Великий вождь Арис (СИ)

Арис подумал, что этот обычай вождь изобрел только для одного поединка. Ненависть болотных людей к северным охотникам была хорошо известна, и вот он решил отплатить за все обиды и притеснения… будет ли толк от такого союза? Он колебался с минуту, а потом подумал, что сейчас не время для новой вражды и каждый враг может пополнить армию колдуна.

Он решил поговорить об этом с Ларой, и повернул в другую сторону от своего шатра, к берегу реки. Обычно ее можно было найти там, но не успел он выйти на берег, как она сама вдруг вышла из-за шатров и пошла к нему навстречу:

— Ты закончил свои дела? Я искала тебя. Хотела прийти к тебе ночью.

Он дернулся от удивления:

— Не нужно приходить! Я не могу принять тебя, как женщину…

Она снова расхохоталась:

— Ты подумал? Нет, ты правда подумал⁈ Да как ты мог подумать такое, а⁈

Они еще были между шатров и кое-кто поглядывал на них. Сцепив зубы, Арис сказал:

— Хорошо, что ты не желала этого и тебя не задел мой отказ. Ты ведь, как старик-в-длинной-кофте. И выглядела бы, как иссохший труп, если б не колдовство!

Она только усмехнулась.

— Рад, что снова развеселил тебя, — сказал он зло. — Зачем ты хотела меня видеть?

— Собираются твои кланы, — заметила она, присаживаясь на камень, поодаль.

— Да. Редор и Тангор и Пако уже спрашивали о тебе. Я хотел представить тебя всем сразу, когда все кланы соберутся вместе.

Она кивнула и ничего не сказала.

— Но прежде, чем это случится, я хотел, чтобы ты рассказала только мне одному… как ты предлагаешь справиться с Мешем?

— А почему ты до сих пор не спросил меня об этом?

— Да какая разница⁈ — вскрикнул он раздраженно и тут же с досадой добавил:

— Потому, что каждый раз, когда мы говорим, ты будто специально злишь меня! И мне не хочется так решать серьезные вопросы. Я жду, когда мы начнем разговаривать, как друзья, но вместо этого все становится только хуже.

— Почему же так происходит? — спросила она, склонив голову на бок и он ответил:

— Ты все время делаешь странные вещи! Ты говоришь странное. Вот сегодня например! И я злюсь. Я ударил тебя, хотя и не хотел этого…

— Если не хотел, то зачем было кидать мне в лицо этот амулет? — удивилась она. — Даже если ты думал, что я смогу отразить удар, все равно твой посыл был не добр.

— Ты говорила ужасные вещи, — заметил Арис. — И я просто хотел, чтобы ты замолчала.

— Да, видимо до полки с книгами по философии у янгов ты не добрался, — заметила она и Арис вспылил:

— Ну вот — ты снова! Зачем же ты сама все делаешь так, чтоб я злился?

— Да потому, о мой наивный вождь, — воскликнула она, — Что иначе нам не добиться успеха! Как я объясню тебе свои планы, если ты не можешь без крика услышать от меня, что колдуны черпают силы для колдовства из одного источника⁈

— Может быть нужно сразу перейти к сути? — спросил Арис. — Если ты объяснишь мне, что нужно сделать, я лучше смогу понять, чем, если ты продолжишь вот так вот говорить загадками? Может быть ты и права, может источник силы не важен. Может разница в другом и я смогу понять это позже, если мы пойдем дальше?

— Ты все ищешь легких путей, — сказала она. — Но их нет. Тебе придется принять очень многое, и, кроме прочего, научиться мне доверять…

— Если нужно, я согласен! — закончил он. — Итак, хорошо. Я тебе верю, раз это нужно. Что дальше? Какой план? Скажи мне четко, а то от этого разговора у меня чувство, что я плаваю в болотной жиже и не могу найти ни дна, ни берега. Я даже не понимаю, о чем мы говорили до сих пор!

— Хорошо. Значит ты мне веришь? — сказала она.

— Да, верю. Что дальше?

Она встала и шагнула к нему, протягивая руку.

— Значит, веришь?

— Ну да, — он поднялся на ноги, чувствуя себя глупо. Черт его знает, как ей удается заставлять его чувствовать себя идиотом⁈ — Верю. Что дальше?

— Дальше? Дальше я тебе уже говорила. В тот самый первый миг, когда согласилась тебе помочь. Отдай мне свою душу, Арис, вождь кочевников. Готов ли ты? Готов ли ты доверить свою душу? Ну же, решай!

Арис не понимал, чего она от него хочет. Чтобы он добровольно согласился стать луноглазым? Чтобы стал ее рабом? Или это просто такая формула, принятая между колдунами? Ведь говорят, иногда возлюбленной — моя душа принадлежит тебе, но это же ничего не отбирает душу.

Арис видел, что она снова склонила голову на бок, следит за ним, ожидая ответа. Он не хотел задавать ей еще вопросы. В этом-то и подвох — она ждет, что он не согласится, начнет расспрашивать и тогда скажет, ты мол не готов еще идти дальше. Не доверяешь и все такое.

Он подумал, может быть это и так, но доверие заслуживают годами, а у него нет времени на это. Ему нужно просто узнать ее способ и понять — подходит ли он им для борьбы с Мешем. Ведь может оказаться, что и нет. Так что он вдруг взял и протянул ей руку и сказал:

— Хорошо. Я доверяю тебе так, что могу доверить и свою душу. Показывай…

Она удивленно глянула на него и не успел он договорить, как на ее ладони расцвело сиреневое пламя. Оно коснулось его, окутало с ног и до головы и тут он вдруг умер.

Арис парил у пустоте. Вокруг него не было ничего и сам он был ничем. Его вовсе не существовало, как не существовало ничего. Едва он осознал это, как вдруг удивился, если его нет и ничего нет, то как он думает?

Вдалеке кто-то звал его. Он не слышал голоса, но ощущал чей-то призыв, будто его тело вибрировало… тело? Значит оно есть?

— Проснись, Арис, — вдруг услышал он. — Просыпайся. Пора.

Он не мог проснуться, его больше не существовало. Как открыть глаза, которых нет?

— Тебе не нужно открывать глаз, — сказал тот же голос. — Ты не нуждаешься в них.

— Но я ничего не вижу! — хотел он прокричать, но не было ни рта, ни языка

— Ты видишь, но тебе не нужны глаза. Ты слышишь, хотя теперь у тебя нет ушей. И говоришь, хотя рта у тебя тоже нет, — голос шел отовсюду сразу, из серой пустоты, которая окружала его. Нет, эта пустота стала частью его, а он стал пустотой. Его больше нет…

Едва он так подумал, как понял, что это не так. Пустота обволакивает его снаружи и изнутри, но там, где она заканчивается, начинается он.

Арис немного потянулся и ощутил легкое скольжение. Что это? Может быть его плечи? И тут же понял — да, это плечи. Он потянул на себя пустоту новыми плечами и часть пустоты стала руками. Он взмахнул ими, ахнул, обрел зрение и увидел, что висит в воздухе, метрах в трех над землей. Под ним катила воды Туганна, а на камне, возле берега лежит… его тело Руки закинуты наверх, будто он хотел взмахнуть ими и упал, как подкошенный.

Глаза были закрыты, а кожа бела, как свежий снег. Увидев себя со стороны, Арис замер, пытаясь осознать, что происходит. И тут увидел, что возле его тела на камне сидит черный кот. Ведьмин зверек задрал голову, словно почувствовал его взгляд.

— Ты что — видишь меня? — прошептал Арис, и кот зашипел, грозно выгибая спину.

Арис отпрянул, не понимая, что происходит.

— Ну что, ты немного пришел в себя? — Арис повернулся и увидел ее. Ведьма возникла перед ним, в воздухе. Взмахнула рукой, заключая их в прозрачный шар и произнесла, сверкнув зелеными глазами:

— Это было очень глупо с твоей стороны — доверить мне душу! Разве можно отдавать самую суть себя, даже не разобравшись, кому и зачем⁈

— Но я не думал что…

— Вот это верно! Ты не думал! Ты поспешил потому, что искал легких путей и простых ответов, и вот, просто так отдал мне самое ценное, что есть у тебя! Ты должен знать, в человеческой душе заключена огромная сила и каждый колдун мечтает забрать эту силу себе. Но еще твоя душа — это ты сам! И ты должен запомнить одну вещь ради себя — никогда не отдавай свою душу. Никому. Запомнил?

Арис только и мог, что досадливо промолчать. Что тут скажешь?

— Итак, ты позволил мне забрать свою душу, и это было очень глупо, — сказала она, словно подводя итог. — Ты не спросил ничего, просто позволил мне это. Тебе повезло, что я не Меш и не похожа на него. Я верну тебя назад, но ты должен запомнить — никогда не говори никому, что разрешаешь забрать свою душу. Сказав такое, ты заключаешь контракт, которому нет обратной силы! Ты понял меня? Хотя не отвечай. Я слышу твой страх и думаю, он будет тебе уроком. А когда мы вернемся обратно, ты подумаешь над этим еще.

Арис ощущал теперь не только страх, но и досаду. Ведьма учила его, как недопеска, которого за провинности хозяин тычет носом.

— Хорошо. Ты понял меня. А теперь оглядись вокруг. Только осторожно, — произнесла она. — Очень медленно. Ты — сейчас только душа. Чистая энергия и твоя сила очень велика… Я же сказала — осторожно! — закричала она потому, что Арис последовав ее совету огляделся.

И хотя он старался двигаться очень медленно, шар, в котором они были заключены, сорвался с места и просто перепрыгнул в ту сторону, куда он смотрел.

От неожиданности Арис присел и шар тут же рванулся вниз. Арис дернулся, ожидая удара о землю, но его не последовало, вместо этого шар вошел в землю, как нож в мягкое масло. А затем, не успел он разглядеть камешки и песок, перед глазами, шар взмыл вверх потому, что ожидая удара, Арис дернулся кверху.

Туганна превратилась в узкую ниточку. Они запутались в облаках и Арис наконец замер, боясь шевельнуться.

Ведьма некоторое время смотрела на него и вдруг расхохоталась. Он хмурился и не отвечал. Стоял не шевелясь.

— Можешь опустить ногу, — посоветовала она, отсмеявшись. — И запомни, тебе незачем бояться твердых предметов, когда ты бестелесный дух. А теперь смотри. Двигаться в сакрите нужно вот так. Тихонечко.

Она едва двинула ногой и шар, перепрыгнув огромное расстояние, застыл далеко-далеко от берега Туганны.

— Вот так, — под ними промчалась долины. Лес мелькнул и пропал, и они замерли над полем. Шар разгонялся резко и так же резко тормозил, но они почему-то не чувствовали этого. Даже волосы вокруг ее лица не двигались, будто это головокружительное перемещение им лишь казалось.

— Ну вот. Мы прибыли. Узнаешь?

Арис огляделся. Да, знакомые места. Неподалеку — Ирисовое ущелье. А внизу, прямо под ними, круглая площадка, которая служила местом сбора в их стойбище. Совсем недавно тут собирались десять семей его клана в праздничные дни.

— Я знаю это место, — мрачно сказал он и заметил, что вполне освоился в этом своем новом состоянии, как бы оно не называлось. Но это не удивило и не обрадовало его.

— Ты сказала, что расскажешь мне, как убить колдуна. Зачем мы тут?

— Сперва я хотела показать тебе их.

— Кого?

— Посмотри вниз.

Арис окинул взглядом площадку, полуразобранный помост и даже различил в темноте колышки — коновязь у пустой круглой площадки, которую раньше занимал шатер Пандора. Покинутое место. Тут и там валяются забытые вещи, реют на оставленных колышках обрывки шкур. Ни огонька, ни звука. Ничего. И тут он заметил неподвижный силуэт возле коновязи.

Во тьме его легко было принять за обычный столб, так неподвижен и тих он был. Но стоило вглядеться получше, становилось видно, что это человек.

Арис теперь не сводил с него взгляда. Через некоторое время он заметил, что под одеждой плечи едва заметно поднимаются и опускаются в такт дыханию.

Облачко скользнуло в сторону, открывая луну, и в глазах человека отразился ее свет. Ощущая, как волоски на руках встают дыбом, Арис наблюдал, как вдруг шар скользнул вниз и остановился так, что лицо Ариса оказалось напротив лица луноликого, буквально в двадцати сантиметрах от него.

Больше всего Арису хотелось рвануться прочь, но он заставил себя оставаться на месте. Едва дыша, он смотрел в серебряные глаза, которые покинула жизнь. В них была лишь пустота, жуткая, мертвая, и казалось, они смотрят внутрь тела, будто их странным образом вывернуло наизнанку.

Лунный свет подрагивал на поверхности. Ноздри человека подергивались, будто он все время нюхал ветер. Арис прикрыл глаза, чтобы хоть на миг избавиться от ужаса, который вызывал в нем луноглазый.

— Открой глаза, ты в безопасности. Он не увидит тебя сейчас, ведь ты — лишь душа, без тела. В то время, как он путое тело без души. Не бойся, — сказала она тихо. — Оглядись.

Арис медленно открыл глаза, скользнул взглядом по мертвенно белому лицу, застывшему почти напротив него, обернулся; и шумно сглотнул потому, что теперь он увидел их всех разом. Сверху он видел лишь одного, но площадку и коновязь окружало с десяток луноглазых. И может быть, их было больше, ведь заметить их было не так-то просто.

Бледные, с глазами, будто вывернутыми наизнанку, они замерли во тьме, но не спали. Их носы подрагивали, нюхая ветер, их челюсти шевелились, будто что-то пережевывали, или беспрестанно что-то бормотали. Арису начало казаться, что воздух вокруг звенит, будто наполненный тонким треском.

И едва он привык к их неподвижности и безмолвию, как один из луноглазых подпрыгнул в воздух, и Арису показалось, что он летит к ним, и сейчас проникнет внутрь шара. Рука сама собой метнулась к поясу, где он обычно носил ножи.

Лара крикнула:

— Не бойся! — и обхватив руками, буквально обездвижила.

А луноглазый приземлился в трех метрах от них, опустился на корточки и Арис услышал писк, хруст и чавканье, и передернулся с ног до головы, от крайнего отвращения. Через несколько минут луноглазый встал на ноги и замер, как и другие. Только рот еще шевелился. Он был достаточно близко, чтобы Арис разглядел свисающие из уголка рта красноватые обрывки мыши полевки, или хорька, которого он теперь пожирал.

— Им все равно, что есть, — сказала Лара рядом. — Они едят лишь для того, чтобы поддерживать жизнь.

Серебряные глаза, застывшим взглядом смотрели в пустоту, кишочки медленно втягивались ртом, и Арис сказал:

— Я больше не могу! Давай уйдем!

