Ваше Сиятельство #4

Глава 4 Личные принципы

Зная, что Елецкий обычно не отвечает долго, Талия бросила эйхос на столе и пошла в ванную. Повернувшись на пороге к Родерику, строго сказала:

— Не вздумай залететь за мной и подглядывать!

— О, прекраснейшая, да как же я смею! — рассмеялся он, сделал в воздухе замысловатый кувырок и решил в этот раз не дразнить баронессу.

Госпожа Евстафьева не появлялась долго. Слушая плеск воды в ванной, призрак погрузился в приятные мечты. Если в самом деле граф Елецкий поможет ему, то… Трудно вообразить, что будет тогда! Ведь он, Родерик, сможет остаться здесь, в этом мире на тонком плане навсегда! Навечно! С каждым годом он будет получать новые знания и новый опыт и когда-то он станет самым сильным магом этого и других миров! А потом, наверное, превзойдет богов! Для него не будет понятия «смерть»! Он станет неуловимым и всемогущим! А если ему надоест быть бесплотным, захочется вкусить земных радостей, ну и, может, капельку бед, то он может вселиться в какое-нибудь тело. Как это сделать, Родерик уже примерно представлял, но нужно было кое-что додумать. Одно только огорчало, что с годами его возлюбленная баронесса начнет стареть. Конечно, он мог найти себе другую подругу, но Родерик не хотел расставаться с Талией. Ему даже казалось, что он не против разделить с ней вечность.

Наконец дверь в ванную открылась. Явилась Талия Евклидовна с мокрой головой и поспешила к эйхосу, оставленному на столе — тот уже давно мигал оранжевым огоньком, сигнализируя о свежем сообщении. Оно было от Елецкого:

«Дорогая, у меня сейчас серьезные проблемы: конфликт с мамой. Если твой вопрос можно отложить, то давай…» — после недолгой паузы снова его голос: — «Давай в субботу или в воскресенье. Если тебе нужно срочно, то приезжай не раньше, чем часа через два».

— Так, отлично! Пиз*ец как отлично! Елецкий оказался не таким уж мудаком, — пересказала баронесса Родерику свое понимание сообщения от графа. — До субботы мы ждать не будем, а отправимся к нему через два часа. Вызовем виману. Самую крутую, — решила она, подумав, что её визит на вимане, скажем «Гермесе» компании «Серебряная стрела», наверняка потрясет Елецкого. А потом её фантазия пошла дальше и превратилась в жесть какую крутую идею, которую Талия захотела немедленно воплотить.

— Родерик! — воскликнула она так, что призрак подскочил до самого потолка. — Сколько у нас там денег⁈

— Знать не могу, моя прелесть. Ты же так прекрасна в своей расточительности: колье с бриллиантами, серьги с изумрудами, тысячу рублей чаевых за вчерашний ужин… Но ещё примерно… — призрак на миг задумался. — Точно было три нераспечатанных пачки пятисоток, две разорванных по пятьсот и сто. А что случилось? Нужно ещё принести?

— Нет. Этого пока хватит. Мы купим виману. Купим жесть какую крутую виману! И наймём своего пилота, — она вспомнила забавного мужичка — Егора из службы воздушного извоза «Филин», который её подвозил в сады Гекаты и никак не хотел сажать летающую машину в нужном месте. Номер его эйхоса был, и от хорошего заработка тот мужичок точно не откажется. Оставалось, наговорить ему сообщение. Пусть немедленно летит за ней. Из гостиницы сразу в салон летающего транспорта и потом к Елецкому.

Ковалевская ждала ответа на свой очень тяжелый вопрос.

Я вспомнил Светлану, именно тот момент, когда мы сидели в её «Электре» и слёзы текли по щекам виконтессы. Да, Ленская умеет играть, но тогда её слёзы были самые настоящие и слова были настоящие, впрочем, как и мои. Но слёзы здесь имеют мало значения. Сколько их будет ещё в жизни Ленской или той же Ольги Борисовны! Наверняка немало. Если отстраниться от ситуации, взглянуть на всё происходящее с высоты множества прожитых жизней и множества смертей, то передо мной вечная человеческая игра: кто кого больше любит; кто важнее; кто сильнее или кто богаче; кто для кого больше сделал или кто кого сильнее обидел — всё это с небесных высот кажется совсем неважным, мелким и недостойным внимания. Но я пришёл в эту игру по своей воле и буду играть, окунувшись в неё с головой, переживая всё так, как пережил бы настоящий Саша Елецкий и даже чуть острее. Вот только кроме переживаний у меня имеются мои личные жизненные принципы. Сейчас Ольга хочет, чтобы я доказал своё отношение к ней ценой расставания с человеком, который появился внезапно как вспышка и стал очень близок. Нехороший поворот. Я не рассчитывал на такой ещё несколько минут назад.

