В омуте блаженства

Глава 21

Коул дал согласие на интервью, но не был этим доволен. Когда репортер ушел, он нырнул в душ, оставив Джессику в компании с Люси.

– Что с ним? – спросила Люси, кивнув на его спальню.

– Думаю, он злится на меня, – ответила Джессика, снимая пиджак. – Я натравила на него этого журналиста.

– О, Коул по временам становится просто ослом! А этот репортер выглядел его самым заядлым болельщиком. Как мог Коул не согласиться?

– Коул не доверяет прессе. – Джессика прошлась по комнате. – И я не могу упрекать его.

Остаток дня Джессика провела в городе, делая покупки и пытаясь найти аргументы, чтобы убедить Коула, что она была права насчет интервью. Она возвратилась ранним вечером, шел снег. Из кабинета доносились голоса. Джессика прошла в холл, размышляя, кто бы это мог быть. Отец сидел за столом со стаканом в руке, а посредине комнаты стояла Люси, читая его новую пьесу. Джессика вышла, оставаясь незамеченной, немного разочарованная тем, что отец, хотя и был пока трезв, все-таки пил.

В окнах дома для гостей не было света, исчезла и машина Коула. Сердце ее упало. Где он? Она хотела поговорить с ним и выяснить их отношения, но у него такая горячая голова, что его, возможно, не будет дома до полуночи, а он ведь так быстро ездит по этим скользким дорогам.

Как никто другой, Джессика хотела, чтобы у Коула было все в порядке. Она хотела сказать ему, что любит его, несмотря на его характер, его неудачи и его долгое отсутствие. Но как она начнет этот разговор, если он так сердит на нее.

Джессика вздохнула и засунула руки в карманы пальто. Она чувствовала, что должна поговорить с кем-нибудь, но Коула не было дома, а это значило, что Козимо тоже не может появиться. Джессика решила пойти в часовню. Может быть, размышления о высоком успокоят ее нервы.

Джессика тихо вошла в маленькое строение. Она не была католичкой и не соблюдала обрядов, которые совершала Мария, входя в святилище, но часовня давала ей необходимое успокоение.

Джессика села на первый ряд и посмотрела на окно из цветных стекол, выглядевшее теперь, как черный прямоугольник. Потом ее взгляд перешел на образ страдающего Христа. Она смотрела на прекрасную деревянную статую, а мысли ее были далеко отсюда. Наконец она посмотрела на раку, где лежала одежда и четки Николе Каванетти. И тут Джессика вскочила в тревоге. Одеяние исчезло.

Кто его взял? Почему ему понадобилось переодеваться? Может, он решил снова попытаться забрать из дома своего отца? Он так расстроен, что может совершить что-нибудь несуразное. Она знала, что должна остановить его.

Джессика выбежала из часовни и бросилась по тропинке. Тут она увидела следы на снегу, что подтверждало ее предположение о похищении. Однако следы не вели к дому Каванетти, а шли в обход гостевого дома к винограднику. Джессика шла по следам, не думая о собственной безопасности. Ведь преступник был задержан в больше нечего было бояться.

Через некоторое время она дошла до виноградника и увидела одетую в рясу фигуру, переходящую мост. Почему Коул идет к болоту? Джессика ускорила шаги и пошла дальше по мокрому снегу, не спуская глаз с фигуры впереди нее.

Она перешла тропинку для бега трусцой и пошла по другой, едва заметной, исчезающей в темноте. Отец никогда не разрешал ей играть на болоте, когда она была ребенком, из-за таившихся там опасностей. Но сейчас светила луна, и она могла видеть, куда ступает. Джессика осторожно прокладывала себе путь сквозь рощицу хрупких ольховых деревьев и кустарника. Сучья цеплялись за ее пальто, и на нее сыпались капли влаги с ветвей. Воздух здесь был тяжелым и плотным, чувствовался запах разлагающихся листьев и сырой земли.

Фигура была всего в нескольких футах перед ней. Джессика увидела, как она повернула к пруду. Хотя это почти определенно был Коул, она решила, оставаясь незамеченной, доиграть эту забавную пьесу до конца. Она бесшумно стояла позади толстой ветлы и наблюдала.

– О, Боже! – услышала она его мольбу. Затем он стал ходить взад и вперед по берегу пруда, ругаясь и вздыхая, он был крайне возбужден. Джессика поняла, что этот голос не принадлежит Коулу, ее обуял страх. Но если это не он, то кого же она преследовала?

