Вечность и день

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Среда, 21 июня 1995 года.

Южная Каролина, побережье.

Сумерки окутали побережье огромным пушистым покрывалом. В лучах заходящего солнца оранжево-розовые чайки планировали над водой, до наступления ночи стараясь схватить последний кусок. Такого тихого мирного вечера Линда не помнила. Будущее, наконец, предстало перед ними, словно еще не написанное полотно, неизвестное и неожиданное. Теперь они вместе будут творить свою судьбу, и только любовь поведет их.

Она стояла рядом с Гиффом на плотном песке, и ей казалось, что он держит ее сердце в своих чутких любящих руках. Теперь она чувствовала себя в безопасности. После сражения с Мордом прошло три дня — три дня назад Джерри едва не утонула, три дня назад Джона поместили в больницу. Сейчас он стоял справа от нее, рядом с Джерри. Они еще не могли взяться за руки, но, по крайней мере, были вместе. Уже начали разговаривать друг с другом, пытаясь понять, что с ними произошло.

В понедельник Джерри выписали из больницы с кучей лекарств, которые она должна была принимать в течение нескольких дней. Прежде чем выписаться, Джерри навестила Джона в палате для нервнобольных, где он находился под наблюдением врачей. Линда знала об этом.

Врачи не сомневались, что Джон наглотался лекарств или сошел с ума. Сам он не мог объяснить, что с ним случилось. Видимо, поэтому врачи считали, что у него не все в порядке с головой. Гифф рассказал им утешительную историю — якобы они в шутку сражались на шпагах, оружие выпало из рук, и оба поранились. Он придумал что-то о противогистаминных средствах, что Джон перегрелся на солнце, потом слишком много выпил. Линда повторила эту историю в полиции. Полицейские хотели быть уверенными, что ни Гиффу, ни Джону не нужно предъявлять обвинений в угрозе нападения. И тут вмешалась Джерри, хотя она совсем не верила, что телом Джона завладел злой дух.

Наконец в полиции решили, что можно не проводить расследования, если обе стороны настаивают на своих показаниях. Врачи тоже не обнаружили на теле Джона других признаков насилия. Правда, он плохо ориентировался в обстановке и не мог точно вспомнить, что с ним случилось за последние несколько дней. Врачи сошлись на том, что у него временная потеря памяти, вызванная одновременным употреблением лекарств и спиртного. Линда понимала, что они с неохотой отпускали его, но у них не было никаких оснований держать Джона в больнице. Его выписали с условием, что Линда будет за ним присматривать, он будет принимать все лекарства, не будет долго находиться на солнце и хотя бы несколько недель не возьмет в рот ни капли спиртного.

Джон с готовностью на все согласился: очевидно, он хотел получить объяснения не только от врачей.

Вчера вечером Линда, Гифф и Джерри повторили ему историю о Морде — от неожиданного появления Морда во время спиритического сеанса до последнего сражения с ним. Джон отказывался верить, он отнесся к их рассказу еще более скептически, чем Джерри. Но в конце концов, это объяснение имело хоть какой-то смысл. С прагматизмом бизнесмена он-таки согласился с их ответами, но все же не мог поверить, что на какое-то время стал безумным, пытался изнасиловать, а потом утопить Джерри. Хотел убить Гиффа шпагой, хотя даже не умел ею пользоваться. Ни лекарства, ни чрезмерное употребление спиртного не могли послужить причиной того, что «абсолютно нормальный» человек мог вести себя таким образом.

Линда видела, что Джерри еще не до конца простила его. Ей становилось не по себе, когда она вспоминала, как они были счастливы. Они любили друг друга, хорошо подходили друг другу и были уверены в своем будущем. Неожиданные поступки Джона встали между ними каменной стеной, выросшей за несколько дней. Линда не знала, сколько времени потребуется, чтобы преодолеть или разрушить эту стену.

Джерри приехала в Южную Каролину, чтобы поделиться с Линдой своим счастьем. Джерри была уверена, что Линде очень плохо, что подруга страдает — духовно и физически. Она не только не помогла подруге обрести душевное равновесие, но и сама почти лишилась жениха. Линде было тяжело сознавать это. Нужно сделать все, чтобы помочь Джерри вновь полюбить Джона. Лучшая подруга должна поверить в будущее.

Сама Линда теперь верила в будущее, ведь Гифф был с ней.

— Ты готова?

Она заглянула ему в глаза и прочитала в них глубокое удовлетворение. Теперь он был полон энергии, она исходила от его внутренней силы, его переполняло ощущение счастья и любви.

