В желанном плену

15 глава Первый раз

Лили

— О, господи! — я почти кричу.

Рука Нокса сжимается на моем чувствительном животе, и он поднимает голову.

— Ты в порядке?

Поднимая голову, тяжело дыша, я борюсь с желанием ударить его и энергично киваю.

— Не останавливайся! — затем я толкаю его голову назад.

Я чувствую его дыхание на себе, когда он беззвучно смеется. Его язык скользит, медленно лаская мои чувствительные складочки, и я умираю.

Я умираю.

Снова, и снова, и снова.

Хорошо, давайте отмотаем время на минуту.

Ранее этой ночью, я высказала всю правду Ноксу.

Честное слово. Решительность вспыхнула как искра внизу живота, и я знала, что сегодня была та самая ночь.

Это был момент — говори сейчас или молчи вечно.

Вы могли бы назвать это моментом — решайся или умри.

Или даже — перестань-быть-трусихой-момент.

Называйте это как хотите, но это обрушилось на меня как тонна кирпичей. Что-то близкое к безумству взяло верх надо мной, и я с этим сражалась. Я сильно боролась, но оно победило.

Сильнейшее безумие. И отступать уже было поздно.

Я хочу Нокса. Мне нужен Нокс. И я скажу вам, как я поняла это.

Во-первых, он заботится обо мне, даже несмотря на то, что я могу быть полной задницей. Во-вторых, он относится ко мне только хорошо с того нашего первого приключения в мотеле. Он теперь даже улыбается мне. И это милая улыбка. В-третьих, он тренирует меня как никто другой. Никогда не относится ко мне как к девчонке. Только как к равной себе. В-четвертых, он забрал жалкую и испуганную девушку и окружил ее комфортом, когда она в нем нуждалась. Огромный плюс в этом списке.

В-пятых, каждую ночь, прежде чем мы засыпаем, он обнимает меня (когда мы лежим в позе ложечек).

Да, вы не ослышались. Нокс обнимается.

И пока он меня обнимает, он берет меня за руку, переплетает наши пальцы и прижимает их к моей груди. Затем он зарывается лицом в мои волосы и вздыхает.

И этот вздох...

Уфф.

Этот вздох.

Он заставляет мое сердце выпрыгивать из груди. В носу пощипывает. Он заставляет меня чувствовать себя красивой. У меня никогда такого не было. Хорошо, у меня никогда ничего такого не было. Но я думаю, что если мужчина вроде Нокса, такой же грубый и замкнутый, может заставить женщину почувствовать себя красивой лишь одним вздохом...

....я думаю, что это что-то особенное. Это ощущается как нечто особенное. А особенное для меня — это редкость.

Я не хочу пропустить и секунды, которая у меня с ним. И мне нужно было дать ему знать, что я чувствовала. Поэтому после того, как он позволил мне поцеловать его, я знаю, что он чувствует то же, что и я. Я знаю это, потому что он заставил меня кончить. Видите ли, он дал мне один из моих «в первый раз». И это было потрясающе. Но я тайно хочу, чтобы все «первые разы» у меня были с ним. Я хочу этого, потому что он особенный.

Тяжело дышу, мое лоно сжимается. Со всех сил сминая простынь, я тщетно пытаюсь приподнять свои бедра, но он крепко держит меня, пытая меня лучшим из возможных способов.

— Полегче, девочка. Пусть это случится.

Разгоряченная и нуждающаяся, я борюсь, чтобы освободиться, но он успокаивает меня шепотом:

— Правильно, малышка. Кончи для меня.

У меня вырываются слезы отчаяния.

— Я не могу! Это так близко, но я-я-я не могу!

Его рот на моем сверхчувствительном клиторе, и он посасывает его. У меня перед глазами появляются белые пятна. Слезы вырываются из моих глаз, когда мое тело дрожит и вибрирует в освобождении. Я беспокойно сопротивляюсь и подергиваюсь, чувствуя себя полностью вышедшей из-под контроля. Но всё хорошо.

Нокс держит меня.

Мое тело дергается в последний раз, прежде чем стать расслабленным.

Это было чертовски изнурительно.

И это однозначно то, что мне было нужно.

Затрудненно дыша, я прихожу в себя в тишине комнаты. Я медленно моргаю, внезапно чувствуя сонливость, когда ощущаю, как Нокс целует внутреннюю сторону моего бедра и начинает подниматься.

