В тени дракона: Погружаясь во тьму

Глава 4. Экскурсия.

Поход по школе проходил вполне себе мирно. И если поначалу первокурсники стеснялись спрашивать, то постепенно привыкли к нам и стали активнее. Мы провели их по этажам, рассказав, что и где находится, после завтрака показали кабинеты, где они будут учиться, а также дали краткую сводку по учителям и жителям Хогвартса, ну и показали, где Больничное крыло, кухня и другие места.

- Тут у нас преподает профессор МакГонагалл, - говорил я. – Она декан нашего факультета, женщина хорошая, справедливая, но строгая и не любит хулиганства и нарушения правил. Будьте с ней вежливы и немного терпеливы, но также не бойтесь спрашивать на уроках.

- А почему? – спросил пацан.

- Все просто. Профессор МакГонагалл порой не все объясняет, особенно те вещи, которые ей кажутся очевидными. Многие маглорожденные часто не понимают термины магического мира, а переспрашивать боятся, видя, как она сурово на всех смотрит. Вот и выходит, что на первых уроках у многих что-то не получается, но это не их вина, а просто непонимание. Так что, если все же боитесь спрашивать, потом попросите Гермиону вам объяснить. Она любит всех учить и что-то рассказывать, так что с удовольствием вам поможет.

Ребята понимающе закивали.

В основном все рассказывал я, так как мне все же удалось перехватить у сестры инициативу. В этот раз она больше молчит и иногда вставляет свои комментарии, но, похоже, сдалась и больше не пыталась вести лекции сама.

Не скажу, что мне это так легко дается, но само желание немного утереть сестре нос мотивирует меня стараться произвести хорошее впечатление.

К тому же я пытаюсь чуть расшевелить ребят, чтобы они больше своими головами думали и чаще спрашивали. Лучше уж так, чем слепо верить другим и поддакивать старшим.

Неожиданно в нос ударил неприятный запах алкоголя и пота. Такое ощущение, что мы возле какого-то алкаша остановились, разве что запаха дерьма не хватает.

Обернувшись, я увидел сам источник неприятного аромата. Им оказалась… Панси Паркинсон?

Да, это она. Бывшая подружка Драко сейчас как сомнамбула двигалась по коридору и, сонно моргая, пыталась удержаться на ногах. От нее сильно несло перегаром, волосы вместо аккуратного каре торчали в разные стороны, юбка немного задралась, открывая вид на милые ножки, да и сама она выглядела помятой и грязной, будто спала в пыли.

Девушка остановилась перед нами, затем посмотрела на меня, прищурилась, будто пытаясь разглядеть.

- Ик… Эванс? – удивилась она. – А я… Ик… Думала, ты сдох?

- Ну… Типа нет, - ответил я.

- Ок… - кивнула она и начала заваливаться набок.

Тут же подхватываю ее бессознательное тело, не давая той упасть.

Панси отрубилась.

Мы переглянулись.

- Это тут норма? – спросил какой-то пацан, указывая на девушку.

- Нет, - покачал я головой. – Распивать спиртное в школе запрещено, и нарушение серьезно наказывается. А уж про подобное и говорить нечего. Не уверен, что за такое исключают, но как минимум отработок на несколько месяцев заработать можно, не считая вызова родителей. То, что в школу не так уж и сложно пронести алкоголь, не означает, что его тут можно открыто пить и тем более шататься по коридорам в пьяном виде.

Хотя вещи проверяли же по приезду… Это что, она еще в поезде надралась и до сих пор не просохла? Впрочем… Не хочу знать.

- Может, ее Снейпу отнесем? - с усмешкой предложила Генни, - Я бы посмотрела на его реакцию.

«Минус триста баллов с Гриффиндора за спаивание честной и непорочной студентки Паркинсон», - фыркнул я, изображая манеру речи декана Слизерина. – Нет уж. В больничное крыло оттащу.