— Я готова.

Он торжественно протянул ей коробку спичек. Таким жестом монарху обычно протягивают скипетр.

— Джерри? Джон? Вы готовы? — обратилась к ним Линда.

Они выступили вперед, не спуская глаз с импровизированного плота и стоявшей на нем коробки. Они несли плот осторожно, словно в коробке были гремучие змеи.

— Начинай, — обратилась Джерри к Линде. — Я хочу, чтобы эта вещь навсегда исчезла из нашей жизни.

Линда кивнула. Они все ближе подходили к кромке воды. Наконец волны коснулись их ног, они стали увязать в песке. Гифф нес деревянные планки, боясь случайно прикоснуться к содержимому коробки. Спички были у Линды.

— Я чувствую, что должна произнести прощальную речь, — сказала она. — Все это напоминает последний, заключительный акт трагедии.

— Что, если сказать «Счастливого избавления»? — предположила Джерри.

— Гифф, тебе есть что сказать в заключение?

— Нет. Я сказал свое слово, когда разрывал проклятие. Морд исчез.

Линда знала это. Морд навсегда исчез из их жизни. Но доска для спиритических сеансов оставалась в мансарде как напоминание о том, что злой дух снова может завладеть кем-нибудь из них. Лазейка, через которую Морд может вернуться. Линда не хотела предоставлять ему такую возможность.

— Так сделай это, — горячо воскликнула Джерри. — Ее надо было уничтожить много лет назад. Я не купила бы эту проклятую штуку даже на распродаже предметов обихода на дому. И никогда бы не воспользовалась ею.

Да, она тоже не воспользовалась бы, подумала Линда, хотя Джерри говорила не о ней. Вначале все казалось таким невинным, таким забавным. На собственном горьком опыте они узнали, что даже самые безобидные поступки могут привести к смертельным результатам, пусть даже непреднамеренно. В прошлой жизни Гифф сам накликал опасность на свою жизнь, позволив вожделению овладеть им. Но он был молод и действовал необдуманно. Когда Линда занялась спиритизмом, ею руководило любопытство, хотелось узнать тайны неизвестного. Джерри хотелось уйти от реальности и при этом верить, что они занимаются обычным делом. Джон. Он, вероятно, единственный, кто не имел никакого отношения ко всем этим событиям. Морд использовал его как пешку, потому что Джон был добрым человеком. Линда не знала, почему Морд воспользовался телом Джона, но теперь это не имело значения, ведь Морд исчез. Она чувствовала его отсутствие каждой клеточкой своего тела.

— Хорошо. — Линда глубоко вздохнула.

Они с Гиффом вошли в прибой, плот заплясал на волнах перед ними. Линда держала коробку спичек высоко в руке, чтобы не намочить. Словно специально для такого случая, океан был на удивление спокойным. Войдя в воду по грудь, Гифф остановился.

— Мы зашли достаточно далеко. — Он внимательно оглядел берег и водную гладь. Нигде никого, только Джерри и Джон будут свидетелями их действий.

Линда чиркнула спичкой о шершавую полоску, наблюдая, как вспыхнул огонь, и медленно опустила загоревшуюся палочку. Огонь, отразившись, заплясал по воде, завораживая Линду. Ей казалось, что доска укоризненно смотрит на нее сквозь коробку, обвиняя и спрашивая, почему она так поступает. У нее появилось сильное желание вытащить доску из коробки. Ведь с помощью этой доски она впервые вступила в контакт с Уильямом. Ей всегда было трудно выбросить увядший букет, приколотый к корсажу. Вот и теперь ей вдруг захотелось сохранить этот символ своих воспоминаний.

Горящая палочка коснулась картонной коробки, красно-желтые языки пламени вспыхнули и стали лизать стенки. Гифф положил ей руку на плечо, пытаясь увести. Линда почти не почувствовала этого. Потом она заморгала, и наваждение прошло.

— Тебе не нужна эта доска. У тебя есть воспоминания. У тебя есть я.

Линда улыбнулась. Конечно, он прав. Она давно не касалась этой доски, потому что не хотела вспоминать тот вечер и страх, который она тогда пережила. Им не нужно напоминание об их прошлых жизнях. Только сейчас она почувствовала себя по-настоящему свободной.

Гифф подтолкнул плот, он заплясал на волнах, коробка разгоралась все ярче и ярче. Линда почувствовала запах горящего дерева и бумаги, словно волны донесли его до нее. Далеко впереди языки пламени коснулись сумеречного неба, как будто расщепляя серп луны, показавшейся на востоке. Взяв Гиффа за руку, она пошла к берегу.

