводной дивизии. Бойцы 4-го полка, которым командовал А. М. Чеверев, пробрались через болото, по грудь в воде, в обход неприятельского фланга.

С возгласом «Вперед, за Советы!» полк ринулся на штурм.

Столкнувшись грудь с грудью с врагом, бойцы дрались штыками,били прикладами, душили руками. Белые дрогнули и побежали.

Полки 2-й Сводной дивизии первыми прорвались через восемь рядов окопов и проволочных заграждений. Их активно поддержал бронепоезд «Свободная Россия». Ворвавшись на станцию Ижевск, бронепоезд еще больше усилил панику, охватившую противника. Действиями дивизии умело руководил ее начальник В. М. Азин — бывший царский офицер, с первых же дней революции вставший на сторону рабочих и крестьян.

Удар советских частей был настолько стремителен, что белогвардейцы, отступая, не успели даже взорвать оружейный завод. Вечером 7 ноября красноармейцы и рабочие праздновали годовщину Октябрьской революции в Ижевске; над городом вновь реяло Красное знамя Советов.

После освобождения города на оружейном заводе состоялся большой митинг. Рабочие заявили, что берут на себя обязательство увеличить выпуск винтовок и тем помочь окончательной победе над буржуазией и интервентами.

Об освобождении Ижевска немедленно было сообщено В. И. Ленину. В ответ Владимир Ильич послал следующую телеграмму:

«Приветствую доблестные красноармейские войска со взятием Ижевска. Поздравляю с годовщиной революции.

Да здравствует социалистическая Красная Армия!»[332].

Приветствие руководителя Коммунистической партии и Советского государства влило в бойцов новые силы, воодушевило на новые подвиги.

Вскоре после освобождения Ижевска части 2-й армии очистили от врага и Воткинск.

С. И. Гусев, докладывая в Реввоенсовет Восточного фронта о боях под Ижевском, отмечал распорядительность, воинское мастерство командного состава, высокий наступательный дух бойцов.

Славному 4-му полку за доблесть в боях командование вручило Красное знамя. Герой штурма Ижевска А. М. Чеверев был награжден орденом Красного Знамени. Орден Красного Знамени был вручен и начальнику 2-й Сводной дивизии В. М. Азину.

В период боевых действий в частях и подразделениях непрерывно велась политическая работа. Комиссары частей, соединений старались держать бойцов в курсе политических событий,живо откликались на все интересующие красноармейцев вопросы. Комиссар 1-й Симбирской бригады Н. Г. Чижов докладывал в политотдел 5-й армии, что, как только им было получено известие о революционных выступлениях пролетариата Западной Европы, он немедленно сообщил об этом всем красноармейцам:

«Эта телеграмма, — писал он, — была мною прочитана перед выступлением, что вызвало страшный подъем, лица просветлели, заиграли улыбки, чувствовалось, что все сознают, что они не одиноки на своем посту.

За время стоянки частей в городе мною был устроен митинг по текущему моменту; все выступающие выслушивались с огромным вниманием, и красноармейцы после долго обсуждали волнующие их вопросы»[333].

На крайнем левом крыле Восточного фронта — на Урале — напряженную борьбу с противником вела 3-я армия советских войск, командующим которой был Р. И. Берзин. С середины октября 1918 года на екатеринбургском направлении разгорелись особенно ожесточенные, кровопролитные бои. Белочехи и белогвардейцы, сосредоточив против 3-й армии превосходящие силы — около 40 тысяч штыков и сабель, — упорно стремились овладеть Пермью и прорваться на соединение с интервентами, высадившимися на Севере. 3-я армия героически сдерживала натиск врага, нанося ему сильные контрудары.

Мужественно и распорядительно действовал при обороне важного населенного пункта Салда на екатеринбургском направлении комиссар 3-го Екатеринбургского полка А. И. Иванов. Большинство бойцов полка хорошо знало своего комиссара: вместе работали раньше на заводах Нижнего Тагила и Невьянска. Кадровый рабочий-металлист, он был талантливым военно-политическим руководителем и организатором красноармейских масс. Несколько раз в самые критические моменты боя красноармейцы во главе с комиссаром штыками отбрасывали врага на исходные позиции. Личным примером комиссар неизменно увлекал всех бойцов и командиров, вдохновлял колеблющихся.

В боях на екатеринбургском направлении белогвардейцы несли большие потери. Войска 3-й армии так потрепали 4-ю Сибирскую дивизию Степного корпуса белых, что в конце октября белогвардейское командование оказалось вынужденным отвести дивизию в тыл для приведения в боеспособное состояние. Более половины своего состава — около 4 тысяч солдат и офицеров — потеряла 7-я Уральская дивизия 3-го Уральского корпуса белых. Отвлекая на себя значительные силы врага, изматывая его и обескровливая, 3-я армия активной обороной облегчала наступательные операции другим армиям Восточного фронта.

В составе советских войск на Восточном фронте хорошо действовали интернациональные части. На екатеринбургском направлении доблестно сражался китайский батальон под командованием Жен Фучена. Батальон был сформирован из рабочих-китайцев, которые после начала первой мировой войны были завербованы для работы на уральских заводах. Жен Фучен, прибыв на Урал как уполномоченный по делам китайских рабочих, быстро сблизился с местными коммунистами. В первые же дни чехословацкого мятежа он организовал китайский батальон и вместе со своими товарищами поспешил на помощь уральским рабочим.

Разгромом контрреволюции в Ижевске и Воткинске закончились осенние операции 1918 года на Восточном фронте. Основная задача войск фронта — освобождение Поволжья — была успешно решена.

Боевые успехи Красной Армии на Восточном фронте способствовали укреплению военно-политического союза рабочих и трудящихся крестьян, ускорили поворот обманутых эсеро-меньшевистскими лозунгами и обещаниями середняков в сторону Советской власти. Господству самарской «учредилки» в Поволжье пришел конец. Советской России был возвращен край, имевший большое экономическое и стратегическое значение, богатый хлебом, с рядом промышленных центров. По крупнейшей водной артерии страны — Волге — снова стало возможно доставлять нефть и хлеб, в которых так нуждались центральные районы Республики. Овладев Волгой и примыкающими к ней железными дорогами, Советское правительство получило возможность свободно маневрировать войсками на Восточном фронте и оказывать помощь войскам, сражавшимся на юге. Все это усиливало Советскую Россию в ее борьбе против внешних и внутренних врагов.

