В джунглях черной Африки

Глава IX

На следующее утро Дэниел отправился на восток в сторону Чипаты и границы с Малави. Рассчитывать на плотный завтрак в гостинице не приходилось, и к тому же он уехал задолго до того, как начала работать ее кухня. Он успел проехать более полутора сотен километров, прежде чем рассвело, и продолжал ехать весь день, останавливаясь только перекусить.

Утром следующего дня он добрался до границы и въехал на территорию Малави. Настроение его заметно улучшилось: ведь эта крошечная страна была еще прекраснее, чем та, которую он только что покинул, и жили в ней веселые и беззаботные люди.

Благодаря своим горам, высокогорным плато и красивым озерам и рекам Малави пользуется славой африканской Швейцарии, а ее народ знаменит во всей Южной Африке своей сообразительностью и покладистым характером. Малавийцев повсюду с удовольствием берут на работу, будь то на роль домашней прислуги или в качестве шахтеров и заводских рабочих. Жители Малави – страны, не имеющей сколько-нибудь ценных запасов полезных ископаемых, – ее главное достояние и основная статья экспорта.

Благодушно-деспотический режим ее восьмидесятилетнего пожизненного президента всячески способствовал проявлению лучших черт характера малавийцев. Развивалось фермерство, миграция населения в города всячески сдерживалась. Лидер нации издал указ, согласно которому каждой семье предписывалось построить себе дом и полностью обеспечивать себя продовольствием. На продажу малавийцы выращивали хлопок и арахис, на горных склонах возделывали обширные плантации превосходного чая.

То, что Дэниел наблюдал сейчас по дороге в Лилонгве, столицу Малави, являло собой разительный контраст со страной, которую он покинул. Здешние деревни, чистые и ухоженные на вид, явно процветали. Прохожие выглядели здоровыми, опрятными и веселыми. Большинство местных красавиц носили длинные юбки цветов национального флага, украшенные портретами президента страны – Камузу Хейстингса Банды. Президентским указом женщинам в Малави запрещалось носить короткие юбки, а мужчинам – длинные волосы.

По обочинам шоссе стояли лотки с едой и резными деревянными сувенирами. Такое обилие продовольствия нечасто встретишь в африканских странах. Дэниел не раз останавливался в пути, покупал яйца, апельсины, мандарины, сочные красные помидоры и жареный арахис, перебрасывался шутками с бойкими торговцами.

После той безысходной нищеты, свидетелем которой Дэниел оказался в Замбии, он с удовольствием взирал на этих замечательных людей, и настроение его заметно улучшилось. Редко какой народ на земле, пользуясь возможностью жить по-человечески, остается таким же приветливым и дружелюбным, какими в подобных условиях бывают африканцы, и Дэниел проникся к ним еще большим уважением.

«Если тебе не нравятся негры, тебе нечего делать в Африке», – не раз говаривал ему отец. Эти слова Дэниел запомнил на всю жизнь, и с каждым разом он снова и снова убеждался в его правоте.

Подъезжая к Лилонгве, Дэниел испытал приятное удивление. В отличие от других африканских столиц здесь в пригороде не чувствовалось запаха трущоб. Недавно ставший столицей этот красивый современный город был спроектирован и построен с участием архитекторов Южной Африки и с ее финансовой помощью.

«Как хорошо снова побывать здесь», – подумалось Дэниелу.

Отель «Капитал», окруженный парками и скверами, удобно располагался почти в центре города. В номере Дэниел пролистал местный телефонный справочник, который он обнаружил в тумбочке рядом с кроватью.

Четти Сингх оказался большим человеком, и, судя по всему, ему нравилось повсюду видеть свое имя. Тут были и «Рыбоконсервные заводы Четти Сингха», и «Супермаркеты Четти Сингха», и «Кожевенный завод Четти Сингха», и «Лесопильный завод и лесной склад Четти Сингха», и «Гаражи Четти Сингха» с агентством по продаже автомобилей компании «Тойота». Этот список тянулся на целых полстраницы: неудивительно, что Четти Сингх стриг купоны где только можно.

«Такую дичь нетрудно выследить, – подумал Дэниел. – Попробуем-ка вспугнуть эту птичку, а затем выстрелом влет сбить ее».

Пока он брился и принимал душ, предупредительный слуга доставил его пыльную дорожную одежду в прачечную и отгладил его чистую, но изрядно помятую куртку «сафари».

