Узбекистан на историческом повороте

В ваххабизме присутствуют два главных, базовых положения: такфир и джихад. О джихаде я уже писал, и вообще это достаточно известное понятие. Несколько слов о такфире.

Это обвинение в неверии всех тех мусульман, кто не согласен с ваххабитами. При этом все мусульмане, которых ваххабиты обвиняют в неверии - куфре, приобретают, по оценке ваххабитов, статус вероотступников. В отношении же вероотступников в шариате предусмотрена смертная казнь или убийство, которые становятся похвальным делом для всякого мусульманина. Такфир ваххабиты распространяют в странах, население которых в большинстве своем привержено исламу, и прежде всего по отношению к представителям власти и силовых структур.

И еще одно замечание. В последние годы ваххабизм становится еще более политически ангажированным, чем другие ветви радикального ислама. Политики, а иногда и просто деклассированные элементы, в сущности, далекие не только от ваххабизма, но и от мусульманской религии вообще, выдают джихад за истинный ислам и используют его как средство социальной мобилизации населения в борьбе против законной власти. Или, иначе говоря, паразитируют на ваххабизме. (Малашенко А. Ошибка аналитиков. НГ. 18.05.2000 г.).

Приходилось встречать и в российской, и в западной печати утверждения, что в период постсоветского религиозного ренессанса в Ферганской долине под воздействием внешних сил, в частности эмиссаров из Саудовской Аравии, традиционный для Узбекистана толерантный ханафизм начал уступать позиции жесткому и бескомпромиссному ханбализму в его ваххабитском варианте. Думаю, что дело здесь не в саудовских эмиссарах. Точнее, не только в них. Мировой опыт неопровержимо свидетельствует: если в том или ином обществе какая-то религия или религиозное направление не в состоянии удовлетворить соответствующие эмоциональные потребности верующих, оно в значительной мере спонтанно заменяется другим религиозным течением, стремительно увеличивающим число своих сторонников.

Я уже писал, но не могу не повторить следующее. В своих политических манифестациях фундаменталистская версия Исламского Возрождения имеет определенное сходство с марксизмом, как теорией, и коммунизмом, как практикой. Сходство и в притязаниях на абсолютную истину, исключающих многообразие мнений, в готовности проводить во всем мире свои идеи силой оружия, в идеологически мотивированном терроре и в отказе от реформ, призывах к насильственному свержению власти.

ИСЛАМСКИЕ ВЕКТОРЫ СВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА

Секуляризация

Узбекистан, как уже подчеркивалось, имеет самое древнее исповедание ислама в Средней Азии, общепризнанные в исламском мире традиции мусульманской учености. Через Узбекистан исламм продвигался в Великую Степь, Кашгарию, Индостан. Исламская культура веками составляла, составляет сегодня и будет в обозримом будущем составлять основу духовности узбекского народа. И вместе с тем, как много раз заявлял Президент Каримов, единственно возможный путь для Узбекистана - это светский путь развития страны, светское государство.

Вот его кредо по этому принципиальнейшему вопросу: "Мы за то, чтобы религия продолжала выполнять роль приобщения населения к высшим духовным, моральным и нравственным ценностям, историческому и культурному наследию. Но мы никогда не допустим, чтобы религиозные лозунги стали знаменем борьбы за власть, поводом для вмешательства в политику, экономику и юриспруденцию, поскольку видим в этом серьезную потенциальную угрозу безопасности и стабильности для нашего государства". (Узбекистан на пороге XXI века, с. 43-44).

Итак, секуляризация - политическое и конституционное кредо независимого Узбекистана. Между тем термина "светское государство" в конституции страны нет. Чем это объяснить? Что здесь: упущение или очень тонкий стратегический расчет?

Узбекские исследователи, в том числе и разработчики проекта конституции, пишут, что, хотя термин "светское государство" в конституции отсутствует, его сущность закреплена в ряде статей. "Религиозные организации и объединения отделены от государства... Государство не вмешивается в деятельность религиозных объединений" (ст. 61), "Запрещается создание и деятельность политических партий... по религиозному признаку" (ст. 57), "Никакая идеология не может быть установлена в качестве государственной" (ст. 12). (Саидов А., Абдуллаев Е. Религиозная толерантность в Узбекистане: Факты и размышления. Ташкент. 1999. С. 40).

Однако если это так, то зачем же скрывать от мира и от своего народа светскую сущность государства в Узбекистане? Почему бы не выразить этот принцип со всей определенностью?

Государственная поддержка

В нынешний период Исламского Возрождения и правительства, и оппозиция всех без исключения стран с мусульманским населением обращаются к исламу для того, чтобы усилить свой авторитет и завоевать поддержку масс. И в секуляризированных государствах власть не может не считаться с потенциальной силой исламского самосознания и поэтому внимательно относится к повседневным проблемам функционирования ислама.

Процессы либерализации в сфере религиозной жизни мусульман Узбекистана, которые стали интенсивно идти с первых дней независимости, в полной мере отвечали глобальным переменам в исламском мире. В результате этих процессов резко возросло число людей, считающих себя мусульманами (фактически более 90% узбеков сегодня называют себя мусульманами в ответ на вопрос об их религиозной принадлежности); значительно увеличилось число мечетей (с 300 в 1989-м до более чем 2000 в 1993 г.); заметно выросло количество религиозных учебных заведений и число их студентов и слушателей; мусульманские праздники Курбан-байрам и Ураза-байрам провозглашены в качестве государственных; началось легальное распространение информации, пропагандирующей ценности и нормы ислама (книги, брошюры, теле- и радиопередачи и т. д.); расширились международные контакты с мусульманскими странами; из года в год растет количество паломников, выезжающих в святые места - в Мекку, Медину, Иерусалим.

Президент Каримов правильно расценил, что противостояние радикальному исламу должно идти главным образом по пути государственной поддержки культурного, нравственного и социального потенциала традиционного ислама. По его инициативе и при государственной поддержке в Узбекистане в сентябре 1993 г. отмечалось 675-летие Бахауддина Накшбанда, в ноябре 1994-го - 590-летие Ходжи Ахрара Вали, в ноябре 1995 г. 920-летие аз-Замахшари и 850-летие Наджмиддина Кубро. В 1997 г. в Маргилане прошли торжества по случаю юбилея мусульманского правоведа эпохи средневековья Бурханиддина Маргилани. В 1998 г. Узбекистан праздновал 1225-летие аль-Бухари.

Власть Узбекистана справедливо считает очень важной масштабной подготовкой мусульманских духовников, обладающих широкими и глубокими знаниями ислама. Сейчас в Узбекистане имеется 10 средних религиозных школ в 10 областях, Исламский институт в Самарканде. Одиннадцать учебных заведений имеет Духовное управление мусульман Узбекистана. В 1995 г. в Ташкенте в целях более глубокого изучения богатейшего наследия ислама был образован Международный центр исламских исследований.

Указом Президента Узбекистана от 7 апреля 1999 г. при Кабинете министров был учрежден Ташкентский Исламский университет. Целью этого светского учебного заведения является изучение богатого и уникального опыта и культурного наследия ислама, передача этих знаний молодому поколению, обогащение религиозных представлений народа страны и подготовка высококвалифицированных специалистов в области религии.

Оканчивающие этот университет должны иметь четкое представление об истории и философии ислама, роли ислама в решении современных проблем, с которыми общество сталкивается при переходе к рыночной экономике. Они должны быть способны найти пути решения теоретических и практических вопросов, с которыми сталкиваются исламские организации. В настоящее время в университете 100 студентов, которые после 4-летнего обучения получат степень бакалавра и еще после двух лет - степень магистра.

Профессора и преподаватели Исламского университета призваны заниматься вопросами возрождения богатого религиозного научно-теоретического наследия предков, его осмыслением, популяризацией, исследованием роли исламской религии в истории мировой цивилизации, определением места данной религии среди других религий мира, теорией и практикой создания демократического общества в исламских странах. Университет уже установил деловые отношения с учебными заведениями и исследовательскими центрами США, Великобритании, Франции, Голландии, России, Саудовской Аравии, Египта, ОАЭ, Кувейта.

Наивно было бы думать, что обращение к образам великих предков, носителей бессмертных культурных ценностей ислама, формирование современной системы исламского образования сразу же произведет переворот в обыденном сознании всех мусульман страны, в одночасье заставит заработать нравственные религиозные императивы. Очевидно, что ожидаемые результаты придут не скоро, через годы и десятилетия, что это лишь фон для терпеливого и целенаправленного религиозного воспитания молодежи. Положительный эффект возможен только в тесной связи с успехами экономических и социальных реформ. Однако начало положено. Начало жизненно важное и для Узбекистана, и для дальнейшего прогресса исламской цивилизации в целом.

Правовые ограничения

Религиозная жизнь мусульман Узбекистана, как я уже писал, имеет в силу исторических, географических, демографических и иных причин серьезные отличия в трех основных субэтнических регионах страны: Северо-Западном, Центральном (Ташкент, Бухара, Самарканд) и Восточном (Ферганская долина). Причем именно Ферганская долина была в большей мере, чем другие регионы, предрасположена к всплеску радикализма и религиозного фанатизма не только и не столько в силу религиозных противоречий, но и, по признанию самого Президента Каримова, вследствие, главным образом, нерешенных социальных, политических, экономических проблем.

1994-1996 гг. в смысле религиозной ситуации были, так сказать, годами спокойного солнца в Ферганской долине. Это совпало, с одной стороны, с началом стабилизации экономики Узбекистана, с другой - с вступлением военных действий в Таджикистане и Афганистане в вялотекущую фазу. В августе 1996 г. на региональном совещании по проблемам безопасности, организованном Центром Маршалла в Ташкенте, его участники из среднеазиатских государств и международные эксперты сошлись во мнении, что исламизация на данный момент не представляет угрозы безопасности в регионе.

Ситуация изменилась осенью 1996 г., когда войска талибов захватили Кабул и начали продвижение на север, в направлении границ Таджикистана и Узбекистана, устанавливая по пути новый исламский порядок. В конце 1997 г. в Ташкент начали поступать сведения о планах крупного наступления талибов на север Афганистана, информация о подготовке молодых людей из Узбекистана в религиозно-экстремистских лагерях в Пакистане. И одновременно в Ферганской долине и в других районах страны были предприняты попытки использовать религию в антигосударственной пропаганде, опираясь на либеральный религиозный закон от 14 июня 1991 г. "О свободе совести и религиозных организациях".

В начале декабря 1997 г. в Наманганской области были зверски убиты три сотрудника областной автомобильной инспекции и руководитель колхоза. Ранее погибли еще пятеро милиционеров и заместитель хокима Андижанской области. Характер убийств (обезглавливание и выставление голов на всеобщее обозрение), а также ряд других улик дали основание подозревать в преступлении религиозных экстремистов.

Все это послужило толчком для власти, чтобы провести ряд ограничительных и запретительных мер, относящихся к религиозной политике. Первого мая 1998 г. Олий Мажлис принял новую редакцию Закона "О свободе совести и религиозных организациях", устанавливающую определенные преграды для распространения исламского радикализма.

Здесь прежде всего можно назвать ст. 5 Закона, в которую внесено следующее положение: "Не допускаются религиозный и иной фанатизм и экстремизм, действия, направленные на... разжигание вражды между различными конфессиями". Статья 19 в новой редакции устанавливает, что "доставка и реализация изданной за рубежом религиозной литературы осуществляется после проведения экспертизы ее содержания... Издание, хранение и распространение печатных изданий, кино-, фото-, аудио-, видеопродукции и других материалов, содержащих идеи религиозного экстремизма, сепаратизма и фундаментализма, влекут за собой ответственность в соответствии с законодательством".

Весьма критично на Западе была воспринята редакция ст. 14, в соответствии с которой появление граждан за исключением служителей религиозных организаций в общественных местах в культовых одеяниях не допускается. Комментируется этот запрет ссылкой на то, что религиозная одежда в общественных местах обращает на себя внимание, поэтому ее ношение может расцениваться как миссионерство, то есть как попытка через демонстрацию религиозной моды обратить окружающих в свою веру, что запрещено ст. 5 того же Закона. Это особенно справедливо в отношении высших и средних учебных заведений, где тяга к подражанию и необычному значительно выше, поскольку учащиеся и студенты наиболее податливы к любой пропаганде. (Религиозная толерантность в Узбекистане.., с. 55).

В соответствии с новым Законом из действующих в стране на 1 мая 1998 г. 1967 исламских религиозных организаций было перерегистрировано 1582. Первого мая 1998 г. были приняты изменения и дополнения в Кодекс об административной ответственности и Уголовный кодекс Узбекистана.

В частности, установлена или усилена административная ответственность при появлении в общественных местах в культовых одеждах (за исключением служителей религиозных организаций); при нарушении правил проведения религиозных собраний, уличных шествий и других церемоний культа; при склонении к участию в деятельности запрещенных общественных объединений и религиозных организаций; при обращении верующих одной конфессии в другие и прочей миссионерской деятельности. Соответствующими статьями был дополнен и Уголовный кодекс.

