Вечность и день

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Линда стояла на веранде, опершись на перила. Она не могла находиться в доме, зная, что Джон и Джерри в спальне занимаются любовью. Сразу после того, как Джерри вышла из ванной комнаты, Линда могла представить себе, что будет происходить наверху, она уже безошибочно узнавала звуки и слышала подавляемые стоны. Она не была слишком щепетильной, понимая, что Джон и Джерри — взрослые люди, и заниматься сексом — совершенно обычное дело. Нельзя обижаться на них за то, что они счастливы, хотя Линда признавалась себе, что мучительно завидует их отношениям.

Двое так любят друг друга. Она посмотрела на берег и вздохнула. Если только… но ее желания были связаны с давно прошедшими мечтами, а Гифф разрушил даже ее мечты. Она лишилась своего фантастического возлюбленного, своего давно умершего героя. Он слился с образом Гиффа, и ее воображаемый любовник уже не доставлял ей такого сумасшедшего наслаждения.

Она ошиблась, думая, что Гифф заставит ее забыть Уильяма. Если бы она знала, прежде чем заняться с ним любовью, если бы могла предположить, как усложнится ее жизнь с приездом Гиффа. Его чувство больше походило на навязчивое желание, которое преследовало его. Занимаясь с ней любовью, он как будто изменил ее душу, и она не знала, сможет ли забыть его, будет ли когда-нибудь испытывать гнев при упоминании его имени.

Вздохнув, она прищурилась. Глаза устали от бесконечных поисков знакомой фигуры на берегу, она ждала наступления ночи, надеясь отдохнуть. Ветер, постоянно дувший с океана, завивал муслиновую рубашку и халат вокруг ног, откидывая назад ее волосы. По небу торопливо плыли облака, едва касаясь бледной луны и тут же исчезая. Она тихо стояла, обхватив перила, словно они связывали ее с реальным миром, искаженным мучительной гримасой. Наклонившись навстречу ветру, она чувствовала себя моряком, который отправился в плавание по незнакомому океану, без карт и лоций, целиком завися от постоянно менявшихся ветров и течений.

Она не знала, как долго простояла так, только почувствовала, что кожу начало покалывать, а в желудке появилось странное ощущение пустоты. Линда моргнула, вглядываясь в полоску берега впереди. На влажном песке стоял человек, его силуэт четко вырисовывался на водной глади, освещенной луной. Если бы он не был в белом и его волосы были длиннее, он был бы похож на незнакомца, который напугал ее неделю назад.

Теперь она знала, что на берегу стоит Гифф.

Ее словно током поразило, сердце бешено застучало, руки сразу стали влажными. Что он хочет, мелькнула у нее мысль. Следит за ней или пришел поговорить?

Сердце говорило ей: «Беги к нему», но здравый смысл подсказывал: «Будь осторожна». Сейчас она даже не была уверена, что хочет обсуждать с ним случившееся. Но ей хотелось, чтобы он что-нибудь сказал ей, заставил понять себя после бессонных ночей и пролитых слез. Он продолжал стоять неподвижно, в напряженной неуступчивой позе. Ей оставалось только, стоя на веранде, ждать, когда он сделает первый шаг.

Наконец он пошевелился — уступая необходимости увидеть ее, подумала Линда. Он медленно пошел к ней, спрятав руки в карманы хлопчатобумажных брюк. В резком свете фонарей, установленных на веранде, он выглядел усталым, черты лица заострились, глаза мрачно блестели. Казалось, он не обрадовался, увидев ее.

Подойдя к ступенькам, он остановился.

— Мне нужно все объяснить тебе.

Она кивнула, смущенная и пораженная его сдержанностью. Он показался ей почти… смирившимся.

Он поднялся на веранду и встал перед ней. Мягкий свет, падавший из окон дома, только подчеркнул следы усталости на его лице и морщинки вокруг глаз и у рта.

— Я скучал по тебе, — тихо сказал Гифф.

Его слова резанули ее по сердцу, отдались в нем болью. Ей хотелось упасть в его объятия и признаться, что она тоже скучала. Просить, чтобы он остался с ней, занимался с ней любовью. Но Линда сдержалась. Она не решалась заговорить, боясь, что слова хлынут потоком. А она уже поняла, что нельзя доверять ее рассуждениям, если они касались Гиффа. Она не могла признаться в своих чувствах, потому что он ждал от нее признания, потому что просил ее так поступать — снова и снова доверять своей интуиции.