Они вышли из воды. Джерри и Джон, стоя на берегу, смотрели на погребальный костер.

— Все кончено. — Линда коснулась руки подруги. — Теперь действительно все кончено.

Джерри повернулась и рассеянно взглянула на нее. Вдруг в ее глазах вспыхнула тревога.

— Мне всегда казалось странным, что ты так увлечена спиритическими сеансами и этим Уильямсом. Я думала, что это объяснялось твоими душевными переживаниями, отношением к тебе родителей или тем, что ты была очень серьезной. Мне все это казалось нереальным, я думала, что у тебя нет оснований…

— Быть одержимой навязчивой идеей? — закончила она с улыбкой Линда. — Ты можешь все сказать мне. Теперь я понимаю, что действительно вела себя как одержимая. И Гифф был таким. Мы были как две половинки и пытались найти друг друга, чтобы получилось целое.

— Вот почему вы чувствуете себя такими… потрясенными, — сказала Джерри. — Вот теперь вы ответили на все мои вопросы. Мне казалось, что я живу нормальной жизнью.

— Она и была такой. И будет такой снова.

Джерри покачала головой:

— Я не уверена.

— А я уверена. — Линда обняла свою лучшую подругу. — Только нужно время. Теперь ты иначе смотришь на жизнь. Все встанет на свои места. Только не торопи события.

— Не буду, — едва слышно промолвила Джерри, собираясь заплакать. — Обещаю.

Линда крепче обняла ее. Наступила ночь. Около дома зажглись фонари. Линда обернулась и посмотрела на океан. Последние догоравшие остатки коробки еще плавали в воде, окрашивая темную водную гладь в красный цвет.

— Пойдемте в дом, — предложил Гифф.

Продолжая обнимать Джерри, Линда вместе с ней поднялась по ступенькам на веранду и вошла в дом. Мужчины молча следовали за ними.

Потом она приготовила кофе и, по молчаливому согласию, они расположились в кабинете. Линда поставила дымящиеся кружки на деревянный, отделанный медью поднос на кофейном столике.

— Чем ты теперь собираешься заниматься? — Джерри взяла свою кружку.

Линда улыбнулась Гиффу.

— Через несколько дней мы поедем в Чикаго. Я хочу показать Гиффу мой другой дом. Он согласен жить и здесь, но я все-таки хочу подождать его окончательного ответа, ведь он не видел моей квартиры в Чикаго.

— Это нечто чудовищное, — заметила Джерри с легкой улыбкой.

— Но я люблю ее, — возразила Линда.

— А я верю, что это очень хорошая квартира, — добавил Гифф. — Если Линде нравится ее жилище, оно просто не может быть плохим.

— А Линда рассказывала вам о комнате в башне, которая протекает? Вы когда-нибудь пытались обставить круглую комнату, если в середине комнаты вам капает на голову?

Гифф отхлебнул кофе.

— Протечки можно ликвидировать. Мы сделаем все, что нужно.

— Я могу переехать, если ему действительно не понравится квартира.

— Ты сможешь уехать из Эванстона?

— Да нет, просто перееду в другой дом, — засмеялась Линда, чувствуя, что у нее отлегло от души. — Гифф может писать в любом месте, он ведь писатель. А моя работа — в Северо-Западном университете. Он может отказаться от своей квартиры в Манхэттене и переехать ко мне.

— И жить в грехе? — пошутила Джерри. +

Линда обрадовалась, что к подруге вернулось чувство юмора.

— Нет, мы уже это обсуждали, — ответила она.

— Я сделал предложение, — поправил ее Гифф. — В самом романтическом духе, если можно так сказать.

Линда покраснела, хотя и продолжала улыбаться. Он сделал ей предложение, стоя на одном колене у кровати, нагой, как новорожденный младенец, и страшно привлекательный. Мужчина не может быть таким сексуально привлекательным. А она, расслабившись после того, как на рассвете они занимались любовью, немедленно согласилась.

— Кажется, тогда ты нашла мое предложение очень романтичным, — с деланно оскорбленным видом заметил Гифф.

— Перестань, — остановила его Линда, с трудом сдерживая смех. — Потом поговорим.

Когда она приняла его предложение, он приготовил ей роскошный завтрак: два яйца, бекон, тосты со сливочным сыром и консервированные фрукты. Все было так, как он сказал ей в первый вечер их встречи. Тогда она была очень голодной. Одного яйца было бы явно недостаточно.

