В погоне за счастьем

ГЛАВА 5

Они не заказали с вечера завтрак, поэтому на следующее утро встретились в столовой.

Прошедшая ночь была одной из тяжких в жизни Ру. Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней вставало лицо Маркуса, а прикосновение простыней к коже напоминало прикосновение его губ и рук. Ру лежала, свернувшись клубочком, и дрожала. Эта дрожь, вызванная воспоминаниями о Маркусе, была сильнее той, которую она когда-либо испытывала в присутствии Джона. Ей нравились поцелуи и нежная забота Джона, но их отношения напоминали светскую игру. Ру ожидала от брака с ним приятных бесед, нежной дружбы. И вот теперь несколькими удачно подобранными фразами и несколькими пылкими поцелуями Маркус разрушил всю ее уверенность.

Ради Бога! — простонала про себя Ру. Это были всего лишь поцелуи… ничего серьезного. Но тут же вздрогнула при мысли, что Маркус одними лишь поцелуями смог вогнать ее в такое состояние. А если бы он пошел дальше? Что было бы с ней, если бы губы Маркуса опустились к ее груди, а руки сняли с плеч бретельки топа?

От этих рассуждений Ру охватила такая волна желания, что она заметалась по постели и прижала ладони ко рту от страха перед тем, что может вскочить, отпереть дверь, соединяющую номера, и позвать Маркуса. Или, хуже того, пробраться к нему в номер и юркнуть в постель.

Ру расплакалась, слезы намочили подушку, и ей пришлось перевернуть ее. Потом она прошла в ванную, сполоснула лицо холодной водой, сняла топ, надела вместо него футболку и пуловер и снова легла.

Когда Ру наконец удалось уснуть, она видела такие непристойные сны, что, будь ее воля, ни за что бы больше не встретилась с Маркусом Грэмом.

Утром Ру приложила максимум усилий, чтобы привести в порядок лицо. Волосы она зачесала назад и завязала хвост, глаза закрыла солнцезащитными очками, щеки намазала бледным тональным кремом, надеясь, что это поможет скрыть предательский румянец, который, как она знала, непременно появится на щеках в момент встречи с Маркусом.

В столовой Ру взяла в буфете кукурузные хлопья с молоком и кофе, хотя есть совершенно не хотелось. После знакомства с Маркусом Грэмом у нее явно пропал аппетит. Даже шоколадка, купленная вчера, до сих пор валялась в сумке. Ру специально выбрала столик в отдаленном углу, рассчитывая хоть на время оттянуть неприятный момент встречи с Немезидой в образе будущего пасынка.

Маркус присоединился к ней через пару минут, одетый как и прошлым вечером. Невольно Ру вспомнилось тепло его кожи, которое она ощутила сквозь старенькую, истончившуюся от стирок рубашку.

— Вам следовало бы подкрепиться более основательно, — заметил Маркус, оценив завтрак Ру.

— Беспокойтесь о собственном аппетите, — огрызнулась та.

— Не забывайте, нам предстоит ехать весь день.

— Я вообще не могу есть, когда вы смотрите на меня.

— Не будьте такой застенчивой.

— Дело не в застенчивости, Маркус. Я действительно не могу есть, когда вы так смотрите на меня. Мне неприятно вам это говорить, но вы просто отбиваете у меня аппетит.

— Я могу пересесть за другой столик…

— Вот спасибо! И лучше бы этот столик находился где-нибудь в… Антарктиде!

—…но не стану этого делать. И не смотрите на меня с таким оскорбленным видом. Привыкайте к сложным ситуациям. — Маркус намазал кусок хлеба маслом и мармеладом, разрезал его пополам и положил одну из половинок перед Ру. — Ешьте.

— Прекратите командовать, вы не имеете на это права, — заявила Ру ледяным тоном.

— Как сказать, ведь ключи от «лендовера» у меня.

— Ну и что?

— А то, что если я захочу, то уеду отсюда без вас.

— Но это чистой воды шантаж! — возмутилась Ру. — Нет, вы не сделаете этого, вам не позволят.

— Кто не позволит?

— Персонал гостиницы.

— Большинство людей не любят вмешиваться в чужие дела.