Он сделал движение, чтобы взять ее за руку, и, опустив голову, она заметила, что пальцы его слегка дрожат. Потом она почувствовала ласковое прикосновение его теплой руки и позволила ему остаться рядом, взять ее руку. Натиск чувств был таким сильным, что она не могла отказать ему, она была уверена, что он тоже чувствует, как невидимые нити снова протянулись между ними.

— Давай сядем, — тихо сказала Линда, подводя его к креслам, стоявшим на веранде.

Прежде чем сесть, Гифф поставил кресло так, чтобы можно было видеть ее лицо. Казалось, он любовался ею, необъяснимым образом впитывая ее облик и даже запах ее кожи. Его чувства были такими же реальными для Линды, как солоноватый воздух и песчинки на веранде.

— Неделю назад ты видела человека на берегу. Человека в черном. Он напугал тебя.

— Да, — прошептала она. — У него были длинные волосы, в беспорядке падавшие на плечи. Я подумала, что он может быть опасным.

Гифф глубоко вздохнул:

— Это был я.

Помедлив, он заглянул ей прямо в глаза. Линде показалось, что она не удивилась его признанию, но не было времени анализировать свои мысли, потому что он снова заговорил.

— Я тогда только что приехал из Саванны. Было поздно, я устал, но спать не хотелось. Я пошел прогуляться, я хотел найти…

— Что? — тихо спросила она.

— Я хотел найти тебя. Тогда вечером ты не поверила мне, но это правда. Я чувствовал, что меня тянет на этот берег, притягивает твое присутствие. Я не знал, кто ты, где можешь находиться ночью, я только следовал своей интуиции. Я прилетел в Саванну из Калифорнии, я там работал над сценарием фильма.

— Гифф, ты должен понимать, каким безумием звучит твой рассказ. — Она выслушала его, пытаясь угадать, что в его словах — правда, и у нее снова заныло сердце.

Он кивнул, бросив взгляд на океан.

— Я знаю. Для тебя, для кого-то еще мое утверждение звучит… странно. В своей жизни я часто сталкивался с таким отношением к моим утверждениям. Видимо, я всегда знал нечто, чего ты еще не знаешь.

— Не знаю чего?

— Что существует судьба. Она больше, чем наши смертные жизни, и сильнее свободы воли.

Линда откинулась в кресле, пытаясь как-то отдалиться от него. Он подавлял ее своим присутствием.

— Я не верю, что судьба существует.

— Если позволишь, я докажу тебе, что говорю правду. Может быть, представится удобный случай.

— Что ты можешь доказать, если само понятие судьба очень неопределенное?

— Я докажу на примере наших жизней и нашего прошлого.

— Я знаю, какова моя жизнь сейчас — и какой она была.

— Да, эта жизнь. А что ты знаешь о своей прошлой жизни, о том, что была еще раньше? А если мы вернемся назад, в то время, когда мы впервые встретились тысячу лет назад?

Она отняла руку:

— Ты снова начинаешь рассуждать, как помешанный.

— Это не помешательство, Линда. Ты, конечно, слышала или читала о возвращении в прошлую жизнь. Ты можешь вернуться в ту жизнь и узнать правду. Все, что ты будешь говорить, мы запишем на магнитофон, на тот случай, если ты ничего не сможешь вспомнить, когда проснешься. Я тоже могу записать все, что знаю о той жизни, записать, кем был я и как звали тебя. Когда ты вернешься из прошлого, ты увидишь, как соприкасались наши жизни, раз за разом. У тебя появятся доказательства, которые тебе так необходимы.

— Не знаю, смогу ли я поверить…

— Я не прошу тебя поверить сейчас. Я только хочу использовать эту возможность.

— А если я не смогу вернуться в прошлую жизнь? Если мой вариант прошлой жизни будет совершенно отличаться от твоего?

— Этого не может быть, — убежденно сказал он. Она испугалась его серьезности, хотя его предложение вызвало у нее любопытство.