Однако все эти ограничения ни в коей мере не посягают на религиозную свободу подавляющего числа мусульман Узбекистана. Более того, они укрепляют и гарантируют эту свободу. В январе 2000 г. я был в Ташкенте, когда там отмечался праздник Курбан-байрам. Со мной был немецкий профессор Райнхард Зандер. Он спрашивал людей в мечетях: не притесняет ли вас власть на религиозной почве? Свободны ли вы в отправлении религиозных обрядов? Люди даже не могли понять, в чем, собственно, дело. Один мулла сказал: "Посмотрите, уважаемый профессор, на лица людей вокруг себя". И это был действительно убедительный аргумент. Тысячи людей в мечетях; благостность и мир царили повсюду. Это был религиозный праздник в лучшем его понимании, с проявлениями добра и взаимного согласия.

ТЕРРОРИЗМ ПОД ЗЕЛЕНЫМ ФЛАГОМ

Who is who

Передо мной информационный бюллетень, подготовленный государственным департаментом США, в котором изложены основные положения его ежегодного доклада о положении с терроризмом в мире в 1999 г. и текст выступления тогдашнего государственного секретаря М.Олбрайт по поводу этого доклада. Главный тезис выступления: "Мы не можем ослаблять нашего глобального давления на террор с полным использованием возможностей судов. Именно поэтому я сделала это своим личным приоритетом в качестве государственного секретаря, и именно поэтому мы будем продолжать сотрудничать с другими странами, которые хотят добиться прогресса - не указывая пальцем, а соединяя руки".

В самом докладе к проблемам Узбекистана имеет отношение констатация того, что в мире происходит сдвиг от хорошо организованных групп террористов, поддерживаемых государствами-спонсорами, к более обширным и обладающим менее четкой структурой системам терроризма. Обнаруживается и сдвиг от государственного финансирования к частному спонсорству криминальных структур. Наблюдается перемещение центра тяжести терроризма в восточном направлении, с Ближнего Востока в Южную Азию, в частности в Афганистан.

И что самое главное, в разделе доклада, посвященном Евразии, впервые упоминается Исламское движение Узбекистана (ИДУ) в связи с различными терактами, совершенными в Узбекистане и Кыргызстане. Упоминается оно как типичная криминальная структура. А ведь еще совсем недавно ИДУ числилось на Западе по разряду борцов за свободу, почиталось как единственное независимое оппозиционное диктаторскому режиму Каримова движение. Что же касается демократической оппозиции в некоторых постсоветских странах, то ее активисты протягивали ИДУ свои дружеские, союзнические руки. А некоторые продолжали это делать и после террористических актов, выполненных ИДУ.

Многолетний лидер правозащитников Кыргызстана Т. Акунов по просьбе правительства поехал к боевикам в захваченное ими горное село в Баткенском районе с целью склонить их к тому, чтобы они без выкупа отпустили очередную группу заложников. Вернулся он, как говорят, несолоно хлебавши. Никто с ним на эту тему и говорить не стал. Но вот какое заявление сделал публично Акунов: "Они хотят установить в Узбекистане настоящий исламский порядок... не хотят воевать против кыргызов, у них другой враг - узбекское государство" (Время MН. 30.09.1999 г.). Вот так. Никакие не бандиты, торгующие людьми и наркотиками, а строители нового исламского порядка. Я бы объяснил подобное мнение уровнем мышления Акунова, если бы он был одинок. Увы, это не так.

Корни ИДУ уходят в движение "Адолат" ("Справедливость"), которое было создано в 1991 г. в Намангане. В первое время члены движения организовывали патрулирование улиц и базаров, в ходе которого задерживались лица, представлявшиеся стражам исламского порядка подозрительными. Социалистической по духу являлась борьба членов движения за справедливое распределение товаров, против спекуляции. Преступность в городе была практически полностью ликвидирована. Не случайно на первых порах деятельность движения воспринималась властью в целом лояльно.

Положение изменилось после того, как активисты "Адолат" на массовом митинге в Намангане в декабре 1991 г. призвали к провозглашению ислама государственной религией. Широкое функционирование движения под исламскими лозунгами приняло неуправляемый характер.

Вскоре эта организация была запрещена. Была прекращена и деятельность "Одамийлик ва инсонпарварлик" ("Человечность и милосердие"), организации, аналогичной "Адолат", действовавшей в Коканде, а также узбекского филиала Исламской партии возрождения Таджикистана. Оказавшиеся не у дел члены закрытых радикальных религиозных организаций влились в ряды Объединенной Таджикской оппозиции.

И вот на что я хотел бы обратить внимание. Запреты всех этих радикальных исламских организаций были в известной мере инициированы и, во всяком случае, поддержаны и официальным духовенством, и представителями этнических меньшинств, и европеизированной узбекской интеллигенцией, опасавшейся взрыва религиозного фанатизма.

Так кто есть кто в ИДУ? Остановлюсь на двух самых главных персонах.

Жума Намангани (Жумабай Ходжиев) родился в 1969 г. в Наманганской области Узбекистана, окончил сельское профессионально-техническое училище, прошел военную службу в воздушно-десантных войсках, воевал в составе контингента советских войск в Афганистане. Духовное образование Намангани получил под руководством известного религиозного ортодокса Абдували-кори (Абдували Мирзаева). С 1991 г. Намангани активно выступает в поддержку ваххабизма и вместе с Тахиром Юлдашевым становится одним из организаторов исламской группы "Товба" ("Покаяние") в Намангане, которая обявила своей целью построение в Узбекистане исламского государства. После того как узбекские власти провели силовые акции против исламских экстремистских группировок, Намангани с группой единомышленников из тридцати человек перебрался в Курган-Тюбинскую область Таджикистана и участвовал в гражданской войне на стороне таджикской оппозиции. В 1992 г. прошел спецподготовку в Афганистане под руководством зарубежных инструкторов, после этого командовал вооруженным формированием, в состав которого входили арабские и афганские моджахеды, затем руководил в Таджикистане диверсионно-террористической подготовкой молодежи, в том числе и граждан Узбекистана. Широкой общественности Намангани стал известен летом 1999-го, когда отряды подконтрольных ему боевиков вторглись на юг Кыргызстана и заявили о намерении захватить Ферганскую долину и объявить на этой территории исламскую республику.

Намангани пользуется гостеприимством местного населения Тавильдарьинского района Таджикистана, особенно после того, как он выделил ведущим нищенскую жизнь местным жителям часть денег, полученных в качестве выкупа за японских заложников, взятых в 1999 году на юге Кыргызстана. Он считается названым братом таджикского оппозиционного лидера Саида Абдулло Нури.

Тесно связан Намангани и с министром Таджикистана по чрезвычайным ситуациям Мирзо Зиеевым, больше известным как Мирзо Джага. Джага был одним из ключевых посредников между кыргызскими властями и боевиками Намангани на переговорах, в результате которых все взятые заложники, в том числе и японские геологи, были за выкуп отпущены на свободу.

Сегодня Намангани - криминальный авторитет. Подчиненные ему подразделения боевиков - основные поставщики наркотиков по маршрутам, проходящим через Афганистан - Таджикистан - Кыргызстан - Узбекистан. Намангани активно занимается контрабандой оружия, боеприпасов, драгоценных камней, добываемых в Афганистане и Джергитальском районе Таджикистана. Один из этих маршрутов уже давно проходил через село Карамык Баткенского района, который в течение двух месяцев был в руках боевиков Намангани.

Тахир (Тахир Юлдашев), родился в 1967 г., уроженец Наманганской области. Известен под кличками Бай и Директор. Большую часть времени проводит в дальнем зарубежье, а также нелегально в Афганистане у талибов. В 1991-1992 гг. Тахир обратил на себя внимание как активный приверженец ваххабизма. В это же время вместе с Жумой Намангани он стал одним из организаторов, а затем руководителем экстремистской организации "Товба". Позже Тахир провозгласил себя лидером так называемой Партии исламского возрождения Узбекистана и эмиром. Членами "Товбы" в 1994-1997 гг. осуществлен ряд разбойных нападений и убийств представителей власти, работников правоохранительных органов, других граждан.

Проживая постоянно на территории Афганистана, Тахир активно проводил вербовку узбекской молодежи для обучения в лагерях боевиков в этой стране и Чечне, для подготовки их к диверсионно-террористической деятельности. Тахир значится в числе организаторов террористических актов в Ташкенте. Известны его высказывания о том, что он поклялся на Коране, что убьет Президента Каримова.

Я стараюсь воздержаться от каких-то личных оценок упомянутых персон. Только факты. Вот еще один. О нем сообщило радио "Озодлик" 21 мая 1999 г. из Праги, затем информация была подтверждена другими независимыми источниками. Речь идет об ужасающем случае, произошедшем в ночь на 16 мая 1999 г. в Таджикистане, в кишлаке Джаре в Каратегинской долине между поселками Гарм и Хоиг. Двадцать пять молодых боевиков - узбеков, входивших в группировку Жумы Намангани, попытались, сдав оружие, покинуть лагерь. При этом они заявили, что направляются в Узбекистан, потому что осознали свои заблуждения относительно Тахира и его группы, которые под маской исламской религии преследуют свои личные интересы и сами не соблюдают заповедей ислама.

Возмущенный этим, Тахир, дал одному из своих подручных Абдували Юлдашеву, который в свое время убил нескольких сотрудников милиции в Намангане, приказ об уничтожении этих людей. Беглецов догнали под утро. Восемь человек застрелили на месте, а семнадцать привели обратно в лагерь и, обезглавив их, закопали тела в землю без всякого соблюдения мусульманских обычаев.

Поскольку эта история получила огласку во всем мире и вызвала крайнее недовольство со стороны руководства Объединенной Таджикской оппозиции, Намангани был вынужден признать недопустимую жестокость со стороны Абдували Юлдашева. (? propos: в сентябре 1999-го при нападении на один из блокпостов в Баткентском районе Кыргызстана Абдували Юлдашев был убит. Боевики темной безлунной ночью чувствовали себя в полной безопасности, не зная, что кыргызские военнослужащие получили из России приборы ночного видения. Боевиков начали расстреливать, и достаточно успешно. Раненный, Юлдашев пытался спрятаться под лотком бетонного коллектора, но и там его настигла пуля. Последняя для него.

По данным спецслужб Узбекистана, тесные контакты с ИДУ поддерживает Мухаммед Салих. В частности, имеется документированное заявление функционера ИДУ Зайниддина Аскарова о том, что последнее время не он находился при Салихе, а Салих при нем, поскольку ему (Аскарову) было известно о различных финансовых махинациях Салиха. Есть сведения о встрече Салиха в декабре 1998 г. в Афганистане с Тахиром Юлдашевым и Жумой Намангани и ранее с Юлдашевым в Стамбуле, а также о том, что сын Салиха Тимур обучался в Афганистане в лагере боевой подготовки.

В апреле 2000 г. в Ташкенте состоялась встреча лидеров центральноазиатских государств, на которой была выработана концепция борьбы с религиозным экстремизмом и международным терроризмом, а также обсуждались вопросы борьбы с бандформированиями. В числе первых активные действия в этом направлении предприняло правительство Таджикистана.

В начале мая секретарь Совета безопасности А. Азимов, министр по чрезвычайным ситуациям и гражданской обороне М. Зиеев и лидер ОТО Саид Абдулло Нури вели переговоры с Жумой Намангани, чтобы он вместе со своими боевиками ушел из Таджикистана. Ранее правительство Таджикистана уже неоднократно пыталось избавиться от него и его вооруженной группировки численностью более тысячи человек. Однако Нури, называя Намангани своим братом и гостем, не допускал выдворения того силой.

Тахир Юлдашев неоднократно заявлял, что он и его соратники намереваются уйти на родину, если не найдут места проживания в Таджикистане. "У нас есть единственная родина - Узбекистан. Мы имеем разногласия с режимом Каримова, а не с соседними странами. И эти проблемы мы будем решать так, как это делает ташкентский режим - вооруженным путем", - сказал Юлдашев в интервью Би-би-си.

На замечание о том, что после подписания соглашения о совместной борьбе с терроризмом ему будут противостоять силы не только стран региона, но и других государств, Юлдашев ответил: "Подобных соглашений существует много, но они не имеют под собой базы. Они никогда не могли служить основой для организации противостояния моджахедам. Такой же будет судьба и этого соглашения".

Ташкент. 16 февраля 1999-го

Шестнадцатого февраля 1999 г. по главным телеканалам большинства стран мира было передано сообщение, которое растиражировали все ведущие газеты. Вот его содержание: "Сегодня в Ташкенте неизвестными лицами были осуществлены террористические акты, ответственность за которые пока не взяла на себя ни одна террористическая организация. Было произведено пять взрывов, в результате которых, по предварительным данным, погибло 13 человек и более ста получили ранения различной степени тяжести. Существует несколько версий происшедшего. Одна из них - террористические акты совершены с целью убийства Президента Узбекистана Ислама Каримова и высших руководителей государства".