«А вот и хороший предлог: мне ведь нужно пополнить запас продовольствия». – Дэниел, спустившись вниз, спросил у портье, как пройти к супермаркету Четти Сингха.

– Идите через парк, – сказал тот, махнув рукой в нужную сторону.

Дэниел с беспечным видом, не спеша зашагал по парку. Ему пришло в голову, что и его одежда – сшитый в Лондоне на заказ костюм «сафари» и шелковый шейный платок, – и его запыленный, видавший виды «лендкрузер» сразу же выдавали в нем приезжего.

«Будем надеяться, что Четти Сингх не успел той ночью толком разглядеть ни меня, ни мой автомобиль», – подумал он.

Супермаркет Четти Сингха располагался на Мэйнстрит в новом современном четырехэтажном здании. Покрытые плиткой полы и стены магазина сверкали чистотой. Полки ломились от разнообразного недорогого товара, по всему магазину расхаживало множество покупателей. В Африке такое встретишь нечасто.

В потоке домохозяек, толкавших по проходам между полками тележки для товара, Дэниел принялся разглядывать помещение и продавцов.

В кассах у выхода быстро и четко работали четыре молоденькие девушки азиатской внешности. Под их изящными смуглыми пальчиками кассовые аппараты тихо вызванивали сладчайшую музыку денежных сумм.

«Дочери Четти Сингха», – предположил Дэниел, отметив в их наружности несомненное фамильное сходство. В своих ярких, цветастых сари они походили на красивых экзотических птиц.

В центре зала на возвышении восседала немолодая дама-азиатка и своими круглыми и блестящими как бусинки глазами последовательно оглядывала каждый закуток. Привлекали внимание ее седые, тщательно сплетенные в косы волосы, отделанное золотой ниткой неброское сари. Пальцы ее украшали крупные бриллианты.

«Мамаша Сингх», – решил про себя Дэниел. Когда дело доходило до работы с наличностью, азиатские бизнесмены старались привлекать домочадцев, что, вероятно, было одной из причин их всеобщего финансового успеха. Дэниел принялся не спеша выбирать бакалейные товары, надеясь увидеть самого Четти Сингха, однако безуспешно.

Наконец мамаша Сингх покинула свой трон, с неуклюжей грацией прошествовала по магазину, торжественно волоча за собой длинный шлейф шелкового сари, и поднялась по лестнице в углу зала, столь искусно скрытой от посторонних глаз, что Дэниел до сих пор ее попросту не заметил.

Она скрылась за дверью, и лишь теперь Дэниел разглядел в стене рядом с ней большое зеркало. Наверняка сквозь это окно можно было наблюдать за происходящим в зале, оставаясь невидимым для посетителей. Дэниел ни минуты не сомневался в том, что там, за окном, располагался офис Четти Сингха.

Он отвернулся от непроницаемого стеклянного квадрата, сообразив, что за последние полчаса он сам, возможно, стал объектом наблюдения и теперь такая мера предосторожности, вероятно, уже запоздала. Он подошел к кассе и, ожидая расчета, старался не поворачиваться лицом к окну в дальней стене зала. Четти Сингх стоял у большого окна с зеркальным стеклом, когда в офис вошла его жена. Едва взглянув на него, она поняла, что муж чем-то сильно встревожен. Сингх нервно теребил бороду, зло сощурив глаза.

– Вон тот белый, – кивнул он в сторону одного из посетителей, – ты заметила его?

– Да. – Она подошла поближе к стеклу. – Сразу обратила внимание, как только он вошел. Я подумала, что он полицейский или военный.

– Почему ты так решила? – сердито спросил Сингх. Она неопределенно повела красивой смуглой рукой, будто пытаясь обрисовать что-то. Ее руки по-прежнему оставались тонкими и гибкими, как тридцать лет назад, когда он женился на ней, что никак не вязалось с ее грузным, рыхлым телом. Хна окрасила ее бледные ладони в рыжеватый цвет.

– Он держится весьма уверенно, – объяснила она. – К тому же у него отличная выправка, как у настоящего солдата – У меня такое ощущение, что я его знаю, – пояснил Сингх. – Мне кажется, я недавно видел этого человека. Но тогда была ночь, и я ничего не могу утверждать.

Четти Сингх взял со стола радиотелефон и набрал номер, сквозь стекло пронаблюдал, как его дочь подняла трубку в торговом зале.