— Но вы же вмешиваетесь в мои дела. Пытаетесь разрушить мое будущее, покушаетесь на мою свободу, на право выбора и многое другое.

— Тут вы правы. Поэтому, если вы как следует не поедите, я вас с собой не возьму.

Внезапно Ру осознала, что ее упрямство походит на детский каприз. Она не думала, что Маркус на самом деле оставит ее здесь, да и не хотелось устраивать сцену в этой маленькой гостинице. Ей следовало незамедлительно взять себя в руки.

— Ладно, — согласилась она и заставила себя откусить кусок хлеба с маслом и мармеладом, чуть не подавившись при этом. Аромат кофе вызывал у нее неприятные ощущения в желудке, а от запаха одеколона Маркуса кружилась голова. На лбу выступили капельки пота…

— Вы уже решили, как поведете себя, когда и если мы найдем Джона? — поинтересовался Маркус.

— Я еще не думала об этом. Но, естественно, мы все выясним и назначим новую дату свадьбы… если он не передумал.

— А что насчет нас?

— Нет никаких нас. И никогда не будет. Сколько раз мне еще повторять вам это?

— Но мы есть, — возразил Маркус. — И я бы сказал, что нас с вами озарила внезапная вспышка молнии. А вспышка молнии — это очень заметное явление, которое невозможно игнорировать. Кстати, вопреки расхожему мнению, молния попадает много раз в одно и то же место. Джон, возможно, спокойный и интеллигентный человек, но он отнюдь не дурак. Неужели вы думаете, что он не заметит сияние этой молнии?

— Не будет никакого сияния, если мы с вами станем держаться подальше друг от друга, — проворчала Ру.

— Даже если бы я пожелал проявить благородство, а я этого не желаю, то нам с Джоном все равно придется встречаться в поместье, чтобы обсуждать наши дела. Мы всегда спорим во время таких встреч, но дело не в этом. Если вы выйдете замуж за Джона, мы все равно будем с ним встречаться. Возможно, раза два-три в год, но и это довольно часто. А во время этих встреч нас снова и снова будут озарять вспышки молнии!

— Но к тому времени она может совсем ослабеть, я уверена, что так оно и будет.

— А может, и нет. Редкость наших встреч как раз и не позволит ей потерять свою яркость. Черт побери, Ру! Как бы я хотел, чтобы мы познакомились при других обстоятельствах. А что, если бы в один прекрасный день я просто зашел к вам в студию и пригласил на свидание?

— Я не пошла бы, потому что не встречаюсь с клиентами.

— Но ведь стали встречаться с Джоном.

— Джон не обычный клиент. Он приводил в нашу студию знакомых, и я даже серьезно подумывала над тем, чтобы предложить ему комиссионные. И кроме того, с ним я чувствовала себя в безопасности. Знала: если он приглашает меня поужинать, то после ужина мне не придется отбиваться от него в машине или на пороге своего дома.

— А от меня этого можно ожидать, да?

— Для меня вы, во всяком случае, возмутитель спокойствия, и мне стоит вас опасаться.

— Вот спасибо. — Впервые с прошлого вечера Маркус наградил ее ироничным взглядом. — Ладно, Ру, возможно, мы с Джоном выступаем в разных категориях. Наверное, вы поняли это и теперь опасаетесь за свое целомудрие. Но если бы мы встретились с вами при других обстоятельствах, если бы я назначил вам свидание, а вы согласились, то наши отношения были бы совсем иными. Мы могли бы встречаться и позволить нашим чувствам развиваться естественным путем. Да, все было бы иначе! Я понимаю, что действую слишком напористо, но что мне делать, коль у меня практически нет времени для того, чтобы произвести на вас благоприятное впечатление? Если бы только я располагал временем…

— Как много «если», — усталым тоном промолвила Ру. — Мы встретились слишком поздно, и что касается меня, то лучше бы вообще не встречались. Вы напугали меня, Маркус, и теперь я боюсь даже саму себя. Я решила связать свою жизнь с Джоном и не собираюсь из-за вас менять это решение. А теперь — прошу вас! — оставим эту тему.

Маркус неожиданно улыбнулся.

