Вернись и расскажи. Том II

Глава 22-1. Где-то здесь

Восточный ветер до отказа наполнил косой парус. Яхта «Точка выхода» бойко завернула в Тилгезкий залив. Егор, чья очередь выпала сидеть у румпеля, несколько подправил парус. Слева по борту открылся великолепный и, одновременно, очень печальный вид. Нуора, некогда шумная столица Республики Унтипал, самый настойчивый претендент на звание столицы всей Ниланской морской конфедерации, окончательно умерла.

Вдоль длинной набережной протянулись многочисленные дома. Исторический центр, пяти, максимум шести или семи, этажные здания с большими окнами, лепниной и покатыми крышами. Не чета современным безликим коробкам из бетона, пластика и стали. И вся эта красота разом посерела и погрустнела. Тёмные провалы окон, многочисленные пятна копоти. На проезжей части то тут, там торчат брошенные машины. По большей части легковушки, но хватает автобусов, грузовиков и беспилотных фур. Егор печально улыбнулся, вот уж во истину примета времени, взгляд то и дело натыкается на разбитые и покорёженные полицейский броневики, БМП и… Егор сощурился, кажется, или в один из домов и в самом деле врезался реактивный самолёт?

– Ну что? – Егор глянул на друга. – Нашёл место для причаливания?

Вместо ответа Арам с важным видом неторопливо поводил морским биноклем туда-сюда.

– Я предлагаю пересечь залив, – Арам опустил бинокль, – и поискать место для парковки на западном берегу. А то здесь мне не нравится вон та баржа.

– Какая баржа? – Егор тут же насторожился.

– Да вон, сам глянь, – Арам протянул бинокль.

Егор поднялся с места и взял морской бинокль. Арам тут же сел возле румпеля. «Точка выхода» было дёрнулась в сторону, но вновь пошла курсом на запад.

За год жизни в Гидицане у друзей было полно практики по управлению парусными судами. А уж «Точку выхода» они изучили вдоль и поперёк. Уж сколько на ней рыбы переловили.

– Охренеть, – тихо произнёс Егор, когда поднёс бинокль к глазам.

Через хорошую оптику картина мёртвой Нуоры оказалась ещё более серой и грустной. Единого ядерного удара мощностью в несколько десятков мегатонн в тротиловом эквиваленте Нуоре удалось избежать. Егор напрасно водил биноклем из стороны в сторону. С воды не видно ни одного очага поражения тактическим ядерным зарядом. Однако война всё равно прошлась по городу.

Из водной глади Тилгезкого залива то там, то здесь выпирают корпуса судов. Где частично притопленные, а где лишь верхушки палубных настроек. Ближе к берегу на поверхности торчит нос и орудийная башня то ли эсминца, то ли сторожевика.

Набережная Тилгезкого залива тянется на десятки километров. И при этом она укреплена. В историческом центре и рядом с ним одета в гранит, ближе к окраине просто в бетон. Однако местами видны воронки то ли от снарядов, то ли от ракет. Каменные и бетонные блоки осыпались и соскользнули в воду. Немногочисленные причалы разбиты. Насколько Егор помнил, флот Вигрона всё же успел обстрелять набережную Нуоры. А вон там, левее, Егор подкрутил резкость, то самое место, где высадился 67-ой отдельный десантно-штурмовой батальон. Значит, именно в том месте начинается Луружский проспект, прямая дорожка до дворца Милдоф, резиденции правительства островной республики. Ну или что там от него осталось.

Найти место высадки 67-го батальона легко, ведь именно там развернулся полноценный уличный бой. На проезжей части торчат подбитые полицейские броневики. Но и десанту досталось. Несколько «Шельм», боевых машин пехоты, так и замерли под стенами угловых домов. Броня местами потемнела от копоти. Егор недовольно выдохнул. Увы, но причалить в горловине Луружского проспекта не получится. Да, крупнокалиберные снаряды разнесли в том месте гранитную рубашку и создали вполне себе удобный спуск к воде. Но, вот же невезуха, как раз в том же месте навсегда застрял десантный экранолёт «Тримиус». Может быть тот самый, на котором они с Арамом высадились год назад на Ниланской набережной. Но это ладно.

Так… Егор повернул морской бинокль в левую сторону. А вот и она. У восточного берега залива и в самом деле видна баржа. Странная баржа, нужно признать. Начать с того, что она осталась на плаву. И не просто осталось, но и стоит ровно. Нет крена ни на нос, ни на корму или один из бортов. Пусть и плохо, однако можно разглядеть красную полосу ватерлинии. Из носовой якорной ниши в воду уходит чёрная цепь. Баржа стоит на якоре, это факт.

