В желанном плену

26 глава Подспорье

Лили

Я заливаюсь краской и спрашиваю, выпучив глаза:

— Как много ты услышал?

Он наклоняется, оставляя жесткие, влажные поцелуи на моей шее, и бормочет мне в шею:

— Каждое. Гребаное. Слово.

Черт!

Он требует:

— Отвечай мне.

Еще раз черт!

Я закрываю глаза от ощущения его рта на мне и шепчу:

— Я... я забыла вопрос.

Его дыхание согревает мою кожу, когда он тихо смеется.

— Ты считаешь меня сексуальным?

Ах, это!

Нет сомнений.

— Да. И да. Ты очень сексуальный. И я думаю, что ты самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо видела. Несомненно.

Он поднимает голову и нежно целует меня в губы, затем проводит своим носом по моему. И то, что он говорит дальше, заставляет меня хотеть сделать колесо.

— Тебе нужно, чтобы я трахнул тебя, малышка?

Я могла бы закричать от облегчения. Кусая губу, я поскуливаю и киваю. Но этого ему недостаточно.

Он хватает меня за волосы, и тянет их нежно, но настойчиво.

— Я спросил, тебе нужно, чтобы я трахнул тебя, принцесса? Мне нужен ответ.

Моя киска сжимается и течет.

Он чувствует, как мои бедра подергиваются и улыбается. Неожиданно, его улыбка исчезает.

— Бл*дь. Ты действительно хочешь меня?

О, боже.

Тера была права. Он не уверен в себе.

Не отвечая ему, я беру его свободную руку, скольжу ею под свою юбку и кладу ее на свои промокшие трусики. Чувствуя, какая я влажная, он со свистом втягивает в себя воздух и прижимается своим лбом к моему.

— Бл*дь, малышка. Гребаный Ад! Бедняжка. Моя бедная малышка. Тебе нужен мой член, не так ли?

Его грязные словечки заставляют меня течь еще больше, играя свою роль, я надуваю губки и киваю.

Он поднимает голову и его полуоткрытые глаза встречаются с моими.

— Нам придется вести себя тихо, принцесса. Мы же не хотим, чтобы это услышала твоя семья.

Вот дерьмо. А так это еще горячее!

Почти яростно, он берет меня за бедра и поворачивает меня, оставляя лицом к раковине и зеркалу. Его руки скользят вверх по моим ногам и под юбку. Большими пальцами он захватывает мои трусики и тянет их вниз к моим коленям. Я немного покачиваюсь, и они падают на пол.

Поднимает мою юбку вверх, какое-то время смотрит вниз на меня, массируя мои ягодицы своими большими руками. Я наклоняю голову вперед с хриплым вздохом. Комнату наполняет звук его расстегивающейся ширинки, и я поднимаю голову. Наши глаза встречаются в отражении зеркала, и он тихо говорит:

— Шесть месяцев без тебя, малышка. Ты даже не представляешь, как сильно ты мне нужна. Я собираюсь трахнуть тебя прямо здесь, а ты не будешь сводить с меня глаз.

Мои щеки заливает румянец, и я киваю. Он тянется и сжимает мою шею.

— Я не могу обещать, что продержусь долго в этот раз, но когда мы доберемся домой, мы будем заниматься этим снова и снова. — Мое дыхание замирает, и он мягко добавляет: — И снова. И снова. Пока не насытимся. Звучит неплохо?

Тяжело сглатываю, и моя киска снова сжимается, и я энергично киваю.

Я не вижу его член, но вижу, как его рука медленно скользит вверх-вниз позади меня. Знание того, что он касается себя, заставляет меня ерзать перед раковиной. Его глаза закрыты от блаженства, и он бормочет:

— Хочу попробовать тебя на вкус прямо сейчас, но не могу, поэтому сегодня ночью, я буду вылизывать твою киску минимум час. Ты не против?

Черт, да!

Кусая губу, я киваю настолько быстро и сильно, что он смеется. Неожиданно, он прижимается ко мне. Его толстый, длинный член скользит между моими ягодицами.

Тера отвела меня к доктору на следующий день, после того, как я рассказала ей, что Нокс вернулся, и убедилась, что я сделала противозачаточную инъекцию. И я ей сейчас настолько сильно благодарна, что могла бы расцеловать ее!

Но я подожду.

До того момента, как на мне будут трусики.

Нокс заявляет:

— Мне нужны твои глаза, малышка.

