В краю золотого руна

ОТ АНАКОПИИ К НОВОМУ АФОНУ

Когда мы говорим о Новом Афоне, то прежде всего вспоминаем знаменитый Ново-Афонский монастырь, построенный в конце XIX века. Но не каждому известно, что молодой курортный городок имеет историю, уходящую в глубь тысячелетий, и славится многими замечательными памятниками старины.

Уже в III тысячелетии до н. э. на южном склоне Иверской горы (название «Иверская» происходит от древнего названия Грузии «Иверия», по-абхазски эта гора называется «Апсарской») возникло поселение позднего неолита, которое, очевидно, существовало и в эпоху бронзы, на что указывают бронзовые топоры, найденные на территории Нового Афона в конце XIX века. Гораздо позже, в раннеантичный период, на берегу моря, между двумя реками, было основано небольшое поселение. Жители его вели оживленную торговлю с различными центрами древней Греции. Об этом говорят обломки посуды, амфоры и другие предметы, дошедшие до нас от античной эпохи.

В 1953–1954 годах около Нового Афона, примерно в семи километрах от берега, на глубине 90—150 метров рыбаки обнаружили амфорные сосуды, покрытые слоем ракушек: не одно тысячелетие пролежали они в море. Самые древние из этих сосудов (всего их было найдено десять) датировались второй половиной последнего тысячелетия до новой эры, т. е. периодом существования здесь античного поселения. Как известно, в подобных сосудах в античный период хранили и перевозили вино или оливковое масло.

При раскопках античных городов Северного Причерноморья амфоры находят довольно часто, но на Черноморском побережье в районе Абхазии они встречаются редко, тем более в целом виде, а в море были обнаружены впервые.

Амфорные сосуды, обнаруженные на дне моря у Нового Афона

С начала нашего летосчисления Новый Афон в исторических документах чаще всего встречается под названием Анакопии («анакоп» по-абхазски — «выступ», «извилистая местность»)[31]. Существование на территории современного Нового Афона укрепленного пункта уже в самом начале нашей эры подтверждают археологические материалы, обнаруженные в 1881 году при постройке дороги от Ново-Афонского монастыря на вершину горы, а также сохранившиеся на Иверской горе части цитадели, являющейся первой линией обороны Анакопии.

Стены цитадели сложены из хорошо отесанных и плотно пригнанных друг к другу квадровых блоков размером до 0,6 метра. Попасть в цитадель можно было только через небольшие ворота, расположенные в южной стене и сооруженные из трех огромных монолитов тесаного известняка. Ворота были приподняты метра на два над землей: по-видимому, здесь был подъемный мост. В северо-восточной части крепости сохранилось несколько ступеней каменной лестницы, по которой защитники цитадели поднимались на стену.

К воротам примыкает наполовину разрушенная башня четырехугольной формы. В восточной стене имеются две двери, расположенные одна над другой. На втором этаже видны две небольшие бойницы, обращенные на юг; с западной стороны также есть окно и дверь.

Самое значительное оборонительное сооружение Анакопийской цитадели — так называемая Римская башня, имеющая четырехугольную форму. Это сооружение было четырехэтажным, о чем свидетельствуют углубления внутри него. По всей вероятности, в них лежали балки, поддерживающие полы верхних этажей. Бойница башни обращена на юг, к обрыву. Наблюдательный пункт башни, видимо, находился на четвертом этаже, откуда можно было обозревать и окрестности. Сооружалась башня приблизительно во II–IV веках н. э., т. е. тогда же, когда и сама цитадель»

Восточная (римская) башня Анакопийской цитадели

В центре Анакопийской цитадели, на самом краю обрыва, находился Анакопийский храм. Этот интереснейший памятник архитектуры, сооруженный не позднее VIII века, в настоящее время сохранился лишь частично. Он представляет собой одноабсидную базилику. Памятник приобрел большую известность благодаря существующему преданию о том, что здесь якобы находится «нерукотворная икона Иверской богоматери».