— Сейчас ты в безопасности, они не могут почувствовать тебя, но тебе очень страшно. Что будет, когда ты встретишь их на поле боя? Сможешь ли ты сразиться с ними? А остальные воины? Что будет, когда лушь пойдет на вас⁈

Он сглотнул. Только сейчас он понял, что предстоит им. Многие ощутят тот же самый ужас. Ужас древний, поднимающийся из самой глубины души, сковывающий разум и тело. Многие побегут, поддавшись ему, едва взглянут в эти белесые глаза. И тогда им придет конец. Им всем придет конец…

— Они — твоя противоположность — они лишь тела, луши, или лушь, на древнем языке.

— Нам придется сразиться с ними, — повторил он.

— Да. И я хотела, чтобы ты увидел их и понял, что ждет твоих воинов. И тебя.

Они помолчали немного и Арис ощутил, как в груди колотится сердце. Тревожно и тяжело. Сердце? Разве он — не лишенный тела дух? Он приложил руку к груди и понял, что ощущает этот стук.

— Ты создаешь свое тело из пустоты, — сказала она, словно почувствовав его мысли. — Я удивлена, как быстро у тебя это получается. Ты никогда раньше не…

— Давай уйдем отсюда, — попросил он, чувствуя, что хрупкая реальность дает трещину и его разум сейчас, как утлая лодчонка, которую вот-вот затянет в бездну.

— Я правда, больше не выдержу.

— Главный враг в этом сражении будут даже не лушь, — произнесла она, поднимая шар легким движением в небо, — а страх, который испытают воины, увидев лушь.

С этими словами она вздохнула, шар поднялся и рванул вперед; и Арис уже не удивился тому, что его даже не качнуло внутри шара. Они помчались к Дарину, кусты и трава внизу снова слились в длинные темные полосы. Через некоторое время шар встал и он увидел далекое зарево над горизонтом. Мертвенный, неподвижный свет. Не сразу Арис понял, что видит Дарин.

Что еще предстоит ему увидеть сегодня? С самого рождения Арис не чувствовал еще такого страха и неуверенности, как в эту ночь. Может быть, дело в том, что он не чувствует своего настоящего тела? Или в том, что он был не готов ко всему этому?

Раньше он и не представлял, что в мире существуют подобные вещи. Мир был проще и меньше. И Арис былвовсе не рад новым знаниям.

— Как хорошо было бы, если б весь мир был размером с нашу долину, и самым страшным человеком в нем оставался Мауро!

Размышляя об этом, он продолжал разглядывать город; и вдруг подумал, что свет, который висит над стенами, не похож на отблески костров. Свет был мертвенно-белым, будто отражение тысяч мертвых глаз. Он хотел спросить у Лары, что это там, но вдруг он прав?

Лара между тем заговорила сама:

— Несчастный Дарин. Я пошла посмотреть на него еще в первый день, когда мы прибыли сюда с тобой и Антором…Теперь он похож на улей, в котором сотни муравьев служат одной матке. Колдун, живущий в теле царя Лаодокия, постепенно высасывает из жителей Дарина и окрестностей души, полученные обманом. Ты удивился, что он не погнался за вами, когда вы, разделившись разошлись в стороны, три месяца назад. Он не погнался потому, что был очень занят. Все это время он непрерывно ест и сейчас раздулся, поглотив столько душ. Он впитывает их и пока он не пожрал их все, не тронется с места.

— Судя по всему, осталось недолго. Недели две и он будет готов. Я надеюсь, к тому времени успеют вернуться остальные твои воины. Я так понимаю, самые большие кланы увел с собой твой друг, Бангор?

— Бангор и его брат, — пояснил Арис. — Да, он забрал с собой многих, в том числе и мой клан.

— Ах, если бы ты пришел за мной чуть раньше! — вдруг воскликнула она. — Мы смогли бы спасти многих, если б напали раньше! Но сейчас мы можем лишь ждать и надеяться, что твои люди придут прежде, чем колдун сожрет последнюю душу.

Арис молчал. Она говорила тоже самое, что думал и он. Если б Мауро услышал посла, если б он, Арис узнал раньше.

— Ты сможешь пойти и взглянуть на Дарин поближе, или ты уже за гранью своих сил? — спросила она и Арис кивнул:

— Я за гранью, но это держит меня на плаву. Я будто сплю. Пойдем и посмотрим, пока я не очнулся. Потом я уже не смогу.

Шар двинулся вперед, теперь лишь плавно скользя по воздуху, и Арис спросил:

— Колдун увидит нас?

— Нет, — сказала она. — Перед ним сейчас тысячи душ и он не заметит нас среди них.

Они подобрались ближе и зависли почти над самой стеной. Теперь Арис мог видеть, что внутри города беспорядочно мечутся тысячи человеческих фигур. Но приглядевшись, он заметил, что это не люди, а лишь только прозрачные силуэты, серебристого цвета, источающие тот самый мертвенно-белый свет, что был виден издалека.

Он слышал жалобные крики и плач, сливающиеся в общий вой. И вскоре понял причину — то один, то другой силуэт, вдруг засасывало какой-то невидимой силой, и уносило куда-то внутрь переплетения улиц. Может быть потому, большинство серебристых силуэтов держались ближе к стенам. Там внутри их города было что-то страшное, и даже сквозь стену Арис чувствовал ужас, который оно внушало.

С каждой новой жертвой отчаяние серебристых тел усиливалось. Те, кто был рядом с только что унесенным вглубь, начинали буквально вибрировать всем телом. Некоторые подскакивали высоко вверх и парили над городом. Но выйти за пределы не могли — их удерживал невидимый барьер, непроницаемая для душ сфера.

Некоторые фигуры держались по двое, или по трое рядом. Арис понял, что это те, кто при жизни были семьями, или просто близкими людьми. Они обнимались, едва не сливаясь в одно, и плакали горько и жутко.

Сердце Ариса заныло от плача, которым был пронизан сам воздух. Вот небольшая серебряная тень, вырванная из объятий другой понеслась куда-то, сопротивляясь из всех сил, но этого было недостаточно и ее унесло в один миг, а вторая бестолково металась по улице, дрожа и натыкаясь на другие.

— Мы можем сделать что-то⁈ — воскликнул Арис, движимый сочувствием к ним и рванул к стене. Лара схватила его с криком:

— Что ты творишь⁈ Не трогай ее! Он заметит…

Но было поздно, серебряные тени заметили их и метнулись к барьеру, пытаясь пробиться.

Серебряные капли стекали из глаз.

— Это слезы душь, — пробормотала смущенно и испуганно Лара; и Арис увидел, что она чувствует тоже самое, что и он.

— Неужели мы не можем помочь⁈ — Арис никогда еще не чувствовал такой огромной, всепоглощающей жалости, которая заполнила его при виде этих несчастных.

— Лара!

— Чего ты хочешь от меня⁈ — ее глаз тоже выкатились две серебряных капли. — Я не могу. Сейчас — нет.

— Тогда уйдем отсюда! — и Лара кивнула, и утерла глаза рукой. Но прежде, чем их унесло прочь, Арис смотрел на серебряные души, что рвались к ним, пытаясь пройти сквозь барьер.

Когда они увидели берег Туганны, Арис все еще не мог вымолвить ни слова. Да, среброглазая лушьнагнала на него ужаса, но то, что он видел в Дарине проняло до самых глубин. Сжав руки, он смотрел вниз, не замечая течения реки и даже свое тело, лежащее внизу, воспринимал, как часть пейзажа.

— Вы должны будете дать мне возможность добраться до колдуна, иначе ничего не выйдет. Он собрал огромную силу вокруг себя, я не смогу пройти сквозь всех. Я не смогу сражаться с лушью и с колдуном сразу. У меня нет столько сил, колдун убьет меня. Ты понимаешь? — она потрясла его за плечо.

Арис поднял голову и вяло сказал:

— Что тут сложного? Мы будем биться с луноглазыми, а ты будешь биться с колдуном. Это твой план, я понял.

— Я оставлю свое тело и уйду сюда. В мир духов. Мы сразимся с Мешем тут. А вы будете охранять мое тело.

— Я понял, Лара, — так же вяло сказал он. Перед глазами стояли те люди, в Дарине.

— Мы уже никогда не сможем сделать все как было? Вернуть те серебристые души в тела и сделать так, чтобы глаза у луши снова встали на место?

— О чем ты думаешь сейчас? — возмутилась она. — Раньше надо было… хотя ты раньше не знал… но чтоб не стало хуже, ты должен думать о том, как остановить колдуна и слушать меня! Мне кажется, что ты даже не понимаешь моих слов!

— Да, Лара, я почти не понимаю твоих слов. В глазах стоят те люди. Пока мы готовимся к схватке, он поедает их. И мы не можем остановить его сейчас. О боги! Мне больно! Слишком больно вот тут, — он показал на центр груди и спросил:

— Что со мной?

— Ах да. У тебя душевные терзания. Они слишком велики для тебя, ведь впервые голос разума не мешает, и ты чувствуешь всю их силу.

— Я готов был бы пойти туда и принести себя в жертву, если б это помогло! — горячо сказал он.

— Хватит, — сказала она раздраженно. — Постарайся не заплакать и выслушать меня, ладно?

— Я не заплачу! — сварливо ответил он, сам себе напоминая раздраженную тетку. — Я не заплачу, но все равно, давай вернемся в тело! Я не могу ощущать эту боль дальше! Почему мне так жалко их и почему это не проходит⁈

— О боги! Я уже забыла, что первый выход из тела проходит так тяжело! Ты вот-вот расклеишься! Ладно, поговорим потом. Боюсь, оказавшись в теле, ты не сможешь меня выслушать.

— Почему?

— Потому, что возвращение будет не простым. У тебя будет что-то вроде… похмелья. После того, как ты выбрался из тела в первый раз, такое бывает.

— Как в тот раз, когда ты перетащила нас сюда?

— Тот раз ты легко перенес. Сейчас будет хуже.

— Хуже⁈

— Во много раз хуже. Но не бойся, к утру все пройдет!

С этими словами она усмехнулась; и он увидел, как сиреневое пламя растет в ее ладонях, поглощая его, а потом ощутил как что-то огромное, и неудобное накинулось сверху и он никак не может уместиться в нем.

Руки стали чужими и мешали. Ноги стали неподъемными и не хотели сгибаться. Острый камень впился в локоть и даже дыхание требовало огромных усилий. Почему раньше он не замечал, что наполнить легкие воздухом — огромный труд⁈

Он лежал на спине и не мог даже пошевелиться, только чувствовал острые камни, которые впивались в тело.

— Сколько усилий нужно чтобы дышать, — проговорил он непослушным языком, но получилось что-то вроде: «ко… сил… нуждышь»…

Она хмыкнула:

— Ничего не бойся. Это нормально. К утру ты придешь в себя. Телесно. Но уже никогда тебе не забыть той легкости и силы, какой обладает бестелесная душа. Некоторые после такого становятся неудержимыми и мечтают лишь о том, чтоб ощутить это чувство снова и снова. Смотри, не попадись на эту удочку.

С этими словами она ушла, а кот следом. Проходя мимо он зашипел Арису в лицо, а потом побежал за хозяйкой, задрав хвост вверх.

— Э…а не мо… гу ти… ги… — проговорил он вместо «я не могу идти, помоги!». Потом попытался крикнуть, но смог только выдавить:

— Эээ, — и выдохнув тяжелый воздух, оставил всякие попытки что-то сделать. Она ушла, бросила его одного лежать в темноте и смотреть на звезды…

Долгое время Арис лежал, разглядывая небо над головой. Постепенно становилось лучше. Он снова свободно дышал, силы возвращались. Наконец смог пошевелить руками. Подождал немного и полз с камня на землю и долго сидел, поддерживая голову руками, как будто был сильно пьян.

Потом встал и сделал шаг.

Тело тут же увело в сторону, и падая на четвереньки, он вспомнил, что так же вот они с Бако и Антором возвращались домой после того, как в первый раз напились вина. Это вино лежало в шатре Мауро. Мауро его привезли в дар из какого-то далекого города. Мауро говорил, что откроет этот кувшин, когда янги падут. Но Арис тогда решил, что незачем ждать так долго, и они сперли вино и выпили его.

За вино им тогда не попало, Мауро решил, что его выпила Арда с другими женщинами и долго гонял ее по двору. А она шипела и выкрикивала проклятья. Хорошее было время!

Так. Песчаная отмель закончилась и нужно взбираться на горку. Но как это сделать? Он полез вверх на четвереньках, но через некоторое время свалился и покатился вниз. Все это почему-то его рассмешило.

Арис немного полежал на спине, вздрагивая от приступов смеха, и снова полез наверх. Его рубаха зацепилась о камень и порвалась, и он снова засмеялся.

На середине пути он понял, что силы кончились и он сейчас снова скатится; и замер, изо всех сил упираясь в землю коленями и руками.

— Ого! Ты пьян⁈ — воскликнули сверху, и Арис рявкнул:

— Кто тут⁈ А ну, иди сюда!

— Я иду. Держись. Полезли.

— Кто ты? — спросил Арис, пыхтя и стараясь помогать своему спасителю.

— О боги, ну ты и напился! Я Наро, твой брат. Неужели ты не узнал? Я ждал тебя у шатра весь день.

Арис дернулся в сторону, и они покатились вниз по склону.

— Убирайся, — проговорил он, оказавшись снова внизу. — Откуда ты взялся, Наро… я думал, ты бежишь на край света. Туда тебе и дорога!

— Если я уеду, — немного помолчав, сказал Наро, — ты останешься совсем один. У тебя нет иной семьи, кроме меня. И мы с тобой братья. Я не уеду. Куда мне ехать⁈ Это моя земля, Арис!

— Если ты останешься, клянусь богами, я тебя убью! — взревел Арис, но получилось не очень страшно — голос был сиплым и слабым. — Я убью тебя, Наро! Лучше уйди. Ты восстал против меня!

— А ты убил моего отца и мать, — спокойно отпарировал Наро. — Я не боюсь тебя. Ничего ты мне не сделаешь. Я тебя знаю.

— Почему?

— Потому. Ты не караешь дважды за одно и тоже. И не убиваешь без причины. Я тебя знаю. Ты смелый, а смелые люди — добры, — сказал он.

Арис рассмеялся и Наро выпустил его ни миг. Арис покатился вниз все еще смеясь и смеялся, когда Наро спустился и встал рядом:

— Я… я! Я добрый! Ахххах! Не могу! Я добрый! И это говоришь мне ты! Ты, Наро, который всю жизнь меня ненавидит!

— Это ты меня ненавидишь, — возразил он спокойно. — Я же всегда завидовал тебе. С раннего детства. Великий Арис. Смельчак Арис. Арис, самый смелый в племени кочевников. Арис будущий вождь. Арис-который-убил-огромного-пса-в-пять-лет!!

— Ты завидовал, что отец натравил на меня собаку, когда мне было пять⁈ — Арис от удивления сел и потер глаза руками.

