В погоне за счастьем

ГЛАВА 1

Крупный нос и внимательные, прищуренные глаза викинга обрамляли лохматая белая борода, косматые волосы и шлем с рогами. Перчатки-краги, украшенные крестами и грубая меховая одежда почти не скрывали великолепное тело викинга, слегка покрывшееся потом под жарким солнцем Квинсленда.

— Прекрасно! — воскликнула Ру Тревэлин. — Приготовились…

Мускулы викинга впечатляюще напряглись, когда он вскинул тяжелый двуручный меч. Оружие было сделано из металла. Конечно, копия из легкого пластика, покрытого бронзовой краской, выглядела бы не менее убедительно, но чтобы мускулы по-настоящему напряглись, меч должен был действительно быть тяжелым.

— Еще разок!

Викинг слегка изменил позу, лучи солнца заиграли на лезвии меча и рогах шлема.

— Отлично, то, что надо, — заявила Ру. — А теперь можете расслабиться, Райан. Фотографии будут готовы через пару дней, посмотрите их и решите, может, захотите еще раз сняться у нас.

Викинг осторожно положил меч на стул и двумя руками снял шлем.

— Так вы говорите, что во время своих набегов они на самом деле не носили такие шлемы? — спросил он.

— Скорее всего, нет. — Радостная улыбка исчезла с лица Ру. — Вот видите, рассыпался в прах очередной миф. Но шлем очень удобен, чтобы удерживать на голове парик. И кроме того, все дело здесь в фантазии, а в фантастическом мире викинги просто обязаны носить рогатые шлемы.

Молодой человек печально улыбнулся.

— Вы правы, мисс Тревэлин. Думаю, Ребека…

— При одном взгляде на эту фотографию она бросится вам на шею, — заверила Ру.

В устах любого другого человека подобная реплика прозвучала бы вульгарно, но Ру Тревэлин обладала даром произносить пикантные фразы с таким заразительным весельем, что никто не воспринимал их как вульгарность. В том числе и молодой, покрытый бронзовым загаром, австралиец Райан Шепард.

— И не забудьте, — добавила Ру, когда клиент зашел в кабинку, чтобы переодеться в привычные шорты и мешковатую футболку, — что если приведете фотографироваться свою подружку, то получите тридцатипроцентную скидку. Мы сделаем из нее женщину-викинга, укротительницу львов, Марию Антуанетту — все, что она… или вы сможете придумать.

Ру подождала, пока клиент покинет студию, затем вынула пленку и отнесла ее в соседнюю комнату, где ее партнерша рисовала наброски костюмов.

— Это был молодой Райан, — сообщила Ру, в глазах ее сверкал озорной огонек.

— В костюме викинга. — Крис кивнула. — Ну и как он выглядел?

— Великолепно. В твоих костюмах девушек из гарема, королев-амазонок и голливудских знаменитостей много этакого… воздушного, а настоящий викинг смотрится только на твердой почве. Райан действительно выглядел настоящим мужчиной.

Крис рассмеялась.

— А викингом может выглядеть только настоящий мужчина. Я же постоянно говорю тебе, что можно нарядить мужчину в любой костюм, но он должен не только хотеть надеть его, но и подходить к этому костюму.

— Да, — согласилась Ру, — я тоже всегда говорю об этом тем мужчинам, что стремятся нарядиться в какой-нибудь вызывающий костюм и произвести впечатление на своих жен или подружек. Они выглядят в этих костюмах такими ничтожными. Нет, не Райан, он-то был великолепен в костюме викинга. Надеюсь, Ребека будет довольна, получив в подарок такую фотографию.

— Наверняка, — заверила ее Крис. — Мой костюм, твоя съемка… разве это может не понравиться? На сегодня это был последний клиент?

— Да, сейчас я все уберу. И не забудь, завтра я буду занята приготовлениями к свадьбе.

— Не волнуйся, я займусь клиентами. Ты уже решила, сколько времени будешь отсутствовать?

Ру кивнула.

— Да… неделю после свадьбы, а потом мы отправимся в месячный круиз. В книге заказов я все отметила, а когда вернусь из круиза, приступлю к работе.

— Понятно. — Крис вздохнула, в этом вздохе чувствовалась легкая зависть. — Должна сказать, что тебе идет роль невесты. Ты выглядишь как никогда хорошо.

— Спасибо, я передам твой комплимент Джону, — поблагодарила Ру и даже сделала реверанс. Сегодня на ней были джинсы и изящный топ с рюшками, позволявший видеть родимое пятно на правом плече. Пухлые губы, чуть подкрашенные янтарной губной помадой, контрастировали с карими глазами и темно-каштановыми волосами, собранными в «конский хвост».

— Кстати, о Джоне. Как ты собираешься работать после замужества? Разве тебе не захочется большую часть времени проводить в его поместье?

— Мы уже обсудили этот вопрос. Конечно, ему время от времени придется посещать свое поместье, тут уж ничего не поделаешь. А я большую часть времени буду проводить здесь.

Крис улыбнулась.