— Даже если я жила в прошлом и наши жизни окажутся связанными, это вовсе не означает, что наши теперешние отношения предопределены судьбой и я не могу влиять на них. Я не верю в это.

— Сейчас для меня имеет значение только то, что ты согласилась попробовать, — устало заметил Гифф.

— Я не знаю.

В бессилии Гифф закрыл глаза рукой. Потом он снова заговорил, мягко и убеждающе.

— В прошлой жизни тебя звали Констанс. Мы были обручены.

У Линды забилось сердце. Она вспомнила, как они с Джерри проводили спиритический сеанс перед тем, как Морд прервал их. Они достали доску и как раз говорили об Уильяме. Несмотря на то, что прошло столько лет, она видела все так ясно, словно все было вчера. Линда закрыла глаза, забывая о ветре и волнах, набегавших на берег, возвращаясь в душную мансарду и снова ощущая под пальцами гладкую доску.

— Могу поклясться, что он — красавчик.

Линда со вздохом подняла глаза к потолку, словно могла увидеть своего давно умершего и вновь обретенного друга.

— Если он был офицером, вероятно, он носил белый с красным мундир с золотыми галунами и медными пуговицами. Он носил шпагу и гарцевал на коне…

— Линда, вот ты снова начинаешь фантазировать, — заметила Джерри. — Давай лучше вступим с ним в контакт и посмотрим, может быть, он нам расскажет что-нибудь еще. Скажет, как он выглядел. Я не верю, что он был таким скромным. В последний раз он даже не сказал нам, была ли у него подружка!

— Если он и любил, то наверняка свою невесту или жену. В прошлом у джентльменов не было подружек. К тому же, он благородный человек, а благородные люди не хвастаются своими победами, — поучала Линда свою менее романтическую подругу. — Ты можешь почитать о культуре того времени.

— Хорошо, мисс учительница истории. — Засмеявшись, Джерри закатила глаза. — Давай лучше попробуем.

Разместив доску точно в середине стола, Линда встретилась взглядом с Джерри. Они слегка коснулись руками стрелки, как делали уже много раз, и стали ждать той волшебной минуты, когда их оживший друг обнаружит себя.

— Уильям Говард, это Линда. Ты здесь?

Стрелка словно в нерешительности помедлила минуту, потом быстро указала на «Да».

— Ты ответишь нам на несколько вопросов?

Стрелка, помедлив, снова указала на «Да».

— Уильям, это Джерри. Мы хотим знать о твоей подружке.

— Джерри, — горячо зашептала Линда, — не говори так! Ты должна задать вопрос.

— Хорошо. Я хочу знать, — прошептала Джерри, наклонившись вперед. — Я задаю вопрос. — Она выпрямилась и на минуту закрыла глаза, думая о том, как заставить его ответить. — Уильям, ты любил кого-нибудь?

Стрелка помедлила, задвигалась туда-сюда и наконец медленно указала на «Да».

— Я знала, — ликующим шепотом произнесла Джерри.

— Уильям, когда ты умер, женщина, которую ты любил, была еще жива? — спросила Линда.

Стрелка снова указала на «Да».

— Как ее звали? — Джерри, очевидно, увлекла тема беседы.

Стрелка начала указывать буквы, и Линда произносила их вслух:

— К…О…Н…С…

Налетевший порыв ветра зазвенел в ушах, прерывая отзвуки минувшего. Открыв глаза, Линда прошептала:

— Констанс.

— Да. — Гифф наклонился к ней. — Ты вспомнила?

— Я вспомнила спиритический сеанс.

— Да, ты спрашивала об Уильяме Говарде, — с таким восторгом и удивлением произнес он, что у нее снова забилось сердце.

Она осторожно заметила:

— Я вспомнила, какие вопросы мы задавали… Но я не помню, что там был кто-то еще.

— Подумай об этом, любовь моя. Почему вопросы, которые вы задавали во время спиритического сеанса, и мои теперешние ответы так похожи. Здесь нет никакого совпадения.

Он снова взял ее руку и заглянул в глаза.

— Это все реально, Линда. Я — реальный человек, и я…

Крик разорвал ночную тишину, страшный крик ужаса.