— Да. Все завидовали твоей славе. Арис, убивший первого врага в десять лет. Арис — убийца янгов. Арис лучший охотник. Арис, не знающий страха. Арис…

— Хватит. Ты глуп, если завидуешь тому, кого ненавидел собственный отец! И я даже не понимал причин! Я видел, как он любил тебя! Наро — послушный сын! Наро почтительный сын, надежда и опора отца! Наро, пойди, присядь, поешь с нами мяса! — передразнил он голос Арды. — А ты, Арис, иди отсюда, сядь с собаками и не мешай! — он перевалился, встал на колени и сплюнул на землю.

— Мой отец хотел меня убить! Ты знал об этом?

Наро подошел и подставил ему плечо:

— Точно не знал. Но он часто говорил, что ты опасен и, когда придет время, я должен быть готов занять твое место.

Арис расхохотался, только теперь это был горький смех:

— Этому ты завидовал, а, Наро⁈

Он оперся о плечо Наро и принялся снова карабкаться вверх:

— Этот берег такой крутой! Почему я раньше этого не видел?

— Разве я виноват, что отец и мать не любили тебя? Разве я виновен, что Мауро украл тебя? Скажи мне, Арис.

— Ты восстал и хотел занять мое место, — сказал Арис. — Но я пощадил тебя, когда вернулся в стойбище.

— Нет! Ты унизил меня! — крикнул Наро, сбросил руку Ариса и они снова покатились вниз.

— Ты приехал один в стойбище! Один! Такой смелый и отважный Арис! Арис завоеватель, чтоб ты провалился! — заорал Наро и вдруг замолк.

Арис слышал, как он тяжело дышит. Немного помолчали.

— Почему ты не стал сражаться со мной тогда? — спросил Арис.

— Потому, что не хотел умирать! Я не хотел становиться вождем, так за что я должен был биться⁈ Этого хотела мать, но не я. Я хотел просто жить. И всегда понимал, что я слабее тебя. Мне нравилось думать, что я второй сын вождя, что я стану твоим советником и никогда не буду один тащить на себе бремя жестоких решений. Я не был готов драться ни за что.

Арис слушал его, округлив рот.

— Она хотела, чтоб я убил тебя, еще до того, как ты уехал в Дарин. В ту ночь, когда ты спал у себя, после того, как убил Мауро. Но я отказался. Она орала и называла меня трусом. А потом ты уехал и Арда каждый день говорила мне, что мой долг прогнать тебя и самому вести народ, и она не хотела слышать, что я мечтаю об ином!

— Когда ты уехал, она объявила, что ты — не настоящий вождь потому, что одержим демонами и мне ничего не оставалось, кроме как… впрочем, ты можешь решить, что я сваливаю всю вину на нее. Но это не так! Я не возразил ей, не поставил ее на место…

— Будто кто-то мог поставить ее на место! — воскликнул Арис. — Даже Мауро это не удавалось! Он все время гонял ее по двору кнутом, но Арде было плевать на всё. Она делала что хотела сама.

— Арис! — вдруг воскликнул Наро. — Арис! Ну я понимаю — Мауро! Ты убил его за то, что он убил твою мать! Но Арда! Неужели ты не видел, что это просто старая женщина, выжившая из ума⁈ Зачем ты убил ее? Убил так, на площади, прилюдно⁈ Зачем?

Арис приложил ладони к лицу и глубоко вдохнул прежде, чем ответить:

— Так было нужно.

— В этом ты весь! — вымолвил Наро. — В тебе нет жалости и раскаяния! — он покачал головой и тихо добавил: — И потому ты должен стать вождем, а не я. Мне не вынести этой ноши.

Они помолчали, каждый думая о своем. Наро тихо сказал:

— От меня тебе не избавиться. Убей меня, если хочешь потом жить с этим.

— Чего ты теперь хочешь? — спросил Арис и Наро сказал:

— Я хочу остаться. И занять место, достойное твоего брата.

Арис покачал головой:

— Ты метишь в мои советники? После всего?

Наро только кивнул и ничего не ответил.

— Ты снова нападешь на меня, когда появится такая возможность? Или ты будешь верен мне? Ты простишь и забудешь Арду и Мауро⁈ Я должен был убить их. Я думал, что это мой долг! И если я не прав, ничего уже не изменить! Так ты простишь⁈ Забудешь⁈ Останешься мне верен, как вождю, навечно, а, Наро⁈

— Не задавай мне такого вопроса, Арис, — Наро усмехнулся. — Я мог бы зарезать тебя сейчас. Ты на ногах не стоишь. Я мог бы воткнуть нож тебе в сердце.

Арис хмыкнул. Наро заговорил снова:

— Я знал, что мы с Ардой мертвецы с той самой минуты, как она решила восстать. А Мауро… Ему лучше было умереть от меча, чем становиться старым… Да. Я забуду и прощу. Но и ты должен поклясться, что больше никогда не тронешь наших близких, Арис!

— У нас нет больше близких, — сказал Арис, опираясь на плечо Наро. — Никого не осталось. Ты и я. Говорят, у Арды был еще один сын раньше, но он умер. Я не убивал его, он умер сам. Я тогда был ребенком…

— Ты пьян и не знаешь, что говоришь, — сказал Наро. — Лучше держись за меня и постарайся больше не падать. Мне надоело кататься по этому склону.

Они медленно поползли вверх.

— Ты говоришь, не осталось никого, кроме нас. Это так, — начал Наро. — Но ты должен жениться и поскорее. Ты взрослый мужчина, а все еще не женат. Я не могу жениться, пока не женат ты. А тебе пора завести сына, наследника. Ты понимаешь?

— Оо, сейчас не до того. Ты слышал, что на нас идет темный колдун?

— Ты справишься с ним, — отмахнулся Наро. — А жениться давно пора. Об этом говорили еще в прошлом году. Отец зря не нашел тебе невесту. Если ты приблизишь меня, я подумаю о том, кто тебе подходит. Сулам так и не выдал свою дочь. Он надеялся, что ты обратишь на нее внимание и я тоже замечал, что она тебе нравится…

— Если ты теперь мой советник, то отведи меня спать, а потом иди к шаману, — Арис наконец то взобрался на горку и остановился, еле дыша. — Скажи шаману, чтоб начинал варить зелье из белых лилий. То, которое лишает страха и дарит смелость. И скажи, чтобы варил его очень и очень много! Ты понял?

— Ты пьян и утром…

— Советник, ты должен понимать, когда я пьян, а когда нет, — Арис поднял руки и с трудом сгреб на груди рубаху Наро и заглянул ему в глаза. — Ты понял?

— Я понял, — Наро встревоженно смотрел на него. — Я понял. Теперь я вижу, что ты не пьян. Но что же, о великие боги, с тобой творится?

— Это все колдовство, — Арис, опираясь на руку Наро, вошел в шатер и рухнул на кучу сена. — Иди к шаману. Нам нужно зелье. Очень много зелья!

Арис проснулся на рассвете от оглушительного шума. Кто-то кричал совсем близко, будто ссора была тут, в шатре. Крики приблизились, стали громче, яростнее, того гляди начнется драка.

— Я знаю, ты принес яд! Убирайся, проклятый предатель! Я не подпущу тебя к вождю! — голос Антора, а отвечал ему Наро:

— Прочь с дороги! Ты котт, ты чужак! Я выполняю приказ вождя! Я теперь — его советник! Так он сказал вчера!

— Никто не слышал таких слов! Вождь еще не рехнулся, чтобы приблизить к себе такого, как ты!

Арис разлепил глаза, и сел, ожидая, что вчерашнее состояние вернется, но тяжесть исчезла. Только резанула тоска, будто что-то свербило под ложечкой, напоминая о вчерашнем ощущении легкости и полета.

Он сел и крикнул:

— Что там такое?

— Ты не поверишь, вождь! — Антор через секунду оказался рядом с ним. — Этот лесной хорек, предатель Наро, явился сюда и заявил, что вчера ночью ты сделал его своим советником! Мало того, он заставил шамана приготовить какое-то зелье, которое якобы велел сварить ты! И вот, он принес его тебе на пробу — целый кувшин! Шаман говорит, что сам варил зелье и уверен, что оно хорошее, но я думаю, Наро добавил в него яд, иначе, как объяснить все это⁈ Что только не придумает, лишь бы добиться своего… но почему ты так странно на меня смотришь⁈

— А я Наро не поверил сразу, — проникновенным голосом заявил младший шаман. — Я сварил зелье про запас, — и его глаза испуганно забегали.

Наро сложил руки на груди:

— Вождь, я все утро терплю его нападки и не отвечаю грубостью лишь из уважения к тебе! Этот человек забыл свое место — он нападает на твоего брата, хотя он уже не твоя рука. Ты сам говорил это. Антор теперь один из коттов и никто для нас. Укажи ему его место. Пусть уходит со своими коттами за границу стойбища!

— Да я за это! — заревел Антор и шаман испуганно скользнул назад, и застыл у стены, не зная куда деваться.

— Довольно! — заорал Арис. — Хватит! Я только открыл глаза!! Тихо! Молчите все! — он встал, подхватил рубаху, надел ее и сквозь зубы процедил:

— Да, я вчера сказал Наро, что он будет моим советником. Да, Антор, я так решил. Наро мой брат… впрочем, я после поговорю с тобой об этом. А пока запомни, что ты больше не назовешь его предателем!

— И ты, Наро, должен запомнить, что Антор мне такой же брат, как и ты! Я обязан ему жизнью и ни один раз он выручал и спасал…

— Нет, ты не можешь забыть, что сделал этот человек! — заорал Антор. — Или ты забыл, что было в конце весны⁈ Или ты ослеп и одурел⁈ Ты приказал ему изготовить для тебя зелье⁈ Ты умрешь, если выпьешь его, я уверен — оно отравлено!

— Нет, я думаю, Наро не стал бы травить меня так явно и открыто, даже если б хотел, Антор. Вчера ночью он встретил меня возле Туганны и мог утопить, и никто не узнал бы об этом. Но он помог мне…

— И ты размяк! Поверил! — выплюнул Антор. — Я выпью из этого кувшина ради тебя и ты увидишь, что я был прав!

— Ты видишь, как он говорит с тобой, брат⁈ — закричал Наро. — А он уже никто нам! Он котт! И сам он хорек! Все вы, котты — лесные хорьки! Или ты сам не говорил таких слов⁈

— Ну все! — Антор схватился за нож, и Наро сделал тоже самое. В последний момент Арис успел втиснуться между ними. Наро он отбросил назад, так, что тот улетел далеко, ко входу а Антора сжал, не давая двинуться.

— Тихо! Тихо оба, иначе я сам накажу вас обоих! — орал он. — Вы перешли все границы! Вломились в мой шатер и устроили шум! Все! Успокойтесь!

— Отпусти меня, — сквозь зубы потребовал Антор. — Отпусти и я уйду! Если ты приблизил к себе Наро, то я уйду! Я не хочу смотреть, как он убьет тебя и…

— Тихо!! — Арис тряхнул его, заставляя замолчать. — Довольно! Молчи! Я после поговорю с тобой о Наро, а пока запомните оба! Я запрещаю вам ссориться под страхом смерти! Ясно⁈

— Мне все ясно, вождь, — смиренно опустил глаза Наро, но Арис видел, как у него блеснули глаза.

— А тебе⁈

Антор вырвался и тряхнул плечами:

— Мне все ясно! Мне все равно, накажешь ты меня, или нет, я скажу тебе еще вот что — стоит тебе захотеть, я уйду, если ты тоже считаешь, что я лесной хорек, или мои люди лесные хорьки и…

— Замолчи!! — не помня себя заорал Арис и ударил изо всех сил по опорному столбу так, что сложилась половина шатра.

Шаман с визгом убежал, бросив кувшин, и Арис увидел, что за порогом собралось половина стойбища.

— Кем бы ты не считал меня, я готов за тобой идти и готов отдать за тебя жизнь, как прежде! — в запале продолжал Антор. — Но Наро не смеет мне указывать место! И…

— Уйди, Антор! Уйди по-хорошему, прямо сейчас!

Антор осекся, пожал плечами, и пошел прочь, пробираясь через висящие полотнища. На миг он пропал за ними, а потом выбрался и пошел прочь, расталкивая людей.

Арис воздел руки к небу и покачав головой, пошел к реке, дав знак Редору, Тангору и Пако следовать за ним. Шаман, который успел забраться на телегу и сидел там с испуганным видом, тоже потрусил следом.

Возле Туганны Арис присел и опустил руки в ее прохладные струи. Долго плескал воду в лицо. Позади, на камнях сидели главы его кланов и ждали продолжения, но Арис не спешил.

Прохладная вода смывала гнев и ярость, и только успокоившись как следует, он напился из потока, и наконец обернулся к ним.

— Мой шатер сейчас не подходит для собраний и потому я позвал вас на берег реки. И не предложу вам угощения… мда, — он быстро глянул наверх. — Итак… о чем я? Ах, да. Вчера ночью я был возле Дарина и видел тех, против кого нам придется сражаться.

Он заметил, что все взволнованно переглядываются, едва сдерживая вопрос: как это возможно, ведь до Дарина три дня пути⁈

— Да, я был там. Меня перенесла туда… та, кого я привез нам на помощь. Ее зовут Лара и она… не черная ведьма.

Арис вздохнул и снова повернулся к реке и выпил воды. Вот зачем на переговоры приносят пищу и вино. Никто все равно не способен есть, но ты можешь делать вид, что ешь, когда нужна пауза.

— Итак, — снова начал он. — Я был в землях литереев. Это такой народ. Они живут очень далеко. И там я нашел ту самую женщину, о которой говорил старик-в-длинной-кофте.

— Черную ведьму? — робко перебил его Редор.

— Нет. Она не черная ведьма. Она… она будет биться с нами и она поможет одолеть Меша. Поэтому мы не будет звать ее так. Я дал ей другое имя и теперь она — Лара.

— Лара? Как лесная богиня? — переспросил Тангор. — Но кто она, если не ведьма?

— Она… — Арис замолчал, затрудняясь найти нужное слово. — Она… ммм… лесная жительница… нет. Она…

— Провидица? — робко сказал Наро, спустившийся сверху и все посмотрели на него удивленно, а потом перевели взгляд на Ариса, ожидая его реакции.

— Провидица. Да! — хлопнув себя по лбу, кивнул Арис. — Да, вот мой брат, Наро. Мы долго были в ссоре, но помирились, как и следует братьям. Я решил, что он будет моим советником. Как и положено моему брату. И твой первый совет очень хорош, Наро. Сядь на камень тоже. Так мы и будем ее звать. Провидица Лара. И скажите всем, она не крадет чужие души. Эо все только сказки. Ее колдовство — от доброго источника. Ясно?

— Ффф… — выдохнул Тангор. — Это хорошо.

— Вчера я был у Дарина и там я видел их…

— Янгов? — воскликнул шаман подскочив на камне от любопытства.

— Они уже не янги, — произнес Арис. — Они… «лушь», так их называли древние. Они… ужасны в битве. Не устают. Не останавливаются, даже потеряв в бою конечность и насаженные на копьё. Колдун забрал их души и пожирает. Когда он наестся, то пойдет к нам, чтобы и нас превратить нас в лушь. И нам придется нелегко. Это будет славная битва. Но тяжелая. И чтобы выиграть в ней, мы все выпьем перед битвой зелье бесстрашия. Иначе мы не сможем сражаться с ними.

