В теле пацана. Книга первая

Глава 10 ГОРНАЯ ОХОТА. СЕРЕДИНА

— Не налегай так, — буквально вырываю у неё бутылку.

Грамм двести высосала за раз.

— Оооох, — выдохнула Вебисида восторженно. — Вот это да! Вот это я понимаю брага! У короля свистнул, признавайся?

Вижу, глаза у неё аж прослезились.

— Да ну брось, не у короля. А у императора Джона Джеймесона, — отвечаю важно и присасываюсь сам к горлышку.

— Эй, а не мелковат ли ты, для такого крепкого, ик…— начала воительница, пододвигаясь ко мне вплотную. — Ой, по башке как ударило. И мысли прежние видятся краше. Ох — хо — хо! Слушай, малыш. Тебе бы упражнениями тело подкачать, я знаю лучшие методики. Просто жалко тебя, мордашка красивая, вроде парень, а вроде и девочка.

Похоже, бабу вшторило.

Не вырывает, ждёт, пока отхлебну. А я хлебаю, так хлебаю, что глаза на лоб!

Кашляю, в горле задрало сразу. Похоже, чувствительное молодое горлышко не готово к таким напиткам. Но я терплю, выдыхаю.

Передаю ей бутылку. Хлебает воительница уже более мелкой порцией. Передаёт обратно. Вот и подружились.

— Мясо будешь? — Протягивает мне палку с кусками горелыми. — Кролика днём подстрелили, свежак.

Не жирноват ли кролик для дикого? Или они тут размером с собаку. Снял один кусочек рукой, закусил, вонзившись зубами. Жилистое мясо, хрен прожуёшь. Сок попил, выплюнул в снег резиновую массу.

— Я бы могла взяться за тебя, — заявляет вдруг участливо, но дальше уже неуверенно: — если Фейрат разрешит. Он мне полное жалованье платит. Ты ж не будешь платить?

— А это как договоримся, — острю и улыбаюсь ей. Она смотрит кошачьими глазами сверху — вниз, медленно моргая.

— Малыш, — произносит, а язык уже заплетается! — Не тягался бы ты со взрослыми самцами. Подрасти ещё, мой тебе совет.

— Вообще — то мне тринадцать циклов уже, я как бы взрослый, — брякаю деловито.

— Ага, это ты мамке своей расскажи.

Вручаю бутылку, пропустив свою очередь. Пьёт!

— Что — то твёрдо мне сидеть, — выдаю, кривясь.

— Не мудрено, зад — то тощий костлявый, — прыскает Вебисида и хохочет.

Краем глаза замечаю, что с соседнего костра воины на нас посматривают и тоже ржут. Ждут, видимо, зрелищ.

— А можно я на твоей коленке посижу? — Выдаю ей нагло.

Наши взгляды встречаются. И в какой — то момент мне даже кажется, что женщина и не пьяная вовсе. Взгляд бешеный. Чувствую, что вот — вот накинется и порвёт на мелкие кусочки. Вон хвост как заходил!

Полминуты сверлит взглядом, а затем произносит с нажимом:

— Мальчик, ты совсем дурной?

Отворачиваюсь, демонстрируя обиду.

— У тебя вот какие ноги мощные. Жалко что ли тебе? — Выдаю.

И уже страшно смотреть в её наливающиеся кровью глаза.

— Ладно, садись, — раздаётся неожиданное!

Ноги расставляет шире, видимо, чтобы удобнее было мне на одну ляжку садиться. Не веря своему счастью и одновременно опасаясь, что в любой момент она взбрыкнёт, я скромно захожу к ней между ног и опускаюсь на одну из голых ляжек. Лицом против костра с воинами, ибо не хочу даже видеть их реакцию.

Опускаюсь полностью и ощущаю, как её рука меня за спину приобнимает. Сиська пятого размера едва мне в подбородок не упирается. А этой хоть бы что, этикетку на бутылке рассматривает.

— Ну что, доволен, малыш? — Спрашивает негромко.

— И долго ты так продержишься? — Подтруниваю.

— Долго, ты как пушинка, — выдаёт. — Только не ёрзай, а то мужики чего подумают не того.

— А тебе важно, что эти людишки подумают? — Кривляюсь, глядя на неё с «пёсьими» бровками.

Смотрит в ответ, кажется, очарована. А нет, бутылку в рот и глушит.

— Не важно, — отвечает на выдохе, кривясь. — Это я о тебе забочусь.

