Ведьмы.Ру 2

Глава 5 Где речь идет о сложностях рабовладения, экономической целесообразности и возможности взаимозачетов исполняемого супружеского долга

Глава 5 Где речь идёт о сложностях рабовладения, экономической целесообразности и возможности взаимозачётов исполняемого супружеского долга

Двадцать лет боги мешали Одиссею вернуться домой из-под стен Трои. Во всяком случае, так он объяснял жене.

О мифотворчестве.

— Могу ли я, хочу ли я… — Данила нервничал. — Магнолия…

В голове крутилась чушь всякая. К примеру, демон.

Вот демон — это… это ж демон.

Должен быть.

Рога там. Сила. Боевое безумие и ярость неукротимая. Огонь из пасти, дубина в кулаке. А этот? Данила чувствовал себя обманутым. Ну и разочарованным. И ещё растерянным, потому как ситуация получалась столь же дурацкая, сколь и безвыходная.

— Знаешь, — в уже привычном автобусике демон сам к Даниле подсел и сказал шёпотом. — Я вот подумал, что твой договор допускает добровольный отказ от прав и привилегий…

— Ну уж нет.

Тараканову этому хлыщу Данила уступать не собирался.

— Я не настаиваю…

Не хватало.

— Однако хочу предупредить, что при заключении магических договоров разрыв оных как правило приводит к возвращению субъектов в изначальное состояние.

— А по-человечески ты говорить можешь?

— Мне казалось, что я досконально изучил русский язык.

— Изучил. Просто… ну вот субъекты, состояние… это ж мозг закипает!

— Это эвфемизм? — демон глядел столь серьёзно, что закралось подозрение: а не издевается ли он. — В буквальном смысле закипание мозгового вещества…

— Стоп, — Данила вытянул руки. — Давай к договору. То есть, если мы с Таракановой не поженимся, то… что? К изначальному состоянию — это как?

— Согласно подпункту седьмому третьего пункта взаимных обязательств договора, заключённого между твоим отцом и старшей ведьмой рода, ты получил дар силы, — издевался демон или нет, но терпение он показывал нечеловеческое. Отец уже трижды обозвал бы Данилу идиотом и четырежды переиначил всё, что было сказано до того. — А твой отец, помимо приданого, выплаченного авансом, дар торговой удачи.

— Ага. И если мы не поженимся, я останусь без огня, а он — без удачи?

— Именно. Как показывает практика, более того возможен откат.

— А зачем ты мне это рассказываешь?

Автобус, за рулём которого привычно устроился дядя Женя, тряхнуло, и демон подпрыгнул и слегка побледнел.

— Укачивает?

— Н-немного.

— Не ездил раньше на автобусах?

— Не доводилось.

— Мне вот тоже не доводилось. У меня раньше своя тачка была… на, — Данила вытащил из кармана анисовую карамельку. — Держи. Помогает.

— Спасибо.

Всё-таки с демонами как-то иначе надо. Там, одолеть, превозмочь или в целом низвергнуть. А Данила карамельками. И не с надеждою, что подавится.

— А меня раньше рабы носили, — карамельку демон развернул и понюхал.

— У тебя рабы были?

— Да. Пока реформы не начал. Отец настаивал. Говорю же, он весьма консервативен в некоторых моментах. Считает, что ничто так не подчёркивает высокий статус, как дюжина хороших рабов. А на самом деле это совершенно нерентабельно! Вот смотри. Сначала найди этого раба. Сейчас времена иные, легальные рынки в большинстве ветвей закрыты. Соответственно, остались подпольные. А там что?

— Не знаю. Никогда не бывал на рынке рабов.

— Если хочешь, могу показать каталоги.

— И каталоги есть⁈

— Эту часть прогресса отец одобрил, — демон сунул карамельку за щёку. — В каталогах не только изображения, но и краткое описание. И никто тебя за руки не хватает, требуя пощупать упругую грудь…

— Ну… как-то… — Данила даже не нашёлся с ответом.

— Или вот ещё постоянно пихают, чтоб в рот заглянул. В смысле рабу. А это негигиенично, лезть кому-то в рот! К тому же если раб дикий, то и укусить может. А в каталоге и карта прививок, и медицинская, и родословная… хотя всё равно большей частью поддельная.

Демон вздохнул и повернулся к окошку.

— И стоят… сейчас чуть ли не по весу золотом. Потом содержи его. Следи, чтобы питались нормально. Выгуливай, точнее обеспечивай умеренную физическую активность. Обеспечивай жильём и одеждой, причем не лишь бы какими. А то пожалуются в Комиссию по правам разумных веществ. А с них станется обвинить в жестоком обращении с рабами.