— Мы не трусы! — возмутился Тангор. — Никогда еще северные кочевники не бежали от врага! Не нужно нам никакое зелье!

Ну конечно! Он знал, что они это скажут!

Арис вздохнул:

— Нет, мы еще не бежали. Но и такого врага у нас еще не было. Все вы знаете, что я ничего не боялся и не бежал прочь. Но вчера… я видел их перед собой, как сейчас вижу вас. И мое сердце дрожало от страха. Я готов был сбежать.

Они недоуменно смотрели на него, словно ждали, что сейчас он засмеется.

— Я совсем не шучу! — крикнул Арис. И замолчал, увидев их лица.

Они не понимали ни слова из того, что он говорил. Ну да. И не поймут, пока не увидят. Арис отрезал:

— Мы все выпьем зелье перед этим боем. Я вождь и это — мой приказ.

— Мы сделаем так, о вождь, — нестройным хором ответили они, и Арис видел, что они чувствуют себя оскорбленными.

Пусть так. Главное чтобы они не дрогнули и не сбежали прочь, когда увидят лушь с вывернутыми наизнанку глазами, так близко, как видел он.

— Но где нам взять столько зелья? — робко спросил шаман. — Я не успею сварить столько порций!

— Поэтому я и собрал вас всех тут. Все женщины должны отправиться на помощь шаману. Пусть шаман научит их варить зелье. Нам нужно очень много зелья, для каждого из воинов, что есть и что еще придут.

— Но вождь! — возмутился шаман. — Ты требуешь невозможного! Женщинам! Рецепт зелья бесстрашия — тайна шаманов, я не стану выдавать ее всем подряд!

Арис поморщился. Да, это будет проблемой. Шаманы свято хранили рецепты зелий.

Главы кланов кочевников всем видом показывали, что согласны с шаманом.

— Где это видано, прости меня вождь, чтобы рецепты таких зелий знало все племя? — сердито сказал Редор. — Представь, что тогда начнется? Женщины будут варить зелья своим мужьям и никто не будет знать об этом. Как после этого проводить поединки, если не знаешь, что с твоим противником?

— Что, если какая-то женщина возненавидит тебя и решит отомстить? Подольет зелья в суп, когда идешь на охоту? Ты знаешь, если выпить его слишком много, отключается рассудок и осторожность покидает человека. Он становится легкой добычей, — подхватил Тангор. — Нет, я не выйду из шатра, если каждая в племени будет знать рецепт зелья!

— Оно опасно, — подхватил Пако. — Все мы…

— Тихо! — рявкнул Арис. — Хватит! Хорошо. Пусть женщины рвут нужные травы, измельчают их, кипятят воду! Не обязательно рассказывать им, сколько и каких трав ты кладешь в зелье! Ясно?

— Но как мне сохранить секрет⁈ — возмутился шаман. — Вокруг меня будут бродить женщины, будут смотреть… Нет, лучше дождаться старшего шамана! Он решит, как нам быть!

— Ты сваришь зелье, если хочешь дожить до того дня, когда приедет верховный шаман! — рявкнул Арис, и наполовину выдернув меч из ножен тут же загнал его обратно. Шаман сник и беспомощно огляделся по сторонам, а вот остальные возмущенно переглянулись — никогда еще такого не было, чтобы вождь угрожал шаман, даже младшему… Это очень дурная примета.

— Сейчас такие времена, что нет времени соблюдать все тонкости, — попытался объяснить он. — Или мы спасемся, или колдун убьет нас!

Конечно, они не понимали его. Как жаль, что вчера они не видели мертвых глаз луши!

— Возвращаются котты и Рато! — на вершине холма возник воин, и Арис вскочил на ноги. Вся эта сцена уже порядком достала его, он хотел закончить обсуждение. Потом они поймут. Сейчас, главное, найти Антора и вместе с ним встретить коттов.

Нужно быть очень любезным с ними, пусть Антор видит, что он не считает коттов хорьками. И никогда не считал. Но не успел он сделать и десятка шагов, как дорогу ему преградил вождь болотного народа.

Узенькие глаза горели гневом. Он выплюнул:

— Мы так не договаривались! Мой народ уходит!

— В чем дело? — спросил Арис, с трудом держа себя в руках.

— Котты наши враги! — взвизгнул он. — Все это знают! Мы не можем сражаться вместе с коттами!

— Сейчас нет коттов, кочевников, или янгов, — устало сказал Арис. — Есть колдун и мы. Все.

— О, но кто знает, правда ли это⁈ Я не видел колдуна; и никто из моих людей не видел колдуна! Может, все это ловушка, и ты хочешь, чтобы котты поубивали нас спящими!

Арис не успел ответить, потому, что на секунду задержал дыхание от возмущения — что этот коротышка воображает, что он затеял такое представление лишь для того, чтоб заманить его в ловушку⁈

Это дало возможность Антору выступить вперед. Оказывается он был рядом и слышал этот разговор:

— Ну ка, скажи мне, что ты имеешь в виду! Чем тебе не угодили котты, ты, болотный червь⁈

— Ты слышишь, вождь Арис, как говорит со мной твой человек? — потемнел лицом вождь Пирис.

— Я говорю с тобой, как положено! — Антор шагнул вперед, ноздри у него раздувались. — Ты оскорбил мой народ! Я — вождь коттов!

— А, я слышал про тебя! — Арис заметил, что рука вождя Пириса легла на пояс и что-то сжала в складках повязки, а глаза угрожающе сузились. — Ты тот самый мальчик, у которого не было отца и клана, и поэтому вождь Мауро сделал тебя игрушкой Ариса, а потом Арис сжалился над тобой и объявил тебя своей рукой.

Он усмехнулся, а Антор здорово побледнел.

— Говорят, потом, вождь Арис так устал от тебя, что сговорился с Изгамом, чтоб тот объявил тебя своим наследником. У старика никого нет, так Арис решил подарить ему тебя. Он очень добр, вождь Арис, и все время пытается исправить то, что натворил его отец, Мауро. Но кочевники всегда остаются собой — они только притворяются, что изменились, но всегда думают о своей выгоде, а не о…

— Хватит! — Арис поднял руку, вынуждая Пириса замолчать. — Ты сказал слишком много!

— Сегодня, через полчаса! — рявкнул Антор, отталкивая Ариса. — Мне все равно, какое ты возьмешь оружие, лягушка! Прямо тут, перед всеми! Я загоню твои слова тебе в горло!

И он зашагал прочь, мимо остолбеневшего вождя Изгама, а вождь Пирис проводив его пристальным взглядом, усмехнулся и снова прикоснулся к своей набедренной повязке.

— Что у тебя там? — не выдержал Арис. — Что ты прячешь⁈

— Что? — усмехнулся он. — Разве вождь Арис не знает, что там находиться у каждого мужчины? Я мог бы показать тебе, если б ты был женщиной

Он развернулся и пошел прочь, а к Арису уже подскочил вождь Изгам, и испуганно заглянул в глаза:

— Что произошло, Арис⁈ Почему мой правнук не подошел ко мне⁈

Некоторое время ушло у Ариса на объяснения с вождем Изгамом. Кое-как успокоив его и указав место для его шатров, он пошел искать Антора и нашел там, где рассчитывал — возле своего шатра, который восстанавливали женщины.

Арис видел, как одна из них подмигнула ему зеленым глазом и нахмурившись, отвернулся.

— Антор…

— Это правда⁈ Скажи мне сейчас, это правда⁈ Вы с вождем Изгамом сговорились⁈ Ты скинул меня ему в наследники и вся эта история, будто меня украл Мауро ложь⁈ — при этом Антор вцепился руками в рубаху Ариса и тряс его, как в такт словам.

— Ну все! Все, успокойся! — Арис выдрал рубаху и отступил на шаг. — Разве ты не видишь, что за человек, этот вождь Пирис⁈ Откуда ему знать? Он даже книг никогда не видел! Он наговорил все это чтобы ты…

— Так зачем же ты позвал его? Если ты все так хорошо знаешь, ради чего ты пригласил этого человека к нам и хочешь, чтобы мы сражались вместе⁈

— Разве ты не видишь, что за времена сейчас? — с досадой спросил Арис.

Он махнул рукой, и женщины, что чинили шатер, удалились с поклонами. Тогда он прошел внутрь полуразвалившегося шатра и пригласил Антора следовать за ним.

— Сейчас нужно отложить все былые ссоры, забыть о них на время. Как вы этого не поймете⁈ Над нами нависла такая беда, какой еще не было! А вы грызетесь, как свора диких псов!

— Ты думаешь это я виновен⁈ — Антор дернул головой, будто бы сдерживая изо всех сил внутри ярость. — А твои поступки верны⁈ Разве ты не одержим мыслью собрать под свою руку все народы, до которых можешь дотянуться⁈ Разве ты не для этого стараешься⁈ Тебе все равно, что все мы разные и хотим держаться друг от друга подальше! Ты гнешь нас, как ураган, ломаешь!

Арис вскинул голову, сверкнув глазами:

— Как ты смеешь?

— Скажи мне только одно — в том, что сказал этот властелин лягушек, есть правда⁈

— Ты не в себе и не смеешь требовать ничего у своего вождя! — отрезал Арис. — Иди, и подготовься к бою.

Некоторое время Антор молчал, играя желваками на щеках, а потом вымолвил сквозь зубы:

— Хорошо. Я уйду, раз ты гонишь меня и не желаешь отвечать. Я кричал не на вождя, а на брата, которого спасал много раз, и который спасал меня. И еще раз спасу, хоть ценой жизни!

Он шагнул к выходу, пробормотав сквозь зубы:

— Как же мне не хватает Бако! Он бы понял меня!

Арис остался в шатре. Нужно было встать и идти туда, где вот-вот сойдутся в битве Антор и Пирис, но ему нужно было сперва собраться с мыслями. Все эти ссоры и раздоры, происходящие в такой момент доконали его. Он просто не понимал, как все остальные могут думать о чем-то еще, кроме того, что скоро колдун придет за их душами.

Все уже ушли к месту схватки, и было так тихо, что он слышал лишь свое шумное дыхание. Широкий лист сорвался с разобранной крыши и медленно спланировал вниз. Вокруг него искрились пылинки в лучах солнечного света, проникающего сквозь прорехи с крыши. Арис поднял голову разглядывая их, оглядел свой полуразвалившийся шатер и вдруг вскочил и вскрикнул:

— Антор! Нет!

Только теперь он понял, что Антор имел в виду, сказав: «И еще раз спасу, хоть ценой своей жизни» — кувшин с зельем, который с утра принесли младший шаман и Наро исчез.

— О боги, нет! О боги, нет, лишь бы он не выпил слишком много! — Арис бежал, расталкивая людей.

Зелье бесстрашия в небольших количествах уменьшает чувство страха, но если выпить слишком много, оно лишает человека любых опасений и осторожности. Перепивший такого зелья становился легкой добычей — ведь он уже ничего не боялся. Вот почему Антор так легко вызвал Пириса на поединок, хотя и знал, что это разозлит Ариса!

На круглой площадке толпился народ. Только приехавшие котты, болотные люди и северные кочевники обступили площадку, едва не влезая на плечи друг другу. Антор и Пирис уже начали сходиться.

Антор был одет в тонкую рубаху и кожаный доспех. Медные пластины и воловья кожа защищали его плечи. Широкие браслеты защищали руки от локтя до запястья. В руке Антор держал меч, а с пояса свисала пара ножей. Все, как положено.

Вождь болотного народа же выглядел так, будто он собирался смешить людей, или принести себя в жертву, подставив незащищенную грудь. На нем не было ничего кроме набедренной повязки, только тело блестело, будто он натер его маслом. Вождь Пирис не взял даже меча — он вступил в круг с одним лишь ножом с узким, кривым лезвием.

Арис вспомнил о яде и взглянул на узкое лезвие. Да, скорее всего он рассчитывает на это. Таким ножом можно убить человека, только если воткнуть его прямо в глаз, а Антор не из тех, кто позволит проделать с ним подобное. Значит, нож и впрямь отравлен.

Арису оставалось лишь надеяться, что его друг, знавший, чем закончился поединок с болотным вождем для Комо, поскорее загонит свой меч ему в глотку, не позволив ранить себя и даже задеть этим лезвием.

Тут Антор, подняв меч сделал несколько шагов навстречу противнику. Вождь Пирис улыбнулся, и вдруг, сорвавшись с места бросился навстречу Антору с такой скоростью, будто намеревался сбить его с ног.

Арис даже рот открыл от удивления — на что рассчитывает Пирис? Может и впрямь решил покончить с собой, нанизав себя на меч⁈

На миг Арису показалось, что сейчас все закончится. Слишком быстро бежал Пирис, чтоб успеть уклониться от меча, но вдруг, когда их разделяло не более двух мер, и меч Антора уже смотрел прямо в сердце врага, Пирис подпрыгнул и взмыл в воздух. Он взлетел так высоко, что перемахнул через Антора, и переворачиваясь в воздухе, над его головой, успел резануть ножом по кожаному наплечнику.

Арис понял — он метил в шею, но немного промахнулся.

Рокот удивления пронесся над собравшимися — до сих пор никто не видел, чтобы люди так прыгали — будто их не притягивает земля.

— Антор будто пьян — не стал меня слушать! — прошептал рядом знакомый голос, и Арис увидел возле себя бледного Пако, сжимающего кулаки.

— Я говорил Антору, чего следует ожидать! Поединок с Комо он провел точно так же — уклонялся и прыгал, будто кузнечик! И ухитрился задеть его лезвием своего ножа не меньше десятка раз! Мы смеялись — лезвие едва касалось кожи. И Комо прижал его к земле и победил, только к тому моменту было поздно!

— Ты сказал все это Антору⁈ — переспросил Арис, и Пако бросил:

— Да, но он был как не в себе — не слушал, только пил свое вино из кувшина!

— Из кувшина?

— Да! Из того вон, — Пако указал, на кувшин, валяющийся сбоку у края площадки, и Арис, рванувшсь туда, поднял его и заглянув внутрь. Почти половины нет.

— О боги!

Тем временем противники начали сходиться снова. Пирис нахально улыбался, перекидывая нож из одной руки в другую, и делал вид, что собирается броситься то в одну, то в другую сторону. Антор бестолково метался из стороны в сторону, пытаясь упредить эти движения.

— Что ты делаешь⁈ — крикнул Арис. — Не иди у него на поводу! Пусть он сам нападет!

Но Антор его не слышал. Как раз в этот миг он взревел:

— Ну! Что ты прыгаешь, как помойная крыса⁈ Сражайся! Думаешь, я боюсь тебя⁈ Вот, как я тебя боюсь! — с этими словами он содрал с себя нагрудник и запустил им в Пириса. Тот уклонился и бросился вперед. Бросок и нож чиркнул по медному браслету на запястье, едва не задев кожу. Антору повезло. Но зелье бесстрашия все сильнее овладевает им. Вскоре он может отбросить меч и пойти на Пириса с голыми руками!

