Важные статьи - Марксизм

Странное представление о счастье

==Анна Очкина==

Изображение Карла Маркса на банкноте в 100 марок, 1975 год, Восточная Германия. © salon.com

Энгельс о смерти Карла Маркса 14 марта 1883 года:

«…Человечество стало ниже на целую голову, притом на самую значительную из всех, которыми оно в свое время обладало. Движение пролетариата идет дальше своим путем… Конечная победа обеспечена, но окольных путей, временных и частичных блужданий – и без того неизбежных – теперь будет гораздо больше…»¹

Из письма Ф. А. Зорге 15 марта 1883 г.

Однажды, рассказывая о Марксе, студентка обескуражила меня заявлением: «У Маркса был очень плохой характер! Он не терпел никакой критики и не принимал другие точки зрения!» Больше ничего она о Марксе не знала.

Увы, невежество моей студентки имеет оправдание. Она уловила и по-своему интерпретировала то, что кое-как услышала и кое-где прочла. Сути не поняла, но осадок остался. О, критиковать Маркса и марксизм — это любимое упражнение российских интеллектуалов в последние 20-30 лет. Марксизму доставалось от снисходительного обвинения в «экономическом детерминизме» до полного отказа в научности. Да и личности Маркса немало перепало и насмешек, и самых горячих, хоть зачастую и нелепых обвинений.

Это своего рода коллективная травма российской социально-гуманитарной общественности марксизмом. Его было слишком много, кроме него ничего не было. И беда в том, что и Маркса нужно было читать «выборочно». Часто версия марксизма, рекомендованная к изучению, была неудобоваримой, поскольку некоторые изъятия из марксистской концепции лишали ее системности, объяснительных возможностей, а иногда — и смысла. Был, конечно, путь — пытаться понять, восстановить подлинные идеи, сравнить их с другими. Короче, нужно было свободно мыслить, уж эта свобода у человека есть всегда. Однако и она чревата неприятностями, если человек не желает мыслить тихо, про себя. Потому многие «общественники» старательно заучивали предложенные версии марксизма и тихо ненавидели почему-то именно самого Маркса.

Ни марксизм, ни Маркс в реабилитации сегодня не нуждаются. История развивается настолько раздражающе «по Марксу», что базовые положения его учения уже никак не получается оспаривать, они становятся общими местами социальной теории.

Но их и не используют, как правило, при построении прикладных экономических концепций, при разработке социально-экономической стратегии и тактики. Правда, и с экономической стратегией сегодня не все гладко почти у всех. Опять, очевидно, виноват Маркс со своим плохим характером.

А какой он был, характер Карла Маркса? Отвечая на вопрос шуточной анкеты, составленной его дочками, «Ваше представление о счастье», Маркс написал: «Борьба». И вся тайна его характера для меня и заключается в этом — в особом представлении о личном счастье.

«Если мы избрали профессию, в рамках которой мы больше всего можем трудиться для человечества, то мы не согнемся под ее бременем, …мы испытаем не жалкую, ограниченную, эгоистическую радость, а наше счастье будет принадлежать миллионам, наши дела будут жить тогда тихой, но вечно действенной жизнью, а над нашим прахом прольются слезы вечно благодарных людей»².

Так писал семнадцатилетний гимназист Карл Маркс в выпускном сочинении «Размышления юноши при выборе профессии».

Маркс не подчинялся некоему долгу из слабости или фанатизма, а жил в согласии со своими убеждениями и принципами. В соответствии со своими представлениями о счастье.

«К коммунистическим убеждениям Маркс пришел не путем сентиментальных размышлений, хотя он глубоко сочувствовал страданиям рабочего класса, а путем изучения истории и политической экономии, — пишет в своих воспоминаниях друг и соратник Маркса, муж его дочери Лауры Поль Лафарг. — Он утверждал, что «всякий беспристрастный ум, свободный от влияния капиталистических интересов и не ослепленный классовыми предрассудками, непременно должен прийти к тем же выводам»³.

