Ведун. Книга 2

Глава 27

Глава 27.

Все взгляды жадно устремились на вошедших в трапезную. «Ну, теперь держись, Андрюха!» — тихонечко шепнул внутренний голос. Он понял, что сейчас ему предстоит выдержать ещё один самый настоящий бой, только на другом фронте — бытовом и церемониальном. Андрей понимал, что это будет ненамного проще, чем одолеть волкодлака. Местные традиции и обряды он знал весьма поверхностно, а здесь этому предавали чрезвычайно важное, порой — решающее значение. Уж в этом то он сполна убедился сам.

И если он хочет добиться успеха в этой напрочь повёрнутой на церемониях стране, то ему ни в коем случае нельзя сегодня ударить в грязь лицом, тем более на торжественном обеде, где собрались важные вельможи.

Магистр Оффиций сделал широкий жест, приглашая его занять своё почётное место за столом, рядом с хозяином дома. Андрей медленно, как и положено, без суеты, последовал за Аврелием, попутно окидывая быстрым взглядом новое для себя «поле боя». Он ловил на себе множество удивлённых и любопытных взглядов, отчего чувствовал себя немного неуютно, словно диковинный павлин в вольере, которого с интересом разглядывала толпа праздных зевак. Вот, наконец, и его место.

Бог мой! А есть то предстояло лёжа! Вместо стула или кресла у стола стояла довольно узкая кушетка с мягким сидением и высокой спинкой. Тут только он обратил внимание, что и у всех остальных гостей были такие же «посадочные места». Спинки кушеток были неодинаковой высоты. Там, где должны были располагаться ноги, она была ниже, а в голове — выше, чтобы можно было во время трапезы откинуться назад, на мягкий подголовник.

Вот засада, он много слышал об этой римской традиции — есть лёжа, но никогда, разумеется не пробовал сам. Византийцы считали себя прямыми наследниками Рима и даже называли свою страну «Романией», а себя «ромеями», несмотря на весьма пёстрый национальный состав Империи, где латиняне составляли лишь незначительную часть граждан. Даже официальный язык Империи был греческий, а не латынь. Но эти обстоятельства их ничуть не смущали и на многих официальных торжествах и церемониях всё ещё лежал сильный отпечаток старых римских обрядов и традиций.

Пришлось приспосабливаться. Обеденные ложа хозяина и его гостя поставили таким образом, чтобы они возлегали голова к голове, для удобства поддержания беседы. Сначала слуги принесли всем гостям кувшины с тёплой водой и небольшие чаши для омовения рук. А затем хозяин дома поднял первый тост за здоровье Божественного Василевса. За это, наверное, не грех было и выпить. Андрей, не задумываясь, на автомате, разом осушил свой бокал, как это было принято и у славян, и у хазар, и у многих других народов. Но не в Византии! Наступила неловкая пауза. Рядом с ним застыл в недоумении и растерянности слуга с серебряным сосудом в руках. В нём была ключевая вода, которой положено было разбавить вино.

Ах да, чёрт! Неразбавленное вино пили здесь только варвары и горькие пьяницы. Кроме того, на официальных обедах вообще не принято было пить, по-настоящему. Это был скорее ритуал. Нужно было только делать вид, что пьёшь, слегка пригубливая вино. Первый прокол! Впредь надо быть внимательнее.

Чтобы выкрутиться из неловкого положения, Андрей, недолго думая, подставил свой уже пустой бокал и слуга механически плеснул туда воды. Гость снова осушил бокал. А хозяин дома широко улыбнулся и что-то сказал по-гречески, гости тоже заулыбались, но улыбки вышли натянутыми. После чего все «улеглись» за стол. Андрей пододвинулся к Аврелию:

— Что ты им сказал? — тихо спросил он.

— Сказал, что теперь все церемонии точно соблюдены. И вино, и вода оказались в твоём животе, неважно в каком порядке, — улыбнулся Магистр.

Заиграли музыканты и слуги стали выставлять на стол одно блюдо за другим. Бог мой! Чего тут только не было! Огромный подковообразный стол, вокруг которого расставили около четырёх десятков лож, буквально ломился от яств. Но аппетит у Андрея как-то сразу пропал. Теперь он стал внимательнее присматриваться к окружающим. Андрей обратил внимание, что все гости умело пользовались не только ножами, как в других странах, но и вилками. Ну, что же, тем лучше, значит и ему можно не стесняться. Правда некоторые гости были весьма удивлены и впечатлены умением «дикаря» обращаться с вилкой. Пришлось действовать более неуклюже, чтобы не «спалиться».

