Уйди с дороги, Грейнджер! (СИ)

Часть 16

— Гермиона, это тебе, — Рон протянул ей красную розу.

А она подумала о том, что скоро свихнётся окончательно.

Рон стоял напротив и переминался с ноги на ногу, протягивая ей цветок. Гермиона читала книгу, закинув ноги на диван, и не понимала, как на это реагировать вообще.

— Спасибо, Рон, не стоило, правда, — вздохнула она, принимая цветок.

Впустила в лёгкие приятный аромат и подумала о том, что проблем становится всё больше. Только Рональда тут не хватало с его настырным вниманием. Мерлин, когда он уже найдёт себе девушку.

— Гермиона, как насчёт того, что бы вместе пойти в Хогсмид на выходных? Макгонагалл готовит пропускные на субботу, я услышал от Невилла, а он узнал от Полумны, а Полумна услышала от…

— Рон, не важно, — перебила его Гермиона, — Даже если это правда, что школу готовят к Хогсмиду, мы так и так идём вместе! Ты, я, Гарри и Джинни.

— Ну, я подумал, раз вы со Смитом…

— Что мы со Смитом? — Гермиона отложила книжку и скрестила руки на груди, — Что мы расстались и суток не прошло, а ты уже хочешь позвать меня посетить Хогсмид вдвоём?

— Я решил, что тебе сейчас нужна поддержка, — промямлил Рон, — Ведь это грустно, когда люди расстаются…

Гермиона глубоко вздохнула, прикрыв глаза:

— Если мне нужна будет чья-то поддержка, я обращусь к Джинни. Хватит уже может, Рон? Не получится у нас с тобой ничего! Не обижайся, но без вариантов. Совсем. Я люблю тебя, но как друга. Как Гарри. Одинаково.

Рон насупился и что-то пробормотал, Гермиона уже не слушала и не смотрела на него, зарываясь в книгу с головой.

Тут своих проблем хватает, что бы ещё о чувствах Рона переживать. Раз по-хорошему не понимает, значит надо на корню всё обрывать. Непонятливый такой, аж бесит!

Но Хогсмид в выходные это хорошо. Даже имея безлимитный пропуск, всех с собой она взять не могла. А так хоть будет время проветрить голову и весело провести время с друзьями. А то в последнее время на горизонте только Смит и Малфой, и наоборот. Хотелось послать их обоих к чёрту. И просто продолжать жить дальше, как раньше.

Вот только по замку сейчас ходит парень, и считает её самым плохим человеком на земле. И ещё один сидит в подземельях и вообще сам себе на уме, не знаешь что ожидать от него.

О том, что Гермиона и Смит расстались, не успев начать встречаться, обсуждала уже вся школа. И как это обычно всегда бывает, версий существовало несколько. Начиная с того, что Гермиона бросила Захарию, осознав, что любит Рона, и заканчивая тем, что Смит очнулся от приворотного зелья, но это уже исходило от Слизеринок.

Даже сомнений не было, что ей будут перемывать все косточки, кому только не лень. Правда, официальной версии Гермиона, к счастью, так и не услышала. Что не могло не радовать. Если бы кто-то узнал, что Смит застукал их с Малфоем целующихся, один Мерлин только знает, какие бы были последствия. На окружающих, в целом, плевать. А вот как отнеслись бы к этому её друзья, если бы там фигурировал Малфой.

Бррр.

Лучше об этом не размышлять. А то становилось заведомо жутко. Даже Джинни ничего не знала, а если бы прошёл такой слух, то и вовсе записала бы Гермиону в предательницы и до конца жизни не разговаривала бы с ней.

И ладно бы если просто прошёл слух, не подкреплённый фактами, без свидетелей, то никто бы и не поверил. А вот если бы сам Смит об этом рассказал, поверили бы сразу.

Но он молчал.

И это пугало.

И на душе скребли кошки.

Что же она наделала…

Нужно было просто оглушить этого слизняка и пусть валялся бы там! Да вот только рядом с ним инстинкты самосохранения уходят гулять, помахав на прощанье платочком.