- Да оставь ты ее тут тогда, - махнула рукой Генни. – Ладно бы повеселиться за ее счет, но просто так ради слизеринки напрягаться…

- Нельзя же ее бросать, - не согласился я. – Она пострадать может. А ты не должна подавать первокурсникам плохой пример.

- Пф, - фыркнула она.

Да уж. Обычное гриффиндорское «пф».

Мне, может, тоже особо помогать Паркинсон не хочется. Она мне не друг, но и не враг. Я с ней вообще, похоже, впервые в жизни напрямую перекинулся словами. До этого мы не разговаривали вообще. Она раньше с Драко встречалась, кажется, у них было все серьезно, но в прошлом году они расстались, и на не очень хорошей ноте. Вот с тех пор она и пьет, и страдает. Но я не особо интересовался этим, мне было не до того.

А так, Панси пару раз высказывала свое «фи» по отношению ко мне, даже было подбадривала Драко в издевательствах надо мной, но ничего более. А как обо мне забыл сам Малфой, так и она на меня внимание не обращала.

- Запомните, мелкие, - сказала сестра первокурсникам. – Слизеринцы - наши враги!

- Нет, - практически простонал я. – Вот только пропаганды этой дурацкой межфакультетной войны и не хватало, тем более первокурсникам… Запомните, ребята, никогда не принимайте на веру все, что вам скажут. Думайте своими головами, проверяйте информацию и анализируйте. Между Гриффиндором и Слизерином уже давно ведется противостояние, которое из соперничества все больше перерастает в откровенную вражду, от которой никто не выигрывает. Я не призываю вас дружить со Змеиным факультетом. Вам нужно быть с ними осторожными, так как они дети состоятельных и влиятельных людей в Магическом Мире, а потому обязаны соответствовать своему статусу. Они хитры, всегда ищут выгоду для себя и привыкли использовать других, но это не делает их злыми или плохими, просто с ними лучше иметь нейтральные отношения. А учитывая текущую обстановку в стране, дружба будет даже опасна как для вас, так и для них.

- А почему? – спросила девочка.

- Очень плохие люди сейчас активно пропагандируют среди магов ненависть к маглорожденным. Теория «Чистоты Крови» среди многих магов весьма популярна… По сути, это - обыкновенный нацизм. Мол, волшебники, в которых нет крови маглов, априори лучше всех, и тому подобная чушь. Но проблема в том, что немалая часть сторонников этого бреда - настоящий местный Ку-Клукс-Клан с милыми традициями показательных расправ... Сейчас все так серьезно, что чистокровные аристократы, которые НЕ поддерживают эту идею, могут подвергаться серьезной опасности. Ведь те, кто свято верят в этот бред, часто принуждают других разделять их взгляды.

- Это не делает слизеринцев хорошими, - фыркнула Генриетта. – Они немало гадостей нам натворили.

- Гриффиндорцы, моя дорогая сестра, тоже не ангелочки, - с ядом в голосе сказал я. – Змеи хотя бы своих особо не травят, а ты на себе знаешь, как Львы любят бить в спину!

Генни посмотрела на меня испепеляющим взглядом, явно недовольная тем, что я напомнил ей о четвертом курсе. Да, для нас обоих это было омерзительное время, которое рушит всякие постулаты о «дружном коллективе гриффиндорцев».

Мы молча смотрели друг другу в глаза и тихо бесились.

Как же меня бесит ее тупая упертость в том, что нужно защищать этих мерзких макак с нашего факультета. Они отвратительные и подлые мрази, но она все равно…

- Да поцелуйтесь уже, - неожиданно сказал кто-то из ребят.

- А? – мы резко повернулись к ним.

- Мои мама и папа тоже часто ссорятся, а затем целуются и уходят «громко проводить вечер». Это вроде работает, - хихикнул он. – Вам тоже стоит попробовать.

- Че?! Мы родственники! – сказали мы хором.

- Вы реально больше на бывшую парочку похожи, чем на родных, - закивал второй парень.

- Ага, - рассмеялась девочка. – Как муж и жена.