Похолодев от страха, Линда вскочила:

— Это Джерри.

Гифф вслед за Линдой бросился в дом, готовый защищать ее от чего-то, — или кого-то — так напугавшего ее подругу. В доме он увидел испуганную женщину с взлохмаченными темными волосами и почти безумными глазами, которая, спотыкаясь, спускалась по лестнице. Эта женщина не могла представлять угрозу для Линды.

— Джерри, — задыхаясь, произнесла Линда, обнимая плачущую женщину. — Что случилось?

— Джон… он… — Рыдания становились все сильнее. Джерри впилась накрашенными ногтями в плечи Линды. Руки у нее были в синяках. Следы сильных пальцев, отметил про себя Гифф.

— Джерри, пожалуйста, расскажи, что случилось. Вызвать доктора — или полицию? Может быть, вызвать «скорую помощь»?

— Не знаю. Не думаю, — ответила Джерри.

Значит, это лучшая подруга Линды, это с ней она проводила спиритические сеансы. Гифф видел ее издалека, смеющейся, они с Линдой сидели на веранде. Тогда, наблюдая за ними, он почти позавидовал тому, как им было хорошо вдвоем, ведь они столько лет дружили.

Ему хотелось, чтобы Линда с такой же теплотой относилась и к нему. Однако он вел себя слишком самоуверенно, а Линда привыкла к свободе. Он чуть не лишился единственной возможности быть счастливым.

Его размышления прервали причитания Джерри.

— Джон… — Видимо, она так и не могла сказать, что хотела.

— Кто это — Джон? — мягко спросил Гифф.

При звуках его голоса обе женщины вздрогнули. Линда медленно обернулась, не выпуская руки Джерри.

— Кто это? — дрожащим голосом спросила Джерри.

— Это Гиффорд Найт.

У Джерри округлились глаза от страха.

— Этот человек…

— Да, — быстро ответила Линда.

Что же Линда могла рассказать подруге, что та так испугалась при виде его? Может быть, сказала, что это сумасшедший сосед, безрассудный соблазнитель женщин? Безумец, который верит в перевоплощение и судьбу? Гифф не знал, каким Линда представила его, и это причиняло ему мучения. Он только знал, что, когда он обнимал ее, она интуитивно отвечала на его ласку. Это позволяло ему надеяться, что их вечная связь еще не прервана.

— Кто такой Джон? — повторил Гифф.

— Джонатан Мур, жених Джерри, — ответила Линда.

— Он наверху?

— Да, в спальне для гостей. — Джерри уткнулась Линде в плечо. Волосы упали ей на лицо, и Гифф увидел кровоподтеки на ее шее и следы зубов на плече. Он напрягся, гнев поразил его, как удар молнии. Нормальный мужчина, который клялся в любви к женщине, не может оставлять такие отметины.

— Он и раньше был таким грубым?

Гифф знал, что его вопрос огорчит обеих женщин, но ему нужно было это знать. Издалека он видел и белокурого мужчину, и тот показался ему сдержанным и воспитанным, отнюдь не сумасшедшим, который может истязать свою невесту. Однако, кто знает, какие демоны скрываются под внешней оболочкой.

Линда с удивлением посмотрела на него, а Джерри всхлипнула.

— Простите, что я задаю этот вопрос, но мне нужно понять, что произошло, — пояснил Гифф.

— Нет, — после паузы ответила Джерри. — Он никогда таким не был. Он всегда такой… милый.

— Утром он казался таким славным, — добавила Линда.

— Он выпил, но не показался мне пьяным, — сказала Джерри. — Не понимаю, что случилось. Он стал вести себя странно после того, как мы разобрали вещи в мансарде.

Гифф замер, услышав сигнал тревоги, заглушенный шумом в голове. Его тело одеревенело, а голову словно сдавило обручем. Ему казалось, что из горла у него вырвались крики и проклятия, что он кричал, пока не охрип от крика. Его первым побуждением было схватить Линду и бежать вместе с ней в ночь, как бежит трус с поля боя при первом разрыве снаряда. Черт побери, он хотел жить.