– Доченька, – заговорил он на хинди, – меня интересует белый, что стоит сейчас у твоей кассы. Он платит наличными или по кредитной карточке?

– По кредитной карточке, – ответила она.

Сингх по-настоящему гордился второй дочерью. Самую умную из всех его детей, он любил ее почти так же сильно, как и своего второго сына.

– Узнай его имя и спроси, где он остановился.

Положив трубку, Четти Сингх наблюдал, как белый, заплатив за покупки, покинул магазин со свертками в руках. Как только он ушел, Сингх снова связался с дочерью.

– Его имя Армстронг, – сообщила она. – Д. А. Армстронг. Он остановился в отеле «Капитал».

– Хорошо. Быстро позови к телефону Чави.

Дочь повернулась на вращающемся стуле и махнула рукой одному из охранников, стоявшему возле главного входа в магазин. Тот подошел, и она протянула ему трубку.

– Чави, ты узнал malungu, который только что вышел? Высокий мужчина с курчавыми волосами, – спросил Сингх на языке ангони.

– Я обратил на него внимание, – ответил охранник. – Но не узнал, мой господин.

– Четверо суток тому назад, – подсказал Четти Сингх. – На дороге возле Чирунду сразу после того, как мы загрузили рефрижератор. Он остановился и заговорил с нами. Помнишь?

Чави озадаченно замолчал. Четти Сингх заметил, что охранник потирает нос, значит, он явно неуверен и смущен.

– Возможно, – вымолвил наконец Чави. – Возможно, это он… Только я точно не помню.

Он стал внимательно разглядывать свой палец, как будто это помогало разрешить неожиданно возникшую проблему. Чави происходил из племени ангони и приходился дальним родственником кому-то из наследных королей зулусов. Лет двести тому назад во времена правления короля Чака его воинственное племя перебралось подальше на север страны[8]. Чави, как настоящему воину, напрягаться, погружаясь в глубокие размышления, было совершенно не свойственно.

– Немедленно иди за этим белым, – велел Сингх. – Но смотри, чтобы он тебя не заметил. Понял?

– Понял, Nkosi, – с облегчением выдохнул Чави, довольный, что ему приказали действовать, а не думать, и опрометью кинулся к главному входу.

Он вернулся через полчаса, тяжело дыша, как запыхавшаяся собака-ищейка, не скрывая, что он устал. Увидев его сквозь зеркальное стекло, Четти Сингх тут же позвонил в торговый зал.

– Немедленно пришли ко мне Чави, – скомандовал он.

Через минуту огромный, как горилла, Чави появился в дверях конторы.

– Ну что? Ты выполнил мой приказ? – спросил Сингх.

– Nkosi, это тот самый, – неуклюже топтался на месте Чави.

Несмотря на свои габариты и силу, Чави до смерти боялся Четти Сингха. Ему не раз доводилось видеть, что случалось с теми, кто хоть чем-то не угодил хозяину. Вернее, сам Чави и следил за тем, чтобы все приказы хозяина беспрекословно выполнялись. Вот и сейчас Чави отводил глаза, избегая смотреть на Сингха.

– Это тот самый человек, который останавливался возле нас той ночью, – медленно повторил он, заметив, как нахмурился хозяин.

– Почему же полчаса назад ты колебался, а теперь абсолютно в этом уверен? – зло потребовал Сингх.

– Из-за джипа, – объяснил Чави. – Я увидел, как он сложил покупки в машину. Это тот же самый джип с нарисованной на борту мужской рукой, Mambo.

– Хорошо, – одобрительно кивнул Сингх. – Молодец. А где теперь этот белый?

– Он уехал, – виновато произнес Чави. – Я не мог бежать за ним следом. Простите, Nkosi Kakulu.

– Ладно. Ты все правильно сделал; – похлопал его по плечу Сингх. – А кто сегодня ночью дежурит на складе?

– Я дежурю, Mambo… – сверкнул вдруг ослепительной белозубой улыбкой Чави. – И, конечно, Нанди.

– Ну да. – Четти Сингх поднялся со стула. – Я подъеду вечером на склад, как только закрою магазин. Хочу удостовериться, что Нанди в хорошей форме. Похоже, сегодня ночью у нас могут возникнуть некоторые осложнения, поэтому надо поместить Нанди в клетку поменьше. И чтобы никаких оплошностей, ты хорошо понял, Чави?

– Понял, господин…

– В шесть вечера буду на складе, – строгим голосом повторил Четти Сингх.