Поднимая голову вверх, я удерживаю его пристальный взгляд. Он немного откланяется, его головка нежно исследует мою влажность. Его глаза полузакрыты, и он спрашивает:

— Что это? — затем он входит в меня совсем чуть-чуть.

Я часто моргаю и бормочу:

— Это, это, это...

Не отвечая достаточно быстро, он выскальзывает из меня.

— Что это, принцесса?

Он проводит своим членом по моим складочкам вверх и вниз, я вздыхаю и выпаливаю:

— Твой член. Это твой член.

Он усмехается.

— Правильно, малышка. А где должен быть мой член? Скажи мне.

Удерживая его взгляд, я шепчу.

— В-в моей киске.

Он закрывает глаза и вздрагивает. Когда он снова открывает глаза — они сверкают.

— Мой член должен быть в твоей сладкой киске, малышка. — И с этими словами, он медленно толкается в меня, удерживая мой взгляд, чтобы я не отвела глаза.

Грудь тяжелеет от частого дыхания, и я говорю, задыхаясь:

— О, черт. О. Я так сильно скучала по тебе.

Он открывает рот, когда толкается дальше, до упора в меня. Моя попка касается его шрамов на животе, и он тихо произносит:

— Забыл, — он тяжело сглатывает. — Забыл, как хорошо ты ощущаешься. — Качая головой, он поясняет: — нет. Не забыл. Но иногда я думал, что, может, я просто выдумал это. То, как хорошо ты ощущаешься.

Отстраняясь от меня, он снова медленно толкается в мою киску и говорит:

— Но я не выдумал. Ты совершенна. Чертовски совершенна.

Я двигаюсь бедрами ему навстречу, он скользит глубже в меня и шипит:

— Я не могу двигаться медленно, малышка. Не в этот раз.

Я бормочу:

— Я не хочу медленно. Я хочу, чтобы ты показал мне, как сильно по мне скучал.

Он пронизывает меня своими ледяными голубыми глазами, и мое сердце бьется быстрее. Скрипя зубами, он кладет свои руки на мои бедра, крепко их хватает и глубоко толкается. Я учащенно дышу и опускаю голову, затем слышу.

— Глаза. Или я остановлюсь.

Хныкая, я поднимаю голову, и наши взгляды снова встречаются. Он ритмично двигается во мне.

Моя киска уже пульсирует, и я шепчу:

— Кончи в меня.

Он широко открывает глаза, еще сильнее сжимает в своей хватке мои бедра и врезается в меня жестко и быстро. Мой желудок сжимается. Соски напрягаются. Я хватаюсь за край раковины, и моя киска начинает сжиматься.

Я тихо стону и открываю свой рот в попытке заговорить, но не издаю ни звука.

Мои бедра дергаются, глаза закрыты. Он спрашивает хриплым голосом:

— Ты собираешься кончить на мой член, малышка?

Грязные, грязные словечки. Я обожаю их.

Кто бы мог подумать?

И затем я открываю рот и стону немного громче. Он тянется и закрывает мой рот своей рукой, и я кусаю его за палец. Неожиданно, волна удовольствия пробирает меня до костей, и я сжимаюсь вокруг него. Его руки оборачиваются вокруг моей талии, и он глубже насаживает меня на свой член, я закатываю глаза от удовольствия.

Разноцветные пятна танцуют у меня перед глазами, желудок снова сжимается.

Его толчки становятся неистовыми, и он тихо рычит.

— Я собираюсь кончить в твою киску, малышка.

Он вбивается в меня как обезумевший, моя киска сжимается вокруг него, и я ловлю ртом воздух. И начинаю кончать.

Во время оргазма, я не свожу с него своих глаз. Он смотрит, как я кончаю, затем неожиданно я слышу скрежет его зубов. Жестко удерживая, он толкается еще один раз, замирает, затем шепчет:

— Бл*дь, да.

Боль отражается у него на лице, и он тяжело дышит. И я чувствую его освобождение. Оно пульсирует глубоко внутри меня. Теплое семя так приятно ощущается, что это заставляет меня сжиматься снова. И снова.

Наслаждение.

Ничто не смогло бы сравниться с тем, что я чувствую прямо сейчас.

Что бы ни препятствовало нашему воссоединению последние две недели — оно неожиданно исчезло.

Мы оба тяжело дышим, всё еще удерживаем взгляд друг друга в зеркале, и я ему нежно улыбаюсь.