И ещё эта Паркинсон. Мерлин, вот за это было стыдно. Но эта сука заслужила. Пусть знает своё место и не открывает больше поганый рот в её сторону. Иначе Гермиона за себя не отвечает. Слова на неё не действуют, так что выбора не было.

Потом пришлось ещё отчищать школьную форму от чёрных волос, у Паркинсон немножко поредела кожа головы. Но ей это на пользу, дополнительная вентиляция не помешает, может хоть свежий воздух будет побольше соприкасаться с крошечным мозгом.

И что Малфой в ней нашёл? Скорее всего огромные сиськи и выпирающую задницу. Вряд ли они проводили вечера вместе за приятными беседами. Скорее всего Паркинсон удерживала его возле себя своей похотливой дыркой. Да вот только удержать-то не смогла. Понесло слизеринского красавчика в сторону гриффиндора. Позарился на святое, невинное…

Лапал бы дальше свою шлюху и не лез к ней!

"Но ты же этого не хотела бы" — Снова этот голос…

Да чтоб тебя!

Это просто немыслимо. Да какого хрена???

Гермиона захлопнула книгу, всё равно ни строчки не прочла. Что за мысли, чёрт побери? Какой в задницу Малфой, нужно решать, что делать со Смитом! Найти его, что не составляло никакого труда, успокоить, сказать о том, что Малфой мудак конченный заставил её с ним целоваться. А не раздумывать над тем, что не хотела бы видеть рядом с поганым слизеринцем не менее поганую слизеринку.

Это похотливое животное играл с ней, как кошка с мышкой. Ещё и насмехался! Ублюдок.

Не хватало злости на него. Хотелось сделать так, что бы он страдал.

Гермиона по природе своей не являлась мстительным человеком. Но благодаря Малфою, смогла испытать это чувство. И не только это. Не хотелось копаться, какие именно чувства пробудил он в ней. Одно чувство накладывалось на другое и преобразовывалось в огромный, смешанный сгусток пульсирующей энергии. В котором было слишком сложно разобраться.

Взорвался бы он уже ко всем чертям!

И всё равно, что будет дальше.

Гермиона собрала учебники и направилась в свою спальню. Нужно было подготовиться к завтрашнему дню, вот только мысли рассеивались и никак не соглашались сосредотачиваться на учёбе.

Святой Годрик, да что же это происходит?

Воображение рисовало такие картины, какие раньше бы показались совсем дикими. Учёба просто растворялась. Гермиона пыталась ухватиться за ту нить, которая вела к знаниям, но будто руки измазались в чем-то скользким, и она срывалась.

Срывалась в тёмную бездну. В бесконечный, окутанный тьмой, колодец. Сопротивление не имело смысла, её подхватывало и уносило.

Приглушённый голос где-то на заднем плане твердил, что она обязана очнуться.

Вот только не хотелось его слушать.

Она падала медленно. Хватаясь за воздух руками. И свет скрывался, вынужденно позволяя тьме взять над собой верх. И бледный круг света над головой смыкался.

Безвозвратно.

Гермиона, не дожидаясь подруги, заснула тревожным сном.

Вдыхала цветочный аромат, засыпая. И образ в голове искажался, плавно приобретая четкие очертания.

Она видела перед собой его.

Ухмыляющегося. Бледного. С острыми чертами лица. А взгляд серых глаз так усмехающе смотрел на неё…

И она растворялась.

Ей нравилось его лицо.

Такое светлое. И он был светлый во всём. Волосы, где чёлка спадала на лоб, чуть свисаясь, ведь он наклонялся перед её взором.

Он смотрел с нежностью, и это казалось просто нереальным. А глаза блеклым пеплом блуждали, окутывая волной нежности, желания, будто хотели забрать её.

И не отпускать.

Никогда.

И только глухой звук закрывающейся двери сквозь сон, напомнил ей о том, что это всего лишь иллюзии, пропитанные сладким сном.

***

— Нет, Джинни, это не из-за Рона!

На завтраке на следующий день Джинни устроила Гермионе допрос с пристрастием, а ей и так было тяжело вообще появляться в Большом Зале.