- Эй! – возмутились мы.

- Да уединитесь уже.

Дальше пошел целый поток шуток на эту тему, а мы только стояли и, краснея, офигевали от такого напора. Уж не знаю, где эти сопляки такого набрались, но им явно нравилось развивать данную тему. Некоторые даже начали соревноваться, кто придумает более пошлую шутку на тему инцеста. На третьей минуте этого потока извращений я пришел в себя.

Так, нужно это прекращать.

- Ауч! – вскрикнул самый болтливый пацан от моего щелбана.

- Хватит тут на инцест людей подбивать, - сказал я ему. – А не то…

- ПОШЛОСТИ И РАЗВРАТ НЕДОПУСТИМЫ! – взревела от ярости Генни, и каменный пол под ней потрескался.

Генни в гневе - зрелище весьма пугающее. Волосы шевелятся, как языки пламени, воздух вокруг становится тяжелее, и аура кровожадности пробуждается.

- И-и-и-и! – испугались первокурсники - и тут же спрятались… за меня.

Нифига себе, как она вспылила!

Что-то она больно серьезно на все это реагирует.

И, кто знает, что бы случилось дальше, если бы к нам не прибежала Гермиона.

- Ух, спасибо, ребята, - сказала она, пытаясь отдышаться. Затем посмотрела на нас, увидела, как первокурсники прячутся от Генни за меня, на спине у меня дрыхнет Паркинсон, и взбешенную Генриетту. – А? Что тут происходит?

- Ни-че-го! – процедила сестра, а затем, развернувшись и громко топая, пошла от нас.

Все тут же выдохнули с облегчением.

- Выжили, - сказали мы хором.

Да уж, рука у Генни тяжелая, а досталось бы, скорее всего, мне.

- А? – хлопала глазами Грейнджер. – Что происходит? И чего тут делает Панси?

- Забей, - махнул я рукой. – Давай лучше ее в больничное крыло отнесем.

- Давай…

- Хе-хе… - подала голос спящая Панси, покрепче прижавшись ко мне. – Тепленько…

Гермиона как-то недовольно взглянула на слизеринку, но ничего не сказала.

Мы же после этого двинулись к вотчине мадам Помфри, чтобы сдать лишний груз…

***

С трудом разлепив сонные глаза, она некоторое время просто пялилась в пустоту, пытаясь собрать в голове хоть какие-то мысли. Голова нещадно болела, и тугая агония в черепе мешала не то что мыслить, да даже тупо функционировать. Мозг настойчиво не хотел работать и требовал заслуженного отдыха, но сухость во рту и неприятные ощущения в теле никак не давали ей отрубиться и спать дальше.

Повернув голову на бок, она увидела на тумбочке рядом с собой стакан воды. Кое-как приняв сидячее положение, она дрожащими руками взяла стакан и выпила содержимое. Холодная вода приятно освежила пустыню во рту и принесла ей хоть какое-то облегчение.

После того, как жажда была немного утолена, она стала пытаться понять, где вообще находится.

Место показалось ей смутно знакомым. Большой зал с множеством одинаковых коек и небольших перегородок с занавесками. Запах лекарств смешивался с какими-то травами и чем-то неприятным.

- А, это же я воняю, - поморщилась Панси.

Запах от нее шел, мягко говоря, не особо приятный: вся потная, грязная, да и выпивкой так и несет.

- Я как уличный бродяга пахну.

С этим нужно что-то сделать.

Через пару секунд она услышала приближающиеся шаги.

- А, вы очнулись, мисс Паркинсон, - произнесла мадам Помфри. – Что вы себе позволяете, юная леди? В прошлый раз вы обещали, что такого больше не повторится!

Панси тут же втянула голову. Да, она обещала больше к бутылке не прикасаться, но тут…

- В школе запрещено подобное поведение!

- Простите… - опустила она голову.

- Следующего раза не будет, мисс Паркинсон, - сурово прищурилась медик. – Я просто вызову ваших родителей, и они будут говорить с деканом о вашем возможном отчислении.