— Ладно, но с одним условием. Я не буду больше сегодня говорить об этом, если вы как следует позавтракаете, не будете выглядеть такой несчастной и пообещаете хорошенько подумать над моими словами.

— Ужасно много условий.

Маркус вскинул руки.

— Мог бы выдвинуть и более жесткое условие: если вы серьезно подумаете о том, чтобы порвать с Джоном и дать мне шанс завоевать вас. В конце концов, вы же сами признали, что он мог передумать жениться на вас. Представляете себе трагичность такой ситуации — вы находите жениха, а он уже раздумал жениться.

— Хорошо, — согласилась Ру. — Я подумаю над вашими словами. Это в любом случае лучше, чем весь день выслушивать ваши уговоры. Но не обольщайтесь. Кстати, а откуда мне знать, что вы сами сдержите свое обещание?

— Если не сдержу, то можете освободить желудок от завтрака. И улыбнитесь вы, ради Бога. Та женщина, у стойки портье, она ведь наблюдает за нами, и если вы будете продолжать смотреть на меня, как на врага, она может сделать некие выводы и позвонить в полицию. — Маркус рассмеялся, но не слишком весело. — Она, наверное, думает, что я похитил вас и удерживаю силой. Может, вы разубедите ее, пока я буду переносить наши вещи в машину?

— Хорошая идея, — буркнула Ру и откусила кусочек хлеба.

— Да, перед тем, как спуститься на завтрак, я попытался дозвониться в поместье, — вспомнил Маркус. — Ничего нового. А номер телефона гостиницы в Оушн-Майл, где жил Джон, был все время занят, так что, если хотите, можете позвонить туда по дороге из машины.

— Спасибо за заботу. Я еще позвоню домой проверить, нет ли сообщений. А вдруг Джон уже вернулся? Тогда и нам придется ехать обратно.

— Если так, то я ему шею сверну. Ешьте.

Ру подчинилась и стала есть.

Возвращая ключи от номеров, Ру через силу улыбнулась женщине за стойкой и заверила ее, что комнаты отличные.

— Мой пасынок сопровождает меня в родовое поместье, — пояснила она. — Мы намеревались лететь самолетом, но из-за забастовки пришлось ехать на машине.

Женщина сочувственно кивнула.

— Надеюсь, в поместье все в порядке? Эта ужасная погода…

— Нет-нет, нам просто надо там кое с кем встретиться.

— Тогда лучше не задерживаться. Сегодня с утра светит солнце, но радиопрогноз обещал ухудшение погоды к полудню.

— Будем надеяться, что прогноз ошибочный. Мне так надоели эти нескончаемые ливни!

Прояснилось еще на рассвете, и теперь от асфальта автомобильной стоянки под лучами солнца поднимался легкий пар.

— Хорошее сегодня утро! — воскликнула довольная Ру, усаживаясь в «лендровер». — Скажите, когда устанете вести машину, и я подменю вас. Моя лодыжка уже почти в порядке.

— Ладно, там видно будет, — ответил Маркус. — Надеюсь, вы не будете весь день сидеть и молчать? И прижиматься к дверце, если я ненароком дотронусь до вас?

— Нет, не буду. — Она улыбнулась, стараясь не встречаться с ним взглядом.

— А впрочем, я уже по горло сыт тем, что вы встречаете меня в штыки. Так что в следующий раз я дотронусь до вас лишь тогда, когда вам самой этого захочется.

— И не надейтесь!

— А я и не надеюсь, но помечтать-то можно! Не волнуйтесь, вы в безопасности от пиратских абордажей. Так что не сидите с таким подавленным видом.

— Ладно, будем разговаривать, если только вы не станете касаться опасных тем. А еще лучше, расскажите мне о своем детстве в поместье. У вас, наверное, было скучное, одинокое детство.

— На самом деле нет. Я не был одинок, дружил с детьми пастухов, хотя, конечно, они вели кочевой образ жизни. Постоянным моим другом был Тим Мэрфи. Мы редко встречались с ним вне школы, но постоянно переговаривались по телефону и рации. Были и другие соседи, например Хоршемы. Старик Хоршем и его сын Фил, который женился на местной девушке по имени Лайза. Их поместье рядом, всего в паре часов езды, поэтому мы виделись не реже раза в месяц. Я ездил с мамой за покупками в Роселлу, иногда во время каникул Джон вывозил меня куда-нибудь. Но, боюсь, я так и не оценил прелесть семейных прогулок, потому что, когда мама вышла замуж за Джона, я был подростком и, как все в этом возрасте, уже начал сторониться таких развлечений. А кроме того, я был ужасно застенчивым.