Она уже даже привыкла, что многие провожают её взглядом, очень похоже на то, что Гермиона стала самой популярной девушкой в школе.

Было страшно смотреть в сторону стола пуффендуя, но Джинни шепнула, что Захария на завтраке отсутствует.

Гермиона облегчённо вздохнула:

— Хоть это и не правильно, но я хотя бы смогу спокойно позавтракать. Жутко проголодалась…

Не успела договорить, как зал наполнил звук сотни хлопающих крыльев.

— Ура, почта! Я заказала новый каталог мётел из магазина «Круглолётка». Гарри обещал мне купить новую метлу, — подпрыгивала на месте Джинни, ожидая свою сову.

Спустя мгновение, перед ней плюхнулся новенький журнальчик с изображениями мётел и разнообразной экипировки для квиддича.

Джинни, перелистывая одну страницу за другой восторженно охала, а сидящий напротив них Гарри весело наблюдал за своей девушкой:

— Можешь выбрать любую. Какая больше всего понравится, такую и купим.

— Я люблю тебя, — пискнула Джинни, увлеченно разглядывая разнообразные модели.

Так приятно за ними наблюдать. Гарри готов был потратить на Джинни любую сумму денег, лишь бы та была счастлива. А ведь она никогда ничего не просила сама. Всегда говорила, что ей стыдно. Но вот тут-то как раз была заслуга Гермионы.

Как-то раз Гермиона заметила, что Джинни стоит перед витриной магазина с модной одеждой и мнётся, внутрь не заходит. И смотрит на красивое красное платье влюбленным взором и вздыхает:

— У меня не хватит денег даже на половину этого платья.

— Почему ты не попросишь у Гарри? Ну или просто сходила бы с ним за покупками? — недоумённо спросила её тогда Гермиона.

Джинни уставилась на подругу, как на сумасшедшую:

— С ума сошла? Я не буду у него ничего просить! Что он обо мне подумает?

И после того разговора, Гермиона, не долго думая, рассказала всё Гарри. Почему-то захотелось донести ситуацию, как она есть. Потому что никто так хорошо не знал Гарри, как Гермиона. Ему дважды повторять не пришлось. С тех пор Джинни щеголяет в дорогих, самых модных вещах, Гарри её заваливает всякими безделушками, просто так отсыпает ей монет, и не терпит возражений, если та сопротивляется.

Гермиона гордилась им. Да и ей тоже. Они оба очень хорошие. И действительно достойны друг друга.

Размышления прервал негромкий хлопок. На тарелку с оладьями упала квадратная бархатная коробочка чёрного цвета. Небольшого размера, должна поместиться в ладошке.

Гермиона недоумённо уставилась на неё, как на бомбу замедленного действия.

— Гермиона, что это? — выглянула из-за журнала Джинни, с интересом смотря на коробочку.

— Не знаю, — с опаской глядя на коробочку, ответила Гермиона.

— Давай отрывай уже!

Гермиона аккуратно приоткрыла крышку, заглядывая в появившуюся тоненькую щёлку.

— Ну, что там?

Гермиона полностью открыла крышку и поставила коробочку на стол. Внутри лежала, уложенная змейкой золотистого цвета, цепочка с кулончиком в виде бутона цветка. В цветке переливались мелкой россыпью драгоценные камушки. Отчего кулон сверкал, переливаясь на свету всеми цветами радуги.

— Мерлин…Да это же, — Джинни лихорадочно начала копаться в своей сумке, — Я видела такой вот недавно, не может быть…

Гермиона в себя прийти не успела, как Джинни опустила перед ней небольшой журнальчик.

— Вот, где-то здесь, — Она перелистывала страницы, быстро пробегая глазами по каталогу с женскими украшениями, — Точно! Это он!

Гермиона уставилась на страницу, где крупным планом был изображён в точности такой же кулон, как перед ней в коробочке. Рядом в рамочке небольшая статья:

«Представляем вашему вниманию хит этой осени! Совершенное изделие из чистейшего волшебного золота, которое никогда не сломается, не погнётся и не потускнеет! Кулон данного изделия украшает россыпь бриллиантов самого высшего качества! Идеальный подарок для неё, что бы выразить свою любовь, заботу и внимание! Высокая цена полностью соответствует качеству!»

