Ведун

Глава 2

Когда в глазах окончательно прояснилось, приподнялся с пола, на котором так и продолжал валяться, и тут же скривился.

— Что такое? — встревожился отпустивший было меня дед. — Болит еще где-то?

— Нет, всё нормально, — ответил ему почти честно. — Попустило.

У меня и вправду ничего уже не болело, дед постарался, вылечил полностью. Фантомные боли тоже почти прошли, во всяком случае те, что еще чувствовались, уже не стоили внимания.

Ну а что скривился, так мне и раньше было стыдно, а стало очень и очень стыдно.

До боли и до тошноты стыдно!

Бандиты никуда не делись, тут же в комнате валялись. Кто с ними разобрался — вопрос не стоял.

Дед.

На минуточку — почти столетний дед завалил четырех человек. Лет по двадцать пять им, может чуть больше, в самом расцвете сил были эти неудачники. И дед их завалил, а я… так стыдно мне в жизни не было.

Не сдержался и меня в очередной раз за сегодня вывернуло.

— Сашка? — дед тут же переполошился и руки в мою сторону протянул, видимо снова обследовать меня собрался.

Но я отстранился от него, не поднимая глаз.

— Всё в порядке, — покраснел весь, так как в жар меня бросило, учителю в глаза смотреть не могу. — Ты откуда взялся-то? — постарался я с себя на него тему разговора перевести. — Говорил же, что до вечера тебя не будет.

— Да просто управился раньше, там… — дед пренебрежительно махнул рукой, не стал вдаваться в подробности.

Какое-то время еще понаблюдал за мной, но видя, что я и вправду относительно нормально себя чувствую, и меня больше не выворачивает, тоже взгляд на трупы перевел. Достал из кармана пачку сигарет, закурил и только тогда спросил:

— Кто это был, Сашка? Они говорили хоть что-нибудь? А то я, когда тебя бездыханного и всего в крови увидел, слегка осерчал, никого живым не додумался взять, чтоб расспросить.

Я чуть не расхохотался, видимо стресс начал выходить, с трудом получилось сдержаться от впадения в истерику. Но дед, блин, жжет, не взял он, видите ли, языка, осерчал слегка. Столетний дед — четырех молодых быков грохнул голыми руками и жалеет, что никого не взял в плен.

Фух! Еще пару раз вдохнул-выдохнул, окончательно успокаиваясь, принялся ему отвечать:

— Вот этого, — показал я пальцем на лежащий возле самой двери труп, с лица которого до сих пор удивленно-испуганное выражение не сошло, — Санжаром звали…

— Ты их знаешь, что ли? — перебил меня дед.

— Нет, — мотнул я головой. — В первый раз вижу. Просто они между собой общались, имена не скрывали.

— Понятно! — прищурился дед, не сводя взгляда с указанного мной трупа, пыхнув в его сторону сигаретным дымом. — Продолжай. Что там с этим Санжаром?

— Он сказал, что точно знает, что мы деньги дома храним. Требовал по-хорошему сказать, где именно.

— О как, — сразу нахмурился дед, но кроме этого восклицания больше ничего не сказал, глубоко затянулся, отчего сигарета аж затрещала, но смолчал, ждал, что я еще скажу.

— Да, — кивнул я. — Или он, или вон тот, его Арсеном звали, — ткнул я пальцем в сторону следующего трупа, у которого голова под неестественным углом повернута была, — кто-то из них двоих старшим был, мне так показалось. И еще, — вспомнился мне момент, — Санжар, когда Ердар, — снова я пальцем указал, — меня ножом пырнул… — у деда глаза еще больше прищурились и он буквально впился взглядом в труп Ердара, выпуская дым из носа, — …проговорился, что их предупреждали, нас не убивать, только избить и ограбить можно.

— Поня-ятно, — протянул дед, всё также не сводя взгляда с Ердара и похоже очень жалея, что тот уже умер. — По остальным что?