И он делает кое-что ослепительное. Что-то, по чему я так скучала.

Он самодовольно улыбается.

О, да.

Мой мужчина вернулся.

Две недели спустя...

— Нокс, милый, тебе нужно одеться. Мы опоздаем. А мы не можем опоздать!

Звуча взволнованно, он рявкает мне в ответ:

— Я работаю над этим, малышка. Это просто… — он ворчит, затем рычит, и я перестаю заниматься своими делами.

Это не является необычным в эти дни. Нокс сказал мне, что у него иногда бывают вспышки раздражительности, поэтому мне следует быть терпеливой с ним.

И я терпелива.

Я иду по коридору к нашей комнате, останавливаюсь в дверях и смотрю, как он пытается надеть свой новый протез ноги. Этот прибыл на прошлой неделе, и его немного сложнее надевать. И я вижу, как это выводит его из себя.

У меня сжимается всё внутри, пока я смотрю, как он снова и снова пытается, а у него не выходит. И неожиданно, он хватает протез, замахивается и бросает его через комнату. Сильно. Он ударяется о стену, и этот стук такой громкий, что я вздрагиваю от неожиданности. У меня сердце разрывается. Я ненавижу то, что это так тяжело для него.

Упираясь локтями в колени, он трет свое лицо руками и тяжело дышит, пытаясь успокоиться.

Я подготовила себя к этому моменту. И я молюсь, чтобы видео, которые я посмотрела в интернете, были правдивы. Или это будет просто супернеловко.

Тихо, как мышка, я вхожу в комнату и поднимаю протез. Я подхожу к кровати, где он сидит, и становлюсь перед ним на колени. Чувствуя меня рядом, он убирает руки со своего раскрасневшегося, злого лица. Как только он видит меня, он смягчается.

— Привет.

Не говоря ни слова, я беру протез и раскручиваю гильзу крепления. Нокс осторожно наблюдает за мной, открывает рот, чтобы заговорить, но я его обрываю.

— Ты провел месяцы, спасая меня. — Избегая его взгляда, я скольжу силиконовой гильзой вверх к тому, что осталось от его правой ноги и шепчу: — Теперь моя очередь тебя спасать.

Я так осторожна, чтобы не издать ни звука и не показать ни одной эмоции. Я не хочу, чтобы это был негативный опыт для нас. Я хочу, чтобы я была рядом, готовая помочь, когда ему понадобится. Прикручивая стопу к силиконовому креплению, я говорю ему.

— Тебе не нужно делать это одному. Я всегда рядом, малыш. — Скольжу рукой по протезу и произношу: — Встань, малыш. Тебе нужно немного пройтись.

Он встаёт, и я слышу первый щелчок установленного болта в основе протеза. Он шагает на месте еще несколько раз, и он всё еще щелкает. Затем он перестает издавать этот звук.

Улыбаясь ему, я спрашиваю:

— Хорошо?

У него красное лицо, и он ворчит:

— Не хорошо.

У меня вытягивается лицо.

Тебе не следовало вмешиваться, идиотка.

Я пожимаю плечами.

— Я просто подумала....

Я замолкаю, когда он оборачивает руки вокруг моей талии и притягивает меня ближе к себе. Настолько близко, что я могу чувствовать, как что-то большое и твердое упирается мне в живот.

Ну, привет.

Я шокировано смотрю вверх на него. Он говорит с трепетом:

— Ты — самая сексуальная женщина на этой чертовой планете.

Я краснею и говорю тяжело дыша:

— Ох.

Притягивая меня ближе, он наклоняется и бормочет мне в прямо в рот:

— И я собираюсь тебя трахнуть прямо сейчас.

Испытывая слабость, я вздыхаю ему в рот.

— Хорошо.

Я чувствую его ухмылку на своих губах.

— Я думал, что мы опаздывали.

Оборачивая свои руки вокруг его шеи, я бормочу:

— Это может подождать.

Посмеиваясь, он опускает меня на кровать и показывает мне, насколько сексуальной он меня считает.

— Дерьмо! Мы так опаздываем!

— Это же наша свадьбы, малышка. Они не начнут без нас.

Я выпучиваю глаза, когда пытаюсь пригладить волосы в зеркале автомобиля.

— У меня волосы выглядят как после секса!

Он ухмыляется.

— Да, так и есть.

Провожу руками по своему длинному, прямому платью без бретелек цвета слоновой кости и хмурюсь. Поворачиваясь, я уже готова плеваться огнем, но взглянув на него, я закрываю рот. Мои глаза наполняются слезами, губы дрожат.