В боях против интервентов и белогвардейцев мужала и закалялась массовая, регулярная Красная Армия. Она сорвала расчеты империалистов уничтожить Советскую власть при помощи чехословацкого корпуса. Рухнули надежды интервентов создать плацдарм на Волге и объединить все контрреволюционные силы для наступления на Москву. В боях на Восточном фронте складывались первые советские командные кадры из рабочих и крестьян. Высокое воинское мастерство в боях за Поволжье и Урал проявили командир бригады, а затем — дивизии В. И. Чапаев, командиры полков П. М. Боревич,П. В. Прокофьев, А. М. Чеверев и многие другие командиры, вышедшие из народа. Подлинными политическими руководителями войск показали себя такие комиссары, как А. И. Иванов,Н. Н. Козырев, X. Т. Муравьев, Д. М. Смирнов и другие. Своим бесстрашием, мужеством, умением воодушевить красноармейцев, отеческой заботой о их нуждах они снискали к себе любовь и уважение бойцов и командиров своих частей и соединений.

Центральный Комитет Коммунистической партии, подытоживая опыт первых наступательных боев, отмечал в своем постановлении в ноябре 1918 года, что успехи Красной Армии на Восточном фронте были вызваны прежде всего той энергичной, самоотверженной работой, которую выполняли на фронте коммунисты в качестве комиссаров, командиров и красноармейцев.

Только благодаря героическим усилиям всех армейских большевиков и, в первую очередь посланцев Москвы и Петрограда, армии Восточного фронта остановили, а затем отбросили врага от берегов Волги.

Одновременно с военными действиями на Восточном фронте, где решалась судьба революции, шла борьба против белогвардейщины и интервентов на юге страны. Захват германскими войсками Украины, высадка немецких десантов в Грузии и на Таманском полуострове, а также начало интервенции Антанты в Закавказье и Туркестане резко изменили политическую и военную обстановку на юге Республики. Внутренняя контрреволюция на Дону и Северном Кавказе, разбитая в период триумфального шествия Советской власти, вновь подняла голову. Антисоветские мятежи, организованные белогвардейскими генералами при прямой поддержке интервентов, полыхали на территории казачьих областей.

Силы контрреволюции на юге объединялись вокруг двух центров: «Добровольческой» армии Деникина, ориентирующейся на Антанту, и Донской белоказачьей армии Краснова,которую снабжали и поддерживали немецкие оккупанты. Глухая внутренняя распря между Деникиным и Красновым, каждый из которых претендовал на роль руководителя вооруженных сил контрреволюции на юге, не мешала им действовать согласованно в борьбе против Советской власти. Не являлось препятствием для подобного единения и различие в «ориентациях» — германская у Краснова и антантовская у Деникина.

Белогвардейские генералы служили той империалистической группировке, которая казалась им более сильной в данный момент, и с легкостью меняли свою «ориентацию», когда изменялись обстоятельства.

В мае 1918 года немецкие оккупанты заняли западную часть Донской области, города Ростов-на-Дону и Батайск. При прямой поддержке германских войск белоказакам удалось также захватить северную часть Черкасского и Ростовского округов, южную часть Донецкого округа и почти весь Верхне-Донской округ.

Кроме того, отдельные группы белоказаков действовали и в других районах Донской области. В этот период Краснов имел в своем распоряжении 14 отрядов. Численность их быстро росла.

В середине мая на юг Донской области отступила с Кубани потрепанная в боях с советскими северокавказскими войсками «Добровольческая» армия Деникина. Деникин предполагал, что на Дону ему удастся не только пополнить свою армию людьми, но и получить для нее вооружение и боеприпасы от Краснова.

И действительно, Краснов, которому только в течение полутора месяцев немцы передали свыше 11,5 тысячи винтовок, 46 орудий, 88 пулеметов, около 110 тысяч снарядов и более 11,5 миллиона патронов, уступил вскоре «Добровольческой» армии треть артиллерийских снарядов и четвертую часть патронов. Отвечая впоследствии на нападки главарей «Добровольческой» армии, обвинявших его в сношениях с немцами, Краснов говорил:

«Добровольческая армия чиста и непогрешима. Но ведь это я, донской атаман, своими грязными руками беру немецкие снаряды и патроны, омываю их в волнах тихого Дона и чистенькими передаю Добровольческой армии!»[334].

Белогвардейские армии на юге представляли серьезную опасность для Советской республики. Сформированные в основном из офицеров и зажиточных казаков, они были сильны своей выучкой, дисциплиной. Эти армии могли послужить костяком для дальнейших формирований вооруженных сил контрреволюции. Советское правительство, основные военные силы которого были заняты на Восточном фронте, могло противопоставить армиям Краснова и Деникина лишь отдельные группы отрядов, разобщенные между собой.

К началу июня 1918 года советские отряды на юге были сосредоточены в шести основных группах.

К югу от Батайска, главным образом вдоль железной дороги Батайск — Кущевская — Тихорецкая, находились отряды так называемого Доно-Кубанского фронта; в них насчитывалось около 30 тысяч человек. Вдоль железной дороги Царицын — Торговая располагалась другая группа советских войск, в которой было около 15 тысяч бойцов. Среди советских отрядов в этом районе выделялись своей боеспособностью Котельниковский отряд, сформированный из рабочих-железнодорожников станции Котельниково, кавалерийские части, созданные в станице Платовской С. М. Буденным и О. И. Городовиковым, а также пехотный полк и кавалерийский отряд из слободы Мартыновки. В районе Царицына находилась группа отрядов, состоявших в основном из рабочих Царицына; в ней было около 5 тысяч человек. В районе железнодорожной линии Поворино — Царицын были сосредоточены отряды казачьей бедноты северных округов Дона, насчитывавшие 10 тысяч бойцов. Ядро этой группы составил отряд, сформированный в марте 1918 года по заданию Хоперского большевистского комитета.

Самая значительная по своей численности была группа войск, в которую входили 3-я и 5-я Украинские советские армии, отступившие с Украины, и отряды, сформированные из трудящихся Морозовского и Донецкого округов. Эти войска были объединены под командованием К. Е. Ворошилова. После ожесточенных боев с белоказаками в районе станций Лихая и Белая Калитва они стали выходить в район Царицына. На границе северных округов Донской области и Воронежской губернии находилась еще одна группа войск. Состояла она из местных красногвардейских отрядов и солдат старой армии, добровольно вступивших в Красную Армию, и частей, сформированных на Украине в период борьбы с германскими захватчиками.