Андрей принялся было за еду, но тут вовремя заметил, что ели все очень мало, скорее просто пробовали очередное блюдо, зато много и увлечённо говорили. Он мысленно похвалил себя за внимательность. Надо быть сдержаннее. «На таких, с позволения сказать, обедах немудрено и голодным остаться» — недовольно ворчал внутренний голос. Но Андрей не поддавался на его провокации и строго держался ритуала, тем более, что он оказался в центре всеобщего внимания.

Столь необычный гость заинтересовал многих. Его засыпали самыми различными вопросами так, что Аврелий едва усевал переводить. Андрей держался стойко, как солдат на последнем рубеже обороны. Он улыбался и отвечал, как можно солиднее.

Церемониальный обед шёл своим неторопливым чередом. Казалось, что даже время текло здесь медленнее и ленивее обычного. Андрей уже весь порядком измучился, лёжа всё время на одном боку. С непривычки, обедать в такой неудобной позе было крайне тяжело. Рука и плечо стали уже затекать, а ещё разболелся вдруг, не ко времени, раненый бок. Но поменять позу было нельзя. Для этого нужно было либо повернуться на другой бок и лежать спиной к столу и гостям, либо поменять местами ноги и голову. Но тогда он оказался бы своими ногами к голове радушного хозяина. И то, и другое было бы чудовищным неуважением. Андрей понимал, что чопорные придворные ему этого никогда не простят. Вот и терпел! А ещё приходилось улыбаться и отвечать на вопросы. Из последних сил он окинул взглядом окружающих. Никто больше, кроме него, казалось, не испытывал никаких неудобств. Уже привыкли. А может просто тоже терпели?

Тут его плечо окончательно свело судорогой. Андрей поморщился от резкой боли и сел на своём ложе. Пропади оно всё пропадом! Это просто невыносимо. Он решил для удобства придвинуть свою кушетку поближе к столу, взявшись обеими руками за нижний край, под сиденьем. Андрей надеялся сделать это максимально незаметно, а заодно и размять затекшие члены.

Ну надо же какая невезуха! Именно в этот момент на середину трапезной вышел молодой юноша, чтобы развлечь гостей декламацией стихов во славу хозяина и Василевса. Музыканты дружно стихли, а поэт, приняв величественную позу, набрал в лёгкие побольше воздуха. Но, в следующий миг, в тишине трапезной, вместо сладостных виршей до слуха гостей донёсся душераздирающий скрежет металлических ножек обеденного ложа о мраморные плиты пола! Это, блин, Андрюша двигал свою «кровать»! Твою дивизию… Хотел «под шумок», а вышел форменный конфуз.

Наверное, даже выстрел из пушки посреди трапезной не произвёл бы такой ошеломляющий эффект на изысканных гостей. Поэт подавился своими стихами и густо покраснел, а все присутствующие, как один дружно повернули головы в сторону «почётного гостя». В их глазах застыл ужас и изумление. «Варвар!» — тихо сказал кото-то в дальнем конце стола. Повисла напряжённая пауза. Никто не знал, как вести себя в подобной ситуации, да и ситуаций таких никогда не было. Если уж гостям и приспичивало что-то поменять или переставить, то для этого были слуги и рабы.

Твою мать — второй прокол! Ну как тут за всем уследишь. Не привыкли современные люди жить по античным традициям. А долгое пребывание в «варварских» землях тоже не способствовало постижению этой науки. После третьего прокола его, наверное, вовсе выгонят взашей.

Положение спас хозяин дома. Он громко расхохотался и сам сел на своём ложе, как на кресле:

— Гость мой только что прибыл из западных земель, — воскликнул он сквозь смех, — А там уже давно принято трапезничать, сидя на стульях, словно слуги или рабы. Ну, что с них взять? Они же варвары! Будем снисходительны к их дикости, господа. Зато вы узнали сегодня много нового и интересного о варварских землях. Думаю, оно того стоило.

