Алена Реброва Ведьма из серебряного леса. Книга 2

Глава 1. Возвращение в отчий дом

– Одри, я тебя умоляю, перестань на него пялиться! – я чувствовала на шее горячее дыхание Эдвина, он просил меня уже в третий раз, но я была не в силах отвернуться.

Мы сидели на потрепанных подушках в странной таверне в одной из крошечных юго-восточных стран, название которой я уже не помнила. В воздухе вокруг расплывался запах жирных блюд и специй, у кого-то на плече ухала пустынная сова, где-то неестественно громко смеялась девушка, в комнатах за тонкими занавесками недвусмысленно стонала девушка… но не это занимало мое внимание. В другом конце залы сидел человек черный как уголь, с белыми зубами, розовыми ладонями и болезненно-красными белками выпученных глаз. Его волосы были свалены в жуткую прическу, а из переносицы торчала кость.

Мужчина сидел, скрестив ноги, и ел блюдо из риса и баранины, ловко захватывая его двумя пальцами левой руки. По одежде и повадкам он походил на местных, но что-то в его взгляде казалось мне знакомым.

– Да как он живет с этой штукой в носу!? – шептала я, в который раз промакивая шарфом вспотевшую шею и лоб. – Нет, ну ты сам посмотри!…

– Надену на тебя никаб, будешь смотреть на кого и сколько хочешь, – пригрозил он. – Любопытно тебе, а расхлебываю всегда я!

Тут темнокожий поднял свое грузное тело, обтянутое желтым кафтаном с зелеными узорами, и направился в нашу сторону.

Я кожей ощутила волну негодования со стороны Эдвина, но поделать уже ничего было нельзя. Мой взгляд сам собой начал искать пути отступления: здесь, на юге, оскорблением могли посчитать даже цвет твоих волос, а пялиться на кого-то во время еды, если ты женщина… Наверняка я уже нарушала десятки из тысяч священных законов.

– Добрый вечер, – поздоровался негр, остановившись возле нас. Его глубокий голос звучал как из бочки, но казался довольно добродушным. – Извините за беспокойство, но мне показалось, что вы не местные.

– Так и есть, – кивнул Эдвин, оценивающе осматривая здоровяка. – Мы с севера. Путешествуем.

– Я сразу так и подумал! – толстяк радушно улыбнулся, хлопнув себя по выпирающему животу, и опустился возле нас, подняв облако пыли. – Меня зовут Тью. Иногда называют Водяной жабой или Водоносом, но это рабочее… – он хлопнул в ладоши, откуда не возьмись к нему подбежал служка в одной набедренной повязки. – Самого сладкого вина мне и моим землякам! И давай поживее!… И принеси еще сладостей.

Мы с Эдвином переглянулись: такого с нами еще не случалось. Земляк, значит.

– Откуда вы? – решилась спросить я.

– О, я из Бейзила, – радостно поведал он. Это было небольшое государство, граничащее с нами и Контуарой. – А вы?… О, Подлунные земли, чудесно! Прекрасные места, ваши серебряные леса и озера, а рыба, ммм!… Лучшие дни моих собственных путешествий!… А вот и вино, отлично, просто превосходно!… – он разлил нам вина из длинного позолоченного кувшина и отхлебнул первый, опустошив сразу большую часть кубка. – Ну так и что вас привело в Артес? Рассказывайте, не томите!… Так редко удается встретить здесь соотечественников.

– Мы просто исследуем мир, ищем новое, – Эдвин пожал плечами, не спеша раскрывать цель нашего путешествия. – Захотелось увидеть, что творится за горизонтом.

– Зов дороги, понимаю, – он охотно закивал, отправляя в рот сразу три маленьких слоеных пирожных из пары десятков тех, что нам принесли на огромном блюде. – И как давно вы в пути?

– Около четырех лет.

– О, совсем немного! – казалось, его все приводило в восторг. Постепенно этот огромный страшный увалень начинал мне нравиться: по крайней мере, он не выглядел опасным, как большинство местных. – Что ж, если вы здесь недавно, я могу посоветовать вам взглянуть на водопады из долины Худжу, поверьте, это незабываемое зрелище! А еще пещеры Маммо и, если девушка не из пугливых, – он мне подмигнул, – можете отправиться глубже в пустыню, и тогда найдете дикое поселение людоедов…

Он тараторил без умолку, в конце концов я потеряла нить разговора и только беспомощно кивала, когда он смотрел на меня.

