Утиная правда 2005 (2)

Обращаем внимание прилежных читателей на то, что в дружественном издании «Взгляд» опубликованы два материала ДУ о современном терроризме. Фактически это одна статья «Три слоя лжи», разделённая редакцией на две части: «Наивные англичане» и «Умные немцы».

Дмитрий Галковский: «Наивные англичане»

За неделю, прошедшую после лондонских взрывов «77», обнаружены конкретные исполнители акции. Ими оказались четыре молодых гражданина Великобритании.

Публику поразило, что террористы-смертники внешне были добропорядочными англичанами из провинциальной глубинки: один увлекался крикетом, другой был молодым школьным учителем.

Таким образом, в восприятии обывателей изуверы-инопланетяне, поднявшие руку на лондонское метро, внезапно оказались «людьми из толпы». По этому поводу можно было бы завести пропагандистскую волынку (уже завели) о мусульманской змее, пригретой на груди доверчивыми англичанами, да припомнить со злобным хохотком — в стиле «за что боролись, на то и напоролись» — многочисленные обиды и несправедливости лицемерной британской дипломатии и еще более лицемерной пропаганды.

«Несколько десятков мусульманских организаций, существующих на территории Великобритании и стран Содружества, образуют хорошо продуманную и специально запутанную для непосвященных сеть»

Однако человек, отдающий себе отчет в методах и масштабах работы тайной полиции Соединенного Королевства, поймет, что ситуация гораздо сложнее.

Начиная с XVII века, Англия, находившаяся под постоянным прессингом континентальных держав, была поставлена перед необходимостью гипертрофированного развития разведки и контрразведки. Нельзя сказать, что англичане отличались какими-то необыкновенными талантами в области шпионажа. Разгадка успеха Интеллидженс Сервис — в «тайне» заваривания чая лавочником из еврейского анекдота: «Кладите больше заварки». Англичане и клали. Да так, что у всего мира свело скулы.

В конечном счете, упор на разведку, как и исключительное развитие флота, обусловливало островное положение государства. У Англии практически не было сухопутной армии. Все расходы на военное дело шли по ведомству адмиралтейства. Неудивительно, что в области морских вооружений англичане шли с отрывом вплоть до Первой мировой войны. Также неудивительно, что, как только германцы стали выделять сопоставимые суммы на развитие ВМФ, чаша весов стала склоняться в их пользу.

То же касается тайной полиции. Англичане тратили на содержание этого ведомства в 20, 50, а в иные периоды и в 100(!) раз больше, чем континентальные державы. Для разжиревшей и обнаглевшей английской разведки была характерна неимоверная затратность усилий в стиле «бешеному кобелю сорок верст не помеха». Например, французские гувернеры и гувернантки, наводнившие одно время страны Европы, разрабатывались полицией Наполеона где-то в пропорции 1 к 10. А Интеллидженс Сервис требовала от 100 % (!) английских девушек, служивших в иностранных семьях, подробного отчета о своей работе.

Другой особенностью Интеллидженс Сервис, руководимой чиновниками, главной заботой которых было «освоение» выдаваемых государством несусветных сумм, являлась «активная разработка», то есть провокаторство. Весь XVII, XVIII и начало XIX веков Англию сотрясали процессы над политическими заговорщиками и террористами. Все они были априори спровоцированы тайной полицией. Основные фигуранты многочисленных показательных процессов даже не могли толком понять, как они оказались на эшафоте. Невинная политическая болтовня в мгновение ока по щучьему велению по интеллидженссервисовскому хотению превращалась в правильно артикулированный государственный заговор, за который единственная расплата — смерть.