Неожиданно фигура перестала вышагивать. Потому что увидел ее? Джессика примерзла к месту, не смея двинуться или вздохнуть. Теперь мужчина вошел в кустарник и вытащил оттуда толстый кривой сук. Он притащил его на край болота и начал что-то толкать в воде.

Джессика стала обходить большой пень, чтобы лучше видеть, и неосторожно ступила в лужу. Ее нога провалилась, сломав гнилой корень, раздался треск, нарушивший тишину ночи.

Фигура резко повернулась, держа сук. Их взгляды встретились, тут Джессика вытащила ногу и бросилась прочь по скользкой и извилистой тропинке. Она слышала, как кто-то преследует ее. Она изнемогала, но страх заставлял ее бежать быстрее. Но не так быстро, как было необходимо. Она не успела добежать до реки, как кто-то догнал ее и повалил на землю.

Джессика бешено боролась, стараясь освободиться от ухвативших ее рук и придавившего ее колена. Она извивалась, но мужчина сильнее прижимал ее, тяжело дыша. Он выглядел так, будто решал, что с ней делать. Джессика не могла видеть его лица, скрытого капюшоном, но узнала одеколон, запах которого распространился около них.

– Френк! – прохрипела она.

– Ты следила за мной? – прорычал он, – Ты всегда совала свой нос в дела Каванетти. – Он придавил ее еще сильнее, и Джессика поморщилась от боли.

– Я думала, что это был...

– Я не хотел убивать ее, но кто в это поверит? Я должен что-то сделать.

Джессика смотрела на него в изумлении. Френк кого-то убил.? Она не могла поверить в это. Но тут она вспомнила о туфле Шон, найденной на болоте. Значит, Френк убил Шон и утопил ее тело в болоте? Если так, то ясно, что он сделает теперь с ней.

– Френк, я ничего не видела...

– Заткнись, дай мне подумать! – Он встал, выкрутив ей руки, причиняя тем самым жгучую боль.

– Мне больно, Френк, – прохрипела она, когда он толкнул ее вперед. Она не могла поверить, что он действительно причинит ей вред. Но он продолжал сильно сжимать ее руки и казался потерявшим контроль над собой.

Френк перевел ее через мост, и они пошли к скалам, ругаясь, когда она оступалась или пыталась образумить его. Наконец они достигли леса на вершине Мосс-Клиффа. Тут она всерьез испугалась. У Френка созрел план в отношении нее – сбросить Джессику на скалы! Она уперлась каблуками.

– Кончай это, Джессика! – приказал он, дергая ее за руку.

Она заставила себя не закричать от боли, пытаясь сосредоточиться на том, как ей освободиться.

Она должна как-то вырваться, потому что помочь ей здесь никто не мог, место было пустынное. Джессика подавила в себе крик. Крик тоже не поможет. Она должна оставаться с ясной головой и думать.

Френк притащил ее к груде камней у входа в пещеру. Френк стал опускаться первым, держа ее поперек туловища, поскольку она пыталась сопротивляться.

– Я сброшу тебя с этих ступеней, Джессика, если ты попытаешься вырваться. – Он сжал ее руку. Она удивилась – рука была сильной, несмотря на такие тонкие пальцы.

– Френк, отпусти меня! Я не опасна для тебя.

– Конечно, как пасхальный кролик. – Его нервный смех эхом отозвался в пещере.

Достигнув дна, Френк побрел в темноте, а Джессика упала на четвереньки на влажный и холодный песок. Френк пнул ее по животу и придавил коленом, чтобы она не двигалась. Джессика взглянула на него, в то время как ее щека была прижата к холодному песку.

– Не делай мне больно, Френк.

– Не знаю, что с тобой делать, – возразил он. – Но я знаю, что должен сделать. Я должен получить по счету.

– Какому счету?

– Ник спал с моей женой. Так же поступлю с тобой и я.

Джессику пробрал мороз. Даже в страшных снах она не могла представить, что Френк будет насиловать ее.

– Коул не спал с Шон.

– Нет, спал. – Он сильнее надавил на ее спину. – Я поймал ее после того, как она вышла из его комнаты прошлой ночью.

– Я тоже ее видела. Но Коул все время спал. Он не мог проснуться, – Думаешь, я поверю этому? Ты думаешь, я идиот?

Нажим его колена внезапно ослаб. Она слышала, как он возится со своей одеждой, потом щелкнула пряжка его ремня. Она сжалась, готовая откатиться в сторону при первой возможности. Он, должно быть, снимает рясу и брюки. Это подходящий момент, чтобы освободиться. Но Френк не снял рясы, он взял руки Джессики и связал их своим кожаным ремнем.

– Френк... – Ее голос прервался.