Его голова оказывается на уровне с моей, и наши глаза встречаются. Он видит слишком много этими глазами.

Внезапно всего становится слишком много.

Я не в состоянии сдержаться.

Тяжело сглатываю. Быстро моргая, я шепчу дрожащими губами:

— У меня никогда такого не было.

Нокс с осторожностью смотрит на меня, не показывая, о чем думает.

Он никогда не показывает, о чем думает.

За секунду до того, как я разваливаюсь на части, его рука хватает меня за лодыжку, и он тянет меня по кровати. Подхватывая меня своими сильными руками, он садится на пол у подножья кровати и садит меня себе на колени.

Он бережно убаюкивает меня и сейчас это действительно становится уже слишком.

Уткнувшись лицом ему в шею, душераздирающие всхлипы вырываются откуда-то из глубин моего сердца.

— Ты даже не представляешь, что ты сделал для меня. И это действительно отстойно, потому что ты на самом деле чертовски замечательный, и ты этого даже не знаешь. — Я судорожно вздыхаю, затем продолжаю. — И это больно, чувствовать всё это сейчас, потому что это доказывает мне, насколько дерьмовой жизнью я жила раньше. — Я замолкаю, затем шепчу: — Ты действительно удивительный, Нокс.

Что я не договариваю, так это «и я люблю тебя».

Нокс не отвечает. Он не говорит мне, что всё будет хорошо. Он не делает вид, что я не расклеилась. Но он дает мне выплакаться. И как только я заканчиваю измазывать его шею своими слезами и соплями, он поднимает мое печальное и ослабленное тело

Да. Печальное.

Печаль — это то, что ты чувствуешь, когда скорбишь. И я оплакиваю свою жизнь.

Мою впустую потраченную жизнь.

— Господи, я рыдающая развалина, — я бормочу, когда он обхватывает своей сильной рукой мою талию, поддерживая меня, пока ведет в ванную.

Нокс включает воду в душе, затем становится передо мной. Мои заплаканные глаза исследуют его лицо, эти ледяные голубые глаза теплее, чем всё, что я когда-либо видела. Не говоря ни слова, его пальцы хватаются за край моей майки и снимают ее через голову, отбрасывая в сторону. Он не снимает свои боксеры. Беря меня за руку, он переплетает наши пальцы и ведет меня под душ.

Он становится под воду первый и тянет меня под теплые струйки, аккуратно, чтобы не намочить волосы, и мы стоим так на протяжении долгого времени.

Эмоционально истощенная, я не произношу ни слова возражения, когда он начинает меня мыть. Его мыльные руки блуждают по моему телу. Его ладони скользят вниз по моей шее, он бережно омывает мою грудь, легко касаясь кончиками пальцев моих сосков. От возбуждения я закрываю глаза, привлекая еще больше его внимание. Мы не отводим друг от друга глаз.

Это не сексуальный момент.

Это прекрасный момент.

Всхлипывая, я теряю себя от ощущения его рук, когда одна из них проскальзывает между моих ног, чтобы омыть чувствительную плоть. Медленно и аккуратно он действует своими руками, умело лаская полушария моей задницы и затем снова мое лоно, после возвращаясь к груди.

Мы смываем с себя пену, выходим из душа, и я стою на коврике, пока Нокс меня вытирает.

Обернутую лишь в полотенце, он обнимает меня за плечи и ведет назад к кровати. Я ложусь в постель и смотрю, как он отворачивается ко мне спиной и снимает свои мокрые боксеры. Он вытирается полотенцем, прежде чем натянуть на себя сухие шорты.

Он забирается в постель и кладет голову на подушку. Я пытаюсь повернуться и лечь к нему спиной, как мы обычно спим, но он останавливает меня, хватаясь своей сильной рукой за бедро, покрытое лишь полотенцем. Его жесткая рука расслабляется, он нежно раскрывает полотенце, обнажая мое тело, но мне не стыдно.

Слишком поздно для того, чтобы стесняться. Мое тело знает эти руки. Они оставили свой след на всем моем теле. Нокс хватает меня за бедра и притягивает к себе, пока мои соски не врезаются в его твердую грудь.

Встречаясь с ним взглядом, я шепчу:

— Скажи что-нибудь. Ты меня пугаешь.

Его губы дергаются, и в уголках глаз образуются морщинки. Наклоняясь ко мне, он нежно меня целует, и я вздыхаю, целуя его также нежно в ответ. Прямо напротив моих губ он произносит:

— Спокойной ночи, Лили.