Из материалов следствия:

Первый взрыв - улица Юсуфа Хос Хожиба, возле здания МВД, в 10 часов 40 минут, взрывчатое вещество весом до 230 кг находилось в автомашине марки "ЗАЗ-968М". Второй взрыв - проспект Шарафа Рашидова, в 20 метрах от станции метро "Площадь Мустакиллик", в 10 часов 55 минут, взрывчатое вещество весом до 200 кг в автомашине "ЗАЗ-968М". Третий взрыв - угол здания Кабинета министров, в 10 часов 58 минут, взрывчатое вещество весом до 400 кг в автомашине "Волга-ГАЗ-21". Четвертый взрыв - улица Эмира Тимура, у торца здания Национального банка внешнеэкономической деятельности, в 11 часов 20 минут, взрывчатое вещество весом до 200 кг в автомашине "ЗАЗ-968М". Пятый взрыв частный дом по улице Абдуллы Каххара возле еврейского агентства "Сохнут", в 12 часов 00 минут, взрывчатое вещество до 1000 кг в гараже дома".

В этот день Президент Каримов направился из своей загородной резиденции в Кабинет министров, где на 11 часов было назначено весьма представительное совещание по подведению итогов хозяйственной деятельности в 1998 г. Президентский кортеж уже стремительно ехал по городу, когда в головную автомашину позвонил один из офицеров президентской охраны, находившийся на правительственной площади, и буквально прокричал: "На площадь не заезжайте! Повторяю, на площадь не заезжайте ! У нас тут взрывы... И стреляют!" В тот момент президентскому кортежу оставалось ехать до площади чуть более минуты. Машины свернули к рабочей резиденции президента. Словом, если бы не некоторая несогласованность в действиях террористов, кортеж был бы у здания Кабинета министров как раз к моменту взрыва.

Боже мой! Как меняется мир! Что стало с человеческой моралью?! С человеческой мерой зла?!

Один польский журналист, с которым я встретился в Бонне через неделю после случившегося в Ташкенте, спросил: "Вы не слышали, не увеличилось ли число погибших? Так и осталось тринадцать?" Я ответил, что другой информации по этому поводу у меня нет. "Ну, это не так уж много", - сказал журналист. Для кого не много? Для родителей и других родных погибших?

Можно просто прочитать имена и фамилии убитых. Узнать что-нибудь о них, какую-нибудь деталь, и уже ощущаешь непоправимый ужас случившегося.

Одной из жертв террористов стала Дильрабо Халмуминова, которой незадолго до гибели исполнилось 20 лет. Она приехала на площадь Мустакиллик утром, чтобы забрать фотографии. В пятницу вечером гуляла здесь с подружками. Студентки медицинского училища решили сфотографироваться. Приближались весенние каникулы, они хотели поехать домой, показать родителям фотографии, на которых они сняты на самой красивой площади Ташкента. Решили, что за фотографиями пойдет Диля. Она быстро управится и успеет к занятиям. Судьба и злодейский умысел распорядились иначе. Для Дильрабо Халмуминовой уже никогда не будет обратного пути. Один из выстрелов убегавших с площади бандитов оборвал жизнь девушки.

На рабочем месте рядом с новым зданием Национального банка внешнеэкономической деятельности погиб строитель Юрий Бережной. Девятого марта ему исполнилось бы только 32 года.

Молодой работник милиции Нургали Юсупов так и не услышал из уст своей полугодовалой дочери слова "папа".

В состоявшихся церемониях прощания с погибшими каждой из тринадцати семей по распоряжению президента приняли участие премьер-министр, его заместители, государственные советники президента.

Второго марта 1999 г. в 8 часов утра Би-би-си передала из Лондона: "В Узбекистане продолжается розыск подозреваемых в организации серии взрывов в Ташкенте 16 февраля. Руководство республики считает, что организаторами взрывов могли быть экстремистские исламские группировки, действующие в стране и за рубежом. Однако существует мнение, что за взрывами может стоять коалиция светской и исламской опозиции Президенту Каримову". Вот как отреагировал на это сообщение лидер Исламской партии Узбекистана Тахир Юлдашев: "У нас нет никаких сомнений в том, что рано или поздно мы построим в Узбекистане исламское государство".

Через несколько дней после ташкентских террористических актов в Узбекистан приехали эксперты-криминалисты из Германии, Израиля, США. К этому времени основные экспертизы уже были проведены. Изучив на месте все возможные улики и проведя ряд своих исследований, зарубежные специалисты подтвердили, что взрывчатка была изготовлена в домашних условиях и ее основными компонентами являются селитра и алюминиевый порошок. Эксперты пришли к единодушному мнению, что террористические акты совершили люди, прошедшие подготовку в боевых лагерях в Чечне и Афганистане.

Двадцать второго мая 1999 г. в республиканской газете "Правда Востока" была опубликована информация о том, что следственной группой Прокуратуры Республики Узбекистан завершено расследование уголовного дела группы обвиняемых по фактам совершенных 16 февраля 1999 г. в городе Ташкенте террористических актов. По данному делу привлекаются к ответственности 22 обвиняемых, которым инкриминируются совершение терактов, посягательство на жизнь Президента Республики Узбекистан и другие особо тяжкие преступления. Уголовное дело направлено в Верховный суд Республики Узбекистан для судебного рассмотрения. Расследование и разыскные мероприятия в отношении других лиц, причастных к совершению указанных преступлений, продолжаются.

Руководители Прокуратуры, Службы национальной безопасности, Министерства внутренних дел в своих интервью достаточно убедительно объяснили, почему следствие по делу удалось завершить в относительно короткий срок и в силу каких причин пока не привлечены к ответственности находящиеся за рубежами страны организаторы терактов и некоторые исполнители.

Судебный процесс начался в Верховном суде в Ташкенте 2 июня 1999 г. и продолжался до 28 июня. Защищали подсудимых 19 адвокатов.

Несколько фрагментов из протоколов судебных заседаний.

Во время допроса в суде Бахрома Абдуллаева, который сам себя охарактеризовал как одного из идейных руководителей террористической организации и вместе с тем как человека по натуре своей не склонного к террору, председательствующий на судебном заседании спросил его: "А как вы понимаете, что такое религиозный фундаменталзим?" - "Это идея, пропаганда джихада, уничтожение неверных", - ответил он. "В здании, которое вы пытались взорвать, было 766 человек. В Узбекистане сегодня проживает около 25 миллионов. Сколько же людей вы хотели уничтожить?" - продолжил вопросы судья. Абдуллаев ответил: "Не знаю. Меня это не интересовало".

В связи с этим я вспомнил, как весной 1996 г. днем на одной из многолюдных улиц Тель-Авива взорвал себя террорист-самоубийца из экстремистской палестинской организации "Хамас". Среди жертв взрыва было много детей, в том числе и совсем маленьких, убитых тогда, когда они спали на руках у матерей, прижавшись к их груди. Вскоре один из лидеров организации, ответственный за идеологию и пропаганду, дал в Йемене интервью немецкому журналу "Fokus". Журналист спросил своего собеседника: "Вы удовлетворены числом убитых и раненых детей?"

На это последовал ответ: "Меня это не интересует. Джихад есть джихад".

У Абдуллаева и его соучастников та же мораль убийц, те же идеалы. Впрочем, строго говоря, никакой морали и никаких идеалов у этих людей вообще нет.

И еще из протоколов допросов.

Алавиддин Балтаев: "31 января 1999 г. я выехал в Алматы для того, чтобы доложить Казиму Закирову о проделанной работе по подготовке джихада. Он поручил мне отправиться в Дубаи к Тахиру Юлдашеву и сообщить, что уже подготовлено 25 зарядов взрывчатки. 15 февраля, когда я вернулся из Дубаи в Алматы, узнал, что покушение на Президента Каримова состоится завтра, 16 февраля".

Казимбек Закиров: "Конечно, я понимал, что могут погибнуть люди, но я был убежден, что джихад необходим. Я давал клятву на Коране, сам принимал клятвы от других, вручал им оружие, посылал на убийства".

Тальатбек Нуралиев: "Я не разделял никакой идеи. Мне просто хотелось заработать деньги".

Мухаммед Абдурахманов: "Да, я грабил (Абдурахманов совершил 9 разбойных нападений, убил 5 человек. - Л.Л.), но я действовал во имя джихада, из идейных соображений. Я ездил в Афганистан, прошел там подготовку, научился делать взрывчатку".

Захид Дехканов: "Мне объяснили, что я иду воевать за Узбекистан, и я поехал учиться боевому искусству в Афганистан, потом был в Турции. Я не собирался никого убивать, но ко мне пришли и сказали: "Ты будешь врагом, если не пойдешь с нами". Я понял, что, если откажусь, меня самого могут убить. Но клятвы на Коране я не давал. Я даже не молился, как положено".

По приговору судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда, оглашенному 28 июня 1999 г., были признаны виновными и осуждены все, преданные суду. Из них приговорены: 6 - к смертной казни, 8 - к 20 годам лишения свободы, 1

к 18 годам лишения свободы, 2 - к 15 годам лишения свободы, 5 - к 10 годам лишения свободы. Два подсудимых избежали смертной казни в связи с тем, что они сотрудничали со следствием и судом в разоблачении других организаторов террористических актов.

Судебный процесс проходил в присутствии сотрудников посольств западных стран в Ташкенте, представителей некоторых международных правозащитных организаций, корреспондентов ряда московских и западных газет и журналов. Никто из них не заявлял о какой-либо фальсификации материалов судебного процесса или о том, что кто-либо из подсудимых осужден без законных оснований.

Тревожно звучала только тема суровости приговора. Но такая оценка, по моему убеждению, не может быть абстрактной, она зависит от условий места и времени. Думаю, что для сегодняшнего Узбекистана приговор вполне справедлив.

Баткен. Лето и осень 99-го

Читаешь это интернетовское послание и думаешь: что это? мираж? галлюцинация? Сюжет из Кафки, Оруэлла или Достоевского?

Би-би-си, одна из самых крупных и солидных радиовещательных корпораций мира, с готовностью предоставляет свои услуги заурядному уголовнику, манипулирующему, не без посторонней помощи, исламской терминологией для угроз в адрес руководителей суверенных государств, находящихся в дружеских отношениях с Великобританией. Приведу текст этого документа практически без каких-либо купюр, опустив только прямые оскорбления в адрес власти Узбекистана.

"Во имя Аллаха всемилостивого и всемилосердного!

От Исламского движения Узбекистана к Президенту, Парламенту и Правительству Республики Кыргызстан.

Эмир Исламского движения Узбекистана и главнокомандующий силами моджахедов 13-го джумадул - аввал 1420 года хиджры по лунному календарю (25 августа 1999 г. от Р.Х. - Л.Л.) объявил джихад ташкентскому режиму. Джихад объявлен, исходя и во исполнение повелений Аллаха, указанных в священном Коране, по согласованию с учеными-улемами и высшим духовным советом. Целью джихада является восстановление власти Аллаха на земле Аллаха, создание исламского государства в Узбекистане, возвращение исламской умме тысяч закрытых мечетей и медресе. Что касается боевых действий на территории Кыргызстана, то они происходят из-за упрямства и политической недальновидности бишкекских властей. Наше требование к Кыргызстану остается только одним: не препятствовать возвращению узбекских моджахедов к себе на родину. Вместо этого нынешние власти Кыргызстана преградили им путь войсками, что и привело к вооруженным столкновениям. До этого Бишкек также игнорировал наши обращения не выдавать бежавших в Кыргызстан от репрессий узбекских граждан, ваши власти по указке из Ташкента, вопреки всем нормам о правах человека и наплевательски попирая законы обычного человеческого гостеприимства, арестовывали и выдавали беженцев.

На недавних переговорах с нашими моджахедами Бишкек вновь вероломно нарушил свои клятвы, когда мы вернули пленных целыми и невредимыми. После этого Бишкек и Ташкент перешли к военным действиям против нас. Теперь в наших руках снова оказались пленные, в том числе и иностранцы.

Наши требования к властям Бишкека следующие. Первое: оставить моджахедов в покое, чтобы борцы за веру могли беспрепятственно проходить в Узбекистан, к себе на родину. Второе: не оказывать помощи ташкентскому режиму в его злодеяниях против мусульман.

Ранее мы предупреждали власти Бишкека, что если они будут выдавать узбекских беженцев Ташкенту, это может привести к резкому изменению политической ситуации в регионе. Не нужно быть политиком, чтобы увидеть, что изменение это и произошло в отношении властей Кыргызстана. Теперь Исламское движение Узбекистана предупреждает, что если Бишкек продолжит конфронтацию с моджахедами, то джихад может быть полностью направлен против акаевского режима. Напоминаем при этом, что кыргызский народ также является мусульманским и не забыл свой долг по джихаду - священной войне против врагов Аллаха, который запретил мусульманам терпеть на своей шее неверных кафирских правителей.

Силен Аллах над своими рабами, иншаллах, победа будет за исламом! Скажи тем, которые не уверовали: "Будете вы побеждены и собраны в аду. До чего скверно это прибежище!" (Коран, Сура Семейство Имрана, аят 12).

Председатель политического дивана Исламского движения Узбекистана Зубаийр ибн Абдурахман".

И второе послание этого же исламского политического деятеля. Оно было передано террористами в начале октября депутату Законодательного собрания Кыргызстана Турсунбаю Бакируулу. Приведу его в сокращенном изложении. Текст наполнен теми же атрибутами исламской псевдоучености, стандартными угрозами и бранью. Однако в этой бумаге есть очень интересный фрагмент. Почитайте его.