Паркинсон не решилась ничего говорить.

- Очень надеюсь, что вы отдаете себе отчет о своем поведении, - покачала медик головой. – Завтра вам будут назначены отработки за подобное поведение. Из-за профессора Амбридж вы легко отделались, но теперь не рассчитывайте на поблажки. Может, хоть труд сделает из вас приличного человека.

- Хорошо, - кивнула слизеринка.

Злить мадам Помфри себе дороже. Даже слизеринцы признают нерушимый авторитет медика школы. Ведь у нее все лечатся, и самое страшное наказание для всех - это лежать тут и пить ее противнейшие лекарства, которые она будто специально делает максимально ужасными, да и от скуки подохнуть раньше можно.

Женщина ненадолго ушла за лекарством, а Панси же пыталась привести в порядок мысли, что постоянно норовили куда-то убежать. Выговор она ожидала, но не думала, что все будет так сурово. В школе вообще-то с этим строго, но, когда боль в душе становится невыносимой, тяжело удержаться. Да и ее статус старосты и члена Бригады давали некоторые поблажки. Ну и раньше она так сильно не попадалась. Девушка вообще не помнила, как оказалась тут и что было вчера.

Судя по свету в окнах, сейчас уже вечер, а учитывая дату, то она прогуляла первый учебный день, что явно завтра выльется ей в целую кучу проблем.

«Но все же с выпивкой пора завязывать», - окончательно решила Панси.

Вскоре ей принесли антипохмельное и еще воды, что хотя бы начало процесс успокоения мозга и какой-то нормализации мышления. Когда боль в черепной коробке начала утихать, она наконец-то стала пытаться понять, что именно вчера произошло и как она сюда попала.

«Помню, как… Как видела Драко… Затем очередная бутылка… И темнота…»

Воспоминания все еще давались с трудом, и она решила временно отложить попытки вспомнить, что вчера произошло. Вроде до такого состояния она еще не напивалась По крайней мере, всегда сама помнила, как добиралась до мадам Помфри.

- А как я сюда попала? – спросила она.

- Вас принес мистер Эванс, - ответила ей медик.

- А, точно, - кивнула она.

Девушка вспомнила, как куда-то шла, а затем столкнулась с Поттер, которая почему-то двоилась перед глазами, а затем поняла, что это не глюк, а просто ее брат, после Панси потеряла сознание и все.

- А теперь идите к себе и отоспитесь, а также помойтесь, - произнесла она. – А завтра вас будут ждать отработки. То, что вам плохо, не освобождает вас от наказания.

Колдомедик взмахнула палочкой, убирая запах и поправляя одежду. Это проблему не решит, но хотя бы не привлечет особого внимание к ее персоне.

Поблагодарив даму, Панси покинула Больничное крыло и пошла в гостиную своего факультета. С собой у нее была только пустая сумка, в которой у нее вчера точно было несколько бутылок. Ей все еще было нехорошо, но теперь хотя бы думать было не так больно.

- М? Что это? – спросила она, запустив руку в сумку. Там она нащупала какой-то предмет, который тут же достала. Им оказался какой-то серебряный обруч для головы, с небольшим синим камнем в центре, который будто крыльями держала какая-то птица. – Это у меня откуда?

Воспоминания никак не приходили, да и мозг опять побаливал, а потому она решила отложить эти мысли на потом.

Так она и шла, потирая виски, совершенно не обращая внимания на окружающих, которых в такой час было не особо много. Вероятно, скоро отбой, вот никого почти по коридорам и нет. Так, разве что пара прохожих попалось, но она не запомнила эти моменты.

Дойдя до двери, она только сейчас вспомнила, что пароля от двери не знает, так как ей его просто не успели сказать, но по какой-то причине она не стала останавливаться, а просто произнесла фразу «откройся»:

- Хасса-Шаи…

Панси даже не заметила, что говорила на змеином языке…