— Охренеть, — честно сказал Данила.

— Именно. Главное, сделать-то ничего не сделают, но шуму будет. И на репутации отразится. А при выходе на новые рынки сбыта важно сохранить репутацию. В итоге там за год приличная статья расходов получается. Вот я её и сократил.

— Как? — подумалось нехорошее.

— Обыкновенно. Сперва хотел отпустить на свободу, но едва бунт не подняли. Пришлось дарить. Как подарки — отлично. Породистый здоровый раб — это достойно и вполне в духе традиций.

Ну да.

Наверное.

Данила даже представил, как отправляет матушке на день рожденья не букет с курьером, а молодого породистого раба. Со всеми документами в зубах. Ну и букетом, конечно. Совсем без цветов неудобно.

Данила головой затряс, спешно избавляясь от видения.

— А вместо рабов нанял четверку демонов на посменную работу. Они и бегают быстрее, и крепче, и на рабочих все эти нормы не распространяются.

— На рабочих, — мрачно произнесла Ульяна, — и здесь особо нормы распространяются.

— Свободный человек сам способен выбрать условия своей жизни, — демон поднял палец и добавил: — На деле если, то сейчас многие стараются как-то обойти этот момент. Если подумать, то рабы для чего нужны?

— Не знаю. Как-то вот у нас тут не распространено.

— Сейчас скорее это элемент статуса. Плюс важная составляющая традиционных выходов, когда впереди глашатай идёт, за ним — охрана, девы, посыпающие путь лепестками, паланкин на плечах невольников…

— И ты в паланкине возлежишь.

— Именно, — его передёрнуло. — Ты когда-нибудь пробовал возлежать несколько часов кряду с одинаково величественным видом? Крутиться нельзя. Ёрзать нельзя. Ничего нельзя. А вокруг все суетятся. Лепестки падают. Поэты опять же с музыкантами.

— А они зачем?

— Чтобы читать оды, прославляющие мою мудрость, силу и в целом великолепие.

— Тогда да…

Демон скривился.

— Когда прославляют одновременно и в три горла, каждый на свой лад, получается не особо, а музыка отдельно… оно впечатляет, но как-то лучше со стороны, чем над ухом. Главное, смысл в том, что процессия неспешна, великолепна и народ имеет возможность полюбоваться на власть. И увериться, что их повелитель — лучше всех других повелителей.

Данила крепко задумался.

— Только выходы эти раз в полгода, а рабов с поэтами кормить надо постоянно.

— А аниматоров нанимать не пробовал?

— Кого?

— Специальная контора, которая организует всякие там праздники. Хочешь — день рождения, хочешь — свадьбу или там похороны. Думаю, вполне и с торжественными выходами справятся. Наймут людей. Нарядят там сыграть. Если заплатишь, то и стихи проорут речёвкой, в три горла, но одни.

— Это, — демон чуть наморщился. — Это… интересное предложение. Его следует рассмотреть. Организовать прокат рабов…

— Не рабов! Боюсь, в рабы никто идти не захочет…

— Если вахтой, то почему бы и нет, — подала голос Тараканова. — Но с чётко прописанным трудовым договором и в принципе, господа, вам не кажется, что вас слегка заносит? Нас.

Автобус снова тряхнуло, что избавило от необходимости отвечать.

— Так, — дядя Женя обернулся. — Господа рабовладельцы, тут дорогу перекрыли, документы проверяют.

— Нас ищут, — сердце ухнуло в пятки. — Надо разворачиваться…

— Надо успокоиться, — дядя Женя, кажется, нисколько не смутился. — И улыбаемся! Широко, радостно…

Автобус замедлил ход, пристраиваясь к цепочке машин, что медленно проползала через кордон. Когда их остановили, Данила мысленно подумал, что живым не сдастся.

Потом выглянул в окно и, увидев толстяка, который что-то доказывал отупевшим от жары полицейским, посочувствовал ему.

— Документы, — рявкнули снаружи и дядя Женя протянул карточку. Карточка была дисконтная, ярко-розовая и, кажется, такие в магазине женского нижнего белья выдавали. Но тот, который спрашивал, карточку принял, посмотрел и рявкнул:

— Проезжайте.

— Э… а вы того, не менталист? — робко поинтересовался Данила, проводив полицейского взглядом. — Случайно?

— Ведьмовской дар изначально многогранен и оттого традиционная классификация к нему не применима, — демон опять умудрился влезть с комментарием, выставив Данилу полным дураком.

Или круглым?

Как правильно-то?

— Вась, а Вась?

— Василий.

— Хорошо, Василий. Тебе не говорили, что иногда лучше помолчать?

— Нет.

— Зря.