— Четвертого они по имени не называли, — мотнул я отрицательно головой. — Но именно он, осмотрев меня, сказал, что я труп, даже если скорую вызвать, то она не успеет приехать. Видимо соображал в медицине что-то. После чего Арсен, — снова указал я на того пальцем, — скомандовал уходить, но перед этим заставил Ердара меня добить.

Дед на это уже ничего не сказал, только губы совсем в ниточку сжались, злился он и не слабо.

— Да, — вспомнил я еще один момент. — Когда Арсен велел Ердару меня добить и тот уже подошел ко мне, я услышал, как Санжар тихонько выругался, мол «попугали старого, называется» — это он дословно так сказал.

— Телемисов, тварь! — прорвало деда, видимо понял, кто к нам этих бандитов прислал.

В две затяжки докурил сигарету, пальцами ее затушил, чуть помедлив, принимая какое-то решение, и бросил «бычок» на пол.

— Мы уезжаем, Сашка, — ошарашил он меня.

— Куда? — не сразу я понял, куда это он ехать собрался.

— В Россию, — после небольшой паузы, озвучил он свое решение, ну а я понял, что мы не просто уезжаем, а вообще из страны уезжаем, как и советовал два дня назад Мусатаев.

Сказать от удивления я ничего не мог, просто таращился на него ошарашенным взглядом. Дед принятые решения до ужаса не любил менять, да я даже и не помню такого, а тут…

— Страна большая, найдется и для нас там место, — прорвало деда, такое ощущение, будто он сам себя уговаривает. — Хозяева они в этой стране, не место нам тут, — дед снова закурил сигарету и злобно пыхнул дымом, — ну, пусть живут! Спаси, Василий Андреевич, помоги, Василий Андреевич… — очередной пых, — Хер им большой свиной да по всей морде, а не помогать я еще кому-нибудь буду, твари!

Ага, теперь всё в порядке, дед не просто свое решение поменял, а так наказывает всех местных: и виновных, и невиновных. И это на самом деле так, ведь многие, в том числе и достаточно высокопоставленные люди и их родственники через его руки прошли.

Не знаю, как так получается, что о нем только узкий круг лиц знает, ведь помогал он многим, но большой известностью мы не обладали. Может быть потому, что попасть к нам можно было только по знакомству, с улицы дед никого не принимал. Да и по знакомству, бывает и таким отказывал. Но это только в том случае, если человек деду не понравился, или же его болячку легко могут в больнице вылечить. Тогда да, с такими он не церемонится, сразу восвояси отправлял — это если человек не понравился, в другом случае, советовал к какому врачу обратиться.

Долго еще дед, дымя как паровоз и разглядывая учиненный бандитами погром, ругался себе под нос, отправив меня умываться. А погром да, знатный был. Зал, моя и деда спальни, даже на кухне содержимое всех полок и ящиков на полу оказалось. Единственное что не тронули, так это дедов кабинет, он же и библиотека, там порядок был. Может очередь не дошла… да скорей всего не дошла, что-то я очень сомневаюсь, что у типов, наподобие Ердара, вдруг почтение к книгам имеется и они их пожалели.

Вошел в свою спальню, окинул взглядом беспорядок, вздохнул печально и принялся разоблачаться. Скинул всю одежду кучей на пол, с пола же подобрал вываленные из шкафа чистые вещи и потопал в ванную. Сразу в душ не полез, подошел к зеркалу и принялся разглядывать себя, всего такого красивого, с ног до головы в крови перемазанного.

Еще раз ощупал живот — целый, умыл лицо из-под крана и внимательно рассмотрел щёку.

Н-да, деду только позавидовать остается. На лице, на месте пореза, только покраснение осталось, но скоро и этот след исчезнет. Нет, я тоже уже могу не только себя лечить, но и других людей, но пока мой потолок — это всё те же царапины и совсем небольшие ранки. Могу обезболить, кровь остановить, диагностику провести, но вот такие глубокие раны другим людям быстро вылечить пока еще не в состоянии, сил не хватает. Если зелья использовать, то смогу конечно, но всё равно это не так быстро будет. И это, по словам деда, я стремительно развиваюсь, но хотелось бы еще стремительней.

