Весь Ад к твоим ногам (СИ)

Глава 46

Выскочив в коридор, я наткнулась на Магду. Волосы взъерошены, в руках кочерга. У меня перехватило дыхание, в голове пронеслось с десяток сценариев, которые могли заставить неторопливую служанку так воинственно вооружиться.

— Там, — показала она в сторону комнаты Тридцать Седьмого.

Не говоря ни слова, я открыла дверь и ворвалась внутрь. Камин практически догорел, только тонкая струйка лунного света пробивалась сквозь распахнутое окно. На кровати, вжавшись в подушки, сидел Тридцать Седьмой, натянув одеяло до подбородка.

— Что случилось? — выпалила я слишком резко, отчего он вздрогнул и испуганно посмотрел на меня.

— Магда! — крикнула я, и в комнату вошла служанка с кочергой наперевес. — Что здесь произошло?

— Герра, — затараторила та, — я вошла проверить камин, а тут он. Стоит над мальчиком и держит у его лица подушку. Я крикнула, он подушку-то бросил и бегом в окно.

Я выглянула наружу, вниз два этажа, газон чист, на раме никаких следов взлома. Прикрыла створки и подошла к мальчику.

— Позови господина. Только так, чтобы не навести панику, — повернулась я к Магде, та моментально исчезла.

— Расскажи, что случилось?

— Не знаю, — замотал он головой, — я проснулся от крика, кто-то стоял рядом, потом он выпрыгнул в окно. Больше я ничего не успел заметить.

В комнату широкими шагами вошел Сэм. Лицо его было встревожено, он остановил взгляд сначала на мне, потом на мальчике.

— Все живы?

— Пока да, — меня взбесило его отношение.

Неужели он не понимает, что мальчика пытались убить? Тридцать Седьмой еще раз пересказал свою версию событий, Сэм проверил окно также, как и я, но закрыл его с явным неудовольствием.

— Магда останется с ребенком до утра. А ты — со мной.

Я потрепала мальчишку по голове и вышла следом. Проходя мимо кабинета, он открыл дверь и кивнул мне, а сам прошел дальше. Я вошла, села на кресло и стала ждать. Минуты тянулись мучительно долго. Зато у меня было время все обдумать.

Кто-то напал на мальчика. Этот кто-то точно знал, где его искать. Не стоит долго думать, чтобы найти того, кому это выгодно. Кнауф знал, что мальчик здесь, найти в замке комнату не составило бы труда. Да и вошел нападавший со стороны двери. Вряд ли он влез в окно и закрыл его, чтобы потом снова открывать, убегая. Нет, это кто-то из своих. Опасно отправлять мальчика с Кнауфом. Если не по дороге, так на территории Рая, он сможет добраться до него. Нехорошее предчувствие зашевелилось в душе, мешая сидеть на месте, выгоняя из кабинета.

Я вышла в коридор. Было тихо, Сэм умеет решать вопросы так, чтобы не поднимать шум в замке, где ночует Совет обоих миров в полном составе. Но тишина все равно угнетала, обостряла все чувства, в особенности чувство опасности. Я кожей чувствовала, что меня за каждым поворотом ждет если не убийца с кровавым ножом, то точно какой-нибудь гигантский паук.

Крадясь как мышка, я подошла к лестнице. С первого этажа раздавались тихие голоса мужа архангелов. Не решаясь входить, я застыла, прислушиваясь к каждому слову.

— Проверьте все двери и окна, защиту периметра и место под окнами, где он выпрыгнул. Далеко уйти не мог. Детей придется отправлять завтра прямо с утра. Люций, поедешь с Кэт, ты сумеешь обворожить всех Светлых, чтобы у них не было ни подозрений, ни сопротивления. И останешься в замке Дьявола, будешь присматривать за ней и мальчишкой.

Послышались шаги, скрипнула дверь и с легким стуком закрылась. Я решилась на то, чтобы спуститься вниз. Сэм стоял у подножья лестницы и с мрачным видом рассматривал пустую стену. Я осторожно дотронулась до него плеча.

— Все в порядке?

Он вздрогнул и переключился на меня. Во взгляде промелькнуло что-то, чего я раньше никогда не отмечала. Боль? Жалость? Недовольство? Я никак не могла распознать это чувство.

— Едете утром, — коротко ответил он.

И так зная это, я все равно вспыхнула, краснея и от волнения распаляясь.

— Мальчика только что пытались задушить. Ты прекрасно знаешь, чьих это рук дело, но все равно отправляешь его с Кнауфом? Не лучше ли было оставить его здесь, под защитой замка?