Егор задумчиво нахмурился. Он не моряк, а потому не берётся определить на глаз размеры баржи, расстояние слишком большое. Но под сотню метров она будет. На палубе ни одного человеческого силуэта. Но самое подозрительное другое: на носу, в кустарной орудийной башне, стоит электромагнитная пушка калибра 50-мм. Сам по себе калибр не самый большой и страшный, однако одного снаряда вполне хватит, чтобы «Точка выхода» превратилась в набор щепок.

– Согласен, баржа очень нехорошая, – Егор опустил морской бинокль. – Будет и в самом деле лучше держаться от неё подальше.

– Ты ещё название глянь, – предложил Арам.

– И что не так с названием? – Егор повернулся к другу.

– Ты не спрашивай, а просто глянь, – посоветовал Арам.

Звучит очень даже интригующе. Егор вновь поднёс бинокль к глазам. На борту баржи и в самом деле можно рассмотреть название.

– ТУДН-0481, – не сразу прочитал Егор. – Ниже ещё какие-то буквы и цифры. Думаешь, у капитана этой баржи вконец съехала крыша?

– Я ничего не думаю, – в ответ буркнул Арам. – Не нравится она мне, и всё. Будет лучше, если ни с капитаном баржи, ни с её командой мы так и не познакомимся.

– Согласен, – Егор кивнул.

В реальности, на Земле, Егор так и не успел обзавестись постоянной женщиной, которая в перспективе могла бы стать полноценной женой. Многочисленные подружки не в счёт. А потому в наивности своей он думал, что самое сложное будет убедить Глаза отпустить его с Арамом в дальнюю разведку в Нуору. На деле самым трудным оказалось пережить праведный гнев обоих жён.

Мягко говоря, Динура с Аксаной закатили друзьям грандиозный скандал. Егор узнал о себе много чего интересного по части телосложения и собственных умственных способностей. Арам получил-таки от благоверной по голове, правда, не скалкой, а поварёшкой. Когда же и это не помогло, в ход пошла угроза повторно выйти замуж, пока они оба шатаются хрен знает где и хрен знает зачем. К слову, угроза более чем реальная.

В Гидицане и в самом деле возник дисбаланс между полами. Мужчин выжило заметно больше, чем женщин. А потому что у Динуры, что у Аксаны и в самом деле полно шансов в третий раз выйти замуж, пока друзья в дальнем разведывательном рейде занимаются бог знает чем. И дети, а обе женщины успели стать матерями, не помеха. Наоборот – даже некая гарантия, что они обе могут родить ещё и при этом здоровых детей. Увы, но радиация действует на женский организм гораздо более коварным и печальным образом, чем на мужской.

Друзья всё равно попытались было перевести стрелки на Глаза и увести вину от себя. Да только Гидицан по сути большая деревня. Военный глава общины сдержал слово. Когда обе разгневанные женщины завалились к нему в кабинет, то он с ходу слил друзей и охотно объяснил Динуре с Аксаной, что дальний разведывательный рейд в Нуору напрочь не нужен, что это инициатива их мужей. Так что Глаз будет только благодарен, если два ценных егеря останутся дома и никуда не поплывут. Именно тогда Арам и получил поварёшкой по голове, когда обе женщины вернулись домой и закатили вторую серию грандиозного скандала.

Но ни угрозы, ни посулы, ни поварёшка по многострадальной голове Арама так и не смогли остановить друзей. Как они и собирались, утром на следующий день 19 сентября яхта «Точка выхода» отчалила от берега. Буквально в самый последний момент жёны всё же сменили гнев на милость и пришли на причал проводить их. Уж лучше бы они этого не делали. Егор пережил сильнейший когнитивный диссонанс, когда увидел печальную Динуру с маленькой дочкой на руках.

Коль уж назвались разведчиками, то друзья не просто устремились на всех парусах на север. Время от времени «Точка выхода» приближалась к берегу. Егор с Арамом попеременно осматривали в добротный морской бинокль. Увы, но найти хотя бы ещё одну общину выживальщиков так и не удалось. Зато несколько раз они замечали стойбища мародёров и мусорщиков.

Ближе к вечеру 22 сентября яхта «Точка выхода» вошла в Тилгезкий залив, на берегу которого раскинулась Нуора, столица островной республики. Первоначально друзья планировали найти место для причаливания на восточном берегу залива, но из-за подозрительной баржи предпочли добраться до противоположного западного берега, где удобное место для стоянки ещё надо найти.

Так-то, в принципе, причалить можно где угодно, хоть посадить яхту на мель, но друзья решили не рисковать. Как оно там получится, то ведают лишь боги «Другой реальности». Не стоит сжигать мосты за собой. Не исключено, что им придётся вернуться в Гидицан не солоно хлебавши. А потому друзья предпочли пришвартоваться у причала какого-то яхт-клуба. Риск, конечно же. На всякий случай они сняли парус и компас. Арам предложил было открыть кингстоны и притопить яхту, но Егор убедил друга не делать этого.