— Гермиона, это дорогущая штучка, её изготавливает сам Реджинальд Суинни! Я подписана на его каталог, потому что… — Джинни вдруг бросила на Гарри быстрый взгляд и покраснела, — Отлеживаю там, в общем, кое-что.

Гермиона взмахнула палочкой перед коробочкой. Мало ли, может это проделки недоброжелателей. Но подарок был абсолютно чист. Она ещё раз глянула на страницу. В уголке были указаны цифры. Сто пятьдесят галлеонов?

— Сто пятьдесят? За цепочку с кулончиком? — Гермиона с непониманием уставилась на Джинни, — Разве существуют такие цены на ювелирные украшения?

Джинни рассмеялась:

— Ну конечно. Волшебное золото стоит дорого и там всегда ручная работа. Смотря какой мастер делает украшение. У каждого своя цена. Суинни работает с элитой, оттого и цены высокие. Но качество у него вообще несравнимое ни с кем другим. Его изделия носят веками.

— Ну и что мне с ним делать?

— Носить, конечно же. Гермиона, ты такая красивая и достойна носить это великолепие. Правда всё же интересно, кто такой богатый, записки нет?

Гермиона аккуратно взяла цепочку в руки, словно она была сделана из хрусталя и заглянула внутрь коробочки. Ничего.

— Я не могу её носить. Вдруг это ошибка какая-то…

— Совы не ошибаются, Герми, — закатила глаза Джинни, — Ты сама это прекрасно знаешь. Может это Смит? Хочет помириться таким образом?

Гермиона хмуро покачала головой:

— Что за чушь. Так не бывает. Не он же провинился…

— Так так так, — Джинни в упор посмотрела на подругу, — Так значит ты провинилась перед ним? Тогда я внимательно слушаю!

Гермиона обвела взглядом всех рядом сидящих и поняла, что давно не слышит звуков приборов и веселых разговоров между собой. Все сидели и слушали их. Гарри, увидев, что Гермиона на него смотрит, резко заинтересовался содержимым тарелки и даже начал как-то усиленнее, чем обычно, двигать челюстями. А Рон вообще сидел открыв рот, изучающе разглядывая украшение. И ещё несколько одногруппников заинтересованно пялились.

— Давай вот только не сейчас, нас весь зал слушает, — вздохнула Гермиона, — Но я уверена, это не Смит прислал. И я даже не знаю, ему разве по карману покупать такие штуки? Никогда не интересовалась его финансовой состоятельности.

Джинни сощурила глаза, словно вспоминая что-то:

— По-моему он довольно богат. А вот почему мне так кажется, не помню. Скорее всего слышала от кого-то из девочек с пуффендуя. Вокруг тебя такие страсти происходят, жуть как интересно!

— Не то слово…

— Гермиона, привет!

От неожиданности она подпрыгнула на месте, но обернувшись поняла, что это всего лишь Полумна.

— Привет, Полумна, ты меня напугала…

— Извини. Просто хотела сказать тебе, что тебя искал Малфой под лестницей.

Полумна с безмятежным видом стояла перед ней, сцепив руки на спине и беззаботно улыбалась, глаза как обычно украшали розовые очки-сердечки.

— Где? Когда? Зачем? — удивленно спросила Гермиона.

— Не помню, давно, а может недавно. Я его встретила под лестницей и он тебя искал. Но тогда высокий уровень мозгошмыгов в моей голове немного помутил рассудок, ведь сейчас планеты активно меняют свою траекторию, что довольно привычно для данного сезона, так что рассказываю тебе, что помню. Ладно мне пора, у меня встреча с Невиллом.

Полумна безмятежно поскакала на выход из Большого Зала.

Гермиона кинула быстрый взгляд на стол Слизерина. Малфоя она там не увидела.

— Что за чёрт? — пробормотала Гермиона, — Было бы более понятно, если бы это была не Полумна.

