В поисках неудачника

Глава двадцать седьмая Ком, который быстро нарастает

Говорят, что все надо делать вовремя. Сергей еще из Киева позвонил Николь и сообщил, что поездка увенчалась успехом. Кроме того, он попросил ее отыскать в Швейцарии санаторий, куда определили гражданку Австралии Фаину Креймер. Николь пообещала тут же связаться с нужным человеком. Потом совершенно невинным голосом она поинтересовалась, заедет ли Сергей к ней на квартиру или же ему заказать отель. Поскольку первое предложение предполагало исключение второго варианта, Сергей объяснил, что в трудные финансово времена надо экономить, чтобы фирма цвела и процветала все больше и больше.

Николь улыбнулась. Она-то знала, что на фирме введены буквально драконовские меры по экономии, и клерки, которые как пожара, боялись увольнений, ходили по струночке. Пока что ее отдела экономические утеснения не коснулись. Но Николь понимала, что все это происходит только потому, что шеф дал ей временный карт-бланш. Справится — и на расходы будет всем наплевать: победителей-то не судят. Не справится — тогда ей припомнят каждый цент расходов. Это уж точно. Она чувствовала, что в ней нарастает какое-то давным-давно забытое, но в тоже время абсолютно новое чувство. Этот мужчина, который оказался потрясающим любовником, оказался еще чем-то большим, нежели просто любовником, или просто фактором интереса, или фактором раздражения. Он вызывал в ней странную гамму чувств: какая-то нежность, страсть, желание впиться в его тело и исцарапать когтями внезапно сменялось нежностью и желанием вжаться в его плечо, ощутить себя защищенной и благодушной, успокоенной.

Сергей же чувствовал, что эта женщина зацепила его. Зацепила своей непредсказуемостью, откровенностью, нездешностью. Вот именно, нездешностью! Она не из Украины и не из Бельгии, она — из другого мира. Не хорошего или плохого. Просто из другого. Он не строил никаких планов, он не ждал от жизни ничего, но чувство прикосновения к НЕЙ давало какой-то особый смысл существованию. Как ни странно пришла успокоенность. Не раздражал даже этот толстобрюхий самолет с облупившейся краской на брюхе, экипаж: мальчик и девицы казались уже родными, а их ужимки никак его не задевали. Возникло какое-то странное ощущение того, что он вновь летит домой. А что тут странного? Там, в Брюсселе, его ждали. А дом — это место, где тебя ждут. Жениться? О чем это вы? Не думаю про это. Но тянет меня к ней, тянет.

Вот самолет пошел на снижение, под крылом развернуло панораму Брюсселя, еще минута, и колеса коснулись земли, сначала задние, потом еще один толчок — это коснулись передние. Аплодисменты экипажу на сей раз были достаточно внушительными — пассажиров набрался почти что полный салон: какая-то спортивная делегация заняла добрую треть мест. Молодые ребята в спортивных костюмах вели себя шумно, но не буянили. Сергей стал всматриваться, но никого не узнал. А костюмы с надписью «Украина» только мешали их опознанию. Нет, все-таки не футболисты. Не похоже. Не узнаю. Впрочем, это раньше я почти всех ведущих знал в лицо, а сейчас не узнаю. А как их узнаешь? Вот только все равно не футболисты: ни одного негра. А у нас команд БЕЗ темнокожих игроков уже и не найти. Вдруг парню, который сидел, и хлопал в ладоши справа, в другом ряду от Сергея, стало нехорошо: он вдруг резко закашлялся, а из носу у него потекла струйка крови.

— Врача! Завопил сидящий рядом парень, казалось, что его товарищ теряет сознание.

— Егор Михайлович, Шрамко плохо стало! Егор Михайлович! — подхватил крик товарища еще один парень. По проходу пробежал мужчина сорока пяти — пятидесяти лет. Он склонился над парнем, которому стало нехорошо, тут же рядышком оказалась стюардесса с аптечкой и стаканом воды. Сергеев тоже подошел поближе, какие-то знания медицины и основ первой помощи придавали ему уверенности, что лишним он в этой ситуации не будет.

— Ничего, ничего… у него это пройдет быстро… Быстро пройдет, — приговаривал подбежавший мужчина, Егор Михайлович, скорее всего. Он сунул ватку с аммиаком под нос парню, тот сразу же дернул головой и отрыл глаза.

— Ну вот, все хорошо, Пашенька, все путем… Ты что, разнервничался? Ну, Паша?