— Вот уж никогда бы не подумала, — подковырнула Ру.

— Да, застенчивым. Три года учебы в школе-интернате я слыл весьма необщительным парнем. Да и предметами не теми увлекался.

— Какими, например?

— Английским, историей, представляете? А в последний семестр мы с Тимом стали выпускать газету.

— Которую заботливо редактировал директор интерната?

— Боже мой, нет! Он даже не знал о ее существовании. Во всяком случае, мы по наивности так считали. Наша газета была подпольной, поэтому мы печатали ее по ночам на машинке секретарши. Мы публиковали хвалебные отзывы о романах, которые нам запрещали читать, и ругали те, которые рекомендовали учителя. Но это было только начало. Отточив свои перья на литературной критике, мы занялись политической журналистикой, в основном, разумеется, в теоретическом аспекте, поскольку ни черта не знали о практической стороне этого вопроса.

— И о чем же вы писали?

— Помню одну скандальную статью, которая вышла из-под моего пера, она представляла собой пространное оправдание политики Гитлера.

— Не сомневаюсь, что у вас это здорово получилось, — съязвила Ру.

— Да нет, конечно же это была чушь.

— Но писали вы искренне, не так ли?

— А я и сам не знаю. В одних статьях меня тянуло влево, в других — вправо, скорее это занятие являлось своего рода опасным развлечением. Правда другим ребятам больше нравилось бить бутылки в общественных местах или писать краской непристойности на стенах полицейских участков.

— И чем же закончилось это ваше развлечение?

— Руководство школы сообщило обо всем нашим родителям, нам разрешили закончить семестр, но под строгим наблюдением воспитателей, чтобы мы не попытались продолжить выпускать свою газету.

— Как на это отреагировала ваша мама?

— Не слишком обрадовалась, но Джон успокоил ее, сказав, что мальчики просто пошутили. Отец за такие проделки отодрал бы меня ремнем, а Джон только похлопал по плечу и посоветовал подумать о карьере журналиста.

— И вы сейчас действительно журналист?

— Да, продолжаю писать политические статьи, но уже гораздо более корректные.

— И тем не менее, с Сулавеси вас выдворили.

— Сдаюсь, ваша правда.

— А чем занимается Тим?

— Мой партнер по подпольной газете женился на девушке по имени Элана, он работает в аэропорту и помогает по хозяйству в своем родовом поместье Роселла Стейшн. Вечером вы с ним познакомитесь.

Ру кивнула. Сегодня, когда погода улучшилась, езда не так сильно тяготила ее, но окружающий пейзаж был чрезвычайно унылым и скудным: редкие холмы, низкорослый кустарник, камни. Тянувшиеся с одной стороны дороги огороженные участки для выпаса скота выглядели промокшими, но не зелеными. И все же Ру уставилась в окно, не рискуя встретиться взглядом с Маркусом.

— Как ваша лодыжка? — поинтересовался Маркус.

— О, все в порядке, только затекла немного.

— Мы можем остановиться, если хотите немного размяться. Заодно выпьем по чашке кофе.

— Кофе? Откуда?

— Я перед отъездом наполнил термос. Он на заднем сидении, там и кое-какая еда.

— Обо всем позаботились. Но, насколько я помню, у вас в номере не работал электрический чайник.

— А я починил его в четыре часа утра. По какой-то необъяснимой причине не мог спать.

Ру не удержалась и бросила взгляд на Маркуса, заметив при этом на его лице ироничную улыбку.

— Если у вас имеются какие-то опасения, то я могу пить кофе, не вылезая из машины, — предложил Маркус. — Более того, могу отхлебнуть кофе первым, на тот случай, если вы думаете, что я подмешал туда что-нибудь, с целью возбудить вас и удовлетворить свою страсть.

С момента разговора во время завтрака это была первая вольность со стороны Маркуса, и Ру закусила губу.