Тью находился, наверное, в середине своего рассказа о местных красотах, когда сзади к нему подошли несколько людей в черных шарфах, закрывающих лица. Один из них, тот, что с золотой брошью на лбу, заговорил первым.

– Все набиваешь пузо, Водонос? Не на те ли деньги, что ты должен клану Рашиба!?…

Его приятели обнажили длинные изогнутые сабли и двинулись к толстяку, но тот невозмутимо дожевывал хрустящее пирожное, отряхивая липкие руки.

Эдвин встал, закрывая меня собой, а я замерла, готовая бежать по его команде. Однако пока мы медлили, внимательно наблюдая за разыгравшейся сценой.

Они уже подошли к Тью с обеих сторон и замахивались саблями, но толстяк вскинул руки чуть вверх, изящно, как танцовщица. Тяжелые браслеты на его запястьях звякнули, заглушая странный водянистый звук, и нападающие повалились на землю, корчась от боли. Повернувшись, что было нелегко при его габаритах, Тью взглянул на человека с золотой брошью на лбу, его рука устремилась вперед, обрисовывая странный поток от лба в направлении главаря разбойников, и тот упал раньше, чем сумел произнести хоть слово.

– Извините за это недоразумение, – проговорил Тью, поворачиваясь к нам, как ни в чем небывало. – Что за люди, никакого представления о приличиях! На севере на вас никогда не нападут за едой, там у людей есть понимание того, что есть хороший тон, вы не согласны? Садитесь-садитесь, все в порядке! Просто мальчикам захотелось поиграть в серьезных ребят, – он весело хохотнул. – А вы тоже колдун, не так ли? – он заметил жест Одвина, готовящегося защищать меня. – Так и знал с самого начала, поэтому и подсел к вам! И девушка тоже?… О, пара чародеев, это так здорово!… Так и чем бы вы хотели заняться здесь?

Мы с Эдвином переглянулись, и я кивнула. Похоже, мы нашли, кого искали.

– Мое имя Эдвин, а это моя жена Одри, – проговорил он. – В последнее время мы путешествуем, собирая рассказы магов, владеющих нетрадиционными техниками. Похоже, Тью, что вы один из тех, кто был бы нам интересен.

– Ох, вы об этом? – он польщенно отмахнулся пухлой ладонью, вокруг которой собралось мутное вязкое марево. – Приятно, что вы заметили! Это моя собственная техника, я придумал ее, когда был еще юношей, и по глупости угодил в болото…

Мы просидели в таверне до глубокой ночи, Эдвин расспрашивал Тью, а я записывала, участвуя в разговоре лишь изредка. Позже толстяк пригласил нас в свое поместье, где мы провели еще месяц, слушая его рассказы и делясь тем, что собрали за годы странствий. На прощание мы обменялись амулетами вызова, и тогда мы с Эдвином, наконец, отправились домой: Артес был последним местом на нашем маршруте.

Сложно было поверить в то, что после нескольких лет мы наконец вернемся в наш тихий лесной домик. Пьянящий еловый запах, мое любимое лебединое озеро… все это уже давно казалось мне лишь нежным детским сном.

Во время путешествий мы собрали целый фолиант беспорядочных записей из рассказов колдунов, изучавших стихии, как Тью, иллюзионистов, медиков, магов, исследовавших природу колдовства, и тех, кто положил жизнь на совершенствование боевых техник. Нам предстояло привести в порядок все то, что мы собрали, и на это должны были уйти месяцы кропотливой работы за письменным столом. Кому-то это могло показаться скучным, но после долгих путешествий я с нетерпением ждала, когда смогу вдоволь отсидеться на одном месте.