"К сожалению, в братском Кыргызстане находятся наши недоброжелатели, которые хотят кровопролития мусульман. Это никак не отвечает нашим священным целям. К тому же главные редакторы средств массовой информации - "Пирамиды" (независимая телевизионная программа. - Л.Л.), "Слово Кыргызстана", "Кыргыз Туусу", "Кыргыз Руху" и других - пытаются очернить и оскорбить нас. Мы решительно заявляем, что, не направляя джихад против кыргызского народа, мы можем направить оружие воздействия против отдельных лиц в Кыргызстане..."

Упомянутые органы массмедиа, конечно же, встревожились. Их редакторы потребовали от власти гарантий безопасности, поскольку им пригрозили смертью. Бакируулу и другие оппозиционеры потирали руки: и пропрезидентскую прессу приструнили, и свой политический рейтинг подняли.

Как объяснить удивительную осведомленность Зубаийра в содержании телевизионных программ и газет в Кыргызстане на русском и кыргызском языках? Только тем, что у него и его бандгруппы имеются не только кукловоды, но и пропагандистское обеспечение. И сидят эти идеологи террора, многие с профессорскими званиями, не в заоблачном горном аиле и не с автоматами Калашникова, а в очень удобных кабинетах с компьютерами, с прекрасным арабским кофе. И не только в исламских странах, но и в Нью-Йорке. Они-то и орудуют в киберпространстве. И платят им прилично. (Вспомните слова Олбрайт о частных спонсорах терроризма.) Я говорю не отвлеченно, я видел этих людей.

Об одном из таких интеллектуалов мне рассказывал Чингиз Айтматов, человек, великий не только как писатель, но и отличающийся особенной скромностью и тактичностью. Мне кажется, что Чингизагай вообще не способен за глаза сказать о ком-то какую-то резкость. Так вот, об одном профессоре-исламисте из Нью-Йорка с проницательностью и болью художника-гуманиста он сказал: "Вы знаете, не могу объяснить себе, как может столь образованный человек так истово служить злу. Страшно видеть таких людей".

Не вдаваясь в тонкости канонов ислама, в которых я не специалист, могу утверждать, что те, кто писал приведенные выше послания, по меньшей мере лжецы, регулярно обманывающие всех тех, до кого доходят их слова. В обоснование своего мнения остановлюсь только на вопросе о пленных, которые якобы чуть ли не случайно попали в руки террористов и которых они сердобольно возвращали "неблагодарным" властям Кыргызстана.

Началось все с того, что правительство Таджикистана потребовало от Жумы Намангани, чтобы отряд его боевиков покинул территорию этой страны не позднее 24 августа 1999 г. Часть отряда во главе с неким Азизханом, тоже узбеком, правой рукой Намангани, пришла в Баткенский район Кыргызстана, чтобы создать здесь свою базу. Начали с захвата аила Зардалы. В начале августа 1999 г. сюда явились более сорока вооруженных людей, в числе которых были, по словам местных жителей, и чернокожие, и люди европейской внешности. Пришедшие объявили, что отныне аил принадлежит им, а когда местные власти пытались выяснить, кто они такие и чего они действительно хотят, то попали в заложники. После этого боевики потребовали выкуп за заложников, а также вертолет с экипажем. Власти Кыргызстана после долгих консультаций со специалистами решили удовлетворить эти требования. Сумма выкупа замалчивается. По некоторым сведениям, это 200 тысяч, по другим - полмиллиона долларов. Бандиты заложников отпустили, но из аила уходить и не собирались. Наоборот, через несколько дней там было уже несколько сот человек.

Вечером 21 августа бандиты взяли в заложники группу из восьми альпинистов, а в ночь с 21 на 22 августа вооруженный отряд из пятидесяти человек взорвал на леднике Абрамова узбекскую метеостанцию и захватил в заложники десять работавших там специалистов. Один из альпинистов впоследствии рассказывал: "Двадцать пятого августа утром моджахеды привели в лагерь девять работников милиции и двоих местных жителей. Среди работников милиции один был в звании подполковника, двое - младшие офицеры, остальные сержанты и рядовые. Руки у них были связаны за спиной. Моджахеды стали их жестоко избивать. Подполковнику милиции сломали ребра и разбили голову, еще четверым работникам милиции также разбили головы. Они били милиционеров ногами и прикладами автоматов". Вот иллюстрация тезиса о любви к братьям кыргызам, о чем сказано в интернетовских посланиях.

Через несколько дней в руках террористов оказались четверо японцев-геологов, их переводчик и командующий войсками Министерства внутренних дел генерал Шамкеев. Прозошло это при следующих обстоятельствах. Японские геологи уже несколько месяцев занимались разведкой месторождений золота в высокогорных местностях Чон-Алайского и Баткенского районов. Несмотря на очевидный риск быть захваченными администрацией районов не было принято своевременных мер по их эвакуации. В ночь на 1 сентября за ними приехал генерал Шамкеев в сопровождении двух военнослужащих, хотя можно было направить местных жителей. Японцы отказались ночью спускаться с гор. Решили отправиться в путь рано утром. Между тем кыргызы, работавшие вместе с японцами, ночью сообщили находящимся неподалеку боевикам о прибытии генерала и предстоящем отъезде японцев, получив за это вознаграждение. Через несколько часов японцы и генерал были схвачены, а охрана генерала расстреляна.

В ночь на 18 сентября более ста боевиков напали на блокирующих их кыргызских военнослужащих. В ходе завязавшегося боя 7 военнослужащих были убиты, 6 ранены и 5 взяты в плен. По сообщениям кыргызского командования, потери боевиков составили 15 человек. По данным из независимых источников всего 2.

Что тут скажешь? Печально все это. И постыдно. Армия небольшого Кыргызстана составляет примерно 12 тысяч человек. У страны попросту нет средств для того, чтобы иметь более крупную армию. Однако при этом, по существу, не уделялось (и не уделяется) сколько-нибудь серьезного внимания повышению ее боеспособности, подготовке армии к боевым действиям в горах. В конечном счете государство оказалось беспомощным перед лицом нескольких сотен террористов. И дело не только в полном провале военных операций. Власть была охвачена паникой. Срочно для стабилизации обстановки на базе трех районов была создана Баткенская область. В Жогорку-Кенеше зазвучали голоса о переносе столицы в Ош, ближе к событиям.

Власть Кыргызстана стала лихорадочно искать возможности для выкупа на приемлемых условиях японцев, поскольку эта страна одна из основных спонсоров Кыргызстана. Четырнадцатого сентября уже упомянутый Зубаийр ибн Абдурахман в интервью ряду зарубежных СМИ подчеркнул, что он готов вести переговоры с Бишкеком на официальном уровне. По его словам, диалог может состояться вне пределов Кыргызстана - на территории Пакистана или Афганистана. Затем он изменил решение и потребовал встречи с представителями японского правительства. Однако Токио и слушать не хотело ни о каком Исламском движении Узбекистана, справедливо рассматривая всех этих людей как экстремистов криминального типа.

За японцев требовали вначале два миллиона, потом пять миллионов долларов.

Затем, после вмешательства лидера ОТО, который выступил в защиту интересов Кыргызстана, удалось договориться, по моим сведениям, о миллионе долларов. Правда, некоторые источники удверждают, что сумма выкупа была в несколько раз выше. Вот и весь джихад. Вот и вся кульминация борьбы за истинный ислам.

Справедливости ради нельзя не сказать о том, что и такие мощные государства, как Россия или даже США, не в состоянии с необходимой эффективностью отвечать на вызовы терроризма, о чем свидетельствует и опыт Чечни, и деятельность Усамы бен Ладена. Видимо, человечеству необходимо с еще большей серьезностью отнестись к опасности исламского экстремизма и найти вакцину против этой чумы будущего века.

Поражение Тураджонзоды

В годы непрекращающегося таджикского конфликта на всех проводившихся на Западе "круглых столах", научных конференциях, симпозиумах по Средней Азии, в которых мне довелось участвовать, почти все, кто выступал по проблемам Таджикистана, признавали, что в этой стране идет гражданская война в ее особой версии - версии традиционного общества. А именно - война кланов. Субэтнических, родоплеменных, территориальных кланов. Но при этом почти всеми признавалось: единственной силой, которая могла бы преодолеть регионализм, является ислам. И если Партия исламского возрождения Таджикистана будет зарегистрирована и примет участие в выборах, проводимых на демократической основе, она, вне сомнения, легально придет к власти. Словом, будущее Таджикистана - исламское государство. В свою очередь, это окажет влияние на политическую ситуацию в Узбекистане, во всяком случае - в Ферганской долине. Причем предполагаемый политический успех исламистов в Таджикистане связывался и с личностью их лидера Акбара Тураджонзоды. Его настоящая фамилия Каххаров.

Акбар Каххаров. Родился в феврале 1954 г. в кишлаке Рохати в 20 км от Душанбе в семье религиозного деятеля. Окончил медресе в Бухаре, Исламский институт в Ташкенте и Амманский университет. До 1988 г. работал в департаменте по международным связям Среднеазиатского духовного управления в Ташкенте. В 1990-1992 гг. народный депутат Верховного Совета Таджикистана. В 1992-1997 гг. в эмиграции, где стал одним из лидеров ОТО. После примирения ОТО с правительством был назначен первым заместителем премьер-министра Таджикистана. Владеет таджикским, узбекским, арабским, русским и английским языками.

Можно по-разному относиться к Тураджонзоде, но нельзя не признавать его интеллекта и, в известной мере, качеств публичного политика. Во всяком случае, между ним и вожаками узбекских исламистов Зубаийром ибн Абдурахманом, Тахиром Юлдашевым или Жумой Намангани весьма большая дистанция.

Описанное выше понимание возможных путей развития событий в Таджикистане основывалось, как я теперь могу констатировать, в большей мере на интуиции. Возможно, еще на отдельных разрозненных фактах.

В январе 1999 г. независимым социологическим центром "Шарк" было проведено социологическое исследование политических установок электората Душанбе (Олимова С., Олимов М. Таджикистан на пороге перемен. - М. 1999).

Избирателям были заданы следующие вопросы: "Какая из партий или движений (в Таджикистане 12 партий и 3 движения. - Л.Л.) выражает интересы таких людей, как вы?" Ответ: компартия - 28,5%; Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) - 3,5% (!!! - Л.Л.); Партия народного единства (партия Абдумалика Абдулладжанова) - 0,9%. "В каком обществе вы хотели бы жить?" Ответ: в демократическом - 42%; в коммунистическом - 35,6%; исламском - 5,1% (!!! Л.Л.); капиталистическом - 2,1%. "Как, по-вашему, что могло бы способствовать улучшению общего положения в стране?" Ответ (можно было дать несколько ответов. - Л.Л.): укрепление государственного контроля - 58%; развитие рыночной экономики - 49,7%; восстановление порядка в стране, если надо и с нарушением прав человека, - 42%; возрождение и развитие национальных традиций и национальной культуры в целом - 22%; всестороннее развитие демократии 18,8%; введение в повседневную жизнь норм ислама - 6,4% (!!! - Л.Л.).

Итак, за ПИВТ отдали голоса 3,5%. И лишь 6,4% опрошенных считали, что введение в повседневную жизнь норм ислама могло бы способствовать улучшению общего положения в стране. Всего 5,1% опрошенных выразили желание жить в исламском обществе.

Мы встретились с одним из руководителей названного проекта Саодат Олимовой в ноябре 1999 г. на научной конференции в Тель-Авиве, долго беседовали. Она сказала, что, в принципе, ожидала констатации низкого авторитета и исламской партии, и исламских идей в Душанбе. И все же думала, что соответствующие показатели будут на несколько пунктов выше. На мой вопрос о том, в какой мере можно экстраполировать результаты исследования на всю страну, Олимова ответила, что в их центре есть соответствующие расчеты. В лучшем для исламистов случае показатели могут быть увеличены не более чем в два раза. По мнению Олимовой, региональный характер как правящей, так и оппозиционной элиты, сегментированный характер государства, ответственность президента и других политических лидеров прежде всего перед своей региональной элитой сохранятся еще долгое время (10-15 лет) и будут работать против усиления роли исламского фактора в политической жизни страны.

Результаты этого социологического исследования вызвали у многих специалистов на Западе недоверие, их оценили как явно ангажированные. Тем более что в соответствии с общенародным референдумом, проведенным 29 сентября 1999 г., ислам стал легитимной частью общественно-политической жизни Таджикистана.

Жизнь очень скоро подтвердила правоту социологов. Семнадцатого октября 1999 г. Тураджонзода провел пресс-конференцию, на которой, во-первых, заявил о приостановлении своего участия в деятельности ОТО и, во-вторых, призвал поддержать на выборах кандидатуру нынешнего Президента Рахмонова. В ответ на это руководство ПИВТ заявило о его исключении из партии и отзыве с поста первого вице-премьер-министра. Оно назвало Тураджонзоду карьеристом, не брезгующим для удовлетворения своих амбиций никакими методами давления. Но самым серьезным обвинением стало утверждение руководства ПИВТ, что Тураджонзода был одним из главных действующих лиц трагедии 1992 г., то есть поджигателем гражданской войны.