— А ты выглядишь таким красивым в этом смокинге.

Он тянется, берет меня за руку и сжимает ее.

— К чему эти слезы, малышка? Мы же должны быть счастливы сейчас.

Хлюпая носом, я объясняю:

— Это была одна из тех вещей, которых я думала, была лишена. Когда я думала, что ты... ну, ты понимаешь. Я чувствовала себя обманутой, что мы не сделали ничего из парень-девушка вещей. Мы не покупали продукты вместе, или не покупали вместе постельное белье. И я всегда хотела тебя увидеть в смокинге. И вот теперь вижу.

Глотая ком в горле, не могу себя контролировать, я поднимаю голову и буквально завываю.

— В день нашей свадьбы!

Сжимая мою руку сильнее, Нокс нервно посмеивается.

— Ты пугаешь меня, малышка.

Отпуская его руку, я машу руками на лицо.

— Черт. Хорошо, прости. Я в порядке.

Он снова фыркает.

— Нет, не в порядке.

Нет. Я не в порядке.

Мы подъезжаем к мэрии, и я вижу, как мои родители и Тера ждут нас. Паркуемся прямо перед зданием, я выхожу из машины, и все женщины спешат ко мне, все одновременно разговаривая и жестикулируя.

Меня уводят от Нокса, и он поднимает палец к голове в молчаливом приветствии.

Я закатываю глаза и произношу одними губами:

— Люблю тебя.

Он целует свои пальцы и прижимает их к своему сердцу.

Подписание бумаг, должно быть, было самой эмоциональной вещью, через которую я когда-либо проходила.

Слезы просто не прекращают литься.

И я чувствую себя дурой.

Это было до тех пор, пока Нокс не подходит ко мне сзади, обнимая за талию и говоря:

— Сегодня никаких слез, малышка. Это лучший день в моей жизни.

Я согласна. На все сто процентов.

Судья подходит к нам и пожимает руки. Он наклоняется к Ноксу и говорит:

— Рад, что ты служишь этой стране, сынок. Хорошо, что ты дома.

Это легенда Нокса.

Согласно армейским отчетам (благодаря Митчу), Адам Кристиан Тэйлор пропал во время военной миссии несколько лет назад. Он был объявлен мертвым, чье тело не было найдено. Выяснилось, он был жив всё это время. Он был найден шесть месяцев назад, смертельно раненный с тяжелой стадией амнезии.

Вуаля.

И Нокс ненавидит это.

Но Митч настоял, что это была единственная история, которая могла бы сработать, чтобы вернуть личность Нокса назад. Но Ноксу ненавистно то, что его благодарят за то, что он никогда не делал.

Сжимая свою челюсть, он говорит:

— Не благодарите меня, сэр.

Судья улыбается.

— Конечно, нет. Ты просто выполняешь свой долг.

Тера берет Нокса за руку, очевидно пытаясь спасти его. Она говорит судье:

— Прошу меня извинить, вы не против, если я украду их, чтобы сделать несколько фото? Это мгновенно сделает маму счастливой.

Судья сдавленно смеется.

— Совсем нет, дорогая. — Он поворачивается к нам. — Я надеюсь, что у вас будет долгая и счастливая жизнь вместе. Действительно, надеюсь.

С этими словами, мы покидаем здание и направляемся к местному парку.

Кучу фотографий спустя, мы направляемся в ресторан для свадебного ужина с нашей семьей. И когда мы туда добираемся, Нокс подталкивает меня немного.

— Я больше не хочу никаких слез, малышка.

Что?

Качая головой, я спрашиваю сквозь смех:

— С чего бы мне плакать? Я так неимоверно счастлива, дурачок!

— Да, ну...— Нокс смотрит мне за спину и улыбается. — Да. Ты будешь плакать.

Оборачиваюсь, и у меня отвисает челюсть от шока.

Не может быть. Не может быть!

Там стоят Рок и Бу, одетые с иголочки, готовые праздновать вместе с нами.

И, конечно, это происходит.

Мои глаза щиплет, и уже через секунду я закрываю рот рукой и начинаю плакать.

Бу спешит ко мне, одетая в длинное желто-розовое платье. Она выглядит прекрасно. Захватывает меня в теплые объятия, и я чувствую, как ее тело трясется вместе с моим. Это слезы счастья.