Анакопийский храм

По мнению некоторых исследователей, храм был сооружен на месте древнего абхазского языческого капища» Между прочим, близлежащее селение называется Анухва (Аныха — божество, почитавшееся в древности в Абхазии).

Внутри храма, в его алтарной части, сохранилось несколько камней, на которых изображены рыбы (символ древнего христианства), лев и крест. Кое-где уцелели надписи на древнегреческом языке.

Рядом с храмом в позднеантичный период в скале была высечена цистерна. Вот уже пятнадцать столетий она наполнена чистой холодной водой. Уровень воды в цистерне всегда остается неизменным.

Летом 1962 года нам удалось обследовать осадный бассейн. Водолазы-любители спустились через узкую решетчатую щель бассейна и расчистили его дно. Там было обнаружено тарелкообразное углубление диаметром около метра и глубиной 25 сантиметров. В этом месте в цистерну просачивается вода, по-видимому, родниково-карстового происхождения.

Дно цистерны было усеяно самыми разнообразными предметами. Среди них были найдены четыре плотно закупоренные бутылки старинной формы с вином. Вино оказалось превосходным — ведь оно пролежало в холодной воде не один десяток лет.

Находки археологов свидетельствуют о довольно высокой материальной культуре жителей древней Анакопии. В древнем могильнике рядом с человеческими скелетами оказались мечи, кинжалы и копья, очевидно, принадлежавшие воинам древней Анакопии. В III–IV веках н. э. анакопийские ремесленники изготовляли не только оружие и сельскохозяйственные орудия, но и предметы роскоши — бронзовые кольца, стеклянные бусы, а также статуэтки, например фигурки козлов.

В древнем могильнике была найдена даже монета императора Адриана (117–138), чеканенная в Кесарии. Не случайно Анакопия считалась в IV веке крупнейшим торговым пунктом на юго-востоке Абазгии — страны абазгов.

В дальнейшем Анакопия стала резиденцией правителей Абхазии. Для защиты города была сооружена вторая линия укрепления. Она состояла из трех стен — южной, западной и восточной. Южная с семью боевыми башнями была самой мощной. Юго-восточная оборонительная стена начиналась от ущелья реки Псырцха (на высоте 285 метров) и опускалась к противоположному обрыву реки Мысра, где были расположены угловая юго-западная башня и входные ворота. Древняя колесная узкая дорога огибала башню слева. В случае нападения неприятелю пришлось бы «пройти здесь под крутым откосом, попав под массированные удары защитников, находившихся на башне, поражавших его с правой, неприкрытой стороны. Мало того, обогнув башню, противник попадал на узкую тесаную площадку, искусственно созданную перед воротами крепости. Но если бы врагу удалось даже взять ворота, он попал бы не внутрь крепости, а в отдельный треугольный дворик, находящийся позади главной башни, где перед ним снова оказывалась мощная стена с дополнительными воротами»[32].

Угловая северо западная (воротная) башня Анакопийской крепости

Особенно хорошо сохранилась северо-западная угловая башня Анакопийской крепости. В отличие от других она была двухэтажной. Свод второго этажа поддерживала огромная каменная колонна. На втором этаже в военное время находился дозор.

Ценный археологический материал был найден на территории крепости при раскопках 1957–1958 годов, проведенных под руководством М. М. Трапша. Куски жаровен, каменные пряслица от веретен, кресты от хоругвей, бронзовые браслеты, наконечники для стрел, четырехгранные кованые железные гвозди, каменные пращи, многочисленные обломки черепицы и глиняных сосудов и даже серебряная монета с именем византийского императора Константина X Мономаха — все эти предметы далекой старины пролежали в земле десятки столетий, чтобы в один прекрасный день рассказать нам много интересного о жизни их владельцев.