– Да, господин… – И Чави, пятясь, удалился, попрежнему избегая встречаться с хозяином взглядом.

За негром закрылась дверь, а Четти Сингх долго еще сидел, уставившись в одну точку, потом снова поднял трубку радиотелефона.

Он надеялся, что ему повезет, ибо в Африке дозвониться куда-либо по международной линии крайне сложно. К примеру, соседнее государство Зимбабве от Манави отделяла только узкая полоса земли провинции Тете, занимаемая Мозамбиком, тем не менее Сингху потребовалось минут двадцать, чтобы дозвониться и услышать наконец длинный гудок на другом конце провода в Хараре.

– Добрый день. Посольство Республики Тайвань. Чем могу служить? – раздался вежливый женский голос.

– Я бы хотеть разговор с господином послом, – коверкая слова, произнес Сингх.

– Извините, Его Превосходительства сейчас нет. Ему передать что-то или вас соединить с другим служащим посольства?

– Мы знакомы очень хорошо. Я – Четти Сингх.

– Подождите минуту, сэр.

Через мгновение в трубке послышался недовольный голос Чжэна: – Я же просил тебя по этому номеру мне не звонить. Четти Сингх настойчиво произнес: – Это срочно. Очень срочно.

– Я не могу отсюда говорить. Я сам тебе перезвоню в течение часа. Сиди и жди моего звонка.

Минут через сорок на письменном столе Сингха в Малави зазвонил его личный телефон, номер которого знали очень и очень немногие.

– Теперь давай выкладывай, – узнал он в трубке голос Чжэн Гона. – Однако не забывай об осторожности.

– Ты белого по имени Армстронг знаешь? – без всяких предисловий спросил Четти Сингх.

– Доктора Армстронга? Да, знаю.

– Это тот самый тип, которого ты встретил в Чивеве и который привязался к тебе на дороге, разглядывая кое-какие пятна на твоей одежде, правильно?

– Да, – коротко ответил Чжэн. – Но беспокоиться не о чем. Он ничего не знает.

– Тогда, может, скажешь, чего он сейчас разнюхивает в Лилонгве? – спросил Сингх. – И как тут не беспокоиться?

В телефонной трубке повисло затяжное молчание.

– В Лилонгве? – переспросил наконец Чжэн. – А в ту ночь на дороге в Чирунду он тебя, случайно, не видел?

– Видел – Сингх нервно теребил бороду. – Он остановил машину и заговорил со мной, спрашивал, не проезжали ли по дороге рефрижераторы из Национального парка Чивеве.

– И когда это было? После того, как мы перенесли слоновую кость в твои фургоны, или раньше?

– Сам следи за тем, что говоришь! – неожиданно грубо оборвал Чжэна Четти Сингх. – Это произошло после того, как мы расстались. Мои люди накрывали груз брезентом, когда появился этот тип на своем джипе.

Чжэн не дал Сингху договорить: – И как долго ты с ним болтал?

– С минуту, не больше. Затем белый направился на юг, в сторону Хараре. Я нисколько не сомневаюсь, что он искал тебя.

– Да, он догнал Гомо и заставил его остановиться. – Чжэн тотчас разволновался. – А потом обыскал рефрижератор: естественно, ничего не нашел.

– Он явно что-то подозревает, – сказал Сингх.

– Похоже, что так, – не стал возражать ему Чжэн. – Однако с тобой он заговорил совершенно случайно. Тебя он не знает.

– Но мое имя и адрес красуются на борту фургона, – заметил Четти Сингх.

Казалось, Чжэн молчал целую вечность.

– Никогда не обращал на это внимания, друг мой, – произнес он наконец. – Весьма неосмотрительно с твоей стороны. Тебе бы следовало их убрать.

– Что толку говорить об этом сейчас, когда птичка уже выпорхнула из клетки, – буркнул Сингх.

– А где в данный момент находится… – секунду помолчал Чжэн, – товар? Его уже погрузили на судно?

– Пока нет. Груз отправляем завтра.

– А побыстрее никак нельзя?

– К сожалению, это выше моих возможностей.

– В таком случае тебе придется иметь дело с Армстронгом. Конечно, если он будет излишне любопытен.

– Само собой, – хмыкнул Сингх. – Можешь не сомневаться, я с ним разберусь. Главное, чтобы ты сам ничего не упустил из виду. Как насчет твоего «мерседеса»?