Арис с ужасом глядел на то, что разворачивалось на площадке. Антор не сделал никаких выводов из атак Пириса. Он не сгруппировался и снова принял ту же самую стойку, которая не обманула Пириса, и снова собирался нанести тот же самый удар.

— Что ты делаешь, Антор⁈ — выкрикнул он в ужасе. — Схитри! Он слишком ловкий!

Пирис посмотрел Арису в лицо и рассмеялся широко открывая рот. Узкие глаза щелки посмотрели на него. Он многозначительно прикоснулся рукой к набедренной повязке.

Арис и бросился прочь, расталкивая толпу.

— Лара! Лара! Лара, где ты⁈ — он добежал до шатра шамана и вломился внутрь. Шаман резал на широком круглом камне пахучие травы и вскочил, как ужаленный, увидев его. Лары тут не было. Увы. Уже убегая, он крикнул:

— Сколько доз было в кувшине⁈

— Не менее ста, о вождь! — немедленно ответил тот. — А что такое? Наро велел мне…

Но Арис его не слышал, он снова несся по стойбищу, крича:

— Лара! Лара! Лара!

Черный кот молнией метнулся у него под ногами, прыгнул в сторону, словно приглашая за собой. Арис помчался, на ходу перепрыгивая через телеги и вещи.

Через минуту он резко выдохнул, наконец, увидев ее.

— Лара! Мне нужна твоя помощь!

— Меш идет⁈ — воскликнула она.

— Нет! Мой друг! Антор, может погибнуть! По ошибке он выпил очень много зелья бесстрашия, и оно вот-вот лишит его осторожности! Сейчас идет поединок и вождь Пирис убьет его!

— И?

— И⁈ — он ошеломленно взглянул на нее и заорал:

— Сделай что-то! Я не могу потерять еще и его!

— Нет, — она покачала головой. — Я обещала тебе помочь справиться с колдуном, но спасать всех, кого ты пожелаешь, я не могу…

— Да сдохни ты! — выкрикнул он и помчался обратно. Растолкал толпу и в тот же миг увидел, как Пирис, уходя от меча, метнулся в сторону, и тут же что-то рассекло воздух у самой головы Антора.

Тонкая трубка упала на землю, изливаясь зеленоватой жидкостью.

— Арис! Антор не в себе! — крикнул вождь Изгам. — Ты посмотри, что он делает!

Да, там было на что взглянуть — как раз в этот миг Антор скинул остатки доспехов и крикнул:

— Ну, лягуха! Думаешь, сможешь вечно ускользать от мен⁈ Я придушу тебя голыми руками, мне даже меч не нужен! — и меч полетел в песок, а все вокруг загомонили, потому, что такой поступок был и в самом деле странен.

— Он опоен, — бросил Арис.

— Что же делать⁈ — вождь Изгам поднял к груди руки и его глаза наполнили слезы. — Что делать⁈

Арис набрал воздуха:

— Я остановлю поединок!

— Нет! Нельзя вмешиваться в чужой бой! — воскликнул вождь Изгам. — Это небывалое дело!

Но Арис уже не слушал его. Он шагнул в круг и поднял руку:

— Довольно! Это не честная битва и я ее останавливаю!

От криков протеста заложило уши:

— Нет! Нет! Позор! Позор! — орали стони глоток.

— Такого никогда не было! Ты не имеешь права! — казалось, они готовы растерзать его.

— Уйди! — потребовал Антор, и Арис увидел в его глазах ненависть. — Ты не смеешь позорить меня!

— Ты опоен! Убирайся из круга!

— Нет! — Антор пошел на него с кулаками, и дождавшись, когда он подойдет достаточно близко, Арис, прямым вмазал ему между глаз. Антор упал на землю, как куль с мукой.

В этот миг что-то свистнуло у него над ухом, и резко обернувшись, Арис увидел, перед глазами тонкую трубочку, которая замерла в воздухе, прямо напротив его лица. Тонкое лезвие сочилось зеленью. Через секунду она упала на землю.

Над головами воинов он видел Лару, которая напряженно смотрела на него. Вождь Пирис снова потянулся к своей повязке; и Арис, чувствуя, как ярость застилает все вокруг, шагнул к нему:

— Ублюдок!

Еще две трубочки, одна за другой, вылетели из спрятанного оружия.

— Ублюдок! Ты не вызывал меня на бой, подлая, болотная тварь! Я убью тебя! — мир вокруг покраснел и сжался. Арис поднял руку с медным налокотником. Взмах, еще один, и обе стрелки лежат на земле. Третья ушла в молоко. Наверное у вождя Пириса дрогнула рука.

— Ты не вызывал меня на бой! Я не позволял тебе использовать против меня свое проклятое оружие! — в два шага он пересек площадку.

Пирис попытался уйти, прыгнув вбок, но Арис сделал тоже самое, и схватив его за руку, швырнул на землю. Проехавшись спиной по песку, тот замер у ряда людей, окружающих площадку.

В два шага Арис был там. Схватив вождя за горло, поднял над землей, и вырвал из рук нож. Бросил его в песок и разломил ударом ноги. Содрал повязку и трубочки с ядом раскатились во все стороны. Саданув Пирису так, что из носа у него потекла кровь, а глаза немного помутнели, Арис приблизил его лицо к себе и прорычал:

— Ты никогда больше! Никогда! Запомни! Не попытаешься использовать яд против коттов, или кочевников, пока находишься в моем стойбище! Иначе я затолкаю его тебе в рот и заставлю сожрать, на глазах у всех! Ты понял⁈ Понял⁈

Он тряхнул Пириса и тот едва заметно кивнул. Руки и ноги у него болтались, как у тряпичной куклы и вид был весьма жалкий. Отбросив его в сторону, Арис рявкнул:

— Отныне я запрещаю все ссоры и поединки в этом стойбище, пока мы не уничтожим войско колдуна! Каждый, кто нарушит мой приказ — будет убит! Моими руками! И мне все равно, кто он — кочевник, котт, или болотный человек! Это всем ясно⁈ — он обвел глазами собравшихся. Перед лицом будто плавала багровая пелена и от ярости кружилась голова.

— Но если захотят сразиться вожди? — спросил чей-то робкий голос и Арис немедленно развернулся в ту сторону:

— Отныне — я вождь вождей в этом стойбище! И мое слово — закон! Кто-то желает поспорить⁈ Ну⁈

Все угрюмо молчали. Вождь Пирис пытался подняться, но не мог. Антор лежал без сознания. Сотни глаз смотрели на Ариса, возвышающегося над ними и он видел, что им страшно.

И вдруг вождь Изгам шагнул в круг и встал рядом с ним:

— Пока не побежден колдун, котты признают тебя, вождь, Арис, главным! Это твое стойбище и мы тут гости. Мы будем слушать тебя. Все.

Потом он наклонился на Антором и дал знак. Его унесли из круга.

В воздухе чуть спало напряжение, и люди начали расходиться. Болотные люди повели, поддерживая за плечи, к своей стоянке Пириса.

Арис ушел к себе. Женщины все еще чинили крышу его шатра.

Он приказал нести себе еду. Не смотря на все, аппетит был жуткий. Странно, но целый час к нему никто не заходил, и после еды Арис встал, оседлал коня и ускакал прочь из стойбища. Все, что случилось утром, должно было улечься внутри.

Он уехал так далеко, как мог, расседлал коня и улегся в траве, разглядывая облака в небе и щурясь от яркого света.

Постепенно спадало напряжение. Расслаблялись руки, сжатые в кулаки. Высоко в небе летел сокол, и Арис позавидовал его свободе — лети куда хочешь, нет ни обязанностей, ни беспокойств. Нет врагов, которые хотят убить всех соколов разом. Нет своры соколов, дерущихся друг с другом без всяких причин…

Он вздохнул и перекатился на бок. Теперь он не видел неба, а только высокую траву. Некоторое время так и лежал, лениво покусывая травинку, что лезла в лицо, и вдруг напрягся — кто-то был тут, рядом. Он заметил, сквозь траву, как мимо скользнул силуэт. Сжав нож, Арис весь подобрался, собираясь подпрыгнуть, но тут стебли травы раздвинулись, и меж них показался черный, кошачий нос. Обнюхав Ариса, кот фыркнул и задрав хвост, отступил.

— Да как ты тут оказалась⁈ — он поднялся и действительно увидел Лару, в трех шагах от себя.

— Я скакал полдня, а ты уже тут! Ты что, бежала за мной?

— Ты разве забыл, как я перемещаюсь? Я пошла следом потому, что ты был не в себе. Уехал один и я побоялась, что ты забудешь об опасности. А лушь не дремлет, вождь Арис. Так что я решила пойти следом. Не благодари.

— Я и не собирался, — отрезал он и сел обратно.

— Ты сам вчера говорил, мы не можем разговаривать без злости и насмешек. И вот — я пытаюсь. Но ты…

— Несколько часов назад ты отказалась спасти моего друга!

— Ну да, — кивнула она. — Отказалась. И ты что — обиделся?

— Обиделся? — возмутился он.

— Я взялась помогать тебе в одном деле, — перебила она сердито. — Я не стану спасать каждого твоего друга, попавшего в беду. Это не мое дело. Жизнь идет своим чередом, и все мы делаем свой выбор. Так что пусть так все и будет.

— Его могли убить…

— Но ты справился с этим, — возразила она. — Нагнал на всех страху. Они были в ужасе от тебя. Я слышала, они говорили, что ты — бог войны и повторяли твое имя.

— Зачем ты пришла? — поморщился он. — Мой отец… Мауро, часто говорил, что те, кто рассыпает похвалы, хочет чего-то от тебя добиться. Итак, чего ты хочешь?

— Разве я хвалила? И что я могу от тебя хотеть? — возмутилась она, и тут же добавила:

— Я только хотела чуть-чуть польстить тебе, после того, что было утром. Ты обиделся на меня за отказ… Но я не солгала. Именно так говорили о тебе в стойбище.

Он молчал и она сказала мягко:

— Знаешь… кажется вчера, когда мы были у Дарина… колдун как-то заметил нас. Наверное он поглотил одну из душ, что видели нам…

Арис вспомнил серебряные силуэты, что рвались к ним и поморщился.

— Я чувствую, будто его щупальца тянутся к нам оттуда. Я чувствую, там происходит что-то плохое. Я хочу пойти и посмотреть, что там, в Дарине. Меня беспокоят некоторые знаки… кажется, сияние стало слабее. Намного слабее и…

— Я ничего не понимаю, — отрезал он. — Скажи, в чем дело? А лучше скажи просто — что нужно сделать?

— Я хочу пойти туда и посмотреть, я же сказала. Пойдешь со мной?

— Зачем?

— Не знаю. Может мне надоело одной носиться в сакрите над полями? Может мне отвратительно видеть Меша теперь, когда он стал таким мерзким и отвратительным? Или может быть я готовлю тебя к битве. Кто знает, может быть я позову тебя на Ту сторону, если мне нужна будет помощь. Реши сам зачем.

— Хорошо, мне плевать, — сказал он грубо. — Не надо тратить столько слов…

И не успел он договорить, как его выдернуло из тела.

В этот раз все было легче — не было удивления, недоумения и страха. Он легко нашел себя в пустоте, которой стал, выдернул из нее свои руки и оглядевшись увидел, что снова висит высоко над лугом, в том же самом шаре. Его тело внизу, лежит в траве, а возле него сидит кот.

— Что ты сделала⁈ — возмутился он. — Как я потом доберусь до стойбища⁈ Вчера ты бросила меня на берегу, я едва смог подняться по откосу!

— Не волнуйся, сегодня будет проще. Первый переход дается тяжело. С каждым разом все проще. Я тебе помогу добраться.

— Но мое тело? — шар рванулся вперед и в один миг они перескочили Туганну, лес и поля.

— Его охраняет мой кот, не волнуйся.

— Но ты же сама сказала, что там могут бродить луноглазые!

— Видишь ли, — вздохнула она. — Луноглазые как раз в ужасе от котов. Ты разве не слышал, что мертвые и полумертвые, и демоны и прочая нечисть, боятся кошек?

Арис вдруг спросил:

— Скажи, этот кот и в самом деле кот?

Она скользнула по нему взглядом и снова повернулась вперед:

— Нет. Он мой… нет, это не твое дело. И не спрашивай больше ни о чем.

Впрочем, спросить он бы и не успел — они уже были возле стен Дарина.

— Что-то не так! — сказал он. — Смотри, где все эти тени, которые были вчера? Или мы не видим их в свете дня?

— Нет, — пробормотала она, на глазах бледнея. — Неужели он сожрал их за одну ночь⁈ Но как… их же было много.

Словно порывом ветра швырнуло их шар и голос, громкий, как гром, разрезал небо:

— Ты пришла ко мне? Твоя душа будет самой драгоценной из всех, что я забрал!

Что-то огромное, черное, с пол неба начало подниматься над стеной. Арис не успел разглядеть что, потому, что Лара метнула огромный шар будто сделанный из льда и света, а затем они помчались назад так быстро, что через один миг были там же, откуда начали путь.

Еще миг, и Ариса швырнуло в его тело. В этот раз оно тоже показалось неудобным, но было гораздо проще освоиться внутри. Дыхание вовсе не затрудняло, а руки и тело, хоть с трудом, но слушались.

Арис сел, поглаживая тяжелые, чужие ноги. Лара бегала по траве туда и обратно, между кустом бузины и небольшой елкой.

— Что там случилось? Кто это был? Куда делись все души? — хрипло спросил он и закашлялся. Воды бы глоток… да до коня не дойти, а она скачет, будто ее укусили.

Лара и впрямь молча прошла мимо, развернулась у куста, прошла еще раз, развернулась у елки.

— Лара!

— Что? — она остановилась и развернулась к нему.

— Что это было? Там, в Дарине?

— Это был он. Его проклятая сущность. И он видел нас! Но как⁈ Как он смог сожрать их за одну ночь⁈ Это просто невозможно! Арис! Там был целый город Дарин, люди из окрестностей и еще другие, кого он собрал по дороге! Арис! — ее глаза стали огромными, чистого, зеленого цвета, — чтобы поглотить одну единственную душу уходит не меньше двух недель!

— Так он размером… — Арис замялся ища сравнение, — с полнеба. И черный, как ночь. Я видел.

— Был огромным? Хаха! Его раздуло до невероятных размеров! Он же сожрал их все! О боги, как же так… И он был черным! Ну конечно! Это его сущность — она темна, как самый мрачный угол преисподней!

— Угол чего⁈

— Не важно! Да, он черен, как ночь! И они стали черны внутри него!

С этими словами она села на траву вся дрожа.