Тураджонзода в интервью таджикской службе радиостанции "Свобода" сказал, что его удивляет заявление руководства ПИВТ об исключении его из партии, так как он никогда в ней не состоял. Он пояснил, что ему неоднократно делали предложения о вступлении в партию, но он их не принял.

"Я пришел к выводу, - сказал Тураджонзода, - что не могу справляться с некоторыми военачальниками оппозиции и полевыми командирами. Я подумал, что единственный, кто может и сегодня, и завтра управлять такими командирами, как Сухроб Касымов, Саидшо Шамолов и другие, - это Рахмонов, и никто другой. У нас сложилась такая ситуация, и мы должны принять это решение".

Это признание представляется мне весьма важным. Дело в том, что перечисленные полевые командиры одного поля ягоды и с Жумой Намангани, и с Тахиром Юлдашевым. Всем им, грубо говоря, наплевать на религиозные авторитеты, даже признанные и харизматичные. Они понимают только язык силы - силы оружия и силы денег. И все.

Что же сказать в заключение? Можно дискутировать о том, кому проиграл традиционный ислам в Таджикистане: трайбализму или ваххабизму. Однако суть дела, как я думаю, в данном случае в другом. Воздействие мусульманского духовенства на свою паству оказалось далеко не таким сильным, каким оно многие годы казалось. И уж во всяком случае, стало очевидным, что экстремизму и терроризму под исламским прикрытием противостоять оно не может. Исламские лозунги в действительности оказались лишь оружием для захвата власти отдельными региональными лидерами. Несработавшим оружием. Исламский экстремизм был отвергнут народом Таджикистана.

ФРОНТ ЗА ЛИНИЕЙ ФРОНТА

(Долгое эхо афганской войны)

Казалось бы, об Афганистане и Талибане в последнее время написано так много и на столь различных уровнях (научном, практически-прикладном, публицистическом и т. п.), что любой новый текст будет лишь повторением, не несущим никакой смысловой нагрузки. И все же я позволю себе остановиться на некоторых нюансах этой темы, которые, как мне кажется, позволят лучше увидеть и почувствовать нити, соединяющие Узбекистан с основными политическими силами, задействованными в борьбе за Афганистан.

Mеч, но не дамоклов

(Почему мировое сообщество бездействует?)

Двадцать первого апреля 2000 г. в Ташкенте состоялся саммит глав четырех государств региона по вопросам региональной безопасности. "Независимая газета" опубликовала подробное сообщение об этой встрече под заголовком "Дамоклов меч Центральной Азии" (НГ, 26.04.2000).

Дамоклов меч - выражение, конечно, крылатое и расхожее, но в данном случае неуместное. У него совсем другой смысл. Возникло оно из древнегреческого предания, рассказанного Цицероном в сочинении "Тускуланские беседы". Дамокл, один из приближенных сиракузского тирана Дионисия-старшего, стал завистливо говорить о нем как о счастливейшем из людей. Дионисий, чтобы проучить завистника, посадил его на свое место. Во время пира Дамокл увидел, что над его головой висит на конском волосе острый меч. Дионисий объяснил, что это символ тех опасностей, которым он подвергается, несмотря на кажущуюся счастливую жизнь. Дамоклов меч - это плата за благополучие, за комфорт. А у Узбекистана и без талибов проблем, как говорится, по горло. Так что если и висит над Узбекистаном меч, а судя по всему, так оно и есть, то он далеко не дамоклов.

А что же Ташкентская встреча? Лидеры Узбекистана, Таджикистана, Казахстана и Кыргызстана обвинили мировое сообщество в бездействии по отношению к нынешнему Афганистану - государству, ставшему не только военным полигоном, но и рассадником террористов и наемников, проходящих сегодня подготовку в его военных лагерях, а завтра способных появиться в любой горячей точке мира.

На встрече было высказано согласованное мнение о том, что диалог в рамках группы "Шесть плюс два", начало которому положила Ташкентская декларация 1999 г., по основным принципиальным направлениям афганской проблемы - примирения сторон, носит вялотекущий характер. В таком виде группа "Шесть плюс два" не способна оздоровить обстановку в Центральной Азии.

Хотел бы напомнить, что создана эта группа была в августе 1997 г. по инициативе Ташкента. В нее вошли шесть стран - соседей Афганистана: Иран, Китай, Пакистан, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан, а также Россия и США. Девятнадцатого-двадцатого июля 1999 г. в Ташкенте прошла встреча заместителей министров иностранных дел стран - участниц группы "Шесть плюс два" (соседей и друзей Афганистана), а также двух делегаций из Афганистана - представителей движения Талибан и Объединенного фронта. Итогом встречи стала "Декларация об основных принципах мирного урегулирования конфликта в Афганистане", под которой за закрытыми дверями поставили свои подписи все страны - члены группы "Шесть плюс два", кроме Туркменистана. На Ташкентской встрече США добились осуждения поддержки талибами бен Ладена. Но это, пожалуй, был единственный их успех. Идея прекращения боевых действий и создания коалиционного правительства не получила никакой реализации.

Вернемся к апрельскому Ташкентскому саммиту. На пресс-конференции, организованной после окончания этой встречи, перед журналистами выступили Назарбаев, Акаев, Рахмонов и Каримов.

Хотел бы обратить внимание на выступление Ислама Каримова. Вот фрагмент из него:

"Господа! Вы живете в Европе, которая далеко от Афганистана, и вам, вероятно, трудно понять внешний фактор, который дестабилизирует обстановку в центральноазиатских государствах, и прежде всего в Таджикистане и Узбекистане. И зря вы пытаетесь нам внушить, что если мы будем форсировать реформы, этого вполне достаточно, чтобы решить вопрос завтрашнего благополучия. Это если действительно так, то лишь частично. А главное, нам нужно покончить с угрозой, которая постоянно висит над нами, когда по соседству в лагерях бандитов и диверсантов готовятся террористы, намеревающиеся с оружием в руках установить у нас новый порядок, когда идет мощнейшая идеологическая экспансия.

Посмотрите, какое количество подрывной литературы поступает в регион, сколько миссионеров пытаются политизировать нашу священную религию ислам. Мы видим в Афганистане серьезную внешнюю угрозу безопасности и вправе просить, чтобы мировое сообщество серьезно, радикально занялось этой проблемой.

Поскольку мировое сообщество медлит в своих действиях, четыре центральноазиатских государства решили объединить свои усилия в целях защиты от международного экстремизма, в том числе и религиозного. С этой целью ими было подписано четырехстороннее соглашение, предусматривающее совместные действия Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана при опасности угрозы любому из них".

По мнению некоторых известных западных аналитиков, которое мне представляется вполне обоснованным, этот Ташкентский саммит не может иметь каких-то практических последствий совместного оборонительного характера в связи с очевидной слабостью Кыргызстана, раздробленностью Таджикистана и явным отсутствием интереса Казахстана активно участвовать в военных акциях, поскольку талибы Казахстану прямо не угрожают. Однако саммит сыграл пропагандистскую роль и подготовил почву для усиления российского присутствия в Средней Азии.

И все же, почему мировое сообщество, прежде всего ООН, практически не вмешивается в ход событий в Афганистане? В самом общем виде ответ может быть таким: государства, которые реально способны оказать (в данном случае через ООН) влияние на стороны афганской войны, на основные силы афганской политической жизни, или имеют противоречивые интересы, или не имеют рычагов воздействия, или вообще заняты сейчас более важными для себя делами. И вообще, ситуацию в Афганистане невозможно оценить вне контекста истории этой страны.

Загадочная страна

Афганистан - страна, где воистину прервалась связь времен, где песками времени засыпало-занесло следы великих цивилизаций и государств, бывших когда-то на этой земле, где жили предки современных таджиков и узбеков. И народы ушли - кто на юг, кто на север, кто на запад. Остались лишь некоторые архитектурные памятники далеких времен. Остался Герат, основание которого приписывается Александру Македонскому и который входил в состав различных древних и средневековых государств Востока. Неподалеку от Герата громадный архитектурный ансамбль Мусалла (1417-1438). Узбекам Герат особено близок хотя бы потому, что здесь жил Алишер Навои.

Кабул тоже остался, с древней цитаделью Бала-Хиссар. Он, хотя на полтысячи лет младше Герата, примерно ровесник Лондону. В начале ХVI в. был столицей государства Великих Моголов.

Самый большой этнос Афганистана - пуштуны. Воинственные и хорошо организованные для ведения войн, они неоднократно на деле доказывали свою воинскую доблесть. Создав свои первые государственные образования в ХVI в., пуштуны вскоре (одновременно с турками) завоевали Иран. В первой половине ХVIII в. Надир-шах Ашраф изгнал турок и пуштунов из Ирана и завоевал территорию Афганистана. После распада империи Ашрафа Ахмед-шахом Дуррани было основано первое афганское государство, так называемая Дурранийская держава (1747-1818 гг.). В период наибольшего расцвета она включала в себя, помимо территории современного Афганистана, территории северо-западной Индии, восточного Ирана, южного Туркестана. Столицей этого государства был сначала Кандагар, а затем Кабул. В ХIХ в. и начале ХХ в. три попытки подчинить себе Афганистан предприняла Великобритания. Окончилось это для нее бесславно. Англия потерпела поражение уже в первой англо-афганской войне (1838-1842 гг.). В результате второй (1878-1880 гг.) англичанам удалось добиться контроля над афганской внешней политикой, однако покорение Афганистана не состоялось. В мае 1919 г. национально-освободительную войну против Великобритании возглавил король Афганистана Аманулла-хан. И уже в июне 1919 г. Великобритания была вынуждена признать независимость Афганистана. Это было, пожалуй, одно из немногих, если не единственное такого масштаба поражение Англии в колониальных войнах. Думаю, что оно способствало и утверждению советской власти в Средней Азии, поскольку крепко ударило Англию по рукам.

Аманулла-хан был самой яркой фигурой в афганской истории ХХ в. Для такого вывода было бы достаточно одержанной им победы в третьей англо-афганской войне. Но ведь Аманулла-хан начал проводить реформы, направленные на ликвидацию архаичных феодальных институтов, на развитие капиталистических отношений в национальной экономике, на подъем национальной культуры. И вот тут в истории Афганистана начинаются события, которые трудно разумно объяснить. Как будто злой рок встает над этой страной, как будто какая-то непонятная высшая сила поворачивает ход жизни в разрушительном направлении.

Посудите сами. В январе 1929 г. в результате мятежа, поддержанного Англией, Аманулла-хан был свергнут. Власть захватили представители феодально-клерикальной реакции, прогрессивное развитие Афганистана было остановлено. Аманулла-хан прожил в эмиграции еще 31 год. Сколько он мог бы сделать для своей страны! И сколь многого она могла достичь на путях прогресса!

В октябре 1929 г. к власти пришла династия Надир-шаха, правившая до июля 1973 г., когда в стране в результате переворота была провозглашена республика. Какой вред это принесло стране, теперь ясно всем.

Еще несколько важных для понимания современного положения дел фактов. После 2-й англо-афганской войны была проведена линия Дюрана, которая разрезала пополам территорию, где проживали этнические пуштуны. Те пуштуны, что оказались к востоку от линии Дюрана, являются сейчас гражданами Пакистана. Но в Афганистане последние сто лет прошли под знаком стремления к возвращению потерянных территорий, к созданию Пуштунистана за счет части территории нынешнего Пакистана с включением пакистанского же Белуджистана, дающего выход к океану.

В конце ХIХ в., после признания северной границы Афганистана в ее современном виде властями России, Британии и Афганистана, наметилось деление тюркоязычных и фарсиязычных жителей Бухарского эмирата по географической горизонтали, хотя это и не привело в то время к нарушению их семейных и торговых связей. Выше уже говорилось о том, что после разгрома Красной Армией Бухарского эмирата около полумиллиона жителей Восточной Бухары бежали в приграничные провинции Афганистана. Всего же в ХХ в. Афганистан пережил три волны эмиграции из среднеазиатских республик - в начале двадцатых, в середине тридцатых и в начале девяностых годов. Это не могло не сказаться на изменении удельного веса неафганских этносов. Уже к середине восьмидесятых годов численность узбеков и таджиков в стране достигла почти 30%.

В апреле 1978 г. в стране произошел очередной государственный переворот, совершенный Народно-демократической партией Афганистана, которая была создана в 1965 г. и провозгласила своей идеологической основой научный социализм. Абсурдность и абсолютная ирреальность этой идеи для Афганистана была очевидна. Апрельский переворот в Кабуле (по принятому в Афганистане календарю - 7 саура) был осуществлен 4-й и 15-й танковыми бригадами Кабульского гарнизона. В то время никто не подозревал, что танковая атака против защитников королевского дворца приведет к коренным изменениям в жизни и Афганистана, и всего региона. И более того - явится одной из опосредованных причин распада Советского Союза.

И вот снова трагический поворот афганской истории. В 1994 г. на авансцену политической жизни вышло движение Талибан. Зародилось оно среди пуштунских племен и смогло объединить все пуштунские силы, даже коммунистов и роялистов, которые не могли смириться с тем, что Кабул в 1992 г. захватила этническая коалиция с севера страны. Уже в силу одного этого фактора Пакистан стал спонсором талибов, повернувших пуштунов в другую сторону от их притязаний внутрипакистанского характера.