– Все прекрасно.

– А водители рефрижераторов?

– О них позаботились.

– Блюстители порядка к тебе еще не наведывались?

– Заходили. Но из чистой формальности, – заверил Чжэн. – Никаких сюрпризов. Твое имя даже не упоминалось. Однако в посольство больше не звони. Запиши другой номер. Моя служба безопасности позаботилась о том, чтобы эта линия никем не прослушивалась.

И Чжэн продиктовал Четти Сингху очередной номер телефона.

– Я позвоню и сообщу об этом Армстронге. Честно признаюсь, он начинает действовать мне на нервы, – сказал Сингх.

– Надеюсь, мне не придется ждать слишком долго. – И Чжэн положил трубку. А затем протянул руку к нэцкэ на письменном столе.

Это была прелестная миниатюрная статуэтка девочки и старика. Ребенок сидел на коленях у старца, с бесконечным обожанием вглядываясь в благородное, испещренное морщинами, бородатое лицо мужчины. Каждую детальку этого крошечного произведения триста лет назад вырезал один из величайших мастеров династии Токугава. Фигурка, на протяжении веков отполированная прикосновениями человеческих пальцев, отливала мягким блеском. А когда ее переворачивали, обнаруживалось, что под свободно ниспадавшими одеждами эта удивительная пара была обнаженной и член старика чуть ли не на всю длину был погружен между бедрами девочки.

Чжэну нравились такого рода штучки. Эта нэцкэ – одна из любимых в его богатой коллекции, и потому он с нежностью ее поглаживал, держа между большим и указательным пальцами, словно четки. Водя пальцами по шелковистой поверхности слоновой кости, Чжэн, как всегда, быстро успокоился.

Он чувствовал, что еще услышит о Дэниеле Армстронге, и тем не менее новость, прозвучавшая из уст Четти Сингха, стала для него настоящим шоком. Подозрения, возникшие у него несколько дней назад, разом усилились, и сейчас он в тысячный раз заставил себя мысленно проверить, все ли меры предосторожности приняты.

Покинув контору смотрителя в Чивеве, он даже не заметил пятен крови на своей обуви и одежде, пока Армстронг при встрече с ним не обратил на них внимания. Это косвенное свидетельство его причастности к случившемуся не давало ему покоя на протяжении всего пути из долины Замбези. Когда же они наконец выбрались на главную дорогу и встретились в назначенном месте с Четти Сингхом, Чжэн не выдержал и сообщил о своих сомнениях Сингху, показав ему засохшие пятна крови.

– Зачем тебя вообще понесло туда, хотел бы я знать? – передернул плечами Сингх. – Теперь уже поздно сокрушаться, но это – большая глупость с твоей стороны.

– Должен же я был убедиться, что все в порядке. И я правильно сделал, потому что смотритель был еще жив.

– Эту одежду надо сжечь, – посоветовал Четти Сингх.

Ночью на дороге обычно пустынно и тихо, однако рисковать ни один из них не захотел. Съехав на обочину и укрывшись за деревьями, они перенесли слоновьи бивни из рефрижераторов в грузовик Четти Сингха.

Даже с помощью людей Сингха и двух шоферов потребовалось почти два часа, чтобы закончить всю работу. Эта партия слоновой кости была, конечно, огромной.

А потом Четти Сингх смотрел, как Чжэн Гон развел небольшой костер. Когда огонь разгорелся как следует, китаец, сбросив с себя все, кроме нижнего белья, переоделся в чистую одежду, которую достал из сумки, и Четти Сингх, присев на корточки возле костра, сам сжег испачканные кровью вещи. Резиновые подошвы кроссовок занялись мгновенно, и, взяв прутик, Сингх сгребал в костер скомканную одежду, наблюдая, как быстро она превращается в золу.

– В «мерседесе» тоже хватает следов крови, – сказал Сингх. – На полу и педалях.

Он вытащил из машины коврик, снял резиновые нашлепки с педалей и сжег и то, и другое. От едкого черного дыма слезились глаза, однако Четти Сингх все еще не успокоился.

– От этого автомобиля лучше все-таки избавиться. – Он сказал Чжэну, что нужно сделать. – Об остальном я позабочусь сам.