— Мне тоже не важно, — говорю, беру тару и делаю глоток.

Снова кашель бьёт. Гладит по спине заботливо.

— Глотка не лужёная, — комментирует и посмеивается, потрясывая сисями. — Куда с такой наравне пить решил?

И тут я решаюсь на осуществление своего коварного плана!

— Слушай, Вебисида…

— А?

— Я на тренировке во время вашего поединка с мастером Деодором увидел у тебя кое — что очень красивое, — выдаю, а голова уже кругом.

— Не поняла.

— Кольцо у тебя на соске, — уточняю.

— А, это. Ну и чего красивого — то? — Хмыкает.

По недоумевающему тону в голосе понимаю, что действительно в некоторых аспектах баба туповата. И иду в атаку!

— А можно я посмотрю кольцо? — Спрашиваю с замиранием сердца.

— Слушай, малыш, ты меня удивляешь, что там интересного, обычное кольцо. Ну раз ты просишь. Хм… глянь, только быстро.

С этими словами она спускает ткань с ближайшей ко мне сиськи, обнажая сосок!!

Да я могу до него губами достать! АААА!!

Но счастье моё длится лишь мгновения, Вебисида быстро возвращает ткань на место, воровато поглядывая на публику с касторов. Хотя я вроде заслонил. Чувствую, некомфортно ей. Хлебает из бутылки.

— Разглядел? — Спрашивает деловито и отшвыривает пустую бутылку.

— Не совсем, — отвечаю с грустью и дальше шёпотом на ушко кошачье: — У меня в палатке ещё бутылочка.

— Это заманчивое предложение, — выдаёт заплетающимся языком. — Тогда чего же мы ждём?

Вскакиваю и спешу к палатке первым. Вижу, что зигзагами Вебисида идёт за мной.

Внутри палатки меня встречают встревоженные взгляды служанок.

— Маленький лорд, вы целы?

— Маленький лорд, вы живы?

— На выход! — Топаю ногой и шиплю сквозь зубы. — Быстрее. Она идёт сюда.

Только после последней фразы служанки встрепенулись и выскочили прочь. Оборачиваюсь, а Вебисиды на горизонте нет! Твою мать…

Озираюсь по сторонам. У костров ржут, как идиоты. Чего это они?! Взгляд цепляется за торчащий на протоптанной дорожке носок сапога. Спешу туда. Вебисида лежит чуть в стороне в снегу, глаза закрыты. Дремлет.

Э нет. Так просто не сдамся! С этой отчаянной мыслью я полез её тормошить. Две пощёчины даю, не реагирует! Снегом лицо растираю, и приходит в себя.

— О! Снова ты? — Промямлила Вебисида. — Лавина сошла. Все целы?

— Да, да, все целы, — бубню и тяну её, пытаясь поставить на ноги.

Поддаётся туша, но тяжело. Встаёт! Тяну за собой в палатку. На входе она падает на четвереньки. Мех свешивается в разные стороны, и в полутьме можно разглядеть очертания задницы в стрингах. Прислоняю ладошки к ягодицам. А они словно каменные! Толкаю в палатку. Вебисида поддаётся, проползая вовнутрь. Ножны со здоровенным мечом сбоку цепляют полог. Спешно поправляю.

Заваливается в мехах на бок прямо на свой меч, едва не цепляя головой печку. Тяну её в сторону, поддаётся с трудом. Переваливаю гору мышц на спину с неимоверными усилиями. А сиськи — то хороши! Даже не расплываются в лежачем положении. Сохраняют форму, немного расходясь в стороны.

Смотрю на распластанную воительницу и понимаю, что эта пьяная баба уже в глубоком анабиозе. И я могу делать с ней, что хочу.

Затаив дыхание спускаю ткань с груди. Приходится прилагать усилия, она словно прилипала, не так — то просто оказалось её снять. На обеих сосках пирсинг в виде колец. Да и хрен с ним, хватаю под грудь, тискаю мяско. Ощущения не передаваемые!

Перехожу на соски, трогая их пальчиками. Круговыми движениями треплю холмики. Сжимаю сильнее, и они твердеют прямо на глазах.

— Ммм, — раздаётся её недовольное, и она переворачивается на бок!

А у меня чуть сердце не падает в трусы. Но меня уже не остановить! Перелажу и пристраиваюсь на корточках. Нет бабёнка, так просто ты не отделаешься. Опускаюсь губами к доступной сисе и языком трогаю сосок. Успеваю лизнуть лишь раз.