По своей религиозной сути Талибан - движение консервативно-фундаменталистского толка, близкое к саудовскому ваххабизму (хотя талибы сами себя к ваххабитам не причисляют). Иран никак не мог воспользоваться этим движением в своих целях, поскольку оно откровенно антишиитское. И поэтому Талибан сразу же оказался вполне приемлемым для американцев.

Далее основные сюжетные линии развивались следующим образом.

Очередной поворот сюжета - газ. Туркменистан владеет большими запасами газа и стремится экспортировать его в обход России. Пакистану газ очень нужен, а кроме того, он хотел бы стать рынком сбыта для Средней Азии, используя для этого свои порты. Американская фирма "United Oil of California" объединилась с саудовской фирмой "Дельта" для прокладки газопровода, который должен соединить Туркменистан с Индийским океаном. Старая коалиция из Саудовской Аравии, Пакистана и США, поддерживавшая афганских моджахедов, воссоздается вокруг пуштунских фундаменталистов - талибов.

Иран образует в этой связи альянс с Россией. С 1994 г. он оказывает нажим на таджикскую исламскую оппозицию, добиваясь, чтобы она подписала соглашение с пророссийским правительством в Душанбе. Цель ирано-российского альянса предотвратить создание оси между американцами, пакистанцами и саудовцами, которые, используя суннитскую солидарность, привязали бы Среднюю Азию к международному рынку через Пакистан и уготовили бы России и Ирану второстепенную роль в регионе.

Все это, в общем и целом, хорошо известно многим. Но какие проблемы это создало для Ташкента? Какие тенденции в афганской политической и общественной жизни могут оказать и уже оказывают достаточно сильное воздействие на безопасность Узбекистана? Выше говорилось о том, что успехи талибов способствовали активизации ваххабизма в Ферганской долине, а это уже само по себе породило ряд весьма непростых проблем. На контролируемой талибами территории, в частности в лагерях бен Ладена и в Кандагаре, готовились и готовятся исламские боевики для ведения террористических операций в Узбекистане. Однако думаю, что главные угрозы для Узбекистана, и угрозы очень серьезные, другие.

Во-первых, это волна криминального наркобизнеса в исламской оболочке, уже давно поглотившая Афганистан и захлестывающая Таджикистан. Во-вторых, втягивание Узбекистана в той или иной форме в воронку внутриафганского межэтнического противостояния.

Наркобизнес

Многолетняя гражданская война и всеохватывающая экономическая разруха привели к тому, что для афганских крестьян выращивание и продажа наркотиков стала важным, а иногда единственным источником доходов. За счет продажи наркотиков покрывали свои расходы на войну большинство группировок моджахедов. Вместе с тем было ясно, что наркобизнес просто так не может долго продолжаться, что это в конечном счете приведет афганское общество к социальной катастрофе. Но правительство Раббани-Масуда не смогло не только остановить, но даже и замедлить происходящие процессы. Эту миссию взяло на себя движение Талибан. Случилось же все, как известно, с точностью до наоборот.

Получая огромные доходы от контрабанды наркотиков, талибы практически легализовали их производство. С расширением посевов опийного мака стал поощряться экспорт органических удобрений из Пакистана, начала восстанавливаться ирригационная система. За короткое время возникли образцовые фермы, где используются самые передовые методы для повышения урожайности опия-сырца, а также создано примерно 18-20 фабрик-лабораторий по производству героина.

Весьма информированный и компетентный аналитик Оливье Руа из Национального центра научных исследований в Париже приводит данные о том, что в 1997 г. в Афганистане на площади 58 416 га было произведено 2805 тонн наркотиков (Компас. 1998. № 3. ИТАР-ТАСС). Это согласуется с докладом Комиссии ООН по контролю за наркотиками (UNASP) за 1997 г., когда Афганистан вышел на первое место в мире по их производству, обогнав и Колумбию и своего главного соперника в этой отрасли - Бирму. При этом 94% опия-сырца было выращено в провинциях, контролировавшихся талибами (Узбекистан: обретение нового облика, с. 424). По данным экспертов ООН и Интерпола, талибы в 1997 г. контролировали до 45% мирового подпольного рынка героина, а общая стоимость этого наркотика, поставляемого из Афганистана на черный рынок, составляла 70-75 млрд. долларов (Центральная Азия, № 1. 1997. С.10).

Вот еще более свежие цифры. По данным ООН за 1999 г. 75% мирового производства наркотического опиума, 90% которого распространяется в Европе, приходится на Афганистан (из выступления И. Каримова на саммите ОБСЕ в Стамбуле 19 ноября 1999 г.).

Значительная часть афганских наркотиков (до 80%, по неофициальным данным) попадает в Европу через Таджикистан. Несмотря на усилия таджикских таможенников и российских пограничников, контрабанда наркотиков здесь превратилась в общенациональную проблему. Стране, в буквальном смысле слова, грозит саморазрушение из-за изощренных методов деятельности наркомафии и социальная деградация местного населения, особенно молодежи, в связи с неизбежным ростом наркозависимости. При этом наркомафия Таджикистана энергично интегрируется с зарубежной (Центральная Азия. № 2(14). 1998. С. 58).

Сегодня криминальный наркобизнес, действующий в исламской оболочке, главная питательная среда терроризма, угрожающего безопасности Узбекистана и всего Среднеазиатского региона. Власть Узбекистана сейчас делает все от нее зависящее, чтобы создать заслон на маршрутах наркотиков. Но героические усилия одного государства не решат проблемы, имеющей глобальное, общепланетарное значение. Безусловно, экономически развитые страны под эгидой ООН должны оказать Узбекистану необходимую помощь для создания на его территории системы противодействия наркобизнесу. Платить за промедление придется не только Узбекистану. Неужели же мировое сообщество допустит новую гекатомбу, новое массовое жертвоприношение?

Воронка межэтнического противостояния

И сегодня приходится слышать и читать, что, если бы не вторжение советских войск, Афганистан и сейчас был бы островом стабильности в регионе и даже в мире. Между тем для такого утверждения нет оснований. Межэтнические противостояния в этой стране последние десятилетия не только не ослабевали, но время от времени предельно обострялись. Речь идет, главным образом, об отношениях между пуштунами и этносами, живущими на севере Афганистана (таджиками, узбеками, хазарейцами).

История Афганистана знает, по-видимому, лишь один случай возникновения серьезных конфликтных ситуаций между непуштунскими этносами. Это попытка Ибрагим-бека - одного из лидеров движения за национальную независимость в Узбекистане, эмигрировавшего за границу в двадцатые годы, создать к северу от Гиндукуша независимое государство во главе с Бухарским эмиром. Основу этого государства должны были составить местные и эмигрировавшие узбеки и таджики. Как свидетельствуют историки, это привело к обострению отношений между узбеками и хазарейцами. Во всех остальных случаях национальные меньшинства Севера стремились выступать единым фронтом против засилья пуштунов. Узбеки, составляющие основную массу населения Афганистана в долине Амударьи и в предгорьях Гиндукуша, и ранее совместно с таджиками и хазарейцами не раз выступали с оружием в руках против пуштунских властей в Кабуле, но все эти выступления жестоко подавлялись.

Появление в Афганистане советских воинских подразделений на время консолидировало под знаменем ислама и пуштунов, и непуштунское население страны в борьбе против внешней агрессии. Священная война объединила таджикские вооруженные формирования Раббани и Масуда, пуштунские - Хекматияра, хазарейские - Халили и узбекские - Дустума. Однако уход 40-й армии возродил традиционные взаимные межэтнические притязания.

Через семьдесят лет после последней попытки узбеков освободиться от пуштунского влияния идеи их национального самоопределения вновь были заявлены в программе Национального исламского движения Афганистана, возглавлявшегося Дустумом, который до августа 1998 г. контролировал экономически развитые провинции Балк, Фарьяб, Саманган и Джузджан. Причем на этот раз самоопределение предполагалось в составе федерального Афганистана в форме автономии. Но идея федерализма для Афганистана изначально неосуществима. В стране, за исключением Нуристана и Хазараджата, отсутствуют районы с моноэтническим населением. Это в первую очередь касается таджиков и пуштунов, которые дисперсно расселены по всей стране.

Резко обострил межэтническое состояние Афганистана курс Талибана на фактическую пуштунизацию страны (переселение таджикского населения на равнину к северу от Кабула, дискриминация живущих в Кабуле хазарейцев). Происходит дальнейшая этническая поляризация. И, что представляется крайне важным в политическом отношении, пуштунская ось поддерживается Пакистаном и Саудовской Аравией, а непуштунская - Ираном и Россией.

После обретения независмости Таджикистан и Узбекистан оказались в весьма деликатном положении по отношению к Афганистану уже в силу наличия в этой стране многочисленных соответствующих диаспор. Число таджиков в Афганистане составляло в 1992 г. более 5 млн. человек (и это при том, что в самом Таджикистане их насчитывалось в это время 3172 тыс. человек), а число узбеков - около 2 млн. Из новых независимых государств в соседнюю страну протянулись зримые и незримые нити, что, в принципе, вполне закономерно. Печально лишь то, что межэтнические противоречия, возникшие в это время в Таджикистане (наряду с субэтническими или даже в приложение к ним) и перешедшие в гражданскую войну, дали толчок к противостоянию в Афганистане таджиков и узбеков. В пропагандистской риторике таджика Ахмадшаха Масуда начали проскальзывать высказывания о возможности создания Великого Таджикистана, объединяющего Таджикистан, часть Афганистана, Самарканд и Бухару (Хойман А. Значение Афганистана для Центральной Азии. // IPIS Cental Asia and the Caucasus Review. 1996. № 5. С. 89). Все это, как известно, имело и имеет трагические последствия.

В 1997 г. французскими кинематографистами был снят документальный фильм "Масуд - афганский борец". Создатели фильма с явной симпатией относятся к главному персонажу. Ахмадшах Масуд очень выразительно показан и во время боев и походов, и в обыденной, мирной жизни. Он, судя по фильму, наделен и умом, и мужеством и умеет неплохо воевать. По-видимому, так оно и есть. Немалую часть фильма составляют беседы французских журналистов с Масудом о талибах. Масуд говорит о том, что талибы стремятся установить в Афганистане диктатуру, не отличающуюся от коммунистической, что они извращают ислам. Все это в конечном счете оставляет благоприятное впечатление от Масуда, но как забыть о том, что и он внес свою лепту, и немалую, в то, чтобы запустить кровавое афганское колесо?

Убежден, что в ближайшее десятилетие афганский межэтнический конфликт не может быть завершен. Северный альянс не в состоянии победить талибов. Соотношение пуштунов и непуштунских этносов примерно равно. Численность пуштунов - более 10 млн. человек, непуштунских этносов (таджики, узбеки, хазарейцы) около 9 млн. человек. Однако население территории, контролируемой сейчас Масудом в Пянджширской долине, немногим более миллиона человек. При этом если пуштуны представляют собой единый этнос, то между таджиками, узбеками и хазарейцами (1,7 млн.) такого единства в силу разных причин, главным образом историко-культурного характера, не было, нет и, судя по всему, никогда не будет.

Далее. Афганские пуштуны представляют одно целое с пакистанскими (в основном кочевниками и полукочевниками), живущими на северо-западе страны. А это более 20 млн. человек. Всего же племенной пуштунский союз (афридии, вазиры, гильзаи, дурраны и др.) насчитывает более 30 млн. человек (БЭС. - М. 1998. С. 83). Пуштуны по своей ментальности более воинственны, чем другие этносы Афганистана. В последние годы им не хватало общей для всех племен организационной структуры, которую они получили после создания движения Талибан.

Вместе с тем талибы, как выясняется, не могут нанести окончательное поражение закрепившемуся в горах Масуду. Полагаю, если талибам и удастся взять верх над Масудом, он, скорее всего, уйдет в Таджикистан и будет продолжать партизанскую войну в горных районах Северо-Востока Афганистана. Талибы также не прекратят борьбу и будут наносить удары по предполагаемым базам Масуда в Таджикистане и Узбекистане. Вообще, установив контроль над северными провинциями Кундузом и Таликаном, талибы прямо выйдут на коридор, ведущий к таджикским районам Тавильдара и Джиргаталь. В этом случае дорога в Ферганскую долину для террористических группировок открыта. Другое дело, будут ли они использовать эту возможность для совершения каких-то военных акций?

Борьба за Афганистан

Ведущие мировые и региональные государства, втянутые в большую игру за доминирование в Афганистане, образуют две противостоящие друг другу группы. С одной стороны - США и Пакистан, с другой - Россия, Иран, Китай. Узбекистан вслед за Таджикистаном в последнее время определенно закрепился во второй группе. Почему так произошло? Об этом несколько ниже.

США имеют в Афганистане целую гамму интересов, среди которых можно выделить следующие: создание стратегического противовеса России и Ирану, а в будущем и возможной оси Россия - Китай - Иран с явно антиамериканской направленностью; закрепление на стратегическом плацдарме вблизи азиатских ядерных держав - Пакистана и Индии; прокладка нефте- и газопроводов, железных и автомобильных дорог из региона Каспия и Средней Азии через Афганистан к Индийскому океану, строительство телекоммуникационных сетей.