Джинни весело хохотнула:

— Ты так к ней и не привыкла? Может ей вообще показалось. Я бы не стала слишком всерьёз это воспринимать. Да пофиг. Гермиона давай наденем цепочку, она такая красивая!

— Мне как-то неудобно, — промямлила Гермиона, хотя взгляд так и цеплялся за неё, действительно, она очень красивая. Даже можно сказать, великолепная.

— Давай не спорь, Гермиона! Если тебе её кто-то подарил, значит он хотел, что бы ты её надела! Ювелирные украшения и созданы для того, что бы их носили!

Не смотря на отговорки Гермионы, Джинни взяла цепочку, убрала кудрявые волосы со спины и продела её через шею.

Гермиона неуверенными движениями потрогала кулончик, цепочка не сильно длинная, кулончик свисал чуть ниже ключиц. Так что при любой одежде его должно было быть видно.

— О, Мерлин, тебе так идёт! — Джинни восхищенно смотрела на подругу.

— Гермиона, она права. Очень красиво, — улыбнулся Гарри, молча слушая их разговор.

— Спасибо, конечно, но…

— Да перестань ты! Это теперь твоё! Носи с удовольствием и ни о чём не думай. Да тебе все обзавидуются! Такая шикарная вещь!

Гарри наклонился через стол к Джинни:

— Хочешь такую же?

Джинни вспыхнула, и пряча глаза, промямлила:

— Нет, Гарри, она слишком дорогая. Я не для того этот каталог выписываю, что бы просить у тебя ювелирные украшения…

— А для чего же тогда? — изучающе посмотрел на неё Гарри.

Джинни промолчала, а Гермиона поняла. Скорее всего она высматривала обручальные кольца. И понимая, что этот разговор сейчас неуместен и подруга явно переживает, быстро хлопнула по столу ладонью и бросила, подхватывая Джинни за руку:

— Нам нужно спешить на трансфигурацию! Уже опаздываем! Джинни, тебе тоже нужно на занятия, не знаю что у тебя там по расписанию, но у всех занятия начинаются в одно время, так что подняли свои задницы и понеслись вперёд, навстречу знаниям!

Парни повздыхали, но перекинули сумки через плечо и пошли вслед за девочками.

— Джинни, ты слишком легкомысленна. Кольца должен выбирать Гарри! И вообще, он же ещё не сделал тебе даже предложение! — шепнула ей Гермиона на ходу.

— Да я знаю, просто переволновалась, когда увидела твой подарок. Я просто присматриваю, ради интереса…

Гермиона тяжело вздохнула и отправила Джинни на занятия, помахав той рукой. Дождавшись Рона с Гарри, она подхватила их под руки и они вместе пошли на занятия по Трансфигурации. Рон почти не разговаривал, насупленно пыхтел и выглядел не очень весёлым. А Гермиона вдруг подумала о том, что бы поговорить насчёт него с Гарри. Всё таки они лучшие друзья, и может он сможет убедить его, прекратить охоту на её руку и сердце. Хотелось как раньше. Быть лучшими друзьями, что бы не было между ними никаких недомолвок и преград. Рон только всё портил, и ведь даже походу сам этого не понимал.

Надо взять на заметку, вызвать Гарри на разговор. Он поймёт. Всегда понимал. Да и сейчас понимает, просто лезть во всё это не хочет, но если Гермиона попросит его…

— Мисс Грейнджер, здравствуйте, после урока подойдите ко мне, пожалуйста.

Макгонагалл стояла возле кабинета, открывая класс, как раз когда троица подошла.

Гермиона быстро кивнула, чего ей опять от неё нужно? Ничего хорошего явно.

Ученики Гриффиндора ввалились в класс и заняли свои места.

— Тема сегодняшнего урока, придание определённой формы каменных предметов, — Макгонагалл, стоя на возвышении возле своего стола, прищурив глаза разглядывала каждого ученика с особым вниманием, — Будем практиковаться пока что на маленьких предметах. И я заранее извиняюсь, но добиваться мы будем немного особенной формы. Той, которая стоит у нас сейчас в холле перед Большим Залом.