Много крокодиловых слез пролито по поводу подавления русским императором Николаем I кровавого путча декабристов. Между тем налицо был явный антигосударственный заговор и конкретные антигосударственные действия. К тому же, несмотря на сверхтенденциозную направленность либеральной, а затем советской историографии, никому не удалось обвинить следствие в применении недозволенных приемов дознания: пытках, шантаже, провокациях. В этой связи стоит вспомнить хотя бы «заговор улицы Катона», раскрытый в Англии в это же время (1820 г.). За что осудили и казнили заговорщиков, до сих пор известно очень мало. Ничего предосудительного они не совершили и, скорее всего, не могли совершить. Речь шла об обычном трепе интеллигентной молодежи и старых ворчунов, который аккуратно записали, подшили в папки, и на основании которого несчастных жертв провокации казнили. Они во главе с Артуром Тислвудом якобы собирались убить весь кабинет министров. Причина? — «Министры не принимают умеренные либеральные реформы». Обвинение явно нелепое. Подследственных страшно пытали (вплоть до сломанного позвоночника), пятерых из них повесили публично. По ходу казни палач отрубал головы у трупов и показывал зрителям. Одна голова из скользких от крови пальцев выскользнула, в толпе кто-то взвизгнул «раззява». Вот и вся английская демократия. «Глас народа»*.

Считать, что в стране с такой историей, в стране, лишь декорированной под «конституционную» монархию (где эта конституция?), а фактически являющейся феодальным полицейском государством, считать, что в такой стране могут безнаказанно оперировать какие-то эмигранты-подпольщики, могут только люди совсем наивные. Несколько десятков мусульманских организаций, существующих на территории Великобритании и стран Содружества, образуют хорошо продуманную и специально запутанную для непосвященных сеть. Они управляются из единого центра, нашпигованы осведомителями, во главе каждой из них, КАК ПРАВИЛО, стоят кадровые офицеры Интеллидженс Сервис. Естественно, начальниками секьюрити мусульманских организаций с радикальным уклонам тоже являются английские провокаторы, часто потомственные. Не надо забывать, что сеть осведомителей, коллаборационистов и провокаторов насаждалась Англией в странах Содружества СТОЛЕТИЯМИ.

Как работает Интеллидженс Сервис, можно судить на примере ИРА. В позапрошлом году по политическим соображениям Лондон специально раскрыл несколько своих осведомителей среди ирландских националистов. Как вы догадываетесь, английским агентом, например, оказался глава контрразведки ИРА Альфредо Скапатиччи. Мафиози Скапатиччи на протяжении двух десятилетий зверски пытал соратников по партии, заподозренных в связях с англичанами (в их числе были и реальные осведомители): жег зажигалкой ноздри, топил в бочке с водой, прислонял к гениталиям электрошокер, используемый для загона крупного скота. После пыток жертву убивали выстрелом под основание черепа. К слову сказать, разоблачение Скапатиччи, имевшего труднопереводимую на русский, но красноречивую кличку, что-то вроде «Мясник» или «Тесак», было обставлено с типичным английским юмором. По легенде «Мясника» заложил другой высокопоставленный крот в ИРА по кличке Кэвин Фултон. Он был раздосадован тем, что 57-летний Скапатиччи получает слишком большую пенсию от Интеллидженс Сервис.

Смысл подобной «азефовщины» в рядах ИРА понятен. Национально-освободительное движение ирландцев, традиционно инспирируемое врагами Англии, в том числе могущественной Америкой, неуничтожимо в принципе. Задача английской агентуры в этих условиях заключается в локализации и предотвращении массовых акций, а также в пресечении покушений на политическую верхушку. В целом, и поведение ИРА, и поведение Великобритании вполне осмысленно.

А вот в чем смысл на редкость слаженной деятельности «пакистанцев-77», объяснить трудно. Есть общие разглагольствования об угнетении и несправедливости, но никакой мусульманской «Северной Ирландии» у Великобритании нет. В чем же КОНКРЕТНЫЕ претензии, вызвавшие сложнейшие и тщательно спланированные действия, которые под силу только крупному централизованному государству? (Уж конечно не Пакистан является таким государством.) Конкретных претензий ни у кого нет. Нет и явных лидеров. Либо это мифологические фигуры вроде неуловимого бен Ладена и сидящего под замком Хуссейна (найдите десять отличий), либо какие-то незапоминающиеся молодые студенты, стертые, как средневековые арабские монеты. Все эти люди не могут связать двух слов. Слова могут связать курды, мусульмане Палестины и Филиппин, чеченцы — здесь есть конкретные претензии и очевидная линия обороны. Но никакой артикуляции политических требований к США во время акции 11 сентября 2001, или к Испании во время акции 11 марта 2004, а теперь и к Великобритании нет. Есть только нечленораздельный полуанонимный лепет про «империю зла», «крестоносцев» и «бездуховность».