— Так я ж в первые лечу… Егор Михайлович… Меня что, теперь назад отправят?

— Глупости! Никто тебя назад отправлять не будет. Сейчас тебя доктор осмотрит и все в порядке…

— В порядке, а как я на поле-то выйду? Я ж команду подведу…

— Выйдешь, не переживай. Выйдешь.

Тут самолет остановился и в открытую дверь первой проскользнула медсестра в белом халатике.

— Понимаешь, почему-то к Сергееву обратился Егор Михайлович. Это футбольная сборная детских домов Киева. Ребята все спортивные, да питание у них там, сам знаешь какое. Я этого мецената на поездку в Бельгию и Голландию полгода уламывал. Вот, оплатили. У нас тут тур по Бельгии и Голландии. По две встречи в каждой стране. Все — сбор средств для детских домов… А тут вот Пашута. Ну, ничего, ничего, они все-таки хлипкие, какое у них там здоровье на государственных харчах. А-а-а… Медсестра что-то проворковала стюардессе, а парень-стюард помог Паше подняться и покинуть самолет. Егор Михайлович смотрел на это, держась за сердце.

— У вас нитроглицерин есть?

— А? Что? — переспросил Егор Михайлович. Есть. Да. Сейчас… Возьму. А вы что, врач?

— Да нет. С вами и без врача все ясно было.

— А-а-а… Да, нервы, нервы, все нервы. А как же без нервов? Дело-то имею с ребятишками! Так-то!

Мужчина схватил таблетку нитроглицерина, потом, буквально через пару секунд, вторую.

— Попустило, — сообщил он Сергееву. Тот улыбнулся ему, подхватил свой баул ручной клади, который вытащил из самолетного нутра, после чего отправился в аэропорт.

Как только Сергей прошел таможню, зазвякал мобильный. Что же, до встречи оставалось еще четыре с половиной часа. Первым делом в офис, отнести отчет о поездке на работу. А потом можно и на встречу. Николь увижу — это положительный факт. А вот то, что встреча может помешать другой встрече… Только бы ей не приспичило прямо на работе. Надеюсь, критические дни позади. Иначе мне кранты!

Тут зазвонил мобильный. Сергей уже садился в машину, которую оставил на стоянке в аэропорту. Звонила Николь.

— Серж, поспеши! Меня босс вызывает. Я бы хотела твой отчет глазами пробежать. До того, как попаду в его кабинет.

— Лечу.

И он действительно полетел. Те пару минут, которые он потратил в самолете, теперь надо было нагонять за счет того, что машину по городу Сергеев вел на самой грани правил, а потом махнул на все рукой и понесся, понимая, что штрафа ему, как водителю, не избежать. Он успел. Николь уже шла к лифту, когда Сергей вылетел из него, ткнул женщине листик отчета, который та стала пробегать глазами, уже не обращая на Сергея ни капли внимания.

А наш следователя остался наедине со своими грустными и не очень мыслями. Главное, ему было необходимо время. Крайне необходимо. А еще с Николь не было разговора о деталях поездки. А разговор такой предстоял. Что же, пока она у шефа, я могу успеть сделать несколько звонков. Тут Марта принесла Сергею свежесваренный кофе, который был принят из ее рук с благодарностью. Наверняка, Николь успела до похода к шефу распорядиться. Серж сделал самые срочные звонки и решил, пока есть время, быстро пересмотреть отчеты групп слежения. Пока ничего необычного не наблюдалось. Группы отрабатывали свой хлеб, Ив Дюваль, следователь, который раньше работал на страховую корпорацию АСГ, был с позором уволен, а теперь, благодаря стараниям Сергея, снова оказался у дел, продолжал демонстративно давить на двойника Марка Креймера. Пока никаких изменений не было. Пока что. И Сергей знал, что этот статус Кво не будет длиться бесконечно.

В кабинете снова возникла Марта. Она сообщила, что Николь уже вернулась и просит мсье Сергеефа пройти к ней. Николь сидела в своем кресле и выглядела несколько задумчивой. Точнее, несколько более озадаченной, чем обычно.

— Что-то случилось, мадам Санье? — Серж на всякий случай включил деловой тон.

— Нет, нет, все в порядке, — ответила Николь, хотя ее глаза говорили обратное. Что же, выясним вечером.

— У меня возникли вопросы по вашему последнему отчету. Хотелось бы получить больше подробностей. Как вы считаете, Марк Креймер — манипулятор или мистификатор? Может быть, он каким-то образом точно знает, что и где произойдет в тот или иной момент? Или же он имеет возможность большую часть событий подстроить?