Об одной из таких частей — «рабоче-крестьянском полке» — политотдел Южного фронта писал: «В боевом отношении полк хорош. Надежным ядром являются украинские шахтеры и безземельные крестьяне, прошедшие хорошую военную науку в боях с германо-гайдамацкими войсками на украинском фронте»[335].

Группа эта насчитывала несколько тысяч человек.

Руководство военными действиями против белогвардейских армий на юге вначале было возложено на штаб Воронежского района Западной завесы и на военный комиссариат Северо-Кавказского военного округа. Они должны были не допустить продвижения белоказачьей армии Краснова на север, надежно прикрыть центральные районы Советской России.

Важным участком на юге наряду с центральным, который обороняли войска Воронежского района Западной завесы, был царицынский участок. Советские войска в районе нижней Волги, центром которого был Царицын, расчленяли силы контрреволюции, вклиниваясь между донским и уральско-астраханским белоказачьими войсками. Царицын прикрывал правый фланг Восточного фронта — главного фронта Республики. Географическое положение Царицына давало значительные оперативно-стратегические выгоды тому, кто владел городом и прилегающим к нему районом. Царицын находился на фланге Южного фронта. К нему сходились важные железные дороги от Лихой и Тихорецкой. Советское командование в любой момент могло использовать район Царицына для удара во фланг и тыл противника. Положение контрреволюционных сил Дона не могло быть прочным, пока Царицын оставался советским.

Немецкое командование неоднократно требовало от Краснова наступления на Царицын. Краснов в свою очередь старался привлечь к борьбе за Царицын «добровольцев» Деникина.

Во время совещания с Деникиным в станице Манычской в мае 1918 года Краснов упорно настаивал на том, чтобы «Добровольческая» армия начала наступление на Царицын.

«Если генерал Деникин считает возможным со своими добровольческими отрядами оставить Кубань и направиться к Царицыну, — говорил Краснов, — то все донские войска Нижне-Чирского и Великокняжеского районов будут подчинены автоматически генералу Деникину… Царицын даст генералу Деникину хорошую, чисто русскую базу,пушечный и снарядный заводы и громадные запасы всякого войскового имущества, не говоря уже о деньгах. Добровольческая армия перестанет зависеть от казаков.

Кроме того, занятие Царицына сблизило бы, а, может быть,и соединило бы нас с чехословаками и Дутовым и создало бы единый грозный фронт. Опираясь на войско Донское, армии могли бы начать свой марш на Самару, Пензу, Тулу и тогда донцы заняли бы Воронеж…»[336]

Однако Краснову не удалось переложить тяжесть боев за Царицын на «Добровольческую» армию. Деникин, на фланге и в тылу которого находились советские северокавказские войска,не решался начать сразу наступление на Царицын. Он считал, что «Добровольческая» армия должна вначале изолировать и уничтожить советские войска на Северном Кавказе. Лишь после этого, обеспечив себе простор для развития боевых действий, Деникин считал возможным начать продвижение на Царицын.

Убедившись в невозможности склонить Деникина к немедленному наступлению на Царицын, Краснов решил захватить город силами Донской армии. Прежде всего он попытался отрезать Царицын с севера от центра страны и с юга — от советских северокавказских войск. Кроме того, Краснов часть своих сил сосредоточил против советских частей, прикрывавших центральные районы страны. Перебросив в район станицы Усть-Медведицкой (Серафимович) шесть полков под командованием генерала Фицхелаурова, Краснов перерезал железную дорогу Царицын — Поворино и оттеснил советские войска к Елани.

Обороняя станцию Филоново, почти целиком погиб, не отступив ни на шаг, отряд Красной Армии из бывших военнопленных — чехов и словаков.

Для восстановления положения в этом районе по распоряжению В. И. Ленина была послана комиссия Высшей военной инспекции во главе с Н. И. Подвойским. В отчете о проделанной работе комиссия, в частности, писала:

«Для Киквидзе к станции Арчеда отправлены:

1) из Воронежа — 1 батарея Курземского полка, 1 Китайская рота, 1 интернациональный батальон;

2) из Борисоглебска — 500 человек, а к станции Бударино отправлено 3 броневых поезда и 250 стрелков 2-го полка»[337].

Полностью прервать связь Царицына с центром Краснову не удалось. В руках советских войск оставалась дорога Царицын — Саратов и водная магистраль — Волга. Но к югу от Царицына белоказачьим частям Краснова совместно с «Добровольческой» армией 25 июня удалось захватить станцию Торговая и перерезать дорогу Царицын — Тихорецкая. Связь между войсками царицынского участка и войсками, действовавшими на Северном Кавказе, была прервана.

Перерезав железные дороги Царицын — Поворино и Царицын — Тихорецкая и лишив тем самым советское командование возможности маневрировать наличными войсками, Краснов к середине лета сосредоточил свои силы для удара непосредственно на Царицын. К этому моменту Донская армия насчитывала 27 тысяч пехоты и 30 тысяч конницы. Кроме того, в тылу, в лагерях под Новочеркасском, заканчивала обучение так называемая «молодая армия», составленная из новобранцев, численностью около 10 тысяч человек.

Положение советских войск под Царицыном стало исключительно трудным. Советским отрядам предстояло отразить натиск хорошо обученной, отлично вооруженной немцами белоказачьей армии. Только подход группы войск К. Е. Ворошилова улучшил несколько положение под Царицыном. В ряды защитников Царицына влились тысячи закаленных бойцов, ядро которых составляли луганские металлисты и донецкие шахтеры. 23 июня штаб Северо-Кавказского военного округа издал приказ о назначении К. Е. Ворошилова командующим всеми войсками царицынского участка.

19 июля был создан Военный совет Северо-Кавказского военного округа под председательством И. В. Сталина, находившегося по поручению Центрального Комитета партии в Царицыне. В Военный совет вошли также К. Е. Ворошилов и С. К. Минин. И. В. Сталин как председатель Военного совета внес в организацию и руководство боевыми действиями войск свой огромный опыт партийной работы и революционной борьбы.