— Мммуу, — раздаётся тут же снова, и спящая Вебисида переворачивается на живот, закрывая своей тушей мне доступ к самому сладкому.

Ну ё — маё…

На мощные ляжки смотрю мокрые от снега местами, облизываюсь. Кусочки меха развожу в стороны, чуть хвост случайно не задел. Ягодицы оголил максимально возможно, кинжал к ремню присобачен намертво, часть булки закрывает. Но это никак не нарушает эстетику. Тоненькая чёрная полосочка врезается меж ягодиц и исчезает в районе ануса, но дальше выходит, расширяясь, и полностью прикрывая писю.

Хватаю за булки, испытывая мысленный оргазм, развести пытаюсь. А хрен, тонус бешеный. Так, только кожу чуток растянул.

Хм, зайдём с другой стороны. Подцепляю ткань трусиков пальцем у копчика. А это нихрена не ткань, это кожа! Потому что ни черта не тянется.

Ну и как теперь быть? Мне всего — то надо глянуть, насколько хорошо у неё киска побрита!

Тяну за полоску с усилием к копчику уже из вредности.

— Ммм, — раздаётся стон! И таз приподнимается! Ноги чуть шире развела, попу оттопырила, и дальше сопит.

Интересно, а если за шкирку прихватить ещё сильнее выпятит зад?

Волнение сладострастное в животе, наконец, заиграло. Ух! Ложбинки на внутренней стороне бёдер поднимают мой градус.

Только руку потянул к бесстыжему месту, за пологом снаружи раздаётся шёпот:

— Кристиан? Вы слышите? Как вы, маленький лорд? Держитесь, скоро вас спасут.

Похоже, Мия. Следом расслышал скрип снега. Кажется, к палатке идут люди!

В груди похолодело. Спешно надвинул на задницу воительницы куски меха, отполз. И сделал невинный вид в ожидании мужчин. Судя по голосам, их двое. С Элизой болтают, которая вероятно и позвала.

Сунулись через полог сразу две морды небритые. Воины принцессы посмотрели на меня вскользь, окинули взглядом спящую красавицу, по сапогу её пнули. Никакой реакции.

Переглянулись, выдохнули устало. Видно, что сами пьяны, но в адеквате.

— Я не потащу, — заявляет один другому. — У неё рефлексы такие, что может прирезать, даже не проснувшись.

— Согласен, трогать её в таком состоянии опасно, — выражает мнение и второй.

— И что нам теперь делать? — Причитает снаружи Мия. — Мёрзнуть? Мы — то ладно, как же наш лорд?

— А что лорд? — Хмыкнул воин. — Господин Кристин вполне доволен обществом.

Если бы. Туша валяется по диагонали, руки по швам, в меха уткнулась носом. Половину площади палатки заняла.

Молчу, смотреть на них неловко. Они точно видели, как я сидел у неё на коленках.

Чувствую, щёки горят. И сетую лишь на то, что из — за тлеющих углей в печке света совсем чуть — чуть, не должно быть видно.

— Маленький лорд, смотри только за уши не трогай, а то взбесится, — подкалывают мужики, отступая. — Но главное за хвост не дёргай, а то пёрнет тебе в палатку.

Последняя фраза уже с улицы прозвучала. И дальше уже хохот пошёл гадкий.

Служанки бросились тут же спасать меня. Убедившись, что туша практически мертва, они осмелели и полезли вовнутрь на четвереньках.

— Тогда мы тоже не уйдём, — заявляет Мия решительно.

— Будем охранять вас от этой пьянчуги, стеной ляжем, — подхватывает Элиза.

— Пролезайте, — отвечаю неуверенно. — Будем спать все вместе, в обнимку. Только прошу, милые мои, не трогайте её хвост.

— Ой, надо бы дров ещё подбросить, — спохватилась Мия, глядя на затухающую печь.

— Да иди уже сюда, мамочка, так согреемся, — говорю, распластываясь на спине и разнеживаясь. Всё — таки развозит меня, похоже.

Мия скидывает шубу и ко мне под бочок, укрывая ею нас обоих. Элиза следом пробирается. Укладывается с другого бока, повторяя процедуру с шубейкой.