Затем он поднимает подбородок и прижимает меня лицом к своей шее и вздыхает так, как может только он.

На ощупь я нахожу его руку и переплетаю наши пальцы и следом за ним погружаюсь в умиротворенный сон. Я мысленно молюсь о том, чтобы сегодняшняя ночь не была сном.

Потому что если это так, то я не хочу просыпаться.

Меня будит тепло на моей шее. Настойчивые влажные поцелуи от местечка под ухом до горла. Мурлыкающий звук вырывается из меня, и я вытягиваю руки за голову, пытаясь проснуться.

От Нокса звучит рычание в качестве ответа, и бессознательно я обхватываю его голову руками, в момент, когда его губы на моей шее. Я всё еще не открываю глаза, но поднимаю голову, чтобы дать ему лучший доступ к моему горлу. Его рот блуждает вниз к моей груди. Теплая влажность окутывает мои соски и заставляет меня хватать ртом воздух. Моя киска сжимается от его нежных посасываний.

Срань Господня!

Не могу остановиться, я тянусь вниз, пробегая кончиками пальцев по его животу, и ниже, пока я не наталкиваюсь на что-то невероятно твердое, длинное и теплое. Не отрывая своего рта, он рычит мне прямо в грудь. Ладонью я тру его прямо через боксеры.

Но этого недостаточно. Я хочу чувствовать его.

Прижимая ладонь к его прессу, я скольжу вниз по животу прямо в его боксеры. Как только мои пальцы касаются головки его члена, он выпускает мой сосок изо рта. Сильно зажмурив глаза, он проговаривает:

— Да ну на хрен. Черт побери.

Жестко обхватывая его рукой, я шокирована от того как он ощущается. Я не ожидала, что он будет такой большой и теплый, и твердый, и гладкий одновременно.

Он так приятно ощущается.

Я не совсем уверена, что мне делать, поэтому тихо умоляю:

— Пожалуйста. Покажи мне, как это делать.

Очевидно, что не нужно просить его дважды, он тянется вниз, крепко обхватывает мою руку, держащую его член, и показывает мне, как ему нравится, чтобы я двигалась. Вверх и вниз, медленно и приятно.

Я смотрю на его лицо. Он выглядит будто ему больно, он издает сдавленные звуки. Я поглаживаю его жестче и быстрее. Его дыхание ускоряется, и он бормочет:

— Бл*дь. Иисус. Лили. Малышка.

— Поцелуй меня.

Он протягивает руку, его пальцы запутываются в моих волосах, когда он обрушивает глубокий, грубый и жесткий поцелуй прямо на мой рот. Целуя его в ответ, я хныкаю, когда он прикусывает зубами мою верхнюю губу. Мои обе руки на нем, я продолжаю его поглаживать и чувствую, как его член еще больше увеличивается. Его живот сжимается. Он стонет, кусая мою губу еще сильнее. Я мурлыкаю, когда его стон превращается в рычание.

Рыча, он освобождает мою губу, но крепко удерживает меня за голову так, будто бы я могу убежать от него.

Да уж. Можно подумать такое может произойти.

Нет!

Наши рты раскрыты, наше дыхание объединяется, создавая отчаянные мольбы сквозь рычание и стоны. Нокс быстро тянется вниз, всё еще удерживая мою руку под своей. Его глаза широко открываются, он задерживает дыхание, прежде чем его бедра начинают неконтролируемо дергаться. Он судорожно кончает в моей жесткой хватке и рычит в освобождении. Мои руки неожиданно становятся покрытые чем-то влажным, липким и теплым. Я не могу отвести он него взгляд.

Ох, вау.

Ох, вау.

Это было... вау.

— Вот это да, — шепчу я.

Он закрывает глаза, и я ощущаю, как его член смягчается в моих руках. Это странное чувство! Всё еще тяжело дыша, он открывает глаза и смотрит на меня. Маленькая улыбка появляется на моих губах, и я неожиданно чувствую головокружение.

Зажав нос и скривив лицо, я говорю сквозь глупую улыбочку.

— С добрым утром.

Он моргает, всё еще выглядя то ли полусонным, то ли истощенным от своего освобождения, поглядывая на меня одним глазом. Он видит мою улыбку и сдавленно смеется.

— Охренительно классное утро, принцесса.

