В землю Ханаанскую

XXVIII

Большая часть амалекийцев или пала в сражении или лежала раненая на поле; но все же надо было ожидать, что побежденные не отдадут своего оазиса добровольно евреям.

Кроме того, Иисус Навин и его ратники слишком устали, и потому дальнейшее преследование неприятеля было отложено до рассвета.

Иисус Навин отпустил своих воинов в лагерь, чтобы они могли вместе с родственниками отпраздновать победу. Везде видны были веселые лица, всюду раздавались похвалы Иисусу Навину, а Моисей в присутствии всего народа прижал молодого полководца к своей груди и благодарил за храбрость.

Между тем Иисусу Навину хотелось остаться одному, чтобы привести свои мысли в порядок и несколько отдохнуть после всех пережитых им волнений, и он отправился на поле сражения. Вороны уж вились над своими жертвами, а запах крови привлек и хищных зверей.

Когда стемнело, на поле сражения стали мелькать светильники; явились невольники отбирать раненных от убитых, и часто вздох тяжелораненого смешивался с криком хищных птиц или ревом шакала, пантеры и гиены.

Но Иисус Навин привык к этим ужасам войны; он стоял, прислонясь к скале, и смотрел на звезды, как это было некогда в Танисе, когда в нем боролись два противоположных чувства. Месяц прошел с тех пор, а как многое изменилось в его жизни и в его чувствах; он уже не думал более о тех почестях, которых мог достигнуть, служа в войске фараона; теперь он был предан всею душою своему народу.

А между тем прежде он так мало думал о своем народе и даже гордился тем, что родоначальница его колена, Аснафа, жена Иосифа, была египтянка.

Какая разница между тем, что было прежде, и теперь. Какое-то непонятное, радостное чувство овладело всем существом его, и он стал благодарить Бога, Который осыпал его своими милостями. Иисусу Навину казалось, что он не может вместить в себя всей той любви, которую он питал к своему народу.

Правда, он любил когда-то женщину, которая теперь для него потеряна, но это нисколько не омрачало в настоящее время его восторженного состояния, он вспоминал о Мирьям с благодарностью и находил, что по ее примеру следует жертвовать для народа всем, даже своею любовью.

Правда, Мирьям, была несправедлива к нему однажды, но он простил ей и не вспоминал об этом.

Иисус Навин окинул еще раз взором поле сражения и вспомнил, что под его начальством бывшие рабочие превратились в храбрых ратников, поднявших высоко головы после одержанной победы. Иисус Навин был почти уверен, что с этими людьми ему легко будет отвоевать им новое отечество, которое они полюбят и где будут пользоваться свободою и благоденствием.

Взглянув еще раз на поле сражения, усеянное трупами, и затем на звездное небо, он сказал: «Бог и народ мой!» — и отправился назад, как триумфатор, идущий по пальмовым цветам, которые бросает благодарный народ на путь победителя.