— Падение метеорита невозможно подстроить. Но другие, более управляемые события, более чем вероятно. Меня наталкивает на это излишняя детализация каждого случая. Такое впечатление, что он уже держит джокеров в рукаве и только выжидает момента, чтобы их пустить в дело.

— Следовательно, мы можем предположить, что в большинстве случаев эти события каким-то образом стимулируются господином Креймером? Тогда почему до сих пор еще никто на такие связи не вышел? Посмотрите, что говорит наша аналитика. Мы имеем еще двенадцать случаев, которые можем связать с господином Креймером. По данным прессы. Получается, что он трудится на ниве разорения страховых компаний примерно последние пять лет. И за это время никто не сумел доказать, что страховой случай был страховым мошенничеством?

— Ну, а других вариантов просто не существует. Фантастику, что-то вроде направленной мутации генов я не рассматриваю.

— И все-таки, подумайте, какие возможны еще варианты кроме подлога и как нам превратить любой из возможных вариантов в подлог, это, наверное, самое важное.

— Вы знаете, вашим ребятам придется перекопать еще больше информации. Я думаю, сегодня-завтра вы получите подробный план мероприятий. И нам понадобится чертова прорва аналитиков, которые будут копаться в моих материалах. Если я смогу их достать, — добавил Сергеев уже не таким уверенным тоном.

— Что будешь делать сейчас?

— Пойду куплю карту Израиля. Интерактивная меня не устраивает. Привык работать по-старинке.

— И все?

— Потом забегу в какой-то ресторанчик, и, наконец, нормально поем. Составишь компанию?

— Вечером. В офис забежишь?

— Обязательно.

— Хорошо, может быть, будут первые данные из Швейцарии.

— Ага. Я побежал.

Сергей быстро вышел, а Николь осталась в таком же состоянии сосредоточенной задумчивости. В это состояние ее ввела всего одна фраза босса.

Он поинтересовался, не может ли Серж вести самостоятельную игру. Я же сказала в ответ, что, судя по биографии, господин Сергеев человек дисциплинированный, и на самостоятельную игру вряд ли способен, а вот выполнять чье-то еще задание, это исключить нельзя. И тогда он попросил: «Присмотрите за ВАШИМ русским как можно внимательнее». И сказано это было так, что в тоне звучала не просьба, так звучат только приказы.

Николь прекрасно знала, что Сэмюэль Витрэ способен на резкие демарши и скорые решения, не всегда взвешенные, но почти всегда достаточно эффективные. Кажется, наш Босс знает что-то, точнее, знает намного больше, чем знаю я. И делиться информацией не собирается. Происки Рашель? Скорее всего, да. Второй вариант? Если не Рашель, то это, скорее всего, проверка на прочность. И на изворотливость. Ладно.

А Серж? Что Серж? Вроде бы я узнала его ближе. Но могу ли я поручиться за этого человека? Знаю ли я его так, чтобы отвечать за него с уверенностью? Нет. Я могу только надеяться, что он поступит так, как должно. Он должен быть понятен, но он остается таким же загадочным. Всегда чего-то не договаривает, такое впечатление, что постоянно держит какую-то важную карту в рукаве. И даже подо мною он остается самим собой. Может быть, это именно то, что мне в нем нравиться? Скольких мужчин я подчиняла и ломала. И мне это удавалось. И без особых усилий. Они сами падали к моим ногам, как падают осенние листья на дорожки городского парка — и лежат там, пока моя прихоть не сметет их. А зачем тут психоаналитик? И так ясно, я мстила за свой неудачный брак. И не было ни одного мужчины, который бы мне не покорился. А вот он… Покорился, сделал вид, притупил мою бдительность. И тут же остался самим собой. Выдержал такую гонку — и не пискнул. Ладно, посмотрим, как он сегодня запоет?

Все, хватит о личном. Работа прежде всего. Работа прежде всего. Работа. Так, это отчет Ильи, это данные аналитической группы Марка… А мальчик старается. Ничего, ему последняя встряска пошла на пользу. Дельно. Ага, это данные про организованную утечку информации. Хорошо. По всем направлениям работа двигалась, можно было бы чувствовать себя в безопасности, но… Но у Николь не выходили из головы слова, которые сказал ей Серж по телефону, когда прилетел в Брюссель: «Николь, события сейчас похожи на снежный ком, и ком этот несется с горы по отвесному склону стремительно вниз».