– Не волнуйся. – Он заставил ее сесть спиной к камням. – Ты никогда не была мне по вкусу, Джессика.

Она вздохнула с облегчением. Может, он просто хочет оставить ее в пещере и бежать. Может, хочет улететь в Канаду и скрыться от посторонних глаз?

Это было бы гораздо лучше, чем изнасилование или убийство.

Он зашел сзади и привязал ее веревкой от монашеской рясы к скале.

– Будь здорова, Джессика, – сказал он, выходя из-за скалы.

Джессика побледнела и поняла, что он задумал. Прилив зальет пещеру, и она окажется под водой. Песок, на котором она сидела, был влажным, а камень позади нее был облеплен мидиями и другими морскими животными, нуждавшимися в воде, чтобы выжить. Она была привязана к скале так, что непременно окажется под водой.

– Френк, не делай этого! Не оставляй меня здесь. Пожалуйста, Френк.

– У меня нет выбора. – Он перешагнул через ее вытянутые ноги. – Ты знаешь, что я сделал. Ты видела, куда я ходил.

– Я не расскажу. Честное слово, Френк! – Струйки воды уже текли под ее каблуками. Джессика подобрала колени. Прилив быстро поднимался.

– Если бы ты не совала свой нос, то не оказалась бы здесь. Подумай об этом.

Джессика представила, как постепенно вода будет накрывать ее. Она будет страдать от переохлаждения, прежде чем утонет. Вода была ледяная. Джессика подергала веревку, стараясь освободиться, но она была привязана крепко.

– Френк, я отдам тебе землю. Я все подпишу – только развяжи меня.

– Все это ни к чему. Разве ты не видишь? Даже обладание виноградником не поможет мне теперь.

Вода текла под сидящую Джессику. Она содрогнулась и хлюпнула замерзшим носом. Джессика слышала, как Френк уходит, оставляя ее умирать в этой проклятой Богом пещере.

– Козимо! – прошептала Джессика в молитвенной тоске. – Козимо, помоги мне.

Помоги. Помоги. Помоги.

Ее голос разнесся эхом в темноте. Вода плескалась у ее ног и бедер, Джессика еще раз попыталась освободиться от веревки, но только оцарапала руки о камень.

Внезапно она уловила отблеск света. Она дернулась, чтобы посмотреть на ступени, где появился смутный свет. Она напрягла зрение, натягивая веревку, пока не заболели мышцы. Френк стоял на полпути между ступенями и ее камнем, капюшон упал ему на плечи.

Свет становился ярче, а шаги громче. Френк отступил назад, поняв, что путь отрезан тем, кто спускается по лестнице. Тень в коридоре материализовалась в высокую фигуру в черной сутане. Козимо!

Джессика закричала от радости и посмотрела на него.

Он шел вперед, держа горящий факел. С каждым шагом Козимо Френк отступал, пока не остановился у края воды за Джессикой.

– Кто вы? – пробормотал он, его лицо стало белым от страха.

– Я защитник! – раздался мощный голос Козимо, впечатление усиливалось его высокой широкоплечей фигурой. Факел отбрасывал свет на черную сутану. Джессике показалось, что она видит в тени капюшона блеск его глаз. – А ты – осквернитель этой священной одежды – будешь послан в ад!

– Это ты. Ник? – Губы Френка скривились в усмешке. – Иди сюда и перестань меня разыгрывать.

– Я не Николо, и это не игра. – Козимо подошел ближе. – Я Козимо Каванетти.

– К-к-козимо Каванетти? – Френк оглянулся ко входу в пещеру, как будто оценивая свои шансы выбраться на побережье. Прилив почти закрыл отверстие. Он снова испуганно посмотрел на монаха.

Джессика повернулась в своих оковах:

– Он убил Шон. Ее тело в болоте.

– Я не хотел! – Френк умоляюще протянул свои дрожащие руки. – Это был несчастный случай! Я не собирался!

– Ты хотел убить и Джессику?

– Да нет! Я думал, что должен...

– Замолчи!

Френк раболепно подчинился приказу. – Развяжи ее.

– Конечно. – Френк отвязал веревку, а потом и ремень. Джессика поднялась на ноги, отошла от лужи и встала на сухое место около Козимо.

– Я не хотел бросать ее...

– Замолчи! – Козимо сделал шаг. – Ты – мелкий негодяй и хотел, чтобы Джессика умерла от голода и жажды.

– Нет, пожалуйста, не надо...

– Но я утомлен убийствами. Убийство не приносит удовлетворения. Так, Франко?

– Пошли, Ник. Перестань разыгрывать монаха. Я сдаюсь. Прекратим это.