Но это я так, бурчу от зависти, прекрасно понимаю, что развиваюсь нормально, стабильно двигаюсь вперед. Во всяком случае, если бы те недоумки меня не надумали добить, то я бы и сам с теми ранами справился, не помер бы точно. Да и вообще, сейчас у меня такой период, что спешить с развитием никак нельзя, основа закладывается, контроль нарабатывается. Хорошо нарабатывается, те же растения я уже получше деда чувствую, так что некоторые из приготовленных мной снадобий качественней чем у него получаются.

Есть чем гордиться.

Но всё равно, как подумаю, сколько мне ещё предстоит… и ведь хочется быстрее.

С момента принятия дедом решения об отъезде события понеслись вскачь. Не знаю, кому он там позвонил, купался в это время, но уже через несколько часов приехали молчаливые парни, как братья близнецы похожие друг на друга, упаковали трупы и так же молча уехали, прихватив их с собой. Один, солидный такой мужчина, что их сопровождал на отдельной машине, тихонько о чем-то переговорил с дедом в сторонке, покивал согласно и, коротко поклонившись, отбыл вместе с ними.

— Твой компьютер не разбили? — спросил подошедший ко мне дед, после того как всех проводил и двери за ними замкнул. — Работает?

— Нет, не разбили, работает нормально, — ответил коротко, вопросительно смотря на него.

После душа, я у себя в спальне чуть прибрался, в зал с трупами дед запретил заходить, вот и занялся наведением порядка. Ну и, чтобы тишина на мозги не давила, компьютер с пола поднял и запустил, включив музыку, которой у меня там прилично записано было.

— Отлично! А то у моего экран гавкнулся, — пояснил он мне свой вопрос. — Сейчас начинаем собирать вещи, которые с собой заберем, но свой компьютер пока не трогай, вечером он нам понадобится.

— Только необходимые вещи? Как Мусатаев и говорил?

— ВСЕ вещи, которые мы хотим с собой на новое место жительства забрать! Я не собираюсь ничего и никому оставлять, — сердито повысил голос дед, да еще и кулаком кому-то погрозил. — Кое-что сразу с собой возьмем, эти да, ручная поклажа и только самое необходимое, остальное нам потом доставят.

Больше злить вопросами деда я не стал, он и так на нервах, от любого чиха готов взорваться. Но поругаться немного всё же пришлось. Я заикнулся было наши запасы целебных алтайских трав оставить, кто их через границу-то пропустит, так получил такой выговор, что больше рта не открывал. На что старый пальцем указывал, то безропотно и упаковывал в многочисленные фанерные ящики, привезенные недавно теми же парнями, что ранее трупы у нас забрали.

Дед действительно всё хотел забрать, как только дом не додумался по кирпичикам разобрать и тоже в коробки упаковать. Дом не забрал, зато позвал парней, дежурящих на улице в машине напротив нашего двора, провел их по дому и указал им какую именно мебель нужно будет разобрать и к нам потом переправить.

— Да, мистер Кокора, — безропотно кивал парень. — Мы всё сделаем. Всё вами указанное в полной целости и сохранности вместе с остальными вашими вещами вам отправим.

Кокора — это фамилия учителя. Мистером или Мастером же его начали называть после того, как он с филлипинским хилером встретился и продолжительное время опытом и знаниями с ним обменивался. Вот и подцепил от него это уважительное мистер/мастер, так к тому обращались. Ну а после обмена опытом и к деду, когда хотят почтение выказать, начали так обращаться, заметили, что ему такое обращение нравится.

Пока паковаться не начали даже и не думал, что у нас столько много вещей, ведь всегда жили достаточно скромно. Так что провозились мы с ними хорошо так за полночь, пока всё нужное по ящикам не распихали. И надо сказать вымотался я прилично, в отличие от деда, тот на удивление бодрячком выглядел. Но оно и понятно, пока я работал, он мной командовал да чаи гонял, в том числе восстанавливающие и тонизирующие. Но дело даже не в них, эта попытка ограбления и моя почти смерть качественно его так взбодрили. Не приближающийся планетоид, не предупреждения полицейского о возможных проблемах, а именно мое убийство в нашем, казалось бы, полностью безопасном доме. Вот это его из болота тихой размеренной жизни катапультой выпихнуло и бодрости придало.