Кроме первых двух линий обороны Анакопии, существовала и третья. В архиве Государственного исторического музея в Москве автором был обнаружен любопытный фотоснимок, относящийся к 70-м годам XIX века. На первом плане на снимке видны мощные крепостные стены с башней, густо обвитой плющом. Это сооружение входило, видимо, в третью линию обороны. Стены ее были уничтожены в 80— 90-х годах прошлого столетия во время строительства Ново-Афонского монастыря и мощеной дороги, ведущей на Апсарскую (Иверскую) гору.

В ходе разведочных работ удалось проследить направление стен этой оборонительной линии. Начиналась она у подошвы Апсарской горы. Далее крепостная стена шла по косогору на северо-запад, опоясывая территорию общей площадью 60 гектаров, и подходила к северо-западному склону Апсарской горы, почти у самого Мсырского (теперь Армянского. — В. П.) водопада.

Древнегрузинские историки называют Анакопию первой половины VIII века «главной крепостью Абхазии», Роль крепости в борьбе с внешними врагами была очень велика.

В 736–737 годах в Анакопии объединились для защиты от арабского нашествия войска грузинского царя Арчила и абхазского владетеля Леона I — вассала Византии. Арабскими войсками командовал полководец Мурван ибн-Мухаммед, прозванный абхазами за жестокость и бессердечие «Кру» (что значит «глухой»). Мурван Кру прошел с огнем и мечом по Армении и Восточной Грузии, разрушил и опустошил города и населенные пункты Западной Грузии, а затем через реку Ингури двинулся в пределы Абхазии. Прорвав в районе села Келасури Великую абхазскую стену, он захватил город Цхум и разбил лагерь <в окрестностях Анакопии.

Чтобы взять крепость штурмом, арабам нужно было форсировать реки с отвесными берегами и преодолеть мощные стены третьей линии обороны. Подвезти и использовать военную технику — катапульты, баллисты, тараны — они не могли: склоны Иверской горы были слишком крутыми. Все их попытки захватить крепость были безуспешными. Тогда арабы решили взять защитников крепости измором. И это не помогло. Мужественные абхазские и грузинские воины, несмотря на голод и лишения, почти шесть месяцев отбивали атаки и штурмы численно превосходившего неприятеля.

Во вражеском лагере вспыхнула чума, началась паника, и защитники крепости, воспользовавшись этим, перешли в наступление. Арабские войска дрогнули и отступили. «Непобедимый» полководец Мурван ибн-Мухаммед вынужден был уйти из Абхазии, понеся огромные потери. На подступах к Анакопийской крепости арабы потеряли до 40 тысяч человек: 35 тысяч скосила чума, а остальные погибли в бою. После этого сокрушительного поражения арабы никогда больше не вторгались в пределы Северо-Западной Абхазии.

В конце VIII века абхазский владетель Леон II, воспользовавшись внутренними смутами в Византии, объявил себя независимым царем абхазским. При нем Анакопия стала столицей Абхазского царства и оставалась ею до перенесения царской резиденции в город Кутаиси.

Смерть бездетного абхазского царя Феодосия Слепого в 982 году оборвала почти двухсотлетнюю династию абхазских царей. Но уже в 980 году власть перешла в руки Баграта III, сына сестры Феодосия, Гурандухты, в основном завершившего объединение разрозненных грузинских земель.

Начало царствования грузинского царя Баграта IV (1027–1072) было отмечено смутами. Его младший брат Дмитрий поднял восстание и завладел Анакопией, но, опасаясь гнева Баграта, вскоре бежал в Константинополь, а город сдал византийцам. Занятый войной с тбилисским эмиром, Баграт IV не смог сразу же вернуть утерянную область, и Анакопия в течение сорока с лишним лет (1032–1073) оставалась в руках византийцев. Они восстановили храм, построили несколько сооружений, о чем свидетельствуют надписи на греческом языке, обнаруженные в Новом Афоне еще в конце XIX века.

Освобождение Анакопии от византийского владычества Георгием II, сыном и преемником Баграта IV, отмечается в грузинской летописи как важное событие истории абхазского народа.