Это дает повод многочисленным конспирологам высказывать версии о саморезе «911» или «77». Основания для этого имеются. Например, что касается Лондона, указывают на то, что непосредственно перед взрывами была понижена степень террористической угрозы, и это в период встречи «восьмерки» на территории UK. С другой стороны, в самый момент терактов в лондонском метро проходили загадочные учения с участием тысячи человек, отрабатывающие сценарий одновременного взрыва нескольких бомб. По странному стечению обстоятельств учения проходили именно на тех станциях, где раздались взрывы. Отмечается также, что для такой масштабной террористической акции (мощные взрывы в час пик) количество жертв неожиданно небольшое.

Однако и этот взгляд — взгляд под слишком низким углом зрения. Суть проблемы в другом. В том, что террористическая деятельность на современном этапе является наиболее эффективным и фактически безнаказанным видом боевого воздействия на противника. Если Германии в начале прошлого века надо было строить армаду бронированных пыхтелок, которые под звуки марша с гордо развевающимся имперским флагом должны были честно выиграть генеральное сражение в открытом море, то теперь ничего этого не надо. ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ НАДО. Достаточно взорвать переносную атомную бомбу в лондонском метро и свалить это на пакистанских-индийских-корейских фанатиков. Т. е. для ведения войны не нужно даже ее объявления. Детские солдатики в разноцветных мундирчиках после 500-летних игр убраны государством в коробку. Игры закончились. Сначала убрали петушиные перья, эполеты, аксельбанты и малиновые портки с колокольчиками. Потом убрали мышиные маскхалаты и маски-противогазы. Все стали решать люди на кнопках, сидящие в бункерах за тысячи километров от театра военных действий. Теперь убрали самих людей. Не нужно ничего. Многомиллионные армии эпохи мировых войн превратилась в малочисленные отряды «быстрого развертывания» и «спасательных операций», то есть в нечто вроде пожарников или полицейских.

-------

*Историку, сопоставляющему приемы Интеллидженс Сервис и ЧК-ГБ понятно, что показательные процессы Сталина и общие методы работы «чекистов» есть скрупулезное подражание традициям английских костоломов. Причины тут две. Первая — неимоверная гипертрофия органов госбезопасности при социализме. О второй причине в рамках этой статьи я говорить не буду.

Дмитрий Галковский: Три слоя лжи. «Умные немцы»

26 июля 2005, 19:26

Как известно, в начале Второй мировой войны немцы добились удивительных результатов, потому что в 20-30-е годы готовились к будущей войне, а их противники — к войне прошлой.

Ситуация во многом повторилась в 60-70-е годы. Военные аналитики ФРГ готовились не к продолжению Хиросимы и Нагасаки, а к ударам в нервные узлы в эпоху постиндустриального информационного общества.

В 70-е годы обкатывались основные приемы ведения, так сказать, принудительных (слово «военных» уже не годится) действий против иностранных государств. Подобные программы были у нескольких наиболее развитых стран мира, в том числе, конечно, у США. Однако основная масса активных разработок велась немцами. Пробовались приемы идеологического прикрытия, изучались формы взаимодействия со средствами массовой информации. Накапливался опыт проведения конкретных акций, вербовки, промывки мозгов, использования групп и отдельных террористов опосредованно или вслепую.

Во второй половине XX века произошел естественный всплеск террористических технологий, являющийся иной формой давно известного националистического экстремизма. Однако историку хорошо видно, что на этот всплеск постепенно наложился явно искусственный «идеологический терроризм», не имеющий ни социальной, ни какой либо другой базы. При этом в отличие от анархизма второй половины XIX века, бессмысленность была не прикрытием вполне понятных политических акций, а коренилась в самой сути «новых левых».