— Так, Сашка, компьютер в мою спальню перенеси и иди отдыхай, — заметил он мое полусонное состояние.

— А ты?

— А мне еще посидеть надо, подумать, да кое с кем созвониться.

— Так ночь же, дед, — попытался я его образумить. — Люди спят…

— Ничего, проснутся, — несколько ворчливо пробурчал он. Но затем, бросив взгляд на настенные часы, которые ему в качестве презента преподнесли и которые мы, как оказалось, забыли снять, уже спокойней добавил: — В Москве двенадцать ночи только, так что никто там еще не спит. Но даже если и спит, то нам некогда ждать, я не собираюсь посреди этих ящиков жить, — кивнул он тару, расставленную по всему дому. — Если всё получится, то уже сегодня мы уедем. Так что давай, не тяни время, переставляй монитор и иди отдыхать. Может так случиться, что нормально поспать толком и не получится, пользуйся моментом.

Ничего говорить в ответ не стал, только головой покачал, поражаясь той скорости, с которой у нас жизнь меняется.

Потопал к себе, отсоединил свой моноблок от сети и отнес его в дедову комнату, следующей ходкой перетащил туда же беспроводные клавиатуру, мышку, и акустику, чтобы не заморачиваться с подключением его гарнитуры. Проверил — загрузилось всё нормально, всё работает.

Ну и всё, я спать.

Не успел на кровать упасть, как практически сразу же и вырубился. И не снилось мне ничего, никакие переживания не одолевали, так что проснулся полностью отдохнувшим и хорошо выспавшимся. И вот тут-то неприятные воспоминания меня и догнали, но промахнулись, за душу они меня не взяли, переживать не заставили. Переспал всё вчерашнее, сегодня — принял как данность случившееся, и отпустил, перестав об этом думать. Видимо дед ночью меня для того и загонял, чтобы я потом, лежа в кровати, думами себя не изводил.

«И у него получилось», — хмыкнул я, прислушиваясь к тишине в доме.

Деда не слышно, а ведь он грозился меня пораньше разбудить, ведь вроде как сегодня уже в дорогу собирался отправляться.

«Наверное не получилось договориться… с кем он там хотел».

Узнал я обо всём только через три часа, а в данный момент дед оказывается и сам еще спал, видимо вчера он всё же прилично вымотался, пока меня с того света вытаскивал, да и неизвестно во сколько спать лег, может до утра переговоры вел. Так что я, стараясь не шуметь, чтоб его не разбудить, во двор вышел, там его пробуждения ждал. Ну а как он проснулся…

— Всё получилось, Саня! — пыхнув сигаретой и запив это дело глотком чая, рассказывал он, довольно щуря глаза. — Обо всём договорился, ждут нас с тобой там с распростертыми объятиями. Одно плохо, рейсов сегодня в Россию совсем нет, только завтра полетим. Ну а сегодня, — очередной «пых», глоток чая, — сегодня, раз спешить нам некуда, мы еще раз по дому пройдемся, порядок наведем, заодно и проверим, что ничего не забыли.

Дед похоже опять решил меня загонять, ну а я и не возражал, прекрасно понимал, что это ему больше нужно, чем мне. Все же старый большую часть жизни здесь прожил, и вот так резко срываться с насиженного места тоже очень тяжело.

Ближе к вечеру на пока так и не упакованном компе раздался сигнал вызова, дед тут же туда пошел, о чем-то продолжительное время переговорил с неизвестным мне абонентом и вернулся весь из себя довольный.

— Все, Сашка, не в неизвестность летим! — зашарил он по карманам, в поисках сигарет, и пока не закурил, говорить не продолжил, изверг старый. — Имеется у нас уже новый дом, я только что одобрил его покупку.