— Тогда другое дело. А то я просто не могу себе представить, как ты гоняешься по полям за овцами. Честно говоря, Джона я тоже не могу представить в роли пастуха.

— Ему это и не нужно. Каждодневными делами поместья занимается управляющий… и кроме того, там есть молодой Марк. Обязанности Джона — это общее руководство и торговля, свои дела он обычно ведет в Брисбене и Сиднее.

— А кто такой молодой Марк?

— Сын Джона, разумеется.

В разговоре возникла небольшая пауза.

— Конечно, учитывая возраст Джона, мне следовало предполагать, что он уже был женат, — нарушила молчание Крис.

— А я думала, что ты знаешь об этом, — несколько удивилась Ру. — Трудно встретить мужчину в возрасте сорока четырех лет, который не был бы женат однажды или даже дважды. Конечно, если это нормальный мужчина.

— А тебя это не смущает? — поинтересовалась Крис.

— Вовсе нет.

— А что случилось с его первой женой? Или я не должна об этом спрашивать?

— Дженифер умерла несколько лет назад. Так что я буду избавлена от телефонных звонков бывшей жены с поздравлениями на Рождество. Звучит цинично, да?

— На мой взгляд, это звучит вполне разумно. А что насчет сына? Какой он? Сколько ему лет?

— Я с ним еще не познакомилась. Не смотри на меня с таким ужасом! Он уже не ребенок, и не нуждается в материнской заботе. Полагаю, что он может быть почти моим ровесником, но, наверное, ему около двадцати. Джон говорит, что он вполне самостоятельный парень, так что я не ожидаю никаких проблем в этом плане.

— Повезло тебе, — с иронией заметила Крис. — А чем сегодня занят твой суженый?

Ру рассмеялась.

— Он говорил что-то насчет обеда с американским инвестором. Ну, и наверное, какие-то другие дела. Я не знаю.

— Да уж, — заметила Крис, — не много ты знаешь. Во что, например, вкладывает деньги этот инвестор?

— В овец, я думаю. Но мне и не надо много знать. У нас с Джоном нет необходимости заглядывать в карман друг другу или согласовывать каждый шаг. У него свой бизнес, у меня свой, и это очень удобно.

— Повезло тебе, — повторила Крис уже без всякой иронии и вернулась к своим эскизам. Ру тем временем занялась уборкой.

Крис придумывала и сдавала напрокат различные костюмы для балов, театральных представлений и прочих подобных мероприятий. А Ру фотографировала клиентов в этих костюмах, чтобы на фотографиях они выглядели как можно реальнее. Их популярная и довольно процветающая фирма называлась «Маскарадные костюмы и фотографии», такую фирму можно было бы организовать где угодно, но особенно уместна она была именно здесь, на оживленном, кишащем туристами Золотом побережье штата Квинсленд.

Закончив уборку, Ру подошла к одному из широких окон студии и устремила взгляд вниз, на воды залива. Большую часть своей жизни она провела в местечке Оушн-Майл, но в такой весенний день, как этот, ее вновь радовали окружающие красоты. Справа раскинулся огромный песчаный пляж, омываемый волнами океана. Окруженные пеной волнорезы отделяли синий простор океана от светлого золотистого песка, а тот, в свою очередь, был отделен от четырехрядного шоссе рядами пальм и широкой пешеходной дорогой.

Слева от шоссе виднелись знакомые небоскребы Оушн-Майл. В солнечных лучах многоэтажные отели и торговые комплексы казались белоснежными, и Ру глубоко вздохнула, довольная видом, открывавшимся из окна студии, расположенной на верхнем этаже торгового комплекса «Пасифик Маркет». Город и море — их она любила больше всего… до недавних пор. А сейчас по дорожке к торговому центру шел мужчина, ставший еще одной любовью ее жизни.

Ру улыбнулась. Она находилась высоко над ним, но даже на таком расстоянии Джона Париша можно было узнать безошибочно. Сегодня он появился очень рано, Ру не ожидала его до пяти часов, но Джон часто приходил либо рано, либо поздно, а иногда даже тогда, когда Ру совершенно не ожидала его прихода. Считалось, что Париш много трудится в своем поместье, но после того, как он познакомился с Ру Тревэлин, Джон стал частенько появляться в Оушн-Майл, не скрывая при этом, что предпочитает жить в городе на побережье, а не в отдаленном поместье. Ру это вполне устраивало, потому что она не намеревалась проводить много времени в просторных степях Центральной Австралии.

Ру была единственным ребенком Уолтера Мидаса[1] Тревэлина — вдовца, который рано потерял жену, и это было единственным несчастьем в его чрезвычайно удачной жизни. Юность у Уолтера была довольно трудной, но удачная покупка акций и ценных бумаг сделала его очень состоятельным человеком. Свои деловые качества и значительную часть капитала Уолтер передал дочери, а когда ей исполнился двадцать один год, Он уехал, чтобы осуществить один из немногих оставшихся неосуществленными амбициозных планов: проплыть под парусом вокруг земного шара на своей яхте «Скарборо-Фэр».