— Хорошо, что это не обед в честь Василевса в Большом дворце, — поддержал его со смехом один из гостей, — Там подобной потехи могли бы и не оценить.

— Но мы не во дворце, — парировал хозяин, — Разве интереснее было бы вам если бы я развлёк вас здесь какими-нибудь диковинными зверями или павлинами? Всё это вы уже видели. А вот общение со знатным варваром — это редкость. Но если вы хотите, я могу его удалить.

— Верно, господин, — раздалось сразу несколько голосов, — Это даже любопытно. Пусть остаётся! Когда ещё такое увидишь.

Аврелий быстро перевёл Андрею этот короткий диалог, умолчав лишь о диких зверях, чтобы не обижать своего незадачливого гостя неприятными сравнениями.

— Можешь теперь спокойно сидеть и есть, — закончил он свой короткий перевод, — Только не сильно налегай, тут же не харчевня. Здесь люди не голодные. Они приходят сюда для общения и церемоний, а не утолять голод.

— Ясно, — ответил Андрей, слегка покраснев и опустив глаза.

В завершении обеда, подали десерты. Были исполнены несколько музыкальных и литературных произведений, которые вызвали активный творческий диспут. А затем, перешли к обсуждению некоторых насущных вопросов внутренней и внешней политики и к распределению ренты и придворных должностей. Это и было главной частью обеда! Собственно, многие только ради этого и приходили на подобные светские «мероприятия», чтобы пролоббировать, в неформальной обстановке, те или иные решения. А всё остальное было лишь церемониальной «бутафорией».

На «варвара» уже почти не обращали внимания. Лишь иногда задавая короткие вопросы. Например, одного знатного господина очень интересовал вопрос — правда ли, что славяне в своих землях никогда не моются и не стрегут волос, чтобы выглядеть страшнее в бою, а после победы им положено съедать сырыми сердца своих врагов, чтобы обрести бесстрашие? Ну что тут было сказать? «Ещё не известно, кто тут более невежественный варвар», — подумал про себя Андрей.

Однако, по ходу всех этих пустых бесед, Андрей всё же выудил одну полезную для себя информацию. По всему выходило, что сейчас на дворе стоял 713 год от Рождества Христова. Его исторические догадки подтвердились. Есть точная временная привязка. Значит теперь можно выстраивать цепь событий. Этим он решил вплотную заняться позже, когда отыщет Вадю и Урсуса.

Наконец, обед подошёл к концу. Гости по очереди подходили благодарить радушного хозяина за тёплый приём и стали разъезжаться в разные стороны. Мучения Андрея закончились и теперь можно было спокойно поговорить о своих делах.

Уединившись с хозяином дома в тихом атриуме — внутреннем дворике с садом и журчащим фонтаном посередине, Андрей удобно устроился на широкой скамейке и подробно поведал Аврелию о всех своих приключениях и о цели своего нынешнего визита в столицу Ромейской империи. Рассказал он и о внезапном исчезновении своего юного спутника. Лишь об инциденте с разбойниками и о спасении грамматика Артемия он предпочёл пока умолчать. Магистр Оффиций внимательно выслушал весь рассказ. Теперь он был серьёзен и сосредоточен.

— Константинополь — большой город. Отыскать здесь человека, всё равно, что иголку в стоге сена, — вздохнул он, — Разумеется, я тебе помогу всем, чем смогу, но гарантировать успех не стану. Особенно в случае с твоим отроком. Если, зная имя, отыскать нужного слугу или раба ещё можно, то отыскать человека, который нигде не числится, и которого никто не знает будет крайне трудно. Его ведь здесь, как бы, и не было вовсе.

— Неужели нет никаких зацепок, — спросил упавшим голосом Андрей.

— Есть одна. В последнее время в городе начала «шалить» одна преступная шайка, — ответил Аврелий, — Хватают тех, кого никто не будет разыскивать: нищих, бездомных бродяг или таких вот одиноких, никому не известных иноземцев, случайно оказавшихся в городе. А потом тайно продают их в рабство арабам. Весьма прибыльное дело. Мы уже давно за ними охотимся, но они очень хитры и осторожны.

— Так ты думаешь, что Вадя и Урсус могут быть у них?