В седло я почти взлетела, пальцы сами застегивали десятки ремешков. Встряхнувшись, разминая крылья, Эдвин прыгнул вверх, я чувствовала каждое движение, которое он собирался сделать, и скользила по воздуху вместе с ним, изгибаясь и привставая, когда было нужно. Когда же он набрал высоту и перешел в парение, я откинулась на спинку кресла и, нацепив на глаза очки в маске на резинке, – я назвала свое изобретение наглазниками, – принялась читать собрание рецептов южных колдунов, которое Тью подарил мне на прощание.

Спустя несколько дней желтые пустыни под нами обратились в степени, а степи постепенно стали покрываться пышными лесами. Я наконец-то видела знакомые реки и озера, и без труда могла называть города, над которыми мы пролетали. После всего не было ничего трогательнее, чем снова встретить знакомую с детства красную черепицу Подлунных городов…

Оказавшись дома, мы охотно забросили наши фолианты, наслаждаясь возвращением в родные края. Остаток лета мы занимались хозяйством, восстанавливали домик, охотились, купались в озере, иногда выбирались в соседние деревни за едой и вещами, а по вечерам лениво играли в сотни вариаций карт и костей, которые собирали в путешествиях с неменьшим азартом, чем колдовские техники. Мы были отрезаны от всего мира, которого наглотались с избытком, и долго не могли насытиться уединением.

– Надо, наверное, проведать Томаса, – предложила я как-то вечером, когда мы лежали у камина. – Без нас он, должно быть, уже загнулся от скуки…

Эдвин согласился. В последний раз он видел брата через два месяца после того, как мы покинули дворец, а это было около пяти лет назад. Довольно много, если подумать. С тех пор мы получали от Томаса довольно скомканные послания, вроде «все хорошо, на обед ел перепелов, вчера подковали лошадь» и дальше в таком духе. Иногда он сообщал приятные вести о политике, но в последних письмах перестал говорить и о ней, ограничиваясь здоровьем и погодой.

Словом, существование Томаса после всех наших приключений казалось совершенно пресным, и мы, не признаваясь себе в этом, избегали дня, когда придется навестить его. Возможно, от того, что чувствовали вину перед ним, – в конце концов мы умчались навстречу приключениям, взвалив на него весь груз ответственности. Мы могли бы его навестить вместо того, чтобы засыпать целыми свитками о наших странствиях… он мог бы писать нам побольше… вряд ли годы могли изменить наши отношения после всего, что мы пережили вместе, но я все равно чувствовала некоторую тревогу и не знала, чего ждать от встречи.

Как бы то ни было, дальше оттягивать было нельзя. Выбрав день, мы надели лучшее, что у нас имелось, собрали все сувениры, которые можно было вручить Томасу в качестве подарков, и отправились во дворец.

Возвращение в отчий дом отзывалось во мне странными чувствами. Боль, от которой раньше душа рвалась на части, все еще дремала на задворках сознания, но я старалась затолкать ее подальше, убеждая себя, что нужно радоваться встречи с Томасом, а не вспоминать о былом. Я твердила это себе всю дорогу через лес, но с каждым шагом в груди становилось все тяжелее.

Просто удивительно, как сильно изменился многовековой замок за каких-то пять лет. Все казалось другим: новые вороты, плющ обвил стену, где его никогда не было, отвалился флюгер на одной из восточных башен, а на другой, наоборот, появился. Где-то заменили крышу, где-то построили лестницу, по-другому высадили сад…

Люди, встречавшиеся нам по пути от ворот к дворцу, узнавали меня, но не все их воспоминания были добрыми. Они избегали смотреть мне в глаза, а на мои приветствия не отвечали, делая вид, что не слышали. Нам разве что не преграждали дорогу, лишь пара новых слуг строго поинтересовалась, кто мы такие.

Только Нэна, старая добрая Нэна встретила нас с радостью. Мы наткнулись на нее в саду, где она трудилась над клумбой.

– Ну-ка признавайся, ты уже обращалась драконом? – смеялась она, впервые на моей памяти обратившись ко мне по-простому.

– Я работаю над этим, – я улыбнулась ей немного более натянуто, чем собиралась.

Даже спустя столько лет многие пути так и остались для меня закрыты. Особенно неприятно было признавать это здесь, во дворце. Я оставила свое наследие, выбрав путь колдуньи, но толком ничего не добилась… жалкое зрелище.