Отец отсутствовал уже несколько лет, но, как минимум, раз в году прилетал домой и звонил дочери из всех портов захода, поэтому Ру не чувствовала себя покинутой. Она с головой ушла в бизнес и общественные дела, и в этом ей помогало и то, что она была дочерью Уолтера, и высокая репутация фамилии Тревэлин.

Сейчас, в возрасте двадцати шести лет, после серии удачных вложений капитала, Ру жила спокойно, наслаждаясь своей работой и местом жительства. Ее нельзя было назвать красивой в классическом понимании этого слова, однако ее обаяние и ласковая улыбка привлекали очень многих людей. Изредка ее клиенты назначали ей свидания, но Ру обычно отказывала им, не желая смешивать вопросы бизнеса с личной жизнью. И вот в один прекрасный день в ее студию зашел Джон Париш, чтобы сфотографироваться, а на следующий день он привел целую группу американских туристов, которых убедил в том, что фотография в маскарадном костюме будет лучшим сувениром, который они привезут домой.

В течение нескольких последующих недель Джон несколько раз посещал студию, иногда он приходил один, но чаще с клиентами. Это был обязательный человек, обладавший приятным чувством самоиронии, и Ру, отбросив в сторону свои принципы, касающиеся встреч с клиентами, увлеклась им. Через два месяца они обручились.

Большинство друзей Ру признавали, что ей повезло, поскольку она познакомилась с таким солидным и очаровательным мужчиной, как Джон Париш, но даже самые завистливые из них были вынуждены согласиться, что и Джону невероятно повезло с невестой. Только Крис иногда демонстрировала свое легкое неприятие Джона, но Крис вообще ко всем относилась с подозрением.

Увидев Джона из окна студии, Ру крикнула Крис, что уходит. Она спустилась на лифте в вестибюль и, выйдя на солнечный свет, встретила своего жениха, который улыбнулся ей, буквально пожирая Ру глазами. А глаза у него были голубые, они ярко сверкали, обрамленные тяжелыми веками. Джон был примерно одного роста с Ру, но его привлекательная вальяжность скрашивала этот недостаток. Он поцеловал невесту в щеку и пошел рядом с ней.

— Ну, что ты сделал со своим шерстяным магнатом? — поинтересовалась Ру.

— Мы пообедали, но, честно говоря, настоящего делового разговора не получилось, похоже, его вообще ничего не интересует, кроме запасов шерсти. У него даже жена похожа на лестерскую овцу. — Джон вздохнул. — Я научил их пить джин с апельсиновым соком, а как лучшее место для выпивки порекомендовал «Роял Джордж».

— А почему «Роял Джордж»? «Коктейль» гораздо ближе.

— Конечно ближе. Но к тому времени, пока они отыщут «Роял Джордж», примут необходимую дозу и появятся в студии, мы с тобой успеем отдохнуть, перед тем как вести их на ужин. Я продам им акции золотодобывающей шахты и некоторое количество овец, а ты, дорогая, продашь им маскарадные портреты.

— Твое поведение достойно порицания, Джон. Ты шутишь, они ведь на самом деле сегодня не придут в студию, да?

— Совершенно верно, не придут. Поэтому мы можем подняться в студию и устроить оргию… если очаровательная Крис тактично испарится.

Ру рассмеялась.

— Не торопись, Джон. У нас будет полно времени для оргий, когда после свадьбы мы уедем в твое поместье Голден Лод[2]. А потом мы сможем отправиться на поиски той мифической золотой шахты, акции которой ты намерен продать американцу.

Джон вздохнул и промолвил с печалью в голосе:

— Думаю, из этого ничего не получится, дорогая. Там должен сейчас находиться юный Марк. Он не верит ни в золотые шахты, ни в оргии, и даже сама мысль о его неодобрительном взгляде добавляет мне седых волос и убивает всякое половое влечение.

— Тогда, вероятно, мне следует радоваться, что твой сын не поедет с нами в свадебное путешествие. Или мысль о круизе на острова Самоа тоже плохо влияет на твое половое влечение?

— Боюсь, что мне так и не придется это проверить, — пробормотал Джон. — Но тем не менее, я рад, что круиз не предполагает заход на остров Искупления. Жутко пуританский остров. Я провел там свой первый медовый месяц, и понадобилось много дней, пока я сумел избавиться от всех этих пуританских запретов. Но к этому времени медовый месяц уже практически закончился.

— А разве твой Марк пуританин? — поинтересовалась Ру.

— Я бы этого не сказал. — Джон улыбнулся. — Скорее, он какой-то ершистый, если ты меня понимаешь. Ну, знаешь, какой бывает нынешняя молодежь. Никакого почтения к чувствам.

— Но не может же он и впрямь быть таким молодым бездельником, если способен управлять поместьем в твое отсутствие. Сколько ему… двадцать? Двадцать один?

Джон вздохнул.

— А кто его знает? Честно говоря, дорогая, в этом и кроется одна из причин, по которой я сегодня пришел пораньше. Мне надо на несколько дней уехать в Голден Лод. Мы хотели поехать туда вместе после свадьбы, но я не могу ждать. Есть одно дело, которое просто не терпит отлагательств.

— А твой сын не может его уладить?