— Эй! — тут же воскликнул я. — А мне показать?

— Нечего там показывать, — отмахнулся он. — Сюрприз тебе будет.

Совсем разобидеться я не успел, в дверь вежливо постучали, что заставило меня сразу же насторожился, вчера ведь тоже не ломились.

— Здравствуйте, Ерден Ибадуллаулы, — поздоровался я, внутренне расслабляясь, не очередные неприятности пришли, просто гость.

Этот Утаев один из аксакалов нашего поселка, лет на двадцать младше деда. Они большой семьей в огромном доме на холме живут, с которого вид на округу неплохой открывается. Небедное семейство, аксакала вон, на понтовом джипе к нам привезли.

Заметил и всё также дежурящих возле нашего дома «близнецов», но про них вообще ничего не знаю, дед насчет них отказался что-либо говорить. «Не обращай на них внимания», — и всё.

Провел гостя к деду, а тот его что-то совсем нерадостно встретил.

— А, Ерден, чего пришел? — не вставая и даже не здороваясь, сразу вопрос тому в лоб задал.

— Да вот, услышал слухи, что вы уезжаете, вот и зашел, как говорится, лично в этом убедиться, — Утаев не обратил никакого внимания на то, что ему тут не рады, или просто сделал вид, уселся в предложенное мной кресло.

— Уезжаем, — кивнул дед, недовольно пыхнув сигаретой. — Решили мы с Сашкой на родину вернуться, раз не рады нам, никому не нужны мы тут стали.

— Это кто же тут вам не рад, Василий Андреевич? Спасибо, Саша, — поблагодарил он меня, когда я ему чаю налил, и снова на деда внимание перевел. — Вроде всегда добрыми соседями рядом жили, слова друг другу плохого никогда никому не говорили. Так кто же не рад? Кто вас так обидел, что вы даже на переезд решились?

— Не обидели, Ерден, — дед затушил сигарету в пепельнице, сделал глоток чая, и только тогда поднял полный бешенства взгляд на гостя. — Не обидели, Ерден, — повторил он, — просто Сашку моего убили.

— Как, убили? — вот тут Утаев уже не удержал лицо, серьезно так удивился, переводя взгляд с деда на меня и обратно.

— Совсем убили, Ерден! Прихожу я домой, а тут четверо шакалов дом мой разносят и Сашка весь порезанный лежит в луже крови, да еще и нож у него в сердце торчит. Мертвый совсем. Несмотря на весь свой опыт, еле сумел его у костлявой забрать обратно. В один момент даже уже подумал, что всё, нет у меня больше внука. Представляешь, Ерден?

М-да, я как-то и не думал, что деду так напрячься пришлось. Да я вообще об этом старался не думать, выжил и хорошо. А тут вон оно как…

— Не представляю, — медленно повел из стороны в сторону головой Утаев, задумчиво и как-то недоверчиво посмотрев на меня. — Кто посмел, Василий Андреевич? Ты это выяснил?

— Выяснил! — закурив очередную сигарету, усмехнулся зло дед. — Быстро выяснил! Телемисов Нурсултан, знаешь такого, Ерден? Вот его это люди и были.

— Как? — Утаев даже в сторону деда наклонился, как будто не поверил тому, что услышал, ну и, в этот раз уже не удивление, глубокое потрясение на его лице отобразилось.

— А вот так, Ерден! — чуть не зашипел дед. — Я тебе говорил, что не буду его лечить, когда твой сын его ко мне привел? Говорил. Ведь это же ты потом прибежал, чуть на колени не падал, просил, чтоб я помог уважаемому человеку, которому вот прямо сейчас никак нельзя в больницу ложиться и время терять. Ручался за него головой, расхваливая на все лады. Обещая в ответ чуть ли не манну небесную и поддержку во всем, что бы мне не понадобилось.

— Как, Телемисов?

