Ведьмовская клятва

Глава 8

Ричард поднял эйджил Вики, который не так давно вытащил из раны и бросил на пол.

— Вика, я хочу, чтобы ты зажала его в зубах. Сможешь? Я дал тебе немного своей силы, и мне нужно, чтобы ты вернулась в то место.

Зная, что он говорит о месте меж двух миров, она кивнула. Боль эйджила была для Морд-Сит безумным способом успокоиться. Ричард уже напряг мышцы живота, чтобы помочь себе выдержать боль от прикосновения эйджила. В отличие от Морд-Сит, он не находил в этой боли успокоения. Когда он протянул стержень Вике, она оскалилась и зажала его между зубами. Ее зрачки расширились, когда стена боли ударила в нее, но она лишь сильнее сжала челюсти.

Ему не пришлось просить ее прикусить эйджил.

Он осторожно поднял ее кишку, кучкой лежавшую на полу рядом, и как можно осторожнее смахнул песчинки и камешки. Осмотрев внутренности и больше не обнаружив прилипших посторонних предметом, он погрузил кончики пальцев в рану на животе Вики, чтобы раздвинуть ее края и поместить внутрь теплую массу.

Распахнутые глаза Вики смотрели в потолок, а сама она дрожала. Каждый неровный вдох давался с трудом; затем она напрягала мышцы и замирала, пока снова не требовалось вдохнуть.

— Ладно, худшее позади, — сказал он ей.

Она кивнула, не глядя на него. Похоже, его действия не умерили ее страдания. Лицо Вики стало совсем бескровным, а значит, боль усилилась.

Он положил окровавленную руку ей на плечо.

— Держись, Вика. Осталось недолго. Ты уже на пороге. Боль эйджила поможет тебе сделать последний шаг через завесу. Я буду держать тебя за руку. Я буду здесь и одновременно с тобой, буду наблюдать, как ты пересекаешь завесу.

Последнее было не совсем правдой, но он должен был сказать это вслух для остальных — особенно для Кэлен. Сейчас не время для вопросов, на которые он не посмеет ответить честно.

— Когда попадешь в другой мир, он будет искушать тебя уйти в вечную преисподнюю, — сказал он. — Поверь, я знаю. Тебе станет хорошо, ты освободишься от боли, страданий, страха и переживаний — освободишься от всего. Ты захочешь уплыть в этот вечный мир, где борьба за жизнь останется в прошлом, а ты сможешь обрести покой. Если это окажется сильнее тебя, я разрешаю тебе остаться в том мире.

Он не хотел, чтобы она сделала такой выбор, но хотел дать ей право выбора — так ей будет проще вынести то, с чем предстоит столкнуться. Он знал, что возможность уйти иногда помогала принять непростое решение.

— Но ты нужна мне, Вика. Ты нужна Кэлен. Нужна нашим детям, нужна Д'Харе. Я надеюсь, у тебя хватит сил позволить мне исцелить тебя, пока твоя душа там, а потом вернуться к нам.

Она наконец посмотрела ему в глаза и кивнула. Он видел, что она из последних сил противостоит муке от ран и эйджила, который держала в зубах.

— Это безумие, — тихо сказала Шейла.

Кэлен выглядела так, будто готова с ней согласиться, но все же ничего не сказала. Ричард знал, что, несмотря на вполне обоснованный страх, Кэлен старается довериться его суждению о том, что необходимо для безопасности их детей. Он искренне надеялся, что сумеет оправдать ее доверие.

Ричард посмотрел на колдунью по другую сторону от Вики.

— Может, ты и права. Я знаю, что если нас будет меньше девяти, то мы, скорее всего, потерпим неудачу. Но я не заставляю Вику это делать и не заставляю тебя. Ты вправе не согласиться помогать мне, всем нам и особенно Вике. Я в любом случае попытаюсь — но без твоего участия и без помощи Закона девяток мои шансы на успех уменьшатся. Так что... — Он слегка наклонился к ней. — Выбирай.

Шейла обвела взглядом Морд-Сит, стоявших на коленях вокруг лежащей на спине Вики. Она долго смотрела в глаза Кэлен, но та, несмотря на синяки и сильно опухший глаз, надела маску исповедницы. Наконец Шейла опустила взгляд на Вику, которая сжимала в зубах эйджил и с огромным трудом делала вдохи, а затем снова посмотрела на Ричарда.

— Я не для того пришла из Северной Пустоши, чтобы сейчас отказать в помощи. Вы магистр Рал. Делайте, что должны. Я поддержу.

Ричард признательно улыбнулся.

— Ладно. Сосредоточьтесь на Вике. Представьте, что даете ей свою силу и она снова становится здоровой. Шейла, добавь свой целительный дар к моему.

— Вы действительно думаете, что это поможет? — спросила Кассия. — Если мы сосредоточимся на Вике? Мы не можем творить магию.

— Вы не творите магию. Вы и есть магия, благодаря Закону девяток и узам. Вы часть целого, и именно оно имеет значение. Ты и твои сестры уже бывали на пороге смерти. Ты же помнишь, каково это — быть наполовину в другом мире?

Кассия помрачнела.

— Я была там столько раз, что не могу сосчитать.

— Когда ты на пороге, то часть тебя уже находится в подземном мире — иначе ты не знала бы, что стоишь на пороге смерти. Так? Вика знает. Она сейчас в пограничном состоянии, на грани смерти. Она сказала, что уже смотрит на меня из мира мертвых. Вы привносите в круг свой опыт пребывания на пороге смерти и возвращения к свету этого мира — вот что нам нужно. Пока мы говорим, Вика уходит все дальше. Теперь, пожалуйста, просто делайте, как я говорю. Я должен спасти ее, пока еще могу. Мы будем держаться за руки, давая Вике связь с этим миром. Вы знакомы с обоими мирами. Сейчас время показать, как много значит для нас жизнь. Вы все ее сестры и ее путь назад.