Первым покинул место встречи Чжэн Гон. Прежде чем бивни были полностью загружены в машину сикха, он уже находился на пути к Хараре. Он гнал машину, словно желая как можно скорее позабыть о своем участии в кровавой бойне. Только теперь наступила ответная реакция, похожая на то лихорадочное возбуждение, смешанное с приступами тошноты, какое он испытывал каждый раз после жутких сексуальных импровизаций в заведении одной Миртл Блоссои в Тайбэе. И каждый раз он давал себе клятву, что такое больше не повторится.

Резиденция посла находилась в одном из особняков, каковых хватало на прилегавших к гольф-клубу широких улицах, сохранившихся с колониальных времен. Он добрался до дома глубоко за полночь и сразу прошел к себе в спальню. Жену и детей он заблаговременно отправил самолетом на Тайвань погостить у ее родственников еще на предыдущей неделе. Так что сейчас он находился в резиденции один.

Он разделся еще раз, и, хотя ни одну из этих вещей в Чивеве не надевал, Чжэн засунул всю одежду в полиэтиленовый мешок, боясь, что мог не заметить какого-нибудь случайного пятнышка. После этого он принял душ, простояв под обжигающе горячей струей чуть ли не полчаса. Дважды мыл голову шампунем и тщательнейшим образом вычистил жесткой щеточкой ногти на руках.

И только почувствовав, что смыл с себя все следы крови и пороха, он облачился в свежий халат и отнес полиэтиленовый пакет с одеждой обратно в «мерседес», стоявший в гараже. Он засунул его в багажник рядом со своей матерчатой сумкой. Ему не терпелось отделаться от всего, что он брал с собой в Чивеве, даже от своего бинокля и книги о птицах.

Чжэн вывел «мерседес» из гаража и припарковал на подъездной дорожке перед особняком. Открыл ворота, а ключ зажигания оставил в машине.

Уже перевалило за два часа ночи, но уснуть Чжэн не мог, как ни старался. Сказывалось чудовищное нервное напряжение минувшего дня. Он без конца вышагивал по спальне, пока не услышал звук стартера своего «мерседеса». Выключив лампу на прикроватной тумбочке, Чжэн поспешил к окну. Машина с погашенными фарами плавно выкатилась за ворота резиденции и растворилась в темноте. Лишь теперь Чжэн с облегчением вздохнул и, сбросив халат, забрался наконец в постель.

Уже засыпая, он мельком подумал о том, до чего быстро Сингх все устроил. Хотя особенно удивляться было нечему, ибо за безопасностью семейного бизнеса в Хараре следил сын Четти Сингха, столь же надежный и хитроумный делец, как и его отец.

После завтрака Чжэн позвонил в полицию и сообщил, что его «мерседес» угнали. Автомобиль нашли спустя сутки недалеко от Хатфилда на пути в аэропорт. С машины сняли колеса и двигатель, а затем подожгли. Бак с бензином взорвался, и от красавца «мерседеса» остался лишь обгоревший корпус. Чжэн знал, что страховая компания полностью и без всяких оговорок выплатит ему стоимость утраченной машины.

Утром следующего дня на столе Чжэн Гона зазвонил телефон прямой связи. Звонивший не назвался и ничего не объяснил а просто сказал – Загляните на последнюю страницу сегодняшней «Геральд».

Трубку тут же положили, пошли короткие гудки, впрочем, Чжэну на мгновение показалось, что он узнал акцент самого Четти Сингха.

В самом низу газетной полосы в крошечной заметке под коротким заголовком «Убит в пьяной потасовке» говорилось, что Гомо Чизонду, объездчика из Национального парка в Чивеве, зарезали ножом в спину во время пьяной потасовки в городском пивном баре.

На следующий день в кабинете Чжэна раздался еще один анонимный звонок.

– Страница семь, – выдохнули в трубку, но на этот раз Чжэн не сомневался, что звонил сын Сингха.

Сообщение буквально в несколько строчек называлось «Несчастный случай на железной дороге». Чжэн пробежал его глазами: «Тело Дэвида Шири, объездчика, возвращавшегося с дежурства в Национальном парке, было найдено на железнодорожном полотне недалеко от Хартли. В крови погибшего обнаружилось большое количество алкоголя. Пресс-секретарь из Министерства путей сообщения Зимбабве в который уже раз выразил сожаление по поводу того, что люди, забывая об опасности, да еще в состоянии опьянения, пересекают нерегулируемые железнодорожные переезды в неположенных местах, и это зачастую приводит к несчастным случаям. С начала этого года возле Хартли погибли уже четыре человека».