Случилось. Господи, это наконец случилось. Он ощущал надвигавшуюся гибель, знал, что произойдет последнее противостояние, и это произошло. Он не ошибся насчет даты, насчет значения дат. Июнь 1815 года. Июнь 1995 года. Даты совпадают с днями недели, с лунными циклами. С его месяцем, когда он встретил свою судьбу.

— Гифф, что с тобой? — Весь поглощенный собственными мыслями, он едва услышал голос Линды. Она схватила его за руку. — Что случилось?

Он покачал головой, не готовый объяснить ей. У него не было с собой ничего, чем он мог бы защитить себя и женщин. Ничего, что могло бы остановить злую силу, которая теперь носила имя Джонатана Мура.

Он появился, словно его звали. Человек, о котором думал Гифф, спускался по лестнице, как будто ничего в мире не беспокоило его.

Увидев его, Джерри снова заплакала. Гиффу показалось, что Линда готова наброситься на Мура с кулаками, если потребуется защитить подругу. Вместо этого она свирепо посмотрела на Мура и сказала:

— Вы — свинья. Я хочу, чтобы вы покинули мой дом.

— Произошло недоразумение, — сказал Мур ровным голосом, небрежно пожимая плечами.

Наверное, он всегда такой учтивый и независимый, или это новая черта его характера — одна из черт Морда, подумал Гифф. Потом он спросит у Линды, после того, как поговорит с Муром.

— Хорошенькое недоразумение. Вы не можете так обращаться с людьми и ждать, что вам будут рады в доме, — ядовито заметила Линда.

— Я извиняюсь, я…

— Собирайте свои вещи и не беспокойте нас больше, — приказала Линда.

Гифф еще не видел ее такой. Он удивился тому, как решительно она встала на сторону подруги. В ее голосе звучало отвращение, когда она обращалась к Муру, вежливость и выдержка уступили место властности хозяйки дома. Она положила руку на плечи Джерри, словно ее рука могла защитить подругу от всех зол на свете. Но Линда не знала, кто — или что противостояло ей. Если теперь поддержать ее интуитивное желание защитить подругу, это может привести к катастрофе. Кроме того, он здесь, чтобы сражаться. Все произошло из-за него, и его собственная интуиция подсказывает ему, что именно теперь нужно встретиться с врагом лицом к лицу. Вмешательство Линды не должно помешать ему, не должно усложнить выбранную им стратегию борьбы.

— Линда, дай Джерри выпить чего-нибудь горячего, — предложил Гифф. — А я пока поговорю с Муром.

Линда внимательно посмотрела на него, видимо, удивленная его вмешательством. Неужели она не понимала всю меру его ответственности за нее, особенно теперь, когда он готов защищать ее до последней капли крови?

Потом Линда взглянула на Джерри, которая была совершенно не в себе, просто физически сломлена. Бросив напоследок уничтожающий взгляд на Мура, Линда сказала:

— Мы будем в кухне. Пожалуйста, не показывайте свой мужской героизм и не устраивайте драк в моем доме.

— Конечно. — Гифф посмотрел на Мура. — Мур?

— Я только хотел объяснить, — спокойно сказал тот. Слишком спокойно. — Я не хотел делать тебе больно…

— Иди к черту, — слабым голосом ответила Джерри.

— Ты выражаешь мои мысли. — Линда, обняв подругу, повела ее в кухню.

«Иди к черту». В сложившейся ситуации слова Джерри прозвучали иронически. Для Морда это было просто возвращением домой.

Теперь, когда женщины ушли, Гифф внимательно посмотрел на человека, стоявшего перед ним. Они были примерно одного роста, хотя Мур казался на несколько фунтов тяжелее. Он был моложе Гиффа, что-то около тридцати. Но злая сила, завладевшая им, была стара как мир, если верить всем учениям о добре и зле.

— Итак, ты ухитрился найти дорогу к ее дому.

Мур небрежно скользил взглядом по комнате.

— Да. Вы ведь уже слышали. Меня пригласили сюда погостить, пригласили вместе с моей невестой.

— Не считай меня простофилей. Мы оба знаем, что я говорю не с Джонатаном Муром.

— Мы? Но я — Джонатан Мур.

— Ты хочешь им казаться.

— В данном случае первое впечатление не обманывает вас. Я — сотрудник инвестиционного банка в Нью-Йорке.