В ответ на эти слова Вика сжала его руку. Она дрожала от боли, причиняемой зажатым в зубах эйджилом. Из уголка ее глаза скатилась слеза. Держа ее за руку, он чувствовал боль, утягивающую его за Викой. Он должен заставить себя игнорировать неприятные ощущения, чтобы сделать необходимое.

Ричард сжал ладонь Кэлен. Из ее запястья все еще сочилась кровь. Нужно исцелить ее руки и болезненные набухшие синяки на лице.

Когда все замолкли, склонили головы и закрыли глаза, Ричард сосредоточился на предстоящем. Он не мог сказать им, что собирается сделать. Он глубоко вдохнул, готовясь к невероятно сложному действию.

Если он хотел обрести так необходимое ему время, то только безвременное место могло помочь.

Он слишком хорошо помнил, как умирал и уходил за завесу. Помнил, как оказался в мире мертвых. Сосредоточившись, он принял сокрушительную боль эйджила, пронзающую его руку до самого основания черепа. Это поможет ему впасть в оцепенение, служившее спасением от жизненной боли. К счастью, другие никогда не испытывали на себе прикосновение эйджила Вики и не могли ощутить эту боль.

Невыносимая потребность освободиться от боли толкала его вперед, и он использовал дар, чтобы сделать один из самых страшных поступков, который только можно вообразить.

Он пожелал, чтобы его сердце остановилось.

Игнорируя сокрушительную боль, которая начала распространяться из центра его груди, он сосредоточился на боли от эйджила, которая не отпустила его даже тогда, когда сердце остановилось.

Он почувствовал, как рука Кэлен сжалась сильнее. Она подавила испуганный всхлип, не понимая, что он на самом деле сейчас сделал.

Мир угасал. Хватка Кэлен словно ослабла, когда его мышцы обмякли. Ричард увидел тьму позади тьмы.

Он слышал слабые звуки голосов — голосов бесчисленных мертвых за завесой. Пока он погружался в темную пустоту, вихри душ пролетали через тьму, которая была чернее черного, и начинали окружать его. К нему тянулись призрачные руки и извивающиеся пальцы. Вокруг мелькали намеки на свет. Он держал Вику, зная, что она видит то же самое.

Ричард старался не обращать внимания на голоса и тянущиеся руки, старался не узнавать призрачные лица. Он не мог позволить себе отвлечься на знакомые голоса, лица, эмоции и привязанности.

Несмотря на все его усилия, злые люди, погибшие от его рук и сражавшиеся в мире жизни за смерть, улыбались ему из темноты, подплывая ближе и жаждая растерзать его душу. Когти вонзались в его дух, причиняя боль. Пока они пытались утащить его с собой на глубину, Ричард цеплялся за ощущение света наверху, исходившего от душ Кэлен и остальных по ту сторону завесы. Наконец, зло ослабило хватку и отступило. Ричард потащил Вику за собой наверх, прочь от ужасного зла, стремившегося заполучить их обоих.

Пока они поднимались в бесконечной темноте, великое множество душ, казавшихся мягко мерцающими звездами, собирались вместе и колыхались, как паутина на легком ветру. Эта призрачная масса рябила, кружилась и вращалась вокруг него, как завеса из вечных обитателей тьмы. Они знали, что он не принадлежит этой тьме.

Но хотели, чтобы принадлежал.

Они шептали ему, обещая избавить от боли, страданий и непрестанной борьбы. Они шептали и Вике.

Ему нужно было лишь принять то, что вокруг.

Он знал, что они и Вику призывают присоединиться к ним в вечном покое. Шепот и нежные прикосновения искушали ее остаться в этом мире навсегда, и ей наверняка хотелось ответить на этот призыв.

Ричард обнял Вику за плечи, пока она удивленно смотрела по сторонам. Боль мира жизни осталась далеко позади. В этом темном мире она была свободна от смертельных ран, хотя ее физическое тело по-прежнему было повреждено. Ричард прижал ее к себе, без слов напоминая, что он рядом и не оставит ее одну.

Когда она прислушалась к нему, тьма сместилась. Души устремились прочь, словно вихрящийся поток, унося их с собой. Ричард крепко держал Вику, пока они плыли через слои тьмы, кишевшей духами. Потоки тьмы несли их через бурные подводные течения, состоявшие из пустоты. Все это время мягко светящаяся масса душ неуверенно следовала за ними в отдалении — их тянуло к чужакам, оказавшимся в их мире. Это было чарующе красиво и в то же время пугающе.

Ричарду приходилось постоянно напоминать себе о руке Кэлен в своей руке, остававшейся за завесой в мире жизни, и о своей любви к ней. Ее душа и другие вместе с ней были его якорем — и якорем Вики — в мире за завесой.

Он напоминал себе о двух детях, оставшихся в мире жизни. Близнецы нуждались в нем, чтобы родиться и чтобы сформировалась их Благодать. И все они нуждались в Вике. Он больше всего на свете хотел вернуться к Кэлен и детям в ее утробе.

Чтобы сделать это, он должен выполнить свою работу.

Когда Вика повернулась к нему, не зная, что дальше и какой выбор сделать, он потянулся вглубь себя, к своему дару, в сеть связей, соединявших магию и его душу, связывающих его с миром жизни. Он искал определенные тонкие нити.

Одновременно с этим он потянулся своим даром к Вике. Если бы они были в мире жизни, она бы задохнулась от мощи его магии.