— Сын Берендея — вряд ли. Вероятно, он в услужении в каком-то богатом доме, — покачал головой Магистр, — Его мы, возможно, отыщем. А вот отрок твой, скорее всего, попал к этим мошенникам. С ним может быть труднее. Каждый день в гавани пристают и отходят по несколько кораблей из Халифата. Не исключено, что его уже продали и он плывёт сейчас в арабские земли.

— И что тогда, — Андрей аж весь похолодел от волнения.

— Тогда, он потерян для тебя навек, — с грустью сказал Магистр, — Но ты погоди расстраиваться. Мы сделаем всё, что в наших силах. Я сейчас же распоряжусь досматривать все арабские корабли, выходящие из порта, с особой тщательностью. А также прикажу Эпарху начать поиски Урсуса. Судя по твоим рассказам, он парень с весьма примечательной внешностью. Это облегчит дело.

Андрей порывисто поднялся со скамьи. В глазах его светилась решимость:

— Я тоже приму участие в поисках, — заявил он, — И приступлю немедленно.

— Ты ещё слаб после такого ранения, — возразил Аврелий, кивнув на повязку на голове Андрея, — Тебе нужен отдых, хотя бы на день-другой.

— Не время сейчас отдыхать, — настаивал ведун, — После отдохнём, когда отыщем Вадю с Урсусом.

— Ну, как угодно, — развёл руками Магистр, — И вот ещё, что. Забирай свои вещи из постоялого двора. Жить будешь пока у маня. Места тут, слава Богу, хватает. Здесь надёжнее и безопаснее, особенно если волкодлак надумает вернуться.

— Благодарю тебя, брат, — поклонился Андрей своему «коллеге».

Потянулись однообразные дни, заполненные поисками Вади и Урсуса. Аврелий сдержал своё слово. Все арабские корабли были временно задержаны в гавани для особого досмотра, а Эпарх Константинополя выделил в подчинение Андрея небольшой отряд городской стражи и нескольких своих тайных соглядатаев, которые помогали ведуну в поисках.

Вскоре отыскались следы Урсуса. Выяснилось, что среди рабов одного крупного и уважаемого в городе торговца оливковым маслом действительно есть рослый парень с таким именем. Но когда окрылённый Андрей заявился к нему с целью предложить хороший выкуп, его ждало разочарование.

— Он — плохой раб. Не человек, а дикий зверь какой-то, — пожаловался торговец, — Больше в яме для наказаний сидел, чем работал. А ему — всё нипочём было. Какой толк с такого работника. Вот я его и продал. Парень здоровенный, я за эти деньги двух новых рабов себе купил, куда как более покладистых и работящих.

— И кому же ты его продал? — с нетерпением спросил Андрей.

— Да, Бог его знает, — простодушно почесал в затылке торговец, — Мне то какая разница. Меня не их имена интересовали, а золотые солиды в их кошелях. Должно быть, какие-то заезжие торговцы. К чему мне их имена?

Больше ничего от этого торговца добиться не удалось. След Урсуса снова терялся. Может его «приобрели» те самые пресловутые мошенники-работорговцы, о которых говорил Аврелий. Поиски продолжились. Но надежда на успех с каждым днём таяла. Андрей от этого всё больше нервничал и переживал. Выходит, что он, растыка, не только не отыскал сына своего Наставника, чтобы освободить его из неволи и воспитать магом, как хотел его отец, но ещё и Вадю потерял. Зашибись! Помог, нечего сказать. А Берендей на него так надеялся… Обидно.

Вернувшись в гостеприимный дом Магистра, Андрей неожиданно застал там посланника, ожидавшего его возвращения. Он был одет, как и положено слуге из знатного и богатого дома. Поклонившись Андрею, он церемониально доложил:

— Мой господин, достопочтенный Артемий из дома Анастасиев, приглашает тебя, Андрей из рода склавинов, посетить его дом сегодня после полудня.

— Благодарю твоего господина за его любезность, — ответил молодой человек, как можно учтивее, — Но у меня сейчас так мало свободного времени. Я сильно занят важными делами. А не знаешь ли в чём причина столь неожиданного приглашения?

— Мой господин знает, что ты сейчас очень занят, — спокойно отвечал посланник, словно предвидел возражения, — Поэтому он просил передать тебе на словах ещё одно — у него есть ответы на нужные тебе вопросы! Если тебе это интересно, то он ждёт тебя сегодня после полудня.

*************************