— Но вы же дали мне слово. К тому же, вероятно, вам тоже хочется размять ноги.

— Как я уже говорил, мне привычны такие поездки. Ну, так что, останавливаемся? И попытаемся позвонить?

— Да, — согласилась Ру.

Маркус остановил машину на обочине. Пока она искала на заднем сидении мобильный телефон, Маркус уже распахнул дверцу с ее стороны, чтобы помочь Ру выбраться из машины. Когда он дотронулся до нее, Ру вся напряглась, но Маркус просто внимательно посмотрел на нее, а затем шагнул в сторону и демонстративно сложил руки на груди.

В гостинице, где проживал Джон, ответили, что от мистера Париша не было никаких известий. Тогда Ру позвонила в студию, а затем домой. На студийном автоответчике не содержалось никаких сообщений, а вот на домашнем Ру прослушала три звонка от удивленных друзей, желавших узнать, действительно ли свадьба отменена.

— Ну, как дела? — поинтересовался Маркус, протягивая Ру эмалированную кружку с дымящимся кофе.

— Как и следовало ожидать. Никаких сообщений от Джона, — унылым тоном сообщила Ру. Она вздохнула и отхлебнула кофе. — Как хорошо выпить кофе, а мне и в голову не пришло взять с собой термос.

— Рад, что угодил. Если вам нужен туалет, то вокруг полно кустов.

Ру потянулась.

— Нет, спасибо. Я просто пройдусь немного, чтобы размять ноги.

Она сунула руки в карманы и пошла вперед по обочине. Под ногами хлюпала грязь, пара проезжавших машин притормозили около Ру, но она махнула рукой, чтобы они проезжали. Ру прошла уже несколько сотен метров, когда ее догнал «лендровер».

— Садитесь лучше в машину, — посоветовал Маркус, высовывая голову в окошко. — Вы создаете помеху движению транспорта. Водители надеются, что вы путешествуете автостопом, а меня наверняка принимают за волокиту. И если они увидят, что вы сели ко мне в машину, то растеряются, не зная что делать: то ли сгорать от зависти, то ли сообщить, чтобы меня арестовали. — Он распахнул дверцу.

— Может, подменить вас? — предложила Ру.

— Только не в такую погоду… черт побери! — воскликнул Маркус: струя возобновившегося дождя ударила в лобовое стекло.

Ру удивила столь бурная реакция Маркуса на погоду. В конце концов, это всего лишь дождь. Для жителя побережья он был обычным явлением, но, возможно, Маркус, обитатель внутреннего района, не привык к обильным осадкам.

Ру посчитала, что разговаривать им особо не о чем, а кроме того, она плохо спала ночью, поэтому откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. Она попыталась отогнать все мысли, но в сознании всплыло напряженное лицо Маркуса, когда он наклонился, чтобы поцеловать родимое пятно на ее плече. Картина была настолько четкой и реальной, что Ру, казалось, снова ощутила кожей его поцелуй. Она поднесла руку к плечу и убедилась, что оно закрыто пуловером.

«Я хочу обладать вами везде: в кровати, в душе, на деревенской лужайке, в огне и в воде…» — вспомнила Ру. Слова эти напоминали стихотворные строчки, но вряд ли Маркус процитировал какого-то поэта, это явно были его собственные слова, шедшие из глубины души. Ру вздрогнула и легонько помотала головой, пытаясь отогнать его образ. Ничего из этого не получилось, и тогда Ру заставила себя думать о Джоне, и через некоторое время в ее сознании всплыло уже лицо Джона. Его, похоже, что-то забавляло.

«Ну, дорогая, вот ты уже и растаяла перед юным Марком. Что же ты теперь будешь делать?» — услышала Ру голос Джона.

«А что будешь делать ты?»

«Ничего, дорогая. Это твоя проблема. У меня достаточно своих…»

— Черт бы тебя побрал, Джон! — вслух выругалась Ру.

— Вот это точно, — поддержал ее Маркус с угрюмым видом. — А еще лучше, если бы черт побрал его трижды. Один раз за вас, второй за меня, а третий за все остальное.