После объединения Грузии Анакопия превратилась в один из крупнейших приморских центров. Территория Диаконии расширялась и застраивалась. Оборонительные сооружения совершенствовались — возводились дополнительные укрепления. Черта города подошла к самому морю, где была построена удобная гавань. Город был обнесен новой оборонительной стеной, ныне почти разрушенной морским прибоем. Эта линия обороны, называемая береговой, проходила, по всей вероятности, вдоль морского берега с юга на северо-запад. Сейчас в центре Нового Афона у пристани можно увидеть остатки Псырцхинской башни, неправильно называемой Генуэзской. В атласе Дюбуа де Монперэ эта башня, так же как и две другие, которые во второй половине XIX века еще были целы, входят в систему береговых Псырцхинских укреплений. Псырцхинская башня была построена в XI–XIII веках для защиты города и порта со стороны моря, она контролировала путь вдоль всего побережья.

В этот период здесь был сооружен прекрасный памятник древнего зодчества — здание церкви Симона Канонита. Впоследствии она становится епископской кафедрой, именовавшейся Цхумской. Среди сорока епархий Грузии Анакопийская играла видную роль.

Здание церкви служило также местом погребения духовных особ Цхумской епархии. На одном из камней алтарной стены сохранилась греческая надпись о погребении, относящаяся к греческой эпохе Анакопии.

Церковь Симона Канонита

Церковь несколько раз восстанавливалась. В 1882 году, во время последнего капитального ремонта церкви, в ней была найдена монета эпохи Алексея Комнина. Следовательно, перед этим храм обновлялся при грузинском царе Давиде (1089–1130). Церковь в тот период была богато украшена стенной росписью.

В эпоху феодальной раздробленности Грузии (XIV–XVII века) Анакопия утрачивает свое политическое и экономическое значение. Некогда многолюдный портовый и административный город опустел. Грузинский историк Вахуштий Багратиони с горечью сообщал в середине XVIII века, что Анакопия, прежде представлявшая собой город благоустроенный и прекрасный, построенный над берегом моря и особенно возвеличенный (царями) Багратионами, теперь запущен.

На карте Западной Грузии, составленной тем же Вахуштием, развалины Анакопии отмечены как место, покинутое населением. Во время турецкой оккупации там находился только турецкий гарнизон, разместившийся на Апсарской горе. Время от времени турки совершали опустошительные набеги на окрестные абхазские села.

Итак, ко второй половине XVIII века Анакопия как город перестал существовать. Остались лишь развалины, заросшие густым лесом.

Позднее эта местность, называемая Псырцха (по-абхазски «Пихтовый родник»), принадлежала абхазским феодалам Маан. Один из представителей этой фамилии, некий Хасан, считал себя полновластным хозяином Псырцха и долгое время занимался разбоем и разрушением памятников старины.

После присоединения Абхазии к России на Абхазском побережье возникают новые населенные пункты, развивается торговля. Псырцха же на протяжении первой половины XIX века остается небольшим заброшенным поселением.

Жизнь вновь забурлила здесь после основания Ново-Афонского монастыря. История его создания такова. Чтобы укрепить свои позиции на Кавказе, царизм активно проводит здесь церковную колонизацию. В частности, царское правительство решило обратить в христианство ту часть абхазского населения, которой турки в свое время навязали ислам суннитского толка[33].

Большую помощь царскому правительству оказали русские монахи из Пантелеймоновского монастыря Старого Афона. Пантелеймоновский монастырь был основан еще в 1080 году при Алексее Комнине в районе греческого монашеского государства, которое находилось на гористом и лесистом полуострове Агион Орос в Эгейском море на восточном выступе Халки донского полуострова. Там были воздвигнуты греческие, русские, а также и грузинские мужские монастыри.