– Все придет, – проговорила Нэна, тепло потрепав меня по плечу. Я растерянно кивнула. – Эдвин, облезлая ты ворона, почему у вас еще нет детей!? Я, знаешь ли, не молодею!…

Опешив от ее вопроса не меньше, Эдвин принялся неуклюже отшучиваться, но тут его взгляд замер над плечом Нэны и колдун умолк на полуслове.

– Томас!!!

Изумленный женский голос раздался с другого конца сада. Я обернулась и увидела, как стройная женщина в легком белом платье сбегает по ступеням навстречу Эдвину. Она придерживала край подола, но так торопилась, что все равно едва не упала, поскользнувшись на земле.

– Томас?…

Она замерла прямо перед колдуном, ее изящные белые руки уже тянулись к нему, но в последний миг она остановилась. Ясные светло-голубые глаза, обрамленные темными ресницами, смотрели на него с недоверием.

– Я его брат, Эдвин, – ответил колдун, разглядывая женщину с неменьшим изумлением, чем она на него.

– О…

Она пристыженно опустила руки, делая вид, что разглаживает подол платья. Темные волосы, рассыпавшиеся по плечам, закрыли ее лицо, когда она склонила голову. Я заметила на ней свою диадему. Небо, неужели?…

– Разумеется. Томас рассказывал мне… я просто обозналась.

– Меня зовут Рик, я… – она растерянно взглянула на Нэну, но затем выдохнула и заставила себя смотреть на нас с Эдвином прямо. Она всеми силами старалась сохранить лицо, но я все же заметила, что на ее глаза набежали слезы. – Я жена Томаса и королева Подлунных земель. Прошу простить: я слишком растерялась. Томаса нет уже давно, и я понадеялась, что он вернулся раньше, чем собирался. Я обозналась.

Мы с Эдвином переглянулись. Выходит, наш скромник женился, не сказав нам ни слова!? Ну и новости! И куда же подевался он сам?

– Прошу вас, идемте, – проговорила Рик. – Я надеюсь, что смогу оказать вам достойный прием. Вы, должно быть, сильно устали с долгой дороги?

Она повела нас внутрь, как гостей. Оказалось, Томас оставил мою комнату свободной и запретил что-либо там менять, так что нас поселили именно там. Рик предложила нам сперва передохнуть после пути, но мы отказались: мы хотели как можно скорее узнать, куда исчез Томас.

– Ох… – она растерянно взглянула в окно. – Разве вы не знали? Мы уже два года ведем войну с Бейзилом. Томас почти год находится у границ, а я здесь, управляю замком.

– Что?…

В голове не укладывалось… Выходит, пока мы путешествовали, а потом наслаждались летним отдыхом, наша страна вступила в войну, и Томас сражался вместе со своей армией, рискуя жизнью? Как такое возможно?… Как возможно, что он?…

– Но почему он не сообщил нам? – воскликнул Эдвин, не обращаясь ни к кому конкретно.

Рик смутилась.

– Он не хотел вас беспокоить, – кротко проговорила она, но ложь ей не удалась.

Нетрудно было догадаться, что именно она хотела скрыть за ней: скорее всего, Томас намеревался одержать победу «честно». Он знал, что, если обратится к Эдвину, тот не станет церемониться и выжжет вражеский лагерь дотла. Это было так похоже на Томаса, что гадать не приходилось.

– Вот упрямец! – раздраженно проговорил колдун. – Благородный глупец… Два года!… Скольких он угробил за это время!?

– Эдвин, мы должны немедленно отправиться к нему на помощь, – я подошла к мужу, положив руку ему на плечо. Он взглянул на меня, раздумывая.

– Нет, я полечу к границам один, – решительно сказал он. – А ты останешься здесь и присмотришь за всем.

– Но!…

– Кто-то должен защищать дворец, – оборвал он мои протесты.

Я хотела возразить, но все мои доводы уперлись в наше общее прошлое: шесть лет назад никто не подозревал, что отцу станет хуже и враги осмелятся подойти к самому замку, пока основные силы армии на границах. Тогда королевство спасло лишь то, что Эдвин был рядом. Теперь он хотел, чтобы в случае опасности этим защитником стала я.