— Поздравляю вас, — сказал Джон.

Линда обрадовалась, что он наконец-то принял участие в разговоре. После возвращения домой Джон все время молчал.

— Спасибо, — поблагодарил Гифф.

— Джерри, я хочу тебе еще кое-что рассказать, — сказала Линда.

— Что?

— Сегодня ночью я видела сон. После того, как Гифф возвращал меня в прежние состояния, я стала много вспоминать.

— И ты думаешь, что твоим снам можно верить? — скептически спросила Джерри.

— Да, думаю, этому сну можно верить. Он очень многое объясняет.

— Что же, например?

— Объясняет нашу тесную дружбу. То, что ты можешь угадывать мое настроение.

— Ну, расскажи.

— В моей прошлой жизни, когда меня звали Констанс, у меня была сестра Амелия. Мы были близнецы. Сегодня ночью во сне мне наконец стало ясно, что ты — моя сестра.

— Я? У меня тоже была прошлая жизнь?

— Я думаю, у большинства людей были прошлые жизни, — заметил Гифф. — Учение о прошлых жизнях и переселении душ широко распространенно. Есть молодые души, и есть старые души. Ваша душа связана с душой Линды.

— Ты действительно так думаешь? — Джерри повернулась к Линде.

— Да. Во сне я видела нас вместе. Может быть, это и нереально, но в жизни у нас с тобой всегда было много общего. Пусть мы не всегда вели себя как сестры, но мы всегда были очень близки.

— Если это правда, тогда это многое объясняет, — задумчиво сказала Джерри и, неожиданно улыбнувшись, добавила: — Значит, я прихожусь Гиффу свояченицей, так сказать.

Линда засмеялась:

— Так сказать. Неплохо для единственного ребенка.

— Для троих детей, — добавил Гифф.

— Тем более неплохо. Вы уже определили число? — поинтересовалась Джерри.

— Нет, но уже скоро. Думаю, свадьба состоится в Нью-Йорке, вы с Джоном будете специально приглашены. Будут друзья Гиффа и моя мать. Прежде всего я хотела обговорить день нашей свадьбы с ней. Ты же знаешь, что она живет по расписанию, — невесело пошутила Линда.

— Да, знаю. — Джерри очень хорошо знала, что мать Линды никогда не отменит концерта, который записан в ее программе выступлений. Даже ради свадьбы единственной дочери. Она была такой, и Линда смирилась с этим.

— Как бы мне хотелось, чтобы бабушка дожила до моей свадьбы, — грустно заметила Линда. — Ей нравились хорошие свадьбы. Глядя на нее, всегда можно было сказать, как проходило торжество, — она плакала больше, чем мать невесты. Уверена, что мое бракосочетание было бы для нее просто подарком.

— Я уверен, что бабушка видит тебя.

На глаза у Линды навернулись счастливые слезы.

— Я тоже так думаю. И потом, она радуется, что мы собираемся сохранить дом на побережье.

— Я и не думал расставаться с ним, — заметил Гифф. — Я вдруг почувствовал, что начинаю испытывать привязанность к старым вещам.

— Я тоже. — Линда улыбнулась своему любимому. Они оба заработали право на вечную любовь. — Я тоже.

Его ярость была безграничной. Невообразимо, чтобы жалкий человек смог нанести ему поражение в этой битве не на жизнь, а на смерть. Откуда мужчина узнал противозаклинание? Может быть, ему помог колдун? Но нет, на земле уже не осталось колдунов, они давно вымерли, еще раньше, чем люди начали верить в свое бессмертие.

Если бы у него была голова, она раскалывалась бы от боли. Если бы у него были кулаки, он стал бы молотить ими, пока не превратил кого-нибудь в бесформенную массу. Но теперь у него не было ничего.

Он смотрел, как они сжигали доску, видел пламя и дым, поднявшиеся во время похоронного обряда. Так они обрекли его на небытие.

Ну что ж, он уже в аду. Мужчина выиграл битву. Пришлось смириться с противозаклинанием и навсегда уйти из их жизни.

Но есть другие жизни и другие люди, которые могут вызвать его из небытия. И пока этого не произойдет, он будет оставаться в пустоте. И вспоминать радости и муки людей. И ждать.

Если вы построили воздушные замки, ваш труд не должен пропасть даром. Ваши постройки так и останутся воздушными замками, если не подвести под них фундамент.

Генри Дэвид Торо