Множество паломников направлялось сюда из различных стран мира. Популярность Старому Афону принесла предание о том, что здесь побывала «божья матерь» во время своих странствований. Монахи Пантелеймоновского монастыря решили обосноваться и на Черноморском побережье Кавказа. В 80-х годах XIX века они обратились к чрезвычайному и полномочному послу России при Оттоманской Порте (Турция) генерал-адъютанту графу Н. П. Игнатьеву с просьбой, чтобы он возбудил ходатайство перед кавказской администрацией о предоставлении им в Закавказье земли для устройства мужского монастыря.

Н. П. Игнатьев, разумеется, не замедлил написать великому князю Михаилу — наместнику Кавказа — письмо следующего содержания: «Глубина православных убеждений, чистота и строгость жизни… нашей братии на Афоне служит, мне кажется, ручательством, что и на Кавказе иноки эти будут полезными и ревностными деятелями распространения православия и обрусения края»[34].

И тогда царское правительство попросило игумена Старо-Афонского монастыря выделить часть монахов для обоснования в Абхазии «обители».

Прибывшие 6 сентября 1875 года монахи, осмотрев несколько предложенных им на Черноморском побережье участков, облюбовали местность у развалин Анакопии, в районе устья реки Псырцха. По церковной легенде, здесь был погребен один из первых распространителей христианства на Западном Кавказе «апостол» Симон Канонит. Чтобы обеспечить своей обители популярность, монахи назвали ее Ново-Афонским Симоно-Канонитским монастырем.

Другие источники опровергают эту легенду. Так, монах Епифаний Киприйский, путешествовавший в X веке по южному берегу Черного моря, пишет: «Могила Симона Канонита находится в городе Никопсия, который расположен на границе между Абхазией и Джикией» (близ города Туапсе. — В. П.). Об этом говорит и грузинский писатель XI века Л. Мровели: «Прибыли… Андрей и Симон Канонит в Абхазию и Эгриси. И там скончался Симон в городе Никопсии»[35].

Однако основателей Ново-Афонского монастыря мало смущала неосновательность легенды. Они твердо стояли на своем, доказывая, что Симон Канонит жил и умер здесь.

Получив землю и большую денежную субсидию от государства, монахи приступили к строительству монастыря. Русско-турецкая война (1877–1878) прервала работы. Монахи, захватив монастырские ценности, присоединились к отступающим войскам генерала Кравченко. Занявшие Псырцху турки уничтожили часть монастырских построек и памятников древней архитектуры.

После окончания войны строительство было возобновлено. 8 декабря 1879 года русский царь Александр II утвердил «Устав Ново-Афонского монастыря», который предоставил монастырю весьма широкие возможности не только миссионерской, но и хозяйственной деятельности. Ему было на первых порах отведено 1300 десятин земли, в том числе 525 десятин лучшей пахотной земли, принадлежавшей ранее крестьянам сел Анухва и Псырцха.

С начала 1880 года правительственные круги Российской империи стали проявлять к Новому Афону усиленный интерес как к форпосту империи на Черноморском побережье Кавказа. В 1888 году его «удостоил» своим посещением Александр III. В честь этого события на берегу моря вблизи пристани, на месте встречи царя с настоятелем монастыря, «осчастливленные» монахи построили часовню. Дорогу, по которой царь «соизволил» пройти пешком, — от церкви Симона Канонита до строящегося нагорного монастыря — позже засадили кипарисами и назвали «царской аллеей».

Вслед за царем Новый Афон начали посещать и сановники Российской империи. Постоянным посетителем монастыря стал наместник Кавказа великий князь Михаил, который счел нужным опекать его.

В 90-х годах XIX века Новый Афон превратился в крупнейший религиозный центр на Черноморском побережье Кавказа. Для рекламы своего монастыря монахи стали большими тиражами выпускать религиозную литературу. Вскоре сюда нескончаемой чередой потянулись богомольцы. Новоафонские монахи усердно выполняли возложенные на них царским правительством миссионерские обязанности. В частности, они построили школу для подготовки абхазских детей к религиозной деятельности. Но многие абхазы, учившиеся в ней, неожиданно для монахов становились не священниками, а… революционерами. Революционный путь избрали Нестор Лакоба, Василий Агрба, Игнатий Вардания и другие.