Я даже усмехнулся, не сдержался, хорошо хоть сбоку и за спиной у Утаева стоял в это время, и он не мог меня видеть. Вот сейчас и наблюдал, как столь горячая речь деда впустую была произнесена, гость наш, наверное, ее и не услышал, в таком шоке находился. И, что-то я даже забеспокоился, как бы деду и его не пришлось у костлявой отвоевывать, так плохо тот сейчас выглядел.

— Вот так, Ерден. — Дед тоже это понял, даже сердиться перестал и уже спокойней заговорил: — Я в людях никогда не ошибаюсь, знал, что с этим вашим Телемисовым проблемы будут, но из уважения к тебе всё же решил его вылечить. И мое лечение ему понравилось. Ты, наверное, не знал, но он то сам, то люди его периодически ко мне приезжали, подарки пытались вручить и уговаривали расширить клиентуру, огромными перспективами меня манили, — усмехнулся дед криво. — Как будто мне те их перспективы нужны. До вчерашнего дня вежливо просили, но видимо терпение иссякло, вот Телемисов и решил немного по-другому попробовать поговорить, да перестарался, внука моего убил.

Озвученные новости неслабо так Утаева придавили, он даже еще старее выглядеть стал, даже старше моего деда, на настоящий его возраст.

Какое-то время в комнате стояла тишина, дед пил чай «вприкуску» с сигаретой, я тоже молчал, наблюдая, как гость постепенно приходит в себя, всё же не придется его лечить, что после открывшейся правды совсем не хотелось делать.

— Прости, Василий Андреевич, — отмер наконец Утаев. — Прости, мастер Кокора, — вставая чуть поклонился он. — И ты, Саша, прости меня, — и в мою сторону он отвесил маленький поклон.

— Прощаю, Ерден, — всё также не вставая, кивнул ему дед, туша сигарету в уже слегка переполненной пепельнице. — Мы завтра уезжаем, так что и ты прощай.

Направившийся было на выход из зала Утаев вдруг остановился, повернулся к нам, уже не выглядя старой развалиной. Видимо нашел опору под ногами, приняв как-то решение, именно так решительно он сейчас и выглядел.

— С Телемисовым я разберусь, Василий Андреевич… — начал было он говорить.

— С ним уже разобрались, Ерден! Или вот-вот разберутся, — перебил его дед. — Так что не посылай к нему никого, чтобы и твои люди под раздачу не попали.

Оп-па, вот так дед! А я и не знал этого, и еще удивлялся, что он это покушение без ответа оставит. Совсем на него не похоже, ведь он чужих людей совсем не умеет прощать. Кто хоть раз перед ним провинился может больше никогда не обращаться, помощи, как и прощения, он уже не дождется. Дед всепрощением совсем не страдал, что сейчас и демонстрировал, в том числе и Утаеву.

Тот, услышав деда, как-то снова резко постарел, выбил было обретенную опору у него из-под ног учитель.

— Прости и прощай, мастер Кокора, — коротко поклонившись и не ожидая ответа, Утаев развернулся и уже окончательно направился на выход.

— Сашка, — тормознул меня дед, не дав гостя проводить, — пепельницу в мусорный мешок высыпь.

— Э-э, — посмотрев в спину уходящего Утаева, я коротко кивнул. — Понял.

— Вот и молодец, что понял, — уже добродушно проворчал дед, взял в руку сигаретную пачку, задумчиво посмотрел на нее, и тут же бросил обратно на стол. — И чая мне налей еще.

На следующий день, присев на дорожку, мы окинули взглядом грустный и враз осиротевший дом, молча попрощались с ним и направились на выход.

Я был весь в предвкушении и немного в шоке, оказывается до Усть-Каменогорска мы полетим на вертолете, что уже нас ждет за поселком. К нему нас продолжающие дежурить у дома «близнецы» на своей машине подбросят, другие, их коллеги, на вертолете до аэропорта сопроводят, третьи — уже до аэропорта Семей, где нам пересадку делать, и уже там они с нами окончательно распрощаются, убедившись, что мы благополучно из страны улетели.