Военный совет взял на себя руководство войсками на юге страны. Из разрозненных отрядов, оборонявших Царицын, и из отрядов, прибывших с Украины и Дона, спешно формировались регулярные части и соединения. Были созданы Коммунистическая, 1-я Донская, Морозовско-Донецкая и другие дивизии. Во главе частей и соединений фронта были поставлены авторитетные среди бойцов командиры, проявившие себя в боях: О. И. Городовиков, И. М. Мухоперец, А. Я. Пархоменко, С. К. Тимошенко и др. В полках были выдвинуты командиры из солдат, служивших еще в старой армии. Характеризуя командный состав 1-го Донецкого кавалерийского полка, политотдел Южного фронта писал:

«Командный состав состоит из рабочих и крестьян, в большинстве унтер-офицеров фронтовиков. Командир полка рабочий; член Царицынского Совдепа»[338].

Формирование резервных частей и организация пополнений для фронта были поручены Н. А. Рудневу. Комиссаром штаба Северо-Кавказского военного округа был назначен Е. А. Щаденко, член большевистской партии с 1904 года, организатор первых отрядов Красной гвардии на Дону.

Крупным кавалерийским отрядом, послужившим ядром для создания первых кавалерийских соединений в Красной Армии, командовал С. М. Буденный. Народный герой, выдающийся организатор и полководец Красной Армии, С. М. Буденный начал военную службу еще в 1903 году в царской армии рядовым казачьего полка. Был участником русско-японской и первой мировой войны. В революционные дни 1917 года однополчане С. М. Буденного избрали его сначала председателем полкового комитета, а затем членом дивизионного комитета.

В дни Октября С. М. Буденный — активный борец за победу и упрочение Советской власти. В феврале 1918 года он сформировал из бедноты кавалерийский отряд для борьбы с белогвардейской контрреволюцией на Дону. В августе 1918 года С. М. Буденный привел свой отряд, преобразованный вскоре в кавалерийский полк, из Сальских степей к Царицыну.

24 июля Военный совет объявил в Царицынском уезде мобилизацию трудящихся мужчин в возрасте 21–22 лет. Одновременно он значительно улучшил работу политпросветотдела округа. Военный совет потребовал сосредоточить главное внимание на живой, действенной политической работе среди бойцов. Вместо сухой, узковедомственной газеты «Известия комиссариата Северо-Кавказского военного округа» стала издаваться массовая ежедневная красноармейская газета «Солдат революции», редактором которой был назначен Б. И. Магидов. Газета повела борьбу за революционную дисциплину в царицынских частях, против распущенности и партизанщины. Широкая агитационно-массовая работа в частях, оборонявших Царицын, во многом содействовала поднятию боевого духа войск и укрепляла их уверенность в победе над сильным и опасным врагом.

Налаживалось продовольственное снабжение войск. К его организации Военный совет привлек передовых рабочих Царицына, которые показали себя умелыми администраторами.

Большую помощь царицынскому участку фронта оказывала местная коммунистическая организация. Еще 7 июня в Царицыне состоялась городская партийная конференция, на которой были широко представлены коммунистические ячейки фабрик и заводов. Конференция подчеркнула, что необходимо мобилизовать все силы на отпор врагу и усилить партийное влияние во всех звеньях советского, военного и хозяйственного аппарата.

Царицынская коммунистическая организация в дни обороны Царицына выросла численно и укрепила свои связи с трудящимися. Лучшие представители пролетариата Царицына вступали в ряды партии. Каждая партийная ячейка, каждый коммунист работали с полным напряжением сил, поднимая трудящихся на защиту родного города. Партийная работа велась и в прилегающих к Царицыну районах. Росло число коммунистических организаций: в течение июля — августа партийные ячейки были созданы почти во всех селах Царицынского уезда.

По инициативе городской коммунистической организации 18 июня состоялось заседание исполкома Царицынского Совета совместно с представителями заводских комитетов. Оно обсудило вопрос об организации боевых сил. На следующий день этому вопросу было посвящено чрезвычайное собрание пленума Совета, штаба обороны, военно-казачьей секции, профессиональных союзов, фабрично-заводских комитетов, городского Совета народного хозяйства и командиров воинских частей. Собрание призвало царицынских рабочих следовать примеру пролетариата Москвы и Петрограда и отдать все силы укреплению Красной Армии. Чрезвычайное собрание постановило объявить город на военном положении. Исполкому Совета поручалось принять все необходимые меры для пресечения подрывной деятельности меньшевиков и эсеров.

Выполняя решение чрезвычайного собрания, Исполком Совета издал приказ, в котором говорилось:

«Агитаторы против Советской власти, провокаторы, сеющие панику в народных массах, черносотенцы, ведущие погромную агитацию, задерживаются и подвергаются военному суду… Бандиты и контрреволюционеры, застигнутые с оружием в руках, будут расстреливаться»[339].

Царицынская ЧК раскрыла и ликвидировала заговор, который подготовлялся бывшим царским полковником Носовичем, сумевшим пробраться на должность начальника штаба Северо-Кавказского военного округа. Заговорщики рассчитывали в момент наступления белоказаков нанести удар в спину защитникам города.

Первое наступление на Царицын Краснов предпринял в начале августа 1918 года. Главный удар он намечал нанести с запада, на центральном участке войсками группы полковника Мамонтова. Севернее этой группы из района Качалино должна была наступать группа генерала Фицхелаурова, с юга — от станицы Великокняжеской — белоказачьи части полковника Быкадорова.

Советские войска на царицынском участке фронта насчитывали в то время около 34 тысяч бойцов. Противник, уступая им по численности пехоты, имел значительное превосходство в коннице, что давало ему большое преимущество в маневренности.

В ночь на 3 августа части Мамонтова перешли в наступление. Переправившись на левый берег Дона, 11 августа белоказаки захватили станцию Кривомузгинская и двинулись к станции Воропоново, расположенной в 15 километрах от Царицына.

11 августа Военный совет издал приказ, суровые слова которого предупреждали о грозной опасности, нависшей над городом.

«Завоеваниям Октябрьской революции грозит смертельная опасность. Чехословаки на востоке, англо-французы на севере и на побережье Каспия, красновско-германские банды на юге угрожают низложить Советскую власть, отнять землю у крестьян, раздавить свободный пролетариат и посадить на спину трудящихся буржуазию, помещиков,коннозаводчиков и генералов.

Царицын окружается.

Царицын может пасть»[340].

В тот же день была объявлена мобилизация пяти возрастов,усиленно формировались и вооружались рабочие полки.

Оттесненные белоказаками от Дона, советские части заняли позиции в нескольких километрах к западу от Воропоново.