— Ты можешь сейчас взять эйхос и сказать, что для тебя важнее я, и ты не можешь встречаться с ней, потому что очень дорожишь отношениями со мной, — говоря это, Ковалевская повернулась к окну и выпустила струйку дыма.

— Оль, у меня есть жизненные принципы, и я ими очень дорожу. Один из них: я не предаю людей, которые доверились мне, — сказал я, вдохнув табачный дым и чувствуя сожаление, что приходится это пояснять Ковалевской. — Света доверилась мне, и я её не предам.

— Всё ясно. Честно говоря, я и не ждала другого ответа, — княгиня выбросила наполовину сгоревшую сигарету и подошла к своей сумочке. — Хочешь поделюсь тем, что не хотела говорить?

— Да, конечно. Я любопытен, особенно до твоих секретов, — я натянул улыбку на лицо, хотя она вышла, наверное, предельно кислой.

— Я думала, что могла бы стать графиней. Вот ты сказал о статусе, а для меня он не так важен. Да, я могу задирать нос и быть высокомерной, но в то же время я умею жертвовать, — она достала свой эйхос и проверила сообщения.

— Оль, я тоже могу жертвовать. Такими вещами, как деньги, комфорт, положение в обществе и всякие блага — легко. Но есть кое-что такое, чем жертвовать нельзя, иначе перестаешь быть собой, — я тоже выбросил сигарету — она будто потеряла вкус.

— Сейчас ты снова о принципах, да? — Ковалевская подошла вплотную, заглядывая мне в глаза.

— И о них тоже. А также о доверии, отношениях с близкими людьми, — ответил я.

— Я знаю, — она приподнялась на носочках и поцеловала меня в губы. — Ты думал, я сейчас уйду, оставив тебя Ленской? Нет, Саш. Я не уйду. Иногда очень полезно ставить себя на место другого человека. Я поставила себя на место Светланы, и спросила, хочу ли я, чтобы ты меня тоже однажды предал, если кто-то другой когда-то озадачит тебя сложным выбором. Поэтому, твой ответ, хоть и был для меня неприятен, но он мне понравился — вот такой парадокс. И я знаю, что ты переспал с ней. Секс — это не предательство. Предательство бывает в сердце, а не где-то там, ниже пояса.

— Я тебя люблю! — я обхватил её, прижал к себе в первый миг излишне грубо, и принялся целовать.

— Я тебя тоже люблю, — отозвалась Ольга, когда её губы освободились. — Давай проведаем твою маму и, если всё у неё хорошо, может она отпустит нас за туфлями. Сейчас ещё нет пяти, — она глянула на часы.

Мне хотелось её сейчас же повалить на кровать, раздеть как прошлый раз и заставить надолго забыть о туфлях. Ольга это почувствовала, сполна ощутила, как моя твердь стремится к ней.

— Саш, идём, — она попыталась отстраниться.

— Да, маму проведать надо, — согласился я.

Когда мы вошли, Елена Викторовна всё просматривала материалы из папки Скуратова, наверное, делая это уже не первый раз. Вряд ли она искала какое-то подтверждение тому, что Майкл представлял для нас опасность. Скорее всего, графиня хотела как можно больше знать о человеке, который так невероятно вскружил ей голову.

— Мам, как ты? — спросил я, проходя в комнату.

— Как я? Я в ужасе, Саш, от происшедшего. И чтоб ты знал, Майкл пострадал очень сильно: у него, наверное, перелом, ушиб рёбер и разбито лицо! Бедный Майкл! Он же ещё мальчишка, как и ты, а ему сразу столько боли от нашей семьи! — она снова поджала губы, борясь с позывом заплакать.

— Мам, ну прости, — я подошёл к журнальному столику, увидев там рядом с фото британца деньги. Наверное, те, которые я запросил у графини.

— Ладно уже, простила. Только от этого никому не легче. Вот твои три тысячи, — она подтолкнула ногтем купюры. — Не слишком ли много на одежду и развлечения?

— Я не собираюсь их тратить сразу, — четыре пятисотки и сторублевые купюры легли в мой кошелек. — Ты уже высказала Милтону все мои подозрения? Как он, готов попробовать их опровергнуть?

— Да, Саша! Он сказал, что приедет и ответит на любые твои вопросы и согласен на использование магии с твоей стороны. Майкл — честный человек, ему нечего скрывать! — Елена Викторовна начала снова злиться, несмотря на наше полное примирение.

— Он не сказал, когда приедет? — спросила Ковалевская.