Рок через секунду оттягивает ее, только чтобы крепко меня обнять. Он отлично выглядит в брюках и серой рубашке. Вытирая слезы, я заявляю:

— Вы оба выглядите чертовски горячо!

Бу смеется.

— Черт, Диди. Никогда не думала, что смогла бы увидеть кого-то столь прекрасного, но...— она показывает на мое очень простое свадебное платье и пожимает плечами. Рок заканчивает за нее:

— Ты похожа на ангела, малышка.

Мое сердце тает.

Прямо сейчас я так счастлива!

Клэр идет к нам, уперев руки в боки.

— Адам, позже у нас с тобой будет разговор. Почему ты не сказал мне, что они приехали?

Рок улыбается во весь рот и широко открывает свои объятия.

— Мама!

Бу отталкивает его в сторону.

— Жди своей очереди, чувак! — затем она поворачивается к Клэр. — Мама!

Мне следовало бы догадаться, что они встречались. Мама говорила о них, когда мы навещали ее в первый раз, но она никогда не упоминала, что действительно знакома с ними лично.

Мы подходим к нашему столу, все друг с другом знакомятся. Следующий час мы болтаем друг с другом и просто хорошо проводим время.

Спокойно и ненавязчиво.

И мне это нравится.

Мы с Ноксом решили пойти против традиций. Мы захотели очень маленькую свадьбу и хотели сами за нее заплатить. Я знаю, что я из богатой семьи, но это было важно для меня. Моя независимость значит всё для меня.

Все заказывают то, что хотят на ужин (отец настоял заплатить за это, и Нокс согласился), и на мгновение я откидываюсь в кресле, впитывая происходящее вокруг меня.

Осматриваясь, я мягко улыбаюсь. Тера и Джон шепчутся, держась за руки. Бу и Рок громко разговаривают, жестикулируя, очевидно споря о какой-то глупости. Как обычно. Мама и папа болтают с Клэр. А Нокс...

Я поворачиваюсь к своему мужу.

Я нахожу его, наблюдающим за мной с этой роскошной кривой улыбкой на лице.

Наклоняясь ближе ко мне, он говорит:

— Привет.

Я пододвигаюсь еще ближе к нему, наши носы касаются друг друга, и я шепчу:

— Привет.

Он нежно меня целует, мои глаза закрыты от чистого наслаждения. Я вдыхаю через нос и углубляю наш поцелуй. Аккуратно отстраняясь от меня, он спрашивает, ухмыляясь:

— Итак, когда же ты подаришь мне детей?

Чуть не поперхнувшись собственным языком, я тихо смеюсь.

— Не в ближайшее время. Может, через пару лет. Ну, понимаешь, когда я вдоволь смогу насытиться тобой.

Его рука покоится на моем бедре, и он сжимает его.

— Я согласен на это.

Улыбаясь как идиотка, я трусь о его нос.

— Хорошо. Потому что, несмотря на то, что я люблю детей, я к ним пока еще не готова.

Целуя меня в губы еще раз, он проговаривает:

— Это справедливо, малышка. Что бы ты ни захотела, я с этим согласен.

Неожиданно, он серьезно спрашивает:

— Ты счастлива?

Мое сердце тает.

— Да, абсолютно. — У меня исчезает улыбка. — А ты?

Он думает с секунду и хмурится.

— Я не могу вспомнить дня, где бы я был хоть в половину счастлив, как сегодня.

Мое сердце трепещет, и я становлюсь мечтательно-счастливой.

Я наблюдаю, как он осматривает стол и улыбается. Он поворачивается ко мне, обнимает меня за плечи и прижимает ближе к себе. Целуя меня в макушку, он произносит:

— Никакой день не будет лучше, чем этот. Со мной рядом все, кто мне дорог, такого никогда еще не было. Мне ненавистно это говорить, малышка...— он со смертельной серьезностью смотрит на меня и продолжает: — Я никогда не думал, что буду счастлив, защищать кого-либо. Но чтоб меня, я абсолютно счастлив. Жаль, что мы прошли через всё это, чтобы очутиться здесь. Но... мы здесь. И это, всё что имеет для меня значение.

Прижимаясь лбом к его подбородку, я мягко говорю:

— Люблю тебя, Нокс.

Он вздыхает.

— Люблю тебя еще больше, принцесса. Ты даже не представляешь насколько сильно.

Я закрываю глаза, кладу руку ему на бедро и сжимаю.

Да.

Я абсолютно уверена, что представляю.