Бойцы 1-го Коммунистического Луганского полка залегли цепью в сухой, выжженной солнцем степи. У людей почернели и запеклись губы. Мучительно хотелось пить. Но полк стойко отбивал одну за другой конные атаки во много раз превосходящего по численности врага. Только бросив в бой свежие силы,Мамонтову удалось потеснить советские части. Отход советских войск сопровождался ожесточенными боями, нередко доходившими до штыковых атак. За каждый клочок захваченной на левом берегу Дона земли враг расплачивался сотнями убитых и раненых.

Большие потери заставили белоказаков приостановить продвижение на центральном участке. Этим сразу же воспользовались советские войска, перейдя на этом участке в контратаку.

Белогвардейцы были с большими потерями отброшены от Воропоново. Ожесточенными атаками Мамонтов тщетно пытался выбить советские войска с захваченных ими позиций.

В период упорных боев на центральном участке с севера начала наступление группа Фицхелаурова. Ей удалось с ходу прорвать оборону советских войск и захватить несколько населенных пунктов. Вскоре бои уже шли на ближайших подступах к Царицыну. В городе была слышна канонада. Повсюду — на фабриках, заводах, в казармах — собирались митинги. Трудящиеся клялись отстоять родной город от белых банд. К вокзалу мчались грузовики с вооруженными солдатами, торопливо шагали рабочие отряды. «Умереть, но Царицын не сдавать!» — с этим лозунгом отправлялись на фронт славные защитники города.

В эти решающие для Царицына дни душой его обороны являлись коммунисты. Общегородская партийная конференция обязала каждого коммуниста быть в первых рядах защитников города. Царицынский комитет РКП(б) непосредственно руководил организацией добровольческих рабочих отрядов, их вооружением и обучением. В дни обороны города в ряды его защитников влилось 10 тысяч царицынских рабочих. Военный совет отмечал, что рабочие полки цементировали фронт, что благодаря им войска становились более стойкими.

На заводах, у станков рабочие самоотверженно трудились для фронта. Заводы работали днем и ночью. Рабочие забывали о еде, сне и отдыхе. Винтовка стояла рядом у станка. Часто в открытые заводские ворота въезжали запряжки с орудием прямо с поля боя, с еще не остывшим стволом. Исправленные орудия не успевали пристреливать на полигоне — пристреливали прямо по врагу.

В ожесточенных боях с 15 по 20 августа 1918 года на центральном и северном участках, переходя в контратаки, советские войска истощили, обескровили противника и подготовили тем самым условия для его разгрома. С 20 августа инициатива переходит в руки советских войск. Первый успех обозначился на северном участке фронта, где в тот же день было освобождено несколько населенных пунктов. 23 августа советские части перешли в наступление и на центральном участке. 29 августа они овладели станцией Карповка. В тот же день на северном участке советские войска заняли Котлубань, захватив при этом канцелярию штаба Мамонтова.

10 сентября в Царицыне на торжественном митинге происходило вручение Красных знамен отличившимся в боях полкам.

От имени Совнаркома и Военного совета Северо-Кавказского военного округа И. В. Сталин приветствовал героические 1-й Коммунистический Луганский и 4-й Украинский полки и вручил им Красные знамена с надписью: «За доблесть в боях».

Командиры и красноармейцы отличившихся полков поклялись гордо нести Красное знамя вперед, стойко, до последней капли крови защищать свою родную Республику. В приветственной телеграмме В. И. Ленину бойцы писали:

«В день большого для нас торжества получения Красных знамен от Военного совета и Царицынского комитета коммунистов счастливы свидетельствовать нашу глубочайшую радость по случаю Вашего выздоровления.

Ваша жизнь теперь больше чем когда-либо нужна мировому пролетариату.

За гнусное покушение низких наймитов буржуазии мы ответим организованным и систематическим массовым террором.

Клянемся перед Красными знаменами стойко и до конца бороться за власть пролетариата, за социализм»[341].

В дни сражений за Царицын развернулись бои на севере Донской области, откуда Краснов пытался прорваться в центральные губернии страны.

В середине августа белоказакам удалось захватить город Богучар в Воронежской губернии. Но все дальнейшие их попытки продвинуться на север, особенно в направлении станции Поворино, успеха не имели. Упорное сопротивление белоказакам на этом участке фронта оказали 1-я Воронежская пехотная дивизия, сформированная из местных отрядов Красной гвардии, солдат революционных частей старой армии — Литовского,Кексгольмского и Сводно-гвардейского полков, и части, отступившие с Украины. Советские войска надежно прикрыли здесь центральные районы Советской России, являвшиеся базой революции.

Войскам, оборонявшим центральные губернии страны, большую помощь оказывали местные партийные и советские организации. Воронежская губернская партийная организация летом 1918 года мобилизовала на укрепление Красной Армии около двух тысяч коммунистов и сочувствующих. Сто коммунистов были направлены Воронежским губкомом для работы политическими комиссарами воинских частей. Много коммунистов послали в Красную Армию партийные организации Юго-Восточной железной дороги, а также Острогожска, Лисок, Валуек. Воронежская железнодорожная партийная организация, которая насчитывала 382 коммуниста и 172 сочувствующих, послала на фронт 187 человек. Кроме того, железнодорожники оборудовали бронепоезд и укомплектовали его командой. По призыву Воронежского губкома партии фабзавкомы мобилизовали на фронт пятую часть членов профсоюзов. Местные Советы обеспечивали войска фронта продовольствием, фуражом, гужевым транспортом и всем другим, что необходимо было для успеха боевых операций. Все это позволило стабилизировать фронт против белоказаков. Краснов, стремившийся любой ценой прорваться на север, вынужден был вводить на этих участках все новые и новые силы. К началу сентября в районе Богучар — Поворино действовало 11 тысяч белоказаков, в районе Балашов — Камышин — 12 тысяч. Переброска войск на эти участки ослабляла силы белоказаков под Царицыном.

Летние бои на юге Республики показали необходимость дальнейшего объединения действовавших здесь советских войск, укрепления в них дисциплины, организованности, использования знания и опыта старых военных специалистов,создания авторитетных, работоспособных штабов, партийно-политического аппарата. Советское правительство в середине сентября 1918 года приняло решение образовать Южный фронт.