Ру резко выпрямилась на сидении и ухватилась за ручку дверцы, потому что в этот момент «лендровер» слегка вильнул. Уже начало темнеть, непрекращающийся дождь гудел, словно водопад.

— Который час? — спросила Ру, повышая голос, чтобы ее было слышно сквозь шум дождя.

— Начало пятого. В сумке есть рогалики с маслом.

— Я не голодна.

— А я голоден.

— Надеюсь, вам хватит этих рогаликов. — Ру поморгала и потрясла головой. — Вы сказали начало пятого?

— Да.

— А почему так темно?

— Из-за дождя.

Ру прильнула к окошку, но дождь был настолько сильный, что невозможно было разглядеть, где начинается небо и заканчиваются отдаленные холмы. Она отыскала пакет с рогаликами, протянула один из них Маркусу, а сама снова уставилась в окно. Шоссе значительно сузилось и, честно говоря, вообще не было похоже на нормальное шоссе.

— Где мы сейчас? — спросила Ру.

— Только что проехали Кристмас-Даунс.

Без карты Ру не могла представить себе, где они находятся.

— Мы что, съехали с главного шоссе?

— Уже давно, моя Спящая красавица.

Тут машина снова вильнула, и Ру ухватилась за сиденье.

— Это какая-то проселочная дорога?

— Обычно она вполне удобна, но ее развезло от дождя.

— А нам далеко еще?

— До Роселлы? Сто пятьдесят километров. Если бы не погода, мы уже сейчас были бы в гостях у Эланы и Тима.

— Ладно, рано или поздно мы все равно туда доберемся. А там и до Голден Лод недалеко.

Маркус усмехнулся.

— Я не был бы столь оптимистичным среди этого моря воды.

— Да, вы правы, — согласилась Ру.

Она почувствовала, как заныли костяшки пальцев, и осознала, что так и сидит, вцепившись пальцами в сидение. Но «лендровер» был надежной машиной, предназначенной для куда более скверных дорог, поэтому Ру позволила пальцам расслабиться.

— Мы подъезжаем к мосту через Нижнюю Риф-Ривер, — предупредил Маркус.

Мост оказался большим прочным сооружением, с двухрядной полосой движения, и Ру удивилась тому, насколько мала речка, которую он перекрывает.

— Несмотря на обильные дожди, воды в речке не так уж и много, — заметила она.

— Раньше бывало больше, но вверх по течению построили дамбу, — пояснил Маркус. — Там местная гидроэлектростанция. Ее построили в семидесятых годах, когда правительство охватила навязчивая идея строить новые электростанции. Разумеется, были протесты против ее строительства, поскольку пришлось затопить местную достопримечательность — Золотой водопад, но все же большинство жителей решили, что стоит пожертвовать водопадом ради надежного источника электричества и запасов воды на случай засухи.

Ру кивнула в задумчивости. Ей было не до споров о том, вправе ли человек изменять естественное течение рек. Сейчас она желала только одного — чтобы кто-нибудь перегородил поток воды, низвергавшийся с небес.

Они ехали еще около часа, и вот фары «лендровера» выхватили из темноты желтый дорожный указатель. Ру попыталась прочитать блеклую надпись, но не смогла: струи дождя пеленой заливали лобовое стекло.

— Маркус, мы проехали какой-то указатель.

— Да-да, подъезжаем к Мерино-Форд.

— А что это? — поинтересовалась от скуки Ру. — Еще одна река?

— Нет, это просто место, где дорога спускается вниз и пересекает ручей Мерино. Там довольно протяженный брод, и, честно говоря, лучше бы проезжать его днем. Но ничего страшного, поеду на пониженной передаче. Возможно, мы даже не замочим ног. А за ручьем дорога пойдет в гору.

Ру кивнула, но когда они подъехали к ручью, она с беспокойством принялась оглядывать его. В хорошую погоду Мерино, вероятно, был веселым маленьким ручейком, а в засушливый сезон, возможно, и вовсе пересыхал. Но сейчас в свете фар взору Ру предстал пенистый поток.

— Не так уж и страшно, я боялся, что воды будет больше. — Маркус дотронулся до плеча Ру и указал ей на белые столбики, возвышавшиеся над водой. — Это отметки уровня воды, видите? Всего лишь чуть больше метра, для «ленд-ровера» это пустяки.