— В этот раз нет. Конечно, я обсужу это дело с юным Марком, когда все будет ясно, но, боюсь, на стадии планирования большой пользы от Марка не будет. Удивительно, но некоторые дела его почти не интересуют. Очень жаль оставлять тебя в одиночестве, дорогая, но я скоро вернусь.

Ру улыбнулась.

— Так легко ты не сбежишь от меня, Джон Париш.

Джон удивленно заморгал.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что решила поехать вместе с тобой. Это прекрасная возможность увидеть твое поместье, за последнее время ты дважды отказывался взять меня с собой, но на этот раз у тебя ничего не выйдет.

— Дорогая, но у тебя наверняка есть дела…

— Ничего такого уж неотложного. Мне очень хочется увидеть твое родовое поместье и понаблюдать за тобой в привычной для тебя обстановке.

Джон пожал плечами и пробормотал:

— Боже мой.

— Когда мы уезжаем? — спросила Ру, но Джон не ответил на ее вопрос.

В этот момент они уже подошли к стоянке, и Джон протянул руку, чтобы взять у Ру ключи от автомобиля. Мужчины поколения Джона предпочитали сами вести машину и выбирать вина в ресторане. Обычно у них бывали взрослые дети и бывшие жены, что несколько омрачало брак с ними, но, с другой стороны, мужчины поколения Джона открывали двери перед своими дамами, подвигали им кресла в ресторане, умели танцевать вальс, покупали цветы и шампанское. Они сначала ухаживали за дамами, а не тащили их сразу же в постель. Молодое поколение этим не отличалось, поэтому тут уж следовало выбирать — кому что нравится.

— Нет, в этот раз ты не сможешь поехать со мной, дорогая. Как я уже сказал, я буду занят делами, и у меня не останется времени показать тебе поместье. Оставим эту затею до следующего раза, когда поедем туда после свадьбы.

— Но я прекрасно могу и без тебя объездить все поместье. Ты же знаешь, я хорошо езжу верхом, научилась, когда мне не было и двенадцати.

— Мысль увидеть тебя верхом на лошади мне действительно нравится. Но в поместье нет верховых лошадей, в наши дни поместья объезжают на машинах, поэтому нет необходимости трястись по жаре на лошади.

— Ну и ладно, а я все равно хочу поехать. Ведь юный Марк будет там, да? А мне следует познакомиться с ним до свадьбы.

— А вот эта мысль меня совершенно не привлекает, — возразил Джон. — Ты и Марк… нет. Он настоящий зануда, но стоит тебе только посмотреть на его волосы и серьгу в ухе, и ты тут же дашь мне отставку.

Ру засмеялась. В нежелании Джона показать ей свое поместье и познакомить с сыном не было ничего нового, но сейчас он хоть как-то объяснял это. Возможно, он действительно думает, что ей не понравятся глушь и жара. Или, может, что ей будет неприятно присутствие молодого человека, не одобряющего их брак. Но Ру и не собиралась изображать из себя жену фермера и мачеху, это вовсе не входило в ее планы. Они с Джоном прояснили этот вопрос — большую часть времени они будут жить на Золотом побережье, а Марк уже вполне самостоятельный юноша.

— А мы поедем в поместье через Роселлу? — спросила Ру. Она рассматривала карту того района и знала, что Роселла — это самый близкий город к Голден Лод, в котором фермеры совершали покупки.

— Нет, Боже упаси! — возразил Джон. — Там ужасная дорога, на ухабах вытрясет все мозги, а кроме того, дорогая, полно пыли и грязи. Если уж ты настаиваешь, то мы полетим самолетом, в этом случае вся поездка займет у нас два-три дня. Наверное, я смог бы уладить проблемы с транспортом по телефону, но ты же знаешь, в такой глуши связь работает плохо.

— Я буквально сгораю от желания увидеть твое поместье, — решительным тоном заявила Ру. — Ладно, до Роселлы мы долетим, а как будем добираться дальше? Ведь Голден Лод довольно далеко от города.

— Надеюсь, нас кто-нибудь встретит. Как у тебя прошел день, дорогая? Было что-то интересное?

— Был прекрасный викинг, явно не похожий на тех, кто не желает увидеть себя в каком-нибудь необычном костюме. Не знаю, почему у большинства из вас, мужчин, отсутствует дух авантюризма.

— Нам следует сохранять чувство собственного достоинства. А дух авантюризма мы приберегаем для других дел.

— Например, для игры на бирже, — сухо заметила Ру.

— Да, и для этого тоже, — согласился Джон. — Кстати, это мне кое-что напомнило. От твоего отца все еще нет известий? Он сможет прибыть на нашу свадьбу?

— Не знаю.

— Я слышал, что он отплыл с Багамских островов.

— Это было уже давно. А почему это тебя так интересует?

— Я направил ему небольшое предложение, хотелось бы знать, получил ли он его.

— Я могу спросить, когда буду в следующий раз говорить с ним…

— Нет, не беспокойся, дорогая. Похоже, что я вообще забыл отправить это предложение.

Ру нахмурилась.

— Ты знаешь, от него уже долгое время не было никаких вестей. Надеюсь у него все в порядке.