В Южный фронт были включены все формирования брянского, курского, воронежского, поворинского и балашово-камышинского участков, входивших ранее в состав Западной и Южной завес, войска Северо-Кавказского военного округа и астраханской группы. 17 сентября 1918 года был образован Реввоенсовет Южного фронта. 3 октября Реввоенсовет Южного фронта издал приказ об образовании в составе фронта 9-й армии из частей поворинского и балашовского направлений, 10-й армии из частей камышинского и царицынского направлений и 11-й армии из отрядов, действовавших в западной части Северного Кавказа. В состав фронта вошли также 8-я армия, созданная в конце сентября из частей брянского, курского и воронежского участков, евстратовского и калачевского направлений, и 12-я армия, формирование которой началось несколько позже из отрядов, действовавших в восточной части Северного Кавказа и в районе Астрахани.

Однако организация регулярных частей и соединений на Южном фронте сильно затянулась. Недостаток опытных работников, способных последовательно проводить военную политику партии, склонность к партизанщине, наблюдавшаяся в войсках, слабость партийной работы в них задерживали реорганизацию. И поэтому советские войска на юге, часто имея превосходство в силах, высокие индивидуальные качества бойцов, не могли добиться решительного успеха в борьбе с белогвардейцами и несли большие потери. Трудности перестройки усугублялись еще и тем, что советским войскам приходилось почти непрерывно вести бои с противником, располагавшим опытным командным составом, умевшим маневрировать своими регулярными, хорошо сколоченными частями.

Донские казачьи верхи, потерпев поражение в летних наступательных боях, не прекратили попыток активной борьбы против советских войск. Краснов издал приказ по армии о новом наступлении. Согласно этому приказу Донская армия должна была занять важные узловые пункты вне пределов Донской области: Царицын, Камышин, Балашов, Поворино, Новохоперск, Калач и другие. Поскольку советские войска в районе Царицына представляли постоянную угрозу флангу армии Краснова при его продвижении на север, штаб белоказачьей армии решил вновь бросить главные силы на Царицын.

Новое наступление на Царицын белоказаки начали 22 сентября переправой через Дон и прорывом фронта в районе станции Ляпичево и хутора Ильменского. 27–30 сентября у станции Кривомузгинская развернулись ожесточенные бои. Советские войска, отразив все атаки, отбросили противника за Дон.

Первый натиск белоказаков на центральном участке был отбит.

Напряженные бои разгорелись и у станции Арчеда. Здесь 2-й Коммунистический полк Коммунистической дивизии, которым командовал бывший кузнец Туз, удачной контратакой нанес большие потери врагу.

Белоказаки перенесли направление главного удара к югу.Вскоре они захватили на южном участке станцию Шутово.

В этом районе оказались отрезанными от Царицына 1-я Донская дивизия и другие части. По указанию Военного совета они стали пробиваться на соединение с основными силами 10-й армии.

12 октября белогвардейцы опять перешли в наступление на центральном участке. Им удалось захватить на этот раз станцию Кривомузгинская, а затем выйти на линию Чапурники — Карновка. Но все дальнейшие попытки белоказаков прорваться к Царицыну ни к чему не привели. Бойцы 10-й армии стойко обороняли свои позиции. Советской пехоте, как и при первом наступлении белоказаков, помогали бронепоезда. Своим мощным огнем они наносили белоказакам большие потери.

Советские войска, измотав противника, 15 октября сами перешли в наступление на южном участке в районе Бекетовки.

Большую помощь советским частям, наступавшим с фронта, оказал десантный полк, высаженный с судов Военно-Волжской флотилии. Поддержанный огнем с кораблей, десантный полк отвлек значительные силы белоказаков. В этот момент к району боев подошла Стальная дивизия северокавказской армии во главе с Д. П. Жлобой и стремительно обрушилась с тыла на белоказачьи полки. Большая часть белогвардейцев, действовавших на южном участке, была окружена и уничтожена.

На центральном участке переломным днем стало 18 октября.

Сосредоточив на небольшом участке фронта почти всю артиллерию, советские войска нанесли мощный огневой удар по вражеским частям. Белоказаки вновь были отброшены к Кривомузгинской. Несколько вражеских полков было окружено и уничтожено. Полное поражение потерпел противник и на северном участке. В разгроме белоказачьих банд принял участие 38-й Рогожско-Симоновский полк, прибывший из Москвы. Полк почти целиком состоял из рабочих московских заводов «Гужон» и «Динамо». В первых же сражениях полк проявил высокие боевые качества. К. Е. Ворошилов, сообщая в Москву о боевых действиях полка, писал:

«С радостью могу констатировать, что, наблюдая за действием полка, я видел умелое руководство начальников, бесстрашие молодых солдат и сознательность всего полка вообще. Надеюсь, что новый Московский 38-й Рогожско-Симоновский советский полк будет с каждым днем крепнуть и закаляться в боях и в ближайшие дни покроет себя славой, которая будет и славой матушки-Москвы»[342].

По всему фронту белоказаки были отброшены далеко от Царицына. 18 октября И. В. Сталин телеграфировал В. И. Ленину:

«Положение на фронте крепнет, противник сбит и отступает, наши части ведут успешное наступление, все дело — своевременно подвозить требуемые припасы…»[343]

Второе наступление Краснова на Царицын кончилось такой же неудачей, как и первое. Планы контрреволюции, рассчитанные на объединение донской белогвардейщины с верхами уральского, оренбургского и астраханского казачества, вновь потерпели провал.

Неоценимой помощью для войск Южного фронта, а особенно его царицынского участка в период первого и второго наступления белоказаков, являлась героическая борьба советских частей на Северном Кавказе. Северокавказские советские части отвлекли на себя всю «Добровольческую» армию и часть сил Донской армии. Попытки Деникина быстро разгромить советские войска на Северном Кавказе и перебросить затем свою армию на север против основных советских сил Южного фронта терпели крах.

Северокавказские войска, оказывая упорное сопротивление отборным офицерским полкам Деникина, наносили им большие потери.

Деникин после захвата совместно с белоказаками Краснова станции Торговая сосредоточил свою армию против частей Доно-Кубанского фронта — главных сил советских войск на Северном Кавказе. Советские части занимали железнодорожную линию Батайск — Тихорецкая. После упорных кровопролитных боев деникинцам удалось 14 июля 1918 года захватить Тихорецкую. Советские войска на Северном Кавказе оказались в тяжелом положении. Основная их часть начала отступать к предгорьям Кавказа.

Трудности борьбы для северокавказских войск усугублялись тем, что в местных партийных и советских органах наблюдались сепаратистские настроения — нежелание подчиняться центру.