Ру глубоко вздохнула.

— Подумать только, а я еще предлагала поехать на моей машине. На мой взгляд, здесь и «лендровер» не пройдет.

— Мы можем подождать до утра, — предложил Маркус. — Будем надеяться, что уровень воды понизится.

— А такое возможно?

— Вполне. Но существует вероятность и того, что он повысится.

— А где мы будем ждать?

— В машине. У нас есть кофе и бутерброды, в багажнике имеются одеяла.

— Ночевка под дождем, как у туристов…

— Но, с другой стороны, если к утру вода поднимется, то нам вообще придется поворачивать назад. Так что я предлагаю ехать сейчас.

Ру задумалась над его словами.

— А если мы поедем, то где будем ночевать? В Голден Лод?

Маркус с унылым видом покачал головой.

— Нет, до Голден Лод нам ни за что не добраться. Доедем до Роселла Стейшн, надеюсь. Ведь я в любом случае собирался заехать к Тиму и устроить ему допрос третьей степени по поводу Джона. Вот у Тима и переночуем.

— Но мы не можем свалиться людям как снег на голову.

— Пустяки, — беспечным тоном возразил Маркус, — Тим будет только рад.

— Надо хотя бы предварительно позвонить ему.

— Я так и сделаю. — Маркус потянулся за рацией.

— Можете воспользоваться мобильным телефоном, — предложила Ру.

— Нет, в этом ущелье мобильник бесполезен. — Он настроил высокочастотную рацию и связался с Тимом. Когда тот ответил, Ру могла четко слышать его голос.

— Марко? Где ты, черт побери?

— К востоку от Мерино.

— Что? Да ты совсем рехнулся! Вода прибывает с такой скоростью, с какой мухи слетаются на дохлую овцу. — Ру улыбнулась. У Тима правильное произношение резко контрастировало с живописным сленгом пастухов. — А ты избавился от фифочки старого Джона? — продолжил Тим.

— Ты имеешь в виду его невесту, Ру Тревэлин? — спокойным тоном спросил Маркус. — Она здесь, со мной.

Последовала короткая пауза, заполненная треском разрядов, затем снова раздался голос Тима.

— Ну и дела.

— Да, дела, — согласился Маркус. Он протянул трубку рации Ру. — Не хотите нашлепать по губам самому большому местному болтуну?

— Здравствуйте, мистер Мэрфи, — поздоровалась Ру. — Будем считать, что я нашлепала вам по губам.

— Извините меня, мисс Тревэлин, — произнес Тим покаянным тоном. — Марко, ты что, в игрушки играешь? Почему ты решил в такую погоду ехать на автомобиле? Когда-то ты отличался здравым смыслом, да, видно, растерял его в тех ужасных местах, где так часто бываешь.

— Похоже, ты забыл про забастовку, — возразил Маркус. — Мы не смогли воспользоваться самолетом. К тому же прогноз, когда мы выезжали, был вполне приличным.

— Да, сейчас погода здорово ухудшилась. Советую вам вернуться тем же путем, каким приехали.

— Мы направляемся в Голден Лод, пытаемся разыскать Джона. У них с Ру на завтра назначена свадьба, но он куда-то пропал.

В трубке раздался протяжный выразительный свист.

— Старый Джон подался в бега? Я знавал такие случаи…

— Нет, не думаю, что он сбежал.

— Нет? А почему?

— Если бы ты увидел его невесту, то понял бы почему. Послушай, Тим, мы и за ночь до Голден Лод не доберемся. Можно остановиться у вас на ночь?

— Был бы рад вас видеть, но машина не пройдет до нас по дороге. Поэтому и советую вам вернуться.

— Мы доехали до брода, и он, похоже, вполне проходим.

— Возможно, но ближе к Роселле на дорогу упало огромное дерево, дороги повсюду размыты, и пока погода не улучшится, мы не сможем хотя бы чуть-чуть привести их в порядок.

— Проклятье! — воскликнул Маркус.

— Да, мне очень жаль, но… слушай, может, попробовать проехать по старой дороге на Джимбалу?.. Нет, забудь об этом, я по ней не ездил уже много лет, и, возможно, сейчас она вообще непроходима.