— Лара! — он подошел ближе и присел рядом, неуклюже положив руку ей на плечо. — Лара…

— В том, что он жив есть и моя вина… — глухо произнесла она и Арис сделал вид, что не услышал. Вникать в старые битвы колдунов он не хотел.

— Ты видел? Они вышли из города. Он вывел наружу их. Ты видел?

Арис покачал головой:

— Нет… я смотрел только на него. Все случилось очень быстро. Так значит, он пойдет сюда?

Она только кивнула.

— И что нам делать? Бежать?

— Мы не уйдем от луши, — помотала она головой. — С детьми и повозками против них, которые даже едят на ходу.

— Значит будем сражаться, — сказал он. — Ты сможешь одолеть колдуна?

— Смогу. Я смогу, — сквозь зубы ответила она.

— Так почему тебя трясет будто ты в ужасе? Ты увидела что-то, что напугало тебя? Лучше скажи мне, чтобы я тоже знал.

Она помолчала, а потом ответила так, что он понял — лжет.

— Все эти души! Я надеялась, что мы сможем спасти хоть часть!

И тут она заплакала. Горько и со всхлипами. Это так удивило его, что в первый момент Арис растерялся.

Прежде он часто видел, как люди плачут — когда теряют близких, или от боли, когда падаешь на землю на всем скаку, или от ярости, если проиграл в состязании. Ему нравилось, когда враги от бессилия выли и скрипели зубами. Женские слезы и вовсе считались в племени чем-то вроде водицы, что льется подобно дождю. Лару он не причислял к женскому роду, скорее к чему-то мистическому, вроде древних скал, или удара грома, а ее красота воспринималась им как явление вроде весны, или цветения яблонь. И он никак не думал, что Лара может что-то чувствовать, как другие люди.

И сейчас, когда она вдруг заплакала, он не мог поверить своим глазам. Арис молча похлопал ее по спине, не зная, как поступить. Потом сел рядом. Причина ее слез лежала за пределами его понимания. Ясно, что она плачет не из-за даринцев и не от страха, а ее разрывает какое-то другое чувство.

— Это что-то старой раны, — проговорил он. — Старый Ваккон все жаловался на боль в боку. Бок ему прокололи еще когда он был юн и рана давно зажила… но как только зимой приходили метели, он не мог спать от боли. Это как эхо и…

Он хотел сказать, что боль пройдет, но она вдруг всхлипнула и упала ему на грудь. Арис крякнул и замер и вдруг ощутил ее тепло сквозь рубашку, а потом ее слезы намочили ее. Арис положил руку ей на спину и осторожно провел вниз и вверх. На ощупь она была совершенно живая, будто обычная женщина. Он не знал, что делать, но тут она подняла голову, отвернулась, вытерла слезы и произнесла тихим голосом:

— Нужно вернуться в стойбище и собрать совет. Там ты представишь меня, и мы придумаем, что делать.

Он видел, как она вытирает слезы и сказал:

— Но еще не все возвратились.

Она буднично сказала:

— Они уже не успеют прийти. Колдун будет тут послезавтра, на рассвете. Луши не нужно собираться. Луши не нужно время для сна и еды. Они очень, очень быстры.

И Арис прошептал:

— О боги…

Глава 7

Битва у Туганны

Совет в шатре провели в тот же вечер. Там были все — вождь Изгам, который так и не смог поверить в то, что старик-в-длинной-кофте бросил их. Несколько раз он просил рассказать, как все случилось, и не верил, что он не обещал вернуться.

— Нет, — говорил он. — Кеттар неверное сказал, когда вернется. Он должен был сказать, когда вернется. Ведь ясно, что он пошел куда-то за помощью! Вспомни, пожалуйста, Маурим, что он тебе сказал.

И Антор повторял снова и снова, как все было.

Вождь Пирис сидел поодаль от них. На нем была новая повязка, но она не скрывала синяков и кровоподтеков. По ногам, до самых бедер, и по рукам до локтей, у Пириса шли глубокие царапины. Спина — сплошной синяк. Один глаз заплыл и совсем закрылся, но зато второй сверкал неприкрытой ненавистью.

Вожди кочевников и младший шаман сели отдельной кучкой, словно образовали свой кружок, показывая остальным, что они — сами по себе.

Открылся полог и в шатер вошла Лара. Хотя все знали, что это ведьма, которую привез Арис, глаза всех невольно округлились — женщинам нечего было делать на совете. Воины сверлили ее взглядами, пока она проходила между ними, и как-то даже сблизились между собой, словно стараясь отгородиться от нее.

Она села возле возвышения, на которое должен был сесть Арис. Кот вскочил ей на колени и зевнув всем в лицо выгнул спину, а она улыбнулась широко и приветствовала всех, а потом так и не опустила головы, будто была мужчиной.

Вошел Арис. Его лицо было хмурым. Поднялся на помост, сел, кивнул всем. Представил Лару — вот, это она и есть, та провидица, о которой он говорил. Тут он опустил голову и поведал:

— Битва, состоится послезавтра, на заре. Колдун вышел из Дарина и идет сюда. Луши нужно немного времени, чтоб добраться. Они очень шустры. Поэтому нам нужно приготовиться. Нас мало, но мы должны справиться. Иначе мы умрем и пополним армию колдуна, а потом поможем ему убить наших собратьев.

Он замолчал, а в шатре поднялся шум. За долгие месяцы все привыкли к ощущению опасности, которая висела над ними. Но битву ждали не так скоро.

Тангор и Редор кричали, что нужно отходить, спешить к возвращающимся. Объединиться, а потом всем вместе вступить в бой.

Арис покачал головой:

— Нет. Луши слишком быстры. Они догонят нас и набросятся сзади. У нас повозки, женщины, старики и дети. Нам не уйти от луши.

— Тогда надо их обмануть! — воскликнул вождь Изгам. — Пусть небольшой отряд сделает вид, что это все войско и примет бой, а остальные быстрым ходом идут к возвращающимся. А женщины, старики и дети пусть бегут в лес и ждут там.

Тут вождь Пирис возмущенно заявил, что его воины не останутся на смерть и он на это не согласен. Болотный народ лучше уйдет и Арис рявкнул, что никто еще не предложил такого. Потом он сказал спокойно, повернувшись к вождю Изгаму, что его план не подходит:

— Луши обладают особым чутьем. Они способны почуять мышь в траве. Оставить стариков детей и женщин в лесу, значит обречь их хуже чем на смерть. Кроме того, те, кого мы оставим отвлекать внимание колдуна, не погибнут, а пополнят его войско. Каждый из оставленных, станет его воином. А он итак собрал огромную силу. И мы не можем дать ему еще хоть кого-то.

— Но если все мы погибнем⁈ — воскликнул Редор.

— Значит такова воля богов! У нас нет иного выхода: побежим — колдун нас догонит! — начал закипать Арис, сердито сверкая глазами. Но тут встала Лара и перебила его мелодичным, насмешливым голоском:

— Позволено ли мне, о великие, отважные воины, выступить на этом блестящем собрании? Учитывая моюроль в этой битве, я думаю — да.

Некоторое время все молча переваривали ее слова, а потом Тангор сказал сварливо:

— Мы не знаем ничего о твоей роли, женщина! Тебе оказана огромная честь — вождь позвал тебя в этот шатер, на совет! Ты должна быть благодарна и молча слушать наши речи!

— Я должна быть рада, вот как? Ты это хотел сказать, величайший из воинов⁈ — она сверкнула глазами, и Арис махнул рукой и решил не вмешиваться. Следы слез уже высохли на ее щеках и он уже почти не верил, что видел ее плачущей.

Пусть сама защищает себя, у нее это получится. А Тангора давно уже следовало нащелкать по носу. Еще в тот день, когда он потребовал, чтоб Арис заменил Бако кем-то из его клана.

— Я не обычная женщина, воин, — теперь в ее глазах не было улыбки, и они сверкали как два изумруда в снегу. А тень, что падала сверху, подчеркивала изгибы скул и шеи. Арис удивленно подумал, что никогда прежде не обращал внимания на ее внешность, а вот теперь смотрит, рассматривает, отмечая белоснежную кожу, темную тень ресниц, изгиб бровей и волны каштановых волос, прикрытых повязкой. Но не такой, как у воинов, или женщин их племени, а замысловатой, сложной, из цветного шелка зеленоватого оттенка, так подчеркивающего ее глаза…

Он вздрогнул и заставил себя сосредоточиться на ее словах. А их стоило послушать. Лара, как воин, наступала на Тангора Привола и тот не знал, что делать. В шатре царило молчание. Одни воины возмущенно хмурились, другие прятали в кулак усмешки, следя за растерянным лицом Тангора.

— Я буду говорить, когда я захочу, а ты будешь меня слушать. Потому, что только я одна тут могу одолеть колдуна.

— Старейшины и вожди племен! Если бы у нас было время, я сперва говорила бы с вождем вождей, а он говорил бы с вами. Но сперва мы дождались бы кланы. Однако, — она медленно обвела взглядом всех в шатре, — колдун опередил нас всех. Поэтому слушайте, и я расскажу, как мы будем с ним биться.

Антор и другие посмотрели на Ариса, но тот молчал и они снова принялись смотреть на Лару. Тангор уселся на место. Она продолжила уже другим голосом:

— Одолеть колдуна может только другой колдун. В вашем племени нет колдунов, сила колдовства вам непонятна и неподвластна, поэтому вы искали помощи у ведающих в магии. Но простой ведающий не смог бы вам помочь, ведь Меш — очень сильный колдун. И ваш вождь приехал ко мне и просил о помощи. И я пришла к вам, чтобы спасти вас от Меша.

— Грядет битва. В ней я буду искать колдуна, чтоб сразиться. Ваша роль в будущей битве такова — вы должны будете раскидать всю лушь на моем пути и охранять меня, пока я сражаюсь с колдуном. Это все, что вы должны сделать. Вам понятно?

Рато, самый молодой из старейшин кланов, который смотрел как Лара теснила Тангора скорее с возмущением, а потом все более распалялся, когда она так говорила с ними, не выдержал:

— Вождь, мы точно должны слушать ее разглагольствования⁈ — и едва слова были сказаны, подстилка, на которой он сидел, вспыхнула.

Рато вскочил на ноги, но огонь уже погас.

— Да, ты будешь меня слушать, или я заставлю тебя, — сказала Лара, и все увидели, что над ее головой собралось крошечное черное облачко, клубящееся разрядами молний.

— Впрочем, уверена, вы с радостью выслушаете меня, ведь только я могу научить вас сражаться с лушью, — она откинула волосы со лба и облачко над ее головой пропало.

Никто не стал возражать, и Арис про себя усмехнулся. Да, смешно видеть, что всех этих гордых мужчин, которые готовы вцепиться друг другу в глотку, заставила замолчать женщина. А Лара тем временем продолжала:

— Я уже говорила вашему уважаемому вождю, как это сделать. Лушь это люди, лишенные души. Их тело живо, но душа ушла, а с ней ушло и все другое — страх, боль, опасения, мечты… все чувства. Лушь испытывает бесконечную тягу к своему господину и чувствуют все его желания потому, что их души у него. Итак, они не бояться смерти и боли. Они не умрут, пока их души живы, а души умереть не могут, ведь они у колдуна в руках. Поэтому убить лушь невозможно. Лушь не боится железа, их может остановить только огонь, золото и магия.

— Итак, вы должны будете собрать все золото, какое у вас есть. Мы переплавим его и позолотим все мечи, которые успеем. Все кочевники должны будут отдать свое золото, если хотят жить. Кроме того, я научу вашего уважаемого шамана использовать магические заклятья, для уничтожения луши. Еще я знаю рецепт зелья, которое горит, как масло. И с помощью ваших женщин мы сможем наварить его. Я думаю, женщины смогут в битве бросать в лушь горящее зелье с холма, это будет хорошая помощь…

— Никогда еще не было, чтобы женщины сражались! — отрезал Редор. — Мужчины защищают женщин. Мужчины кормят женщин. Женщины рожают детей и варят еду. Так было и так будет.

— Были целые племена, где сражались женщины наравне с мужчинами! — заявила Лара и гомон прошел по палатке. — Я не спорю с вами, природа сделала женщин матерями, а мужчин защитниками, но когда приходит беда… Разве вы хотите лишить женщин права защитить свою жизнь?

Она обвела взглядом всех в шатре:

— Что вы скажете на это, отважные мужчины? Пусть женщины сидят в шатрах, пока лушь не придет за ними?

Они переглянулись. Арис знал, они не верят, что может до этого дойти. Постоянные победы и слабые враги одурманили их. Что они думают? Один единственный колдун против них, в их понимании кто-то вроде шамана, а с ним слабые янги, которых они побеждали. И все слова ничего не изменят.

Ларе и впрямь никто не ответил. Они смотрели друг на друга, усмехлись, собирались спорит и возражать. Он сказал:

— Женщины, которые захотят, будут биться получат оружие.

Ему возражать не посмели и Арис встал, говоря, что разговоры закончены. Времени было слишком мало.

В тот вечер никто не лег спать. Воины, дети, женщины, да все до единого, взялись за дело. Кто-то помогал Ларе и шаману варить зелья, кто-то собирал золото по шатрам. Разводиликостры и мастерили мехи и печи. В ночное небо взлетали искры.

Проходя по стойбищу, Арис не видел никого, кто бы заламывал в ужасе руки, или стенал на судьбу. Все были сосредоточены, заняты делом и даже улыбались.

Он подошел туда, где шаман сновал между котлов, подвешенных над кострами, и отмерял нарезанные травы. Вокруг сидели женщины, и не покладая рук резали зеленые стебли и пели. Чуть дальше Лара, с закатанными рукавами, варила что-то в котле и вокруг нее стояли женщины и внимательно следили за ее действиями.

— Ты скоро освободишься?

Она глянула на него и кивнула. Наскоро отдала еще какие-то распоряжения подошла к нему. На лбу у Лары была черная полоса сажи; и Арис задумался, сказать ей об этом, или нет? Так ничего не решив, поманил ее за собой. Когда они ушли немного дальше, спросил:

— Ты сможешь сделать из дыма таких же воронят, как и тогда?

— Ты хочешь послать вести остальным?

Он кивнул.

— Хорошо. Что ты хочешь передать им? — спросила она.

— Пусть гонцы скажут от моего имени, чтоб кланы разворачивались и уходили как можно скорее. Если на пятый день от нас не будет новых вестей, пусть никогда не возвращаются назад, пусть бегут так далеко, как смогут. Лучше — за море.

— Ты уверен? — спросила она внимательно глядя ему в глаза.

Арис вздохнул:

— Ты же знаешь, где они, Лара?

Она взглянула на него и кивнула:

— Да, знаю. Но как ты догадался?

Арис усмехнулся:

— Разве ты могла не узнать⁈ В такой момент? Так где они? Очень далеко?

Помявшись, она сказала:

— Если они будут спешить со всех ног, то придут сюда послезавтра вечером. Битва уже будет кончена. Этот бой не будет долгим… так что, они придут, чтобы увидеть, кто победил.