Эти настроения проявились у некоторых представителей Кубано-Черноморского ЦИК на Северо-Кавказском краевом съезде РКП (б) и на Северо-Кавказском съезде Советов, которые состоялись в июле 1918 года. Сепаратисты хотели оторвать северокавказские советские республики от Советской России. Однако большинство делегатов дало им решительный отпор. На съездах было принято решение объединить Ставропольскую, Кубано-Черноморскую и Терскую республики в единую Северо-Кавказскую республику — неотъемлемую часть РСФСР. Это должно было помочь объединению всех трудящихся Северного Кавказа против наступавшей контрреволюции.

Заняв Тихорецкую, «Добровольческая» армия продолжала наступать в трех направлениях: на Екатеринодар, на Кавказскую, на Ставрополь. На ставропольском направлении деникинцам помогали отряды полковника Шкуро.

Северокавказская армия, несмотря на то, что она была отрезана от Царицына — основной базы снабжения, почти без боеприпасов и оружия стойко и самоотверженно билась против «Добровольческой» армии. Деникин вынужден был бросать против нее все новые и новые части. В боях таяли лучшие офицерские полки — цвет «Добровольческой» армии. Более месяца понадобилось белогвардейцам для того, чтобы продвинуться от Тихорецкой до Екатеринодара. Особенно ожесточенные бои разгорелись в районе станицы Кореновской, расположенной на полпути между Тихорецкой и Екатеринодаром. Около десяти дней советские бойцы стойко обороняли станицу. В боях под Кореновской понесли огромные потери лучшие дивизии «Добровольческой» армии — 1-я и 3-я. Лишь 7 августа частям Деникина удалось занять Кореновскую.

Высадка десанта моряков Волжской военной флотилии под Казанью. Сентябрь 1918 г. (Фото.)

Баржа с советскими гражданами, освобожденными из белогвардейского плена моряками Волжской военной флотилии. Октябрь 1918 г. (Фото)

Принятие торжественного обещания красноармейцами Южного фронта. Текст читает председатель Высшей военной инспекции Н. И. Подвойский, рядом с ним командир дивизии В. И. Киквидзе. (Фото.)

38-й Рогожско-Симоновский полк в Москве на Красной площади перед отправкой на царицынский участок Южного фронта. 1918 г. (Фото)

Оборона Царицына в 1918 году. (С картины М. Б. Грекова)

Мятеж, поднятый в июне 1918 года верхушкой терского казачества во главе с белогвардейцем Г. Бичераховым, значительно ухудшил положение северокавказских советских войск.

Их тыл оказался под ударом. Бичераховским бандам удалось окружить Грозный. Сто дней рабочие Грозного, чеченская и ингушская беднота мужественно защищали город, хотя общее положение на фронте становилось все более тяжелым. Деникинцы усиливали натиск. Воспользовавшись тяжелым положением советских войск, 16 августа «Добровольческая» армия захватила Екатеринодар. Через десять дней пал Новороссийск.

После захвата белогвардейцами Екатеринодара советские войска, сражавшиеся на Таманском полуострове, оказались отрезанными от основных сил северокавказской армии, отходивших к Армавиру и Невинномысской. Для таманцев остался единственно возможный выход — прорваться по побережью Черного моря к Туапсе, чтобы затем горными дорогами выйти на Белореченскую и Армавир. На совещании командиров таманских частей в Геленджике было решено объединить все полки и отряды, насчитывавшие 16 тысяч человек, в единую армию,названную Таманской. Для удобства продвижения армия была разделена на три колонны. Командующим армией был избран И. И. Матвеев. Авангардную колонну возглавил Е. И. Ковтюх.

Выйдя в конце августа из Геленджика, советская армия начала легендарный «таманский поход». По пути к ней присоединялись тысячи «иногородних» и казаков-бедняков. Спасаясь от белоказачьей расправы, они со всем скарбом и скотом уходили вслед за таманцами. Свыше 20 тысяч беженцев шло с войсками Таманской армии. Почти без боеприпасов, оборванные, голодные, таманцы, отбиваясь от белоказаков, двигались по побережью моря к Туапсе. 1 сентября ночью внезапным ударом с двух сторон первая колонна Таманской армии заняла город, разгромив пехотную дивизию меньшевистской Грузии.

От Туапсе армия повернула на Белореченскую, Армавир. Начались горные перевалы, занятые деникинскими отрядами.

Не хватало продовольствия. В частях и среди беженцев начался голод. Бойцы две недели не получали почти никакого продовольствия. От голода и болезней умирали старики, женщины, дети, выходили из строя бойцы. Под Белореченской, когда казалось, что цель уже близка, Таманскую армию встретил 15-тысячный белогвардейский заслон под командованием генерала Покровского. Белогвардейцы заблаговременно вырыли окопы и поставили проволочные заграждения. Бурная река Белая преграждала путь таманским частям. Собрав все силы, таманцы нанесли противнику сокрушительный удар. На исходе ночи 11 сентября бойцы двух таманских полков, бросившись с отвесного обрыва в реку и переплыв ее, ворвались в окопы белоказаков. Кавалерия же в это время смелой атакой захватила мост и прорвалась в Белореченскую. На рассвете 12 сентября станица была взята.

Таманцы захватили в ней часть штаба Покровского и много пленных. Сам генерал еле спасся, бежав от таманцев в одном белье. Белогвардейцы потеряли 700 человек убитыми и ранеными. В руки таманцев попало 400 вагонов. 17 сентября в районе станиц Дондуковской, Курганской и Лабинской Таманская армия соединилась с основными силами северокавказских войск, а еще через два дня очистила от белогвардейцев Армавир, незадолго до этого захваченный врагом.

С начала октября северокавказские войска, действовавшие в западных районах Северного Кавказа, и таманские части стали сводиться в 11-ю армию Южного фронта. Бывшие таманские войска заняли фронт по линии Армавир — Михайловская — Дондуковская. Они отвлекли на себя значительную часть сил «Добровольческой» армии.

Реввоенсовет 11-й армии, созданный 5 октября, попытался вырвать у противника инициативу и перейти к наступательным боевым действиям. С этой целью он поставил перед бывшими таманскими войсками задачу — овладеть Ставрополем, чтобы затем, развивая успех на правом фланге, войти в связь с частями 10-й армии, которые действовали на тихорецком направлении. Выполняя приказ Реввоенсовета, таманцы, скрытно подойдя к Ставрополю, 29 октября под прикрытием артиллерии ворвались на окраины города и вскоре полностью освободили его.