С двумя грелками меня уносит в сладкий сон буквально за минуты, несмотря на усиливающийся храп воительницы…

Будит меня бешеный крик Вебисиды! Приоткрываю один глаз, быстро ориентируюсь, что всё происходит снаружи. Гам и суета, судя по всему много людей в лагере. Наёмница кроет матом какого — то командира Пейлата, подгоняет солдат, называя их плешивыми псами.

Злой Вебисиде попадаться на глаза не хочется. Если ей рассказали, что я вчера творил, мне кранты.

Лежу на боку, к спине прижимаются сиськи Мии, сама она обнимает меня, обхватив за талию. Я же обнимаю Элизу, которая тоже на боку, только ко мне спиной. Шевелю рукой, которой обнимаю её. И чувствую, что она вспотела малость. А ещё горячую нежную кожу ощущаю. Ой! Да она расстёгнута почти до пупка. И моя лапа прям за голую наливную грудь держит!

Аккуратно убираю лапы, стараясь не сильно тревожить сосок, который под ладошкой накрыл. Служанка зашевелилась, но вроде не проснулась. Минуты две ещё выждал.

Стал расталкивать.

— Ой, как так? — Раздалось от Элизы, а я приподнялся, сделав вид, что не при делах.

Пока девушки суетились по поводу завтрака, я медитировал в палатке, дожидаясь пока снаружи всё стихнет. Судя по всему, отряд уходил в сторону другого лагеря, где пещера с саблезубым тигром. Шум удалялся. И вскоре наступила почти гробовая тишина.

Как раз в это время у меня забурлило в кишечнике! И я выскочил из палатки уже на грани обделаться, встретив освежающее утро.

Рванул по кратчайшему пути к деревьям, чтобы сделать свои дела. А снега намело… За три шага погряз по колено и дальше провалился почти по пояс. Потому что поленился через центр лагеря идти по протоптанной дорожке. Хотя где я там сяду, если только на виду! Ещё попытался пройти, да устал быстро.

Сжав задницу отчаянно, выбрался назад. Мысль озарила внезапная, и я полез в палатку к своему тюку, куда перья гарпии спрятал. И спасибо, вам лапоньки мои, что сюда приволокли поклажу.

Мия вышла, Элиза завозилась с печкой, не обращая на меня внимания. Воспользовавшись этим, вытащил перья и распихал в сапоги. На клапан даааавит! Вылетаю пулей из палатки. Пробую новое гравитационное приспособление.

Когда стою на месте, ничего не ощущается. Вес какой был, такой и остался. При шаге только в самой верхней точке чувствуется, что какая — то помощь всё же исходит от перьев. Дохожу до тупика, до которого мне удалось продвинуться прежде. И пусть мир закроет глаза, мне уже плевать, что служанки у палатки шарятся, и потом будет вонять!

Но я делаю последнее усилие. Уже не надеясь на успех, пробую прыжок. И легко подпрыгиваю почти на метр, будто от батута оттолкнулся! На два шага вперёд пролетел и в снег провалился. Потоптался на месте, утаптывая площадку для нового прыжка. Задницу сжал отчаянно и рванул вверх, что есть мочи! Вылетел поверх снежной глади и, пролетев метра три, плюхнулся в снег едва ли не носом.

Счастливый, разгрёб, что можно руками. Вылез, потоптался. А затем ещё дальше прыгнул! И прямо на расчищенный кусок, который оказался с другой стороны. Нет, ну зашибись.

Позыв вдруг пошёл до рези, я рванул штаны и… довольный выдохнул с облегчением. Наколдовал себе туалетной бумаги. По завершении процедуры закопал всё снегом. И довольный пошёл по расчищенной тропке в центр лагеря, стараясь не выпячивать свои новые умения. Однако всем оставшимся оказалось плевать. Ибо лагерь опустел. Три воина на всю округу у одного горящего костра, куча лошадей в собранном из походных материалов стойле. Телеги, кареты, три костра и три палатки. Собственно и всё.

— А где все? — Спросил я, пристраиваясь на брёвнышко к костру. Без меховой накидки быстро продрог.

— Ловят саблезубого по прихоти принцессы, — ответил один.

— Утром отряд копейщиков прибыл, все замёрзли, как собаки. А их без передыху погнали пещеру штурмовать, — добавил второй.

— Даааа, — протянул третий. — Её высочество, принцесса Ангелина Молниеносная не знает отказов. Надеюсь, вместо саблезубого там окажется горный баран.

— Добрый ты, — хмыкнул первый. — Зря что ли всю ночь сюда сорок пехотинцев гнали?