— Если победим не мы, что толку от их смерти? Может быть, на юге еще соберут войско и они спасутся и продолжат наш род. Поселятся на краю мира, и их снова назовут кочевниками. Может через долгие годы забудут о нас совсем. Ведь я так и не научил их читать.

Она промолчала. С Туганны налетел ветер и растрепал ей пряди волос, выбившиеся из под повязки. Арис шагнул вперед и заправил их, а потом стер рукавом полоску сажи со лба и сказал, заглядывая ей в глаза:

— Лара, я думаю, что если мои предки ушли сюда из-за какой-то страшной войны? Что, если мы остатки какого-то племени, которое уничтожили враги и только часть смогла спастись, сбежав на юг?

Она долго молчала, глядя на него, а потом кивнула головой.

— Вот как… — проговорил он.

— Я расскажу тебе о твоем племени после схватки, а сейчас мне нужно идти. Делать гонцов и помогать женщинам с зельем, — сказала она. Но не ушла, а еще некоторое время стояла рядом.

— Я стер сажу не потому, что она портит твое лицо. Она не портит. Но я хотел к тебе прикоснуться. Я хочу быть тебе другом.

Он повернулся и ушел. Лара долго смотрела ему вслед.

Арис обошел все стойбище, оставив стоянку болотного народа напоследок. Он знал, что там не будет ничего хорошего и не ошибся. В стойбище рыбоедов из болота было тихо — женщины сидели в своих шатрах, мужчины лениво переговаривались у костров. Никто не занимался подготовкой, все вели себя так, будто бы черный колдун не шел к ним. И все поголовно — мужчины, женщины и дети провожали его недобрыми взглядами.

Арис откинул полог и зашел в шатер вождя Пириса, не попросив стражника предупредить о себе хозяина шатра. Подобного он не позволил бы себе даже с самым безродным коттом, но с вождем Пирисом ему не хотелось быть вежливым.

В центре шатра стояла низкая жаровня и в ней горел огонь. В его свете хорошо было видно ложе и блестящие от пота, обнаженные тела трех женщин. Они двигались, будто сплетенные в клубок неведомой силой. Сладострастные, полные истомы стоны время от времени нарушали тишину.

Некоторое время Арис смотрел на это не двигаясь с места, ждал. Веки вождя Пириса, которого буквально оплетали женские тела, были приоткрыты, и он тоже наблюдал за ним. Наконец он сделал знак и тела женщин будто отлипли от него. Они развалились на ложе не пытаясь прикрыться, мокрые от пота и масла, с грудями, вздымающимися в такт дыханию и принялись ласкать себя. Зрачки их глаз были широкими, а радужка исчезла. Арис усмехнулся и сказал:

— Итак, вождь Пирис, можно ли отвлечь тебя от важного дела?

— Ты уже отвлек меня, вождь вождей! — с сарказмом бросил Пирис и сел, небрежно прикрыв наготу рукой. — Говори, зачем пришел.

Арис хмыкнул:

— Благодарю за то, что ты предложил мне присесть у твоего костра, и за напиток тоже. Я пожалуй присяду, хоть и спешу.

Женщины улыбнулись ему, протягивали руки.

— Ты не заметил, вождь Пирис, что у нас вот-вот будет битва? — спросил Арис и сел на край ложа, отодвинув женщин. Вождь Пирис тоже двинулся прочь. Его зрачки тоже были неестественно расширены и не реагировали на огонь. Арис покачал головой.

— Может быть эта весть не дошла до тебя? Может быть ты не понял ее? А может быть, ты ждал, что я приду и начну просить тебя? Объясни мне, почему твои женщины сидят в шатрах, и мужчины тоже.

Он замолчал, и теперь смотрел на Пирса не сводя с него взгляда. Вскоре тот начал нервничать и ерзать. Как не сильно было действие одурманивающих трав, остатки разума у него сохранились.

— Если нас ждет битва, то воинам лучше провести последние часы, радуясь жизни и наслаждаясь, — буркнул он.

— А ты не думаешь, что если мы не подготовим зелий и оружия, мы все станем рабами колдуна⁈

Пожевав губами, Пирис махнул рукой и женщины, смеясь, убежали. Тогда он наклонился к Арису и спросил:

— О вождь вождей, скажи мне, что ты знаешь про лушь?

— Они — слуги колдуна, лишенные души, — ответил Арис. — К чему этот вопрос?

Пирис снова пожевал губами, глядя куда-то в угол и только потом заговорил:

— Лушь появилась не вчера. Она уже была прежде в этом мире. Знаешь, кто их создал и зачем? Вы все, кочевники, и котты, и другие народы, что появились только вчера, думаете так. Но вожди таких древних народов, как мой, знают о луши еще кое-что.

Арис внимательно слушал, не сводя глаз с Пириса. Вся эта бравада — мол мой народ старше и мудрее твоего, нисколько его не задела. Чем еще гордиться властелину болот и затопленных низин?

— Лушь лишена страданий, — выпалил Пирис и взглянул на Ариса, будто проверяя, понял ли он его. — Лушь никогда не бывает одинока, у них общий разум и они всегда чувствуют близких. Они лишены страха и боли, потому они так быстры и сильны. И их господин воистину всемогущ. Ты веришь, что одолеешь его с кучкой жалких воинов?

— Ты не в себе? — перебил его Арис. — Что ты говоришь? Сильны? Бесстрашны? Луши все равно живы они или нет. Это бесстрашие и сила?

Вождь Пирис расхохотался так, что плечи затряслись.

— А тебе, о великий вождь вождей, е хотелось хоть на миг почувствовать свободу от страха смерти и тревог о будущем⁈ Хоть на миг потерять все опасения!

— Если бы я захотел одурманить себя, я бы выпил зелья бесстрашия и ощутил бы свободу от страха смерти, как Антор, которого ты едва не убил. Или взял бы у шамана порошок, которым ты надышался, если б хотел забыть о боли. Но я не захотел бы потерять свои страхи навсгда потому, что вместе с ними уйдет и свобода. Мне не нужен господин.

— О, ты сам господин всем! — мелко затрясся от смеха Пирис. — Вождь вождей!

— Что ты хотел этим сказать?

По лицу Пириса пробежало облачко и он дернул плечом, будто отгоняя кого-то:

— Да, я согласен… но порой… впрочем нет, я согласен с тобой, — быстро сказал он. — Я просто хотел тебя проверить.

— Если ты не хочешь сражаться — уходи! — отрезал Арис. — Насильно не держу. Я должен быть уверен в своих людях! Скажи мне прямо — ты собираешься сражаться с нами, или ты сомневаешься⁈

— А я должен быть уверен, что ты не собирался мой народ пустить на расправу, пока твои кочевники будут отсиживаться в засаде!

— Я не такой человек, ты знаешь…

— Я знаю Мауро, — отрезал Пирис. — А ты его сын. А еще говорят, что ты сын царя Лаодокия, чье тело занял тот колдун! И что я об этом думаю… да ничего! Прости мне мои сомнения, о вождь вождей!

Арис встал:

— У меня нет времени на все эти препирательства. Я унизил тебя утром на площадке и мне не жаль. Ты хотел отрезать мою левую руку. А до того ты убил Комо! И я не простил тебе этого!

— Тогда тебя не удивит, что я не простил тебе всех тех, кто умер в последний десяток лет по вине твоих людей! — сказал Пирис.

— Тогда вождем был Мауро и…

— Мне все равно, кто там был вождем, — глаза Пириса сверкнули. — Люди мертвы, а сейчас, потеряв одного из своих вождей и едва не потеряв друга, ты можешь понять, что я чувствовал все эти годы!

— Если ты не веришь мне, уходи! — повторил Арис.

Болотный вождь покачал головой:

— Нет, я не уйду. Сейчас не время сводить старые счеты.

— Я рад это слышать. Пригласи шамана, пусть протрезвит тебя. Займись подготовкой. Пусть твои люди займутся делом. После сражения, если захочешь отомстить мне, я приму твой вызов.

Громовой хохот Пириса прервал его слова. Вытирая глаза, он произнес:

— Зачем же устраивать поединок? Ты можешь просто убить меня и все. Все знают, мне не победить тебя!

— Я сильнее, но в поединке не это важно, — поморщился Арис. — Иначе не было бы никакого смысла сражаться! Есть много других вещей — ловкость, скорость, хитрость, твои яды…

— Колдовство… — Арису послышалось, что Пирис шепнул это слово.

— Что ты сказал?

— Что?

— Ты произнес это слово, я слышал.

— Я ничего не говорил, не знаю, что ты имеешь в виду. Впрочем, если б я и сказал что-то, разве у меня есть причины для таких слов? Разве ты не остановил на лету мои стрелы? Мне показалось из-за жары… ведь ты не колдун и не сын колдуна.

Арис вспомнил, как Лара остановила отравленную трубку, в тот день, на площадке. Он пожевал губами, думая над ответом. Пирис встал:

— Ты прав, вождь Арис, довольно споров. Я иду выполнять свой долг. Мы сразимся, а потом решим свои дела. Хватит пустых обвинений.

Два дня пролетели слишком быстро. В непрерывной работе не было места страху, или тревоге. В последнюю ночь, после которой колдун должен был появиться, Арис отдал приказ всем воинам спать. На ногах остались только старики и дети, которые не смогут принять участия в битве.

Войско Меша решили встретить на косогоре, с этой стороны Туганны. В землю вбили торчащие колья, и залили все огненным составом, рецепт которого дала Лара. Когда лушь перейдет реку, они подожгут землю и накинутся на них сверху.

На холме установили что-то вроде дома без крыши из камней и бревен. Оттуда женщины будут закидывать лушь мешочками с зельем. Впрочем, многие из женщин взялись за мечи и сами. Арис знал, что оружие привычно женщинам его племени. Ножом многие из них владели не хуже мужчин.

В лагере ходили слухи. Никто точно не знал, как выглядит эта самая лушь и от того все представляли себе разных чудовищ с когтями. Арис хмуро думал, что в этот раз, самое буйное воображение не сможет нарисовать им ужаса, который их ждал.

Когда все стихло, Лара снова вытянула из него душу и они поднялись в воздух. Но далеко лететь в этот раз не пришлось — войско Меша шло к ним по равнине.

— Ты не ошиблась, они будут у Туганны утром, — сказал Арис, холодея от предчувствия беды — луши было много, гораздо больше, чем он ожидал.

Они мчались по полю к Туганне, молчаливые, быстрые тени. Нигде ни возка, ни шатра, только бесконечное множество тел. Кто-то из луши был уже почти гол, от одежды остались лишь обноски, кто-то ранен, но тем не менее двигался так же быстро, как и другие.

— Они не чувствуют боли, — мрачно сказал Арис и она кивнула:

— Им все равно сколько раз ты их ранишь. Я говорила воинам у которых нет позолоченных мечей, чтобы не стремились наносить удары в корпус, как в обычной схватке. Все что смогут сделать носящие железное оружие, только лишать их возможности двигаться.

Некоторое время они молча смотрели вниз, на кишащую массу тел.

— А вот их души почувствуют боль… — вдруг сказала она и Арис мрачно на нее посмотрел:

— Ты хочешь, чтобы я начал жалеть их?

— Нет, что ты! — воскликнула она и поморщилась. — Прости.

— А где колдун? — спросил Арис, оглядываясь вокруг.

— Колдун придет позже всех, — ответила Лара. — Ему нет нужды сражаться самому. Он будет где-то в последних рядах, может быть даже не примет участия в битве. Может останется за рекой. Так что нам придется подобраться к нему.

— Погоди! — вдруг осенило Ариса. — Погоди, но зачем мы делаем все это⁈ Лара, я понял! Ты ведь можешь выйти из тела! Найти колдуна где угодно и растерзать его! Я могу пойти с тобой и помочь, о боги, Лара! Давай сделаем это прямо сейчас! Почему же раньше ты не догадалась⁈

Она некоторое время недоуменно смотрела на него и вдруг хихикнула. Прикрыла рот ладошкой, но он уже видел.

— Я понял, — сказал Арис холодно, — я снова сказал что-то глупое и развеселил тебя. Будь добра, объясни мне причину твоего смеха.

— Прости, Арис, — сказала она смущенно. — Я все время забываю, что ты ничего не знаешь о…

И тут над полем возник он — черный силуэт похожий на грозовое облако, раздутый, готовый вот-вот лопнуть монстр. Он сразу же заметил их, зашипел, как кот и выдохнул. Шар сорвало с места, закрутило, словно лист. Ветер засвистел в ушах.

Пытаясь перекричать шум, Лара крикнула:

— Уходим!

Они вернулись назад, когда над Туганной едва посерело небо. Оставалось не больше пары часов, и вокруг царила тишина, только старик с седой головой вбивал в землю последние колья. Арис сказал:

— Ты бы отдохнул, дедушка! Скоро битва.

— Наступает мой последний день, вождь Арис, — ответил старик. — Я не собираюсь спать в нем ни одного мига.

К нему подошла Лара:

— Вождь Арис! Послушай! Я бы пошла одна, если б могла. У нас с Мешем старые счеты. Может и моя вина в том, что он все еще жив. Я бы сразилась с ним, и твои люди остались бы живы, если б он был один. Пока я буду бить его на Той стороне, его лушь уничтожит мое тело… Как сильна бы я ни была, я живая, и привязана к телу. Так же, как и Меш, впрочем. Я должна отсечь его от набранных душ на Той стороне и тогда я вернусь в этот мир и сражусь с ним один на один. Понимаешь?

Арис сказал:

— То есть ты одна будешь против душ всех тех, кого он схватил?

Она покачала головой:

— Нет, не так. Я буду против колдуна и силы плененных душ. Душ простых людей, не имеющих могущества и магии.

— Довольно! Я уже запутался! — он отмахнулся. — Я буду рядом и защищу тебя. А теперь иди и поспи пока еще можешь. Скоро они придут.

— Иди и поспи сам, — усмехнулась она, огляделась, не заметив никого, кроме старика, который не смотрел на них, приподнялась на ципочки и потянувшись вверх, коснулась губами щеки Ариса. Потом снова рассмеялась и ушла. Он, взявшись за щеку рукой, недоуменно смотрел ей вслед.

Потом нахмурился, махнул рукой и забыл о ней. В последние часы пред битвой нужно было успеть еще многое.

Когда небо чуть порозовело, утреннюю тишину разорвал звук рога. Кое-как проглотив несколько кусков пищи, Арис пошел к откосу. Там его уже ждали Антор, Наро, Тангор и еще двадцать лучших воинов. Те, кто вместе с ним должен был охранять Лару. Остальные строились на берегу в боевой порядок.

Редор выстраивал первые ряды воинов с огромными щитами. Когда лушь доберется до них, её остановят колья и щиты. Женщины шли рядом с ним и посыпали щиты порошком, которое сварили по рецепту Лары.

Редор кивнул Арису и снова повернувшись к воинам, заорал, выкрикивая команды. На самом верху Пако расставлял лучников. За эти дни они успели позолотить некоторое количество наконечников для стрел.