— Как видишь, замок не очень помог, — резко оборвал меня муж. — Я принял решение, это в моей власти, и ты не можешь ему противиться. Если волнуешься, твоя часть договора остается без изменений. Вот в дороге за ним и присмотришь.

Я покраснела как рак, чувствовала, как к щекам притекает тепло, а руки распаляются внутренней силой.

— Нашел повод, чтобы избавиться от меня?

— Ты сама его нашла, — в глазах заметался огонь.

Обжигающий, ранящий, колющий.

— Ну что ж, — прошипела я сквозь зубы, — развестись ты не можешь, но теперь будет полная свобода в выборе любовницы. И назойливая жена под ногами путаться не будет. Кажется, так у вас делается?

— Ты сама сделала свой выбор, — казалось, он испепелит меня на месте.

В доме поднялась температура, все вокруг чуть ли не пылало от накала страстей. Вот и на обогреве сэкономили. Я вдавила ногти в ладони с такой силой, что слезы выступили на глазах. До последнего вглядывалась в глаза мужа, пытаясь найти хоть толику его любви ко мне. Но то ли я стала плохим профайлером, то ли ничего не осталось. Только испепеляющий огонь, разрушающий, ранящий и убивающий мое сердце, мою надежду.

— Начинала сомневаться, но теперь вижу, что выбор был правильный.

Я развернулась и взбежала по лестнице, не оглядываясь, стараясь принять, что сейчас все уже окончательно закончено. Держаться и не впасть в отчаяние не давало только осознание, что есть мальчик, которому моя помощь нужна больше.

Добежав до кровати, я упала и зарылась в подушки. Слезы текли по глазам, душу рвало на части. Но я дала себе время до рассвета, чтобы нарыдаться всласть. Даже не сомневалась, что ночевать в нашей комнате Сэм не будет. А к утру я стану новой версией себя.

Независимой, сильной и чертовски несчастной.

Утро наступило также неожиданно, как и сон, незаметно забравший меня под свое покрывало. Умывшись и приведя себя в порядок, я заглянула в комнату к Тридцать Седьмому. Он уже был одет в новую одежду — белоснежная рубашка, подпоясанные брюки и расшитый огненными всполохами камзол.

— Смотри, что мне сшила Магда, — он вертелся перед зеркалом как заправская модница.

— У тебя никогда такого не было?

Мальчишка замотал головой.

— Мы в деревне в отцовских рубахах бегали, штаны выдавали только старшим, а я тогда еще не дорос. А здесь все в белых балахонах ходили.

Я смотрела на него, и в груди собирался тяжелый комок. Мало того, что у ребенка не было детства, так еще и послесмертие заставило его быстро повзрослеть. Вон, какой высокий, уже как полноценный юноша. А радуется первому в его жизни костюму.

— Госпожа, — заглянула к нам Магда, — хозяин велел собрать ваши вещи и отправить в карету. Я все упаковала и надежно закрепила, а то знаю я этих носильщиков, все перевернут, распотрошат. Жаль только, что мальчику не успели собрать приданого.

— Ничего, мы на месте купим. Как и всем детям, которые поедут с нами.

Внизу уже вовсю галдели. Советники стояли около парадного входа, рассаживаясь в кареты. Кто-то ехал на вокзал, кто-то в министерство Пандемониума. Из трех карет высовывались мордашки детей, с интересом разглядывая все, что было вокруг. Сэма нигде не было. В толпе я заметила Люцифера, который разговаривал с советником Кнауфом. Разговор явно не клеился, советник раздувал щеки, а Люций безудержно улыбался, что-то втолковывая. Увидев меня, он попрощался с Кнауфом, не обратив внимания на то, что советник продолжал что-то отвечать.

— Герра Кэт, — поклонился он, — прошу в первую карету. Мы поедем в одной катере и в одном вагоне с советником.

Я опасливо покосилась на толстое тело Кнауфа. Наши взгляды пересеклись как рапиры на фехтовальном поединке. Он оскалил зубы и изобразил что-то наподобие улыбки.

— Не волнуйтесь, — поспешил успокоить меня Люций, — я знаю все про советника и ночное покушение. Поверьте, не отойду от вас ни на шаг.

Он протянул руку, и я оперлась на его локоть. Дойдя до кареты, он открыл дверь и помог сесть.

— Мой муж придет проводить нас? — осмелилась задать вопрос, который назойливо скребся изнутри.

— К сожалению, нет, герра. Его отвлекли важные дела в министерстве.

Дверь захлопнулась, отделив меня от внешнего мира. Мира, в котором Сэм не придет даже попрощаться. Сердце заныло, а в висках застучали набаты. Сердце дико хотело его увидеть, разум же приводил сотни доводов того, что это ненужные действия. Наконец, дверца открылась, и в карету к нам сели Кнауф и Люцифер.