— Сегодня точно нет. Сейчас он у каких-то знахарей на Волжской, должны подлечить его. Если будет чувствовать себя лучше, то может быть в субботу. Но я его просила, чтобы он не торопился. Доказать всё это Саше, — она перевела взгляд на меня, — успеется, а я и так полностью верю Майклу.

— Может быть, мы заедем на Волжскую и оплатим его лечение? — предложила Ольга.

— Спасибо, Оль, но не нужно. Уже послала туда Ксению, передала ему двести рублей. У Майкла сейчас трудный период, у него плохо с деньгами, — графиня горестно покачала головой. — Вот тебе, Саша, подтверждение чистоты его намерений, — она открепила обрезанный листок от скрепки, показывая его мне: — Майкл подал прошение о предоставлении нашего подданства. Потому, что он любит меня и хочет жить здесь, как можно ближе ко мне. Никакой он не британский шпион, раз решил сделать своей родиной Россию.

Мне нечего было возразить, кроме сказанного ранее. Всё шло, к тому, что мне придется принести британцу извинения, и смириться с тем, что его слащавое лицо будет теперь постоянно возле моей мамы.

— Елена Викторовна, вы позволите нам с Сашей уехать на этот вечер? — спросила Ковалевская, взяв меня под руку. — У нас были планы на сегодня: прогулка по магазинам и ужин в ресторане.

— Идите, гуляйте. Оль, я очень рада, что Саша именно с тобой. Большое спасибо, что пришла. Без тебя бы мы с ним не скоро поняли друг друга, — сказала графиня, вставая.

— Мам, я могу вернуться очень поздно, поэтому не волнуйся, — добавил я, думая о том, что наш вечер посещением ресторана не ограничится.

— Может ты наденешь что-то из новых вещей или хотя бы померяешь, — Елена Викторовна указала на коробки, стоявшие в углу комнаты. — Мы с Олей как раз оценим.

— Давай завтра, чтобы без спешки, хорошо? — пожалуй мне стоило надеть что-то свежее, но не хотелось сейчас тратить на это время, потому как я знал, что примерка в присутствии мамы может затянуться.

Ковалевская попрощалась, вернулась за своей сумочкой в мою комнату, я тем временем вызвал эрмимобиль и на минуту забежал в ванную, приводя себя в порядок.

Внизу нас ждал сюрприз, прямо скажем, неприятный. На волне этих эмоциональных событий, которая захлестнула меня в последние часы, я забыл о сообщении от баронессы Евстафьевой и собственном ответе на него. И вот она тут как тут. Едва мы с Ольгой спустились в вестибюль, как распахивается дверь и входит Талия. С ней Родерик точно воздушный шарик на веревочке, слава богам, хоть в состоянии невидимом для обычного восприятия.

— Елецкий! — баронесса радостно взвизгнула, увидев меня на лестнице. — Меня спешишь встретить⁈ Аид дери, и почему без цветов⁈ — она бросилась ко мне, обняла и звонко поцеловала.

— Дорогая, с чего такой сердечный порыв? Ты же ещё недавно хотела меня задушить? — я отстранился, поглядывая на Ольгу.

— То было недавно. Теперь ты прощён, — она тоже повернулась к Ольге и со словами: — Сама княгиня Ковалевская! Ах, наслышаны, наслышаны! — Талия исполнила шутливый книксен. — Вы теперь, надо понимать блистательная пара?

— Талия, как я догадываюсь, ты здесь, чтобы решить вопросы твоего друга Родерика, — начал было я, но баронесса меня прервала.

— Саш, ты так часто меняешь девушек, — сказала она. — Почти каждые два дня. Недавно была я, уже первого ты развлекался с той белой ведьмой и теперь добрался до самой княгини. Нет, я не осуждаю, восхищаюсь твоей ловкостью!

— Талия, мы заказали эрмимобиль и он, наверное, подъехал. Если ты пришла просто выразить мне восхищение, то давай сделаешь это следующий раз. Я с Ольгой Борисовной в самом деле спешу, — повернувшись к княгине, я сказал ей негромко: — Прошу, наберись немного терпения и спокойствия. Могут быть кое-какие странности, я потом всё объясню.

— Я — само спокойствие. Странности помню ещё с похорон Айлин, — Ковалевская на самом деле с абсолютным спокойствием и улыбкой взирала на госпожу Евстафьеву.