«Наступает эпоха, когда военные действия будут вестись не путем вторжения армий через национальные границы, а с помощью групп террористов»

Характерным примером «идеотерроризма» является деятельность доктора Губера. Будучи врачом психоневрологического отделения Гейдельбергского университета, он в 1970 году создал из 28 своих пациентов «Коллектив социалистических больных». Программа «излечения» по системе Губера состояла из двух разделов:

1. Философско-религиозный промыв мозгов, групповой секс;

2. Дзюдо, карате, изготовление фальшивых документов, взрывы.

«Коллектив социалистических больных» в 1975 году захватил посольство ФРГ в Стокгольме, убил военного и экономического атташе, а затем поджег здание. Во время этой и тому подобных акций большинство членов КСП погибло.

Крайне показательно, что западные СМИ не любят проводить параллели между ненационалистическим террором коренных европейцев 70-х и современным мусульманским терроризмом. Например, замалчивается тот факт, что западногерманская группа «Баадер-Майнхоф» собиралась рассылать по почте споры сибирской язвы. В целом картина коренного европейского терроризма нарочито запутана, смазана и доведена до абсурда. Из-за интерференции американского и англо-советского влияния в схеме событий действительно есть аберрации, однако общая картина достаточно понятна.

В 60-е годы на волне увеличения националистического террора государства стали активно внедряться в экстремистские организации в целях инспирации и выявления сочувствующих. Это был период правого подполья — явно искусственных групп, призванных ритуально пинать ногами и так поверженного в 1945 году противника. Но инспирация получилась настолько успешной, а ситуация в области ядерного противостояния была настолько клинчевой, что военные штабы быстро оценили всю перспективность нового направления межгосударственной борьбы. Так период провокационного правого терроризма 60-х сменила эпоха экспериментального левого терроризма 70-х, начавшегося с искусственных студенческих революций 1968 года.

Период создания ноу-хау «небоевых взаимодействий» закончился к началу 80-х. Своеобразным итогом явилась книга американца Ричарда Кларка «Технологический терроризм», выпущенная как раз в 1980 году. В книге достаточно подробно, с большим упреждением описываются все направления терроризма начала ХХI века. Большое внимание уделяется диверсиям на атомных электростанциях, взрывам в местах большого скопления людей, веерному выключению энергосетей, разрыву ниток газо- и нефтепроводов, отравлению источников воды и даже атакам на ЭВМ. Напомню, что это писалось еще до начала эры персональных компьютеров, когда не существовало самого понятия вирусов. По иронии судьбы, работы Кларка сыграли большую роль в рассредоточении накопителей информации и создании сети Интернета, что как раз породило идеальную среду для вирусных атак. Надо сказать, что ряд гипотетических примеров терроризма будущего из книги Кларка до сих пор не осуществлен. Например, там говорится о крайней эффективности подрыва танкеров со сжиженным газом в районах портовых городов. По энергетической мощи взрыв будет эквивалентен небольшой атомной бомбе.

Основной постулат «Технологического терроризма» однозначен: наступает эпоха, когда военные действия будут вестись не путем вторжения армий через национальные границы, а с помощью групп террористов. В результате изменится сам ландшафт государства — чтобы выжить, оно должно будет состоять из большого числа автономных экономических и энергетических ячеек.

Однако американцы не совсем правильно оценили масштаб и смысл изменений, происходящих в постиндустриальную эру. Видимо, здесь сказалась военная самоуспокоенность США (полностью аналогичная версальской эйфории Англии и Франции). Немцы в этой области продвинулись гораздо дальше. Ведь переключение на новаторские методы воздействия на противника дополнительно стимулировалось полной невозможностью для немцев ведения реальных боевых действий.

Американцы не поняли, что, во-первых, макротеррористические акции будут совершаться абсолютно анонимно, т. е. в значительной степени безнаказанно. В отличие от индивидуального террора, масштабная акция имеет самоценное значение и не нуждается в какой-либо персонификации. Если в зоне оккупации убит вражеский солдат, пропагандистски важно обозначить, что его убил диверсант или член местного движения сопротивления. Однако когда речь идет об уничтожении столицы соседнего государства в результате термоядерного взрыва, да еще в мирное время, то здесь установление авторства как минимум ничего не добавит к потрясающему эффекту, а в большинстве случаев будет даже вредно.