Как и обещал Четти Сингх, в живых не осталось ни одного свидетеля или соучастника.

Три дня спустя после нападения в Национальном парке Чжэну позвонил сам комиссар полиции.

– Искренне прошу меня извинить, Ваше Превосходительство. Думаю, вы читали сообщение об убийстве и ограблении в служебном поселке в Чивеве. Уверен, вы смогли бы помочь следствию в раскрытии этого чрезвычайно неприятного дела. Насколько мне известно, вы в тот день там гостили и уехали из парка всего за несколько часов до нападения.

– Это так, комиссар.

– Не могли бы вы официально заявить о своем намерении помочь следствию? Хотя, имея дипломатические привилегии, вы, господин посол, не обязаны этого делать.

– Я готов помочь, насколько это в моих силах. Главного смотрителя, которого тоже убили, я знал лично, и этот человек мне весьма импонировал. Разумеется, я был бы рад содействовать розыску преступников, совершивших столь гнусное злодеяние.

– Буду вам чрезвычайно признателен, господин посол. Не возражаете, если я пришлю к вам одного из своих инспекторов?

Инспектором оказался рослый негр из племени шона, одетый в гражданское. Его сопровождал сержант в униформе зимбабвийской полиции; оба держались с невероятным подобострастием и угодливостью.

Беспрестанно принося свои извинения, инспектор попросил Чжэна подробно рассказать о его поездке в парк Чивеве, а также об отъезде оттуда с колонной рефрижераторов. Заранее продумав свое сообщение до мельчайших деталей, Чжэн спокойным и размеренным тоном сообщил все, что знал о случившемся, не забыв упомянуть и о своей встрече с Дэниелом Армстронгом.

Когда он умолк, инспектор сконфуженно заерзал на стуле, а затем сказал: – Доктор Армстронг также сделал заявление, Ваше Превосходительство. И его рассказ подтверждает все, о чем сообщили вы, господин посол. Правда, он добавил, что заметил на вашей одежде пятна крови.

– Когда, по его словам, это произошло? – Чжэн выглядел весьма озадаченным.

– Он возвращался в Чивеве после того, как обнаружил следы налетчиков на дороге, и встретил вас с колонной рефрижераторов из парка.

Чжэн кивнул: – Понятно. Как вы, возможно, догадываетесь, меня интересовали бивни, собранные после отстрела слоновьего стада в парке. На земле было полно крови, и я, вероятно, случайно наступил в одну из луж.

Инспектор обливался потом, волнуясь все больше.

– Господин посол, а вы не помните, что на вас было надето в тот вечер?

Чжэн сдвинул брови, словно напрягая память.

– На мне была рубашка с открытым воротом, голубые хлопчатобумажные брюки, а на ногах удобные кроссовки. Обычно я так одеваюсь, отправляясь на прогулку.

– У вас сохранились эти вещи? – продолжая обливаться потом, спросил инспектор.

– Разумеется. Думаю, рубашку с брюками уже давно выстирали и обувь вычистили. Мой слуга человек весьма ответственный…

Чжэн вдруг улыбнулся, как будто его неожиданно осенило.

– Инспектор, может, вы хотите взглянуть на эти вещи? Вам, вероятно, необходимо взять их с собой для более тщательного осмотра?

Инспектор, не зная, как скрыть неловкость, то привставал на стуле, то снова садился.

– Ваше Превосходительство, мы не вправе обращаться к вам с такого рода просьбами. Но в свете заявления Дэниела Армстронга… если вы не возражаете…

– Разумеется. – Чжэн ободряюще улыбнулся. – Как я уже заверил комиссара полиции, я готов помочь, если это в моих силах.

Чжэн взглянул на часы.

– Однако теперь я вынужден перед вами извиниться, так как через час должен быть на ленче у президента в Стент-Хаусе, резиденции правительства. Вы не возражаете, если одежду в отделение полиции доставит кто-либо из моих, слуг?

Полицейские тотчас вскочили со своих мест.

– Прошу прощения за причиненное вам беспокойство, Ваше Превосходительство. И выражаю свою признательность за оказанную нам помощь. Полагаю, комиссар полиции лично выразит вам нашу благодарность в письменной форме.

Не поднимаясь из-за стола, Чжэн сказал: – В «Геральд» давно сообщалось, что бандитов поймали. Это правда? Украденную слоновую кость вернули государству?