— Не сомневайся, — заверил Джон — Что может случиться с человеком, у которого столько денег?

Остаток недели пролетел быстро. В субботу, накануне их отлета из аэропорта Кулангатта, Ру закрыла студию в четыре часа. У Крис был выходной, поэтому в студии Ру находилась одна. Обычно она еще час после закрытия занималась всякими делами, но сегодня ей следовало быть дома пораньше. До свадьбы оставалось менее двух недель, именно об этом Ру и думала, выходя из студии в тускло освещенный вестибюль верхнего этажа. Индикатор лифта показывал, что кабина занята и находится несколькими этажами ниже, поэтому Ру распахнула дверь на лестницу пожарного выхода, решив, что так доберется вниз быстрее.

Но только она поставила ногу на первую ступеньку, в студии зазвонил телефон. Уходя, Ру включила автоответчик, но она машинально повернулась и рванулась назад, чтобы самой ответить на звонок. Оступившись, Ру полетела вниз по лестнице. Ушиблась она не очень сильно, так как в первом пролете лестницы было всего шесть ступенек, но когда, ухватившись за перила, Ру поднялась на ноги, то ощутила острую боль в лодыжке. Задохнувшись от боли, она опустилась на ступеньку. Несмотря на боль, Ру подумала о том, что попала в довольно дурацкое положение. В здании было множество народа, но лестницу пожарного выхода закрывала массивная дверь, и скорее всего до вечернего обхода охраны никто больше ею не воспользуется…

В этот момент неожиданно зазвонил мобильный телефон, висевший у нее на поясе. Дрожащими руками Ру удалось отцепить его.

— Дорогая? — раздался несколько напряженный голос Джона. — Послушай, тут произошло кое-что… Боюсь, поездку в поместье придется отложить…

— У меня тоже произошло кое-что, вернее, произошло со мной. — Ру нашла в себе силы пошутить. — Я упала на лестнице и, думаю, сломала лодыжку.

Рентген, сделанный в местной больнице, показал, что у Ру просто растяжение связок, а не перелом лодыжки. Доктор наложил на ногу тугую повязку, велел Ру принять обезболивающее и несколько дней отдохнуть дома.

— Мне даже неловко, оказывается я зря подняла панику, — извинилась Ру перед Джоном, сопровождавшим ее в больницу.

Джон, державший в руке костыли, выданные в больнице, выглядел каким-то подавленным, но она не стала спрашивать у него, что случилось. Лодыжка сильно болела, и Ру еще продолжало слегка трясти.

— Похоже, в таком виде я не смогу скакать верхом по просторам твоего поместья.

— Разумеется, дорогая. Тебе следует остаться дома и отдохнуть.

— Но, с другой стороны, я прекрасно могу отдохнуть и в Голден Лод. Просто не буду ездить верхом. Мне все же очень хочется познакомиться с юным Марком… и посмотреть, как мы поладим.

Джон прижал палец к губам Ру.

— Тебе там будет неудобно, дорогая. Дом спроектирован таким странным образом, что, скажем, кухня и ванная расположены очень далеко друг от друга, да и дорога от Роселлы до поместья просто ужасная. Нет смысла рисковать, ведь можно еще сильнее повредить ногу. Ты же не хочешь провести медовый месяц в гипсе, да?

Ру неохотно улыбнулась.

— Наверное, ты прав. У меня будет много времени, чтобы посетить поместье после свадьбы. Ему, ты говорил, сто пятьдесят лет, так что, надеюсь, оно никуда не денется. А за круиз опасаться нечего, он состоится только в конце декабря.

Джон улыбнулся, поцеловал невесту в губы и помог ей выбраться из машины.

— Мне очень нравятся женщины, которые…

— Если ты осмелишься сказать: «…которые знают свое место», я размозжу тебе голову этим костылем, — пригрозила Ру.

— Я хотел сказать: «…которые рассуждают разумно». — Джон, обняв Ру за талию, помог ей подняться по ступенькам особняка, который Уолтер Тревэлин выстроил тридцать лет назад. Дом был рассчитан на большую семью, но план Уолтера на этот счет не осуществился, и в данный момент в доме постоянно проживала только Ру.

Когда они вошли в дом, Джон усадил Ру в кресло, принес ей скамеечку для ног и журнал. Затем отправился на кухню, приготовил кофе и легкий ужин. Остаток вечера Джон буквально «плясал» перед Ру, что, несмотря на боль, вызывало у нее улыбку. Она увидела своего жениха в новой роли — заботливой сиделки. Потом Джон проводил Ру в спальню и уложил в постель.

— Может, не следует оставлять тебя одну, дорогая? — предложил он.

Ру улыбнулась в ответ на этот прозрачный намек.

— Ты хочешь остаться на ночь?

Джон хмыкнул.

— А я-то думал, что ты никогда не попросишь меня об этом.

— Но ты никогда и не предлагал.

— Джентльмен всегда ждет приглашения, — изрек Джон.

