Ванька 12

Глава 36

Глава 36 Совещание

А это же сам Циолковский через человека от меня сидит! Во как!

Ну, правильно — его да сюда не пригласить.

Так, а кто здесь ещё?

Я начал вертеть головой во все стороны, даже слушать выступающего забыл.

— Сегодня здесь группа товарищей из Военно-воздушной академии, Центрального аэрогидродинамического института… — между тем неслось со стороны стола президиума.

Я опознал ещё нескольких присутствующих, но большинство сидящих в зале были мне не знакомы.

После представления собравшихся слово было передано князю. Правда, сейчас титулы в стране не в ходу, никто Александра Владимировича так не называл. Не услышишь и не прочитаешь теперь в советских газетах про цесаревича, великих князей или даже про князей императорской крови. То же самое относится и к светлейшим князьям, князьям, графам и баронам. Никто не вспоминает даже о князьях татарских.

Комиссар специальной чрезвычайной комиссии — вот как следовало сейчас к князю обращаться.

Александр Владимирович озвучил цель нашей общей деятельности. Её формулировка была несколько расплывчата, передана общими словами. Нам нужно было всё полезное для советской страны из кораблей особей вытрясти, сделать самыми сильными в мире нашу армию, военно-морской и воздушный флот. Конечно, и о народном хозяйстве тоже не забывать — творцы мировой революции должны быть сыты, обуты, одеты, здоровы.

На последнем слове комиссар СЧК на меня многозначительно посмотрел. Понятна де, Нинель Красный, тебе твоя задача?

Задачи, они на основании цели формулируются, из неё проистекают.

Вообще же, планирование будущей деятельности как бы с конца идёт. Цель — это конечный результат, что должно быть достигнуто. Задачи — это действия, служащие достижению цели.

У нас сейчас, в данном случае, цель была несколько не конкретна, не знал никто точно, что из кораблей особей получится надоить. Поэтому и задачи имели общий характер.

Степень достижения цели и решения задач зависит от наличия ресурсов. С ними для собранных здесь была та же песня. Просите, дадим что будет надо. Во как…

Для хорошего исполнителя такая работа не самая лучшая, но и свои плюсы имеются. Если четкие критерии достижения цели отсутствуют, то и ругать тебя трудно. Как оценить твою деятельность? Хорошо ты старался или плохо? Впрочем, стараться — это процесс, а нужен-то результат…

У меня пол горы с плеч спало. Буду делать, что должно, а там — будь что будет.

Далее Александр Владимирович сообщил, что корабли, которые неведомо откуда к нам прилетели, сейчас не тесной кучкой рядом с Вяткой находятся, а развезены по Вятскому и Слободскому уездам. Это на случай, если чьи-то ручки шаловливые куда не надо сунутся и корабль взорвется. Один взорвется, а остальные целы останутся и мы сможем продолжить работу.

Тут я даже улыбнулся. Выражение про шаловливые ручки князь-то у меня перенял. Не только я от него много чего почерпнул, но и общение со мной на него тоже отпечаток наложило.

— Целое на составные части не торопиться разбирать, — перешел комиссар СЧК к очевидным вещам. — Делить целое на части только тогда, когда поймете, как оно работает, для чего предназначено. Разобрать-то разберем, а обратно сложить не сможем. Сами знаете, система, это не только совокупность элементов, связи между ними тоже имеют огромное значение…

Сидящий рядом со мной поморщился — что де нам такое рассказывать, сами всё знаем. Я же князя не осуждал, лишний раз о правильном напомнить никогда не бывает лишним.

Инструктировал Александр Владимирович нас почти час. Наконец, было объявлено, что мы свободны.

— Нинель, останься. — махнул мне рукой князь.

Я подошел к столу президиума.

— Филиал ГИНЗа размещен в бывшем здании банка Федора Веретенникова. Где это, знаешь?

— Знаю, на Спасской.

Кого он спрашивает? Я в Вятке, недолго, но жил.

— Персонал из Москвы уже там, из Петрограда — сегодня-завтра прибудут. Подумайте, кого ещё требуется пригласить, что вам из оборудования надо. Ну, не мне тебя учить, в Париже ты хорошо справлялся…

Он и про Париж знает? Ничего себе…

— Извини, сейчас очень занят. Позже поговорим.

Опять позже! Впрочем, понять ситуацию можно…

Только опять я про Силантия Артемьевича и Викеню ничего не узнал.

— Пойдемте. — всё тот же, утренний сопровождающий, уже опять рядом со мной стоял.

Я только кивнул ему в ответ. Настроения у меня что-то не было.

На улице перед Красным замком стояло столько автомобилей, сколько в Вятке раньше никогда не наблюдалось. Оказалось, один из них — для меня.

— Ваш. — указал мне на Ford Model T сопровождающий.

На заднем сидении автомобиля уже находилось два пассажира. Оба — с головы до ног в коже, на фуражках — рубиновые звезды. На груди каждого — по ордену Красного Знамени. Сразу видно, что люди эти — не простые, а заслуженные и страной отмеченные. Орден Красного Знамени теперь является высшей наградой Советского Союза.

Я пригляделся и… остановился. Это же Викеня и Силантий!