Согласно установленному в монастыре порядку, никто не имел права без разрешения настоятеля проживать на территории Нового Афона более трех дней. Здесь было две гостиницы. Двухэтажная гостиница, окна которой выходили на море, предназначалась для «чистой» публики. Здесь богатых туристов-паломников ожидали все удобства. А посетители другой, «простонародной», гостиницы должны были довольствоваться жесткими койками без постельного белья[36].

Обманутые монашеской пропагандой, стекавшиеся со всех концов России богомольцы были в монастырском хозяйстве почти даровой рабочей силой. Вместе с послушниками и окрестными крестьянами они обрабатывали монастырские земли; ежедневно на работу выходило около 300 человек. С каждым годом монастырь непомерно богател.

Строительство монастыря еще не было закончено, а ему уже принадлежали огромные земельные угодья — почти 3898 десятин.

Основные доходы монастырю приносили паломники, покупавшие различные «святые» реликвии и жертвовавшие на строительство храма и прочие его нужды большие суммы. Часть этих доходов отправлялась в Старый Афон.

Монахи широко развернули и коммерческую деятельность. Желая извлечь экономическую выгоду, они изготовляли вино на своем заводе, построенном в 1880 году[37].

Еще в 1881 году монахи испросили у царского правительства разрешение организовать на своем парусном судне грузовые рейсы по Черному морю. Для этого в том же году была построена пассажирская грузовая пристань, куда заходили суда Русского общества пароходства и торговли, совершавшие рейсы на Одессу и Батум.

В монастырских садах под наблюдением опытного садовода монаха Тиверия выращивались ценные субтропические культуры. Монахи богатели, а местные жители нищали.

«Нужно видеть только, — рассказывает современник, — почти ежедневно появляющихся в Ново-Афонский монастырь за милостыней, за кусочками хлеба, этих несчастных женщин и детей из Баклановки и Бомбор, чтобы понять их ужасное, безвыходное положение. Это едва движущиеся человеческие остовы, прикрытые лохмотьями; обуви почти никакой; на изможденных лицах выражение одной безмолвной скорби и отупения»[38].

Во время первой русской революции 1905–1907 годов большинство новоафонских монахов объединилось с черносотенцами.

В то же время многие рядовые монахи и послушники Ново-Афонского монастыря, а также и его подворий, покидали стены обители и включались в революционную борьбу.

Вид на Новый Афон с Иверской горы

Гнездом контрреволюции монастырь стал и в период борьбы за установление Советской власти в Абхазии (1917–1921).

Новоафонские монахи не прекратили контрреволюционную деятельность и после победы Советской власти, и в 1924 году правительство Советской Абхазии по требованию народа закрыло Ново-Афонский монастырь.

Ныне здание Ново-Афонского монастыря — дом отдыха, а собор — архитектурный памятник, охраняемый государством. Каждый, кто приезжает в Новый Афон, находит время побродить у его стен. А ведь когда долго бродишь вдоль древних, овеянных дымкой истории стен, и сам переносишься в прошлое, и вот уже кажется, навстречу тебе спешит по каким-то своим делам тучный, одетый в черное монах, а в гору медленно поднимаются усталые, вобравшие пыль бесчисленных дорог России путники, жаждущие ступить на «святую землю». Утешения и чуда ждут они, а что получают взамен?

Сейчас разрабатывается генеральный план реконструкции Нового Афона. Пройдет несколько лет, и Новый Афон с его неповторимо-живописным пейзажем и чудесным теплым климатом станет одним из лучших курортов Советского Союза. Но думая о будущем, жители Абхазии не забывают и о прошлом. Предполагается провести большие работы по реставрации и охране ценнейших памятников культуры, находящихся на Иверской горе, где некогда стояла могущественная крепость, оберегавшая побережье Черного моря от нашествия врагов.