Он уселся в кресло, стоявшее рядом с кроватью, снял ботинки, поставил их рядышком на пол, а затем, как бы между прочим, разделся до трусов. Ру лежала на постели и с улыбкой наблюдала за тем, как он аккуратно складывает и вешает на спинку кресла рубашку и брюки.

— Для старика я не так уж плохо выгляжу, да? — спросил Джон, похлопывая себя по груди.

— Совсем неплохо, — согласилась Ру.

Она откинула одеяло, и Джон лег рядом с ней, издав вздох удовлетворения. У Ру перехватило дыхание, потому что Джон задел своей ногой повязку на лодыжке, но не успела она ничего сказать, как он поцеловал ее. Ру всеми силами пыталась ответить на его поцелуй, но, похоже, ноющая боль была сильнее любого удовольствия, которое она могла получить.

Через несколько минут Джон сел на кровати.

— Ничего у нас не получается, верно?

Ру закусила губу.

— Извини, все дело в моей больной ноге.

— Ладно, не переживай. Мы можем отложить это на более подходящий момент.

— Да, думаю, так будет лучше. Но ты останешься со мной?

— Конечно же останусь, однако, пожалуй, в другой комнате, подальше от твоего искушающего присутствия. Спокойной ночи, дорогая. Увидимся утром.

Джон вылез из постели и неторопливо собрал свои вещи.

— Ох, Джон, извини меня, — повторила Ру, но Джон только улыбнулся в ответ и вышел из спальни.

Джон уехал на следующий день.

— Это дело займет у меня немного больше времени, чем я рассчитывал, — предупредил он. — Но ты справишься без меня, дорогая? Не наделаешь каких-нибудь глупостей?

— Не волнуйся, все будет в порядке, — решительно заявила Ру. — У меня всего лишь растяжение. Обещаю тебе, что не буду принимать участие в соревнованиях десятиборцев.

— Да, разумеется. — Обычно улыбающееся лицо Джона было хмурым, когда он наклонился, чтобы поцеловать Ру. — Береги себя, дорогая. Я намерен вернуться в воскресенье… крайний срок — вторник. Так что до свадьбы у нас будет еще целых четыре дня. От отца не было никаких известий?

— Нет, но я постараюсь связаться с ним.

— Да, постарайся. А я буду звонить тебе. — Джон выглядел несколько рассеянным. Возможно, мысли его были заняты предстоящими делами… Или встречей с непослушным сыном?

После ухода Джона в голове Ру появились совсем не радостные мысли. Действительно ли от ее жениха этим утром веяло каким-то безразличием? Жаль, что у них ничего не получилось: но разве можно было с больной ногой надеяться на страстную ночь любви? Джон вроде бы не выглядел слишком расстроенным, однако утром в его поведении чувствовалась явная прохлада.

Что ж! Если он пожелает разорвать их помолвку, то стоит ему только сказать об этом. Она вполне самостоятельная женщина и не из тех, кто двумя руками цепляется за мужчину. Она вполне обойдется и без него, как обходилась раньше.

Спустя некоторое время Ру на костылях проковыляла к компьютеру, чтобы проверить, нет ли сообщений по электронной почте. Нет, от отца снова ничего не было. Уолтер не давал о себе знать уже целых два месяца, что было много даже по его меркам. Оставалось только надеяться, что с отцом все в порядке. Конечно, он мог обидеться на нее за то, что они с Джоном не собирались устраивать пышной свадьбы с венчанием в церкви, но даже в этом случае Ру была вправе ожидать от отца ответов на свои вопросы. Он всегда доверял ей, позволял принимать самостоятельные решения, но уж по крайней мере, на вопрос о доме мог бы ответить.

Строго говоря, дом принадлежал Уолтеру, но последние четыре года Ру жила в нем одна, если не считать тех дней, когда в доме останавливались друзья или на короткое время прилетал Уолтер. Никогда не было финансовой необходимости делить дом, но доля Ру была оценена. Учитывая то, что отец в обозримом будущем собирался оставаться за границей, единственным разумным решением было, чтобы Джон после свадьбы поселился в этом доме, а не покупать собственный. Особняк прекрасно защищен новейшей электронной охранной системой, но Уолтер всегда заявлял, что лучшая охрана для дома — это постоянное наличие жильцов.

Сидя в растерянности за столом, Ру отыскала в справочнике номера телефона и факса поместья Голден Лод. Она подавила в себе желание позвонить Джону по мобильному телефону. Сейчас он, наверное, уже находился на борту самолета, а значит телефон выключен, поскольку этого требуют правила местных авиарейсов.

Глядя на свою забинтованную ногу, Ру громко произнесла вслух:

— Я собиралась увидеть родовое поместье и познакомиться с будущим пасынком, но ты все испортила.

Она откинулась на спинку кресла, пытаясь воскресить в памяти лицо Джона и вспомнить все то, что он говорил ей. Джон заверил, что постарается позвонить сразу же, как только его самолет приземлится в аэропорту Роселлы, и еще раз — когда выяснит, как обстоят дела в Голден Лод. Интересно, что там у него за срочное дело?