– Этих мерзавцев перехватили на Замбези при попытке вернуться в Замбию. К сожалению, большинство из них погибли при перестрелке, кое-кто сбежал, а некоторые утонули. Почти вся слоновая кость сгорела во время пожара на складе, немало бивней ушло под воду вместе с грабителями – Жаль, – вздохнул Чжэн. – За совершенные зверские убийства этих преступников должен бы судить самый строгий суд. С другой стороны, случившееся лишь облегчило вам задачу, я правильно понимаю?

– Да, мы закрываем это дело, – кивнул инспектор. – Теперь, с вашей помощью прояснив последние детали, комиссару останется лишь поблагодарить вас, и на этом дело закончится.

Пакет с одеждой в соответствии с собственным описанием Чжэна, которую он ни в Чивеве, ни в долине Замбези и вовсе не надевал, отправили с нарочным в полицию. Вспомнив об этом, Чжэн вздохнул и поставил крошечную нэцкэ на стол, мрачновато поглядывая на эту красивую вещицу. Одежду-то отправили, но сейчас, когда в эту историю сунул свой нос доктор Армстронг, считать ее законченной никак нельзя.

Интересно, можно ли, как и прежде, во всем положиться на Четти Сингха? Одно дело – избавиться от двух дешевых объездчиков из парка, и совсем другое – связываться с такой птицей, как Армстронг. Имя этого человека широко известно в самых разных уголках мира, и стоит только ему внезапно исчезнуть, как поднимется шумиха и возникнет слишком много вопросов.

Чжэн нажал на кнопку внутреннего переговорного устройства и произнес по-китайски: – Ли, зайдите ко мне, пожалуйста.

Он мог бы задать все интересующие его вопросы и не приглашая секретаршу, но ему захотелось увидеть ее лично. Девушка эта происходила из простой крестьянской семьи, и тем не менее оказалась весьма одаренной и сообразительной, она успешно закончила Тайваньский университет, однако Чжэн предложил ей работу не только из-за этого.

Почтительно склонив голову, Ли приблизилась к письменному столу, и Чжэн без труда коснулся бы ее, стоило только протянуть руку. Несмотря на вид вполне современный, эта девушка была воспитана в духе добрых старых традиций и знала, как следует относиться к мужчинам, в особенности к своему хозяину.

– Вы подтвердили наш предварительный заказ на рейс авиакомпании «Кантас»? – поинтересовался он. Теперь, когда по Лилонгве рыскал этот самый Армстронг, возвращаться в Тайбэй следовало как можно быстрее. Планируй он оставаться на посту посла на более длительный срок, так рисковать в Чивеве он бы, конечно, не стал. Жену с детьми он уже отправил и через восемь дней улетал сам.

– Да, подтвердила, Ваше Превосходительство, – прошелестел тихий голосок Ли. Чжэну он казался таким же сладостным, как пение соловья в саду с лотосами во владениях его отца. Голос этот возбуждал его мгновенно.

– Когда начнут упаковывать мои вещи? – снова обратился он к секретарше, но на сей раз уже коснувшись ее. Она откликнулась на его прикосновение слабой дрожью, и это возбудило его еще сильнее.

– С самого утра в понедельник, мой господин, – ответила Ли голосом его рабыни. И Чжэн скользнул взглядом по ее черным густым волосам, тяжело ниспадавшим на плечи.

А потом легонько пробежался пальцами по бедру под ее тонкой шелковой юбкой. Кожа девушки оказалась такой же гладкой, что и нзцкэ из слоновой кости.

– Вы предупредили грузчиков о том, какие дорогие и хрупкие предметы составляют мою художественную коллекцию? – Он больно ущипнул Ли за бедро своими острыми ногтями, и девушка невольно поморщилась.

– Да, мой господин, – так же тихо произнесла она, слегка задохнувшись от боли.

Чжэн ущипнул сильнее. Теперь на ее безупречной формы упругой ягодице появится крошечное пурпурное пятнышко, и он увидит его, когда она придет к нему сегодня ночью.

Ее реакция действовала на него, как наркотик. Он тут же позабыл и о докторе Дэниеле Армстронге, и о неприятностях, связанных с ним. Никакая полиция ему сейчас не страшна, а прелести Ли Уонг несомненны. Он еще целых восемь дней будет без жены и сполна воспользуется своей свободой. А потом вернется домой, чтобы предстать перед отцом, который должен оценить его по достоинству.