По классу пролетели смешки, но быстро прекратились, так как директриса повысила голос:

— Это очень смешно и забавно. Но мы до сих пор не можем устранить это недоразумение! Пришлось пригласить сотрудника из министерства, он посетит нас только после Рождества. И вот скажите мне пожалуйста, почему я должна так заморачиваться, стоять и краснеть перед высшими чинами и просить о помощи? Теперь буду смотреть за каждым учеником, кто и с каким успехом сможет это сделать. У тех, у кого получится слишком хорошо, будет вызван на допрос и Мистер Слизнорт добродушно согласился сварить партию сыворотки правды. И когда я узнаю, кто виновник, там уже будет не до смеха!

Начертив схему движения палочкой на доске и написав заклинание, профессор Макгонагалл начала обход по классу.

Ни у кого не получалось, за исключением Гермионы. Из маленького камушка у неё сразу же получился идеальной формы… ну та штука в общем. Маленькая, хорошенькая. Хоть бери и ставь себе на полочку, как сувенир.

Гермиона со страхом в глазах уставилась на Макгонагалл:

— Профессор, это не я!

Макгонагалл взяла в руки статуэтку, покрутила, и поставила обратно на парту:

— Поговорим после занятия, мисс Грейнджер.

Гермиона сглотнула и обвела взглядом класс. У Гарри тоже вышло не плохо, правда штуки, которые должны быть круглые, у него были квадратные. А у Рона вообще на парте красовались только две округлые формы. Почему-то сразу подумалось, что это женская грудь.

Гермиона хихикнула. Это же просто немыслимо, чем они занимались на занятиях Макгонагалл. Но видимо эта тема слишком сильно её взбесила. Пошла на кардинальные меры. Сейчас будет дрючить всех и каждого. Но её можно понять, стала директором школы и при ней такое твориться началось. Конечно ей хочется, что бы всё было идеально.

А с другой стороны, ну как огромный член в холле мог конкурировать, допустим, с громадным василиском, который похищал детей? Или с тем, что сбежавший с Азкабана уголовник пробрался в школу и изрезал портрет с Полной Дамой? Да много чего было при Дамблдоре такого, чего при её правлении уж точно не произойдёт.

Конечно это ненормально, и по сути, Гермиона вместе с Малфоем должны были помогать директрисе искать виновника, вот только это последнее, о чём в последнее время она думала.

Когда урок подошёл к концу, и ученики покинули кабинет, Гермиона подошла к столу преподавателя.

— Мисс Грейнджер. Я бы хотела обсудить с Вами одну тему, касающуюся праздника, в честь Хэллоуина. Нужно будет поспособствовать организации, разработать программу. Я выбрала несколько учеников, кто будет за это ответственными. Мисс Чжоу Чанг я поручила заняться разработкой программы, так же в школу приглашена популярная группа музыкантов. Школу так же посетят ученики и преподаватели Дурмстранга.

Гермиона смотрела на неё, широко распахнув глаза:

— А от меня что требуется?

— Вас я бы хотела назначить на роль ведущей торжества. А так же помочь мисс Чанг с составлением развлекательной программы.

— Ведущей?

Макгонагалл серьёзно посмотрела на неё из-под очков:

— Да, мисс Грейнджер. Ведущей. Вам нужно будет составить приветственную речь для наших гостей, объявлять выступления, и закончить праздник так же заключительными, приятными словами, что бы наши гости почувствовали себя максимально комфортно. Они задержатся у нас на месяц и будут посещать наши занятия, в рамках ознакомительного обмена знаниями. Но это только старшие курсы. Так что разделять занятия будете с учениками из Дурмстранга.

Гермиона, медленно переваривая информацию, решила всё таки уточнить:

— А что конкретно от меня нужно будет, Вы можете написать мне список? Что бы я ничего не забыла и действовала по этапно? Какого числа праздник?

— Тридцать первого октября. Как раз в ночь Хэллоуина. Торжество начнётся в десять вечера и продлится… В общем, я ещё не решила, напишу Вам в письме.

— Хорошо, профессор. Буду ждать весточки.