Вскоре мои служанки принесли шубейку мне и горячей еды на всех прямо к костру. У воинов резко поднялось настроение.

Заскучав, и не желая вдыхать свежайший навоз трёх десятков лошадей, решил прогуляться. Пошёл в гору по основному маршруту до второго лагеря, который вытоптали так, будто трактором проехали. Перед тем, как скрыться за небольшим холмом, понял, что воинам плевать, куда я побрёл. А служанки в хозяйственной суете даже не окликнули.

Дорога поднимается ещё выше до следующего холма. И никакого лагеря вблизи и в помине нет. Да даже звуков никаких не доносится. Конечно, я не собирался пешком идти к принцессе и Вебисиде, делать мне больше нечего. Подъём, словно большие ступеньки, то в гору, то по ровной поверхности. Миновав три такие «ступеньки» и пройдя метров двести от лагеря, заметил в стороне от маршрута не полностью засыпанный валун с навесом из сосулек. Повернув к остаткам рощи спиной, двинулся к нему.

Заодно решил попрактиковаться в пряжках.

С места выше, чем на полтора метра прыгнуть не получалось. Зато с разбега удалось в длину на все пять! Один только незначительный минус — приземление… когда в снег падаешь, ещё куда ни шло, но на протоптанной дорожке я ощутил в полной мере, как бьёт по ногам.

Добрался до валуна. Пролез под навес с сосульками, а там земля без снега, и ручеёк выглядывает тоненький, скрываясь под корочкой льда. Башкой я понимаю, что может всё на купол обвалиться. А что — то детское в душе взыграло, полазить хочется. Ностальгия…

До того распоясался, что сумел на камень запрыгнуть трёхметровый, с третьего раза, помогая при этом руками без особого напряга. Вскарабкавшись и встав в полный рост, понял, что на краю обрыва резвился. А ещё предо мной открылся чудеснейший вид.

Мама моя родная!

Именно с этой стороны открылся обзор на наш город, лежащий, будто у самого подножья горы. Но это ничтожные впечатления! Наконец, я увидел со стороны наш дворец.

Ох уж этот Дворец. Теперь до меня дошло, что это за нелогичные формы башен и прочих конструкций, по которым успел побродить, как в лабиринте.

Да это же рука! Гигантская лапа! От локтя из земли тянется. В основании с просветами, будто поеденная. Похоже, я там, ниже запястья, и не ходил. Зато по балконному переходу вокруг пальца не раз. Но это ещё не всё: руку колья тонкие пронизывают, будто лозой всё проросло, если не брать во внимание, что «растение» чёткими прямыми линиями идёт из земли. На кольях и лепестки видны, они же платформы. Могу предположить, что «руку» нашли в древние века и обустроили, настроив всего этого. Либо же титана маг укокошил, пронзив этой хренью. И оно всё застыло в процессе. В этом случае ещё под пластами земли тело кроется с башкой.

Вот будет умора, если именно с моим появлением эта образина оживёт и вылезет.

За дворцом — лапой разверзлись горы, виднеется Стеклянное море. Быть может, обе диковины между собою связаны? Глобальный катаклизм произошёл в одно время. Титан убегал от мага. Первым ударом маг промахнулся и расплавил пустыню. Титан испугался и протаранил горы, снеся их к чёртовой матери и сделав себе тоннель. Ну а дальше получил точное попадание.

С отсутствием гаджетов в башке собственные фантазии разыгрались. Так увлёкся, что не сразу понял, что произошло. Метрах в двадцати от камня, ближе к новому подъёму снег вдруг обвалился. Обнажился вход в пещеру. И если бы сам! Из дырки выглянуло нечто и вылезло полностью! От уведенного у меня перехватило дыхание.

Это тигр, но явно раза в два, а то и в три больше обычной взрослой особи, белый в рыжую полоску с клыками, как бивнями. Один клык отломан наполовину, но скорее этот аксессуар выполняет функцию устрашения. Зубов зверюге хватает.

Окровавленная шерсть местами и на морде говорит о том, что он не только подранный, но и поевший. Однако посмотрел на меня кошмарными красными глазами отнюдь не как сытый зверь!

От выброса адреналина в кровь, затряслись и руки, и ноги, и даже уши.

Мы здесь одни. И эта тварь размером с корову!!

Недолго сомневаясь, саблезубый медленной, но угрожающей походкой, аккуратно погружаясь в снег лишь наполовину своих мощных лап, пошёл на меня.