На следующий день с рассветом друзья отправились на своих двоих вдоль берега к Ниланской набережной, к тому самому месту, где год назад они высадились с экранолёта. Это только по карте кажется, будто прямой путь самый близкий. В реальности плутать по незнакомому городу лишь зря рисковать.

Была надежда разжиться чем-нибудь ценным на месте высадки 67-го десантно-штурмового батальона. Ведь все «Шельмы» так и остались на берегу. Кто-то из солдат успел эвакуироваться на экранолёте, кто-то нет. Однако элементарный здравый смысл подсказывает, что у отступающих десантников не было времени, да и желания, заодно эвакуировать и боевые машины. Но не свезло.

БМП, а так же подбитые полицейские машины, кто-то уже обшмонал самым тщательным образом. Без внимания не остались даже трупы, с некоторых поснимали даже обычную форму. Хорошо, что хоть тошнотворного запаха больше нет, остатками солдат и полицейских закусили природные падальщики.

Вполне ожидаемо Луружский проспект упёрся в очаг ядерного поражения. Да и детектор радиации тревожно затрещал. Ионизирующие излучение не то, чтобы смертельно опасное, однако друзья не стали искушать судьбу. Пробираться в подступающих сумерках ко дворцу Милдоф может быть смертельно опасно. В одном из уцелевших домов на Луружском проспекте, в комнате на первом этаже, где детектор радиации перестал тревожно трещать, друзья устроились на ночлег. И лишь утром 24 сентября, когда достаточно рассвело, друзья отправились к бывшей резиденции правительства островной республики.

– У меня такое впечатление, будто я попал в учебник по ядерному оружию, – вдруг признался Арам.

– С чего это вдруг? – прямо на ходу Егор обернулся и глянул друга.

– Ну, как по учебнику, – пояснил Арам. – Сперва мы прошли через зону слабых разрушений, сейчас идём через зону средних, там, дальше по проспекту, просматривается зона сильных разрушений.

– А в конце нас ждёт зона полных разрушений, – закончил Егор.

– Боишься, что дворец Милдоф, того, тоже полностью разрушен? – предположил Арам.

– Нет, – Егор отрицательно мотнул головой, – тут возможны варианты. Уже сейчас можно понять, что взрыв был воздушным, на достаточно большой высоте и точно над Дворцом.

– И что это значит? – поинтересовался Арам.

– Ничего это не значит, – буркнул Егор. – Скоро сами всё увидим.

Разговор заглох, да и трудно говорить через защитную маску на лице. Но Арам прав. Егор в очередной раз огляделся по сторонам. Ещё на Земле они много раз видели фотографии ядерной бомбардировки Хиросимы. Тотальное пепелище – это, конечно, сильное зрелище. Но реальность, в очередной раз, оказалась иной. А всё из-за того, что в 1945 году Хиросима по большей части была застроена деревянными домами, в том числе традиционными японскими домиками. А что представляет из себя традиционный японских дом? Грубо говоря, это крыша на столбах. Внутри стены из тонких перегородок, снаружи более толстые. Не удивительно, что воздушная ударная волна на манер цунами снесла все эти деревянные домики, а световое излучение и пожары обратили их обломки в пепел.

В противовес Хиросиме, Нуора построена из стали, бетона и кирпичей. Конкретно историческая часть из кирпичей, толстых стен со стальными балками перекрытий. А потому характер и размер разрушений оказался совсем другой. Заодно Егор понял, почему с воды Тилгезкого залива он так и не сумел заметить ни одного очага ядерного поражения.

Когда после ночлега друзья двинулись на юг по Луружскому проспекту, то сперва они и в самом деле прошли через зону слабых разрушений. Капитальные кирпичные здания в целом уцелели. Внешне посрывало крыши, вырвало двери и окна, особенно те, что обращены к проспекту. В зоне средних разрушений здания пострадали заметно сильней. Кроме снесённых крыш и вырванных окон, стены пошли многочисленными трещинами. По мере приближения к эпицентру, всё чаще и чаще стали попадаться обвалы наружных стен. На обломках стальных балок повисли обугленные деревянные полы, а у стен замерла поломанная мебель.

Если здания в первых двух зонах ещё можно восстановить, то в третьей зоне сильных разрушений и в самом деле сильные разрушения. От кирпичных домов остались лишь остовы и углы. Крыши обвалились полностью, мало где уцелели межэтажные перекрытия. На проезжую часть выплеснулись многочисленные обломки. Асфальт исчез под слоем колотых кирпичей, разломанной черепицы и прочего строительного мусора.