Во-вторых, в контексте гиперинформационности современного общества при террористических технологиях речь идет о нанесении не столько военных и экономических, сколько психологических и эмоциональных ударов. Если можно так выразиться, современный террор это скорее игровые ходы, а не боксерские оплеухи. Огромное значение имеют косвенные последствия акции либо даже двойные-тройные комбинации разнонаправленных действий.

Если брать боевой смысл акции «911», то ее следствием стала элементарная эскалация американского присутствия в третьих странах. Это действие вполне аналогично провоцированию Пирл-Харбора или взрыву броненосца «Мейна» перед началом испано-американской войны. Однако, если рассмотреть испанскую акцию «311», то мы увидим весьма ОПОСРЕДОВАННЫЙ (хотя, учитывая сравнительно малый масштаб теракта, более эффективный) результат. Взрыв электрички каким-то немыслимым, но, тем не менее, весьма логичным и предсказуемым образом, привел к отстранению проамериканского правительства и к превращению Испании в убежденного апологета европейской интеграции. Как известно, испанцам даже доверили открыть конституционный марафон.

В свою очередь, еще менее масштабный и еще более опосредованный характер носил теракт в Лондоне. Он никак не повлиял на позицию Великобритании. Однако каким-то кривым, но дьявольски рассчитанным следствием этого «удара третьим шаром» явилось общее выправление ситуации с, казалось бы, окончательно лопнувшим конституционным марафоном. После срыва голосования во Франции и Голландии, на фоне больших сомнений о дальнейшей целесообразности голосования вообще, следующая страна европейской змеи внезапно проголосовала «за». Напомню, что голосование в Люксембурге произошло через три дня после теракта.

Впрочем, на тему «кому выгодно?» можно спекулировать сколько угодно. Если посмотреть на заголовок этой (и предыдущей — «Наивные англичане») статьи («ТРИ слоя»), то можно увидеть, что я вовсе не собираюсь настаивать на предложенной интерпретации событий 911-311-77. Повторяю, на эту тему можно говорить бесконечно и с неизбежно неопределенным результатом. Речь идет о другом: современное общество ИСПОЛЬЗУЕТ НЕПРАВИЛЬНЫЙ, УСТАРЕВШИЙ ЯЗЫК ДЛЯ АНАЛИЗА СОБЫТИЙ.

Война вытеснена за пределы цивилизованного мира. ИНТЕРЕС есть, а ВОЗМОЖНОСТЕЙ вести войну Америке против Англии, Японии против Америки, Германии против Польши нет. ВОЙНЫ И НЕ БУДЕТ. Будет феерический калейдоскоп внешне бессмысленных, но удивительно хорошо спланированных терактов, бьющих по нервным сплетениям ведущих стран мира. Точно, крайне эффективно, со сравнительно небольшим количеством жертв. «Авторами» акций будут объявляться расы и страны, находящиеся за пределами «зоны вечного мира». Обыватель даже не будет понимать, что происходит. Он уже и не понимает: то его делают участником голливудского шоу с «911», то гонят по Манхеттену после веерного отключения электричества, которое вроде как не отключение, а учение; потом ноу-хау отключения-учения в умелых руках лондонских полицейских плавно переходит в серию хорошо спланированных взрывов. Это еще один сюрприз постнуклеарной войны. Узкоспециализированные действия штабов не воспринимаются населением как нечто осмысленное. Пазл не складывается, обыватель только видит телевизионную картинку тут и сям происходящих катастроф, учиняемых анонимными или полуанонимными злодеями. Боевые действия идут перпендикулярно потоку жизни и вне их эпицентра населением не замечаются. Ведь даже в зоне тектонических разломов землетрясения — это серия разрозненных эпизодов, складывающаяся в единую картину геологического процесса только в головах специалистов-сейсмологов.