Макгонагалл сменила суровое выражение на более мягкое, и даже улыбнулась уголками губ:

— Что бы я без Вас делала, мисс Грейнджер. Красивый кулон.

Гермиона машинально коснулась новой вещицы рукой и, чуть смутившись, попрощалась, покидая кабинет.

***

Празднование Хэллоуина, кто бы мог подумать! С роду никогда в школе не праздновали этот праздник в таком масштабе! Максимум украшали Большой Зал тыквами и приведения чаще прежнего пугали младшекурсников, выскакивая на каждом углу и проходя насквозь, чем вызывали ледяной ужас у учеников. А Почти-Безголовый-Ник то и дело хватал себя за кудри и показывал офигевшим в край малышам бледные сухожилия и куски мяса, красовавшиеся на отрезанной плоти.

А тут, Дурмстранг, приглашённая группа музыкантов, программа для празднования…

Возможно, это будет даже интересно. Нужно дождаться письма от Макгонагалл и посмотреть, что вообще нужно будет подготовить.

День пролетел незаметно.

И Гермиона так и не решила, чего на самом деле хочет.

Патрулирование с Малфоем только завтра, и есть ли смысл наведываться в гостиную Пуффендуя сегодня. Или всё же лучше посетить её сегодня, ведь Смит знает график Гермионы, когда она обходит гостиные. Вдруг завтра он специально куда-нибудь спрячется, лишь бы не видеть её?

Странные ощущения не давали покоя.

Вроде и нужно было его найти, поговорить спокойно, объясниться.

А с другой стороны, оно ей надо вообще?

Непонятно, слишком сложно.

Захария замечательный. Добродушный, всегда заглядывающий в её глаза с теплом, которое обволакивало с ног до головы и уносило мягким облаком в пространство, откуда не хотелось возвращаться.

То время, которое они провели вместе в Аланшире, вспоминалось, как лёгкое, увлекательное приключение. И он был таким добрым с ней, таким чутким и отзывчивым…

Но Гермиона очень чётко понимала тот факт, что как прежде уже не будет.

Она конкретно упала в его глазах.

Просто даже если поставить её на место Смита, как бы она отреагировала?

Очень некрасиво. Мерзко, пошло, неправильно.

Да она бы сразу его послала, куда подальше!

А что тогда ожидать от него?

Скорее всего, она недостойна его внимания. Его заботы. Да просто недостойна такого человека, как он. Раз позволила себе обмякнуть в объятиях другого.

Ублюдка. Самоуверенного ублюдка, который даже не спрашивал её мнения. Не сказал вообще ни одного слова. Какие тут слова, если Малфой только действовал?

Вот только воспоминания последствий этих действий раздавалось во всём теле непривычным, обволакивающим теплом.

Тебе что, сука, это понравилось?

Не может быть такого.

Не может

Но так оно и было.

Казалось бы, Гермиона должна была рвать на себе волосы и биться головой о стену, вспоминая о том, что он сделал с ней. Как грязно надругался.

Вот только грязно ли?

Раз за разом прокручивая в голове случившееся, она с каждым разом понимала всё больше, что это не было мерзко, или грязно.

Это было странно.

Но невероятно приятно.

Да, она испытала боль. Даже унижение, ведь он даже не спросил разрешения.

Но она не могла противоречить самой себе.

Она испытала оргазм, первый раз в своей жизни.

Бывало конечно, что Гермиона удовлетворяла сама себя пальчиками, редко, но бывало.

Но в этот раз всё было совсем иначе.

При мастурбации сладкая волна охватывала и сразу отпускала. А тут даже сложно описать словами, насколько сильно ярко чувствовалось внутри. Настолько, что хотелось раствориться в этом моменте и жить там всегда. Заставить время остановиться, и раз за разом чувствовать.

Чувствовать, как сокращаются мышцы внутри, насколько сильно она ощущала его присутствие внутри себя, что хотелось запомнить это ощущение на всю оставшуюся жизнь.

Волна наслаждения накрывала с головой и не было возможности сделать вдох.

И так раз за разом, пока он двигался в ней.