Еще более значителен круг афганских интересов у Пакистана. И здесь выделю наиболее важные: обеспечение реализации проекта UNOCAL и других, исключительно выгодных для Пакистана, экономических программ, препятствие усилению влияния Ирана и России в Южной Азии; укрепление стратегического партнерства с США, особенно на случай возможного крупномасштабного конфликта с Индией.

В большой игре вокруг Афганистана США при активной поддержке Пакистана бросили серьезный вызов России, интересы которой могут быть сформулированы следующим образом: не допустить перехода Афганистана в сферу исключительного доминирования США; противостоять угрозе собственной безопасности в связи с проникновением в близлежащее к российской территории геополитическое пространство исламского фундаментализма, терроризма, контрабанды наркотиков; восстановить авторитет России в глазах стран СНГ, проявив твердость и решительность в обеспечении безопасности их границ (Толипов Ф. Война в Афганистане и геополитическая ситуация в Центральной и Южной Азии. Полис. 1998. № 6. С. 149).

И экономические, и идеологические интересы сохраняет в Афганистане Иран. Победа талибов, влекущая за собой усиление присутствия США в регионе Средней и Южной Азии, абсолютно не отвечает интересам Ирана, поскольку это наносит ущерб экономической стратегии страны, а именно реализации проектов прокладки трубопроводов на территории Ирана, которые теперь могут быть перенесены в Афганистан. Кроме того, Исламская революция в шиитском Иране претендовала на создание подлинно исламского общества, которое возглавит исламский мир и силой собственного примера укажет путь к исламу другим народам. Однако для талибов иранская версия ислама выглядит слишком по-западному. Поэтому они обвиняют Иран в попустительстве либерализму. Иран же отвечает филиппиками о том, что Талибан превратил ислам в символ дикости.

Свои претензии по отношению к развитию ситуации в Афганистане имеет и Китай, который, во-первых, опасается усиления исламского фундаментализма в связи с уйгурским вопросом в Синьцзяне, и, во-вторых, естественно, не заинтересован в усилении в регионе американского присутствия. Причем у Китая есть все основания достаточно серьезно оценивать возможные опасности. В частности, по сведениям Службы внешней разведки России, в Кандагаре действует диверсионный центр, нацеленный на Среднюю Азию и Северный Кавказ. Однако там проходят обучение и уйгуры. Радикальное крыло уйгурского движения связано с исламскими группировками Средней Азии и фондами, находящимися в странах Персидского залива. Уйгурские радикалы ставят целью создание собственного государства в Китае (МН, № 21, 30.05.-05.06.2000).

Самым активным из иностранных протагонистов афганских событий является Пакистан, где существуют различные мнения по поводу усиления его влияния на Узбекистан. Условно их можно разделить на две группы. Сторонники первой стоят на явно выраженных исламских позициях. Вторая представлена прагматиками, справедливо считающими, что активность исламских организаций в Узбекистане может оттолкнуть эту страну от Пакистана, что следует сделать акцент главным образом на сотрудничестве в политической, торгово-экономической и культурной сферах. К глубокому сожалению, приходится констатировать, что верх взяли сторонники исламских приоритетов (Азия и Африка сегодня. 1997. № 8. С. 35).

Ташкент обоснованно обвиняет Исламабад в том, что на территории Пакистана и Афганистана готовятся боевики для дестабилизации обстановки в Узбекистане. Министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов называл такие религиозные организации, как "Хезбе Харакате Джихад", "Дават уль-Иршад", "Общество исламских улемов Пакистана", которые наиболее активно вовлекают в свои сети молодых людей из Ферганской долины Узбекистана. По словам Камилова, члены этих организаций обучаются методам террористических актов, из их числа готовятся специальные группы для дальнейшей заброски в Узбекистан (ИНФО-ТАСС, 16.02.1998). Такая учебная подготовка, по данным Узбекистана, ведется в исламском центре "Дават-Таблик" в пакистанском городе Рейванд (провинция Лахор),

в медресе Джума аль-санифия (г. Исламабад), в медресе Табон

(г. Мардан под Пешаваром). Военные лагеря расположены в районе Арбат Роуд (г. Пешавар), в кишлаках Джал-хоз, Шамшати (под Карачи) и Окули Хатта (под Пешаваром). На состоявшемся в начале 1998 г. в Пакистане съезде партии "Джихад" было принято решение об оказании боевикам из Средней Азии регулярной помощи оружием, снаряжением и деньгами. Это решение было поддержано партией "Дават уль-Иршад" и "Обществом исламских улемов Пакистана". Под патронажем пакистанских спецслужб созданы Исламский таджикский комитет

(г. Пешавар) и Исламский узбекский центр (г. Атток). Заметную активность проявляет и узбекистанская националистическая организация "Самарканд-Бухара" со штаб-квартирой в Карачи (Коммерсант Daily, 18.02.1998).

Нельзя не обратить внимание на то, что Ташкент долгое время терпеливо старался находить золотую середину в отношениях с двумя мировыми державами, имеющими свои интересы в Афганистане: США и Россией. Причем справедливости ради надо сказать, что к сотрудничеству с США он склонялся больше. Однако события последнего времени, о которых рассказано в этой главе, показали, что без активной помощи России Узбекистан не сможет достаточно эффективно решать проблемы борьбы с исламским экстремизмом, наступающим с юга. Такой выбор Узбекистана, как видно из итогов визита Президента Путина 19-20 мая 2000 г. в Ташкент, полностью отвечает геостратегическим интересам Москвы. Думаю, что российские инициативы будут с пониманием встречены в Вашингтоне. Более того, хотелось бы надеяться на то, что Узбекистану удастся сыграть положительную роль в компромиссном увязывании интересов США и России в Средней Азии.

Post scriptum

Книга эта была написана, выверена, отредактирована, ручка "зачехлена", компьютер выключен, когда случилось событие, которого вообще-то ожидали, но восприняли как гром средь ясного неба. Такова человеческая натура - не хочется ждать плохого.

Из ташкентской газеты "Народное слово" от 8 августа 2000 г. официальное сообщение "О событиях на границе с Таджикистаном в Сурхандарьинской области":

"С первых чисел августа сего года в правоохранительные органы стала поступать информация, что с территории Таджикистана в пограничные районы Сурхандарьинской области просачиваются бандитские террористические группы с целью обосноваться в труднодоступной горной местности Сариасийского и Узунского районов.

Перепроверка поступающих сообщений подтвердила изложенные факты. Цель указанных действий бандгрупп, просочившихся с территории Таджикистана, заключалась в создании перевалочных баз и схронов оружия, боеприпасов и продовольствия в пограничных районах Узбекистана, необходимых для подготовки и проведения диверсионных террористических акций на территории Республики Узбекистан, организации каналов транспортировки наркотиков и оружия.

При этом для проходов бандгруппами использовалась труднодоступная местность, которая имеет сложный, сильно пересеченный рельеф, горные перевалы высотой около 4000 метров, ущелья, естественные пещеры. Указанные районы практически не заселены, в отдельных горных кишлаках проживает по 15-30 семей.

Имеющиеся горные тропы были заблаговременно освоены контрабандистами и торговцами наркотиков, созданы запасы оружия.

Численность указанных бандгрупп составляет предположительно от 70 до 100 человек, прошедших, как показывают конкретные материалы, а также радиоперехваты, всестороннюю подготовку в диверсионных центрах на территории Афганистана. Бандиты хорошо оснащены современным вооружением, снайперским оружием, приборами ночного видения и гранатометами.

В настоящее время в тесном взаимодействии с силовыми структурами Республики Таджикистан указанные бандгруппы блокированы. Принимаются все необходимые меры по их уничтожению. Задействованы пограничные силы, а также подразделения внутренних войск и Министерства обороны Республики Узбекистан.

Мирное население вывезено из блокированной территории. Жертв среди населения нет. Имеются потери среди военнослужащих".

Вот такое достаточно драматическое и тревожное событие. Для меня оно послужило импульсом, чтобы вернуться к теме военных угроз Узбекистану и под этим ракурсом рассказать подробнее о военной и внешней политике страны.

Итак, о непосредственных военных угрозах. Они связаны с дислоцируемыми на территории Афганистана и Таджикистана бандформированиями международных террористов. По данным российской и американской спецслужб, общая численность боевиков этих бандформирований составляет около 12 тыс. чел., в том числе 4500 боевиков Т.Юлдашева и Ж.Ходжиева.

Небезынтересно отметить, что структура баз и лагерей этих террористов имеет милиционный принцип. Казарм для размещения личного состава в принципе нет. Боевики проживают в населенных пунктах в домах местных жителей, многие вместе со своими семьями. Штабы создаются по месту жительства командиров бандформирований. При помощи посыльных, пейджеров, радиостанций командиром отдается команда о сборе в обусловленных местах для тренировок, стрельб и т.д.

По совпадающим сведениям источников, возможны следующие варианты вооруженной борьбы бандформирований исламских экстремистов с властью Узбекистана. На начальном этапе - проведение террористических актов с целью обострить внутриполитическую обстановку в стране. Для дезориентации руководства Узбекистана и оттягивания части правительственных войск на второстепенные направления - нанесение ряда отвлеченных ударов по объектам на афгано-узбекской границе. Одновременно будет проводиться переброска основных сил из Таджикистана (районов Хоит, Джиргаталь, Тавильдара) через Баткенскую и Ошскую области Кыргызстана в Ферганскую долину. Здесь главной задачей является соединение с криминальной средой, с наркодельцами.

Что интересно, по планам руководителей террористов наращиваемая на юге Кыргызстана группировка кыргызских вооруженных сил должна быть основным источником пополнения боевого и материально-технического обеспечения. Имеется в виду разоружение гарнизонов, захват боевой техники, оружия, боеприпасов.

В этой связи нельзя не сказать о позиции Туркменистана. Эта страна, декларируя нейтралитет, развивает свои отношения с движением Талибан и ввела упрощенный режим перехода туркмено-афганской границы. Открыто четыре погранично-пропускных пункта, введена система упрощенного пропуска. Словом, созданы условия для использования территории Туркменистана в качестве перевалочной базы бандформирований. Отмечено наличие нелегальных перевалочных пунктов в Мары, Ашхабаде, Небитдаге, Туркменбаши. Там боевики снабжаются необходимыми документами, инструкциями, деньгами.

Общее представление о внешней политике Узбекистана можно составить на основе доклада Президента Каримова на сессии Олий Мажлиса 14 апреля 1999 г., в той его части, которая посвящена реформированию армии. В чем суть этого реформирования? Президент подчеркивает следующие моменты.

Во-первых, создание на территории страны военно-административных единиц военных округов, что повысит эффективность управления войсками, позволит сосредоточить их на наиболее важных стратегических направлениях, сформировать действующую систему территориальной обороны.

Во-вторых, значительное сокращение численности Вооруженных сил. Эта мера не самоцель, а целенаправленный путь формирования армии, оптимальной по численности и структуре, профессиональной по составу.

В-третьих, ставится задача на основе изучения опыта армий передовых стран коренным образом пересмотреть саму структуру организации и управления Вооруженными силами, начиная с низовых и кончая верхними эшелонами.

В-четвертых, предусматривается комплексная программа военно-технического переоснащения и модернизации армии.

Одновременно принимаются практические меры по реформированию пограничных войск. Образован Комитет по охране государственной границы, созданы пограничные районы и другие территориальные подразделения границы.

Мне пришлось беседовать с узбекскими военными специалистами относительно реформирования армии. По их мнению, реформа должна быть ориентирована на сегодняшнего реального противника - бандформирования международных террористов, воюющие по большей части в горах. Противник этот хорошо подготовленный и дерзкий. Поэтому в армии Узбекистана большой удельный вес должны иметь мобильные подразделения, обученные и оснащенные для горной войны.

Конечно же, военная реформа потребует от Узбекистана немалых средств и усилий государства, что не может не усложнить реформы социальные. Военные расходы - большое бремя для любой постсоветской страны, Узбекистан - не исключение. Но нет у него другого пути. Ведь эта страна, как уже сказано, оказалась в центре огненной дуги, протянувшейся от Кавказа до Китая. Она разрывает эту дугу, она для нее инородна. Узбекистан, как говорится, кость в горле у достаточно мощных и в военном, и в финансовом отношении экстремистских структур радикального ислама.

Естественно, что без поддержки ведущих государств, без сотрудничества с ними Узбекистану не обойтись.

В докладе Президента Каримова на сессии Олий Мажлиса 22 января 2000 г. по этому поводу сказано следующее:

"Важное значение для нас имеет дальнейшее развитие и углубление многосторонних отношений с такой ведущей державой, как США, с ее громадным политическим, экономическим, военно-техническим, интеллектуальным потенциалом. С большим удовлетворением мы отмечаем укрепление связей с великим нашим дружеским соседом - Китайской Народной Республикой. Традиционно сложившиеся исторические, экономические и культурные связи с Россией всегда имели для Узбекистана определяющее значение" (Народное слово, 23.01. 2000).

Вот такие идеи, "задумки", программы. Осуществятся ли они? И в какой мере? Это зависит в значительной мере от США, Китая, России. Мне планы кажутся оптимистичными. На ближайшие десятилетия можно прогнозировать значительное сближение соответствующих интересов, а это главное.