Ру прождала весь день, но Джон так и не позвонил. Его мобильный телефон был выключен, а когда Ру попыталась дозвониться в Голден Лод, ей ответил автоответчик. Наверное, юный Марк отправился встречать Джона и сейчас они где-нибудь на половине пути от аэропорта в поместье. А может, остановились по дороге, чтобы поесть, выпить, поговорить о делах…

Неправдоподобная картина того, как Джон сидит в придорожном кабачке вместе с сыном, вызвала у Ру улыбку, однако ее тревога продолжала усиливаться. Должен же кто-то находиться в поместье? Домоправительница? Или управляющий, о котором упоминал Джон?

Ру оставила на автоответчике сообщение для Джона с просьбой позвонить ей, но и в течение следующего дня звонка от него не было. Правда, ее телефон звонил дважды, но поговорить со звонившим не удалось, потому что связь тут же обрывалась.

Нахмурившись, она сидела за столом и барабанила пальцами по крышке. Джон уже должен был прибыть в поместье. Такое его длительное молчание нельзя было объяснить даже задержкой рейса или поломкой автомобиля. Ну а если телефоны не работают, Джон мог бы придумать что-нибудь.

Ру оставила на автоответчике в Голден Лод еще одно сообщение, но и оно осталось без ответа. Тогда она включила радио и прослушала последние известия. Беспорядки в ходе демонстраций в защиту прав человека на острове Сулавеси привели к высылке из Индонезии нескольких австралийских журналистов; в Брисбене началась забастовка носильщиков; необычные для сезона проливные дожди вызвали подъем уровня воды в реках и наводнения на западе штата Новый Южный Уэльс и на юго-западе Квинсленд… Обычные новости, и никаких сообщений об авиа- или автокатастрофах вблизи аэропорта Кулангатта или Роселлы.

А может, ее нежелание заняться любовью задело самолюбие Джона, и поэтому он не звонит? Нет, он же сказал, что все понимает. Так Ру искала хоть какое-то объяснение его молчания. И не находила.

Прошел еще один день. И еще одна ночь. Боль в лодыжке стала вполне терпимой. По-прежнему не было никаких известий от Уолтера, с Джоном связаться тоже не удалось. Неопределенность доставляла Ру гораздо больше беспокойства, чем постепенно утихающая боль в ноге, поэтому очередной день она решила провести в студии. Там ей, по крайней мере, не придется сидеть возле молчащего телефона, смотреть на него, постоянно нажимать кнопку повтора, чтобы дозвониться в Голден Лод и вновь услышать механический голос автоответчика.

Больная лодыжка еще не позволяла воспользоваться собственной машиной, поэтому в студию Ру отправилась на такси. Швейцар в дверях встретил ее очень радушно, и Ру почувствовала себя немного лучше. Может ее депрессия — это не более чем тоска от одиночества? Ру не сомневалась, что отец позвонит, как только сможет. Что же касается Джона, то тут могло случиться все что угодно. Возможно, в поместье неисправны телефоны, а мобильные телефоны ненадежны на таком удалении от городов. Да и почему она так паникует оттого, что жених не звонил ей несколько дней? Ничего в этом страшного нет.

Ру провела день в студии вполне продуктивно, не слушая Крис, которая настаивала, что ей следует отдыхать дома. Наконец в пять часов Ру позволила Крис отвезти ее домой. А там Ру обнаружила, что Джон звонил в ее отсутствие.

После того, как схлынул первый приятный поток облегчения, охвативший Ру при звуке его голоса, она в задумчивости прищурилась. Сообщение было очень коротким, и когда прозвучал гудок, возвестивший о его окончании, Ру перемотала пленку и еще раз прослушала сообщение.

Джон ни словом не упомянул о ее собственных сообщениях, а просто поведал, что добрался благополучно, но возникли небольшие проблемы, и что он снова позвонит ей, как только сможет. Голос его звучал как-то напряженно. Ру тут же набрала номер телефона в Голден Лод, но как всегда, услышала автоответчик.

Шли дни, а Джон все не звонил, и Ру почти смирилась с его молчанием. Возможно, он слишком занят делами вне дома, а может сломан автоответчик и не записывает ее сообщения. Краткость его единственного звонка тоже можно было объяснить: например, он звонил с какого-то чужого или ненадежного телефона. В любом случае он скоро вернется, и тогда уж она выяснит что произошло.

За эти дни Ру закончила приготовления к свадьбе и подтвердила в туристическом бюро заказ на круиз. Наконец-то пришла весточка от Уолтера. Отец извинялся, что не сможет присутствовать на свадебной церемонии. Шторм не позволил зайти в порт, и, спасаясь от него, он был вынужден увести яхту в море. «Обо мне не беспокойся, Ру, — заканчивалось его письмо. — Прими мои поздравления. Передай Джону, что скоро я приеду повидаться с вами».

Сообщение отца опечалило Ру, которой очень хотелось, чтобы Уолтер присутствовал на ее свадьбе. Внезапно Ру поняла, что скучает по отцу гораздо больше, чем по исчезнувшему жениху. В данный момент она испытывала по отношению к Джону только раздражение за то, что он до сих пор не нашел способа связаться с ней.