Сбивалось дыхание, и она всё сильнее вцеплялась в упругое, твёрдое тело слизеринца. А его запах дополнял, обволакивал и уносил прочь.

По волнам, по ветру, растворяя в воздухе, наполняя своим нутром каждую частицу её тела, её эмоции…

Её всю до конца.

Бессовестно, непривычно и неправильно было, разрешая эмоциям и чувствам давать зелёный свет, будто она стоит на маггловском светофоре и позволяет себе размышлять, сделать шаг, или подождать.

Зелёный — Идти к Смиту.

Красный — Оставить всё, как есть и думать дальше о том, о чём не нужно было, но так хотелось…

И очень сильно хотелось сделать шаг вперёд.

Но эмоции уносили в даль.

Она решила, что не будет искать встречи с Захарией.

Пускай всё катится к чертям!

Она не виновата в том, что с ней происходило. Зачем нужно было создавать эту всю мышиную возню и что-то решать. Да пошло оно всё!

И, ступая на порог своей спальни, Гермиона твёрдо решила поделиться абсолютно всем, что накопилось в душе, с Джинни.

***

— Я в шоке.

Джинни расхаживала с угла в угол, сцепив руки на пояснице:

— Я не верю тебе, ты приняла дурманящее рассудок зелье.

Гермиона сидела на своей кровати в коротких шортиках и маечке, уже полная готовая ко сну. А на груди красовался прекраснейший кулон, весьма схожий с цветами в вазе, стоявший возле её кровати.

— Джинни. Прости. Просто было слишком сложно сразу рассказать тебе всё…

Джинни резко остановилась возле неё и с злобным выражением на лице сказала:

— Я не виню тебя ни в чём, Гермиона! Эта сволочь не имела никакого права так с тобой поступать! Мерлин, я просто не понимаю походу вообще ничего в этом мире…

Гермиона уже в который раз вздохнула. Подруга слишком остро отреагировала на информацию о том, что её лучшая подруга подверглась почти что изнасилованию. Да ещё и от кого!

— А ты в курсе вообще, что цветы и эта побрякушка, видимо от него?

Джинни резко встала перед ней и указала на цветы.

— Я думала об этом, но как-то не складывается у меня…

— Это от Малфоя! Гермиона, почему ты не видишь элементарного? Не сопоставляешь факты между собой?

Джинни смотрела на неё недоумённо, но в итоге вздохнула, присаживаясь к Гермионе на кровать и приобняла подругу:

— Я очень благодарна тебе, что решила поделиться. Это очень сложно, неприятно, или приятно, мне тебя не понять! Но Герми… это же очевидно. Малфой заинтересован тобой.

— Я просто не могу в это поверить, Джинни! Так поступать со мной и после этого слать подарки? Ещё и такие дорогие. Цветы, правда, уже давно стоят…

Джинни взволнованно гладила Гермиону по кудрявым волосам, и будто сама была в растерянности:

— Я сама не понимаю точно всего. Но мне кажется, это всё не просто так. Мерлин, мне плохо.

Джинни схватилась за сердце:

— Он так с тобой поступил, а я ничего не знала! Как, должно быть, было тяжело тебе! А я не помогла!

Гермиона прижала подругу к себе, и начала раскачиваться, словно маленького ребенка укачивает:

— Джинни, нет. Всё было не настолько плохо, как прозвучало. Правда. И именно по этому мне страшно. Страшно, что я не хочу ему зла. И он является ко мне во сне…

Джинни вздохнула:

— Не пойми меня не правильно. Но всё, что ты мне рассказала, звучит очень романтично…Необычно, но романтично. Он присылает тебе подарки! Он расторг ваши отношения со Смитом!

— Он испортил всю мою жизнь на данный момент…

Гермиона качала подругу, а сама думала о том, все жизненные устои и привычные жизненные правила катятся к чертям.

Она думала не о Смите, не о том, что обидела его.

А о поганом слизеринце.

И понимала, что скорее всего Джинни права.

Цветы, кулон с цепочкой, это его рук дело. Вот только никаких доказательств не существовало.

Были только предположения и чувство интуиции.

И интуиция шептала:

Ты ему не безразлична