– Ты думаешь, я Николо? Уверяю тебя, нет. – Монах взялся рукой за капюшон. – Теперь видишь?

Козимо опустил капюшон. Джессика, стоявшая позади него, увидела только гриву черных волос. Но перед Франко предстало лицо Козимо Каванетти.

– Боже мой! – Френк задохнулся. Джессика видела, как он упал на землю. Козимо снова надел капюшон и посмотрел на Френка, лежавшего на песке, вода была около его ботинок.

– Ничтожный негодяй, – проговорил Козимо. Потом повернулся к Джессике, положил факел на камень, к которому она была привязана:

– С тобой все в порядке, Джессика?

– О, Козимо! – Джессика бросилась к нему. Она крепко его обняла и зарылась головой в складках его одежды. Козимо был прочным и теплым, – бастион безопасности. Его руки обвились вокруг нее, прижимая к себе. Он, гладя ее, успокаивал. Джессика прижалась к монаху, обхватив руками его большое тело. Она чувствовала, как он дышит.

– Джессика. – Пальцы Козимо скользнули на ее затылок, посылая волны тепла, в то время как его голос проникал в сердце. Это сильное нежное существо только что спасло ее, ответило на ее молитвы отчаяния. И теперь Козимо приник к ней с голодной страстью смертного. Джессика хотела поцеловать его, но это желание смутило ее. Такое же желание она ощущала и по отношению к Коулу.

Как она могла испытывать одинаковые чувства к обоим мужчинам?

– Ты промокла, – сказал Козимо хриплым голосом. – Нам надо возвращаться.

– Да.

– Возьми факел. Я займусь Франко.

– Что ты с ним сделаешь? – спросила Джессика, Стараясь отвлечься от ощущений, которые испытала в руках Козимо.

– Не беспокойся о Франко. Я позабочусь о нем. Ты должна обратиться к властям.

Козимо связал ноги Френка ремнем, а руки веревкой, потом взвалил его на плечо, как будто он был не тяжелее мешка муки.

– Торопись, Джессика. Холодно, а ты промокла.

Козимо оставил Джессику у порога бунгало. Ее руки так тряслись, что она никак не могла попасть ключом в скважину. Джессика сжимала челюсти, чтобы не стучать зубами. Она вступила замерзшими ногами в дом и почувствовала острую боль в них.

Люси увидела ее в коридоре и вскрикнула.

– Джессика! Что случилось?

– Вызови полицию, Люси, и детектива Тернера. Скажи, чтобы приезжал как можно скорее. – Джессика так замерзла, что слова ее звучали невнятно.

Люси дотронулась до нее:

– Ты замерзла! Где ты была?

– На Мосс-Клиффе с Френком. Он сошел с ума, Люси.

– Он обидел тебя?

– Нет. Вызывай полицию!

– Сначала ты снимешь все мокрое с себя. – Люси повела ее в ванную. Там Джессика в изнеможении опустилась на стул.

– Я сама, – слабо протестовала она. – Ты позвони.

– Хорошо, хорошо, но тебе нужно принять горячую ванну. Сейчас же! – Люси открыла кран и пустила воду, а сама поспешила к телефону на кухне.

Джессика смотрела на воду и вспоминала, как морская вода кружилась около нее в пещере. Она вздрогнула и сбросила туфли, не развязывая их. Потом стянула промокшие носки негнущимися пальцами. Постучала Люси:

– Джессика? Я разговаривала с детективом Тернером. Он выехал.

– Хорошо. Спасибо.

– Тебе помочь?

– Нет, все в порядке. Спасибо.

– Пойду приведу Коула. Он захочет услышать, что случилось.

Джессика отпустила ее, хотя была совершенно уверена, что даже если Люси знает, где Коул, ома не сможет поднять его. Она сняла все, что на ней оставалось, и села в ванну.

Сначала горячая вода обожгла пальцы, но постепенно боль утихла, и Джессика села, вытянув ноги. Она расслабленно вздохнула, прислонилась к стенке ванны, наслаждаясь благословенным теплом, и закрыла глаза.

Через несколько минут она услышала, как хлопнула входная дверь и раздался голос Коула, который хотел знать, где она. Джессика села, она была удивлена, что гот пришел.

– Коул! – протестовала Люси за дверью. – Туда нельзя. Она в ванне.

Джессика на всякий случай взяла полотенце, но Люси удалось задержать Коула на время.

– Ты в порядке там, Джесс? – спросил он.

– Да, мне уже лучше.

– Хорошо. Я сделаю тебе что-нибудь горячее выпить.