О. Мне это нравится.

— Итак, ты снова со мной разговариваешь?

Он хмурится и говорит.

— О чем ты?

Неуверенно я тихо говорю:

— Ну, просто прошлой ночью ты не сказал мне ни слова. Но я знаю, что я была в ужасно плохом состоянии, поэтому просто подумала, что следует сказать, что такого больше не повторится, и мне действительно очень жаль, что я испортила такую замечательную ночь.

Чувство, будто весь воздух высосали из комнаты. Тело Нокса напрягается напротив моего. Мои глаза широко распахиваются, когда я смотрю на его лицо.

Вот дерьмо.

Он разозлился. Челюсть напряжена, вена на его виске пульсирует, когда он пристально смотрит на меня своими сощуренными ледяными голубыми глазами.

Он не разозлился. Он в бешенстве.

Ну почему мне нужно было открывать свой большой рот? Это было такое прекрасное утро!

Черт!

Я открываю рот, чтобы исправить то, что наговорила, что бы это ни было, но он поднимает руку в знак предупреждения.

Мой рот захлопывается, и он начинает говорить:

— Во-первых, мое молчание прошлой ночью не имело к тебе никакого отношения, но также и полностью было связано с тобой. Ты не была в порядке прошлой ночью, Лили, и я не из тех парней, которые так и сыплют нежными словами. — Качая головой, он добавляет: — Это не я.

Я пытаюсь понять, к чему он ведет, поэтому попросту киваю.

Он тоже кивает.

— Но я понимаю тебя. И я знаю, что ничто из того, что я бы сказал прошлой ночью, не помогло бы. Поэтому я замолчал, зная что, что бы я ни сказал, это попросту сделает всё еще хуже. Это было не то, что нам было нужно. Поэтому вместо того, чтобы использовать слова, я показал, как могу позаботиться о тебе. Итак, теперь ты знаешь. И мы можем начать с этого. — Его лицо становится мягче, когда он говорит: — Ты ничего не испортила, малышка. Пробовать тебя на вкус во всех смыслах, заботиться о тебе и держать тебя в объятьях всю ночь. Это не плохо.

Медленно качая головой, он проговаривает.

— Это, бл*дь, необыкновенно.

Я опускаю голову, чтобы скрыть улыбку, но он захватывает пальцами мой подбородок и тянет мое лицо назад к своему.

Улыбка на его лице не похожа ни на одну из тех, что я видела прежде. Она мягкая и нежная. И она только для меня.

Я люблю ее.

Его лицо становится серьезным, он говорит:

— Ты понимаешь меня?

Да. Абсолютно.

Не доверяя самой себе, чтобы заговорить, я киваю и произношу:

— Да.

В уголках его глаз появляются морщинки.

— Тогда поцелуй меня, малышка.

Ему не нужно просить меня дважды.

Я поднимаю голову и прижимаюсь своими губами к его и нежно целую. Я чувствую, как он улыбается напротив моих губ, и это настолько прекрасно, что у меня всё внутри сжимается.

Наконец, отстраняясь от меня, Нокс делает медленный вдох и произносит на выдохе:

— Вообще-то, не хочется даже выбираться из постели, но нам нужно поесть. — Коварная улыбка появляется на его лице. — Ты знаешь, какой сегодня день, принцесса?

Черт. Черт. Проклятье. Черт.

Я знаю.

Я сжимаюсь от страха и хныкаю, пока он сдавленно смеется. Мы оба говорим одновременно.

— День тренировки ног.

Принимая душ так быстро, как только могу, я проскальзываю в кухню, пока Нокс все еще купается, ем немного овсянки (Фу!) и выпиваю полстакана апельсинового сока. Когда он наконец-то спускается вниз, одетый в штаны для тренировки и без какого-либо намека на майку или футболку, я наблюдаю, как он ест яблоко.

Мы стоим в противоположных сторонах кухни и улыбаемся друг другу как пара придурков.

Он доедает свое яблоко и с улыбкой, от которой у меня все сжимается, покачивает головой и проходит мимо меня, направляясь к мусорной корзине. Когда его грудь касается моей спины, мои соски твердеют.

Вот тот эффект, который он оказывает на меня.

Такой мужчина как Нокс — дикий.

Ты не можешь приручить его. Ты не хочешь даже и пробовать это делать. Его дикость просто великолепна. В каждом сердитом и пристальном взгляде, адресованном мне, есть нечто прекрасное. Теперь всё будет не так как раньше. И я за это благодарна.