В последующие дни, преследуя белогвардейцев, советские войска подошли к важной железнодорожной станции Кавказская. Отсутствие дальнейших распоряжений от Реввоенсовета 11-й армии вынудило их, однако, вскоре приостановить наступление. Руководство северокавказскими войсками в это время было дезорганизовано изменой командующего армией эсера Сорокина, бывшего казачьего офицера. 21 октября Сорокин арестовал и расстрелял председателя ЦИК Северо-Кавказской республики А. Рубина, председателя крайкома партии и члена Реввоенсовета 11-й армии В. Крайнего и других руководящих работников Северо-Кавказской республики. До этого по его настоянию был расстрелян командующий Таманской армией И. Матвеев. Экстренно созванный на станции Невинномысская II Чрезвычайный съезд Советов Северного Кавказа отстранил Сорокина от должности командующего и объявил его вне закона.

Вскоре Сорокин был арестован и расстрелян.

Сорокинская авантюра тяжело отозвалась на состоянии войск 11-й армии. Бывшие таманские части около 20 суток простояли на месте, отбивая атаки противника и ожидая дальнейших распоряжений. Деникинцы за это время сумели, перегруппировав свои силы, собрать мощный кулак из нескольких кавалерийских полков, бросить их в тыл советским частям и отрезать их от Пятигорска. В последующие дни белогвардейцам удалось окружить бывшие таманские войска в Ставрополе. В течение десяти дней таманцы, не имея своих патронов и добывая их в бою у белогвардейцев, стойко отражали атаки отборных кавалерийских деникинских корпусов Шкуро, Врангеля и др. Лишь благодаря героизму бойцов частям бывшей Таманской армии удалось, оставив 14 ноября Ставрополь, выйти из окружения.

В боях под Ставрополем они потеряли почти половину своего состава, потеряли лучших командиров и комиссаров.

Положение 11-й армии становилось все более и более тяжелым. Не выдержав натиска превосходящих сил белогвардейцев, вслед за бывшими таманскими частями начали отходить и другие части. В войсках, находившихся несколько месяцев бессменно в боях, с наступлением осени началась эпидемия тифа.

Обремененные беженцами, имея много раненых и больных, отрезанные от Советской республики, без патронов и снарядов, без медикаментов войска 11-й армии боролись против врага, отлично вооруженного, сильного своей выучкой, имевшего опытный командный состав.

Зима принесла новые бедствия. Лишь немногие части сохранили боеспособность и продолжали самоотверженно отражать натиск врага, прикрывая отход главной массы войск.

В начале января 1919 года войска 11-й армии попытались закрепиться на линии Святой Крест (Буденновск) — Минеральные Воды — Кисловодск. Однако Деникину удалось потеснить их и расчленить на изолированные группы. Управление армией окончательно нарушилось. Она уже не в силах была успешно бороться против превосходящих сил Деникина. В условиях суровой зимы 11-я армия начала отступать через голые степи к Астрахани. Часть сил армии с боями отходила через Моздок и Кизляр, другая — через Святой Крест, третья — через район Яшкуля. Часть войск под командованием И. Р. Апанасенко и В. Т. Сухорукова отошла в направлении на Ремонтную на соединение с 10-й армией.

11-я армия таяла, болезни косили ее ряды. Красноармейцы, не имея теплого обмундирования, тяжело переносили морозы.

В январе 1919 года Чрезвычайный комиссар юга России Г. К. Орджоникидзе сообщил в Москву В. И. Ленину, что 11-я армия фактически уже не существует. Позднее Г. К. Орджоникидзе, отвечая Троцкому, поносившему 11-ю армию, как «партизанскую», и отрицавшему ее заслуги перед Республикой, писал:

«…Советская Россия должна знать, что 11-я армия в продолжение целого года, как раз в тот момент, когда у Советской России не было еще организованной армии, когда на нее напирали Краснов, чехословаки… и когда нашим с большим трудом удалось задержать наступление Краснова в прошлом году (1918 г. — Ред.), в то самое время, когда напирала самая сильная, самая организованная, сплоченная дисциплиной контрреволюционная «Добровольческая» армия во главе с Алексеевым, Деникиным, Покровским и др., имевшая несколько всевозможных офицерских полков, насчитывающих каждый по 5 тысяч офицеров, — 11-я армия приковывала к себе внимание «Добровольческой» армии и вела с ней смертельный бой. По заявлению самого Деникина на заседании Кубанской рады, 1 ноября прошлого года, в борьбе с 11-й армией он потерял только убитыми 30 тысяч человек. По его же словам, офицерские полки имени Корнилова и Маркова, имевшие по 5 тысяч человек, вышли из боя при наличности от 200 до 500 человек»[344].

Претерпев неимоверные лишения, потеряв в боях и от болезней значительную часть своего личного состава, войска 11-й армии в начале февраля 1919 года стали прибывать в район Астрахани. Все больные и раненые были размещены в организованных здесь госпиталях. Бойцы, сохранившие боеспособность, вошли в формировавшиеся в районе Астрахани соединения.

Действия советских войск Южного фронта летом и осенью 1918 года, героическая оборона Царицына, прикрывавшего правый фланг Восточного фронта, и самоотверженная борьба 11-й армии, сковавшей лучшие силы белогвардейцев — «Добровольческую» армию Деникина, во многом способствовали успеху Красной Армии на Восточном фронте.

Таким образом, летом и осенью 1918 года Красная Армия одержала первые крупные победы над интервентами и белогвардейцами. Эти победы стали возможны в результате той огромной работы, которую провели Центральный Комитет Коммунистической партии и Советское правительство по укреплению вооруженных сил. В тяжелое для Республики время Коммунистическая партия послала на фронт свои лучшие силы, сумевшие в короткий срок внести в войска большевистскую организованность, влить в них веру в победу.

Благодаря героической работе коммунистов-комиссаров, мужеству командиров и красноармейцев, поддержанных самоотверженными усилиями тружеников тыла, был достигнут перелом на Восточном фронте — решающем фронте Республики.

В период наступательных боев в сентябре и октябре 1918 года была выполнена основная задача фронта — освобождение Поволжья. Против белочехов и войск «учредилки» был создан фронт с регулярными частями и соединениями Красной Армии, способными воспрепятствовать попыткам врага перейти в наступление и захватить жизненные центры Советской России.

В последующем отвоеванный плацдарм дал возможность войскам Восточного фронта в период похода Колчака разгромить его войска, не допустив их к Волге.