Джессика вымылась, вытерлась и сняла одежду с крючка на обратной стороне двери. Собирая волосы в пучок на макушке, она нахмурилась, увидев свое бледное отражение в зеркале – так повлиял на нее эпизод с Френком. Но Джессика также знала, что это чудо, что она осталась жива. Она повесила полотенце и вышла из ванной. Коул слышал, как она открыла дверь, и ждал ее в холле:

– Джесс. – воскликнул он. – Что происходит?

– Френк убил Шон, – ответила она, беря чашку с кофе, которую он подал ей. – Он плохо кончил, Коул. Он хотел убить и меня.

– Что?

– Но Козимо спас меня.

Коул сдвинул брови и внимательно вгляделся в ее лицо;

– Тебя спас Козимо?

– Да, – ответила Джессика серьезно. – Коул, я уже говорила о твоей связи с ним.

– Перестань, Джессика. – Он стиснул ее руки. – Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты не падала, не ушибла голову?

– Я говорю тебе, что Козимо был там! Он так же реален, как ты и я. И он спас мне жизнь! – Она отступила назад. – Ты не веришь?

– Но это...

– О, забудь! – Она отошла от него, чуть не разлив свой кофе, и спустилась в холл. Джессика злилась на Коула за то, что он не верит ей. Если он не может допустить существования Козимо, он никогда не освободится от своих обмороков.

Коул поспешил за ней в комнату и закрыл дверь. Он отвернулся, пока она одевалась.

– Джесс, извини, но я сомневаюсь в существовании призрака монаха.

– Он не призрак. Он часть твоего наследства. Он основатель рода Каванетти. Он здесь потому, что не может позволить традиции прерваться. – Она надела свитер и пару теплых носков. – Коул, у тебя будут продолжаться твои обмороки, пока ты не признаешь своей роли – роли Каванетти.

– Почему?

– Потому что виноградник требует защитника. И если ты не останешься здесь, то Козимо примет эту работу на себя. Он приходит из твоей памяти, Коул, он появляется, когда ты спишь или находишься без сознания.

– Из моей памяти, когда я сплю? – Коул обернулся вокруг себя и посмотрел на нее. – Что за вздор! Его упрямое неверие бесило ее:

– Если это только мои фантазии, то почему ты не проснулся прошлой ночью, когда я приходила в твою комнату?

– Ты входила ко мне?

– Да, а ты спал. И я не могла разбудить тебя. Я трясла тебя, звала по имени – ты был в полном забытьи. – Она натянула джинсы, удовлетворенная тем, что он поверил на этот раз. – Мы с Козимо стояли у твоей кровати и разговаривали, а ты продолжал спать, ничего не сознавая.

Коул посмотрел на нее в замешательстве и провел рукой по волосам.

– Козимо сказал, что у вас, Каванетти, есть коллективная память, что вы можете вспомнить всех предков как живых. Ты никого не вызывал из прошлого?

– Нет. – Он пожал плечами. – У меня только бывают очень странные сны, когда я отключаюсь.

– Что за сны?

– О, во сне я бываю рыцарем, крестоносцем. Потом я становлюсь вроде. – Он прервал себя и взглянул на Джессику. В его глазах появилось странное выражение.

– Что-то вроде чего, Коул?

– Каким-то монахом.

– Это Козимо! Ты должен его вспомнить в конце концов.

– Меня никогда не называли Козимо во сне.

– Как он выглядит, этот монах?

– Ну, он большой. Примерно как я. И у него что-то с лицом. Ужасные шрамы от ожогов.

– Да. – воскликнула Джессика.

– И у него что-то происходит с графиней, этой прекрасной черноволосой женщиной, которая... – Коул прервался и стал смотреть на Джессику. – Черт возьми, Джессика. Графиня – я точно знаю – Джованна выглядит точно как ты.

– Ее зовут Джованна?

– Да, Джованна ди Монтальчино. – Коул опустился на кровать и обхватил голову руками. – Что происходит, Джессика? Что с нами случилось? Как ты себе представляешь все это?

Джессике очень захотелось положить голову ему на плечо, но она не была готова к новому отказу.

– Это все происходит в реке времени, Коул, на путях, которые пересекаются больше, чем один раз.

– Как, черт возьми, все это понимать? В этот момент позвонили.

– Это, вероятно, полиция, – сказала Джессика. – Пойдем, Коул, поговорим после.

– Клянись, что поговорим. Я хочу знать все, о чем вы говорили с Козимо.

Прежде чем она успела ответить, кто-то постучал в дверь спальни.

– Эй, вы двое, – позвала Люси, – прервитесь. Здесь детектив Тернер.