В июле 2000 г. в Душанбе Узбекистан стал членом "Шанхайского форума", преобразованной из "Шанхайской пятерки" (Россия, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Китай). Этот альянс был создан на основании соглашений, достигнутых в 1996 г. в Шанхае и в 1997 г. в Москве для решения проблем пограничного урегулирования. Однако затем два участника альянса, две супердержавы, Россия и Китай, внесли изменения в его курс. Он стал заниматься проблемами безопасности, предотвращения и локализации конфликтов, борьбы с наркотиками, от решения которых зависит нормальное развитие регионального сообщества.

В своем выступлении на саммите Президент Узбекистана просил Россию и Китай, как постоянных членов Совета Безопасности ООН, поддержать инициативу Узбекистана по созданию при структурах ООН международного центра по борьбе с терроризмом. Впервые Президент Узбекистана сказал об этом 19 ноября 1999 г. на саммите ОБСЕ в Стамбуле. Вот фрагмент из его выступления.

"Считаю целесообразным остро поставить вопрос о создании международного центра по борьбе с терроризмом, главной задачей которого должна стать координация деятельности по безусловному выполнению принимаемых решений по борьбе не только с самими его проявлениями, но в первую очередь с источниками, которые финансируют, поддерживают, обеспечивают и направляют международный терроризм".

Будет ли услышан голос Ислама Каримова?

Скорее всего, да. И это в определенной мере усилит международное общественное осуждение стран - спонсоров терроризма. Однако, как свидетельствует исторический опыт, агрессор, в какой бы облик он ни рядился, понимает только язык силы. В данном случае - против международного терроризма необходимы совместные усилия супердержав. А с другой стороны - гнев народов. Во всяком случае, Президент Узбекистана апеллирует к обеим этим силам, что уже само по себе не может не вызвать одобрения.

Глава 9

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

(Трудный путь реформ)

Девять лет спустя

По прошествии девяти лет независимости стало очевидно, что Узбекистан ожидают трудные и достаточно долгие годы дальнейшей модернизации, что в прогнозах о будущем страны следует проявлять более взвешенный оптимизм. И это при несомненно большей способности Узбекистана, в отличие от многих других постсоветских стран, к самоорганизации и развитию. Здесь нет какого-то ранее неизвестного мировому сообществу решения, каких-то ранее невиданных и неслыханных поворотов. Есть соответствующий набор общественных институтов, определенных экономических, политических, социальных, культурных общественных структур, без которых никакое модернизирующееся общество обойтись не может, что многократно доказано мировой практикой. В числе таких базовых институтов представительная демократия, рациональные формы общественного производства и его финансового обеспечения, образование и наука, рациональная бюрократия, независимая судебная власть, развитые средства массовой информации. В многонациональном государстве необходима еще и межэтническая консолидация.

Разумеется, и это тоже доказано мировой практикой, что универсальные институты получают ту или иную интерпретацию в зависимости от исторической и современной социокультурной динамики, а также преемственности, цивилизационной специфики конкретной страны. К примеру, в Узбекистане это такая форма традиционной демократии, как махалля.

Продолжает оставаться актуальным вопрос о том, насколько и далее Узбекистан будет открыт для остального мира, для процессов мировой глобализации? Как это будет сочетаться с традиционными элементами в демократических структурах и в гражданском обществе этой страны? Сейчас все более очевидно, что Узбекистан может стать демократическим не на американский, французский или немецкий манер, а именно с учетом своих цивилизационных особенностей. Думаю, что демократия в ее узбекском варианте несет в себе не меньше ценностей, в том числе и общечеловеческого характера, чем любая иная известная форма. Не цивилизация должна вписываться в демократию (особенно если это предлагается в версии некоего прокрустова ложа с насильственной ломкой многовековых традиций), а, наборот, демократия в цивилизацию. Иного попросту не дано при естественном ходе исторических событий.

И еще. Институты модернизации могут эффективно действовать на основе взаимной поддержки. Иначе они не выживают или преображаются до неузнаваемости. Рациональная бюрократия, выведенная из-под контроля средств массовой информации, коррумпируется и вырождается в партикуляристскую бюрократию, утрачивая важнейшее свойство - рациональность. Вместе с тем если средства массовой информации не сдерживаются независимым судом, то они превращаются в нечто анархичное, и власть вынуждена волей-неволей вводить цензуру из соображений самосохранения. Необходимое равновесие в конечном счете обеспечивается сильной политической волей сильного государства.

РЕФОРМА ОБРАЗОВАНИЯ В СТРАНЕ МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ

Самый созидательный фактор

"Человеческий потенциал - наиболее активный, наиболее созидательный фактор, обеспечивающий динамичное продвижение страны по пути реформ и коренных преобразований". Это слова из книги Ислама Каримова "Узбекистан на пороге XXI века". Точнее, один из выводов, сделанных Президентом Узбекистана в этой книге (с. 244). Вывод взвешенный и аргументированный.

Позволю себе привести и заключение российских исследователей по этому поводу. Наряду с полезными ископаемыми и благоприятным климатом трудовые ресурсы являются одним из главных национальных достояний Узбекистана. Их нынешние количественные и качественные характеристики создают благоприятные предпосылки для успешного экономического развития страны. Это мнение исследователей, которых вряд ли можно упрекнуть в комплиментарности в отношении Узбекистана (Узбекистан: обретение нового облика, с. 75).

Узбекистан входит в группу стран мира с высоким уровнем естественного прироста населения, на всем постсоветском пространстве этот прирост продолжает оставаться одним из самых высоких - 2,2% в год. За последние двадцать лет, несмотря на большой отток русскоязычных этнических меньшинств (около 900 тыс. чел. в 1987-1997 гг.), население Узбекистана увеличилось на 10 млн. человек. По мнению экспертов, к середине следующего столетия оно может удвоиться.

ПРОГНОЗ РОСТА ЧИСЛЕННОСТИ НАСЕЛЕНИЯ УЗБЕКИСТАНА (МЛН. ЧЕЛ.)

Год 2000 2005 2010 2015 2020 2025 2030 2035 2040 2050

Числен

ность

населе

ния 25,2 27,4 29,9 32,3 34,4 36,5 38,6 40,5 42,3 45,1

(Ист.: The Sex and Age Distribution of the World Populations, United Nations. N.Y. 1997. P. 844-847.)

Оценить эти цифры можно в сравнении с той демографической катастрофой, на пороге которой стоят многие страны Западной и Восточной Европы, некоторые постсоветские государства. Президент Путин в своем "Послании Федеральному собранию", с которым он выступил 8 июля 2000 г., в числе самых тревожных для России назвал проблему выживаемости нации. По прогнозам отдельных исследователей, через 25-30 лет население России может сократиться со 140 до 100 млн. чел.

Около 60% населения Узбекистана моложе двадцати пяти лет. По оценкам экспертов, в 2005 г. более половины населения Узбекистана будет находиться в трудоспособном возрасте (Демографический ежегодник. СНГ. 1995. С. 46).

Руководство Узбекистана, отвечая на анкету Фонда народонаселения ООН еще в 1993 г., отметило, что оно удовлетворено темпами роста населения и видит одной из своих задач поддержание таких темпов и в дальнейшем (Global Population Policy. Data Base, 1993. United Nations. N. Y. 1995. P. 187).

Дональд Карлайл как-то сказал мне: "Вы жили в Узбекистане. Часто бываете здесь. Многие вещи вы воспринимаете как обыденные, как нечто само собой разумеющееся или вообще не обращаете внимания на них. Знаете, что меня поражает каждый раз, когда я прилетаю из США в Узбекистан? Дети, громадное количество детей. Узбекистан - это страна детей". Видимо, ему самому очень понравилось сравнение. И он его повторил, даже прокричал (человек он был очень импульсивный и непосредственный): "Страна детей!"

Прогрессивная возрастная структура трудовых ресурсов в Узбекистане и действующая система сквозной подготовки квалифицированных работников создают реальные предпосылки успешного воспроизводства кадров для народного хозяйства.

Итак, Узбекистан - одна из немногих постсоветских стран, которая обладает значительным потенциалом трудовых ресурсов, относительно дешевой рабочей силой, трудолюбивыми, дисциплинированными и обученными работниками. Это делает предпочтительными шансы Узбекистана по отношению практически к любой другой стране СНГ в конкуренции за иностранные инвестиции.

Вместе с тем перед Узбекистаном открываются возможности экспортировать избыточные трудовые ресурсы в другие страны, и прежде всего в богатые государства мусульманского Востока. Процессы миграции и международного трудового обмена носят пока в основном стихийный характер и требуют усиления контроля со стороны государства, присоединения Узбекистана к ряду важнейших международных конвенций. Вместе с тем всегда следует учитывать очень важную демографическую особенность Узбекистана - аграрное перенаселение. Сейчас 62% населения проживает в сельской местности. Причем устойчивая тенденция к сокращению доли городского населения проявляется на протяжении всех последних лет, по прогнозам статистиков, сохранится и в обозримом будущем (см. таблицу).

Годы 2005 2010 2015

Доля городского населения

в Узбекистане (в %) 35,2 33,7 33,2

(Ист.: Демографический ежегодник, СНГ. 1995. С. 44).

Причин такого положения несколько. Во-первых, более высокая рождаемость в сельских семьях; во-вторых, миграция городского населения в сельские районы в связи с остановкой ряда промышленных предприятий и удорожанием жизни в городах; в-третьих, сокращение притока молодежи в города из-за отсутствия перспектив на получение образования и последующее трудоустройство; в-четвертых, процессы внешней эмиграции, затрагивающие главным образом городское население (Материалы научной конференции молодых ученых. "Ломоносов-96". - М. 1996. С. 59-62).

Эту тенденцию следует учитывать в связи с образовательной реформой, и с экспортом трудовых ресурсов, и многими другими проблемами. Однако об этом позже.

Ноу-хау Президента Каримова

Не только особым трудовым потенциалом Узбекистана обусловлено то, что в этой стране реформе образования придается поистине исключительное значение, как, без преувеличения, делу общегосударственному. Здесь надо иметь в виду особую философию государства и общества в целом, особые народные традиции. Что же касается Президента Каримова, то его подход к этой проблеме не может не вызывать уважения.

"Сама жизнь убедительно доказывает, - пишет он, - что только образованное, просвещенное общество оценивает все преимущества демократического развития и, наоборот, малообразованные, невежественные люди предпочитают авторитаризм и тоталитарную систему" (Узбекистан на пороге XXI века, с.143).

В начале ХХ в. один из видных представителей движения джадидов Абдулла Авлоний следующим образом сформулировал главную, по его мнению, цель этого движения: "Воспитание для нас - вопрос жизни или смерти, спасения или гибели, счастья или беды". По свидетельству Ислама Каримова, эти слова стали одним из основных девизов его деятельности как главы государства. Я бы добавил: даже неким сакральным заклинанием, неослабевающим импульсом чувства долга как человека и политика. В течение нескольких лет практически ежедневно Президент Узбекистана лично занимался всем комплексом вопросов, связанных с формированием национальной модели образования. Причем выступал он не только как заказчик. Ислам Каримов высказывал глубокие конструктивные идеи, которые, несомненно, способствовали нахождению оптимальных решений. Это мнение специалистов из России и из стран Запада, принимавших участие в разработке упомянутой модели. В конце 1999 г. Каримов был удостоен звания почетного академика Международной академии наук высшей школы за фундаментальный вклад в теорию и практику развития образовательных систем. Вручая Каримову соответствующий диплом, президент академии Валентин Шукшунов отметил, что общеобразовательная модель по-узбекски - это своеобразное "ноу-хау" Президента Узбекистана, что она важна не только для Узбекистана, но является экспортной технологией, которую могут с успехом использовать и другие страны мира.

Образование и воспитание, будучи продуктами сознания, одновременно являются факторами, определяющими уровень сознания и степень его развития. Не изменив систему образования и воспитания, нельзя изменить сознание.

А без изменения сознания невозможны ни экономические, ни политические реформы. В 1905 г. Лев Толстой записал в дневнике: "Устройство внешних форм жизни без внутреннего совершенствования - это все равно что перекладывать без известки на новый манер разваливающееся здание из неотесанных камней. Как ни клади, все не будет защищено от непогоды и будет разваливаться". Справедливость этой мысли очевидна. Однако ее реализация, как свидетельствует опыт мировой истории, требует энергии действия и энтузиазма, убежденности, трудной борьбы с косностью и рутиной. Не каждый лидер и не каждой страны способен на это.

Одним из основных принципов узбекской образовательной модели является непрерывность обучения. В стране введено обязательное бесплатное двенадцатилетнее образование, складывающееся из девятилетнего общего среднего (школа) и трехлетнего среднего специального, профессионального (академические лицеи и технические колледжи).

Академические лицеи, организуемые, как правило, на базе высших учебных заведений, призваны обеспечить интенсивное интеллектуальное развитие своих учащихся, углубленное изучение наук. В профессиональных колледжах учащиеся приобретают одну или несколько специальностей. При этом выпускники и тех и других имеют равные права при поступлении в высшие учебные заведения. Вводится и двухступенчатое высшее образование: бакалавриат, не менее четырех лет, и магистратура, не менее двух лет на базе бакалавриата. Такая система образования не уступает самым прогрессивным западным моделям.