— Ты — самая низменная форма существования.

Мур, засмеявшись, сделал несколько шагов назад, и его пальцы коснулись хрупкой фарфоровой статуэтки женщины, ее юбки разлетались в стороны, как будто она танцевала в одиночестве.

— С такими сентенциями нужно обращаться к юристам, а не к банкирам.

— Я думаю, бесполезно предупреждать тебя, чтобы ты держался от нее подальше.

— От Джерри? Конечно, ведь она моя невеста.

— Я говорю о Линде. Ты не получишь ее, пока я жив. — Гифф почувствовал, как безумная ярость захлестнула его при мысли, что Морд может овладеть Линдой. Ярость помогла ему сдержаться и не задушить Мура. Это ничего не решило бы, не привело бы к гибели Морда. Морд просто нашел бы другое тело, ведь он уже начал наступление.

«Однако, есть способ. Будь терпеливым», — сказал себе Гифф, наблюдая за Муром. Глаза у Мура сузились, губы скривились в издевательской усмешке.

— А почему вы думаете, что она интересует меня? Да, она очень мила, обнимает и вьется вокруг, конечно, когда не сердится.

Он поднял статуэтку и провел большим пальцем по груди изящной фарфоровой женщины, внимательно глядя Гиффу в глаза.

— Вы безрассудно ревнивы?

— Да.

Мур поставил танцовщицу на стол и улыбнулся.

— Тогда я думаю, вам очень не понравится, что я остаюсь в этом доме.

Он сказал это с таким холодным самодовольством, что Гифф просто задохнулся от ярости. Видимо, Мур даже не заметил, что Гифф поднял руку и ударил его кулаком в челюсть. От неожиданного удара он упал на спину и, опершись на локоть, потер подбородок.

— Вы ответили на мой вопрос. — Мур вяло осел на пол, словно шар, из которого выпустили воздух.

Обеспокоенная Линда подбежала к двери:

— Что случилось?

— Он слишком много говорит, — ответил Гифф.

— Ты ударил его?

— Очевидно. — Только сейчас Гифф почувствовал боль в костяшках пальцев от непривычного столкновения. — Я уже давно не практиковался, но, к счастью, он увертывается не быстрее «груши».

У Линды недовольно вытянулось лицо.

— Не думала я, что ты такой буйный. Я же просила тебя не драться.

Подойдя к ней, Гифф коснулся пальцем ее щеки.

— Вряд ли это была «драка». Я не буйный, но могу ударить. Мур нарушил нормы поведения с Джерри… и с тобой.

Он заглянул в самую глубину ее глаз и вспомнил слова, которые сказал ей несколько дней назад. Ты моя. Я никуда не отпущу тебя.

Она долго смотрела на него, в ее широко раскрытых глазах мелькнуло понимание и страх за него. Нити, протянувшиеся между ними, были очень крепкими. Гифф был уверен, что она угадала, о чем он думал, хотя ничего не сказал вслух.

— Я хочу проводить Джерри в мою спальню, — тихо сказала Линда, словно успокаивая его.

Ему хотелось смеяться. Сегодня ночью он не мог быть спокойным, потому что его враг лежал в нескольких дюймах от него.

Но Линда не знала этого, хотя могла бы понимать, каким злым и решительным может быть Морд. Ведь она, вероятно, догадалась, почему Мур так вел себя. Сейчас он не мог сказать ей все, поэтому только кивнул.

— Оставайся с ней. Запри дверь. Поспи немного.

— Но я не могу оставить Джона здесь. А если он придет в себя?

— Предоставь это мне. Я послежу за ним.

Она снова посмотрела на распростертое на полу тело.

— Ты не действовал слишком стремительно?

— Как действуют, привязывая тело к цементному блоку и бросая в океан?

Линда серьезно кивнула.

— Да нет, ничего похожего. — Он улыбнулся: Линде опять приходилось решать, как поступить — она презирала Мура, но не хотела, чтобы он пострадал, она опасалась Гиф-фа, но рядом с ним чувствовала себя в безопасности.

— Он должен был понять, что нельзя так обращаться с женщинами. Что в твоем доме нельзя нападать на людей.

— Джерри показалось, что он выпил, — заметила Линда.