— Василий Андреевич, — мы уже сели в машину, когда из рядом затормозившего внедорожника выскочил водитель и с поклоном обратился к деду. — Ерден Ибадуллаулы еще раз просит у вас прощение и предлагает выкупить ваш дом. Нужно только ваше согласие, — быстро тараторил он, боясь, что его прервут и сразу же пошлют куда подальше, вместе с его хозяином, Утаевым.

Дед како-то время задумчиво на него смотрел, но всё же согласно кинул:

— У него есть мое согласие! Скажешь ему, как только наши вещи отсюда заберут, пусть поселит молодую семью, желательно с маленькими детьми.

— Спасибо, мистер Кокора! — снова он глубоко поклонился. — Я передам ваши пожелания хозяину. — Примите, пожалуйста, — с очередным поклоном протянул он деду туго набитый конверт.

Который дед взял и, потеряв всякий интерес к продолжающему кланяться и благодарить посыльному, небрежно, даже не заглянув внутрь, бросил конверт с деньгами мне.

— Уберешь к себе в сумку, — после чего скомандовал нашему водителю: — Поехали!

Санжар был прав, когда говорил, что знает о том, что мы деньги дома храним. Дед банкам вообще не доверял, всегда оплату за наши услуги наличными принимал и в сейфе их хранил. Периодически обменивал их на новую валюту или просто обновлял на новые купюры, если те выходили. И я немного в недоумении был, сколько тех денег, не знаю, но сумка прилично так набита ими была, как он собирается их через две таможни переправлять? Но дед на этот счет совсем не волновался, так что и я голову не забивал. Был весь в предвкушении своего первого полета на вертолете.

Понравилось, но очень уж быстро полет прошел, это не с «ароматными» женщинами в автобусе трястись, тогда время тянется. А тут, не успели взлететь, уже садились возле поджидающих нас машин, в одну нас посадили, в другую «ручную кладь» погрузили. И в аэропорт с ветерком, где все мои сомнения развеялись, мы никаких проверок не проходили, нас сразу к самолету доставили, как и потом, уже когда мы пересадку в аэропорту Семей делали, тоже никаких проверок не было.

— Может скажешь, кто они такие? — проводил я взглядом «близнецов», которые убедились, что мы удобно устроились, попрощались и быстренько испарились.

— Да не о чем говорить, Саша, — усмехнулся дед. — Есть много людей, которые мне по-настоящему благодарны. Вот они и рады оказать ответную услугу. Не вынужденно, а просто — от души. Вот это и были люди одного такого человека. Люди другого встретят в России и доставят нас к нашему новому дому. Так что всё просто и нет никакой тайны, не забивай себе голову.

Действительно, всё просто, и в самолет нас без досмотра доставили, нам вообще суетиться не пришлось, ну и причина нашего отъезда безнаказанной не осталась. Сейчас вот, прежде чем попрощаться, один из «близнецов» уведомил деда, что виновный понес наказание. Правда не уточнил какое, но дед в ответ на эту новость удовлетворенно кивнул, и насколько я его знаю, то удовлетворился бы он только если бы тот помер, что скорее всего и произошло.

Улетели мы вовремя, именно в воскресенье в стране и полыхнуло. Как и предупреждал «вечный капитан» Мусатаев, начались выступления с простых митингов и агрессивных предупреждений всем «неместным», но уже к вечеру новости пестрели репортажами об убийствах.

Но такое, если так разобраться, сейчас по всему миру происходило, напряжение со страхами копятся в людях, и чем ближе День «Д», тем больше всё это из них выплескивается разными безумными выходками. А безумие заразно, во многих местах начали вводить комендантский час, в дневное же время пустили армейские патрули, которые достаточно жестко пресекали безобразия. Это в свою очередь еще больше подстегивало истерию. Короче, замкнутый круг получался. И разорвется он только после того, как Блистательный пролетит мимо Земли… ну или не пролетит. Впрочем, это тоже результат, после которого у людей, если они еще будут живы, будет уже совсем о другом голова болеть.

Но всего этого я еще не знал, с огромным удовольствием смотрел в иллюминатор на проплывающие внизу пейзажи и облака, наслаждался своим… уже вторым полетом в самолете.