Лодыжка уже почти не болела, поэтому в субботу Ру отправилась за покупками, главным образом для того, чтобы просто убить время. Джон должен был вернуться в воскресенье, но так как Ру еще не могла как следует ездить на машине, да и не знала номер его рейса, она решила не ехать в аэропорт. Прождала дома весь день, однако Джон не появился.

«…Крайний срок — вторник. Так что у нас до свадьбы будет еще целых четыре дня», — успокаивающе прозвучали в памяти Ру слова Джона.

Смирившись с судьбой, она прождала понедельник и вторник — все напрасно, Джона нет как нет. Ру набрала номер телефона Голден Лод и приготовилась высказать автоответчику все, что думает, но на этот раз ей ответил автоответчик телефонной станции: «Номер, который вы набрали, отключен или изменен. Пожалуйста, уточните номер и наберите снова».

Ру задрожала, ощутив пробежавший по спине холод. Из глубины сознания невольно всплыли слова, которые она говорила Крис в тот день, когда фотографировала викинга: «…У нас с Джоном нет необходимости заглядывать в карман друг другу или согласовывать каждый шаг».

— Дура! — громко воскликнула Ру обращаясь к самой себе. — Какая же ты непроходимая дура!

В среду Ру решила, что пора действовать. Она позвонила в аэропорт Кулангатта, но в службе заказа авиабилетов любезные служащие сообщили ей, что, не зная номер рейса, название авиакомпании или хотя бы точной даты вылета, невозможно выяснить, куда мог прилететь мистер Париш. А кроме того, они не дают по телефону справки о пассажирах.

Ру стиснула зубы.

— Я невеста мистера Париша, — решительно заявила она. — Он должен был прилететь еще вчера. Собирался лететь из аэропорта Роселлы самолетом компании «Ярра Эйр».

Служащий выразил свое сожаление, но повторил, что не имеет права давать справки о пассажирах. Если бы она знала номер рейса, то он сообщил бы ей, прибыл ли самолет по расписанию.

Ру бросила трубку. Никогда еще в жизни она не чувствовала себя такой беспомощной. Да, ей и раньше приходилось сталкиваться с бюрократизмом, но всегда находился какой-то выход, можно было договориться. Мелькнула мысль поехать в аэропорт, но что это могло дать? А если заявить в полицию? Ру тут же отбросила эту идею, представив себе, как нелепо будет выглядеть ее история в глазах полицейских.

Взрослый здоровый мужчина не позвонил своей невесте, как она того ожидала. Задержался в своем поместье на пару дней позже планируемого срока. Конечно, полицейские не рассмеются ей в лицо, но и не придадут большого внимания этому случаю.

— Проклятье, — пробормотала Ру. Она подумала о том, не следует ли связаться с устроителями свадьбы и приглашенными гостями и предупредить их, что свадьба может быть перенесена на более поздний срок. Нет, не следует торопиться. Ведь Джон может объявиться в любую минуту!

Понимая, в какое дурацкое положение она попала, Ру позвонила в гостиницу, где проживал Джон, решительно отказывавшийся до свадьбы переехать в дом Ру. В гостинице ей ответили, что мистер Париш еще не вернулся, и предложили оставить для него сообщение, если таковое имеется.

Ру положила трубку. Что-то явно случилось, но она не узнает этого, пока не поговорит с Джоном. Она потерла пальцами виски. Похоже, она начинает терять контроль над собой. Энергичная, решительная Ру Тревэлин просто не знала, что делать дальше.

Неожиданный звонок телефона заставил Ру вздрогнуть и резко вздохнуть. Что это? Она снимет трубку, а там опять будет молчание? Но на этот раз связь сработала нормально.

— Это Ру Тревэлин? — Голос был низкий, незнакомый, недружелюбный, и Ру охватила тревога. Звонил явно не клиент, поскольку в справочнике был указан только номер телефона студии, а номера домашнего телефона там не было.

Ру сглотнула подступивший к горлу комок.

— Слушаю вас. Кто это?

— Меня зовут Маркус Грэм, я пытаюсь связаться с Джоном Паришем.

— Я тоже, — вымолвила Ру, тяжело дыша. — А где вы взяли мой номер телефона? Это вы пытались дозвониться несколько раз?

— Сейчас это не имеет значения. Мне дали понять, что Джон Париш живет у вас.

— Вас неправильно информировали.

— Понятно. — В голосе незнакомца чувствовалось раздражение. — Тогда, может быть, вы будете столь любезны, что сообщите мне, как я могу связаться с ним?

Ру уже собралась ответить, что не имеет понятия о местонахождении Джона, но удержалась и с некоторой опаской сказала, что, насколько она знает, он сейчас находится в своем поместье.

— Оно называется Голден Лод, номер телефона имеется в справочнике.

— Разумеется, — угрюмо буркнул собеседник.

— А до отъезда в поместье он проживал в гостинице «Брайтсендз Лодж», — добавила Ру. — Если вы позвоните туда, то они передадут ему сообщение от вас, когда он вернется.

— Если он вернется, — бросил Маркус Грэм все тем же угрюмым тоном, и на этом связь оборвалась.