Работать для человечества, как вспоминает Поль Лафарг, были любимые слова Маркса. И не только слова — самоотверженная работа для человечества заняла почти всю его жизнь. Дело это благородное, но не денежное. Личная переписка Марксов изобилует подробными рассказами о нужде и многочисленных житейских невзгодах. Правда, в этих письмах много художественно точных деталей, иронии, даже юмора. А настоящее горе чувствуется в этих письмах тогда, когда супруги говорят о страданиях друг друга или детей.

«Не думайте, что эти страдания из-за мелочей меня сломили, — пишет Женни Маркс Иосифу Вейдемейеру. — Я слишком хорошо знаю, что мы не одиноки в нашей борьбе, и ко мне судьба еще милостива… Что меня действительно мучает до глубины души, из-за чего мое сердце обливается кровью, так это то, что мой муж должен претерпевать столько мелочных невзгод, в то время как ему можно было бы помочь столь малым, и что он, с такой охотой помогавший многим людям, оказался здесь безо всякой помощи»⁴

Маркс пишет Энгельсу: «Дорогой Энгельс! Твое письмо очень благотворно подействовало на мою жену. Она находится в состоянии крайнего возбуждения и изнурения. Она сама кормила ребенка и в самых тяжелых условиях спасала его жизнь ценой величайших жертв. К тому же ее мучит мысль, что несчастное дитя пало жертвой материальной нужды, хотя именно у него и не было недостатка в уходе»⁵. Это о смерти сына Марксов, Генриха Гвидо, прозванного Фоксиком за то, что родился 5 ноября, в годовщину «порохового заговора» Гая Фокса.

«Хотя именно у него не было недостатка в уходе…». В этих словах прорывается то, что, я уверена, мучало Маркса. То, как его выбор, в правильности которого он никогда не сомневался, отразился на его семье. «Вы знаете, — писал он Лафаргу, распекая того в легкомысленном отношении к предполагаемому браку со своей дочерью Лаурой, — что я принес все свое состояние в жертву революционной борьбе. Я не сожалею об этом. Наоборот. Если бы мне суждено было снова начать свой жизненный путь, я сделал бы то же самое. Только я не женился бы. Поскольку это в моих силах, я хочу уберечь свою дочь от рифов, о которые разбилась жизнь ее матери»⁶.

Но в соответствии со своим «дурным» характером, Маркс и семью подчинил своему представлению о счастье. И по какому-то странному совпадению, вся семья эти представления разделяла и нередко бывала счастлива, несмотря ни на что.

А характер у него, наверное, и впрямь был не сахар, он был добрым другом, но совершенно несносным врагом. И не прощал даже такие вполне «невинные» вещи, как невежество, легковерие, легковесность мышления и поступков.

И несмотря на жизненные невзгоды и трагедии, Маркс не испытывал никаких сомнений в том, что избрал единственно верный путь к счастью.

Семнадцатилетним юношей он размышляет: «…опыт превозносит как самого счастливого, того, кто принес счастье наибольшему количеству людей»⁷. А на пороге пятидесятилетия Маркс пишет Зигфриду Мейеру: «Я смеюсь над так называемыми «практичными» людьми и их премудростью. Если хочешь быть скотом, можно, конечно, повернуться спиной к мукам человечества и заботиться о своей собственной шкуре. Но я считал бы себя поистиненепрактичным, если бы подох, не закончив полностью своей книги хотя бы только в рукописи»⁸. Речь идет о «Капитале».

Так Маркс понимал практичность. Действительно, странный человек!

Как бы тяжела, даже трагична ни была жизнь Карла Маркса, ее нельзя назвать жертвой, потому что он поступал единственно возможным для него способом. Можно назвать его жизненную стратегию подвигом, а можно, вслед за самим Марксом — практичностью. Он сделал самое масштабное, самое долгосрочное вложение — в счастье и будущее человечества. Он сделал все, что мог, и даже больше. Остальное — дело человечества.

Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т.35, С. 386.

Там же, т. 40, С. 7

Их простота и человечность/ Сост. С. Виноградов. – 6-е изд. – М. Политиздат, 1984. С. 280

Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т. 27, С. 532.

Там же, С. 136 – 137.

Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т. 31, С. 435.

Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т 40, С. 7.

Там же, т. 31, С. 454.