Я никогда даже не догадывалась, насколько сильно я ненавижу свою жизнь. До того момента, как он показал мне нечто прекрасное.

Прижимаясь ближе к моей спине, он оборачивает свои сильные руки вокруг моей талии, и я откидываюсь назад ему на плечо. Наклоняя мою голову, он оставляет томные влажные поцелуи под моим ухом, и я закрываю глаза. Звук того, как кто-то прочищает горло, заставляет меня вздрогнуть.

Мои глаза быстро открываются, и я поеживаюсь.

Это потому что Бу и Рок стоят здесь, разинув рты.

Мое сердце выпрыгивает из груди. Я не хочу, чтобы у Нокса из-за меня были проблемы.

Чувствуя, что должна его защитить, я быстро говорю:

— Это я во всем виновата! Я соблазнила его! И я была в этом очень хороша! — поворачивая голову, я смотрю на лицо Нокса и серьезно добавляю: — Не так ли, малыш?

Нокс так сильно мне улыбается, что это выглядит, будто он пытается сдержать смех. Он наклоняется и прижимается к моим губам в целомудренном поцелуе.

Я мысленно ахаю.

«Не делай этого! Я же пытаюсь спасти твою задницу, ты, кретин!»

Бу грубо фыркает и трясет головой, будто бы пытается очистить ее.

— Что, мир сошел с ума?

— Я не знаю, детка. — Глаза Рока косятся на нас. — Но всё, что я скажу вам обоим — это будьте осторожны, хорошо? — решительно кивая, мое испуганное выражение лица сменяется мрачным, когда Рок добавляет: — И если это не сработает, то не сработает. Ты понимаешь меня, милая Лили?

Скривившись на его комментарий, я хватаю банан и бросаю им в него. Прилагая небольшие усилия, он ловит банан и чистит его от кожуры, откусывает кусочек и уходит, смеясь себе под нос.

Бу нежно улыбается нам обоим, но ее лицо становится немного грустным, когда она тихо говорит:

— Я рада за вас обоих. Я действительно рада.

В этом всем есть какое-то «но». Я нутром его чувствую. Она подходит к нам, становится на противоположной стороне стола и добавляет:

— Но вы должны хорошо подумать об этом. — Рука Нокса сжимает крепче меня за талию, и я клянусь, что слышу, как он рычит. Бу игнорирует его проявление доминирования и произносит: — Вы думали о том, что произойдет посл…

Нокс яростно ее предостерегает:

— Бу.

Опуская глаза, она поджимает губы. Поднимает голову и смотрит прямо на меня, она улыбается.

— Я рада за тебя, Диди. Просто... — в моем горле начинает першить, когда ее глаза начинают блестеть от слез. — Просто будь счастлива, хорошо?

Не ожидая ответа, она разворачивается на пятках и следует за Роком.

Нокс прижимает меня к себе, и я кладу свою руку на его и сжимаю ее в ответ. Оборачиваясь, я спрашиваю:

— Почему ты сделал это?

Мне не нужно уточнять что. Он знает, о чем я говорю.

Его глаза теплеют всего на секунду, а после их снова окутывает лед. Глядя вниз на барную стойку, он тихо объясняет:

— Есть девушки, которых хочется трахать, а есть девушки, которых хочется любить. — Он смотрит мне прямо в глаза. — Я не стыжусь тебя, Лили.

Он на мгновение замолкает, давая мне время понять его.

Прижимаясь подбородком к моей голове, он говорит.

— Ты не для заднего плана, — зарываясь лицом в мои волосы, он бормочет: — Ты заслуживаешь центральной сцены.

Неистовая дрожь проходит сквозь меня, всё мое тело покрывается мурашками. Мое сердце сжимается, и я сильно пытаюсь подавить слезы, от услышанного подобного от Нокса.

— Я думала, ты не говоришь ласковых слов. — Мой голос кажется писклявым даже мне.

Шлепая меня по попке, он отстраняется и берет меня за руку, затем ухмыляется.

— Тем более, я их босс. Что они могут сделать? Уволить меня?

Мои брови взлетают от удивления, и я наклоняю голову, покусывая губы.

А ведь он прав.

Дурацкая улыбка появляется у меня на лице, и я позволяю ему вести меня к смерти от тренировки.