— Так отпустите свой эрмик. Елецкий, я вообще-то на своей вимане — ждёт, там на площадке, — Талия махнула рукой в сторону Родникового съезда. — Поможешь Родерику и отвезём вас с любую точку мира. Деньги у меня тоже есть. Тем более ты обещал, мы с Родериком аж два часа ждали. Даже больше, пока я виману покупала, сколько прошло? — она подняла голову к призраку, которого, к счастью, никто не видел кроме меня и самой Талии. — Родерик тоже не знает, но уже больше двух часов. Елецкий, ты обещал, и ты пока еще считаешься моим другом!

— Оль, подождёшь минут пятнадцать у моей мамы? — сказал я.

— Постойте, княгиня, есть предложение получше, — остановила ее Евстафьева. — Здесь совсем рядом нас ждёт вимана. Между прочим, не какая-то дешевка, а «Гермес 03 Респект» час назад купила аж за сто двадцать пять тысяч. Кстати, пилот мой тоже личный. Прошу ко мне в гости, отвезём вас куда скажите. А по дороге Елецкий поможет Родерику.

Я был удивлён. Настолько удивлён, что слова нашёл не сразу. Откуда у неё своя вимана, тем более такая роскошь, как «Гермес Респект»? Может, Талия врала и выйдя из дома мы столкнемся с какой-то глупой шуткой? Может быть, эти мысли втолкнула в голову Гера? Так её я чувствовал лишь один миг, сейчас тонкий план в обозримом пространстве был пуст, если не считать Родерика и пары мелких сущностей. Хотя есть ещё вариант: Родерик при жизни был богат, и теперь Талия веселится на ненужные призраку деньги.

— Что скажите, Ольга Борисовна? Примем предложение баронессы Евстафьевой? — спросил я Ковалевскую и негромко пояснил: — Я обещал помочь с кое-каким магическим вопросом. Много времени это не займёт. Как раз столько, чтобы их вимана доставила нас в Басманный. Но предупреждаю, тебя могут удивить некоторые странности. Может быть очень большие странности.

— Ой, Елецкий, не пугай княгиню, а то раньше времени трусики со страха намочит, — рассмеялась Талия и подмигнула дворецкому, молча стоявшему в недоумении.

— Саш, заинтриговали. Жалко трусиков запасных нет. Но всё равно идём. Как я могу теперь отказаться? — рассмеялась Ковалевская.

— Хорошо, Талия Евклидовна, мы прокатимся с вами. Подвезите нас до Золотого Шпиля. Только большая просьба к тебе лично, будь любезна с моей девушкой. Не делай так, чтобы мы пожалели, что не поехали на эрмимобиле, — попросил я баронессу и, взяв Ольгу под руку, начал спускаться с лестницы.

— Ах, да, твоей девушкой, — Талия одарила меня ехидной улыбкой. — Ну ладно, ладно.

Прежде чем выйти из дома я перенаправил части внимания на тонкий план. Метрах в ста от нас, ближе к дому Полянских стоял эрмимобиль какой-то старой модели, синий с серой полосой. Такого прежде я здесь не замечал. Меня это насторожило. Наши охранники не могли его видеть ни из вестибюля, ни из окон гостиной. Зато я, переступив порог и спустившись с двух ступенек, вполне мог разглядеть устаревшие формы приплюснутой кабины и крупные фары, какие обычно использовались для электрических ламп прошлого века.

— Оля! Талия! Вернитесь в дом! Быстро! — скомандовал я, видя, что синий эрмик тут же плавно двинулся в нашу сторону. Сам тут же активировал «Лепестки Виолы» в левую руку.

— А что случилось? — не поняла баронесса.

— Так нужно, госпожа Евстафьева, — вовремя пришла на помощь Ковалевская и буквально затащила её в дом.

— Родерик, — ментально обратился я к призраку. — Мне нужно увидеть и запомнить лица всех, кто в том эрмике. Будь любезен, проникни в салон.

Было шевельнулась мысль, привлечь сейчас охранников, но её я тут же отверг.

— Напугать их? — призрак двинулся навстречу синему эрмимобилю.

— Не надо, — отозвался я, следя за приближением машины. — Только в случае, если они достанут оружие.

Магический щит я пока не раскрывал. Если там киллеры, о которых говорил Торопов, то они вряд ли будут стрелять через лобовое стекло. Начнут стрельбу через открытое боковое окно, когда эрмик поравняется со мной — так разумнее и гораздо надежнее. А если это просто случайно оказавшийся здесь транспорт, то тем более не стоило устраивать магическое представление. Тем временем Родерик влетел в салон и с ходу передал мне образ двоих сидящих в салоне мужчин. От неожиданности я даже рот приоткрыл. Князь Ковалевский⁈ Ещё я успел заметить рукоять пистолета, торчавшую из-под полы чёрного сюртука. Значит, этот эрмик точно не случайно оказавшийся здесь транспорт.