— Но нам необходимо добраться до Голден Лод! — вмешалась в разговор Ру.

— В ближайшие дни это невозможно, мисс Тревэлин. Даже если вы сумеете доехать до нас, то через болота не проедете и на вездеходе. Марко, на твоем месте я как можно быстрее вернулся бы назад, тем более что с тобой невеста Джона. Ведь если прорвет дамбу, вы вообще окажетесь в ловушке.

— Господи, неужели такое возможно?

— А кто его знает? Ситуация чертовски серьезная.

— Ладно, спасибо за предупреждение.

— Горючего у тебя достаточно? Если нет, то можешь добраться до Линден Ли и там заправиться. Я час назад разговаривал с Филом Хоршемом, дорога туда пока открыта.

— С бензином все в порядке. Послушай, Тим, я посоветуюсь с Ру, а потом свяжусь с тобой и сообщу, что мы решили, хорошо?

— Хорошо, но решайте побыстрее. А лучше послушайтесь моего совета и возвращайтесь в Бурумбурру. До связи.

Маркус положил трубку рации в гнездо.

— Черт побери, — пробормотал он, шлепнул кулаками по рулевому колесу и зажег свет в салоне автомобиля. — Ну, что будем делать, Ру? Едем дальше или возвращаемся?

— Откуда я знаю. Я не ориентируюсь в ситуации, я вообще думала, что мы где-то рядом с Роселлой.

— Мы действительно находимся на земле поместья Роселла Стейшн, но оно очень большое, и до жилья еще довольно далеко. Судя по словам Тима, нам не добраться ни до него, ни до Голден Лод, а ему лучше знать.

— Так что же нам делать?

— Возможно, следует вернуться, как советовал Тим. В противном случае мы имеем хороший шанс застрять где-нибудь на несколько дней или даже недель, пока не наладится погода и не просохнут дороги. Меня устраивает такой вариант, но вам он не понравится. Наводнения здесь случаются редко, но уж если случаются… В тысяча девятьсот девяностом году под воду ушел целый город.

— А Джон? Он тоже будет вынужден торчать в поместье?

— С Джоном действительно большая проблема. Когда я звонил Тиму из вашего дома, он с полной определенностью сообщил, что Джон прилетел в аэропорт Роселлы и отправился на машине в Голден Лод. Но назад он точно не вылетал. И, как вы знаете, на телефонные звонки не отвечает. Надо будет еще раз обстоятельно поговорить с Тимом, попытаться выяснить, что же произошло после отъезда Джона из аэропорта. Похоже, что далеко он не уехал.

— А как насчет этих… Хоршемов? Может, они знают, где Джон?

— Когда я звонил им, то не знали. Ладно, мы не можем долго сидеть вот так. Надо принимать решение… и побыстрее. Что вы предпочитаете — ехать дальше или вернуться?

— Не взваливайте решение на меня! — в ужасе воскликнула Ру. — Я в этих делах ничего не понимаю, и, если хотите знать, мне страшно!

— Я и не собираюсь взваливать решение на вас. Просто хочу убедиться, что у вас нет какого-либо твердого намерения.

— У меня есть твердое намерение! Я хочу найти Джона!

— Тогда нам лучше развернуться и отправиться в Линден Ли по более высокой дороге. — Маркус выглядел усталым и несколько подавленным.

— Но ведь это не самый безопасный вариант, не так ли?

Маркус искоса взглянул на Ру и усмехнулся.

— Да, безопаснее всего было бы вернуться на шоссе, ведущее в Бурумбурру.

Внезапно раздался треск и сигнал вызова рации. Маркус взял трубку.

— Тим? Мы еще раздумываем, но уже склоняемся к тому, что разумнее всего отправиться к Хоршемам.

— Это не Тим, это Элана, — прозвучал в ответ женский голос. — Тима вызвали на работу. Послушай, Марко, Тим велел передать тебе, чтобы ты немедленно переезжал через ручей.

— Мы не собираемся переезжать, я же сказал: едем в Линден Ли.

— Переезжайте! — настойчиво повторила Элана, в голосе ее чувствовалось напряжение. — Марко, прорвало дамбу, быстрее перебирайтесь на возвышенность!