Архангел до самого вокзала не умолкал ни на минуту, травя армейские байки. Кнауф не сводил взгляда, переводя его с меня на Тридцать Седьмого. Хотя и посадила мальчика к окну и отодвинула занавеску, он то и дело поворачивался и пересекался взглядом с советником.

На вокзале было шумно. Сотни или тысячи людей сновали туда-сюда. Когда к перрону подкатил Райский экспресс, прибывший в Пандемониум на законных основаниях, это вызвало шквал эмоций. Никогда жители Ада не видели живых ангелов. Теперь же они пользовались единственной возможностью и без зазрения совести откровенно пялились.

Войдя в купе, я с огромным неудовольствием заметила, что Кнауф уже расселся на диване. Люцифер пропустил нас вперед, и я затолкала Тридцать Седьмого в угол к окну. Как только поезд тронулся, Кнауф ожил и заговорил.

— Вот мы и на полноправной территории Рая, — оскалил он улыбку, от которой мне натурально поплохело. — Думаю, можем поговорить о нашем будущем.

— Мне казалось, что вы все решили с моим мужем.

Я старалась отвечать как можно деликатнее, но, смотря в заплывшие жиром глаза, на лоснящиеся губы, с трудом сдерживала отвращение.

— Ваш муж может руководить только на своей территории, но Рай — не место для чертей и демонов, — холодно ответил Кнауф, покосившись на Люцифера. — У нас другие правила, которые должны соблюдать все, включая вас.

— Дети будут находиться на территории замка Дьявола, — стараясь сдерживать голос, ответила я, — значит, они находятся на территории Ада.

— Ты же понимаешь, — наклонился он ко мне так близко, что я почувствовала запах из его рта, — что это только формальности. Мы и оттуда сможем достать любого, и мужинек твой не поможет.

— Только попробуйте, — прошипела я в ответ, — войну между Адом и Раем можно начать в любой момент. Мой муж благородно умолчал о вашей роли в организации переворота, но я не такая благодушная. Тронешь кого-либо из детей — сожгу заживо.

Меня по-настоящему колотило. Отвращение, неприязнь, тошнота от близости этого мерзкого толстяка накрыли меня с головой. Дольше держаться не было сил, я встала и вышла в общий коридор. Люцифер попытался встать и пойти за мной, но я его остановила, глазами показав на Тридцать Седьмого. Тот все понял и только шепнул, чтобы я далеко не уходила.

Грудь сдавило, перекрывая доступ к кислороду, я дернула за ручку ближайшего окна, пытаясь приоткрыть его, но оно было закрыто намертво. Открывающееся окно оказалось только около тамбура. Оттуда несло сигаретным дымом, но для меня и он был как глоток горного воздуха. Ветер теребил волосы, портя прическу, зато освежал и приводил мысли в порядок.

— Ты уверен, что все выгорит? — раздался голос из-за двери тамбура.

Я невольно прислушалась, стараясь заглушить свои собственные мысли.

— Конечно. Его краля едет с нами в поезде. Если что, мы за ней присмотрим, она хоть и строптивая, но все-таки баба. А его сместят уже к вечеру.

— Боязно как-то. Пытались же трон захватить — не вышло.

— То трон. А сейчас будет рассмотрение самой Комиссии двух миров. Тут все быстро: признают его руководство губительным для Ада и сместят с должности. А что делают со смещенными с должности, сам знаешь. Так что ты лучше бабу его бойся, она хоть и щуплая на вид, ходят слухи, что разбомбить весь поезд может.

— Ой, мальчики, — открыла я дверь с ноги, — не представляете как могу. Как начинает бомбить, так остановиться не в состоянии.

Вся сила магии, которая была во мне, сейчас яростно пробиралась к двум страдальцам, так невовремя попавшимся. Премии им не видать, а вот увольнение за проваленное задание — вполне. Когда бедняги были пригвождены к потолку, скручены и обмотаны так, что не могли издать ни звука, в тамбур вошел Кнауф. Удивленно поозирался по сторонам и, наконец, спросил.

— Вы здесь никого не видели?

Я мысленно растянулась в улыбке. Конечно, от кого же еще ожидать подлости, если не от праведного руководства.

— Здесь курили двое, — как можно непринужденнее произнесла я, стараясь не поднимать глаза, где над головой Кнауфа пытались издать хоть слово двое уже бывших шпионов. — Но не стали травить меня сигаретным дымом и ушли в буфет.

— Буфет? — глаза советника загорелись прожорливым блеском. — Пожалуй, пойду и я.

Как только за ним закрылась дверь, я опрометью бросилась в купе.

— У нас меняются планы! — выпалила я, ввалившись в купе.