– Это лишь мера предосторожности, но я верю, что ты справишься даже в худшем случае, – произнес он, увидев мои сомнения. – Я постараюсь вернуться как можно скорее и приведу с собой Томаса, – Эдвин посмотрел на Рик и вдруг улыбнулся. – Приятно было познакомиться, Рик. Одри…

Он наклонился ко мне.

– Будь хорошей девочкой и не спали тут все, – прошептал он, прежде чем поцеловать меня.

Поцелуй вышел быстрым и неуклюжим, все происходило так стремительно, что я не успела понять, что мы действительно расстаемся – и как надолго.

– Возвращайся поскорее, – попросила я.

Эдвин вскинул руки, как для хлопка в ладоши, и воздух рассекли растущие с каждым мигом черные крылья. Неясная черная дымка ринулась к окну мимо Рик, заставив ее испуганно отпрянуть, и скрылась за подоконником.

Она кинулась к окну, подумав, что Эдвин упал, но не прошло и пары секунд, как черный дракон с громким хлопком взмыл в воздух напротив башни. Удар крыльев, еще один, он изгибался всем телом, вырываясь вперед и вверх. Можно было провести вечность, наблюдая грацию, с которой одно движение сменяло другое.

Дракон поднялся так высоко, что его можно было принять за крупную птицу, и только тогда я опомнилась.

Я собиралась провести во дворце не больше нескольких часов, в крайнем случае несколько дней, если Томас окажется не занят, а затем вернуться к привольной жизни, пока легкие не успели привыкнуть в пыльным комнатам. Теперь же я поняла, что осталась одна в месте, которое до сих пор видела в кошмарах, без единой знакомой души – разве что с Нэной. Худшего и представить нельзя…

Я взглянула на Рик, она тоже посмотрела на меня, не зная, что сказать.

– Меня зовут Одри, – наконец, мне в голову пришли хоть какие-то слова. Я протянула ей руку. – Рада познакомиться.

Рик медлила, она задержала прозрачный взгляд на моей перчатке с открытыми пальцами и на татуировках, покрывающих запястье кружевной вязью. Засмотревшись, свою руку так и не протянула.

– Мама?…

Дверь в мою комнату открылась и туда просунулась круглая детская голова. Когда ребенок повернулся к нам, меня словно пронзило: это было то лицо, которое разделяли Эдвин и Томас. Я видела перед собой их общую копию, только много младше.

Мальчик подбежал к Рик, а когда заметил меня, раскрыл рот. Ему было около пяти лет.

– А ты кто? – спросил он, с любопытством разглядывая мою одежду, состоящую из самых разных деталей, собранных по всем четырем частям света.

– Меня зовут Одри, – сказала я, подавив в себе странные противоречивые чувства. Слишком много всего, слишком много… Но, боги, это же его сын! Это сын Томаса, просто не верится! – Я твоя тетя. А тебя как зовут?

– Одри? – воскликнул он, широко распахнув голубые как у матери глаза. Я обрадовалась этому возгласу, подумав, что родители рассказывали ему о нас с Эдвином, и улыбнулась, готовая склониться к ребенку для знакомства. – Одри Кровавая Роза, ведьма, убившая старого короля и принцессу!?

Я изменилась в лице, застыв в полунаклоне.

– Простите его! – выпалила Рик и поспешила спрятать сына за собой. Она смотрела на меня с таким страхом, будто ждала, что я кинусь на него. – Томас запретил служанкам рассказывать ему эти выдумки, но Нилс слишком любит страшные истории и вечно их донимает…

Я не стала говорить ей, что все в порядке, это было неправдой. Ведьма, убившая короля и принцессу?… Вот, кто я здесь?

Вспомнились взгляды, бросаемые на меня слугами на пути во дворец. Рик смотрела на меня так, что я не сомневалась: она этим “страшным сказкам” верила даже больше, чем служанки, которые и рассказывали.

От слов ребенка на меня нахлынули воспоминания и что-то, что тщательно оберегало мой разум, снова треснуло. К рукам приник жар, и я поняла, что могу не справиться. Почуяв неладное, Рик поспешила убраться из моей комнаты вместе с сыном, плотно закрыв за собой дверь.

Загрузка...