— Вы такие милые, когда ругаетесь, — Ляля прижала ладошки к щекам. — Даже мне сложно выбрать. Уля, а тебе который из них больше нравится?

Демон выпрямил спину.

— Оба бесят, — отозвалась Тараканова.

— А который сильнее?

— Ляль!

— Что? Просто если тебе два не нужны, я бы одного забрала…

— Ты серьёзно?

— Конечно, — Ляля даже кивнула. — Мы бы поженились. А потом бы жили долго и счастливо.

— Втроём? — дядя Женя хохотнул.

— Почему втроём? — несколько нерешительно уточнил демон.

— Ты, Ляля и её лопата…

— А зачем лопата?

— Для стабилизации семейного счастья.

— Никогда не слышал, — демон поёрзал. — Это, полагаю, какое-то местное суеверие… но как бы то ни было, я не имею права брать вторую жену пока не исполнен договор с первой. Вот когда мы сыграем свадьбу, я буду считаться в достаточной мере взрослым, чтобы завести свой гарем. Но очень надеюсь, вы не будете торопиться со свадьбой.

— А долг?

— Я подумал, что вполне могу переуступить его. Или передать по договору подряда…

Тараканова прикрыла глаза. Явно хотела что-то ответить.

— Однако в целях сохранения межмирового равновесия будет необходима ответная уступка.

— Чего?

— Допустим, если ты заведёшь вторую жену…

— Мне бы с первой сначала разобраться. К тому же у нас по закону можно только одну.

— Хороший закон, — согласился демон. — В таком случае, вариантов множество. Кроме того существуют механизмы концессий…

— Я вас сейчас обоих прокляну, если не заткнётесь, — сказала Тараканова, не открывая глаз. — Будете друг другу долг отдавать, пока всю задолженности не выплатите. И за пять лет вперёд. Авансом.

— А если он на мне женится, — Ляля указала на Данилу. — А потом вы друг другу жён переуступите? В рамках каких-нибудь договорённостей…

— Подобных прецедентов ещё не было… — произнёс демон, но очень осторожно. И на Тараканову покосился. Данила и вовсе отвечать не стал.

Ну их, ведьм нервных.

И вправду проклянёт.

И лучше бы в козла, честное слово, чем так вот. Потому он прижал палец к губам и взглядом указал на Тараканову. А потом, подвинувшись к демону поближе, отчего тот явно в восторг не пришёл, сказал:

— Мы потом с тобой ещё раз всё обмозгуем.

Демон кивнул.

И уточнил:

— Но спешить не станем?

— Конечно, нет… кстати. У меня приятель есть. Он как раз занимается организацией праздников. Так вот, насчёт той твоей мысли… можно не просто людей в аренду сдавать. То есть в рабство. А сразу весь сценарий. И зачем поэты с музыкантами? Акробатов пустить. Медведей. У него даже в цирке подвязки есть. Хоть слона в аренду. А наверху паланкин. И ты возлежишь. Танцовщицы тогда внизу останутся со всеми цветами. В конторе и дизайнеры имеются. Вообще могут замутить в стилистическом единстве, если, конечно желание будет.

— Мелецкий, — голос Таракановой заставил напрячься. — Надеюсь, вы там не переуступку супружеской задолженности обсуждаете?

— Никак нет! Так, частные вопросы рабовладения. Вот думаю, не пойти ли и мне, если что? На полставки? Я фокусы огненные показывать могу.

— Только фокусы и можешь. Ладно. Извини. Это нервы. Мама… она любит давить на больные мозоли. И попытается всех…

— Макнуть в дерьмо, — дядя Женя говорил мало, но всегда по делу. — Это верно.

— Вот… и, возможно, вам не стоит идти.

— Стоит, — Данила пересел обратно. — Конечно, стоит. И не надо переживать. У меня по самоконтролю высший бал!

— А я постиг искусство быстрой медитации и восстановления психического здоровья, — подал голос Василий и вытащил из портфельчика блокнот. Что характерно, тоже белый.

— Это где ж такой преподают? — даже стало обидно, потому что в универе ничему подобному не учили.

— На факультете управления финансовыми потоками и менеджмента. Эльфийский Монархический. Я его закончил. Заочно… очно они демонов не принимают. И заочно тоже.

— Как тогда ты поступил?

— По документам раба. В рамках программы борьбы с рабством и адаптации угнетённых в отсталых мирах хаоса.

— Извращенное коварство, — оценил дядя Женя.

— Я всё-таки демон. Мне положено, — Василий сделал заметку. — А курс хороший. Очень помогал мне во время реформ. Оказалась, что работа с разумными крайне негативно сказывается на психическом здоровье.

И вот тут Данила был с ним согласен.

Абсолютно.