Младший шаман с несколькими женщинами и подростками протащили чан с зельями. В роще звучали последние стуки — там строили укрытие для раненых. Мальчишки потащили туда тряпки для перевязки, склянки с лекарствами и прочим.

Арис глянул наверх — Пирис расставлял своих там, где ему было сказано. Он сразу решительно воспротивился тому, чтоб его люди сражались в первых рядах, мол не позволит вывести победу на костях его людей. Арис довольно быстро согласился с ним. Он знал, что в этой битве не придется скучать даже самым последним рядам и поставил Пириса на пригорок, рядом со своими лучниками.

Редор подошел к нему:

— Вождь! Не дело это. Поменяйся со мной. Ты взял на себя самое опасное — ты хочешь пойти с провидицей в самую гущу и там охранять ее. Все говорили тебе, что это опасно, но ты не слушал. Все говорили тебе, что если ты погибнешь, мы останемся без вождя, но ты не слушал. Я прошу тебя еще раз — поменяйся со мной! И обещаю — я буду хранить ее ценой своей жизни, я понимаю, как много зависит от этой женщины!

Арис не ответил. В небе над ними как раз закричал сокол. Может быть, он видит с высоты приближающуюся лушь? Антор покачал головой:

— Он не согласится, Редор. Он считает, что может сделать больше, чем любой воин. У них с провидицей особая связь.

Арис глянул на него удивленно и непонимающе — что он имеет в виду. Наро сказал спокойно:

— Если погибнет провидица, погибнем и все мы. У нас мало шансов, все это знают. Мне будет спокойнее, если вождь Арис сам будет охранять ее.

И тут показалась она. Встала рядом. Она переоделась в черное, и конечно сразу же начала раздражать всех:

— Запомните, ваше дело — охранять меня. Чем ближе мы сможем подойти, тем крепче будет моя связь с колдуном, и тем сильнее я стану.

— Мы все это слышали много раз, — отрезал Тангор. — Может быть, мы и сами убьем твоего колдуна!

В ответ она лишь ухмыльнулась и вытащив мешочки принялась осыпать их порошками и шептать слова заклятий. Они терпели, молча щурясь и чихая.

Рог протрубил второй раз, возвещая, что воины построены и готовы к битве. Арис оглядел ряды мужчин. Женщин с приготовленными факелами. Лица у всех бледны, но страха не видно. Арис кивнул: это хорошо.

— Вождь! Скажи нам свое напутствие! — громко попросил Редор и Арис, шагнув назад, и встав лицом к войску сказал:

— Я никогда не говорю долго. Лушь — не слабые янги. Помните, что разить в сердце из можно позолоченым оружием, а железом отрубать руки и головы. Помните, что многие из нас умрут, но на Той стороне нас уже ждут предки и готовят нам великий пир! Так покажем им, как сражаются кочевники, ибо такой битвы еще не было!

Ему ответили ударами по щитам и дружным криком.

— А теперь выпейте зелье! — С этими словами он отцепил с пояса мех с зельем, который им вчера раздал шаман, и выпил его одним глотком. Тоже самое сделали и остальные. Теперь оставалось только ждать. Арис повернулся к реке и повторил еще раз:

— Как только они покажутся, уходим влево. По краю в кустах сделали просеку. Проберемся вниз. Найдем колдуна и будем защищать Лару.

— Я навела на вас чары и лушь не увидит вас пока… пока мы не доберемся до Меша. Тогда я уже ничем не смогу помочь. Вы будете одни среди его луши и он погонит их на вас. Вы защищены зельями и амулетами, но они не всемогущи. Я постараюсь справиться с ним как можно быстрее, но пока я буду сражаться с ним, все будет зависеть лишь от вашей силы и храбрости.

— Может он сам переплывет сюда? — спросил Тангор с надеждой. — Я не очень люблю плавать. И Лара покачала головой:

— Он не таков. Он будет ждать в последних рядах. Кода лушь запугает и сломит наш строй, он появится и пожнет свою жатву. Но нельзя ждать, когда он погубит так много!

Ей никто не ответил и некоторое время они молча ждали. Взошло солнце. Туганна катила свои воды, а над ней реяли птицы. Все было так мирно и спокойно, что не верилось, что сейчас все это нарушат орды дерущихся людей, кровь и вопли умирающих.

— Нужно было поставить караульных в поле за Туганной, — нервно буркнул Тангор. — Сколько нам еще ждать⁈

— Ни один караульный не успел бы доложить о том, что они приближаются. Лушь быстрее человека….

— А вот и они, — перебила его Лара, и Арис тоже увидел, как на горизонте, на той стороне Туганны, облачко пыли, которое, все увеличиваясь, покатилось к ним.

— Помните! — крикнул Арис обернувшись к рядам воинов. — Их не убить простым железом! Отрубайте руки и ноги, без головы они смогут сражаться, но без рук — нет! Жгите их! И ничего не бойтесь! Нам нужно лишь продержаться, пока провидица не уничтожит колдуна!

— О боги, что это⁈ — дрогнувшим голосом спросил у него за спиной Антор, и Арис, повернувшись, увидел, как над облаком пыли взлетают вверх и приземляются обратно тела. Некоторые из них подскакивали так высоко, что казались огромными кузнечиками.

Войско луши двигалось тихо, не подбадривая себя криками, только грохот ног уже долетел до их позиций.

— Готовьтесь, о мои воины к великой битве! — воскликнул Арис — Мы победим!

Передние луши, которые вырвались вперед уже были на полоске песка. Перехватив поудобнее копье, Ариспобежал вбок, вдоль рядов торчащих копий. За ним двинулась Лара, а потом остальные. Они спустились вниз, под берег, когда лушь уже вовсю лезла в воду и Арис отвел их групку еще немного вбок, туда, где под берегом накануне поместили крошечный плот.

Лушь уже неслась по склону, когда они отчалили. Там, наверху, где остались кочевники, раздались крики ужаса.

— Ничего, сейчас лушь достигнет их, а в бою нет страха, — пробормотал он, прикидывая, не слишком маленькую дозу дал им шаман? Но менять что-то было уже поздно.

— Скоро загорится земля! — сказала Лара, и повернувшись, сделала пасы руками. Плот пошел по воде будто сам по себе.

Вода вокруг них кипела от луши, стремящейся к другому берегу. Арис следил за тем, как воины, которые были с ним, смотрят на это. Все они, были лучшими из лучших, проверенными множеством боев, опытными воинами.

На лице Тагора сперва было недоумение, а потом ненадолго появился ужас и отвращение. Но ненадолго. Отбросив их, Тангор обрел свой прежний вид. Они были на середине Туганны, когда на том берегу запалили склон. Пламя взлетело в воздух с оглушительным треском. Берег пылал как стог сухого сена. В следующий миг визг горящей луши повис над рекой и кочевники закричали в ответ, распаляя себя.

— Они вопят, как моя теща, когда я приношу домой мало добычи! — прокричал рядом кто-то из воинов и у Ариса отлегло от сердца. Они выдержат.

Оставив кочевников на волю богов, Арис теперь повернулся к другому берегу. вскоре они должны были причалить и он высматривал фигуру колдуна. Ему казалось, что огромную махину они заметят еще с реки, но ничего такого на поле не было и Арис подумал, а что, если колдун слишком далеко, или вовсе не пришел?

Он глянул на Лару, но она была спокойна. Вскоре причалили к берегу. Прежде, чем спрыгнуть на берег, Арис на миг оглянулся. Лушь уже достигли верха холма и сцепились с кочевниками. Косогор пылал и все еще удерживал часть луши, многие, гибли в пламени, но другие, прыгали по спинам упавших и достигали верха. И их было много, очень много!

— Где колдун⁈ Где⁈ — восклицал рядом Тангор.

— Он там! — Лара бросилась бежать прямо сквозь ряды луши. Арис и остальные последовали за ней. Они оказались посреди моря мертвецов. Луши мчались мимо них к берегу реки, пробегали совсем рядом, касаясь руками, но не обращая внимания.

Ариса трясло от того, что он оказался среди этих пепельных тел, мертвенных глаз, существ чуждых самой жизни. Многие из них были в плачевном состоянии. Он видел нескольких со сломанными руками, раненых, но даже со сломанными ногами они мчались впере не чувствуя боли, одержимые лишь волей колдуна, которая повелевали им уничтожит его народ.

— Где же колдун⁈ — голос Наро дрожал. Арис понимал, что тот чувствует. Жуткий страх, пронизывающий все существо.

Лара молча неслась вперед. Арис следовал за ней, но не понимал — куда она мчится? Ведь нигде не видно ту огромную, черную фигуру. Его должно было быть видно издалека. Неужели она решила пробежать до самого Дарина?

— Лара! — закричал он. — Меша тут нет! Давай вернемся и спасем кого можем! — он схватил ее за плечи, но она вырвалась и воскликнула:

— Ты тратишь время своих людей! Колдун здесь!

Она снова помчалась сквозь ряды луши и он, выругавшись, бросился за ней все еще не понимая, куда она спешит. И только когда она остановилась напротив небольшого помоста, Арис понял, что видит перед собой живого человека, единственного человека, кроме них.

— Ты пришла ко мне! — он встал. Торжество звучало в его голосе.

Лара стояла напротив и ничего не говорила в ответ.

— Это же не он! — проговорил Арис ничего не понимая.

— Меш, — она не отрываясь смотрела в глаза человека. — Здесь решиться твоя судьба.

— Здесь ты вернешься в лоно, кое покинула, — сказал человек очень мягко, а затем посмотрел на Ариса долгим взглядом. — Арис, сын царя Лаодокия… — произнес он и усмехнулся. — Ну что ж.

— Это Меш, — быстрым шепотом пояснила Лара, — Это тело царя Лаодокия, которое он занял. Ты видел его сущность, кода я водила тебя к Дарину. Окружите меня. Скорее. И готовьтесь. Скоро лушь бросится на вас.

— В круг! — скомандовал Арис, они встали вокруг нее, отгораживая от колдуна. Она вдруг ахнула и как подкошенная опустилась на колени, вернее упала. Голова запрокинулась и Арис понял, что она покинула тело.

Колдун сделал несколько шагов назад, отходя от них. Лушь останавливалась, всатвая стеной между ними. И тут Тангор кинул в него свой нож. Нож вспыхнул и взорвался в воздухе, распавшись на множество искр.

— Ты сдохнешь первым! — пообещал Меш, и издал звук, от которого мороз прошел у Ариса по коже.

Он вдруг ощутил, что вокруг что-то изменилось. До этого мига все его внимание было сосредоточено на колдуне, но теперь он услышал, что шорох ног вокруг стих и повернувшись увидел, что лушь больше не бежит мимо, а останавливается, окружая их.

Десятки вывернутых глаз повернулись к ним. Прошел еще миг, и они бросились разом, со всех сторон.

По небу прокатился раскат грома и черные тучи собрались над их головами.

— Что это⁈ — прокричал Антор и Арис ответил:

— Колдун и Лара начали бой!

Его слова перекрыл новый раскат, и небо разрезали сразу несколько молний. Ветер пронесся над их головами, крича и визжа, как привидение.

— Встретимся после боя в любом из миров! — воскликнул Антор, выхватывая позолоченный меч. Свет отразился на его грани, и тут же на острие задергался первый из из луши.

Впрочем, Арису некогда было рассматривать, что происходит с другими, к нему тоже тянули руки толпы луноглазых. Их не пугало золотое лезвие, как не пугала и скорая смерть.

Вскоре у ног Ариса уже громоздились тела, а по ним взбирались все новые и новые луши.

Он сразу понял, что биться с лушью не то, что с обычными людьми. Люди хотели убить, но и выжить самим. Луши же нужно было только первое. Они бросались с такой яростью и силой, что приходилось руками гасить бешеную инерцию тел, нанизанных на меч.

Пару раз он обернулся. Лара все так же сидела в круге с закрытыми глазами. Лицо ее было бледным и неподвижным. Арис знал, что и другие поглядывают на нее. Стоило рассказать им, что схватка будет в другом мире. Ведь они могут думать, что Лара еще и не начинала бой и впадут в отчаяние… о боги, что за мысли лезут в голову! Кто может такое подумать, когда небо вот-вот рухнет на них, и от грохота и вспышек меркнет в глазах!

Вскоре он вовсе перестал думать, и мог только убивать лушь, одного за другим. Золотые полосы на лезвии вспыхивали все ярче, будто кровь луши укрепляла их. Один из луши, с разбега перемахнув через них, опустился за спинами. Арис, развернувшись, достал его и там, но тут еще один повторил этот прием.

— Слишком много тел вокруг, — понял Арис. — Они используют их как трамплин.

— Требар! В круг! — крикнул он и один из воинов, повинуясь приказу, скользнул назад. Остальные сомкнулись теснее. И тут это произошло в первый раз: кто-то вкрадчиво произнес его имя, будто провел изнутри по черепу. Арис вздрогнул.

В пылу битвы чего только не покажется! Потом заливает глаза, голова кружиться от того, что он дышит во всю силу легких. Да еще над головами неумолчно звенит ветер и грохочет гром. Да, иногда такое бывает.

Он отразил нападение сразу двоих — одного, который напал на него, убил мечом, а в того, что метил в Антора, кинул нож.

— Аа-рис…

Он обернулся — может, кто из своих зовет на помощь? Но нет, сейчас всем не до него.

— Аарис… ты мне нужен! Нужен!

Голос тихий, но перекрывает шум битвы. Видимо потому, что раздается у него в голове. Кто играет с ним эти шутки⁈

Он едва смог отразить очередную атаку потому, что перед глазами мелькнула картина совсем иного места, на миг перекрыв реальность.

— Арис! Не сопротивляйся! — в этот раз голос занял всю его голову, буквально оглушив, и пошатнувшись, он отступил:

— Антор! Займи мое место! — и уже падая, услышал, как кричит друг, но не успел понять почему.

Он очнулся в тот же миг, только совсем в ином месте. Не нужно было много ума, чтобы понять — он на той стороне. Пустота окружила его. Привычно он вытянул из нее руки и ноги, и голову и лицо. И увидел, что находится посреди поля.

Небо над ним разрывалось молниями, как и там, в реальном мире. Грохнуло, так что затряслась земля под ногами. Арис пошел туда, где виднелись два силуэта — маленькая фигурка Лары и огромный монстр, закрывающий собой пол неба.

Монстр дохнул и вспышка фиолетового цвета разорвалась прямо у Лары над головой. Она пошатнулась, но в этот же миг алое пламя вылетело из ее рук и ударило монстра в грудь. Небо над ними снова едва не раскололось от грохота, и молнии почти ослепили.

— Арис… убери их, — ее голос, словно порыв ветра, дотронулся до его слуха.

Теперь он видел, что со всех сторон ее окружили небольшие, темные тени. Они тянули к ней свои лапы. Отбиваясь, она едва не пропустила новый удар колдуна. Шар разорвался у ног, осыпав ее искрами.