— Возможно. Это ничего не меняет.

— Она ждала объяснений. Она любит его.

Гифф почувствовал, что его снова охватывает гнев.

— Да, я допускаю. А он пользуется этим, — мягко сказал он.

— Чем?

Он покачал головой:

— Да так. Завтра я всю объясню.

— Расскажешь еще какие-нибудь истории?

— Расскажу правду, любовь моя.

Линда задумчиво посмотрела на него.

— Не понимаю, что происходит — что случилось с Джерри и Джоном в мансарде, о чем ты говорил мне на веранде. Даже не знаю, что я сейчас чувствую. Но я не могу разбираться еще и с этим.

— Ты потом все узнаешь. А теперь тебе надо немного отдохнуть.

Кивнув, она вздохнула:

— Я помогу Джерри подняться.

Гифф надеялся, что ей удастся немного отдохнуть. Ее страхи реальны, но, может быть, хоть на несколько часов она забудет о них.

— Я буду здесь. Не беспокойся.

Она повернулась и пошла в кухню. Остановившись в дверях, Линда сказала:

— Ты ведь знаешь, что я буду беспокоиться. Несколько дней назад я не хотела тебя видеть, считала тебя сумасшедшим.

— А теперь?

— А теперь я не знаю, кто из нас двоих сумасшедший.

Гифф улыбнулся:

— Потом ты все поймешь, любовь моя.

Она не стала спорить и вернулась в кухню, чтобы помочь Джерри. Он был благодарен ей за это. Да, он хотел быть с Линдой, заботиться о ней, хотел, чтобы она ничего не боялась. Но сейчас ему нужно было побыть одному. Мысли путались, но нужно проанализировать то, что случилось с Муром.

Гифф подтащил Мура к кушетке, теперь он в полусидячем положении привалился к ней. Возможно, женщины, проходя мимо, не заметят его.

Через несколько секунд Линда вернулась, ведя Джерри.

— Спокойно ночи, Гифф. Если что-нибудь случится, разбуди меня.

— Ничего не случится. Сегодня ночью, во всяком случае.

Еще не время. Не то число. Еще не то число.

Услышав его загадочный ответ, Линда недоуменно посмотрела на него и пошла наверх.

Он зашел слишком далеко. Он знал, что сейчас тело Джонатана Мура стало слабым. Когда он проснется, челюсти будут болеть, а голова — раскалываться. Нужно еще освоиться со многими ощущениями. Это не так приятно, как бороться с женщиной, которую зовут Джерри.

О, это было восхитительно. Заниматься с ней сексом, когда она получает такое удовольствие. Он знал, что она получала удовольствие, — тело, которым он теперь владел, знало это. Вот почему было так трудно контролировать себя. Он хотел проникнуть в нее в пылу безумия, это могло бы доставить такое наслаждение. Хотел слышать, как она начнет кричать от страха, отказываясь получить удовлетворение.

Но он зашел слишком далеко. Он должен помнить об осторожности. Его удивило, что мужчина так быстро разгадал его. Конечно, мужчина думает, что он поступил очень умно, изучая свои прошлые жизни. А узнал он только то, что скоро умрет.

Мужчина завоевал доверие женщины. Это плохо. Ненужное препятствие, которое со временем удастся умело преодолеть.

Они думают, что могут спастись. Глупцы! Они только отдаляют неизбежное. Исход известен, был известен тысячу лет назад. Ни один человек не знает, как победить стихийную силу. О, кто-то одерживал временные победы. Кто-то, изучавший древние книги и веривший в то, чего нельзя вообразить.

Эти «любовники» только подчиняются своей судьбе. Пусть так и будет. В этой жизни он получит удовольствие в этом теле, в их мире. В конце концов он убьет мужчину, может быть, силой овладеет женщиной. Их страх и ненависть сохранят ему жизнь, когда он снова уйдет в никуда. Пока он опять не освободится.

Да, он будет более осторожным. Они вряд ли догадаются, что он уже здесь.

И хотя Мур был без сознания, Морд заставил его улыбнуться. Так приятно чувствовать свою власть.

Когда вы влюблены, вы теряете благоразумие. Сохраняя благоразумие, вы не можете влюбиться.

Сирус Публилий